Аромат сластей над садами
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
|
|
|
|
Аннотация:
говорят, что у китайцев пять времен года. Добавляется еще зенит лета - его макушка. Моя повестушка связана с конкретными местами.она посвящение "садам" Жигулям.
|
АРОМАТ СЛАСТЕЙ НАД САДАМИ
В парке плакала девочка...
И. Северянин
- А ты, знаешь. Лялечка, в Германии для восточных немцев, для турок и русских есть особая форма путешествия? Wochnendtiсket или Reise. не комфортно, но с впечатлениями. Я, таким образом, всю Европу пропахала, даже два раза пешком поднялась на Эйфелеву башню! Вот это - Страсбург. Смотри!! - тараторила Милочка Малинкина, помахивая толстеньким фотоальбомчиком перед любопытствующим лицом Ляли.
- А это не балкон Джульетты?? спросила Дина, листая другой альбом с яркими глянцевыми фотоснимками.
-Да, ты угадала. В Вероне я сфотографировала еще дом Ромео, вот он. Девочки, представляете, я чувствую себя настоящей лягушкой-путешественницей. Поехали, компанией на выходные за Волгу?
-Вот тут Милочка, ты совершенно права, - поддержала ее Ляля.? Надоело в жару сидеть на работе, надо выбраться на природу, в деревню.
- А знаете, как в Гамбурге проститутки привлекают внимание? Они трясут ножкой, вот так! Смотрите!
- Милочка, тебе после Гамбурга просто необходимо отбыть в нашу глухомань, в Заповедник, где бабы собирают колорадского жука, мужики косят сено, да водку пьют с устатку, и где, все? чисто и неиспорченно,- удивленно глядя на вздернутую ножку подруги, подтвердила Дина.
-А я что? я сама хочу в такое место, обрадовалась новоявленная туристка.
-Значит решено?? спросила Дина.
-Договорились! Завтра в семь утра у речного вокзала, -уточнила Ляля.
Было теплое августовское утро, когда из автобуса двадцать пятого номера, на остановке "Хлебная площадь" выпрыгнула Ляля и быстро направилась в сторону речного порта. На пустынной площади издалека виднелся силуэт ее фигуры. Было ей двадцать пять лет, и красота ее представала во всей силе и полноте провинциальной наивности. Светлые кудряшки легким облаком колыхались от скорого шага, Слегка откинув голову, она шла, твердо ставя на асфальт маленькие ножки, обутые в белые, с вышивкой китайские босоножки. Ляля спешила встретиться с подружками. Уже издали она увидела маленькую чернокудрявую смуглянку Милу, одетую в фирменное платье "сафари", беспокойно оглядывающуюся по сторонам.
- Доброе утро, Карменсита!- приветствовала Ляля Милочку. Я тебя издалека увидела. Такое классное платье, и так тебе идет. Потрясно! Оттуда привезла?
-Утро доброе, коли не шутишь, Лялечка. Нравится? Это там сейчас самое-самое модное. А где Динка?
-Как всегда опаздывает. Ей же свои сны с утра записать надо. Пошли, возьмем билеты Уже внизу, у причала к ним присоединилась Дина.
-Образцова, что ты сегодня видела во сне?- насмешливо спросила Мила.
- Отстань!! Небось, когда сама видишь нормальный сон, так нам рта раскрыть не даешь. Все рассказываешь, рассказываешь...
- Девочки, не ссоритесь, наша ракета подошла к причалу,-вмешалась Ляля. -Начинается наше чудесное путешествие!
-- Смотря для кого чудесное, сомневаюсь, что после Парижа, смогу чему-нибудь удивиться,-- скривилось в презрительную гримаску милое Милино личико.
Ракета вначале скользила вдоль берега, отчетливо видна была панорама Города, похожая на трех полосную ленту. Одна полоса состояла из бесконечной линии пляжей. Издалека доносились крики и голоса шоколадных купальщиков. Чуть выше поднималась плотная завеса зеленых насаждений на набережной, а уже выше начинался сам Город. Он был самым заурядным. В небо тянулись купола православных соборов и мусульманских мечетей, шпиль немецкой кирхи и польского костела. Вот блеснул титановым бликом обелиск с фигурой гимнаста, поднявшего приз над головой--альбатроса. Когда Город исчез из виду, вместо парадных зданий, обращенных к Реке, потянулись изумрудные участки пригородных дач. Выделялась одна старинная--в стиле "модерн",-- местного купца. Перед ней, на лысой лужайке стояли два белых каменных слона, в натуральную величину (на счастье). Приплывающих на теплоходах туристов прямо оторопь брала при виде сих восточных сувениров. И им бедолагам, ошалевшим от любопытства, бойкие на выдумку экскурсоводы рассказывали про сладкую любовь купеческой дочки к китайскому князю. Некоторые, подводили зевак к садовой скульптуре --"Девушка с веткой ивы" и уверяли, что там ее могила
--Я сто лет не была на поляне. А ты? --спросила Дина Лялю.
--Я тоже. Говорят, что там полно писателей, да художников, -- мечтательно ответила Ляля.
