Аннотация: Третья история, на этот раз без Саньки, но зато с участием не менее эпичных личностей.
Итак, самые психотные годы моей жизни миновали. Мне стукнуло 17 лет, я работала в понтовой госорганизации, но ебанутости не растеряла. Потому как синий хаер, кожаные наручи с шипами и ободранные джинсы вкупе со стремными футболками вызывали среди коллег (большинству которых было крепко за 40) исключительно приступы умиления.
И у меня появился постоянный бойфренд. Поскольку подробностей своей личной жизни я никогда не утаивала, скажу и теперь - первым он не был, он был первым, кто задержался дольше, чем на месяц. Я никогда не страдала синдромом поиска истинной любви на всю жизнь, а трахаться хотела и любила, поэтому девушки и юноши около меня менялись регулярно и были посылаемы в жопу, как только начинали заговаривать о моем личном пространстве и покушаться на мою свободу. Заранее скажу - к блядству я не призываю, как и к хранению девственности до свадьбы. Как по мне, с этой хуйней каждый разбирается самостоятельно, по возможностям и потребностям.
Так вот, о бойфренде. Звали его Коля. Ему стукнуло 20 лет, он был малчегом из приличной семьи, не посещавшим тусовок, а потому обо мне знал преступно мало. Может, поэтому и продержался дольше остальных. Сейчас, когда я уж пять лет как в гражданском браке, я понимаю, что страшен был Коленька как весь ебаный пиздец, а его привычки явно выдавали нездоровую шизу. Но тогда, много ли мне надо было в 17 лет? Свободная квартира, где я могла бы жить (у Коли была в наличии), комп (имелся какой-никакой), отсутствие у партнера наркозависимости (Коля даже травку не употреблял) и желание трахаться 3-4 часа в сутки (иногда получалось).
Познакомились мы с Колей весной, трахались как кролики - у него дома, у меня на работе, в парках, в пустом общественном транспорте, в общем, везде, где позволяла акробатика и не было наблюдателей. На общение времени оставалось не сильно много, но меня это особо и не тревожило - влюбленность же.
Первый раз я в Колиной адекватности усомнилась, когда известная вам по предыдущим историям Санька заехала в наше семейное жилище, провела там пару часов, а потом вызвала меня на серьезный разговор.
- Машка, он еблан. Бросай его нахуй, у меня обои доклеились, давай обратно, - серьезно сообщила мне Санька.
- Ну тя нахуй с твоими обоями! - Санькины обои заебали половину тусовки. Клеили мы их раз восемь, и то они отваливались, то вздувались, то вообще начинали по ночам издавать пердящие звуки. - Нормальный он, просто тебя в первый раз в жизни видит и смущается.
Санька покивала и свалила. Нет бы мне задуматься, что если нимфоманка не обращает на твоего мужика внимания, это нихуя не к добру!
Ладно, не буду вас томить. В общем, у Коли была дача, куда он и собрался меня летом повезти. С нашим общим другом. Я хотела взять с собой Саньку, и позвонила ей.
- Ничего личного, подруга, но быть запертой вдали от цивилизации с твоим уебищем я и врагу бы не пожелала, - паскудно ржанула моя подруга, а потом серьезно добавила. - Вита с собой тащи, его баба бросила, один хер в запой уйдет, так хоть под присмотром будет.
Поскольку в предыдущих историях было нас с Санькой в основном двое, то здесь я сделаю лирическое отступление и опишу всех участников апофигея под названием "Колина дача".
Сам Коля. Рост два метра, вес в районе 50 кило. Представили? Охуели? Ах, как от Коленьки отмахивался военкомат, когда он пришел туда с благим намерением отдать два года жизни Родине... У Коли был длинный римский шнобель, печальные еврейские глаза и маникюр, французский, блять, ярко-алый маникюр. А также сальные пакли черного цвета длиной до жопы, которые меня первые три часа после помытия радовали, а остальное время угнетали. Коля любил пожрать, выпить, иногда любил меня, но чаще всего любил советы своего отца, которых слушался досконально. Где бы ты ни был, Колин папочка, шлю тебе лучи поноса за то что ты своему сыну сказал, что трахаться можно только в трех позах, а все остальное - разврат, порок и блядство.
