Перед моими глазами качался и блестящий маятник. На кожаном шнурке. В воздухе остро пахло неведомыми странами и экзотическими цветами.
"Эту штука часто бывает в деле, - подумала я, завороженная созерцанием, почти впадая в транс, - да и не маятник это вовсе, а фетский диск, я такой на Крите себе купила", - успела заметить я.
- Так как его зовут? - маятник вдруг остановился и мгновенно исчез в ладони
На меня выжидающе уставились два внимательных глаза.
- Кого - его? - очнулась я и оторвала, наконец, взгляд от сияющего предмета
Узкие черные брови, похожие на два тонких перышка, поползли вверх.
- Кого обманываешь - себя или меня? - усмехнулась Дарьяла.
"Что я здесь делаю? В обществе этой, мягко говоря, странной женщины?" - затосковала я. Ведь могла бы сейчас сидеть сейчас в редакции. Там ничем, кроме кофе, не пахнет, а гороскопы пишет студентка элитной школы астрологии Машенька. Тихо гудят компьютеры, народ делает номер, дизайнеры успевают верстать статьи, перешучиваться с редакторами, попивая вкуснейший кофе, который варит нам ответственный редактор, по совместительству наша "кофейная фея". Остро захотелось в привычный мир, за любимый старенький стол. Но Дарьяла явно не была готова отпустить меня восвояси. Она достала флакон, открутила хорошо пригнанную крышку и подлила маслянистой жидкости в аромалампу. По комнате поплыл неведомый мне, однако, приятный аромат. Слегка закружилась голова.
Нет, разумеется, перед тем, как здесь оказаться, я честно пыталась договориться об интервью по телефону. Почти все важные и безумно деловые персоны соглашаются наговорить ответы "в трубку" под запись Мне представлялась приятная и привычная работа. Я предполагала, что Дарьяла не будет возражать против телефонного общения. А потом я бы расшифровала диктофонный файл и написала текст. Послала бы ей на проверку и утверждение. И готово - интервью идет в печать, а я спустя пару недель забываю о своей милой собеседнице с экзотическим именем Дарьяла....
Все пошло не так почти с самого начала. В понедельник с утра редактор Полина пришла с сенсационной новостью. Ее родственница, у которой есть подруга, чья коллега по протекции оказалась на сеансе популярнейшей ясновидящей Дарьялы, выпытала телефон этой гадалки. Более того Дарьяла была готова дать интервью для нашего журнала. И вот вся редакция с интересом смотрела на меня.
- Только ты сможешь взять это интервью, я так старалась! - убедительно выступила Полина.
- Да, только у тебя получится договориться с этой ведьмой - подтвердил, хотя и с долей скептицизма дизайнер Коля.
Редакторы загалдели:
- Ира, спроси, будут ли носить макси в следующем сезоне! - Нет, задай ей вопрос, выйду я замуж за Серегу или нет. - Что за глупости, лучше узнай, когда закончится кризис, и настанет прежняя жизнь. - Кто будет следующим президентом Америки?
Дождавшись, когда веселый шум стихнет, Полина вздохнула:
- Интервью Дарьяла дает крайне редко, да и сейчас согласилась при условии...
- Ага, уже условия начинаются! - возмутилась я
- ...при условии, что мы напишем все честно, слово в слово, - устало закончила Полина
- а как мы еще пишем? - осведомилась я, - пока нас никто не обвинял в необъективности!
- В том-то все и дело, - завопила Полина, - недавно одна желтая газета написала о ней страшилки и небылицы. Дарьяла так рассердилась, что даже пообещала направить злые чары на редакцию.
- И что, все поголовно заболели свиным гриппом? - неудачно пошутил дизайнер Дима
-Нет! - торжествующе отозвалась Полина - ей явно нравилось быть сегодня в центре внимания - она отказалась от недобрых мыслей и решила пойти другим путем.
- Ну да, "Мы пойдем другим путем", - отозвался из угла скептик Коля, - даже какая-то картина припоминается...
- В общем, - Полина вновь обратилась ко мне и понизила голос, - Дарьяла просит, чтобы приехала ты
- Именно я, так и сказала? - я прищурила глаз
- Она сказала - самый главный редакции журнала "Анна".
Ну конечно, лестно, что меня считают профессионалом, способным справиться с "особыми" заданиями. Но я совершенно, абсолютно и искренне не верю ни в чертей, ни в пришельцев, а всех ясновидящих считаю просто хорошими психологами и физиономистами. А некоторые блестяще владеют навыками гипноза. Кстати, в Америке есть целый фонд, который готов выплатить миллионы долларов тому, кто действительно сумеет продемонстрировать экстрасенсорные способности. Фонд существует много лет, а деньги пока никому так и не достались.... Так что я не понимаю всей этой шумихи на тему мистики и эзотерики.
Обиднее всего, что в этот день я планировала сбежать на премьеру нового фильма, а из-за эзотерического интервью пришлось отказаться от кино. Потому что, видите ли, госпожа ясновидящая изволят принимать звонки из внешнего мира только по понедельникам, после трех, и сознание звонящего не может быть ничем не затуманено. В другие дни она занята. Похоже, созерцает внутренний мир.
В легком раздражении я набрала номер. Трубку сняли сразу же - хороший знак!
- Добрый день! - начала я бодро. - Я - Ирина Туманова из журнала "Анна"...
- Ирина? А сколько вам лет? - вдруг спросили меня по телефону.
- Тридцать пять, то есть шесть, - от неожиданности выдала я страшную тайну. А ведь больше двадцати семи мне никто никогда не давал...
- Это хорошо, - задумчиво сказала дама. - Меня зовут Дарьяла, и я готова с вами побеседовать. - Приходите завтра, после 15 часов, запишите адрес, - твердо, тоном замминистра, продиктовала ясновидящая.
- Дарьяла, в целях экономии вашего времени, может, мы побеседуем по телефону? - попыталась я убедить даму, - у нас сдача номера, работы много.
- Вряд ли, - ответила она сразу. - Я общаюсь только лично.
- Но чем плох телефон? - озадаченно спросила я.
- Энергия течет не тем путем, и большая ее часть теряется, - лаконично ответила ясновидящая. - А без нее смысла нет общаться.