--Сомнительно, чтобы там была богема,--тут же среагировала Мила. --Уже все наверняка перекупили "новые крутые". Девочки, посмотрите, стоячая вода покрыта зеленой ряской и слегка пахнет тиной. Но все равно, Наша Река --просто обыкновенное чудо!! Я сейчас вспоминаю ихний Рейн, так себе-- канава, даже не река. А здесь! Какая свежесть, какой простор!!
-- Зато ты теперь можешь сравнивать,--укоризненно сказала Дина. Ей всегда не нравились уничижительные характеристики Милы.
Ракета подошла к причалу, где всех поджидала черная большая собака Мишка. Она приветливо повертелась волчком, полаяла, потом возвратилась на свое, нагретое солнцем теплое место. Подруги с причала по деревянным сходням поднялись на скалистый берег. В прибрежных камнях резвились мелкие рыбки. Они прошли мимо дощатой уборной. Ой что это? Дверь общественного заведения была открыта настежь -- внутри светилась золотая обивка.
--Ни хрена себе!-- так и попятилась Милочка.--Девочки, это что? Дур дом на выезде?
Ляля подошла к уборной, стала читать бумажку, наклеенную на боковую стенку. --Мила, ты же только из Европы! А тут тебе, не хухры - махры, между прочим, Европейское Биенале. Перформансы, инсталляции. А вот это --"Золотое сечение"!
-- Девоньки милые. А народ-то куда пойдет нужду справлять из-за этакого косорылого искусства?--огрызнулась Милочка.
--Народ он такой, в кустики сбегает,-- весело ответствовала Ляля.
-Ладно, пошло оно все на фиг! Я хочу натуральную российскую деревню, пошлепали дальше, ?упрямо настояла Мила.
-Милочка, посмотри, какие козочки, коровы !! Здесь даже петухи особенные, рыжие, с павлиньими перьями в хвостах. Как здорово!!- восторгнулась Дина
Пройдя по узкому и извилистому асфальтовому полотну дороги, они дошли до нужной улицы.
-Сейчас дойдем до дома, наденем купальники и скупнемся,- воодушевилась Дина.
Только сначала руки помоем с мылом и чайку попьем,- поправила Ляля.
- Ага.
Тут небо потемнело, и пошел скучный дождик. Сразу похолодало.
- Затяжной и надолго, - зло констатировала Мила
Ляля молча достала пляжное полотенце. Подняв его высоко над головой, как тент , они гуськом подошли к дому- месту их прибежища. Мила повернула деревянную вертушку, калитка отворилась, и, подружки, пройдя по тесной тропке, заросшей мелиссой, поднявшись на узкую терраску, попали прохладную темноту пространства. Комнат было три, но не сговариваясь, они выбрали маленькую, с широкой кроватью, где и разложили свои вещи.
Зеленый чай пили на террасе, слушая дробный стук воды об доски над головой.
- Девочки, посмотрите на потолок, - подняла указательный палец Дина. - Ужас, сколько пауков!! Мне страшно. А вдруг, когда мы будем спать, они приползут к нам погреться?
- Диночка! Видеть много пауков - к получению многих писем. Примета такая. Понимаешь? - многозначительно ответила Ляля.
- Да? Я не знала,- успокоилась Дина.
- Девки, попили чаю и айда. Я в этом холодильнике сидеть не буду. Надо бы водяры купить для сугреву,- озабоченно засуетилась Малинкина.
Выйдя из дома, они прошли переулок. обогнули дом неизвестного поэта и оказались перед большими воротами. Подле белой коровы с громадным выменем стоял мужичок с ноготок, хитровато щурился и что-то бормотал.- А -а! Твою растудыть! Бляха-муха!! Пошла!! Пошла!!- громко завопил он, завидев красоток и даже замахнулся толстой занозистой палкой. Три мышки мигом шмыгнули за угол.
-Не - е , люблю я нашу деревню, где резвый язык,- хрипло захохотала Милочка .Так меня встряхнуло, что даже закурить захотелось. И чего испугались? Он же на корову...
Они открыли калитку в чужой палисадник. Дине послышались звуки флейты.
- Девочки, послушайте, это не радио, а живая музыка! Давайте, попросимся посидеть. Не мокнуть же тут под дождем, - предложила она. Пройдя по дорожке, обсаженной с краев цветущими бархатцами, барышни вышли на просторную террасу. На табурете, перед мольбертом сидел мужчина. Он быстро обернулся на звук шагов, мгновенно покраснел, проворно сняв со станка полотно, поставил его лицом к стене, и жестом руки пригласил войти в дом. Было ему лет тридцать семь или сорок, высокий, плотный, в пестровязаном свитере. На широком лице выделялись голубые глаза и широкая темная борода лопатой. Мужчина спохватившись представился:- Павел Кириллович.
- А мы, сотрудники Дома народного творчества - Людмила, Ольга, Диана.
-А Ввы , я-я ввижу, того, ззагорать приехали? Нне повезло. Ппроходите, у нас, не бог весть что. Только ведро картошки сварили, но согреетесь,- слегка заикаясь тягучим баском произнес он.
