Маленький городок Об...ка доживал еще один вечер. Где-то слышался дикий смех компании подростков, каким-то эхом отражающийся в вечернем воздухе, по тускло освещенной улице возвращались по домам жители городка. Единственный в городе большой работодатель - птицефабрика - разносила в округе кисловатый запах куриного навоза вперемешку с запахом комбикорма. Но жители городка настолько к этому привыкли, что совсем перестали различать эти запахи.
Вдоль центральной улицы с самой широкой и самой убитой асфальтовой дорогой в этом городке стояли по обе стороны в ряд двухэтажные панельные дома, похожие друг на друга как две капли воды. Почти во всех окнах их горел свет. Одинокая жигули шестой модели, виляя, объезжая ямы на дороге, волнообразно освещала светом фар кусты вдоль пешеходной дорожки. Посередине этой центральной улицы в углублении от дороги располагался магазин "Продукты", около которого толпились мужики.
Со двора в квартирах каждого панельного дома в окнах можно было увидеть тесные кухоньки с газовыми колонками и шныряющими туда-сюда хозяек этих каморок. Практически в каждом дворе сушилось стираное белье на протянутых между турниками веревках.
Перед каждым подъездом стояли ветхие деревянные скамейки, кое-где сохранились лишь их основания. Изрисованные и исписанные подъездные стены этих панельных убежишь, кое-где схваченные грибком, темные, дурно пахнущие подвальной сыростью, вперемешку с запахами готовящейся на кухнях еды, создавали невыносимую тоску бытия.
За центральной улицей названый город был совсем как большая деревня - частные дома с дворами и огородами, размещенные в небольшие кварталы с границами в виде узких дорог.
II
Я мчал по трассе в сторону этого городка, не понимая, зачем мне это нужно. В приоткрытое окно машины залетал прохладный ветерок, и быстро уносились назад березовые насаждения по обеим сторонам дороги. Солнце уже зашло, на землю опустилась вечерняя прохлада вместе со сгущающимся сумраком. Я включил ближний свет. От мысли о встрече с незнакомой женщиной, по телу от головы до ног пробежал холодок, на несколько секунд задержавшийся в районе ступней. Сигнал радиостанций постепенно затухал, заставляя радиоприемник хрипеть. Когда шумы стали неприятны, я выключил радио и закурил - уже пятую сигарету с того момента, как выехал из города.
"Зачем к ней еду?", - думал я. Кто-то в глубине меня уговаривал развернуться, приехать домой, поужинать с женой, потом посмотреть телевизор, принять душ и лечь спать.
Три часа назад я еще не знал о ее существовании, в перерыве работы с чаем лазил по просторам интернета, по ссылкам с сайта на сайт забрел на ее страничку. Написал ей: "Привет! как дела?" Странно, она ответила: "Привет! Скучно одной, муж в командировке..." После получасовой переписки, договорились встретиться вечером.
Кареглазая брюнеточка, прямое каре с челкой чуть выше улыбающихся бровей, в черном платье с бретельками на плечах, с оголенными загорелыми руками, по пояс вполоборота на фотографии. Прямой носик, живые глаза. Алые чуть подкрашенные губы приоткрыты в улыбке, маленький подбородок. На шее золотая цепочка, клином уходящая к женской груди. Наверное, крестик.
Жене сообщил по телефону о неожиданных ночных работах. Она, зная специфику моей должности, вовсе не удивилась, только томно произнесла: "Не хочу без тебя засыпать..."
Трасса, виляя между холмами и оврагами, заросшими цветущими травами, взяла вверх, расширилась и выделила полосу для поворота направо. Синий указатель сообщил, что осталось проехать двадцать километров. Я повернул.
Дорога сузилась, оставив для движения по одной полосе в каждую сторону. Асфальтовое покрытие стало шершавое, треснувшее, обшивка потолка неприятно загудела. Аппендикс, ведущий в городок, был пуст - встречных машин совсем не стало. Звонко, двумя двойными краткими сигналами, отозвался телефон. "Едеш", - почему то без вопросительного и мягкого знака на конце пришло сообщение от нее.
Снова пробежал холодок. Я ответил: "Да, буду скоро"
III
На лестничной площадке второго этажа перед дверью, обшитую красно-коричневым дерматином, я остановился. Тускло горела сорокаваттная лампочка, едва освещая темный подъезд. Орбита ее была занята ночной бабочкой. Нехорошо пахло.
"Прямо сейчас вернуться, сесть в машину и уехать", - говорил мне внутренний голос - "потом стереть номер и больше не звонить, не отвечать на ее звонки. Завтра все забудется..." Сердце в груди стучало сильнее обычного. Я мешкал, стоял в нерешительности. Вспомнились ее зазывающие глаза на фотографии, загорелые плечи... Замешательство вдруг отступило, палец тут же лег на круглую гладкую кнопку звонка, и я, уже не думая ни о чем, решительно позвонил.
