Аннотация: Так бывает, что рассказ приходит с паралельной реальности...
Рассказ, пришедший с параллельной реальности
Почти автобиографичный.
Предисловие:
Да бывает и так, что вместо того, чтобы ночью спокойно спать, человек находится в каком-то пограничном состоянии, путешествуя по параллельной реальности. У меня такое часто бывает. Проснувшись утром, остаётся только записать свои приключения. Вот и этой ночью я ломал голову над тем, как мне эмигранту, получить в европейском банке два миллиона евро...так и не придумал. Попробую написать свой вариант в рассказе. Может это поможет мне в параллельной реальности. За два миллиона стоит постараться. Как думаете?
https://litota.com.ua/post/prose/9267
1
Месяц назад приятелем я был приглашен в ресторан на деловую встречу. В комнате находилось пять человек. Они сидели за столом - курили и пили пиво. Я присел на стул и, достав табак, скрутил себе самокрутку, тоже закурил.
- Так что будем делать, братва, выживать на нищенское пособие или жить по-человечески?
Продолжая разговор, задал вопрос, немолодой человек, с профессорской бородкой клинышком. Он отпил из бокала пива, закурил и обвёл тяжёлым взглядом сидевших за столом людей. Звали немолодого человека Александр Топчий. Это и был мой приятель. До войны он имел в Херсоне свой бизнес, дом, гараж, машину и магазин. После того, как российские оккупанты, пришедшие на защиту русских, освободили его от всего имущества, он был вынужден бежать с семьёй за границу.
Такова была судьба многих украинских предпринимателей. Хорошо, что он бежал в Европу через Украину, а не в Россию. Некоторых предпринимателей выезжавших на своих машинах в Россию, россияне просто расстреливали на трассах. Шел процесс капитализации, так называемой, херсонской республики.
Не дай вам Бог жить во времена перемен.
Топчию повезло, как и нам, его товарищам - мы остались живы, хотя и лишились денег, и своего имущества. И по тому вопрос был далеко не праздный. Надо было кормить и лечить родственников, а на пособие, которое выделила глубоко озабоченная Европа, этого сделать было невозможно.
Я давно знал Топчия по делам, которые мы совместно прокручивали ещё во времена совдепии. Бабочка, статья 88, под которой мы тогда ходили, как под гильотиной, не самое страшное из того, что мы проворачивали. Встретившись случайно на Елисейских Полях, где я продавал свои картины, мы разговорились - вспомнили молодость и Топчий пригласил меня на эту встречу.
Сидя за столом, я пил пиво и раздумывал над словами Топчия. Карьеры модного и высокооплачиваемого художника во время войны в Европе быстро не сделаешь. Идти на работу на старости лет? Кем? Грузчиком или уборщиком? С моей инвалидностью - это не реально. Остаётся вариант: жить вместе с клошарами под мостами и побираться. Так уж лучше заниматься тем, чем мы занимались в далёкие девяностые - рэкетом, грабежами и воровством. Я прислушался к своей совести - она молчала. Да и что она могла возразить, когда глубоко обеспокоенные Америка с Европой, не выполнив условия Будапештского меморандума, не выступили на защиту моей страны. Пусть теперь пеняют на себя. Итак: я принял его предложение.
Прошел месяц. Я со своей бригадой сидел в бистро, пытаясь решить очредную проблему финансирования нашей "благотворительной" организации. Допив бокал красного вина, я встал из-за стола и спустился в подвал. Раньше это был винный погреб, а сейчас его часть переоборудовали под пыточную камеру. На крюке, где обычно висели копченые колбасы и окорока, висел подвешенный за ребро хозяин гостиницы, бывший совок, который женитьбой сумел намутить французское гражданство и гостиничный бизнес.
Он не хотел войти в положение беженцев из Украины и отказывался платить им материальную помощь. Он знать ничего не хотел о войне в Украине, привык жить ни в чем себе не отказывая, закрывая глаза на то, что творится в Европе. Платил небольшой налог и богател. Топчий хотел его сразу ликвидировать, но потом передумал и дал ему час на раздумья. Это время истекало через пять минут. Я подкурил сигарету и спросил у молодого человека охранявшего пленника:
- Ну, что, Витёк, как он - согласился платить?
