Было это давно. Где-то пять миллиардов лет назад. Холодная космическая туманность плыла по скучному пустырю Вселенной, куда не долетала музыка, где не слышалось песен, где не кружили вихри страстей. И так тоскливо стало однажды маленьким частичкам газа и пыли, из которых Она состояла, что потянулись они друг к другу, чтобы немного согреться и развеселиться. Сгрудившись, завели они хоровод и образовали большой плоский диск. По мере нарастания веселья диск раскручивался сильнее и сильнее, а частички жались друг к другу больше и больше. Так в центре образовалось, наконец, настоящее столпотворение. Те, кто вращался на внешних кольцах, стремился пробиться в середину (где было веселее) и давили на других. Из скучившихся в центре сформировалось плотное ядро. И оно вобрало в себя почти все вещество той космической туманности.
Но некоторые частички так раскрутились, что, при всем их желании, не могли спуститься к ядру. Они выстроили собственный хоровод и кружили вокруг. Им тоже было очень весело, но не так жарко, как тем, кто оказался в середине. Этот внешний хоровод иногда распадался на отдельные кольца. В них появлялись небольшие сгусточки, которые толкались, слипались и, в конце концов, образовывали твердые тельца. Ядро же, что было в неизмеримой мере большим, чем все эти крохотные сгусточки, продолжало сжиматься под собственной тяжестью. И настал момент, когда внутри него стало так жарко, что проснулся Великий Бог Синтез и попытался охладить пыл разбушевавшихся частичек, связывая их друг с другом на атомарном уровне.
Бедный Синтез - он не учил физику! Когда разбушевавшиеся частички связывают на атомарном уровне, они выбрасывают свою энергию, и вокруг становиться еще жарче! Ядро раскалилось так, что это уже стало совершенно невыносимым. И тогда оно излило из себя свет. Много света! Родилась Звезда! Она заискрилась так сильно, что увидели ее другие звезды и нарекли Золотой (правда, были те, кто завидовал ее красоте и называл во злобе "желтым карликом"). Свет от Золотой Звезды лился миллиарды лет и согревал те маленькие кусочки тверди, что кружили вокруг, и были приворожены красотой своей Звезды, пока на одном из них не зародилась ЖИЗНЬ...
***
- Эссэ Азу. Глава Четвертого Департамента Управления Экстремальной Разумностью суровый Рани изъял из переливающегося перламутром хрустального куба чашечку с дымящимся кофе и подсел на диван. ќ- Что Вы так увлеченно изучаете, эссэ Азу? Не отрывая взгляда от танцующего перед глазами небольшого золотого цилиндра, адепт второго уровня Азу поспешил ответить: - Изучаю материалы последней экспедиции, вернувшейся из системы "Малиновый Гладиолус". - И что? - поинтересовался Рани, никогда не спешивший знакомиться с материалами прежде своих коллег. - Много интересного.
- К примеру? - не унимался Рани, привыкший (по своей природной лени) получать от других сжатую информацию о главном, вместо того, чтобы самому компилировать груды информационного мусора. - Это редкая система, где разум принял форму локализованных матриц в виде сложно организованных био-органических структур, - выпалил адепт. Рани ухмыльнулся: - Вы у нас недавно, эссэ Азу. Это видно сразу. То, что Вас так поразило, мы знаем давно. Можно сказать, изначально. Азу пропустил мимо упрек. - Нет-нет. Тут все действительно крайне интересно! Вот послушайте... Рани отхлебнул из чашечки, оставил ее висеть в пространстве и откинулся на мягкую спинку...
***
Икар с детства был влюблен в лик Золотой Звезды. Она манила его своей величественной и пугающей красотой. И, несмотря на страх, мечтал лишь об одном: однажды прикоснуться к ней и поведать о своей любви. Боги долго удерживали его от этого, зная о Звезде больше, чем несчастный Икар. Но, умиленные его трепетными чувствами, свершили глупость. Они даровали ему крылья, способные вознести его к Любимой...
***
- Замечательно! Форма разумности, обуреваемая нелепыми чувствами, приходит к иррациональности мышления! Я сталкиваюсь с таким впервые. Это настоящий прорыв! - Да-да, - вяло отметил Рани, - помню эту глупую историю. Это из старых материалов. Тогда многие "по шапке" получили. - И чем закончилась история? - Ничем хорошим. - Что с Икаром? - Сгорел. В дым. Как и ожидалось. Рани допил кофе и встал с дивана. - Давайте выйдем на воздух, эссэ Азу.
На балконе было приятнее, чем в душном помещении. Свежий ветерок, срывая с места огромные валуны, метал их из стороны в сторону и мягко обдавал прохладой. Рани проводил взглядом нечто зеленое, пролетевшее мимо, и заговорил: - Проблема экстремальных форм разумности заключается в том, что на пути своей неизбежной эволюции... а эволюция необходима, - он сделал смысловое ударение, - ибо чисто креативные формы страдают повторяемостью и предсказуемостью... Так вот, на пути своей неизбежной эволюции они испытывают влияние двух противоположных тенденций: стремления обрести мудрость, с одной стороны, и безрассудного желания самым глупейшим образом реализовать доминирующую в себе элементарную прихоть, с другой.
Рани вдохнул поглубже прохладный воздух и продолжил: - До поры это противоречие разрешается явлением корректирующего логического мышления, отсутствие которого есть идиотизм и в чистом виде встречается довольно редко даже у них. Но отдельные его проявления довольно часты на стадии становления молодого разума. Увы, с этим приходится мириться. - Может, не стоило тогда дарить ему крылья? - Он, обуреваемый чувствами, спалил бы свой город. Придумал бы как. А так - мы дали ему шанс. Мало ли, вдруг мы сами чего-то не понимаем? Эта их Звезда со странностями. Хотя, на вид - обычный "желтый карлик".
***
Звезда полюбила все, что вращается вокруг нее, и считала это неотъемлемой частью себя. Особенно ей нравились совсем уж маленькие формы эволюции органики, на одной из планет, которые беспрестанно бегали, суетились и создавали мощные и умилительно приятные чувственные возмущения. В своей ревностной любви к ним она и допустить не могла того, что когда-нибудь эти маленькие сгустки углерода захотят покинуть ее. Тогда она исказила пространственно-временной континуум вокруг себя и сделала невозможным физическому телу покинуть пределы ее влияния за меру времени, сколь-нибудь постижимую разумом.
***
- Действительно, редкая звезда! Смотрите, вокруг нее существует пространственно-временная аномалия, делающая невозможным моментальный перенос материи в пространстве. Даже скорость передачи информации ограничивается непреодолимой постоянной. Глава Департамента хмуро свел брови. - Да-да. Об этом мне уже докладывали. Но, видите ли, эссэ Азу, в общем-то, это вполне свойственно континуумам с широким горизонтом рационализма. Это Звезда слишком много о себе мнит - в этом все дело. Она ревностно пытается контролировать все, что происходит вблизи, и, тем самым, не только изолирует себя от других звезд, но и создает трудности для форм разума, зарождающихся в ее пределах. Они стают ее узниками.
Зеленое создание вновь замелькало перед Рани и заставило его нервно отмахнуться. - Достали меня эти нейтринные протоплазмоиды!.. О чем мы говорили? - О пространственно-временной аномалии. - Да-да. Это довольно частое явление среди не очень старых звезд. Положительная роль такой аномалии проявляется в том, что она создает для зарождающихся форм незрелой разумности своего рода колючую проволоку вокруг детского садика. Глупые детки не могут до поры разбежаться и наделать глупостей в открытой Вселенной. Вы только представьте, что будет, если такие, как этот Икар, разбегутся по ней! Материнская ревность Звезды до поры удерживает их... А что это за музыку Вы слушаете?
В ответ Азу щелкнул по цилиндрику, и вокруг разлились звуки чарующего вальса. - Они, - адепт ткнул куда-то пальцем, - послали радиосигнал в космос, модулирующий эту композицию, в надежде, что ее услышат во Вселенной. Наши ребята постарались, чтобы сигнал был направлен точно в нашу сторону. Так что - если считать по их законам - через семь миллиардов их лет мы его получим. Рани прикинул и отрицательно замахал головой: - Не получим. За семь миллиардов их лет этот сигнал рассеется на столько, что нам, учитывая слабомощность их передатчиков, придется собирать его по крохам на площади в сотню галактик. Никто не будет этим заниматься. А жаль! Приятная музыка.
Зеленые протоплазмоиды беззаботно кружили внизу над лужицей кипящей жижи, время от времени плюющейся в них красивыми оранжевыми струйками. Наблюдая за их игрой, Азу пришел в умиление и забыл про дела. А в это время...
***
Скверный был нрав у Звезды. Трудно ей было угодить. В своем возмущении рождала она неистовые бури Звездного Ветра. И когда ветер этот достигал одной из планет, вспыхивало над ней зловещее сияние. И вся неистовость Звезды переходила тогда на тех, кто там жил. Любуясь звездным сиянием своей разозленной матери, существа, не замечая того, теряли в своих душах любовь и милосердие и обретали злобность и бессердечие. Мудрость покидала их, и ее место замещала глупость. И помышляли они лишь о власти, чтобы получать удовольствие от страданий других и наслаждаться собственным величием. И даже когда смотрели они на далекие звезды, то думали о том, как станут властелинами Вселенной, чтобы топтать ее своими пятками.
***
- Больше всего, патрон, меня поражает в их потребительский паразитизм. Они уже стоят на грани исчерпания всех природных богатств своей планеты, но думают при этом не о том, чтобы научиться возмещать взятое, а о том, как бы перебраться куда-нибудь на все готовое. А еще меня угнетает их нетерпимость и злобность. Кто их этому всему научил? Рани, казалось, перестал слушать адепта. Ловко скрутив из какой-то железяки модель нейтринного протоплазмоида, он швырнул его вверх, и тот, причудливо закрутившись, как настоящий, стал выделывать пируэты в пространстве.
Азу тем временем продолжал: - Знаете, при всем этом, мне их жалко. От своей глупости они сами же и страдают. По большому счету, ведь нам до всего этого нет никакого дела. Не правда ли? Пусть хоть задохнуться или съедят друг дружку живьем. Но жалко дураков! Да и не можем мы разбрасываться эксклюзивными формами локализованной разумности. - Не можем, - серьезно отметил Глава Департамента. - А посему, Вы немедленно отправляетесь туда. Эту Звезду надо вывести на чистую воду! Говорю Вам: все дело в ней. Она забыла свое настоящее лицо и не показывает его. Она забыла, что соткана из Звездного Ветра и является частью Вселенной! Они вторят ей, хотят походить на нее, но лишь захлебываются в собственных амбициях. Вы правы, нам до всего этого не было бы никакого дела, если б только...
Теперь уже Рани щелкнул по золотому цилиндрику, и чарующая музыка вновь разлилась по округе. - Если бы не вот этот чудесный вальс. Я не хочу, чтобы он оказался последним их творением. Ради этого я готов с ними повозиться.
***
И видела Звезда, что происходит с ее детьми. Но не хотела она признаться в вине своей. Лишь все пуще и пуще злилась, и бури становился все злее и злее. И убивали дети друг друга. И смеялись над чужими несчастьями. Отворачивались друг от друга в надменном безразличии. Ослепленные величием Звезды своей, собственное ничтожество ему приравнивали. И в потугах быть на нее похожими лишь обнажали в себе самое грязное. И прекращали они творить красоту, но лишь губили мир свой, некогда Звездой подаренный, думая, что так и надо. Вселенная большая! Другие миры есть! Прекраснее! Ну ее, эту Звезду! Надоела! Да, только, кто их отпустит то? Крепко Звезда держит их в своих объятиях...
***
За окном мелькали галактики. Азу пил чай и под мерный стук колес обдумывал план своих действий. Командировочное предписание было до сухости лаконичным: "Заставить Звезду истинное лицо свое показать. А негодных детей ее свое собственное отражение в нем увидеть". Хоть Азу работал в Департаменте недавно, но эта проблематика ему была уже знакома. Дело вырисовывалось тривиальное. Только вот, народец на этот раз ушлый выпадал. И это несколько пугало. Азу попросил у мило улыбающейся проводницы еще три чая и сосредоточил сознание на золотом цилиндрике...
