Вокруг была темнота. Полная, густо обволакивающая тишина не пропускала мирской суеты. Сознание, суженное до размеров спичечной головки, дремало в блаженном небытии. Однако, ничто не длится вечно и неведомая сила железной хваткой стиснула и потащила его прочь из этого уютного мира, назад, к реальности.
Прайверс пришёл в себя в гибернационной камере. Створка была открыта и свежий воздух холодил кожу, из-под которой торчали провода следящих датчиков и трубки питания, что доставляли необходимые организму вещества в течение всего полёта. Система пробуждения всё ещё продолжала запускать его замершее сердце, подавая мощные разряды через электроды, закреплённые на груди, от чего оно резко сжималось в комок, приводя ещё не полностью пробудившийся мозг в состояние дикого исступления. Дыхание резкими рывками вырывалось из груди, а тело сотрясали судороги. Но вот система сделала свою работу и сердце забилось в правильном ритме, разгоняя недавно перелитую кровь по телу.
Он огляделся. Спустя время, вспомнив, где находится, освободил руки от креплений и взялся за поручни, что были укреплены по бокам камеры.
- В себя пришёл, - хрипло проговорил он и система, убрав все иглы, трубки и датчики, освободила его от остальных креплений.
Огромный груз собственного тела обрушился на него, с огромной силой прижимая к залитому питательной жидкостью полу. Поскользнувшись, Прайверс упал на колени, разбив их в кровь. Огромным усилием воли, заставив онемевшие мышцы напрячься, он встал и прошёл к двери душевой, чтобы избавиться от липкой, маслянистой жидкости, покрывавшей его кожу. Матовая полимерная дверь распахнулась, открывая вход в цилиндрическую камеру. После того как он вошел, включился свет и дверь мягко закрылась. Со всех сторон ударили горячие, освежающие струи. Тело и разум постепенно пришли в норму. В голове вместо сумбурной мешанины начали появляться нормальные человеческие мысли, в первую очередь о работе. Через несколько минут водяные струи ослабли и пропали совсем. Дверь вновь распахнулась, впустив воздух, прохладной волной обдавший кожу. Выйдя, Прайверс надел новую форму, что уже ждала его в отсеке у душевой. Встав у зеркала, по очереди застегнул пуговицы, разгладил складки и поправил фуражку. Его внушительный внешний вид портили лишь трясущиеся руки.
Выйдя из отсека гибернации, он сразу попал в рубку управления. Капитанский отсек был минимально возможного размера, в нём не было длинных коридоров и огромных панорамных окон. Основную часть корабля, настолько огромного, что севши на поверхность планеты, он уже никогда не смог бы самостоятельно оторваться от неё, занимали отсеки гибернации, в которых бездыханно дремали пассажиры. Капитан занял своё место, сев в кресло окружённое системами управления и контрольно-измерительными приборами. Сообщение на командной консоли оповещало, что корабль приближается к точке назначения. Движением руки, закрыв сообщение и рассчитав нужные скорость и траекторию полёта, капитан отдал кораблю команду выйти и оставаться на стационарной орбите над неким портом приёмки, пока ему неизвестным. Голова трещала по швам. Почти все жизненные показатели пассажиров были в норме. У одного из подопечных наблюдалась небольшая инфекция, но выглядела она вполне безобидно и Прайверс запустил процедуру пробуждения.
Закончив приготовления, он ввёл все незадействованные системы корабля в режим сбережения энергии и отправился в ангар, где его ждал одноместный челнок. Транспортник был автоматически собран на борту корабля, поэтому был абсолютно новым, без единой ржавой детали. Капитан забрался в кабину. Когда все необходимые переключатели были переведены в нужное положение, бортовые системы моментально ожили: заревел стартовый двигатель, система авторизации запросила код.
- Капитан флота Алексей Прайверс, личный код: один, три, три, семь. Давай, Малыш, стартуем, - управление перешло под контроль пилота.
Зашипели компрессоры, выравнивая давление в ангаре с внешней средой, после чего створки шлюза отворились, открывая путь в открытое пространство. Челнок покинул борт корабля-носителя, с каждой секундой набирая скорость. Включились компенсаторы перегрузки, мощным магнитным полем оберегающие все клетки тела от резких перепадов и Малыш с диким ускорением рванул навстречу атмосфере. Он приближался к Земле. Вскоре высотомер показал значение менее десяти тысяч метров, и транспортник, резко сбросив скорость полёта, разрывая облака, ворвался в ночное небо.