Действующее лицо номер два - Филин, наш общий с Колей друг. Филин был среднего роста, белобрыс, пухляв и обладал типичной рязанской ряхой, широченной лыбой и неуемным оптимизмом. Больше всего любил выпить, чинить свой Запорожец и уверять всех в том, что его средство передвижения - самое охуенное.
И участник номер три - Вит. Он относился как раз к тем паренькам, про которых особо ничего не скажешь. Как выглядит - помню смутно даже. Обычный такой русый чувачок, каких море. И отсюда росла его главная проблема - девушки его не замечали. А заметив, довольно быстро разочаровывались и сваливали. Вит любил в основном свой древний ноут и жаловаться на жизнь.
Ну, а четвертой в этой компании была я, и кому хочется описания - добро пожаловать в историю первую, да прибавьте мне пару см роста и +1 размер сисек.
Дача... У меня аж в печенках свербело от предвкушения! Дачу нашу мы продали, когда мне было лет 10, но воспоминания я сохранила самые радужные. А хуле мне, ребенку, было не любить дачу? Весь день сама по себе - хочешь, пиздуй в лес, хочешь, пиздуй на озеро, а хочешь, в песчаный карьер. Короче, весь спектр развлечений. Это взрослые там въебывали, как нигры в Америке, а детишкам было самый ништяк. Короче, до возраста сбора колорадских жуков и подкючения меня к дачным работам маман таки исхитрилась продать дачу в обход бабушки, поэтому меня это извести огорчило. И вот тогда, перед поездкой на Колину дачу, у меня прям детство в жопе заиграло.
Утром в прихожей стояли два рюкзака размером с меня.
- Это что за нафига? - Спросила я у своего бойфренда.
- Вещи! - Лаконично ответил он и пихнул ко мне рюкзак побольше. Я пихнула его ногой назад.
- От тебе надо, ты и при. А я не лошадь Пржевальского, - Не то чтоб мне было лениво переть рюкзак. Просто я подозревала, что если перерыть рюкзак, то там окажется дохуя ненужных и тяжелых вещей, типа радио, домашней библиотеки или ебаных банок с тушенкой. Если в первые полгода побега из дома тушенка мне казалась сказочным лакомством, то спустя два года, поимев работу и деньги, я поняла, что никогда, НИ-КОГ-ДА в своей жизни больше не притронусь к псевдомясным консервам.
В общем, выехали мы таки с двумя рюкзаками, один из которых попер Коля, а второй - Филин. Теперь коротко расскажу вам о местоположении дачи. Коротко - потому что есть песня такая: "Нужно ехать много дней, чтоб достигнуть ебеней!" Вот это про Колину дачу. Располагалась она промеж Москвой и Питером в унылом поселке с номерным названием. На весь поселок из народу было три старых бабульки-божьих одуванчика, один полусумасшедший дедок, гулявший по деревне голым и с советским флагом, семейство упрямых полудиких коз и одна старая корова, серевшая на проезжей части за целое стадо.
В десятке километров от дачи, около станции располагался магазин, словно вынырнувший из совка. Там имелись резиновые сапоги, водка, Беломор и минимум продуктов, из тех, что не портятся веками. А еще почему-то соски и валокордин.
Сам участок зарос травой чуть более, чем полностью, а еще нас поджидала подстава.
Я человек до определенной степени брезгливый и стеснительный. В бытность житья на улице, пока я еще не узнала о таких полезных местах, как вписки, ванно-унитазные проблемы для меня были первичней проблем мороза и голода. С тех пор я знаю, где по всей Москве есть бесплатные сортиры приличного вида без вони и бабушек-вахтерш, которые не дают честным беспризорникам помыть башку под краном. Потом я уже знала адреса едва ли не всех вписочных мест Москвы, и эти проблемы перестали меня волновать.
Закинув рюкзаки, мы стали получать инструкции по пользованию дачей от Коли. Инструкция была проста:
1. Ничего не разъебать, а то Колю убьет батя.
2. Ничего не менять местами, а то Колю убьет батя.
3. Кухню не трогать, потому как при неумелом обращении газовый баллон рванет, и Колю, если он выживет, убьет батя.
В довершении краткого инструктажа нам показали на больше алюминиевое ведро, стоящее в углу кухни и торжественно нарекли его сортиром.
