Аннотация: Чтобы привести в порядок систему налогообложения, государству нужно стать равноправным игроком на рынке. Обсуждаем тему с адвокатом Андреем Соколовым.
Чтобы привести в порядок систему налогообложения, государству нужно стать равноправным игроком на рынке. Обсуждаем тему с адвокатом Андреем Соколовым.
Элегантное решение налоговой проблемы для всей страны
Соколов: Вы знаете, что налоги - это та сфера, в которой идет непрерывная, странная война с жертвами и без побед. Стоит простому человеку открыть свой бизнес - он попадает на "передовую", где сразу нужно выстоять в процессе оформления справок и начать платить, еще ничего не заработав. Наш законодатель предусмотрел очень простые правила: если ты платишь налоги, ты молодец. Если ты оплачиваешь штрафы, ты молодец, а если ты не оплачиваешь налоги, штрафы, то через три года тебя просто закрывают как предпринимателя. Бездумная и бездушная система. И люди отвечают взаимностью: если приехал бедный таджик, бедный азербайжанец и захотел просто здесь поработать, он находит человека, гражданина России, имеющего просто паспорт, никогда не жившего по адресу, где он зарегистрирован. Его зарегистрируют в воздухе, сейчас это можно. Открывают на этого человека предприятие. И никто ни за что не отвечает и не платит.
Мы допустили, что люди имеют возможность работать и вроде бы официально у них есть печать, кассовые аппараты, они работают на рынках, где угодно. Но при этом налоги, как таковые, никто не платит, идет чистый нал. Это всеобщее воровство. Почему мы это допустили? Наша страна интересна иностранцам, потому что воровать в ней легко и просто. Сейчас идите в налоговую и скажите: здесь незаконно работают азербайжанцы, узбеки, торгуют, идите и проверьте их. Никто не пойдет, никто не будет их проверять, потому что нет возможности их проверить. Хочется спросить у высших чиновником: а если бы к вам в дом пришли люди, поселились незаконно, открыли торговую палатку, вы бы тоже сделали вид, что ничего не видите?
Е. Б.: То есть с одних дерут несправедливо три шкуры, а другим позволяют все, что угодно и несут двойные и тройные потери? Для нормального хозяина это явные просчеты?
Соколов: А какой здравомыслящий хозяин такое бы позволил? Если мы налоги не платим, мы граждане своей страны, не хотим платить своей стране налоги, а если платим, то в части, пытаемся обхитрить, перехитрить, то почему иностранцы должны и обязаны платить нам налоги? На сегодня система ответственности, система спроса для всех разная. Двойные стандарты.
Почему мы у себя воруем? Простой честный русский прямолинейно захочет открыть кафе и там работать - ему не дадут. Не дадут прямолинейно проявлять честность. А люди, умеющие договариваться, у которых это в крови, - они договорятся.
Е. Б.: То есть мы свой исконный талант действовать честно и прямолинейно ставим ни во что на уровне государственного попустительства, тем самым поддерживаем чуждые нам ценности и ослабляем себя, как народ и как государство? За бездействие законных правителей, за нераскаянное воровство у самих себя, мы получаем незаконное процветание самозванцев в нашем доме? Вообще, я согласна с тем, что мы украли у своих же в революцию, в перестройку, мы отреклись, предали свои лучшие качества, свою прямолинейную честность, лаконичность и экономность в организации любого дела в пользу чужих мнений, умений, талантов - пышно, изящно обставлять торговлю. Занимаемся имитацией жизни, а не живем, подменой, обманом наших ценностей чужими нам ценностями.
Соколов: И мы пытаемся с этим бороться, подлаживая законодательство, не понимая, что, отрекшись от своих ценностей, мы отказались от правосудия как такового. И все будут жить лучше нас в нашей стране, только не мы, потому что мы украли у своих, предали себя, свое достоинство, лучшее, что в нас было. У нас мало, что выражено на бумаге четко, ясно, лаконично, прямолинейно. У нас не присутствует уже такой нравственной ценности, как купеческое слово, но в большинстве мы все же работаем на словах, на доверии. Это исконно наше. И мы пытаемся это применить, не сознавая, что оно не применимо в искаженном чужими ценностями мире. Слово офицера - еще одна наша ценность. Но эти ценности общественного устройства просто уходят. Они теряет свою смысловую нагрузку, уходят от нас, обесцениваясь. Потому что мы раздробили и постепенно подменили смыслы.