Подружки вошли в дом. Внутри, на одной половине играл за пианино долговязый подросток лет пятнадцати, а на другой виднелся накрытый стол, пахло водкой и закусками. Свежо зеленели стебли молодого лука, краснели бока редиски второго посева, малосольные мелкие огурчики острым запахом и наличием крупных пупырышков сразу спровоцировали приступ слюновыделения. И еще соблазнительно розовели ломти сала, а вид горячей, с паром разварной картошки просто вызвал легкое головокружение. Вокруг слышался неторопливый громкий хруст огурцов. Тихо, вполголоса беседуя между собой, по виду, все ?художники, пять человек пили водку, и слушали музыку. Всех познакомили друг с другом. Мила запомнила мужчин: Егора с, женой, Славика и Александра. А Дине приглянулась скромница в уголке - Люба. Как раз Милу посадили рядом с ней. Она сразу же уточнила:
- Ты кто по гороскопу?
- Козерог, - изумилась Любаша.
- Нормально, а я Водолей, - похвасталась Милочка.
-Ух, ты! Веселая значит?
-Когда как, - обаятельно и белозубо улыбнулась смуглянка.
- Братья мои!? Кириллыч поднял рюмку. - Спасибо дождику. На нашей "барбизонской" Поляне вдруг возникли три незнакомки, красота которых опрокидывает царства!! Давайте выпьем за то, что своевременно украсили наш праздник! Все выпили.
- А что собственно празднуем?? спросила Ляля у соседа, вилкой подцепляя пластинку сала.
?Да вот первый дождь в августе пошел, этюды успели вовремя закончить, - тихо и вяло уточнил Александр, и смачно захрустел огурчиком.
- Людмилку - то я вроде в телевизоре видел, - приветливо заморгал глазами Славик. - Это не ты по ящику в программе "Вояж без саквояжа" выступала?
- Да, меня попросили поделиться впечатлениями о поездке, - заблестели в ответ бархатные Милины глазки.
- А я, мужики, включаю ящик и слышу: "Жила я в гостинице с видом на длинную железку. Не на что было взглянуть, весь вид собой загородила. Такая тоска! Торчит в окне и торчит". Ну а потом показали эту железку - Эйфелева башня! Ну, думаю, чудная. Со всего света едут поглазеть, а ей - тоска. Значит тебе тут хорошо? На Поляне?
- А что, плохо что ли? - вызывающе ответила Мила.
Снова выпили, горячая волна потекла по телу, взбодрила всех. Классическая музыка незаметно утихла, разговор стал громче, в углу Егор с женой заливисто смеялись. Ляля раскрасневшись, обратилась к Кириллычу: - Давно мечтала постоять у мольберта, понюхать запах краски на холсте, Как сладко пахнет скипидарчиком! А Вы пейзажист?
- Вот Вас, кажется, Ольга зовут? Вы изволили высказать очень тонкие замечания по живописи Александра.
- Я? Но я ничего не говорила.
- Это не так. Я наблюдал, как вы рассматривали этюды, расставленные у той стенки. У Вас бесспорно есть талант - чувствовать живопись. Он задумался.
Заиграла веселая цыганская музыка. Тонкий белокуро-кудрявый мальчик взял в руки гитару и запел:
На горе стоит ольха,
На столе конфеты,
Я тебя на пиво звал
Этим жарким летом!
Эх раз, еще раз,
Еще много, много раз,
Еще сорок раз по разу,
много, много, много раз!
Ты на лодочке сидела,
Карамелек на пятак
Не сидела ты без дела.
Все хрустела только так
Губки сладки, мягки губки,
Всюду фантики лежат.
Мне милашка, шутку сделай
Съешь-ка, с пивом шоколад.
Все стали плясать, громко топая башмаками. Веселье перелилось через край, казалось, что мягкая пыль, с балок слетая на пол, крутилась живо и неистово.
- Эх раз, еще раз, еще много, много раз! Еще сорок раз по разу, много, много, много раз!!- взревел баском Славик, подхватил, как в кино, на плечо Милочку, и закружился рыжим лисом, - небось в Европе такой дискотеки не видала?
Милочка кокетливо, еле заметно улыбнулась, и красота ее милого смуглого личика как будто вышла за пределы возможного. Потом легонько соскользнула с его плеча и пошла. пошла кружиться узким веретеном, ритмично подхватывая руками свою яркую лазоревую юбку - парео. Кудри вились по плечам и вся ее фигурка дышала тонкой и живой грацией
- Ну, дает! Как специально переоделась, - изумилась Диана. Небось в своем "сафари" так не вытанцовывала бы. а тут прямо - Мулен - Руж. Даже лучше. Водка, бородатые мужики, деревянная изба, гитарные перезвоны. Красота!
За окном окончательно потемнело, а водка и закуски не убывали. Хозяин зажег свечу, и в слабо освещенной комнате стали видны пляшущие лохматые тени. Как будто вдвое прибавилось людей. Темнотой и жутью пугали углы. Удивляясь тому, как быстро пролетел день, самая трезвая Диана тревожно заметила, что пора идти домой. До сих пор молчавший длинноносый Александр значительно поднял руку и упрямо велел Любе:
- А ннапоследок, ты сска-жжи..
Притворная скромница встала со своего места, обвела всех своевольным взглядом и неожиданно зычно объявила: Стихи о цирке. По случаю.
Я люблю работать в цирке
Подо мною конь-огонь
Не боюсь сметать опилки.
Вот мой кнут, попробуй, тронь.
Я люблю коня лихого
Нежной ручкой укрощать.