- Да какой там, сказал, что не даст ни цента.
- Ну, что же - вольному воля, спасенному рай, - задумчиво сказал я, доставая свой нож. - Извини, лошара, но ты, похоже, своё отжил. Не бойся - мы тебя быстро заколем, как кабана. Гостиницу перепишем на себя, а дочку твою и жену продадим в африканский гарем бедуинам. Они любят европейских шлюх.
- Вы не посмеете это сделать, твари!! - зашелся он в крике.
- Ещё и как посмеем. Ты не хочешь нам помогать, значит, моя жена и мои дети должны работать поломойками и посудомойками у таких гнид, как ты. А твои проблядушки будут в это время отдыхать на курортах. Считаешь это справедливым? Ты почему не пошел выполнять свой долг - не поехал воевать добровольцем в Украину? Решил, что можно не выполнять взятые твоей страной обязательства? Извини, но этот номер у тебя не проканает. Не хотите воевать - платите. Не хотите платить - умрите.
Высказавшись, я затянулся, выпустил дым кольцами и дождавшись, когда они растаят в воздухе, спокойно воткнул окурок ему в глаз и перерезал горло. Всё просто. На войне, как на войне. Прислушался к совести - она молчала.
Сбросив труп в вану с кислотой, мы взяв своего нотариуса, поехали в гостиницу. Надо было переоформить документы купли продажы и потом отвезти в Тунис на рабовладельческий рынок жену и дочку бывшего хозяина гостиницы.
Здание гостиницы имело шесть этажей, был там на первом этаже и ресторан. Гостиница носила название "Робеспьер" и хотя она находилась на окраине Парижа - приносила стабильную прибыль. Оформление сделки купли продажи недвижимости мы провели довольно быстро. Хозяйка нам, конечно, не поверила, что её муж проиграл нам в карты её гостиницу. Но я умею убеждать женщин. Увидев в моих руках паяльник и услышав угрозу, что я вставлю его ей в ухо, а дочку отдадим клошарам, хозяйка быстро подписала все бумаги. Вколов ей и дочке лошадиную дозу наркотика, мы отправили её с контрабандистами, которые занимались торговлёй людьми, в Тунис. Их судьба меня больше не интересовала. Деньги придут за их продажу на оффшорный счет через неделю. Об этом не стоило волноваться.
С покупкой гостиницы я приобретал вид на жительство, который позволял мне официально проживать во Франции и со временем получить гражданство. Во всех отношениях выгодная сделка. Но не успел я насладиться нашим приобретением, как однажды вечером в гостиницу заявился полицейский. Он был в штатском и, показав мне своё удостоверение капитана национальной полиции, поинтересовался, что я делаю в этом кабинете. Узнав, что гостиница сменила собственника, он нахмурился и, усевшись в кресло, мрачно сказал:
- Мне не нравится вся эта история с продажей. Вы можете, месье, показать мне свои документы?
Я хоть и плохо говорил по-французски, но его понял и немного подумав, ответил на ломаном французском языке:
- Конечно. Вот мои документы, а это визитки нотариуса и моего адвоката, на них указаны их телефоны и адреса. Можете лично навести у них справки. Думаю, что они вам покажут и документы по сделке.
- Понятно. Хохол, беженец. И уже даже имеете вид на жительство. Оперативно. Проверю и нотариуса. Ответьте ещё на такой вопрос: Где сейчас находится бывший хозяин и его семья?
- Извините, мне это неизвестно. Я имел дело с хозяйкой, его женой и у нас всё законно.
- Не знаешь!? Всё законно!? - вдруг вызверился полицейский. - Я тебе не верю, бандитская твоя рожа. Ваш Сталин был бандит и вы все, русские, бандиты! Понаехали, вашу мать, негде ногой стать! Я не слезу с тебя, пока не узнаю всю правду.
- Это ваше право. У вас всё? Тогда прошу, месье капитан, меня извинить и освободить мой кабинет. У меня назначена срочная встреча.
- Я не прощаюсь. Ходи и оглядывайся.
После того как он ушел я, выпил пару фужеров коньяка, покурил и когда немного успокоившись, позвонил с мобилы Топчию.