Город внизу не спал. Тихие земные ночи закончились долгие сотни лет назад, ещё до того как человечество выбралось в далёкий космос из своей тёплой колыбели и столкнулось с множеством преград, которые предстояло преодолеть для успешного покорения пространства. Даже после того, как нога человека ступила на планеты далёких соседних галактик, многие из этих преград преодолеть так и не удалось. Одной из них была скорость. Скорость света осталась непреодолимой, оставив все мечтания о сверхсветовых полётах и путешествиях сквозь кротовые норы лишь мечтаниями. Корабль, отправлявшийся в путешествие между галактиками или звёздами, находился в пути слишком долго, чтобы пилот мог вернуться домой и, встретившись со своими родными и друзьями, продолжить привычную жизнь. Капитаны кораблей дальних рейсов, вроде Прайверса и по сей день приносят свои жизни в жертву времени, презрительно глядя на него со стороны, проживая тысячи лет в камерах гибернации.
Капитанский челнок с позывным "Малыш" замер на посадочной площадке порта приёмки Макстрелли. Дюзы, охлаждая системы, последний раз, шипя, выпустили пар. Алексей Прайверс - капитан межгалактического корабля дальнего рейса "Скиталец" неровной походкой ступил на землю. Его долгое путешествие продолжительностью в несколько сотен лет завершилось. Он махнул буксировщику, который уже цеплял челнок, чтобы отогнать в ангар, будто тот был его старым другом, но не удостоился даже ответного взгляда. Портовые работники редко отличались дружелюбием. Укоряя себя за глупый поступок, капитан зашагал в направлении здания неподалёку. Вероятно, это было что-то вроде местного центра управления полётами. Высоко в чистом ночном небе, слегка отливающем синевой, виднелся рой светящихся точек - это пассажиры Скитальца, пробудившиеся от многолетней спячки, в своих челноках входили в атмосферу планеты.
- Алексей, подождите, - послышалось сзади.
Алексей обернулся. К нему бежал молодой человек в униформе, усиленно размахивая руками. По его чистому русскому языку было понятно, что это портовый переводчик. В определённый момент они начали встречать дальников по прибытии, что колоссально облегчало работу. За то время, что пилот проводил в гибернационной камере, с огромной скоростью, парсек за парсеком, преодолевая пространство, языковая система любого общества подвергалась чудовищным метаморфозам, и для общения с таким человеком требовался специалист - историк-переводчик. В конце двадцать первого века учёные начали сохранять так называемые "языковые срезы". Данный процесс, в народе называемый консервированием языков, помог в будущем восстанавливать языки различных исторических периодов в их первозданном состоянии, благодаря чему переводчики могут общаться с пилотами на их родных языках. Переводчик нагнал Алексея.
- Доброго времени суток. Меня зовут Чиз. В мои обязанности входит помощь в поддержании контакта с руководством и работниками порта, - начал он монотонно, - также я предоставлю Вам сведения об обстановке в городе.
Он протянул руку, хотя его взгляд дружелюбия не выражал. "Хорошо выучил древние обычаи", - с усмешкой подумал пилот, пожимая худощавую руку.
- Предлагаю подняться в мой кабинет, там всё и обсудим.
- Не возражаю, здесь довольно холодно.
Они вошли в дверь здания, прошли по коридору и, свернув за угол, по лестнице поднялись на второй этаж.
- Как прошёл полёт? - с вымученной вежливостью поинтересовался Чиз.
- На Антриксе началась какая-то серьёзная эпидемия. Даже спуск не разрешили. Пришлось высадить "туристов" на Золя.
- Ах да, припоминаю... - Чиз на мгновение задумался, сморщив лоб, - Антрикс вымер подчистую от какой-то непонятной заразы... давно.
