Новость. Я должен донести эту новость. Перескакивая через камни и ямы, по нетронутому природному бездорожью, прямым путём из далеких окраин к столице, к дворцу Великого Лорда. В моих глазах сменяют друг друга рощицы, болота и каменистые равнины. Земля подо мной то мягкая, то твёрдая, то вязкая, то рыхлая. Я бегу, уже давно не чувствуя ног, согласуя дыхание с быстрым, но ровным стуком привыкшего к нагрузкам сердца. Воздух тяжелый и жаркий, он жжет легкие. Я нахожусь на грани своих возможностей, но это неважно. Нужно донести новость.
Я был гонцом с самого своего детства. Не таким, как родовитые столичные скороходы, отцы и деды которых из поколения в поколение носили донесения от одних дворян другим. Нет, я сирота без имени и без прошлого. Подобранный бакалейщиком на грязной мостовой, буквально выдернутый из-под колес едва не задавившего меня экипажа, - с самого раннего детства я стал слугой своего хозяина и бегал по его поручениям. Я носился меж бакалейными лавками, я доставлял товар покупателям, я мчался куда-то каждый раз, когда кому-либо нужно было что-то передать.
Мои быстрые ноги определили мою жизнь. И сейчас, когда от меня зависит судьба тысяч других жизней, только на них вся надежда. Не подведите меня, милые. Не подведите в последний раз.
Я помню, как впервые получил за то, что принёс плохие новости. Богатому покупателю не пришелся по нраву товар моего хозяина, и он приказал передать ему, что впредь будет сотрудничать с другой лавкой. Я, восьмилетний чумазый мальчуган, стрелой помчался к хозяину. Когда весь красный и запыхавшийся я вбежал в лавку и скороговоркой выпалил всё, что запомнил, бакалейщик разъярился и швырнул в меня тяжелой деревянной ложкой. Я не ожидал ничего подобного, потому не успел увернуться, и ложка разбила мне нос.
А бакалейщик грязно ругался и швырялся всем, что попадалось под руку. Вслед за ложкой в меня полетела табуретка. В ужасе я выскочил из лавки и боялся возвращаться туда до самого вечера. Когда же я робко, с опущенной головой переступил её порог, хозяин рассеянно глянул на меня и сказал, что ужин уже ждёт. Об утренней неприятности он даже не вспомнил.
Впоследствии меня били за плохие новости множество раз. И хозяин, и его партнеры... И лорд, на которого я работал позже...
Со временем я привык к этому. Очень рано я осознал эту простую жизненную мудрость: твою судьбу решают новости, которые ты приносишь. Когда я прибегал к хозяину с радостными вестями, он частенько гладил меня по голове или давал гостинец. Если же вести были неутешительные... готовься уклоняться от ударов и летящих в тебя предметов.
Я был таким же мальчишкой, как и другие. Много кто из детей гонял по рынкам и улочкам города, нося товары и выполняя поручения. Как и все, я получал награды и побои за свою работу. Не раз я сталкивался на улицах с бандами беспризорников. Эти воришки, жители грязных прокуренных притонов, относились с завистью и презрением к тем, кто жил под родительским или хозяйским крылом. Они подкарауливали одиночек в подворотнях, грабили и били. Меня они не любили особенно сильно... но их нелюбовь ограничивалась лишь зубовным скрежетом и ругательствами. За все те годы, что я был мальчиком на побегушках у бакалейщика, они ни разу не смогли догнать и поймать меня.
В свои двенадцать лет я уже имел славу самого быстроногого ребёнка в городе.
- Эй, малыш, сделай доброе дело! Сбегай к МакДауллам, скажи им, что у нас кончается сыр!
- Парень! Эй, парень! Иди сюда! Слушай, мне нужна твоя помощь. Сгоняй передай вот этот свёрток господину Дерби. Знаешь ведь, как до него добраться! Умница, давай, беги.
- Мальчишка! Занят?.. Если сбегаешь к Гловеру и передашь ему эти три письма, я тебе потом насыплю целый пакет орешков! Идёт?..
