![[]](/img/c/cfinkskij/299-2/299-2.jpg)
|
|||||
|
Вокзал, которого нет
| Милан пах дождём. Влажный воздух мешался с гарью углей, с терпкостью жареных каштанов, с горечью эспрессо. Хотелось выпить - но сейчас было не до этого. Город дышал вечером: мокрые мостовые, свет в окнах, отражения в лужах. Всё как всегда. Всё привычное. Но что-то не так. Он не сразу понял, куда пришёл. Просто шёл, не думая, переходил улицы на красный, свернул в переулок, где давно не был, и оказался здесь - на площади перед вокзалом. Только его больше нет. Он помнил это место. Десять лет назад вокзал снесли, заменили офисами со стеклянными фасадами. Но сейчас он стоял здесь, как будто ничего не изменилось: облупившаяся вывеска у кассы, выцветшие расписания на стене. Всё настоящее. До мельчайшей детали. Он медленно поднялся по ступеням. Внутри пахло ржавчиной и старым железом. Воздух тяжёлый, неподвижный. Кассы открыты. За стеклом кассиры. Он не смотрит им в лицо - вдруг они те же, что были тогда? Вокзал жив. Двадцать лет назад Он стоял здесь с билетом в руке. Тогда ему было двадцать три, поезд уходил через пять минут. Он мог сесть. Или остаться. Он остался. А теперь стоит снова. Но не один. Настоящее В толпе мелькнуло знакомое лицо. Его лицо. Другой он. Тот, кто сел в поезд. Они не разговаривают. Они не подходят друг к другу. Но герой идёт следом, не отводя взгляда. Другой он держится уверенно. Походка быстрая, решительная. Не оглядывается. Будто знает, что так и должно быть. Будто нет никакого противоречия в том, что они оба здесь. Они выходят на перрон. Поезд ждёт. Его не должно быть. Тёмные вагоны, старые шрифты на табличках, проводник в потёртой форме. Всё так же, как тогда. Другой он заходит внутрь, не колеблясь. Герой замирает у двери. Тогда и сейчас Тогда он колебался. Билет сжимался в руке, пальцы дрожали. Тогда он остался. А теперь? Последняя сцена Поезд уходит в темноту. Он остаётся. Вокзал пустеет. Ветер гонит обрывки старых газет. И тут он замечает насколько сильно Милан пропах дождём.
| ||||