Cofe : другие произведения.

Послушная жена (общий файл)

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Фраза: "Я буду тебе послушной женой!" - ставила точку в его отношениях с женщинами. Будучи честолюбивым, он предъявлял высокие требования к своей будущей избраннице, которая должна быть изысканной светской львицей, чтобы блистать в избранном обществе. Однако для карьеры ему пришлось жениться на дочери босса, невзрачной домохозяйке, которую собственный отец стыдится так, что предпочитает держать в четырех стенах. Что ж, приходится смириться с появлением в его жизни послушной нелюбимой жены, но вот готова ли смириться она?


   В то утро он купил только что поступивший в продажу бестселлер "знаменитой и неповторимой До Ра" как окрестила реклама этого автора дамских романов. Купил для ЧонСа - секретарши босса и своей любовницы. Он знал, что она, как женщины не только его отдела, корпорации Фоксэм, да и всей страны зачитывались этой самой До Ра, которая, кажется, писала в жанре любовно-детективного романа. Сам он, разумеется, не притрагивался к этому чтиву, да и купить сей опус его заставило исключительное событие. Он, наконец, добился своей цели - достичь вершины власти в Фоксэм. Через неделю он станет зятем владельца этого конгломерата.
   Держа книжку в руке, он вошел в лифт, чьи стены состояли из сплошных зеркал и мельком глянул на свое отражение. Он был красив и пользовался успехом у женщин, что являлось немаловажным подспорьем для продвижения его карьеры. Он был умен, охотно учился, легко воспринимая новое, и просчитывал все наперед, что составляло основу его карьеры. И он был трудолюбив, внимателен и педантичен, немного свысока относясь к тем, кто жил чувствами, ища в них какую-то глубину, и был уверен, что это от небольшого ума, а цинизмом он считал умением трезво смотреть на вещи. У него была квартира в Апкучжан Родео, кредит за которую он потихоньку выплачивал и он не собирался расставаться с нею и после женитьбы, хотя тесть настаивал на том, чтобы новоиспеченный зять жил в его семье. Но мало ли как повернется жизнь.
   Его будущий тесть держал в кулаке созданную им же империю под названием "Фоксэм" в которую входило двадцать три предприятия от пяти холдинговых компаний, авиационного завода до горнолыжного курорта. Фоксэм двигался к тому, чтобы перерасти в транснациональный концерн. Г-н Пак Мин Со мыслил масштабно, просчитывал действие соперников и последствия своих шагов, умело подбирал сотрудников, разбираясь в людях, но был иногда слишком эмоционален, его легко можно было вывести из себя, хотя при посторонних он умело держал себя в руках. Кажется, никогда такого не было, чтобы он терял голову. Свою ярость и напор недовольства он выпускал тогда, когда хотел кого-то подавить. Ким Бо считал неправильным добиваться от других нужного решения эмоциональным напором и давлением авторитета. Его больше привлекала игра ума, чем чувства: он ценил умение убеждать, доказывать, аргументировать, опровергать, и именно так обходил соперников. Сам он никогда не выходил из себя, однако это не значило, что разрешал унижать или ущемлять свое достоинство. Собственно поэтому он и был замечен боссом. Ким Бо окончив Гарвард, и вернувшись в Сеул, не бросился на первое же приглашение работодателя, пришедшее в ответ на одно из его резюме, разосланные в крупные компании страны. Он не стал объяснять родителям, почему отверг предложение предприятий, входящих в состав таких чеболей как Lotte, SK Group и Samsung. Просто он знал, что, не являясь родственником кого-то из руководящей верхушки, ни даже их протеже у него мало шансов пробиться наверх. Конечно, можно было бы выгодно жениться, но ведь он не один такой молодой, циничный и хваткий. К тому же он еще не совсем знал на что способен. В своих силах он был уверен, но не хватало опыта. Поэтому он и принял предложение Фоксэм, пытающейся потеснить на рынке таких мастодонтов как LG, Daewoo, Hundai. Вверенный Киму отдел разработок трудился не то что не покладая рук, не зная сна и отдыха, но скорее рационально. Ким Бо повысили, дав в его ведение проектную группу с входящими в нее подразделениями исследований, конструирования, разработки и снабжения. На последующем совещание, Мин Со игнорируя выкладки Ким Бо, велел действовать в разрез с его выводами и рекомендациями. Ким Бо возразил. По своему обыкновению, Мин Со начал давить, но подчиненный, к его удивлению, стоял на своем. Эмоциональной нервной атаке главы корпорации молодой специалист противопоставил неоспоримые факты и аргументы. Смерив непокорного недовольным взглядом, босс проговорил:
   - Поступай по своему усмотрению, но если провалишь дело, вылетишь с работы.
   - Да, господин председатель, - поклонился Ким Бо.
   Тогда шла борьба за холдинговую компанию Soka между Фоксэм и КомпанИ, действующей через фирму Nero. Киму важно было отстоять Soka. Ситуация для Фоксэм складывалась неважной, так как Nero уже начал скупать акции Soka. Тогда Ким открыл пункты для скупки акций самого Nero и дочерних предприятий КомпанИ, причем охота велась на акции, которыми владели физические лица. Тогда КомпанИ отступилось, не желая терять крупных акционеров. После этого Ким, взятый под особое покровительство Мин Со, медленно, но верно шел на повышение.
   Лифт мягко остановился, и в него вошли две сотрудницы финансового отдела. Увидев Кима, они смутились, переглянувшись с застенчивыми улыбками. Он привык к подобной реакции, а потому лишь вежливо улыбнулся в ответ. Не особо разговорчивый, он казался неприступным. Женщин он выбирал по тому, насколько они могли быть полезны, а связь с ними выгодна ему. Он знал, что ЧонСа любовница Мин Со, как и то, что пожелай он и она тотчас, не рассуждая, уйдет от босса к нему. Но ЧонСа был нужна Киму именно, как любовница босса, снабжающей его немаловажной информацией, благодаря которой он обходил своих соперников. Собственно она была интересна Киму именно как информатор, но ЧонСа с некоторых пор стала видеть их отношения иначе, он же был не против некоторого разнообразия. С женщинами у него проблем не было, и он мог позволить себе выбирать. Он знал, что женится выгодно, а не по любви, которую считал романтической блажью и бесполезной нервотрепкой, тем не менее, он пережил два сильных увлечения и оба закончились одинаково: его возлюбленные становились утомительными, навязчивыми и каждая клятвенно обещала быть ему послушной женой. После этого Ким Бо научился держать женщин на некотором расстоянии, не подпуская к себе слишком близко. Пожалуй, умная и расчетливая ЧонСа могла бы стать его женой, и он не раз подумывал о том, чтобы жениться на ней, если бы не один существенный недостаток - она была всего лишь секретаршей. Но и это он мог отбросить и жениться на ЧонСа только потому, что она никогда не заговаривала с ним о женитьбе и не обещала стать ему послушной женой. И вот когда он готов был говорить с ней о браке, босс вдруг предложил Киму жениться на его дочери. Это было даже не предложение, а деловая сделка. Хвала богам, ЧонСа спокойно восприняла это известие и держалась молодцом. Вместо истерики, она вдруг уверенно заявила, что, даже женившись на дочери босса, Ким все равно не порвет с ней. Сам Мин Со отзывался о своей дочери и будущей жене Ким Бо прохладно, точнее вообще старался не упоминать о ней, лишь назначил день, когда новоявленный жених придет в гости, чтобы познакомиться с невестой и поужинать с будущей семьей, в которую должен будет войти.
   Его приняли радушно, но сама невеста так и не появилась. На вопрос Кима, когда он увидит госпожу ЮХа босс, поморщившись, заявил, что они отлично посидят без нее. Жена босса миловидная молодящаяся женщина, хлопотала вокруг гостя, стараясь сгладить неловкость, но все равно чувствовалось какое-то напряжение вокруг имени невесты. Не смотря на это, Ким Бо постарался оставить по себе приятное впечатление, с интересом наблюдая своего босса в семейной обстановке, в которой тот предстал этаким благодушным патриархом. После этого вечера Ким Бо начал собирать информацию о будущей жене вплоть до сплетен, которые позволял себе выслушивать. Как всегда наиболее исчерпывающую информацию выдала ЧонСа. По ее словам выходило, что Мин Со стыдится дочери; не пустил учиться дальше, заявив, что ее удел быть преданной женой и домохозяйкой; что босс не берет ее на приемы и ни на какие другие мероприятия вообще; что он уже раза два сватал ее за сотрудников Фоксэм, но брачные сделки по каким-то причинам срывались. "Видимо, - заключила свой доклад ЧонСа, тонко улыбнувшись, - замужество для нее самая удачная перспектива".
   - Простите, господин, - вдруг обратилась к Ким Бо девушка из финансового отдела.
   - Да? - очнувшись, вежливо отозвался он.
   Девушка глянула на подругу и, собравшись с духом, спросила:
   - А где вы купили книгу ДоРа?
   Он непонимающе посмотрел на нее, потом на книгу в своей руке.
   - В книжном магазине "Ёльква" за углом. Ее только выложили на прилавок, - ответил он.
   Но девушки уже не слушали его, повернувшись к дверям останавливающегося лифта.
   - Надо бежать в обед не мешкая, - возбужденно говорила одна.
   - Ты что! - взволнованно возразила другая. - К обеду ее разберут и нам не достанется.
   Они вышли, а он поднялся на этаж выше в святая святых Фоксэм. Повертев книгу в мягкой яркой обложке, пожал плечами и шагнул в разъехавшиеся створки лифта. Еще издали, идя по коридору, он видел ЧонСа царящую за мраморной стойкой под латунным фирменным логотипом Фоксэм и испытал острое сомнение: не совершает ли он ошибки? Все-таки отказаться от ЧонСа ему наверное будет трудно. Променять стильную красавицу на непонятную девицу... Такая тоска! Жизнь несправедлива: почему старательной умнице ЧонСа выпало быть секретаршей, ей, которая собственными силами, не полагаясь ни на кого, добилась этого положения. А какой-то невнятной девице все досталось с рождения и что же? Она предпочла остаться иждивенкой на шее отца, не использовав тех возможности, что щедро даровала ей жизнь. Ким не знал, насколько ущербна его невеста, но в том, что она ничем не примечательная особа, был твердо уверен. Не приложившая ни грамма усилий, да и, наверное, вообще не знающая что это такое, она вряд ли сможет когда-нибудь по достоинству оценить блага доставшиеся ей даром.
   ЧонСа подняла на него глаза и тепло улыбнулась.
   - Босс у себя? - спросил Ким, кладя книгу на гладкий мрамор стойки.
   - У себя и ты можешь войти. Теперь ты можешь входить к нему когда захочешь... Ох! - выдохнула она в восхищении, когда увидела лежащую перед ней книжку. - ДоРа! Ее "Лунное море"! Это же новинка, которую все так ждут! Ах, дорогой, - понизила она голос до шепота, когда он поднял палец, предостерегая девушку от излишней эмоциональности и призывая к осторожности.
   Перегнувшись через стойку, он взял с ее стола отрывной листок и написал: "В семь, в "Похо". Закусив губу и прижав книжку к груди, она кивнула, скомкала листочек и бросила его в мусорное ведро, а Ким вошел к будущему тестю. Мин Со радушно поприветствовал его, похлопал по плечу и вызвав ЧонСа приказал принести чай.
   - Не хочешь перед свадьбой взять три дня? - спросил он.
   Рука ЧонСа составляющей с подноса на стол чайничек из красной китайской глины, чуть дрогнула.
   - Это за счет компании, - продолжал Мин Со, принимая у ЧонСа чашку чая. - Все-таки семейная жизнь не так легка, как кажется, - вдруг пожаловался он со вздохом.
   - Лучшего подарка на свадьбу я не мог ожидать, - улыбнулся Ким Бо. - Но вы приняли решение по поводу КомпанИ и Nero?
   - Тут нужно действовать с оглядкой. Если бы речь шла только о Nero, я бы не колебался, но КомпанИ серьезный противник.
   - Но ваше бездействие начинает беспокоить директоров и кое-кто уже заинтересованно поглядывает в сторону КомпанИ. Логика проста: раз Фоксэм не в силах противостоять КомпанИ...
   - О-хо! - перебил его укоризненным возгласом босс. - Этот мальчишка... Учить меня вздумал! Если ты уже сейчас критикуешь меня, что станет, когда войдешь в мою семью? - сказал он, скрывая одобрение за мнимым негодованием. - Если бы я мог просчитать КомпанИ, не знал бы головной боли, но если в гневе пнешь камень, то только ноге больно. У меня нехорошее предчувствие, кажется, что они с нетерпением ждут моего шага, чтобы действовать. Я должен понять, что к чему, как говорят: и паук сначала совьет паутину, а потом ловит насекомых. Какой-то козырь у них да припрятан, и они вынуждают меня действовать, а я вот упорствую и бездействую.
   - Может они отвлекают вас от чего-то и тянут время?
   - Может, и отвлекают, но никогда не следует махать палкой в темноте, обязательно перепадет тебе самому.
   День выдался напряженным, но впереди были три дня отдыха отпущенных ему боссом. Только, что эти три дня решали? Он чувствовал себя как осужденный перед казнью. За эти три дна он рассчитывал по-настоящему отдохнуть, то есть побыть в своей квартире в полном одиночестве. И чтобы его не дергали, нужно было в этот день сделать как можно больше, а потому вечером Ким ехал в "Похо" выжатый морально и физически. Все же, у него хватило выдержки не поддаться раздражению, когда его подрезал какой-то наглец и на него же накричал. Ким Бо лишь вежливо поклонился разъяренной красной физиономии в окне подрезавшего его седана. Он никогда не позволял себе выходить из себя, считая это унизительным. ЧонСа уже ждала его в "Похо", в номере, который они обычно снимали для своих встреч. Она заказал роскошный ужин с дорогим вином, после которого Ким Бо вольготно раскинувшись на диване, рассеяно слушал ее. Он наслаждался вином, думать ни о чем не хотелось, как и вникать в слова ЧонСа.
   - Женитьба не изменит твоего образа жизни. Разница лишь в том, что ты будешь жить в доме босса, - говорила она.
   Ким хотел бы согласиться с ней, веря ее чутью. Он ценил ее умение приспособиться к любым обстоятельствам и устроиться в жизни. Для него женитьба открывала большие возможности, и резко поднимала по карьерной лестницы. Но и здесь он должен будет побороться. Господин Мин Со имел большую родню, и каждый из его родственников метил в наследники Фоксэм и Ким Бо должен был их всех переиграть, поэтому ему нужно как-то пережить свадьбу, смириться с браком, присмотреться к новой семье и действовать. В, конце концов, он будет не один, у него есть ЧонСа, которая поможет ему пройти через все это. ЧонСа встала с дивана и подошла к окну, он не последовал за ней, хотя она явно этого ждала. Но у него не было сил на любовные игры, он заворожено смотрел на вино, подняв бокал на свет свечи. Как только у него завязывались отношения с женщинами, он позволял им любить себя, уступая их прихотям и желаниям. Ему не нужно было особо напрягаться, чтобы добиться близости. Стоило лишь поддержать их ненавязчивым флиртом: улыбками, намеками, и они шли навстречу его невысказанным желаниям. Он привык к этому, да и нравились ему их неожиданные фантазии, за которыми он следовал не без удовольствия. Разумеется, он был аккуратен, незапланированный ребенок вовсе ни к чему. Когда-нибудь, ему, уже степенному, немолодому боссу понадобиться наследник, но не сейчас. ЧонСа, видя, что Ким не собирается подходить к ней, а устало откинул голову на спинку дивана, вернулась и, сев рядом, погладила его по плечу. Он повернулся к ней, подбодрив слабой улыбкой, тогда она взяла из его руки фужер с оставшимся вином, поставила на стол и, вдруг придвинувшись по дивану, подобрав платье села к нему на колени, повернувшись лицом к его лицу. Ким чувствовал как возбуждение медленно, но верно поднимается в нем и бурлит как игристое вино, мутя разум. Пусть Ким не был страстен, но он не обманывал ожиданий женщин, щедро вознаграждая их. Ким медленно провел ладонью вниз по спине ЧонСа и воодушевленная она порывисто прижалась горячими губами к его губам, расстегивая на нем рубашку. Ему нравилось, как она гладила его, нравился запах ее духов и облегающее платье на ней. Все это она знала, а потому была уверенна в себе и в нем.
   В оставшиеся до брака три дня, он не виделся с ЧонСа, а верный себе проводил время в одиночестве, настраиваясь на свадебную церемонию. Он репетировал ласковые улыбки и зовущие, восхищенные взгляды, предназначенные неведомой невесте. Он был уверен в себе, он должен справиться. Из своего опыта Ким знал, что первые минуты навалившейся, казалось бы, неразрешимой и даже опасной ситуации, подавляют волю, вызывая чувство полной катастрофы и паники. Именно, эти первые минуты нужно было выстоять, а уж потом соображать, как быть дальше. В этот раз он добровольно сунулся в безжалостный капкан брака и обратного пути у него уже не будет: либо отступить сейчас, либо, сжав зубы продолжить все это. В назначенный день он раньше положенного прибыл к месту венчания. Гости уже заполнили фешенебельный есикчжан - свадебный зал с подиумом, шедшим посередине, - занимая столики, расставленные вдоль этой светящейся дорожки к свадебному алтарю. У алтаря, украшенной аркой роз, Кима встретил священник, прижимавший к белой кружевной тунике, надетой поверх рясы Библию. На вопрос жениха, тот покачав головой, сказал, что невеста уже в пути и что не стоит так беспокоиться. Тут к Киму начали подходить родственники невесты, желая познакомиться и коллеги, чтобы поздравить его. Ким с улыбкой поддерживал беседу и счастливо смеялся, почти физически ощущая роковую неумолимость подступающей минуты.