Соберу в пучок всю гриву.
Стану коски заплетать.
Не люблю коня чужого,
Мне хватает своего.
Лента, розочка и бантик,
- Знак веселья моего.
Не люблю скакать тихонько,
Мне по сердцу быстрая езда,
Щелкну плеткой громко -звонко
В этом цирке я звезда.
Мужики весело захохотали, одобрительно перемигнулись, поближе придвинулись к Любаше.
- Какая пахабель, - решила Ляля. - И еще состроили многозначительные рожи! Фу! Художники называются. Поэзию от дряни отличить не могут.
Диана снова напомнила, что пора идти. Стали прощаться, трое художников напросились в провожатые. Вышли во двор - оказалось черным-черно. Моросил прохладный дождь, под ногами скворчало, хлюпало, пахло водой, травой, свежесрубленным деревом, сеном. Какая ночь!! Деревня спала, освещения никакого, и пары фонарей не нашлось. Так, на ощупь скользя по мокрой траве, компания двигалась по улице. Ляля и не знала, кто так крепко держит ее за руку, невидимый в кромешной тьме. Ощупай сейчас она свое лицо, нашла бы только черную дыру. И ничего! Подойдя к крыльцу, все стали чинно прощаться. Договорились встретиться назавтра.
Милу что-то кольнуло, она почувствовала себя чужой в этом райском саду, ведь горы, Река, и деревенские,- все в согласии спали. Только кучка приезжих жила наперекор природному круговороту.
Войдя в маленькую комнатку, барышни стали поспешно укладываться спать. Погас свет, но сон, усевшись на воздушный шарик улетел. Всеобщая грусть заставляла ворочаться в постели. Тихонько кашлянув, Милочка ехидно спросила:- Дина, а почему, ты не загадаешь присниться жениху на новом месте?
- Дай спать и не пори чушь, -обиделась Дина. Она и припомнить-то не могла, когда в последний раз спала на одной постели втроем.
- Девочки, мне в ногах дует, имейте совесть, одеяло на себя натянули, а я вот-вот упаду,- пожаловалась Ляля.
- Жестко? Привыкай. Могла бы себе грелку пригласить,- недвусмысленно засмеялась Мила.- Эх, я сигареты дома забыла, а так хотца покурить, надо завтра сходить в магазин.
- Мила, ты заметила, художники не курили. Бросай курить,- учительским голоском произнесла Дина
- Ой, ой, Минздрав предупреждает!... Зато они пили, как лошади, неизвестно, сколько до нас, да вон сколько, при нас. Цельный день!! Это какое луженое здоровье надо иметь. В Германии, между прочим, так не пьют,- ехидно и независимо ответствовала Мила.
- У тебя, на все есть ответ,- смешалась Дина.
- Девочки, вы меня совсем на пол спихнули,- подала голосок Ляля. - А там - пауки, мокрицы. Бры ы.
- Ладно, ладно, прижмись ко мне теснее,- размягчено откликнулась Мила.
Утро было сырым, но ясным. Вся природа после вчерашнего дождя, спешила обсушиться. Наскоро позавтракав, подружки вышли на берег Реки.
- Волга прямо вся переполнилась. А зелень, какая сочная! А яблоки! Все деревья в деревне усыпаны плодами, не поляна, а Садовый Рай,- восхитилась Диана.
- Ой! Шмель!! Он мне на руку сел. Ляля вытянула руку с пальчиком, на котором сидел мохнатый шмель.- Полосатый Тигр!! На шкурке переливается большущая капля воды. Посмотрите, он не может взлететь. Я его посушу!- И она закружилась; теперь ее длинное платье веяло по воздуху, и душистые сухие листья, поднимаясь с земли, неслись вслед за ней.
- Посуши, посуши. Я тоже хочу какую-нибудь пьяную стрекозу посушить,- и Мила деловито стала переворачивать прибрежные камни. - Одни жуки да козявки тут попрятались.
Дина присела на кругло - покато днище перевернутой лодки, и стала лениво обозревать окрестности. Кроме стада коров, на мелководье плескались деревенские ребятишки. На дальнем берегу манили синевой купы кустарников. Они молчали, погрузившись в оцепенелое созерцание или ожидание особенного случая.
- Девки,- прервалась Милочка, - я такой странный сон слышала. Будто наш зам Сан Саныч с друзьями на машинах сюда на шашлыки приезжали. Они так скандалили, по пути их гаишники штрафанули, потом спальные места делили...И бабы с ними были такие зевластые. Проснулась утром, думала, они тута, а в комнатах - никаких следов.
- А еще смеешься над моими сновидениями, - возмутилась Дина. Да это бяка, а не сон даже! Нашла, что рассказывать.
- Да правда все это! Не верите, ну и не надо. Я еще поберегла вас, не стала будить. И вообще, я хочу влезть на гору. За границей я по горам не лазала,-- независимо предложила Мила.
-- Я не полезу, у меня босоножки скользкие,--уперлась Ляля. А Дина просто отвернулась, разулась, и подняв левую ножку, стала подчеркнуто сосредоточенно разглядывать свои карминные ноготки.
-- Ну и ладно, упрашивать не буду. Скоро меня не ждите. Пока,-- с вызовом ответила Мила.