- Привет, Саня. У меня сегодня был флик, некто капитан национальной полиции Жак Бинар. Угрожал иочень настойчиво интересовался бывшим хозяином ресторана, и его семьёй. Не можешь навести о нём справки, кто он такой?
- Привет, Данил. Говоришь, угрожал? Это плохо. Подожди пару часов, я попробую собрать о нём информацию и подъеду. Но не думаю, что это серьёзно, скорее всего, он хотел взять тебя на понт или получить взятку. Не менжуйся, у нас по этому кабаку всё чисто. И не болтай много по телефону.
- Понял. До связи.
После выпитого конька мне захотелось кушать. Позвонив шеф-повару, я заказал ужин на две персоны и, открыв интернет, начал просматривать новости. Россияне никак не могли успокоиться, они не оставили бредовую мечту о Киеве за три дня и продолжая бомбить наши города, заваливая трупами своих солдат наши украинские поля и лесопосадки. Вот где настоящий кошмар. Это не какой-то там флик - это настоящая война.
Наша деятельность успешно развивалась, у нас появились свободные деньги, и мы начали закупать для нашей армии ударные дроны, вносить свою посильную лепту в нашу победу. Сейчас я работал над расширением нашей гостиницы - нанял белых и черных беженок, которые умели делать тайский массаж и выделил под массажный салон весь второй этаж. Управлять этим салоном я поставил мадам Зою из Одессы. Она отлично знала все хитросплетения этого бизнеса ещё с советских времён... а возможно, что и со времён НЭПа. Массажный салон начал свою работу, клиентов хватало. Надо бы самому сходить и проверить квалификацию массажисток.
Вскоре официантка принесла ужин. Внимательно осмотрев её угловатую фигуру с пожеванным лицом, я пришел к выводу, что надо менять французский персонал на наших девушек. Они намного симпатичнее француженок, да и деньги им нужнее.
Не успел я выпить бокал вина и приступить к трапезе, как приехал Топчий. Было видно, что он нервничал.
- Присаживайся, Саня, выпей коньяка и успокойся, пригласил я его к столу.
- Спасибо, - сказал он, наливая себе коньяк.
- Как здоровье, как сам, как семья? - подождав пока Топчий утолит немного свой голод, поинтересовался я.
- Ничего. Спасибо. Все живы и здоровы. Недавно положил в госпиталь тёщу, обещали поставить её на ноги. Если бы не наш бизнес, уже бы гыкнулась.
- Да. Хорошее у нас дело. В Украине в том году я не смог положить свою мать в больницу. Умерла в холоде и в темноте. Проклятые россияне и блэкаут. Теперь они воют сами, пожиная плоды своих рук. Не нравится им, когда города их бомбят. Сидят в холоде и в темноте. Мало бомбят.
- Полностью с тобой, Данил, согласен. Надо больше зарабатывать и покупать для ВСУ дальнобойные ракеты Шторм Шэдоу.
- Что есть выход на продавца ракет? - заинтересовался я.
- Есть. В Европе за деньги можно купить всё и даже больше.
- Это хорошо. А что с тем фликом, удалось узнать что-то?
- Обижаешь. Он руководит отделом по борьбе с оборотом наркотиков. И, похоже, что у него с хозяевами этого кабака был свой небольшой бизнес. Мы лишили его большой прибыли. Так что ему есть с чего нервничать и угрожать. Я вышел на его заместителя и тому, похоже, надоело находиться в тени своего шефа. Он хочет от него избавиться.
- Пусть избавляется. Мы-то здесь, каким боком?
- Придётся вписаться. Это теперь и наша проблема. Есть идеи, как это сделать?
- Черт его знает. Хотя можно попробовать убрать его нашим дроном камикадзе. Поручу своим спецам, пусть проработаю схему этой ликвидации. Адрес его имеется?
- Здесь его фото, адрес и маршрут, которым он ежедневно ездит на работу, - положив папку на стол, скала Топчий. - И прошу тебя обратить внимание на то, что он ездит на работу в одно и то же время, а перед поездкой выгуливает собачку.
- Собачник, значит, мразь. А я свою собаку оставил в Украине, не смог вывести.
