ЗАГС. Два заявления о добровольном слиянии в единое целое, и несколько недель приятных хлопот: поиски и примерки свадебного платья, туфель, пригласительные для гостей, меню в ресторане. Полсотни приглашенных друзей, тетушек, дядюшек с их детьми и внуками. Не забыть бы кого. Эти несколько недель незаметно пролетели, и, наконец, этот день настал.
Шикарное платье ослепляло своей белизной, на котором капельками росы сверкали маленькие бусинки. Миниатюрные туфельки нежно обнимали ножки. Тонкую лебединую шейку обвила кольцами змея из белого жемчуга. Перчатки, фата-вуаль, в руках белые розы, на которые из-под вуали капали маленькие слезки. Вокруг невесты забегали, защебетали тетушки - строгие судьи человеческой нравственности: "Чего плачешь, дура, радоваться надо, а ты ревешь. Отхватила-то какого: богатый, красивый, ну просто принц из сказки. Всем на зависть".
Слезы участили свой бег, и в такт слезам по стеклу забарабанил дождь. Получилась красивая, но грустная мелодия. Такая грустная, как "Лунная соната". Что чувствовал Бетховен, когда писал эту сонату? Замужество ему явно не грозило.
Кудахтанье тетушек набирало свои обороты. Воздух был заряжен отрицательными ионами. И когда накал достиг своего апогея, произошел взрыв эмоций. Невеста, заикаясь от душивших ее слез, еле вымолвила: "Я не хочу выходить замуж". Швырнула в угол букет, сорвала с себя фату и уже громко повторила: "Замуж я не хочу и не пойду".
В комнате раздался грохот - это упала в обморок Мегера Львовна. Но был ли это обморок? Может, она упала со стула, у которого поломалась ножка, не выдержав веса тети Мегеры? В недалеком прошлом под Мегерой ломались весы, не выдержав ее массы. Сейчас ее вес составлял всего лишь сто килограмм. Добиться такого результата ей помог муж, когда частенько стал задерживаться после работы. Мегера Львовна, учуяв неладное, позабыв покой и сон, стала его выслеживать как дичь. Если не успевала его вовремя встретить на пороге конторки, в которой он работал, у нее начинался марафон, по всем пив барам. Потом на себе несла свою нетрезвую, но до боли родную ношу. Принеся, домой, его нужно было помыть, покормить, попилить, спать уложить. Времени для себя у нее не оставалось.
Над мешкообразной фигурой тети Мегеры захлопотала тощая, как засушенная вобла, Мотильда Львовна. Ее вес можно измерить обычным кантером. Тетя Мотя - почетная домохозяйка. Любимой ее одеждой являются домашний халат и передник, выцветший и посеревший от времени, как и цвет ее лица. В молодости многоуважаемая Мотя была особой весьма романтичной и привлекательной, за которой шлейфом тянулось множество романов. Но, выйдя замуж, она быстро постарела и высохла, как роза, которую забывали поливать. Ее муж, Мирзокарим Аборигенович, всегда недовольный всем и всеми, был похож на самодовольного ишака с походкой всадника, который сошел с коня, а седло между ног так и осталось. Извилины его головного мозга напоминают кишечник. Когда пытаешься вникнуть в его мысли, создается впечатление, что присутствуешь при его испражнениях. С телосложением ему не повезло еще больше - от него осталось одно тело вычитание. Некогда очень красивый, импозантный мужчина с годами превратился в брюзжащего ядом маразматического старикашку. Мотильда с Мирзокаримом создали себе такой быт, о который и разбилась их лодка любви. Теперь Мотильда Львовна, насквозь пропахшая кухней, тихо занимала свое место в жизни, не имея право голоса.
Где-то в сторонке спокойно стояла, выпуская клубы дыма и презрительно ухмыляясь, глядя на весь этот "кипишь", красивая женщина с не менее красивым именем - Адреналина. Ее спокойствию можно было позавидовать. Адреналина, страдающая недостатком в крови тезки - гормона адреналина, восполняла его недостачу разными способами. Она прыгала с парашютом, участвовала в мотогонках, занималась подводным плаванием, разработала свою методику занятий сексом под водой без аквалангов. Она была энергичным жизнерадостным человеком. Мужчин она оставляла с разбитыми сердцами и пустыми кошельками, но свою руку и сердце всегда оставляла при себе. Замужество - это не для нее. Она оставалась свободной и счастливой женщиной, и жила по своим законам, а не по законам общественного мнения. Выражение "старая дева" - это не про нее. Подарив невесте, томный взгляд своих красивых глаз, она сказала: "Не хочешь замуж, не выходи. Оставь это для других. Не насилуй свою душу, будь сама собой".
А по стеклу все барабанил дождь. За окном громыхнуло, и небо рассекла молния. Душевное состояние соответствует погоде. В общем, все! Хватит! Пойду погуляю под дождем. А замуж я, может быть, и выйду, но далеко-далеко потом.
На опустевших из-за непогоды улочках редкие прохожие, увидев странный объект, замедляли свой бег. По улице шло привидение. Намокшее свадебное платье облипло тело, лицо почернело от потоков расплывшейся от слез и дождя туши, прическа растрепалась и превратилась во множество залохмаченных клочьев. Впечатление, что по голове проехал трактор. Это приведение шло по лужам без одной туфли. Оно как Золушка сбежало от своего принца, потеряв, а может, оставив в память о себе туфельку. Переходя дорогу, привидение не видело, что был красный свет. Водители, перекрестившись, учтиво пропустили это сомнамбулическое нечто. И этим нечто была я.
Плывя в одном течении с предсвадебными заботами, я ни разу не задалась вопросом, зачем мне это надо. Лозунги о том, что семья - ячейка общества, уже давно не актуальны. Любить и быть любимой не обязательно, будучи мужем и женой. Так меньше обязательств друг перед другом. Соответственно, меньше претензий друг к другу. Конфетно-цветочный период закончится, и потом я начну задавать вопросы, на которые сама не хочу знать ответов. Но спросить надо, так, для порядка: "Где ты был всю ночь? Почему весь в губной помаде? Где потерял носок и почему один? Терял бы уже оба". Статистические данные говорят о том, что замужние женщины стареют раньше незамужних. Расположенность к депрессиям и сердечно-сосудистым заболеваниям гораздо выше, чем у свободных, ни чем не обремененных женщин. Мужчинам в этом плане вообще повезло. Они, находясь под заботливым крылом своей жены, продолжают цвести и пахнуть и брюзжать от того, что жена уже давно надоела. А потом старую и рыхлую жену можно всегда поменять на молодую и сочную красавицу. Быть разменной монетой - это не по мне. Я лучше буду тихо бродящим привидением. Свободным и независимым.