Черных Михаил Данилович : другие произведения.

Невозвращенцы.Часть первая

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Оценка: 4.90*29  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    В результате создания нового радара обнаружена аномальная зона, которая переносит в другой мир. Мир находится на феодальном уровне развития. В этот мир отправляется несколько тысяч человек на поселение.... Но это не история о колонизации, о храбрых походах и суперменах-десантниках, это история совершенно обычных людей.... Относительно вычитанная версия. Много исправил, кое что переписал. Редакция от 29.09.10.

  
   Часть первая.
  
  
   Глава 1. Находка.
  
   "Что там за ветхой занавеской тьмы?"
  
   Испытательный полигон N N. Новая Земля. Февраль 2004.
  
   - Эта хрень не заработает! Никогда!!! - этот вопль, полный искреннего и неподдельного чувства, раздался из небольшого здания, в котором расположились приехавшие из секретного института московские инженеры. Вслед за этим криком, исходившим судя по его страстности из самых глубин души, распахнулась обитая дешевым утеплителем дверь. Судя по скорости и силе удара о стену, от которого дверь едва не слетела с петель и потеряла значительную часть и так потрепанного утеплителя, открывали ее не легким толчком руки, а яростным пинком, а то и головой. Нет - все же ногой. Нанесшая пинок конечность, а также все то, что к оной прилагается - в виде ботинка, еще одной ноги, туловища с двумя руками и одной всклокоченной головы, показалась в открывшейся двери. На теле были одеты только легкая футболка, ботинки и джинсы, что учитывая царящую на улице весьма не теплую северную зиму было весьма странно. Хотя странность вполне объяснялась некоторым количеством принятой внутрь спиртосодержащей жидкости под названием "шило". Справедливости ради следует отметить, что спирта в этом извечном коктейле всех моряков, летчиков, ракетчиков и военных технарей содержится не менее 90%.
   Из следующего монолога, если отбросить немалый процент ненормативной лексики, можно было понять, что причиной такого сумрачного состояния души является какая-то электронная установка, которая уже в течение трех последних месяцев совершенно не хочет работать так, как планировалось. В качестве возможных причин называлось нестандартное строение некоторых частей тела инженеров-конструкторов, необычные, мягко говоря, эротические предпочтения непосредственных производителей и их родственников до н-ного колена, а также злая судьба, грехи прошлой жизни и карма самого говорившего.
   Пробежав несколько кругов вокруг здания тело, принадлежащее между прочим широко известному в узких технических кругах кандидату технических наук Федорову Петру Николаевичу, 35 лет от роду, начальнику лаборатории НИИ Спецрадиостроения и прочая и прочая, немного остыло как в переносном, так и в прямом смысле и подумав, что прибавить к вышеперечисленным проблемам еще и воспаление легких слишком неудачная идея, убралось обратно в теплое помещение, к проклятой настройке...
   Надо отметить, что проблемы с неполадками на полигоне уже давно перестали быть личной проблемой Федорова. Этот же вопрос сейчас обсуждался на куда более высоком уровне. В кабинете начальника полигона, майора Сергеева Максима Геннадьевича, сейчас находилось три человека. Собственно сам майор Сергеев, занимающий скромный стул в углу, и два высоких московских чина в гражданском.
   Первым являлся главный конструктор НИИ Спецрадиостроения Пиросов Павел Сергеевич. Это был немолодой, полноватый и давно уже поседевший человек невысокого роста, с совершенно обычным лицом. Жизнь его не баловала: родился он после войны в разоренной деревеньке, рано пошел работать, волосатой лапы в верхах не имел, поэтому всего приходилось добиваться своим каторжным трудом. Но работы не боялся, а природа одарила его железным характером, который с возрастом закалился, превратившись в стальной. К сожалению, когда он занял эту высочайшую по советским меркам должность, главный конструктор, как раз началась перестройка, которая в военно-промышленной сфере скорее напоминала судный день. Сотрудники разбегались от никакой, попросту говоря зарплаты, молодежь не приходила, на новые разработки не было денег, а те старые, которые обгоняли весь мир на десятилетия, понемногу старели, догонялись и обгонялись неумолимым прогрессом новых лучших друзей, неожиданно мутировавших из самого вероятного противника.
   Правда, в последнее время показались кое-какие перспективы (скорее просто потому, что падать ниже уже было некуда). Появился новый серьезный военный заказ - заказ который мог спасти институт, возродить его из руин. Появились некоторые деньги, наконец закупили новое оборудование, тонким, но стабильным ручейком пошла молодежь, ранее стремившаяся в бандиты, да на панель....
   И надо же случиться такому! Этот заказ, заказ на новую систему радарного обнаружения, революционную по мировым меркам - а у нас всегда так, чтобы на много лет вперед хватило, которую разработали в его институте, сделали из родных российских комплектующих (ну почти - техническое отставание в плане микроэлектронике просто ужасно), которая показала по результатам лабораторных испытаний даже некоторое превосходство над требуемыми по ТЗ характеристиками, в поле уже которую неделю отказывался работать! Ну просто совсем никак! Не работает правильно, хоть ты убейся! А заказчика не волновали всякие технические проблемы, как и слишком короткие поставленные сроки. "Подписал - исполняй! А не исполнишь..." А значит, все могло развалиться опять, а за полученные институтом средства спросили бы и в том числе и лично с него - с Пиросова П.С.
   Вторым человеком в штатском, присутствовавший в комнате, был Чертополохов С.М. Он имел генеральское звание, соответствующий оклад, несгибаемый характер, редкую для последних лет честность, а так же должность второго заместителя начальника отдела Генерального Штаба по новому вооружению. Это превращало внушительный набор отличных качеств в сущий кошмар для всех главных инженеров, главных конструкторов, генеральных директоров - в общем всех тех, кто хоть раз что-либо ставил на вооружение, или хотя бы попробовал это сделать. И самое главное, дикое по нынешним меркам, подарков он не брал. Совсем. А осмелившийся предложить потом вообще никогда ничего не мог провести через приемку. За глаза Чертополохова называли, понятное дело, как - Черт.
   - Вы уже второй месяц возитесь со своим железом. Кто мне говорил, что все будет через неделю? - Разговор шел уже давно, и, поэтому, тон его был немного повышенным.
   - В лабораторных условиях мы все что могли - проверили. У нас есть два одинаковых комплекта установки. Они были работоспособны. Та, что осталась в институте в Москве сейчас проверяется и перепроверяется - и проходит все возможные тесты. И здесь все работает нормально...
   - Это вы называете нормально?!! Да ваши железки на экране локатора выдают засветку! Каждые полдня на двенадцать часов! В одном и том же месте! В одно и тоже время! Можно часы сверять по вашему радару... Он что - больше ни на что не годен?
   - Ну... может быть дело не в нашей установке? Вы поймите - радар совершенно новый! Его и радаром то назвать, в привычном понимании этого слова нельзя. Он учитывает сотню параметров - начиная от излучения звезд, кончая тепловым излучением самой Земли. Он работает в пассивном режиме - поэтому его трудно будет уничтожить противорадарными комплексами. Он может легко засекать все объекты, покрытые антирадарным покрытием... Он обогнал все современные радары на десятилетия...
   - Меньше рекламы, вы не на выставке. И что по существу? Теперь мне надо ждать эти самые десятилетия, пока вы его запустите?
  -- Нет, но раньше на такую работу отводилось намного больше...
  -- Нет больше "раньше"! Забудьте! И учтите, Павел Сергеевич, - что за те средства, что выделены под разработку, придется отчитаться.
   - Но может быть все дело не в нашем радаре, может там спутник летает, или что-то захоронено на этом месте? Мало ли... Может быть там на этом месте что-то не так...
  -- А раз не так, то вы проверяли?
  -- Проверяли... Дважды. Всю точку проверили с миноискателями...
  -- Нашли чего?
  -- Нет... Поэтому я и говорю, дело в каком-то спутнике...
   - Что же вы мне тут Муму прете? Я могу вам дать гарантию, что если вы не запустите свою установку к сроку, то вы вылетите из НИИ со скоростью этого самого спутника, и не будите разрабатывать ничего сложнее калькулятора вплоть до своего... хм... захоронения...
   - Зря вы так, Семен Михайлович, со мной. - устало проговорил главный конструктор и налил себе воды. - Я этого не заслужил. Я же не растратчик.... И мы действительно разработали радар, работающий на совершенно новых принципах. За рекордно короткий срок в два года. Все - от бумаги до железа... Нам надо только чуть больше времени на объекте. Мои ребята сделали невозможное...
   - Ну, во-первых вам за это невозможное платят, а во-вторых - ваши ребята пока что только шило жрут в неимоверных количествах, а установка как не работала, так и не работает... Ладно. Значит так. Сроку вам еще месяц. Максимум - два! Делайте что хотите. Хоть весь институт сюда перевозите, хоть весь радар по винтику переберите, хоть место засветки до центра земли сройте, но чтобы работало, иначе.... Потому что, скажу вам по секрету, через два месяца будет производиться официальная ревизия вооруженных сил самим президентом РФ, по результатам которых ожидаются награды и поощрения. Но будут и не только пряники. И я от всей души не желаю вам попасть в список показательно наказанных. Так что на сегодня все. Можете идти.
  -- Мы сделаем все что сможем...
  -- Нет, не надо таких жертв - сделайте просто то, что обещали. Все. Свободны.
  -- Хорошо. До свидания.
  -- До свидания.
   После того, как дверь за главным конструктором захлопнулась, начальник полигона сказал:
   - Не слишком ли жестко, товарищ генерал? Он и его ребята днями и ночами сидят на радаре, его теперь и красить не надо будет, излазили так, что блестит как новый самовар.
   - А ты его, Сергеев, не защищай. Я и сам понимаю, что он делает все, что может. Но этого мало. Надо больше. И на счет президента я его ничуть не пугал. Если радар не будет готов к сроку, который наступает в конце мая - а это уже через два месяца, то шкуру будут спускать со всех причастных, начиная от меня, и кончая последним инженером этого твоего сраного НИИ... Да и ты можешь попасть под горячую руку...
   - Да? А ты думаешь, я боюсь этого? Когда мы с тобой сидели за одной партой в училище, когда присягу принимали, а когда в Афганистане были - разве я об этом вот мечтал? - Сергеев подскочил к окну и отдернул штору. - Вот об этом? О ночах, которые длятся по пол года? А ты знаешь, какая здесь средняя температура в год?! Минус двадцать!!!
   - Остынь. Ты знаешь не хуже меня, кто тому виной. Не надо было подымать тогда бучу, лезть в бутылку с тем козлом-майором!...
   - Но он же, паскуда, торговал с духами, он сливал им информацию, отдал пару караванов... Там же наши ребята погибали!... Из-за него!!!
   - Ну и зачем ты то полез? Сдал бы его по-тихому в первый отдел, и все - нет тебе потребовался шум, честности тебе захотелось.... Чтобы по закону... И что он получил по закону? Недоказуемо. Перевелся на тепленькое местечко в Московской области - вроде и не при генштабе, ему этого уже не надо, с его то деньжищами, а до Москвы на машине пару часов. Должность зама, выслуга капает и бабки за всякое туда-сюда... Сам понимаешь, не бедствует он. Совсем не бедствует. Да там он царь и бог... Ты бы видел какая у него дача - арабские шейхи отдыхают. Кстати - часть этих денег и тебе перепала. Именно благодаря им, ты не получил то назначение в Москву.
   - А что мне было делать? Скажи - раз ты такой умный.
   - А тебе надо было пойти с ним погулять из лагеря - а там - духи, снайпер, пуля... Никто бы, учитывая твои подозрения, подкрепленные некоторыми фактами, ничего бы не расследовал. "Пошел на встречу со своими связными, не поделили деньги за последний караван и вот..." Так... еще один двухсотый домой. А некрологе бы его расписали все как подобает. "Еще один геройски погиб на боевом посту, Родина скорбит о своем верном сыне... ". Жиденький салют на похоронах, и так далее, и тому подобное.... И не смотри на меня так, любитель правды...
   - Ты говоришь так сейчас. А смог бы ты это сделать?
  -- ...
  -- Ты хочешь сказать, что ....?
  -- Нет. Конечно нет...- ответил Семен, только утвердительно кивнул головой.
  -- Да...Дела...
  -- А ты как думал? Только так и можно было делать. Хотя если бы не начался тот погром в армии, который в новейшей истории называется перестройка, то свои пятнадцать-двадцать лет лагерей за измену родине он бы получил. И прав бы оказался ты! Потому, что пуля для таких подонков - это счастье. Но твой способ ненадежен. Причем это, как ты понимаешь не моя придумка. Так многие делали - ведь кому охота из-за какой-то продажной шкуры попасть в засаду?...Ну да ладно, надеюсь этот недобиток так и будет тихо сидеть у себя на фазенде, а что там случилось уже во время перестройки?
  -- Ну там обычная история для тех лет...
   - Обычная? Все воровали - так если ты и не воровал, так что - хоть помолчать не мог? Честный. Правду ищешь. Нету! Нету этой Правды уже давно. Уже лет 300, как стали приходить иностранцы во власть, так и не стало, а ты все ищешь. И что - результат как воровали, так и воровали, ну может прапора какого посадили, а вот ты, дружок, приобрел себе такую репутацию, с которой тебя на пушечный выстрел не подпустят ко власти! Репутацию честного человека. И вообще... Ты подумай - если ты неподкупен - то как с тобой договориться? Взятки ты не возьмешь - еще заорешь как резаный, грехов у тебя нет, так - грешки, как и у всех... хотя в наш век свободы слова замазать грязью так, что потом из шланга не отмоешь, можно очень просто. В общем, самый лучшее решение - это вообще выпихнуть тебя из армии! Так просто - отставка по медицинским показаниям, не годен по здоровью - и так далее...
  -- Так я же совершенно здоров! И кто бы говорил про небратие взяток. Сам то какую репутацию имеешь? Или нет?
   - Не обо мне разговор, а от тебе. Ты так ведь думаешь? А вот у врачей, особенно если им конвертиком с зеленью намекнули, к примеру, что этот человек так переработался, что ему надо отдохнуть....
  -- И почему же тогда не выпихнули?
  -- А то ты не знаешь?
  -- Знаю. Спасибо тебе, Сёма. Но почему?
   - Почему я тебя прикрыл? Да потому что ты мой друг, потому что там, в Афгане, это именно ты затащил меня, раненного, под броню, и потому, что ты действительно честный человек. А таких сейчас немного. Таких как ты надо беречь. И поставил тебя сюда - разве ты не видишь? У тебя в части не воруют, нет наркотов, и выправка, и самое главное - глаза! У всех не такие! Ты смог привить этим пацанам свою честность, свою любовь к службе - а это, согласись, немало.
  -- Значит это ты меня запихнул в этот морозильник?
   - Извини, но альтернативой было списание на гражданку. А там тебя бы очень быстро развезло: грязь ты терпеть не умеешь, молчать тоже... Либо спился бы и помер под забором, либо шлепнули бы тебя, как многих таких как ты...
  -- Ну... Ты сгущаешь краски...
   - Скорее уж наоборот. Ты знаешь, конечно, может тебе это и больно будет услышать... Повезло, что от тебя ушла Светка. Иначе бы она вконец сломала тебе жизнь.
  -- А разве она мало сломала? Не всю? Легко тебе говорить...
   - Да. Не всю. Только половину. И мне говорить наверное действительно легче чем тебе. Меня жена не бросала....
  -- Прости. Я знаю, что она умерла...
  -- Ладно. Дело прошлое уже...
  -- Как кстати сын?
   - Нормально. Учится в МГУ. Третий курс. Экономический факультет. Постоянно клубы-вечеринки-дискотеки-гулянки. Друзья какие-то неприятные... Боюсь, как бы на наркоту не подсел. В общем - проблемы как у всех. А твой как?
   - Не знаю. У него теперь новая семья, Светлана не разрешает с ним видеться, да и он видно не особо жаждет этой встречи....
   - Мда... Ладно заболтался я тут с тобой. Пора мне, уже самолет скоро. Надо следующих проверять - а у меня их столько.... В общем, ты это, присмотри тут за нашими яйцеголовыми, спуску не давай.
  -- Слушай, Сема. Конечно я все понимаю, но скажи... Ну сколько мне еще тут мерзнуть?
  -- Я и так сделал все, что только мог....
  -- Я знаю, а все же сколько?
   - Ну... Еще пару лет точно. Потом часть твоих недоброжелателей уйдет на пенсию или повышение, или на тот свет в конце концов - жизнь у них, скажем так - напряженная... В общем так... Если не хочешь здесь сидеть еще два года - надейся на чудо, но, извини, я не чудотворец.
  -- Да. Чудес не бывает....
   Как раз о чудесах, которых не бывает, в это время и шел разговор. Пиросов Павел Сергеевич отыгрывался на подчиненных за только что полученный сеанс ректального массажа.
   - ...Так что местечко на рынке, торговать батарейками, где вам самое место, ты уже подобрал?
   - Павел Сергеевич, я просто не понимаю, что тут может не работать. Мы проверили все! Все узлы, кабели, разъемы, платы, облазили весь радар, проверили каждый болтик! Каждая деталь по отдельности работает как надо!
  -- Но все вместе не работает? Так?
  -- ....
   - Так. И что ты предлагаешь? Заказ горит синим пламенем! Если мы не выполним его, и не сделаем этот чертов радар - то от имени президента Семен Михайлович обещал мне хорошую, уютную долговую яму, скажем даже не яму, а бездну, а всем исполнителям - работу по способностям! То есть с техникой не сложнее счет. Знаешь, есть такие - с горошинами на палочках...
  -- Я не знаю!
  -- А должен знать! Я вам ищу заказы, а вы ни хрена сделать не можете?
  -- Можно поставить все "внутренности" новые. У нас же есть еще один полностью настроенный комплект, в Москве... Больше ничего в голову не приходит...Эх...
   - Не дыши на меня! Я сегодня не ел, боюсь от твоего "выхлопа" развезет сразу. И прекрати жрать - сапоги завидуют! Значит так... Слушай меня внимательно. Вызывай сюда всех! Разработчиков, конструкторов, монтажников, мам, пап, черта лысого - в общем, всех кого хочешь, пусть привозят тот комплект, какие хотят приборы, ставят этот комплект сюда, делают что хотят и как хотят - но чтобы через месяц, начиная с сегодняшнего дня все работало как часы. Швейцарские. Иначе...
  -- Я понял... Ик... - не сдержался и икнул Федоров.
  -- Еща раз повторяю - пей поменьше...
  -- Угу.
  -- Не угу - а так точно. Блин. Уже тут с вами заговариваться начинаешь. Короче! Пиши список чего, кого и сколько тебе нужно. Ответственным за это будешь лично - как в старые добрые сталинские времена. Расстрелять тебя у меня, конечно, не получится, но вот уволить тебя по такой статье, что тебя даже в школу электричество в девятом классе не возьмут преподавать, я в случае неудачи успею. Все! Свободен. У тебя остался либо месяц ел...и а потом - теплой и сытой жизни, либо наоборот. Выбор за тобой.
  -- Хорошо. Тогда мне нужна вся моя лаборатория целиком. Со всеми приборами, людьми, теплое помещение, достаточно большое, чтобы там все это разместить, питание трехразовое...
  -- А на Канары может сразу переехать? Питание ему трехразовое... - пробурчал Пиросов.
  -- Плюс к тому еще по-мелочи кое-чего. Список я составлю. Мне потребуется некоторые приборы, которых у нас нет. А они редкие и дорогие.
  -- Зачем тебе?
  -- Есть у меня почти полная уверенность, что с новым блоком будет все точно так же. В этом случае попробую параллельно доказать, что дело не в радаре, а в местности. Ведь засветка одна, и всегда на одном месте. А с теми приборами что есть, мы ничего не обнаружили.
  -- О помещении, я уже заранее договорился. Для размещения оборудования нам выделят большой ангар...
  -- Так там же холодина!
   - Работай быстрее - согреешься. Ничего - надышите, натопите, нагреете. Для персонала нам выделят целую казарму, ее как раз сейчас расконсервируют, и по три-четыре одеяла на первое время. Потом, когда казарма прогреется, ненужные сдадите обратно на склад. Ватники получите там же. Хватит - все удобства уже давно кончились - начались суровые трудовые будни.
  -- Казарма, ватник....
   - А ты привыкай. И нечего тут морщиться - заслужили вы это. Все. Работать. А я полетел в Москву собирать тебе сотоварищей...
  
   Испытательный полигон N N. Новая Земля. Конец апреля 2004.
   - Итак, вы не сделали ничего. Целая лаборатория два месяца, сорок человек - и ничего не сделано! НИЧЕГО! - бесился Павел Сергеевич, ощущая как ему в скором времени вставят по самое не балуйся.
   - Но мы же поменяли все! Все работало в Москве!
   - На размышление у тебя есть еще несколько дней. А потом, ты уж не обессудь. Наверное, подыскал себе тепленькое место? Ну грузчиком там, уборщицей?
  -- Б....! Я! Не! Знаю! Что! Там! Не! Работает! Мы все проверили... - за последнее время нервы у Федорова заметно сдали и ему уже было на все плевать. А уж на сдержанность в речи - тем более.
   - Я это все слышал, но и ты пойми! - если мы не запустим этот чертов радар, то получим таких люлей! Лично я и ты. Все. Иди думай. Пока еще есть время.
   - Хорошо. У меня есть еще одна, последняя идея....
   Видимо пришедшая в голову Федорова мысль была дельной, или наоборот, совсем безумной, так как вскоре посыльный отвлек от дел начальника полигона.
  -- Товарищ майор, разрешите обратиться.
  -- Разрешаю.
  -- Товарищ майор - у нас ЧП. Мы не можем найти Федорова.
   - Какого Федорова? Это того рядового что ли, "молодого"? Что в самоход ушел - в гости к белым медведям водку пить?
  -- Нет. Федорова Петра Николаевича. Ну, этого, главного инженера из Москвы.
  -- И что - куда он мог деться? Тут некуда идти.
   - А он не ушел - уехал. Вчера мы заметили, как он вечером грузил всякое оборудование в уазик свой. А сегодня его нет в казарме. И он похоже не ночевал. На КПП его отпустили - он сказал, что поехал заниматься какой-то ерундой заумной.
  -- И как его КПП выпустило?
   - Так согласно вашему приказу, товарищ майор, эти, из Москвы, предоставлены самим себе. Мы их не имеем право теперь останавливать. Вы же помните, как по началу они каждые пять минут бегали за территорию - и каждый раз у вас пропуск подписывали для КПП. Ну вы их тогда, после двух дней такой мороки, обложили как могли, и приказали беспрепятственно впускать-выпускать за территорию базы. Вот он и уехал. Вчера ночью.
  -- И куда он рванул?
  -- На КПП сказали, что он обещал вернуться до рассвета. Значит - недалеко.
  -- До какого рассвета? У нас тут день полярный, солнце почти не заходит!
  -- Ну по часам. До 7 утра.
  -- И его нет?
  -- Нет.
   - Хорошо. Неужели трудно отследить? На всех наших машинах стоят стандартные радиопередатчики, да и эти, которые из Москвы - вполне могут своим радаром отследить машину. Ведь согласно ТТХ, их радар блоху может найти.
   - В том то и дело, что не могут они найти машину. И мы не можем. Нет ответа от автоматического передатчика. И машины нет на экране радара. А они его отслеживали вплоть до той зоны, которая у них на экране радара закрыта помехой.
   - Но ведь эта их самая помеха, она ведь небольшая? Всего 10 метров если привязываться к сетке.
   - Да. И согласно докладу заместителя Федорова дело было так.
   Весь день 5 мая, после последнего разговора с Пиросовым, Федоров просидел за компьютером - анализировал полученные с радара необработанные данные. Потом с полчаса просто сидел в кресле, уставившись в пустоту. Потом вскочил и побежал грузить уазик. Говорил: "что этого не может быть, потому что не может быть" и "чудес не бывает". Взял маячок и приказал следить за его машиной по экрану радара, вести запись. В 02:37 он доехал до помеховой зоны и остановился перед ней приблизительно в пятистах метрах. Связался с оператором и спросил - видят ли они его и аномалию? Ему ответили, что видят хорошо и его, и аномалию. Он спросил - сколько до нее, и сказал, чтобы внимательно следили за его машиной, вели его. После чего завелся и поехал. В 02.39 на экране радара отметки слились. После исчезновения помехи, отметка Фудорова не появилась. С тех пор никто не может его найти. Заместитель высказал предположение, что аномальная зона блокирует некоторые виды излучения, в том числе радио, поэтому она и видна на экране радара.
   - Хорошо. Согласно исследованию, эта их аномалия появляется в 23.00 и пропадает в 11.00. Подождем. Сейчас 10 часов. Рано еще поднимать панику. Через час мы его должны увидеть на радаре. Дорога займет еще два часа, благо погода хорошая. Так что вполне возможно, что он просто заблудился. Приедет, ни куда не денется. А вот к его приезду приготовь ему самую гостеприимную камеру на гауптвахте. Пусть посидит, остынет. Тоже мне, казак нашелся, на коня и в поле...
   Утром Федоров нашелся.
   - Товарищ майор! Радарная сообщает, что только что появился сигнал. С Федоровым уже связались. Он ничего не отвечает, говорит только что будет через два часа на базе, и расскажет все только лично вам и Пиросову.
   - Надеюсь, он положил в машину вазелин. И те 15 часов, что его не было видно и слышно, он занимался его правильным применением, а то иначе, с непривычки, ему будет больно. Очень больно. Потому, что сначала им займется Пиросов, потом я, а потом все остальные, поставленные его самоходом на уши, а это почти вся часть.
   На этот раз в кабинете начальника полигона сидело четыре человека: Сергеев, Пиросов, Федоров, а также начальник первого отдела капитан Севъевский А.Р.
   - Итак, Петя. Мы сделали все, как ты просил. Мы сидим в кабинете начальника, здесь начальник первого отдела и я, так что ты можешь наконец-то объяснить, какого черта ты рванул неизвестно куда?
  -- Включите защиту.
  -- Что?
  -- Защиту включите от прослушки.
  -- С чего бы это? Что вообще с тобой произошло?
  -- Включите. Не включите, потом пожалеете.
  -- Ладно, напугал тут.
   Сергеев нажал на красную кнопку на столе. Окна медленно со скрипом и скрежетом, система была древняя, закрылись специальными экранированными жалюзями, около послышался высокочастотный писк генератора помех, от которого в первый момент у всех присутствующих в комнате заныли зубы.
  -- Итак?
   - В общем так. Во-первых - наш радар полностью исправен. Так что никто из нас не опозорится перед высоким начальством, которое могло бы приехать уже через несколько дней.
  -- То, что радар исправен - это хорошо. Ты что - нашел неполадку? И, что значит: "могло бы приехать"? Оно и так приедет. Уже в следующую субботу.
  -- Не думаю, что приедет.
   - Петр Николаевич, объясните пожалуйста что вы имели в виду, говоря это. - Этот вопрос уже задал Севъевский. - Вы нашли что-то опасное?
   - Наш радар - совершенно исправен. То, что мы видим - это не помеха, не шальная засветка на экране монитора. Это определенный, гм... объект.
  -- Что за объект? Что ты видел?
   - Не объект, а Объект. Не сейчас, Павел Сергеич, не сейчас. Иначе если я скажу, что я там видел, и то, как я это понимаю, то это будут последние мои официальные слова. Следующие мои слова уже будут слушать люди с вечным пониманием в глазах, а сам я буду одет в модную одежду с длинными рукавами, которые так удобно завязываются за спиной. В общем, вы подумаете, что у меня от долгой работы съехала крыша. - Уверенность в том, что их долгая работа наконец то закончилась, удачно закончилась, придала инженеру храбрости и непринужденности в общении с начальством. - Лучше я покажу. Это недалеко - всего два часа езды.
  -- Это опасно?
   - А вот это уже не мне решать. Само по себе - совершенно безопасно, а вот те последствия, которые повлечет или может потенциально повлечь за собой эта, гм... находка, могут быть весьма и весьма серьезными. Нам потребуется хорошее освещение, некоторые приборы, видеозаписывающее устройство, а также люди с высоким допуском. И максимум начальства.
   - Хорошо. - Сергеев нажал кнопку на селекторе, который стоял у него на столе. - Лейтенант. Подготовить к выезду мой козелок. Сопровождать меня будет первый взвод второй роты. Все. Поехали.
  -- И выпейте сразу лекарства от сердца. Все вы. Сейчас. На всякий случай...
   Каменистая равнина. Снег. Лед. Кое-где на небольших холмиках пробиваются небольшие клочки серо-зеленого мха. Из животного мира - мелкие грызуны, которые спят по полгода, полярные совы. Солнечный свет, отражаясь от множества мелких лужиц и кристалликов льда, слепяще бьет в глаза. Здесь день полгода. Здесь ночь полгода. Это Север.
   Небольшая колонна, состоящая из двух автомобиле УАЗ и одного БТР-80 двигалась точно на север уже в течение 2 часов. Где-то здесь расположена аномалия, которая уже создала множество проблем всем на полигоне, и немалому количеству людей в Москве.
  -- Товарищ майор! Подъезжаем.
  -- Сколько еще?
  -- Радарная сообщает, что до отметки аномалии осталось еще пятьсот метров.
  -- До отметки?
  -- Да.
  -- А не поздно мы приехали? Сколько осталось еще?
  -- По времени, аномалия исчезнет через двадцать минут.
  -- Плохо. Мы можем не успеть произвести измерения. - высказался Пиросов. - Какого хрена ты потащил нас сюда сейчас.
  -- Вот и мы все так ошибались. Постоянно. Изверять ее надо не тогда, когда она есть, а когда ее нет?
  -- Что?
  -- Сейчас все поймете.
  -- Хорошо, - согласился Сергеев. - Дадим тебе последний шанс. Остановиться на отметке сто метров. Выйти из машин. Дальше пойдем пешком.
  -- Так точно.
   Аномальное место визуально ничем не выделялось из окружающего пейзажа. Такие же камни, снег, мох. К центру и от центра аномалии шла колея, оставленная машиной Федорова. Справа и слева от колеи на расстоянии пары-тройки метров располагались пирамидки из камней. На нижних камнях еще не успел растаять снег. Это говорило о том, что еще недавно эти камни спокойно порознь лежали на земле. Видимо эти пирамидки вчера собрал из камней Федоров, желая отметить края аномалии. Это и подтвердилось его словами:
   - Внимание. Всех прошу меня внимательно послушать. Это очень важно. Через 10 минут исчезнет аномалия. Поэтому несколько вещей, которые не надо делать. Во-первых - нельзя пересекать отрезок, концы которого отмечены этими камнями - Федоров указал на пирамидки из камней. Во-вторых. Не пугаться. В третьих - если уж пересекли черту - никуда не отходить, ждать на месте. Это все. Теперь - прошу всех встать вот тут - сбоку от черты - это позволит вам насладиться в полной мере красотами. Как получится из меня гид?
   - Хватит болтать. Я что - приехал сюда для того, чтобы выслушивать твои шуточки? Прекрати! Долго еще ждать твоего чуда, ради которого мы поперлись сюда?
  -- Товарищ майор. Успокойтесь. Еще пара минут. А я пока оденусь потеплее.
  -- Зачем тебе это, Федоров?
  -- Увидите.
   Прошло 5 минут. За это время Федоров натянул на себя дополнительную пару теплых штанов, еще один пуховик, принес из машины закрытый термос с горячим бульоном. И вот на часах появилось время - 11.00. Воздух между пирамидок на пару секунд подернулся какой-то дымкой, потом все стало как обычно.
  -- Товарищ майор. Радарная докладывает, что аномалия исчезла.
  -- Хорошо.
   Федоров обошел вокруг своих пирамидок.
   - Итак располагаемся следующим образом. Вы, Павел Сергеевич и Максим Геннадьевич встаньте сбоку от камней. Включайте запись и наслаждайтесь шоу. Вы - и он указал на взвод охраны - встанете напротив меня. А я встану прямо посередине с другой стороны и буду главным комиком. Начали! Делай как я!
   С этими словами он нагнулся к земле, собрал в руки снег, слепил из него совершенно обычный снежок и кинул в лоб сержанту - командиру взвода. Снежок естественно не попал в лоб - сержант успел отбить его ладонью, хотя между ними было всего метров пять. Второй снежок тоже не попал в сержанта, который, несмотря на свое недоумение, свободно отбивал снежки. А вот третий снежок все же попал, правда не в лоб и не сержанту, а в плечо рядовому, который справа от него.
   - Что это за детский саааад!!! - Этот рев однозначно принадлежал Сергееву. - Это твое представление....!!!!!!
  -- Я же сказал - делай как я!
  -- Я тебе что здесь - шут?!!!
  -- Я же сказал - делай как я - это последний раз, когда я о чем либо прошу.
   - Хорошо. Я запомню. Сержант - забросайте его снегом - чтобы ему было, какие синяки на губе лелеять.
   - Есть, товарищ майор! С удовольствием! Взвод - товьсь... - все сделали снежки, - Целься....Пли.
   Федоров только улыбнулся и не сделал не одного движения уклониться от града снежков, которые в него полетели. Не один снежок не попал. Такое впечатление, что они растворились в воздухе, перелетев черту, соединяющую пирамидки.
  -- ...., ...., .....!!!!! Федоров! Что за фокусы?
   - Это не фокусы, Павел Сергеич, это только пол беды. А вот вторая половина. - С этими словами Федоров сделал десять шагов вперед подойдя почти вплотную к сержанту, дал ему щелбан и потом сделал столько же назад.
   - Как так - оторопел Сергеев, а потом до него дошло. - Вот черт! Боевая тревога!!! - заорал он, потому что на пятом шаге назад Федоров исчез точно так же, как до этого исчезали снежки. - Быстрее по машинам! Кто там?! Срочно обеспечьте экстренный вызов. Связь с большой землей немедленно по приезду, а пока - оцепить все тут и не дай вам бог заступить туда!...
  
   Глава 2. Решение.
  
   "Какие нервные лица, быть беде..."
  
   "...Сегодня в программу инспекторской поездки президента России были внесены изменения. В связи с плохими погодными условиями президент не посетит, как ранее планировалось, Новую Землю. Дальнейшая программа поездки остается неизменной и президент посетит... "
   "НТВ"
  
   "...Запланированный на послезавтра запуск с космодрома Плесецк будет отложен на несколько дней по техническим причинам. Ракетоноситель должен был вывести на орбиту китайский спутник сотовой связи и российский метеорологический спутник. Следует напомнить нашим зрителям, что российские ракетоносители являются самыми..."
   "Первый канал."
  
   Борт номер один российских ВС, как назвали бы такой самолет в США, летел над безбрежными русскими просторами. В комфортабельном салоне помимо президента России, находились директор ФСБ России и неприметный, по-волчьи поджарый генерал -начальник одиннадцатого управления ГРУ. Недалеко от них расположились Пиросов Павел Сергеевич и Чертополохов Семен Михайлович. Оба, а особенно Пиросов, робели в присутствии первых лиц первого по площади государства в мире. Президент и силовики в данный момент читали доклад, подготовленный НИИ Спецрадиостроения совместно со спецотделом ФСБ и особой группой ГРУ. Точнее сказать, читал президент, а силовики, которые участвовали в его написании, скорее следили за реакцией президента. Но по лицам читающих нельзя было понять отношение к докладу, поэтому и Пирсов, и Чертополохов, которые были вроде как не причем, были внутренне напряжены. Поднявшись на такой уровень упасть - разобьешься насмерть.
   "...Объект "Аномалия" представляет собой неизвестную форму тесной взаимосвязи двух пространств. Первое принадлежит нашей планете, другое - неизвестной планете земле подобного типа.
   В нашем мире объект "Аномалия" проявляет себя как односторонне-прозрачная для проникновения материальных тел и излучений плоскость прямоугольной формы с шириной восемь метров и высотой шесть метров. Направленность аномалии в пространстве - нормаль к плоскости объекта проходит строго с севера на юг. Период появления объекта составляет 24 часа. Аномальные свойства объекта проявляются в мгновенном переносе любых материальных тел и, возможно, излучений в другое пространство. Для наблюдателя, находящегося на Земле объект исчезает. Перенос осуществляется мгновенно и не потребляет или выделяет никакой энергии в любой измеряемой нами форме. Только южная плоскость аномалии является активной. Северная сторона не проявляет никаких особых свойств и прозрачна для всех видов материальных тел и излучений. Такие же свойства проявляет и аномалия, находящаяся на неизвестной планете, за исключением того, что там активной является "северная" плоскость, а "южная" является пассивной...
   ...Период действия аномалии, в результате которого объекты переносятся с нашей планеты на неизвестную планету, названный "Вход", составляет одиннадцать часов пятьдесят минут, длительность периода, в результате которого объекты переносятся с неизвестной планеты на нашу планету, названного "Выход", составляет одиннадцать часов пятьдесят минут. Между периодами "Вход" и "Выход" наблюдаются десятиминутные промежутки, в течение которых аномальные свойства объекта отсутствуют...
   ...Аномалия обнаружена и обнаруживается только с помощью нового радара, разработанного НИИ Спецрадиостроения. Принципом работы этого радара является сбор и анализ многих сотен параметров, в результате чего выдаются данные о состоянии объекта наблюдения. В результате того, что аномалия пропускает с той стороны некий спектр частот, не являющийся нормальным для данной местности, он виден на экране радара в режиме "выход". В связи с тем, что аномалия пропускает используемые в радаре полосы частот - и не отражает их обратно - то есть являет собой радиопоглощающую поверхность типа покрытия, созданного по технологии "Стелс", объект виден на радаре в режиме "Вход". Это было выяснено уже после. Всеми остальными обычными радарами объект не обнаруживается именно в результате отсутствия отраженного импульса...
   ...Объект "Аномалия" обнаружен Федоровым П. Н. - одним из разработчиков нового радара в процессе тестирования и сдачи нового радара. Также Федоров первым совершил двойное перемещение (туда и обратно) сквозь объект на автомобиле с дизельным двигателем...
   ...Планета, на которой находится "вторая половина" аномалии получила рабочее название "Земля-2". На месте выхода "Аномалии" располагается местность, с аналогичными Новой Земле геофизическими и климатическими условиями - а именно снег, лед, мохообразные растения, низкая температура.
   Атмосфера новой земли соответствует земной на 99% (чуть больше кислорода, меньше азота).
   Гравитация соответствует земной, чуть меньше приблизительно на 1% .
   Время оборота вокруг своей оси (сутки) 24 часа 10 минут.
   Планета освещается желтой звездой со спектром, идентичным солнечному.
   Угол наклона оси планеты и климат неизвестен.
   Количество крупных естественных спутников - не менее 1.
   Площадь поверхности, отношение суши и земли неизвестно.
   Образцы мха, привезенные с Земли-2 соответствуют земным на 100%. Это соответствие можно объяснить тем, что через аномалию мхи попали на Землю-2. Остальной растительный мир неизвестен.
   Животный мир неизвестен.
   Наличие разумной жизни - неизвестно. Никаких искусственных построек, артефактов, или следов пребывания разумных в исследованном радиусе не обнаружено. Во всем радиодиапазоне обнаружены только естественные сигналы...
   ...У находящегося в карантине инженера Федоровым П. Н, а также у всех, с кем он контактировал, никаких признаков неизвестных заболеваний пока не обнаружено."
   - Итак. Я прочел ваш доклад, господа. Ваши предложения? - президент повернулся к министрам и советникам. - Вообще - для чего мы можем это использовать? Какая выгода? Вы в курсе, что у нас нет денег на всякие прожекты?
   - Господин президент. Это не прожект. - ответил директор ФСБ. - Это возможность получить целый мир. Сейчас мы бьемся над тем, что потеряли свои западные и южные территории - а так мы получим новый мир. Даже если он пустынная и холодная тундра.
   - Нам и свою тундру девать некуда. Двадцать процентов нашей территории это, как вы знаете, тундра.
   - Да, но мы сможем использовать ее не стесняясь, свалка токсичных отходов, испытания оружия, зоны для бандитов, а это удобно - им некуда бежать... - это своего соседа, несмотря на извечную взаимную нелюбовь между военными и особистами, поддержал генерал, - А в коре планеты наверняка есть минералы, полезные ископаемые... Да вообще, пока не известно о это планете. Что там может быть все что угодно - может она полностью землеподобна - и там есть все - и шикарные курортные места для отдыха, леса для охоты с непуганым зверьем, меха, неиспорченная пища - это только то, что можно взять очень легко и быстро.
  -- Хм. Хорошо. Ваши предложения?
   В разговоре возникла пауза. Несмотря на заранее принятое совместное решение ни фсбешник, ни грушник не хотел высказываться первым. Если затея окончится провалом, то можно потерять текущее место работы. А увольняют из ФСБ и ГРУ, да и вообще людей в таких чинах любой системы, тем более с такими знаниями, независимо от географического положения страны только в одно место - на кладбище.
   - Предположение такое. - Тяжело вздохнув, грушник решился первым. - Точнее это не предположение, а уверенность. До тех пор, пока мы не будем точно знать, что собой представляет Земля - 2, ее климат, возможное население, географию, до тех пор мы не сможем разработать никаких конструктивных планов. Поэтому сначала следует провести разведку.
   - И во сколько эта разведка нам обойдется? Мы и на этой планете еле-еле поддерживаем свою разведсеть, а уж соваться на другую...
   - Недорого. У нас в консервации есть старый низкоорбитальный спутник оптического наблюдения. Также у нас есть пусковая установка баллистических ракет Тополь-М - прототипный вариант. Он сейчас пылится в заводском музее в Москве. Предложение такое. Мы слегка дорабатываем спутник современной системой связи, устанавливаем его вместо боеголовки прототипа ракеты Тополь-М. Характеристики носителя это позволяют. Далее доставляем прототип на Новую Землю. Там он своим ходом идет до аномалии, переходит на Землю-2, где и производит пуск ракеты. Ракета выводит на орбиту спутник, спутник делает два-три витка вокруг планеты, на большее его не хватит - после он сгорит в атмосфере. Да и не жалко - старый он, а новый и не нужен. Но за это время мы получим фотокарту планеты. Пусть неполную, пусть не такого качества, как привыкли получать сейчас - чтобы копеечную монету было видно, но достаточную, для дальнейших расчетов. В зависимости от полученных данных мы планируем и наши дальнейшие действия.
  -- Хм... - задумался президент. - Хорошо. Это все предложения?
   - Нет. - Это теперь взял слово фсбешник. - Мы выпускаем из виду еще один аспект этой...хм... находки. Как бы это сказать - надо учитывать все возможности...
  -- Какие?
   - Дело в том, что есть на нашей территории одна аномалия, почему бы не быть еще одной...
  -- Или не одной. - договорил президент невысказанную начальником ФСБ мысль. - Или не на нашей территории... Или где угодно на нашей, на земле, под землей, в воде, в воздухе... В доме... На стратегическом объекте... Я вас правильно понимаю?
   - Да, господин президент. Вы меня правильно понимаете. Кто и где угодно может провалиться сквозь эти объекты на Землю-2. Или куда-то еще. Вы, я, жена, дети, автомобиль, самолет, корабль, спутник. Но также что-то может провалиться и к нам.
   - Да. Это отдельная головная боль. Ваша головная боль. Как вы предлагаете от нее избавится?
   - Ну, тут нужен комплекс мер. Для начала следует найти и обозначить на карте все эти аномалии, если, конечно, они есть. В этом нам поможет наша наука. - И начальник ФСБ приглашающи посмотрел на Пиросова. - Павел Сергеевич, что вы можете рассказать нам по этому вопросу?
   Пиросов вздохнул. Он не желал вообще открывать рот в присутствии этих лиц. Поговорка: "молчи - за умного сойдешь" здесь принимала совсем другую формуму. Что-то вроде "молчи - подольше проживешь". Сидящие вокруг люди могли раздавить его, как таракана, одним небрежным движением. Более того, они могли сделать это просто ненароком. Не в той весовой категории сейчас находился Пиросов, чтобы не бояться за свои слова.
   - Ну... Как приказали, второй опытный комплект радара срочно переделывается под космическое использование. Время доработки - примерно пять суток. Но сами понимайте, что долго он в космосе не выдержит. Нужна особая элементная база для работы в условиях жесткого космического излучения.
  -- Так быстро? - удивился президент.
   - Да. Дело в том, что радар изначально разрабатывался под космос, а уже потом, от безысходности, переделывался под наземное исполнение. К сожалению, ради скорости и экономии денег в опытных образцах элементы были использованы обычные, а не специальные. Конечно, вся документация и описание тех процессов производства есть, но поставить вот прямо сейчас.... А так, тот что есть, вполне проработает какое-то время на орбите - все блоки можно легко скомпоновать для установки на спутник. Единственная проблема - это вес конструкции... Ее еле-еле потянет стандартный носитель...
  -- Кстати - а чем вы его запустите?
   - Господин президент. Я взял на себя смелость задержать ради такого происшествия запуск ракетоносителя с космодрома Плесецк.
  -- Аа... Так значит там не было никаких неполадок?
  -- Да.
  -- Ладно, продолжайте, Павел Сергеевич.
   - Спасибо. Далее... после запуска в космос радар найдет нам все активные во время его работы аномалии - то есть работающие на "выход". В режиме "вход" аномалии, к сожалению, обнаружить гораздо сложнее ...
  -- Гораздо сложнее это на сколько?
   - Нужно больше мощностей и больше времени на анализ. Так что сейчас это невозможно. Только если на этой стороне мы покроем всю поверхность земли предельно мощным излучением. Не следует также забывать, что мы не сможем с помощью одного спутника со стопроцентной вероятностью найти все, или даже большинство аномалий. Как вы понимаете, только определенный процент поверхности Земли будет отслеживаться спутником. В силу простых геометрических причин. Потом, аномалии могут иметь большой период неактивности. Это для этой данной мы имеем практически двенадцать часов "работы" в день. А для другой это может быть и раз в месяц... год... сто лет...тысячу лет на одну минуту... В общем - это вряд ли даст нам много.
  -- Спасибо за честный ответ. И не волнуйтесь вы так! - подбодрил президент Пиросова. - И что вы предлагаете?
   - Сеть спутников под видом погодных, сотовой связи - любых невоенных. Так мы сможем охватить всю планету и после, скажем года, приема сможем найти большую часть самых активных аномалий.
   - Ладно. Сеть - это потом. Кстати, - президент повернулся к директору ФСБ, - вы упоминали комплекс мер. Что еще?
   - Второе мое предложение не такое затратное и поможет нам найти те аномалии, которые уже, возможно, были замечены человеком. Я предлагаю поднять и проанализировать все упоминаемые непонятные случаи, дошедшие до нас. Надо поднять архивные материалы по спецтемам, пошуршать в бумагах уфологов, поискать по психбольницам людей, которые якобы видели что-то и так далее. Это не так уж это и затратно. Для обработки этих данных я выделю свой компьютер.
  -- Свой?
  -- В смысле, один из суперкомпьютеров ФСБ.
  -- Хорошо. Это все предложения на сегодня?
   ФСБ и ГРУ переглянулись и кивнули головой
  -- Да.
  -- Тогда я утверждаю ваши предложения. После получения данных мы встретимся вновь. Месяца вам хватит?
  -- Возможно.
  -- Тогда на сегодня все.
   Самолет президента начал готовиться к посадке в московском аэропорту Шереметьево.
  