- Куда девается энергия в телефоне? - скептически уточнила я, но Дарьяла уже диктовала улицу и номер дома.
На прощанье эта странная женщина велела мне не есть мяса и не пить алкоголь - особенно шампанское - до момента встречи. "Иначе я не смогу на вас настроиться". Ох, как все непросто у этих экстрасенсов.
Вечером я открыла холодильник, полюбовалась на котлеты и честно взяла с полки вегетарианский мусс. Кто ее знает - вдруг унюхает "мясной дух", на интервью не пустит... Поглощая безвкусную массу, я в задумчивости набрала номер моей закадычной подруги, с которой мы вместе прожигаем жизнь аж с седьмого класса школы - Маринки.
- Слушай, завтра я иду к ведьме! - без предисловий выгрузила ей новость.
- Ничего себе! Ирка, что я слышу? Неужели ты поверила в гадания?
- Да зачем мне гадать, у меня судьба на лбу написана. Крупным шрифтом. Ты же знаешь, что я могу оказаться в гостях у ведьмы только в интересах любимого журнала
- Обалдеть, та самая Дарьяла! Про нее такое рассказывают...Вот бы мне сходить...
Маринка, конечно, пришла в восторг. Она обожает мои истории о всяких интересных персонажах, с которыми я общаюсь благодаря журналистской работе. И тоже любит посмеяться над нынешней модой на "потустороннее". Зато Маринка куда внимательнее, чем я, следит за светской хроникой. Благодаря этому подружка моя помнила, кому из знаменитых людей оказывала волшебные услуги эта самая Дарьяла, у кого что сбылось, и кто какие комментарии по этому поводу давал прессе. Я только успевала делать пометки.
- Маринка, с твоей памятью никакого Интернета не надо, - благодарно заявила я ей через полчаса болтовни.
- Ну хоть спроси у нее что-нибудь личное... Или приворот закажи. На Женечку своего, - бросила подруга на прощанье.
Ох, Марина. Умеет же ткнуть в больное место.
Я передернула плечами. Нет уж, Женечка пусть идет в архив вместе со своей стильной черной трубкой, пристрастием к гольфу и тонкой душевной организацией. Я вложила в этот "проект личной жизни" кучу любви, нервов и сил. У нас все было. Но... почти. Мы почти поженились, но никак не могли договориться о дате свадьбы. Мы почти съехались вместе, мешал только нескончаемый ремонт у Жени в квартире.
Мне удалось вырваться за границы этого заколдованного круга, в котором мы жили шесть лет. О, как жарко мы спорили, как нежно целовались. Окружающие не воспринимали нас как пару, мои подруги считали Женю недостойным меня, его друзья... Его друзья вообще представляли собой единый сплоченный круг холостяков-бизнесменов. Женщин там не существовало. Но нас это не напрягало, мы были вместе, нам было хорошо друг с другом. Мы любили бродить по весеннему Александровскому саду или брать билеты на самый последний сеанс в кинотеатр "Ударник", после чего просто необходимо было прогуляться по мосту через Москву-реку, ведущему к Храму Христа Спасителя. На мосту в это время можно было встретить только влюбленные парочки и растерянных или наоборот, слишком экзальтированных иностранцев. Могли всю ночь напролет гулять по ночной Москве. Могли видеть в маленьком кафе, завтракать вместе, молча, глядя другу другу в глаза.
Каждый знал привычки другого наизусть. Женя приносил мне диски с фильмами японских и китайских режиссеров, готовил обожаемые мной блинчики с повидлом по выходным, а я заказывала для него классиков русской сцены на Озоне. Идиллия, право. Попутно он не вылезал из утонченных депрессий и поисков себя, я устраивала тихие сцены, пыталась пробиться к разуму, но все чаще молча уходила из его квартиры и ехала домой.
Мы расстались три недели назад, и впервые - навсегда. И я еще не избавилась от привычки обращаться к нему мысленно, и в моей памяти пока жил насмешливый темно-вишневый взгляд... А Женя после ритуальной попытки "вернуться к былому счастью" по крайней мере делал вид, что "утешается" - как доложила Маринка - с дамой-искусствоведом. На душе у меня саднило, когда я случайно натыкалась на цифры, совпадающие с его номером телефона. На дружеские подколки я тоже реагировала неадекватно.
Маринка, конечно, исподтишка заглядывалась на Женю, вечно окутанного романтическим туманом сплина и хорошего голландского табака. И посмеивалась сама над собой: мол, куда нам, обычным менеджерам из оптового отдела... Когда мы с Женькой расстались, она честно потратила целый субботний день, отпаивая меня чаем с лимоном, вытирая мне слезы и впитывая, как морской песок, историю нашего расставания. Именно она готовила потом мои любимые блинчики, пичкала всякими пирожными и сластями, радуясь от всей души моему проснувшемуся аппетиту и округлившейся физиономии.
Что ж, дружеская шуточка насчет приворота еще раз вернула меня к реальности. Женя - это исписанный листок моей жизни, не черновик, но уже ненужная вещь, и мне не надо к нему возвращаться, ни с магической помощью, ни просто так...
...Необычный аромат, кажется, сандала и еще чего-то экзотического витал даже у подъезда, где жила Дарьяла. Этот аромат безошибочно привел меня к нужной двери, и я не успела еще нажать на звонок, как хозяйка щелкнула замком.
Выглядела Дарьяла, как ей и положено - сущей ведьмой. Длиннющая юбка метет пол. Гладко зачесанные назад длинные волосы густого черного цвета, тяжелый пучок на затылке. Интересно, крашеные или нет? На руках бесчисленные серебряные кольца с символикой. Какой-то устрашающий амулет на шее. На меня глянули внимательные, густо подведенные глаза. Чуть разомкнулись в усмешке узкие губы. Сколько же ей лет, задумалась я, пока гадалка вела меня куда-то в дальнюю комнату причудливо обставленной квартиры. Обычно я не промахиваюсь, но ей можно было смело давать и двадцать пять, и сорок девять. Наконец, меня устроили в кресле у стола, покрытым зеленым сукном. На столе лежали известные и неизвестные мне каменные и деревянные египетские амулеты. Я узнала Анх, Трон Исиды, кошек Баст. Два больших жука-скарабея лежали прямо передо мной. Дарьяла зажгла свечу и уселась напротив, раскинув юбки живописным веером. "Хорошо работает над имиджем", - оценила я.
