Деревянный дом. Внутри и снаружи. Солнечные лучи медом стекают по сосновым стенам и собираются в янтарные световые лужицы на дощатом полу. Скрипучая лестница на второй этаж. Комод, старое кресло, короткие занавески. Плетеный столик у дивана завален клубочками пряжи и косами цветных ниток для вышивания. Две, нет, три пары очков с толстыми стеклами в толстых пластиковых оправах - хозяйке почти восемьдесят.
Внизу большой пузатый буфет, низкорослый, но широкий, вместительный. Божничка в углу, несколько икон, салфетка с шитьем, цветы. Посреди комнаты стол, покрытий зеленой скатертью, лавка, несколько стульев. Еще кресло, но это для кота, он любит там спать.
- Где уж, жарко - смеется хозяйка: Как бы не замерзнуть!
Минут пять отходим в предбаннике. Из парилки выходит бабуля и сразу на улицу, босиком на открытую веранду, споласкивает лицо в тазу с ледяной водой, потом лихо, подхватив таз, опрокидывает его на себя. В темном небе сияет месяц, на крыше сарая поблескивает иней.
На столе огурцы, грибочки и картошка с укропом. В большой бутылке домашнее вино, в той, что поменьше - самогонка. Кот вьется у стола. Не хамит, но напоминает о своем существовании и законной доле. Он, вообще-то гордый, но как устоять перед кусочком ветчины или жареной курицы?
В разговоре оживает вся жизнь хозяйки, время и люди, города и деревеньки. Голос у нее напевный, а уж в песне звучит и совсем чисто, без всякого старческого дребезжания. Песен таких мы и не знаем, хотя нет, бабушка, кажется, пела...
Утро будит запахом яичницы с салом. Душистый чай, сушки, варенье. На улице морозец. Воздух так свеж и ароматен, что с отвращением тушишь сигарету, едва успев прикурить. Незаметно пролетает еще один день. Пора возвращаться в город. Под занавес - разноцветный закат.