Сыч Эрина : другие произведения.

Сначала появляется луч, следом встает солнце

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Каждый из нас помнит свое детство. Все воспоминания о нем такие яркие и красочные, как будто там всегда солнце. В сравнении с ними наше єсегодня" - серые, скучные будни. Как часто молодежь слышит фразу єу тебя еще все впереди", хотя перспектив никаких и все в тумане. А ведь среди этого тумана, есть лучик света! Надежда и спасение - все в нем одном. Конечно, это любовь!
   Сначала появляется луч, следом встает солнце
  
  Каждый из нас помнит свое детство. Все воспоминания о нем такие яркие и красочные, как будто там всегда солнце. В сравнении с ними наше "сегодня" - серые, скучные будни. Как часто молодежь слышит фразу "у тебя еще все впереди", хотя перспектив никаких и все в тумане. Но среди этого тумана, есть лучик света! Надежда и спасение - все в нем. Конечно, это любовь!
  Однако, не всем он доступен: иногда туман слишком сильный. А, может, я такая слабая и ничего не вижу? Это маловероятно. Слишком самоуверенно? Бегло смотрю на зеркальную витрину. В ней отражается стройная девушка с ровной осанкой, вьющимися волосами цвета пшеничного поля и холодным взглядом голубых глаз с большими зрачками. Плащ, облегающие штаны, сапожки на высокой шпильке - все черного цвета, что резко контрастировало с бледной кожей и светлыми волосами. Впечатление слабой девушки я не производила. Я не хочу ничьей помощи, мне не нужны сопливые защитники мужественной половины в узких штанах и слезливым взглядом.
  С трудом впихнувшись в маршрутку, я стала у стенки и приложила лоб к трубе, за которую держалась в надежде унять головную боль, заработанную на лекциях. Люди меня побаиваются, считая гордой языкастой девкой. Может, и не без оснований, каюсь. Но мне одной проще. Привыкла, наверное.
  - Девушка, садитесь.
  Эм... Я растерялась, редко когда уступают место в маршрутках. Старушкам, и тем не всегда. Тем более, когда людей столько, что встать нереально.
  - Спасибо. - опустив глаза в пол, которого не было видно за кроссовками и туфлями стоящих, поблагодарила я, и села.
  Странно... Ну очень странно. Хорошо воспитанным мальчиком оказался молодой человек, лет двадцати трех, в спортивном костюме, и бритой головой. Сразу захотелось спросить, есть ли у него семки? Я стараюсь не судить о людях по их внешности, но харкающих парней в спортивных костюмах, вечно грызущих семки в парке, я не любила. Впрочем, это было взаимно. Из-за моей любви к черному цвету мне часто принимали за участника неформальных субкультур. Может это и так, вот только у меня своя субкультура, которая любит черный цвет потому, что он мне нравится и не так пачкается.
  На следующей остановке благородный представитель отнюдь не благородной группировки вышел, я тоже.
  
  
  За несколько дней пребывания дома я решил, что можно было еще поскучать, а не брать отпуск. Не так уж и плохо в армии. А то тут мамины слезы, истерики малолетней соседки (никак не уймется девчонка). Можно подумать не в армии служу, а на войне. Ох уж эти женщины, почему они все преувеличивают? Сбежал, я позорно от них сбежал. Хотелось отдохнуть, посмотреть, что изменилось в городе, встретится с друзьями. Вот только кто на роботе, кто вообще семейные люди, с ними уже как раньше пивка не выпьешь. Пришлось идти гулять одному. Ничего, может кого-то встречу из знакомых.
  Город меня разочаровал. Ничего нового и интересного не было, а за попытку подъехать к парку меня вообще чуть не задавили в маршрутке.
  - Пройдите дальше! Людям зайти некуда. - не унималась какая-то школьница. Зачем так кричать? Раскомандовалась, хуже нашего прапорщика. И куда идти то, разве что запасные двери открыть и выходить.
  - Вот сама выйди, места больше будет. - не вытерпел кто-то с пассажиров, остальные поддержали смехом.
  На следующей остановке люди с ворчанием протолкались к выходу, и мне удалось сесть, пока не затолкались следующие. Как хорошо вернуться в родной город, где у людей всегда есть чувство юмора, подумалось мне. Но мысли мои прервались от ощущения, что по голове пробежало малоприятное насекомое. И как оно не съехало, я же бритый? Глаза поднялись к верху в надежде что-то рассмотреть, и увидели светлую прядку, а следом ее обладательницу. Хрупкая девушка, с роскошными, наверняка завитыми волосами, устало висела на трубе. Голодный глаз тут же оценил ее как "ничего так, симпатичная". Глаза девушка так и не открыла, то ли уснула, то ли еще чего. Я постарался встать так, чтоб никто не успел сесть на мое место, и не обращая внимания на сварливую тетку, отчаянно топтавшую мне кроссовку, подергал девушку за ремешок плаща, вдруг все-таки спит, и предложил:
  - Девушка, садитесь.
  Девушка вздрогнула, посмотрела на меня большими голубыми глазами, и, поблагодарив, попыталась сесть. Но, маршрутка затормозила на светофоре, и девушка буквально упала на сиденье. То ли она засмущалась этого, то ли еще чего, но больше поймать ее взгляда у меня не получилось, и, вздохнув, я вышел на следующей остановке, направляясь в парк.
  