***
О, как отрадно! Как отрадно было Звезде наблюдать за бесшабашными наивными играми своих деток, когда те иногда возвращались к первозданной сущности тех маленьких частичек Звездного Ветра, из которых некогда возникла она сама. Когда карнавалы и фиесты сотрясали небольшую планетку, стихали звездные бури. Мать-Звезда в такие моменты вспоминала свое беззаботное детство. Те веселые хороводы, что кружились здесь очень давно. И ей снова хотелось стать просто звездной туманностью. Но нет! Ведь, тогда не станет этих ее маленьких умилительных деток! Горькие слезы наворачивались у Звезды. И она оставляла все, как есть. Сколько б ни выпало им просуществовать в этом обособленном кусочке необъятной Вселенной, она всегда пребудет с ними и не прекратит согревать их своим теплом. И погаснет только тогда, когда согревать уже будет некого...
***
Азу не спал ночь. Весь день проезжая по владениям Золотой Звезды, неотрывно провожал ее по небосклону. А под вечер сошел на неизвестном полустанке. Звезда уже клонилась к далекому пригорку, заливая багрянцем бескрайние золотисто-зеленые поля. Незнакомые ароматы ворвались в Азу и вмиг опьянили. Он забыл, где он и зачем. Тут его окликнули: - Мил человек! Вам куда? Азу обернулся и увидел деревянную телегу, запряженную длинноногим экзотическим протоплазмоидом с выпученными глазами. - Автобус будет только утром, - объявил возница. - Так что, если не погнушаетесь, садитесь - подвезу, куда надо. Денег не возьму.
- Вас как зовут? - приличия ради поинтересовался Азу. - Кличьте Петром. А Вас? - Меня... Алексеем. - Так что, едем? - Едем, - немного подумав, решился Азу-Алексей. - Куда Вам, туда и мне. Адепт ловко взгромоздился на ворох соломы и кинул рядом свой небольшой серебристый чемоданчик. - Н-но, кудрявая! - заорал Петр, сильно тряхнув кожаными шнурами, что тянулись от него к запряженному протоплазмоиду.
"Интересная система!" - успел подумать адепт и тут же повалился в солому, ибо "кудрявая" резво рванула с места. - Вы по делам в наши края, али так - рыбку половить? - вдался в расспросы Петр. - По делам, - ответил Алексей, с большим трудом принимая сидячую позу на трясущейся телеге и отряхивая солому. - Хочу со всех сторон рассмотреть лики вот этой вашей Звезды, - пассажир ткнул пальцем на заходящий за холм золотой диск. - А-а! Так Вы ученый, астроном, - заключил Петр. - Хотите в наших краях обсерваторию строить - место приехали присматривать? - Типа того. А главное - вам ее истинные лики показать.
- А че их нам показывать? Мы их и так знаем. - Знаете? - удивился адепт. - А то! Вон, глядите, - возница ткнул пальцем. - Это ее ночной лик. Правда, Вы, астрономы, его по-другому называете. Адепт повернул голову и открыл рот от удивления. С другой стороны в посеревшем небе вставал еще один диск. Голубой, холодный и совершенно лишенный заносчивости. Даже какой-то грустный, как показалось. - Феноменально! - тихо вырвалось из уст адепта.
- Ну, давайте, стройте вашу обсерваторию. Нам не жалко, - благодушно разрешил Петр. - Построим, построим. И обсерваторию построим. И космодром построим. - Чего?! Возница оглянулся и долго изучал своего странного пассажира. - Нет-нет. Я не пил, - поспешил успокоит его Алексей. - Просто пора вам, ребятки, уже отрываться от своей мамки. Эдак и сгнить тут можно. В космосе вас уже ждут! - Ну, я так и понял, что не пили, - усмехнулся Петр. - Да только, как же от нее оторвешься-то? - решил он поддержать разговор. - Вы че, про пространственно-временную аномалию не знаете? А еще ученый! Хоть десять космодромов постройте, да только не отпустит Она нас.
"А народ тут осведомленный" - отметил про себя адепт. В слух же возразил: - Это, смотря как строить. И главное, смотря какую цель перед собой при этом ставить. Если цель будет неправильная, то и не получиться ничего. - Ну, это понятно... Вы, вот что. Закусите-ка яблочком. А то, видать, у Вас с утра маковой росинки во рту не было. Петр протянул Алексею большой зеленый плод, и тот, с жадностью впившись в него зубами, громко захрустел. - Что за сорт? - Антоновка. - Вкусно... Только Вы никому об этом не говорите, а то сюда со всей Вселенной толпы ломанутся. Тогда конец вашей антоновке и красотам местным.
***
Темнело. Звезда прятала до утра свой неистовый, честолюбивый, но дарящий тепло лик, и замещала его ликом сдержанным и располагающим к глубоким раздумьям. Ведь вопреки всему Звезда была наделена вселенской мудростью! По проселочной дороге катила деревянная телега. Сидящий на ней адепт второго уровня Четвертого Департамента Управления Экстремальной Разумностью эссэ Азу догрызал яблоко и ставил последнюю точку в составлении плана своих дальнейших действий...
11.09.11
Инцидент на фиалке
К дальней орбитальной базе "Фиалка" я прибыл лишь к ночи по местному времени. Блок R7, куда направлялся мой челнок, и где не должно было возникнуть проблем со стыковкой, не ответил на мои запросы. Меня не ждали - о прилете не сообщалось - но это все равно было странно. "Пусть даже все спят, но почему отключен стыковочный автомат?" - недоумевал я. - "Где вахтенный? Перепились там все, что ли?!" - и снова послал запрос. Но блок R7 молчал.
Покрутившись возле трех заколоченных стыковочных модулей, я стал думать, что делать дальше. В стороне, отбрасывая в пространство огоньки курсо-глиссадных дорожек, сиял навигационными маяками основной терминал базы. Я поспешил к нему. Уже на подлете система автоматической стыковки попыталась перехватить на себя управление моим челноком. В шлемофоне зазвучал синтетический голос виртуальной мадемуазель Натали: - Хелоу! Вы находитесь в стыковочной зоне терминала UPK орбитальной станции "Фиалка". Рады Вам! Введите, пожалуйста, код доступа к Вашему кредиту и подтвердите перевод в размере одна тысяча пятьсот долларов или одна тысяча сто двадцать евро, или шестьдесят тысяч триста семнадцать рублей, или один миллион двести тысяч семьсот два юаня...
В мои планы не входило платить за стыковку, и я попытался воспользоваться имеющейся у меня приоритетной директивной матрицей. Но она не возымела никакого действия на Натали. Та продолжала бубнить про необходимость перевода денег, ибо в противном случае в стыковке мне будет отказано. - Черт подери! Ничего не собираюсь Вам платить! У Натали был приятный голос, но, как и все автоматы, она оказалась тупой. Попытки же поговорить с кем-то еще не увенчались успехом. "Видимо, у них тут сегодня был День Базы! Ну, я вам устрою!"
Я блокировал систему автоматической стыковки и, запустив маршевый двигатель, с ревом пронесся мимо основного терминала. В шлемофоне продолжала петь песню безмозглая Натали: - Скорость опасная. Склонение двести. Восхождение сорок пять... Введите код вашего кредита. Подтвердите перевод... Вы покидаете зону стыковки. Счастливого полета... - Аревуар, ма шер! Я хотел угостить Вас прекрасным "Пино Менье", но, увы! Ярко освещенный огнями терминал остался позади, и мой челнок снова очутился в мрачных объятиях космической ночи. "Что дальше? Неужели на "Фиалке" сейчас в сознании пребывает только одна Натали?"
Я понял, что попал в неприятное положение. Бортовые аккумуляторы показывали низкий уровень зарядки, а на подзарядку требовалось топливо, которого у меня оставалось немного. Кретины из центра управления вывели меня не на ту орбиту, и мне пришлось долго искать "Фиалку" самому, дополнительно сжигая топливо. Долгое барражирование без подзарядки могло стать плачевным. Но платить за стыковку я не собирался. Мой прилет не являлся частным - это была особая служебная миссия. Я перевел системы челнока на режим экономного энергопотребления. Погасли лампы освещения, внешние фонари и второстепенные табло. Теперь лишь Луна голубым сиянием освещала через иллюминаторы помещение рубки и проплывающую где-то сбоку громадину орбитальной станции.
Отмечу, что "Фиалка" выглядела со стороны эффектно. Хоть и компоновалась она бессистемно из разношерстных асимметрично состыкованных модулей и ферм, но полученный результат впечатлял таинственной красотой и монументальностью. Я увлекся созерцанием и забыл о проблемах. Не спеша облетая базу, мой челнок достиг ее заброшенного сектора. В свое время был принят мораторий на утилизацию и уничтожение орбитальных модулей на Земле и в ее атмосфере в виду небезопасности для экологии. В результате все списываемые модули оставляли на базах и громоздили друг на друга в так называемых заброшенных секторах до поры, пока кто-то не придумает, что с ними делать дальше. Только сектора разрастались быстрее, чем думали те, кому положено было думать.
В своей мусорной части "Фиалка" выглядела неприглядно, напоминая гигантскую свалку металлолома. Этот вид совершенно испортил мне настроение, и я вернулся к своим насущным проблемам, теперь уже всерьез подумывая оплатить стыковку на основном терминале. В конце концов, в Управлении мне бы все возместили. Я сделал запрос о состоянии своего счета. Ответ был скор, но огорчителен: "триста сорок два евро". "Почему так мало?! Должно быть больше! А где командировочные!?" Я покопался в памяти и вспомнил, что приобрел перед отлетом горнолыжный комплект, гравискутер и два спиннинга с лазерным поплавком. "Нашел время, кретин! Все! Про платные терминалы можно забыть!" Почертыхавшись, я принялся вновь посылать запросы, в очередной раз не получая на них ответ.
Собственно, поводом для моего инспекционного полета на "Фиалку" как раз и послужили трудности в переговорах со станцией, которые возникли две недели назад. Доклады от них поступали неясные, связь с базой постоянно прерывалась, а зачастую отсутствовала длительное время. Объяснения приходили невразумительные. База беспричинно отказалась принять несколько грузовых кораблей, готовящихся к отправке, чем поставила под угрозу срыва ряд дорогостоящих проектов. За день до моего отлета связь с "Фиалкой" вновь пропала. Мне надлежало во всем разобраться на месте и навести порядок, ради чего меня наделили всеми полномочиями вплоть до права открывать ногой любой люк на базе. Только для начала надо было попасть в стыковочный шлюз. А как открывать ногой его, меня в Управлении не научили.
Мысленно распрощавшись с возможностью попасть на "Фиалку" естественным способом, пусть и платным, я стал внимательно рассматривать изображение в иллюминаторе в поисках других вариантов. Но пока наблюдал лишь груды проплывающих мимо конструктивных отбросов. Многие из примостившихся на свалке модулей были уже ни к чему не пригодными. Другие же выглядели сносно. Запусти в них системы жизнеобеспечения - и там можно было бы жить. Кое-где виднелись надписи на обшивках. Пару раз казалось, что в помутневших иллюминаторах мечутся неясные тени. Здесь вряд ли кто-то был, но, на всякий случай, я снова послал запрос. "Фиалка" молчала. На исходе второго часа облета станции начала подкрадываться ярость. Все стыковочные узлы отвечали мне тишиной, и лишь мадемуазель Натали пару раз невозмутимо предлагала стыковку за деньги. Конечно, можно было связаться с Управлением, но они, наверняка, задали бы мне вопрос о командировочных. А эту тему поднимать не стоило.
За стеклом иллюминатора в который раз появился заброшенный сектор. Безысходность обостряет внимание, и на сей раз мне удалось прочитать надпись на одном из заброшенных модулей: "Направо от Большого Богомола через три арки". Что это? Чья-то шутка? "Тонущий, как известно, хватается за соломинку, а плавающий в пространстве без возможности попасть на станцию ищет Богомола", - усмехнулся я и стал высматривать нечто большое и отвечающее требованиям. Как ни странно, нашел быстро. Немного в стороне из общей кучи отбросов выпирала большая металлическая ферма, по форме напоминавшая огромное насекомое с выставленными вперед зубчатыми лапами. Я направил туда челнок и еще на подлете заметил под одной из лап Богомола подобие коридора в груде металлоконструкций. "Ого! Похоже на "черный ход" на станцию?"