   Следующая встреча высоких лиц состоялась уже не в салоне самолета, а под Кремлем, в специальном кабинете для совещаний, оборудованном по последнему слову контрразведывательной техники и защищенным от любого прослушивания. Хотя из выделенных президентом на детальную проработку проблемы "Аномалия" тридцати дней прошло только двадцать пять, однако и директор ФСБ и представитель от ГРУ готовы были представить результаты своих исследований. На данной встрече уже не присутствовал Пиросов. Его и тогда пригласили только из-за того, что он был одним из немногих в то время хорошо владеющих вопросом. Теперь обсуждались вопросы, ответы на которые проходили по грифу - "Сверхсекретно. Хранить вечно. Перед прочтением - сжечь."
  -- Итак, господа, приступим. Вы настаивали на встрече. Вы готовы предоставить результаты?
  -- Да, господин президент. - ответил начальник ФСБ. - Готовы.
  -- Кто из вас первым начнет доклад?
   - Я и начну. Итак... Задачей моего ведомства было обнаружение возможных аномалий на территории нашей страны и во всем мире, анализ этих мест а также поиск предметов и существ, которые, возможно, совершили переход через аномалию. В результате комплекса мер были получены следующие данные.
   Первым источником информации о возможных местах расположения аномалий является радар нового поколения, разработанный в НИИ Радиостроения под руководством главного конструктора - Пиросова Павла Сергеевича. В кратчайший срок, за четыре дня, второй опытный образец был доработан под космический вариант использования, правда с оговоркой - без должного экранирования, которое просто не успели изготовить, космических излучений тонкая электронная начинка радара проживет только около месяца. За двадцать дней спутник совершил несколько десятков оборотов вокруг планеты и обнаружил несколько десятков проявлений аномалий.
   Все их можно разделить на двенадцать аномальных зон, которые равномерно распределены по окружности глобуса на расстоянии 72® друг от друга. Кстати аномалия на Новой земле выбивается из этих двенадцати аномальных зон. В этих зонах концентрация объектов аномалия максимальна. Ближайшая такая зона располагается в Афганистане. Кстати, все остальные такие зоны расположены в мировом океане, самые известные из которых - Бермудский треугольник и Море дьявола. Но все обнаруженные аномалии в этих зонах имеют один признак - время их активности от одной микросекунды до одной минуты, а период появления - более двадцати дней - то есть из всех обнаруженных аномалий за все время наблюдения ни одна аномалия не появилась дважды.
   Аномалии, обнаруженные вне этих зон - наоборот, имеют длительный период появления. Таких аномалий обнаружено очень мало. Аномалия на Новой Земле, несмотря на суровые климатические условия и большие расстояния от освоенных мест, на мой взгляд, самая удобная для доступа - и удобный режим появления, и частота, и длительность. Остальные аномалии расположены в таких местах, куда и пешком добраться проблема, не то, что на технике, - в основном это районы молодых горных массивов - Анды, Тибет, либо высоко в атмосфере - над северным и южным полюсами планеты на высоте семь с половиной километров, либо в глубоководных впадинах - например в Марианской... Да и длительность этих аномалий не самая удобная - например в горах Тибета эта аномалия "работает на вход" в течение всех двадцати дней наблюдения, что делает сообщение, скажем так, сложным. Также следует обратить внимание на то, что в плотно обжитых человеком районах не обнаружено ни одной аномалии, что представляется странным в связи с другими полученными данными.
   Параллельно с радарным наблюдением производился поиск во всех архивах данных на людей, которые исчезли в неизвестном направлении, странных людей, появившихся из ниоткуда, предметов, и просто "нехороших мест". И если поиск людей и предметов ничего достоверного не дал, то вот поиск упоминаемых в прессе нехороших мест сразу вывел нас на исследования Бермудского треугольника Лоуренсом Куше. Его книга, изданная в 1978 году, до сих пор является одной из самых знаменитых, а также и самой аналитической, что нехарактерно для западной прессы. О правильности его исследований говорит хотя бы то, что теоретически предсказанные им места расположения "губительных вихрей" четко совпадают с картинкой, полученной со спутника.
   Анализируя с точки зрения знания о существовании аномалии данные об исчезновениях в Бермудском треугольнике, а также других "нехороших местах" следует отметить следующее:
   - мелкие объекты: некрупные подводные лодки, яхты, легкие корабли, лодки, тактические самолеты, люди исчезают полностью - без следа.
   - крупные объекты - океанские лайнеры, крупные военные корабли не исчезают полностью, однако мелкие объекты с них - люди, незакрепленные предметы, могут с них исчезнуть.
   Для проверки гипотезы о том, что происходит с предметами, размеры которых хотя бы по одному габариту больше активной площади аномалии, был проведен опыт. Собранную установку, на обычный автомобиль ГАЗ-66 с огромным жестко закрепленным фанерным щитом более восьми метров в длину, попробовали провести сквозь аномалию. Установка проехала аномалию совершенно ее не заметив, однако водитель исчез из кабины, и смог бы вернулся на Землю в следующий период активности. Также исчезли с машины не закрепленные механически мелкие предметы. Таким образом, любые предметы больше габаритами 8х6 метров не пройдут сквозь аномалию, а будут подвергнуты частичной разборке.
   Третьим обработанным источником данных об аномалиях являются мифы, предания и легенды различных народов мира. В результате анализа этих данных, отбрасывания заведомо ложных выделены следующие закономерности:
   Первое - во всех преданиях есть описания возможности перехода в другой мир, причем речь идет именно о физическом переходе. Этот мир называли по разному, ад, рай, навь, правь - в общем туда можно было попасть. Это говорит о том, что наши предки знали о существовании аномалий, но пользовались ими чрезвычайно редко.
   Второе - обычно этот переход оказывается переходом в один конец. Только редкие герои, полубоги, великие шаманы, жрецы, ведуны могли перемещаться туда и обратно.
   Третье - во всех культурах эти переходы могли быть осуществлены только в определенных! местах, но все эти места принадлежали не океанам, а вполне земным территориям - в дремучем лесу, в далеком оазисе, на острове и т.д. Однако сейчас ни одной аномальной зоны в приделах активного обитания человека нет, что довольно странно - были, а теперь нет. Неизвестно, что с ними случилось, и следует принимать во внимание, что это неизвестное может также случиться и с аномалией на Новой Земле.
  -- Это все, что вы хотели рассказать?
  -- Пока все. Мы продолжаем анализ уже имеющейся информации и поиски новой.
  -- Хорошо? А что вы можете сказать, товарищ генерал?
   - Пожалуй я тоже расскажу много удивительного. - ответил зам начальника ГРУ. - Моей задачей было выяснить все возможное о Земле - 2. Итак, вот взгляните - с этими словами он открыл принесенную с собой папку и разложил на столе перед собеседниками карту.
   Карта была составлена из фотографий из космоса. Кое-где на карте присутствовали небольшие белые полосы, где-то поверхность земли была скрыта облаками и тоже неразличима, но общее представление о поверхности Земли-2 можно получить.
   - Как вы видите, на поверхности Земли-2 есть два больших материка. - водил указкой по карте представитель ГРУ. - Один - тот что больше, мы назвали Евразия -2, второй Америка-2. Остальная поверхность покрыта океаном.
   Америка - 2 представляет собой холмистый материк неправильной формы вытянутый с севера на юг, не достигая крайне северных и крайне южных широт. Форма материка отдаленно напоминает стиснутые друг в друга Северную и Южную Америки. Высокие горы практически отсутствуют, присутствует несколько древних, низких горных цепей, подвергнувшихся практически восьмидесятипроцентной эрозии. Большая часть материка покрыта лесами и степями различных типов, есть несколько небольших пустынь.
   Материки Америка-2 и Евразия-2 разделены Атлантикой-2, по дну которой, по середине, проходит горная цепь. Вершины некоторых гор выступают над уровнем моря и образуют редкую цепочку островов. Один из них, по центру этой цепи довольно велик - размерами с Мадагаскар.
   Евразия-2 представляет собой материк трапециевидной формы с изрезанной с южной, западной и восточной сторон береговой линией. Много бухт, небольших островов. С северной части материк ограничивается высокогорной цепью, которая проходит с запада на восток по кромке всего материка. Горы не очень молодые, действующих вулканов не наблюдается. Выходная точка аномалии на Земле -2 расположена на небольшом острове в ста - ста пятидесяти километрах севернее этой горной цепи. Весь "Северный Ледовитый океан" покрыт толстым слоем льда из-за влияния горной цепи, которая не пускает на материк холодные ветра. Также благодаря этому климат на севере материка теплее, чем на севере России. Полоса тундры гораздо уже, климат теплее, однако сезонные колебания температур на севере Евразии - 2 выше, чем на Земле из-за все той же горной цепи.
   Также на Евразии-2 присутствует огромный кратер, возможно от удара в древности гигантского метеорита. Диаметр кратера составляет приблизительно триста километров. Высота некоторых гор в стенке кратера более километра. Глубина кратера составляет всего около двадцати пяти метров над уровнем моря, что позволяет предположить, что ядро метеора состояло из легких пород, большей частью сгоревших в атмосфере и испарившихся от удара о планету. Кратер смещен от центра материка в северо-западном направлении. С гор, образующих стенки кратера стекает несколько рек, как вовнутрь кратера, так и с внешней стороны. В центре кратера располагается небольшое озеро.
   Катастрофа такого масштаба, как удар метеорита данного размера о планету, привела бы к мгновенной гибели девяносто процентов видов живых организмов, кроме разве что простейших, к смещению орбиты и/или изменению наклона оси планеты, тектоническим сдвигам, чудовищным извержениям вулканов, ядерной зиме на несколько тысячелетий, в течение которой вымерло бы еще девяносто процентов из оставшихся десяти, и долгому ледниковому периоду. Этим, географией, а еще найденными аномалиями, можно объяснить практически сто процентную идентичность климатических поясов и всех увиденных живых организмов на Земле-2...
   - То есть, - перебил докладчика президент, - вы хотите сказать что Земля - 2 полностью идентична своими растениями и животными нашей планете?
  -- Да. Растениями, животными.... И людьми...
   - Людьми?!! Там присутствует разумная жизнь? И более того - человек? Гомо сапиенс сапиенс?
   - Да. По обоим материкам присутствуют поселения различных размеров - от маленьких хуторов на один-два дома, до полноценных "мегаполисов" на несколько десятков или сотню тысяч человек. Один из самых больших располагается, кстати, в кратере метеорита. На материке Америка-2 мелких деревень меньше, а больших городов больше, соответственно и плотность населения выше, чем на Евразии-2.
  -- Мегаполис на несколько сот тысяч человек? Это как?
   - Согласно космическому наблюдению и по данным, полученным от группы глубокой заброски моего спецотдела сейчас развитие людей на Земле-2 соответствует приблизительно VII-X веку на материке Евразия-2. На материке Америка -2 развитие соответствует приблизительно XVII веку. Во всяком случае, как видно со спутника, на материке Америка сейчас идет активная война с применением огнестрельного оружия.
   - А что на счет огнестрельного оружия выяснила ваша группа на материке Евразия -2?
   - Оно известно, но его применение считается варварством и запрещено богами.
  -- То есть, как считается? Ваша группа что, вошла в контакт с местными?
   - Да. В односторонний. Если можно, я расскажу кратко историю, которую переслал мне начальник группы.
  
   Группа глубокой заброски состояла из шести человек, пятерых капитанов с различными военными специальностями и командира группы - майора разведки Александрова Николая Ивановича. На самолете, поднятая по тревоге группа, вместе со своей спец машиной БРДМ-2ММ, сделанной на основе БРДМ-2, и отличающейся сильно увеличенными баками, более мощным и экономичным, и дорогим естественно, двигателем, облегченным вооружением - КПВТ отсутствует и современными средствами радиоэлектронной борьбы (которые по понятным причинам совершенно не пригодились), была переброшена на аэродром "Новая Земля" сразу же после того, как президент дал добро на дальнейшее исследование Земли-2. Далее в течение восьми дней группа ждала указаний по поводу заброски, отрабатывая пока виртуальный переход через аномалию.
   После того, как появились первые данные аэрофотосъемки и наличие разумных существ человекообразного вида было доказано, группа получила задание выдвинуться через замерзший океан к горам, любым способом форсировать горную преграду и дойти до зоны обитания аборигенов. Далее действовать по обстоятельствам. Основное задание - наблюдение за аборигенами и обнаружение мест, пригодных для создания долговременной базы.
   На девятый день, перейдя через аномалию в час ночи на Землю-2 группа направилась в южном направлении в сторону гор, отделяющих материк от студеного северного моря. Пройдя к рассвету порядка ста тридцати километров, группа приступила к поискам способа преодолеть горный хребет. Таких возможных способов было два. Либо найти перевал, что сопряжено с долгими поисками и опасным подъемом и спуском, либо найти дельту какой-либо реки, чтобы по ровному берегу, или вдоль берега, или по воде - машина давала возможность форсировать водные преграды, перебраться на материк.
   От поисков перевала Александров отказался сразу же, так как БРДМ был нагружен сверх меры предметами, обеспечивающими функционирование машины и экипажа в условиях глубокой заброски, а, вдобавок, тащил за собой прицеп - герметичный контейнер с топливом. Имея на руках снимки со спутника, на которых можно было найти проем в стене гор, командир группы принял решение форсировать преграду по реке. Ближайшая найденная река оказалась непригодна для перехода гор, поэтому только на следующий день группа уже по другой реке, для чего пришлось сделать крюк в семьдесят километров, оказалась на южной стороне горной цепи. Около этой речки группа оборудовала замаскированный вспомогательный лагерь с радиомаяком, проверила состояние транспорта, надев на колеса цепи для повышения проходимости, заправила внутренние и навесные баки "под горлышко" из цистерны, которую тоже планировалось оставить здесь, и отправилась в путь на юг.
   Согласно данным спутниковой съемки ближайшее некрупное поселение - деревня на дюжину домов, находилось примерно в восьмистах километрах от временного лагеря. Если по шоссе, то БРДМ преодолел бы это расстояние менее чем за сутки - и затратил всего лишь пятьдесят процентов имеющегося топлива. Однако до шоссе на этой планете еще не додумались, поэтому ехать приходилось по тундровой целине.
   Движение по тундре тоже происходило довольно быстро - видно далеко, почва ровная, жесткая, каменистая, хоть и влажная. Однако вскоре тундра кончилась и начался лес. Лес по сравнению с тундрой для движения на машине был адом. Встречались разные типы леса - он напоминал то сибирскую тайгу, то бор из мачтовых сосен, то густой ельник из детских кошмаров. Иногда приходилось объезжать краем болота, иногда - буквально протискиваться между вековыми деревьями, даже на юрком БРДМ - машине с высокой маневренностью и проходимостью, передвигаться было очень трудно. Темп движения сильно упал, поэтому шестьсот километров были пройдены только к концу восьмых суток от переноса.
   Ко всему прочему отряд уже слишком близко подобрался к местам проживания аборигенов - если до деревни триста километров, то кто знает - может до выселков, скрытых от всевидящего ока спутника не вовремя пролетевшим облаком - километров двести. А, значит, до охотничьих сторожек может быть и сто, и пятьдесят километров. Поэтому машину было решено оставить, замаскировав ее в буреломе и поставив вокруг растяжки. Радиомаяк, аналогичный оставленному во временном лагере, был установлен под БРДМ - во избежании повреждений от падающих веток или мелких животных. Взяв припасы из расчета на десять суток, стандартный боекомплект, рацию, которая связывалась с временной базой около точки перехода, отряд углубился в чужой лес уже пешком.
   Лес представлял собой смесь из различный видов деревьев, встречались и лиственные, и еловые породы, это говорило о том - что зимой здесь достаточно тепло. На такой широте на Земле росли только карликовые березы, здесь же сказывалось влияние северного горного хребта, защищавшего от холодных ветров. Отряд буквально прорывался сквозь заросли малины, черники, в сосновых борах приходилось топтаться по брусничнику. Грибы - какие хочешь и сколько хочешь - один раз отряд вышел на полянку заросшую белыми грибами так плотно, что некуда было поставить ногу - эту полянку отряд даже сфотографировал якобы для отчета, а на самом деле - себе на память. Вокруг все буквально кишело живностью - летало, бегало, ползало, подкрадывалось, поедало друг друга. Около маленькой, но быстрой, речушки, которая текла на север, Александров, заядлый рыбак, долго стоял не в силах отвести глаз от спокойно стоящий около берега рыбы. Рыба была скромных размеров - метра два - не больше. Что это была за рыба - сом, осетр или щука майор так и не рассмотрел, но оттаскивали его от реки силой. Это был сущий рай для человека, любящего лес, охоту и рыбалку. И вот по этому изобильному лесу отряд шел питаясь своим собственным сухим пайком, ни ягодки не сорви, не говоря уже про охоту и рыболовство, только воду пили из ручьев, предварительно положив в нее обеззараживающие таблетки - биологическая осторожность превыше всего.
   Следует отметить, что животные стали реагировать на присутствие людей по-другому - если в тундре животные лишь удивленно таращились на людей, и их приходилось буквально объезжать, то сейчас при виде людей животные убегали прочь, и это говорило о том, что людей животные здесь узнавали, и что люди эти представляли опасность. На деревьях кое-где стали появляться зарубки, сломанные по особому ветки, места стоянок с закопченными камнями - в общем все предупреждало о приближении к людям, поэтому темп движения постепенно понижался.
   С первым местным жителем разведка столкнулась буквально нос к носу уже на второй день пешего хода. Очередной просвет в лесу вывел группу на стоящую на лесной поляне небольшую бревенчатую избушку совершенно привычного вида. Возле избушки стояли стойла, накрытые ветками, поленница, из печной трубы поднимался дымок. На вид совершенно обычная охотничья сторожка, какую можно увидеть и в сибирской тайге сейчас, и в подмосковном лесу лет сорок назад. По жесту Александрова отряд рассредоточился в лесу по периметру поляны, чтобы прикрыть возможный отход или предупредить о новых "посетителях".
   Два часа наблюдения выявили следующее. В доме присутствовал один человек, что доказывалось термосканированием дома и одной лошадью самого обычного вида в стойле. Человек, который находился в избе несколько раз выходил на улицу по различным делам. Это был уже немолодой и полностью седой мужчина, одетый в кожаные штаны, рубаху из грубого небеленого полотна. Мужчина был бос. На поясе у него висел тяжелый металлический нож в кожаных ножнах. В течение всего времени наблюдения никто не подходил к дому, никто не уходил, да и по действиям аборигена можно было понять, что он никого не ждет. Таким образом, это был практически идеальный вариант для взятия языка - одинокий, в лесу, долго никто не схватится, да и в случае чего тело можно легко спрятать. Вполне естественно - пошел на охоту и волки загрызли, или на медведя наткнулся...
   Языка решено было брать, когда он следующий раз выйдет из дома. Внутри дома его было брать опасно, так как планировка, а также возможное оружие гарантировали этой операции неприятный финал. Неприятный, естественно, не для спецгруппы, вооруженной по последнему слову техники, а для языка, которого все же требовалось взять живым и не сильно поврежденным. Поэтому в прикрытое деревянными ставнями окно была закинута граната со слезоточивым газом. Когда кашляющий и трущий глаза местный житель, что не помешало ему схватиться за нож, когда он увидел кто его ждет, выскочил из дома, двое спецназовцев простенько его скрутили, отобрали ножик, и для верности вырубили его, после чего все дружно перебрались в дом.
   Пока охотник приходил в себя, спецназовцы обыскивали и проверяли дом, параллельно ведя видеозапись. В доме была печь, сложенная из кое-как притертых камней и обмазанная глиной, бревенчатые стены, бревенчатый пол с настилом из жердей поверх. Крыша из веток и соломы. В единственной комнате стоял тяжелый дубовый стол, лавки, сундук и лежанка, с накиданными на нее мехами. Простая и дешевая утварь - деревянные ложки, деревянные миски и глиняные горшки. В небольших сенях лежало немного сена - на корм лошади, так как других домашних животных найдено не было. На заднем дворе были расположены рамы, на которых были растянуты на просушку шкурки мелких пушных животных - белок, бобров, лис, а также отхожее место. В общем, это была обычная лесная сторожка раннего средневековья, где человек живет в теплое время года охотой, и очень редко - зимой.
   Однако осмотр некоторых других вещей разрушал этот образ. Во-первых - ножик, который отобрали у охотника. Точнее "ножиком" это можно было назвать только условно - отлично сбалансированный, тяжелый боевой нож, которым можно было бы отразить и не сильный удар меча. Лезвие слегка закругленной формы, кончик заострен. Но самое главное - металл. На клинке был явно виден булатный рисунок! Увидеть такой нож у простого средневекового охотника все равно, что увидеть гранатомет у охотника современного. Второй вопрос - это лук. Помимо охотничьего лука, стоявшего со спущенной тетивой в углу, в сундуке был найден разобранный сложный составной лук, а в мешочке рядом - бронебойные наконечники для стрел. Также на коже у мужчины, под рубахой, был обнаружен впечатляющий набор шрамов от резаных и колотых ран. Все это указывало на то, что мужчина не всегда занимался мирной охотой на белок, да и рефлексы воинские не спрячешь. Таким образом было много непонятного в этой сторожке на отшибе. В связи с найденными вещами, в список которых входил увесистый мешочек монет, среди которых спецназовцам попалась и пара золотых, эта сторожка становилась больше похожей либо на тайное место встречи шпионов, либо на передовой пост разведки, причем первое вероятнее.
   - Неплохое оружие, - сказал один из спецназовцев.
   - Да, Петя? - спросил Александров у Якищева, который был завзятым любителем холодного оружия и часто из "командировок" привозил понравившиеся образцы. За что имел серьезные проблемы с начальством. Постоянно.
   - Ага. Такой боевой нож современной ковки стоит порядка пятисот - тысячи долларов, а старинный... там сумма уже с четырьмя нулями.
  -- Да. Скромненький такой охотник...
  -- Кстати, Коля, а как ты его будешь допрашивать?
  -- Не понял. Что значит, как? Как обычно!
  -- Ну вот ты какими языками владеешь?
   - К чему это тебе- ты ведь отлично знаешь каки..., а понял тебя. И что будем делать - язык так просто не выучишь... Ну жестами тогда....
  -- Много он тебе расскажет жестами, и много ты поймешь?
  -- Ну не жалуюсь, до этого все понимали, и я понимал...
   В этот момент в разговор спецназовцев вмешался третий голос:
  -- Тати... Кто вы?...
  
   - Здесь я прерву этот занимательный рассказ, чтобы сэкономить время и просто сообщу важнейшую часть из полученных данных. Итак.
   Судя по рассказываемым преданиям люди на Земле-2 появились очень давно, причем появлялись там постепенно. Живут там, например, люди египетского этноса, который полностью исчез порядка 2 тысяч лет назад на Земле, и многие другие. Те люди, с которыми вступила в контакт - кстати, они называют себя россами, появились здесь около трех тысяч лет назад. За это время россы, пополняемые, похоже, постоянно славянами из Древней Руси образовали четыре государства, которые хотя и имеют друг к другу некоторые взаимные претензии в различных сферах жизни, но все же очень дружно выступают против любой внешней угрозы, так как правители этих государств являются дальними родственниками - правнуками великого князя.
   Этот великий князь объединил четыре разрозненные страны россов в одну, умертвив всех остальных претендентов на престол этих государств. У князя было четыре ребенка - два сына и две дочери. У его детей, в последствии, - по сыну. Следует отметить, что пока шло объединение государств россов, остальные пограничные страны не сидели на месте. Поэтому, через два года после объединения, Яромиру пришлось отражать нападение объединенных западных государств - греков, франков, пруссов, которых сзади подстрекала Ромейская Империя. Война была выиграна, однако новоявленное Великое Княжество Росское было ослаблено, что повлекло за собой нападение уже с востока и юга, причем даже не обычную войну - а миграцию, кочевники тянули за собой свои семьи...
   - Зачем вы так подробно рассказываете мне историю этого государства? Вы думаете мне это интересно?...
   - Господин президент - я не стал бы предоставлять лишнюю информацию. Дело в том, что аномалия выходит именно на территории, на которую распространяется влияние Княжества Новгородского.
   - Какого княжества? Вы же сказали, что все русские государства были объединены?
   - Росские. Но они потом распались. Если можно, то я закончу рассказ - это не займет много времени.
   - Хорошо. Продолжайте.
   - Теперь надо сделать небольшое ответвление в рассказе на географическое расположение росских княжеств. Росские княжества занимают все, если проводить параллели на Землю, почти всю юго-западную часть материка Азия-2, часть восточной Европы-2, вот смотрите на карте, полученной с помощью съемки спутником с орбиты. Тот огромный катер находится прямо в центре росских земель и отделяет одно княжество от другого, что позволяет княжествам легко сохранять свою независимость друг от друга.
  -- Почему?
   - Потому, что перевалы легко защищать, техника не пройдет, и все осадные орудия надо везти в обход кратера, что долго и невыгодно. Этот факт только подчеркивает полководческий талант Яромира...
   С севера от кратера находится Новгородское княжество, с юга - Киевское, с запада - Суздальское, с востока - Словенское. Поэтому когда напали кочевые племена - они напали с двух сторон на территорию бывшего Словенского Княжества. Из-за тяжелых потерь в прошедшей войне, а также из-за того, что часть войск осталась на границе и на отторгнутых в результате победы территориях, присоединенных к Великому Княжеству Росскому, кочевые племена очень быстро захватили большую часть Словенского Княжества, где и оставили свои семьи, а также, что хуже всего, смогли захватить Словенские Перевалы, позволявшее им нанести удар по любому княжеству с тыла. Однако благодаря действиям Яромира и его детей, которые в рекордно короткие сроки собрали всю армию княжества, оголив все остальные границы, кочевники при подходе к Киевским Перевалам вынуждены были вступить в битву. Сражение длилось 3 дня, итогом являлась полная победа - кочевников просто выбили: на каждого выжившего приходилось по девять мертвецов. Однако потери обороняющихся также были чудовищными - более пятидесяти процентов были убиты, остальные ранены.
   Далее, как рассказывают легенды, Яромир воззвал к богам, чтобы они защитили его страну, готовый принести любую жертву. По преданиям Боги помогли. В результате этого Яромир, жена, его дети, вся его ближняя дружина погибли, но все остальные, присутствующие в кратере, и княжеские, и находники - все услышали у себя в голове голос Бога.
   У Бога-Отца была жена Богиня-Мать и 4 детей. Бог даровал своим любимым детям Законы, по которым следовало жить. С этого момента в кратере образовалась община почитателей Бога, вскоре переросшая сначала в монастырь, а потом в город волхвов. Приблизительно за четыреста-пятьсот лет эта вера распространилась на всей территории княжеств, в которой правили потомки оставшихся в живых внуков Яромира, и стала распространяться по территории материка. В частности эта вера плохо относилась к огнестрельному оружию, поэтому на всем континенте, а этой веры придерживаются на всем континенте в той или иной степени, огнестрельное оружие не применяется. Святоград, Город Храмов - у него много названий, расположен в центре метеоритной долины. Вся долина принадлежит волхвам - местным священникам. Они не подчиняются приказам никакого князя, скорее наоборот - это княжества прислушиваются к мнению росских волхвов.
   На западном континенте, Америке-2, нет запрета на применение огнестрельного оружия, и там постоянно идут кровопролитные войны, которые подхлестываются тамошними верованиями. Все племена, проживающие на Америке-2, кстати - все они краснокожие потомки американских индейцев, веруют в единого Кровавого Бога, который любит кровь, мучения и смерть. Жрецы Кровавого Бога имеют огромное влияние на правителей государств того материка, и безграничную власть над жизнями их подданных. Единого центра религии нет... Хотя - это все по слухам, так как даже простое общение с краснокожими чревато обвинением в ереси...
  -- Каким образом этому простому охотнику известно так много?
   - А "язык" оказался не простым охотником. Во-первых - он обучался в Городе Храмов, во-вторых был сотником дружины Новгородского Княжества. Кстати - оттуда у него и такое дорогое оружие - оно было пожаловано ему за долгую верную службу князю.
   - И все равно - простой сотник знает о другом континенте, может он еще знает и о шарообразности планеты?
  -- Да, знает. Этому ему, кстати, тоже объясняли в городе храмов.
   - Очень интересный Храм, который так хорошо знает такие не свойственные средневековому человеку вещи. И сам же распространяет информацию, за которою положено наказание...
   - Интересный, не спорю. Особенно с учетом того, что он совершенно не удивился самому факту появления непонятных пришельцев. А еще он очень сильно интересовался местом, откуда они появились...
  -- Это не кажется вам, как разведчику, подозрительным?
  -- Кажется, даже очень.
  -- Ну ладно. Это потом. У вас все?
  -- Ну если вкратце - то все.
  -- А где эта группа с "языком" сейчас?
   - Сейчас она движется на бронемашине к временной базе, оборудованной на острове аномалии.
  -- А потом?
  -- А потом они останутся на этой базе.
  -- То есть вы не собираетесь переводить их на Землю?
  -- Да.
  -- В связи с чем?
   - В связи с опасностью заражения неизвестными микроорганизмами. Сейчас база на Новой Земле, а также все контактировавшие с ее персоналом , кроме нас, находятся на карантине.
   - А как же вы собираетесь производить смену состава, передачу материалов туда, и особенно обратно?
   - А это только временная мера. Сейчас целый профильный институт ведет работу по поиску возбудителей различных заболеваний. Однако, исходя из специфики аномалии, можно предположить, что раз животный и растительный мир Земли и Земли-2 идентичный, то и возбудители болезней тоже будут полностью идентичны. Так что, я думаю, через месяц уже будет налажен нормальный обмен.
   - Хорошо. - президент еще раз посмотрел на карту. - А вы не пробовали рассчитать - где находится эта планета?
   - Рисунок созвездий совершенно незнакомый. Мы привлекли, не афишируя естественно, и со всеми подписками, несколько ведущий астрономов. Ни один из них не увидел на фотографиях космоса, сделанных с той планеты ничего знакомого. Сейчас эти снимки обсчитывает один из наших суперкомпьютеров.
   - На предмет?
   - На предмет выяснения, может быть это наше собственное небо, только либо очень давно, либо очень, хм, нескоро.
   - Результат?
   - Пока нулевой, мы прошли на 1 миллиард лет по временной шкале в обе стороны - опять же, ничего похожего. Дальнейшие расчеты в этом направлении я считаю бессмысленными.
   - Что ж... Таким образом - это совершенно неизвестная астрономам планета, неизвестно где?
   - Да.
   - Хм. Что ж... Теперь господа, когда мы знаем об этой планете уже достаточно, то какие у вас есть предложения?
   В кабинете повисло молчание.
   - Хм, - прочистил горло фсбэшник. - Не хотелось бы принимать поспешных решений. Есть несколько вариантов. Во-первых - это массовая колонизация, на которую у нас нет средств, ни денежных, ни людских, во-вторых, просто использование Земли-2 как ресурсной колонии, места под складирование токсичных или радиоактивных отходов, третий вариант - это просто все забыть, причастных, хм...., изолировать, радар - под сукно.
  -- Да... Совсем разные... И последняя выглядит безопаснее всех. Мы не сможем в полной мере извлечь все возможные прибыли из данной ситуации, точнее не так. Сможем. Но рано или поздно, как не прячь, об этой хм... возможности, прознают другие. Есть страны и с запада, и с востока, которые за такое предложение заплатят любую цену. Но платить они не любят, поэтому нас будут давить до тех пор, пока мы не отдадим этот проект. И тогда политическая ситуация, которая сейчас вполне прогнозируема, станет совершенно хм... неясной. Поэтому я пока склоняюсь к идее о консервации...
   "Как грустно... До чего мы докатились?! Принеси я такой подарок Сталину или даже во времена Кукурузника, то получил бы первую премию имени вождя, а на ту сторону отправилась бы полноценная армия, разбившая бы там, да и тут, всех в пух и прах. Я тогда еще безусым курсантом был, и хорошо помню то торжество духа... Случись это при Брежневе, я майорскую звездочку на погоны только обмыл тогда, сразу бы получил следующую, и на ту сторону отправился бы "ограниченный контингент", который бы танково-ракетным катком, как лягушек слоном, придавил бы всех и вся. Сейчас же... Сейчас нам это невыгодно! Когда такое было? Новые территории - невыгодны? И сейчас нам не выделить даже одной дивизии..." - с грустью подумал старый разведчик. "Но я не могу упустить такой шанс для своей страны. Поэтому... "
   - Но с другой стороны мы и не можем просто так отказаться от целого нового мира? Ведь если все пройдет как надо, мы можем получить... Очень много. Получить все!
   - Вы за полномасштабную колонизацию?
  -- Ммм... Нет. Как вы понимаете, массовая колонизация подразумевает под собой огромные затраты, как денежные, так и людские, она поглотит большую часть самых предприимчивых людей, что в последствии моет повлиять на демографическое состояние в самой России. У нас нет сейчас такой ситуации, которая была в Европе XV-XVI века, когда земли просто не хватало на всех, старшие получали отцовский надел, а младшие - уезжали в индии. Наоборот, у нас недостаток населения... Но что-то небольшое... Как секретный командный пункт, недосягаемый для оружия вероятного противника, как база для эвакуации в случае какого-нибудь природного или техногенного катаклизма... Или снять сливки в торговли с аборигенами - это отлично бы поправило бюджет страны... - начальник отдела ГРУ сыпал соблазнами, стараясь задеть хоть какие-то струнки в душе, чтобы протолкнуть проект об активном использовании нового мира. Просто невозможно было упустить такой шанс вернуть страну обратно на достойное место на мировой арене.
  -- Ммм... - неизвестно что именно понравилось президенту, но свое мнение он немного поменял. - Хорошо, что вы предлагаете?...
   - Для начала, что-то вроде небольшой колонии, которая там все исследует, и одновременно с этим будет вести торговлю с местными жителями. Кто знает, быть может торговыми узами мы сможем влиять так или иначе на политику там...
   - Пожалуйста, больше по сути вопроса, без радужных перспектив. - прервал президент
   - Так точно. Первая проблема - это проблема войск. Мы не сможем просто отправить поселенцев в неизвестность - их надо охранять. В Росских княжествах сейчас раннее средневековье, что подразумевает уже относительно высокий уровень развития как государственных институтов, так и высокий уровень личной, скажем так, военной инициативы. Вспомните историю - в средневековой Европе каждый барон воевал с каждым, а на Руси почти каждый боярин любил "пошалить" на чужой территории. А уж купцы добывали свои товары не только честным торгом - и это считалось абсолютно естественно. Ведь закон - кто сильный тот и прав работает во все времена. И если мы не хотим отправить своих поселенцев прямиком в каменоломни или на галеры, они требуют охраны. Откуда взять столько войск - чтобы обеспечить и секретность, и боеготовность? Переброска и исчезновение на полигоне такой массы войск и техники естественно всполошит наших западных и восточных друзей и может привести к усложнению политической ситуации тут, появлению конкурентов уже на Земле-2, все как вы описали. А по прогнозам наших аналитиков война там может быть очень даже горячей - не мы, не, тем более, Америка или Китай, не будут стесняться в средствах ведения войны. Поэтому главное что, это нельзя допустить утечки информации на сторону...
   - Кстати, - опять перебил докладчика президент, и обратился к директору ФСБ - А какие меры вы намерены предпринять в случае запуска этого проекта? Чтобы избежать утечки?
   - Мы предлагаем целый комплекс мер. - включился фэсбешник. - Во-первых, дезинформация непосвященных - это Америка, Европа, Китай. Предлагается пустить дезу о строительстве на бывшем полигоне огромного хранилища токсичных отходов. Это поможет прикрыть перемещение огромных масс грузов. Во-вторых, человеческий фактор. Всех причастных, что включает в себя работников полигона, его охрану, разработчиков и настройщиков радара, смежников, в общем всех тех, кто владеет полной или достаточно крупной частью информации переместить на Землю-2. Обратное перемещение сделать, скажем так, очень трудным, а общение с кем-нибудь на большой земле - невозможным. В охрану стройки поставить совершенно новые, контрактные части, оборудовать современный периметр безопасности под предлогом антитеррористической борьбы - объект такой величины, да еще с токсичными отходами, несомненно будет казаться террористам важной целью, а также будет отпугивать просто любопытных. Стройку можно даже начать - расчистить площадку, начать раскопку котлована, построить взлетно-посадочную полосу, заодно это прикроет строительство зданий в зоне перехода.... В случае хм... досрочного прекращения проекта, скажем так, можно под напором "зеленых" и местной оппозиции прекратить строительство и заморозить проект, получив таким образом некоторые очки в политической игре...
   - Хорошо. А какие меры защиты вы предлагаете от возможного вторжения с той стороны?
   - Специалисты, которые исследовали феномен аномалии, предложили один простой, но действенный способ защиты. Он примитивен до невозможности, но, несмотря на это, полностью предотвращает возможность перемещения - это просто ворота, или, в крайнем случае, бетонная стена, которые больше по площади аномалии. При попытке перехода через закрытую таким образом аномалию объект просто не замечает аномалию, и перемещения не происходит. Только нужно соблюдать высокую точность установки заслона, и если там будет хоть микронный зазор, то эффект будет приблизительно как с разбега об стену. В связи с этим лучший способ - это залить бетонный монолитный блок на месте аномалии...
   В разговоре повисла напряженная пауза. Президент встал из-за стола и прошелся по ковру, устилавшего пол в кабинете. Молчание. Президент думал около пятнадцать минут, что-то про себя прикидывая. Внезапно он подошел обратно к своему креслу и сел в него. Оба силовика внимательно посмотрели на него. Президент перебрал несколько лежащих на столе папок, выбрал одну и открыл ее.
   - Хорошо. Анализ Проекта, как я вам уже говорил, заказан был не только вам. И у меня есть несколько предложений. Вот они. - Он указал на папки. - Осталось только выбрать. И я выбрал. Я принял решение. Как бы мне не хотелось отказаться от этого проекта, но все же вы в чем-то правы. Мы попробуем. С оглядкой. Сначала очень небольшими силами и средствами. Я выбираю схему торгового форпоста, как вы и предложили. Но самое главное на сегодняшний момент - это соблюсти абсолютную, я подчеркиваю, абсолютную секретность. Если это открытие и не станет нам полезным, в чем у меня практически нет сомнений, нельзя допустить, чтобы это хоть в малости усилило других. Предлагается такой план...
   Первая проблема, проблема охранных войск, решается следующим образом. Мы, по известным причинам, не можем снимать с мест дислокации никаких из уже существующих на данный момент войсковых соединений. Однако можно набрать новые подразделения, ведь скоро призыв. Достаточно увеличить его, скажем, на 0,5-1 процента и это с лихвой покроет все новые требования. Однако, учитывая специфику, а именно - максимальную секретность, надо набрать в отправляемое на ту сторону подразделение таких солдат, потеря которых не скажется ни на общем социальном климате, ни на нарушении режима секретности. Не мне вам объяснять, что такое круг знакомств, и какой неожиданный он может оказаться у самого обычного призывника, тем более в век интернета. Другими словами это должны быть одиночки, "отрезанные ломти" - люди без родственников, без жен и детей, желательно из глубокой провинции, куда не дошли еще современные технологии - чтобы их в случае чего никто не искал. Также, это могут быть бывшие детдомовцы, это могут быть лица уже проходящие срочную службу солдаты и матросы. Ориентировочно надо набрать, ну, скажем, 1-2 тысячи человек...
   - Господин президент - а где вы собираетесь найти поселенцев? И как их вооружить?
   - Не перебивайте. Кстати, раз уж вы задали вопрос об оружии - зачем им ПЗРК, ПТУРСы, радары, зачем им химзащита? Зачем истребители? Этого всего не надо. Также не требуется современное стрелковое оружие. Требуется легкое пехотное оружие каждому, можно совсем немного тяжелого - станковых пулеметов, гранатометов, огнеметов... Тем более, никакой бронетехники - ей там просто не с кем будет воевать... И вообще - мы что, не сможем поскрести по складам и вооружить тысячу человек? Не поверю.
  -- Правильно делаете, господин президент, - поддакнул фсбешник.
  -- Вы опять меня перебиваете...
  -- Господин президент, простите, - тут же еще раз перебил президента, но в этот раз уже разведчик, - но рационально ли будет, нарушая все уставы и положения отправлять эти полки недоукомплектованными по штату средствами усиления? Ведь с таким современным оружием мы пройдем весь континент не потеряв ни одного человека...
  -- Хм... Это серьезный соблазн - решить все проблемы силой. И не все из охранников или поселенцев смогут его перебороть. Но тут есть два момента - вы может забыли, в специфике своей работы, но вся эта бронетехника нуждается в соответствующем обслуживании... А если развертывать на той стороне еще и комплексы по проведению ремонта и ТО - то это уже выльется в серьезные деньги. А во-вторых... Я тут заказал одному институту, как некую историческую авантюру, расчет ситуации, "а что если?", на примере Московской Руси. Так вот. Даже при стопроцентном уничтожении всех кадровых войск этих государств сопротивление не только не стихнет, а поднимется еще сильнее... Про народную войну помните? Не тот менталитет там. Вы готовы уничтожить ради своего собственного спокойствия население половины континента? Нет? Ну тогда не перебивайте. Никаких войн там нам не надо. Возвращаясь к солдатам. К этим 1-2 тысячам новобранцев требуется определенное количество профессиональных бойцов - тех, кто знает, как что бывает на войне. Их следует поискать среди бывших "афганцев" и "чеченцев", вернуть на службу и поставить обучать молодых. Часть инструкторов выделит ваше ведомство - кому как не вам знать, как учить наемников? Особое внимание следует обратить на командный состав. Эти люди также должны отвечать всем ранее перечисленным требованиям, и ко всему прочему должны быть преданы нашей стране. Нам не нужны в будущем колониальные проблемы, их нам и так хватает. В настоящем.
   Следующий вопрос, который вы обозначили - это поселенцы. Вы совершенно правильно сказали, что мы не можем себе позволить себе отток самого активного населения. Да и никто из них не поедет черти куда, где нет никакой инфраструктуры, где вообще ничего нет. В чистое поле. Это Советский Союз мог себе такое позволить, хотя и следует признать, что благодаря этому он смог использовать с большой отдачей свою огромную территорию. Однако у нас есть около одного миллиона населения, которое целиком и полностью под нашим контролем, и делает то, что ему прикажут. Я имею в виду заключенных, отбывающих наказание в колониях-поселениях и тюрьмах, пораженных в правах и т.д. У вас опять вопрос?
  -- Да. Я хотел спросить - а не разбегутся ли они там, не поднимут ли бунт?
   - На счет разбежаться - это вряд ли, они получат долгожданную свободу, снабжение в разумной мере на первое время, документ переселенца и легкое оружие для самообороны. Да и куда бежать? А на счет бунта... Для этого у вас должны быть опытные психологи, которые и отберут из миллиона, для начала, 5-10 тысяч мужчин и женщин, которые там будут работать, а не бунтовать. Это должны быть люди, отбывающие наказание за не очень серьезные преступления, а также за преступления определенного типа - превышение допустимой самообороны, преступления, совершенные из-за мести, преступления на религиозной и национальной почве, и т.д. Выберете тех людей, которые однажды оступились по каким-либо причинам на своем жизненном пути. Откровенная мразь нам там не нужна, поэтому - никаких "конкретных пацанов", "паханов" и прочих блатных. Если будут бывшие военные - то это дополнительный плюс. Попробуем из них сделать что-то вроде казачьей станицы. Если получится, то..., хотя не будем так далеко загадывать.
  -- А как быть, так сказать, с аборигенами?
  -- А что с ними не так?
  -- Ну а какой политики придерживаться в общении с ними?
  -- Самой что ни на есть доброжелательной. Нам не нужны с ними никакие проблемы. Возможно, в последствии мы их ассимилируем, и получим источник человеческих и других ресурсов. Тем более это тоже русские, просто дальние, так сказать... А пока - пусть торгуют, чем и за что - список составят компетентные исполнители. Попробуем, для начала, вывести проект на самоокупаемость, а потом видно будет...
  -- А как на счет официальных, так сказать контактов? Сразу поставить местных на место?- переспросил фсбешник.
  -- Вот вы сами ответьте на свой вопрос. Сегодня у нас в Сибири приземляется летающая тарелка, зеленые человечки оттуда говорят "Мы тут случайно, но раз пока тут, то мы подобываем у вас уран, попилим лес, повыкачаем нефть и воду и отравим воздух. Вас спрашивать не будем - просто по своей гуманности мы вас ставим в известность - что сюда больше не суйтесь." А всех местных и любопытных они будут отстреливать лазером. Что после этого будет?
  -- Мы на них нападем, но...
  -- А после поражения что?
  -- Ну... Не знаю... Наверное смиримся...
  -- Вот именно. Но эти Россы - не мы. С одной стороны, как говорит то исследование, они уже на высоком уровне развития - огнестрельное оружие у них же есть? А с другой стороны - они еще очень легко контролируются жреческим составом. Объявят нас посланниками дьявола и все... Газовые камеры завозить? Или химией травить? Вот именно. Поэтому официальные контакты проводить очень осторожно. И чтобы никакой позиции силы. Желательно выбрать из росских государств одно, вести переговоры и торговлю только с ним. Провести инфильтрацию во властные структуры и т.д... Вы сами все знаете...
   Оба подчиненных согласно и понимающе промолчали.
   - Вот-вот. Итак, продолжаем... С материальным обеспечением. Тут все просто. Снаряжение в основном пойдет со складов глубокой консервации - все равно их надо обновлять. База для предварительных тренировок - подберем что-нибудь в центральной полосе или в Сибири из старых, законсервированных.
   Последний вопрос, но самый главный - это живые деньги. Возьмем из стабфонда, для него это копейки. Основные затраты будут приходиться на перемещение массы людей и грузов на Новую Землю. Тут может помочь наш транспортный флот, что дешевле, но дольше. Таким путем, я думаю, следует перевезти основную массу оборудования, вооружения и амуниции. Людей следует перевозить транспортными самолетами. Не так уж и дорого выйдет... Амуницию и вооружение со складов - морем. Итак, все вопросы решены?
   - Нет. Остался вопрос, кто будет курировать это дело, мы - или ФСБ?
  -- Хм.... Да. Вопрос непростой. Вы будете курировать проект вместе, то есть вдвоем. От имени каждой из ваших организаций вы наберете себе подразделение. Каждое подразделение будет подчиняться назначенному вами командованию.
  -- То есть не будет единого начальника?
  -- Будет. Но самое главное - это секретность и безопасность. У вас есть уже предложения?
   - Знаете, от ГРУ я бы предложил Сергеева Максима Геннадьевича. Как вы знаете - он в этом участвует с самого начала, да и командир он неплохой, преданный Родине... Я думаю, что он вполне справится с подразделением, набранным из одиночек...
   - Я пока еще не готов назвать своего кандидата. У меня есть на примете несколько человек, но я еще не принял окончательного решения.
   - Хорошо. Тогда на сегодня все.
   Разговор о ставленнике ФСБ продолжился чуть позже, пока оба разведчика выбирались из мрачных "сталинских" глубин Москвы на поверхность.
   - Кого же ты хочешь поставить? Ты ведь уже все решил...
   - Да.
   - И кого?
   - Седенького Михаила Максимовича.
   - Не слышал.
   - Он давний приятель Сергеева. Вместе служили в Афганистане.
   - Тогда, раз они давно знакомы, не получится ли у них там ничего, что бы нам повредило?
   - Да нет, что ты! Совсем наоборот. - засмеялся фсбешник, - У них знакомство такого плана, что как бы они при встрече друг другу в горло не вцепились. Была там у них в прошлом одна на двоих история...
   - А что за история?
  -- Да когда они вместе служили в Афгане. Сергеев - как положено, Седенький же начал с духами приторговывать, сначала шильцем, брал доллары, наркоты немного, потом гэсэмом, потом даже разок-другой калашей несколько ящиков сдал... Он уже у нас на примете был - хотели дать ему замазаться побольше и вербануть - духам сливать дезу. Да все испортил Сергеев - там его караван подловили в горах, часть солдат постреляли, там эти калаши и всплыли - а они вообще в смазке были - видно что новьё... Ну он и начал сам копать - и выкопал Седенького...Не успели мы его заявление перехватить - дело закрутилось, да только как-то выкрутился Седенький. Ушел от ответственности - улик было мало, несколько также замазанных в этом деле человек пропало, а концы - в песок Афгана... В общем, уехал он оттуда, но Сергеева не забыл. Афганские деньги превратились в связи, и эти связи впоследствии выкинули Сергеева из списка на представления к званию, а потом вообще бы из армии, но там ему друзья помогли. Но максимум на что хватило их сил - на полигон на Новой Земле. Тогда от Сергеева и ушла жена - не захотела мерзнуть на севере. А Седенький с тех пор служит тут недалеко. Мразь он, коненчо, еще та - из-за таких и рассказывают страшные истории про армию. Начальника своего подмял, и на деле распоряжается в части. У него срочники рабам завидуют. Работают по шестнадцать часов в сутки... Мне рассказывали - какие у него там скромные апартаменты - четырехэтажная дачка с полем для гольфа и крытым бассейном. Но и не зарывается он совсем теперь - оружием и наркотой не торгует, громких неприятностей от него не бывает. А все проверки - всегда в ажуре, с губернатором вместе на дачке отдыхают, с милицией дружит...
  -- И ты мне об этом спокойно рассказываешь? И куда твои смотрят, почему не уберут его?
  -- Скорее уж твои, а не мои. А что не уберут... Контрольные органы смотрят и прислушиваются к его высокопоставленным, очень высокопоставленным знакомым. Только если уж совсем зарвется, то он наш клиент, но тоже только в том случае, если понадобится большой шум.... В общем - прихватить по мелочи его есть за что, а по крупному - никак пока. Я думаю, он будет подходящей кандидатурой, подчиненным, для Сергеева.
  -- И ты предлагаете такого в командиры на ответственный пост? Да ты в своем уме?
  -- В своем... А на счет этого - ты же понимаешь всю нашу кухню. Я уже провел с ним некоторую предварительную работу.
  -- А не получим мы проблем на той стороне?
  -- Его будет легко контролировать, компромата на него полно - познакомил я его с нашим досье на него. Будет как шелковый... И главное - мира у него со своим начальником не будет и быть не сможет.
  -- Нет. Ты не поняли. А что если он решит из полковника стать царем? Что тогда?
  -- Даже в этом случае у нас будет противовес - Сергеев. Ну и если уже в самом-самом худшем случае... Что ж. Станция перехода отлично охраняется нами, а тяжелое оружие всегда можно перевезти туда, для вразумления некоторых личностей...
   - Да...
   - Ты должен понимать - главный тут вопрос контроля. Такую мразь легче контролировать, чем нормального человека, да и стучать о действиях друг друга эти два человека будут "на отлично". Из личного интереса. И не забудь - всегда присутствует шанс, что что-то пойдет не так. Потребуется козел отпущения... Не хотелось бы, чтобы им был хороший человек - а мразь такую не жалко...
   Пока ехал лифт оба молчали, и уже под конец, когда пришла пора расставаться, Егора прорвало.
  -- Может все же сменишь Седенького? Неужели у тебя не найдется хотя бы одного-двух нормальных ребят? А не такого отребья?
  -- Эх ты, Егор, Егор. Неужели ты так ничего и не понял? - удивленно спросил фсбешник.
  -- Чего?
  -- Ты видел реакцию и желание президента? Этот проект заранее уже списан! И работать с ним надо исходя из этого!
  -- Ну да, ну да... - недоверчиво покачал головой начальник отдела.
  -- Вот ты, как и многие считаешь меня подонком. Знания и умения у нас специфические. И накладывают определенные хм... отпечатки, скажем так. За них нас и держат за людей без чести и совести. Убийцами. Палачами.
  -- А это не так?
  -- Не совсем... В чем-то это правда. Но далеко не всегда. И не все. Ты никогда не задумывался, с кем нам приходиться иметь дело? С сущей мразью. Шпионами. Предателями, которых по-хорошему следовало бы удавить на месте! И прочими гадами, причем называть их гадами - это обидеть всех змей оптом. А мы не имеем права с ними поступать так, как велит нам совесть. Мы с ними работаем. И мало нам там грязи, так еще в обществе к нам отношение, как к..., как к опарышам. Это вы - все в белом. Как же, "спецназ"...
  -- И причем тут это? - удивился этому всплеску Егор. Ведь владеть собой и иметь каменную физиономию для фсбешника такого ранга - это просто обязательный пункт в перечне служебных навыках.
  -- А при том. Ты посылаешь в бой сейчас лучших. Тех, кто сможет, тех кто не подведет, тех кто вернется. Самых-самых...
  -- Я никого не посылаю...
  -- Не строй тут мне из себя девочку. Отправил свою любимую группу, которой больше нет. Не морщись, ее никто тебе обратно не вернет, не в данном случае. Ты поставил во главе Сергеева, который, помнишь поговорку "каков поп, таков и приход"? Этот поп и ребят себе подберет подстать, которых всегда и везде не хватает...
  -- А ты?
  -- А я более милосердный. И не смейся. Я отправил не лучших. Я отправил тех, кого не жалко. Ведь Седенький, вот увидишь, и без моих подводок как изюм из булки выковыряет всех потенциальных или действительных завсегдателей гауптвахт и тюрем. Какое-то число верных у него будет, а остальные... Я... Мы не только не потеряем хороших, мы еще и избавимся от плохих. Не жалко.
  -- А если...
  -- Дело слито еще до начала. Стратегически важные проекты так не начинают, такими деньгами не обеспечивают и так исполнителей не подбирают. Даже только последнее говорит о том, что это никому не нужно, что президент хочет максимально дистанцироваться от всего итого - иначе во главе бы встал его человек. А так - сам понимаешь... - Лифт остановился на нужном подэтаже и приветливо распахнул двери, выпуская своих пассажиров, - Так что, давай, до свидания.
  