  Все так просто, боль ушла...
  Она исчезла, и ничего не изменить.
  Кто знает, как было все тогда?
  Кто знает, как с болью вместе жить. Кто знает как?
  
  
  Меня буквально разрывали противоречивые чувства. С одной стороны, весна это прекрасная пора года, особенно когда настает долгожданное нежное тепло, ласковый южный ветер, головокружительные запахи цветущих деревьев. С другой, меня раздражали парочки, тискающиеся на ходу, духота в маршрутке, приближение выпускных, а следом - вступительных экзаменов. Еще и балетки сломались. Пришлось надеть старые туфли, а они неудобные и натирают. Я старательно рассчитывала, сколько можно выкроить из стипендии, чтоб хватило на приличные туфли, но, к сожалению, она не резиновая. И почему я не родилась парнем? Хотел ведь папа Ваню...
   Сколько не было б печалей, когда я зашла в книжный магазин - забыла обо всём. Огорчало меня только то, что не могу скупить и прочитать все. Мне всегда хотелось иметь большущую собственную библиотеку, как в старинных замках из фильмов. Мысли о том, что мне не хватить жизни, чтоб её прочитать, я старательно игнорировала. Пробежав глазами про всех стеллажах, пролистав несколько особенно интересных, повздыхав над ценами, я купила сборник тестов по истории. Как только я вышла из магазина - сразу же уткнулась в книгу, проверяя, на сколько вопросов могу ответить. Несколько раз споткнувшись, (конечно туфли виноваты, а не книга) я с облегчением села на лавочку и продолжила усердно напрягать память.
   - Мороженое будете?
  Было тепло, горло я недавно вылечила, думаю можно себя побаловать мороженым. Но вместо торговца с возком, сидящий рядом тот самый воспитанный парень поедавший мороженое меня слегка удивил.
  - Ты какое любишь? Шоколадное или пломбир? - так и не дождавшись от меня ответа, пошел в атаку парень.
  А может я не люблю мороженое? И чего он ко мне пристал, странно это все... Что -то ему надо. Поспорил, наверное, с кем-то.
  - Спасибо, если бы я хотела мороженое, то я б себе купила. - ответила я и, отвернувшись, уткнулась в книгу, наблюдая за ним исподтишка. Может, отстанет? Но в ответ парень поцокал языком.
  - Это конечно хорошо, что ты обеспеченная девушка, я, конечно, ресторан не потяну, но неужели бедный солдат не может угостить красивую девушку мороженым?
  Мне стало стыдно:
  - Да не в этом дело, я не хотела вас обидеть, просто вы не обязаны что-либо покупать незнакомым людям. - начала оправдываться я.
  Парень, выслушав мои оправдания с серьезным видом, продолжил свою песню:
  - Тогда какое мороженое будете?
  Он издевается. Нет, ну точно! Пришел тут крутой дядя, сел возле девушки, и начинает заливать со своим мороженым. В другой ситуации я бы встала и ушла от конфликта как всегда, но сегодня я хотела посидеть в парке, почитать, и даже съесть фисташкового мороженого. Так что пускай отстанет со своими предложениями.
  Примерно это я ему и высказала глядя в глаза, на что получила неожиданный ответ:
  - Вообще-то, крутой дядя тут сидел и никого не трогал, пока не пришла чем-то разгневанная девица, которая за попытку её угостить хорошо хоть не избила бедного дядю.
  Я поперхнулась набранным воздухом, и, откашлявшись, возразила, что никого здесь не было. Есть у меня плохая привычка спорить. В этот раз она сыграла со мной злую шутку. После получасового спора, мне предложили пари, которое рассудит бабушка торговавшая семками напротив. В итоге бабуля подтвердила: парень там сел первый, а я вторая. Я проспорила ему 3 часа совместной прогулки и поедания мороженого. И почему я забыла какая я рассеянная, что иногда не замечаю ничего вокруг?!! Но отказываться гордость не позволила, особенно после его слов:"Только не надо давить на жалость и угрожать парнями, крутой дядя тебя не съест."
  Я и глазом не успела моргнуть, как на костеле пробило шесть часов. Пришлось сделать вид, что еще осталось мороженое в вазочке, и я его усердно доедаю. Эти несколько часов пролетели слишком быстро. Парень оказался интересным в общении, знавшим кучу историй. Мог поддержать любую тему разговора от искусства и наук до простых мирских благ, не смотря на то, что был солдафоном похожим на гопника. Хотя нет, он просто солдат в спортивном костюме.
   Солдат рассмеялся, попросил не издеваться над вазочкой, и предложил еще одну порцию. Есть третью порцию я побоялась, пришлось оставить вазочку в покое и посмотреть на собеседника.
   - Три часа закончились, да?
  Я не говорила, что у него теплые карые глаза? Сейчас они вопрошающе смотрели на меня, но я не понимала, что они хотят, в них ведь не плывут субтитры. А жаль...
  - Можно я провожу тебя домой?
  Не люблю эту фразу. Почему я должна всяких водить домой? А с другой стороны, так хочется, чтоб о тебе кто-то заботился, и спокойно идти домой, не вздрагивая от шорохов и прохожих, держась за надежную теплую ладонь, которая даже над пропастью не отпустит. Что-то я слишком перешла на лирику. Так, уже губу раскатала! Вот сейчас проводит немножко, путь то не близкий, и гудбай Америка!
   Немножко не получилось, мне спокойно объяснили, что расстояние не имеет значения, он не позволит девушке идти одной, чтоб потом переживать.
   Уже на подходе к дому, когда я в уме придумывала слова благодарности и прощания я поняла, что не знаю, как его зовут. На "ты" мы перешли еще в споре, а имени так и не спросила, как и он. Пришлось исправлять оплошность. Все-таки он необычный человек, вместо ответа попросил телефон, что-то быстро набрал и вернул. Я хлопала глазами, ничего не понимая. Неужели он решил вот так нагло без спросу взять мой номер?! Но на экране светился сохраненный номер с именем Ваня.
  - Ваня?! - надо ли говорить, какое у меня было выражение лица?
  - Да, а тебя как?
  -Катя.... Такие обычные и банальные имена, правда?
  На меня посмотрели, и сдвинули плечами:
  - Ну и что?
  А ведь действительно, какая разница...
  
  Серебряные нити разрывает дождь,
  Теперь ты плачешь, ты одна.
  Он в поле кормит кровью сталь,
  А ночь его, на зло, давным-давно прошла,
  И унесла все то, чего, как кажется, не жаль, уже не жаль...
  