Оценив ширину пролета, ведущего вглубь, и убедившись, что мой челнок вполне способен протиснуться, я пролетел первую арку и попал в кромешную тьму - лунный свет сюда не пробивался. Рискуя посадить аккумуляторы, я включил передний фонарь. Полет напоминал путешествие по внутренностям развороченного Железного Дровосека. Я пилотировал челнок на самой малой скорости и с большой осторожностью. Тем не менее, несколько раз кровь в жилах холодела, когда я слышал скрежет инородного предмета по обшивке. Челнок миновал еще две конструкции, напоминающие арки. И, наконец, впереди фонарь вырвал из мрака вожделенные контуры стыковочного шлюза. "Вот он! Черный вход!"
Откроется ли он мне? Ведь множество таких шлюзов остались глухи к моим попыткам попасть на станцию. Усмиряя внутреннее волнение, я послал запрос на стыковку одновременно с сигналом бедствия. Но... чуда не случилось. И тут нервы мои не выдержали! Однажды у меня поломался дверной звонок, и пришлось вешать записку: "Звонок не работает - стучать три раза". - Сейчас я вам постучу три раза! - зло выкрикнул я и включил двигатели. Отводя челнок назад и снова посылая его вперед, я трижды клюнул носом в створки шлюза. Третий раз получился особенно "громкий": в рубке сорвалась приборная стойка и закружилась, удерживаемая лишь кабелями. Снаружи тоже что-то оторвалось, и деталь моего челнока проплыла мимо лобового иллюминатора. Я немного подождал и приготовился бросить свой челнок в атаку четвертый раз, как вдруг увидел открывающиеся створки. Поначалу я даже не поверил своим глазам. А потом сердце возликовало. "Есть контакт!"
Я развернул челнок маневровыми двигателями, вогнал боковой стыковочный блок в раскрывшийся створ шлюза и принялся быстро натягивать скафандр, пока работал компенсатор давления. Куда вел шлюз, было неизвестно, и наличие на мне скафандра могло стать жизненной необходимостью. Дождавшись окончания работы компенсатора, я открыл выходной люк челнока и протиснулся в шлюз, не преминув закрыть его за собой и опечатать кодом. Запирающая конструкция входного люка на станцию была примитивна и состояла всего лишь из ручного вращающегося крана - неудивительно, что модуль был отправлен на свалку. С другой стороны меня обрадовала возможность самому открыть люк без тупой автоматики и без ожидания, когда мне его откроют с той стороны. Где-то внутри меня пробежало легкое волнение, когда последняя преграда между мной и "Фиалкой", наконец-то, поддалась, и под напором моих рук люк открылся.
Неяркий свет аварийных ламп брызнул мне в глаза. Я увидел слабо освещенные внутренности старого модуля. Похоже, это был грузовой межорбитальный паром где-то на восемь-десять тонн полезного груза. Он был пустой, и лишь несколько свободных контейнеров, потревоженных моим "стуком", плавало по модулю. Людей тоже не было видно, и это немного озадачивало. Вставал резонный вопрос: кто открыл мне внешние створки? Ведь шлюз не был автоматическим. Я увидел приборную стойку системы жизнеобеспечения и подлетел к ней. Беглого взгляда хватило, чтобы убедиться: все в норме, и я могу разоблачаться. Но спешить не стоило. "Прежде найду людей. Лучше подстраховаться". Я заметил вход в другой шлюз и уже собирался к нему приблизиться, как вдруг тишину в шлемофоне разорвал резкий голос: - Что тебе надо? Голос был женским. От неожиданности я дернулся, потерял ориентацию и забарахтался в пространстве, пока не столкнулся с плавающим контейнером. Его острый угол врезался в стекло моего шлема и проломил его. Я почувствовал хлынувшую внутрь волну запахов, и... снова обо что-то ударился. Через разбитое стекло было плохо видно, а толку от скафандра уже не было, и я снял шлем.
- Мы спросили, что тебе надо? Ты будешь отвечать? - спросил тот же резкий голос. - Да буду я отвечать! Буду! Но сперва я хочу знать, с кем разговариваю? Ответ меня потряс: - У Вас есть две минуты, чтобы покинуть станцию. Потом мы начинаем стравливать воздух. - Стоп! Может, поговорим сначала?! - Кто ты и что здесь делаешь? Я уверенно доложил: - Офицер Главного Управления IAС. У меня предписание на инспекционную проверку по категории С базы JRT-1453 "Фиалка". Прошу немедленно доложить о моем прибытии начальнику станции или вахтенному офицеру.
Некоторое время в шлемофоне стояла тишина. Наконец, тот же голос ответил: - Это не возможно. - Почему невозможно?! - Считайте, что оно и оно отсутствуют. Но можете говорить со мной. Казалось, дальше удивляться было некуда. Но, тем не менее, я удивился. - Поясните, пожалуйста. А для начала все-таки сообщите мне, с кем я разговариваю? Признайтесь, мадам, это не очень вежливо разговаривать, не представившись. Ответ прозвучал традиционно глупо: - Признаюсь - невежливо. Потому и собираюсь стравить воздух, если не уберетесь.
- Не надо ничего стравливать, - пошел я на попятную, лихорадочно соображая: можно ли стравить воздух в модуле извне? - Не хотите представляться - не надо. Видеть я Вас могу? Если надо, я перейду в нужный отсек. - Никуда не надо переходить! - Значит, мы и дальше будем вот так разговаривать?! - Не хотите - могу стравить воздух. "Заладила: стравить-стравить!" - У меня садятся аккумуляторы и кончается топливо. Я могу произвести зарядку и дозаправку? - Не можете. - Почему? - Глупый мужской вопрос, - услышал я ответ, и он укрепил мою уверенность, что разговор ведется с сумасшедшей.
- Вы предлагаете мне отчалить с пустыми баками и севшими аккумуляторами? - Уже не предлагаю! Передумала. Висите, где висите. Будете дергаться - стравлю воздух. Очень быстро. Даже не успеете долететь до люка. - Ага! Значит, я могу считать себя пленником? - Мы пока не решили! Разговор явно заходил в тупик, и я попытался задать еще один вопрос: - Если Вы не хотели, чтобы я сюда проник, зачем нужно было писать про Большого Богомола? - Не понимаю, о чем Вы.... - отозвалась сумасшедшая после длительной паузы. - Висите тихо на своем месте и не дергайтесь. Мне надо Вас оставить. Голос умолк и все вокруг погрузилось в тишину.
Я остался один в пустом модуле, и мне стало не по себе. Какая-то сумасшедшая грозила в любой момент стравить здесь воздух, у меня разбит скафандр, к тому же, мне запретили двигаться с места - очевидно, что за мной ведется наблюдение. Наконец, я не понимал, зачем вообще оживлены эти списанные модули? "И что дальше?" - стоял передо мной главный вопрос. Пока я размышлял, ко мне приблизился один из контейнеров. Я был уверен, что он пуст, и потому меня пробил холодный пот, когда из него неожиданно выглянула голова. Голова подмигнула. Появившаяся следом рука сначала приложила палец ко рту, показывая необходимость хранить молчание, затем указала в сторону обнаруженного мною второго шлюза. Затем из контейнера резво вылетел гуманоид в грязном рваном комбинезоне и, приглашая меня жестами, полетел к люку. Понимая, что сейчас не время раздумывать, я поспешил за ним. Тот проворно отвинтил запорный кран, открылась шлюзовая камера, в которую меня тут же запихнули.
Все происходило быстро. Не успели мы оказаться в другом модуле, как меня уже тащили дальше. Преодолев таким образом еще несколько переходов, мы, наконец, попали в хорошо освещенный отсек, где мой скафандр подхватило несколько пар рук. Меня бережно прислонили к стене, дав возможность застабилизироваться в пространстве. И я осмотрелся. Это был многофункциональный лабораторный модуль, скорее всего, имеющий несколько смежных отсеков. Большинство приборных стоек были разукомплектованы, оставшиеся находились в рабочем состоянии. Я заметил множество неизвестной мне аппаратуры и приборов, а также заполненные чем-то контейнеры. В отсеке, кроме меня, находилось шестеро людей, и все они были одеты в штатские потрепанные комбинезоны.
Ко мне вернулась уверенность, и я поспешил представиться, в надежде взять инициативу в свои руки: - Офицер Управления IAС. Кто из присутствующих может доложить обстановку на базе? Штатские были заметно оживлены моим появлением, но, проигнорировав мой вопрос, начали о чем-то бурно спорить между собой. - Отлично! Теперь-то наведут порядок! - Кто наведет? Этот что ли? Да он сам еле живой! - Надо искать связь с бригадным! - Иди - ищи! Тебе никто не мешает! - А прибывший офицер на что? У него, наверняка, есть свои каналы связи! Все с надеждой посмотрели на меня.
Из смежных отсеков на шум вылезло еще несколько человек. Я оказался в центре внимания и снова попытался настоять на своем: - Прошу как можно скорее и четче доложить мне обстановку на станции. А потом уж поговорим о каналах связи. - Что докладывать?! Сам разбирайся, если ты офицер! - взвился один из собравшихся. - Остынь, Майкл! - осадил его другой и, подплыв ко мне, представился. - Я - Чарли Бенстон, заведующий лабораторным сектором. Я доложу Вам обстановку, но сначала назовите цель Вашего прилета. Вместо ответа я протянул ему предписание. Чарли быстро пробежал его и поморщился. - Мы конечно рады, что Вы прибыли. Но... - он не закончил мысль и пристально посмотрел на меня.
- Давайте перестанем темнить. Чем быстрее мы перейдем к делу, тем будет лучше для всех. В отсеке снова поднялся шум. - Какие там дела?! Сучки захватили главный узел управления станцией и заперли всех, кого и где смогли! Нас - здесь! Начальник станции - бригадный офицер - изолирован! Мы не имеем с ним связи! По нашим сведениям он лишен еды и воды! Я ничего непонимающим взглядом посмотрел на Бенстона. Тот махнул рукой, заставив всех замолчать, и попытался объяснить ситуацию: - Женский персонал - их на "Фиалке" десять человек - во главе с главным врачом две недели назад осуществили захват всех узлов управления станцией, включая главную кибернетическую систему. - Так называемую Натали, что ли?
- Да, ее. Они блокировали все автоматизированные межблочные переходы. Попеременно отключая в централизованно-управляемых модулях системы жизнеобеспечения, заставили нас разделиться, и изолировали друг от друга. На данный момент мы пленники. Каждый в своем блоке. Можем перемещаться только по сопряженным модулям, переходы на которые не автоматизированы и управление которыми автономно. Все средства связи блокированы. - Чего хотят дамы? - Хорошей взбучки они хотят! - снова заорали вокруг. Чарли строго на всех посмотрел и восстановил тишину. - Видите ли, - обратился он ко мне, - я бы очень не хотел, чтобы вся эта история вышла за приделы "Фиалки"... - Это мне решать. Но Вы не ответили на мой вопрос.
- Понимаете... - замялся Бенстон, - в чем-то, может быть, они и правы. Дело в том, что наш бригадный несколько крутоват, и, превышая свои полномочия, он нарушал условия контрактов. Офицеры терпят, а гражданские, особенно дамы, бунтуют. - В чем выражается превышение полномочий, и какие пункты контрактов были нарушены? - Ну, например, бригадный давно никого не пускает в оговоренный контрактом отпуск на Землю. - Мотивируя чем?.. - Мотивируя, в первую очередь, интересами дела, которым мы здесь занимаемся, - как-то неуверенно ответил Бенстон. - И это все претензии? - Есть еще всякие мелочи... - И насколько серьезна ситуация, по Вашему мнению?
- Очень серьезна. "Фиалка" практически полностью автоматизирована. Управление большинством модулей завязано на главную систему, на Натали. Если не договоримся с дамами, у нас нет шансов вернуть управление базой. А они ставят жесткое условие: убрать бригадного с должности и назначить начальником станции другого офицера. Какого - они скажут. - Идиотки! - заорали в отсеке. - И как они себе это представляют?! Пусть, если им невтерпеж, жалуются в Главное Управление! Я выслушал мнения и снова обратился к Бенстону: - Действительно, почему они не связались с Землей и не сообщили о своих претензиях? - Связь с Землей и вообще с внешним миром кодовая. Все коды у бригадного офицера Клаяна О'Гавы. Переговоры с Землей могут вестись только, если он откроет внешний канал. А он отказывается. Без кодов можно послать только общий сигнал SOS. Но дамы не торопятся это делать. Где сейчас сам О'Гава, мы не знаем. Они его тоже где-то заперли. А мы сидим тут и ждем, чем это все кончится.