   И вот когда зал заполнился гостями и все столики были заняты, а у Кима понемногу начали сдавать нервы, ведущий свадебную церемонию попросил его занять полагающееся жениху место. В зал вошли мать невесты и женщина, приглашенная Кимом, что бы заменить на церемонии его мать, живущую в Америке. Обе были в традиционных ханбоках. Они подошли к возвышению у алтаря, зажгли свечи и, поклонившись друг другу и гостям, сели на свои почетные места в первом ряду. Заиграла музыка и в зал вступил г-н Мин Со, ведя под руку свою дочь. Вряд ли кто-то обратил внимание на хмурое выражение его лица, не соответствующее торжеству момента, потому что все взгляды устремились на невесту. Платье новобрачной было похоже на глухую ночную рубаху старой девы, свято пекущейся о своей целомудренности. Бросался в глаза высокий воротник под горло в кружевах с частым рядом пуговиц, обтянутых атласом вдоль лифа. Широкие рукава из тонкого дорогого кружева, как и расширяющиеся складки платья падали свободно. Невольно кололо подозрение, а не беременна ли она? Рядом с подтянутым стройным женихом невеста казалось приземистой и бесформенной. Из украшений на ней было ожерелье из не рожденного жемчуга, который можно было обнаружить на белом кружеве венчального платья либо случайно, либо при сильном желании. Туго зачесанные волосы прикрыты фатой, спускавшейся вдоль широкого блеклого лица без грамма косметики. Толстые линзы очков так же не придавали невесте очарования, делая ее глаза по-рыбьи выпуклыми. Когда отец подвел то и дело спотыкающуюся невесту к жениху, она посмотрела на ослепительную улыбку будущего мужа с сонным прищуром. Но Ким Бо был словно мрамор. Священник прочел брачную клятву, которую жених и невеста должны были подтвердить своим согласием, после чего надеть друг другу кольца. Жених громко и ясно произнес свое: "согласен". Невеста, что-то промямлила, и ее бубнеж посчитали за согласие. Взяв с подноса обручальное кольцо, Ким надел его на палец невесте. Ее рука была обтянута тонкой кружевной перчаткой. Ким внимательно посмотрел в лицо той, которую видел впервые. Фата висела вдоль лица, а венок из крупных роз, словно яростно нахлобучен на лоб. Ее глаза за толстыми линзами очков сощурились, превратившись в щелочки и она низко склонившись к его протянутой руке и неловко ухватив, стала какими-то рывками одевать кольцо на его палец. Она походила на копну из кружев. Проделав эту кропотливую работу, выпрямилась, и вот теперь им следовало поцеловаться. Ким посмотрел на ее губы, едва покрытые бледно розовой помадой, от чего ее лицо с размытыми чертами казалось бледным пятном, сливающимся с платьем. Спроси Кима, как выглядит его невеста, он бы затруднился ответить, точнее ответил бы: "никак". Все ее движения были невпопад и неуклюжи. Ким склонился к ней, и чуть коснувшись губами ее губ, выпрямился. Зал зааплодировал. Свадебный распорядитель обратился к присутствующим с короткой речью. За пять минут он успел рассказать о достоинствах жениха и невесты и пожелать им счастья в начинающейся семейной жизни. Глаза молодой за толстыми стеклами очков ничего не выражали, она как заведенная кукла следовала свадебной церемонии, переходя от родственника к родственнику, которых приветствовала поклонами и снова к сияющему мужу, которого, похоже, толком и не разглядела.
   Так они и стояли рядом: она бесформенная и нелепая не зная куда повернуться, куда себя деть, щуря глаза на вспышки фотоаппаратов, кланяясь своим родителям, названным родителям жениха, и всем гостям. Венок роз съехал ей на очки и она, если не наступала на фату, то на подол платья и жениху то и дело приходилось удерживать ее за локоть. Неужели не боится упасть и опозориться? - волновался он, поддерживая ее. Сам жених в идеально сидящем костюме, составлял резкий контраст своей невесте. С его красивого лица не сходило радостно-счастливое выражение, держался он не просто хорошо, а с достоинством вынося всю эту ситуацию, граничащую с фарсом, всем своим видом убеждая, что он на самом деле счастлив. С его прежде неулыбчивого лица не сходила улыбка. ЧонСа неприязненно наблюдала со своего места за невестой. Она просто не могла поверить в происходящее, подавляя тяжкую горечь и обиду, лежащую на сердце. Даже на распоследнюю дуру подействовала бы холодная красота Кима, которая сейчас как никогда будоражила ЧонСа. При ней он мало улыбался, погруженный в свои мысли и заботы. Уголки его четко очерченных полных губ были вечно опущены. Прямой нос, красивый удлиненный овал лица, густые, стильно подстриженные, волосы все это стало уже таким родным для ЧонСа, а внимательному взгляду его темных глаз она никогда не могла сопротивляться. И вот тот, о котором она мечтала каждый день, принадлежит не кому-нибудь, а какой-то нелепой невзрачной особе, единственное достоинство которой было в том, что она дочь босса. ЧонСа тяжело перевела дыхание, чтобы не расплакаться. Похоже, гости даже не удивлялись тому, почему подобный мужчина должен был достаться неуклюже топчущейся на месте корове, но ЧонСа слышала позади шепот, что жених "выбросил дыню и ест тыкву", понимая, что гости имели ввиду ее, ЧонСа. О ее связи с женихом и тут уже пошел слушок. От того-то, наверное, Ким так старался выглядеть счастливым. Она видела, как он предупредительно накрыл ладонью руку невесты, лежащую на сгибе его локтя, улыбнувшись ей так, словно она составляла все счастье мира. А невеста даже не посмотрела в его сторону, подслеповато щурясь в зал, ища там, то ли папу, то ли маму и лишь вспышки фотоаппаратов отражались в ее очках. Что касается самого Кима, то он был потрясен не меньше ЧонСа. Он был готов ко всему, но не к такому. Все то время, что длилась свадебная церемония, его поддерживала мысль, что это мука скоро закончится, что он привыкнет к некрасивости своей жены, а приласкав, сделает ее преданной и послушной, смотрящей ему в рот и слепо следующей его прихотям. Многие семейные пары живут так, почему же им быть исключением? И его забота о невесте, которая так раздражала ЧонСа, была вызвана тем, чтобы, новобрачная не опозорила его упав, усугубив положение еще больше. Он был напряжен до предела, когда началось приветствие названных родителей жениха, перед которыми она должна была совершить два земных поклона и один поясной. Он придерживая ее за локоть, помогал подняться с колен, как будто дряхлой старухе. Ему нужно как-нибудь пережить брачную ночь, а после можно будет отговариваться занятостью на работе. На миг Киму стало нехорошо, когда среди гостей он увидел элегантную ЧонСа, с жалостью смотревшую на него, и с презрением на его жену. Ему отчаянно захотелось вернуть все назад, чтобы не проходить через это посмешище называемое свадьбой. Невесте же либо было все равно, либо скорей всего, она ничего не понимала. Она лишь устало щурилась перед собой и когда ей сказали бросить свой букет в толпу подружек, кинула его в сторону, не глядя. Ким Бо видел, как ЧонСа брезгливо отступила от кремовых роз, что шлепнулся к ее ногам, и как на этот подвядший букетик коршуном налетела какая-то девица. И от того, что ее родители чувствовали себя явно неловко, чем сильнее унижали его, улыбка Ким Бо была еще ослепительнее. Он никому не даст повода жалеть себя. Г-н Мин Со, напротив, насупившись сидел за столом периодически подливая себе коньяк и его любезная улыбка больше походила на оскал готового вот-вот укусить бультерьера, так что гости не особо задерживались перед его столиком со своими поздравлениями. Мать невесты неестественным оживлением и наигранным смехом пыталась сгладить все возрастающую неловкость. Остальная дальняя и близкая родня предпочитали не обращать на все это внимание, и лишь десятилетний брат невесты смотрел на сестру со слезами досады на глазах. Парнишка должно быть, так до конца так и не поверил, что кто-то согласился взять ее в жены. А Ким Бо всю дорогу от банкетного зала, где проходила свадебная церемония до особняка тестя гадал, стоит ли этот брак конгломерата "Фоксэм". В доме босса в гостиной были накрыты столы и гости продолжали пить и угощаться. Как мысленно не оттягивал окончание свадьбы Ким, готовый пройти еще раз через дикое напряжение свадебной церемонии и глубокого разочарования своей избранницей, этот кошмарный момент все же настал. Он стиснул зубы, видя, что подвыпившие гости, потеряв под конец контроль над собой, кажется уже в открытую начали потешаться над ним. За свадебным столом молодые почти не ели. Невеста сидела как чужая, понурив плечи и смотря перед собой, пожелания семейной счастливой жизни в окружении кучи детишек не трогали ее. А у жениха, похоже, уже сводило лицевые мышцы от постоянной улыбки. Пришло время, когда Ким аккуратно положив в рот невесте плод жужуба, выпил с ней по фужеру шампанского. Поклонившись гостям, он поблагодарил их за то, что пришли на его свадьбу, прося прощения, что вынужден покинуть их с молодой, но надеется, что гости все же еще повеселятся от души, и повел новобрачную в отведенную для них комнату. ЮХа, так звали жену Кима, тащилась за ним, все время спотыкаясь. Они поднялись на верх под тоскливый и ревнивый взгляд ЧонСа, которая, после, не обращая внимания на молчаливое, но выразительное неодобрение своего босса попросту вульгарно напилась. А Ким, вымотанный физически и морально, уговаривал себя быть с невестой ласковым и терпеливым. Одну ночь... ему нужно продержаться одну ночь. Он столько преодолел, идя к своей цели, выдержит и это. Входя в спальню, он увидел несколько коробок со свадебными подарками, и подумал, что кажется, нашел своей жене занятие на всю ночь. Пусть распаковывает подарки и радуется им. За это время он как следует отдохнет, восстановит силы и обретет душевное равновесие. В, конце концов, не трудно будет такую, как она держать на поводке. А между тем, его молодая жена, войдя за ним в спальню, конечно же, налетела на аккуратно составленные друг на друга коробки с подарками, свалив их.
   - Блин! - с досадой проговорила она, и он резко обернулся.
   Этот голос совсем не походил на тот, что мямлил клятву у свадебного алтаря. ЮХа сняла массивные очки и потерла глаза. И только Ким открыл рот, чтобы деликатно попросить ее порадоваться подаркам вместе с ним, как она тем же ясным голосом произнесла:
   - Послушайте... я, пожалуй, пойду спать.
   - Хорошо, - кивнул он, смотря, как она промаргивается. - Отдыхайте.
   Но вместо того, чтобы пойти к брачному ложу, его жена вдруг развернулась и вышла, тихо прикрыв за собой дверь, оставив Ким Бо в полном недоумении. Но как ни крути, это было удачей! Скинув пиджак и развязав галстук, Ким Бо, падая на постель, подумал, что он все-таки счастливчик. Интересно, будут ли у него с ней проблемы? Судя по всему, она не только неказистая, но и капризна, как и полагается дочери босса. У него один выход, влюбить ее в себя, что бы потом приструнить ее строптивость.
   На следующее утро, спустившись в общую столовую, он не нашел там ЮХа. Г-н Мин Со читал газету, и вокруг стола хлопотала теща. Ким немного удивился, что в напряженные свадебные дни, она отпустила прислугу.
   - Как вам спалось? - спросила госпожа, ставя перед ним кружку с кофе, которую он попросил. Он никогда плотно не завтракал.
   - Спасибо, - поблагодарил ее Ким. - А где ЮХа? - посмотрел он на пустующий возле себя стул.
   - Пусть поспит, - сказала госпожа. - Такое событие все-таки...
   - Ты едешь со мной в Фоксэм, - перебил ее Мин Со, то ли спросив Кима, то ли приказав ему.
   - Конечно, - ответил Ким Бо.
   Он хоть и проспал всю ночь, все равно чувствовал себя разбитым, сказывалось вчерашнее напряжение, основательно вымотавшее его. В Фоксэм в честь его женитьбы был накрыт стол для рядовых сотрудников, но директора правящего совета были приглашены в ресторан. Ким Бо как виновник торжества присутствовал на всех этих застольях, принимая поздравления. В душе он был бесконечно благодарен тестю, избавившего его от встречи с молодой женой. Ким скорее чувствовал, чем видел, сочувствие к собственной персоне, но решил, что проще не обращать на это внимание, чем выходить из себя.
   - Как дела? - улучив момент, тихо спросила, подошедшая к нему ЧонСа, что сопровождала его и босса в ресторан.
   Он чуть кивнул, украдкой оглядевшись. Они стояли в фойе ресторана и на них вроде бы не обращали внимания.
   - По существу всю свадебную церемонию вытянули ты и ее мать. Все так считают. Как прошла брачная ночь?
   Ким подавил усмешку, конечно, это интересовало ее в первую очередь. Скорее всего, она сама всю ночь не спала, иначе как объяснить темные круги, залегшие под глазами и ее утомленный вид. Он мягко высвободил свою руку из ее ладони и пошел в зал ресторана, где за столом, степенно переговариваясь, устраивалось солидное общество. Не мог же он сказать ей, что всю ночь сладко проспал на широком брачном ложе один одинешенек. Уже за полночь личные секретари и шоферы принялись выводить своих боссов и, погрузив в машины, развозить по домам, только Мин Со, как и Ким Бо не торопились домой. ЧонСа ушла через час после начала банкета, вежливо выдержав положенное этикетом время, чтобы оставить мужчин одних. Когда она уходила все повернулись, глядя на ее неторопливую походку и плавно двигающиеся бедра. Наконец, за разоренным столом остались тесть с зятем. Не сговариваясь, они заказали еще виски.
   - Ты достойно вел себя на свадьбе. Не опозорился. Я уже давно сложил о тебе свое мнение, которое не поколебали наши с тобой стычки, - говорил босс, приглаживая неверной рукой седеющие волосы. - Ты вправе называться моим зятем, так что со временем будь готов перенять мое дело. На свадьбе я понял насколько железные у тебя нервы, когда ты и бровью не повел при виде моей доченьки. Вижу, что только ты сможешь потянуть весь конгломерат Фоксэм.
   Ким Бо застыл со стаканом в руке, желая прочувствовать миг почти достигнутой цели, но чувствовал только усталость и опустошенность. Разве настолько дорогой ценой нужно было заплатить за свое законное место в жизни? И он залпом выпил виски.
   - На приеме в честь слияния Фоксем с Soka, я представлю тебя как своего приемника. С этого дня начинай потихоньку вникать в дела управления. Я в тебе уверен, ты все схватываешь на лету.
   - Не подведу вас... - пробормотал Ким, стараясь сидеть прямо.
   - Завтра представлю тебе структуру Фоксем и компании, что входят в нее. А теперь скажи мне, как прошла ваша с ЮХа брачная ночь?
   Ким поднял на него глаза, с трудом сфокусировав их на лице тестя.
   - Э-это наше с ней... дело, - выговорил он, схватившись за стакан.
   - Дрянь! - бухнул по столу кулаком Мин Со. - Значит, ушла! Вот что... дави сопротивление в самом начале... дави... воли ей не давай. Это касается не только семейной жизни, но и бизнеса. Справишься с ЮХа, справишься и с правлением Фоксэм...
   В какой-то момент Киму стало жалко себя до слез. Значит, поводок отменяется, его жена не только некрасива, но и с дурным, строптивым характером. Однако эта минута слабости тут же прошла. Утром он проснулся в номере отеля. Тесть брился в ванной, слышен был шум льющейся воды. В дверь постучали, и этот тихий стук отдался в висках Кима дикой болью. Морщась, он босиком прошлепал к двери и приоткрыл. На пороге стоял бой с двумя зачехленными костюмами. Ким взял их, дав парню щедрые чаевые. Мин Со вышел из ванны бодрый и свежий, словно и не было ночного запоя. Снисходительно оглядев помятого зятя, он свысока бросил:
   - Мальчишка...
   Целый день Ким разбирался в общей схеме правления конгломерата в которой знал, оказывается лишь четвертую ее часть. Самые трудные запутанные развязки: заключение договоров, приобретения, продажи, вливания, вывод дочерних фирм из кризиса... Накапливались вопросы, поднимались новые документы, голова разбухала от переизбытка информации, а желудок болел от без конца поглощаемого кофе. К концу рабочего дня тесть позвонил ему по внутреннему телефону, изъявив желание вернуться домой вместе с зятем. И это вдруг встало перед Кимом нешуточной проблемой. Будь его воля, он бы задержался на работе допоздна, пришел домой переночевать, чтобы рано утром опять сорваться на службу. У него было стойкое ощущение, что возвращается он домой под конвоем тестя. Едва сев в машину, босс набрал по мобильному номер и коротко сообщил:
   - Мы едем.
   А потому, как только они переступили порог дома, их с поклоном встретила то ли служанка, то ли домработница.
   - Добро пожаловать, - сказала она, принимая кожаный портфель у Мин Со и плащ у Кима.
   Он поднялся в спальню, которая как-то само собой стала считаться его комнатой и из которой убрали все свадебные безделушки. Умылся, переоделся и спустился вниз, готовясь увидеть свою жену. Что с ней делать, он знать не знал, потому что не знал о ней ничего, кроме одного, что она кажется, не слабоумна. За столом собралось почти все семейство. Почти, потому что место рядом со стулом Кима опять пустовало, что вызвало его молчаливое недоумение и вместе с тем облегчение. Он усмехнулся про себя, отодвигая свой стул. Кажется, жена решительно игнорирует его. На сближение с ним она идет так же неохотно и тяжело, как и он. Мин Со, читая газету, развернулся на своем стуле, чтобы домработнице было удобно ставить перед ним блюда и разложить столовые приборы. Госпожа разговаривала с младшим сыном об учебе, кажется, речь шла об его успеваемости. Как только Ким сел за стол, поздоровавшись с тещей и малолетним свояком, домработница поставила перед ним тарелку пук-тяй, от запаха которого у Кима успокоился нывший до того желудок. Он поблагодарил домработницу, впервые искренне улыбнувшись за все время, что находился в этом доме. Он решил, что надо будет спросить, как ее зовут, зная, как ценит обслуга внимание, особенно в мелочах. В джинсах и повязанном поверх футболки фартуке, девушка домработница выглядела по-домашнему уютно. Ее волосы, собранные в высокий хвост открывали милое личико. Было заметно, что ее считают здесь своей и многое позволяют. Когда она взъерошила волосы мальчишке тот даже не дернулся, приняв эту вольность как должное. Сам мальчишка то и дело посматривал на Кима с каким-то озорным выжиданием. Госпожа с нарочитым оживлением рассказывала о том, как какой-то госпоже и господину Чон У понравилась свадьба. Должно быть за этим показным оживлением она пыталась скрыть неловкость от того, что ее дочь так явно игнорировала мужа.
   - Сама поешь, - сказала она домработнице, оборвав свой рассказ.