Тихой поступью она подошла к двери, тихонько отворила:
- Заходи скорее, - оглядываясь по сторонам и таща меня за рукав, сказала она. Я послушно быстро юркнул в квартиру. Только закрыв входную дверь, она включила свет в прихожей.
- У меня соседка напротив такая - все слышит и все видит, - пояснила она, - с ней нужно поосторожней, а то все разнесет.
В маленькой узкой прихожей, казалось, все было навалено друг на друга. На вешалках висели куртки и плащи. Перед висящим на стене небольшим зеркалом, стоял табурет, на котором располагались всевозможные пузырьки, баночки, помады, пудры, расчески - все то - женское, повседневное. Рядом с потускневшим ковриком на входе стояла уличная обувь. Взгляд в первую очередь задержался на мужских туфлях, стоявших небрежно.
Раздевшись в прихожей, я прошел за ней в столь же маленькую комнату, большую часть которой занимал разложенный и, видимо, никогда не складываемый диван. Свет был выключен, и комната тускло освещалась работающим около окна телевизором. На телевизоре в рамке стояла повыцветшая фотография.
- Это ты с кем? - спросил я, показывая на фотографию
- С дочкой, - ответила она и, заметив вопросительное выражение моего лица, добавила - у бабушки сегодня ночует.
Она уселась на диван, загнув под себя ногу. Разрез легкого платьица слегка раздвинулся около нижней пуговицы, оголив красивую женскую коленку. Я присел рядом.
- Что муж, далеко уехал? - спросил я ее, чтобы продолжить разговор.
- Да нет, сейчас придет, - ответила она и рассмеялась, - муж - объелся груш!
Она, видимо, была в веселом расположении духа, все шутила и сама стала расспрашивать меня о всяких отвлеченных вещах. Я ей рассказывал. Разговор завязался. Потом она как-то вдруг спросила:
- Хочешь чаю?
Я отказался. Тогда она повернулась ко мне и, кокетливо дотронувшись до кончика моего носа, произнесла:
- Какой красивый мальчик! Наверное, женатый?
- Нет, - соврал я и улыбнулся.
- Жалко... вдруг мне захочется когда-нибудь снова с тобой встретиться? А неженатые влюбляться выдумывают. Между встречами не отвяжешься. Ха-Ха.
- Я не влюблюсь, это бред.
- Правда?, - она прищурилась, протянула руку и нежно провела ладонью по моей щеке. В ее взгляде я увидел желание. События неожиданно для меня развивались слишком быстро. Я на секунду почувствовал, как будто куда-то провалился и лечу в свободном падении, в следующую секунду меня окутала сильнейшая страсть к этой решительной незнакомке, вокруг меня будто пропало все материальное, все предметы растворились и не поддавались более зрению. Я оказался в туннеле, на обратном конце которого находилась эта женщина. Другого пути не было. Мы играли в одну игру...
Помню, как подвинулся к ней, опустил руку под платье... Когда мы уже повалились на диван, она, тепло дыша мне в лицо, шепотом произнесла: "Не думай ни о чем, я чистенькая..."
IV
В четыре часа утра уже было светло. На траву во дворе дома опустилась роса. Слабый ветерок принес с птицефабрики запах куриного навоза. Я завел машину, достал телефон из кармана и первым делом стер ее номер и все сообщения адресованные ей и полученные от нее. Невыносимая мука ненужных и пошлых отношений пришла сразу вслед удовлетворенной страсти и не покидала меня ни на минуту. Было мерзко и гадко от самого себя.
Трасса была совершенно пустынна. Спали даже извечные обитатели окрестных посадок - птицы, окутав березки черными плодами. В низинах и оврагах стоял утренний туман.
В удрученных мыслях я не заметил, как доехал до города.
Жилой массив из множества многоэтажных домов был озарен восходящим, еще косо светящим, солнцем. Несколько поливочных машин сбивали пыль с трассы, обливая ее струями воды. Появлялись первые автомобили. Было начало субботнего дня. Впереди целые выходные.
Все последовательно жило своей обычной жизнью и мне показалось в один момент, что все происходившее со мной в эту ночь было сном. Сразу же за этим ощущением я с отвращением вспомнил лежащую в ее прихожей на стуле косметику, туфли ее отсутствующего мужа, измятый после нас диван...
"Нет, это был не сон..."
Вдруг, внезапно, захотелось укрыться ото всех, никого не видеть, никого не слышать, ни с кем не говорить.