- А почему О'Гава не доложил на Землю? Ведь связь с вами долгое время еще поддерживалась с момента начала бунта. Он обязан был доложить. И почему связь сначала была, а потом пропала? - Когда нас всех отрезали от главных модулей станцией, мы имели доступ к терминалам связи в других модулях. Но имея связь, О'Гава не сообщал на Землю о происходящем, ибо надеялся все уладить сам. А теперь, скорее всего, и он лишился такой возможности. Коды-то у него, но все переговоры здесь ведутся только через Натали. А ее захватили. И, похоже, наши дамы разобрались, как блокируется вся связь на базе. Теперь получается, что и они не могут связаться с Землей без кодов, и О'Гава ни с кем не может связаться без Натали. - Замечательно! Еще один вопрос: почему здесь в заброшенном секторе в нарушение всех инструкций включены системы жизнеобеспечения и находятся люди? Я даже вижу, что здесь ведутся работы. Это тоже дамы виноваты?
Чарли замялся. - Давайте мы это обсудим после. А еще лучше, поговорите с О'Гавой. - Ладно. Попав на станцию, я разговаривал с кем-то из дам. Стало понятно, что они контролируют все перемещения даже в отдаленных заброшенных модулях. Более того, они управляют там всеми системами, кроме ручных стыковочных шлюзов. Мне даже грозили стравить воздух. По отсеку пронесся хохот: - Идиотки! Ничего они не стравят! Чарли тоже улыбнулся и пояснил: - В некоторых модулях, централизованно управляемых, действительно можно поднимать и понижать давление воздуха с главного пульта. Но только не здесь. Если здесь, в заброшенном секторе, что и работает, то только автономно.
- А почему все-таки работает? Это же запрещено. Списанные модули нельзя использовать! - Распоряжение бригадного. Часть списанных модулей были реанимированы и подключены к общей системе станции по его указанию. - И Вы, конечно же, не скажете без О'Гавы, зачем? Хорошо. Та дама, что говорила со мной, видела меня. Какие средства наблюдения здесь развернуты? - В заброшенном секторе установлены ультразвуковые сканеры на внешних обшивках модулей. - Тоже по распоряжению О'Гавы? - Да. Нас сейчас тоже наблюдают. - Черт знает, что!
Наш разговор прервал по громкой связи уже знакомый мне голос: - Мы так не договаривались, служивый! Тебе никто не разрешал переходить в модуль к другим пленникам! Может, вам всем там отключить электроэнергию?! По отсеку прокатился ропот недовольства напополам со смехом. - Да ничего вы нам не отключите! У нас автономные батареи! - Ваших автономных хватит на сутки! А потом прощайте! Я поспешил вмешаться: - Послушайте, мадемуазель, хватит дурить! Еще раз требую представиться для начала! - Представиться? А я и забыла, что меня тут не все знают! Да, запросто! Катерина Семенова, главврач станции. Попрошу запомнить и правильно произносить мое имя! Иначе стравлю воздух!
- Хватит про воздух. Это уже не страшно. Вот что, Катэ... Ката... Катерина, безобразия на "Фиалке" зашли слишком далеко. В наших общих интересах как можно скорее положить всему этому конец! - Что Вы говорите?! В наших общих интересах? Вы нарываетесь на переговоры? - язвительно спросила главврач. - Замечательно! Но только при двух условиях: полная капитуляция - раз, я позволю Вам приплыть к нам только с поднятым белым флагом; и никаких глупостей - два, шаг влево, шаг вправо - и все! Блокируем шлюзы, отключаем электроэнергию и выпускаем воздух! Я мысленно чертыхнулся, но решил принять условия. - Согласен! Говорите, что делать? Голос некоторое время молчал. - Покурите - мы подумаем. Если своих сигарет нет, попросите контрабандные.
И громкоговоритель затих. Я посмотрел на Чарли - тот отвел взгляд. - Что за контрабандные сигареты? - Да, так... мелочи. Ну, присылают тут кое-кому в обход запретам разную мелочевку. - Ну да, ну да... Спирт в тюбиках тоже? - Вы бы повременили с переговорами, - поспешно сменил тему Бенстон, - давайте сначала попробуем связаться с офицерами и с бригадным. У Вас есть какие-нибудь средства связи? - Мои средства связи тут не работают. Я полночи пытался с кем-то связаться. Видимо, действительно ни одна мышь мимо Натали не проскочит, включая радиоволны.
В громкоговорителе вновь раздался голос Катерины: - Служивый!.. Ммм... Кстати, тебя самого как зовут? Вежливый ты наш! - Жан Босье! - Боже, француз! - загадочно проговорила Катерина. - Как я люблю французов!.. Значит так, - перешла она к делу, - лезешь в третий отсек, тебе покажут. Потом через большой межблочник летишь вдоль правой фермы. Найдешь шлюз, он будет открыт к твоему прилету. Затем два раза свернешь налево. Дальше тебя встретят. И имей в виду: у нас есть шокеры! "Откуда у них тут шокеры? Опять контрабанда? Черт знает, что!" - Я понял! Ждите. - Давай-давай, Жан Босье! Скафандр не надевай - там все нормально.
Мое путешествие по внутренностям "Фиалки" прошло без эксцессов. Я запомнил маршрут и скоро добрался до места, которое мне указали. Не успел я протиснутся в последний люк и увидеть рыжеволосую красавицу в опрятном комбинезоне (не в пример тем разгильдяям, с которыми познакомился ранее), как мне в бок что-то уткнулось. Я заметил большой зловещего вида электрошокер в грациозной ручке космической амазонки. - Без глупостей, мсье. - Вы Катерина? - Нет. Следуйте вперед. Я безропотно последовал и еще через несколько переходов оказался в просторном отсеке со множеством мониторов и пультов. Это был главный модуль управления. В центре, грациозно покачиваясь, весела в пространстве миловидная блондинка с короткой стрижкой и с нашивками медицинского работника. Появившаяся вслед за мной рыжеволосая конвоирша сильно толкнула меня в бок. Я сорвался в неуправляемый полет и со всего маху налетел на блондинку, завалив ее на пульт. Ее тело свернуло с шарнира один из мониторов, на котором я успел заметить черно-белое, некачественное, но вполне различимое изображение движущихся человеческих фигур.
На секунду наши глаза встретились. Я успел заметить несколько обескураженное выражение лица красивой женщины, почувствовать упругости ее тела и вдохнуть нежный аромат дамской парфюмерии. По моему телу побежала дрожь, перед глазами поплыл туман, и я забыл, зачем здесь оказался. Но наваждение закончилось через секунду: меня грубо оттащили и снова ткнули в бок шокером. - Извини, Кэт, не рассчитала. - Ничего-ничего. Мне даже было приятно, - блондинка оправила комбинезон и пристально посмотрела на меня. - Ну, и? Жан Босье, о чем будем говорить? Я еще не совсем пришел в себя от бурного знакомства с атаманшей космических амазонок и поэтому заговорил о светском: - Прошу простить, мадемуазель, я доставил Вам неловкость. Готов нести наказание.
- Оставьте! Давайте ближе к делу, - ее голос звучал мягче. - Вы говорите, что Вы офицер Главного Управления IAС... - Да, мадемуазель. И у меня в челноке осталась бутылка изумительного "Пино Менье". - Замечательно! Только, давайте вначале решим некоторые проблемки. Как будем их решать? - Просто! Вы все изложите, мы все обсудим, и я все улажу. - Да что Вы говорите?! - в ее глазах появился язвительный блеск. - Ладно. Мы требуем немедленного отстранения бригадного офицера О'Гавы от должности начальника станции и назначения на эту должность офицера Бадору Ито с передачей ему всех оставшихся у О'Гавы кодов управления и связи. Только офицеру Ито мы согласны передать контроль над системами управления базой.
Требования были серьезными, и игривое настроение у меня как ветром сдуло. - Катерина, скажите честно, это все только из-за того, что вас долго не пускают в отпуск? - Об остальных причинах поговорим позже, - уклонилась она от прямого ответа. - Пока я не уверен, что Ваши требования обоснованы. Поймите меня правильно. - Хорошо, есть и другие причины. Но я смогу их назвать только после того, как начну Вам доверять. Сейчас же у меня нет уверенности, что Вы действительно прилетели навести порядок на "Фиалке", а не просто вернуть власть О'Гаве. - Если я скажу Вам, что я хочу навести на базе порядок, причем с наименьшими шумом и последствиями, как для Вас, так и для других, Вы поверите мне?
Женщина пристально посмотрела на меня. - Возможно... Мне очень хочется в это верить. Мы не дуры, и сами понимаем, что долго так продолжаться не может. Но и уступать мы не хотим. - Скажите, Вы бы действительно могли стравить воздух в отсеках, где находятся люди? Главврач улыбнулась и хотела что-то ответить, но ей не дали. В отсек влетела еще одна дама. - Кэт! Они прорвались! Через блок R7! О'Гава сумел добраться до Натали. Она больше не слушается нас! Кэт метнулась ко мне и, не дав опомниться, повлекла меня в сторону люка в другой отсек. - Они сейчас будут здесь! Вы должны нам помочь! Здесь все очень серьезно! Сюда!
Но как только мы приблизились к люку, он раскрылся сам, Из него вылетел здоровый парень и тут же ударил Кэт в лицо, отчего главврач перевернулась в воздухе и сильно ударилась головой о приборы. Схватившись одной рукой за подвернувшийся поручень, я что есть сил саданул негодяю в подбородок. Но тот, прежде чем отлететь в сторону, успел активировать свой шокер, который был у него в руке. Разряд не прошил меня полной мощью, ибо шокер находился на расстоянии, но я все равно на некоторое время потерял контроль над ситуацией. В отсеке появились другие люди и стали вязать мне руки за спину. Мы барахтались в пространстве, да и парни работали не очень умело. Я напряг запястья и развел их так, что петля получилась не тугой. Меня привязали к стойке, а напротив уже связанная висела Кэт. По ее лицу стекала кровь. Двух других визжащих амазонок пропихивали в соседний отсек.
Ко мне подплыл человек с нашивками бригадного офицера: - Вы из Управления? Сожалею, что пришлось Вас связать, но Вы вели себя агрессивно и мешали наводить порядок. Без сомнения это был О'Гава. Я грозно посмотрел ему в лицо. - Немедленно развяжите мадемуазель и извинитесь перед ней! После можете развязать и меня, если не хотите обрести большие неприятности. О'Гава немного опешил, но не поспешил выполнять мои указания: - Нет-нет! Вас еще рано развязывать, - офицер отвернулся и прокричал, - Браян, присмотри за обоими! Нам нужно слетать к агрегатному отсеку - там заперлись остальные семь. - Стравите воздух, капитан - сами выскочат! - Агрегатный отсек автономный - не стравишь. Но у нас уже есть плазмоген. Сейчас разрежем люк, освободим агрегатный и вернемся. За этим приглядывай особо! - его палец уткнулся мне в лоб. - Не нравится он мне. Я увернулся от его руки. "Береги палец, О'Гава, я скоро тебе его сломаю!"
Мы остались втроем: я, Кэт и Браян, которому я врезал и мечтал врезать еще. Парень подлетел и осуждающе посмотрел на меня. - Зачем ты меня ударил? Я тебя за это сейчас покалечу. Он достал отвертку и принялся вертеть в руках, раздумывая, как лучше ее применить. Я же не стал ждать, пока он надумает. Ухватившись сзади за стойку, я обоими ногами ударил его опять в подбородок. Парень отлетел и, разбив головой один из приборов, безвольно закружился в пространстве. Вывернуть руки из не туго схваченной петли не составило большого труда. Освободившись, я подлетел к Кэт и поспешил развязать и ее. - Как Вы себя чувствуете? Главврач лишь мило, но с горечью улыбнулась в ответ.