- Щито? - недопоняла я гнусный Колин намек. - То есть, ты нам намекаешь, что мы в четыре рыла ссать будем в ведерко, как пионЭры?
Если в качестве экстренной меры я еще была согласна такое потерпеть (ну, песдовать через огромный участок ночью к деревенскому сортиру а-ля будка с сердечком на двери малоприятно же), то меня не устраивала алюминиевость ведра. Недаром же есть соответствующая поговорка. Мне категорически не нравилось то, что громкость звуков отлива переполнит весь дом.
- Не покатит, - Сурово заявил Филин, снимая с Вита третий рюкзак и доставая оттуда такое количество баллонов с пивом, что мне начало казаться, что он овладел техникой пространственных карманов. - С таким количеством пива и мне-то ведра на один поход хватит. Ты хуле, дурака кусок, не сказал, что у тебя нет будки?
Коля пожал плечами и сказал, что их с папой все устраивает. На тот момент я Колиного папу видела пару раз, но он успел меня нечеловечески заебать.
***
О Колином папе. Колин батяня дрюкал сынулю по-армейски, за малейшие провинности пиздил, а свои ЦУ заставил сына заучить, как мантры. Для того, чтоб понять, какое пространство моска занимал Колин батя в его моске, приведу пару примеров. Жральню Коля оценивал исключительно батиными критериями. Т.е. собственные вкусы он ныкал намертво, он жрал только то, что батя полагал вкусным. При этом Коля обладал дичайшей аллергией на цитрусовые, но их ЖРАЛ, от чего к нему регулярно ездила скорая, которая тоже Колиного батю терпеть не могла, потому как пару раз увозила цитрусно обогащенного Колю с полноценным отеком.
Колин батя принимал участие в процессе нашей с ним (Колей) половой ебли - во время секса я слышала, чего батя посоветовал, и что мне, по мнению его бати, должно нравиться. Слава Богу, он хоть имя мое помнил, у меня самый кошмар был, что он меня папиным именем как-нибудь в постели обзовет.
***
Вит философски вздохнул и предложил:
- А че тут хитрого, пойдем да выроем себе яму, огородим, а по отъезду закопаем.
Так мы и решили поступить. Оставив Колю кашеварить и пообещав ему пиздянок, если мы сортир выкопаем, а он нихуя к тому моменту не приготовит, мы отправились на земляные работы.
Лопата у Коли была одна, и та гнилая, как говно. Филин недобро на нее посмотрел и определил мне важную миссию - выклянчить у местного населения две лопаты, пока они займутся поиском деталей для сооружения нашему отхожему месту ширмочки какой-никакой и подстраховки от падения в яму.
- А хуле я-то? Попробовала отмазаться от знакомства с местными бабушками я.
- Потому что обаятельная шопесдец, - польстил мне Вит.
- А еще потому что копать наверняка не будешь, - добавил честный Филин.
Против таких аргументов было не попереть. Я действительно собиралась принимать в процессе участие, как руководитель - то есть громко пиздеть под руку, раздавать указания в стиле Капитана Очевидность, изображать бурную деятельность, а потом приписать все заслуги себе.
Шоб далеко не ходить, я зарулила в ближайший жилой домик, который больше напоминал избушку бабы-яги. Домик был покосившийся, поросший какой-то поебенью, а в огороде бродила унылая коза с мудрыми, как у Сократа, глазами.
Навстречу из домика, услышав скрип калитки, мне вырулила бодрая бабуся, которая за пятнадцать минут задушевного пиздежа записала меня в Колины жены, а потому, как почти родственнице, выдала лопаты, причем довольно приличные. Обратно я шла, содрогаясь от хохота - бабка в числе прочего припомнила, как по молодости Колиного бати она с ним блядовала, и как тот от ее мужа получил заряд соли в сраку. Мелочь, а приятно - узнать что-то позорное о конкретно заебавшем тебя человеке. Коза увязалась за мной, явно стараясь вымемекать че-нить пожрать, потому как питаться у бабки крапивой ей явно остохерело.
- Нате вам, мальчики, лопаты, а вот вам и конь боевой дохуя! - продемонстрировала я мужикам орудия труда и козу, которая тут же приняла такой задумчивый и мечтательный вид, что куда там Моне Лизе.