- Не грусти, Данил. Хорошо, что семьи свои вывезли.
- Ладно. Я сам им займусь. Но меня интересует такой вопрос: Он потом нас не ликвидирует, как опасных свидетелей?
- Не ликвидирует, я сделал запись нашего разговора, - стал уверять меня Топчий.
- Запись - это хорошо. И всё же мне надо самому с ним встретиться. Допустим завтра. Хочу с ним поговорить, посмотреть, что он собой представляет и уточнить кое-какие детали.
- Договоримся, придёт.
- Вот и славно. Как говорится - пошел на ярмарку за шерстью, а вернулся стриженным. Наливай, Саня, не чокаясь.
3
- Как вы, месье лейтенант, представляете совместную нашу работу по сбыту наркоты, у нас ведь не ночной клуб, где отрывается золотая молодежь? - задал я вопрос сидевшему рядом со мной на лавке в парке молодому человеку, офицеру полиции.
Опасаясь подслушки в моём кабинете, он предпочел встретиться со мной в Булонском лесу. Место он выбрал уединённое, но и там хватало гуляющей публики. Мы сидел на некотором расстоянии, как незнакомые люди. Был он из молодых, но ранних и всеми фибрами своей продажной души мечтал занять место своего шефа. Скажу честно - не нравился он мне, как и любой другой флик. Не верил я им - продадут при первом удобном случае. Но, если появилась возможность подцепить этого флика на крючок и заиметь своего личного осведомителя в полиции, то почему ей не воспользоваться?
- Насколько мне известно, нового в этом деле ничего не изобрели - мой человек поставляет вам товар, килограмм герыча в неделю, вы его реализуете среди клиентов своего массажного салона, забираете свои 20%, остальные деньги забирает мой человек. Всё просто, как всё гениальное. Да, чуть не забыл - я буду вас предупреждать обо всех облавах в вашем районе и о бандитах, которые бы хотели ограбить ваше заведение. Взаимовыгодный симбиоз. Что скажете?
- Не спорю - схема рабочая, но есть одно но... - задумался я
- Какое ещё но? - скривился флик.
- Ваш начальник, он ещё живой и, насколько мне известно, умирать не собирается.
- Мой начальник - это ваша забота, потому я с вами и связался.
- И правильно сделали - мы украинцы своих не бросаем. А как дела с этим обстоят у вас, у французов? Не сдадите Вы нас, со временем, как опасных свидетелей и не отожмёте наш кабак?
- Нет. Могу поклясться на Коране.
- Клятва, данная мусульманином неверному, не имеет силы. Вы поклянётесь имаму Муслиму. Он умеет хранить тайны. Если, что...ну Вы понимаете.
- Я Вам, верю и готов поклясться в присутствии имама.
- Как только вы поклянётесь, позвоните мне с левого телефона, и я займусь нашим небольшим дельцем. Жду звонка. Берегите себя.
- Договорились. Всего доброго, - попрощался со мной лейтенант и исчез среди гуляющей публики.
Ждать от него звонка я не собирался. Мне было достаточно записи с моего диктофона. Проверив её качество, я скинул её на флешку. Никуда этот флик не денется. Если кто узнает о том, что мы затеваем - нас немедленно ликвидируют. Так что надо было убирать его шефа, капитана завтра по дороге на работу. Можно было сегодня вечером, во время его прогулки с собакой, но я пожалел собаку. Человека не жалко, а собаку пожалел. Видимо старею и становлюсь сентиментальным и добрым.
Вызвав Серого, специалиста по дронам, я подробно обрисовал ему проблему .
- Что, Серый, скажешь, реально это сделать?
- К утру? Вполне. Меня один вопрос интересует: От него и машины должно, что-то остаться?
- Желательно, чтобы ничего. Нам его труп не нужен. Сможешь так сделать, чтобы он испарился?
- Вдарим по нему с Байрактара. Дорого, но зато дело будет сделано с гарантией.
- Годява. За деньги не волнуйся - бери столько, сколько надо. Встретимся завтра в пять часов утра, возле его дома.
- Добро - договорились.
