Все для новорожденного

- Что, опять приснился? - муж притянул Ольгу к себе и осторожно вытер ее слезу.

- Угу, - она отстранилась, зарывшись лицом в подушку. Сон впервые пришел к ней через неделю после пережитого кошмара. Кровь, "скорая", белый потолок и звяканье каких-то медицинских склянок. Ватная, пустая голова после наркозовой гадости. И голос врачихи, спокойный и невыразительный, как и ее лицо.

"А ребенка вы потеряли, не могли мы его спасти. Очень жаль".

Тогда врачиха ей еще не сказала, что детей больше не будет. То ли пожалела, то ли побоялась. Им только суицида в больнице не хватало.

Жаль. Да. Нам всем очень жаль. Выкидыш - Оля и слово это мерзкое старалась мысленно не произносить. С Ольгиной бывшей карьерой балерины, не примы, конечно, у тех шансов на детей вообще почти что нет... Ольга надеялась, все обойдется. И Коля верил. Три года брака, кажется, совсем-совсем счастливого.

И теперь во сне она видит улыбающегося грудничка, Мишку, в кружевных пеленках, голубоглазого, со светлым пушком на головке. С розовой родинкой у виска. "А пеленки будут, как у лорда", говорила несостоявшаяся бабушка, когда дарила увязанный голубой лентой матерчатый тючок. Про пол ребенка они уже знали. И знали, что роды будут трудные, "узкий таз, милая, и давление у вас того...ох, прыжки эти ваши по сцене". Нет, она боялась, но лучше был тот страх, трижды тот страх, чем эта сосущая пустота души теперь.

Коля, простая душа, осторожно намекал насчет усыновления. Оля поглядела на него сухими, небесно-голубыми глазами, и сказала - нет, как же ты не поймешь, я хочу родного, своего. Дела в фирме у Николая Андреевича шли хорошо, он бы и суррогатную мать оплатил. Для своей белокурой Оленьки-Дюймовочки. Нет, чтобы чужая баба... нет. Ладно. Время и забота, все пройдет.

Не проходило.

"Ваш невероятный, необычайный ребенок! И все для новорожденного!"

Рекламку в почтовый ящик подбросила нечистая сила, не иначе. Почтовые ящики сами по себе стали анахронизмом, все газеты и журналы люди получают по сети, но все же еще остаются, для официальных бумажных писем, для телепрограмм, и вот, для бумажного спама.

Ольга не проверяла материальную почту, изредка это делал муж, но в тот день, мартовский, ветреный, в предчувствии таяния снега, увидела голубой краешек афишки в ящичке. Голубой. И младенец на фотографии - словно скальпелем по сердцу резануло. Точно как во сне. Мистика.

"Все для новорожденного", но эта фирма не торговала подгузниками. То есть подгузники там тоже можно было купить, только скажите. Но главное не это.

Странное слово.

Реборн.

Ре-борн. Перерожденный.

Нерожденный новорожденный. Кукла для взрослой, младенец, который никогда не вырастет. Искусственный человечек, который "в зависимости от выбранного Вами типа (от слова "модели" рекламисты благоразумно воздержались), может быть как молчаливым, так и соответствовать всем качествам реального малыша, вплоть до смеха и слез".

Они поехали туда в начале апреля. Апрельский ребенок. "Только посмотреть, Коленька".

Муж сам посмотрел на нее с затаенным испугом - у него в голове все это как-то не совсем укладывалось. Но возражать не стал. Их вишневый седан "Ауди", как всегда, тщательно вымытый, влился в грязный поток столичных машин. Снег на обочинах чернел, словно разлагался, и пах бензином.

Мило. Вот слово, которое появилось в голове у Ольги, и уже не исчезало. Милая вывеска с пухлыми буквами, милая ре... респешионистка, так, кажется, надо говорить? Не красивая, а именно милая, в скромном синем костюме и с завитыми темными кудряшками, спокойная и понимающая. Усыновители? Да, мы так называем наших клиентов. Вот сюда, наш старший менеджер по продажам, Борис Антонович, золоченая табличка на кремовой двери.

Светлый, уютный кабинет с золотисто-охряными стенами, такой же светлый, уютный Борис Антонович в дорогом светло-сером костюме, немного лысоватый, полноватый, немолодой уже, внушающий доверие. Только глаза за толстостеклыми роговыми очками Ольге показались слишком добрыми. Впрочем, за такие деньги они и стараются...

Мягкие бежевые кресла из натуральной кожи, нет, кофе не надо, короткая беседа, понимающий кивок приятнейшего Борис-Антоныча. И вот перед Олей и Николаем два альбома. Кожаные обложки, золотые пузатенькие буквы "Ваш младенец". Голубая книга, и розовая. Ольга подняла глаза.