Судя по выражению лица, переводчику была безразлична судьба погибшей планеты, и понятно, для него - это дела давно минувших лет. Для Прайверса же это были события недельной давности, и на мгновение, на него накатила волна ужаса и недоумения, но вида он не подал, а лишь растерянно пожал плечами. Привычка скрывать эмоции делала своё дело. Они прошли немного дальше и остановились у кабинета. Вход преграждала дверь, изготовленная из тёмного дерева, с золотой табличкой на которой, судя по всему, значились имя и должность Чиза. Всё говорило о том, что это кабинет человека, который занимает довольно высокий пост и весьма гордится этим. Переводчик достал из кармана ключ, вставил в замок, позолотой блестящий на свету, два раза повернул и отворил дверь.
- Прошу, - движением руки он пригласил Прайверса зайти внутрь и вошёл следом за ним, закрыв за собой дверь.
Кабинет был небольшой, но выглядел внушительно. На полу был выложен паркет. На стенах, отделанных изысканным сочетанием дерева и декоративной штукатурки, висело несколько портретов людей, вероятно занимающих положение несколько выше, чем хозяин кабинета. У дальней стены стоял чёрный лакированный стол, рядом с ним располагалось роскошное кожаное кресло с высокой спинкой.
- Буду краток, - Чиз с видимым удовольствием уселся в кресло, - Ваш следующий рейс уже завтра, - он достал из ящика листок с графиком полётов и небрежным движением бросил его на стол поближе к пилоту.
- Завтра?! - Прайверс взял листок и впился в него глазами, - так ведь ночь уже...
- Ничего-ничего, голубчик, Вам за это хорошо платят, так ведь? - Чиз улыбнулся одними губами. "Как же всё-таки хорошо учёные сохраняют язык! Родное бюрократическое ехидство..." - мимолётно пронеслось в голове у Алексея.
- Ещё что-нибудь?
- Да. В городе сейчас неспокойно. Везде полицейские патрули для предотвращения терактов. Была тут у нас пара случаев, они и взбесились. Стоят на каждом углу, обыскивают всех, а если что не так... ну не будем о грустном. Вы бы не болтались ночью на улице без дела, присели где-нибудь до утра и не нервировали стражей порядка. А то в завтрашний рейс вместо Вас я полечу, - переводчик наигранно хохотнул.
- Учту, - сухо сказал Алексей и вышел в коридор, изо всех сил хлопнув дорогой дверью.
Спустившись вниз, он направился в сторону двери, за которой виднелась улица. Подав дежурному электронный пропуск, удостоверив свою личность, капитан подвергся тщательному обыску. Двое полицейских в усиленной бронезащите, что дежурили у двери, обошли его со всех сторон и просканировали ручными сканерами. Аппараты издавали пронзительный писк, от чего начало закладывать уши. Закончив проверку и на всякий случай прощупав карманы, но не найдя ничего кроме кредитного чипа и универсального переводчика, пилота выпустили на улицу.
Прайверс достал листок с графиком полётов, на обратной его стороне предусмотрительно была распечатана карта окрестностей, снабжённая пометками: бар, ресторан, отель, информационный терминал и другими подобными. Надпись вверху гласила: "Городской конгломерат Макстрелли". Здания города, на бумаге обозначенные маленькими квадратиками, на деле являлись высоченными шпилями, на сотни метров уходящими в небо. Окон в них не было, стены были сплошь покрыты цветастыми изображениями рекламного содержания. На одних были яркие автомобили с изящными формами, с других призывно глядели девушки, формы которых, впрочем, тоже отличались изяществом, смысла других Прайверс разобрать не смог. Чувствуя острую потребность в обычном человеческом времяпрепровождении, он двинулся к месту, что на карте обозначалось пометкой "БАР".