Интервью явно удалось: гадалка говорила образно и связно, была откровенна и легко следовала за моими вопросами. К концу беседы, несмотря на то, что Дарьяла напустила "мистического тумана", я чувствовала к ней почти приязнь.
- А теперь давай поговорим о самом интересном - о тебе, - сказала она, когда я убрала диктофон в сумку. Ты подарила мне полтора часа твоей жизни, я знаю, что ты поможешь мне, так давай теперь я сделаю тебе подарок. Хочешь, заглянем в твою судьбу?
Я подумала и согласилась. Надо же иметь тему для обсуждения, все равно ведь в редакции девчонки будут спрашивать. Тем более, в интервью пригодится описание того, как Дарьяла "работает".
Дарьяла зажгла еще две свечи - черную и красную, попросила положить руки на скарабеев, лежавших передо мной на столе. Затем спросила дату и место моего рождения, заглянула в толстенную книгу, что-то прикинула и выудила карту из разлохмаченной колоды. На карте была нарисована башня в бурном море...После этого гадалка попросила меня изо всех сил сосредоточиться на вопросе, который волнует меня сейчас больше всего. Я покорно зажмурилась и мысленно сказала себе: "Где взять денег? Сделала бы ремонт, скоро отпуск, а еще хотела заказать пару новых костюмов у Зайцева. Деньги, деньги, деньги". Я повторила эти слова несколько раз, и когда мне стало казаться, что я настроилась на "связь с ноосферой", открыла глаза.
Передо мной качался фетский диск, используемый Дарьялой в качестве маятника.
- И кто же он? Как его зовут?
Я подавила желание рассмеяться и сказать: "Его зовут "личный финансовый кризис". Было даже немножко обидно, что гадалка так сильно промахнулась. Ни о каком чтении моих, таких громких мыслей, конечно, речи не шло. Интересно, как она будет выкручиваться?
Но Дарьяла, широко улыбнувшись, устроилась удобнее со своей колодой в руках.
- Забудь о деньгах, нет у тебя с ними никаких проблем, на днях получишь хорошую премию, - вдруг сказала гадалка.
Я опешила.
- Лучше расскажи, кто так волнует твое сердце? Он изменит твою судьбу, а ты не знаешь, что уже знаешь его, - прошептала ясновидящая, и вновь уставилась на маятник.
"Господи, если она о Женьке, то я не выдержу. Так мучительно расстаться, чтобы снова-здорово менять судьбу", - в полном смятении думала я.
- Или давай посмотрим имя вместе, - предложила вдруг Дарьяла.
Я с облегчением согласилась. Наверняка попадет пальцем в небо...
Маятник принялся выписывать сложные траектории над табличкой с буквами. Гадалка подняла бровь, потом некоторое время смотрела куда-то в пространство.
- Скрыто имя. Тут еще загадку разгадать тебе придется, - немного смущенно сказала ведьма. - Но первую букву я успела поймать. "Д". Точно, с двумя палочками внизу. Думай!
Я начала вспоминать. Дизайнер Димка - ну, вряд ли. У него недавно дочка родилась, да и не обращал он на меня никогда внимания. А! Дмитрий Орлов, музыкант, у которого на днях интервью брала? - маятник уверенно закачался из стороны в сторону - тоже "нет".Митенька, он же тоже Дима, из дружественной редакции? А может, Дмитрий Митрофанович, наш издатель? - Я покраснела, - Ох, служебный роман - это было бы ужасно. Маятник упорно отрицал, что эти граждане будут иметь отношение к моей судьбе
А может... Может быть, это Джованни, Джей? Любимый всей редакций Джей, который постоянно мотается между Москвой, Римом и Веной. Он бегло болтает по-русски, чувствует себя в России, как дома, и никогда не забывает привести мне очередной роскошный альбом по искусству, изданный в Италии. Замечательное существо! Джованни - немецкий журналист, жгучий черноволосый красавчик веселого нрава. Внешность, как и имечко, достались ему от папы-итальянца... Правда, пишется это имя через J, но, может быть, дух маятника знает только русский вариант?
Увы, маятник не оценил моего титанического усилия по расшифровке итальянского имени. Он равнодушно показал очередное "нет" и безучастно качался, пока я перечисляла всех Дмитриев, за которыми оказались замужем мои однокашницы и подруги, и не согласился даже на юного и знаменитого Диму Билана, которого я вспомнила просто от отчаяния.
Мы долго сидели, перебирая моих знакомцев. Дошло уже до фамилии "Дупляков", которую гордо носил мой сосед по лестничной клетке. Дарьяла упорно качала головой.
- Давайте оставим эту тему, - предложила я. - Видимо, сегодня не мой день.
- Эту загадку нельзя раскрывать раньше времени, - произнесла ясновидящая. - Скажу только, что сердце твое сейчас болит, впереди у тебя новая боль, и радость, которая вырастет, когда ты научишься смеяться, а не плакать.
Почему-то эти слова окончательно выбили меня из колеи. Я шла домой, вдыхая остатки благовонного дыма, который запутался в моих волосах и одежде.И снова думала о Евгении, о том, как трудно строить отношения, и о том, что я совсем не готова снова переживать сердечную боль. Странная все-таки женщина. И один дар у нее определенно есть - напускать туману. Интересно, что же за человек прячется за неуловимой буквой?..
Дома меня ждала теплая тишина, полная покоя и одиночества. Хорошо, можно все обдумать, как следует. Но не успела я нажать на клавишу чайника, как запиликал телефон. Маринка! Вот неугомонная душа...
- Ну как? Ну что? Что она тебе сказала?
- Да что она мне могла открыть.... Маятником меня чуть не укачало, веришь! - я, смеясь, пересказала ей все, что было на интервью.
- Слушай, ну, я надеюсь, ты не прониклась? - спросила она весело. - А то я разочаруюсь в твоем здравом подходе к жизни.
- Конечно, я не поверила, хотя были такие моменты... странные, - задумчиво ответила я.