-- Последняя ракета в половине седьмого,-- напомнила Ляля.
"Сейчас я отойду, Динка тут же начнет рассказывать свой вчерашний сон, или про своего каменного Петю из Петербурга. Или покажет очередное "татьянино" не отправленное послание. Она же чокнутая! Клинический случай зацикливания на несуществующем объекте. Тушите свет!!"--обиженная Мила карабкалась наверх, цепляясь за обнаженные корни деревьев на склоне горы. Под ногами густились жесткие метелки папоротников. Засохшая душица фиолетовела редкими верхушками. Девушка влезла на каменистую площадку, в глубине ее чернел лаз в небольшую пещерку. Это были остатки древних штолен по выработке известняка. Мила сняла с себя уже прославленную юбку --парео и постелив ее на камнях, улеглась загорать.
Шумит трава, блестят сосны иголки,
На лысой ведьмовской горе.
Летит закат на темно-сером волке
Навстречу ласковой мелиссовой заре.
Открой глаза, увидишь неба близь
И тень большого пароплана.
Совсем недавно чайки собрались
Играть в волнах с русалкою Риляной.
На косогорчик вышли прямиком
Пять фавнов--волжские плутишки.
Собрать орехов и гуськом уйти
В глубь недр -- тайные домишки
Цок-цок процокали копыта,--они ушли,
Тук-тук пролился сладкий дождь.
Старик принес дырявое корыто,--они ушли,
Топ-топ, Аленушка, козленочка не трожь!
Темна трава, белеют камни,
Закрыты клады не бесовские.
Бурлит волна и только фавны
Все знают сказки Жигулевские.
" Да что же это такое у меня в ушах звучит. Ну девушка! Сроду головка не болела. А тут всякая дрянь полезла. Перегрелась, что ли?" --Милочка вскочила, приложила ладошки к вискам, прислушалась. Ерунда какая-то. Послышался треск сучьев и на площадке появился мужчина иностранной наружности. В бейсболке, красной майке и парусиновых шортах, с множеством карманов, то ли сивый, то ли седой.
-- Пардон!--Успокаивающий жест рукой. Потом вперив глаза-буравчики сквозь стекла очков на ее немецкий купальник, воскликнул:-- О, майне Шатц!!
--Чего это он городит? Возник незнамо откуда, сокровищем называет,--вскочив на ноги, пыталась сконцентрироваться Мила.
-- Вы кто?--поспешно завязывая на тугой узел вокруг бедер юбку-платок, решительно спросила она.
--Я есть Йозеф Кайнц-- брандмейстер. Дас ист Дюссельдорф
--Вы в гостях?-- разглядывая кончик носа, торчащий из под бейсбольного козырька уточнила Мила.
--Европа, Биенале...
--А-а. Так вы художник?
-- Яволь. Немножко. Я есть полицмейстер. Перформанс, инсталляция-- хобб. Понимайт?
--Да, понятно,--слушая полу русскую речь, Мила обратила внимание на его ноги, где ноготки--коготки были окрашены зеленым перламутровым лаком.
-- Комм, битте, комм,--счастливо улыбаясь, он сделал приглашающий жест рукой в маленькую пещеру. -- Перформанс!! Яволь!-- и повернувшись спиной, скрылся в глубине
Так и быть. Мила шагнула вслед за ним. Как ни странно, внутри оказалось тепло и влажно, как в сауне.
--Ха-ха-ха. Хи-хи-хи. Хе - хе- хе!!-- послышались гаденько козлиные смешки, и ноготки разок блеснувши над головой, куда-то скоро побежали, а потом исчезли насовсем. Мила было устремилась следом, но вдруг осталась одна. Она очумело водила глазами по темноте, но нигде не пробивалось и лучика. Впереди замерцал огонечек. Девушка устремилась туда. Прошла шагов пятьдесят, --светляк, как сквозь землю провалился. Подняла вверх голову и увидела звездочки-крошки, величиной с горчичное зернышко. Их было много, летающих и попискивающих.
--Нетопыри и Крыланы - летающие собаки -- все вампиры!!-- насмешливо и нарочито страшно шепнул в ухо Миле Некто
--Мамма!! Ой, я боюсь!--вскрикнула Мила и побежала неизвестно куда. Она и не помнила, сколько бежала, пока не завидела свет. Белый и прохладный, он манил к себе, словно четырнадцатидневная луна.
Это выход!--мелькнуло в голове и девушка с размаху выпрыгнула на ...снежную поляну. Босые ножки, обутые в розовые сланцы, немедленно погрузились в снег. Ошеломленная Мила даже не почувствовала холода. Вокруг недвижно высились заиндевевшие стволы деревьев. Нижние ветви наклонились под тяжестью снежного покрова.
--Др - рр - тук - тук - тр - тр,-- громко постучал в тишине клюв дятла. Раздался шорох, подул ветерок, началась метель.
--Ма-мма!! Перепуганная девочка побежала в сырое тепло штольни. Нетопыриная тьма снова окутала ее. Где-то позвал колокольчик.-- Динь, дилинь - динь.
-- Господин почтальмейстер,-- прерывающимся от волнения голоском позвала Милочка. В ответ ни звука. Лишь насмешливо моргнули глаза вампира-Крылана.