- А скажите, если я не найду... подходящего. Можно будет сдел..ать по заказу?

- Конечно же. Ваше фото, или наш дизайнер вам поможет. Но уйдет около месяца, и цена будет процентов на двадцать выше. Прайс я вам вручу. Только вы зря беспокоитесь, у нас все (пауза на мгновение) детишки не только уникальны, существуют в единственном числе, но и очень, очень симпатичны.

Муж пожал ей локоть - не волнуйся.

И она решительно открыла голубую книгу.

Улыбающиеся, недовольные, сонные личики. Дети, младенцы, настоящие до волоска и родинки. Вот они какие, реборны.

С шестой страницы, она точно запомнила, что с шестой, на Ольгу глянул... Мишка. Ее Мишанчик, прямо явившийся из того сна... только здесь его можно было рассмотреть подробно, все пальчики, пятнышки, светлый пушок на голове, даже темные загнутые ресницы. И родинка. И пеленки совсем как мамины, приготовленные... у Оли защипало в глазах, она опустила голову. Конечно, он.

- Видите ли, технологии высочайшего уровня, - пояснял Борис Антоныч, заполняя нежно-сиреневый бланк заказа дорогим "Паркером", - мы можем предоставить вам ребенка-реборна, идеально копирующего не только внешность. Нет, другие фирмы предлагают таких... неживых. Но не мы. Знаете, молчит, не шевелится... поневоле ассоциации...

- Я не хочу такого, - сказала Ольга, - пусть будет совсем живым, ладно? Не хочу, чтобы как... не шевелился.

- Правильный выбор, поверьте. Наши младенцы идеально имитируют и поведение, и мимику. То есть он сможет шевелить, там, ручками, и кушать, и пить, и простите, гм, ходить на горшок в точности как настоящий ребенок. Биореактор, разлагающий употребленные продукты, ноу-хау, японская разработка, по нашему заказу. Никаких проводов или батареек, все выглядит естественно.

Муж попытался пошутить:

- А так, чтобы кушал, но не... ну, вы поняли.

- Боюсь, невозможно. Пищу же надо куда-то девать, согласитесь. Вы сами будете поражены, я обещаю. Пульс, дыхание, все что нужно. Более того, специальный губчатый подкожный нанослой имитирует и опрелости, и даже случайные царапины, если, конечно, вас не пугает отказ в гарантии. Так что я вам советую быть с ним нежнее. Как с родным.

- Конечно, - кивнул Николай, почти успокоившись. Все складывалось удачно. Пусть кукольный ребенок, пусть сумма дико велика, но ничего, ради Оленьки что угодно. Если только плакать во сне жена перестанет, то оно того стоило.

- Главное требование к усыновителям, - продолжал симпатичный Борис Антонович, ставя точку в гарантийном бланке, - ни в коем случае не пытаться... гм, вскрывать реборна, (Ольга вздрогнула), при любых нетипичных состояниях - к нашим специалистам, они все исправят. Сами "лечить", так сказать, и не пробуйте, погубите все. То же касается рентгеновских и иных исследований. Тонкие электронные компоненты, такого не выдержат. Купать и пеленать, впрочем, можете без опаски, только не забывайте давать ему дышать, это тоже необходимо. Помните, идеальная имитация! Конечно, в приложенной инструкции все это есть.

- Конечно, - снова сказал муж. Ольга только кивнула. Через несколько часов к ним прямо на дом привезут Мишку. Только не аист, а ученые в белых халатах... что за ерунда лезет в голову.

Смуглый красивый парень в голубом комбинезоне с надписью "Все для новорожденного" принес большую красно-желтую коробку под мышкой. Ольга едва дождалась, пока он разрезал скотч, пока открывал внутренний пенопластовый контейнер.

Мишка! Ее младенец, одетый в байковый голубой комбинезончик, словно спал мирным сном, совсем живой, курносый и пухлогубый. Тонкие вены под кожей, светлый пух на голове, крохотные прозрачные ногти.

Молодой человек из фирмы взял лежавшую рядом, в отдельном гнезде, черную коробочку с парой лампочек и кнопок. Под ней оказалась глянцевая желто-красная книжечка - инструкция, довольно толстенькая.

- Сейчас он спит. Сам ребенок как человек, питается обычными малышовыми продуктами Только пульт или надо подзаряжать от сети, или нужны батарейки... Но заряда хватает надолго. Эта синяя кнопка - режимы сна и пробуждения, вот эта крутилочка - громкость плача и крика, звук можно вообще отключить. Серая кнопка, видите, загорелся зеленый огонек, и погас, сканирование, все ли в порядке. Красная лампочка - тревога, тогда нажмете вот, в углублении, красную кнопку и тут же позвонит наш специалист. Все не просто, а очень просто. Ну что, будете его будить?