По соседней улице, через которую пролегал путь, двигалось некое шествие, участники которого были одеты в причудливые, пёстрые одежды невероятной длины, лица их были закрыты масками. Одни играли на вычурных духовых инструментах, протяжно затягивая звонкую музыку, остальные же просто шли в полутанце, плавно двигая руками и ногами, от чего их одеяния невероятно красиво развевались. Из-за угла, громко топая по тротуару, показался отряд полиции. Бойцы выстроились в шеренгу на пути импровизированного парада. Командир отряда вышел вперёд и начал что-то громко орать в подобие мегафона. Участники парада, будто бы ничего не замечая, продолжали двигаться под мелодичные переливы музыки. Командир отошёл за линию обороны, и бойцы начали мерно бить длинными дубинами по своим прозрачным щитам, в попытке нагнать ужас на нарушителей спокойствия. Стало окончательно ясно, что им не подчинятся и командир последний раз крикнул в мегафон. Прайверс не понимал слов, но он и так знал, что означала последняя фраза: "Уничтожить!" Полицейский в центре шеренги первым двинулся на толпу и сверху ударил впередиидущего музыканта дубинкой по голове. Музыка оборвалась, послышались крики. Следом подключились остальные, жестоко и бескомпромиссно избивая людей и вскоре всё было кончено. Стражи правопорядка ходили между неподвижно лежащими телами, заглядывая под маски. Опомнившись, Алексей поскорее прошёл на следующую улицу и направился к своему пункту назначения, стараясь поскорее забыть всё увиденное.
Достав из кармана переводное устройство, он навёл видоискатель на фасад здания. Экран устройства на мгновение погас, затем снова ожил и выдал перевод. Названия не было, неоновая вывеска гласила: "Бар". Во время прошлой стоянки на Земле подобные заведения имели красочные и романтичные названия: "Пристанище поэта", "Лунный свет" или что-то похожее. Капитан отметил это, но не удивился. Для него живущего в перерывах между сеансами гибернации, длящимися несколько суток, а порой и меньше, всё менялось слишком быстро. Он давно уже привык.
Внутри был приглушен свет, это создавало вполне уютную атмосферу. Под медленную музыку заунывно хриплым голосом пел неизвестный певец. В воздухе пахло дымом и ещё чем-то с едким, но сладковатым запахом. Он сел у стойки и жестом указал бармену на бутылку самого дорогого виски, который всё ровно не позволит ему забыться из-за огромного количества детоксикационных препаратов в крови. Приходилось общаться жестами, ведь электронный переводчик делал свою работу прескверно и результат его перевода был едва читаем. Бармен поставил перед ним бутылку, а затем достал бокал и наполнил его. Алексей сделал глоток.
За спиной, собравшись у небольшого столика, весело шумя, отдыхала компания из трёх молодых ребят. Один, живо жестикулируя, что-то рассказывал остальным, затем все дружно засмеялись и подняли тост. "Эх..." - когда-то и он также, собравшись с друзьями кутил ночами напролёт. "Васька и вечный весельчак Джонни, сколько лет..." - с грустью вспомнились старые друзья. Как-то раз они за одну ночь обошли все клубы в городе, попутно разбив машину Джонни и потратив все деньги. Целую неделю отходили. Сейчас все его друзья, да и почти все знакомые уже мертвы. Скорее всего, не получится найти даже их могилы. Стоит, наверное, там какой-нибудь торговый центр и никто не знает, что здесь были похоронены его лучшие друзья. Да и не осталось от них ничего, только постепенно тускнеющая память. Всё изменилось. Это даже не та страна, из которой он отправлялся в своё далёкое путешествие, собственно и не страна вовсе. Земля давно прошла стадию глобализации и вообще больше не делится на страны. Единственное, что остаётся неизменным - это наличие кругленькой суммы на счету, которая всё растёт, передаваясь из банка в банк, что открываются и закрываются сотнями за время единственного рейса, оставаясь всё такой же ненужной что и раньше. Поначалу, ещё тогда, когда он одним из первых вступил во флот капитаном-дальником, Алексей хотел всё бросить после первого или второго рейса, дождавшись, когда выплаты, авансом вложенные в банк, достигнут баснословных размеров, но вернувшись, не узнал свой родной дом. Он был чужаком, пришельцем из другого времени. Это была не его Земля, не его город, да и в этом баре он был впервые. Теперь он прожил за работой почти три года, не считая сотен и лет, проведённых в состоянии гибернационной комы. Менялись эпохи, а капитаны дальних рейсов были всё также востребованы вне зависимости от политического строя и идеологических настроений. Поначалу казалось забавным изучать мировые события и общественные веяния, меняющиеся от рейса к рейсу. Он пачками покупал газеты, журналы и книги по истории, часами напролёт изучал их в кафе и номерах отелей и гостиниц, продираясь сквозь абзацы текста с помощью электронного переводчика, который к слову, тогда был ещё хуже, чем сейчас, однако события, что разделяли мириады лет, было крайне сложно систематизировать. Страна, развязавшая кровопролитную войну, в следующий раз уже не существовала, пропадая и теряя всякие упоминания. Открытие, перевернувшее мир и изменившее множество человеческих жизней, становилось архаизмом всего через день его жизни. Вместе с тем менялось и само общество. Всякий раз, возвращаясь на землю, Прайверс видел его разным: то обнищавшим, то утопающим в жестокости, то подверженным моральному разложению и каждый раз ему хотелось, как можно скорее покинуть эту негостеприимную планету.