  
  В парке было многолюдно, не смотря на разгар рабочего дня. Он располагался в центре и естественно, что людям приятней пройти через парк, чем обходить его пыльными улицами. Купив мороженого в ларьке, я сел на лавочку напротив одной забавной бабульки. Бабуля продавала семечки, и ими же кормила бродячую собачку. То ли собачка была голодная, то ли семечки вкусные, но жевала она их с аппетитом. От созерцания этой картины мое внимание отвлекла женская сумка набитая тетрадями, книгами и папками брошенная на другом краю лавки, и её обладательница, которая оказалась девушкой из маршрутки. Надо же. Так, надо что-то сказать, пока она увлеченно читает. А может не мешать? Ай, ладно. Сознаюсь, ничего кроме как предложить мороженого, я не придумал. Да еще и начал спор, хорошо хоть не переросло в сору. Был бы смех парням из роты: хотел познакомиться с девушкой и тут же поссорился. Хорошо, что вовремя придумал пари, а девушке уже неудобно было отступать. Упрямая, но добрая и красивая. Это тебе не соседка Ира, которая кроме косметики и "Дома 2" ничего не знает. Эта девушка явно всесторонне развита, даже играет на чем-то кроме нервов, раз ноты в сумке носит. Но как-то странно себя ведет, боится что ли? Может, обидел кто? То задумается и так мягко и нежно говорит, а потом опомниться и наязвит так, что прапор отдыхает. Да, характер непростой, но интересно же!
  Наконец-то спросила, как зовут, значит заинтересовал. Номер у нее не допросишься - слишком подозрительная, не доверяет людям. Это даже хорошо, а то сейчас не люди, а нелюди сплошные. Попробуем так.
  - Давай договоримся, я не буду надоедать, но если захочешь прогуляться, или поговорить, скинь вызов, я перезвоню. Я буду очень ждать.
  Я не находил себе места. Даже курить захотелось, хотя в армии бросил, да и прапор у нас этого не любит и задолбил нарядами. Но вызов она так и не скинула. Вот вредина! И все же, через 4 дня пришла смс. Конечно, о свидании и признаний в любви речи не было, смысл был вообще левый, но это уже моя проблема. Сейчас позвоним и разберемся. Конечно, смс отправила тайком подруга, пока та делала чай.
   -Что ж, спасибо подруге раз ты такая стеснительная трусиха.
  Мне заявили, что я никто и зовут меня никак, и я не имею права рассуждать о чертах ее характера. Что ж, это будет нелегко, но интересно.
  
  Серебряные нити разрывает дождь,
  Но только миллионы лет идет его война,
  Но только миллионы лет она ложиться спать одна,
  Но только миллионы лет он молит небо об одной,
  Но только миллионы лет она живет о нем мечтой.
  
  
  
  Чем больше проходило времени, тем больше я понимала, что жизнь это странная штука, и кульбиты, которые она иногда заворачивает невозможно предугадать. Я чувствовала себя стоящей на маленьком утопающем островке: некуда бежать, и оставаться здесь нельзя. Мелкие будничные проблемы скапливались и накрывали с головой. В итоге, у задорной девчонки, чем-то напоминающая веселого и беззаботного Антошку, стали такие грустные глаза, взгляд которых невозможно выдержать. В груди поселилась тяжесть, а на сердце - серость. Редкие глотки солнечно счастья не спасали. Я понимала, что мне уже не хватает сил барахтаться в этой мути, и опустила руки. И вот, такая упрямая и непокорная девочка стала похожая на безвольного серого призрака, равномерно и равнодушно существующего в чреде одинаковых дней.
  
  - Хоть бы мать пожалел, ты ж у меня один! Я ж одна тебя растила. - истерила пожилая дама.
  - Мама, ты знаешь, что я тебя жалею, уважаю и люблю. Прекрати эти нелепые убеждения. Неужели ты хочешь, чтоб я всю жизнь держался за твою юбку? - завязывая перед зеркалом галстук, спокойно спросил молодой человек.
  - Нет, конечно, я внуков хочу. Взял бы и бросил свою армию, женился! Вон Ирочка, какая хорошая девочка, как раз колледж заканчивает, отличница между прочим, а как готовит... - расхваливала женщина желанную невестку.
  - Вот и женюсь, когда контракт закончится. - согласился парень, справившись с галстуком.
  
  Так было до тех пор, пока один в меру наглый, уверенный молодой человек, спокойно не пришел на этот островок. Он знал, что он делает, чего хочет и добивался этого, пересекая на корню все мои попытки отступить. Я была очень зла, просто в бешенстве. Неизвестно кто и почему, бесцеремонно врывается в мою жизнь с уверенностью, что так и должно быть. Я не верила ему, в его существования, не доверяла ни единому слову, в каждом слове и движении искала подвох. Когда же, когда он покажет, что ему на самом деле нужно, и исчезнет, убедив меня, что это все лишь агония? Но его глаза просто смотрели, руки крепко обнимали, а губы все в той же манере уверенности и спокойствия сообщили:
  - Не верь, не доверяй... Не все же сразу, у нас много времени.
  
