Слишком мало в мире, крови,
Слишком мало для богов.
Говорил насупив брови,
Человеческий пророк.

Весь чумазый и небритый,
Неухоженный, хромой.
В рваной тоге, со ступенек,
Он вещал на весь народ.

Слишком мало в мире, крови!
Повторял он лишь одно,
Распевая, как безумец,
Боги требуют еще...

Взгляд его, горел унынием,
Челюсть исказил оскал,
"Сумасшедший не иначе!",-
Прокричал какой то раб.

И никто не слышал мысли,
И никто не мог понять,
Что на свете столько крови,
Что и Тибр не смог впитать.

Ну а, что же взять с безумца,
Коий мог лишь повторять,
Слишком! Мало! В Мире! Крови!
Жажду надо утолять...

Лишь поэт в сторонке сидя,
Настороженно глядел,
И не мог понять откуда?
Слышал голос он в голове.

Слишком, слишком мало крови,
Проливает человек,
Если нет конца и края,
Руслу этому во век.

Сколько? Сколько нужно крови?
Кто из вас мне даст ответ?
Что б напиться и умыться,
Мог бы каждый человек.

Он спросил, но промолчали,
Все, смотря и на него.
Как, безумца провожали,
Взглядом, словно он ничто.

Годы шли, и шли столетия,
Мир сменялся вновь войной,
Непрерывно поступала,
Кровь людская все равно.



Изменилось все вокруг, стал наш быт сложней.
Но от этого лишь кровь, стала течь сильней.
И ушли поэты новые, из святых церквей.
Не хотят молиться богу, кровяных морей.

Лишь безумец новенький, громче всех кричит.
Мало крови! Больше лей! Пока мир молчит!
Мы отмоем кровью всё! Всё что натворили!
И постоим на руинах, новые руины!

Знал пророк кричащий, что придет тот день,
И напьется кровью, божий сын скорей.
Станут люди, снова в мире жить.
Скажут крови нет! Лишь на миг.





А потом опять, будут проливать.
Перед пиром новым, надо отдыхать.
И когда наполнится, кровью весь наш шар.
Цикл, повторится вновь, и опять.