- Мы можем приказать системе запереть все автоматические шлюзы? - Боюсь, что уже нет. Натали теперь вновь слушается только его. - У меня есть приоритетная директивная матрица. - Давайте ее скорее! - оживилась главврач. Я бросился обыскивать карманы. - Проклятье! Оставил в челноке! Здесь есть выход в открытый космос?! Кэт кивнула в сторону еще одного люка. - Что там? - Шлюз наружу. - Скафандры? - Здесь, - она показала на дверцы ниши.
Мы двигались медленно, перебирая руками перекладины внешней фермы станции. Нас окружал космос. Вдали виднелись три диска: Луны, Земли и огненный шар Солнца. Двигались осторожно. Стоило оторваться от фермы, и можно было улететь в бескрайние просторы космоса. - Кэт, рассказывайте все, но коротко. Чем занимается персонал "Фиалки", кроме регламентных работ? - Выполняет нелегальные заказы одной химической корпорации, - услышал я в шлемофоне. - Какие заказы? Что за корпорация? - Что за корпорация - не знаю. В каждом грузовом модуле помимо регламентированных грузов нам доставляют сырье для особой химической лаборатории. В Управлении есть человек, который все это организовывает. - Нелегальную лабораторию О'Гава организовал в заброшенном секторе на случай инспекционной проверки?
- Да. Что они там производят - точно не знаю. Но знаю, что за это платят большие деньги. - Всем? - Большинство идет О'Гаве и некоторым офицерам, которые в деле. Персонал работает в рамках стандартных договоров, получая лишь надбавки за внерегламентные работы и за молчание. - Вы тоже получаете? - Нет. "Понятно, почему Вы взбунтовались", - усмехнулся я про себя. - В отпуск Вас не пускают, чтобы Вы не разболтали ничего до поры до времени? - Да. Проверяющих нам присылает тот человек из Управления. Но на всякий случай лабораторию вынесли на задворки базы. Когда заказ корпорации будет выполнен, нас отпустят. Тогда уже болтай не болтай - им не страшно. Есть люди, которые все замнут. - Теперь ясно, почему Вы мне не доверяли.
Мне также стало очевидно, почему мой шеф послал на "Фиалку" меня, а не кого-то другого, отказав в очередном отпуске, к которому я уже во всю готовился. И почему никого не оповещали.
Впереди показался Большой Богомол. - Кэт! Видите, там проход вглубь свалки? Нам туда. Только осторожнее - здесь предстоит перелететь. Рассчитайте толчок. - Не волнуйтесь, Жан! Я все сделаю правильно. Я прицелился и, оттолкнувшись, полетел туда, где зияла черная дыра коридора, в котором я оставил свой челнок. И все-таки я не очень хорошо рассчитал толчок, ибо во время полета чуть не зацепил торчащий кусок металлоконструкции, грозивший вспорот мой скафандр, как острый нож консервную банку. Зато в конце я очень удачно пристыковался к ферме у самого входа в коридор. Если бы я пролетел дальше, то непременно угодил в ворох металлолома на другой стороне. Зафиксировавшись, я обернулся к Кэт и сообщил по переговорнику: - Осторожнее! Тут опасная штуковина на пути. Возьмите чуть в сторону. Но цельтесь вот в эту ферму. Иначе улетите. - Постараюсь!
Кэт оттолкнулась, и я увидел, что она летит мимо. Цепляясь за ферму, я быстро двинулся наперерез, зацепился ногой за торчащую железяку и в момент, когда она пролетала рядом, выкинул тело с вытянутыми руками ей на перехват и едва успел схватить ее за сапог. Притянув себя и ее к ферме, позволил нам обоим немного перевести дух. - Вам нравится летать в открытом космосе? - шутливо спросил я. - Откровенно говоря, Жан, я это делаю впервые. Можно сказать, что Вы открываете мне глаза на космос. До сих пор я думала, что космос - это замкнутое пространство, населенное хронически страдающими морской болезнью мужчинами. Оказывается, это нечто гораздо большее, - так же шутливо отозвалась главврач. - Значит, Вы даже ни разу не облетали "Фиалку"?! Обещаю Вам, когда все закончится, я покатаю Вас на своем челноке! - Ловлю на слове! - "Лювить на слове"? Это как? - Потом объясню!
Поднырнув под первую арку, мы стали медленно продвигаться вглубь погруженного во мрак коридора. - Тут, я так понимаю, у вас дополнительный терминал для приема мелкой контрабанды? - Наверное... Но, думаю, это проделки не О'Гавы. Нашим работягам присылают челноками всякую ерунду, вроде курева и спиртного. Видимо, здесь они и разгружаются. - Я им устрою контрабанду! - отозвался я и мысленно погрозил кулаком. Приближаясь к месту стыковки челнока с подпольным терминалом, я заметил, что мы опоздали. Ранее погруженный в кромешную тьму закоулок теперь был ярко освещен фонарями. Осторожно подобравшись ближе, мы увидели двоих в скафандрах, копошащихся на обшивке моего корабля. Судя по всему, они собирались разрезать его плазмогеном. "Ага! Решили лишить меня последнего средства связи с Землей, матрицы управления, а заодно и летательного аппарата?!" - усмехнулся я. - "Не выйдет!"
Я подлетел к молодчикам с затемненной стороны. Резким отработанным ударом по шлему заставил первого беспомощно забарахтаться и улететь в темноту. Второго же вывел из строя захваченным с собой электрошокером. "Извините, парни! Вас подберут". Справившись с гостями, я махнул рукой Кэт: - Сюда! Мы добрались до кормового шлюза. Когда код был принят, створки открылись и пропустили нас внутрь. Запустив двигатели, я отстыковался и осторожно начал выводить челнок из коридора. Дальнейший план кроме необходимости связаться с Землей у меня отсутствовал. С другой стороны, с этим не стоило спешить - все равно помочь они мне сейчас не смогут, а поднимать шум раньше времени не хотелось. Но если перехватить управление Натали на себя, тогда мы все сделаем сами - наведем, наконец, порядок на "Фиалке". А уже потом можно будет формулировать сообщения на Землю.
Я выводил челнок из коридора и крутил перед собой приоритетную директивную матрицу. - Кэт! - позвал я спутницу. - Почему Натали отказалась слушаться меня, когда я пытался пристыковаться? Она требовала с меня деньги, несмотря на все мои коды и приоритеты. Это Ваши проделки? - Нет. Мы о Вашем прилете ничего не знали, пока Вы не стали громыхать. - Тогда в чем дело? - Да очень просто - О'Гава обрезал ей внешний директивный канал. Она принимает директивы только от тех, кто внутри. На базу без спроса не проникнут даже спасатели. - Значит, она не слышит внешних команд? - Да. - Но если мы попадем внутрь, я смогу перехватить управление с помощью моей приоритетной матрицы? - Если она приоритетная - сможете.
- Еще вопрос: Ваша кредитная карточка у Вас с собой? - Карточка?.. Сейчас гляну... Да, вот она. Я стараюсь держать ее при себе. У нас тут, знаете ли, есть свои коммерческие отношения: шопик, кафе и даже бюро заказов. Делаете заказ на Землю, и Вам присылают все, что разрешено и на что у вас хватает денег. - Ясно-ясно... - перебил я, - какая сумма у Вас на счету?! - Где-то тысяч сорок. - Рублей?! - Почему рублей? Нам платят евро. Посезонно. - Замечательно! Этого хватит! О'Гава дурак! Он отрезал внешний директивный канал, но забыл о канале коммерческих недирективных отношений! Я рванул свой челнок вперед, не обращая внимания на скрежет торчащих железяк по обшивке. Теперь я знал, что делать, и вряд ли кто-то мог мне помешать.
Но я ошибся - преграда на моем пути все же возникла: выходное отверстие коридора оказалось запертым космическим аппаратом. - Глуши мотор! - грозно раздалось в моем шлемофоне: - Не будешь дурить - сильно бить не будем. Отправим обратно на Землю и все! Главврача отдай! Однако желание вести переговоры у меня на сегодня закончилось. Поэтому я не только не заглушил свой маршевый, но даже дал малый полный. Из коридора мы вылетели, как две пробки из одного горлышка. Те, что пытались перегородить мне проход, полетели кувырком дальше, а я, сделав вираж, направил челнок в сторону светящегося основного терминала.
Мадемуазель Натали заприметила нас издалека: - Хелоу! Вы находитесь... Введите, пожалуйста, код... подтвердите перевод в размере... Я повернулся к Кэт: - Переводите ей, сколько она просит! - Хорошо! Но Вы мне будете должны, - улыбнулась она. - Без проблем! И даже больше! - кивнул я. Едва только деньги ушли, Натали защебетала иную песню: - Мы рады приветствовать Вас на орбитальной станции "Фиалка"! Пожалуйста, сбавьте скорость и позвольте системе автоматического пилотирования осуществить приятную стыковку! На базе Вам незамедлительно будет предложено...
Я активировал директивную матрицу и с волнением ждал момента, когда она захватит управление, и Натали замолкнет. Но стыковка занимала некоторое время, и пока продувался шлюз, я мужественно выслушивал лепет компьютера. Когда компенсатор давления, наконец-то, закончил работу, и шлюз разблокировался, я стрелой метнулся внутрь, захватив с собой матрицу и шокер. И тот оказался весьма кстати. Едва я появился в терминале базы, как на меня налетели сразу двое. Одного я тут же нейтрализовал шокером. Второй же вцепился мне в горло и начал душить. Шокеру необходима перезарядка, и некоторое время он может исполнять роль только тупого предмета. Я ударил нападающего в висок, и тот, отпустив руки, отлетел в сторону.
Через секунду моя директивная матрица замигала, и я услышал в шлемофоне серьезный голос Натали: - Высший директивный приоритет активирован. Управление всеми системами базы переведено в монопольный режим. Задайте директиву. - Заблокировать все автоматические шлюзы! - Выполнено. - Заблокировать все средства связи, кроме монопольного канала! - Выполнено. - Откл... минуту! Один из молодчиков пришел в себя и, оттолкнувшись от стенки, стремительно полетел ко мне. Я увернулся, и он, пролетев мимо, угодил в аппарат кофе-эспрессо. На нем засветились надписи: "Вставьте кредитную карточку. Выберите вырианты: дабл, ристретто, макиатто, кон-пана..." Пока он выбирал, мой электрошокер пришел в готовность, и я с удовольствием разрядил его в любителя кофе.
- Прошу простить, мадемуазель. Я отвлекся. На чем мы остановились? - Уточните директиву. - А! Отключить все агрегатные установки, кроме систем жизнеобеспечения. Отключить освещение в отсеках, кроме основного стыковочного терминала. Стравить давление воздуха в блоках R1 и R7 до минимально допустимого. - Выполнено. Выполнено. Выполняется. - Найдите офицера Бадору Ито и обеспечьте мне постоянную связь с ним. - Выполняется. Я заглянул в шлюз и позвал главврача: - Кэт! В боксе в углу пара бутылочек. Прихватите и плывите сюда. Кстати, я давно хотел у Вас спросить: Вы случайно не замужем?
No 2009. Александр Далахан
Проект Инкубатор
И был Мир. И было в нем много всего. И добра и зла. И воды, и суши, и ветра. И рождалось в нем живое и разумное. И сотворяло разумное новые формы. И отдавала стихия огня, не скупясь, свою энергию всему. Но востребовало разумное в необузданных устремлениях своих очень много энергии. Изъяло тогда оно все богатства мира, творимые долгим временем, и разложило их на первозданные элементалии. Огонь и воду. Недолго добытая так энергия удовлетворяла желания разумного. Иссякла она, рассеявшись в просторах иных миров. А высвобожденная стихия воды затопила все в мире этом.
И страшен был потоп. Все погибло, сотворенное космосом и разумом. Мир на долгие времена упокоился, лишь храня память о том многом, что было в нем. Вода мертва. Но она имеет память. Океан помнит все, что разрушено им. Он лишен энергии - она не дружит с водой - но он бережно хранит информацию в надежде, что когда-нибудь огонь вернется и, топя лед и обращая воду в пар, снова запустит круговорот вещей. И тогда мир оживет, воссоздав в начале все то, о чем бережно хранит память океан.
***
- Салли, Вы назначены руководителем проекта "Инкубатор". Академик Звягинцефф набил трубку самосадом и, напустив приторно-едкого дыма, выглянул из него, глядя на сидящего напротив сотрудника Управления Космического Креатива бригадного командора Салли Кемана. - Что за проект, и почему именно я назначен руководителем? - поинтересовался Салли. Рука Звягинцеффа вынырнула из дыма, держа информационную матрицу. - Здесь вся документация по проекту. Вашу кандидатуру на Совете выдвинул я. Она не вызвала отводов. - И все же, скажите пару слов лично, - попросил Салли, пряча матрицу.