Серые схемы нельзя выразить на бумаге, и у нас в очень большом количестве все идет на доверии. Формально это вразрез закону. По существу это наша натура, живущая в условиях болезни, порожденной воровством. Любая сделка, особенно неофициальная идет на доверии. А как мы можем сделку осуществить неофициально, а законный договор официально? Это же невозможно. На сегодня сказать правду - это прямая дорога в тюрьму. Поэтому люди делают сделки в темную.
Е. Б.: Ну, и какой выход?
Соколов: Развивается электронная система платежей. Вместе с тем, существуют такие явления, как "подделка", "подделка денежных средств". На борьбу с подделкой тоже очень много средств уходит. Любой нормальный хозяйственник использует эти тенденции себе во благо. Каким образом? Представьте, мы вводим повсеместно электронные платежи, электронные деньги и лишаемся подделки и взяток. Что такое электронные деньги? Пока нет возможности в некоторых магазинах и при оплате некоторых вещей рассчитываться по карточке, но это на самом деле не проблема.
Чем карточка неудобна с точки зрения государства и выгоды для государства? Пусть государство на введении повсеместно этой системы ничего не зарабатывает, но при этом уже не нужно будет содержать огромнейший штат клерков, если ввести электронные деньги для всех. Электронные зарплаты. Электронные расчеты везде. При этом комиссия за это не берется. Почему? У нас два-три процента идет за то, что я с вами рассчитываюсь. Я тебе плачу за твой товар, и еще с меня берут какие-то проценты. Поэтому люди уходят на наличные. Я считаю, что не должно так быть. Есть иная экономическая выгода, более разумная.
Е. Б.: Как-то неуютно представлять себе кошелек без наличных денег.
Соколов: Мы тратим средства на борьбу с фальшивыми деньгами, взятками, это огромный объем, это банки коммерческие. А теперь посмотрите с другой стороны: представьте, с сегодняшнего дня наступил час "Х", мы должны все свои деньги перевести в электронные. Перевели. Я знаю, у тебя сто пятьдесят тысяч рублей, зарплата тебе поступает электронно - пятьдесят тысяч рублей. Я знаю, у тебя двести тысяч на карточке. Твои открытые деньги. Теперь я захотел дать тебе взятку. Один миллион рублей. Или десять тысяч, неважно. Получится у меня?
Е.Б.: Можно иметь несколько карточек, часть не на свое имя.
Соколов: И, пожалуйста, имейте. Мы изменим условия игры. Когда я хочу передать вам на карточку деньги, я фиксирую: подарок, долг, - для чего я их перечисляю, назначение платежа, любая услуга. Без проблем, что хотите. Но при этом сразу электронно, автоматом уходит с карточки сумма налога.
Представьте себе чиновника с карточкой. И какой-то дядя перечисляет ему миллион рублей! Все прозрачно. Мы уходим от налоговых проблем, проверок. Происходит следующее: вы открыли магазин. Вводится определенный налог по назначению платежа, на товар, с платежа. Мы делаем следующее: купили вещь, заплатили, автоматом с платежа уходит налог в казну. Покупайте сколько угодно! Мы лишаемся налоговых проверок.
Сделайте налог один процент. Не бойтесь, пускай люди зарабатывают, покупают, обставьте все вокруг платежными терминалами, - вы утонете в деньгах. Сделайте один процент налог, и вы его железно получите. Вы делаете двадцать процентов, при этом люди уходят и вообще ничего не платят. И расчеты все затруднены. Сделайте один процент на все сделки поголовно.
Е.Б.: Сколько чиновников можно будет сократить! Сколько зарплаты поэкономить!