Милочка никогда не переживала такого чувства Одиночества. Детство прошло в окружении семьи с многочисленными родственниками, друзьями и знакомыми. Сейчас она жила отдельно от родителей, но с бабулей, пекинесом Тузиком и попугаем Гришкой.
Жизнь протекала не скучно. Рано утром после новостей, румяная бабуля в папильотках выходила на кухню, и за чашкой чая пыталась выяснить свою участь в современной России. Каждый раз она спрашивала у Милочки: Кто виноват? Что делать? Жить или не жить? Не понимая особенностей современности, бабуля вздыхала и постоянно просила купить батончиков про запас. --Я таких сухариков насушу!! У меня блокадный опыт. Милочка, ну хоть немножко!!
--Бабуля,--категорично усмиряла ее внучка,-- я, лучше две простынки куплю, накроемся и поползем в известном направлении. Сейчас не то время, а сухариков у нас и так две фляги приготовлены. Когда бабуля отправлялась отдыхать в свою комнату, проказливый Гришка начинал дразнить Тузика. Он летал под потолком и бабулиным голосом командовал: " Лежать! Сидеть! Ты моя хорошая собачка! Служи!". Тузик очумело выполнял команды, виляя хвостом задирал голову, пытаясь на потолке углядеть бабулю, и, не найдя ее, испуганно выл. Вечера в доме всегда были шумные. Если не было походов в театр, то приглашали гостей. Телефон беспрерывно звонил, Милочка общалась со всем городом, весь мир кружился вокруг нее.
А что же теперь? Мила даже в страшном кошмаре не могла прочувствовать ужас заблудившейся души. Она брела наугад, касаясь иногда пальчиками склизских стен подземелья. Где-то почудились звуки падающей воды. Забрезжил свет в конце тоннеля. Похоже было на выход во внешний мир. Она снова устремилась туда, навстречу свободе. Опять выскочила на маленькую полянку в окружении деревьев; в этот раз чистые розовые сланцы стали погружаться в весеннюю мокрую землю. Вокруг щебетала Весна, цвели первоцветы, набухали почки под дуновение веселого ветерка. Осадив нагие кроны, истошно горланили грачи. Милочке припомнилось, что в зимнем саду ветви деревьев, по-новогоднему, краснели от яблочных снегирей.
--Это что же, я в разные времена года попадаю? Ну, старушка, у тебя точно, мозги набекрень съехали,--сама себе вслух сказала девочка, и рывком выдернула ноги, до щиколотки утонувшие в грязи. Земля обиженно чавкнула и бросила вслед ошметки жидкой жижи. Милочка возвратилась во мрак пещеры, в Одиночество. По мере того, как она углублялась, затухали звуки весенней капели.
--Динь, дилинь - динь,-- пропела колокольчиковым звоном, внезапно зажегшаяся свеча.
--Господин Капельмейстер, а Господин Капельмейстер,--и она поискала вокруг зеленые ноготки.
--Тук - тум,-- впереди что-то стукнуло. Милочка на миг почувствовала себя не одиноко, потому заспешила навстречу свечному пламени и неведомому Тум-туму. Нетопыри и Крыланы не сводили глаз. Проход, открывшийся для нее, вероятно вел в жерло вулкана. Было очень жарко. Наэлектризованные черные кудри девочки потрескивали, и словно щупальца потянулись к стенкам, норовя зацепиться. Милочка развязала юбку-платок и кое-как замотала голову. Вот и выход. Она ступила на каменистую раскаленную землю. Сланцы жалобно пискнули, как котята, и начали медленно плавиться. Сахара, Гоби, Калахари, Каракумы, и еще другие географические названия пришли на ум. Вдали виднелось что-то невероятное. На расстоянии тридцати шагов от выхода, в камень вбили трехметровые заостренные колья. Штук десять. А под ними... Господи!! На Милочку таращились живые головы. Тела пятерых несчастных были замурованы в камне, по самые уши. Бедные вы мои! Как же вас угораздило? Трепеща от страха, девочка подошла ближе; показалось, что люди что-то говорят. Да, так оно и было. Рты открывались, но губы шевелились беззвучно, как у рыб. Налетел то ли сирокко, то ли хамсин, то ли самум, безжалостно бросаясь горстями песка, прямо в глаза. Несчастные бедняжки!! Милочка сняла с головы дивное синее чудо--парео, покрыла им головы мучеников, и поплелась назад в подземелье. Горячие слезы, вскипая на сердце, текли из глаз, быстрыми светлыми ручейками струились по грязным щекам. "Господи!! Мамонька, что это со мной? Откуда тут взялись все времена года? Что за китайский сад пыток? Куда теперь идти?",-- суматошные вопросы появлялись и исчезали, не находя ответа.
От основной галереи разветвлялись три рукава. "Известное дело--направо пойдешь, налево пойдешь, куда-то там попадешь. Раз-два, пойдем прямо". Ей даже захотелось возвратиться в зиму. Страх от увиденного гнал вперед, в неизвестное время года. Маленькие блуждающие огонечки, уводя за собой, свернули в сторону, и девочка вступила в огромный круглый подземный зал. Здесь соединились все краски зрелого лета. Одна стена зеленая, другая, словно поспевающая пшеница, желтая с золотыми крапинками. А вокруг стеклянными цветами--кристаллы. То цвета меди, синие, лазоревые. Маленькие и большие грани разноцветных камней слабо светились. И купальник на Милочке то заблестел, будто стекло, то вдруг полинял, а то алмазной пылью покрылся, либо красно-бронзовым стал, а потом опять синим шелком оттенился. Похоже было, она находясь внутри коробки леденцов, и сама была от свечения кристаллов -- липкая сладкая леденцовая конфетка.