Короче, дальше началось бестолковое копание. Идей-то было громадье, вот только не каждый сможет копать нормально не на подготовленном огороде, а в чистом поле. Вырыв какую-никакую могилку, мы вперли в землю четыре шеста, развесив на них какие-то тряпки, упертые с Колиной дачи, пока тот был весь в кулинарном процессе. И постелили поверх могилки несколько досок, шоб не упасть, а если и упасть, то выбраться.
В процессе перемазались, как черти и устали, как собаки.
Короче, дело катилось к вечеру и мы мечтательно порулили в домик, прикидывая, че нам щас дадут вточить. Ага. Разбежались, идиоты.
На кухне, на засранном мухами столе, стоял огромный чан.
- Пловчик? - мечтательно пустил слюну Вит.
Филин только подозрительно принюхался, и по его скривившейся роже я поняла, насколько мне повезло со своим гайморитом, который не дал мне в полной мере оценить божественный запах Колиной еды.
Филин приподнял крышку с чана, опустил ее и риторически вопросил:
- Что это за ебанное хрючело?
Кстати, название прижилось, в дальнейшем употреблялось нами для всего условно-съедобного. Короче, господа, через некоторое время (это будет не следующая история, но все же скоро) вы узнаете еще про один кулинарный шедевр с кодовым названием "потчевание". Потом сравните впечатления, попомнив "хрючело".
Коля подошел к процессу готовки творчески. Он собрал все наши продукты и смешал их в единую массу. Получилось следующее (уж простите, пропорций сего дивного яства я не знаю):
- консервы рыбные (думаете, горбуша? хуйхуйхуй, килька в долбаном томате),
- консервы мясные, среди них тушенка и куриные пупочки (буээээ),
- сушеный горох (где, блядь, где они все брали ебаный сушеных горох, он меня буквально преследовал в те годы!!!!!) и фасоль,
- перловка,
- манная крупа,
- гречка,
- соевый соус, кетчуп, майонез и оливковое масло,
- цветная капуста и обычная капуста,
- мерзлое сало,
- тонны лука,
- и мой, блядь, шоколад.
Коля еще щедро сыпанул туда корицы и куркумы. Поэтому мы поняли, что он не доживет до утра - либо мы порвем ему табло, либо он ночью от этого хрючела разорвет себе жопу. В ответ на наши возмущения нам прочли лекцию о том, что на даче нужно питаться экономно, и все ингредиенты хрючела весьма свежи и хороши, и вообще, он ест, значит, и мы сможем.
В годы моего бродяжничества мне доводилось жрать многое, в том числе те продукты, которые во время домашней жизни я не ела и под дулом пистолета. И я знала стопроцентный способ сожрать любую дрянь - обжечь себе табло изнутри кипятком, закрыть глаза и наворачивать, а там уже желудок примет. Филин и Вит таких привычек не имели, да и не так все у нас плохо было, чтоб изуверствовать.
Однако я решила дать Коле шанс.
- Вит, Фил, помните, как вы мой рис жрать не хотели? - Что правда, то правда, мой фирменный переперченый рис под сыром они поначалу жрать не хотели, потому как внешне он похож на ярко-алые сопли с комочками. А распробовав, пацаны, конкретно любившие острую кухню, прифанатели от него раз и навсегда. - Может, и это... хрючело съедобное.
Мы скорчили героические ебла и с ложками в руках подступили к чану.
Как бы вам описать ощущения... Есть старый стих, в котором описывается похмелье, и есть в нем такие строчки:
Двести откормленных жирных котят,
Стая орлов из заоблачной дали,
Кавалеристов отважных отряд
Все они в рот ко мне ночью насрали.
Это еще слабо передано, но я даже детально описывать не хочу. Даже спустя девять лет у меня при воспоминаниях о вкусовых качествах хрючела подступают рвотные позывы.
- Да ну нахуй! - я бросила в хрючело ложку, которая с утробными бульками была втянута мерзкой плотной жижей. - Сам жри эту пакость, я лучше голодная посижу.
Филин был не столь толерантен, потому ложкой закатал Коле в лоб.
- Убил бы нахуй, не будь ты мне другом, - доверительно сообщил он.
А Вит просто грустно рылся по карманам.
- Че разорались, ну испортил олень хавчик, так давайте до магазина рванем? - внес он рацпредложение.