  
   - Правильно, я давно тебе говорила, а ты заладил, что она ребенок. - обрадовалась мать.
  - Я женюсь, но не на Ире, мама. - возразил сын.
  - Опять твоя Катерина! Где ж ты выкопал эту выдру? Ты, что не видишь, она же только...
  - А ты видишь? Ты же ее в глаза не видела. - поддел ее сынок, беря с вазы букет и забрасывая на плечо пиджак.
  - Я - мать, я сердцем чувствую! - тут же нашлась мать.
  
  Вот никогда не понимала подруг, которые бросая друзей, уделяли все время парням, как будто дышать без них не могут. И вообще считаю бредом ставить такое временное явление как парень на первое место, если есть верные друзья. Но жизнь научит, и проучит всех. Не знаю, так ли это ощущали вышеупомянутые девушки, но я чувствовала себя беспомощным ребенком, на которого со всех сторон давила толпа. Но перед ним она расступается. Он подходит, молча, берет за руку, и я ощущаю в себе силу пробиться сквозь нее. Только бы чувствовать его ладонь, в которой моя была маленькой и изящной, хотя обычно я ее такой не считала. Спокойно, уверенно, шаг за шагом я поняла, что не могу больше бороться, и не хочу. Я уже не рвалась на все стороны, таща его за собой на буксире, а тихо шла, любуясь очертаниями его спины.
  
  
  - Эх, мам, не вредничай. Вот подработаю немного, чтоб хватило на покупку внуков, и женюсь. И тебе радость, и мне счастье. - ответил сын, поцеловав мать, вышел из квартиры.
  - Упрямый мальчишка, вот помяни мое слово, она тебя облапошит! - проорала мать в закрытую дверь, тут же сплюнула и постучала по той же двери.
  
   Все чего я желала - вот так идти за его спиной, ощущая его руку, позволяя ему вести, и быть готовой поддержать и закрыть собой от любых напастей. Если эта рука отпустит, я больше не смогу идти...
  
  Меня застали врасплох, во время контрольной проверки перед зеркалом в коридоре.
  - Привет! - небрежно прислонившись к косяку двери, поздоровался Ваня. Одна рука держала закинутый пиджак на плече, вторая была за спиной. Ласковая улыбка и нежность в глазах.
  - И давно ты тут стоишь? Когда я буду внимательнее. - для порядка по возмущалась я. Хотелось с визгом повиснуть на нем, но я постеснялась.
  - Это тебе. - он вытащил руку из-за спины и протянул мне букет.
  - Ой, ромашки. - заулыбалась я.
  Почему-то, в последнее время, постоянно всплывала в памяти фраза из сказки: "тропинка широкая, а мы рядышком идем, жмемся друг к дружке как будто она узенькая". Стоило мне сказать, что Ваня есть, не хватает Василисы, как его нахмуренные брови заявили, что больше одной буквы "В" он не потерпит, и Катеринка намного лучше звучит. Весомым и неоспоримым аргументом послужил поцелуй. Это было его особенностью, мне что-то не нравилось, но после его слов черное становилось белым.
  - Я не хочу, что б ты уезжал.- быстро отвернулась к окну, деля вид, что увлеченно за чем-то наблюдаю, а то не дай бог поймет, что меня слезы душат.
  - Хоть служба моя опасна и трудна, я все же скоро вернусь.
  Естественно, я как любая представительница женского пола, услышала только то, что мне надо.
  - Опасная? А кто уверял, что это наверняка обычное задание, и вообще... - что вообще мне договорить не дали, подушку, которой я отчаянно доказывала свою точку зрения, отобрали, и так обняли, что не было чем дышать, не то чтоб возмущаться.
  - Я приду проводить тебя.
  Он как-то странно изменился в лице, но тут же ответил:
  - Электричка в 5 утра, лучше поспи, ты же не любишь рано вставать. Я тебе сувенирчик привезу, что ты хочешь. - похоже, он и сам понял, что это была жалкая попытка сменить тему.
  - Тебя, со всеми конечностями и прочими прилагающими. А проводить, я все же приду.
  - Хорошо, упрямая моя, тогда я буду тебя полчаса целовать на перроне, а ты будешь обливать ведрами слез мне форму, как порядочная героиня романа. - достать нахала мне не удалось, выкрутился, а потом было не до этого.
  