   И это внимание к услужливой девушке тут же примирило Кима с этим домом. Значит, не его одного солнечным лучиком согревало ее присутствие. Слава Будде ее здесь не обижают и, похоже, он будет иметь удовольствие видеть ее каждый день. Интересно, она приходящая или постоянная прислуга? "Что ж, кажется, жить можно, - подумал Ким Бо и покосился на стул жены. - Пережить бы только следующий приступ паники". Поставив на стол хлебницу, девушка поклонилась, пожелав всем приятного аппетита, и Ким невольно улыбнулся снова. Но прежде чем удалиться на кухню, девушка предупредительно поставила тарелку с супом перед пустующим местом жены Кима, и вдруг, отодвинув стул, уселась рядом с ним, взяв в руку ложку. Ким, ничего не понимая, во все глаза смотрел на нее, потом недоуменно огляделся: почему никто не возражал против подобной бесцеремонности. Его ошарашенный вид вызвал звонкий смех мальчишки:
   - Сестра, похоже, твой муж не узнал тебя!
   Девушка покосилась на, изумленно глядящего на нее, Кима и, чуть поклонившись в его сторону, принялась за суп. Мин Со шумно и недовольно тряхнул газетой, привлекая к себе внимание.
   - Ну и когда вы планируете отправиться в медовый месяц? - требовательно спросил он.
   Этот вопрос заставил очнуться пребывавшего в ступоре Кима. До него пока плохо доходило, что эта славная девушка и есть его жена. Он только-только опомнился, когда вопрос тестя вызвал новое потрясение от мысли, что он отправится с ней в медовый месяц, что ведь она принадлежит ему... Прежде он не испытывал подобной растерянности... голова шла кругом. Вопрос о медовом месяце был тем неожиданнее, что об этом у них с боссом тоже не было разговора. Ким открыл, было, рот, чтобы сказать, что они обговорят все с женой, как ЮХа твердо произнесла:
   - Я никуда не еду. У меня дела.
   По тому, как помрачнел тесть, Ким догадался, что это видимо продолжение давнего и трудного разговора.
   - Дела? - саркастически переспросил Мин Со, швырнул газету на стол и поднявшись из-за стола так резко, что чуть не опрокинул стул, рявкнул: - В кабинет!
   Аккуратно положив ложку возле тарелки, ЮХа встала и пошла за отцом. Мальчишка выскочил из-за стола, буркнув, что ему надо делать уроки, а госпожа обреченно покачав головой, вздохнула. Ким машинально съел ложку супа, потом еще. Суп оказался на удивление вкусным, успокаивал и грел желудок, к тому же Ким давно не ел домашней пищи.
   - Какие у тебя могут быть дела?! - доносился до столовой гневный голос босса. - Твое дело, подносы, готовка, уборка! И если я говорю, что это может подождать, значит, так оно и есть! Что, нашла очередная блажь?!
   - Блажь?! Ты настоял, что бы я вышла замуж, я вышла! - бестрепетно возражал девичий голос. - Ни о каком медовом месяце у нас речи не шло!
   - А это, знаешь ли, само собой разумеется!
   - Нет!
   - Нет?! Тот маскарад, что ты устроила на свадьбе, полагаешь было с твоей стороны выполнением сделки? Ты хоть подумала, в какое положение поставила нас с матерью своей выходкой, не говоря уже о муже?
   - А я его не выбирала и, конечно, ни о чем таком не думала. Папа, мы уже сто раз говорили об этом. Не надо начинать сначала.
   - Каждый раз одно и то же, - тихо вздохнула госпожа. - Они никогда не могут договориться, даже по самому пустяковому вопросу.
   Она поднялась и начала собирать со стола посуду. Ким прислушивался к бушевавшему в кабинете скандалу, пытаясь понять, что происходит и в какое положение он попал. Дочь не уступала отцу.
   - Сядь и подумай, как следует! - рявкнул отец. - Не выйдешь отсюда, пока не назначишь день вашей с Кимом поездки.
   Делать ни в столовой, ни на кухне уже было нечего, и госпожа с Кимом разошлись по своим комнатам. Когда Ким поднимался к себе, то увидел сидящего на ступеньках лестницы мальчика.
   - Ждешь сестру? - спросил он, садясь рядом с Юном, так звали брата ЮХа.
   - Ага, - кивнул мальчик. - Хочу, чтобы она объяснила мне математику.
   - Хочешь, объясню?
   - Не-а, - мотнул головой Юн, посмотрев в сторону кабинета.
   - Переживаешь?
   Мальчик опять кивнул.
   - Папа всегда так с сестрой, - вздохнул он. - Ничего ей не разрешает, даже учиться. Хочет, чтобы она все делала, как он велит. Уволил домработницу и служанок, сказал, что сестра все будет делать по дому сама. А сестра в ответ заявила, что тогда не станет ходить ни на какие приемы и рауты и принимать гостей, раз она просто прислуга.
   - А почему он не стал ей ничего разрешать? - спросил, слушавший внимательно Ким.
   - Он хотел, чтобы она работала в его компании, а она не захотела.
   - Понятно, - Ким взъерошил мальчику волосы. - По-прежнему не хочешь, чтобы я объяснил домашнее задание?
   Вернувшись к себе в комнату, Ким упал на кровать и, заложив руки под голову, принялся разглядывать потолок. Так вот как на самом деле обстоят дела - в этом семействе идет тихая война. Что значит противостоять боссу, он знал хорошо, но босс так и не смог привести дочь к покорности, сделать послушной. Более того, маленькая принцесса приняла вызов и неплохо справляется, противостоя отцу. Чью сторону примет он? Босса, который вчера в ресторане открыто попросил его о помощи или сторону своей малышки жены? А фигурка у нее, насколько он успел разглядеть, ничего. Ким встал и вышел. Тестя он застал в библиотеке, просматривающего бумаги. Правильно, компьютер ведь в кабинете, ставший карцером для ЮХа.
   - У меня ноут, - сказал Ким. - Если хотите воспользоваться...
   - Не надо, - буркнул тесть, бросая бумаги на стол, - все равно в голову ничего не лезет... Что за упрямый ребенок!
   - Из-за чего вы так с ней? - не замедлил спросить Ким.
   - Ким, - Мин Со снял очки, утомленно потер глаза, и сейчас как никогда походил на обеспокоенного, заботливого родителя. - У ЮХа хваткий ум и воля. Говорят тыквенные стебли и дочь пойдут туда, куда их направят, но это не про ЮХа. Противостоять мне три года и гнуть свое, это, знаешь ли, дорогого стоит. Я видел ее своей наследницей, но она не соглашается ни в какую. Рассчитываю на тебя. Если будешь рядом с ней, в ваших руках Фоксэм выйдет на мировой уровень. Потому я и заговорил о медовом месяце. Вы должны сблизиться.
   - Тогда позвольте мне сделать это самому, не вмешивайтесь.
   Мин Со какое-то мгновение смотрел на него исподлобья, а Ким выжидающе. Нелегко было отцу передать прерогативу воспитывать и усмирять дочь, мужу.
   - Ну, смотри, - ворчливо уступил он.
   - Тогда отмените свое наказание. Она ведь даже не поела.
   - Ох, дети... - прокряхтел босс и, опершись ладонями о подлокотники, поднял свое грузное тело с кресла. - Видел, что она устроила на свадьбе? Будешь с ней либеральничать и потакать, сам не заметишь, как пойдешь у нее на поводу, а она тебе живо на шею сядет.
   - Я это учту.
   - Вообще не понимаю, что ее держит, - уже в дверях все еще ворчал босс.
   Наверное, только сейчас до него, как до отца стало доходить, что дочь уже не принадлежит ему и что кто-то другой имеет на нее больше прав, чем он. А Ким не обольщался на счет того, что легко отвоюет для себя ЮХа. Вернувшись в свою комнату, он то и дело подходил к дверям, надеясь услышать ее шаги. Не могло быть такого, чтобы отец не отпустил ее. Значит, либо она на кухне, либо у брата, помогает с домашним заданием. Наконец, он услышал их, легкие и быстрые, и вдруг не на шутку разволновался. Дверь рядом с его дверью хлопнула. Странное он испытывал чувство, то ли боязни, то ли нерешительности, так несвойственной ему. Какое-то время ушло на то, чтобы уговорить себя выйти, подойти к соседней двери и постучаться. ЮХа открыла сразу.
   - Ты в порядке? - спросил он, хотя во рту от волнения пересохло, и он едва ворочал языком. Это был его первый добровольный контакт с собственной женой.
   - Да, - кивнула она. - Спокойной ночи, - и захлопнула дверь.
   Ким ходил по комнате кругами не в силах успокоиться и сосредоточиться на чем-то одном. Его мысли упорно возвращались к ЮХа, и ничто не могло его отвлечь от них. Он думал о том, как дать ей понять, что с его стороны все всерьез и надолго и что с ним следует считаться, но в голову лезли всякие глупости. Например, стоит ли ее кровать у смежной с его комнатой стены? Он даже подошел к ней и прижался ухом, пытаясь уловить за стеной хоть какое-то движение. Почему так тихо? Даже звука телевизора не слышно... Компьютер?
   На следующий день, он вернулся с работы до обеда. У него уже был свой ключ, поэтому ЮХа просмотрела его и, выглянув из кухни, увидела только, как он быстро поднимается по лестнице в свою комнату из которой больше, кажется, так и не появлялся. Через какое-то время она уехала забирать Юна из школы, а когда вернулась, ворота особняка были распахнуты настежь, а во дворе стоял небольшой фургон из тех, что занимаются перевозками мебели. Из него в дом двое грузчиков в форменных комбинезонах вносили какие-то коробки. Ничего не понимающие ЮХа с братом прошли в дом бочком, чтобы не мешать грузчикам, втаскивавшим длинный короб в гостиную. Юха отправила Юна в его комнату, но ему пришлось задержаться, так как грузчики начали поднимать коробку вверх по лестнице. ЮХа поднялась за ними в комнату Кима, мальчишка не отставал. Ким, увидев ее, стоящую в открытых дверях, обрадовался. Обойдя коробки, которые распечатывали грузчики, сказал:
   - Хорошо, что ты пришла. Собираюсь вынести из комнаты кое-какие вещи. Ты не против? Тогда скажи грузчикам, куда они могут их перенести и поставить.
   Девушка нахмурилась. Ей не понравилось, что в доме распоряжаются без ее ведома. С другой стороны, она и сказать-то ничего не могла, Ким Бо не был здесь гостем.
   - Вы должны были предупредить меня заранее, чтобы я...
   - Ну, что ты, я сам управлюсь... Нет, нет... - быстро повернулся он к грузчикам. - Кровать трогать не надо, она останется.
   ЮХа скрепя сердце указала грузчикам куда вынести кресла, банкетки, трюмо с зеркалом, а потом ушла на кухню кормить брата. Через какое-то время Ким Бо бегом спустился по лестнице, разговаривая по телефону. Судя по всему, он срочно понадобился на работе, так что нанятая им бригада грузчиков закончила сборку без него и прежде чем уехать, тщательно убрала за собой весь мусор и пустые коробки. ЮХа, вышедшая их проводить и закрыть за ними ворота, протянула бригадиру грузчиков несколько крупных купюр: она была благодарна, что они все за собой прибрали. Но бригадир, невысокий мужчина с широким лицом и громогласным голосом объявил, что ее муж уже обо всем позаботился, за все щедро заплатив. Попросив прощение за беспокойство, он уехал, увозя в грузовичке свою бригаду из пяти человек. Вечером Ким пришел домой точно к ужину. Он успел умыться, переодеться и спуститься в столовую. ЮХа поставила перед ним кальбитхан: ароматный бульон из говяжьих ребрышек с зеленым луком, рядом пиалу с паровым рисом и, пожелав всем приятного аппетита, села рядом с Кимом. Тесть читал газету, госпожа разговаривала с сыном и дочерью, и ужин прошел мирно. Перед тем как подать чай, ЮХа убрала со стола тарелки и вынесла из кухни поднос с чайником, кружками и блюдо оладьей с начинкой из грецких орехов. О свадебном путешествии больше не упоминалось и Ким, наверное, как и ЮХа, перевел дух.
   - Замечательно, - шепнула дочери госпожа, вставая из-за стола.
   По-видимому, хвалить ЮХа, домашним было запрещено.
   - Все было очень вкусно, ЮХа, - поблагодарил её Ким, поднимаясь. - Никогда не ел ничего вкуснее.
   Госпожа растеряно поглядела на мужа, а мальчишка, скрывая довольную улыбку, низко склонился над своей кружкой, утянув под стол несколько оладий. Босс укрывшись за своей газетой, сделал вид, что не слышал крамольной реплики зятя, сказанной во всеуслышание. Вскоре все разошлись по своим делам, а через какое-то время из комнаты Кима Бо раздались сотрясающие дом звуки тяжелого рока. Если кому они и мешали, то только соседствующей с Кимом ЮХа. До кабинета босса музыка доходила слабой волной ритма. Мин Со сидевший за компьютером поднял брови удивляясь тому, что это не совсем приятное буханье заметно взбадривает его. Госпожа разговаривала по телефону со своей одноклубницей, обсуждая предстоящее приглашение в клуб знаменитой До Ра. Это событие стоило того, чтобы не отвлекаться на какой-то грохот. Юн сидел в наушниках, сосредоточено ведя сражение между орками и эльфами, которых вооружил танками. Так что вся "прелесть" убойного рока досталась ЮХа. Через пятнадцать минут этой неистовой звуковой какофонии, в дверь Кима постучали, и он поспешил открыть ее. Перед ним, едва сдерживая гнев, стояла ЮХа. Ким подавил улыбку: так вот она какая, когда сердиться. Ким вопрошающим взглядом уставился на жену, когда она что-то отрывисто сказала, сердито сдвинув тонкие брови.
   - Погоди, - поднял он руку, - сделаю потише.
   И отойдя к музыкальному центру и беговой дорожке, которые и были приобретены им сегодня, бросил через плечо:
   - Да ты заходи, не стой на пороге.
   На полу лежали гантели, через которые он перешагнул. Ким был в бойцовке, что открывала его хорошо тренированные руки и плечи, сейчас влажные от пота. На его шее висело полотенце, а в комнате стоял запах разогретого мужеского тела. Он был босиком в широких тренировочных штанах завязанных тесемками на плоском животе. Такой вид безотказно действовал на девушек в тренажерном зале, где он постоянно занимался. Обычно, возле занятого им снаряда всегда оказывалась какая-нибудь девица, и хорошо, если она просто молча глазела, но некоторые заговаривали с ним, рассчитывая на дальнейшее знакомство, чем портили ему тренировку. Поэтому он был уверен, что ЮХа поумерив свое раздражение и смягчившись, может быть захочет просто поболтать с ним. Но она не только не вошла в комнату, а продолжала сердито выговаривать:
   - ... что это такое! Неужели нельзя понять, что вы мешаете другим. Сделайте потише или занимайтесь в наушниках. И, вообще, в этом доме есть тренажерный зал и если вам так припекло заниматься после ужина, идите туда.
   Ким с веселым интересом смотрел, как его жена ругается.
   - Извини, - сказал он. - Я не подумал. Привык жить один... Но ты сказала здесь есть тренажерный зал, не покажешь?
   Она смерила его негодующим взглядом с ног до головы и сердито бросила:
   - Хорошо. Я позову вас, - и ушла к себе, хлопнув дверью.
   "Yes!" - ликовал Ким. Кто бы сомневался, что это сработает. Но если она дала ему время привести себя в порядок, то пусть не надеется. Он отправится в тренажерный зал в таком виде каком есть. Самое главное не показывать явную заинтересованность ею, он будет осматривать тренажеры и только тренажеры. Спросит ее, например, как действует тот или иной тренажер, попросит показать. На них она будет уязвима, а может она сделает неловкое движение, чем поможет ему физически сблизиться с ней. Словом важно, чтобы их руки, а потом и губы соприкоснулись, а дальше ему, возможно, не придется спать в одиночестве на своей огромной свадебной кровати со всеми этими кружевными рюшами на розовом атласе. В дверь постучали и Ким с неожиданно сильно забившимся сердцем, открыл ее, почти рванув на себя. Минуту другую он смотрел на ухмылявшегося Юна и на его чудный вопрос:
   - Ты?
   Мальчишка радостно дал столь же чудный ответ:
   - Ага! - потом кивнув на дверь ЮХа, пояснил: - Сестра сказала мне показать вам тренажерный зал.
   - Почему это должен делать ты, а не она?
   Мальчик пожал плечами.
   - Сказала, что ей некогда.
   - Отмазывается, - язвительно заметил Ким.
   - Точняк! - весело поддакнул Юн и спросил: - Ну что, пойдем? Или вам уже не интересно?
   - Еще как интересно. Показывай.
   Зал представлял собой комнату с велотренажером, шведской стенкой, боксерской грушей, штангами и доской для качания пресса.
   - Раньше здесь папа занимался, сестра иногда приходит, особенно когда папа ее с женихами доставал, - рассказывал мальчик.
   - Про женихов ты не мог бы рассказать поподробнее, - попросил Ким, наблюдая, как Юн ловко взбирается по лесенке шведской стенки и, схватившись за перекладину, повисает на ней.
   - Ха! - воскликнул он, болтаясь на перекладине. - Вы бы видели, что она вытворяла, когда отец устраивал ей свидания вслепую. Вы-то вот не заметались, когда увидели ее на свадьбе, а некоторые чуть ли дверь не выносили, убегая из нашего дома.
   - Отец знакомил ее здесь, дома?
   - Ага! - руки мальчика начали соскальзывать, и Ким поддержал его, пока он с перекладины не перебрался обратно на лесенку.
   - Знаете, как было весело! - продолжал с воодушевлением Юн. - У меня мировая сеструха! Потом отец кричал на нее, что она своими выкрутасами добилась лишь того, что о ней стали говорить как о чокнутой.
   Мальчик слез со стенки и принялся лупить грушу, которую Ким на всякий случай придерживал.
   - А с вами отец был осторожен. Когда вы пришли к нам познакомится с ЮХа, он запер ее в комнате, чтобы она чего-нибудь не выкинула. Потом они жестоко разругались. Отец тогда заявил, что она выйдет замуж только за вас и точка. И что он пойдет на все, чтобы ваша свадьба состоялась, и больше не потерпит ее штучек. Вот поэтому вы ей не нравитесь.
   - А тебе я нравлюсь? - с надеждой спросил Ким.
   Мальчишка, склонив голову на бок, задумчиво ударил по груше, та чуть дрогнула от удара маленького кулачка. По-видимому, ему не хотелось предавать сестру.