- Да брось, - перескочила на другую тему подруга. - А мой Витька опять хочет машину менять... Теперь увлекся внедорожниками. Говорит, на рыбалку буду ездить... - Марина успокаивающе зажурчала про Витьку, которого я знаю сто лет в обед - они поженились еще на третьем курсе, и я была свидетельницей. Про двух детишек, про какие-то их школьные дела, бесконечно далекие от меня... Я слушала и не слушала, пока Маринка не попросила: - Ну, расскажи еще что-нибудь интересненькое... Надоело мне все, Ирка. Каждый день одно и то же. На работе тоска зеленая, одни бумажки с бухгалтерскими данными...Хоть тебя послушаю, журналистка ты моя звездная. Что там было в пресс-туре для "избранных" журналистов на Крите?
И мы болтали, как тысячу раз до этого, я рассказывала, с кем встречалась, какая тема номера у нас планируется, а Маришка восхищалась и вздыхала.
Так было, сколько себя помню: еще в школе я пересказывала ей события со слетов и конкурсов, а она, тяжеловатая на подъем, восхищалась, подбадривала меня и с удовольствием слушала, как будто отсвет моей бурной жизни падал и на нее.
Мое рабочее утро началось с появления бодрой и громогласной Анны Николаевны из отдела писем. Она всегда приходит в десять и приносит редакционную почту. На моем столе образовалась стопка из пяти конвертов, адресованных мне лично. Редакторы в день получают писем раз в десять больше. Я допила кофе, как всегда божественно сваренный нашей "кофейной феей" и принялась за конверты. Наверняка что-нибудь от читателей и как обычно, приглашения на мероприятия - выставки, пресс-конференции, презентации...
Поскольку в редакции стало страшно шумно - редакторы громогласно обсуждали только что принятое по телефону интервью от скандально известной певицы - я устроилась читать письма на диванчике в холле.
Так. Какая-то юная барышня пишет, что обожает журнал "Анна" и хочет тоже стать журналисткой. Просит совета, куда поступать. Надо будет ответить и ободрить. В ее возрасте я бы отчаянно обрадовалась, если бы получила письмо из редакции. Хотя, конечно, не в наших правилах вступать в переписку с читателями..
Так, дальше пара приглашений, как я и думала.
А это что такое? Узкий синий конверт без штемпелей. Написано - Ирине Тумановой.
Почерк крупный и строгий. Интересно.
Не удержалась и сунула в конверт нос. Пахло хорошим мужским одеколоном, горьковато и чуть тревожно. Кажется, Кензо.
Вытащила листок.
"Дорогая Ирина! Я восхищен вашим безупречно ясным взглядом, вашей летящей походкой и такой мягкой улыбкой. Я не люблю дамские журналы, но ваш читаю - чтобы сохранить иллюзию беседы с вами, тем более, что в каждом выпуске в колонке "От редакции" я могу видеть ваше прекрасное фото... И тогда я понимаю: больше всего на свете я хотел бы оказаться с вами наедине, чтобы рассказать все, что чувствую, что думаю, что прочитать вам свои любимые строки из Пушкина и Есенина..."
Все, дальше можно не читать. Восторженный воздыхатель, причем тайный. Подписи нет, конечно. Я пожала плечами. Такие письма не редкость. А вот то, что конверт пришел не по почте, что-то означает...Каким образом он попал в отдел корреспонденции? Морщась, я отправила синие листки вслед за приглашениями в ближайшую корзину для бумаг.
А через полчаса меня вряд ли можно было назвать обладательницей "безупречно ясного взгляда": я расшифровывала интервью Дарьялы с диктофона, не доверив эту работу никому.
Потом после безуспешных попыток нашего продюсера я пыталась договориться о встрече с юной, но уже неуловимой звездой эстрады для съемок моды в нашем журнале. Иногда чувствуешь себя сыщиком, а вовсе не журналистом - попробовали бы вы добыть прямой личный телефон певицы, если оба ее директора, а также агент и секретарь не выдают ее контактов ни за какие коврижки. Но я все-таки профи, и поэтому благодаря имени журнала и обещанию сделать большую модную фотосессию, звездочку я отыскала и даже назначила время и для съемок, и для интервью.
Давно погасли всполохи закатного вечера в огромных окнах редакции, когда я, наконец, выключила компьютер и подхватила коробку, перевязанную атласным алым бантом. Пришло время веселья: у Ксюши из редакции отдела здоровья сегодня день рождения, так что трудоголики пусть ждут появления луны, а я мчусь в кафе!
В уютном зале было полно знакомых лиц. Я слегка опоздала, все уже успели выпить чуточку вина и развеселиться. А вот и Гарик из ежедневной газеты "Свежие новости". Уже крадется ко мне с лицом заговорщика. С Гарькой мы познакомились на пресс-конференции чопорной английской леди, пожелавшей стать благодетельницей одного из российских детских домов. Тогда мы оба опоздали, с разбегу столкнулись у входа в конференц-зал. Из моей сумочки высыпалось все, что только было в ней: от помады до запасных авторучек. От такой неожиданной заминки Гарик выдал резкую тираду, но педантично все собрал, протянул визитку, и уже никуда не торопясь предложил выпить кофе в баре. Бар был закрыт, мы пробрались в ВИП-зону. Там нас напоили прекрасным кофе, а потом к нам неожиданно присоединилась та самая чопорная английская леди. Оказалось, что она совсем не "сушеная акула", а очень застенчивая молодая женщина, которой посчастливилось выйти замуж за лорда, и которая маялась в нежданно богатом замужестве, желая сотворить доброе дело. Или уж совсем по барону Мюнхгаузену "совершить подвиг". У нас с Гариком получилось два классных эксклюзива, после чего мы стали приятелями. И всегда рады друг друга видеть, как сегодня. Гарик устроился рядом и принялся рассказывать невероятно смешные истории из своей богатой на курьезы корреспондентской жизни.
- Слушай, а я ходила к одной ясновидящей, брала интервью.
Левая бровь Гарика взлетела вверх.
- Она мне сказала, что смысл моей жизни в том, чтобы вспомнить человека на букву "Д". Главное, чтобы с черточками внизу. Я всю голову сломала, выручай, Гарик!
