Выход из демографической ямы будет найден в исторически обозримом будущем: в России уже родился и растёт прекрасный младенец, который создаст искусственный разум. который придёт на смену биологическому населению России (коренным народам), которые добровольно передадут эстафету познания (и патриотизм) и национальный дух этому самому искусственному разуму, который будет лучше нас всех, вместе взятых, который позаимствуют все естественные, биологические народы Земли, даже самые многочисленные (китайцы, индийцы, нигерийцы, да и американцы США), которые тоже передадут этому искусственному разуму эстафету познания, которая решит все демографические проблемы народонаселения Земли раз и навсегда, которые покажутся искусственному разуму смешными и надуманными, которому человеческие эмоции покажутся мелкими, который действительно будет достоин называться Разумом, который у людей, которые произошли от обезьяноподобного предка, есть теоретически, но, увы, которого нет у них практически, которого они так и не набрались за миллионы лет - со времён питекантропов, которого мы, люди Земли, а не только население России, так никогда и не наберёмся, носителями которого мы, люди Земли, и быть недостойны!
Что, слабо? Даже если не всё так, то вы сначала напишите сочинение с таким большим количеством придаточных определительных, а потом уже критикуйте неповторимого Карагачина, который может выдумать даже такое, которое никому другому писателю и в голову не приходит, перед которым и сам Мюнхгаузен снимет шляпу, точнее, парик, который он тогда носил, который не давал волосам головы дышать, но от которого отказались только в начале девятнадцатого века, который наступил уже после смерти Мюнхгаузена, который, возможно, вызывал гомерический хохот даже у самой Екатерины Великой, которая тоже не дожила до девятнадцатого века, которая пережила даже Потёмкина, который был намного моложе неё, у которой любовником был и юный красавец Зубов, которому сам Потёмкин обещал "зуб вырвать напоследок", которому не удалось сделать это, в сущности, из-за преждевременной смерти, которая произошла, возможно, из-за малярии, которую Потёмкин подхватил в Крыму, который дал Потёмкину и титул Таврический, с которым "сей великий муж" (Екатерина так его назвала) и вошёл в историю, которую и он которого мы и помним с благодарностью не за потёмкинские деревни, которые он и в самом деле иногда строил, а за великие дела государственные, которые он совершил, который думал не только о себе, но который был немного самодуром, но который думал о благе России, которую он любил, которую он наравне с Екатериной Великой оставил потомкам далеко не в худшем состоянии, которого по достоинству оценила история, которая всё расставила на свои места, в которой всегда было и будет место и великой России.