   - А вам нравится наш тренажерный зал?
   - Нормально, - ответил Ким засмеявшись.
   - Ну и вы мне нормально... - серьезно ответил мальчишка.
   Подчиненные Кима Бо, привыкшие, что их начальник все время задерживался допоздна, теперь каждый вечер с удивлением наблюдали, как он срывается с работы едва ли не раньше них, все время нервно поглядывая на часы. Понятно, что молодожен, но уже большинство в компании, если не все, знало, что из себя представляла его жена. Подступали с этим вопросом к ЧонСа, но она холодно отвечала, что не вправе обсуждать личную жизнь своего начальства. А Ким панически боялся опоздать на ужин, потому что тогда весь вечер и следующий день не увидит жену. Все эти дни он не без интереса наблюдал за ней. Он всегда заставал ее либо у плиты на кухне, либо в столовой накрывающей стол. С ним она была неизменно вежлива и приветлива, но не более. Поговорить у них не получалось. После ужина ЮХа запиралась в своей комнате и больше оттуда не выходила. Один раз Ким все же сделал попытку проникнуть к ней. Через вечер после так удачно задуманного, но так и не состоявшегося свидания в тренажерном зале, Ким после ужина постучал в ее дверь.
   - Прости, но не могла бы ты открыть мне, - тихо попросил он.
   Она открыла, выдернула из уха наушник плеера и выжидающе уставилась на него.
   - Голова болит, - пожаловался Ким, потирая лоб. - Нет ли у тебя таблетки? Можно я зайду? Что-то мне не хорошо... - попросил он.
   Но она, нахмурившись, захлопнула дверь перед его носом. Пока он разглядывал неприступную твердыню двери, решая, что это все значит и как ему теперь быть, дверь вдруг открылась и девушка протянула ему упаковку болеутоляющих таблеток.
   - ЮХа, можно с тобой поговорить? - начал, было, Ким, но дверь перед ним опять захлопнулась.
   И тут он с недоумением начал подозревать, что, кажется, совсем неинтересен своей жене. Разумеется, он не стал мириться с подобным положением и с этого дня принялся расставлять едва приметные ловушки, а ЮХа обходить их. "Что ж, - думал он. - Если не удастся проникнуть в ее комнату явным путем, придется сделать это не явным". Приглашения от ЮХа он точно не дождется. Как-то он подгадал так, что поднимаясь следом за ней по лестнице, очутился возле ее двери одновременно с ней. Наверное, в пику отцу она закрывала дверь своей комнаты на ключ. Теперь он прислонился плечом к двери так, что открой ее ЮХа, он невольно ввалится в комнату.
   - Может, нам все-таки поговорить о нас? - спросил он. - Так ведь дальше продолжаться не может, согласна?
   ЮХа посмотрела на него, как бы невзначай навалившегося плечом на ее дверь и задумчиво спросила, держась за дверную ручку.
   - Который сейчас час?
   Несколько сбитый с толку, Ким ответил, мельком глянув на ручные часы.
   - Сериал! - спохватилась она и, обойдя его, со всех ног кинулась вниз в гостиную.
   Там быстро схватив пульт, включила экран домашнего кинотеатра. "А, так вот чем она занимается вечерами у себя в комнате! Смотрит сериалы!" - осенило Кима, который спустился в гостиную вслед за ней. Он этого так не оставит и если ему не удастся зайти в ее комнату, то он хотя бы поговорит с ней. Не будет же она его вечно игнорировать. Он по-хозяйски уселся на диване рядом с ней и, сложив руки на груди, начал смотреть какую-то мутную историю про невнятную любовь. Он понимал, что попусту теряет время, но речь шла о его будущей семейной жизни, а ради этого чего только не перетерпишь. Через несколько минут после начала серии Ким осторожно глянул на ЮХа. Ее глаза не отрывались от экрана, губы вздрагивали. Неужели серьезно переживает то, что происходит в этом сериальном дурдоме? Словно, почувствовав его взгляд, она повернулась и сердито посмотрела на него.
   - А бабушка за кого? - тут же нашелся, застигнутый врасплох, Ким. - За внука? Или шпионит за ним в пользу его родителей?
   Сейчас она взахлеб начнет разъяснять ему, что к чему, глядишь и разговорится.
   - Зачем вам это? - недовольно спросила она. - Хотите сказать, что будете смотреть его и дальше?
   "Вот это наезд!" - удивился про себя Ким, но вслух спросил:
   - А у себя ты смотришь его по компьютеру? Может нам вместе собираться в гостиной на семейный просмотр?
   Она пожала плечами и отвернулась, предпочитая смотреть на экран чем на него. Ким же наоборот предпочитал смотреть на нее чем на экран и вдруг понял, что ЮХа не смотрит этот дурацкий сериал, а бездумно уставившись на экран, думает о своем. Что за мысли бродят в этой хорошенькой головке, что ей совершенно плевать на благополучную семейную жизнь и на мужа? Сериал наконец-то закончился, ЮХа встала с дивана, направившись в свою комнату, но тут же обернулась на идущего за ней Кима. Тонкие брови сдвинулись, опять сердится. Ладно, пусть сердиться, лишь бы не гнала. Именно в этот момент им на глаза попался Юн. Мальчишка беспечно выходил из кухни, украдкой таща оттуда бутерброд и бутылку колы.
   - Ну и куда ты собрался с этим пайком? - сложив руки на груди, встала перед ним сестра.
   - Ну, нуна... - заканючил мальчишка, видя решительно плохое настроение ЮХа.
   - У тебя и так не комната, а продовольственный склад. И я, кажется, тебе говорила, чтобы ты не наедался после девяти.
   - А я...
   - Ты уроки сделал?
   - Ты же мне никак дроби не объяснишь.
   - Хорошо, объясню тебе их сейчас.
   - Ла-адно... пойду за тетрадкой.
   - Нет уж! Что бы ты заперся у себя в комнате со всей этой отравой?
   Поникший мальчишка подошел к дивану, вывалил то, что нес на пол и сел за журнальный столик. ЮХа вооружившись ручкой, которую достала из кармана джинс и небольшим отрывным листком, принялась объяснять ему дроби. Юн сопел, шмыгал носом, явно ничего не понимая. Ким стоял рядом и, сложив руки на груди, смотрел в исчерканный листочек. ЮХа задала наводящий вопрос, добиваясь, чтобы Юн, наконец, начал соображать.
   - Смотри, простая задачка: 1% = 25 деталям, тебе нужно найти 25 %. Ну, не тупи, подумай.
   Мальчик низко опустил голову, стараясь скрыть слезы, он так ничего не понял.
   - ЮХа, - взял ее за плечи Ким, - давай я попробую.
   Она встала с ковра, уступая ему место рядом с братом. Юн испугано смотрел на него, ожидая нового наезда на свои и так кипящие мозги.
   - Играешь в квесты? - спросил его Ким, устраиваясь рядом.
   Юн кивнул, шмыгнув носом.
   - Смотри, в 25 локациях, есть по 25 мобов. Сколько мобов всего?
   - 1375, - тут же выдал мальчишка.
   Не выдержав, Ким рассмеялся. Мальчишка был смышленым, все схватывал на лету, и объяснять ему было не в тягость, но ЮХа потихоньку ушла. Вернувшись к себе в комнату, Ким прислушался. Из ее комнаты не было слышно ни звука. Он подошел к стене разделяющую их комнаты и прижался к ней лбом. Чем же таким ты занята, ЮХа?
   На следующее утро выходного дня за завтраком госпожа была настолько взволнована, что отказалась от кофе. Она боялась опоздать в клуб где должна была состояться встреча со знаменитой До Ра, которой первые дамы клуба еще накануне послали приглашение. В этот клуб входили женщины из значимых, представительных, а главное состоятельных семей, но и это не было показателем того, чтобы можно было купить в нем членство. В него выборочно принимали тех женщин, чьи мужья влияли на политическую либо экономическую жизнь страны, словом, жен сильных мира сего. А потому популярная писательница, конечно же, будет польщена подобным приглашением. Госпожа была взбудоражена и возбуждена в предвкушении того, что увидит таинственную романистку, которой все это время удавалось оставаться инкогнито. Она рассчитывала не только получить от нее автограф, но и поговорить с ней.
   - Не переживай так и не суетись, - сказал ей муж. - Она явится, все-таки приглашение от первых дам страны нельзя так просто проигнорировать, но твои ожидания могут не оправдаться.
   - Мне бы твою уверенность, - заметно нервничала госпожа, пропустив мимо ушей последние слова мужа.
   - А тут и сомневаться нечего. Ставлю три к одному, что эта авторитесса начнет просить у вас денег на раскрутку своего очередного чтива.
   Ким усмехнулся, он был полностью согласен с тестем. Госпожа задумалась над подобным вариантом и, кажется, была не против финансово поддержать До Ра. Сам Ким, частенько проводивший выходные в офисе или на переговорах, назначенные на эти дни, на этот раз решительно освободил для себя воскресение. Он особо не представлял, что будет делать, но знал одно, что попытается хоть как-то сблизиться ЮХа. С этой мыслью он и проснулся в это воскресное утро, и началось оно многообещающе. Умываясь, он раздумывал, куда бы мог пригласить ЮХа и что еще любят домохозяйки кроме сериалов. По рассказам сослуживцев их жены, сплошь домохозяйки, бывают счастливы, когда мужья приглашают их хотя бы в кафе. Если так, то он пригласит ЮХа в самый дорогой ресторан. В дверь тихо постучали.
   - Входите, - откликнулся он, зачесывая назад мокрые волосы.
   Но когда через некоторое время опять деликатно постучали, Ким вышел из ванны и распахнул дверь своей комнаты. Перед ним стояла ЮХа в джинсах и голубой маечке.
   - Доброе утро, - поклонилась она ему. - Могу я войти?
   - Что? - переспросил Ким, плохо соображая в тот момент, точнее не веря тому, что только что услышал. Что она сейчас сказала? Что хочет войти к нему?
   - Хорошо, - отступила ЮХа. - Я зайду позже.
   - Нет... проходи, конечно, - посторонился он, вконец потерявшийся от того, что вот, он только что думал о ней, и вдруг она сама... а он не успел натянуть футболку, и был в одних широких спортивных штанах...
   В следующую секунду Ким с выпрыгивающим из груди сердцем, смотрел, как она подходит к их брачной постели и сдернув покрывало, откидывает одеяло... Значит... вот так у них все произойдет... прямо сейчас... Во рту пересохло, в голове стоял сплошной туман, в ушах гудела кровь. Да что с ним такое? Не время терять контроль над собой. Что с ним вообще происходит? Возбуждение пришло мгновенно и с такой силой, что он не помнил себя. Например, как будучи только что у двери, он вдруг оказался рядом с постелью и ЮХа? Глядя на склонившуюся ЮХа, он бессвязно думал, что она его жена, и подошел вплотную. Так что, когда она выпрямилась и повернулась, держа кипу постельного белья, которое пыталась перехватить поудобнее, то натолкнулась на Кима. Розовый шелк и атлас скользили, падая из ее рук живописными складками. Поклонившись, она попыталась обойти его, но он заступил ей дорогу.
   - Господин? - недоуменно посмотрела она на него поверх бельевого тюка.
   - Так ты пришла сюда, чтобы поменять постель? - глухо спросил он, злясь на себя, на нее, на кучу тряпья, что была между ними.
   - Ну да, - кивнула она и, показав глазами на дверь позади него, спросила: - Вы позволите?
   Он не пошевелился, и она обошла его.
   - Дочь хозяина огромного конгломерата, принцесса целой промышленной империи унижает себя, позволяя низвести до уровня служанки. Совсем нет самолюбия, что приходишь к мужчине менять постельное белье? - сквозь зубы цедил он, хлестая ее словами.
   Она была уже у дверей, за ней розовым шлейфом тащилась соскользнувшая простыня. Прежде чем выйти, она остановилась, повернувшись к нему.
   - Меня это не унижает, - сказала она. - А вот вас, по-видимому, оскорбляет быть мужем прислуги. Позорно, да? Думать о том, что ты заслуживаешь большего, наша глупость. Если считать, что работа, которую делаешь, унизительна, то она и будет унижать.
   Она вышла, мягко прикрыв за собой дверь, а Ким стоял посреди комнаты и думал, что черта с два он теперь оставит ЮХа в покое.
   За завтраком сидя рядом с ЮХа, Ким чувствовал неловкость за свою вспышку раздражения. Как он понял, в этот день ЮХа занялась генеральной уборкой и пригласи он ее, в любом случае, никуда бы не пошла. Босс уехал на деловую встречу с директором дочерней фирмы, госпожа отбыла на собрание клуба, а Ким, посмотрев на поникшего, скучающего Юна, предложил ему пойти с ним в парк развлечений. Что стало с парнем! Откуда только появилась живость и энергия? Но, прежде чем согласиться, мальчишка посмотрел на сестру и та кивнула. Неожиданно Киму понравилось. Прежде он никогда не гулял с детьми, считая их утомительными созданиями, требующих к себе массу внимания. Теперь, глядя на Юна, он понял, что дети живут чувствами и эмоциями полностью и правдиво отдаваясь им. Их восприятие окружающего было, словно лакмусовой бумажкой для мира, по которой можно оценивать, что хорошо, что плохо. Высокие качели взбодрили обоих, так подняв адреналин, что им захотелось еще острых ощущений, и они отправились на американские горки, потом на трек с гоночными автокарами, после были мороженое, сладкая вата, и павильон ужасов... Явились они домой через четыре часа возбужденные и довольные. ЮХа встретила их, и пока они умывались, накрыла на стол. На ее вежливый вопрос, хорошо ли Ким провел время с братом, он ответил, что они отдохнули по-мужски. В то время как Юн взахлеб рассказывал о парке и о том, что он никогда не решился бы пойти на некоторые аттракционы без Кима, сам Ким, подперев подбородок ладонь, наблюдал за ЮХа сновавшей между плитой и столом. Может быть, с этого момента мечта о большой семье, собирающейся за общим столом, начала теснить честолюбивую мечту о карьере. Вернулась госпожа и присоединилась к обедающим. Она была заметно расстроена от того, что До Ра так и не соизволила явиться на устроенную в ее честь встречу, открыто проигнорировав ее. Все дамы клуба были раздражены надменностью писательницы.
   - Она обещала к вам приехать? - спросила ЮХа мать, ставя на стол ее любимый кимбап.
   - Нет, но приглашение нашего клуба никто и никогда не игнорировал.
   - Но может быть До Ра не собирается делать, ни для кого исключение. Раз уж она хочет быть инкогнито, то будет им для всех, а иначе какое же это инкогнито?
   Потом явился подвыпивший босс, и пока ЮХа у плиты собирала ему на стол, к ней подошел Юн.
   - Нуна, - позвал он сестру и замялся, не решаясь сказать то, что хотел, а сказать было надо.
   - Тебе понравилось сегодня? - с улыбкой подбодрила его ЮХа.
   - Давно не было так здорово! - загорелся мальчишка. - Ким классный!
   - Я рада, что ты доволен.
   - Но, ЮХа...
   - Да?
   - Когда мы ели сладкую вату к нам подошли какие-то две девки и попросили сфоткаться с ним.
   - Две девушки, - поправила ЮХа, снимая с плиты сковороду с тушеными грибами и мясом.
   - Эти девки заявили, что он красавчик. Будь с ним поласковее, нуна.
   - Как скажешь, дорогой.
   Как только стол перед боссом был накрыт, он сложил газету, которую просматривал, и не без удовольствия принялся за еду. Ким редко видел его довольным.
   - Я помогу, - сказал он, когда все разошлись по своим комнатам, а ЮХа начала собирать со стола.
   Пока он вычищал тарелки над мусорным ведром, ЮХа ополаскивая посуду, загружала ее в посудомойку.
   - Прости мне мою утренею вспыльчивость, - начал Ким, надеясь все же уговорить ее на свидание с ним, но она перебила его незначащим вопросом:
   - Какие вы любите блюда, господин? У нас заведено, что по выходным я готовлю для каждого то, что ему нравится.
   Ким сжал зубы. Она не хочет быть для него никем другим, как только прислугой.
   - Не называй меня господином. Зачем так официально? Я ведь не чужой.
   - Хорошо, так что вы любите?
   И тут он чуть не брякнул: "Тебя". Осознание своей любви к ней, буквально оглушило его. Он влюбился? В кого? В домохозяйку? Мало того, его любовь, кажется, была безответной и не нужной. Потрясающе!
   - Господин?
   - Да... - очнулся Ким. - ЮХа, я люблю... все, что ты приготовишь. Что будешь подавать Юну, подавай и мне.
   - Ладно.
   Ким вернулся в свою комнату, чтобы собраться с мыслями и прийти в себя. Просто немыслимо, что это произошло с ним. Он представлял свою будущую жену кем угодно, только не домохозяйкой. Как такая молодая девушка, выросшая не в последней и не простой семье, могла быть настолько непритязательной и не амбициозной, чтобы так упроститься по собственной воле. Конечно, это не было проблемой. Он мог бы увезти ее из дома и со временем сделать из нее королеву, которой мог бы гордиться, захоти она этого сама. У ЮХа имелся характер и то, как она резко ответила ему утром в спальне, заставляло думать, что она далеко не проста и сама не хочет ничего менять. А вообще сможет ли он обойтись без гордости за жену? Не достаточно ли того, что она будет рядом? Разве плохо иметь возле себя женщину-домохозяйку, домохозяйку не по статусу, а по сути, какой и оказалась ЮХа. Да и что такое гордость за жену? Когда на деловые встречи его сопровождала ЧонСа, он гордился ею, чувствуя себя увереннее от того, что рядом с ним такая красавица. В ней все было безупречно и было приятно ловить завистливые взгляды. Но так гордятся красивой, дорогой вещью, которой обладают, как, например, иномаркой. Что могла дать ему ЮХа? ЧонСа давала ему уверенность, а ЮХа? Если не имя своего всемогущего отца и его состояние, то, что еще? Дочь финансового воротилы казалась проще и невзрачнее секретарши. Только, что ему делать, если именно она отвергла его? И если именно между ней и им происходит что-то непонятное, потрясающее, и, что он впервые трусит... перед домохозяйкой. В, конце концов, на что ему чувство гордости, когда ему нужна сама ЮХа, которая давала много больше, чем гордость. Любовь. Он посмотрел на застеленную свежим бельем постель и усмехнулся: прекрасный повод...