Мы хохотали, как дети, перебирая имена и фамилии всех знаменитых персон, от бизнесменов до балетмейстеров, каких только могли припомнить.
Улизнув с вечеринки пораньше, я приняла предложения Гарика подбросить меня домой. Всхлипывая от смеха, мы пытались вспомнить, как зовут старичка-генетика, который недавно давал интервью в программе Первого канала: "Дормидонт.... Нет, Диомид!".
Вдруг Гарька посмотрел на часы и сделал страшные глаза.
- Все, дорогая, я тебя здесь высажу, ладно? До подъезда сама доберешься! Счастлив был видеть! У меня встреча. С диггерами. Эксклюзив! Уже через 20 минут. Я полетел! - и он умчался в ночь.
В подъезд дома я входила в прекрасном настроении, все еще посмеиваясь над глупой ситуацией, в которой оказалась. Сама не знаю, зачем подошла к почтовому ящику (что обычно в вечернее время не делала). Так, счет за квартиру, рекламные листовки...Следом выпал... синий конверт.
"... такая сильная, и такая нежная. Тебя не удержать в руках, как синюю птицу, но с тобой можно обнять все небо. Моя персональная недостижимая мечта, мое чудное видение, моя Мадонна. Я подражаю классику, но лучше его никто не может представить образ моей любви, чтобы ты поверила мне". Я снова сунула нос в конверт. Определенно, у него хороший вкус - мне нравится этот запах. Тут мой взгляд упал на строку "Отправитель". Там стояла всего лишь одна буква - печатная "Д"!!!
Еще долго я не могла уснуть. Кажется, количество мистики в моей жизни перевалило за разумный предел.
Следующее утро прошло в хлопотах. Я провела его в компании с визажистами и стилистами в нашей фотостудии в компании любимого фотографа Артема. Для "Анны" снимался Дарко Стрельцов, театральная звезда трех последних сезонов. Высокий мужчина - светлые волосы, высокие скулы, синие глаза. Удивительно - отец его из Сербии, актер из Белграда Милорад Ченгич, мама русская, а он - стопроцентное воплощение скандинавского типа. Ему бы на шхуне фотосессию сделать, в ореоле из соленых брызг...
После съемок строгий продюсер Стрельцова выделил нам час для интервью. Актер легко общался, прекрасно реагировал на шутки, успел поделиться впечатлениями от прочитанной книги философа Ильина... На прощанье он вдруг сказал: - Ирина, у меня возникло необъяснимое желание пригласить вас на спектакль. Давайте сделаем вид, что это только затем, чтобы вы лучше описали в интервью мою невероятно притягательную личность? Я рассмеялась и согласилась придти.
- Только не убегайте после спектакля, - попросил он, - подождите у главного входа, а то у служебного поклонницы будут клубиться. А у главного, как правило, никого не бывает....
К почтовому ящику вечером я подходила со смешанными чувствами. С одной стороны, мне очень нравилась интрига. С другой, - уже пора бы разгадать эту историю...
Разумеется, синий конверт снова ждал меня. И в нем было ужасно трепетное письмо. Еще немножко, и я действительно поверю, что этот мистер Икс в меня влюблен... Хотя, почему "Икс". В конце письма стояло крупное "Д". Дарьяла бы наверняка загадочно улыбнулась...
Моя жизнь богата на перемены. Еще несколько дней назад я думала, что еще долго буду проводить вечера в уютном, надежном одиночестве, выбираясь на светские мероприятия только по заданию редакции.... А сегодня уже лихорадочно раздумываю - что надеть на спектакль Стрельцова. В одном я была уверена - из всех украшений я выберу золотой фетский диск, привезенный с Крита.
Давали Шекспира, новую постановку "Укрощение строптивой". Все-таки, бывают же вечные произведения, которые никогда не наскучат. Труппа в ярких вязаных нарядах танцевала, пела и увлеченно распутывала интригу классика, Дарко в роли Петруччио был, что называется, в ударе. Оказывается, у него приятный баритон! Я с удовольствием кричала "браво", и кажется, пару раз Дарко бросил взгляд в мою ложу, хотя вряд ли. В финале, когда труппа выходила на поклон, капельдинер поднесла артисту мой букет из черно-бордовых роз. Мое сердце забилось. Дарко принял букет, вытащил мою визитку, бросил на нее взгляд и.... с поклоном передал розы партнерше. Визитку легко смял в ладони. Я разозлилась и тотчас же настрочила ему гневную смс-ку.
После спектакля я решила не ждать Стрельцова, а отправилась к ближайшей станции метро, чтобы поскорее скрыться в городской подземке.
- Ты сегодня совсем другая. На работе - собранная, сильная, внимательная, как следопыт. А тут вдруг такая взрывоопасная, с пылающими щеками, впору народ на баррикады вести! Ира, что с тобой? - Дарко едва нагнал меня у входа в метро.
- Ты хотя бы разорвал мою визитку или так, швырнул куда попало? - вырвалось у меня
- А, ты, об этом! - рассмеялся он, - ну не обижайся. Просто у Кати, у актрисы, вернее, у ее сестры родилась дочка. Вот я решил поздравить Катюшу.
- Моим букетом - мрачно констатировала я
- Ты всегда такая зануда? - поинтересовался Стрельцов и его синие глаза вспыхнули, - я же даже душ не успел принять, выскочил за тобой, чувствовал, что ты не станешь меня ждать...
- И что теперь? - плохое настроение потихоньку отступало, - таким и пойдешь?
- Если подождешь десять минут, вернусь чистым, как младенец, - рассмеялся он.
- Иди, - я махнула рукой, - я подожду на скамейку у фонтана, мне еще пару звонков сделать
- Ты ангел, - он закатил глаза и умчался
Вскоре мы сидели в кафе в переулке и болтали. После спектакля, объяснил Дарко, у него всегда зверский аппетит. Я же просто за компанию заказала зеленый чай и десерт. Разговор, начавшийся с веселой пикировки, стал тише и откровеннее.