Сбоку этой круглой банки монпансье помещался выход, и с удвоенной силой девочка стала искать дорогу наружу, в свой август. Кругом звенела тишина. Ослабленная Одиночеством, она нащупала ногой подходящий камень и села на него, подперев рукой подбородок. "Я не роденовский мыслитель, я скорее, васнецовская Аленушка",-- так оценила она свое положение. Мимо уха с противным писком пролетел Нетопырь.
--Господин милицмейстер, господин милицмейстер,-- тихо, робко и жалобно звала Милочка. Эхо неожиданно гулко ответило ей: -- Динн нн, Мей -стер-рр.
"Тут яма что ли? Так громко нигде не было. А если я упаду в пропасть?"--эта мысль пронзила ее своей реальной безжалостностью. " Надо сидеть и не шевелиться. Идти некуда. Буду сидеть и ждать. Может Лялька с Динкой догадаются пойти за мной. Нет! Чего им больно - то в штольнях надо?--это были последние нормальные мысли, пришедшие в голову. Одиночество парализовало ее всю. Милочка сидела камнем на камне, без чувства, без движения.
Прошло довольно много времени. Что-то изменилось в недвижной жизни старых штолен. Крыланы и Нетопыри стали перемещаться в глубь узкого коридора. "Наш Сан Саныч уверял, что тут живут динозавры, а Славик еще в прошлом году читал мне статью про НЛО в центре Жигулей. Эти Некты будут похлеще Крыланов,-- возьмут и слопают меня"--решила Милочка. "Надо мне тоже мигрировать за Упырями". Осторожненько цепляясь маленькими ладошками за стенки, девочка поползла, поглядывая на живые россыпи красноватых звездочек, тянувшихся млечным путем по известняковому лабиринту. Она ползла, приседала на корточки, кое-как протискивалась по усыпанному камнями сузившемуся коридору. Шла, напрягалась и вздыхала от усилий, одышки, но все - таки шла и шла. Где-то потерялись горелые сланцы, а вскоре усталые и израненные ножки почувствовали холодные потоки воздуха.
" Я все поняла! Крыланы и нетопыри --ночные существа. Просто наступил вечер и они полетели наружу за пищей",--сообразила Милочка. Нетопыри летели и летели. Писклявые крики вибрируя, встраивались в простенькую бессмысленную мелодию
Пить полетели полями,
Песню поэло пело племя.
Питу пи ти из книги Птубу
Пито, пато полавая Пена
В открытый проем нежно светило темно-синее небо. Милочка осторожно и опасливо выглянула наружу-- стоял мягкий августовский вечер. В сухой траве прощально звенели цикады? Маленькая ива -- стройной девушкой в крошечных туфельках гнулась на ветру, туда-сюда. И не было подле нее служанки, которая могла бы ее взвалить себе на закорки и отнести в красный терем, или нефритовые чертоги --далеко - далеко. Откуда ни возьмись, прилетел маленький желтый кленовый листок, с размаху приклеился к щеке. "Вот-вот, я тот самый кленовый листок, который неизвестно зачем носило из штольни в штольню",-- обрадовалась девочка. Она любила щеголять цветистыми метафорами. Милочка и не знала, что Одиночество наконец-то отыскало ее, и навсегда приросло листком к ее щеке. Она бережно взяла листик в руку, но на коже осталась крошечная белая зубчатая отметинка.
Узкая вертлявая тропка звала вниз, к пристани. На дебаркадере сиротливо сидели подружки.
--Девоньки, родные, --пересохшим от жажды голосом позвала их Милочка.
Ты!? Мила, ну ты даешь!! Где тебя черти носили? Мы тут обыскались. Даже на заезжее Биенале потащились тебя искать,--вскочила со скамейки Ляля. Мила сморщила чумазое личико.
--Ну ты не жалей, смотреть было нечего. Там только одтн корифей из Туркестана пятерых закопал в землю по самые уши. Вот ужас был!--успокоила ее Дина.
--Я, я видала закопанных в камне, я своей юбкой их накрыла от песка.
-- Нет, нет, это было в земле, и там еще вокруг сделали забор из отрубленных бычьих ног. Но мы тебя там не углядели,-- энергично возразила Ляля.
-- Я, я не знаю, где была! Там были все времена года и страшное Одиночество. Я чуть с ума не свихнулась. Одна среди вампиров!! И Милочка зарыдала.
--Среди вампиров!?-- изумленные Дина и Ляля разглядывали босые ножки, покрытые до щиколотки грязной коростой, всклокоченные пряди длинных волос. Потом с пониманием и сочувствием переглянулись.
--Я тебе сигареты купила. Ты куришь "L - M" ? На, успокойся, голосом няни из детского сада, утешила Дина .