   Перед ужином он застал ЮХа в гостиной играющей в карты с Юном и не долго думая присоединился к ним. Вскоре на их смех и азартные возгласы вышла госпожа, посмотрела и тоже вступила в игру. Появление господина Мин Со в гостиной заметили после заданного им вопроса: чего это они так расшумелись? Но когда у него попросили прощение за беспокойство, добродушно сказал, что ничего страшного, что они ему нисколько не мешают, и ушел в кабинет. Через какое-то время он вернулся с бумагами, сев за столик у стены. В этот вечер вся семья была в сборе, как и полагалось настоящей семье, держащейся вместе. Ким то и дело поглядывал на ЮХа, задаваясь вопросом, может ли у нее, безвылазно сидящей дома, быть какой-нибудь роман на стороне? Неужели у такой девушки как она никого не было? Верность другому объяснило бы то, что она так упорно избегает его, держа на расстоянии. Однако, когда бы он ни пришел домой, она всегда была на месте. А если это тайный роман? Сейчас при таком разнообразии средств связи, закрутить его не составляло труда. После ужина Ким дождался, когда ЮХа вернется в свою комнату. Он бы остался на кухне, но там все время была госпожа помогая дочери, в очередной раз жалуясь на то, как напрасно в клубе прождали До Ра и как это досадно и как расстроило всех дам. Поэтому он подождал возвращения ЮХа в комнату, что бы через какое-то время тихо постучать к ней. Она открыла и вопросительно смотрела на него, с одним болтающимся наушником от плеера, подняв очки на лоб.
   - Как-нибудь поужинаем вдвоем? - прямо спросил он.
   - У меня нет на это ни времени, ни желания, - сказала она, утомленно прищурив глаза, и уже хотела захлопнуть дверь, когда он ловко поставил ногу, не давая ей закрыться.
   Более решительного "нет" сказать было уже нельзя, но разве он, Ким Бо, оставит отказ без ответа. И ответный ход тут же последовал.
   - Ты постелила мне другое белье, а я хочу свадебное. Будь добра, перестели все, как было, оно еще не выполнило своего прямого предназначения.
   - Хорошо, - спокойно сказала ЮХа, и быстро обернулась в комнату. - Я перестелю его завтра.
   - Почему не сегодня? - настаивал он, не собираясь убирать ногу блокирующую дверь.
   - Потому что оно еще не высохло. Завтра я его выглажу и постелю, - она уже показывала явное нетерпение.
   Он попытался заглянуть в комнату поверх ее головы. Куда это она торопится? К сериалу или чатиться со своим дружком?
   - Что-то еще? - больше неприязненно, чем предупредительно поинтересовалась она.
   - Ничего, - сказал он и тогда она точным ударом ноги, выбила его ногу, блокирующую дверь.
   Всю ночь он провертелся в постели, сгорая от ревности. Если раньше ревность была для него умозрительной, то теперь подступила к самому сердцу, все глубже входя в него нешуточной болью. В конце концов, он решил поступить так, как обыкновенно поступают ревнивые мужья, то есть вернуться домой неожиданно рано. Если ее не будет дома, это подтвердит его худшие подозрения. Если же она окажется дома, но будет сидеть безвылазно в своей комнате, это тоже станет поводом для ревности. Вариантов таких "поводов" у Кима набралось множество, так что под самое утро уже места себе не находил. На работу он приехал не выспавшийся и сотрудники с удивлением и тревогой смотрели на его встрепанный вид и на галстук, повязанный так замысловато, что на его узле была видна даже атласная изнанка. Заходить к нему и просить что-то подписать было чревато неприятностями и недоразумениями: барабаня пальцами по столу, он казалось, внимательно выслушивал то, что ему говорили, но через минуту переспрашивал опять. На документы, что ему положили на подпись, он умудрился опрокинуть стаканчик с кофе. В конце концов, извинившись перед растерянными сотрудниками, Ким уехал домой. Ему с сочувствием смотрели вслед. Молодожен! Что тут еще скажешь.
   Он открыл дверь своим ключом, мучаясь от неизвестности и испытывая неожиданный приступ паники. Что с ним будет, если ее не окажется дома? В сердце шевельнулась, улегшаяся было, ревность. Дом встретил его тишиной опустевших комнат. Пройдя в гостиную, Ким потеряно встал посреди нее и, ослабив узел галстука затянувшегося еще больше, усмехнулся. А чего он ожидал? Он только ширма под названием "муж". Но как ловко они прикрылись им. И он и босс просто напросто сыграли на руку тайным любовникам. От острой муки пронзившей сердце у него выступили слезы. Сейчас, наверное, они в каком-нибудь дешевом отеле страстно и торопливо занимаются любовью. Ким сжал кулаки и стиснул зубы, чтобы подавить мучительный стон. Он выдержит это... выдержит... Пусть даже свадебное постельное белье никогда не выполнит своего предназначения. Нужно успокоиться и подумать. Так... он наймет детектива и выследит эту парочку. Что потом? Потом, он по-свойски поговорить с соперником и выкинет его из жизни ЮХа. Будет замечательно, если ублюдок возьмет хорошие отступные, и она узнает об этом. А если эти придурки успели сделать ребенка, он воспитает его как своего, но растопчет обоих. ЮХа возьмет секретаршей к себе, чтобы все время была на глазах. Он сыграет грязно, но она станет его собственностью. Он зло и горько усмехнулся: интересно, эта дрянь застелила его постель или сразу же умчалась к своему дружку? Ким готов был переступить грань, которая отделяла любовь от ненависти. Однако, воображение будущих кар, не принесло облегчение его сердцу, в котором ревность засела стальной холодной спицей. Он взбежал по лестнице вверх к своей комнате, когда раздался грохот, словно кто-то что-то опрокинул, заставив его остановиться. Он даже не испугался, потому что уже знал, нет ничего страшнее чувства ревности. Шум раздавался из комнаты Юна, Ким решительно направился туда, чтобы разобраться, в чем дело и остановился перед распахнутой дверью не в силах сдержать глупой ухмылки. ЮХа в коротких джинсовых шортах, голубой маечке, но в высоких ковбойских сапогах и стесоне надвинутым на лоб, расставив ноги, пыталась залихватским ковбойским движением, вытащить из-за широкого ремня пульверизатор-разбрызгиватель с моющим средством для стекол и выстрелить струей в свое отражение в зеркале.
   - Ты промахнулся, Билли, - говорила она ему сквозь стиснутые зубы. - Да ты промахнулся... - и раз за разом надавливая на рычажок пульверизатора, словно на курок кольта, посылала непрерывную струю в зеркало.
   - Ведро было твоей лошадью? - не выдержав, счастливо засмеялся Ким, кивнув на валявшееся ведро и лужу натекшей из него воды.
   В этот момент он испытывал ни с чем несравнимое облегчение. От неожиданности ЮХа подскочив на месте, развернулась к нему, с бедра нацелив на Кима пульверизатор-кольт. Ким, поддерживая игру, тут же поднял руки вверх. Ничуть не смутившись, ЮХа ловко засадила пульверизатор за ремень на поясе и, кивнув, проговорила:
   - Вы сегодня рано.
   - Я приехал специально, чтобы поговорить с тобой.
   Она щелчком откинула стесон назад, и он повис на шнурке у нее за спиной.
   - О чем? - сурово спросила она.
   Ким не ответил, а показав глазами на бардак, творившийся в комнате Юна, сказал:
   - Пока буду ждать тебя внизу, сварю нам кофе.
   Она кивнула и, взяв швабру, склонилась над ведром. Ким все с той же дурацкой улыбкой, сбежал по лестнице вниз. Забавная девушка. Когда она спустилась на кухню, то по-прежнему была в высоких сапогах, но без шляпы, и на ней, слава богу, поверх обтягивающей майки была накинута клетчатая рубаха. От желания у Кима поплыло перед глазами. Да что с ним такое? Когда она села за барную стойку, отделявшую кухню от столовой, Ким поставил перед ней кружку с кофе. Он был без пиджака, который аккуратно повесил на спинку стула.
   - Спасибо, - поблагодарила она. - Но если хотите у меня готов обед.
   Ким сел на высокий табурет напротив.
   - ЮХа, нам нужно подумать, как жить дальше.
   Она отпила кофе и поставила кружку на стол.
   - Вкусно.
   - Хочешь ты этого или нет, но мы женаты, и тебе нужно с этим смириться.
   - Как? - спросила она, слизывая с губ кофейную пену, и Ким нервно взъерошил волосы. - Вы же получили то, что хотели, а хотели вы Фоксэм и положение. Я вас знать не знаю, и мы не в Чосоне, чтобы я делила свою жизнь с первым попавшимся человеком, которого привел в дом мой отец. Просто не доставайте меня и через три месяца мы тихо разведемся.
   - А если я не хочу развода?
   - Это ваши проблемы, - она махом допила кофе и со стуком, поставив пустую кружку на стойку, припечатала: - Но я в этом фарсе не участвую.
   - Это потому, что я выбор отца, а не твой?
   Она пожала плечами, показывая, что ей все равно, что он думает по этому поводу.
   - Но разве мы не можем подружиться? - не сдавался он.
   - Зачем? Извините, но мне нужно закончить с уборкой и забрать Юна из школы.
   - Подожди, - остановил он ее. - Тебе ведь не сладко живется с отцом. Я могу дать тебе свободу. Мы переедем в мою квартиру и после этого, я уверен, ваши отношения с г-ном Мин Со наладятся.
   - А кто вы такой, чтобы я вам настолько доверилась? Променять родного отца на проходимца? Я знаю про вас только одно: вы хотите получить чеболь, и, кажется, уже получили его, но если потерпите еще три месяца, то получите свободу и от нас.
   - Ладно, - сказал он. - Я проходимец и ты знать меня не хочешь, но позволь мне узнать тебя?
   - Чтобы подружиться? - хмыкнула она. - Зачем вам это надо? Через какое-то время после развода мы забудем друг друга. И вообще, может ли человек озабоченный карьерой с кем-то подружиться? - она отсекала не столько возможность дружбы, сколько более интимного чувства близости: - Ну, не знаю. А ведь я даю вам отличную возможность использовать и разыграть ваше нынешнее положение для более успешной партии. И если таковая имеется, бросьте все силы на нее.
   Она, кажется, еще и издевалась. Но, ведь... ее предложение было более чем выгодное, мельком отметил он, но не задержался на этой мысли.
   - Если хочешь отделаться от меня, то забудь, - сказал он серьезно. - Но, как насчет тебя? Для тебя уже имеется подобный вариант?
   - Конечно. Может, я сделаю свой собственный выбор. Встречу мужчину, которого полюблю.
   - Этого не будет, - отрезал Ким. - Придержи свое богатое воображение. Твой муж - я.
   - П-ф, - с беспечной пренебрежительностью дернула она плечом. - Вы мне даже и не муж.
   Ответом ей было встревожившее ее молчание. Он странно и пугающе смотрел на нее.
   - Это ведь можно исправить сию минуту, - глухо сказал он, поднимаясь.
   Девчонка соображала быстро, потому что сорвалась с места прежде, чем он успел обогнуть стойку, взбежала по лестнице, перемахивая через две ступеньки. Наверху хлопнула дверь и Ким зло поздравил себя с тем, что повел себя как безмозглый идиот, пойдя на поводу у эмоций, а не как игрок. Больше малышка не поверит ни единому его слову. Он ушел из дома. Им обоим следовало остыть. Кинув на сидение рядом пиджак, он вывел машину со двора и нервно рассмеялся. Он, который мог убедить босса и склонить несговорчивого партнера по бизнесу принять его сторону, он, чьему молчаливому желанию подчинялись женщины, не смог убедить какую-то домохозяйку. Но как она его просчитала! Да уж, ЮХа дочь своего отца. Ведь просчитать его было непросто, потому что он не проявлял эмоций, но и повел себя с ней не как игрок. ЮХа стала его болевой точкой. Теперь важно, чтобы об этом знали только она и он. Да уж, эта малышка не проста. Так отчитать его. Безграмотная домохозяйка? Что он мог возразить против ее доводов? И разве она не права? Он, Ким Бо, и ее отец создали эту абсурдную ситуацию, с которой она не желала мириться. Действительно, какого черта, незнакомый человек вдруг вправе настаивать на душевной и физической близости с ней только потому, что день назад его объявили ее мужем? Но хуже всего было то, что она разбудила его чувства, и теперь ему было не столько любопытно, сколько влекло к ней. Пожалуй, он впервые узнал, что значит дуреть от желания. Встав на светофоре, Ким подпер щеку кулаком. Правда, ну почему они не в Чосоне, где женщина беспрекословно подчинялись мужчине, хотела она того или нет. Он тяжело вздохнул, вздрогнул от резких автомобильных сигналов, зазвучавших со всех сторон, как посыпавшиеся на побиваемого камни и, глянув на зеленый глаз светофора, тронулся с места.
   В фойе компании он столкнулся с ЧонСа. Намеренно она поджидала его или нет, ему не было дела. Они прошли к лифту и когда его створки сдвинулись, отгородив их от всего мира, ЧонСа принялась жаловаться на то, что очень соскучилась по нему. Ким внимательно смотрел на нее. С нею повторилась та же история с женщинами, что были до нее, она стала ему не интересна. Наверное, так случилось еще и потому, что появилась ЮХа, после которой уже не будет других женщин. По отношению к ЧонСа он не чувствовал угрызений совести за то, что так поступает с ней. В свое время оба заключили негласную сделку, потому-то ЧонСа и делилась с ним всей необходимой информацией, так он думал. Он ничего не обещал ей и не брал ответственности за эту женщину, хотя бы потому, что блистательная красавица ЧонСа была всего на всего секретаршей. Она была самостоятельной и деловой и должна была понять, что он уже не нуждался в ней, но к удивлению Кима, кажется, не понимала.
   - Неужели у тебя медовый месяц, оппа? Прости, но я этого не могу принять, и ведь по тебе не скажешь, что ты счастлив, - тихо засмеялась она. - Не от того ли, что мы долго не были вместе?
   ЧонСа даже не скрывала ревности, так что Ким решил отложить разговор об их разрыве и как мог деликатнее объяснил:
   - Я вошел в новую семью и мне нужно время и силы, чтобы вписаться в нее.
   - Но ты мог бы найти минутку и для меня.
   - ЧонСа, нам обязательно нужно встретиться и минуткой здесь не обойтись.
   Это обещание заметно успокоило молодую женщину. А Ким, не мог думать о работе, а только об ЮХа. Сидя на рабочем месте, он ломал голову над тем, как к ней подступиться? Что сделать, чтобы хотя бы расположить ее к себе? И ведь ему не с кем было поговорить о ней? Юн. Неожиданно, его прогулка в парке с Юном вернулась к нему приятным воспоминанием. Особенно то, как они, сидя на скамейке ели сладкую вату. Эта сладкая вата покупалась ими не просто. Когда Ким спросил Юна, какую он будет: голубую или розовую, мальчишка поспешно сказал:
   - Только не голубую.
   - Тогда розовую? - кивнул Ким, поворачиваясь к продавцу, кое как сдерживая смех при виде насупившегося мальчика.
   Надо же, стереотипы добрались уже и до детских мозгов. Это было печально, если бы не было так смешно.
   - Тогда никакую, - притворно вздохнул Ким, видя насколько Юну хотелось сладкой ваты.
   - Хен, - дернул его за рукав ветровки Юн, - а ты, какую будешь?
   - Голубую, - твердо сказал Ким. - Так как?
   Мальчик помялся и, расправив худенькие плечи, решительно сказал:
   - Я тоже.
   - Почему ты не взял розовую вату? - спросил Ким, когда они, сидя на скамейке, наслаждались сладким воздушным лакомством. - Потому что она девчачья, верно? Твоя сестра любит розовый цвет?
   - Да не то чтобы... - дернул плечом Юн, болтая ногой в разноцветной кроссовке. - Правда, когда папа как-то принес какие-то мелкие розочки, которые даже и не букетом были, а кустом, ЮХа живо утащила их к себе в комнату. Они у нее долго там стояли, пока не засохли.
   Сейчас, когда Ким вспомнил этот разговор, улыбка сошла с его лица и он, отодвинув биржевые сводки, поднял телефонную трубку.
   - Я хочу сделать заказ на несколько дней, - сказал он.
   За полчаса до окончания рабочего дня, Ким Бо начал нетерпеливо поглядывать на часы, но ушел строго в назначенное время: не раньше, не позже. В этот же вечер, обеденный стол в столовой украшал букет мелких бордовых роз. Госпожа восхищалась им, г-н Мин Со старался не замечать, а Юн, заговорщически посматривал то на Кима, то хитренько на сестру. Через день букет уже желтых мелких роз стоял на столе в гостиной. На третий день, когда Ким пришел с работы и поднимался по лестнице к себе наверх, его окликнула ЮХа. Ким остановился. Она шла к нему с решительным видом, держа руки в карманах передника. Ким заулыбался, кажется, она опять собралась ругаться. Пусть уж хоть так общается с ним. И он, опершись о перила, с удовольствием смотрел на нее. ЮХа остановилась перед ним, глядя на него снизу вверх.
   - Прошу вас, господин, прекратите эту бессмысленную трату денег, - сказала она. - Мне уже некуда ставить цветы.
   - Ого, ЮХа, ты уже начинаешь думать о нашем бюджете? - улыбнулся он.
   - Не стоит так стараться приручить меня.
   - Приручить? Но я просто хочу поухаживать за тобой. Что, даже попробовать нельзя? - насмешливо поднял он брови. - Скажи мне, что тебе нравится, чтобы я не попадал впросак и не сердил тебя.
   - Я скажу вам, что мне не нравится, - хмыкнула она. - Мне не нравится выбрасывать увядшие цветы, - и она, развернувшись, ушла.
   В этот же вечер за ужином госпожа стала настаивать на том, что мужу надо бы лечь в больницу, он уже не раз хватался за сердце. Мин Со отделывался невнятными отговорками и неопределенными обещаниями, потом категорично прекратил неприятный для него разговор, не желая больше поднимать эту тему. Ким почти не слушал их пререкания остро, даже болезненно ощущая рядом с собой ЮХа. Сегодня она подала треугольные кимпап и у Кима чуть не вывалились палочки из рук, когда она задумчиво прихватила губами кончики палочек, которыми ела.
   - По-видимому, Ким еще не сказал тебе, но скоро состоится прием по случаю вливания в нашу компанию фирмы Soka, - говорил в это время тесть. - Это очень важное для нас мероприятие.