Я рассказала о том, как хочу снова увидеть море и забыть о ежедневных проблемах, обступающих меня, как только я переступаю порог редакции. Хочу выспаться по-настоящему. Хочу поваляться в поле с ромашками. Хочу поменять квартиру. Была бы возможность, поменялась бы с кем-нибудь. Просто, чтобы что-то изменилось в моей жизни. Хочу в Париж, бездумно просидеть полдня на скамейке в Люксембургском саду, а потом отправиться в кафе "Анжелина" на рю де Риволи попить горячего шоколада.
- А ты где чувствуешь себя собой, Дарко? - спросила я его.
- Не для статьи?
- Не для статьи, - улыбнулась я.
- Мне просто необходимо выбрасывать адреналин, особенно после спектакля. Хожу в клубы, тусуюсь с друзьями. Обожаю дискотеки. Люблю дачу, посидеть с друзьями в парилке. Люблю, когда обо мне пишут в прессе, тщеславие проклятое. Люблю сладкое. Женщин люблю, наконец! - он весело расхохотался, - и принялся рассказывать о своих романах. "Нас всюду окружают девушки. Трудно удержаться от флирта, от легких, мимолетных увлечений", - и он обаятельно улыбнулся
Я ехала домой и думала о том, что артисты - дети. Иногда злые дети. Но интересные, нестандартные, особенные люди. Все - болезненно тщеславные, эгоистичные, в первую очередь думающие о себе. А Дарко? - спросила я себя. Хотя какое мне дело? И я больше чем уверена, что сейчас в его подъезде ждут кумира несколько сумасшедших поклонниц... Он тоже ждет встречи с ними: он обожает их восторженные стоны, влюбленные взгляды. Наверное, носит с собой специальную ручку для автографов. От такого наркотика, как слава нелегко отказаться.
Несколько романов и лет назад я бы тоже влюбилась в него. Но в мои тридцать с лишним известны все сценарии. И сердце уже знает: не стоит доверять счастливым финалам и обаятельным лицедеям.
Утром в офисном коридоре я наткнулась на системного администратора Данилу, который шествовал с охапкой проводов и компьютерных мышей. Он весело поздоровался со мной, а когда я отпустила комплимент по поводу его живописной копны каштановых волос, вдруг смутился. Что-то наш гениальный системный администратор краснеет, как студент. Сколько ему тридцать? Похоже, этот ангел-хранитель компьютеров всей редакции не совсем ровно ко мне дышит... Но долго думать об этом мне было некогда.
- Как вчерашний спектакль? - поинтересовалась Машенька.
- О, такой свежий взгляд на Шекспира. Мне понравилось, я брошу пару фраз для нашей рубрики "Афиша", - ответила я, - а ты развернешь, ладно?
- Ира, тут как раз звонили из театра, где Стрельцов играет. Они хотели уточнить насчет публикации... - сообщила ассистент редакции
- Не Стрельцов?
- Нет, дама какая-то пожилая... Катарина Матвеевна, сказала, что будет звонить тебе на мобильный.
Я выудила из сумочки телефон. Так и есть: пропущенная смс-ка от Дарко.
"С хорошим днем! Целую!"
Вдруг я почувствовала, что мои щеки розовеют.
- Это по поводу "Афиши"... - неизвестно зачем доложила я рядом стоящему фоторедактору Донскому, который сделал испуганные глаза и сделал шаг назад
Успокаивающе похлопав его по руке, я набрала номер Дарко.
- Здравствуйте, Катарина Матвеевна!
Донской как-то боком двинулся в сторону фотостудии
- Привет, - ответил мне жизнерадостный голос Стрельцова. - А что, похоже, получилось. Ваша девушка из редакции поверила! Пойдем сегодня пить чай? Есть одна веселая чайная
- Да, Катарина Матвеевна, скорее всего мы это опубликуем, - я едва сдерживала смех.
- Ну, тогда в семь я буду ждать тебя за углом. В образе старушки, - сказал Дарко и отключился.
В семь ноль пять я села на "штурманское" сиденье его машины. Кстати, машинка моего любимого серебристого цвета с аэрографией. Угадайте, что было изображено на "борту"? Конечно, же ледяные чертоги Снежной королевы...
Мы действительно отправились пить чай. Не помню, что там было еще - что-то веселое и бурное, не сочетающееся с представлением о благопристойной чайной - мы общались без остановки. Попутно Дарко отвечал по телефону, отправлял смс-ки.
- Дарко, - не выдержала я, - ты можешь некоторое время не отвлекаться на переписку. Я вот свой телефон на вибросигнал перевела, ни с кем не разговариваю, никому смс-ки не строчу.
Он улыбнулся. - Извини, тут правда, важно. Человек важный пишет. Все, отключаю. А чтобы ты не огорчалась, кое-что расскажу, любопытное. Однажды я попробовал составить некую типологию женщин, кому я пишу смс-ки: подруги, деловые знакомые и нужные деловые знакомые. И вдруг я понял, что внутри меня сидит нечто, что автоматически определяет, как и к какой женщине обратиться, - решил просветить меня Дарко.
- Вот, например, хорошей подруге я напишу "дорогая, милая, радость" и обязательно в конце добавлю "целую". Знаю, что ей будет приятно, что улыбнется, читая мою смс-ку. Она же понимает, что комплимент - часть флирта, поэтому тоже напишет "целую" и добавит еще что-нибудь легкое, ни к чему не обязывающее.
- А деловой знакомой? - суше, чем хотелось, поинтересовалась я
- Такая знакомая может рассчитывать на обращение "дорогая", не уверен, что назову ее "милой", а вот поцелуя она от меня не дождется, это точно, - улыбнулся Дарко, отхлебывая из чашки
- Слушай, давай я из этого сделаю статью? - предложила я
- Ты из всего, что окружает тебя, делаешь статьи, да?
- Не всегда, - пробубнила я, - правда, теперь я буду более внимательно читать твои смс-ки!
- Эй, это же не собрание сочинений, что там читать! - рассмеялся он, - и не будь злюкой, тебе это не идет
- Ну да, - возразила я, - должна же я понять, когда из разряда "хороших подруг" я перемещусь в разряд "деловых знакомых"...
Дарко только рассмеялся, и в его синих глазах сверкнули хрустальные искры. Как у заколдованного Кая в Снежном королевстве.