  
   Глава 3. Максим.
  
   Екатеринбург. Март 2004
   "...Все что он видел вокруг
   Он считал товаром.
   Ум, красота и талант -
   Все заслонил прейскурант..."
  
   - Вы отлично знаете, что рынок сбыта компьютеров и комплектующих к ним сейчас жестко поделен между нашей фирмой - "Рассвет", "Электрокомпьютерсом" "Екатеринбург-Компьютерс" а также несколькими более мелкими конторами. И в ближайшем будущем никаких изменений здесь не предвидится. Однако сейчас сложилась ситуация, благодаря которой наша фирма может легко выбиться вперед, и стать если не монополистом, то крупнейшей фирмой, торгующей компьютерами во всем Екатеринбурге...
   - Звучит, конечно, хорошо, но слишком хорошо, я бы так сказал.... - ответил Николай Вилович - генеральный директор фирмы "Рассвет", - А каких усилий это потребует? И как это вообще возможно?
   - Есть несколько выгодных контрактов. Как вы знаете, в бюджете на следующий год декларируется увеличение отпускаемых на образование средств на 45%. Несомненно, часть этих средств пойдет на закупку нового оборудования, которое в большой своей части представляет собой все те же компьютеры. Второе - это возрождение крупных предприятий нашего города, которым тоже потребуются компьютеры. Наша задача - захватить любой ценой эти выгоднейшие заказы. Получая с них огромную прибыль можно снизить цены на розничную продажу, что, несомненно, привлечет покупателей. Следующим шагом нужно планомерно вытеснить с рынка большую часть мелких и средних фирм - путем поглощения ли, покупки или другими способами...
   - Хм... План конечно заманчивый, но как перехватить эти заказы? У тебя есть папа губернатор? Тогда странно, что ты работаешь в моем магазине простым менеджером. Или ты внебрачный ребенок какого-то олигарха? Если нет - то как ты даже просто подступишься к людям, которые сидят на этой теме?
   - Я, конечно, не губернаторский или олигархский сынок, если вы не помните, то я вообще сирота - мои родители давно умерли, но зато я умею видеть, слышать и анализировать то, что увидел и услышал. Так, например, отдыхая в клубе пару недель назад, я познакомился с секретаршей первого заместителя второго помощника губернатора края. С ее помощью можно выйти на этого второго помощника, который и занимается распределением денег...
   - Но он же не может впрямую купить у нас эшелон компьютеров для школ - это будет шито белыми нитками и его за это вые...., хм... накажут в общем.
   - Да, не может, но он может намекнуть, что те школы, которые заключат договор с нашей фирмой, получат деньги первыми, или больше, или вовремя - ему виднее. Естественно, он так сделает только тогда, когда будет эти заинтересован, - Александр изображая банкноту прошуршал пальцами.
   - Это сделает наш доход поменьше, но все равно прибыль будет очень высока, ты прав...А на счет заводов?
   - Ну на счет всех сразу не скажу, а вот один мой приятель как то рассказывал, что встретил на охоте человечка, а человечек оказался начальником отдела снабжения Свердловского Турбомоторного Завода. Этот начальник, оказывается, заядлый охотник. Вот на общей охоте к нему и можно подъехать....Так что ничего невозможного нет...
   - ... Интересно... А ты не боишься что меня или тебя закажут те фирмы, которых мы так объедим?
   - Ну...Все может быть... Однако то, что я получу за это мне представляется достаточной ценой за убитые страхом нервы....
  -- Кстати, и что же ты хочешь получить?
   - По моим подсчетам, доход фирмы повысится более чем на 140%. Я думаю, что 20% акций фирмы и место (конечно и оклад) вашего зама вполне достойное вознаграждение...
  -- Ха! Да ты я смотрю, Максим, нахал!
   - Какой уж есть - идея моя, исполнение пополам, деньги ваши - 20% - это еще по доброму....
   - Тоже мне, добряк тут нашелся....А что мне мешает, выслушав твою идею, послать тебя к черту, и сделать как ты предложил?
   - Ну, во-первых, у вас не будет тех маленьких связей, которые есть у меня, а налаживать их будет стоить дорого. Во-вторых, это же предложения я могу сделать боссам других фирм, и хотя бы один будет более сговорчив, чем вы.
  -- Не только нахал, но и наглец.... Ну ладно, 5%...
   - Вы наверное хотели сказать 10%, и мне уже пора идти на встречу с секретаршей второго помощника, или как там его...
  -- Хорошо. 9%. Иди.
   Максим вышел из кабинета начальника изрядно вспотевший, несмотря на холодную погоду на улице и прохладу в кабинете у босса. Что ж, слово сказано. Теперь осталось проверить, правильно ли был проведен анализ, действительно ли фирма получит такие прибыли и действительно ли перепадет обещанный кусок. Особенно важно последнее...
   Он подошел к зеркалу. Посмотрел в него. Пригладил длинные волосы, вытер капельки пота на лбу... Зеркало отразило худощавого молодого человека лет двадцати двух - двадцати трех, чуть выше среднего роста, с правильными чертами лица, одетого в черный костюм с галстуком, на пальце серебренный перстень с печаткой, в ухе, полускрытая длинными светлыми волосами, болтается серебряная серьга - убийца женских сердец да и только. Девушки заглядываются, вот и секретарша эта... Эх - жизнь хороша и жить хорошо, молодость, здоровье, красота - а если все удастся, будет еще лучше - то к этим трем вещам прибавиться и не богатство если, то приличный достаток точно. Ну ладно - не следует задерживаться, надо идти на свидание с этой секретаршей...
   Идеи, как поправить свое далекое от радужного материальное положение, Максим вынашивал уже давно. Было много их - и прибыльных, и очень прибыльных, но всех их объединяла одна черта, или, скорее, две пересекающиеся черты - каждая требовала начального капитала, и не маленького. Взять такую сумму в долг у друзей - нереально, у банка - не дадут, у бандитов - опасно. Поэтому, чтобы заняться своим бизнесом, требуется, для начала, заработать большие деньги. Но вот беда - заработать большие деньги - практически невозможно - а воровать он не хотел. Поэтому из всех возможностей, после всестороннего анализа, была выбрана именно эта. Единственное, что требовалось для реализации помимо денег - они его не волновали, так как оплату должен был взять на себя директор, это выходы на людей, распоряжающихся государственными деньгами. И такой выход нашелся сам.
   В клубе, где по субботам Максим с друзьями часто отдыхали от трудов праведных, было много чего интересного - бильярд, дискотека, бар естественно. В тот день было особенно многолюдно - новогодние каникулы, молодые и не очень люди стараются выбраться куда-то, где свет, люди, выпивка развлечения... Они еле-еле уговорили администратора выделить им их любимый столик - пришлось штукарь ему кинуть сверху. И вот, когда друзья поднабравшись, разбрелись кто куда - кто еще пить, кто шары катать, он и услышал за спиной женский голос, произнесший самый распространенный вопрос:
  -- Молодой человек, у вас закурить не будет?
   Максим обернулся - сзади стояла девушка. Ничего особенного - так обычная, не очень красивая девчонка. Но она смотрела с какой-то детской надеждой, что послать ее сразу куда подальше язык почему-то не повернулся. Как оказалось в дальнейшем, язык оказался совершенно прав. Слово за слово, вопрос за вопросом - Макс и узнал где и кем она работает. Вот оно! Вот этот шанс, о котором он мечтал! Девчонка, звали ее Аня, к тому же оказалась дурочкой, купившейся на смазливое лицо. Максим тогда просто рассыпался в комплиментах, потанцевал, поводил ее по клубу. То-то друзья по-тихому прикалывались, зная его привычку к красивым девушкам. Но ему это было "по барабану". А то, что она дурнушка - ну можно и потерпеть, ради денег-то. Пусть пока поверит в свое женское счастье...
   Следующий серьезный разговор с директором состоялся только через два месяца. К тому времени Максим уже добился определенных успехов, договор на поставки компьютеров в школы и детские сады (представьте себе - там они тоже оказались нужны!, хотя кому?), уже лежал в сейфе у директора. И, хотя, пропихнуться удалось не во все крупные предприятия, кое-где даже откатов не взяли, прибыль фирмы все равно увеличилась весьма значительно - по прикидкам Максима от 90% до 105%.
  -- Проходи, Максим, садись.
  -- Зачем вы меня вызывали?
  -- Итак. Прошло 2 месяца и мы добились довольно впечатляющих успехов.
   "Ага. Мы. Я! Кто бегал как укушенный в одно место? Кто с девкой встречался страшной? Кто ковры протирал в приемных у директоров? Я! Все я! А добились мы..."
  -- Да. Мы приложили к этому все усилия.
  -- Итак. Я так понимаю что ты хочешь получить положенные тебе сладости?
  -- В смысле?
  -- Ну должность, 6% акций.
  -- 9%.
  -- Ну на 9% мы договаривались если прибыль составит 140%, а ты добился только 100%. Так что и акций ты получишь, соответственно только 6%.
  -- Вот ведь...
  -- Вот ведь что? Или кто?
  -- Ничего.
  -- Правильно, ничего. Учись, мальчик, бизнесу.
  -- Это не бизнес! Это - кидалово!
  -- Это не кидалово. Это так. К твоему сведению я мог бы тебя действительно кинуть - вот сейчас, к примеру взять - и уволить, скажем за опоздание на работу или просто за прогул - и ты бы ничего не смог сделать. Договора на поставки уже заключены, а с тобой у нас была только устная договоренность. Я вполне мог бы сказать, что ничего тебе не обещал.
  -- И почему вы так не сделаете? Или сделаете?
  -- Не сделаю.
  -- Почему?
  -- Понимаешь, Максим, во-первых - я дал тебе свое слово. Заниматься бизнесом можно только честно. Иначе с тобой никто не будет иметь дел. Во-вторых - ты парень оборотистый - мало ли еще чего придумаешь. А доход от твоих придумок мой будет больше твоего. Так что завтра мы с тобой поедем к нотариусу и оформим передачу 6% акций ОАО "Рассвет" в твое владение. Так что бери с собой паспорт. А сегодня - вот тебе приказ о переводе тебя с должности менеджера на должность исполнительного директора. А вот - аванс зарплаты, - директор положил на стол перед собой не тонкий конверт, набитый деньгами, - так что слово я свое сдержал.
  -- Спасибо Николай Вилович.
  -- Не за что. Иди давай.
   Окрыленный такими новостями Максим вылетел из кабинета и не услышал, что ему в спину тихо прошептал директор.
   - А в третьих - ты еще молод парень, и не знаешь что все уже поделено, и если у одного прибавилось всегда у кого-то другого убавилось. За все надо платить, а слова, что ты сможешь воспользоваться плодами своей, несомненно, неплохой работы я не давал...
  
  -- Николай Вилович, к вам директор фирмы "Электрокомпьютерс" Павел Владимирович Воробьев.
  -- Да, Машенька, впусти его, сделай нам там чайку-кофейку, да бутылочку "Ахтамара" принеси из бара. И нас не для кого нет.
   Николай Вилович встал из-за стола и пошел к открывающейся двери.
  -- Здорова Пашка!
  -- Здорова Вилы!
  -- Давненько тебя не видел присаживайся. - сказал после крепкого рукопожатия директор ОАО "Рассвет" своему старому закадычному другу.
  -- О! Вот и чаек пришел, - воскликнул Павел Владимирович открывшейся двери, в которую секретарша Машенька вкатила столик с чаем, печеньем, порезанным лимоном и бутылкой коньяка семилетней выдержки.
  -- Все, Машенька. Ты на сегодня свободна.
  -- Спасибо, Николай Вилович, - и, стрельнув глазками на посетителя и мелькнув довольно смелым вырезом декольте, секретарша удалилась.
  -- Ну давай, по первой, за встречу, - предложил хозяин кабинета.
   Когда первая была уже выпита и зажевана по примеру Николая Второго лимоном, полилась неспешная беседа. А как сам?.. Да ты что?.. А как жена?... А у меня тоже.. Ну давай за женщин... Давай за детей... И вот когда уже были выпиты и вторая, и пятая, и даже десятая - полулитровая бутылка уже показывала дно а галстуки и пиджаки давно отброшены, наконец была задета та самая тема, которую по молчаливому согласию никто ранее не трогал, и ради которой по сути дела и состоялась встреча.
  -- А как у тебя бизнес?
  -- Ты знаешь, Вилы, как у меня бизнес. И я знаю как у тебя. Короче - давай на чистоту.
  -- Хм.... Ну давай.
  -- Поднялся я сильно - это ты знаешь. И то, что у тебя дела сейчас идут не самым лучшим образом, ты и я знаем тоже.
  -- В частности из-за тебя!
  -- Да. В частности из-за меня, хотя я и не лез в твой сектор....
  -- Да ща! Не лез он,- перебил его Павел.
  -- Да не лез, и не перебивай меня. Я еще не договорил... В общем, у меня такое предложение. Давай объединим наши фирмы. Погоди, - взмахом руки остановил готовый сорваться с губ поток слов, - дослушай. Твоя фирма больше, моя меньше, однако, моя фирма сейчас на подъеме, а твоя на спаде. Сейчас я предлагаю тебе объединиться - тогда мы на двоих получим контроль почти над 50% всего, ты понимаешь, всего объема продаж компов в целом городе. Нашем городе. А там - глядишь и область, может, транзит - перспективы самые радужные. У меня тут и связи появились, а с общим кошельком мы их еще сильнее укрепим.
  -- Хм. А если я не соглашусь?
  -- Тогда у нас с тобой все хуже. Нам придется выживать друг друга - а это тратить часть прибыли, потом с каждым витком стычка будет перерастать в войну, накопится обоюдных обид куча, перерастет это в злость а потом и в злобу. А чем это кончается в бизнесе и ты и я помним и знаем....А мы с тобой друзья. И терять друга и, приобретать врага... Мы с тобой не настолько богаты, чтобы разбрасываться друзьями.
  -- Ну да, предложение шикарное, особенно если учесть то, что сначала ты меня выжил с рынка, а потом и вообще - сожрать хочешь. В какой пропорции ты, кстати, предлагаешь слияние?
  -- Не надо. Ты отлично знаешь, что вырос я не за счет твоего куска рынка - а за счет других фирм, более мелких, и за счет госзаказа. То, что в результате ты малёхо потерял - увы.
  -- Малёхо?
  -- Да, малёхо, и не делай таких глаз - я умею считать - 10% твоих продаж стали моими.
  -- 10% это малёхо?
  -- По сравнению с остальными моими прибылями - это немного. Так что не надо делать тут театра.
  -- Ладно - ты не ответил.
  -- Ах да. Я предлагаю - по честному - 50 на 50.
  -- 50 на 50 это ты считаешь честно?
  -- Уже - да. Я сильно поднялся.
  -- Ну может быть. А как решения принимать будем, если у каждого по половине?
  -- Ну, думаю мы с тобой договоримся. И тем более, У тебя будет 50%, у меня будет только 47%.
  -- А куда еще три делись?
  -- А я 6% акций своего предприятия расплатился с тем человеком, который мне это все предложил и сделал.
  -- А три причем?
  -- Ну если 100% моего станут 50% нашего, то соответственно и 6% моего станут 3% общего. И их я отдам этому парнишке.
  -- А что за парнишка?
  -- Да работал у меня менеджером, а потом вот решил разбогатеть... Меня.
  -- Шутник ты. А не много - 6% то?
  -- Даже мало. Моя прибыль выросла более чем в три раза. При этом потеря 6% акций - копейки.
  -- И что ты собираешься с ним делать? Хотя знаю я твою, болезненную, честность...
  -- Не начинай - уже тысячу раз мы это обсуждали. Общая фирма должна тоже иметь ее, это к слову. А вот с этим, что ж - он заработал честно эти деньги, кстати - он исполнительный директор у меня теперь, он их получит...
  -- Зарплату и акции?
  -- Акции, 3%, да.
  -- А зарплату?
  -- Ну он же исполнительный директор у меня, а кем он будет у нас? Ведь может - и никем?
  -- Хитрец! Блин - ты как был, так и остался хитрецом!
  -- Как видишь, моя, как ты ее называешь, болезненная честность, не мешает моей хитрости.
  -- Ну хорошо. Он же все равно будет своими акциями мешаться у нас под ногами - да и мне искушение. Как ты собираешься эту проблему решить?
  -- А это не проблема. В том договоре, который мы завтра подпишем будет указано, что в случае, если акционер не может по каким либо причинам голосовать своим пакетом, то решения за него принимает совет директоров или более крупные совладельцы - читай мы с тобой.
  -- Блин - это же полный п....ц - как он такое подпишет?
  -- Он еще щенок совсем. Не опытные бойцы за денежные знаки, как мы с тобой, а просто щенок. Подпишет. Я ему в счет аванса денег дал, специально. Пойдет сегодня кутить, не удержится - друзья, выпивка, девки... Завтра будет сонный и полностью не соображающий. Подпишет что угодно. Он подпишет. А ты?
  -- Что я?
  -- Ты согласен?
  -- Хм... Знаешь, чтобы немного тебя огорчить, я тоже много думал о том, чтобы слить наши фирмы. Уж больно хорошо выходит. С этой мыслью я к тебе и шел. Да и друга терять и воевать не хочется.
  -- Это ты о чем?
  -- Это чтобы ты не зазнавался и не думал, что я к тебе пришел, что выдавил из меня согласие, и чтобы не появилось у тебя опасных иллюзий.
  -- Так что - это означает да?
  -- Да.
  -- Ну вот и отлично, - расслабился Николай, - давай по этому поводу допьем, что там осталось. Обмоем. Разливай, Пашка!
  -- Ну давай! А может, это добавим и продолжим? И потом по девкам?
  -- Ха-ха-ха! Двай уж не будем уподобляться молодому поколению, а то завтра на подписании будет два полутрупа! Помнишь, что у нас получалось после такой фразы в молодости? Как мы с тобой зажигали...
   Остатки коньяка перекочевали сначала из бутылки в бокалы, а потом и внутрь организмов директоров. Николай достал из стола открытую пачку дорогих гаванских сигар, одну сигару дал другу и одну взял себе. Закурили и некоторое время просто молчали, наслаждаясь вкусом сигары, хотя завзятыми курильщиками что один, что второй не были.
  -- А как ты собираешься, хм, ... выключить этого парня.
  -- Какого? Ах этого-то? Да очень просто. Как говорится - есть человек, есть проблема, нет человека....
  -- Неужели? Я тебя начинаю не узнавать... Кто ты, о незнакомец? Куда ты дел моего друга?
  -- Да ну тебя в баню! Как ты мог обо мне так подумать. Ты же знаешь, что я даже в полностью отмороженные, беспредельные времена никого не заказывал.
  -- Да знаю. Теперь ты не кипятись. Просто мне интересно, как тогда?
  -- Да все намного проще. И чище. И дешевле. И изящнее.
  -- Тоже мне - любитель изящных решений. Ну, говори - не трави меня.
   На пару минут в комнате повисло молчание - это Николай Вилович медленно курил сигару, одновременно смотря, как изводится от любопытства его друг.
  -- Помнишь, у тебя сын старший в армию собирался? Отмазал ведь его?
  -- Ну да, легко.
  -- У тебя же в нашем военкомате вроде как свояк есть?...
  
  
   Глава 4. Ярослав.
   Апрель 2004.
   "Как грустно и очень обычно все вышло.
   Ушла от меня и в ночь теперь слезно кричу... "
  
  
   "Почему так получается? Почему к тому человеку, который не будит в душе никаких высоких чувств, с тем просто? И то, и другое, и третье..." - думал Ярослав набирая по памяти телефонный номер. "А вот с Той Самой - сложно. Все. И косноязычие нападает, и не слова - а одно мямлянье. Вот сейчас опять меня отошьют! И почему с Ней - все так сложно? С любой другой находишь общий язык через 10 слов, а тут? И почему?"
   Длинные гудки. На том конце поднимают трубку и Ярослав, сглотнув как перед прыжком в холодную воду хрипловатым пока еще голосом сказал.
   - Алло? Добрый день. Позовите, пожалуйста, Надю.
   - Да. Это я. - раздался в трубке Ее, волнующий Ярослава, голос.
   - Привет - это Ярослав. Узнала?
   - Да узнала.
   "Блин, думай быстрее, что сказать? Ну, елки-палки - хоть перед звонком речь пиши! Что же башка ничего не соображает?"
  -- Э... как у тебя дела?
  -- Нормально.
  -- Слушай - сегодня день какой хороший, может погуляем сходим?
  -- Нет, мне нужно сейчас в комнате прибраться.
  -- А потом?
  -- А потом у меня дела еще, до вечера.
  -- А вечером? Может сходим в кино? Или в клуб какой в Москву или Ногинск съездим, а?
  -- В клуб? Хм... Интересно. - В Ее голосе действительно появилась заинтересованность. И после этого прозвучали слова, которые с силой кузнечного молота выбили из головы Ярослава последние остатки соображения. - Давай.
  -- Да?
  -- Я приберусь у себя, дела переделаю и вечером пойдем. Ты зайдешь за мной?
  -- Да! Я за тобой зайду.
  -- Ну, хорошо. Пока тогда!
  -- Пока.
   "Эх! Как все удачно! Институт - можно прокосить, благо второй курс - раздолбайский. И денег тут как раз появилось, стипендию оторвал, - тыщонка есть, и Она согласна! Точно сегодня надо объясниться, а то висит на мне - как камень это чувство. Сегодня тогда - надо разрешить, либо она моя, и я ее сегодня трахну, либо нафиг ее и я получу пилюлю от любви."
   После этого Ярослав позвонил своему лучшему другу Вадику, который жил в Москве. С Вадиком, который был его младше на три года, они познакомились еще давным-давно, лет семь или восемь назад, на тренировке по карате. Кстати, с Надькой Ярослав познакомился там же. Она была из новеньких - а и Ярослав, и Вадик были старожилами, причем Ярослав одним из самых первых. Ему, по идее, уже дано иметь бы черный пояс, первый или второй дан - но все время какая-то лажа случалась. То школа, то поступления в институт. Все его одногрупники, и даже после него два набора групп уже получили черные пояса, а он - нет. Хотя, как честно в душе себе признавался Ярослав - все было справедливо. Из-за простого раздолбайства и лени, и тренировки пропускал, и на тех что ходил - иногда халявил, в общем - так себе. На него и мастер уже давно рукой махнул: платит за тренировки - и хорошо. "Лучший ученик!" - смеялся он, - "платит, но не ходит".
   Вадик, кстати, тоже был тем еще клоуном, но по-своему. Он давно получил черный пояс, но отношения в семье с родным отцом у него не складывались, и после одной из таких нескладушек, кончившейся банальной дракой, сейчас он жил отдельно от родителей. Ему еще повезло, что было где - от деда досталась ему комната. Вот именно на эту комнату и рассчитывал Ярослав.
   - Здорова, Вадик!
   - О привет!
   - Слушай - не хочешь сегодня пойти туснуть?
   - А куда и с кем?
   - Да я с Надькой буду заморачиваться, а ты там может найдешь кого? Ты же говорил, что около дома какой-то клуб у тебя - одни девки там, сами на шею вешаются?
   - "Триумф" что ли?
   - Не знаю. В общем ты как?
   - Слушай - а нафига ты все с этой дурой отмороженной тянешь? Давно бы ее трахнул и нафиг послал? Может, без нее?
   - Ну знаешь,... тут такое дело... Ну нравится она мне.
   - Да ладно тебе. Че там сложного, она же на тебя сама вешалась, я помню это, прямо на тренировке!
   - Ну, это же когда было, два года назад.
   - Так два года назад и надо было ее.
   - Ты что? Псих? Да ей 2 года назад 15 было! Я в тюрягу не хочу.
   - Слушай, Яра, ты уже скока тянешь?
   - Она же такая скромная, стеснительная..., самая... Забей ты, это мое дело. Ладно, ты как? Согласен?
   - Можно.
   - Только ты это, если мне понадобится хата, как?
   - Да пожалуйста. Ты же мой лучший друг. Ты только учти, что там только матрас - койки еще нету.
   - Да мне больше и не надо. Ок. Я тогда зайду за Надькой, а потом тобой вечерком, когда приеду с Купавны.
   - Ну давай.
   - Давай, до вечера.
   Вечер начинался отлично. Из Купавны Ярослав добрался до Москвы на 8 часовом автобусе, немного в нерешительности побродил около Надькиной парадной, и, в 9 часов, как было договорено, позвонил в дверь.
   Надька сама открыла дверь, и сразу же вышла. Когда Яра увидел ее, его сердце дрогнуло. На Надьке были надеты простые белые брюки из легкой, слегка прозрачной ткани, которая так обворожительно приоткрывала завесу тайны, белая блузка и простой плащик, который так шел ее стройной фигуре. И, хотя, ее родители были весьма не бедными людьми, чего стоила только квартира, в которой они жили - сам Ярослав жил в квартире с куда худшими условиями, и тем более не в Москве, ничего броского и дорогого на ней надето не было, как не было и косметики. Но эта простота так шла ей, что изумление, отразившееся на лице Яры, послужило самым лучшим комплиментом.
   - Пошли? - спросил Ярослав хриплым голосом?
   - Пойдем.
   Они сели вместе в маршрутку и доехали до клуба, рядом с которым жил Вадик. Все это время, пока они ехали, Ярослав молчал и просто наслаждался близостью Той, что ему нужна. Просто тем, что она рядом, просто тем, что ее рука лежит так близко от его руки, что чувствуется Ее тепло. Просто тем, что Ее можно видеть. Рядом. "Короче - кранты, - подумал Ярослав, поймав себя на таких мыслях. - Я, похоже, влюбился. Да и какой - похоже - точно влюбился. И что я в ней нашел? Обычная скромная, тихая девочка...".
   Клуб, к которому они подошли после захода за Вадиком, располагался в отдельно стоящем здании бывшего кинотеатра, и не был "крутым" - так обычная дискотека. На стоянке дорогих машин не было, плата за вход, которую за двоих заплатил Ярослав, была минимальна. Внутри клуба был один огромны зал, бывший когда то кино, вместо рядов кресел располагались уютные небольшие диванчики со столиками, террасами спускавшимися к танцполу. Вдоль всего танцпола шла барная стойка, а где то в углу зала что-то пока еще вяло, из-за раннего времени, зажигал местный ди-джей. И главное - в клубе было пока еще мало народу, но большую часть его составляли одинокие и компаниями девушки и женщины.
   Ярослав, Надя и Вадик поднялись на самый верх и заняли угловое место, состоявшее из двух напротив друг друга диваном со столиком посередине. Быстренько заказав по пиву себе и по 50 грамм, а Наде - сок, ребята уселись, и начался разговор, часто прерывающийся паузами, со временем становившимися все длиннее и длиннее.
   - Пойдем, потанцуем! - пригласил Ярослав Надю.
   Танцевала Надежда великолепно. Причем так, что Ярослава бросало то в жар, то в холод. То прильнет на секунду всем телом, то прикоснется бедром, то прижмется грудью... За полчаса с парня сошло семь потов - ну любила она танцевать. А уж когда пошел медляк, то Ярославу пришлось срочно приложить все возможные усилия, чтобы его отношение к партнерше по танцу не стало заметно всем окружающим.
   Вернувшись, немного отдышались, подошел Вадик и заказали еще по пиву и по 50 грамм. Яра во время одной из пауз глазами показал Вадику - "Иди, погуляй, не мешай нам". Вадик понятливо поднялся и с улыбкой пошел по клубу с целью подцепить какую-нибудь девчонку. Ярослав, справившись со своей робостью, подсел к Надьке поближе, приобнял ее и наклонился, попробовав поцеловать.
   -Нет, - тихо сказала Надя, и отвернула немного в сторону свои губы.
   - Но почему? - отстранившись, задал самый распространенный в мире вопрос Ярослав.
   - Ты знаешь, ты мне нравишься, но у меня есть молодой человек, и я не хочу ему изменять, - услышал он такой же частый ответ.
   Наверное, не следует даже и говорить, что почувствовал после этих слов Ярослав - в такой ситуации бывал, наверное, каждый человек - непонимание, разочарование, потерянность, полный комплект ощущений несчастной любви. Да еще Надька отвернулась и начала во всю напропалую заигрывать с Вадиком. Сначала беседа, шутки, вот пошли танцевать... Все это время Ярослав сидел молча и занимался тем, что "выжигал", как он думал, ее из сердца, смачивая это водкой.
   Через некоторое время Вадик подходит к сидящему Ярославу и говорит:
  -- П...тая девчонка, но если ты скажешь - я ее пошлю сразу.
  -- Да ладно - отвечал Ярослав, - типа мне только лучше. У нее вроде парень.
  -- Да она мне сказала, такой парень, что можно и на хрен. Она видно просто не хочет с тобой заморачиваться.
  -- Ну, теперь ты берешь назад свои слова, что она дура?
  -- Да, просто ох...ная девчонка.
   Они посидели еще немного - Вадик с Надькой вместе ходили, колбасились, а Ярослав сидел один. Потом где-то около 1.30 он понял, что здесь делать нечего и, позвав Вадика спустились вниз. Там состоялся примерно такой диалог:
  -- Короче, я отсюда пошел.
  -- Да ладно тебе, что ты. Девчонок до х..., склей себе кого-нибудь. Хата есть.
  -- Нет. Я сюда пришел с Надькой, а не баб клеить.
  -- Да ладно, если ты хочешь - я ее на хрен пошлю.
  -- Да нет. Ладно. Я пошел. На тебе денег на всякий случай денег - 350 р. тебе хватит?
  -- Да не надо.
  -- На. На всякий случай.
  -- Ну ладно, что б было.
  -- И не думай, что ты там, у друга девчонку отбил. Все нормально...
   Ярослав вышел из клуба и пешком пошел до дома. Хорошо еще повезло - какой-то добрый мужик на грузовике, увидев бредущего по обочине парня, подбросил его по шоссе. Мрачный Ярослав в 4 часа ночи, или утра уже, добрался до дома и завалился спать, благо следующий день в институте он собирался закосить и предаться полному расстройству и душевному самобичеванию. "Ну вот, - думал он, - вроде как стало полегче. Раз я ей не нужен, значит я свободен, я ее не люблю, она дура. Вот мне уже легче. Я ничего плохого не чувствую. На месте любви к ней у меня в сердце просто небольшая заноза..."
   Но в 11 часов от этих размышлений и самоуверений его оторвал звонок в дверь. На пороге стоял Вадик, с такой светящейся улыбкой что ее можно было бы использоваться вместо галогенных фар в модном авто.
  -- Блин, п...ц. Вчера такое было.
  -- Что ты ее трахнул? - задал Ярослав вопрос с надеждой, правда, с маленькой -с такой улыбкой слова больше никакие не нужны.
  -- Не то слово. Скорее она меня. Бля, она так трахается, это что-то. Вообще - это первая баба, которая у меня в рот взяла...Я ее еще на дачу к себе пригласил...
   Как-то давно Ярослав видел в каком-то японском мультике образ того, как рассыпаются мечты. Долго смеялся. И такое же он увидел сейчас. В реальности. Мир раскололся, рассыпался, как стекло, которое бросили на асфальт с 10 этажа. Осколки мира медленно осыпались куда-то вниз. Стало темно. В сердце как будто вбили кол, тяжело дышать... Просто невозможно.... Как можно жить теперь? Как можно жить, если сердца больше нет?
   Ярослав еще что-то на автомате отвечал, что-то слушал, что-то делал, улыбался, но до него доходили только обрывки реальности, какие-то слова, какие- то плоские картинки того, что раньше было объемным живым миром... "... А она тебе рассказывала, что аборт делала в 15 лет?...", " ...а она рассказывала...?", "... А она...", "...Она...". Всё.
   - Ладно, давай, Вадик, езжай домой. На будущее, у тебя даже вопросов не должно появляться о том, если с другом пришла девчонка...
   - Ну все пока.
   Ярослав закрыл дверь за своим бывшим Самым Лучшим Другом и тихо сполз по стене. Где то глубоко внутри он услышал слова своего внутреннего голоса - "Скромная девочка... Такая хорошая... Что ж, ты получил пилюлю, как и хотел!".
   А потом все потонуло в бреду.
   От последующем месяце Ярослав ничего не смог бы рассказать, даже если бы его пытали, хотя в том состоянии он и пытку бы принял со смехом. Какая-то работа днем в Москве, на которую он устроился подзабросив институт, еще как то держала его в рамках, но до и после...
   Только как вспышки - вот он стоит на краешке перрона метро и думает:
   -А не сделать ли шаг вперед - под поезд?...
   Или стоит в ванной, над раковиной держит левую руку, а провой прижимает нож к вене:
   "Холодное сияние стали так привлекает... Одно движение и всё...".
   И ночи, наполненные либо тяжелым сном, либо пьяным полузабытьем - которое ничуть не расслабляет, не утешает - а наоборот - только усиливает душевную боль. И две мысли, которые подобно диким волкам в клетке бьются в голове: "Я ее люблю, но любовь не добьешься силой, не вырвешь...", и "Я никогда не буду с ней. Мне не нужна такая шлюха". И боль. Боль в сердце. Боль такая, что хочется вырвать его из груди, только чтобы забыться, только чтобы прекратить. До крови искусанные губы - чтобы болью одной перебить другую, измочаленная подушка, в которую в бессилии вгрызался зубами, как в судороге сведенные руки и ноги - все это было спутником Ярослава в последующий месяц. И ничего не помогало. Всех друзей он послал подальше - видеть любого другого, кто счастлив, или хотя бы весел - пытка, видеть удовольствие - пытка, слышать смех - пытка. И некому излить душу.
   "За что? Почему я? За что мне такие муки? Что я кому сделал такого, что жизнь меня так больно? Почему со мной? Почему же так больно?" - думал Ярослав глядя на стиснутый в руке стакан. "Вокруг столько боли... Почему - я так остро стал чувствовать? Мне что, мало своей боли? Вот - стоит бабулька в переходе, побирает со слезящимися глазами мелочь около ларьков - ей так стыдно это, и мне стыдно, и больно, что она, быть может всю жизнь отработав и отвоевав должна собирать мелочь на кусок хлеба. Или девушка, которая плачет в метро? Что у не случилось? Бросил парень, потеряла косметичку? Убежала любимая кошка? Или мужик с потухшими глазами и Афганским орденом на замызганной гимнастерке, с подвернутой одной штаниной старого камуфляжа, на костылях просящий копейки на стакан дешевой паленой водки или на дозу, чтобы забыться - как же ему больно?! Или немолодая женщина в черном, с пустыми заплаканными мертвыми глазами - кто у нее умер? Муж? Ребенок? Мать? И тоже море боли. Господи, почему я раньше этого не замечал? Почему мы никогда не замечаем, что мы живем в океанах боли и страдания? Почему же не поможем тем, кому плохо? Пусть даже самой малостью - добрым словом, улыбкой, дающей надежду? Почему же мне никто не поможет? Почему люди такие жестокие? Почему жизнь так жестока? Господи - за что мне это?".
   Ярослав сделал глоток водки из стакана и, подозвав официанта, заказал еще. Официант понятливо кивнул головой и принес еще стакан самой дешевой водки. Вообще то, цены в кабаке "Владимирский Трактъ", что находился, вот ирония, в бывшем доме культуры "Акрихин", были не маленькие, но Ярославу, который раньше не заходил сюда, отпугиваемый определенной репутацией и ценами, было все равно. Он не жил сейчас, а существовал. Ему было вообще все равно. Совершенно случайно Ярослав прислушался к играющей в кабаке песне, которую совершенно бездушно, что сейчас оголенный душей с полной уверенностью почувствовал Ярослав, исполняла какая-то девушка. Но слова! Слова неожиданно запали ему в душу.
  
   Когда мы были на войне
   Когда мы были на войне
   Там каждый думал о своей любимой, или о жене
   Там каждый думал о своей любимой, или о жене
  
   И я б конечно думать смог
   И я б конечно думать смог
   Когда б на трубочку глядел
   На голубой ее дымок
   Когда б на трубочку глядел
   На голубой ее дымок
  
   А я не думал не о чем
   Но я не думал не о чем
   Я только трубочку курил с турецким горьким табачком
   Я просто трубочку курил с турецким горьким табачком
  
   Как ты когда-то мне лгала
   Как ты когда-то мне лгала
   Что сердце девичье свое давно другому отдала
   Что сердце девичье свое давно другому отдала
  
   Я только верной пули жду
   Я только верной пули жду
   Чтоб утолить печаль свою
   И чтоб пресечь нашу вражду
   Чтоб утолить печаль свою
   И чтоб пресечь нашу вражду
  
   Когда мы будем на войне
   Когда мы будем на войне
   На встречу пулям полечу
   На вороном своем коне
   На встречу пулям полечу
   На вороном своем коне
  
   "Ну что же, - подумал Ярослав выходя из кабака, - это выход. Все равно мне не жить, а так хоть от моей смерти возможно какая-то польза будет. Живу я один, мать с отцом далеко и не так уж я им похоже интересен. Надька обо мне не заплачет, друзья такие, которые спят с любимыми своих друзей - тем более. Теперь осталось только продержаться до призыва. Как смешно, "к счастью", ждать призыва уже недолго..."
  
  
   Глава 5. Александр.
  
   Май 2004 г.
  
   "Крепче за баранку держись шофер."
  
