Аннотация: Студенчество-это пора, которую хочется повторить многим, кто знает, что это такое...
У Ольги никогда раньше не болел желудок. Теперь он болел и казалось, что болит не только он, а всё внутри от того, что приходилось ей есть каждый день уже третью неделю. Казалось, что всё внутри неё разрывается от протеста такой пищи. Желудок никак не хотел убедить себя, что хозяйка каждый раз опускает в него только то, что ему необходимо, а главное полезно.
А главное, что всякий раз, подумав о том, что ей есть на ужин, у неё зверски начинала болеть голова и комок предательской тошноты подкатывал к горлу. Что ей делать она не знала. Она пробовала питаться в студенческой столовой, поедая жидкий синий суп с двумя ломтями картошки и непонятного происхождения крупой, но вскоре поняла, что это ещё более усугубляет её здоровье.
Тогда она решилась есть в студенческом буфете, но это было малореальное мероприятие. Во-первых, после каждого звонка на перерыв толпы студентов устремлялись туда за сосиской в тесте, студентов было много, а сосисок мало. Во-вторых, деньги стремительно таяли, а денег всегда у студентов мало. Всё это и привело Ольгу к неожиданному открытию в своей жизни. К открытию неожиданному, ошеломляющему и смешному.
Ольга снимала комнату в трёхкомнатной квартире у двоих стариков, поскольку сама она была родом из другого города.
Старушка в прежние времена работала рентгенологом в одной из городских больниц. А старик всю жизнь проработал на одном заводе, откуда и вышел на пенсию. Старик, добродушный по своему характеру, прикрывал все похождения Ольги перед родителями и они жили душа в душу, как родные люди. Старуха была прямой противоположностью деда. Ольга так до конца и не могла понять почему она такая. То ли радиация повлияла на неё, то ли по жизни была от рождения жадной. Каждый вечер они ужинали все втроём, выпивая перед ужином стопочку домашнего вина. Дед знал толк в приготовлении вина и оно было лёгким, но пьянящим. Всякий раз после его употребления у Ольги просыпался зверский аппетит, хотя есть, что было приготовлено в последнее время становилось всё труднее, не помогало даже и вино. Старуха не допускала Ольгу на кухню, это было основным условием проживания в их квартире. Сама она готовить толком ничего не умела, кроме жареной картошки. При приготовлении сложных блюд она доставала свою поваренную книгу и готовила. Основным компонентом в приготовлении всех блюд, даже сдобных булочек была вода. Булочки эти отличались от всех нормальных, приготовленных не по её рецептам тем, что по прошествии двух часов после выпечки, могли служить орудием убийства. Они становились каменными. У Ольги всё больше просыпалось желание найти эту чёртову книгу и засунуть туда, где бы старуха не могла её найти. Но старуха, видимо подозревая это, постоянно прятала её.
Последним шедевром кулинарии, сподвигшим Ольгу на осуществление плана, о котором было сказано выше, была жареная картошка с подтухшей тушёнкой, подозрительный запашок которой при приготовлении разносился по всей квартире. Она кормила всех, в том числе и себя этой гадостью пять дней в неделю, три раза в день.
В холодильник Ольга залезать уже не хотела, потому что всякий раз при открывании его двери, оттуда вываливалась куча всяких банок и склянок, что было опасно для здоровья. Сколько раз Ольга уговаривала старика перебрать все банки и склянки и выкинуть всякую ерунду, но увы он боялся. что старуха будет ругаться.
В один из вечеров, когда Ольга вернулась из института, она ещё в прихожей почувствовала этот запах и поняла, что снова на ужин придётся есть ЭТО. Нужно было что-то срочно делать. И Ольгу осенило, вдруг в голове всплыло название таблеток: пурген. Она точно знала, что это слабительное и эффект такой, что мало никому не кажется. Тут же он побежала в аптеку и купила целых две пачки таблеток, по десять штук в каждой... Поинтересовавшись у застывшей в недоумении аптекарши сроком годности и эффектом, Ольга вернулась домой. Осталось пустить их в применение, что она и осуществила при удачном стечении обстоятельств. Растолочь целую пачку таблеток в мелкий порошок, незаметно прокравшись на кухню, подсыпала их в картошку и перемешав, она отправилась в свою комнату.
Позже старик постучав в двери и не получив внятного ответа, вошёл в комнату и стал звать Ольгу на ужин. Перспектива съесть то, что она сама приготовила показалась ей страшной и она отказалась.
Дед стал её уговаривать, а она ссылаясь на головную боль и боль в желудке, отказалась, сказав, что больше ЭТУ ГАДОСТЬ она есть не может.
Ольге было искренне жаль старика, когда-то у него была язва желудка, ему сделали операцию и от желудка осталась лишь третья часть, а значит реакция у него должна была пойти быстрее.
Плотно поев, старики разбрелись по своей квартире. Старуха налила ванну воды и полезла мыться. А санузел был совмещённым. Закрывшись изнутри на задвижку, она разделась, залезла в ванну и закрыла шторку, как потом она рассказывала Ольге, зачем закрывать шторку в закрытой комнате, Ольга так понять и не смогла.
У деда начало в это время начало урчать в животе и он понял, что нужно посетить отхожее место, но дверь была закрыта и ему пришлось стучать. Старуха ругаясь вылезла из ванны, оделась и открыв ему дверь, вышла. После этого ей пришлось много раз повторить эту процедуру. В конце концов они уже делили очерёдность посещения означенного места.
Вернувшись на следующий день с занятий, Ольга застала старика и старуху перебирающими всё содержимое холодильника...