Валя улеглась на лавочку. Рукой прижалась к нагретой солнцем стене сарая - приятно - повозилась, пытаясь удобнее устроиться на жёстком сидении, но только занозила палец и поцарапала о торчащий гвоздь ногу.
- Нет, подожди, - нерешительно протянула она, облизывая капельку крови с пальца. - Знаешь, бабаня говорит, нельзя так играться. По правде к покойнику это.
- А давай, тогда куклу будем хоронить? Мамка вчера делала, я ночью подглядела. Красивенькая такая. Платье красное. - Нюрка отряхнула коленки и побежала в дом, взбивая пыль босыми ногами.
- Смотри, что я нашла! - вернулась она, радостно вопя и размахивая двумя "рванками" в красных платьях. - Вот!
Валя взяла одну и прижала к щеке, кукла шуршала под пальцами и пахла зверобоем.
- Красивые! Только почему без волос? - спросила она.
- А давай, им наши приклеим, пусть будут тоже две подружки, как мы. - Нюрка опять умчалась, сверкая пятками за клеем и ножницами.
Нюра и Валя не пожалели для кукол по большой пряди своих волос. Одна стала такой же рыжей и кудрявой, как Нюра, а вторая - теперь могла похвастаться толстой русой косой, как у Вали. Девочки поиграли сначала в больницу, потом в похороны, начертили палочкой на земле классики и прыгали, пока в ушах не зазвенело от солнца. Тогда, накрыв головы листьями лопуха, пошли на речку, забыв о заботливо уложенных в две коробки и укрытых белыми платочками куклах.
К дому Вера подходила засветло, хотя пришлось задержаться в магазине - пока приняла товар, пока проверила накладные, перекинулась парой слов с подружкой, пообещав обязательно принести завтра для её Валечки давно заказанную куклу-оберег. По дороге шагалось легко, как будто и не провела целый день на ногах. Её ладони скучали по рыжим горячим от дневного жара кудряшкам дочери. Первый раз слегка кольнуло под ложечкой, когда ещё издалека померещился во дворе красный промельк. Торопливо распахнув калитку, Вера будто нырнула во что-то тягучее, душное - не вздохнуть.
Жучок - мелкий чёрный пёс - прижимал к земле лапами красную тряпку и, довольно ворча, терзал её зубами. Время от времени он чихал и сухие колкие травинки разлетались в разные стороны. Вера схватилась за разодранный лоскут и увидела на кукольной голове разлохмаченную русую косичку. С перекошенным от ужаса лицом, размахнувшись, она ударила повисшего на тряпке пса о забор. Жучок, тонко взвизгнув, разжал челюсти и упал.
Вера обвела покрасневшими глазами двор и лихорадочно заметалась: перевернула лавку, прижимая одной рукой останки русоволосой куклы, обшарила заросли крапивы у сарая, проползла на коленях вдоль забора. Вытаращив безумные глаза и размазывая по лицу пот и грязь, заглянула в эмалированное ведро с ещё не выплеснутой после давнего дождя водой. Со дна на неё безглазо смотрело белое лицо второй куклы-оберега. Рыжие волосы невесомо парили в зеленоватой зацветшей воде.