   - Да, мама, у меня все хорошо, - сказал Александр в трубку прижатого к плечу мобильника.
   - Нет, ничего не случилось...
   - Нет, на улице не стреляют...
   - Нет, я знаю, что американские СМИ не могут врать...
   - У меня все хорошо, и ничего плохого не случиться, если вы не будете мне звонить по мобильнику когда я за рулем...
   - Мама, пока...
   - Мама, подумай о том, сколько тебе придется заплатить за звонок. - в ответ сразу же раздались короткие гудки. "Анекдот прямо", - подумал Саша.
   Руки и ноги в это время сами собой вели машину - тут перестроиться, тут остановиться... Александр бросил мобильник на переднее пассажирское сиденье своей вазовской "шестерки" и задумался.
   Родители не переставали тянуть его к себе в Америку. Вообще-то это Александр первый предложил в конце какого-то разговора родителей про их обожаемые США, правда в качестве шутки, естественно, переехать туда самим и узнать почем фунт лиха. Мысль запала и папе, работнику адвокатской конторы, и маме - искусствоведу Русского музея. Сначала шутка повторялась каждый день, а потом в какой-то момент, она перестала быть шуткой. Даже старший братец, что удивительно при его заработках в торговой конторе, - и тот подключился к обсуждению переезда семьи Дмитриевых в Америку. Начиная с прошлой весны все было подчинено только одному - "сваливанию" в США. Родители подняли все свои связи, все свои знакомства - только чтобы получить драгоценный грин-карт.
   Повезло маме - одна из ее дальних знакомых, с которой она начинала работать в Русском музее, сейчас жила в США и ей как раз была нужна младшая помощница на работу в музей восковых фигур актрис, хм... скажем так, фильмов для взрослых. За приглашение и устройство на работу она согласилась взять "чисто символическую" по ее словам сумму в 100 тысяч долларов. Даже такое падение в классе работы и такая дикая сумма не отпугнула родителей. И все ссоры, крики, чуть ли не драки не смогли изменить решение Сашкиной семьи.
   Поэтому его твердое решение остаться в России хотя и было ожидаемо, но тоже ни к чему хорошему не привело. Поначалу это стало причиной почти полного разрыва отношений в семье, угроз отца, насмешек брата, мольбы матери - но все равно Саша решил остаться здесь.
   К зиме страсти малость поутихли - родители смирились с выбором младшего. Однако это не означало что он останется владельцем шикарной пятикомнатной квартиры в центре города и отцовского почти нового BMW - в Америке семье потребуется много денег на обустройство. Квартиру и обстановку продали, машину тоже продали, а Сашке купили обычную однокомнатную хрущебу, и ему же досталась братцева "шестерка" - как жаль что он не успел ее поменять на какую - либо другую. А может наоборот - к счастью, а то бы и ее продали.
   К новому году родители уехали в Америку.
   Поначалу были слышны только радостные ахи-охи. Ах Нью-Йорк, ах Вашингтон, ах то, ах се - это родители решили на новый год покататься по Америке с ознакомительной экскурсией. Кстати эти экскурсии организовывали эмигранты из СССР, и, по-родственному так сказать, нещадно обирали своих уже, теперь американских, лохов. Здесь сотня, там две, тут на бензин, там местная кухня - в общем стоило это удовольствие порядка двадцати тысяч долларов - несусветная сумма. Когда они рассказали об этом с гордостью своим новым соседям - им в лицо просто рассмеялись.
   После этой экскурсии родители зареклись общаться и с соседями, и с эмигрантами.
   А вот жизнь, в отличие от рекламных буклетов и экскурсий оказалась не очень радостной - совсем не простой по правде. Деньги, привезенные из России кончились очень быстро, а в Америке баксы оказывается как и в России не растут на пальмах. Мать работала в музее порнографии и получала там небольшие деньги. Отец-юрист не мог себе найти работы по специальности - ведь законы совсем другие, да и своих адвокатов пруд пруди, еще и возраст... Единственную работу, какую он смог себе найти - это пописывать статейки по заказу маститых журналистов про нарушение всего чего только можно в России, начиная от прав сексуальных меньшинств и заканчивая хищническим истребление мух, что наносит непоправимый ущерб экологии. Платили за такую галиматью очень мало, хотя заказы поступали часто. Братцу было еще хуже. Диплом его торговый никому не нужен был, а работать в Макдональдс или на заправке - сам не хотел - работы море, а платят копейки. А жить он привык на широкую ногу. Помыкавшись пару месяцев на пособие он, в свое время откосивший от советской, пошел служить по контракту в американскую армию, благо из местных туда редко кто хотел идти служить - вакансии всегда были. На дешевой еде и мать и отец очень быстро поправились, а с брата, говорят, наоборот в армии согнали много жира. Развлечений никаких, общаться не с кем - скука, телевизор и пиво - единственные спутники каждого вечера. И не смотря на все это - родители продолжали звать его к себе. Хотя их тоже можно понять - брат в армии, он здесь - а им там одним тоскливо, наверное.
   "Ну, положим, поеду я к ним, - думал Александр. - Чем я буду там заниматься? Убирать улицы? Мыть машины? Драться с неграми в очередях за бесплатными обедами? А здесь у меня учеба - 5 курс Политеха, скоро диплом. Квартира. Машина. Работа программистом с неплохой зарплатой - на попить-поесть хватает... Кстати, надо заехать на рынок, купить поесть что-нибудь. Вот по дороге сейчас заеду - есть рынок Южный"
   Тело в это время само вело машину - здесь перестроиться, сейчас левый поворот, быстрый взгляд по знакам - на трамвайные пути выехать. Так - красный свет - становиться, первую воткнуть, поворотник включен левый...
   " Хм.... А чего бы купить? Может яблок на работу?..."
   ...Зеленый свет, старт, пропустить встречных, вторая передача...
   "Вон начальник мой - жрет яблоки только - даже не обедает - а в свои 65 выглядит на 50. А вот и рынок слева виднеется - угол Гагарина и еще чего-то там на "О". А еще чего бы купит - домой уже? Мясца бы купить - супу сварить, а может и поджарить - не вечно же питаться этими пакетными супами с картонной вермишелью..."
   ...Три полосы - левая только налево, средняя прямо и налево. Поворот левый по светофору, встречных не будет, свет зеленый - можно поворачивать и сразу же направо на парковку у рынка. Из этого среднего ряда удобнее чем из левого - перестроения не будет...
   "...картонной вермишель. А можно еще картошечки поджарить с..."
   Чудовищной силы удар в заднюю левую сторону поворачивавшей влево машины Александра прервал размышления - несшаяся на огромной скорости черная "пятая бомба" буквально срезала весь задний багажник машины. От удара шестерку вынесло на тротуар с противоположной стороны дороги, к счастью там не было людей, и буквально обернуло вокруг стоящего там столба электроосвещения. Пристегнутый водитель отделался тяжелым испугом, синяком на левой половине туловища - ударило о дверцу, болью в ребрах, может быть даже парой сломанных - вмазался в руль, и рассеченным о стекло водительской двери левым виском с сопутствующим средним сотрясением мозга. Самой "бомбе" тоже пришлось несладко. Вся передняя часть выглядела будто ее взяли со съемок краштестов. Что творилось в салоне с водителем и пассажирами, если они были, понять было нельзя - боковые стекла затонированы наверное процентов на 100, а в лобовое стекло сторонние наблюдатели могли увидеть только вскрывшиеся подушки безопасности.
   Подскочившие люди отломали дверцу водителя Сашкиной машины и вытащили его на улицу - "от греха подальше - мало ли машина ё....". Вызвали скорую и гаишников. Бредившего Сашку отвезли в больницу, откуда его через 5 дней выписали с диагнозом сотрясение мозга и трещина в правых плавающих ребрах. За это время из остатков его машины растащили все ценное - магнитолу, кассеты, инструменты из багажника, колеса с дисками, кое-что из деталей, а на четвертый день машину, если то, что осталось можно так назвать, подхватил эвакуатор и отволок на штрафстоянку. Сразу из больницы Александр отправился в милицию и ГАИ, где и получил справку о том, что "Никакого ДТП 21 апреля 2004 года в 9:35 по московскому времени на перекрестке проспекта Гагарина и улицы Орджоникидзе зафиксировано не было. Административное или уголовное дело не заводилось." На вопрос а как же его разбитая машина, авария, ударившая его "бомба" ему развели руками со словами - "ничего не знаем". То есть не автогражданки, ни даже страховки, если бы у него она была, он не получит. По закону получалось - что ему это бэха приснилась как страшный сон.
   Но это оказалось, к сожалению, не совсем так. Это был не сон, а вот слова страшный никто не отменял. История имела продолжение.
  
   Продолжение это приняло вид субботнего звонка в дверь Сашкиной квартиры через пару недель после ДТП. За дверью стоял молодой человек представительной наружности, в костюме и кожаной папкой в руках. На вопрос что надо он представился посланцем водителя той БМВ, которая въехала в Сашку. Обрадованный Александр отвел его на кухню, предложил чаю, от которого посетитель вежливо отказался. Далее этот гость представился таким-то - таким-то, что его послал господин такой-то - такой-то и вытащил из папки несколько листов бумаги, прочитав которые хозяин квартиры не упал только потому, что сидел на стуле. Из этих бумаг следовало, что 21 апреля Александр разбил машину весьма уважаемому господину, стоимость которой по оценке независимой экспертизы составила 35 тысяч долларов, нанес средние телесные повреждения опять же этому уважаемому господину и его пассажиру, стоимость лечения - 15 тысяч долларов (копия счета из самой дорогой клиники в городе о лечении двух царапин прилагается), а также причинил морального ущерба еще на 10 тысяч долларов. Причем, как отметил посланец ошарашенному Александру, этот господин милостиво решил не взыскивать с него упущенную выгоду.
  -- Что это за лажа! - заорал Александр.
  -- Вы с чем-то не согласны?
  -- Со всем! Мало того, что в меня въехали, мало того, что убили мне машину и положили на больничную койку, так я еще за это должен платить?
  -- У уполномочившего меня на разговор господина другое мнение. По его словам вы, не соблюдая правил дорожного движения разбили его машину. Что при этом пострадали и вы - это ваше дело, однако потери не в чем не виноватого должны быть возмещены в полной мере.
  -- Чего?
  -- Я вам только что все сказал. Могу повторить еще раз. Да. Вы можете оплатить переведя 60 тысяч долларов на этот счет банковским переводом до 15 мая, либо вот по этому адресу представить всю сумму наличностью, опять же до 15 мая.
  -- Ы!
  -- Да, вот еще что. За каждый день после 15 мая начисляется пени в размере 10 процентов от суммы долга в неделю, поэтому в ваших интересах выплатить долг как можно скорее.
  -- Да я ничего никому не должен! Это он пусть отдает мне деньги за мою машину.
  -- Я думаю с такой постановкой вопроса этот господин не согласиться, но вы можете сами высказать ему мнение, - после чего посредник вытащил из той же папки мобильный телефон, набрал номер, дождался когда снимут трубку.
  -- Алло.
  -- ...
  -- Да, я у него.
  -- ...
  -- Нет, он не согласен.
  -- ...
  -- Да, хорошо - я дам ему трубку, - с этими словами посредник протянул трубку Александру.
  -- Алло, - сказал Александр.
  -- Ты чо, бабки готовь, б.., какого х.. ты чо то там п.....?!!! - услышал он из телефона.
  -- Какие бабки! Ты не показал поворотник! Ты разбил мою машину! Это ты мне денег должен!
  -- Что?! Ты чо? Ваще оборзел? Ща, б..., пристегну тебе еще за базар! Поворотник я ему не показал! Ха! Буду я еще всяким запомойленым тачилам, чо-то там показывать... Ты ваще кто? Кем работаешь? Кто за тебя скажет?
  -- Я инженер....
  -- А если ты никто - то не... пи...ть. Короче. Ты теперь должен - чтоб бабки были. А не то с тобой не так будут разговаривать.
  -- Ничего я тебе не должен - а если есть какие претензии - то всё через суд.
  -- Суд! Ха! Я сам суд! Смотри, б.., тебя предупредили. Ели бабок не будет...
  -- Бабок не будет, - перебил Александр.
  -- .... - ответили ему на том конце и бросили трубку.
   Сашка отдал телефон посреднику и велел убраться. Посредник спокойно взял телефон, убрал его в папку, встал и, уже выходя за дверь, сказал.
  -- Зря вы так, молодой человек, - хотя сам был не на много старше хозяина квартиры, - Позвольте дать вам маленький, и бесплатный к тому же, совет. Мы давно представляем интересы этой бри...., этой фирмы. Еще никто не смог не заплатить им то, что они требовали - рано или поздно, так или иначе. Обычно те, кто платили поздно или иначе делали это уже либо с больничной койки, либо из морга. Н следует доводить до этого... У вас не так много здоровья. И не так много времени до 15 числа. Прощайте.
   Сашка закрыл за ним дверь и вернулся на кухню. На столе лежали бумаги к оплате такой суммы денег, которою ему взять просто негде. Даже у родителей в Америке. "Ладно", - подумал он, - "разводят меня, на пушку берут. А вот фиг им с маслом! Попугают, попугают, да и все". С этими мыслями Сашка скомкал бумаги и бросил их в мусорное ведро.
   Неделя, отпущенная на сбор денег, прошла быстро. Естественно Александр и не думал даже искать их, более того он приложил все усилия, чтобы выбросить из головы эти мысли, в чем ему сильно помогала повседневная нервотрёпка. Поэтому, когда вечером 15 числа он открыл дверь в свой подъезд, прилетевший из темноты удар кулака в голову стал для него почти полной неожиданностью. За первым ударом последовал другой, потом третий, а после того как он повалился на пол, его еще оба нападавших некоторое время били ногами. Потом один из них наклонился к съежившемуся в позу эмбриона Александру и прошипел.
   - Тебя предупреждали! Верни долг плюс 10% в течение недели! Не вернешь - ...
   Потом хлопнула дверь в подъезд, и лежащий на полу остался один. Теперь он поверил в то, что у него серьезные проблемы. И испугался.
  
  -- Вась привет!
  -- Здорово Сашка! - обернулся на оклик один из мастеров автосервиса. - Ох ё! Кто это тебя так! - Посмотреть действительно было на что. Все лицо Александра было желто-синего цвета и в буграх от синяков. Да и двигался он осторожно, так как все остальное тело было похоже на лицо. Били его больно но аккуратно - ничего не сломали и не отбили. Пока.
  -- Да так... Проблемы.
  -- Серьезные проблемы я погляжу у тебя братец.
  -- Да уж.... Слушай Вась - надо поговорить.
  -- Да я понял. Эй кто там, Алмаз - подмени пока меня.... Ну пойдем.
   Василий выслушал историю молча, не перебивал и ничего не спрашивал. Потом они долго молчали.
  -- Да, брат попал ты. Денег у тебя естественно нет?...
  -- Да откуда...
  -- И у меня нет, я ведь тебя правильно понял?
  -- Не, я к тебе не занимать пришел. Я другое...
  -- Что другое?
  -- Ты как то говорил что у вас начальник в автосервисе крутой бандит?
  -- Это когда это я такое говорил?
  -- А помнишь, мы как то бухали у Отца Федора на даче?
  -- Это у того парня, которого из семинарии поперли?
  -- Да.
  -- И что? Я там такое говорил? Не помню.
  -- Так пили же мы тогда как...
  -- Да... выпили мы тогда хорошо. Неужели я такое болтал? Блин... Ну ладно, может быть и есть такое...Тебе то что?
  -- Поговорить с ним хочу.
  -- Ха. Так он и будет с тобой говорить - ты же никто и звать тебя никак - по их понятиям. Кто за тебя скажет?
  -- Ты.
  -- Я?
  -- Да ты.
  -- А меня то он с какой стати слушать будет?
  -- А на той же даче ты хвастался хорошей новостью, будто ты тачку какого-то очень крутого человека отделал классно, и что тебя за это как - то там похвалили.
  -- Вот блин еще раз. Все я тогда разболтал. Так и пить можно бросить. Да. Ты угадал. Его мерс я тогда отремонтировал - лучше нового стал. Он еще тогда сказал - если проблемы будут какие - обращайся.
  -- Вот и есть проблемы, правда не у тебя а у меня.... Ты поможешь?
  -- Помогу.... Куда деваться... Ладно. Он как раз сейчас здесь - тебе повезло. Пойдем.
   Друзья поднялись на второй этаж автосервиса к непритязательной двери в небольшой кабинет его начальника. Василий тихо постучался и спросил
  -- Вениамин Иннокентьевич? Можно?
  -- Васька е..., это ты, паршивец? Ну заходи...
  -- Жди меня здесь, - шепнул Василий и скрылся за медленно закрывшейся дверью, которая поразила Сашку свои весом и толщиной - даже дюжий Васька открывал ее с усилием.
   Через 10 минут дверь также неторопливо открылась и оттуда высунулась голова друга. Он махнул рукой и сказал громко.
  -- Заходи.
   А пока Сашка протискивался в дверь, шепнул ему на ухо - "Тебе сильно повезло! Тебя выслушают. И он сегодня в хорошем настроении". С этими словами он пропихнул Сашку в кабинет, а сам, извернувшись, остался в коридоре.
  -- Ну что, проходи, - сказал сидящий за столом в центре кабинета Сашке Вениамин Иннокентьевич. Кстати говоря, он совершенно не походил на рисуемый в кино классический образ братка, ни тебе костюма спортивного, ни цепи золотой в палец толщиной с крестом "но только без гимнаста", ни шеи бычьей, правда пальцы на руках были в наколках - так простой сухенький мужичок. Но глаза, хоть губы и улыбались, в глазах виделся холод стали - серые, почти бесцветные глаза выдавали своего хозяина с головой. Они просто кричали - перед тобой матерый хищный зверь. Не щенок, не опьяневший от крови малолеток, а битый жизнью волк - который не скалит клыки и не рычит понапрасну, но кинется неожиданно и смертоносно. - Присаживайся.
  -- Добрый день.
  -- Ну судя по твоей роже не такой он уж и добрый.
  -- Ммм.....
  -- Чо мычишь то? Ладно. Твое счастье - я сегодня добрый. Значит так. Тех гандонов беспредельных, что на тебя просто так наехали, я приструню. Был бы ты должен внатуре, я бы и не мазался, а так - беспредел никому не нужен, тем более мне и на моей территории.
  -- А что я должен буду вам?
  -- Ха! Да ты смотрю не полный лох, чот понимаешь. Естественно не за спасибо. На сколько денег там они тебя поставили?
  -- Сколько я им как бы должен? 60 тысяч. Долларов. Без процентов если.
  -- Тебя еще и на счетчик поставили? А ну да, конечно. Я бы тоже поставил. Ладно. Я сегодня добрый, да и Васька за тебя просил, а я ему обещал как то помочь... 10? 20? Или все ж 10? Ладно - значит так 10% от этой суммы ты будешь должен мне. Тут уж без всяких - 6 тыщ баксов - это не 60. Найдешь за неделю. Через неделю придешь сюда, принесешь бабки мне, я тебе сообщу как все разрулилось с этой шпаной. Все - вали давай.
  -- А вы действительно решите это?
  -- Пацан! - холодные глаза сверкнули сталью. - Ты за базаром следи. Я сказал - я сделаю. Все - не испытывай моего терпения - пошел отсюда.
  -- Спасибо. До свиданья.
  -- Вали давай.
   Дабы не искушать судьбу Александр, поборовшись с дверью, покинул кабинет этого начальника-бандита. За дверью его ждал взволнованный друг.
  -- Ну как? Помогло?
  -- Не знаю. Вроде обещал "разрулить". За 6 тысяч долларов.
  -- Да. Ну 6 это не 60. - сам того не зная Вася точь-в-точь повторил слова своего хозяина. - Но их надо будет тебе найти обязательно. Не знаю, кто там на тебя наехал, но наши ребята очень серьезные. Настолько, что они уже и не бандиты вроде как. Так что побегай, поищи денег.
  -- Легко сказать - не тебе же бегать и бабло искать.
  -- Не мне. Ладно - я тебе помогу - отдашь когда сможешь. Вроде баксов 700-800 у меня есть.
  -- Спасибо. Может еще подскажешь где взять еще 5200?
  -- Не знаю... Поспрашивай в долг у всех кого знаешь.
  -- Это и так понятно... Ладно - спасибо тебе, за мной пиво, очень, очень много много.
  -- Да без проблем. Мы же друзья. От такого никто не застрахован.
   С этими словами друзья расстались, и Александр отправился искать деньги. Поиски его проходили усиленно и напряженно, и закончились у стойки одного из банков, где он взял обычный "потребительский" кредит на 6000 долларов под 25% годовых . В долг у друзей он брать не стал - не было, а те 700 баксов что дал ему Васька - отдал. "Смысла нет - что 5 тысяч, что 6 - все равно брать. Процент-то дикий какой. Но блин за срочность - как сказал менеджер, или ждите полтора месяца... А так хоть не буду должен друзьям. И так - вон Ваське теперь я сильно должен." - думал он.
   Через неделю он снова оказался на пороге той двери и после стука и разрешения войти снова встретился с Вениамином Иннокентьевичем.
  -- Ну что, давай бабки. - поприветствовал его бандит, хм... директор автосервиса.
  -- Вот, - ответил Александр и протянул ему пачечку сотенных.
  -- Хорошо. Считать не буду - вряд ли ты обманешь. Не в твоих интересах мне куклу сунуть. Значит так. Поговорили мы за тебя. С этими мудаками беспредельными. Долг с тебя сняли.
  -- Спасибо большое.
  -- Рано радуешься. Долг то сняли, но бригада там действительно беспредельная. Ставить на бабки здесь можем только мы, а не они, хотя это тебе знать и не надо. В общем денег они с тебя требовать не будут - это грозит разборками с нами. Однако они теперь считают себя, ха, обиженными тобой - что ты их нам ссучил, и хотят твоей крови. Здесь я тебе помочь не могу - ты заплатил за снятия с тебя долга - мы это сделали. Они спросили - "Ты под нами?". Мы ответили - "нет". Так что теперь тебе надо опасаться за свою шкуру.
  -- И что мне теперь делать? Еще 6 тыщ платит вам за охрану?
  -- Нет. Их условие было, чтобы мы тебя сдали. Так что выпутывайся сам.
  -- И как?
  -- Ну... могу дать тебе совет - беги куда-нибудь подальше - в Америку - у тебя же там вроде папа-мама, в Сибирь, хотя там тебя найдут быстро, в Китай... Да хоть на Луну. Беги и прячься. Год, другой и все это кончиться.
  -- Почему?
  -- Потому, что бригада эта беспредельная, и, поэтому, скоро нарвется. Закопают их где-нибудь на свалке по кускам - и кончаться твои проблемы.
  -- Значит в Америку? Да?
  -- Ну... Не знаю, думай сам - времени у тебя дней 5-10...Успеешь - твое счастье, а нет - то сам понимаешь.... Ладно - вали давай.
  -- Ну спасибо и на том. До свидания.
  -- Это уж от тебя зависит.
   Александр вышел из кабинета мягко говоря ошарашенным. "Блин!" - думал он идя по улице, - "Теперь просто п...ец. Уж лучше бы я квартиру продал и денег отдал. А так - разрулили тему называется. Денег взяли, меня сдали. Я свою жизнь не в 54 штуки оцениваю. И куда теперь прятаться? В Америку - за 10 дней не уедешь, в Сибирь? А куда и к кому? Там еще проще человека найти, чем в Питере - заметнее. Пожить у кого на даче? А как тогда работа? Диплом? На что тогда жить? Есть-пить-спать? Вот жопа...Хорошо. Будем рассуждать логически - что мне надо? Мне надо место где бы меня поили, кормили и охраняли. И желательно подальше отсюда. Да только где такое место найти? В тюрьму сесть? Ага - кормить и охранять будут... И сокамерники любить будут...Они же и прирежут - если заказ на меня придет... Не лучше уж самому сдохнуть, чем в тюрягу. Или купить пистолет и ждать когда придут убивать? И подороже продать свою жизнь убив их сколько смогу? Да пожалуй это вариант. За неимением лучшего. Эх, где вот бы найти ответ на вопрос - где спрятаться..."
   "Бум!" Этот звук издала рекламная тумба в которую головой врезался задумавшийся Александр. Выматеревшись и ударив ее ногой, который удар железная тумба согласно закону сохранения энергии вернула его ноге, и выматеревшись еще раз Сашка на автомате прочитал что написано на рекламном плакате и пошел дальше по улице. Он успел отойти шагов на 20, когда смысл прочитанного дошел до загруженных мозгов. Почти бегом Дмитриев вернулся назад и уже внимательно вчитался в то, что было там написано. А на плакате были нарисованы лица в фуражке, в каске, в берете, в пилотке и написана только одна фраза.
   "Защита Родины - обязанность каждого гражданина. Служба по контракту ждет тебя!..."
  
  
  
   Глава 6. Игорь.
  
   "Я вышел ростом и лицом, спасибо матери с отцом.
   С людьми в ладу - не понукал, не помыкал.
   Спины не гнул, прямым ходил, и в ус не дул, и жил как жил,
   И голове своей руками помогал. "
  
   ВЧ N N, где-то под Челябинском.
  
   Сначала послышались шаги. Шаги приближались к камере гауптвахты, где сидел Игорь. Вот звук шагов поравнялся с железной дверью его камеры и пропал. Открылось смотровое окошко.
  -- Сержант Петров?
  -- Я.
   Окошко закрылось. Зазвенели ключи, щелкнул открываемый замок.
  -- На выход.
  -- Есть.
   Наконец то всё! А то последние десять суток единственное, что знал Игорь - это холод, который даже страшнее, чем голод - кормили на губе вовсе не разносолами...
  
   А начиналось все хорошо. В увал его отпустили за очередную победу в соревнованиях между их частью, и соседней. В беге он был первым, оставив далеко позади всех остальных. В рукопашном бою и стрельбе - вторым, а в плавании - вообще единственным, поскольку других хм... храбрецов лезть в воду реки в начале мая после суровой зимы и холодной весны, а соревнования были посвящены Дню Победы, не было. Поэтому полкан десантников, которые были соперниками их обычной строевой части, посоветовавшись с командиром их части, а если еще точнее - просто бросив монетку, присудили победу Игорю. Судя по тем "добрым" взглядам, которые бросал полкан десантников на своих подопечных, им предстояло весьма насыщенное время, посвященное плаванию, бегу в полной выкладке, рытью траншей и другим укрепляющим здоровье действиям. И если соревнования между частями было дело сугубо добровольным - и отказаться можно было от участия в "конкурсе", то от исполнения приказов отказаться очень сложно и весьма чревато.
   Однако судьба десантников совершенно не интересовала Игоря - не захотели лезть в воду - их дело. Его больше интересовала увольнительная, которую он получил в награду, да еще какая шикарная - на все длинные выходные, на целых три дня! Конечно, если он не найдет место, где можно будет бесплатно переночевать в городе, то каждый вечер придется возвращаться обратно в часть, на солдатское довольствие в гостинице не переночуешь, но все равно - три дня! Можно и пивка попить, и с девчонками познакомиться, а вдруг найдется какая-нибудь... С этими радостными мыслями Игорь пошел собираться в город - утюжить парадку, собирать по народу список того, что купить в городе и так далее.
   И вот, наконец! Ворота части рано утром открываются, и он идет на остановку автобуса. Автобус ходит редко - всего три раза в день - рано утром, поздно вечером и днем. Это очень удобно - на утреннем уехать в город, на вечернем - приехать. А на дневном обычно приезжают родственники навещать солдатиков. К нему никто никогда не приезжал.
   ...Игорь был детдомовцем. Мать отказалась от него еще в роддоме - оставив на память о себе только фамилию - даже имя ему придумывала старенькая медсестра. Ничего о ней Игорь не знал и знать не хотел. Но вот с детдомом ему повезло. В его родном Челябинске их было несколько, но его определили в самый лучший, приняв во внимание его судьбу.
   Директором много лет в этом детдоме был Макаров Виктор Петрович, человек с непростой судьбой. Как и многие парни его возраста он с последнего курса лесотехнического училища ушел на фронт. Был ранен, имел награды. После войны окончил лесотехническое училище. Работал и учился на вечернем на педагога. Своих детей у него не было и всего себя он вкладывал в чужих. Они всегда, даже в тяжелые девяностые были одеты и накормлены. Они не чувствовали себя одинокими и не нужными - за младшими присматривали старшие - учили, играли, водили по городу. Так и за ним в свое время присматривал парень один - Витька, который был ему единственным другом несмотря на почти десять лет разницы в годах, правда жаль его - после детдома он тоже пошел в армию и погиб в Чечне. И он также отвечал за малыша - когда надо вытирал ему детские сопли-слезы, учил драться, был поверенным в его секретах - в общем был старшим братом. А директор был всем отцом. Он воспитывал их людьми а не подонками. Никто из его воспитанников не воровал и не грабил, не сидел в тюрьме... Нередко можно было увидеть такую сцену в автобусе или трамвае - к седому, старому мужчине небольшого роста подходит здоровый мужик и спрашивает:
  -- Скажи, отец, не ты ли был директором в детдоме в такие-то годы?
  -- Да, я.
   Тогда спрашивающий снимал шапку или кепку и радостно, с чувством говорил:
  -- Спасибо тебе, отец, настоящим человеком ты меня вырастил...
   Жаль, что все хорошее кончается когда либо - кончилась и жизнь Виктора Петровича. А после него директором стал обыкновенный человек. И приворовывал, и не воспитывал, и порядки завел свои, "прогрессивные", от которых та атмосфера одной большой семьи быстро рассеялась и превратилась в обычную клоаку.
   Говорят, что от ответственности быстро взрослеют - это действительно так. Многие и к тридцати годам не имеют такого опыта и такой "взрослости", какую имел Игорь. А женщины это чувствуют подсознательно. Как не парадоксально, на него с серьезными намерениями легко засматривались женщины и за двадцать пять, что для девятнадцатилетнего парня - очень круто, притом, что внешность он имел совершенно обычную - широкоскулый, темноволосый парень, кряжистый, среднего роста. Поэтому вполне можно было рассчитывать на ночевку в городе, а не в холодной, а главное одинокой койке в казарме...
   Игорь оторвался от воспоминания, потому что подъехал старенький, дребезжащий автобус. Быстро заскочив внутрь, он громко поздоровался с бабушками-пенсионерками, ехавшими в город продавать продукцию своих крохотных участков, за что был вознагражден одобрительным ворчанием и кулечком свежесобранной малины, угощением одной из сердобольных старушек. Спокойно поев малину, Игорь устроился около окна, благо место было и стал рассматривать проносившуюся мимо него свободу. Постепенно под рокот мотора и тихий говор бабулек он задремал.
   Проснулся Игорь уже в Рязани, на автовокзале, когда с шумом и матерком пассажиры автобуса выплескивались из дверей автобуса. Игорь спокойно вышел одним из последних, отлично зная, что ему торопиться не куда. В его планы было побродить по городу, закупить все заказанное и, оставив сумку в камере хранения, окунуться в ночную жизнь на столько, на сколько успеет.
   Закупки прошли быстро и успешно - в ближайшем к автобусу ларьке был закуплен стандартный сигаретно-водочный паек, и, бросив сумку, уже на легке, Игорь отправился гулять по городу. Город был прекрасен! Может другие так не сказали бы так - обычный себе город, но для него, который долго сидел в казарме и ничего, кроме своего металлургического Челябинска не видевшего город был восхитителен. Прибранный, аккуратный, праздничный. Много людей в военной форме, ветераны, увешанные наградами - рука устала честь отдавать. Прогулки разбудили аппетит, да и время уже для него было обеденное, и Игорь нашел дешевое кафе, где вкусно - после армейского вкусно, пообедал.
   "Эх - на гражданке тоже хорошо" - полный желудок еще больше поднял его и так хорошее настроение. Это может показаться странно, но ему нравилось в армии. Дисциплина, военные навыки, опять же звание сержантское - все это ему напоминало его родной детдом, с поправкой на армейский маразм. Что Игорю не нравилось - так это командир их части с его окружением. Он, как спортсмен, отличник боевой подготовки был избавлен от рабской доли, зато большая часть срочников их части была простыми крепостными их барина - командира части. Он и дачу ими строил, и в наем на поля "сдавал", и издевался, как хотел. А для проверяющих из Москвы у него были баня, водка, закуска и такие как Игорь - для показухи. Но, конечно, ничего поделать с этим Игорь не мог, хотя и хотел, несмотря на то, что лично для него такая ситуация была неплоха. Ведь таких как Игорь у командира части было немного - он, еще пара человек, и трое любимчиков - детей его приятелей, для которых срочная служба была превращена во что-то среднее между спортивным лагерем и домом отдыха. Спали они не в казарме, а в отдельных комнатах в здании штаба, ели офицерское, имели сержантское звание, в город ходили свободно, довольствие получали полное и вовремя, и так далее - полная халява...
   Так за размышлениями и прогулками подошел вечер и Игорь отправился в давно и хорошо знакомый ему клуб. Клуб - это так одно название. Дешевый кабак с дискотекой в роли хрипло рычащих последнюю попсу динамиков и парой бильярдных столов с истертым сукном, но зато вполне по сержантским деньгам. Можно и пивка попить, и с девушкой потанцевать, и из знакомых по службе никто сюда не ходит - солдатам дорого, офицеры найдут себе поприличнее что-нибудь. Однако в этот раз не повезло - как только он зашел в зал, Игорь понял, что зашел за проблемами. В центре зала во всю веселилась кампания тех самых командирских любимчиков. Их было трое, пока еще без девушек, но уже в таком подпитии, когда их отсутствие сильно мешает счастью. Игорь подумал, что можно было бы и отступить, найти другой кабак, однако он уже заметил тихий столик в углу, за которым сидела явно одинокая девушка, и понадеявшись на то, что обойдется и на этот раз.
   Не обошлось, неприятности начались весьма скоро. Игорь только успел познакомиться с Еленой и выпить полкружки пива, когда компания сержантов-любимчиков допилась до того состояния, когда отсутствие женщин просто невыносимо и пошли знакомиться. Результат их потуг был очевиден - только женщина определенного типа может познакомиться сразу с тремя молодыми парнями в форме, пьяными на столько, что ходить они могут только держась друг за друга. И судя по тому, что одинокие девушки от каждого столика отправляли их по всем известному адресу, то такого типа женщин сегодня в клубе не было. К его столику троица притащилась в самом конце, когда в пропитых мозгах уже доминировало желание не женщины, а драки.
  -- Дддеевушка, мможно с вами пзнакомиться? - вытолкнул из себя один из сержантов.
  -- Нет. Вы видите - я не одна.
  -- А сс кем? Хто это? Что-то знкомая рожа...Хде эт я тя видел? Ааааа.... Сиротка. А ну вали отсюда...
  -- Слышь, Стас, шел бы ты отсюда, проспался бы, а потом уже знакомиться пытался, - ответил Игорь.
  -- Чо ты сказал? Слыш, пацаны, нас гонят. Ты, это, девка, с ним не гуляй - он же подкидыш детдомовский, у него ни бабла, ни угла даже потрахаться нет, пшли с нами, се будет круто...
  -- Стас - а не пойти ли тебе подальше, не видишь - девушка не хочет знакомиться.
  -- Да мне плевать, что не хочет эта б..., она все равно пойдет с нами, а ты у... отсюда!!!
  -- Стас - а не пойти ли нам покурить?
  -- Что, б..., разобраться хочешь? Пацаны, пойдем разберемся с эти г...
  -- Игорь - не надо, - сказала Лена.
  -- Надо, Лена, надо. Он уже наговорил на разбитую физиономию.
  -- Да ты, б....., еще по п.... тут, б...!!!
   Ну а дальше все уже было ожидаемо и предсказуемо. Ничего нового Игорь не узнал. Трое злых пьяных парней, которые и драться то умеют только так, как в них впихнули в армии, навыков - нет, удар не держат. А вот бывшему детдомовцу приходилось драться часто, очень часто. Еще в детдоме его учил драться Витька, потом он часто дрался на улице с мальчишками из других детдомов, да и с обычными пацанами , которые, почему-то, обожали зло дразнить детдомовцев. А потом в армии, когда "деды" пытались учить "молодого" тоже приходилось не сладко - и в санчасти полеживал, и табуретки о спину ломал, удара и ударить не боялся, пока не отстали. Так что опыт драки у Игоря, в отличие от этих трех, был огромный. И весь этот опыт говорил о том, что бить надо первым.
   При выходе из клуба Стас сразу получил быстрый удар ногой в живот, согнулся от него, потом сразу же получив кулаком по шее, упал, разбил о ступеньки лицо и надолго потерял всякий интерес к окружающему миру. К этому моменту двое оставшихся немного сообразили, что к чему, и полезли на Игоря. С пару минут Игорь уклонялся или блокировал небыстрые удары рук и ног, пока один из сержантов не раскрылся, пьяно замахиваясь аж от пятки, наверное. Получив удар ноги в голову, он тоже успокоился. Третий оказался либо трезвее, либо умнее. Оставшись один на один, он отскочил от Игоря подальше и, видимо струсив, решил поговорить.
  -- Ты что делаешь? Ты знаешь, что тебе за это будет?
  -- А мне пофигу! Нечего было язык распускать!
  -- Ну смотри, сержант, огреб ты уже проблем по самые нехочу!..
  -- Трус, получить за базар зассал? За спину чью-то спрятаться решил?
  -- Погоди узнаешь...
  -- Тьфу, блин, чмо трусливое!... Даже мараться о такого... Забирай своих друзей и уя... отсюда! Еще раз сегодня увижу...
  -- Ну погоди! Еще увидишь! - пробормотал в спину уходящему Игорю оставшийся на ногах сержант и вытащил из кармана мобильник.
   "Мда... Это залет!" - подумал победитель. То, что вечер испорчен окончательно, Игорь понял через час, когда в клуб вломился военный патруль и его старший приказал следовать за ним в комендатуру. Там уже лежали написанные заявления тех троих сержантов. Согласно их заявлениям, они трезвые тихо-мирно сидели на лавочке около клуба, когда к ним пристал пьяный сержант Игорь Петров. В последующей драке он жестоко избил своих сослуживцев (справка медосмотра прилагается уже - быстро успели). Далее его осмотрели, зафиксировали алкогольный запах - "так, пьян - записали", потом сбитые костяшки - "дрался, значит - записали", и все.
   Следующий день его увольнительной начался с разбирательства, где его выслушивал разозленный подъемом в праздничный день военный комендант. На этом настоял Игорь. И, хотя, начальник был с бодуна, он быстро разобрался в ситуации. Ведь он имел глаза и уши, и отлично знал часть Седенького, и особенно эту блатную троицу. Помогло еще и то, что он сам был детдомовцем и отлично знал, как им тяжело пробиваться в жизни. Как все любят считать детдомовцев бандитами и ворами по определению - просто по тому, что детдомовец, он прочувствовал на своей собственной шкуре.
   - Да, сержант. Это залет. Попал ты. Эти трое м... приперлись вчера, побитые, подняли на уши всю комендатуру, дозвонились до своих п..., блатные блин, а они уже и начали давить на дежурного, чтобы он послал наряд в тот кабак. Дежурный и послал. А дальше - ты понимаешь. В зависимости от того, кто будет рассматривать этот голяк, тебе светит что угодно - от взыскания до разжалования. Хоть дисбат тебе не светит, успокойся. Поэтому поступим так. Я тебя выручу, но как смогу.
  -- Как?
  -- А я тебе дам десять суток губы и все. Дело закрыто. Еще наказать тебя уже будет нельзя за это. Официально.
  -- А неофициально?
  -- А неофициально - сам понимаешь, это как захочет командир вашей части. Ну, это уже ты сам выкручивайся. Как - это у тебя будет время подумать. Целых десять суток. Да не отчаивайся ты так - ваш командир, конечно, говно, который только армию позорит, но он человек настроения, будет в хорошем - а он в Москву поехал - на него уже представление ушло, отделаешься испугом. Может в наряд сходишь пару раз.
  -- Есть. Это действительно уже мои проблемы. Спасибо.
  -- Да не за что, ты поступил как должен был поступить нормальный мужик - а это чмо, с которым ты столкнулся, получило по заслугам. Поэтому, я тебе и помогаю. Ладно, иди на губу, я сейчас напишу.
  -- Есть идти на губу, товарищ полковник...
  
   Игорь оторвался от воспоминаний, уже подъехав к части. Попросил остановить около остановки, поблагодарил шофера грузовика, за то, что подбросил, и, задержав дыхание, отправился к КПП части.
   На КПП сегодня дежурил его знакомый дембель из второй роты. Только в каком виде - опрятный, отглаженный, выбритый, подстриженный!
  -- Что случилось? Кто это тебя так?
  -- А... Явился... Тебе, Игорь, я даже не знаю, как сказать, не повезло.
  -- А что еще случилось? Кто-то приехал?
  -- Приехал....
  -- Кто?
  -- Да какой-то давний приятель нашего командира. Говорят с проверкой из Москвы. Уже третий час трясут всех залетчиков.
  -- Что - зверь такой?
  -- Да не то слово. Вот видишь, - при этом он погладил свою свежеостриженную "под ноль" голову, что для любого дембеля было позором. - Лютует. Он вообще, б..., в конец отмороженный. Отрывается. Никаких правил не соблюдает, е....!
  -- Да ладно тебе?
  -- И еще как. Вот - дембелей всех, б..., как духов остриг, две роты сейчас в полном боевом химию бегают, остальные на плацу топчут...Ему на глаза страшно появляться, наряды, выговоры и взыскания так и сыпятся... Летяха тут что-то у него спросил, так вообще на губу отправился за обращение к старшему по званию не по уставу. Пи...! Только и ищет на ком зло сорвать... А наш комбат с ним заодно!
  -- Похоже, что-то случилось там в Москве. Как всегда - паны дерутся а у холопов чубы трещат.
  -- Угу... Ну, только тебе от этого не легче. Про тебя вообще как узнал, велел сразу с КПП к нему отправить, так что смотри, запасись вазелином, ибо драть тебя будут сейчас нещадно...
  -- Да уж... Что называется повезло...
  -- Вот и я о том же... Ладно, Игорек, топай на ковер, авось обойдется... Помни, "один раз - не п...с!"
   С таким радостным напутствием Игорь отправился в штаб. Прошел мимо плаца, где отбивая себе ноги в строевой, маршировало 2 роты. И мимо еще одной роты, которая полировала до блеска бордюр дорожек въезда в часть. И вот...
  -- Товарищ полковник. Сержант Петров по вашему приказу прибыл.
   В кабинете за столом помимо командира их части, сидели его приятели - капитаны Морозов и Якимов (именно их детей Игорь отмутузил в городе), а также, на почетном месте, некий неизвестный полковник. Похоже это и был приехавший из Москвы проверяющий. Все офицеры были уже в изрядном подпитии, так что встретили появление солдата они дружным и изобретательным матом. После того, как поупражнявшиеся в сквернословии, утомились, начался уже предметный разговор.
  -- Ну что, товарищи капитаны, мы будем делать с этим бойцом?
  -- А что, отдай его мне, Миша. Я ему устрою заново курс молодого бойца, он у меня и устав, и сортир будет знать наизусть! Я ему, п.... б..., устрою армию!!!
  -- Ладно, ладно Саша, погоди. Я так понимаю, что его уже наказали в уставном порядке, и теперь официально его нельзя?..
  -- Да. Спас его этот начальник, хотя я и просил его отдать его нам... С чего бы только...
  -- Ладно, хватит. Что будем с ним делать? Отправить бы его куда подальше - в Чечню к примеру - чехам в рабство, или еще куда дальше...
  -- Далеко говоришь... - задумался московский полковник.
  -- А то, ну его бандита... А, тот полкан в прошлом тоже детдомовец, как и этот п....!
  -- Детдомовец говоришь? - с еще большим интересом посмотрел Седенький на Игоря, - А ну-ка, заткнулись все.
   Не обращая внимание на удивленные лица своих собутыльников, полковник, пошатываясь встал, подошел к портфель, который явно стоял не разобранный еще с Москвы и достал оттуда какую-то папку. Вернулся за стол, достал из папки какой-то документ, положил его на стол перед собой и взглянул на Игоря совершенно трезвым взглядом.
   - Значит так. Прочитай. Ознакомься. Это первый твой вариант. Второй - это ты завтра, нет, сегодня же едешь в Чечню на самый боевой блокпост, где чехи стреляют каждый день. Выбирай.
  -- А здесь что?
  -- Здесь? Здесь договор на сверхсрочную службу по контракту в специальной секретной ВЧ. Чем она будет заниматься - не твое дело, где служить будешь - тоже. Так что - выбирай.
  -- Но почему я?
  -- Потому. Давай подписывай.
  -- И что - он ничего не огребет? - вмешался один из капитанов.
  -- Помолчи, Сашок.
   Игорь взял в руки контракт и начал его читать. Стандартные формы, неплохие деньги, бонусы по окончанию срока службы. Но! Строжайшие условия секретности! Наказание за разглашение - до 25 лет, ответственность за неподчинение приказу, ответственность за дезертирство - смертная казнь на месте. Ого! Особые условия - 10 страниц... Но тут на контракт легла лапища Седенького.
   - Я что-то не понял, боец! Ты мне тут еще азбуку изучать начни!! Подписывай!
   - Но я имею право ознакомиться с контрактом...
   - Так. Все, Саня, он - твой! Делай с ним что хочешь, но чтобы остатки могли своим ходом поехать в Чечню.
   - Хорошо, ну пошли, драчун, теперь ты весь вечер на ринге!
   - Ладно, я подпишу контракт....
   - Ты глянь, Седой, он еще нам одолжение делает...! Пошли, давай!
   - Не, погодь... А ты давай подпиши, пока я не передумал....
   Игорь взял со стола полковника ручку и под мутным взглядом Седенького и его друзей подписал контракт в семи положенных местах. Седенький сразу же забрал обе копии контракта себе и положил их в свой громоздкий чемоданчик вместе с папкой, в которой лежали пустые бланки.
   - Все, пшел вон. На сборы тебе сутки. И смотри - ты уже на контракте, так что не пи..... по сторонам.
   - Хорошо.
   - Не хорошо, а так точно! Вообще ох.....?!! Уя...й, давай!!!
   - Есть.
   Игорь козырнул, и строевым шагом вышел за дверь, и сквозь закрывающуюся дверь услышал начало фразы полковника:
   - Ну надо же! Какое легкое решение! Ну вот и первый, а я думал их будет трудно найти. Действительно, надо бы как следует прошерстить дисбаты. Уж они точно будут моими, без разговоров. А то - контракт, условия... А с обычными срочниками пусть тот... - дальше Игорь уже не расслышал, так как дверь с глухим, он бы даже сказал, зловещим стуком захлопнулась за ним.
   "Куда же я встрял?"
  
   Глава 7. Сборы.
  