Целыми днями я только и делал, что бегал. Такая жизнь мне нравилась, я любил бегать. Наверное, я был бы счастлив жить так вечно.
Но, как это всегда бывает, наступил момент, когда всё изменилось.
- Помогите... кто-нибудь... помогите!.. - донёсся до меня чей-то слабый голос.
Он исходил из старой канавы. Я невольно замедлил свой шаг и остановился, прислушиваясь. Может, показалось?..
- Пом... помогите!
Я осторожно приблизился к яме и заглянул вниз. Сначала я ничего не увидел в полумраке сумерек. Однако вдруг там, на дне, что-то шевельнулось... и я различил очертания человека. Он был весь измазан в грязи и почти не двигался.
- Сэр... вы живы? - не слыша своего голоса за гулким сердцебиением, крикнул я.
- Прошу... помоги!.. - простонал он в ответ.
- Я... я сбегаю за помощью!
- К страже... беги к страже!.. Скажи им, что я Лорд Дарг... - едва слышно проговорил он.
Я помчался искать стражников. Это были дальние закоулки города, куда меня занесли мои ноги, и найти служителя порядка оказалось очень непросто - они обходили такие места стороной.
Я носился по улочкам - мимо бродяг и юродивых - выискивая хоть кого-то, кто смог бы помочь. Наконец, когда я уже почти отчаялся, мне встретились два стражника. Они уже заканчивали обходить квартал вечерним патрулем и готовились отправиться в казармы.
- Там человек в канаве!.. Умирает!.. - выпалил я, подбежав к ним. - Нужно ему помочь!
- Где?.. - нахмурился седоусый стражник.
- Возле Хоррингского леса!..
Служители порядка расхохотались.
- Мы должны бежать к окраинам города из-за того, что там подыхает какой-то бродяга?! Вали, малец, домой. - и они оттолкнули меня.
- Стойте!.. - закричал я им в спину. - Он сказал... сказал, что он - Лорд Дарг!
Стражники остановились как вкопанные.
- Что... что он сказал?! - сурово надвинулся на меня седоусый.
- Лорд Дарг... он сказал, так его зовут...
- Веди нас туда.
Лорд Дарг был очень влиятельным лицом. Ограбленный и раненый, он провалялся в той канаве, истекая кровью, не меньше суток. Я не очень хорошо знаю, что там случилось точно, важно другое. Стражники вытащили дворянина, и его жизнь была спасена. Их приставили к награде. Я же тогда тихонько удрал домой - было уже поздно, и хозяин явно меня заждался.
Разумеется, я не забыл ту историю и потом не раз рассказывал о ней другим мальчишкам. Однако когда неделю спустя в нашу лавку зашёл богато одетый человек и сказал, что Лорд Дарг хочет взять меня к себе, это стало для меня полнейшей неожиданностью.
Вельможа не забыл о чумазом мальчишке, спасшем его. И в качестве награды он решил подарить мне новую жизнь.
Бакалейщик сначала уперся рогом, но богато одетый человек предложил ему за меня большую сумму - и он сдался.
Я был выкуплен. И я ушёл из своего старого дома. Ушёл, не зная еще, что я ухожу из своей старой жизни.
Перепрыгиваю сухую корягу, наклоняю голову, пробегая под низкими ветками. Легкая обувь мнёт траву, капюшон отброшен назад, обнажая короткие волосы. Осталось совсем чуть-чуть...
В поместье лорда всё было непривычным. С бакалейщиком мы жили только вдвоем. Он был хозяин, а я - его воспитанник и слуга. Здесь же жило много людей. Разделение было таким же: господа и слуги. Однако мне больше не нужно было убирать, готовить, носить что-либо. У меня теперь была только одна обязанность - я был гонцом. У меня была своя форменная одежда с гербом лорда, которую каждые трое суток стирала прачка; три раза в день я питался вместе с другими слугами. Меня теперь учили и воспитывали - морщинистый густобровый старик помог мне овладеть навыками счета и чтения, научил правилам этикета и заставил вызубрить до мельчайших подробностей карту владений Великого Лорда.