Соколов: Дайте людям пожить! Дайте людям просто пожить. При этом что происходит? Каждая покупка, телефон, например, фиксируется в электронной карте. Что происходит? Очень просто. Меня останавливают и спрашивают: Андрей, а что это за телефон? Филипс, да? А где вы его взяли? Я говорю: купил. Проверяется моя карточка, а там нет этой покупки, значит, где я его взял? Украл? Попользоваться взял? У кого? У хозяина должна быть на карточке зафиксирована покупка. Пробить три секунды. Мы от краж уходим!
Экономически воровать станет не выгодно, когда все прозрачно. Мы можем добровольно отдать вещь, как подарок передать, проблем нет, как угодно. Но всю цепочку можно отследить. Переводим с одного счета на другой, и это будет подарок. Но весь товар, вплоть до зажигалки фиксируется. Хотите яхты, клубы покупайте, с каждой покупки будет уходить налог в пользу государства и бегать ни за кем не надо.
Е.Б.: То есть не бегаем больше за неплательщиками налогов, ни за кем персонально не следим, отслеживается только сама покупка и налог со сделки, - автоматом? Человеческий фактор сводим к минимуму?
Соколов: Мы уходим от самого опасного преступления - кражи! Мы от нее в большей части освобождаемся. По существу. И это своего рода эквивалент амнистии, - просто начнут платить налоги и перестанут прятаться. Почему? Потому что у любого человека можно спросить: где ты взял телефон? Где ты взял рубашечку эту, карточку покажи?
Е.Б.: Просто и понятно. А почему, интересно, никто из государственных чиновников до этого не додумался? Они не хотят от краж и взяток освободиться? Или инспекторов различных сокращать не хотят? А может им хочется продолжать отслеживать жизненный путь отдельных людей, а вовсе не их сделки и объемы продаж? Или это простая бестолковость неопытных в бизнесе людей?
Соколов: Нужно вводить действие электронных денег с определенного срока, потому что старые вещи это старые. Но на новые покупки нужно вести такой электронный способ расчета и фиксирования. Я не буду спрашивать, где ты взял свой старый телефон.
И если кто-то против такой программы будет выступать - значит, ему есть, что скрывать. Пусть это будет временная мера. У нас будет очень много противников, возражений, что будут воровать деньги хакеры, они у нас сильные, умелые. Я с этим не спорю. Но неужели у нас сейчас меньше воруют? Сейчас больше воруют, потому что закрытостью пользуются и дилетантством. У нас итак воруют, но при этом воруют чиновники и воруют по-крупному, у государства.
Е.Б.: Но где гарантия, что банкиры не сговорятся с чиновниками и не скроют часть счетов?
Соколов: Возможно. Но на сегодня, когда мы вводим электронные деньги, мы достигаем: первое - лишимся массовых взяток, второе - краж, потому что воровать будет экономически невыгодно. Не сможешь ты ничего украсть. Захотел ты рубашку украсть. Но ты должен сказать потом, откуда у тебя эта рубашка. Человек заявляет и говорит: вот эта куртка моя, я узнаю ее, вот у меня на карточке есть данные, я ее купил. А у вора, укравшего куртку, не будет на карточке данных о покупке.
Налоги при этом должны быть снижены до минимума, вплоть до трех процентов, дайте народу пожить. Вот три процента все будут платить. Сделайте 90 процентов, и будут платить. Но не все. Сделайте так, чтобы все платили. Почему у нас неравенство? Потому что одни готовы платить и платят, никуда деться не могут. А другие ищут щели, лазейки и не платят. И, получается: есть бедные и богатые. Это неравенство.
Сделайте налог любой. Сделайте десять, двадцать, пятьдесят процентов, мне принесли работу, идет заказчик в банк: щелк на мой счет, автоматом двадцать процентов налога ушли. Все, я даже не думаю о них. Надо, я их в работу закладываю, просто на двадцать процентов больше беру за работу и все. Но я избавлюсь от множества платежных и отчетных документов. При этом все платят налоги. Все поголовно платят налоги. И не стоят в очереди.