   - Полковник Петренко Никодим Михайлович? Здравия желаю. - Поднес руку к фуражке Максим Геннадьевич. - Полковник Сергеев.
   - Здравствуйте, - вальяжно вернул приветствие начальник базы глубокой консервации. - С приездом вас!
   - Спасибо.
   - Пройдемте в мой кабинет?
   - Да.
   - Давайте без чинов, на ты?
   - Ну давай.
   - Ну, Максим, пойдем - уже все готово.
   Оба полковника проследовали в кабинет начальника. Там уже был накрыт скромный по меркам московских элитных ресторанов, и шикарный, по всем другим, стол. Было все: и водочка, и модный нынче горлодер-вискарь, рыбка белая и рыбка красная, икорочка черная и красная, и хлебушек собственной выпечки, маслице деревенское, и конечно же - салатики, картошечка, мясцо жаренное разное, птица дикая, дичь...
   - Отведай с дороги, что Бог послал, так сказать.
   - Я смотрю - сибаритствуешь тут? Неплохо вас снабжают...
   - Снабжают? Шутишь! Да откуда? По эту сторону Урала снабжение уже давно - практически просто термин. Это все своими руками сами мы, свои и подшефные предприятия, на охоту иногда сходим - тайга вокруг...
   - Но ведь это не законно!
   - Что?
   - Ну иметь свои предприятия - солдат ты тоже в поля как рабов гоняешь?
   - Давай - по первой, за знакомство, и потом я тебе все расскажу.
   Разлили по первой, приняли, закусили салатиком и белорыбицей. Некоторое время за столом был слышен только стук перемалывающих сибирские деликатесы зубов. Приняли по второй, по третей.
   - Ну давай, колись. А то есть у меня знакомый один, такой как ты.
   - Навряд ли...
   - Что, "навряд ли"?
   - Такой как я, навряд ли. Видишь ли, я все делаю по уставу. И ничего не нарушаю. Однако я с юга СССР, как ты мог подумать по моей фамилии, а там мы совершенно не привык жить впроголодь, как вы, у себя на северах. Вот я и подсуетился. Окрестные деревни объездил, сход собрал старост, начальников колхозов и совхозов, просто уважаемых людей, погутарили мы с ними. Люди, хочу тебе сказать - здесь золото. Крепкие, хваткие, но щедрые - как природа окрестная. Давай еще по одной? - спросил Сергеева хозяин и протянул руку к бутылке виски.
   - Давай, только я виски не люблю.
   - О! Золотые слава - сивуха сивухой. Щас я тебя таким угощу. Эй. Петро! - крикнул Никодим Михайлович. Открылась дверь кабинета и появился молодой лейтенант.
   - Лейтенант Клименко. Товарищ полковник? Вызывали?
   - Да. Принеси-ка Петро настоечки нам, да той самой, моей любимой.
   - Есть, товарищ полковник.
   Через пять минут дверь снова открылась и вошел уже знакомый лейтенант с бутылкой темного стекла, которую он бережно поставил на стол.
   - Разрешите идти?
   - Иди.
   - Есть!
   - Сейчас я тебя угощу - ты такого не пивал и не выпьешь никогда. Это - бальзам сибирский, на сторону не продается не за какие деньги.
   - Да пил я такой бальзам, ничего особенного.
   - Э, Генадич, такого ты не пил, - повторился Никодим, достал из стола две маленькие старого серебра стопки и бережно налил туда на два глотка темной тягучей жидкости. - Вот, специально для этого покупал стопки - в отпуск в Москву ездил, все лавки обошел антикварные. Из другого - он не пьется. Да, налей себе полстакана водки - запьешь, а вот черемшой моченой - закусишь. Бальзам надо выпить залпом. Ну давай, за армию!
   Сергеев опрокинул в себя серебренную стопку. Сначала ему показалось, что ничего особенного, но потом - как разряд тока пронзил все его тело. Все его тело вдруг - почувствовалось - зажглось, зажило, помолодело до болезненности, выпитый алкоголь куда то испарился, мысли стали быстрыми и четкими, сердце застучало сильнее и бодрее а возрастная боль в пояснице, которая уже начала донимать его исчезла. Во рту появился резкий сильный травяной вкус, который по жесту наблюдающего за ним полковника Сергеем немного смыл водкой. По мере того, как выпитая водка доходила по пищеводу болезненная яркость ощущений сменялась просто отличным самочувствием и мягкой приятной расслабленностью.
   - Ну как?
   - Что это за волшебство? Это наркотик?
   - Нет, что ты, хотя травы, которые не одобряет Минздрав и Госнаркоконтроль там наверняка присутствуют. Но зато какие ощущения!... Я его пью только по особым случаям и если плохо себя чувствую. Лечит он просто всё, и ещё ясность мыслей, как вторая молодость! Это еще один из плюсов моей деятельности.
   - Кстати - ты отвлекся.
   - Да. Сейчас расскажу.
   Когда достаточно молодой и честолюбивый полковник получил еще при СССР назначение в этот отдаленный сибирский гарнизон, он вполне правильно воспринял это как ссылку. Дескать - слишком ты молод и горяч - не надо так торопиться к генеральской должности. Охладись. Тогда, в советские времена (да и сейчас тоже, что греха таить - карьера проще и быстрее делается при штабе в Москве) это было довольно непрестижное назначение. Хоть ты и царь и бог на территории с какую-нибудь Португалию и под ногами столько оружия, что можно вооружить хоть десять этих самых Португалий, а завоевать и все двадцать, а от Москвы, а значит от легких и парадных должностей и быстрого роста - далеко. Да и жена, ленинградка по прописке, отказалась ехать с ранее вроде успешным военным в этот медвежий угол. Перед самым отъездом бывшие супруги быстро оформили развод, благо все имущество осталось жене, а детей они так и не нажили. А потом началась перестройка, всеобщий развал - и отношение с местным населением перешло на другой уровень. Границы ослабли, контроль ослаб, браконьеры, бандиты, китайцы - и все совершенно отмороженные. Доходило и до налетов на деревни, и до убийств и перестрелок с егерями и милицией. Если уж в Москве стреляли и взрывали всех подряд, то что уж говорить о глубинке... И когда начальник единственной на всю округу военной части предложил всем обсудить создавшееся положение - отказался мало кто. К слову, официальные власти приглашены на встречу не были.
   А предложил местным Петренко Никодим Михайлович следующее. Он помогает всем - а все помогают ему, причем никто не нарушает никаких законов. Согласно уставу - положено патрулировать местность вокруг базы. Но утверждает маршруты патрулирования начальник базы, которые могут проходить вокруг периметра базы, а могут и за сто, и за двести километров - все только в целях повышенной безопасности и боеготовности. И когда весной на лесных тропинках стили появляться патрули, которые как и раньше состояли всего из одного егеря, совершенно случайно их маршруты до минуты совпадали с маршрутами военных патрулей, браконьеры призадумались. А грустным их мыслям способствовало то, что при отказе бросить оружие огонь открывался сразу на поражение - все строго по уставу караульной службы. А то что стрельба велась может не по солдатам: "так кто это знает, в кого он целился неопознанный браконьер?". А солдатам и офицерам патруля шли благодарности и поощрения, дополнительные увольнительные, которые солдаты с удовольствием проводили в ближайших деревнях. И отношение местных жителей к ним стало совсем другим. Намного добрее теперь смотрели на гуляющих молодцов, чем раньше. И часто бывало так, что парни после дембеля уезжали не на родину - а до ближайшей деревни, где вскоре игралась свадьба. Во время страды бойцы части могли по своему желанию получить свои положенные увольнительные, которые проводили на полях колхозов. Плоды крестьянского труда подвозили к рынкам и закупочным пунктам на грузовиках, принадлежащих военной части. Лекарства, медпомощь военных врачей, подробные карты и т. д., все это довольно быстро изменило отношение окружающих.
   Естественно за доброе дело и окружающие ответили добром, благо до прогнившего "цивилизованного" мира его "ценностей" было далеко. Со снабжением теперь вопросов никаких не было - положенный сухпай не съедался и на половину и отдавался местным охотникам, взамен вся часть столовалась свежей дичью и плодами сельхоз товариществ. Самой весомой личной благодарностью местных умному хозяйственнику стало знакомство уже немолодого Никодима с очаровательной девушкой из местных, в последствие своей женой и матерью его троих детей. Да и некоторые вещи по службе стали делаться гораздо легче. Так о приезде проверяющих из области, различных групп и расследователей он узнавал заранее, к сожалению, только о своих.
   В связи со всеобщей гласностью и открытостью, стали появляться в некогда закрытой области иностранцы. Было несколько журналистов и биологов, приехавших из Европы и США, которые не могли связно написать и пары абзацев на произвольную тему, или отличить пестик от тычинки, зато имевшие подозрительно большие баулы с каким-то оборудованием и армейскую выправку. От предложенных местных проводников они отказались и ушли в тайгу по направлению к базе. Как потом судачили местные, после того, как гости не вернулись за своими вещами через месяц - "С тайгой шутки плохи".
   Еще был очень неприятный случай в 90-х, когда к воротам военной части подъехали три джипа, из которых вышли смуглые ребята, говорившие по-русски с гортанным акцентом. С этим акцентом они предложили полковнику Петренко выделить им три грузовика, которые следовало загрузить РПГ, взрывчаткой, калашами и боеприпасами. Посулили хорошие деньги, а когда он отказался, протянули новинку - только входивший в обиход мобильник, и предложили поговорить со своей женой. "У тэбя такой красивый жена, вах! Ты долго не думай, там мои рэбята могут и нэ вытэпит!". Петренко выторговал один день на размышления и ушел. Увидев состояние начальника его зам, в двух слов выяснив, в чем дело, схватил мотоцикл и уехал в ближайшую деревню. Этой ночью смуглолицие ребята на джипах, как выяснила проведенная приехавшим позже местным участковым экспертиза, который когда-то раньше тоже служил в этой части, были загрызены тиграми. А на то, что все три джипа представляли собой решето, а до ближайшего тигра - как раком до Парижа, участковый не обратил внимания. Видимо молодой участковый, неопытный, да и местный к тому же. Как выглядит загрызенный тигром знал, а как - расстрелянный джип - нет. Вот и написал - что знал. Джипы по-тихому утопили в болоте, неопознанные тела жертв несчастного случая, за ними никто не обратился, были сожжены в областном крематории а пепел развеян по ветру.
   А с азерами, оставшимися в доме с женой Петренко тоже в итоге все решилось просто. Темной ночью, когда незваные гости, из-за избытка самоуверенности спали, выставив только одного, молодого часового, к дому скрытно подобрался сводный отряд части, состоящий из имеющих реальный боевой опыт бойцов. Те тихо скрутили и прирезали, что тот и не пискнул, часового, а в открытую форточку кинули дымовуху, которую собрал для Петренко один замшелый дедок. Кстати именно он угощал впоследствии полковника тем самым восхитительным самодельным бальзамом. От этого дыма в доме все заснули еще более крепким и спокойным сном. Гораздо лучше, чем от всяких новомодных газов, которые известны своими непредвиденными последствиями. Естественно, Никодим беспокоился не о здоровье бандитов, всяко то, что осталось от них после краткого но интенсивного допроса потом утопили в болоте, а о своей семье. Зато молодая мадам Петренко и ее дети проснулись утром в полном здравии, а куда и как делись те трое так точно никто им не сказал. "Делись куда-то" - говорили одни, "убежали наверное", - отвечали другие, "ничего не видел" - сказали третьи...
   - В общем - я для них своим стал, - закончил свой рассказ Петренко. - А за своих они стоят горой. Не стал бы - фига с два они мне помогли бы с жинкой. Да и жинки у меня не было бы. И, как видишь, я нигде не нарушил законов ни наших, ни божеских.
   - Ну, я бы тут мог еще поспорить - да ладно. Ты мне это рассказываешь не просто так? Тебе от меня что-то надо?
   - Давай об этом завтра. А сейчас - пошли в баньку попаримся - утро вечера мудренее...
   Следующим утром, когда полковники подкрепились легким завтраком и кофе, никакого алкоголя - впереди работа и нужна ясная голова, состоялось продолжение вчерашнего разговора.
   - Ну, Никодим Михайлович, кайся давай, что ты такого сделал и что тебе от меня надо.
   - Да. Приехали ко мне с поклоном казаки. У них там на юге твориться полный беспредел, а местные вояки их не понимают..., либо хорошо поняли их врагов. Чтобы не утомлять тебя подробностями что там твориться, а твориться там полный п...ц, я тебе скажу, чем все закончилось. Я отдал им четыре грузовика автоматов и винтовок, и несколько БК к ним.
   - Ха. Ты думаешь, я тебя не заложу? И сколько тебе заплатили? В долю хочешь взять и на меня списать?
   - Могу взять тебя в долю, потому, что они не заплатили ничего.
   - Ха. И ты просто так отдал?
   - Да. Я тоже человек. А они показывали фотографии... И если бы ты видел это, то ты бы отдал им не то, что старые винтовки, а ядерные бомбы, чтобы стереть с лица земли эту мразь раз - и навсегда.
   - Ну Бог с тобой, а ты меня толкаешь на преступление?
   - Нет. Просто ты не такой человек. Я наводил о тебе справки, ты честный. И ты такой же правдолюб, как и я, просто мы с тобой правду понимаем по-разному. С другим бы я и разговаривать не стал, а с тобой - можно. - Никодим вдруг подобрался и маска сибарита спала с него. Перед Сергеевым теперь сидел жесткий и ответственный командир, человек, который принимал решения и отвечал за них. Именно такой, какой мог пустить в расход и бандита, и браконьера, и, кто знает, дезертира. - Ты запишешь на себя в эти ящики. В замен я дам тебе все самое лучшее, что у меня есть, и сообщу одну очень важную для тебя информацию. Ты согласен?
   - И что же я получу? Я и так получу все, что мне нужно. У меня есть приказ.
   - Зубы показываешь - молодец. Но только я могу выдать тебе все согласно приказу - что придется, а могу - от чистого сердца по дружбе - все самое лучшее. Тем более мне не трудно списать все эти автоматы как утилизированные по сроку хранения или просто поломанные. Просто с тобой - это надежнее. Так как?
   - Хорошо. Договорились.
   - Пойдем тогда. Сейчас ты почувствуешь себя султаном в гареме. Лейтенант Клименко! - крикнул полковник.
   - Здесь, - открылась дверь и вбежал лейтенант. - Товарищ полковник? - произнес с вопросительной интонацией. Причем, как отметил с долей страха Сергеев, его поясная кобура была расстегнута и не пуста. Видимо лейтенант был настолько предан своему начальнику, что подразумевал любое развитие ситуации, никакое свое действие по отношению к гостю не считал невозможным.
   - Все нормально, - Петренко перехватил взгляд Сергеева. - Готовь бойцов. Предстоит большая работа. Надо вооружить товарища полковника пополной.
   - Есть, - ответил лейтенант и глядя в лицо Сергееву демонстративно застегнул кобуру.
   - И не выпендривайся, лейтенант. Полковник - наш человек, - поправил своего излишне рьяного бойца все подмечающий Петренко.
   Полковники в сопровождении интендантов, секретчика и взвода солдат вышли из здания штаба и подошли к одиноко стоящему огромному ангару, к которому, однако, подходила железнодорожная ветка и бетонная дорога приличной толщины. Внутри ангара было пусто, только по стенам располагались какие-то ящики и комнатушки. Но самым главным в ангаре был расположенный в центре огромный подъемник, который мог не напрягаясь поднять десяток-другой танков, а по габаритам - и небольшой самолет. Рядом с главным были расположены четыре подъемника поменьше - танк подымут, и два вмурованные в бетонные блоки лифта - на пассажиров. Все военные подошли как раз к одному из таких лифтов. Первым к лифту подошел секретчик, достал из портфеля ноутбук военного исполнения и подключился через кабель к специальному разъему на стене лифта, который давно заменил собой обычную кнопку. Таким образом без ноутбука и без специфического программного пакета на нем, хранилище было бы недоступно. Далее на свет появилась папка с пометкой "СС" - из данной папки, сверяясь с датой и временем, секретчик выбрал текущий код, который ввел компьютер. Через некоторое время компьютер запросил следующий код, личный двадцатизначный код начальника базы, который ввел по памяти Петренко. На экране появилось подтверждение в доступе и двери лифта открылись. Далее было уже проще, Петренко достал связку ключей, вставил в незаметную замочную скважину и на стене лифта открылась панель с кнопками, верхняя из которых имела название "Поверхность". Полковник нажал на вторую сверху. Двери лифта закрылись и лифт медленно поехал вниз.
   - Я смотрю система современная, - удивился Сергеев. Я думал у вас тут все старье.
   - Да. Так и было еще с года четыре назад, но потом вот система и хранилище было подвергнуто ремонту и кое-какой модернизации.
   - А не боитесь хакеров? Все на электронике же, - задал следующий вопрос Сергеев.
   - Нет. Во-первых - вся система - не цифровая микропроцессорная, а аналоговая, во-вторых не имеет доступа во внешний мир, а в третьих она дополняется механическими защитами - вот такой как этот ключик, показал Петренко на воткнутый в замок ключ. - Так что не бойтесь, система надежна.
   - Это от умного взлома, а от прямого? Тупого? Механического?
   - Ну, от прямого, во-первых, защищает мой полк, во во-вторых - конструкция. Все шахты прикрыты бронещитами, рассчитанными на попадание боеприпаса до 350 килотонн. Резать такие щиты вручную, а они блокируются автоматом в случае нескольких попыток ввода несоответствующих кодов, или по команде с спец пульта, газовой или плазменной горелкой можно полгода. И это только верхние. Каждый следующий уровень базы также прикрыт щитами. И если попасть каким-то образом на первый уровень, то на втором все придется начинать сначала. А все самое ценное хранится на нижних уровнях. Чем глубже, тем ценнее.
   Наконец лифт остановился, все вышли из его кабины и оказались в коридоре, который был отделан простой белой кафельной плиткой - как раньше отделывали ванные и больницы. Вокруг все было просто в превосходном состоянии и чистоте. Плитка белая, пыли нет, грязи нет, плафоны освещения чистые. Никаких признаков беспорядка - Петренко оказался весьма педантичным.
   Начальник базы подвел своего гостя к одной из дверей, открыл ее, увлекая за собой вошел в темное помещение, пошарил не стене рукой и включил свет. Сергеев не смог сдержать восхищенного вздоха. Они оказались в огромном зале, который как выставка был заставлен образцами военной техники, стрелкового оружия, муляжами боеприпасов, обмундированием и т.д.
   - Как тебе? - спросил довольный произведенным впечатлением Петренко. - Я это называю Музей. Это чисто моих рук дело. До этого здесь был просто зал с картотекой. Картотеку мы перевели в электронный вид - вон там есть терминалы, а освободившийся зал я использовал для этого. Итак - пойдем, я покажу тебе самое лучшее, что у меня есть.
   - Мне не нужно все самое новое.
   - Да, меня предупредили, что тебе нужно старое проверенное временем. Давай - сказал полковник и подвел Сергеева к одному из стеллажей, на котором лежал узнаваемый во всем мире автомат Калашникова. Полковник снял со стеллажа автомат, легко передернул затвор, спустил курок и услышал в ответ громкий щелчок. - Это он. Знаменитый АКМ. Калибр - 7.62x39 мм, длина - 870 мм, длина ствола: 415 мм,
вес с пустым магазином - 3,14 кг, емкость магазина 30 патронов, темп стрельбы 600 выстрелов/мин, практическая скорострельность выстрелов/мин - одиночными 90-100, очередями до 400. Эффективная дальность стрельбы: около 400 метров. Год выпуска - 1959. Лучшее оружие - цельноштампованная ствольная коробка меньшей чем у АК-47 массы с приподнятым вверх прикладом и измененным ударно-спусковым механизмом, в конструкцию которого был введен замедлитель срабатывания курка. В комплекте штык-нож, имевщий отверстие в клинке, что позволяет использовать его вместе с ножнами в качестве кусачек для резки проволоки. АКМ может оснащаться 40мм подствольным гранатометом ГП-25. Прицельные приспособления АКМ имеют разметку до 1000 метров вместо 800 метров на АК-47, хотя как ты знаешь - стрелять из него более чем на 400 метров пустая трата патронов. Я выдам тебе лучшую партию - 1963 года изготовления - тогда на оружие и на качестве не экономили, провели все это время в глубокой консервации - лучше новеньких. Достоинства АК известны всем. Это исключительная надежность даже в самых тяжелых условиях эксплуатации, неприхотливость к обслуживанию, простота в использовании и обслуживании, невысокая стоимость.. В общем, бери хлопец - не пожалеешь!
   - Беру - усмехнулся Сергеев. - Заверните, пожалуйста, тысячу штук. Тебе бы только на выставках работать оружейных. Только ты это, особо не распаляйся. Я такие лекции сам читать могу!
   - Да понимаю я, что ты это все еще на училищной скамье вызубрил! Ладно тебе! Послушать что ли жалко лишний раз? История оружия и само оружие - моя маленькая слабость. - Петро - ты записал заказ?
   - Да, товарищ полковник.
   - Ну, хорошо, пойдем дальше. Что там еще тебе нужно?
   - Что-нибудь, для полугражданского населения.
   - А, иди сюда - сказал Петренко и подошел к другому стеллажу и взял с него какую-то винтовку. - Итак, СКС. Калибр: 7.62x39 мм, опять же, унификация по боеприпасам, длина - 1022 мм, длина ствола: 520 мм, вес - 3.86 кг без патронов, магазин - 10 патронов, коробчатый, неотъемный. СКС представляет собой самозарядную укороченную винтовку (карабин), построенную на основе автоматики с газовым двигателем. Газоотводная камера и газовый поршень расположены над стволом. Газовый поршень не связан жестко с затворной рамой и имеет свою собственную возвратную пружину. Запирание осуществляется перекосом затвора вниз, за боевой упор в дне ствольной коробки. Затвор установлен в массивную затворную раму, на правой стороне которой жестко закреплена рукоятка для заряжания. УСМ курковый, предохранитель расположен в спусковой скобе. Отличительная особенность СКС - неотъемный серединный магазин, снаряжаемый при открытом затворе отдельными патронами или при помощи специальных обойм на 10 патронов. Обойма устанавливается в направляющие, выполненные в переднем торце затворной рамы, после чего патроны вдавливаются в магазин - смотри - вот так, - показал Петренко. - В связи с подобной схемой заряжания в конструкции карабина предусмотрена заторная задержка, включающаяся при израсходовании всех патронов в магазине и останавливающая затворную группу в открытом положении. Для ускоренного и безопасного разряжания нижняя крышка магазина может откидываться вниз-вперед, ее защелка расположена между магазином и спусковой скобой. Прицельные приспособления СКС выполнены в виде мушки на основании в защитном кольце и открытого целика, имеющего регулировку по дальности. Ложа цельная, деревянная, с полупистолетной шейкой приклада и металлическим затыльником. СКС оснащается неотъемным клинковым штыком, в походном положении убираемым вниз, под ствол. В целом, как армейское оружие СКС в значительной мере устарел, хотя и имеет преимущество перед автоматами Калашникова калибра 7.62мм в прицельной дальности стрельбы за счет более длинных ствола и прицельной линии. Данная партия сразу после изготовления положена на консервацию. Новье! Хочешь на крупного зверя охоться, хочешь - на человека!
   - Тоже беру. Тысяч пять.
   - Будет. Так. Что еще тебе? Танки, бронетранспортеры, мотоциклы, велосипеды?
   - Нет, этого не надо.
   - Ну как знаешь, пистолеты нужны?
   - А что есть?
   - А кто у тебя уз них будет стрелять? Кадровики или...
   - Или.
   - Ну тогда есть ТТ, но он слишком опасен для неопытных, есть куча "Cтечкиных" первой модификации. Есть немного наганов даже. Что возьмешь?
   - Наверное, АПС, штук пятьсот.
   - Петро - ты весь заказ записал?
   - Да. Товарищ полковник. Тысяча АКМов, пять тысяч СКСов, пятьсот АПС.
   - Кстати, Максим, а сколько тебе патронов?
   - Не знаю, думаю по тысяче на ствол, будет для начала достаточно. Да, естественно дополнительные магазины по 5 на ствол.
   - Так, теперь что с тяжелым оружием?
   - Ну, давай раз уж у нас все на 7.62 мне сотню РПК, вон у тебя стоит образец, с дисковыми магазинами. Далее, СВД, штук 50, РПГ-7, тоже 50, с осколочными гранатами ОГ-7В по 50 на ствол.
   - Хорошо. Петро?
   - Записал, товарищ полковник.
   - Так, что еще? Тяжелых систем типа "Града" будешь брать?
   - Не, не буду, все только переносное.
   - Как знаешь.
   Полковники еще долгое время ходили по складу-выставке, наслаждаясь видом различных смертоносных предметов. Какой мужчина бы отказался от такого? Посмотреть, потрогать, подержать в руках, взвести затвор, щелкнуть курком, посидеть за рычагами, а еще бороться с искушением пострелять из всего этого великолепия, тем более что Петренко в качестве жеста доброй воли предлагал полигон...
   Уже возвращаясь с этого уровня, где помимо стрелкового вооружения были еще и образцы танков и бронетранспортеров, Сергеев обратил внимание на стоящие в конце коридора, укрытые брезентом какие-то гусеничные образцы.
   - А это что?
   - А это, жемчужина моей коллекции. Видишь - пришли совсем недавно, и я их сюда временно поставил. Пока еще не законсервировал и не поставил один образец в коллекцию Музея. Это, Максим, модернизированные "Шилки". Их сделали как опытную партию для какой-то из голозадых стран, на которую косо поглядывали наши заокеанские заклятые друзья, но они так и не смогли ее купить, то ли денег не хватило, то ли переворот... Не знаю, короче. Вот мне их и спихнули. А вещь - вообще первый сорт - и встроенный новейший радар, и скорострельность, и антирадарное покрытие - полный комплект современной электроники, лазерная подсветка, возможность как автономной, так и работы в комплексе, наводка со спутника - в общем все!
   - И сколько их у тебя?
   - Десяток.
   - Слушай, дай мне пять?
   - А зачем тебе?
   - Пригодятся!
   - Нет, техника новая, очень строго подотчетная, это тебе не тыща АКМов. Пять дать не могу. Одну...
   - Три. И с полным комплектом всего!
   - Ну, хорошо, две. Вымогатель!
   - Заметано. Вроде все тогда...
   - Отлично! Давай, пойдем наверх тогда выбираться.
   Они повторили поездку на лифте, теперь только в обратном направлении, вышли из ангара и подошли к машине Сергеева.
   - Ладно. Спасибо за хлеб-соль, мне пора уже.
   - Пожалуйста. "Заказ" получишь, как положено, спец самолетом или по железной дороге, через 3-4 недели - пока оформим, пока расконсервируем и загрузим. Да и еще, я тебе обещал, пойдем вон к тем скамеечкам покурим на дорожку.
   Полковники, оставив всех своих сопровождающих около машины, отошли к беседке, перекинулись вроде парой-другой слов, пожали руки, попрощались и разошлись - Петренко - к себе в здание штаба, Сергеев - к машине. Там он с задумчивым лицом сел в свою волгу, на которой вскоре и выехал за приделы военной части.
   Сергеев молча ехал на заднем сиденье "генеральской" волги, слушая болтовню шофера, который возил его еще на полигонном газике. Но вот один вопрос вырвал его из задумчивости.
   - Товарищ полковник, вы же вроде не курите! Или закурили? И что вам такого сказал этот полковник, если вы сам на себя не похожи?
   - Ты машину веди, не отвлекайся - ответил Сергеев. - Не твое это дело.
   А Сергеев действительно думал о тех словах, которые действительно стоили тех нескольких ящиков "списанных" автоматов. "После того, как ты выберешь то, что тебе надо, мне было приказано в срочном порядке задним числом за 10 последних лет списать взятое тобой оружие как уничтоженное по приходу в негодность из-за нарушения правил хранения. Я не знаю, куда тебя направляют, и что ты там будешь делать - но мне дали ясно понять, что это оружие нигде не "всплывет" и не вернется, никогда... Ты все понял?". "Да, - думал Сергеев. - Я понял, что ты мне сказал. А также то, на что намекнул, что недосказал. Оружие нигде не "всплывет" и не вернется никогда... А может - не только оружие? Неужели нас отправляют туда насовсем?"
  
  
   Глава 8. Максим.
  
   После полутора часов езды по слабоасфальтированным или совсем неасфальтированным, то есть проселочным дорогам, грузовик "Урал" остановился около ржавых ворот, блокирующих проход на территорию военной части. Помимо ворот присутствовал деревянный, почти сгнивший забор с бурой колючей проволокой по верху, и когда-то противодеверсионная охранная полоса, сейчас представляющая собой заросший травой в рост человека луг шириной метров 200. Однако открытые после тщательной проверки документов ворота показали, что не все заброшено, как выглядит на первый взгляд. С той стороны забора шла 20 метровая свежераспаханная полоса, далее, еще один забор, состоящий из современной и блестящей колючей проволоки в два ряда, электронной системы слежения за периметром, а также скромной табличкой c короткой, но емкой надписью - "мины". Проехав второй периметр и еще около километра по хорошо асфальтированной дороге, грузовик оказался около барачного вида зданий, из которых одно выглядело как после евроремонта, а остальные, как будто их не трогали минимум лет пятьдесят. Из отремонтированного здания выбежал человек с лейтенантскими погонами и крикнул:
   - Давай! Выгружайся и стройся!
   Из кузова грузовика стали прыгать фигуры, озираться и строиться в неровную линию вдоль грузовика.
   - Равняйсь! Смирна!
   Аморфная масса молодых людей, как могла, подравнялась и, мотнув головами и подобрав животы, изобразила что-то похожее на строй. В это время из здания вышел какой-то капитан и подошел к строю.
   - Товарищ капитан, - отдал подошедшему честь лейтенант, - новобранцы, в полном списочном составе 25 человек построены.
   - Хорошо, - вернул приветствие капитан. - Здравствуйте товарищи новобранцы!
   - Здраю желаю, - хило откликнулся строй.
   - Вольно, - сказал капитан.
   - Вольно! - скомандовал лейтенант.
   - Итак, товарищи солдаты. Вы все подписали контракт на службу в нашей части. Это большая часть и большая ответственность служить в нашем...
   "Ну да, честь - думал стоящий пятым по счету во втором ряду Максим. - Блин, ну нахрена я так выступил тогда?" - и погрузился в воспоминания...
   Когда Максим вышел из кабинета директора и отрыл конверт - то просто обалдел - он никогда не держал в руках такую сумму денег - навскидку там было баксами рублей на тысяч 300-350. Толстенькая такая пачечка зеленых сотенных купюр. "Офигеть!" - подумал он. "Что можно сделать с такими деньгами? Можно купить тачку, благо водить я умею, можно дачу купить, на квартиру не хватит, пока. Но ведь это всего лишь первая доля! И если я буду получать каждый месяц, то это просто сказка! А сейчас надо с первой такой зарплаты хорошенько гульнуть!"
   И Максим гульнул. Позвонил всем своим друзьям, собрал их, вызвал тачку, поехал в кафе и снял там пол зала только для себя. Потом приехали друзья, подруги, друзья с подругами, подруги с друзьями, друзья друзей, подруги подруг и т.д.... Было море всяких напитков, горы различной еды, куча тостов и веселья. Потом была дискотека, на которой Максим снял себе симпатичную девку. Потом была баня - а как же без нее, опять выпивка, бильярд... На утро проснувшись у себя дома на полу от звонка в дверь Максим не помнил как сюда попал и когда это всё кончилось. Выхлебав сердобольно оставленную кем-то у головы бутылку пива, и придерживая руками трещащую голову, с ломотой во всем теле от сна на полу Максим побрел к входной двери с твердым намерением снести шутнику, звонящему в дверь в такую рань (часы показывали 2 часа дня), голову.
   За дверью оказалась районная почтальенша в сопровождении двух бугаев в милицейской форме, так что выполнить свое желание было проблематично.
   - Бубнов Максим?
   -Что? - хмуро спросил Максим.
   - Это вы?
   - Да. Что там принели?
   - Я уже 3 раз приношу вам повестку в военкомат, вот вам повестка - ознакомьтесь и поставьте вот здесь, - она протянула ему какой-то бланк, - подпись.
   Слабо соображающий Максим взял протянутый бланк, поставил, где ему указали подпись, смял повестку и пихнул ее себе в карман.
   - Это всё?
   - Молодой человек, сказала почтальенша, - вы бы хотя бы прочитали повестку.
   - А зачем?
   - А вот если бы вы прочитали - то узнали, что сегодня у вас день явки в военкомат.
   - Что? Прямо сегодня? А раньше не могли принести?
   - А я вам уже 3 раза приносила! Один раз за месяц, один - пару недель назад.
   - Да не приносили мне ни разу повестки!
   - Я не буду спорить с вами. У меня таких умных, как ты, с десяток. Все от армии бегают. Всё, я пошла.
   - До свиданья, - буркнул парень и закрыл дверь. То есть попытался закрыть, так как ушла только почтальенша, а бугаи остались. Именно одна из их четырех ног и помешала закрыть дверь.
   - Не так быстро, парень, - сказал один из милиционеров, - собирайся, поедешь с нами - мы проследим, чтобы ты не заблудился по дороге.
   - Слушайте, ребята, я не в форме. Зайдите завтра, - сказал Максим.
   - Нет уж, - один из бугаев так надавил на дверь, что Максим просто влетел внутрь своей квартиры. - Завтра ты уже будешь где-нибудь далеко. Прятаться у бабки под кроватью. Знаем мы таких как ты, уклонистов. Так что собирай манатки - и вперед, Родине долг отдать!
   - И побыстрее! А то итак целый час к тебе звонили - сказал другой бугай и с недвусмысленным намеком достал резиновую дубинку.
   Максиму ничего другого не оставалось, как по быстрому привести себя в относительный порядок и, закрыв дверь, поехать в милицейской машине в военкомат. Там его под роспись с повесткой сдали дежурному, откуда Максим поступил сразу на поток медкомиссии. Как и ожидалось, медкомиссия, морщась от перегара, признала его полностью годным к несению службы в рядах армии РФ.
   Вот после этого до Максима окончательно дошло, что все очень серьезно. И он испугался. Потребовал встречи с районным комиссаром. И через два часа, отстояв очередь среди субтильных пацанов, сопровождавшихся мамами и папами, он к нему попал.
   - Добрый день.
   - Добрый. Проходи. Ну, с чем пришел? Что, врачи не обнаружили у тебя хроническую болезнь? Или ты под себя ходишь? Или у тебя мама-папа старые немощные на шее? Ну что, говори, - прямо с порога ошарашил его полковник.
   - Да нет у меня папы - мамы. Я просто не хочу в армию - у меня хорошая работа, я хорошо зарабатываю... Понимаете?
   - Ну, те кто хорошо зарабатывают, чем отличаются от тех, кто не зарабатывает? Ничем! И те и другие должны служить, согласно закону.
   - Блин! Да что вы мне тут говорите! Вы меня отлично поняли!
   - Не понял!
   - Да ....! Вот, - с этими словами Максим кинул на стол заранее отделенную от остатка денег пачку в 100 тысяч рублей. - Держите. Я знаю, что здесь все покупается! 100 кусков хватит?
   Комиссар изменился в лице.
   - Вот что парень. Я сделаю тебе одолжение - не увижу этих денег и забуду, что ты тут наговорил. Потом спросишь кого-нибудь - и тебе расскажут, что ты предложил тебя посадить в тюрьму. Или ты так не хочешь в армию, что согласен даже сесть? Понял? А таких как ты - гопников, думающих что тут все продаются и покупаются, мы любим. Вы у нас занимаете самые почетные места: химвойска, стройбаты и служите там, куда даже птицы из-за холода не залетают.
   - Да! Я не хочу в армию! Я не хочу терять просто так 2 года! Я хочу жить хорошо, я хочу хорошо зарабатывать, хочу девок трахать, а не лысого гонять в казарме и дачи генералам строить! - сорвался на крик Максим.
   - Значит говоришь, деньги любишь? - задумчиво спросил внезапно успокоившийся полковник. "Что ж - подумал он, - я выполню не только просьбу свояка, но еще и разнарядку. Однако - каков наглец! Я бы такого и без всяких других взял и услал в ебе...! Все покупается! Деньги значит любишь? Ну, будут тебе деньги!"
   - А кто их не любит? А что - у вас есть на примете служба в армии, где денег можно заработать? Наемник там, Чечня - что-то вроде этого?
   - Нет. Есть вот вакансия на службу по контракту.
   - И много платят?
   - Нормально. За два года можешь вполне заработать на полквартиры.
   - Хм. Давайте...
   - Напра-во! - от окрика лейтенанта Максим очнулся и понял, что пропустил всю приветственную речь капитана. - Шагом марш! - С этих слов для Максима начался его заработок на пресловутые полквартиры.
   Их группу повели по территории части. Максим с любопытством осматривался вокруг. Отремонтированы были только 2 здания во всей части - штаб и склад, остальные - в полной разрухе. Их отряд как раз подвели к складскому зданию.
   - Отряд стой! - скомандовал лейтенант. - Вольно! Итак, товарищи бойцы, вы приехали первыми, поэтому вам достается самая легкая работа. Как вы видите, - лейтенант указал рукой на бараки, - наше с вами жилище находиться в ужасном состоянии. И, тем более, сейчас уже достаточно тепло, вы будите жить в модных кемпингах! Поэтому вы получите на складе отличные разборные шатры на 4 человека каждый и с пользой потратите свое время, устанавливая их для себя и для своих товарищей, которые приедут позже. Также вы получите отличную форму, сделанную из лучших, натуральных тканей, без капли синтетики, современные ботинки и будете поставлены на довольствие. Вперед!
   И начался ад. Их переодели в военную форму старого образца - судя по некоторым датам на ящиках - этой форме было лет 30, некоторая уже расползалась, некоторая была вполне крепкая еще - полчаса они подбирали себе комплект обмундирования и упаковывали свое гражданское в ящики на хранение. Сапоги, запасное, несколько портянок, каски, разгрузки, ремни - все это пришлось буквально выбивать из тыловиков. После этого им с боем выдали сухпай - крупы, макароны, тушенку, чай, немного сахара, соль и показали где набирать воду. На вопрос про то, кто это все будит готовить им выдали 3 огромных фляги и 2 котла - для приготовления пищи. Готовить им предстояло на кострах, дрова для этого были свалены недалеко от выделенного для готовки места.
   А после этого они получили пыточные приспособления на ближайшие 2 недели. Эти пыточные приспособления назывались - "шатер шестиместный офицерский". Их ставили и складывали, складывали и переносили на другое место. Ставили на время и ставили с закрытыми глазами - на ощупь. Ставили ночью и ставили днем. За это время в часть прибывало все больше и больше народу, который тоже включался в эту круговерть. Через 2 недели в части собралось уже около тысячи солдат, которым наконец то разрешили поставить свои палатки на постоянное место - их всех разбили на отделения и определили по взводам, ротам, батальонам. Каждая рота имела все свое - начиная от командиров и унтерофицеров и кончая бидонами для воды. В первую же ночь после расположения на постоянном месте "жительства" их рота проснулась от дикого воя. Выскакивая из палаток они попали под шквальный ветер и дождь. Откуда это все появилось, при полной луне и звездном небе они увидели потом. Капитан, командовавший их ротой, в темноте тихо подвел к их бивуаку грузовик со смонтированным на нем списанным винтовым авиационным двигателем, сзади двигателя пристроили два пожарных брандспойта. При включении эта конструкция организовала их отряду штормовой ветер с мелким дождем. 25 палаток, а жили они в шестиместных палатках по четыре человека, хоть какое-то послабление, были повалены или унесены ветром, а все личные вещи - промокли. Стоящими остались только два шатра, поставленных самими офицерами. Таким нехитрым способом их учили, что всякую работу надо делать на отлично, иначе сам же от этого и пострадаешь. Для закрепления полученных знаний утром их, не выспавшихся, подняли и в полной выкладке, правда, без оружия - зато с саперными лопатками наперевес, отправили в пятикилометровый марш-бросок. Вся рота, поголовно, стерла кто ноги, кто руки: бегать в мокром очень неприятно. Пока их рота разминалась остальные, без приказа командиров, занимались укреплением своих жилищ. И в будущем таких уроков было много.
   Помимо их полка был еще один. Они жили тоже в палатках - но на противоположном конце военной части. Привезли их на машинах с зарешеченными окошками, а в первый же день было около двадцати драк. Причем одна, целое побоище - в ней участвовало по 60 человек с каждой стороны. После этого два полка расселили по противоположным концам ВЧ, и то это не спасало. Одна-две драки случались с уже наскучившей всем регулярностью.
   В одной палатке с Максимом проживали еще 3 парня. Пашка Юрьев - родом из под Архангельска, веселый разбитной парень; Ярослав Маленков - мрачный, вечно погруженный в какие-то свои проблемы - откуда-то из под Москвы; Александр Дмитриев - чем-то вечно напуганный - из Питера. Надо сказать, что парни попались нормальные - никто не воровал, никто никого не подставлял, и все, неотхлынивая, делали свою пайку работы. Может и не дружно, но поровну. Однако самому Максиму все меньше и меньше нравилось служить. Он стал подумывать о том, как бы, хм, отказаться от чести служить в таком специальном подразделении. Поэтому, некоторое время он потратил на то, чтобы разведать подступы к окружающему их лагерь периметру, и, впоследствии, свалить, совершенно не думая о возможных последствиях дезертирства. Однако, произошедший в середине июня случай резко изменил его намерения.
   Однажды ночью Максим и все его товарищи проснулись от звуков выстрелов. Выбежав из платки, они попали в толпу таких же, как они, разбуженных. Судя по разговорам - выстрелы доносились со стороны ворот. Еще десяток минут люди стояли и придумывали объяснения ночной стрельбе одно хуже другого, пока не пришел их лейтенант и не разогнал всех по палаткам. Утром было общее построение - совместное с "соседями", чего раньше случалось всего пару раз. На построении также были оба командира - "их" полковник Сергеев и "чужой" полковник Седенький. А еще на построении, прямо в центре плаца, присутствовали восемь перевязанных солдат из соседского подразделения и, что самое страшное, один труп в их форме.
   В ходе построения было объявлено, что группа из 9 человек из подразделения Седенького, одуревших от отсутствия выпивки, травы и баб, совершила попытку побега (а так как большинство бойцов в том подразделении было собрано по различным отстойникам, и служба здесь была для альтернативой тюрьме, то для них это был именно побег, а не "самоход" ) через охраняемые ворота их части. На оклик и предупредительный выстрел в воздух они не отреагировали, и попробовали разоружить часового. В результате огонь был открыт на поражение. В итоге восемь человек получили ранения различной степени тяжести, а один из нарушителей был убит. Раненые были разжалованы в рядовые, среди них был сержант, командиры получили взыскание с занесением в личное дело.
   Далее стоящим в строю бойцам было высказано все, что о них думают командиры, отчего, почему, кто, куда, зачем и так далее. Надо отметить, что печатной в этой речи были только предлоги, да и то не все. Если перевести это на нормативную лексику, то отцы-командиры сообщили, что очень недовольны поведением своих солдат, что здесь не детский оздоровительный лагерь - а армия и они не пионервожатые, что все очень серьезно и что отвечать приходиться по-взрослому. И все, что произошло, это итог недогруженности бойцов работой, учебой и боевой подготовкой, что будет буквально с этого же дня исправлено.
   Слова с делом в данном случае не разошлись. Сразу же после построения все облачились по полной и отправились нарезать круги по внутреннему периметру части. Потом бы плотно заросший травой и кустарником дальний угол, где им м помощью саперных лопаток (одной на троих), руками и прочими подручными средствами приказали за 3 часа оборудовать по две огневые точки полного профиля, плюс расчистить к этим точкам сектора стрельбы. Если же через три часа приказ выполнен не будет, то вместо обеда личный состав будет заниматься закапыванием приготовленных позиций, а потом бегать до ужина.
   Естественно, как это всегда бывает, нашлись "самые умные", которые решили, что если ничего не копать, то и закапывать будет легче. Двойной выигрыш вроде бы. Естественно, из-за этих пострадали все прилежные солдаты, которые честно пытались чуть ли не зубами, выкопать в плотной, пронизанной корнями земле ростовой окоп. И уж совершенно естественно то, что вечером, когда поле целого дня тяжелых, через "не могу" и зубовный скрежет физических нагрузок, эти умники в части умудрились кто поскользнуться на растяжках палаток, кто споткнуться о камень и упасть, да так, что все тело было одним большим синяком. Командование части отнеслось к этому с пониманием, то есть вообще предпочло этого не заметить. Зато уже на следующий день все честно выкапывали и закапывали окопы.
   За три дня Максим стер руки лопатой до кровавых мозолей, поломал все ногти и заработал в своей зажиревшей пояснице что-то похожее на радикулит, что еще больше укрепило его уверенность в собственной армейской непригодности. Однако вариант по "сваливанию" теперь больше не рассматривался: желания уехать домой "грузом 200" он не имел. Надо было искать другие возможности. "Что ж, - думал Максим, - если нельзя свалить вообще, то надо подумать о максимальном облегчении жизни. А кто в армии живет лучше всех?"
   Ответ на свой вопрос он увидел, когда отправился на склад за порвавшейся гимнастеркой. Надо сказать, в этом вопросе командиры их баловали: если у тебя что-то порвалось, то всегда можно было заменить на новое на складе, правда, с одним требованием. Порвавшееся должно было быть аккуратно самостоятельно починено. Этим их часть приятно отличалась от всей остальной армии - там носи пока не выйдет срок. Хотя та форма, которою они носили, уже давно вышла из употребления - видимо этим и объяснялось "мотовство" начальства. Пока сдавал форму, Максим разговорился с интендантом, который ее принимал и выдавал.
   - Ну что, боец, как служба?
   - Да служим по-тихоньку. Не вломак - как вам.
   - Да у нас тоже нормально...
   - Да хватит пи....ть. А то я не знаю, как вам не влом - форма вон на вас так и горит вся. Думаешь, ты первый пришел? Да вас тут по полроты в день приходит. Мешаете служить только.
   - А разве твоя служба не в этом заключается - чтобы нам шмот выдавать?
   - Э не... Наша служба - это в бумажках повозиться так, чтобы себе что найти, это спокойно день отсидеть и в город пойти, по телкам...
   - Что - и сейчас отпускают?
   - Не. Щас не отпускают. Пока, наверное. А вот на прошлом месте службы - отпускали. Я вон нашел всякого на сотню кусков, начальство со мной поделилось... Копеечка, а все же к делу... Весь как сыр в масле катался... Во житуха была!... Эх!...
   - И как же сюда попал?
   - Да вот, "хозяин" мой прокололся и замели его. А для меня тоже чуть все тюрьмой не кончилось. Вот выбор был, мне когда полкан, не ваш, а соседский, Седой, предложил прямо на губе, тут уж думать особо не будешь. Там нары, а тут - житуха тоже ничо. Служба с 8 до 19, как на гражданке, отдельный от вас стол, душ, причем теплый - а не как у вас - из пруда и из шланга, кровать мягкая - а не шконка... Так вот, боец, служить надо.
   - Слушай - а к вам попасть можно? - заинтересовался Максим, - служить у вас халява получается...
   - Ха. Ты думаешь ты один такой? Тут каждый, кто приходит, хочет та служить. Так что, боец - иди, служи.
   - Хм. И что - никак к вам не попасть?
   - Ну, если ты уговоришь полковника своего, чтобы он тебя отпустил и нашего, чтобы взял, то да.
   - Шутник. А по-другому никак?
   - Ну, можешь еще уговорить нашего капитана, чтобы он потребовал твоего перевода к нам. Но ты его не уговоришь. Но даже если, и то это возможно, если только у нас будет некомплект. А у нас сейчас комплект.
   - А как у вас может быть некомплект?
   - Ну, на дембель кто уйдет, или переведут кого, или запялят... Ну что еще... Ну заболеет кто надолго...
   - Хм, дембель? Нет не скоро. Перевод - вряд ли. Если кого запалят, то, наверное, тут же расстреляют, с такими-то порядками. Слушай - а как у тебя со здоровьем, боец?
   - В смысле?
   - Сто баксов.
   - Хм. Сто? - интендант понял, что Максима можно потрясти, - Да отлично у меня со здоровьем.
   - А если триста?
   - Уже поплохело... Но не настолько, чтобы идти в санчасть.
   - Хорошо. 500 тебе и 500 твоему капитану.
   - Чет я себя совсем худо чувствую...
   - Сегодня после отбоя я тебя у угла склада буду ждать, и там увидим - как твое здоровье. Только к капитану - сам пойдешь.
   - Ок. Как тебя?
   - Бубнов Максим.
   - Хорошо, Бубен. Тащи лавэ, и все будет.
   Довольный Максим ушел, в очередной раз для себя утвердив правило, что деньги это самое важное в жизни, так как они решают все. Вернувшись в свою палатку, он дождался пока все уйдут и из самого центра своей сумки, из пачки носков, достал свернутую в плотный, тугой рулончик потощавшую пачку баксов. Все что осталось от щедрого куска, выданного ему Николаем Виловичем, его партнером, ха, по бизнесу. "Как там мой бизнес" - грустно размышлял он, крутя в руках деньги. Этим же вечером произошла вторая встреча Максима и интенданта, в результате которой один из них стал богаче на тысячу долларов, а другой получил клятвенное обещание, что получит место.
   Однако прошел один, другой, третий день, неделя, за которую Максим особо не втягивался в боевую подготовку, зная о своем скором переходе, за что и получал тычки от сослуживцев и офицеров, но ничего не происходило. Он решил поговорить во второй раз с тем интендантом. Подловив его вне здания склада, Максим подошел к нему:
   - Привет.
   - Здорово.
   - Как дела?
   - Нормально.
   - Ты поговорил уже?
   - С кем? - удивился тот.
   - Как с кем? С капитаном. И заболеть ты же хотел.
   - То есть как?
   - Ты что? Забыл? Я тебе денег дал - штуку, чтобы ты сказался больным, и меня перевели к вам.
   - Какие деньги, пацан. Я тебя впервые вижу.
   Тут Максим понял, что дело плохо, и что его просто кидают. Парень взял деньги и ничего не сделал. И не собирался.
   - Ты, б..., деньги тогда отдовай, иначе...
   - Иначе что? Маме пожалуешься? Или дяде-офицеру?
   - Иначе ты заболеешь серьезно, по-настоящему.
   - Да? - рассмеялся интендант. - Расул, Ахмед - крикнул он, - идите сюда, посмотрите, что здесь есть.
   Из-за угла склада появились два здоровых кавказца, которые неторопливым шагом подошли к говорившим.
   - Чаго звал, э?
   - Да вот земеля, парнишка угрожает, каких-то денег с меня требует.
   - Слющай, друг. Зачэм ты это, а? Фэдя у тэбя дэнэг нэ брал. Нэ хорошо обманывать, да.
   - Я дал ему денег за...
   - Товарищ не понимает, - перебил Максима Федор, - я пойду пока, а вы тут объясните ему, как он не прав, - сказал он и пошел в сторону склада. Максим рефлекторно дернулся вслед за ним, но тут Расул, или Ахмед - кто их разберет, схватил его левой рукой за ворот формы а другой, с оттяжкой, засветил ему в глаз. Когда звезды из глаз перестали сыпаться, Максим ощутил себя лежащим на земле. Один из кавказцев наклонился к нему и сказал:
   - Знаешь, да - больше сюда нэ приходи, - и ушли.
   Немного придя в себя Максим поднялся с земли, ощупал свой уже полностью заплывший глаз, и медленно пошел в санчасть. А в голове у него билась только одна мысль: "Ну, сука! Ну погоди! Ну я тебе отомщу."
   По дороге он долго раздумывал - как именно отомстить: "Что я могу ему сделать? Ребят попросить, с которыми живу в палатке - так они не согласятся - особой дружбы еще нету... Пожаловаться начальству своему - так драк бывает по несколько в день - и ничего... Пожаловаться его начальству - так только засмеют и сгноят потом морально и свои и чужие... А хотя... Во! Точно! Придумал! Ну падла, держись. Тебя поимеют по полной схеме."
   На следующий день, освещая себе дорогу шикарным лиловым фонарем под глазом, Максим отправился к зданию склада. Перед этим он выяснил, какой именно капитан занимается торговлей местами в своем подразделении - им, кстати, оказался один из друзей полковника Седенького. Около входа на то крыло склада, где были расположены жилые помещения, на посту стояли знакомые кавказцы.
   - Вай, слющай! Зачем пришел?
   - Не к вам, это уж точно.
   - А к кому? К Феэдэ? Да?
   - Нет. Не к нему.
   - А к кому?
   - А тебе какое дело? Не к тебе.
   - А такое. - вдруг совершенно без акцента ответил другой. - Согласно уставу мы можем тебя не пустить на охраняемую территорию. Так что, доложи - к кому, куда и зачем.
   - Я иду с докладом к капитану Морозову, начальнику вашего складского подразделения.
   - Стучать пришел? Ты смотри - так дела не делаются. Ты щас потерял тока всего лишь штукарь баксов, а то, что ты сейчас хочешь сделать - стоит гораздо больше. Не отмоешься потом.
   - Это мое дело. Бывайте парни.
   - Смотри - тебя предупредили. Пожалуешься - лох полный и посмешище всей части. Заложишь - ты груз двести. Понял?
   - Понял.
   - Ну, иди, раз понял.
   Максим поднялся по ступенькам и открыл дверь. Доложился дежурному, который отправил его в кабинет к капитану Морозову на второй этаж. Поднявшись, постучав в требуемую дверь и получив разрешение зайти Максим оказался в кабинете, которому бы позавидовал и средней руки московский чиновник - евроремонт, плазменная панель, бар, антикварный стол, кожаная мебель, компьютер, на ЖК экране которого болталась какая-то игрушка, кальян в углу. Все что для жизни надо. "Интересно, если это капитан, то как же живут тогда полковники?" - подумал Максим. Сам капитан сидел в кресле перед компьютером и открывал бутылку виски.
   - Товарищ капитан, рядовой Бубнов. Разрешите обратиться?
   - Ну, обращайся.
   - Я хочу доложить о хм... неправомерных действиях одного из ваших подчиненных.
   - Это того, который тебе фонарь подвесил? Иди, поплачься в жилетку Сергееву.
   - Нет, товарищ капитан. Я тут хотел служить у вас в подразделении...
   - А, это что тебя Федотка кинул? Слышал, слышал... Сколько ты ему там пихал? Двести баксов? Да? Ну ты парень и лох. Так тебе и надо. Вот ведь клоун - и денег отдал, и в рожу получил! - развеселился капитан. - Так это все, что ты хотел мне сказать? - спросил он и налил виски в стоящий на столе стакан.
   "Блин - и тут он успел. Веселишься, капитан, ну смотри, щас я тебя настроение подпорчу!"
   - Я хотел вам сообщить некоторые подробности нашей несостоявшейся сделки.
   - И какие же? - улыбнулся полковник и глотнул виски.
   - Например, что в тех 200 долларах, про которые он вам сказал была и ваша доля.
   - Ну да. 100 баксов он мне отдал.
   - Ваша доля была 1000 долларов.
   - Что?
   - Да. Я дал ему не 200 а 1500 долларов, с тем чтобы он вам передал мою просьбу, за это ему 500, а вам - 1000 долларов за перевод. Таким образом, вас, товарищ полковник обманули всего на шестьсот долларов меньше, чем меня. Ах да. Еще на один синяк - съязвил Максим.
   - Так. Интересно. И как же ты докажешь, что не пытаешься меня обмануть и не хочешь просто отыграться?
   - А я записал, на всякий случай, номера сотенных купюр, которые отдал Федору. Как вы говорите, вам он дал одну, вместо 10, я вот - Максим достал бумажку с номерами, - прочитаю вам 15 номеров, если хоть один совпадет - значит я прав. Как вы понимаете - возможность случайного совпадения нереальна. "Надеюсь, мне повезет, и Федор отдал ему именно мои 100 баксов, иначе - жопа."
   - Ну, давай, - капитан достал из кармана портмоне, а оттуда 100 баксов, - начинай.
   Максим прочел по бумажке 15 номеров, которые он заранее, еще до приезда в часть на всякий случай переписал - "мало ли украдут, так хоть концы найти можно будет". Где то на 10 номере Максиму повезло - капитан прервал его и сказал:
   - Хватит. Совпало. Что ж. Придется тебе поверить. Значит, говоришь, он меня кинул?
   - Ну не доплатил - точно.
   - Кинул. Скрысятничал. Хорошо. - капитан выключил игрушку, открыл текстовый редактор, набрал, распечатал на принтере и подписал какой-то приказ. - Пойдем.
   Капитан резким шагом спустился в каморку к интенданту Федеру.
   - Ну б..., ну ты и урод! Я тебя, с...., с нар снял, сюда на теплое место посадил, а ты меня еще и ная.....!!!! - с ходу заорал капитан. - Пошел на х...!!! Чтобы духу твоего тут не было! Вот приказ о твоем переводе в строевики!
   - Но товарищ капитан, я отдал вам все....
   - Всё? Ну-ка, покажи свои бабки! Покажи ту сотню, которую ты себе забрал.
   Федор замялся. Максим понял - что ему повезло еще раз! Видимо интендант все деньги хранил вместе и не мог вытащить одну купюру, не показав остальных. Он молча кивнул и пошел собирать свои вещи.
   - Эй, - окликнул его капитан. - Давай сюда.
   Интендант обречено кивнул, вытащил из под матраса сверток, отсчитал 400 долларов и протянул капитану.
   - Ты что! - разъярился еще больше капитан, - опять меня кинуть пытаешься?! По нарам соскучился?!!! Еще штуку давай.
   - У меня больше нет! Он только 500 дал!
   - Да давай сюда все свои деньги! - капитан отобрал из рук сверток с деньгами и достал оттуда все баксы. - Давай сюда свой список, - вырвал он из рук Максима бумажку с номерами и стал сам проверять все номера. Естественно, совпало только 9 - больше крупных купюр у Федора не было.
   - Наверное потратил уже, - тихо, как бы про себя добавил Максим. Где мог на закрытой территории солдат потратить 500 долларов - неизвестно. Однако мысль была настолько проста и примитивно заманчива, что оправдания проворовавшегося солдата уже никто слушать не стал.
   - Все, Федя. Пошел на х...!!! Еще пятьсот баксов занесешь завтра. - Именно на это и был расчет Максима - что капитан заберет себе все 1500, а так как в реальности была только тысяча: "то гаду еще придется побегать и позанимать денег. И ему будет не до меня."
   Федор под надзором дежурного молча собрал в вещмешок свое барахлишко и пошел к двери. Проходя мимо доносчика он тихо прошептал: "Все - тебе п....ц!" Капитан засунул в карман 900 долларов и тоже пошел к двери.
   - Товарищ капитан! - окликнул его Максим.
   - Ну что - тебе? Свободен.
   - Товарищ капитан. У вас в штате теперь обнаружилась вакансия. И, хм..., деньги ваши к вам вернулись....
   - И что?
   - Я вас никогда не обману, как мой предшественник.
   - Быстрый ты какой. Ну ладно - полученная из воздуха тысяча опять подняла настроение капитана на отметку - "хорошо". - Хрен с тобой. Можешь переезжать и занимать апартаменты.
   Весь оставшийся день, после того, как все формальности были улажены, Максим таскал из шатра свои вещи - кто бы мог подумать, что их окажется так много, "вроде ничего и не было, а вот...". Потом, вечером, чуть обжившись на новом месте, и поужинав, Максим вспомнил еще об одном деле, неотложном.
   - Расул, Ахмед, можно вас на минутку?
   - Чего тебе?, - хмуро спросил один из них.
   - Поговорить. Давайте выйдем? - Четверо кавказцев, а простые бойцы жили в здании в отдельных "офицерских" комнатах, по четверо, переглянулись и двое вышли за дверь.
   - Чего? - гулко, что даже эхо прокатилось по коридору, повторил свой вопрос один из них.
   - Не здесь, слишком громко, - ответил Максим, - давайте на улицу.
   Они вышли на улицу и завернули за угол склада - к "курилке" - месту где все собирались покурить, посидеть и потрепаться - для этого там стояли четыре составленные квадратом скамейки с урной сбоку. Сейчас, вечером, перед отбоем, никого уже не было.
   - В общем так, парни, - сразу, без предисловий, начал Максим. - Федя спекся, отдал все свои бабки и еще должен остался. Так что теперь он бесполезен вам. У вас с ним были общие дела?
   - Да.
   - Ну что же - я предлагаю вам их продолжать вести, но только со мной. На тех же условиях, что и с ним. А это, - Максим достал из кармана 300 баксов, - откупные.
   - За что?
   - Ну он меня кинул, а я его бортанул за это. Федя, естественно, затаил злобу. Так вот, если он захочет разборок потом - это вам за то, чтобы его на его сторону не встать.
   - А чтобы за тебя сказать? Еще тогда давай денег.
   - Ха - улыбнулся Максим, - меня вы поддержите и так - ведь у нас будет общий бизнес.
   - Бойкий парень, правда Расул? - тот кавказец, что постоянно разговаривал с Максимом спросил своего более здорового товарища.
   - Ну что - по рукам мужики?
   - По рукам, земеля.
   Ночью, засыпая в новой, уже непривычно мягкой, постели, Максим подумал: "а жизнь то, налаживается!"
  