Кроме меня в поместье содержалось еще четыре гонца-скорохода. Коллеги приняли меня достаточно тепло и давали много наставлений. О том, как правильно дышать, какими тропами бегать, как запоминать длинные предложения. Все они в своё время вышли из городского училища гонцов.
Никогда не забуду, как впервые увидел Лорда Дарга с плеткой в руке. Мой друг-гонец прибежал с обхода и донёс, что крестьяне северных угодий отказываются платить оброк. Хозяин в ярости затопал ногами, схватился за черную кожаную плеть и отстегал упавшего ниц скорохода.
Тогда я был ошеломлён. Хоть и сам в лавке бакалейщика пережил немало, но такая жестокая расправа просто повергла меня в ужас. Позже я узнал, что это норма и ничего особенного здесь нет. У меня и самого еще не зажил на щеке шрам от даргской плети.
Это всё было еще не самым худшим. Мы были людьми. У нас были имена. Еще были.
Выбегаю в поле. Отсюда уже виден город. Вон он, величественно сияет впереди. Добежать. Сжать зубы, дышать носом, усмирить кипящую в жилах кровь и добежать. Там, в самом центре, дворец. Я рядом.
Я научился даже избегать наказания. Тогда я не понимал, почему этим способом пренебрегают другие - это же так просто! Всё зависит от того, как новость преподнести. Говори сначала плохое, а потом хорошее. Нет хорошего - старайся найти какие-то положительные стороны в плохом. Старайся говорить как можно более спокойным и умиротворяющим тоном. В крайнем случае, заканчивай речь советом или своим мнением, например: "На вашем месте я бы..." или "я бы посоветовал вам...". Эти уловки работали. Лорд внимательно выслушивал меня и, бывало, смягчался или с озабоченным видом благодарил и брался за дела.
Но когда я рассказывал об этих простых приёмах коллегам - они лишь качали головами и говорили, что так нельзя. Я не понимал и продолжал так делать. Почему не воспользоваться чем-то, что поможет избежать побоев?.. Тем более, когда даешь лорду совет - чувствуешь себя полезным.
Позже я понял, что их останавливало... гораздо позже, когда я попал в школу скороходов Великого Лорда...
- ...Повтори, что ты сказал?! - зарычал Наставник.
- Сэр Эдвард отказался ехать на турнир. Он выглядел очень огорченным, мне кажется, отказ связан с тем, что он недавно потерял сы...
Курсант не успел договорить. Кулак Наставника угодил ему в солнечное сплетение. Бедняга повалился на землю, сипя и широко открывая рот, будто вытащенная из воды рыба. Наставник же пнул его ногой под ребра, затем еще раз, еще...
- Запомни НАВСЕГДА!!! - рычал он, сопровождая слова ударами. - У тебя НЕТ никакого мнения! Тебе НИЧЕГО не кажется! И всем ПЛЕВАТЬ как выглядел сэр Эдвард! Ты передаешь то, что тебе сказали. Не больше и не меньше!.. Понятно тебе, мразь?! Мнение может быть у людей! Ты - не человек. Ты - весть, донесение! Ты - новость!
"Ты - новость...", "Ты - новость...", "...новость...". Эти слова до сих пор пульсирующим стуком отзываются у меня в голове. Я пробегаю поле. Начинаю взбираться на холм. Столичные Холмы... последнее препятствие перед входом в городские ворота. Кажется, будто у меня нет ног... два куска мяса ниже таза, я едва их чувствую. Шаг. Еще шаг. Еще. Бесконечный день... бесконечный путь... хочется плеваться кровью.
Подъем на холм... спуск с холма... дальше будет тропка меж ними, я помню. Я бегал здесь тысячи раз. Последний рывок.
В школу скороходов Великого Лорда я попал в возрасте шестнадцати лет. Это случилось не просто так. В мире, как мне кажется, вообще ничто не случается просто так. Было восстание. Тысячи простолюдинов взяли в руки топоры, мотыги и вилы и поднялись против Лордов. Я был одним из многих гонцов, отправленных вглубь страны - туда, где стояла лагерем армия Великого Лорда.
Чтобы добраться до неё, нужно было прорваться через оцепление мятежников. Они были всюду.