   ЮХа положила палочки рядом с тарелкой. Ким тоже. Надвигался очередной скандал.
   - А потому, ЮХа, думаю, ты войдешь в наше с Кимом положение и будешь, как и положено жене, сопровождать мужа на этот прием.
   - Я не пойду, - тихо и так предсказуемо ответила ЮХа.
   В досаде Мин Со бросил ложку на стол и поднявшись, велел:
   - В кабинет.
   Кабинет отца давно уже стал для ЮХа местом скандалов, выговоров и неприятных тяжелых разговоров.
   - Хватит упрямиться, - на удивление спокойно попросил он, когда они остались одни. - Я отступился перед твоими причудами, но на этот раз отступаться не намерен. Это не тот случай. Сейчас речь идет о твоем муже.
   - Ты о том человеке, за которого заставил меня выйти замуж? Но ты должен помнить, почему я это сделала, - девушка тоже старалась не повышать голос, беспокоясь за здоровье отца. - Ты обещал, что мой брак - последнее, на чем ты будешь настаивать.
   - Я делал это для твоего блага. А сейчас речь идет о твоем муже и вашем с ним будущем.
   - Ты хотел сказать, что раньше настаивал и заставлял меня ради себя, теперь же печешься о будущем этого господина.
   - Я устал пререкаться с тобой. Уж не знаю, чем еще убедить тебя!
   - Я тоже. Ты отобрал у меня все и возможности тоже. Может пора остановиться и пожить спокойно, не надрывая сердца?
   - Я твой отец и действую в твоих интересах, интересах моего дитя.
   - Папа, это бесполезный разговор. Я не пойду на прием, - мягко возразила ЮХа, с беспокойством наблюдая, как отец устало опустился в кресло за письменным столом. - Давай я завтра отвезу тебя в больницу.
   - ЮХа, я не буду давить на тебя, просто подумай хорошенько. Ким Бо способный молодой человек, он будет тебе хорошим мужем, а мне приемником.
   - Я рада, что он нравится тебе, но я не стану ему помогать.
   Было трудно снять напряжение нелегкого разговора, упрямо держась своего. А предмет спора отца и дочери в это время сидел на лестнице рядом с Юном и молча переживал за обоих, прислушиваясь к тому, что делалось в кабинете. На этот раз оттуда не доносилось гневных криков, и Юн с Кимом заметно расслабились, но все равно смотрели на вышедшую из кабинета ЮХа с тревогой и беспокойством.
   - Все хорошо, - сказала она, проходя мимо сидящих на ступеньках мужа и брата.
   - Иди спать, - взъерошила она волосы Юна.
   Ким встал, пропуская ее мимо себя и она ушла в свою комнату, а Ким, дождавшись, когда Юн скроется за своей дверью, постучал к ней.
   - Ты в порядке? - спросил он, когда ЮХа открыла дверь.
   - Да. Спасибо.
   - Я подумал над нашим сегодняшним разговором. Я не буду торопить тебя. Попробуй доверять мне. Просто попробуй.
   - Хорошо. Спокойной ночи, - сказала она и закрыла дверь.
   На следующий день господин Мин Со, поддавшись на уговоры жены и доводы дочери, что на намечающемся и таком важном для него приеме, он должен выглядеть бодрячком, лег в больницу на обследование.
   А те две недели, что Ким принял на себя руководство компании, выдались непростыми, и он в полной мере ощутил давящий пресс дел, нерешенных проблем и той огромной ответственности, которую изо дня в день выдерживал его тесть. Положение дел в компании он знал. Перед тем как лечь в больницу, тесть известил совет директоров о том, кто будет замещать его на это время и через кого держать с ним связь. Ким Бо не был настолько честолюбивым, чтобы на время своего назначения занимать кабинет босса, а потому просто попросил ЧонСа принести ему необходимые документы и бумаги. Дела в компании шли по заданной боссом инерции, и Ким решил взяться разрешить ту непростую проблему, которую все откладывал, чего-то выжидая Мин Со, а именно: подавление сильнейшего конкурента. В данном случае речь шла не о Nero, а о стоящим за ним КомпанИ. Бездействие Фоксэм уже истолковывалось как слабость, и этот нарыв нужно было решительно удалять, а не давать ему созревать дальше. В первый же его день как заместителя на должности президента компании, к нему в кабинет вошел Чан Ги Хен начальник службы безопасности. Он и Ким Бо не очень симпатизировали друг другу, испытывая не обоснованную антипатию и настороженность по отношению один к другому. Начальник службы безопасности считал лощеного Кима Бо выскочкой и карьеристом, Ким в свою очередь был уверен, что Ги Хен закоснелый тугодум и неповоротливый мастодонт. Оба игнорировали друг друга. Но чего Ким не мог отнять у Ги Хена так это прямолинейности, граничащей с грубостью, и честности. Этот мужик был слишком принципиальным, чтобы хитрить и вести двойную игру и был из тех, кого называют "честным служакой". В свою очередь, начальник службы безопасности не мог не признать способностей Кима Бо, как и его трудолюбия. Он мало интриговал и только тогда, когда его вынуждали, отвечая ударом на удар, либо защищая свой проект. Информацию получаемую от ЧонСа, он использовал по делу, умело просчитывая ситуацию, но что не маловажно, никогда не боялся брать ответственность на себя и отвечать не только за свои действия, но и отстаивать вверенных под его начало людей. На веку начальника безопасности Ким Бо еще никого не сдавал, прикрывая свои промахи.
   - Решил, что рабочий день закончился и можно отдохнуть, чеболь? - иронично и не без скрытого пренебрежения поддел Ги Хен, глянув на кашемировое пальто в руках Кима.
   - Никак, возжелали поговорить со мной, любитель собирать компромат? - не остался в долгу Ким.
   - Есть кой-какая информация, которую тебе не мешает узнать, - и, шагнув к столу, положил на него распечатки сложенные в прозрачный файл.
   - Садитесь, - пригласил Ким, повесив пальто на плечики, после чего вытащил содержимое файла.
   В нем лежали распечатки с камер видеонаблюдения и распечатки телефонных разговоров, из которых выходило, что один из сотрудников планового отдела шпионил в пользу Nero, входящей в конгломерат. Никого особо не удивляло, что он брал документы для Nero, ведь это была дочерняя фирма, но его телефонные разговоры... Он докладывал все, что узнавал из документов, с которыми работал, в том числе и с внутренними, не подлежащими огласке, а в ответ получал определенные указания. И только один раз в этих разговорах прозвучало название КомпанИ и то, собеседник шпиона тут же посоветовал ему заткнуться. И если прочесть телефонные разговоры последовательно, а не в разбивку, то вырисовывалась неприглядная картина. Нарыв, который Мин Со, предпочитал не трогать, готов был вот-вот лопнуть.
   - Как давно знаете об этом? - спросил Ким. - Этим распечаткам и снимкам две недели, а лично вы, когда начали этим заниматься?
   - Два месяца уже. Я просто решил проверить свои подозрения... и это не вся информация. Что будешь делать?
   - А он особо не скрывается, - пробормотал Ким, разглядывая через прозрачный файл, лежащий сверху размытый снимок с видеокамеры.
   - Не он один считает, что дни председателя Мин Со сочтены, так что самое время уволить его без выходного пособия. Судя по тому какую активную деятельность развил этот тип, КомпанИ решило, что Nero пришла пора отделаться от Фоксэм, пока ее президент в больнице. Так, что решаем делать с этим шпионом?
   - Не трогай его.
   - Ну, - хлопнув себя по коленям, поднялся со стула Ги Хен. - Тогда я вам больше не нужен.
   На его лице ясно читалось, что чего-то подобного он ожидал услышать, и что у выскочки действительно кишка тонка.
   - Нужны. Сможете организовать три ноута со скайбом и принести сюда?
   Начальник службы безопасности, немного подумав, кивнул.
   - Как насчет прослушки? - поинтересовался Ким.
   - Каждую неделю проверяем, но можно полностью блокировать возможность прослушивания на какое-то время.
   - Час? Полтора?
   - Сделаем. А...
   - Хочу провести внеплановое собрание основного совета директоров.
   Через полчаса к нему в кабинет вошла ЧонСа.
   - Не верю своим глазам... В последние дни ты все время уходил раньше, а тут в твоем кабинете свет горит. Я решила проверить. Может, поужинаем вместе, и ты мне расскажешь, из-за чего поссорился с молодой женой?
   - Не получиться. Работы много.
   - Понимаю. Ты теперь наш новый босс. Поздравляю. Хочешь стану твоим секретарем?
   - Я и так получил тебя в наследство.
   - Я имею ввиду, что могу устроить свое рабочее место рядом с твоим кабинетом, - уточнила ЧонСа вполне серьезно.
   Ким коротко взглянул на нее. Она становилась все решительнее.
   - Это не имеет смысла. Нужно, чтобы ты быстро снабжала меня необходимыми документами, так что будь там, где ты сейчас.
   После того как она ушла Ги Хен внес три ноутбука. Подключив и настроив их, они связались с директорами трех крупных компаний, основных держателей акций Фоксэм. Выслушав Кима и Ги Хена, они согласились с тем, что КопанИ не упустит благоприятного момента и попытается в отсутствии председателя Мин Со, что-то предпринять.
   - Вопрос: что именно и откуда будет нанесен удар? - подвел итог Ким.
   - По тем данным, что я располагаю, КомпанИ держит на крючке Nero, скупив почти все его акции, но почему-то пока не вынуждает его выйти из состава Фоксем. Он стал негласным акционером Фоксэма, - сказал 1-й директор.
   - Если связь Nero и КомпанИ очевидна... - начал 2-й директор, но 1-й директор перебил его:
   - Их связь еще надо доказать. Директор Nero все будет отрицать. Скажет, что сотрудник финансового отдела действовал по своей собственной инициативе, а тот компромат, что мы ему предоставим, объявит сфабрикованными.
   - Но у тебя ведь есть план? - спросил Кима 3-й директор, просматривая этот самый компромат, что был послан каждому из директоров по факсу.
   - Да, - отозвался Ким. - Они еще сами ничего не знают, потому и собирают информацию о нас. Судя по телефонным распечаткам, они ищут наше слабое место. Слишком очевидно, что КомпанИ собралось завладеть через Nero акциями Фоксэм. Считаю, что нужно отвлечь его на более выгодную игру, поманив лакомым куском, тем временем скупив акции самого КомпанИ. Мне нужна ваша поддержка. Рассчитываю на вас, - поклонился Ким.
   - И что это за план? - замкнуто спросил 1-й директор.
   - Хочу подставиться.
   - Объяснись.
   - Хочу подкосить КомпанИ.
   - Это возможно? - засомневались директора, не тому, что это выполнимо, а тому, что это по силам Киму. - Президент Мин Со старался лишний раз не задевать КомпанИ.
   - Нет, - возразил Ким. - Он ждал, когда противник подойдет достаточно близко, чтобы иметь возможность ударить наверняка. КомпанИ ведет себя с ним осторожно, понимая насколько он опасен, ведь президент Мин Со ни разу не сделал ни одного промаха, которым бы могли воспользоваться. Уверен, КомпанИ прощупывало не только вас, но и других акционеров. Если копнуть глубже, наверняка выяснится, что оно намеренно подвело Nero к банкротству, чтобы легче было манипулировать им.
   - Я займусь Nero, - сказал позади Кима Ги Хен.
   - Но сейчас, когда президент Мин Со временно отсутствует, если я совершу "промах", неужели КомпанИ не отреагирует и не воспользуется моментом, чтобы сокрушить Фоксэм?
   - Слишком рискованно, - покачал головой 3-й директор осторожный и, как всегда, настроенный пессимистично.
   - Что требуется от нас? - тут же спросил 1-й директор у Кима.
   - Завтра я буду просить совет директоров поддержать меня в том, что бы не вкладывать деньги в некое предприятие и скупать все его акции, которые идут по самой низкой цене, так как данное предприятие представлено как нерентабельное. Вы начнете настаивать на его приобретении, я же выскажу сомнение, посчитав его убыточным. Но главный ваш упор будет делаться на то, что это решение самого президента Фоксэм.
   - Хочешь, чтобы явно просматривалась игра?
   - Да. КомпанИ непременно влезет в наши разборки, чтобы приобрести себе союзника и заглотит наживку, которую мы приготовим.
   - Заставить их рискнуть и выложиться по крупному, - раздумчиво проговорил третий директор. Если это будет, хотя бы 50 %, мы выбьем у них зубы. Nero финансово беспомощно и номинально зависит от Фоксэм, но КомпанИ выложиться для того, что бы свалить нас. Что ж, есть удобный случай, наживка и возможность. Если придавим КомпанИ, Nero останется в нашей структуре.
   - Это имеет смысл, - проговорил молчавший до сих пор второй директор. - Если под наживкой вы имеете ввиду, что-то конкретное.
   - Да, - сказал Ким. - Завтра совет директоров, то есть вы, попытаетесь убедить меня вложить круглую сумму в некое предприятие, к которому давно приглядывался председатель Мин Со, уверяя, что оно, в дальнейшем, укрепит нас экономически, нужно только вложиться. Ваша информация должна быть многообещающей и убедительной. Вы доказываете мне, а значит и КомпанИ, что это предприятие будет прибыльным и покроет все расходы Фоксэм. С другой стороны, я дам понять, что очень хочу выслужиться перед вами и тестем и готов принять ваше предложение, но не решаюсь на подобный шаг, хотя и понимаю всю его перспективность.
   - Да уж, - хмыкнул у него за спиной Ги Хен. - Тебе даже не нужно будет стараться, изображая выскочку.
   - Будет очень хорошо, если поверят в мои честолюбивые намерения, - продолжал Ким, словно не слыша этой реплики.
   - Чтобы все выглядело правдоподобно, советую потянуть решение о покупке предприятия неделю, - сказал один из директоров.
   Ким кивнул, принимая предложение.
   - То есть, дадим КомпанИ время для решительных действий? - хмыкнул второй директор. - План не плох, дело за тем, где взять настолько лакомый кусочек, чтобы на него позарилось само КомпанИ.
   - Мы создадим приманку, - сказал Ким. - Я выделил три обанкротившихся предприятия из которых мы выберем то, с которым будем работать, подводя под него крепкую информационную и юридическую базу с хорошей финансовой историей, подтвержденную банковскими вкладами и счетами, такими, чтобы укрепило мою уверенность, что оно будет приносить стабильную прибыль.
   - Хороший источник доходов, но в будущем? Хорошо, давайте посмотрим наши козыри, - предложил первый директор, просматривая короткие справки, сброшенные на электронку, каждому из участников начинающейся игры.
   - Да хотя бы вот это, под вторым пунктом, - сказал третий директор, щурясь через очки на монитор своего компьютера, когда открыл в нижнем углу почту. - Тут все упирается в какой-то паршивый конвейер, который необходимо будет заменить. Видимо необходимость модернизировать его, и остановило работу предприятия.
   - Не только, - подал голос третий директор. - Речь шла о полной модернизации предприятия, и потому оно посчиталось убыточным.
   - Закрылось недавно, - добавил Ким, - потому не успело обветшать, а его оборудование устареть. То есть, вы можете сначала настаивать лишь на приобретение конвейера, которое обойдется дороже, чем восстановление всего предприятия, которое продают за бесценок.
   - А, - встрепенулся второй директор. - Кажется, я помню эту историю. Ее, эту фабрику, провалили конкуренты. Там было все не так уж и плохо, просто в ее правлении произошел раскол. Точнее его раскололи с подачи конкурентов. Одни выступали за модернизацию, другие настаивали на убыточности этого. В, конце концов, конвейер полетел, кажется, при этом были жертвы. Потом, иски, выплаты компенсации семьям погибших и вот результат...
   - Что ж, наживка неплохая, Ким, - одобрил первый директор. - Распишем наш сценарий так, как в бестселлерах самой ДоРа и сведем к тому, что все дело в конвейере.
   - М-да, от такого лакомого куска и я бы не отказался, - проговорил второй директор. - А если докажем, что спрос на продукцию этой фабрики не то что будет расти, а хотя бы останется стабильным, то ценны ей не будет.
   - Отлично! - потирали руки директора. - Теперь, нужно, чтобы предприятие приобрело нужную историю и необходимую документацию.
   - Да и пусть будет еще один покупатель.
   - Если постараемся мы, постарается и КомпанИ, чтобы отобрать его у Фоксэм. Если рассчитаем верно, то в течение двух недель, оно попытается пошатнуть позиции Фоксэм и вывести Nero из его состава.
   - После собрания директоров, с его одобрения или без, начинаем скупать акции фабрики.
   Когда совещание было окончено, связь отключена и компьютеры возвращены на место, Ким засел за соответствующие документы. Нужно было тщательно подготовить и аргументировать, почему Фоксэм необходимо приобрести эту фабрику. В дверь его кабинета постучали, и Ким с удивлением посмотрел на вошедшего Чон Ги Хена так и не ушедшего домой.
   - По-видимому, не стоит приостанавливать сбор информации о связи Nero с КомпанИ, - многозначительно сказал он.
   - В КомпанИ есть человек, работающий на нас? - прямо спросил Ким.
   - Само собой,- пожал плечами начальник службы охраны. - И мы платим за подобную услугу неплохие деньги.
   - Тогда подтвердите связь Nero с КомпанИ
   Ким работал всю ночь. Он знал, что директора задействовали свои связи, обзвонили сотрудников и создали рабочие группы. Информация от них поступала на его электронную почту беспрерывно, и в соответствии с ней Киму приходилось перестраиваться и менять все на ходу. В час ночи ожил его сотовый. Ким машинально поднял трубку и, потирая переносицу, чтобы снять напряжение с глаз, устало отозвался:
   - Да.
   - Господин?
   При звуках тихого голоса утомление мгновенно оставило Кима.
   - ЮХа, я же просил не называть меня господином, - попенял он ей.
   - Извините. Я только хотела сказать, что когда вы придете, в столовой будет оставлен ужин для вас.
   Ким улыбнулся, и ему сразу захотелось домой, причем домой именно к ЮХа. Странно, что он совсем не вспоминал о своей квартире. В последнее время, думая о доме, он думал о ЮХа и о своей комнате по соседству с ней.
   - Завтра состоится совет директоров, и я не смогу приехать. Ночевать останусь здесь.
   - Но вы поели?
   - Конечно. Не беспокойся. Тут рядом, за углом, есть неплохое кафе, где заказывают обеды, правда там готовят не так вкусно, как ты.