  
   Глава 9. Александр.
  
   Июль выдался в этом году у Александра жаркий, как в прямом - в плане очень теплой погоды, так и в переносном смысле. На улице стояла середина лета, столбик термометра в особо жаркие дни достигал отметку в тридцать три градуса, а проводить эти дни приходилось не как раньше - в кондиционируемом офисе, а в поле.
   После того неудавшегося побега и так не страдавшие от безделья бойцы были загружены работой по максимуму, или даже чуть больше. Командиры решили проблему с загрузкой личного состава по-разному. В полку Седенького солдат учили служить - а именно: строевая, устав, строевая, устав, "эй боец - копать от забора до обеда", "бегом от меня до следующего дуба", строевая, устав. В полку Сергеева, у которого служил Александр, было немного по-другому. Например, самое главное отличие, практически не было строевой подготовки - полчаса в день, это ничто, на изучение устава тоже было отведено мало. Зато освободившееся время солдаты постигали все премудрости не служебные, а военные. Сказывалось также наличие опытных, именно воевавших, а не служивших, офицеров. Как оказалось, все офицеры имели боевой опыт, так как весь рядовой и унтер-офицерский состав, призванный в это подразделение и воевавший кто постарше - в Афганистане, а кто помладше - в Чечне, получили лейтенантское звание, и учили, своих подчиненных на совесть - а каждому отделению был положен свой лейтенант, а не сержант. Раньше Александр со свойственным многим технарям легким презрением относился к "тупым воякам", а, как оказалось, воевать - тоже наука, и весьма не простая.
   - М...к!!! Ты куда свою голову высовываешь?! Хочешь последние мозги потерять! - кричал на Александра его лейтенант. - Запомни! Высунул жопу - оторвало жопу! Высунул руку - оторвало руку! Высунул ногу - без ноги! Высунул голову - без головы! Понял?!!!
   - Так точно! Разрешите продолжать?
   - Да!
   - Есть!
   Александр учился. Распорядок дня был такой - подъем в 6, построение, разминка полуторочасовая, потом завтрак, потом, чтобы утрясти съеденное, полчаса строевой подготовки. А дальше - ужас: пара рот отправлялась на стрельбище отрабатывать огневое, а остальные - кто копал окопы - на скорость и на качество, кто послабее, те бегали в полной нагрузке - наращивали мышцу и выносливость, третьи - изучали тактические приемы, в натуре так сказать, четвертые проходили полосу препятствий. После обеда, который с 12 до 13, был "тихий час" - два часа весь полк отрабатывал рукопашный бой и армейское фехтование. Кстати, польза от рукопашки почувствовалась очень быстро - если в июне в драках обычно побеждали соседские, то сейчас уже пятьдесят на пятьдесят. "Еще месяцок, и мы их будем рвать как Тузик тряпку" - подумал Александр, и тут же получил пинок сапогом в каску, от которого голова с такой силой дернулась, что клацнули зубы.
   - Отставить! Боец! Не расслабляйся! - орал опять его лейтенант. - Чуть задумался - и тебе отстрелят яйца, кретин! Какого хрена ты встал в траншее в полный рост? Была команда? Или все закончилось? Или как?
   - Никак нет, товарищ лейтенант! - "ничего я не вставал, только голову чуть приподнял" - подумал Саша.
   - Так какого х.я? Продолжить выполнение команды!
   - Есть!
   - Еще раз высунешь свою дурную башку, я тебе в нее е...ну прикладом! Ты понял! П-о-о-л-з-к-о-о-м! - медведем заревел лейтенант.
   И Александр пополз. Справа и слева раздавались крики лейтенантов, сопровождавшие продвижение по полосе препятствий таких же, как он задумчивых, или, наоборот, не задумывающихся о деле, бойцов. Наконец, полоса кончилась, и можно было немного отдохнуть, подождать, пока все остальные бойцы отделения пройдут ее.
   После рукопашки в распорядке дня стоял сущий отдых - изучение устава для тех, кто перед этим не попал в результате отработки приемов в санчасть. Но травм было не мало, особенно поначалу, когда солдаты еще не умели правильно ударить и правильно держать удар, редко кто уходил с тренировки без потерь - вывихи, синяки, иногда переломы - всего этого Александр удачно избежал. После изучения устава было повторение утренних тренировок, только теперь кто копал - тот, к примеру, шел стрелять, а кто стрелял, теперь ползал. После этого в 19 часов был ужин, готовили они, кстати, себе сами, то есть каждая рота имела кухонные наряды, которые не освобождали от остальной подготовки. Таким образом готовить на костре научился каждый в роте, естественно были и преуспевшие, которые пользовались уважением, и отстающие в этом деле, особо отстающих дружно били. В еде их не ограничивали, то есть, сколько бойцы заказывали, столько получалось ими на складе и готовилось, но разносолов не было: макароны, картошка, каши, тушенка, немного масла, хлеб - все сметалось при таких нагрузках на ура. С 20 до 21 одного было личное время, которое тратилось в основном на наряды, кто их получил, на отдых или на игру в шахматы (не пользовавшиеся особой популярностью), шашки, нарды, домино. Играли на различный интерес - начиная от банальных денег и кончая очередью на особо неприятные наряды. В 9 вечера было вечернее построение, а после него в 10 отбой.
   Сегодня командиры злобствовали усиленно, как было сказано на утреннем построении, завтра их ждет практическая проверка полученных навыков. Во что она выльется, даже страшно было подумать. И вообще - судя по тому, сколько было травм, драк - таких вещей за которые в армии обычно как-то наказываются командиры, готовили их для мест весьма странных. Да и экземпляр контракта, который висел на стенде около здания штаба, тоже заставлял задуматься. Практически никто не прочитал дополнительные десять листов текста, напечатанного мелким шрифтом, когда подписывал контракт (наверное, те, кто прочитал - не подписали). Кто просто заленился, у кого не было выбора, кому вообще было все равно. А тут он висел на самом виду, крупными буквами, и основные места были еще подчеркнуты: "...командир имеет право добиться выполнения приказа любыми средствами...", "... командир имеет право по своему выбору наказать любого подчиненного любым способом...", "... подчиненный не имеет права жаловаться на...", "... подчиненный не имеет права....", "... не имеет права разглашать условия данного контракта и все что он увидит в ходе прохождения службы, кроме как по письменному разрешению министерства обороны РФ..." - из всего это следовало, что командование, как обычно, не только имело фактически полную власть над солдатами, закрепленную к тому в данном подразделении еще и юридически, но и солдаты (да и младший начсостав, если на то пошло), не имел права сообщить кому-либо об этом, или о чем-то еще, связанном со службой. И это наводило на весьма грустные мысли, которые, в случае высказывания вслух, приводили излишне разговорчивого к исполнению какой-либо мерзкой трудовой повинности, типа чистки лопатой мест общего пользования, либо к усиленным тренировкам на выносливость и силу.
   Следующий день получился у Сашки очень насыщенным. Во-первых, на утреннем построении все, наконец-то узнали, как будет проходить проверка их боевой подготовки, и, более того, он в числе первых удостоился чести пройти ее.
   - ...Товарищи бойцы, - обратился к строю Сергеев, - С сегодняшнего вы все пройдете первую проверку вашего боевого мастерства. Ею будет практически реальный бой на полной копии настоящего оружия. Так, на гражданке играют в войнушку со всякими муляжами, со слабыми пружинами и стреляют пластиковыми шариками, мы же с вами в армии и готовимся к настоящему делу, - "делу или делу," - об этом с содроганием подумал не только Александр. - Эти аппараты, - Сергеев показал строю совершенно обычный на вид АК-47, с которыми они исползали все округу и расстреляли не один цинк, - являются разработанными нашими умельцами обычными пневматическими, хм... автоматами. Конечно, он получился чутка потяжелее чем обычный, ну да это только на руку. Зато есть отдача! Конечно, при выстреле его не подбрасывает так сильно, как настоящий, но все же, все же... Стрелять мы будем друг в друга металлическими шариками. Дальность прицельной стрельбы составляет около 70 метров, емкость магазина подогнана под реальную. Учебно-боевой задачей первой роты моего полка будет взять защищаемую позицию в лесу. Учения продолжаются либо до выполнения задачи, либо до полного уничтожения личного состава одной из сторон. Форма - камуфляж "березка", полная выкладка, карты с предполагаемым размещением позиции вашим командирам раздадут перед атакой. Вопросы?
   - Я! Рядовой Зинченко. Разрешите задать вопрос?
   - Да.
   - Кто будет нашим противником?
   -Вашим условным противником будут лейтенанты и капитан, которые командовали вашей ротой. Так что ваши все ошибки они знают наизусть - не следует их повторять.
   - А кто тогда будет командовать?
   - Командиров отделений назначат лейтенанты из числа своих бойцов. Капитан по своему выбору назначит командира роты на время учений. Еще вопросы?
   - Рядовой Юрьев, - высказался сосед Сашки по палатке. - А как себя ведут условно убитые?
   - Условно убитые, когда чувствуют попадание, надевают на шею красную повязку и возвращаются в часть.
   - А как возвращаются, ползком?
   - А как хотите, но учтите - если красной повязки невидно, то по вам будут стрелять, - рассмеялся Сергеев. - Еще?
   - Рядовой Дмитриев, - решил задать вопрос Александр.
   - Давай.
   - А как мы почувствуем попадание?
   - Почувствуете, это я вам гарантирую.
   - А сильно?
   - Не слабо. Вам выдадут защитные очки, снимать которые категорически запрещено. Попадание в незащищенный очками глаз не только гарантировано оставит вас одноглазым, но и может привести к летальному исходу. Короче просто убьет вас на месте. Понятно всем?
   - Да.
   - Я не расслышал?
   - Да, товарищ командир, - грянул строй.
   - Так. Больше вопросов нет. Нету, я сказал! - рявкнул Сергеев, увидев еще пару поднятых рук, - Последнее напутствие: не подставляйтесь! Никто с калеками тут няньчиться не будет. Капитан?
   - Смиррна! Нале-во! - скомандовал капитан. - Шагоом арш!
   Рота строем дошла до своих палаток, где их распустили, на сборы дали десять минут. Вскоре рота была построена, назначены временные командиры отделений, которым выдали рации и временный командир роты, которым стал Павел Юрьев, и выдана карта "вражеских" позиций. Далее, их вывели на позицию, где раздали автоматы, дополнительные магазины и шарики.
   - А что будет, если кто-нибудь сломает или потеряет автомат или магазин? - спросил кто-то при выдаче.
   - Стоимость потерянного или сломанного будет с него взыскана.
   - А стоимость расстрелянных шариков?
   - А стоимость расстрелянных шариков нет! За вас Родина платит. Так что стреляйте, сколько хотите. Но учтите, что каждому выдается только по 5 магазинов - то есть 150 выстрелов.
   - Почему это так мало? - вмешался другой голос.
   - Потому это составляет ваш стандартный боекомплект. Больше - тяжело носить.
   Пока Пашка созвал командиров отделений и обсуждал с ними, как выполнить поставленную задачу, остальные собирались группками и стреляли из полученных автоматов во что придется. А так как командиры были заняты, и некому это безобразие было остановить, многие бойцы расстреляли по 2-3 магазина. Кстати, сквозные дырки, которые оставляли стальные шарики в консервных банках заставили многих задуматься над ответом на вопрос: "а что будет, если это попадет в меня?...". В конце концов, назначенные командирами повзводно всех построили, распределили задачи и углубились в лес. Тренировки не прошли даром: первый взвод забежал в смешанный лес, быстро занял удобные позиции под прикрытием деревьев, кочек, пней или просто в ямах и внимательно осматривался по сторонам. Под его прикрытием пошел второй взвод, который продвинулся дальше, также занял оборону, пауза на просмотр территории и пошел третий взвод. Павел решил окружить позицию с трех сторон, поэтому разбил роту на 3 отряда, по 30 человек в каждом, а сам остался на опушке леса с одним отделением - как бы штаб.
   Именно штаб и подвергся нападению первым. Те, кто уже достаточно углубился в лес, услышали это по крикам боли, который издал практически одновременно все отделение при попадании в них шариков. На вопрос по рации Павел не отвечал, из чего оставшиеся командиры сделали вывод, что штаб уничтожен. Один отряд, на свою беду, находившийся ближе всех к штабу и командир решил его отбить, и попал в засаду, из которой еле-еле унес ноги сам, потеряв при этом человек десять, и так, не вывив из строя ни одного из противников. Два других отряда в это время занимались непонятно чем. Первый продолжил, правда, более осторожно, движение к цели, второй наоборот - повернул назад, идя на соединение с побитым третьим. В то время, когда медленно передвигающийся второй почти соединился с третьим, первый отряд, в котором находился Александр, подвергся нападению. Боец в цепи, который прислонился к дереву за два человека от него, вдруг вскрикнул, и прижал руку к ноге. Еще один человек, уже на одного ближе схватился за руку. Александр только поворачивал голову и поэтому заметил, как в замедленном кино, как левая щека его соседа, только разевающего рот для крика, прогибается внутрь, потом желваком вздувается правая и что-то из нее вылетает...
   А потом все понеслось! По ушам ударил дикий визг бойца, которому насквозь прострелили щеки, и какое то звериное предчувствие, что он, Александр, будет следующим. В страхе Александр развернул автомат в ту сторону, оттуда ему показалось движение, правая рука до упора вниз опустила предохранительную скобу, а указательный палец сразу же начал давить на спусковой крючок. Его автомат тихонько защелкал одиночными выстрелами, однако этого было мало, и руки сами перевели предохранитель в положение очередь, а палец давил на курок до тех пор, пока из дула не перестали вылетать шарики. Александр лихорадочно выдернул пустой магазин, отстегнул левый клапан на разгрузке, чтобы достать запасной, и тут его рука взорвалась болью. Боль была такая, что несколько минут после этого Александр мог только стонать и материться сквозь зубы, левой рукой стиснув правое плечо. Однако в ствол дерева над его головой ударил шарик с недвусмысленным намеком, что пора вставать и уходить. Кое-как повязав левой рукой, потому что правая при попытке ею двинуть, вспыхивала, на шею красный платок Александр встал, поднял руки с автоматом вверх и пошел к краю леса, на сегодня учения для него были закончены.
   На месте штаба уже был развернут полевой госпиталь, всех пришедших "убитых" осматривали врачи. Несколько выбитых зубов, черные ногти, кровоточащие синяки и круглые ранки, из которых врачи проспиртованными пинцетами извлекали шарики, вот итоги этого боя. Самым серьезным оказалось ранения одного парня, который вошел в раж и не захотел признавать себя убитым после попадания в каску и руку. Тогда его просто "облили" очередями из трех стволов. Когда его принесли на носилках, он был без сознания, а когда с него срезали верхнюю одежду, то особо впечатлительные отшатнулись - все его тело было в кровоподтеках. У Александра тоже был один такой - на плече, и он отделался одной простой, плотной повязкой, а того парня тогда надо было пеленать как мумию.
   К двенадцати часам все было кончено. Отсутствие управления сильно сказалось на боевых качествах простых солдат. Снайперы в первую очередь выбивали именно самоназначенных командиров и просто инициативных бойцов. Все по-настоящему. Оставшиеся сорок человек были ветеранами искусно сбиты, в стадо - отрядом это скопление людей в форме назвать нельзя было. Самым шиком было то, что сгоняли два оставшихся отряда навстречу друг - так что бегущие полностью потеряли все остатки порядка. После этого испуганных окружили и прицельно расстреляли из-за укрытий. В итоге людские потери атаковавших составили сто процентов, оборонявшихся - двое, причем, как оказалось, одного из них своей суматошной стрельбой снял Александр, хотя, самое смешное, это был не тот, в которого он стрелял.
   Результат просто ужасающий.
   А после этого последовало "торжественное" общее построение с разбором полетов. Побитая, перевязанная рота стояла посреди плаца, веселые, довольные командиры - перед ними, посередине - сам полковник Сергеев, удивительно спокойным голосом, без мата м описывавший действия роты. Но от этого проигравшим делалось только хуже. Досталось всем. И избранным командирами: за личное раздолбайство в изучении тактических приемов взводного уровня и неумение командовать. Простым бойцам: за отсутствие разумной инициативы. Особенно досталось командиру второго отряда: за тактически неверное решение.
   - Вам, товарищи бойцы, была поставлена какая задача?
   - ...
   - Я не слышу ответа?
   - Ну, захватить позицию...
   - Что значит "ну", боец! Отвечай по уставу! - ничего другого от первого боя Сергеев не ожидал, поэтому полностью держал себя в руках.
   - Товарищ полковник! Задачей подразделения был захват позиции.
   - Тогда зачем твое подразделении вернулось назад?
   - Так там наши, бой....
   - И что? Помочь своим похвально, конечно, но не в данной ситуации! Противников было всего десять!? Они атаковали ваши тылы, и значит разделились? Так? А это что означает? Что охрана поставленной цели стала еще меньше. Если бы вы продолжили движение, или если бы солдаты первого отряда сохранили темп то спокойно бы захватили позицию, которую охраняли всего двое! Шестьдесят против двоих это, даже с учетом вашей полной зелености, достаточно, чтобы выполнить приказ. Все получалось хорошо для вас! Основные силы противника, восемь человек, ушли в глубокий рейд - кстати, за эту фамильярность и недооценку противника они еще должны быть по идее наказаны, но победителей, как известно не судят. Третий отряд сдерживает возвращающиеся из рейда войска. Сдерживает - а не бежит со всех ног к своим! Два других отряда с двух сторон атакуют позицию, по 10-15 человек прижимают огнем стрелков противника, остальные спокойно захватывают и добивают защитников. А потом уже, если так уж захотелось, можно на оборонительных позициях при подавляющем численном превосходстве разбить возвращающиеся основные силы противника! И все! И вы бы выиграли!
   - Так мы же делали все по учебнику! И атака с трех сторон - это логично...
   - Вы забыли про самое главное - оценку своих сил. Полуокружение или окружение это действительно хороший тактический прием - когда он удается. Но при этом вы совершили самую опасную ошибку - разделили войска! Нужно быть тактиками и стратегами высочайшего уровня, чтобы такие ошибки становились не ошибками а гениальными ходами.
   - Но они тоже разделили войска! - продолжал сопротивляться добиваемый командир второго отряда.
   - Они тоже разделили войска. Но, во-первых - они отлично знали уровень своей выучки. А во-вторых, хотя это не во-вторых, а в главных, они добились успеха, победили, выиграли... А вы проиграли! Понятно?!
   - Так точно.... А как нам было надо поступить?
   - Учитывая вашу выучку, надо было всей толпой, не разделяясь, переться сквозь лес и штурмовать позицию. Против такой плотности огня никто бы не смог, без тяжелого вооружения, ничего поделать, - посоветовал Сергеев. - Ладно, командуйте.
   - Рота смир-рна! Нале-во! Шагом арш!
   К слову, на следующих учениях, прошедших после обеда, вторая рота именно так и поступила, но это ее не спасло от разгрома, хотя он и не был таким сокрушительным, как у них. Пять человек из обороняющихся со снайперскими винтовками хорошо замаскировались в лесу, пропустили атакующих вперед, и, когда начался штурм, атакующих встретили пять пулеметов на дистанции кинжального огня, легко перестреляли всех залегших в лесу. Правда и потери в этот раз у обороняющихся были пять человек...
   Но всего этого Александр не увидел, так как бой был только первым потрясением в этот день. После обеда его ждало второе. Александр только-только собрался посмотреть на то, как к медсанбату будут выходить из леса побитые солдаты второй роты, а что они будут после сегодняшнего утра, уже не сомневался никто, как его в приказном порядке, срочно, с вестовым, вызвали к командиру части.
   - Товарищ полковник! Рядовой Дмитриев, по вашему приказанию прибыл.
   - Садись, рядовой. Ну, расскажи нам, как дошел до жизни такой?
   - До какой? Я вас не понимаю, товарищ полковник.
   - Не понимаешь? Ну, может рассказ товарища майора тебе что-то подскажет? - он кивнул в сторону второго офицера, сидевшего за столом сбоку. - Майор Заставский у нас работает в первом отделе и погоны ему выдавало не министерство обороны, а ФСБ. Поведайте нам, товарищ майор...
   - За последнюю неделю компетентные органы части, которые возглавляю я, ощутили вектор внимания, направленный на нашу часть, выходящий за пределы простого любопытства. В ходе проведенной проработки и некоторой игры - один из немногих выезжающих за пределы части солдат, естественно, наш сотрудник, уступил желанию неизвестных и решил с ними встретиться. Этими неизвестными оказалась, организованная преступная группировка из Санкт-Петербурга. Как стало ясно из запроса, присланного моим коллегам из Санкт-Петербурга, эта организованная преступная группировка нынешним летом сильно потеряла в "авторитете", из-за каких то событий, источником, или скорее началом, который является Александр Дмитриев..., - особист указал рукой на побледневшего Александра.
   - Итак, боец, проснулась память? - спросил полковник Сергеев.
   - Да, - ответил Александр и рассказал все: про машину, про аварию, про "наезд" и как "соскочил", и где решил спрятаться.
   - Что ж, - сказал особист, - все верно. Именно так в докладе и написано. Если тебе интересно, то я могу рассказать, что было после твоего побега из Питера. Кое-кто из бандитской среды стал распускать слухи, что эту бригаду "кинули", а "они спустили это дело", и что "теперь их может любой лох опустить". В результате на них наехала другая банда, более слабая - из молодой поросли. В результате последовавшей в середине мая разборки, Санкт-Петербург стал чище на 15 бандитов - 10 из молодой банды и 5 из этой. А виновным в наездах посчитали тебя. Целью их приезда сюда являешься ты. И не чай с тобой они пить собираются, это ты понимаешь?
   - И что теперь будет?
   - Дело плохо, причем не столько для тебя, сколько для нас. Как ты догадался, наша часть не совсем обычная, ей ставятся не совсем обычные цели, о которых никто не должен знать не только за границей, но и у нас в стране. А ребята майора - прокололись. Будучи в городе, они повели себя не так, как обычные бойцы - курево и водку никто не покупал, денег у бандитов не брали сначала, - в общем, показали себя нетипичными солдатами, да и охрана части тоже поставлена на совершенно другом уровне. Так охраняют объекты стратегической важности. И, к сожалению, это заинтересовало бандитов. И если сначала рассматривался вариант отдать тебя им, ради сохранения секретности, то теперь есть вариант, что прежде чем тебя грохнуть, они захотят тебя расспросить. А ты все расскажешь. Поэтому мы не знаем, что делать.
   - Есть вариант, - сказал особист, - отдать тебя в бессознательном состоянии, или вколоть какой-нибудь препарат, затрудняющий тебе способность говорить, но опять же - это не дает полной гарантии. Конечно, лучшим вариантом было бы отдать тебя в качестве хм.., тела... Но это еще больше подхлестнуло бы любопытство...
   - А как же - "помочь своим похвально" - испуганно спросил Александр. А кто бы не испугался, если при тебе обсуждают вопрос "живым отдать на пытки и смерть или грохнуть тебя прямо здесь"? - И что? Вы же, товарищ полковник, воевали? Как вы бы отнеслись к своему командиру, который предлагает такое? И вы после этого будете себя нормально чувствовать?
   - Ладно, пошутили и хватит! Хватит мандражировать, боец. Никто тебя не собирается сдавать, иначе ты об этом узнал последним.
   - И что мы будем делать? - спросил майор.
   - Хм... делать. Что парень, хотел решить за счет армии свои проблемы?
   - Не решить, а спрятаться... Даже не спрятаться - а примкнуть, - быстро соображал, что сказать Александр.
   - Хм... Примкнуть... Что ж, в решении твоих проблем ты примешь участие, и как понимаешь...
   - Да. Я ничего не видел, ничего не слышал и ничего никому не скажу...- перебил командира Александр.
   - "Не скажу...". Знаю, что не скажешь, уверен. Не в твоих интересах это будет... - над столом повисло молчание.
   - Так что же делать будем? - повторил свой вопрос Заставский.
   - Ты, боец не против поучаствовать в спектакле? - Александр помялся с ноги на ногу и кивнул. - Хорошо! Вот что мы сделаем...
   Этим же вечером Александр первый раз за 3 месяца выехал за территорию части, но совершенно не был этому рад. "А вообще - ощущения странные. Едешь в кузове грузовика и смотришь на окружающую жизнь как в телескоп на другую планету. Все так необычно... Вроде и недавно ты был таким же, и ничего не забыл, однако... Люди в разноцветной одежде разных фасонов, дети, женщины. Он уже забыл, как они выглядят! Как быстро я в армии переварился, все забыл - думал Александр, - как все уже кажется диким. И люди не строем ходят, и одеты не по форме...".
   - Слезай! Приехали. - Прервал размышления Александра оклик водителя "Урала".
   Машина остановилась на глухом участке полу заросшей проселочной дороги. Со всех сторон изгиб дороги окружал густой темный смешанный, с преобладанием елок, лес. Александр выпрыгнул из кузова и грузовик, хрипя двигателем, скрылся за поворотом. Судя по следам на грязи, этот автомобиль был единственным за последнюю неделю. "Уже скоро" - подумал солдат.
   Действительно, через минуты три из-за поворота показались два когда-то шикарных, а сейчас сильно попользованных, грязных и обшарпанных черных "Мерседеса". Они остановились около отошедшего от дороги чуть в сторону Александра. Почти одновременно открылись все двери первого автомобиля и из него вышли крепкие люди, среди которых Александр разглядел своего "знакомого".
   "Запомни - объяснял ему майор Заставский план операции, ты должен побежать только тогда, когда увидишь своего врага - только тогда, когда он выйдет из машины. Если ты его не увидишь, то твой побег ничем нельзя объяснить, а это подозрительно. Вот, узнаешь его в лицо - перед глазами Александра появилась фотография. - Бежать ты должен не в лес, а по дороге, если он выйдет из второй машины - то в сторону первой, если из первой - то в сторону второй... Нам надо, чтобы они все вышли из машин... Нет - обязательно выйдет - он захочет насладиться твоим страхом и своим "триумфом". Бежать ты должен секунд пять - семь, а потом у тебя должна "подвернуться нога". Учти - если пробежишь дальше, то можешь выйти за приделы засады... И не бойся, боец, все будет хорошо".
   И Александр побежал. Побежал, как ему и было сказано, в сторону второй машины. Естественно, легко просчитанная реакция: "бежит - догнать, бежит на тебя - выскочить и ловить - а то уйдет" сработала. Двери второй машины распахнулись и оттуда выскочили еще четыре человека и побежали за ним. Через пятнадцать шагов Александр споткнулся и упал, к нему подскочили догнавшие его бандиты из второй машинный и стали пинать ногами, через секунд десять подбежали из первой и присоединились к ним. Через минуту средне избитого Александра подняли и поставили лицом к его врагу.
   - Ну что, б..., добегался, п....? От нас не убежишь! Ну теперь ты...
   Что он хотел сказать, осталось не ясным, хотя вполне предсказуемым, потому, что дальше события разворачивались со скоростью атакующей гремучей змеи, да и с таким для бандитов же эффектом. В лесу раздался какой-то легкий треск, и окружающие Александра люди попадали, вопя изо всех сил от боли в простреленных коленных чашечках.
   "Бросить оружие! - проревел из леса усиленный мегафоном голос, - Лечь на землю! Руки за голову! Не двигаться!". Двое особо непонятливых и на свою беду быстрых при первых же словах выхватили пистолеты, рванули, со скоростью черепах, при простреленный коленях не побегаешь, под прикрытие второй машины, одновременно неприцельно стреляя в сторону леса, откуда доносился голос. Через пару секунд их головы "как в кино - отрешенно подумал валявшийся на земле с руками на затылке Александр", разлетелись от попадания в затылок, усеивая кузов машины и землю вокруг ошметками костей и мозга. Засада располагалась по обе стороны дороги. Оставшийся в первой машине за рулем бандит решил сделать ноги, заревел немецкий двигатель, с визгом и проворотами закрутились колеса, но прогремевшая из леса длинная очередь: "РПК" - узнал по звуку солдат, превратила переднюю часть автомобиля и водительское место, в решето. Автомобиль повело, он съехал с дороги, ударился в дерево и заглох. Даже отсюда Александру и всем остальным было видно, как медленно вытекает сквозь пулевые отверстия в боках из салона "Мерса" темная жидкость и капает на траву. Устрашенные увиденным, поняв, что с ними никто шутить или по законам-понятиям действовать не собирается, оставшиеся в живых затихли на дороге, тщательно избегая всякого движения. Вскоре на дороге появились одетые в камуфляж фигуры, держащие в руках направленные на лежащих автоматы.
   - Вставай, - Александр услышал над собой голос. Подняв голову, он увидел стоящих над собой Сергеева и Заставского.
   - Ну вот, а ты боялся. Видишь - все хорошо получилось.
   - Товарищ командир, а нельзя было пораньше начать? - поморщился от боли в побитом теле Александр.
   - Как только все показались - так сразу и начали. И то, один видишь, так и не вышел, - полковник махнул рукой в сторону дымящегося первого автомобиля. - Не сломали ничего? Ну и добро. Чтоб совсем без потерь - это ты загнул.
   - Б...! С...! Портяночники! Вы совсем оборзели? Да как только об этом узнают - вы трупы! Все! На братву переть! - это на руках у двоих солдат повис поднятый с земли "знакомый". - Ааа!! - это его отволокли и безжалостно швырнули на обочину дороги.
   - Рапорт! - приказал Сергеев подскочившему к нему капитану.
   - Два двухсотых на дороге и еще один в машине, пять сотых на дороге - сейчас мы их переносим в сторону обочины, - доложил лейтенант. Его доклад то и дело прерывался криками бандитов, которых подымали и волокли в сторону.
   - Гильзы собрали? Лежку прибрали? - спросил фсбешник?
   - Так точно.
   - Хорошо.
   - Товарищ командир, приказ выполнен! Этих можно дочищать?
   - Нет. Дмитриев. Ты как там? Оклемался?
   - Немного, товарищ командир.
   - Немного в армии неизвестно слово! Так точно, товарищ командир! Готов исполнять приказы, товарищ полковник! Вот так надо отвечать. Вставай - отдохнул уже. Пойдем.
   Сергеев и Александр подошли к обочине, на которой, матерясь, лежали оставшиеся в живых пять бандитов. Сергеев расстегнул клапан на разгрузочном жилете и достал оттуда знакомый уже Дмитриеву АПС.
   - На, держи. Обойма полная.
   - Зачем он мне? - солдат взял пистолет в правую руку, левая рука уже, по выработанной днями и ночами привычке, отщелкнула обойму, вытащила, убедилась в наличии патронов и вставила обойму на место. Ответ на вопрос заставил Александра буквально окаменеть.
   - Зачисти их. После этого мы уезжаем.
   - Как зачисти?
   - Ну, ё мое! Как ребенок! Добей их.
   От такого ответа пистолет выскользнул из ставших ватными пальцев Александра и упал в траву.
   - К-к-как...? - слегка заикаясь, спросил он.
   - Да просто, снял пистолет с предохранителя, приставил ко лбу, нажал на спуск. Повторил четыре раза.
   - Как я могу? - забубнил и затрясся Александр, - я еще присягу не принес, меня нельзя на боевое по уставу... Их же в суд надо... Я не могу...
   - Чего ты не можешь?
   - Ну вот так вот... убить...
   - А ты думал что, всю грязную работу за тебя кто-то сделает? А ты весь белый и пушистый будешь? Нет! Твои проблемы - тебе и решать! У тебя есть пять минут - разозлился Сергеев и отошел.
   - А он сможет? - неслышно для Александра поинтересовался Заставский. - И зачем это?
   - Во-первых, чтобы молчал. Во-вторых - я уже сказал. Да. Думаю сможет. Тем более эти ему помогут - просто не смогут удержаться и не помочь ему.
   Александр поднял с земли пистолет, подошел к лежавшим и встал над ними. Поднял руку с пистолетом, снял с предохранителя, прицелился в лоб первому, подержал... Опустил. Он не мог просто так выстрелить в человека. Даже не смотря на то, что еще недавно готов был их зубами рвать. Но сейчас боевое озлобление предательски схлынуло, оставив Дмитриева один на один с палаческой работой. Но, как и предполагал Сергеев, раненные действительно не удержались, помогли Александру "развязаться".
   - Щенок! С..а! Не смог! - рассмеялся главный. - Да я тебя теперь из-под земли достану. Ты за каждую каплю крови пацанов ответишь. - Глаза Александра чуть сузились, но его "собеседник" этого не заметил и продолжал изгаляться. - Да я с тебя с живого шкуру сдеру и себе ремень сделаю! Да я твою мать на куски порежу! Да я...
   Чем еще хотел угрожать раненый главарь, так и осталось неизвестным, потому что угроза семье переполнила чашу терпения Александра, ярость возвратилась, вспыхнула, подхлестываемая болью в избитом теле, огненной волной прокатилась по всему организму и ударила в голову. От прилива крови к голове Александр побагровел, и рука с пистолетом быстро пошла вверх. Глаза прицельно сощурились, а указательный палец лег на спуск. Александр внимательно посмотрел в глаза главарю и с расстояния в один метр выстрелил ему в голову...
   - Ну вот, - тихо сказал полковник майору, услышав первый выстрел, - я был прав.
   ...Потом быстро повернулся, поймал на мушку второго, палец опять сам надавил на крючок - отдача! Следующий - еще отдача! Следующий - еще выстрел! Еще - осечка! Левая рука быстрым движением передернула затворную скобу, патрон выскочил, а правая рука уже направлена на следующего бандита - выстрел! Следующий - нет больше! Как нет! Стрелять - ну еще есть кто...
   Постепенно ярость покидала Александра. Кто-то осторожно забрал из его рук пистолет, а он все стоял, и злость медленно выходила из его. Наконец он смог осмысленным взглядом окинуть поле боя, или, скорее бойни. Вот валяется главарь - у него нет половины головы и содержимое черепа выпало на траву, второму пуля попала в шею - и разорвала горло - тело все еще содрогалось, выплескивая оставшуюся кровь... Третьего он уже не увидел - яростный приступ скрутил, желудок буквально ударил по горлу и Александр повалился на траву. Его беспрерывно, долго рвало желчью. Вдруг все потемнело, и он провалился в спасительное беспамятство.
  
  
  
   Глава 10. Игорь.
  