Дым немного рассеялся, и теперь уже можно было говорить с академиком, хорошо видя его. - Скажу так. Проект нам навязали. Меня он не интересует. Я всячески от него отказывался, как от детской затеи. Но... Совету нужны средства для серьезных научных проектов. "Инкубатор" же - денежная "корова". У Вас, не обижайтесь, в подобных делах есть опыт. - В чем суть проекта? - Салли сделал вид, что не заметил пренебрежительного к нему отношения Звягинцеффа. - Сотворение частных планет-котеджей, - не сумев убрать с лица кислую мину, ответил академик. - Подобным, но гораздо менее масштабным, Вы уже пробовали заниматься в тайне от Совета и за его деньги. Тогда Вас чуть не уволили. Теперь же будете делать это открыто, опираясь на всю нашу технологическую мощь. Будете создавать новые планетки. Думаю, Вам это интересно.
- Ясно, - кивнул Салли. - В Вашем распоряжение база К-12 со всей ее инфраструктурой. В качестве источника энергии выписана звезда Омега-С. Можете ее погасить - разрешение имеется. Элементной базой определены планеты сверх-гиганты Нептун-263 и Пузырек. Они большей частью состоят из воды, но в их гигантских океанах присутствует вся "таблица Менделеева" в массе, позволяющей создавать небольшие планеты-котеджи формата астероида ближайшие лет десять по две сотни в год. Ясно? - академик пристально посмотрел на Кемана. - Билет бизнес-класса Вам заказан - возьмете у секретаря. И удачи Вам! - Звягинцефф встал и крепко пожал сотруднику руку. - Надеюсь, что месяца через три "инкубатор" начнет работать.
Командор Салли Кеман был не самым перспективным в науке сотрудником Управления по космокреативу, однако отличался деловой хваткой и умело руководил не очень мудреными, но масштабными проектами. Он стремился к самостоятельности, и поэтому новое назначение его порадовало. "Несколько лет мне не придется общаться с моим нудным академическим руководством!" - возликовал он.
***
К прибытию Салли на базу К-12 там уже во всю шла работу по проекту. Прокладывались энергетические коридоры к Пузырьку и Нептуну, собирались на их орбитах установки квантово-элементальных синтезаторов. Быстро войдя в курс дел, Кеман окунулся в них с головой. Особых проблем для него, как руководителя, не намечалось - Управление изначально на редкость грамотно все организовало и обеспечило проект всем необходимым - но подумать было над чем, и дел у Салли оказалось много.
Нужно было правильно распорядиться бюджетными средствами, привлечь к проекту дополнительных подрядчиков со стороны, организовать пресс-центр для презентации проекта журналистам и потенциальным заказчикам и много другого. Все то, что он, Кеман, хорошо знал и умел. Срок ввода в действие первой линии "Инкубатора", озвученный при прощании Звягенцеффым, был нереальным. Но Салли его не оспаривал, а лишь делал все, что считал необходимым для скорейшего и качественного продвижения дела. И (не через три, а через шесть месяцев) проект, наконец-то, подступил к синтезу пробной продукции на Пузырьке.
***
Первую планетку с чьей-то "легкой руки" еще до рождения окрестили Немезидой. Она должна была стать пробной и планировалась, как голый технологический концепт для отработки технических приемов дальнейшего производства. Никаких функционально-дизайнерских задумок в нее не закладывали. Что получиться - то получиться. За процессом сотворения Немезиды Кеман следил лично с самого начала. От него здесь мало что зависело, но ему было интересно. И когда первые сфокусированные энергетические потоки врезались в тело океана Пузырька, создавая в его глубинах квантово-элементальную подложку будущего "младенца", зрелище настолько захватило Кемана, что он забыл обо всем. Отдав распоряжения по дальнейшей разработке проекта, он остался на орбите Пузырька наблюдать за нюансами происходящего.
Этап создания начальной материальной подложки рождаемой планеты длился около двух недель. Все это время океан Пузырька содрогался под жалами катализационных орбитальных излучателей, как пациент, которому режут без наркоза гланды. Кеман гнал от себя глупые мысли, но продолжал невольно до слез жалеть океан. Смотреть на его "страдания" ему становилось нестерпимо больно, покинуть же Пузырек он не мог. Ему хотелось видеть все своими глазами. С начала до конца. Еще никто не создавал целые планеты! Все выглядело для Салли страшно и невероятно красиво одновременно! На исходе второй недели "мучения" закончились. Жесткое излучение сменилось мягким, океан успокоился, и тогда над его толщей стал расти гигантский пузырь, внутри которого формировалось нечто таинственно-необьяснимое, но вполне материальное.
- Все идет замечательно, Салли! Этап первичной диструкции пройден. Пошел синтез! Это уже можно отметить! - В зал управления вбежал инженер Гарик Васильковский, в его руках красовалось несколько бутылок шампанского. - Излучатели переведены в режим тонких воздействий. Они уже начали формировать эмбрион Немезиды! - он радостно подскочил к Кеману и стал откупоривать бутылки. В зале раздались поздравительные крики и рукоплескания. Пребывавшие в состоянии томительно ожидания сотрудники не скрывали радости. Проект запущен и, теперь уже без сомнения, успешно начинал свою работу!
Салли принял бокал, но не разделил воцарившейся эйфории. - Что с тобой, командор? Ты нервничаешь? - поинтересовался Гарик. - Все нормально. Не думал, что это будет так выглядеть. - Как выглядеть? - Ужасно. И одновременно величественно красиво. - О! Ты становишься сентиментальным лириком. Руководитель проекта не может себе этого позволить, - ехидно заметил Васильковский. Салли пропустил мимо ушей иронию и снова повернулся туда, где на большом обзорном экране одна планета рождала другую. - Тебе не кажется, Гари, что мы тут ни при чем? - неожиданно поинтересовался он.
- Не понял. Расшифруй! - отхлебывая вино и живо обсуждая что-то с другими, вскользь кинул Гарик. - Ничего мы не синтезируем! Ничего не производим! Одна планета рождает другую, как женщина ребенка! А мы лишь акушеры. - У-у! Тебе, командор, пора в отпуск! Не могу тебе приказать. Но посоветовать... - Какой она должна получиться? - не унимался Кеман, продолжая напряженно вглядываться в экран. - Немезида?.. Салли, ты же сам прекрасно знаешь, что мы не закладывали в ее форму никакой программы. Это - технологическая проба. Скорее всего, получится какой-нибудь бесформенный астероид. - Разве ты не видишь, что получается далеко не бесформенный астероид?! - раздраженно выпалил Кеман, заставив обратить на себя внимание других присутствующих. - Ты не видишь четких рождаемых форм?! Смотри!
Васильковский и другие озабоченно посмотрели на командора, а затем повернулись к экрану. На нем было видно, как внутри гигантского водяного пузыря формируется похожая на камень масса. Но не бесформенная. Масса напоминала огромную крепость-замок. Правда, как и полагается зародышу, формы пока были нечеткие и скорее угадывались. Но с каждым мгновением образ сооружения прорисовывался все более определенно. - Похоже на крепость, - послышались возгласы. - Нет, на церковь. Или собор. В общем, храм. Вот тебе и Немезида! Думали, камушек получится, а тут такое! Кеман протолкался через толпу обескураженных сотрудников и, быстро покидая зал управления, дал указания: - Васильковский, Зордан, Энчиладос - через пять минут совещание в моем кабинете. Найдите Линду - и ее тоже ко мне.
***
Линда Кервален, старший программист группы креативного конфигурирования, радостно вбежала в приемную Кемана. - Салли, ты видел, какая красавица получается?! - и тут же осеклась. Собравшиеся руководители технических секторов и сам командор ожидали ее, явно чем-то озабоченные. - Что случилось? Я что-то пропустила ужасное? Кеман предложил Линде кресло и тут же навис над ней: - Дорогая, ты какую программу зарядила излучателям? - Не поняла?! - обижено ответила Линда. - Кажется, Вы сами сказали, что грузим технологический концепт! - Я-то сказал. А вот что загрузила ты? Знаешь, Линда, ничего страшного пока не произошло, но я не люблю, когда за моей спиной разыгрывают какие-то шуточки.
Глаза Линды округлились: - Какие шуточки, командор?! Мы загрузили тестовую программу! Вами же утвержденную! Технологический концепт синтеза случайно коррелируемой материи! Салли уставился на Линду с глупым выражением лица. "То ли ты и дальше с нами шутки шутить, то ли я - идиот", - читалось на нем. - Тогда как ты нам объяснишь то, что рождается внизу? - спросил он строго. - А что там рождается? - переглянувшись с присутствующими и не понимая, что происходит, поинтересовалась Линда. - Ты хочешь сказать, что все идет по плану, и мы получаем случайно коррелируемый кусок материи? Кеман подкатил кресло Линды поближе к монитору и ткнул в него пальцем. - Смотри!
Эмбрион Немизиды развивался стремительно. Уже вполне явно оформились крепостные стены, террасы, башня и - что самое волнующее - на одной из площадок вырисовалась статуя какого-то существа, отдаленно напоминающего человека. При этом формы, проявившиеся первыми, теперь быстро уменьшались в своих гигантских размерах. Сама же Немезида увеличивалась путем наращивания окружающего ландшафта, прилегающего к замковому сооружению. Вокруг уже появились большой зеленый луг, река и холмы с диковинной растительностью. - Это не я... - начала было оправдываться испуганная Линда, но слова застыли у нее на устах.
В следующий момент она почувствовала, как кровь стынет в жилах. Статуя в крепости шевельнулась. Казалось, легкий ветерок затрепетал ее одеждами. Продолжая уменьшаться в размерах, она вдруг ожила и призывно подняла нечто, напоминающее руки, в направлении смотрящих. Линда привстала с кресла и тут же упала в обморок.
***
- Академик Звягинцефф у аппарата! - услышал Кеман старомодное приветствие в телепатическом переговорном секторе своего мозга. "У какого еще, к черту, аппарата?!" - выругался про себя Салли. "Сам ты черт!" - интелегентно промолчал академик, забыв, что во время телепатического сеанса связи промолчать невозможно. - У нас тут полная лажа! - едва сдерживаясь, отрапортовал Салли. - Приберите жаргон, командор Кеман! И доложите по существу. - Не считаю возможным докладывать по существу. Настоятельно прошу Вас немедленно прибыть. Все сами увидите. Академик, некоторое время собирался с мыслями, и телепатер лишь слегка пульсировал в голове Салли, делясь смутными эмоциями. Наконец долетели слова: - Понял, Кеман. Похоже, возникли действительно неординарные проблемы. Иначе Вы бы не стали сами со мной связываться и говорить в таком тоне. Немедленно вылетаю спецрейсом. Ждите.
***
Проход был узкий, и Кеман в скафандре едва протискивался в него. Зачем он пошел сюда - он точно не знал. Пусть бы разбирались специалисты и академики. Один большой ученый послал их всех сюда зарабатывать "легкие" деньги, не подумав о том многосложном, что таится в неизведанном уголке вселенной. Другие сейчас копошатся внизу, изучая тонкости атомарно-молекулярной структуры сотворенной Немезиды, и уже думают о диссертациях. А он, командор Кеман, не видящий разницы между атомом водорода и ячейкой памяти кваркового анализатора креапрограммиста Линды Кервален, взбирается по узкой винтовой лестнице темной "Башни слез" (понапридумывают же олухи названий!) храма новорожденной планеты.
Потому что никто другой так и не осмелился в него войти, останавливаясь на пороге со словами: - Нам туда не надо. Это не наше. Прилетят академики - разберутся. Нет! Он, Салли Кеман, должен подняться на эту башню и попробовать сделать сам то, что может. Возможно, он найдет там существо, которое видели все, пока Немезида пребывала в состоянии эмбриона, и теперь неведомо куда пропавшее. Не для диссертации ему это. Он не может забыть надрывно о чем-то просящих и зовущих рук.