Через два дня он поймал меня в объятия, когда я опять спешила в метро. И я снова попала домой лишь к полуночи.
Дарко поцеловал меня в первый раз под дождем, в который мы вышли после его спектакля. Мы стояли в двух шагах от театра - две серые тени, неотличимые от других прохожих. А на другой стороне, возле служебного входа, дежурили юные девочки. Ждали Стрельцова...
Неожиданно для себя я оказалась в эпицентре нового романа. Со всеми положенными атрибутами. Я мечтательно задумывалась на планерках. Я снова полюбила высоченные шпильки и попросила стилиста добавить в мой пепельный блонд несколько дерзких рыжих прядей. Я стала постоянно проверять мобильник - нет ли новой смс-ки. Я сама писала их штук по пять в день. Такого со мной не было давно.
Однажды в холле я столкнулась с Данилой. Он страшно обрадовался, увидев меня, словно я прибыла с Северного полюса или наоборот, из самой что ни на есть горячей точки...
- А я тебя жду, - вдруг сказал он.
- Серьезно? - удивилась я.
- Что-то случилось?
- Я часто тебя жду здесь. Вдруг ты снова придешь читать на диван свою почту. И тогда можно будет сидеть на соседнем диване и смотреть на тебя. Видеть, как ты хмуришься, улыбаешься, звонишь по телефону или смеешься над своими смс-ками.
Я подняла на него глаза. А ведь действительно, я так погружена сейчас в Дарко , что почти ничего вокруг не замечаю. Даже симпатичного сисадмина, который приходит на меня любоваться.
- Данечка, извини - я, наверное, слишком много думаю о другом - и не замечаю коллег. Наверное, даже не здороваюсь, да?
- Это не страшно. Зато, когда ты сидишь тут одна, ты такая умиротворенная. И можно незаметно любоваться.
- Данила, еще немножко, и я подумаю, что ты ко мне не равнодушен, - попыталась перевести все в шутку я.
- Да, - просто отозвался он, - ты не ошиблась. Но это ничего не значит. Просто теперь ты об этом знаешь.
И он ушел. А я смотрела ему вслед и думала:
"Ну, вот и разгадка. Автор писем в синих конвертах, которые пахли "Кензо". Славный парень, и хорошо бы, чтобы он поскорее нашел себе настоящую любовь". И через полчаса уже забыла об этой истории, потому что позвонил Дарко.
Меня пугало собственное сердце. Почему оно пропускает удар, кода я слышу мелодию его звонка? Почему оно так сильно стучит, когда он всего лишь протягивает мне руку, выбежав из машины? Я была согласна флиртовать и - может быть, слегка очаровываться. Но происходило нечто совсем иное. Будто подходишь к питьевому фонтанчику - а на тебя вдруг рушится водопад. Каждый вечер, простившись, я задавала себе вопрос: "дорогая, так чего же ты хочешь от этих отношений?". Потому что ответ знала только самая нежная, самая ранимая часть моей души. Ту, которую мне больно тревожить. Я хотела любви, настоящей, чтобы уже до конца жизни, чтобы вместе стариться, чтобы старичками ходить рука за руку гулять в соседний сквер и за молоком в ближайший магазинчик... Но я тщательно скрывала от себя это неожиданное знание. Иногда на лице Дарко я ловила отсвет удивления. Будто он тоже не знал, что нас ждет, и не хотел этого знать...И такие минуты его красивое лицо принимало неожиданно высокомерное выражение, а в глазах вспыхивали те самые холодные искры Кая...
А может, мне так казалось?
О нашей истории с Дарко не знала ни одна живая душа - ни в театре, ни в редакции, ни даже вездесущие поклонницы. Дарко радовался жизни, будто все, что происходило, - очередное чудесное приключение. И даже, если на меня нападало мрачное настроение, он был спокоен и весел. Однажды мы поссорились прямо в парке в конце тяжелейшей рабочей недели за три часа до начала его спектакля. "Если мужчине повезло с женщиной, удается все остальное. Но когда любимая превращается в чужого человека с неприятными привычками, требованиями и претензиями - а такое случается, - мужчина начинает неосознанно искать покой на стороне - в обществе друзей, на работе, в гараже - где угодно!" - я почему-то болезненно отреагировала на эту фразу. Почему? Не хотела, чтобы он от меня сбежал? Но ведь я не была его "любимой женщиной"! Видимо, это и задело меня, и я устроила дикий скандал прямо в аллее у Патриарших прудов.
В другой раз я сбежала с вечеринки его друзей, потому что мне вдруг стал невыносимы все эти люди, шутки, море алкоголя. Казалось бы, я должна быть счастлива и горда, появившись на тусовке в его компании. А мне было душно: как мало похож на мою жизнь тот мир, где Дарко так комфортно и весело... Я ушла с вечеринки "по-английски". На следующее утро он прислал покаянную смс-ку, а я не могла забыть его вчерашнего лица, ставшего чужим, почти безумным
А потом случилась наша первая настоящая ссора. И последняя. Мы наговорили друг другу много несправедливого. И впервые не помирились сразу же, в ту же ночь. Через день Дарко уехал на гастроли в Англию, и мой телефон замолчал.
Я ходила по редакции, как в помрачении. Планировала номер, писала статьи, правила статьи, обсуждала верстку и проводила очередную съемку со звездой. Попытки дозвониться до Дарко ни к чему не привели. Его не будет здесь еще месяц. И эти тридцать дней необходимо как-то пережить.
Постепенно острая боль прошла, и я смогла обдумать все, что случилось. Получалась невеселая картинка. Интересно, когда я успела так крепко уверовать в то, что не создана для любви? Вспомнилось язвительное кредо, которым я гордилась еще в студенчестве: "Настоящая любовь случается только в кино". Получается, что я своими руками ковала свое нынешнее одиночество. Тут вспомнилась Дарьяла со своей буквой "Д". Дарко. Разгадка тайного кода. Не менее сложного, чем фетский диск.
А ведь ведьма была права. Он изменил мою жизнь, этот светловолосый лицедей с высокими скулами и синими глазами...
Как забавно: выстраивать отношения приходится годами, зато сжечь мосты возможно за десять минут.