  
  
   Игорь стоял в строю на торжественном построении. На плацу присутствовали все командиры и оба полка - сегодня для многих в этом строю был самый важный день службы в армии или даже всей жизни. Присяга!
   До присяги три дня всех всячески мурыжили. И парадку примерить, подшить, чтобы сидела нормально, и прибраться в палатках, причем зачем-то их заставили проверить тревожные комплекты и уложить все личное в вещмешки. Также перед присягой был организован смотр, на котором их внимательно просмотрели и в парадной форме, и в обычной маршевой - с вещмешками и полной выкладке.
   И вот - присяга! Игорь, как сержант, стоял в первом ряду строя, и ему приходилось часто выходить в сторону и пропускать по одному человеку в центр плаца к знамени, которое, кстати, они увидели впервые, для принесения присяги. Вызывали одновременно по двадцать пять человек от каждого полка, поэтому вся процедура заняла около двух часов. Так как полк, в котором служил Игорь, формировался в основном из старослужащих, которые уже давным-давно принесли присягу, то из их полка вызывали гораздо реже, чем от "соседей". Вот и сейчас Игоря хлопнули по левому плечу, он автоматически сделал шаг вперед и шаг направо, выпуская из глубины строя очередного солдата. "О! Как пошел! Приятно посмотреть! Все же занятия строевой прошли не зря - думал Игорь, глядя в спину идущему к знамени солдату. - А эти как ходят?! Не, за полчаса строевухи в день должную выправку не получишь!"
   Зато они получили другие навыки, которым Игорь отчаянно завидовал. За июль и за первую половину августа через учения прошла каждая рота первого полка по два раза. Вводные были различные: и провод каравана, и зачистка местности, и штурм здания, и охрана объекта, и ночной бой, но во всех случаях у более опытных, воевавших лейтенантов находились свои хитрости. То мины, одна из которых, самая удачно установленная, свалила однажды полроты, то гранаты, то засады на деревьях и под землей, да и просто стрельба: более быстрая и более точная приносила поражение новобранцам. Хотя ни разу не одна из них не выполнила требуемое задание, определенные подвижки к лучшему были. Лучший результат - невыполненное задание и "убиты" девять из десяти противников. "А у нас стрельбище было всего семь раз! А они каждый день стреляли! Надеюсь, в бой нас не пошлют с такой-то подготовкой..." - мрачно думал Игорь.
   После присяги было приказано переодеться в полевую форму, взять полную нагрузку, включая выданные без БК автоматы, и быстрым маршем, в полной боевой отправиться на полигон. Там приехавшие из Москвы эксперты пронаблюдали реальную боеготовность требуемого им подразделения. И судя по тому, как недовольно морщились и неизвестный генерал, и человек в штатском, они их не обрадовали. Хотя, чего еще следовало ожидать от недавно сформированной, "зеленой" части? И если у подразделения соседей дела шли еще куда ни шло, то у них... У них все было совсем плохо. До полигона еле леи доползли, с трясущимися руками мазали безбожно.... Результат очевиден и вполне закономерен.
   Как бы там ни было, что бы не решили командиры по итогам проверки, но после возвращения обратно на плац, на общем построении была торжественная речь, в которой проверяющие гости, помимо вываливания на головы уставших солдат кучи пафоса, сообщили приятную новость. "Сегодня в честь принятия присяги, у вас будет праздник! От кухонного наряда сегодня все свободны! Настоящие повара сейчас готовят и накрывают столы, а до этого будет выдано денежное довольствие, которое можно будет потратить в приехавшем магазине. Ассортимент там, конечно, не гипермаркета, но водка, дорогое курево, всякие шмотки, диски, кассеты, журналы и книги будут. И самое главное, сегодня после праздничного обеда все считаются в увольнении до завтрашнего утра!"
   - Товарищ командир! Разрешите обратиться?!
   - Разрешаю.
   - А за приделы части выпускать будут?
   - Конечно же..., - по рядам прокатился довольный вздох, но оказывается полковник всего лишь сделал длинную паузу, и припечатал - ...Нет!!! Не забывайте, что вы заключили контракт, в котором четко указано на соблюдение секретности. Вскоре вы отправитесь на место службы, и там все согласно очереди получат увольнительные. - "Только они вам будут совсем не нужны. Ох, и нагуляетесь вы по лесу" - подумал Сергеев. - Все ясно?
   - Да... - недружно прошелестело по рядам.
   - Не понял!
   - Так точно, товарищ командир! - теперь уже дружно ответил строй.
   - Не слышу!
   - Так! Точно! Товарищ! Командир! - от крика с деревьев сорвались вороны в полукилометре от плаца.
   - Хорошо. И чтобы без эксцессов мне, надеюсь всем ясно? Командуйте, капитан.
   - Нале-во! Ша-агом... Арш!..
   В кой-то веки о солдатах позаботились действительно хорошо. Приехавшие гости привезли с собой не только поваров, но и кучу другой обслуги. Столы действительно накрывались красиво и вкусно, напитки встречались и с градусом, а не только детские газировки, да и всего этого было просто напросто много! Среди этой роскоши незаметно для других, но Игорь про себя отметил, была утроена охрана выездов из части, а также штаба, арсенала и складов.
   Наверное никто не удивился тому, что к вечеру среди рядового состава трезвых не было. Начали пить еще на праздничном обеде, благо на столе стояло вино, а потом на все полученные деньги большая часть бойцов купила в "магазине" - приехавшем огромном грузовике водки. Что пить было, и пили все. Командиры удалились, у них была своя пьянка, а солдаты были вроде как в "увале", поэтому никакого контроля за ними не было. Пьянка все разрасталась и разрасталась. А после этого началось веселье.
   Игорь застал как раз его начало. До этого он отходил по естественной надобности и в стороне от пьяных криков услышал песни, доносившиеся со столов командиров. У них сегодня тоже был вечер "без чинов". Шли разговоры, рассказывали о войне. Кто постарше - про Афган, помладше - про Чечню. Никто не сыпал остротами и не проявлял неверия. Все кто сидел за столом доказали своей пролитой за Родину кровью свою честность. Особенно запал в душу Игорю одна фраза, которую бросил один из рано поседевших капитанов: "Да... Родина нас, конечно, не забудет... Но и не вспомнит." Иногда разговоры прерывались рвущими душу песнями, от которых тянуло пустынным жаром или холодом гор, из знакомого звучал Розенбаум, Каскад и Голубые Береты, да просто те песни, которые Игорь никогда раньше не слышал, которые вообще не услышишь по радио или с телеэкрана.
  
   "Здравствуй, Мама! Я опять пишу письмо.
Здравствуй, Мама! Все как прежде хорошо!
Все нормально, светит солнце,
Над горой встает тума...
Знаешь, мама, здесь не страшн.
Просто здесь Афганистан.
Как там наши? Я во сне всех видел вас.
Как сестренка? Перешла-ль в четвертый класс?
Ты бы, мама, Ольгу в гости к нам почаще бы звала.
И скажи ей, что вернусь я, чтоб она меня ждала.
Ты бы, мама, Ольгу в гости к нам почаще бы звала.
И скажи ей, что вернусь я, чтоб она меня ждала..."

Мать читает, а в глазах стоит туман.
Мать читает, все здесь правда, все - обман!
Мать не в силах оторваться от могильного холма.
Сын в земле, а на ладони - листик этого письма.
Мать не в силах оторваться от могильного холма
Сын в земле, а на ладони - орден "Красная звезда".
Лишь вчера с осенним ветром горе стукнуло в окно
А сегодня, на рассвете почтальон принес письмо.
В нем живой он, он смеется, и так хочет долго жить.
"Здравствуй, Мама!" Здравствуй, Вечность...
   Мы не в праве их забыть!
В нем живой он, он смеется, и так хочет долго жить
"Здравствуй, Мама!" Здравствуй, Вечность...
   Мы не в праве их забыть
"Здравствуй, Мама!..."
  
   "Странно, - подумал Игорь. - Почему песни, которые сочинялись поколениями солдат, и этими же поколениями очищались от всего лишнего и наполнялись силой, нигде не услышишь? Почему со всех сторон звучит то, что большей частью даже песней назвать нельзя?". Игорь еще долго стоял и слушал, потом пошел к своим. Здесь уже пели совсем другие песни. И как же резко они различались, песни тех, кто служил и тех, кто поучаствовал! Особенно это заметно тогда, когда услышишь их друг за другом. Около костра, который разложили рядовые для сержантов, надрывалась старенькая разболтанная гитара, и кто-то гнусаво затянул:
   "Пробьют часы по распорядку на обед
Идем мы строем, а впереди веселый дед
Спустил ремень, поставил миску пред собой
Чтоб обслужил, чтоб обслужил стол молодой..."
   По голосу Игорь узнал Димку Федорова - Длинного Дембеля из второй роты их полка. Свое прозвище он получил за то, что, отрываясь на духах-новобранцах, в последние две недели перед приказом, превысил все мыслимые и немыслимые приделы терпения. За это не глядя ни на что, загремел за неуставные взаимоотношения и тяжкие телесные в дисбат на полгода. Поначалу он пытался сорвать злость там, но был жестоко бит, отлежал в медсанчасти месяц и слегка поутих. Такой вот длинный получился у него дембель. Припев подхватили уже человек пять.
   "Стоп, стоп, стоп, зелень!
А ну-ка ложки не хватать!
На раз-два и сели! И дайте деду первым взять
Учись, малыш, чтоб масло первым получать
Тебе еще, еще две осени шуршать
   Уйдут куски, ночь до рассвета коротка
Придут другие, и сразу духи зашуршат
Мы их пошлем на плац окурки собирать
Послушай череп, ты слишком рано оборзел
Ты позабыл, ты позабыл про свой удел
Ты отслужил, ты отслужил всего лишь год
Тебе положен один лишь чистый кислород.
Последний раз надену новое ХБ
В последний раз начищу кремом сапоги
И этот блеск моих начищенных сапог
Закроет рот всем офицерам на замок...
Стоп, стоп, стоп, зелень
А ну-ка ложки не хватать!
На раз-два и сели! И дайте деду первым взять
Учись, малыш, чтоб масло первым получать
Тебе еще, еще две осени шуршать"
  
   К концу песню орали уже. Наоравшись, все приняли еще по одной, потом сразу же еще. Веселье дошло до такой стадии, когда нужны женщины, а если женщин нет, то еще выпивка или разминка. Разминка естественно кулаков. И тут Длинный Дембель, видимо вдохновленный песней, сказал:
   - Б..., пацаны, а ведь весь соседний полк - духи!
   Это действительно было так. Если их полк понабирали в основном из дисбатов, завсегдатаев гауптвахт из срочников, то соседи были набраны с бору по сосенке. Были там и срочники - их просто приказам перевели в эту часть и автоматом подписали на контракт, и дембеля, у которых был выбор, а половину вообще составляли студенты институтов различных курсов - от первого до пятого.
   - Студенты, б..! - зло сказал кто-то. Студент это вообще самый нелюбимый персонаж в армии. Помимо естественной зависти, он на гражданке, еще добавляется злоба на армию, офицеров, соседей по казарме, на неверных подруг - все от чего студент был избавлен. И если студент попадает в армию - то сразу становиться целью номер один для всех, и, особенно, для "дедов".
   - Эх... А пойдемте их е...м? - предложил кто-то.
   - Ну да, сбегутся офицеры, выдадут наряды на парашу...
   - Какие офицеры? Они все пьяные.
   - А ведь точно! Давай, пацаны, ща допьем и дадим им п..ды!
   - Только не забывайте, что мы плац топтали, а они рукопашкой два месяца занимались, - попробовал остановить их Игорь.
   - А ты что, приссал? - спросил кто-то из компании.
   - Кто сказал? - спокойно встал во все рост Игорь. Все слегка притихли. Игорь серьезно поставил себя в их полку, многие задиры отлеживались в палатках по несколько дней после "разговоров" с ним. И уж что-что, а храбрость и умение драться никто не ставил под сомнение.
   - Да ладно тебе, Игорек, - потянул за рукав вниз Длинный, быстро отложив в сторону, тихо тренькнувшую струнами гитару. - Ну, перепил пацан, - яростные кивки и оправдания в толпе. - С кем не бывает? Давай вот допьем лучше.
   Игорь позволил себя усадить на место и взял в руки стакан. На некоторое время около костра повисло молчание.
   - А Игорь прав, - сказал кто-то, - они тренировались. Но они все равно лохи.
   - Точно! Они два месяца тренируются, а мы всю жизнь.
   - Надо только наших собрать побольше! - сказал кто-то трезвую мысль с другого конца.
   - Точно! Давай собираем!
   - Эх, и вломят же.... - задумчиво сказал Игорь.
   - Ты не идешь, так? - спросил его Дмитрий. Игорь удивленно посмотрел на него и ответил:
   - Конечно иду. Как я могу своих бросить?
   Дмитрий кивнул и убежал собирать "своих". Через несколько минут человек триста разгоряченных вином парней собрались около костра сержантов и отправились в поход. В другом полку тоже оказались несколько относительно трезвых голов, или они тоже решили почесать кулаки и отомстить за июньские побои, в общем, отряд Игоря встретился с приблизительно таким же по численности отрядом другого полка. Люди замерли. Потом с каждой стороны посыпались остроты и поддевки, с каждым словом становившиеся все грубее и грубее. Любое слово могло спровоцировать ожидаемую всеми драку.
   - А ну тихо! - раздался крик. В узкий промежуток между двух готовых вцепиться друг другу в глотки стай протиснулась команда из приезжих бойцов. Все при оружии, и в обоймах у них явно были шарики. Эти солдаты, в том числе и их офицер, в празднике не участвовали, водки не пили, а внимательно и незаметно наблюдали, ожидая именно такой ситуации.
   С обеих сторон послышался ропот, но передергивание затворов и крик командира "Тихо я сказал!" заткнули всем рот. - Тихо! Значит так. Вы сейчас в увольнении, отдыхаете. Нам нет дела до того, как этот отдых проходит... Но это не значит, что мы позволим тут свалку. Вы для нас слишком дорогой материал, что позволить вам калечить друг друга! Вы поняли? Не слышу?!
   -Так точно! - нерадостно послышалось от обеих толп.
   Офицер еще раз внимательно поглядел на обоих заводил, одним из которых, сам не поняв как, оказался Игорь и ушел. Еще секунд тридцать толпа стояла молча, потом, с ворчанием, под наблюдением неизвестно когда сформировавших оцепление бойцов, медленно рассеялась в разные стороны. Коненчо, свинья грязи найдет, и за всеми не уследишь. Пара быстрых драк все же произошла, но массовых допущено не было. Недовольные отсутствием причинения и получения побоев приналегли на водку.
   А на следующий день все завертелось. Ночью на железнодорожную ветку, связывающую часть с внешним миром подали дизель с десятью вагонами. Ранним утром всех подняли по тревоге, загрузили с вещмешками в поезд (некоторых приходилось именно поднимать и грузить - в основных смыслах этого слова), и за два рейса быстро перевезли всех на ближайший военный аэродром. Там уже ждали самолеты военно-транспортной авиации, в которые их опять же быстро распихали, выдавая на входе комплект зимней формы. Еще пьяные после вчерашнего, а некоторые успели приложиться утром "на старые дрожжи", солдаты не задавали никаких вопросов и ничем кроме сна и опохмела, нашлись умельцы, спрятавшие заначку, не интересовались. Заполненные самолеты сразу же взлетали и увозили солдат в неизвестность. По дороге все эти десять самолетов присоединились к эскадре таких же, собранных по всей стране на учения, и пролетели с ними около тысячи километров. После этого самолеты разбились на эскадрильи и разлетелись по разным сторонам. Их десятка, увеличенная до тринадцати, села на аэродроме и была тут же растащена по новеньким ангарам. Там уже замерзших и от этого протрезвевших солдат выгрузили, построили, пересчитали, и небольшими группами под видом рабочих ангара развели по казармам.
   Местность, куда их привезли, была неизвестной и неприветливой. Каменистая равнина, холод и короткий день явно указывали на близость к полярному кругу. Бойцами делались различные предположения, куда и зачем их привезли, но все сходились на одном - в столь высоких широтах, при таких холодах, явно нет горячих точек - так что воевать не придется. И это всех не могло не радовать.
   На следующий день оба полка подняли ни свет, ни заря и отправили на работу. Их кинули на погрузку вагонов, а другой полк с вещмешками погрузили в товарные вагоны и куда-то отправили. На рейде и в небольшом порту, который явно не проектировался под такой грузопоток, стояли суда, из недр которых извергался непрерывный водопад самых разнообразных грузов. Чего там только не было. Во-первых, строительная техника и горы различных материалов явно недвусмысленно намекали на грандиозную стройку. Во-вторых - множество сухих продуктов, тушенки, круп и муки и других съестных припасов долгого срока хранения подсказывали многим, что именно для этих вещей будет что-то строиться. Немалое количество инструментов и орудий труда, причем механических, а не электрических или бензиновых рушило последние догадки, если, конечно, не предполагать, что хранилище не надо будет строить вручную. На особом положении были несколько разобранных мелкотоннажных речных судов и огромное количество солярки в бочках. Отдельно, под особым контролем, загружался состав с оружием, боеприпасами, машинами и бронетехникой. Игорь в редкую минуту отдыха своими глазами видел, как на платформы аккуратно загоняли две "брони", похожие на "Шилки". Самое тяжелое и габаритное погружалось на открытые платформы кранами, остальное солдаты разносили по вагонам. Вручную. И продолжалось это с неделю.
   К концу недели, несмотря на усиленный паек, все еле-еле волочили ноги и, поэтому, командование решило дать им передышку. Целые сутки никто их не трогал, бойцам дали отоспаться и отъесться, но никакой выпивки не разрешили. Следили за этим строго, а пойманных наказывали. На следующий день погрузка началась по новой, но уже не с таким остервенением, как раньше. Похоже, убрать осталось совсем немного. И действительно, через неделю утром их погрузили в вагоны от электрички, которые тянул дизель, запечатали двери и отправили вслед за грузом. "Вот только куда?" - этот вопрос был самым частым.
   Состав двигался медленно, пейзаж за окном был однообразным и Игорь успел задремать сидя на самом хорошем угловом месте, где под бок можно было положить вещмешок, а головой прислониться к стене. Разбудил его поднявшийся в вагоне шум. "Наверно, приехали" - подумал он. Однако это было не так. Они, видимо, только подъезжали к месту и встали на КПП. Игорь окончательно проснулся, потянулся, встал и выглянул в окно. Увиденное его озадачило и напугало.
   Этому КПП позавидовал бы любой другой. То, что в их части казалось им хорошо оборудованным периметром, здесь просто, как говориться, нервно курило в сторонке. Двойные бронированные ворота, не на петлях, а ездящие по специальным углублениям, система просветки, автоматические пушечные и пулеметные турели. И знаки. Которые опознает любой человек - круг, разделенный на 6 частей, половина секторов черные, половина - желтые и черная точка в центре: "Радиоактивно"! И другие, не такие пугающие Игоря. "Запретная зона", "Мины", "Стой! Часовой стреляет без предупреждения!". "Куда нас привезли? На урановый рудник? В охрану? Или в шахту? Наверное, все же в охрану, иначе зачем учить стрелять..." - подумал Игорь, и, судя по вытянувшимся лицам всех остальных солдат, об этом задумался не он один.
   Через некоторое время поезд тронулся и стал медленно набирать ход, вот тогда все и получили ответ на большинство своих вопросов. Ответ принял форму вывески около какой-то грандиозной стройки: "Северное хранилище токсичных и радиоактивных отходов N1". Вокруг стройки располагалась на вид обычная военная база - казармы, ангары, хозпостройки, опять ангары, только выглядело это ну уж очень свежим, как будто только вчера построенным. Поезд тихим ходом проследовал по рельсам к самому большому зданию, даже не зданию а, скорее, противоатомному бункеру, и втянулся внутрь его. Минуты две он с очень медленной скоростью ехал по ярко освещенному бетонному туннелю, проехал какой-то небольшой зал, не зал, полный каких-то непонятных механизмов и выехал наружу. Вокруг опять была та же база, только уже совсем небольшая ее часть, остальное, видимо, осталось позади. По делающим плавный поворот на 90 градусов рельсам поезд, вскоре, подъехал к небольшому порту. Даже не порту, а просто причалам. У каменистых берегов, в окружении льдов и снегов, билось стылое даже на вид "Наверное, озеро. Другой берег вроде километрах в пяти-десяти" - подумал Игорь.
   Становилось все темнее и их поезд остановился, немного не добравшись до ангаров, расположенных недалеко от причалов. Не доехал он потому, что далее все пути были забиты грузовыми составами, которые они уже приготовились прямо сразу разгружать. Но их ожидания были обмануты лучшим образом - их вывели из вагонов, построили, провели перекличку и отвели на ночь в один из ангаров, переоборудованный в барак, спать. Давить массу пришлось под двумя одеялами и одетыми, так как ангар был огромным и совершенно неотапливаемым.
   На следующий день все переехали через озеро, которое все-таки оказалось скорее морем на большую землю. Точнее, переплыли. В десять приемов на катерах их перевезли на берег. Этот берег отличался от другого только наличием огромной реки с быстрым течением - метров пятьсот шириной, которая впадала в море небольшим перекатом - то, что это именно море, а не крупное озеро им объяснили матросы (то, что это не море, а океан не знали даже они сами). На каменистом берегу валялись горы различных предметов, именно то, что они грузили в вагоны. "Как это сюда попало? - Да очень просто - до вас тут был другой полк, который сейчас отправили вверх по реке".
   За перекатом была построена пристань, к которой швартовались небольшие суда. Рядом находилась "верфь". Именно там, как из конструктора, собирали, разобранные ранее для перевозки кораблики. Также на этой импровизированной верфи собирали плоты. Часть плотов была на базе надувных понтонов, часть - бревенчатые, видимо их сплавили сверху, потому, что в обозримом пространстве ничего крупнее мха и ягодников не росло. От пристани к свалке, по-другому и не скажешь, вела извилистая дорога. Задачей полка, в котором служил Игорь, было перегрузить свалку с берега на плоты за перекатом. Десять дней они спали в палатках и носили, носили, носили. Как только наполнялся один плот, его тут же подхватывал катер, который играл роль буксира, и, надсадно ревя мотором, уволакивал его. Место ушедшего плота тут же занимал другой...
   К концу второй недели на берегу не осталось почти ничего - так, мелочевка, и полку дали приказ готовиться к отправке. Поротно солдаты грузились на те же самые грузовые плоты, точно так же, катера отчаливали и тащили их за собой. Только груз на них теперь был живой.
   Километров через тридцать река расширялась, и ее течение замедлилось. И, хотя, скорость катера оставалась неизменной, брызг стало заметно меньше, что все равно уже не имело никакого значения для вымокших до нитки солдат. К вечеру, то есть когда проплыли уже километров двести вокруг реки стали появляться карликовые деревья, а ночью был сделан привал в уже нормальном лесу. Высадка на берег осуществлялась полувплавь, полувброд, потому, что катер боялся пристать к берегу. Бойцы разделись, засунули мокрую одежду в и вещмешки в полиэтиленовые пакеты, кто повыше ростом - вышли, кто помельче - выплыли на берег. Часть окружающего леса была тут же пущена в костер, на котором готовилась пища и сушилась одежда. От простуд всех спасала только теплая погода и нехолодная вода. Желание согреться и высушить одежду было намного сильнее голода и сна. Поев горячего, солдаты завалились спать в быстро поставленных палатках. Рано на следующее утро офицеры подняли их, в обратном порядке (раздеться, запихнуть одежду и мешки в непромокаемое, добраться до плота, вылезти, высохнуть, одеться) загнали на плоты, и путешествие продолжалось. Многие бойцы не стали одеваться а, положив вещи под голову, задремали на пригревающем солнце, кто-то стал удить рыбу и даже что-то поймал, большинство же коротало дорогу просто валяясь и болтая. Основной темой разговора было высказывание различных предположений о том, где они, что они будут охранять, что будет дальше и т.д.
   К концу пятого дня путешествие по реке подошло к концу. Катер подплыл к хорошо оборудованной пристани, было оборудовано даже место для швартовки плотов, так что купаться никому не пришлось. Да и сама пристань уже выглядела как кусок цивилизации. Бочки из под солярки, сваленные кучей, радужный налет на воде вдоль берега, обрывки мешков, куски ящиков, полузатонувший контейнер - все кричало о том, что здесь были люди. На берегу роту построили и отправили маршем по извивающейся в лесу дороге. Дорога была явно совсем недавно проложена, а изгибы объяснялись попадающимися в лесу группами плотно стоящих деревьев. Попадающиеся на пути мелкие деревья были спилены, встречались пни, а крупные, по-видимому, огибались.
   Через час марша, то есть в четырех-пяти километрах от реки, отряд вышел на опушку леса. Лес раздался в стороны внезапно, и солдаты увидели огромный, далеко-далеко виднелась противоположная кромка леса, луг. Дорога вела к поселку, расположенному в центре этой пустоши. Еще двадцать минут, и колонна подошла к окраине поселка, и все замерли в удивлении. Во-первых - в поселке не было здания выше 2 этажей, половина домов еще строилась, а четверть присутствовала только размеченными участками. Большая часть домов была деревянными и только некоторые - каменными. Судя по присутствующим специфическим будкам, современной канализации в поселке не было. Но это все не самое странное. Поселок был окружен стеной! Стеной! Где то она уже была достроена, где-то нет, где-то была деревянной, где-то - каменной или просто земляной, но все равно, стена смотрелась около современного поселка странно. Четыре прохода этой стене закрывались мощными воротами с вышками. Создавалось впечатление не то тюрьмы, не то концлагеря.
   - Что встали? Пошли! - лейтенант дал бойцам время чтобы налюбоваться необычным видом. - Это теперь наш новый дом.
   Этот день их роте дали на обустройство. Игорь попал со своими приятелями в одиннадцатый барак. Все бараки в этом поселке располагались в одном месте - никто не стал разносить их по разные стороны, как это было раньше. Как будто никто не боялся последствий неприятного соседства двух подразделений. Объяснение этому оказалось простое. На следующий же день их забрали на стройку. Людей в поселке все прибывало и прибывало, домов требовалось все больше и больше, тысячи людей все еще ночевали в палатках. Ни у кого не было ни времени, ни сил, чтобы затевать крупные драки. Хотя главный повод был - в поселке появились женщины.
   Как разузнал Длинный Дембель, это были поселенки. Набирали их из глухих деревень, из колоний-поселений, даже из тюрем. Были они все молодые - ни одной старше тридцати не было. Правда, все они, как сказал он: - "редкостные стервы и су..". Парней отшивали по грубому, а те, кто уже обзавелся парой из поселенцев - еще грубее. Но ходили слухи, что женщин поселенок будет больше, чем мужчин, так что им тоже достанется какая-нибудь деваха.
   Где-то в сентябре, когда поток поселенцев иссяк, всех людей собрали на площади в центре поселка. На импровизированную трибуну забралось все начальство - оба полковника Сергеев и Седенький, несколько капитанов. Когда на площади по звуку горна, вот такой анахронизм, установилась тишина, Сергеев заговорил.
   - Товарищи солдаты. Вы уже давно знаете о том, что наша часть - особая. Сегодня вы узнаете, чем именно. Вы уже не раз, наверное, задавались различными вопросами, главный из которых - "что происходит". Так знайте же. Мы в другом мире! - по рядам прошелестел шепоток, но под тычками лейтенантов и грозным взглядом полковника он быстро смолк. - Да! Это так! Не думайте, что вас пытаются обмануть - это правда. Наши яйцеголовые обнаружили проход в другой мир. Он, как видите, так похож на наш! Посмотрите вокруг... Те же деревья, те же животные, тот же воздух и вода... Но все такое свежее и неиспорченное. Так вот. Наши ученые нашли, а наше правительство решило основать здесь поселения. Будет построен небольшой городок и несколько деревень. Товарищи поселенцы! Вам достается благословенная богатая земля - в километре от этого места, а именно здесь и будет основан город, расположено открытое месторождение каменного угля, недалеко есть выходы железа, рядом река полная рыбы, хоть простыней лови. Лес полон дичи и отличного строительного материала, поля, правда небольшие... Это все ваше. Вы помните условия, но я вам напомню - вы свободны здесь, живите, работайте, только подчиняйтесь руководству поселения. Вам назад дороги нет, все по контракту. Товарищи бойцы. Ваша задача - защитить поселенцев от угроз, которые таит в себе этот мир, будь то природа или человек. Через три года, именно на столько вы заключали контракт, вы сможете вернуться домой, если захотите конечно, и вам выплатят все положенные деньги. Основное условие, неразглашение, остается в силе. Вопросы?
   - А что будет, если кто из поселенцев захочет убежать и вернуться? - спросили из толпы.
   - Скрывать ничего не буду. В этом случае, во-первых, надо добраться до острова. Вы помните где он находиться? Посреди полярных льдин. Как-то пробиться сквозь оборону прохода с этой стороны, а там она неслабая, поверьте мне, пробиться сквозь оборону с той стороны, а там она еще сильнее, и потом как-то добраться до Большой Земли... И не умереть при всех этих действиях - не быть застреленным охраной, съеденным дикими зверьми, не замерзнуть насмерть, не отравится... Нереально, в общем. Еще вопросы?
  -- А кто все эти года нас кормить будет? Или все сами? - это уже вопрос из строя.
   - А поселенцы будут платить десятую часть произведенного/выращен-ного/собранного и т.д. - то есть десятину, вам за защиту.
   - А кто будет считать? А как? А чем? А будут ли деньги? - посыпались со всех сторон на Сергеева вопросы.
   - Деньги будут. Наши. Обычные. Будет приезжать магазин промтоваров, там за них можно будет что-то купить. Но это все ерундовые вопросы. Я не услышал главного... - нахмурился Сергеев.
   Люди вокруг замолчали в раздумьях - что же главное они не спросили. Вдруг из строя первого полка послышался чей-то голос, произнесший:
   - А для чего мы нужны? Неужели десять тысяч человек сами себя не оборонят от зверей? Для чего мы нужны?
   - Правильный и важный вопрос. Здесь живут люди, у них сейчас средневековье, и у них все просто. Кто сильный тот и прав. Вот для защиты от таких "правых" вы и присутствуете здесь. Но я приказываю, не задирать местных, и вообще, я запрещаю иметь с ними какие-либо отношения без моего разрешения. Наказание за невыполнение приказа - согласно контракту.
   - А мы действительно нужны? - спросил уже другой голос, на этот раз из полка, в котором служил Игорь.
   - Да. И не забывайте, что вы еще сосунки по сравнению со средневековым бойцом. Они воюют каждый день, всю жизнь... И единственное ваше преимущество это ваши автоматы. Отними их - и вас разорвут голыми руками или порежут на мелкие кусочки. Понятно?
  -- Так точно!
  -- Еще вопросы?
  -- А где мы будем жить?
   - Ну, пока будете жить в палатках - но не забывайте: зимы здесь холодные, а сейчас уже середина сентября. Если хотите пережить зиму - то пошевеливайтесь в застройке. Материалы есть, лес - вот. - Ответом ему был дружный стон, но Сергеев еще не закончил: - Не бойтесь. Строиться будете по очереди. Один полк в охране, один с поселенцами строиться, потом - наоборот.
   Еще более громкий стон был ему ответом...
  
   К середине октября месяца жизнь на новом месте вошла в свою колею. Две недели Игорь вместе со всеми пахал в Городке, две недели совместно с отделением жил, точнее нес боевое дежурство, на окраине одной из многочисленных мелких деревушек. Солдаты из первого полка отрыли здесь неплохие позиции и землянки, так что делать ничего не пришлось. Бывало, помогали поселенцам в строительстве, бойцов за это кормили и поили особо, бывало, ходили в дозоры, из которых приносили разную дичь.
   Полковник не соврал. Места действительно здесь были отличные. В лесу приходилось буквально продираться сквозь грибы, очень скоро все брали на засолку и варку только белые и грузди. Осенних ягод - клюквы и брусники было просто море. По ней в буквальном смысле ходили, а дичь сама лезла на охотника. Очень быстро поселенцы и солдаты привыкли брать от туш только самые лучшие куски, а остальное просто бросать в лесу на поживу местным падальщикам. Единственное, чего не хватало в этом раю - это женщин...
   Точнее, женщин хватало. В деревушках жили "устойчивые пары", но женщины совершенно не хотели "понимать", что "солдату надо иногда развлечься", "спустить пар". И уж совершенно не хотели этого позволить им их "мужья". Поэтому часто происходили перепалки и легкие стычки, переставшие в драки, а один раз - в перестрелку. Ведь у поселенцев тоже было оружие, что для большинства было непривычной дикостью. Пусть и старые эти винтовки были, хотя какие они старые, а убивали с такой же надежностью как атомная бомба. После одной такой перестрелки раненого бойца, который, вот ирония, сам и затеял драку, командир чуть не добил. И пообещал остальным, что следующего пристрелит точно. Поэтому больше до стволов дело не доходило. Но драки случались регулярно.
   В Городке с этим было немного проще. Там встречались женщины, которые предпочли труду до седьмого пота в поле или лесу, более приятный труд, лежа на спине, или как там захочется "посетителю". Но таких было мало, да и расплачиваться с ними было тяжело - не всякая брала российские деньги.
   Любителям женского тела помог случай - однажды один боец расплатился с дамой небольшим кусочком желтого металла. Слух об этом по нижним чинам разлетелся мгновенно и всех охватил приступ золотой лихорадки. Но ненадолго. Через три дня об этом прознал Седенький и та речушка, что дарила надежду на получение доступа к женскому телу, была споро оцеплена, найденное золото (у тех дураков, кто не догадался его припрятать) было изъято и в дальнейшем "мытье" было запрещено. Но найденное "на дороге" можно было сдавать под роспись в штаб по фиксированным ценам. И на ту речушку самые приближенные Седенького зачастили, а потом прямо там разбили палаточный городок. И, судя по довольному лицу полковника, возвращающегося каждый раз оттуда, прииск не бездействовал.
   Третьим потенциальным источником удовлетворения мужских потребностей были аборигенки. Но и тут все было непросто.
   Контакты с аборигенами, с россами, были прерогативой всего лишь нескольких десятков человек из всех присутствующих здесь тысяч, и были только торговыми. Сергеев, не без доброго пинка сверху, как судачили в полку, подсуетился. Еще до того, как прибыла основная масса войск, он, в сопровождении спецназовцев и пары десятков наиболее подготовленных солдат, взяв с собой образцы товаров для обмена. Несколько ближайших деревень и городков было нанесено на карту при первой разведке, так что откуда начинать представление было.
   Не весь предложенный спектр товаров заинтересовал росских купцов. Точнее так, что-то заинтересовало очень, а что-то только в последнюю очередь, по низкой цене. Холодное оружие из отличных современных марок стали: ножи, сабли, мечи и топоры были вне всякой конкуренции. Скобяные изделия, плотницкий инструмент, особенно поперечные пилы стояли первыми в списке. Как не парадоксально, но продольные пилы совершенно не заинтересовали россов. Здесь спецы просчитались, т.к. объемы местного строительства из досок еще не превысили количество леса вокруг. Смешно, но отлично для торговли подошла бижутерия. Конечно, никто у россов не собирался продать за бусы и клочка земли, но торговля стразами обещала быть очень прибыльной. Во всяком случае, стоимость производства и, главное, доставка сюда, окупались сторицей. Третьим популярным товаром стали небольшие стальные слитки, которые легко можно было превратить во что-то нужное. Взамен Сергеев брал золото, серебро, драгоценные камни и меха, т.е. легкие и максимально дорогие предметы.
   Торговля велась строго на территории россов. Это устраивало всех. Россов потому, что не надо было никуда далеко везти товары, Сергеева, понятное дело потому, что он не хотел пока пускать местных на свою территорию. Однако россы, сразу же, в самом начале переговоров, предупредили, что ни об какой-то экстерриториальности, не говоря об отчуждении территории и речи быть не может. Сергееву пришлось пока на это согласиться и даже пустить чуть позже росских доглядчиков в самую южную свою деревню, расположенную на реке. Ее он выдавал за свое основное поселение. Поверили ли россы обману, или нет, неизвестно, но претензий пока не выставили. И, скорее всего, пока торговля шла бы выгодно для них, никто бы об этом и не заикался.
   Короче говоря, когда группа бойцов первой роты второго полка решила свалить в самоход до ближайшего городка аборигенов и предложила Игорю присоединиться, они отлично знали всю местную остановку. Идея была, по их словам "как все гениальное, проста". Каждые 2 недели личный состав в деревне менялся. Происходило это так: приезжали два газика с бойцами на замену, день все дружно квасили, потом старая смена уезжала в Городок, а новая оставалась. Путь от деревни до Городка занимал, по слегка намеченным сквозь окружающие леса дорогам, около двух дней. В этот раз, под предлогом отправки в деревню запаса продуктов и материалов, в колонну вместо второго газика вошел грузовик "Урал". Разгрузив его, в деревне устроили небольшой праздник, на котором командующего караваном офицера невзначай напоили до полного беспамятства.
   Как только тот уснул, в часть было отправлено донесение о поломке подвески грузовика, с запросом оставить вторую машину до момента, пока "Урал" не починят, и можно будет обеим двигаться обратно. Разрешение было получено, и в этот же день обе смены взяли пистолеты, загрузились в "козла" и "Урал" и отправились на поиски приключений. Один из парней умудрился перерисовать в штабе кусок карты, на которой был отмечен ближайший к деревушке крупный поселок аборигенов. Единственное, на что хватило у них ума, это отправиться на поиски приключений в противоположную от торгового поста сторону.
   Расчет был на то, что проспавшийся офицер пешком отправится в Городок, а к тому времени они уже успеют вернуться. Нагоняй, конечно будет, но несравнимый с полученным удовольствием. О том, что в этой деревне, как и в каждой другой, на всякий случай, была собственная рация, мудрецы в порыве плотского томления как-то забыли.
   Дорога была ужасна. Ехать приходилось буквально шагом, продираясь сквозь леса и болота, часто возвращаясь назад для обхода совершенно непроходимой местности. Хорошо еще, что по ночам уже подмораживало, хотя грязи все равно было много. Для полного удовольствия не хватало только завязнуть в болоте или яме, вызывать помощь и отвечать потом на неприятные вопросы, как грузовик оказался в ста километрах от предполагаемого расположения. Двести километров пересеченной местности, без дорог - только по приблизительному направлению, машины преодолели за четыре дня. В эти дни регулярно проводились сеансы связи со штабом, рапортовалось о ходе работ по ремонту, настроению личного состава и т.д. После каждого такого сеанса окружающий лес сотрясался от взрывов солдатского хохота. Нае... "кусков" всегда было самым любимым развлечением личного состава их полка. Не смутило их даже то, что за все сеансы к трубке ни разу не попросили офицера.
   Про то, что проспавшийся лейтенант уже давно связался со штабом, объяснил ситуацию, получил соответствующий втык; про то, что каждая их передача пеленгуется и наводит посланный вдогонку спец отряд; они, конечно же, даже и не подозревали.
   К середине пятого дня машины тихим ходом подошли к опушке леса. За ним начиналось большое поле, через которое протекала речка. В центре расположилась деревня, хотя, по местным меркам, это был город. Город был окружен деревянными стенами, сделанными из плотно пригнанных друг к другу толстых, вертикально стоящих на земляном валу бревен. Верхний конец бревен был заострен. За краем стены виднелись многочисленные деревянные стены и, крытые дранкой, крыши. В стене были видны ворота, охраняемые по бокам двумя деревянным башнями. От ворот расходилась в разные стороны дорожки. Одни вели к скоплению сараев около причалов, другие в лес, третьи в поле.
   После небольшого совещания было решено оставить машины подальше в лесу, а в город идти пешком, чтобы не шокировать местных. Естественно никто не волновался за душевное спокойствие людей - просто с перепугу закроют ворота, и как тогда попасть в город? Штурмовать стену? Все одеваются в робы и старую потертую форму без знаков различий, чтобы не привлекать внимания, с собой каждый берет только пистолет и запасную обойму - на всякий случай. Единственное, о чем всех предупреждал Игорь и Стас - два сержанта на всех рядовых, это применять оружие только в самом крайнем случае - до которого ни в коем разе дело не доводить. "И болтайте поменьше, надеюсь наш язык хоть как то поймут".
   И вот толпа оборванцев, по-другому и не скажешь, во второй половине дня подошла к воротам. Ворота охранялись одним воином, одетым за место брони во что-то напоминающее ватник, в кожаной шапке, с нашитым на нее простым кольчужным плетением. На ногах были обычного вида кожаные штаны и из более толстой кожи сапоги. Из оружия при нем было короткое копье с металлическим наконечником прямой меч и нож в ножнах на поясе.
  -- Я вас не знаю! Кто такие? Куда идете? - спросил он преграждая дорогу к воротам.
  -- Мы туда - ответил Игорь и махнул рукой в сторону ворот.
  -- Сколько вас?
  -- Сам что ли не видишь? Двадцать нас!
  -- Сколько? А... Два десятка. Кто такие?
  -- Охотники.
  -- До чего охотники?
  -- Ну, лучники.
  -- А... Луки делаете?
  -- Да нет же, мы на зверей убиваем и шкуры снимаем.
  -- Промысловики значит. Оружных не пущу.
  -- Да где ты у нас оружие видел?
  -- А ну, рванье пошевели! - указал он на одетых в робу. - Где луки оставили? Мечей, топоров боевых нет?
  -- Да вот смотри - нет!
  -- Ладно, проходь...
   Солдаты прошли за ворота, про себя посмеиваясь над здешней системой контроля. При желании этого одного туповатого охранника можно было повязать за секунду открыть ворота и ворваться в город. Однако, зайдя в приоткрытую створку, многие резко изменили свое мнение. Невидимый из-за стены, за створкой ворот, стоял десяток воинов, одетых в единообразные кольчуги и железные шлемы, уже с мечами и саблями наголо. Все они проводили каждого из гостей внимательными взглядами. Когда солдаты зашли за угол дома старший в десятке подозвал охранника ворот.
  -- Ну?
  -- Странные люди, атаман. Одеты как смерды немецкие, а идут как дети боярские. Говорят, промысловики, а при себе даже ножа не имеют. Руки все мягкие, как у боярыни княжеской, такими не шкуры снимать, а бисер перебирать.
  -- Думаешь тати какие?
  -- Да не... На татев не похожи...
  -- Подсылы ромейские?
  -- Это может...
  -- Хм... Эй Пескарь, Федька! Вы где? Поди сюда, мальцы, - к десятнику подбежали два пацана лет по семь. - Слухайте...
   Отряд "самоходчиков" шел по городку. Город был необычно чистый, по сравнению с любым другим средневековым городом. Естественно, других средневековых городов солдаты не видели, но чистоту отметили. Дороги были покрыты щебнем из обожженной глины и мелкими камнями. Около каждого дома стояла знакомая даже на вид и на запах будка. Один раз они видели, как местные золотари вычерпывали огромными ковшами содержимое ямы под такой будкой и грузили помои в огромные бочки, стоявшие на повозке. Никакими прелестями европейского средневекового города типа содержимого ночного горшка на голову из окна дома тут и не пахло.
   Дома были деревянными, выглядели небогатыми, но добротными и чистыми. Над крышами домов располагались печные трубы, то есть дома топились не по-черному. Встречающиеся люди были одеты в чистую и опрятную но явно дешевую одежду, из кожи или из грубого домотканого полотна. На ногах были обычного вида сапоги из грубой кожи. Очень много было конных, которые проносились посередине улицы. Кстати - на дорогах тоже было чисто - на глазах солдат одна из пробежавших лошадей вывалила прямо по центру кучу лучшего удобрения, так через минуты из ближайшего дома вышел местный житель и все собрал. Через минут десять солдаты дошли до центра городка - городок был действительно очень небольшой. Центр города представлял собой большую площадь, замощенную огромными дубовыми плашками. В центре на п-образной каменной перекладине висел небольшой колокол. По сторонам площади располагались самые большие и высоки здания в городе: два каменных, побеленных терема классического старорусского зодчества, как в Новгороде, три огромных деревянных здания, похожие можно увидеть был в Кижах, и одно каменно-деревянное здание непонятного вида и назначения. Были над этой постройкой и купола в количестве пяти штук - один большой, и четыре поменьше, и башенки, и еще всякие различные украшения. Двери в это здание были открыты, и отряд вошел внутрь.
   То, что они сначала приняли за храм, внутри оказалось вроде как музеем. Стены были задрапированы дорогими даже на вид тканями, искусно написанными картинами, изображающую природу, животных и людей. Рядом находились какие-то свитки, красивые, изукрашенные резьбой, росписью или чеканкой посуда из различных металлов и дерева, предметы быта, немного золотых и серебряных украшений, меха, чучела животных. В здании никого не было.
   Посмотрев на выставленные предметы, солдаты вышли на воздух. У вьющегося на площади малыша они спросили:
  -- Эй, пацан! Подь сюды! - мальчишка подбежал. - Веди нас в кабак!
  -- ...?
  -- Бл...! Вот дикари! Ну в кафе, в бар, в таверну, в ресторан, в гостиницу! Понимаешь меня?
  -- Нет...
  -- Ну..., где едят и пьют - туда веди!
  -- А... подемте, баре, - глаза мальчишки хитро блеснули.
  -- Надо же - знает как обратиться... Веди!
   Через 2 минуты ходьбы отряд подошел к большому комплексу домов, обнесенному невысоким частоколом.
  -- Во, Семена Бобра подворье. У него все столуются.
  -- Пацан, а как тут у вас с раздвигаловом? - спросил кто-то из солдат.
  -- ?
  -- Бл..! Ну девки есть тут?
  -- А как же не быть, есть...
  -- Ладно. Свободен, малец, - сказал Стас и кинул ребенку маленькую, блестящую монетку - копейку. Российского образца.
  -- Благодарствую, барин, - поклонился мальчишка, сунут копейку для сохранности в рот и убежал.
   Солдаты вошли внутрь. По периметру двора были расположены различные хозяйственного на вид назначения постройки, назначение лишь некоторых можно было понять городскому жителю: там, откуда слышалось ржание - конюшня, мычание - скотный загон. В самое большое здание вели открытые двери, из которых доносились дразнящие запахи свежей горячей пищи.
   Из дверей выскочил мужик и подбежал к бойцам.
  -- Здравы будьте. Чего изволите?
  -- Значит так! - Стас, довольный приемом, явно разошелся. - Ты нам поляну накрой, жратвы значит, всякой свежей, мясца побольше, хлеба. И выпивки, - хозяин явно мало понял произнесенных слов, но зачем как не поесть или выпить приходят к нему люди? Поэтому он начал перечислять:
  -- Бычок есть, еще мычал утром, рыбка копченая и свежая, хряка того дня из лесу принесли, вино хлебное, пиво, квас...
  -- Вот все и тащи.
  -- А прикажите где накрывать?
  -- Где, где? В доме давай! Не в грязи же есть! - важно сказал Стас.
   Очень скоро о Стасовых понтах все пожалели. Внутри здания, в общем зале было темно - окна, затянутые чем-то кожаным, пропускали мало света. Освещалось помещение еще лампами и факелами, от которых было душно. Единственное утешало - пищу принесли быстро, и была она очень вкусная, хоть и простая. Мясо, рыба, какие-то лепешки. Принесли и слабенькое на вкус солдат пиво и хлебное вино, оказавшееся слегка разбавленной водкой.
   Через полтора часа осоловелые солдаты стали по одному выходить "на воздух", к небольшой будке в углу двора. Пришла очередь и Игоря. Когда он возвращался, около входа его ждал Станислав и двое его самых близких товарищей, причем все были трезвые. Ну, почти.
  -- Давай отойдем, Игорек, надо обсудить кое-что...
   "Блин - вот ведь ему неймется! Что он опять выдумал?" - подумал Игорь. Вчетвером они отошли за сарай, в котором было навалено сено выше человеческого роста.
  -- Ну?
  -- Не кипятись Игорь. У меня к тебе предложение. Смотри. Мы поели-попили, а как расплачиваться будем? Как бы нехорошо не вышло... - один из спутников демонстративно достал пистолет.
  -- И что ты предлагаешь?
  -- Уходить надо бы. И лучше с шумом с небольшим, чтоб денег не потребовали.
  -- А стража на воротах?
  -- А пистолеты у нас с собой же есть...
  -- Нет. У нас есть приказ - не задирать местных!
  -- У нас приказ вообще с ними не общаться. Так что... Ну не смогли мы... - улыбнулся Стас.
  -- Нет. Во-первых, они нам ничего не сделали, и грабить их я не буду и тебе не позволю. Во-вторых... Ведь ты не просто собираешься уйти, не заплатив? Так ведь?
  -- Да. Ты совершено "во-вторых" прав. Парням надо с девками расслабиться, да и я не откажусь. Рыжье из музея местного прихватить надо, чтобы с пустыми руками не возвращаться, и от Седого подмазать чем было... А "во-первых" - это ты не прав. Местные тебя избили - до полусмерти.
  -- То есть? - удивился Игорь. - Я ведь...
  -- Да, - ухмыльнулся Стас. - Сейчас ты в полном порядке. Пока. Был... - И кивнул кому-то.
   Игорь заподозрил неладно, рефлекторно попытался дернуться но ничего сделать не успел. Затылок взорвался болью, и парень повалился в смягчившее его падение сено. Пока один из приятелей отвлекал внимание демонстрацией пистолета, другой плавно зашел ему за спину и по команде Стаса огрел Игоря по шее чем-то тяжелым. Стас наклонился к Игорю и произнес: "Смотри-ка! Крепкий какой законник! Лежи пока тут, и не мешай нам. Уходя мы тебя прихватим, а будешь бычить - так и останешься здесь. После того как мы погуляем местные вряд ли будут тебе очень рады. Или, наоборот - усмехнулся Стас, - Рады будут очень. " - и ушли. Лежа, Игорь услышал крик Стаса, маскирующегося под пьяного: "Паацааны! Игорька! Дружбана моего! Местные, сержанта замочили! Отомстим!", и начал с трудом подниматься, как услышал над собой голос: - "Тебе ведь сказано, лежать!". На этот раз сознание его покинуло так быстро, что боли он почувствовать не успел.
  