-- Ты настоящий друг, Дина, спасибочко! А я целый день ничего не ела, не пила, не курила. Хотя нет, не буду. Меня, наверное, стошнит, придется завязать с этим,--и Милочка устало опустилась на скамью. Стало зябко в купальнике, она открыла рюкзачок. Все время зябко поеживаясь, достала свое платье "сафари" и неторопливо оделась. После пережитого, даже в окружении подруг, она чувствовала себя несчастной бедняжкой.
Подошла ракета, все погрузились в нее. Салон был переполнен: студенты, туристы, дачники, школьники, собаки, помидоры в корзинках, яблоки, сухие букеты. Было тесно, беспокойно, шумно, но Милочка ничего не слышала. Спрятав босые ножки под сиденьем, она не в силах была оторвать взгляд с удаляющегося берега. А там, сильный порыв ветра поднял в воздух какую- то синюю тряпку и кружил ее , кружил, то высоко подбрасывая, то ударяя с силой мяча,-- будто Небесный невидимый тигренок играл с новой игрушкой. Потом игра надоела, и синяя ткань воспарив в небо воздушным змеем, сложилась в комок и быстро упала в воду. Зеленые мшистые горы оставались позади, в коричневой подвижной воде отражались закатные отблески.
Путешествениц встретили легкие сиреневые сумерки на пляже. Безучастность Милочки так обеспокоили Лялю и Дину, что они побоялись отправить одну ее домой. Тихонько посовещавшись они прогулочным шагом прошли кусок набережной, где фланировали владельцы магазинов, крутые юноши и разодетые барышни, художники, где грохотали на роликах молодые тинейджерки, и все пропиталось запахом шашлыков из свинины. Пару раз натолкнувшись на презрительные взгляды хозяев кафешек, подружки поспешно потащили Милочку в тенистую алею. Она же шла и ничего не соображала. Чувствительная к чужому мнению, Ляля услышала за спиной --Оборванки!,--и ускорила шаги. Надо было уйти с набережной, хотя бы в Струковский сад, к фонтану. Они привели милочку к водоему и пока она старательно отмывала "пыль странствий" с ножек, бронзовые Кай и Герда, стоящие под зонтом, жалостливо глядели на нее. Дина вытащила расческу и кое-как привела в порядок ее волосы. "Слава Богу, никто ее не видит в таком растерзанном виде",--стыдливо подумала Ляля.
Приведя себя в нормальное состояние, Милочка почти оживилась.-- Девоньки, еще полчасика посидим тут? Я так устала. Пожалуйста? А потом я сама пойду домой. Тут же близко. Да и бабуля наверное, беспокоиться. Ладушки?
-- Ладно,--и Дина взяла ее крепко под руку. Ляля купила всем мороженое "Сампо". Они сидели на скамейке, ели мороженое и глазели на людей в аллее парка.
-- Малинкина, --внезапно за спиной гаркнул громовой голос Сан Саныча. -- Прохлаждаетесь тут? А я Вас Обыскался. Людмила Матвеевна, завтра срочно в командировку в Кусково. Там парк шестьдесят гектаров.. Смотр уличных цирков.Небось сидите здесь и не знаете, в Жигулевске такого Шурале откопали. Программа у него называется "Лесной лабиринт". Повезете на смотр, и чтобы первое место заняли, и Диплом привезли!! Приказ сдали, командировочные выписали. Завтра получите в бухгалтерии, поезд вечером. И что это Вы тут позволяете, босиком по городу ходите? У нас тут не заграница, нравы строгие,-- уже удаляясь напутствовал зам директора Дома народного творчества.
--А ты знаешь, Милочка, это же новое путешествие! Посмотришь усадьбу Шереметевых, впечатлений наберешься,--быстро нашлась Ляля.
-- А фестиваль уличных цирков, и Шурале, --это же развлечение, --подтвердила Дина.
--Девочки, но я не хочу больше никуда!! Ни в деревню, ни в Парк! Мне только тут хорошо!-- задрожала и испуганно вскричала Милочка.
-- Тебе завтра рано вставать, Будь здорова,--отстранено простились подружки. Милочка осталась одна. И снова, как никогда, она прочувствовала свое Одиночество.
--Жур - жур,-- маловодный журчал фонтанок.
--У-у-у. А-а-а. У-У-у!! Мам-м-ма!-- в пустом парке эхо разносило возгласы и всхлипы.
-- Кто там плачет в темноте? Я не вижу. Тузик поищи, славная собачка. Ищи, ищи.
-- Гав, Гав, ав, -- Старушка подтянула поводок к себе и потрепала собачку за ушами.
--Умница.-- Потом засеменила к скамейке, за которой на траве лежала и горько плакала босоногая девочка.
--Бабуля, это я, Мила.
--Золотко мое, что же ты домой не идешь?
--Не знаю. Я, мне так одиноко. У-у-у.
--Ягодка моя, пойдем домой, я сладких сухариков насушила. Чайку попьем, с мелиссой. Тузик, что ты там нашел? Фу, фу, выплюнь! Пошли домой. Гришка нас заждался. Славик тебе звонил. Не одна ты, не одна! Попьем чаю, потом спать будем сладко-сладко. Смотри, вечер, какой, свежий, да мятный, совсем как "Бон-пари"
Ваелита Пусулина