В простых одеждах, оставив форму и герб, мы бежали за помощью.
- Это гонец!!! Догнать его!!!
- Что вы смотрите, остолопы, стреляйте!!!
- Убейте его!
- ДЕРЖИ!!!
Никогда еще я не был так близок от гибели, как в тот день. Мои благословенные ноги, едва касаясь земли, несли меня вперёд как птицу. По холмам, по полям, по болотам. За спиной звучали крики мятежников, на пятки наседала погоня. Я вилял и выписывал зигзаги, спасаясь от свистящих над головой стрел.
Они не догнали меня. Как и те беспризорные мальчишки когда-то давно, на улочках города.
Лишь семь гонцов не попали в лапы бунтовщиков и добрались до наших войск. Среди них был и я.
Армия снялась с места и направилась к столице. Впереди её ждала резня.
В ходе мятежа погиб Лорд Дарг, поднятый на вилы крестьянами, своими бывшими подданными. Умерли, не сумев прорваться сквозь оцепление, почти все мои бывшие друзья-гонцы...
А я был приставлен к награде и взят в Школу. Знаменитую Школу при дворце самого Великого Лорда. Школу, из которой выходили те, кто бегал лишь по ЕГО поручениям. Я поднялся к верхам - так высоко, как только мог.
Первым, чего меня лишили по приходу туда, было имя. Да. Они отобрали моё имя. Все мы теперь стали безликими и безымянными. После у нас отобрали право на своё мнение. Я уже говорил, как именно.
- Вы не люди! Вы - вести, донесения, новости! Вы несете, что вам сказали, и в точности передаете получателю! Слышите меня, сукины дети?!
Наставник был очень жестоким. Не раз он подвергал нас избиениям.
- Быстрее! Быстрее беги, выродыш!!
И мы бежали. Бежали быстрее, и еще быстрее, и, казалось, быстрее чем вообще можем бежать. Обгоняя ветер, мы бегали кругами, бегали по пересеченной местности, бегали через препятствия. Бегали часами подряд - до тех пор, пока не падали от усталости.
Еще мы зубрили. Длинные, огромные тексты на разных языках. Стихотворные, прозаические - мы зазубривали их все наизусть. За малейшую ошибку или неточность нас били. За запинку били. Трудно вспомнить хоть один день, когда кого-нибудь из нас не побили.
Нам преподавали основы этикета и церемониала. Дипломатами или послами мы не были, но знать традиции и правила поведения были обязаны.
Я никогда не забуду три года обучения в этой школе. Никогда не забуду злобно сверкающие глаза Наставника. Никогда не забуду как брызгала на пол кровь курсантов, которых он избивал.
Ворота города открыты. Я вбегаю в них, отталкивая прохожих. Они сначала возмущаются, однако, завидев герб Великого Лорда, испуганно замолкают. Стражники опасливо косятся на меня. Я не обращаю ни на кого внимания. Я задыхаюсь. Хочется упасть и умереть. Я почти добежал. Я уже в столице... Дворец. Мне нужен Дворец.
- Как вы думаете, кому из нас первым достанется Великая Честь?.. - мечтательно спросил один из курсантов.
Ему никто не ответил. Все мы лежали в кроватях и молчали.
- Что за Честь?.. - нарушил тишину мой тихий голос.
- Как?! Ты что, не знаешь?.. - удивленно воззрились на меня сразу шесть пар глаз.
- Нет.
- Великую Честь оказывает сам Лорд избранным гонцам.
- Как Наставнику?..
Я знал, что Наставник в своё время пробежал десять лиг с поля большой битвы к ставке Великого Лорда и, ворвавшись в его шатер, выдохнул одно единственное слово: победа. За это его наградили, и он стал Учителем в Школе.
- Нет-нет... за добрые вести многим из нас, если даст Бог, будут вручены награды. Возможно, даже самим Лордом... но Великая Честь - это немного другое...
- И что же?..
Я видел её. Год назад. Я стоял в шеренге, вытянувшись в струнку, а глаза мои следили за происходящим. Гонец смотрел снизу вверх на Великого Лорда и говорил то, что ему велели сказать. Он отчеканил - словно механизм, без единой запинки - множество донесений с граничных постов. Донесения были неутешительны. Все до единого. С каждым новым словом Лорд хмурился всё больше.