  
   Глава 11. Ярослав.
  
  
   "Время все лечит" - думал Ярослав, глядя в деревянный потолок. Вот уже полгода прошло с того чудовищного для него дня. За это время случилось многое, что отправило на задворки те воспоминания. Учебка, погрузка-разгрузка не до седьмого, а до семьдесят седьмого пота, да и колония эта неизвестно где... "Армия отлично промывает мозги. - С грустью продолжал размышлять он. - Мне уже почти не больно. Все заслонили мысли о сиюминутных делах, о том, что важно именно сейчас - поесть побольше, отдохнуть лишнюю минутку, поспать, меньше поработать. Все заслонили обычные, мелочные дрязги. Да и разговоры... Всего несколько ребят попалось, с которыми поговорить можно о чем-то. А с остальными, только о: "вот мы тогда выпили по ящику на каждого..." или "...а потом я ее 2 часа трахал!..." Да... Судя по тому, что меня опять обуяли мрачные мысли жизнь стала слишком легкой. Надо же, легкая жизнь, а я недоволен... Хотя это все может скоро измениться. Вот, неделю назад вернули этих м...в, которые в самоход свалили до города местных. Хорошо еще, что помощь пришла вовремя. Отбила, а то местные их уже прижали. Говорят, что эти д...бы толи ограбили, толи не заплатили... Короче, поимели их по приезду во все дыры... Чуть не расстреляли. И весь полк Седого, который пытался защитить своих (по слухам, за часть добычи) тоже. Короче, их хотели расформировать вообще, но ограничились только разоружением и превращением в простых разнорабочих. Дошло наконец до Сергеева, какою свинью ему подложил подчиненный, собрав таких солдат. И вообще всем остальным, под страхом расстрела на месте, запретили какие-либо походы в приделы аборигенов. И первый случай пропажи солдата, сержанта, кстати, и из той же роты... Как в анекдоте: - ушел в лес и не вернулся."
   - Опять хандришь? - Сашка, его приятель еще по первой палатке, хлопнул по плечу. - Пошли, отдохнем немного. Там ребята из второй роты устраивают маленький праздник, водочки ставят... А то послезавтра нам же на смену...
   - А сам то, ты как? В себя уже пришел? - переспросил оторванный от своих мыслей Ярослав. Однажды, месяца три назад, еще летом, кажется это было после учений, Александра вызвали на какое-то задание. Привезли его ночью и совершенно "никакого". Тогда он вошел в палатку, сел на пол и неподвижно уставился невидящим взглядом в никуда. И так продолжалось до тех пор, пока не прибежал их многоопытный лейтенант, не схватил Сашку за шиворот и не выволок его за собой. Вернули Александра много позже и пьяного, ну просто вусмерть. Потом еще долго Александр был грустен, но до такого как в первый день дело уже не доходило.
   - Да нормально уже все. А вот ты болеешь. Пойдем, выпьешь - полегчает. Это я тебе как старший по возрасту и опыту житейскому говорю.
  -- Ооо! Да уж, старший!
  -- Ну, на пару лет старше? То-то же... Ну все, пошли-пошли, только одеться не забудь. Снег уже выпал.
  -- Да, товарищ командир...
   Вдвоем они вышли из своей казармы и отправились в соседнюю. Городок, в котором они жили, кстати, так и не имеющий пока официального названия, но все его так и называли - Городок, был построен по образу всех военных городков России. Общая стена, КПП на воротах, внутри поселок, а по центру - еще одна стенка, окружающая собственно военную часть. Проход туда тоже через КПП. Хотя здесь город был намного больше, а военная часть - меньше, всего на один полк (командование решило сэкономить и использовать старый принцип: раз постоянно в городке будет находиться только один полк, а второй - "в поле", то и инфраструктуру создавать только для одного), все равно это была полноценная военная часть. Со своими особенностями: все должно быть чисто, опрятно, покрашено, прямо и перпендикулярно. Пока приятели шли до соседнего барака они как раз это и наблюдали. Дорожки очищены от снега, сугробы вокруг - квадратные, на КПП у кого-то проверяют документы. Армия, секретность, блин. Пройдя чуть дальше, они увидели и тех, кто наводил порядок. Часть дежурного хозяйственного наряда, теперь они все состояли только из солдат второго полка, в валенках, занималась уборкой снега и формованием сугробов. Другая часть принимала около склада продукты. Пока они были в городе, солдат кормили централизовано в столовой.
  -- Хорошо, что наша очередь теперь очень не скоро, - кивнул Александр на работающих лопатой солдат.
  -- Не скажи, - не согласился Ярослав. - Легкая и ненапряжная работа. Безопасная. И прибыльная, думаешь те кто сейчас таскают продукты на склад в карман себе ничего не положат?
  -- Ну кому что. Зато мы в тепле, в казармах, а они на улице. А так - вон в валенках намучаешься.
  -- А что ты имеешь против валенок? Прикалываешься надо мной?
  -- Дурная обувь.
  -- Да сам ты дурной! - возмутился Ярослав, - Я на тебя посмотрю, в сапогах как ты на морозе постоишь на часах. Ноги отваляться! Со звоном!
  -- Да ладно-ладно, уже и пошутить нельзя. Все я понимаю... Просто выглядит смешно...
  -- Я лучше буду тепло обут, а посмеюсь потом, когда у глупого модника ноги отмерзнут.
  -- Да ладно! Сказал же - забей. Зато вон как оживился сразу. Ничего, щас накатишь одну-другую, бодряк наступит... Давай заходи, - приоткрыл дверь довольный Сашка.
   Казармы представляли собой одноэтажные деревянные здания барачного типа: длинные, с малым количеством, но зато больших размерами, комнат. Каждая пара рот в здании казармы занимала одну огромную комнату. Спальня, заставленная двухэтажными шконками, она же заодно и комната отдыха, укомплектованная в углу столами с шашками, шахматами и нардами, это официально, и самодельными картами подпольно. Младшие офицеры ночевали в одной казарме со своими подразделениями, но в отдельных небольших комнатах. Казарм было всего пять штук, из расчета четыре роты, одна казарма, но так как один полк постоянно был в поле жили довольно свободно. Однако с наступлением зимы эта свобода отрыгнулась диким холодом в помещении. Мороз быстро нашел все щели в постройках и ледяной змеей заполз внутрь казарм. Естественно, все щели были на следующий день же найдены, чему способствовал слой льда вокруг них, и проконопачены, но быстро нагреть большие комнаты одной печкой-буржуйкой было нереально, так что пока все спали под двумя-тремя одеялами и одетыми.
   Эта казарма была как все. Ребята вошли внутрь, разделись и разулись, переодев зимние армейские ботинки на принесенные с собой "гостевые" теплые тапки. Тапки имели огромные размеры и совершенно невоенный вид, все же некоторые мелкие послабления в связи с необычным местом службы им давали. Из комнаты соседней роты раздавались звуки гулянки: громкие разговоры, иногда переходящие в крики, песни, одна из которых как раз закончилась. По стаканам как раз только начали разливать, когда двое новых бойцов вошли в комнату.
  -- О вот и они! Штрафную! - воскликнул один из отдыхавших.
  -- Точно! Штраф! - закричали все.
   Стукнуло горлышко бутылки и бесцветная жидкость быстро заполнила стакан на половину. Стаканы здесь были правильными. Граненые, такие изредка еще можно увидеть в старых столовых и у тонких ценителей. Экономисты наверное посчитали, что завозить вагоны разовой посуды каждый месяц сюда слишком дорого.
  -- Ну, будем! - сказал короткий тост Александр, все дружно звякнули стаканы друг о друга и выпили. - Эх, неплохо пошла! Ну, давай дальше, разливай!
   И пьянка потекла далее своим чередом. Тосты следовали за тостами, пустые бутылки с равномерной скоростью убирались под стол (их потом отдавали обратно поселенцам и они наполняли их самогоном снова), поглощалась нехитрая закуска. Но вскоре наступил такой момент, когда уже не столько хочется пить, сколько хочется чего-то такого особенного, новых эмоций, дополнительных чувств, может приключений. Двое или трое ребят что-то не поделили и, как это часто бывает, по пьянке, быстро вспыхнула ссора. Поговорив на повышенных тонах, уже четверо вышли на воздух за разъяснениями. Освободившиеся места быстро заняли стоявшие в задних рядах. Народу в помещение были намного меньше двух сотен человек, но самых классных, сидячих мест около стола на всех, понятное дело, не хватило. Наконец, по рукам пошла отложенная ради выпивки гитара, и зазвучали песни.
   Играть умели многие, песни тоже были разные. Разные песни, разные исполнители. Много раз перестраивалась старенькая гитара, в перерывах народ травил байки, причем некоторые уже были местные. Кто на охоте медведя на нож взял, кто видел что, кто рыбу поймал голыми руками длиной "ну... вот со стол", кто-то умудрился заблудиться в лесу около деревни, да так, что обошел ее по кругу по лесу три раза и прочие веселые истории. Но самую интересную и смешную на взгляд общества историю, пока следующий исполнитель настраивал гитару и размышлял, что бы такое сыграть, рассказал Меченный Олежек из их взвода.
   Олег был именно тем неудачником, которому на первых учениях выстрелом пробили обе щеки. Сейчас, спустя несколько месяцев, от тех ран остались всего лишь два симметричных красных пятна молодой кожи, однако уже давным-давно его все называли Меченным. И это было еще самое приличное из прозвищ. Остальные были производными от слова "дырявый".
  -- Прикиньте, пацаны, у меня девушка из аборигенок появилась!
  -- Да ладно тебе п...ть!
  -- Да не, я серьезно!
  -- И где ты ее подцепил? Как ее зовут? Как она выглядит? - посыпались со всех сторон вопросы.
  -- Ща расскажу. Значит, дело так было...
   "Решил я как-то в увольнительную сходить порыбачить. Сами понимаете, куда еще можно тут сходить, либо в кабак, да там очередь, либо в лес, либо в деревню, либо на рыбалку. Тем более тут все хвастались своими уловами... Нет вопросов. Пошел, взял у ребят пару удочек, и на речку нашу. Да нет же - не на Большую, по которой приплыли, а на ее приток. Течет тут недалеко, метров пять шириной, но зато идти пятнадцать минут по протоптанной уже до нее тропинке. Прихожу я туда, а уже вечер, как раз к вечернему клеву, думаю поспеть, только закинул удочки, как меня окликают.
  -- Здрав будь, красный молодец!
   Ну, я испугался! Только что же никого не было! Оборачиваюсь, смотрю, а там береза над рекой наклонена, что ветки реки касаются. А на березе той сидит девушка. Да какая! Лицо фотомодели, блондинка, а волосы длинные... Наверное до талии или даже до колен. А фигура... Да нет, не как у фотомодели. Модели они все плоские как доски и худые, как вешалки для одежды, а эта... Надето на ней было что-то вроде очень длинной рубахи - по щиколотки. И рубаха эта мокрая - вся тело как перчатка облепила... Ух какая фигура!... А она сидит спиной ко мне, полуобернувшись, и волосы отжимает. Они тоже мокрые. Понятно, думаю я - купалась, наверное, и из воды на дерево залезла. Ну, я ей значит говорю:
  -- Привет! Как тебя зовут?
  -- Плотва.
  -- Ха - я смеюсь, - нефигово я сходил на рыбалку - какую рыбку поймал! Что ты здесь делаешь? - а она только улыбается, и говорит:
  -- Волосы мокры и спутаны, подай добрый молодец гребешок.
  -- А что он там делает?
  -- Уронила.
  -- А сама что же не поднимешь?
  -- Трава ножки босы колет.
   Ну я значит похожу, подбираю с земли гребешок - совершенно обычный на вид, из дерева и отдаю ей. А она еще больше улыбается и берет его.
   - Благодарствую..."
  -- Ну а дальше?
  -- А что дальше, поговорили, я ей рассказывал про нашу жизнь, для нее это наверное на сказку похоже.
  -- А потом?
  -- Потом она уплыла...
  -- Как?
  -- Да вот так - прыгнула в воду - и уже на том берегу - плавает она действительно как рыба. Не зря ее так зовут. Раз в неделю встречались, тока вот зимой сказала не будет приходить...
  -- Да ну? Ты расскажи лучше - на травке там, или на той же березке ты ее не разложил?
  -- Нет! - воскликнул Олег и слегка покраснел.
  -- Чо? Втюрился? - засмеялись сразу несколько парней.
  -- Да ну вас!
  -- Ну ты, брат, врать! - засмеялся один из слушателей и хлопнул по плечу солдата с гитарой. - Ну что, готов? Про что сыграешь нам?
  -- Раз зашел такой разговор, то как раз про женские обещания и сыграю.
   Исполнитель взял поудобнее гитару, поерзал на стуле, начал играть и запел проникновенным голосом.
  
   "Я ухожу", - сказал мальчишка ей сквозь грусть, -
"Ты только жди, я обязательно вернусь..."
И он ушел, не встретив первую весну,
Домой пришел в солдатском цинковом гробу.
Рыдает мать, и словно тень, стоит отец,
Для них он был, для них он был еще юнец.
А сколько их, не сделав в жизни первый шаг,
Домой пришли в солдатских цинковых гробах.

Когда-то он с одной девчонкою гулял,
Дарил цветы, и на гитаре ей играл,
И даже в миг, когда на белый снег упал
Он имя той девчонки кровью написал.
Развеет ветер да над могилой серый дым,
Девчонка та уже целуется с другим.
Девчонка та, что обещала - подожду.
Растаял снег, исчезло имя на снегу:

Он до рассвета всего лишь часа не дожил,
Упал на снег и грудью Родину закрыл,
Упал на снег не в дни войны, а в мирный час,
И для него весны рассвет навек погас:
"Я ухожу", - сказал мальчишка ей сквозь грусть, -
"Ты только жди, я обязательно вернусь..."
И он ушел, не встретив первую весну,
Домой пришел в солдатском цинковом гробу.
  
   После песни еще некоторое время все сидели молча и не смотрели друг на друга. Каждый с грустью задумался о той, которую оставил там, так далеко, что даже невозможно себе представить. Каждый вспомнил обещания, которые звучали при прощании, и думал - а дождутся ли его? Или уже никто его не ждет? И будет ли кого ждать? Вернется ли из них домой хотя бы кто-нибудь?
   - Ну ты и ... ... ..., гитараст! Только разбередил! Отдай гитару другому! - слушатели не оценили сыгранной песни. Плакать и грустить никому не хотелось.
   Но чувства, которые испытала большая часть аудитории, ни в какое сравнение не шли по сравнению с той мукой, которую испытал Ярослав. Оказывается, он ошибался, когда думал, что все уже прошло, забыто и глубоко похоронено. Совсем не так все оказалось. Все так же больно даже при краткой мысли о ней, и никуда не делась эта гадкая, заставляющая так мучиться, любовь. Наоборот, эта песня вскрыла тоненькую корочку запекшейся крови, которую он почитал за непробиваемую броню, и обнажила кровоточащую рану на сердце. И вместо отдыха он получил пытку.
   "Что же, - подумал Ярослав, - пойдем испытанным путем!" - и налил себе полный стакан водки. За столом уже опять разрослась беседа, так что никто не заметил состояния несчастного. А то было бы только хуже. Выпившего человека так и тянет кого-либо пожалеть, кому посочувствовать, а для Ярослава это было таким же удовольствием, как поворот ножа в ране. Выпив под какой-то новый тост Ярослав налил себе следующий стакан, потом еще один... А что было потом он уже не помнил, но цель, чтобы не было мыслей и чтобы не было так больно была достигнута. Больная на утро голова отлично помогает от разбитого сердца.
   Родная армия тоже не оставила Ярослава один на один со своими проблемами.Чем могла - помогла. Роту, в которой служил Ярослав, внезапно отправили на смену другой, хотя их очередь должна была наступить только через неделю. По пробежавшим по казарме слухам замещаемая рота, сильно чем-то "облажалась" и ее срочно меняют.
   Вообще говоря, войска были расположены следующим образом. По идее, следовало защищать 4 направления: север, юг, восток и запад. Восток прикрывала река (все наши поселения были на одном ее берегу), которую патрулировало несколько небольших катеров. Пары пулеметов и станкового гранатомета на них хватало для стопроцентного завоевания господства на море. Север, понятное дело, никто не защищал - там просто никого не было. Оставались юг и восток. Основные укрепленные позиции располагались на юго-востоке и прикрывали единственную дорогу, по которой шла торговля, и по которой, чисто теоретически, могло пройти сколько-нибудь опасное количество врагов (т.е. многочисленная армия с обозом и осадными орудиями). Однако совсем недавно были отрыты почти такие же и на юго-западном направлении, которые стали прикрывать крайнюю с того края деревню. Именно на этих двух позициях и были сконцентрированы основные силы Сергеева. Остатки полка были разделены на пятерки и располагались в крупных поселках, а приблизительно половина - отдыхала в городке.
   На западную позицию и отправили роту Ярослава. Так как точка назначения располагалась в 50 километрах от Городка, идти предстояло с утра и до позднего вчера, так что времени, чтобы протрезветь, было достаточно.
   "Сушняк" окончательно добил Ярослава на третьем часу марша. Он уже несколько раз останавливался и нагибался чтобы опорожнить и без того пустой желудок, ел снег, но ничего не помогало. Спасение пришло в виде команды "Привал!". Все дружно повалились в мягкие сугробы кто где остановился. Не легкая это работа брести по снегу, много выше чем по щиколотку, да еще в полной боевой. Хорошо еще, что капитан, видя их состояние, не устраивал по пути отработки. Никто не "нападал", не было "засада слева, ты и ты убиты!", "снайпер на дереве!", "раненых и убитых не бросать - вынести с собой!", хотя на обычном марше это были любимые забавы капитана или лейтенанта. Не было и обязательной разведки местности по сторонам от тропинки, которая местами была засыпана снегом по пояс.
   Ярослав на карачиках подполз к Сергею и спросил.
  -- У тебя есть?
  -- У... - застонал Сергей.
  -- Я знаю, у тебя есть. Дай глоток сделать - я вчера убрался в никак. Ну, дай а?! Не видишь? Худо мне!
   Серега Варламов, из их роты, был фигурой известной и колоритной. Хотя в армии трезвенники встречались так же редко, как и девственницы - проститутки, но даже на общем фоне он выделялся тем еще пьянством. Как-то с ним произошел настолько смешной случай, что потом угорал весь полк. Ярослав был свидетелем тому лично, и потом не раз рассказывал все это в красках.
   Однажды на утреннем построении, лейтенант отметил, что рядовой Варламов как обычно не вяжет лыка. Обычно его ставили в задний ряд, и все что от Сереги требовалось, это напрячься и относительно трезвым голосом сказать при выкрике его фамилии "здесь", но так получилось, что в этот раз он стоял в первом ряду. Конечно, лейтенант знал о своих бойцах все. Кто пьет, кто пыхнуть любит, кто склонен при первой возможности откосить или свалить в сторону...
   Кстати, если на пьянство смотрели до определенных приделов сквозь пальцы, то за наркоту гоняли жестоко. Двое пойманных с обычным косяком были на месте забиты своим лейтенантом до полусмерти, а вся рота получила такое взыскание тренировками и работой, что чуть их потом не добила. Так что наркотиков в полку не было. Да и достать их было трудно. Как Ярослав слышал краем уха, одна бандитская бригада, которая попробовала скрасить жизнь бедным солдатикам, пропала без вести целиком, в полном составе от "атамана" до последней "шестерки". Больше никто не пытался. Но это еще в их мире. А сюда завести наркотики было делом и вовсе невозможным.
   Зато на алкоголь было сделано некоторое послабление. Начальство отлично понимало, что две тысячи молодых жеребцов, загнанных за колючку, нагруженных работой и службой, вдали от женского пола, могут взбунтуются, если им не давать возможности немного расслабиться. Но только до определенных приделов и не в ущерб основному, то есть службе. Такую же наглость, как находиться пьяным в первом ряду никто не спустит, какие бы там послабления не были обещаны.
  -- Рядовой Варламов!
  -- Ээ.. Йа...
  -- Выйти из строя!
   Покачивающееся тело рядового на нетвердых ногах, шагом, сильно далеким от строевого подползло, иначе и не сказать, к лейтенанту и чистым взглядом новорожденного младенца, без всяких признаков мысли, посмотрело тому в лицо. Лейтенант ничего не сказал, все было и так понятно.
  -- Снять шинель и шапку! - скомандовал лейтенант.
   Хотя на улице лежал снег и был легкий, градусов десять, морозец, пьяному это было нипочем. После того, как на снег упали шинель и шапка, начался процесс форсированного отрезвления. От сильного удара в живот Варламов согнулся, и его тут же вывернуло прямо на плац. Чудом отскочивший в сторону от струи лейтенант, схватил его за ворот и уткнул головой прямо в сугроб, чтобы больше плац не марал. После того в ход пошли такие жизненные методы как натирание голого торса снегом, быстрое натирание ушей, до фиолетового цвета и другие не менее неприятные. После этого лейтенант взял спрятанную рядовым за поясом бутылку и вылил ее прямо в снег. Одевшемуся и протрезвевшему рядовому вручили лопату и приказали убирать все что он натворил, а заодно и весь оставшийся кусок плаца. Рота отправилась на зарядку, бег и разминка под командованием лейтенанта, Варламов же в это время орудовал лопатой убирая следы своего позора.
   Какого же было удивление лейтенанта, когда после часа разминки, на построении перед завтраком, он увидел Серегу еще более пьяным, чем утром. Теперь тот даже стоять не мог. Вытащенного за ворот рядового и того, кто ему принес выпить, лейтенант перед строем грозился запытать насмерть, если они не сознаются прямо сейчас. Это было еще и личное оскорбление профессионализму лейтенанта, который неусыпно следил, чтобы к провинившемуся никто не приближался. Ответ Сереги поверг лейтенанта в пучину нирваны, а строй, в положение "упор лежа" от хохота: Серега указал в сторону и показал, что что-то ест. Оказывается, пока лейтенант отворачивался, этот раздолбай ел снег, куда лейтенант вылил бутылку водки...
  -- Ну дай а! - повторил Ярослав.
  -- На, - смилостивился над так знакомо мучающимся Ярославом Сергей и протянул ему фляжку.
   Ярослав зажал нос пальцами и сделал глубокий глоток, стараясь чтобы алкоголь не задержался во рту. На мгновение он замер, борясь с желудком, которому надоела отрава, а потом расслабленно протянул флягу обратно. Посмотрев на Ярослава, Сергей кивнул и убрал фляжку подальше в вещмешок. Конечно, после того случая его больше никогда не гоняли за алкоголь, все смирились, но кто его знает. Береженного Бог бережет, а стереженного конвой стережет.
   К вечеру отряд достиг позиций. Сменяемая рота уже в полном составе была построена, свое наказание она начнет с ночного марша. Стандартное: "пост сдал - пост принял" и вот уже отряд обживает знакомые землянки. Большинство было вырыто именно их руками. Первое отделение отправилось на позиции, их смена караула была первой, остальные завалились по койкам. Кто-то, конечно, еще варил ужин в котелке, кто-то, кто не хотел есть, кипятил воду для чая, но большинство солдат, измотанных маршем, было радо возможности просто полежать, дать отдых гудящим ногам и поспать. Ярослав поступил как все: снял с себя верхнюю одежду и, не застилая чистое белье, которое пришлось тащить из Городка, укрылся одеялом и быстро заснул.
   Спокойная жизнь кончилась уже через три дня.
  
   Все началось в смену Ярослава. Вообще-то говоря, еще не было ни одного известного случая, ни одной попытки местных жителей подойти хотя бы к одному из поселков кроме показанного Сергеевым (если не считать за местных жителей волков и медведей), поэтому организация "пограничной" службы была, по сути дела, данью уставу. Позиция располагалась на опушке леса подальше от деревни и недалеко от дороги, которая вела к Городку. В окружающем лесу на десять километров по обе стороны от поста были оборудованы непроходимые для техники завалы. Сама позиция представляла собой около трехсот метров отличных, со стенками, укрепленными от осыпания деревом, окопов полного профиля, пулеметные и гранатометные гнезда, позиции для снайперов и несколько блиндажей. Оборона не была эшелонирована - все окопы были вырыты в одну, пусть и ломаную, линию. Отдельно, далеко позади линии окопов, располагался штабной бункер, особо большая и прочная землянка, где находился командир и радист с радиостанцией, рядом располагалась полевая кухня. На охрану штаба было выделено целых 2 отделения, служба в которых считалась самой легкой и приятной - от кухни близко, от передовой - далеко.
   В этот день их отделение отрабатывало патрулирование местности. Учебно-боевой задачей было найти и поймать их командира. Лейтенант брал фору в пятнадцать минут, после чего его шли искать. Точнее его не искали, а просто шло как бы обычное патрулирование, но после обнаружение следа нарушителя давалась команда на задержание. Вроде бы вокруг лежал снег, что делало обнаружение делом легким и быстрым, однако лейтенант умудрялся напетлять за пятнадцать минут столько, что расшифровывание следов занимало часа два, а в это время лейтенант уже сидел в теплой землянке и пил горячее. Конечно, можно было и быстрее, но однажды лейтенант устроил засаду на своем следе и бросил бежавшим преследователям из-за сугроба под ноги гранату. С вставленной, как позже оказалось, чекой. Но это все равно заставило пропотеть холодным потом и потом еще долго вылезать и отряхиваться от сугробов, в которые разлетелись солдаты. С тех пор быстро лейтенанта никто не искал, зато искали внимательно и осторожно.
   В этот раз след они нашли очень быстро, и он совершенно не петлял и вел в сторону позиции. Опасаясь засады или еще какой неприятной неожиданности отделение рассыпалось широкой цепью во фронт и очень тихо и осторожно пошло по следу и минут через десять среди деревьев увидело лейтенанта. В этот раз лейтенант явно загримировался под местного охотника, так как был одет в какие-то меховые тряпки, тулуп шерстью внутрь, меховою шапку и меховые опять же сапоги, а из под шапки в добавок виднелись покрытые бурым тряпки. Сержант, командующий отделением в отсутствие лейтенанта, знаками провел перекличку и опять же знаками скомандовал "брать". Один из солдат обошел преследуемого по широкому кругу и чуть-чуть пошумел в стороне. Мгновенно насторожившийся лейтенант повернулся в ту сторону и спиной к засаде, достал нож, и его тут же "сняли" легким ударом по голове тихонько подкравшиеся солдаты. Лейтенант упал в снег лицом вниз как подкошенный. "Хорошо играет летяха, - подумал довольный сержант, - да вот только что-то все очень просто. В чем же подвох?".
   Подвох обнаружился сразу же, как лейтенанта перевернули. Это был не лейтенант - а совершенно незнакомый парень, с плохо зажившей раной на голове и ожогах на руке. Удар пришелся прямо по ране, поэтому он и потерял сознание. Но если он абориген - то откуда у него армейского вида нож? Ситуация была непонятная и неприятная. Достали рацию и запросили приказы от командира роты. Приказ был такой - "Учения и патрулирование прекратить, вас заменит другое отделение. Вооруженного аборигена немедленно доставить для допроса". Добычу подхватили за руки и понесли в расположение. В этот день расстроенный лейтенант так и не дождался своих преследователей.
   Пойманного отнесли в санчасть, большую специальную палатку, где его уже ждал предупрежденный по рации фельдшер.
   - Кладите его на стол, - сказал он. Четверо несших брезент с раненным, среди которых был и Ярослав, аккуратно опустили носилки на пол, а потом переложили его на стол.
   - Все, все свободны. Хотя нет - один останется, - и кивнул в сторону ближайшего солдата. - Будет мне помогать тряпки срезать. И охрана на всякий случай.
   Ярослав вместе с остальными вышел наружу, где их ждали остатки отделения. Никаких приказов идти обратно, снова в патруль не поступало, и солдаты сидели около медсанчасти и наслаждались бездельем. Вдруг клапан палатки резко распахнулся и оттуда рысью выскочил оставленный там солдат. Ошалело мазнул взглядом по бойцам и рванул в сторону штаба. Через минуту оттуда выскочил капитан, бегом побежал к медсанбату и скрылся внутри палатки. Удивленные этим представлением бойцы с любопытством ждали продолжения. И оно не заставило себя долго ждать. Такой же, как ранее выскочивший солдат, появился капитан и скомандовал.
  -- Боевая тревога! Всем по местам! Связь с Городом! Срочно! Да шевелитесь же!!!
   Лагерь мгновенно превратился в разворошенный муравейник. Забегали поднятые по тревоге солдаты, в арсенал (крепкую, деревянную, охраняемую избу) выстроилась очередь, которая расходилась уже с дополнительными боекомплектом к автоматами и пулеметами. На фланги и засидки отправились снайпера, пулеметные гнезда и окопы заполнялись личным составом и спешно очищались от налетевшего за последнее время снега. Через десять минут все затихло. Напряженные люди сидели по холодным окопам и внимательно рассматривали в прицел поле перед позицией. Но ничего не происходило.
   Слухи ходили по окопам совершенно сумасшедшие и мутировали они со скоростью распространения звука в воздухе. Одни говорили, что солдата из второго полка выкрали аборигены и пытали, а он сбежал, вторые - то идет сюда огромное войско чтобы напасть и завоевать, третьи - что второй полк предал и сам пошел на них в наступление - в общем, полный спектр.
   Через два часа на позиции в сопровождении дежурной роты приехал спешно вызванный из городка Сергеев. Капитана тут же вызвали на передвижной командный пункт, на базе грузовика "Урал" где он доложил ситуацию.
  
  -- Товарищ полковник! Капитан Папанин по вашему приказанию прибыл!
  -- Докладывайте, капитан.
   - Есть! Утренний патруль обнаружил и задержал вооруженного нарушителя. Нарушитель без сознания, в состоянии средней тяжести, был доставлен в медчасть. После оказания медицинской помощи нарушитель пришел в сознание и в ходе допроса представился как Игорь Иванов, сержант третьего отделения второй роты первого батальона второго полка.
  -- Что же вы, помяли так, своего?
   - Товарищ полковник. Во-первых - тогда мы не знали что это "свой" а во-вторых - к его ранам мы не имеем отношение. По донесению выполнявшего задержание сержанта, нарушителя только оглушили легким ударом по голове. В ходе осмотра у пострадавшего обнаружилась рана на голове и, к несчастью, удар пришелся именно по ней.
  -- Дальше что?
   - Из рассказа Иванова следует, что он участвовал в той самовольной отлучке в ближайшее поселение аборигенов, ну вы помните. В результате ссоры с одним из неназванных им солдат, его избили и бросили в сарае. Там. Спустя неизвестное время он пришел в себя от боли - сарай горел. Выбежав оттуда он, сорвал с себя затлевшую форму и тк оказался местными не узнан. Он не знает что произошло, но по его словам, в городе были пожары - горел местный музей, гостиница и еще несколько зданий. На улице лежало несколько тел аборигенов. Подойдя к ближайшему он увидел, что это местный стражник, скончавшийся от огнестрельного ранения. Так как тел таких было довольно много, он принял решение покинуть город как можно скорее. Для этого он переоделся в снятую с трупа местную одежду, перевязал себе раненую голову тряпками так, чтобы почти не было видно лица, оставив обгорелые руки на виду. Еще одежду, какую нашлось, он взял в ближайшем пустом доме, нож примотал тряпками спине. Из города он вышел без остановки и никем не узнанный, но около места стоянки автомашины его захватил патруль местных. После того, как его отпустили, он решил следовать вдоль следа, оставленного грузовиком...
  -- И что? Его сразу отпустили? И он шел до нас четыре недели?
  -- Ну патрулю он представился немым и знаками показал что он из города бежал испуганный.
  -- Хитрый парень.
  -- Да. Он понимает, что как только он откроет рот, то его сразу же повесят на дыбу. Местные его легко допросили, как смогли в такой ситуации, да и раны помогли, - основным его ответом было мычание и отправили восстанавливать город. За кормежку.
  -- Дальше.
   - Спасло его то, что много местных жителей погибло, а еще больше приехало на помощь городу. В такой сутолоке приезжие думали, что он местный, а местные - наоборот, что определенным образом характеризует контрразведку местных как полностью отсутствующую. Дальше через две недели его отпустили, точнее он бежал, и отправился домой. Но пока он был там, он слушал разговоры. Из этих разговоров следует, что неизвестные бандиты, читайте наши солдаты, разорили трактир - что не страшно, убили много людей - что уже гораздо хуже, но могло бы ограничиться выплатой виры, но самое главное - ограбили и сожгли храм. А вот этого никто не собирается прощать. Местный князь сейчас собирает ополчение, и Иванов видел передние части всего два дня назад.
  -- Вот черт! Что же ты сразу не сказал!
  -- Я сказал. Не волнуйтесь - по тревоге позиции уже три часа заняты личным составом, выдан увеличенный боекомплект, а стрелковая рота может в обороне положить до полка местных, а то и больше.
  -- Так. Приказ такой. Свяжитесь с полковником Седеньким и предайте ему мой приказ поднять по тревоге весь второй полк, вооружить и быстрым маршем двигаться сюда. Далее...
   В этот момент дверь кунга распахнулась и туда па лестнице вскочил солдат.
  -- Товарищ капитан!
  -- Слушаю.
  -- Там, на том стороне поля появилась местная армия. Они послали парламентера. Мы его привели.
  -- Где он? - перебил полковник.
  -- Он ждет на улице.
  -- Веди его.
   Через несколько минут дверь кунга распахнулась опять и, пригибаясь, внутрь забрался парламентер. Парламентер выглядел колоритно. Металлический шлем, оставляющий открытым лицо, широкое туловище, плотно обтянутое свергающей пластинчатой броней, кольчужные штаны и обшитые кольчужной тканью сапоги. О возрасте ничего нельзя было сказать, так как пол лица закрывала густая русая борода. Из оружия на виду ничего нет, зато капитан рассматривает богато изукрашенные ножны сабли, изъятой но входе. Просто картина "Три богатыря", не хватает только коня и товарищей. И все это великолепие на фоне современного техно (с поправкой на военное исполнение) стиля - металл, пластик, компьютерные терминалы, рация, яркое электрическое освещение.
  -- Разумешь мои слова? - обратился посланник к Сергееву.
  -- Да. Я понимаю тебя.
  -- Ты князь этих воев?
  -- Да.
  -- Так слушай. Ты разорил город и лишили живота десятерых мужей, пять жен и десять холопов. За это по Правде выплати виру: по десять полновесных Новогородских гривен за мужа, по 15 - за жену и по пять за холопа. А еще твои вои пограбили и пожгли Храм. За это виру отдай не серебром - а кровью. Те, кто посмел сотворить это, отдай нам их головы.
  -- Это все?
  -- Время на размышление тебе князь, две малых молитвы воина.
  -- А если я не соглашусь?
  -- А если ты не согласишься - то мы виру возьмем сами. Сколько придется.
  -- Хорошо. Я подумаю.
  -- Когда я дойду - воины, а их сто десятков, начнут молиться. Поторопись со своим решением.
  -- Увести.
   Посланник холоднокровно взял из рук капитана саблю, повернулся и легко выпрыгнул из кунга. Подошел к своей лошади, вскочил на нее и легким шагом отправился к кружащим вдалеке конникам.
  -- Какой нахал!
  -- Так точно!
  -- Ты связался с полковником?
  -- Еще не успел..
  -- Так быстро! И еще скажи, чтобы он прихватил с собой всех самовольщиков. Надо разобраться, что же случилось на самом деле.
  -- Так точно. А что с этими делать?
  -- С этими? Да пускай себе молятся, - уверенно ответил Сергеев.
   Капитан побежал к радисту, а сам полковник сел и тяжело вздохнул. "Б..! Это же надо быть такими му...дрецами! Им ведь всем было приказано, никаких эксцессов с местным населением, так нет же! Дорвались! Вот приедут - я им покажу! Честное слово, возьму этих каждого пятого расстреляю. Другие только бояться будут лучше. Эх! И вообще, вся эта идея с таким набором войск в очередной раз показала свою несостоятельность. Вод ведь ирония! Если бы мы не взяли войск, то и проблем бы, которые они предназначены решить, не было бы. И Седенький, тоже... Может мне и его расстрелять? Просто по совокупности заслуг? За старое и за новое? И что делать с войском, которым меня пугают? Вдруг - действительно пойдут в атаку. И что? Целый кавалерийский полк! Огромное войско по местным меркам. А мы же из него одной ротой кашу сделаем! Хоть бы Седенький успел до их атаки. Увидят войск много и не отважатся в бой пойти. Глядишь и миром тогда дело решим. Ведь они такие люди как мы. И в своем праве, тем более. Даже не враги. Люди одного с нами языка, одной крови. Кто знает - может из-за этих дырок где-то там на коне сидит мой н-юродный братец? И что - крошить его из пулеметов? Из-за десятка мудаков?... А может действительно, решить дело миром? Своих, конечно не отдавать, а виру выплатить деньгами? Щедро. Не думаю, что эта гривна тяжелая. Как раз и пригодиться тот прииск Седенького, о котором я якобы не знаю. Вот чудило - думал что можно что-то удержать в тайне среди тысячи человек..."
   - Товарищ командир! - прервал размышления вскочивший на подножку грузовика капитан. Они зашевелились! Приближаются и, похоже, собираются атаковать.
  -- Черт! Огня не открывать!
   Атака тяжелой кавалерии выглядела внушительно. Дрожит от тысяч копыт земля, впереди, блистая броней и шлемами, несется личная дружина князя с ним во главе. За ними, бойцы попроще - лучники, оруженосцы, бездоспешные или в кожаной броне, которая защишает от случайного косого удара, но не защитит от пули. Передний ряд вооружен длинными копьями, задние ряды луками и саблями.
   "Что же делать? - думал полковник, - Как быть? Если их атаку отбить, то это полноценная война, на которую никто не рассчитывал и которая никому не нужна. Это гибель тысяч... За это голову снимут всем, а еще проще - "забудут" о нас. И долго мы продержимся?... Господи, помоги," - взмолился Сергеев и сжал руку на груди, где у него болтался нательный крестик.
   Крестик этот был особый. И если кто думает, что в Советском союзе не было верующих людей - тот глубоко ошибается, или заведомо поддается пропаганде. А уж боевые действия могут сделать из атеиста глубоко религиозного и верующего человека за один бой. Впрочем, и наоборот тоже. Именно первое и произошло с молодым тогда еще лейтенантом Сергеевым в одном из ущелий Афганистана. Когда в БТР попадает граната, пробивает броню и ты в десантном отсеке остаешься один не только живой, а даже и не поцарапанным, тогда как остальные бойцы лежат и, в лучшем случае тихо стонут, а в худшем - лежат вообще мало опознаваемыми кусками мяса... Вот тогда ты и понимаешь, что Бог есть, и что только что видел Его чудо. И тогда Сергеев отломил кусочек от пробитой брони и тем же вечером в мастерской выпилил из него маленький нательный крестик. И носил он его с тех самых пор постоянно, и никто из сослуживцев, среди которых было много таких же, ему и слова не сказал. Даже особист ничего не сказал, хотя по своей сволочной профессии в личное дело запись занес. Потом, когда уже вернулся, он поехал на Ваалаам в скит, чтобы освятить крест. И монах, который выслушал его исповедь и окрестил его этим же крестом сказал - "носи его, он тебя Спасет".
   - При достижении противником отметки четыреста метров выставить огневую завесу. Не допустить перехода противником отметки двести метров. При пересечении противником отметки двести метров - открыть огонь на поражение, - прокричал полковник в мегафон, стоя на лестнице кунга и замолчал. Замолчал потому, что тяжелая, летевшая с огромной скоростью, стрела с чудовищной силой ударила его в грудь и отбросила внутрь кунга. Капитан, стоявший рядом, только заметил проблеск - и вот в брызгах крови полковника унесло в кунг.
   - Командира убили... - прошептал ошеломленный капитан, - Командира УБИЛИ! - заорал он. - Огонь! Открыть огонь!
   И позиция окуталась пороховым дымком. Подпущенные на двести метров кавалеристы нарвались на плотный пулеметный и автоматный огонь. Лошади со всадником требуется полминуты, чтобы преодолеть 200 метров, а за это время некоторые бойцы успели опустошить по два рожка, а пулеметы по цинку. Снайперы еще с пятисот метров начали выбивать воинов в богатой броне и лучников - от снайперских пуль спасения не было.
   Это был не бой, пусть и неравный, а настоящая бойня. После замены второго рожка кто-то сообразительный скомандовал снизить прицел на лошадей, и следующие очереди на дистанции кинжального огня выстроили завалы из тел людей и коней. Атака была остановлена.
  -- Прекратить огонь! - скомандовал капитан в поднятый мегафон.
   Сидевший в первой траншее Ярослав оторвался от приклада автомата и потихоньку приходил в себя. После яростного стука автомата его уши сначала ничего не слышали, но потом, как сквозь вату, стали все громче и громче пробиваться крики. Кричали люди, тонко ржали раненые лошади, ругался справа сосед по окопу. А над полем, растворяя морозную свежесть, парил незабываемый, приторный запах. Этот запах узнает каждый, кто хоть раз его чувствовал - запах пороха и крови.
   Лихорадка боя, адреналин, медленно уходили. Становилось холодно, опять начал чувствоваться мороз. Дрожащими руками некурящий Ярослав попытался достать и прикурить сигарету, но так и не смог вытащить не одной из пачки - все они от дрожи падали вниз окопа.
   - Петька, дай закурить - обернулся Ярослав к своему соседу слева и замер. Петька теперь никому не даст закурить, да и сам больше не закурит. Помешает ему попавшая в глаз шальная бронебойная стрела. Потом, когда его будут приводить в божеский вид, стрелу придется ломать в глазнице - настолько сильно она впилась в заднюю часть черепа.
   потому что у противника были луки. Многие солдаты до этого насмехались над "детскими игрушками", но увидев как земля возле переднего края превращается в подобие подстриженного кустарника и почувствовав попадание в каску, а особо невезучие - в плечи, все резко поменяли свое мнение. От попадания тяжелой бронебойной стрелы, как не странно, слабо помогал бронежилет, спасал, конечно от смерти - но от ран, а иногда глубоких - нет.
   Многие солдаты до этого насмехались над "детскими игрушками", не принимая во внимание, что эти игрушки до этого тысячилетия заливали весь мир кровью. Но теперь, увидев как земля возле переднего края превращается в подобие подстриженного кустарника и почувствовав попадание в каску, а особо невезучие - в плечи, все резко поменяли свое мнение. А уж двое бойцов теперь его точно поменять не смогут. Они вообще ничего больше не смогут...
   Бой, если это так можно назвать, длился всего несколько минут. За это время рота потеряли убитыми ранеными всего пятерых, что при такой разнице в классе вооружения было просто гигантскими потерями. Среди них был и командир первого полка полковник Сергеев. Неизвестно как пролетевшая через километровое поле и точно попавшая в него стрела ударила бы точно в сердце, если бы не маленький кусочек металла на груди полковника - нательный крестик. Его буквально вдавило до кости, а потом по нему стрела съехала чуть в бок и рассекла мышцы, нанеся серьезную, но не смертельную рану. Крест действительно, как говорил монах, спас полковнику жизнь...
   На войне еще и не такое бывает...
   Потом, через два часа, быстрым маршем на позициях появился второй полка. Приехавший Седенький, в сопровождении 2 пехотных батальонов и половины бронетехники - одной "Шилки", как старший офицер взял командование на себя. Работы было много. Часть солдат помогала раненым и складывала в ряд убитых, часть бродила по полю и собирала "сувениры" с мертвых.
   По договору, который быстро заключил с новым парламентером Седенький, воинов личной дружины, тех, кто остался в живых, (а выжили как не странно процентов десять - хорошая, дорогая пластинчатая броня, отлично защищающая от удара меча, стрелы и сабли, хоть не спасала от попадания пули, но хоть тормозила ее в первом теле) выкупили за взятую в поход казну покойного князя. Дело в принципе обычное и естественное, но вот как за каждую чешуйку серебра торговался новый полковник, поразило россов. Такая совершенно ромейская жадность произвела неизгладимое впечатление на местных воинов.
   Среди простых ополченцев, одетых в кожаную или стеганую броню как будто прошла коса смерти. Потери среди них были просто чудовищные: пулеметная пуля пробивала иногда по несколько тел за раз. Большинство выживших, сюда следует отнести и раненых различной степени тяжести, находились, в основном, в задних рядах кавалерийской лавы, которая прекратила атаку перед грудой тел. Поражение, или скорее разгром, нападавших был полным...
   К вечеру полковник Седенький взял батальон и "Шилку" и отправился "собирать виру" с местных. Спящий под наркозам после операции Сергеев помешать ему не успел.
   Но ничего этого Ярослав не знал. Он все время просидел, скрючившись в позу зародыша, на дне своего окопа и молча уставившись в земляную стену. У него внутри поселилась какая-то пустота, и он ничего не воспринимал из окружающего. Его через три часа после боя нашли при повторном обходе бойцы второго полка. Аккуратно, шепча спокойные и по-солдатски скупые утешения, его вытащили из окопа, аккуратно изъяли из скрюченных рук и поставили на предохранитель автомат, и медленно отвели к медчасти, где таких как он было много.
   Так закончился для Ярослава и для всей их роты первый бой.
  
   О. Хаям "Рубаи"
   Аквариум "Рок-н-рол мертв"
   Ария. "Жизнь задаром"
   Би-2. "Варвара"
   В. Высоцкий. "Случай на дороге"
   Одну такую сцену автор видел своими глазами.
   Автоматический пистолет Стечкина
   Ручной пулемет Калашникова
   Снайперская винтовка Драгунова
   Голубые береты. Письмо к матери.
   В. Петлюра
   Один из способов измерять время наряду со счетом до определенного числа, перебиранием четок, завязывания узелков и т.д. Жреческая молитва - может длиться до суток, воинская молитва - гораздо короче. Малая воинская молитва - 1 минута. По сути дела предъявленный ультиматум говорил: "немедленно".
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
Оценка: 4.90*29  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"