В бар вошла девушка в красном вельветовом пальто, элегантно перехваченном стильным поясом. Её светлые волосы буйными волнами спадали на плечи. Подойдя к стойке, она улыбнулась капитану, но увидев лежащую на соседнем стуле форменную куртку, неловко отвела взгляд. Всем было ясно, что поговорить с ним не выйдет, да и общую тему для разговора найти было бы непросто. К тому же препараты, вводимые при приведении в чувства после каждого рейса, не только предотвращают интоксикацию и тормозят дегенерационные процессы в организме, но и блокируют репродуктивную функцию на весьма продолжительное время. К таким как он женщины обычно даже не подходят. Исключение - охочие до денег куртизанки, но и они в большинстве своём знают, что не смогут заинтересовать пилота-дальника.
Музыка сменилась, и вместо мелодичного пения послышалось нечто гремящее и скрипящее. Оно заглушило все звуки вокруг, даже шумную компанию сзади. К горлу подступил комок. Алексей почувствовал сильную тошноту и головную боль. Виной всему должно быть служила почти допитая бутылка виски. Обычно лекарства в крови не взаимодействуют с алкоголем. Этот случай был исключением. Зажав рот руками, он начал озираться в поисках уборной, надеясь, что человечество от них ещё не отказалось. Бармен указал нужное направление, и пилот кинулся к заветной двери.
Избавившись от выпитого, умывшись и приведя себя в порядок, Прайверс вышел на улицу. Свежий воздух был как никогда ему необходим. Ночной ветер приятно щекотал его ничего, не выражающее лицо. Подняв взгляд к небу, он увидел чужие, незнакомые ему звёзды. Было холодно. Мимо, с громким воем, пронеслись две машины с сиренами на крышах. Кутаясь в наспех накинутую куртку, он стоял, продолжая глядеть в безразличную чёрную бездну, ведь опустив взгляд, он увидит столь же безразличный мир, который когда-то был для него родным, который дарил ему тепло и радость, а теперь с ледяным безразличием отвернулся от него. Это пугало и заставляло думать, что он будет делать, когда убегать будет уже невозможно. Ответа он не находил.
Снова послышались сирены. В этот раз машина остановилась возле бара. Из неё вышли трое полицейских в противогазах с оружием наперевес и направились к входу. Один из них указал на Алексея, стало ясно, что именно он чем-то заинтересовал стражей. Следом из машины вылез человек в портовой униформе, за кислородной маской которого он узнал своего единственного знакомого - переводчика Чиза. Полицейские вскинули оружие, и процессия из четырёх человек направилась к пилоту. Тот поднял руки, надеясь, что сейчас так ещё делают. Приблизившись, переводчик вышел вперёд.
- Алексей Прайверс, Вам предъявлены обвинения в терроризме, а именно в биологической атаке на городской конгломерат Макстрелли. - Чиз кашлянул, его прозрачная маска изнутри окрасилась кровью. - Вы будете доставлены в суд для упрощённого судебного разбирательства, - прохрипел он голосом похожим на голос мертвеца.
- Ясно же, что это - ошибка... - невнятно, начал Алексей, но Чиз его перебил:
- Доподлинно стало известно, что на борту вашего корабля под названием... - он заглянул в листок, что держал в руке - "Скиталец" находился пассажир, заражённый антриксианской чёрной чумой, ранее уничтожившей население планеты Антрикс. Вы, в свою очередь, в нарушение инструкций о карантине, дали своё разрешение на процедуру спуска.
Переводчик вытер кровь с подбородка носовым платком. Алексей в состоянии шока зашёлся кашлем, прикрывая рот руками. Когда приступ прошёл, он нервно потёр ладони, они были скользкими от крови.