   - Но, завтра вы вернетесь? - пропустила она его комплимент мимо ушей.
   - До обеда точно нет. Если задержусь снова, позвоню.
   - Хорошо, - сказала она, готовясь положить трубку.
   - Подожди, - остановил ее Ким. - Как дома? Что с отцом?
   - Дома все в порядке. Юн спрашивал о вас за ужином. Мама целый день пробыла у отца в больнице, - докладывала она. - Анализы у него боле менее нормальные для его возраста, только сердце подлечить и давление привести в норму, в этом случае врачи рекомендуют одно - хороший отдых.
   - А ты как? - тихо спросил он. - Сама не забываешь отдохнуть?
   - Ни в коем случае, - не без иронии ответила она. - Что ж, удачи вам.
   - Спокойной ночи, ЮХа.
   Она отключилась, а он все сидел, переживая испытанное им только что теплое чувство, когда просто слушал ее. Сам ее голос успокаивал его нервы. Утомление прошло, он чувствовал себя отдохнувшим и уже спокойно, без излишнего напряжения занялся работой, зная, что у него все получиться. С четырех и до семи утра ему удалось поспать. В восемь постучался начальник службы охраны, войдя к нему с судками горячей пищи, зачехленным костюмом и свежей рубашкой.
   - Это вам, - произнес он, отвечая на молчаливый вопрос Кима, вешая костюм на вешалку.
   - Я ничего подобного не заказывал...
   - Это от ЮХа. Похоже, вы нашли со своей женой общий язык.
   - Я даже ей не друг, - пробормотал Ким.
   - А вы что хотели, - усмехнулся Ги Хен . - ЮХа девочка с характером.
   Ким переоделся и, улыбаясь себе в зеркало, зачесал волосы назад. Он и забыл как это здорово, когда о тебе заботиться тот, кто не безразличен тебе самому.
   На совете директоров он был убедителен в своем сомнении и нерешительности, как были убедительны и три директора, что уверяли его в необходимости приобретении фабрики. Подали они все так, будто Фоксэм просто не сможет существовать без нее, но Ким Бо все не мог принять окончательного решения. Его скепсис потянул за собой недоверие других акционеров, трем директорам начали возражать. Но и возле трех директоров образовалась группка единомышленников, в основном те, кто не приветствовал в правлении Фоксэм зятя босса. А воздержавшиеся вообще не принимали этого "выскочку" всерьез. Итак, половина состава правления была за то, чтобы поддержать идею трех директоров, вторая, более осторожная, против. Среди воздержавшихся был и директор Nero. Совет закончился, так и не придя к какому-то определенному решению. Остальную часть дня Ким занимался текущими делами фирмы, полчаса относительного покоя и затишья наступили для него во время обеда, когда он с удовольствием съел присланные ЮХа блюда. Вечером пришло сообщение по SMS, что на фабрику приходил какой-то человек. После Киму позвонил один из директоров, доложив, что их сплоченные сторонники свято верят в бесхарактерность и недалекость Кима Бо и собираются доказать г-ну Паку Мин Со никчемность его приемника. А вскоре Ги Хен сообщил, что приходивший на фабрику был человеком из Nero.
   - КомпанИ пока не подставляется, предоставляя Nero прерогативу прояснить, что к чему.
   - Или все же, они тут не причем? - проговорил Ким, уставившись в темнеющее вечерними сумерками окно, и тут же ответил себе: - Причем. Шуму мы наделали достаточно. Пока директора обсуждали со своими сторонниками мое сомнение относительно того приобретать фабрику или нет, к ним в ресторане присоединился директор Nero. Представляю, какие радужные перспективы расписали они перед ним.
   - Мне доложили, что сразу по выходу из ресторана, был звонок в КомпанИ.
   - Игра началась, - кивнул Ким.
   Он приехал домой после двенадцати, и, заметив, что окна на кухне и в гостиной темны, открыл дверь своим ключом. В доме стояла тишина. Бросив портфель у порога, он снял ботинки и, надев тапочки, прошел в гостиную, на ходу ослабляя узел галстука. И вдруг остановился. В столовой, на столе, стоял накрытый термо-салфеткой ужин. Ким подошел к столу, снял пиджак, повесив его на спинку стула и, сев, откинул салфетку. Он не мог не улыбнуться. Она приготовила ему то, что по-видимому подавала сегодня на ужин Юну. Взяв палочки, он начал есть. Да, он вернулся домой, где его ждали и где заботились о нем. Съев все без остатка, он засучил рукава кипенно белой рубашки и аккуратно, стараясь не шуметь, вымыл посуду. На следующее утро он не застал за завтраком ни Юна, ни госпожу. По словам Юха, в этот день госпожа сама отвезла сына в школу, там проходили спортивные состязания, и она хотела "поболеть" и поддержать сына. Поговорить с ЮХа Ким тоже не успел, только поблагодарил ее за вчерашний обед, ужин, и смену белья. Она рассеянно кивнула и, кажется, только и ждала, чтобы он побыстрее ушел, чтобы подняться к себе наверх. Так что завтракал Ким опять в одиночестве. Он выводил лендровер, когда в распахнутые двери гаража прошла ЮХа одетая в ветровку, тенниски и бейсболку с длинным козырьком. Подмышкой она держала пластиковую папку. Подойдя к прислоненному в углу гаража велосипеду, она бросила в его корзину папку и, взявшись за руль, покатила велосипед к выходу. Ким к тому времени уже потихоньку вывел машину и теперь, наблюдая за ней в зеркальце заднего вида, опустил стекло.
   - ЮХа, садись, подвезу.
   - Спасибо, - коротко сказала она. - Мне недалеко.
   Ким решил настаивать, когда девушка, больше не обращая на него внимания, сев на велосипед, выехала в открытые ворота. Пусть у нее была фора, - Киму пришлось остановиться, чтобы закрыть автоматические ворота, - но на выезде на шоссе, он, естественно, нагнал ее и сбавил ход, держась рядом. ЮХа сосредоточенно крутила педали, не замечая никого и ничего, и он боялся отвлекать ее, потому что чем дальше они ехали по проспекту, тем оживленнее и плотнее становился автомобильный поток.
   - ЮХа, - все же не выдержав, позвал он. - Садись в машину, я довезу, куда тебе нужно. Велосипед сунем на заднее сидение.
   Он подумал, что велосипед может попортить кожаные сидения и наверняка с его колес в салон наберется много грязи, но сейчас это не имело никакого значения. ЮХа вдруг подняла руку, свернула в сторону, пересекая автомобильную полосу, и покатила между двумя рядами машин. Кима обдало колючим холодом страха, сердце сжалось так, что он не мог выдохнуть. Мало того, из двигавшихся впереди машин начали раздаваться призывы:
   - Девушка, возьмите меня с собой!
   - Госпожа, садитесь к нам...
   - Красавица, взгляни в мою сторону...
   И Киму, стиснутому в своем громоздком ландровере едущими впереди и позади машинами, оставалось только беситься.
   - Эй, скажи хоть, как тебя зовут?! - услышал он донесшийся до него крик, брошенныйвдогонкуЮха, переполнивший чашу его терпения.
   - Этот моя жена, придурки! - высунувшись из окна по пояс, проорал он на всю автостраду.
   Что это такое вообще?! Замужняя женщина носится на велосипеде как тинэйджер! Неожиданно для себя Ким понял, что взвинчен и ему понадобилось немало времени, чтобы успокоиться.
   Влетев в кабинет, он первым делом включил компьютер и зашел на сайт биржевых новостей. Акции фабрики со сломанным конвейером, кто-то потихоньку начал скупать. Позвонил второй директор.
   - Видел биржевые новости?
   - Да. Акции скупают.
   - Играем на повышение?
   - Да.
   После обеда он поехал к тестю, прихватив с собой несколько оптимистичных отчетов, домой постарался вернуться вовремя. Когда он вошел, все уже сидели за ужином. Пока госпожа и Юн спрашивали как у него и у отца дела, ЮХа поднялась из-за стола и накрыла для него. Госпожа начала подробно рассказывать о состоянии здоровья мужа, от которого тоже только что вернулась
   - Удивительно, что мы с вами не столкнулись. Он был в настроении после вашего ухода. Сказал, что вы приезжали к нему с отчетами. Правда он говорит, что это не совсем те бумаги, которые он хотел бы видеть, но все равно...
   - Я все понял, госпожа, и больше не стану беспокоить его делами, - пообещал Ким.
   После ужина госпожа ушла к себе, а Ким, собрав тарелки со стола, предложил ЮХа свою помощь.
   - Спасибо, господин, но я лучше сама. Отдыхайте.
   - Ты съездила удачно? Оплачивала счета? Чтобы это ни было, можешь поручить это мне.
   - Я подумаю, - уклончиво ответила ЮХа, загружая посуду в посудомоечную машину.
   - Хен, - потеребил его за рукав, подошедший сзади, Юн. - Помоги с задачей.
   - Пойдем, - обнял его за плечи Ким, но поднявшись в его комнату и посмотрев в тетрадку, удивился: - Ты же все решил правильно.
   - Да просто ЮХа сейчас лучше не трогать. Она сегодня не в настроении.
   - Правда?
   - Она уже в школу за мной приехала сердитая.
   - Она уезжала куда-то днем... Я тут подумал, может она поссорилась со своим парнем?
   - Откуда? - буркнул мальчишка, не отрываясь от компьютерной игры. - Видели наш дом? Большой, да? А она убирает его одна.
   - Ну... - оглядел Ким беспорядок царивший в комнате Юна, разноцветные постеры на стенах, наушники, висящие на стене над компьютером. - Может, друг детства со школы.
   - Ха, - скептически скривился мальчишка. - Был у нее в школе друг, но отец его отвадил. Потом своих женихов начал ей подсовывать, но ЮХа никого не хотела. Когда она им грубила, я чуть со смеха не писался.
   - Грубила? ЮХа? - недоверчиво повернулся к нему от постера начинающей, но уже популярной рок-группы, Ким. - Но я, ни разу не слышал, чтобы она сгрубила.
   - Это потому, - проговорил мальчишка, щелкая мышкой и следя за мечущейся по монитору фигуркой викинга. - Что вы уже ее муж. Чё вам грубить, если отцу с самого начала сказала, что разведется с вами через месяц.
   - Что? - потрясенно воскликнул Ким, но тут, же взяв себя в руки, спросил: - Когда она это сказала?
   - Перед свадьбой. Потому и выйти за вас как бы согласилась.
   - Почему через месяц, а не через три?
   - Не знаю. Она так папе говорила, - и вдруг бросив играть, Юн повернулся к нему. - Хен, а вам сестра нравится?
   - Очень.
   Мальчик помявшись, нерешительно произнес:
   - Ну... она любит театр, но если вы позовете пойти ее с вами, она откажется и мне влетит за то, что проговорился.
   Ким улыбнулся и потрепал Юна по голове.
   На следующий день директора забеспокоились. То один, то второй, то третий звонили Киму с предупреждением, что рисковать дальше нельзя, и нужно перестать поднимать цены на акции фабрики и дать КомпанИ выкупить ее. Но Ким стоял на своем.
   - Хочу исчерпать у КомпанИ как можно больше финансовых резервов,- отвечал он.
   Но к вечеру "вынужден" был уступить и, сулившая только прибыль, фабрика ушла к КомпанИ по неоправданно завышенной цене. Вечером три директора и Ким Бо встретились в ресторане, чтобы снять напряжение дня и отметить свою победу... Этим же вечером госпожа постучалась в комнату к дочери.
   - Дорогая, - сказала она, когда ЮХа открыла. - Во-первых, звонил Ким и предупредил, что придет поздно. Сказал, чтобы ты не беспокоилась об ужине для него. Во-вторых, одна дама из нашего клуба принесла билеты на мюзикл, ее планы поменялись, и она предложила их мне. Я знаю, как ты любишь театр...
   - О, мамочка! - пылко кинулась ей на шею ЮХа.
   - ... это через неделю... - успела предупредить госпожа, придушенная объятиями дочери.
   А тем временем финансовые игры продолжались. Кажется, до КомпанИ дошло, что в фабрику придется еще и вбухать больше, чем предполагалось, к тому же при ближайшем рассмотрении она оказалась в более плачевном состоянии, чем представлялось. И КомпанИ спихнуло все расходы на Nero. Когда президент Мин Со вышел из больницы, то появившись в офисе перво-наперво просмотрел сводки за прошедшую неделю и оценил игру Кима.
   - Хоть ты и рисковал, но, кажется, у тебя получилось.
   Ким, молча, поклонился. Его мысли занимало предстоящее свидание, и он едва сдерживался, чтобы не посмотреть на часы. В результате, боясь опоздать, он приехал в театр на полчаса раньше. Купив программку он, бродя по фойе, высматривал ЮХа. Сколько же он не был в театре? Кажется, в последний раз это было в институте, и он ходил на арт-хаусную постановку, которая напрочь отбила желание посещать театр вообще. Прозвенел звонок и Ким заволновался: может она передумала? Может, возникли какие-то неразрешенные проблемы? После третьего звонка Ким понял - ЮХа не придет. Узнала об его хитрости? От кого? От госпожи? Теща такая болтушка, и не заметит как проговорится. Разочарованный, терзаясь догадками, он прошел в зрительный зал и занял свое место. Свет медленно погас. Зрители, как и оркестр в оркестровой яме, настраивались на спектакль. Кресло рядом с Кимом по-прежнему пустовало. Чтобы ни стало причиной того, что ЮХа не пришла, ему придется смотреть спектакль одному. Киму было скучно и неинтересно. Если уж на то пошло, то лучше бы он сидел сейчас за столом рядом с госпожой, Юном и тестем, наблюдая как ЮХа накрывает для них. Он решил, что посидит минут пятнадцать и если спектакль не увлечет его, уйдет и плевать, что билеты стоят дорого. И Ким попытался честно увлечься тем, что происходило на сцене. Нереальность действа, насыщенная яркостью декораций, завораживала. Хотя умом Ким понимал, что все это бутафория, не поддаться атмосфере праздника он не мог, и не сразу заметил, что по ряду к свободному креслу кто-то пробирается, шепотом извиняясь перед потревоженными зрителями. Досадуя на опоздавшего, Ким убрал ноги с прохода, приподнялся, пропуская опоздавшего мимо себя, и замер, когда пустующее место рядом с ним заняли. С заколотившимся сердцем, он сел на свое место и его опущенный взгляд уперся в подол темного платья, обтягивающий колени и лежащую на них руку чье узкое запястье украшал тонкий золотой браслет. Ким украдкой вдохнул нежный аромат духов и медленно поднял взгляд, остановив его на лице своей соседки. Красавица, поднеся к глазам театральный бинокль, смотрела на сцену, а Ким во все глаза на нее, не в силах отвести глаз от плавных линий шеи и тяжелого узла волос лежащего на затылке. Она сидела, не касаясь спинки кресла, глядя в бинокль. Черное простое платье без затей облегало фигуру. Зачарованно, с наслаждением наблюдал он, как она следит за действием на сцене, потом хмурясь, поворачивается к нему, сердито смотрит, как ее глаза расширяются в изумлении, губы приоткрываются... Он с трудом сглотнул. Всем своим видом она давала понять, что недовольна, когда на нее так откровенно пялятся, но Ким ничего не мог с собой поделать. До этого момента он знал, что его жена хорошенькая и милая, но что была такой красавицей... Она удивилась, но потом, вдруг испугалась и смутилась. Чего испугалась, глупенькая? Его неприкрытого восхищения? Немного вымученно он улыбнулся ей, успокаивая. ЮХа откинулась на плюш кресла, а его больше не интересовало то, что происходило на сцене. Никогда еще женщина не завораживала его настолько. Ей было неловко под его взглядом и она, подавшись к Киму, доводя того до головокружения, с тихим негодованием спросила:
   - Долго вы еще будете смотреть на меня?
   - Что? - хриплым шепотом выдавил он, почти не соображая.
   Кажется, первый акт закончился, потому что она вдруг выпрямилась и захлопала. А у него остановился взгляд. Плечи ЮХа подрагивали в такт ее хлопкам, так должно быть будут они ритмично вздрагивать... когда они займутся любовью на брачной постели... Он с трудом стряхнул наваждение. Вот же! Медленно зажегся свет, начался антракт и ЮХа встала. Ким поднялся и посторонился, пропуская ее вперед себя, вместо того, чтобы двинуться вперед. Она протиснулась мимо, и он тут же последовал за ней. Когда вышли в фойе, ЮХа возмущенно обернулась к нему:
   - Решили поразвлечься и втянули в свою выходку мою маму?
   Он лишь улыбался в ответ и вид у него, кажется, был донельзя глупый. Сейчас он был совершенно беспомощен перед ней. Она ругалась на него, как недовольная жена на растяпу мужа, а он просто стоял и улыбался, держа руки в карманах брюк.
   - Вы испортили мне весь вечер и прекратите, наконец, так пялиться на меня.
   На них начали оборачиваться.
   - ЮХа, - мягко сказал он. - Я все равно не смогу с собой ничего поделать. Может, пойдем в ресторан и просто посидим там, раз уж вечер для тебя испорчен?
   Она пытливо посмотрела на него.
   - Зачем вы так поступили? - уже спокойнее спросила она.
   - Хотел сделать тебе приятное, ну и немного побыть с тобой вдвоем. nbsp;
   Она задумалась, смотря в сторону, давая возможность Киму, открыто любоваться ею и, вздохнув, сказала:
   - Ну, хорошо, пойдемте в ресторан. Все равно мой выход в театр испорчен.
   Ким уже и не помнил, когда так волновался, пожалуй, разве на экзаменах в университете. Когда они вышли из театра, прозвенел звонок к началу второго акта.
   - Ты на машине? - спросил он, открывая перед ней дверь.
   - Нет, я доехала на такси.