И нам не нужно будет больше бороться с нелегальной эмиграцией. Если ты хочешь нанять эмигранта, нанимай. Но ты его официально пропусти, карточку же придется открыть.
Е.Б.: По сути это отчасти прозрачность границ, - ты, где хочешь, будь, делай покупки, но электронно, это фиксируется и списывается налог.
Соколов: И это устранение многих проблем с иностранными рабочими. Почему у нас неприязнь к эмигрантам? Потому что я иду на работу устраиваюсь, я плачу все налоги, а эмигрант не платит. Почему так? Почему местное население не выгодно брать на работу? Посмотрите Трудовой кодекс, и вы увидите, что работодателю не выгодно брать местное население, если есть эмигранты. Лучше бесправного брать иностранца. Но если мы живем в государстве, мы люди, то права у всех должны быть равными. Эмигрант это же человек, у него есть права, он не животное. Зачем его как человека унижать, обижать?
Если вам нравится, как он работает, возьмите его официально на работу, платите за него, заведите карточку, у него должны быть права. Человек приехал к нам в гости в нашу страну, хотим мы или не хотим, человек приехал работать, мы не можем его лишать того, что положено любому человеку. У тех, кто приехал воровать, мы сразу выбиваем почву из-под ног электронными деньгами. Воровать он не сможет. Как можно своровать у человека то, чего у него нет. Если у него нет в кармане денег бумажных, как ты сможешь у него своровать? Карточку можно заблокировать, она именная и платежи с нее зафиксированы.
Можно украсть тот же мобильный телефон, человек приехал и украл. Спрашиваем его: ты приехал сюда, у тебя не было мобильного телефона, ты же пишешь в декларации, что ты завозишь.
Меня, как юриста, интересует момент краж, как у физических лиц, так и у государства, у предприятий, у всех. Такого решения проблемы я еще нигде не видел, не слышал. Мы поддержим любого, кто возьмется это внедрять. Я приму, кто будет помогать и вносить какие то корректировки, я это приму. Но кто будет опровергать полезность прозрачности расчетов, это сразу видно, что человеку есть, что прятать, есть, чего бояться. И если человек рвется к власти и говорит, что эта прозрачность не нужна, - ему есть, чего бояться. Если человек не хочет открытости, амнистии, прозрачности своих покупок, сделок - его надо спросить: что он хочет скрыть?
Е. Б.: Давайте себе представим, как это будет выглядеть практически.
Соколов: Краж просто не будет как таковых. И при этом представьте, насколько мы освободим уголовный розыск! Полицию, налоговую инспекцию, - мы освобождаем их, пусть занимаются нормальными делами, обустраивают жизнь. Ты захотел ограбить человека. Ограбь. Но что ты у него возьмешь? Ты только можешь взять то, что при нем. Вещи можешь взять. Но деньги брать будет нельзя. Украл ты десять телефонов, куда ты их денешь? Для драгоценностей, фамильных ценностей существует экспертиза. Зарегистрируете и все, вносите на карточку, страхуйте.
Что касается недвижимости, это особый вопрос. Должна быть государственная программа, вплоть до того, что должно быть обязательное страхование. Мы сейчас говорим о государстве в целом. Сохранность имущества, - это проблема больше государственная, чем частная. Застраховать, поставить все на сигнализацию, это необходимость. Почему люди не ставят? Потому что это дорого. Государство должно до минимума сократить эти расходы, если оно само не хочет платить. И в любом случае часть расходов взять на себя. Почему? Потому что, когда мы знаем, что нет краж квартирных, государство выигрывает. Пускай оно вложит деньги в устройство системы, предотвращающей кражи, чем ему потом платить сотрудникам, платить экспертам, которые идут на раскрытие этих краж. Оплачивать технику на выезд для следственных действий по этим кражам. Зачем? Лучше сразу вложить деньги и силы в меры пресечения краж. У нас то на то и выходит. Что государство потратит деньги на установку всем сигнализации, что на сохранность этого имущества, то есть на борьбу с теми людьми, которые совершают деяния, заходят в квартиры и воруют . Это те же деньги по объему. Сейчас мы на розыск подали человека, ищем, кто это сделал, потом мы поймали этого человека, потом мы судим этого человека, потом мы содержим в тюрьме этого человека. То есть мы тратим еще, возможно, больше, чем просто было бы обезопасить, чтобы преступление стало, как таковое, экономически не выгодно. Но, при этом, мы высвобождаем свои трудовые ресурсы, которые могут обустраивать страну, а не гоняться друг за другом.