- Командор! - услышал Салли голос Линды через телепатер. - Анализатор показывает уменьшающийся с Вашим подъемом наверх уровень стабильности материи. - Что это значит, Линда? - Вы теряете связь с вектором реальности, контролируемым нашими излучателями. - И что? - Знала б я "и что"... В общем-то, пока ничего. Это часто наблюдается в культовых местах и сооружениях. И пока лишь доказывает, что "Башня слез" действительно храм, а не бытовое помещение.
- Вы по-прежнему не обнаруживаете в Немезиде проявлений креативного умысла своих сотрудников? - спросил Салли, до сих пор не откинув претензий к ней лично и к ее группе. - Нет, не обнаруживаю, - раздраженно ответила Линда. - Тогда я иду дальше. - Глупо, командор, и опасно! Неужели, Вы так и не поняли, что это все не наше, и нам надо быть очень осторожными?! Пусть Совет присылает специальную группу и серьезно все исследует.
- Вы же сами говорите, Линда, что уровень стабильности материи Немезиды очень низкий. И не только в храме. А это значит, что нашего первенца мы можем потерять в любой момент. Немезида снова сольется с океаном Пузырька. Что я тогда, по-вашему, покажу прилетевшим академикам? Расскажу небылицы? Продемонстрирую груду кирпичей и кучу диковинной травы, что насобирали наши олухи? А Гарик под конец еще расскажет им пару своих анекдотов? - А Вы рассчитываете найти что-то особенное в этой башне? - Не знаю, Линда. - Давайте я тогда пошлю к Вам пару офицеров службы безопасности. - На кой они мне тут? На пару тупых кретинов в Башне станет больше? Одного меня хватит. Следите за стабильностью материи и сообщайте мне. Все, конец связи.
Салли медленно продвигался дальше наверх. Можно было бы и быстрее. Мощное гравитационное поле Пузырька находилась в ином векторе реальности, а сверх-малое Немезиды позволяло летать. Но проем лестницы был невероятно узким, и оттого подъем походил на протискивание в щель. К тому же было темно. Присутствующие кое-где небольшие окошки пропускали внутрь очень мало света звезды Ончадос, проникающего в пространство Немезиды. И здесь в башне приходилось светить фонарем. Лучь метнулся вперед и высветил вход в какое-то помещение. "Все! Я наверху!" - возрадовался Салли.
Но тут в голове вновь зазвучал голос Линды: - Командор, возвращайтесь! На Немезиде фиксируются мощные частотные флюктуации! Объявлена срочная эвакуация персонала с планеты! "Черт!" - Простите, это я не Вам, Линда. Я уже наверху. Здесь комната. Загляну и возвращаюсь. - Немедленно назад, командор! Немезида распадается! Кеман присмотрелся и к своему ужасу заметил, что внутренние стены башни начали растекаться, превращаясь в воду.
Медлить было нельзя. Кеман рванул вперед и влетел в комнату. Свет ударил в глаза, который лился из больших оконных проемов. Сама комната была пуста, если не считать небольшого каменного алтаря в центре. На нем лежала книга. Кеман подошел и раскрыл фолиант. Его большие плотные листы были испещрены неизвестными рунами. Салли схватил книгу и попытался одним прыжком долететь до выхода. Но прыжка не получилось. Он уже стоял по колено в воде, и ноги проваливались все глубже.
- Возвращайся немедленно! - орала Линда. С большим трудом Кеман добрался до выхода, по пояс увязнув в раскладывающемся на кванты полу комнаты, и попытался ухватиться за еще видимый выступ стены. Но рука прошла сквозь него. Кемана повело в сторону, и он начал заваливаться. "Вот и все!" - Кеман! Кеман!.. - звучал голос Линды.
Анализатор запахов навеял в мозгу Салли пряно-ядовитый табачный мотив. Из проема выхода потянулась струйка сизого дымка, а за тем показался шлем человека в скафандре. Шлем был необычным: сбоку в него была вмонтирована пневмо-вакуумная курительна трубка, из которой валил дымок. - Кеман! - загромыхал в голове Салли знакомый голос академика Звягинцеффа. - Какого черта Вы тут делаете?! - Академик?! Это Вы? А Вы что тут делаете?! - Как прибыл, тут же поспешил к Вам! Чтобы Вы не наделали глупостей! Но, вижу, что опоздал.
"А, ну, да! Академики у нас глупостей не делают. Глупостями у нас занимаются командоры", - хотел подумать Салли, но остановил себя. "Нет-нет. В данном случае целиком виню лишь себя", - пролетело размытое в голове Кемана, а следом донеслись уже четкие слова Звягинцеффа: - Убираемся отсюда! Чего Вы, вообще, сюда полезли? - Хотя бы для того, чтобы взять эту книгу, - немного обиженно ответил Салли. - Надеюсь, она представляет для Вас интерес? Берите ее и убирайтесь сами! Вы еще сможете выбраться! - Не порите чушь, Кеман! Я уберусь с Вами или мы оба тут пропадем. Давайте руку!
- К черту руку! Эта книга стоит дороже, чем я! Держите! - Книга - мусор! Я Вам таких сам, сколько хотите, напишу! А мы, академики, не привыкли бросать раненых на поле боя! Давайте руку, говорю Вам! Пальцы рук едва коснулись друг друга, чтобы в следующее мгновение сцепится в неразрывный узел. - Мы еще повоюем, командор Кеман! - Черт бы Вас... академик!
***
- В данном случае целиком и полностью беру вину на себя, - Звягинцефф закурил и уселся в кресло, разложив на коленях найденную на Немезиде книгу. - Как я не подумал про воду! Про Океан воды! Я же докладывал на эту тему два года назад в Женеве. Мы могли здесь такого натворить с нашим инкубатором! Салли сидел напротив и молча созерцал, как сокрушается академик. - Вот, что значит ложный ассоциативный ряд, - продолжал ученый. - Конференция - Женева - озеро - аспирантка Мари - отель Амбасадор - коньяк Наполеон. А как результат - грубейших промах с моей стороны! - Послушайте, лучше скажите, что такое эта Немезида? - Немезида?.. А черт ее знает! Разберемся. Я уже послал в Совет требование переклассификации проекта "Инкубатор". Никаких планет-котеджей! Тут дела научные начинаются. Кстати, не хотите защитить диссертацию? Материала будет море.
- Докторскую? Звягинцефф, задумавшись, выпустил клуб дыма: - Сделаем, - академик раскрыл Книгу. - Салли, Вы не умеете читать руническое письмо? - Нет, не умею. - Я Вас научу. Здесь главное - правильно выстроить ассоциативный ряд. Вот, смотрите. Это, скорее всего, руна огня. Теперь строим ряд. Огонь - энергия - антипод вода. Огонь перечеркивает воду. Вода перечеркивает огонь. Поворачиваем ассоциации на имеющееся культурное достояние человечества. Вспомним Гомера, Петрарку, Макиавелли... Звягинцефф затянулся, немного помолчал и принялся читать: - И был Мир. И было в нем много всего...
No Dalahan Dalyet. Feb 24 2010
Круиз
- Капитан, Ваш кофе!
Белая круизная яхта "Эрнест Х" класса XXL-Круиз с тремя трансцендентальными маршевыми двигателями и черной полосой по борту, еще неделю назад заправившись топливом, провиантом и выпивкой на планете XJ55-47G звездной системы UU-Гелиос, медленно фланируя в сторону базы КДС (контрольно досмотровой службы) планеты UK15 системы GPS-Гладиолус, прошла дальний пеленг и готовилась к посадке на один из его терминалов.
- Благодарю Вас, Мери.
Капитан яхты, бравый астронавт Хьюго Левицки по прозвищу Меченый (правую щеку Хьюго прорезал глубокий шрам - результат столкновения с астероидом) курил трубку, сидя в кресле у головной панели управления яхтой и зачем-то вглядываясь в звездный пейзаж, открывающийся впереди в большом лобовом иллюминаторе рубки. Первый пилот Генри играл в покер с корабельным вычислителем в штурманской кабине, второй пилот Освальд заступил на вахту в агрегатном отсеке, а стюардесса Мери разносила кофе.
- Мисс Мери, Вам какой терминал на UK15 больше нравится: Спайс Кити или Мэд Лола? Мисс Мери - головокружительного вида стюардесса со строгими красивыми чертами лица и очень обаятельным выражением этого самого личика. Она имела всего четыре года летного стажа, но умела все (о чем ее до сих пор просили). Хьюго ценил Мери и имел обыкновение проводить с нею подробные консультации по всевозможным поводам.
- Мэд Лола, Капитан. На Спайс Кити все очень дорого и народ наглый. А на Мэд Лола бригадиром КДС капитан Конрад Белл - милейший человек. Он никогда не досматривает мою сумку. К тому же там есть данс-холл. - Вы имеете в виду клуб-притон в большой ледяной горе? - Милое местечко, Капитан. Зря Вы его прошлый раз проигнорировали. Мы с Генри там неплохо развлеклись. - Хорошо. Пусть будет Мэд Лола. Правда, могут возникнуть проблемы с этими типами и с контейнером. Мы-то обещали закинуть их на Спайс Кити. Двое каких-то подозрительных субъектов подсели еще на Кентавро-Квин. C большим багажом, как они задекларировали, научного оборудования. Нюх Хьюго безошибочно распознал марихуану, но капитан не имел привычки лезть не в свои дела, тем более что сам частенько баловался контрабандой.
- Ну, купите им билет на гравибот до Спайс Кити. Там они часто ходят. Если их с таким грузом не арестует досмотровая. - И нас вместе с ними. - А нас за что? Мы не отвечаем за багаж пассажиров. - Уговорили. Как дела на яхте, мисс Мери? - Прекрасно. Если не обращать внимания на заскоки генератора искусственной гравитации. - Что, имеют место сбои в работе? - Постоянно, капитан. Вы разве не замечаете? - Я, Мери, летаю давно. И перестал отличать состояние невесомости от состояния весомости. - А вот отличаю. Очень неудобно варить Вам кофе по-турецки, когда он все время норовит вылететь из турки и полетать по камбузу. Да и молодожены из третьей каюты жалуются. Говорят, что эти перебои с гравитацией портят им медовый месяц.
Хьюго послал мысленный сигнал на пульт управления связью и вызвал второго пилота: - Освальд! - Слушаю Вас, Капитан! - Что с генератором гравитации? - А что с ним, Капитан? - Мисс Мери жалуется. - Да?.. А-а! Так это метеорит. Он еще на Альфа-Тривилоне протаранил обшивку корабля и застрял в силовом агрегате. - Рад, наконец-то, это услышать от Вас, Освальд! Немедленно уберите его оттуда, почините агрегат или замените его вовсе! Я не хочу садиться с аварийным силовым агрегатом! - Для этого придется выйти наружу, Капитан! - Что Вы говорите? Так, выйдите! - Для этого придется одевать скафандр! - Неужели?! А я думал, что Вы так сбегаете! - Э-э... я Вас понял, Капитан! Будет сделано! - Очень надеюсь!
Пройдя дальний пеленг, яхта вошла в посадочный фарватер, и пейзаж дикого первозданного космоса теперь все чаще и чаще стал прорезаться различными указательными буями и непотребными продуктами цивилизации. - Вот, мисс Мери, насколько приятен был полет в открытых просторах космоса, и насколько мерзко возвращаться в клоаку цивилизации! - Вы слишком категоричны, Капитан. Во всем есть свои прелести. - Вы так думаете?
В громкоговорителях рубки раздался пронзительный голос миссис Хайдис из десятой каюты: - Я этого не потерплю, Капитан Левицки! В круизном проспекте Вы обещали мне показывать лишь красоты космоса! А показываете, черт знает что! Варварский пикник на обочине! - Потерпите, миссис Хайдис! Нам не долго осталось! Мы скоро будем садиться! - Не потерплю, Капитан Левицки! Я заплатила большие деньги за круиз и имею право требовать от Вас выполнение обещаний! А Вы, если помните, обещали показать мне Созвездие Фиалок! - Хорошо, миссис Хайдис! Мы сейчас произведем маневр, и вид в Вашем иллюминаторе станет иным. Обещаю показать Вам Созвездие Фиалок! А пока пройдите в кают-компанию. Мисс Мери намерена приготовить Вам наш фирменный ликер! В качестве бесплатного бонуса я обещаю ходатайствовать перед межгалактическим астрономическим советом о присвоении одной из звезд Созвездия Фиалок Вашего имени! Как активной участнице космических круизов! Представляете, как красиво будет звучать: Звезда Хайдис!