- Конечно, конечно же, - Ольга взяла удобно шероховатую коробочку, вздохнула и нажала синюю кнопку.

Младенец завозился, потом открыл голубые глазки, захныкал и протянул к ней крохотные ручки. Ольга подхватила его из коробки, прижала к себе и заплакала.

Дни шли за днями, вот уже и месяц минул, май за окном посверкивал по ночам зарницами и поливал дождями серые столичные крыши. Опасения Николая развеивались, Оля была теперь весела и заботлива, только чуть что - бежала проверить своего вечного, не растущего младенца. И тот улыбался и гукал, как настоящий ребенок. В сети у жены нашлись подружки с такими же "детьми", в общем, все это напоминало общение нормальных молодых мамочек. Вечно счастливых своими "крохотульками", которые никогда не станут людьми и никогда их не покинут, не отвергнут их нежностей, не вырастят свой характер. Очень удобные дети. Милые.

Вот только Николай предпочитал появляться в детской пореже. Никак не мог привыкнуть быть (казаться?) отцом живой куклы. Да еще возгласы Оли: "а кто у нас такой хорошенький?", "а вот пришел папа моего Мишечки" иногда немного пугали его. Как пугала и ее манера заглядывать в детскую по ночам. Но он не вмешивался. Плакать во сне его Олечка-Дюймовочка перестала.

Суперреборн в точности походил на живого. Плакал - не очень громко, ел и спал, пачкал подгузники (не очень часто) и не требовал подзарядки. Разве что не прибавлял в весе и росте.

Потеплело, и за первой зеленой травкой на мертвых прошлогодних газонах зажужжали мухи, и воробьи теперь чирикали совсем по-летнему.

Ольга проснулась, когда Мишка захныкал. Последнюю неделю он часто капризничал, пару раз ей для своего спокойствия пришлось убавлять звук плача, хотя обычно... нет, что-то слишком явственно и громко.

Она вошла в комнату и наклонилась над белой колыбелькой.

А! На щеке у младенца сидел большой наглый комар. Кажется, и он обманулся Мишкиной кожицей.

- А вот мы сейчас эту бяку прогоним! - и она решительно накрыла насекомое рукой. Комариное тельце лопнуло в ее пальцах. И... она машинально вытерла руку о голубой матрасик - на ткани осталась длинная кровяная полоска.

Погодите... погодите... да, из ранки потечет кровь, для этого все продумано... как там, какие-то подкожные слои. Но комара-то не проведешь! Комар не купится на имитацию, он может сесть на искусственную кожу, но уж кусать ее, а тем более пить искусственную кровь! Не может быть! Природу не обманешь!

Ольга почувствовала головокружение и присела на стул. Ни в коем случае не... не обследовать (а первым пришло ужасное слово "вскрывать") реборна.

Пультик у кроватки мигал красной лампочкой, а Ольга все еще переводила взгляд с него на телефонную трубку и обратно. Будто выбирала - узнать или сделать вид, будто все как раньше, все хорошо. Все хорошо?

Из статьи "Жуткая тайна идеальных детей"

"...Полицейские нашли на месте офиса фирмы только пустые помещения. Никаких сомнений, преступники, которых следовало бы назвать компрачикосы 21 века, скрылись, продав не менее пяти десятков своих "идеальных детей". И действительно, их технологии поразили даже медицинских экспертов. Под кожу купленного или похищенного младенца вживляли электронный блок, посылавший сигналы напрямую в некоторые нервные узлы ребенка, что позволяло управлять им буквально как биороботом. Кроме того, введением современных средств на долгое время, если не навсегда, подавляли рост несчастного "псевдо-реборна". У нескольких детей с "заказной" внешностью обнаружены следы пластических операций. Конечно, раньше или позже правда всплыла бы на свет, но для преступников достало времени собрать с легковерных состоятельных "родительниц" сумму, оцениваемую примерно в полтора миллиона долларов, и скрыться. Сейчас полиция разыскивает всех, причастных к деятельности ООО "Все для новорожденного". К сожалению, медики не дают надежд на возвращение искалеченных детей к нормальному состоянию. Нарушения в детском организме слишком велики, и жизнь этих малышей вряд ли будет долгой..."

Жители элитных домов предпочитают не афишировать свою жизнь. Но если бы кто-то внимательно следил за красивой, хрупкой белокурой женщиной, выкатывающей из тяжелых стальных дверей подъезда синюю детскую коляску, он остался бы в недоумении. Третий год она все так же катит по окруженному кованым забором двору свою колясочку, но младенец в ней нисколько не вырос. Кажется, он вообще не меняется.