Е.Б.: Давайте резюмировать: государство, объявив рынок для граждан, само остается пассивным и некомпетентным игроком на рынке, и это дорого обходится всей стране. Государственное управление должно корректироваться с позиции разумного хозяйственного расчета. А для этого в управлении должны быть не потомственные чиновники, а люди, состоявшиеся как руководители собственного бизнеса. Слуга в управлении, он и есть слуга. Так?
Соколов: Такие преступления как кражи, разбои, грабежи, которые разъедают сегодня общественные отношения, должны стать экономически не выгодны. И это нужно решать на государственном уровне.
Какое государство я себе вижу? Государство не должно, не имеет права дистанцироваться от своего народа. Просто не имеет никакого морального права дистанцироваться и снимать с себя обязанности, снимать с себя ответственность. Почему народ все должен, а государство ничего не должно. И когда мы говорим, что ушли все эти взятки, это значит, мы устранили явно провоцирующие обстоятельства. Должно быть так: полез ты в квартиру, сигнализация сработала, тебя взяли. На всех подъездах стоят камеры. Просто и ясно. Мы вынуждены будем переосмыслять ценность человека, включить голову, ум, но не в преступном направлении. Человек хочет кушать. Человек хочет красиво жить. Кроме как воровать, он ничего не умеет. А если у него забрать воровство, он умирать то не захочет, ясно, что он начнет себя искать в чем-то другом. Потому что ему придется зарабатывать.
Конечно, взятки будут. Но в каком виде? Вещь, угощение, но это будет не в тех объемах, не в тех миллионах, миллиардах, которые мы сейчас видим. Захотел подарить духи, но эти духи будут фиксироваться, как подарок чиновнику, должностному лицу. Кто на это пойдет? Мы сейчас говорим о пресечении миллионных взяток. Это принципиальное решение.
Е. Б.: Да, но как мы сможем переучить такое множество привыкших ко взяткам людей? Да еще, и чтобы они пропустили закон против себя?
Соколов: Амнистией. Смог прокурор собрать деньги на своей должности. Ну, собрал, что теперь делать. Трудно и нет смысла сейчас выяснять, когда и какие именно законы он нарушал. Людьми движет страх, они не могут остановиться потому, что ими движет страх. У них идет процесс накопительства. Они живут желанием взять больше, больше, больше. Чтобы, когда все это закончится, осталось больше. Они не знают, когда закончится и не знают, сколько останется.
Е. Б.: Это психология нищих, хотя мы и говорим о людях с большими деньгами.
Соколов: Они также понимают, что любой человек, который наворовал, заработал, стоит ему засветить хорошую сумму, миллионы, начнет их вкладывать в какой-то бизнес и работать честно, эти миллионы просто растают. В связи с тем, что если он начнет работать честно, к нему придут должностные лица, и его миллионы растают. У нас несовершенна налоговая база, у нас много несовершенств в законодательстве, и те, кто это знает, пользуются. Ясно, ты сейчас засветишься, начнешь какое-то направление, тут же придут: тому дай, тому дай, всем дай, и получается, человеку проще втемную. Как он воровал втемную, отработал эту схему, выгодно ему сейчас этим заниматься. Но при этом им движет страх. У этого человека нет уверенности в будущем. Забудьте об уверенности на будущее на Западе для себя! Нет на Западе для нас будущего. Его просто нет. Национальный вопрос поднялся везде. Он везде поднимается, и как нас оттуда будут гнать, лучше об этом не думать. А увидеть тем более никому не желаю. Так что выбирайте для себя: хотите ли дальше пресмыкаться или лучше пожить свободными людьми, в своем доме, на своей земле, сколько Бог даст?