Мы втроем с уныло бурчащими желудками поплелись по безлюдным ебеням в магазин. Коля остался пожирать своё богопротивное хрючело, мотивируя это тем, что нихуя мы не понимаем в полезной еде, а наш ебанутый порыв он поддерживать отказывается.
По пути Филин принял решение затариться еще и водкой, чтоб смыть привкус дивного угощения изо рта, в чем мы его поддержали.
Затарившись в местном магазине колбасой, сыром, вареньем, хлебом и водкой, мы направились домой, по пути не раз приложившись к заветным бутылям. Короче, добрели мы сильно к вечеру и сильно пьяные, на голодный-то желудок. Поэтому мы выложили хавчик в холодильник и вырубились спать.
Меня подкинула с кровати ночью от неистового желания отлить и попить воды. Поняв, что желудок потерпит, а вот мочевой пузырь - нет, я протопала на улицу. Угнездившись на ветхой доске, я начала свое мокрое дело, стараясь не думать о том, что кругом темно, безлюдно и стращно. Ночь, ни ветерка, стрекот кузнечиков... Красота...
Темная фигура нарисовалась на белизне простыни, которой был занавешен наш импровизированный сортир спереди. Фигура была лохмата, у нее были рога, и с перепилу я подумала единственное, что показалось логичным - все, пиздец, пришел дьявол по мою душеньку. Простыня стала медленно отодвигаться, я приготовилась орать, а моему взору предстала меланхоличная коза, которой приспичило пожрать простынь именно в тот момент, когда мне приспичило отлить. В общем, на доске я удержалась реально чудом и дала себе твердый зарок по ночам больше в эту сортир-палатку не ходить.
Утро встретило нас бодрым позвякиванием на кухне - Коля разогревал на завтрак свое хрючело. С невяжущимися мыслями я спустилась вниз и присоединилась к честной компании.
- Фил, будь ласков, захреначь-ка мне бутеров штуки три, а?
Фил то ли был ласков, то ли сам хотел уже жрать. Но обыск холодильника на предмет пожрать дал нам только грязную банку из-под варенья.
- А где? - поинтересовался Филин охуевшим голосом, уже прозревая ответ.
- Да вы говна какого-то принесли, а я и добавил его в еду, теперь еще вкуснее стало! - радостно сообщил Коля.
Судите как хотите, а я никак не прореагировала на то, что моего бойфренда потом на моих глазах угощали пиздюлями. Как по мне, так заслужил в полной мере. Но сама я блюла нейтралитет порядочной герлфренд - то есть ни разу не приложила его ногой по тощим ребрам, хотя хотелось этого неимоверно.
После этой ферии я собрала вещи, взяла под ручку похмельного и несчастного Вита и объявила, шо я домой, а они - как хотят. Филин сказал обождать его пару минут, и мы неспешно двинулись по дороге - типа догоняй нас, быстрый добрый молодец.
Фил присоединился к нам минут через 15 с мстительным еблом. Именно в тот момент я поняла, что что-то здесь не так - добродушная рожа Фила не могла выдавать такие эмоции.
- Че натворил? - спросила я его.
- Ниче такого, что тебе надо было бы знать, - улыбился мой приятель.
Да, знание этой вещи меня подкосило бы на тот момент. Еще как подкосило бы. Фил мне сознался во всем спустя долгое время, когда мы с Колей расстались, притом в крайне хуевых отношениях - он намерился свалить к своей первой любви, а я ему это позволила. Предварительно отпиздив столешницей и сломав ребра и руку (не люблю я, когда мне изменяют без спросу). В общем, Фил рассказал мне, что тогда он задержался потому что поступил, не как ночной пернатый, а как кот - то есть, в пресловутое хрючево нассал.
Моя ненависть к бросившему меня ради какой-то мымры Коле сменилась брезгливым сочувствием. А потом я вспомнила, что в вечер нашего отъезда на дачу приехал Колин батя, которому и принадлежала идея хрючела с незапамятных советских времен, и почувствовала, что полностью отомщена перед всеми на свете.
Вот такая мерзопакостная история про мои отношения. Всем прочитавшим это хочу пожелать адекватных партнеров, хорошего секса и нормального питания.
А мораль такова - любые отношения суть компромисс, что любовные, что дружеские. А хуйню всякую готовить не надо.