- Ничего я не намерена ей готовить, Капитан! - Мери, отвлеките ее минут на пятнадцать. Мне это нужно... Освальд! - Да, капитан! - Вы уже починили силовой агрегат? - Да, Капитан! Метеорит извлечен. Агрегат заменил. Я как раз снимаю скафандр! - Не торопитесь, Освальд! Вам придется еще раз вернуться наружу! - Что нужно сделать, Капитан! - Прикрепите на иллюминатор десятой каюты монитор. И поставьте рекламный ролик туристической компании Космик Хепи с видом Созвездия Фиалок!.. Только не перепутайте с порно-фильмом из своей коллекции!!! - Зачем это Вам нужно, Капитан! - Это нужно не мне, а миссис Хайдис! - А разве Созвездие Фиалок существует? И видно ли оно в этой части галактики? - Понятия не имею, Освальд! Я не астроном!
Разобравшись с делами, Хьюго допил кофе и запустил голограмму не пройденной игры "Космик Цивилизейшин. Релиз1256.", где он застрял на покорении далекого звездного скопления HD1200, населенного дикими аборигенами, не признающими финансовых отношений и социальных форм правления. Войдя в игру, он уже, было, дошел до апогея своей проповеди собравшимся на одном из астероидов вождям племен о светочи человеческой мысли, бесплатно даруемой диким космическим народам, когда в громкоговорителях вновь раздался злой, раздраженный голос. На этот раз это был пассажир из седьмой каюты. Некий мистер Крони. Охотник за... космической плесенью.
- Капитан Левицки! Я буду жаловаться на Вас в ассоциацию круизных яхт! - Что случилось, мистер Крони? Чем я так прогневил Вас? - Вы вот уже два месяца мотаете меня по глухим закоулкам космоса! Но я так ни разу и не смог поохотиться! Вы знаете, сколько я заплатил турагенству за специальное охотничье ружье?! - Вы имеете в виду охоту на плесень? - Не делайте вид, что Вы ничего о ней не знаете! Вы специально ходите там, где ее нет! Это либо злой умысел с Вашей стороны, либо полное Ваше несоответствие рангу капитана круизной яхты! Может, Вам принести сборник туристических проспектов, чтобы Вы немного подняли свой уровень знаний о космосе?! - Не стоит, мистер Крони! Я уверен, что сейчас у Вас начнется настоящая охота! Космическая плесень как раз любит такие места, приближенные к планетам и богатые на отходы цивилизации, кои мы сейчас пролетаем! Будьте на чеку! Приготовьте ружье и наденьте охотничий скафандр! Надеюсь, Вы приобрели его? - Не держите меня за дурака! Конечно же, приобрел! И ни какой-нибудь, а за... - Не сомневаюсь, что самый лучший и надежный! Удачной охоты, мистер Крони!.. Освальд!
- Слушаю Вас, Капитан! - Где Вы? - Произвел установку монитора на иллюминатор каюты номер десять! Запись с видом Созвездия Фиалок активирована! Переодеваюсь и приступаю к несению вахты! - Отставить! Захватите мешок муки и отправляйтесь к иллюминатору каюты номер семь! - Зачем, Капитан?! - Будете сыпать муку на иллюминатор! - Это новый способ печь блины, Капитан?! - Острить будем потом, Освальд! Делайте то, что я Вас прошу! И будьте осторожны! Сами в иллюминатор не заглядывайте!.. Генри! - Да, Капитан! - Загерметизируйте каюту номер семь! Подозреваю, что там вскоре начнут стрелять!
- Капитан, это Мери. Пассажиры жалуются, что по обшивке корабля кто-то ходит! - Успокойте пассажиров, мисс Мери! Скажите, что мы попали в метеоритный дождь! Это неопасно!
"Итак, господа дикари! Вернемся к нашим баранам! Мы остановились на том, что человечество несет благо цивилизации в отдаленные уголки космоса в виде достижений научно-технического прогресса и передовой философии!.."
- Капитан! Говорит первый пилот Генри Браун! Мы прошли ближний пеленг! Начинается снижение и вход в плотные слои атмосферы планеты UK15! Через минуту будет отключен генератор искусственной гравитации! - Хорошо, Генри! Скажите мисс Мери, чтобы она оповестила пассажиров! Пусть займут места в посадочных креслах и пристегнуться! - Я не могу с ней связаться, Капитан! У нее отключен переговорник! - Тогда оповестите пассажиров сами!
Хьюго застегнул на себе кресельные ремни и вернулся к голограмме: "Прошу простить, господа вожди! Нас отвлекли!.."
- Капитан! Ваш кофе! В рубку вошла мисс Мери с чашкой дымящегося кофе.
- С коньяком, как Вы любите. - Мисс Мери, почему Вы отключаете переговорное устройство? - Оно мешает мне слушать музыку. - А что Вы слушаете? - Дарк Хевен. - Одобряю Ваш вкус. Но, к Вашему сведению, мы садимся, и сейчас будет отключен генератор гравитации. - И что, Вы не успеете попить кофе? - Боюсь, что нет. 10... 9... 8... 7...
- Мисс Мери! Не хватайте меня за волосы! - А за что я должна хвататься, Капитан?! Мимо носа Хьюго проплыл пузырь кофе по-турецки, пахнущий коньяком. Вслед за ним чашечка с блюдцем. А потом перед его глазами заколыхался бюст мисс Мери, едва скрываемый форменной рубашкой. - Вы так и будете плавать передо мной, мисс Мери, вцепившись в мои волосы? - А Вы предлагаете мне зависнуть под потолком и дрыгать там ногами?
Яхту стало слегка потряхивать. - Капитан! Говорит Генри Браун! Пройден приводной пеленг терминала Мэд Лола! Мы входим в средние слои атмосферы! Через три минуты начинаю торможение!
В этот момент яхту сильно затрясло. Хьюго глянул в боковой иллюминатор и увидел проносящийся мимо пассажирский лайнер-гигант Титаник. В громкоговорителях вновь раздался голос, на этот раз незнакомый Хьюго: - Яхта "Эрнест Х"! Вас вызывает капитан лайнера Титаник Чак Медисон! - Приветствую Вас, капитан Медисон! Я Хьюго Левицки - капитан яхты "Эрнест Х"! - Капитан Левицки! Я желаю Вам удачной посадки, но у Вас сзади что-то болтается! - Сзади?! Сейчас посмотрю! Хьюго попытался оглянуться, но держащаяся за его волосы летающая мисс Мери сковывала движения его головы.
- Я не могу посмотреть, капитан Медисон! На мне стюардесса! Она схватила меня за волосы и не дает работать! - Что?! Что у Вас там происходит?! - Не обращайте внимание, капитан Медисон! Это у нас привычное дело! - Тысяча астероидов, Левицки!!! Повторяю, у Вас сзади что-то болтается! Сзади Вашей яхты!!! Разбирайтесь сами! Конец связи! - Мери! Что у нас сзади яхты может болтаться? - Откуда я знаю капитан! Я же всего лишь та, кто, схватив Вас за волосы, не дает Вам работать! Спросите у Генри!
- Генри! - Торможение, Капитан, начнется через две минуты! - К черту торможение! Что там у вас болтается сзади?! - Сзади?! Сейчас посмотрю! - Отставить "посмотрю"! Не сзади Вас, а сзади яхты! - Яхты?! Что там может болтаться, Капитан?! - Я Вас спрашиваю, Генри! Мне только что сообщил об этом капитан Титаника! - Тысяча астероидов, Капитан! Это, наверное, Освальд! - Освальд?! Какого черта?! Он разве не вернулся внутрь?! - Нет, Капитан! Видимо, он решил подождать Ваших дальнейших распоряжений снаружи! Чтобы не снимать и не одевать лишний раз скафандр! Прозевал момент вхождения в атмосферу - вот его и сорвало!
- Освальд! Освальд! Вы меня слышите?! - Он Вас слышит, Капитан! Но, боюсь, что не может ответить! - Что за ерунда?! - Капитан, мы получили новые скафандры и еще не разобрались, как в них включается обратная связь! - Кретины!.. Освальд! Если Вы меня слышите, нажмите большую круглую кнопку - повторяю, круглую! - под большим пальцем правой ноги! - Хр-р... хр-р... Второй пилот Освальд слушает Вас, Капитан! - Вы идиот, Освальд! - И что теперь, Капитан?! - Будете садиться, используя аварийную автономную посадочную систему скафандра! - Я не умею ее активировать! - Если сядем нормально, я устрою Вам обоим полную переэкзаменовку по всей матчасти! А теперь слушайте меня! Когда начнется торможение...
- А когда оно начнется?! - Когда Вас кинет на яхту! Так вот! Когда Вы начнете стремительно приближаться к яхте, нажмете квадратную кнопку под большим пальцем левой ноги! - Ясно! - Включится система индивидуального торможения скафандра! А когда мы будем уже почти у самой поверхности... - А когда мы у нее будем?! - Когда у вас на стекле шлема замигает надпись LANDING!!! Так вот, когда замигает, нажмете квадратную кнопку под средним пальцем все той же левой ноги! - Под каким пальцем, Капитан?! - Под средним!!! Третьим слева!!! Смотрите не перепутайте! - Понял, Капитан! - Включится система индивидуальной посадки!
- Капитан! Говорит пилот Генри Браун! До включения тормозных двигателей осталось десять секунд!
- Мисс Мери! Вы очень эротичны в ваших попытках застабилизироваться в пространстве, схватившись за мою голову. Но сейчас начнется торможение, и Вы рискуете вылететь в лобовой иллюминатор. - Благодарю Вас за комплимент, Капитан! Но что Вы мне прикажете делать? - Для начала, отпустить мои волосы. Иначе мы вылетим оба. - Вы очень любезны! Но я-а-а-а-а-а... Яхту тряхнуло. Вырвав клок волос с головы Хьюго, мисс Мери полетела вперед и, распластавшись на лобовом иллюминаторе, практически полностью закрыла собой видимость. Придя в себя после болевого шока, Хьюго констатировал: "Опять придется садиться вслепую", - и закурил трубку.
В большом гостевом холле терминала Мэд Лола под несколькими слоями самовосстанавливающегося защитного купола располагались таможенные секции, секции оформления курсовых документов и билетов пассажиров, багажное отделение, большой магазин дьюти-фри, зал ожидания и бар, приютившийся в зарослях экзотического садика с фонтанами. За одним из столиков бара в компании двух других офицеров КДС коротал свободное время бригадир местного КДС капитан первого ранга Конрад Белл - седоволосый импозантного вида мужчина со строгим, но не лишенным душевности, выражением лица. Офицеры писали пулю, потягивая коктейль из коньяка, смешанного с соком местных, очень ароматных банано-ананасов.
Бригадир мизерился, и все шло к тому, что сейчас ему прицепят большую грузовую ракету в пять отсеков, когда вверху что-то загрохотало, и на садик посыпались обломки купольных конструкций. А вслед за ними, ревя посадочными двигателями, разметая все и вся в разные стороны и переполошив до паники персонал терминала и имеющихся пассажиров, в холл ввалилась белая круизная яхта "Эрнест Х" класса XXL-Круиз с тремя трансцендентальными маршевыми двигателями и черной полосой по борту. Корабль приланднился прямо на три бананово-ананасные пальмы, сломав их у основания, так что одна пальма рухнула прямо под ноги невозмутимо наблюдавшего за происходящим бригадира Конрада Белла. Яхта заглушила двигатели, и из открывшейся двери капитанской рубки, застегивая воротничок мундира, вышел Хьюго Левицки.
Браво подскочив к бригадиру КДС, Хьюго форменно отрапортовал: - Круизная яхта "Эрнест Х", осуществив перелет по маршруту "XJ55-47G звездной системы UU-Гелиос - база UK15 системы GPS-Гладиолус", произвела успешную посадку в терминале Мэд Лола! Полет прошел без существенных происшествий! Капитан корабля - капитан третьего ранга Хьюго Левицки! В этот момент открылись створки багажного отделения, из него вывалился и разбился большой контейнер, и под ноги Хьюго посыпалась соломка. А в еще не успевший восстановиться пролом купола терминала вслед за страховочным тросом одуванчиком на парашюте влетал второй пилот Освальд.