Наконец вестник закончил речь и поклонился. В тронном зале повисла гробовая тишина.
- Подойди ко мне... - тихо попросил Лорд.
Каждый шаг отзывался по длинному помещению гулким эхом.
Гонец остановился возле трона и высоко поднял голову, заглядывая повелителю в глаза. Лорд поднял руку...и над головами людей прокатилась безмолвная волна благоговения. Великая честь.
Мимо бродяг и юродивых... мимо стражников и детей-беспризорников. Мимо рынка и мимо лавки постаревшего бакалейщика. Мимо просторных районов с крупными поместьями и мимо тесных улочек. Я больше не бегу. У меня нет ног, чтобы бежать. Я лечу. Сам ветер подхватил мое тающее тело и несёт его к зданию, что сияет в лучах заходящего солнца. Великий Дворец для Великого Лорда. Я уже возле ворот.
- Вы - новости! - яростно внушал нам Наставник. - Вы передаете сообщения и несёте за них ответ! Если вы хорошие новости, честь вам и хвала! Если же плохие, - то ваша обязанность - принять удар, чтобы помочь Лорду снять гнев и раздражение! Ясно вам, сопляки?! - голос его звучал злобно и убедительно.
Мы слушали его, и в нас рождалось понимание. У нас нет имен. У нас нет мнений. У нас нет жизней. Мы - то, что мы несём.
Тронный зал. Великий Лорд на троне, люди вокруг.
Я бегу по красному ковру, медленно и постепенно замедляя шаг. Кажется, еще чуть-чуть, и ноги мои подогнутся, а я упаду. Но я не падаю. Мне нельзя падать. Меня три года учили не падать. Позади восемнадцать лиг без отдыха. Впереди властный голос.
- Докладывай.
Я знаю слова наизусть.
- Сэр Сэдерик ответил: "Я сочувствую вашему положению, мой милый друг, однако ввиду нынешних экономических, социальных и других обстоятельств я вынужден отказать в вашей..."
Я говорю и говорю - слово за словом. Дыхание моё ровное, а глаза закрыты. Сейчас я весь - новость.
- "Таково моё слово. Да прибудет с вами Господь и Пресвятая Матерь, мой милый друг. Я искренне надеюсь, что исход будет весьма благополучным для вас, и мы еще не раз выступим вместе по одну баррикаду. С пожеланиями мира и блага, правитель Снежных Гор, барон Сэдерик".
Я открываю глаза. Передо мной лицо Великого Лорда. Весь остальной мир утонул во мраке. Осталось лишь одно это лицо... на нем печать разочарования и злости.
- Подойди, - говорит мне властный голос.
Шаг. Второй, третий. Мои ноги отслужили уже своё - осталось лишь оказать мне последнюю услугу. Не подогнуться, довести меня до трона. Еще один шаг. Еще... ступеньки...
Я останавливаюсь напротив своего хозяина. Он смотрит мне в глаза, и я вижу в их отражении себя. Новость. Очень плохую, печальную новость, разрушившую планы и разбившую надежды. Я вижу раздражение, близкое к бешенству, которое вызываю у хозяина. Я очень плохая новость. И от меня нужно избавиться.
Он поднимает руку - и глотку мою рассекает острое лезвие.
Из раны со свистом выходит тот тяжелый, густой воздух, что последние часы так давил мои исстрадавшиеся легкие.
С хлюпаньем выливается та горячая, кипящая кровь, что последние часы бурлила в моих жилах.
С шелестом вылетает та безостановочная, быстрая жизнь, что долгие годы гнала меня вперёд и привела сюда, к этому трону и этому властному взгляду.
Год назад мне пришлось смотреть, как умирал тот гонец. В луже собственной крови, с перерезанным горлом, задыхаясь и не имея возможности сделать вдох. Тогда это казалось мне ужасным.
Мои ноги наконец подгибаются, и я падаю на колени. Над головами людей проходит безмолвная волна благоговения. Великая Честь.