   Внутри у него все оборвалось, будто он ухнул в крутую пропасть с неимоверной высоты. Уши заложило. Значит, она будет сидеть рядом с ним в машине... близко... а ведь неизвестно, что может произойти с ними, когда они останутся один на один, отгороженные от всего мира. Сердце учащенно забилось, и он вынужден был тряхнуть головой, что бы хоть немного протрезветь и привлек всю свою волю, подавляя властное влечение и потакающее ему разгулявшуюся фантазию. Ведя машину, Ким предупредил ресторан, в котором для Фоксэм был зарезервирован постоянный столик, о своем приезде. Этот столик предназначался для проведения непредвиденных переговоров и экстренных встреч, которые случались частенько. Киму ни разу не приходило в голову приводить сюда даму, даже ЧонСа. Поэтому вышколенный метрдотель не смог скрыть удивления, когда приветствовал поклоном его и ЮХа. Он провел их за столик с зажженной свечой и бутылкой красного Калифорнийского, которое обычно заказывал Ким. ЮХа, сев на выдвинутый для нее официантом стул, принялась изучать меню. Заказ им принесли довольно быстро. Они молчали, Ким потерялся, он не знал о чем говорить, и они не сказали друг другу ни слова, пока им не принесли блюда. Ким не мог есть, он лишь мог смотрел на ЮХа. Они немного выпили и он попытался было завести разговор, но с удивлением заметил, что она ест, так как будто прислушивается к своим ощущениям, вкусовым впечатлениям и перестал отвлекать ее.
   - Странно, - вдруг сказала она. - В меню это блюдо было заявлено, как...
   - Мне, кажется, ты могла бы открыть ресторан, - сразу откликнулся он.
   Ведь речь шла о ней самой, а это было единственное, о чем он мог и желал говорить.
   - Вы так считаете?
   - Это твое, - подтвердил он. - У каждого человека должна быть мечта и почему ей не быть у тебя?
   - Если уж осуществлять мечту, - вздохнула она, - то самостоятельно, а в моем случае обязательно вмешается отец. Он влезет в нее, растопчет, сделает никчемной, докажет, что все это пустое и блажь и заставит отказаться от нее. Если уж говорить об этом, то я хочу сама воплощать свои мечты. Хотя знаете, - она улыбнулась. - Отец поставил мне цель, и я добилась ее. Когда он уволил всех служанок, после того как мы с ним сильно разругались, я даже ненавидела его за то, что он низвел меня до уровня домохозяйки. Но слово было сказано, а я сказала: "могу и сделаю!"
   - Но ведь это не мечта, - напомнил Ким. - Из-за чего у вас пошли разногласия? Из-за твоего желания все сделать по-своему.
   - А так всегда, родители продолжают подчинять, а дети уже не хотят подчиняться. Я не хотела, чтобы отец продолжал вмешиваться в мои дела, хотела все решать сама. Хотела посмотреть, что получиться лично у меня. Но отец уверен, что я бесталанна и без него пропаду, что я даже дом вести не в состоянии, раз все из рук валиться. Тогда я сгоряча и крикнула, что смогу, это раз плюнуть, притом, что действительно ничего не умела. Даже яичницу приготовить.
   Ким поймал себя на том, что продолжает смотреть на нее, и не смотреть было выше его сил. Этот человек страшно нравился ему и что ему уже как-то все равно, кто перед ним домохозяйка или дочь президента крупнейшего конгломерата. Когда принесли десерт, ЮХа замолчала, пытаясь определить продукты, которые входили в состав нежного суфле. Как сделать суфле воздушным она знала, но что придавало десерту такой ненавязчиво необычный вкус, понять было трудно. С дрожью посмотрев, как она медленно облизывает десертную ложечку, словно не в состоянии расстаться с нею, Ким пододвинул ей свою порцию суфле, все равно не сможет съесть ни кусочка. Когда они, так же молча, вышли из ресторана, направляясь к его машине, ЮХа вдруг тихонько дернула его за рукав пиджака. Ким посмотрел на нее и она, кивнув в сторону уличного кафе, попросила:
   - Давайте посидим немного там?
   Он кивнул, ему тоже не хотелось, чтобы этот вечер заканчивался, хотелось как можно дольше побыть с ЮХа. Они заказали соджу и жареного мяса. После простой еды, свободной обстановки и соджу оба почувствовали себя непринужденно. Ким не пил, так как был за рулем, зато с интересом следил за своей женой, выпивающей стакан за стаканом. Пусть делает, что хочет, он рядом и как-нибудь оправдает ее перед родителями, когда доставит домой. В свою очередь ЮХа необычно было видеть Кима улыбающимся. И ведь он не старался быть вежливым, а улыбался своим мыслям. Раньше, все, что он говорил, она принимала за осторожную вежливость человека вошедшего в чужую семью, пытающегося наладить отношения с новой родней. Но, в то же время, она не могла обвинить его в неискренности, потому что всегда видела его сдержанным, не проявляющим эмоций. Сейчас, по крайнемере, он получал удовольствие, от чего и улыбался, временами, правда, глупо, зато искренне. Разумеется, такая пара, как они, которую по какой-то неведомой причине занесло в дешевое уличное кафе с клеенчатым тентом, пластиковыми столами и стульями и с едой на скорую руку, не могла не привлечь внимания. Так что не было ничего удивительного в том, что к ним с соседнего столика, понаблюдав какое-то время за ЮХа горящим от восхищения взглядом, поднялась и, пошатываясь, приблизилась какая-то небритая, измятая личность. Подойдя к ним, она нависла над столиком опершись о него ладонями и повернувшись к ЮХа смерила ее выразительным взглядом. Поскольку при этом не было произнесено ни слова, то Ким счел нужным поинтересоваться:
   - Вам помочь?
   Личность повернула к нему небритую физиономию с таким выражением, как будто только что заметила Кима.
   - Помочь... - кивнула личность, обдавая сидящую пару застаревшим перегаром. - Скажи имя этой красавицы и проваливай... по-ял? - грозно уточнил он, опускаясь на свободный табурет.
   - Конечно, - заверил его Ким, ударом ноги выбивая из-под него этот табурет.
   Личность повалилась на пол с выпученными от изумления глазами, высоко задрав ноги в стоптанных кроссовках и грязных носках, вызвав дружный хохот своих же дружков, наблюдавших за ним с соседнего столика. Пока бедолага, кряхтя, барахтался на полу, пытаясь подняться, Ким не меняя позы, спросил их:
   - Может, поможете ему встать?
   Те лишь дружно закивали в ответ, потому, что никак не могли успокоиться, их прямо-таки распирало от смеха, как и ЮХа, закрывшую рот ладонями. Когда трое дружков личности подняли его, тот вдруг разъяренно кинулся на Кима, но неловко зацепился за табурет и вновь повалился на пол. ЮХа ответила участливым кивком, когда дружки личности с предательским хихиканьем, поклонились ей, хватая неуклюжего кавалера то за руки, то за шиворот. После того как развеселившаяся компания ушла, утаскивая за собой упиравшегося, жаждущего мести и реванша, товарища, уже не сдерживая безудержного хохота, Ким посмотрел на жену.
   - Пойдем и мы? Уже поздно, - напомнил он.
   - Да, - согласилась ЮХа.
   Прошло уже больше двух часов, как закончился спектакль и родители, должно быть, волновались за них. Поднявшись, ЮХа вдруг с удивлением обнаружила, что не в состоянии нормально идти, что ужасно смешило ее. Поддерживая жену за локоть, Ким довел ее до машины и, усадив на переднее сидение, пристегнул ремнем безопасности. В машине ее окончательно развезло, и когда Ким остановился перед воротами дома и отстегнул на ней ремень, ЮХа повалилась ему на колени.
   - Мне плохо, - пробормотала она.
   - Потерпи немного, - придержав ее голову, Ким аккуратно усадил ее обратно в кресло.
   Он завел машину в гараж и, поскольку ЮХа опять уснула, ему пришлось взвалить ее на спину и внести в дом. Она сладко сопела ему в ухо, уронив голову ему на плечо. Его щека ощущала мягкость ее выбившихся волос. Он улыбнулся. Запах соджу смешавшись с ароматом духов, странно нравился ему и будоражил. Хотелось думать, что ей уютно на нем. Он чувствовал мягкость и упругость прижавшейся к его спине груди, жар ее тела. Ее голова лежала на его плече, руки безвольно свесились. Он повернулся так, чтобы губами коснуться ее лба. Так хотелось верить, что сегодня возможно все, что с этого вчера они станут близки и уже всегда будут вместе. Подойдя к двери он, согнувшись под блаженной тяжестью ее тела, тихонько открыл дверь своим ключом. Поскольку он ни о чем не мог думать, кроме жены безвольно лежащей на его спине, то не сразу сообразил, что на него смотрят госпожа и босс, вышедшие из гостиной. Увидев, каком состоянии ее дочь, госпожа только руками всплеснула. Господин Мин Со недоуменно подняв брови смотрел поверх очков, держа в опущенной руке газету. Ким покосился на часы - второй час ночи.
   - Простите, - тихо сказал он, поклонившись им, насколько позволяло ему его положение и блаженный груз на спине. Он понимал, что все это время они волновались за них.
   - Надо было хотя бы позвонить, - начал сердитым шепотом выговаривать босс.
   - Папа, - слабым голосом пробормотала на плече Кима ЮХа. - Не ругайся... я все... объясню...
   Ким поклонился и, не сдержав улыбки, повернулся к ЮХа, потом снова поклонился родителям и, поднявшись по лестнице с ЮХа, остановился у дверей ее комнаты, в эта святая святых.
   - Я открою, - возник, словно из ниоткуда Юн и распахнул перед ним дверь.
   - Ты почему до сих пор не спишь? - спросил его Ким, проходя в комнату и подходя с ЮХа к дивану.
   - Так вас все не было и вы даже не звонили...
   - Прости, Юн, - тихо проговорил Ким.
   - Что это с ней? - хмуро посмотрел на сестру мальчишка, переминаясь на пороге комнаты одетый в голубую пижаму с красными машинками.
   - Не волнуйся, она просто очень устала и спит. Иди спать, - успокоил его Ким. - С ней все будет в порядке.
   - Ага, - буркнул Юн. - Напилась до поросячьего визга, - и, покачав головой, ушел к себе.
   Ким тихо засмеялся, с Юном нельзя вести себя как с ребенком. Он с интересом огляделся. Ким, конечно, был готов ко всему, но не к такому. Комната казалась меньше его из-за сплошного тянущегося вдоль стены битком набитого книжного шкафа. Причем этой библиотекой активно пользовались. Поверх книг, что были подобраны не в угоду интерьеру и представляли собой разнообразную тематику, начиная от бестселлеров, энциклопедий, заканчивая справочниками и даже научными монографиями, были набиты журналы, путеводители и даже газеты. В середине этого книжного ряда шкафов была устроена ниша, в которой уютно устроился компьютерный стол с принтером и факсом с нависшей с полки над столом лампой. Стену за монитором украшала карта мира. Возле окна пристроился велотренажер, а рядом на приставке музыкальный центр. От дивана этот мини-тренажерный зал отделял длинный аквариум с зеленоватой подсветкой. В нем было полное раздолье для двух вуалехвостов - алого и черного, плавающих вокруг руин затопленного замка. Дальше от дивана шли дверцы встроенного в стену гардероба. И это комната домохозяйки? Ни розовых рюш, ни кружев на покрывалах, ни вышитых подушечек, ни красавца актера, слава тебе господи, над компьютерным столом. Ни трельяжа с овальным зеркалом и столиком полным косметики и шкатулок с украшениями. Единственным украшением этой комнаты была висящая над диваном картина. Крупные белые розы в античной вазе. Кажется, это был оригинал. Да еще карта восточного и западного полушария Земли над компьютером.
   Оглядевшись, Ким бережно опустил ЮХа на диван. Ему хотелось еще немного подержать ее на руках, чувствуя теплое легкое тело. Его тянуло к ней. Аккуратно уложив ее, он присел в ногах, не сводя взгляда с ее лица. Он думал о своем с ней будущем, но парадокс был в том, что ей он был не нужен. Больше всего на свете Ким хотел услышать от нее слова: "я буду тебе послушной женой". Он убрал с ее лица пряди разметавшихся волос, понимая, что нужно уходить, но намеренно тянул время, что бы остаться в ее комнате подольше, а потому огляделся еще раз, внимательнее. Географическая карта. Вот зачем она домохозяйке? Заметив головку красной канцелярской кнопки воткнутой в районе Северной Америки, Ким встал с дивана и подошел к компьютерному столу, заваленному тетрадями и стопой отпечатанных на принтере листов, поверх которых лежал плеер и наушники. Его интересовало место на карте, куда была воткнута эта кнопка. Он включил лампу, свисающую с края верхней полки, и посмотрел. Это была Аризона. Почему Аризона? Ей хочется побывать там? Ким обернулся на ЮХа. Она спала, приоткрыв губы, и он не собирался преодолевать желание поцеловать ее. Но от его движения, когда он подался к ней, стопа небрежно сложенных отпечатанных листов, покоившихся на глянцевом туристическом проспекте с живописными видами Аризоны, съехала, и несколько из них плавно слетело на пол. А ведь он навряд ли ограничится только невинным поцелуем, думал Ким, подбирая листы. Вдруг он выпрямился, держа в руках лист с недоумением читая исчерканный на нем текст. Это был черновик.
   "В салуне шла игра в покер и ничто: ни певичка с вылезшим розовым пером в волосах, что визгливо пела под расстроенный пианино, по которому немилосердно барабанила сама бандерша; ни драка у барной стойки, что затеяли из-за пролитого виски, два подвыпивших ковбоя не могла помешать ее ходу. Пыльные плюшевые портьеры на окнах не пропускали света, из-за чего была не так заметна потускневшая позолота канделябров, облупившееся пианино с расхлябанными клавишами, ни пуль засевших в барной стойке и стенах, ни треснувших потемневших зеркал, ни настоящего возраста кривляющейся на сцене певички, жестоко затянутой в корсет. Седоусый грузный бармен с одутловатым лицом недовольно поглядывал на вяло мутузивших друг друга ковбоев, раздраженный не столько их дракой, сколько тем, что эти два упитых недоумка могли прервать игру в покер в которой ставки были слишком высоки. И уж точно без стрельбы сегодня не обойдется. Бармен чувствовал это, а чутье его еще ни разу не подводило. Потому-то он и был сейчас занят тем, что убирал подальше стаканы и дорогое виски. И точно, через минуту дверцы салуна распахнулись и в проеме, заслоняя свет солнечного дня встал темный и неопределенный как судьба силуэт в стесоне и кольтом в опущенной руке.
   - Дикси! - взревела фигура громоподобным голосом, поднимая кольт.
   Два оглушительных выстрела наполнили салун грохотом и пороховым смрадом. Темная фигура больше не заслоняла дневной свет. А два игрока в покер с открытыми ртами смотрели на третьего, державшего над картами смит-и-вессон от чьего дула поднимался легкий дымок.
   - Ты промахнулся, Билли, - процедил третий игрок сквозь зубы. - Да, ты опять промахнулся".
   Ким опустил лист и внимательно посмотрел на ЮХа. Потом поднялся, аккуратно положил лист на стопу и взял лежащую рядом книгу До Ра. Это было не то, чтобы новое издание, а макет будущей книги с приклеенной к ней запиской: "от редактора! Внес кое-какие поправки. Посмотри их. Пока!" Какое-то время Ким стоял, бездумно глядя в одну точку. Подобное открытие нужно было как-то принять. Так вот, что держало ЮХа... точнее ДоРа все это время. Вот, что мирило ее с положением домохозяйки. Он по-новому посмотрел на ЮХа. Его жена - талантливая писательница. Отказавшись от надменной фамильной гордости, она сумела стать отличной домохозяйкой. Он не просто любил, он уважал ее, но примет ли он ее решение, когда она откажет ему? Ким поднялся на новый уровень собственных чувств, которого прежде не достигал. Он понял, что будет до конца бороться за ЮХа. Все это хорошо, но теперь надо было раздеть и уложить ее. Только где она спит? Неужели на диване, когда у него в комнате роскошная двуспальная кровать? Он колебался, но искушение раздеть ее было слишком велико. Какого черта! Она его жена... и он склонился над ней. Дверь открылась и вошла госпожа.
   - Ох, вы здесь, - вздрогнула она. - А я принесла лекарства. Надо же... Вот уж не ожидала от нее подобного.
   Госпожа была слишком расстроена и увлечена дочерью, чтобы заметить нескрываемую досаду зятя.
   - Это первый раз, когда она так поступает. Думаю все потому, что вы были с ней, вот она и расслабилась. Не беспокойтесь, - продолжала хлопотать возле дочери мать, снимая с нее туфли. - Идите отдыхать, я позабочусь о ней.
   Подавив вздох досады, Ким вынужден был подчиниться, и в тоже время слова тещи окрылили его. ЮХа доверилась ему, хоть ненадолго, но доверилась. Прежде чем уйти, он открыл шкаф и достал "Лунное море" ДоРа и еще несколько ее книг. В, конце концов, должен же он знать, что пишет его жена. Всю ночь он читал, время от времени прислушиваясь то к звукам в комнате ЮХа, то к своим мыслям. Чтение увлекло его, особенно когда он начал узнавать фразы и словечки, которые частенько слышал от ЮХа. Ее мировоззрение было правильным и в то же время, это было мировоззрение человека, не побитого жизнью, когда вынуждают выворачивать душу, лгать, совершать проступки и оправдывать себя. Оно не было искаженным, и Ким решил, что будет защищать ЮХа, которая свято верила, что зло и несправедливость будут наказаны в этом мире. Правда она делала поправку на реальность, давая злу развернуться, набрать силы и торжествовать с тем, чтобы потом оно было низвергнуто тихой, но неотвратимой справедливостью. Для него как для читателя стало неожиданностью, когда поступки одного из отрицательных героев вдруг обернулись на положительные. Ким, пытаясь читать между строк, чтобы расшифровать мысли ЮХа, опустил книгу. То есть это было ее неосознанным желанием, чтобы так происходило в реальности или ее личный опыт познал и такое? Господин Мин Со? Воля отца воспринималась как тирания, но на самом деле перегорела в благо для ЮХа. Не запри он дочь в доме, сделав ее чуть ли не служанкой, разве она стала бы самодостаточной, разыгралась бы ее фантазия настолько, что воплотилась в яркие образы и незабываемые сюжеты? Стань она бизнес-леди, деловой женщиной, послушной воле отца, прими правлением конгломератом, она стала бы одной из многих. Броской внешне, но не запоминающейся. С сильной волей, но с таким банальными мыслями. Ким улыбнулся, значит ЮХа неосознанно оправдывала отца. Он посмотрел на часы - три ночи, а у него было чувство, что он хорошенько отдохнул. Когда он дочитал третью по счету книгу, то разочарованию его не было конца. Ему казалось, он расстается с самой ЮХа, а ему хотелось удержать ее возле себя, как можно дольше, навсегда. Он так и уснул, сидя в кресле с раскрытой книжкой на груди.
  
  
   Полная версия романа здесь

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"