  
  Сумку я собрал давно, там больше еды на дорогу чем вещей. До завершения контракта службы остался месяц, так что думаю это последнее задание. Деталей я не знаю, но из того, что сообщили по телефону ничего обыкновенно сопровождение ценного предмета, груза или человека. Но это я знаю, а мать как всегда причитает. Маленькая молчит, но наверняка рыдала до утра. Хотелось позвонить, но вдруг уснула и разбужу. Надо ее как-то приободрить. Хорошо хоть соседка успокоилась, да и пацаненок к ней какой-то ходит. Если б он знал как я ему благодарный, пусть теперь ему на дверях пишет, какой он хороший и красивый и прочее.
  - Посидели на дорожку и пошли. Мам, ну что ты, в самом деле. Я каждый раз приезжаю на выходные, и ты вечно в слезах...
  Утро было теплым, солнышко, застенчиво покраснев, выглядывало из-за горизонта. И все было бы замечательно, если б мама не нашла виновницей моей службы Катю, и закатала ей истерику поливая грязью как только могла. Зря я ей сказал, что хочу денег заработать. Катя, бледнее обычного с красными глазами, старательно подрисованными карандашом, стояла и молчала, хотя обычно за словом в карман не лезла. И ожидаемого мной скандала и гордого ухода Кати (из поля зрения мамы, разумеется) не получилось. Орать на мать, и тем более крыть матом женщину которая недосыпая и не жалея себя вырастила единственного сына одна, я естественно, не стал. Просто стал между ними, закрыв Катю спиной, в которую она с благодарностью уткнулась.
  - Если ты пришла для того, чтоб наорать на мою любимую девушку и будущую жену, иди домой. Просто иди домой! - я не дал ей ничего сказать в свое оправдание. Естественно домой она не пошла, только демонстративно отошла в сторонку. Ох уж эти женщины! Только Катя после моих слов как-то напряглась, мы ведь на эту тему не говорили. Рассчитаюсь с армией, тогда спокойно поговорим. Как раз будет время придумать что-то интересное, обожаю детский восторг в ее глазах.
  
  Он рвется в бой и так желает умереть,
  Но так уж повелось, что смерти больше нет,
  Она так часто смотрит в ночь и ждет от тьмы ответ,
  И остывает сердце в ней и гаснет жизни свет.
  
  Серебряные нити разрывает дождь,
  Но только миллионы лет идет его война,
  Но только миллионы лет она ложиться спать одна,
  Но только миллионы лет он молит небо об одной,
  Но только миллионы лет она живет о нем мечтой.
  
  - Это твое сердце? - спросил он, теребя в пальцах мой кулон. Всего лишь дешевая бижутерия. Черное сердечко из стекла обрамленного металлом надетое на шнурок.
  Я подтвердила, взглянув в его глубокие глаза.
  - Дай мне его. Я буду его беречь, и возможно у меня оно сменит свой черный цвет. - ответил он на мой вопрошающий взгляд.
  - Бери... - тихонько, одними губами, но он услышал. Он всегда слышит.
  Я взглянула на шнурок черного цвета, который остался на шее.
  - Теперь здесь пусто.
  Легкое касание губами, как всегда отозвавшееся болью в глубине души, неуловимый, но такой сладкий и родной аромат, который лучше всех духов мира, и тихий щелчок.
  Удивленно смотрю на грудь. Солнышко играет на серебряной цепочке с прямоугольной подвеской, украшенной интересным узором. Поднимаю глаза и вижу, как он надевает мое сердце себе на цепочку.
  - Там никогда не будет пусто... Оно никогда не будет одиноким. - улыбалось солнце моей жизни.
  По щеке пробежала слеза и исчезла в его губах...
  Одна, вторая... Дождь... Ливень...
  Там никогда не будет пустоты, все заполнено болью до краев, и при малейшем шорохе выплескивается наружу градом слез... Больше некому их ловить... Обгорелое до черноты тело опознали по черному стеклянному сердцу. Он хотел сделать его красным, а получилось на оборот... Там никогда не будет пусто, где бережно хранятся воспоминания о каждом мгновении.
  - Не плаць, пазязя!- взгляд теплых карых глаз и дождь стихает...
  Встало солнце...
  
  
  Слова из песни группы Зубы на бордюр "Миллионы лет"
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"