Позвонила Маринка. Ее драгоценный Виктор повез детей к бабушке в Саратов, и подруга заскучала. Мы решили встретиться, как в студенческие времена, купить шампанского и черешни, и поболтать "за жизнь".
- Слушай, я гляжу у тебя украшение красивое, золотое, да?
- Маринкин зорко подмечала в моем гардеробе новые вещи.
- Да, это с Крита. Фетский диск. Ему много-много лет, на Крите это реликвия - промямлила я, теребя цепочку с диском.
- А что написано-то, да еще как-то витиевато, по кругу? - подруга подошла поближе и подхватила пальцем диск. Почему-то это прикосновение мне было неприятным.
- Ты знаешь, говорят, до конца он не дешифрован. Это не греческий язык, а символы. Говорят, что это послание уходящего племени, которое скорбит о том, что годы его сочтены, но надеется на продолжение жизни. Я отстранилась от Маринки и вручила ей пару свежих номеров журнала "Анна".
Маринка лениво листала "Анну", пока я доставала самые парадные бокалы для шампанского
- О, какой красавчик, в моем вкусе, - сказала она. Я обернулась. На меня с разворота смотрел Ден. Та самая фотосессия и то самое интервью...
- А ты видала его в сериале "Капитанский мостик"? - спросила Марина. - Он отлично играет...
Тут она заметила перемены в моем лице и оживилась.
- Ну-ка, рассказывай.
И я рассказала. Не могла же я вечно хранить эту тайну. И кому, как не Маришке, можно спокойно поведать все, что переполняет сердце.
Она жадно слушала. Ее лицо раскраснелось.
- Ну почему тебе так везет? - с досадой протянула она.
- Везет?... - в недоумении переспросила я. - Я тебе рассказываю о том, что только что потеряла настоящую любовь, и, кажется, безвозвратно... А ты мне завидуешь?
- Завидую, - выпалила она и с пристуком поставила фужер на стол - Пока я бегаю по маршруту "дом-работа" и обслуживаю Витьку с детьми, ты ходишь по вечеринкам.
Я всю жизнь прожила с одним мужиком, и чувствую себя уже никому не нужной старухой. А ты в свои тридцать шесть порхаешь по свиданиям. С кинозвездами. И всегда так было. Я зубрила математику, а ты на конкурсы ездила. Я сохла по мальчишкам, которые бегали за тобой. А на меня польстился только этот недотепа Витька...
Почему к одним жизнь так щедра, а другие сидят в тоскливой дыре без всякой надежды на перемены? Но теперь я понимаю, почему.
Потому что выскочки всегда оказываются у разбитого корыта. И оказывается, что синица в руках все-таки лучше. Я замужем, у меня все благополучно в семье. У меня дети, Ира. А у тебя - только глянцевые странички. Так-то!
Я слушала этот поток мутных слов и видела перед собой раздраженную, несчастливую и недобрую женщину. А мне казалось, что детская дружба - это на всю жизнь... Перед моим внутренним взором пронеслись моменты, которые я не хотела замечать. Как побледнела Марина, когда я прибежала к ней с известием, что меня взяли в лучший женский еженедельник. Как натянуто она улыбалась, когда мы явились к ней в гости с красавцем Евгением...
- Уж извини, я тебе там несколько раз письма писала. От поклонника, - продолжала Марина свой монолог. - Витьке пробник в магазине подарили, я их одеколончиком поливала... Так что не надейся, что у тебя в запасе есть воздыхатель, это я хотела тебя развеять после Женьки, чтобы ты в тонус пришла...
За Мариной давно закрылась дверь, а я все сидела с бокалом в руках и задумчиво пощипывала черешню с блюда, пытаясь справиться со свалившимся на меня несчастьем. Я хотела встать, но боялась упасть. Все-таки я смогла добраться до окна. В темноте сияли огни города. И дрожали и дробились в моих слезах на мелкие осколки.
Как обычно, все не такое, каким кажется. Я думала, что это увлечение, а оказывается, что мимо меня прошла любовь. Я была уверена, что у меня есть подружка, а она оказалась недоброй дурой со скверным чувством юмора. И даже бумажный поклонник исчез, испарился. А я-то считала, что это Данила...
Я смотрела на яркие фонари и думала о том, что, невзирая на кучу рухнувших иллюзий, у меня осталась я сама. А этот капитал "не посеешь, не пропьешь". И если смотреть назад, мне нравится то, как складывалась моя жизнь. В ней было столько ярких встреч и столько счастья... У меня есть я, моя любимая работа, мой компьютер, полный текстов, и редакция, в которой всегда найдется, чем заняться. Я здорова и полна сил. И даже стала чуточку умнее, как всегда, поучившись на собственных ошибках. Что же, разыграем партию заново. Жизнь продолжается ...
Прошло лето. Начался новый театральный сезон. Дарко вернулся из своей поездки, и пару раз присылал мне приглашения на спектакли. Впрочем, это ни о чем не говорит: мы больше не встречаемся после представлений и не целуемся под дождем. Я больше не прихожу на премьеры с черными розами. Наше общение ограничивается лишь смс-ками. "Браво", - пишу я ему после спектакля. "Спасибо", - отвечает он. Я знаю: как "деловой знакомой" он никогда не напишет "целую" в конце смс-ки. Колеса наших судеб провернулись, и с каждым днем мы все дальше друг от друга. Мне уже почти не больно.
С Маринкой мы пару раз столкнулись на остановке утром - живем по-прежнему в соседних дворах. Я не считаю нужным с ней здороваться. Она тоже.
Я по-прежнему много пишу. Недавно я наткнулась на телефон Дарьялы. И... позвонила.
- А, Ирина, привет, - сказала гадалка, будто мы беседовали только вчера, - Ну что, ты уже смеешься над тем, о чем плакала? А как там твоя судьба, начинающаяся на букву "Д"?
Мое сердце вдруг сбилось с ритма.
- Дарко? - отозвалась я, - все ерунда. Судьба явно ошиблась
- Но мой маятник никогда не ошибается, - звонко рассмеялась гадалка
Я нажала на кнопку "отбой" и стерла ее номер телефона из памяти своего мобильника.
"Горести прошлые не сочтешь, однако горести нынешние горше.