Серый не проспал и не опаздал. Он приехал, даже раньше времени. Мы нашли возле дороги удобное место в посадке и, собрав Байрактар, запустили его в воздух. Несмотря на накрапывающий небольшой дождь, он летал нормально. Осмотрели местность. Всё было спокойно. Изредка проезжали машины, но нашей машины пока не было видно. Мы уже было начали волноваться, и зря - в семь часов на дороге показалась машина полицая. В бинокль было хорошо видно сидевшего за рулём мужчину. Я узнал его - это был капитан. Рядом с ним сидела какая-то фемина, видимо его жена.
- Пора, - выждав некоторое время, сказал я и Серый, подведя Байрактар ближе к машине, сбросил на неё бомбу.
Раздался огушительный взрыв. На месте падения бомбы закружился огненный смерч и машина исчезла в его пламени.
- Ничего себе, что это за хрень, Серый!? - удивился я, почувствовав жар от взрыва.
- Это новая разработка американского ВПК - вакуумная бомба, с топливно-воздушной взрывчаткой, состоящая из контейнера с двумя отдельными зарядами взрывчатого вещества. Его можно запускать как ракету или сбрасывать с самолета, как бомбу. При попадании в цель первый заряд взрывчатого вещества раскрывает контейнер и разбрасывает горючую смесь в виде облака. Это облако может проникнуть в любые отверстия зданий или укреплений, затем второй заряд взрывает это облако, в результате чего образуется огромный огненный шар, мощная взрывная волна и вакуум, который поглощает весь окружающий кислород, разрушая укрепления и убивая людей. Бомба может быть различных размеров, от размера ручной гранаты, ручной ракетной установки до полноценной ракеты. Её можно сбрасывать и с БПЛа. Эффект этого оружия сильнее всего проявляетс в закрытых помещениях и в пещерах. Так американцы уничтожили Бен Ладана. А мы решили с её помощью нашу проблему.
- Похоже на то, - внимательно осматривая участок трассы в бинокль, сказал я.
На дороге, кроме обоженного участка, не было видно никаких следов разыгравшейся пять минут назад трагедии. Дождь начал усиливаться и мы, собрав Байрактар, спрятались в машину. Никто из проезжающих автомобилистов не заинтересовался обоженным пятном на дороге. А через час дождём его практически смыло с дороги. К вечеру от него не останется ничего. Страшное оружие для террористов и бандитов. Был человек и не стало.
Неожиданно зазвонил телефон. Я вздрогул. Почему-то я не люблю телефонов, они меня заставляют нервничать. Они есть везде. Никуда от них не срячешься.
- На связи, - нажав кнопку приёма звонка, негромко сказал я. - Привет Саня, - поздоровался я увидев на дисплее номер телефона Топчия.
- Привет, Данил. Что у вас? Всё окей?
- Да всё срослось в ёлочку. Проблема решена. Скоро будем дома.
- Жду звонка, - сказал Топчий и положил трубку.
- Погнали, Серый. Нам здесь ловить больше нечего, мы сделали своё дело.
Приехав в гостиницу, я пообедал, принял душ и поехал со своей собакой гулять в Булонский лес. В последнее время я часто там её выгуливал, видимо скучал по лесам. Под Мелитополем было село Радионовка. Оно распологалось в двух километров от Молочного лимана. Рядом на берегу лимана был поселок Алтагирь. В своё время там мои предки, переселенцы из России, посадили хвойный лес. В детстве гуляя по тому лесу, я не понимал, зачем они это сделали, и только потом, повзрослев, мне дошло - они тоже скучали по лесу. Оккупанты, захватили мою малую родину, что стало с селом - я не знаю. Доходили слухи, что понаехавшие колонизаторы эвенки, хотели там разводить коней и даже вроде, как вырубили черешневые сады, но потом несколько человек подорвались на минах, ещё нескольких растреляли партизаны, и оставшиеся в живых колонизаторы, уехали к себе домой. И так бывает, когда кто-то пытается захватить чужую землю.
Конечно Булонский лес - это не Алтагирь, но мне нравилась его ухоженная красота в любое время года. Даже моросящий дождь меня не пугал. Не сахарный, не раскисну. Поставив машину на стоянку, я пошел в кафе и сев за столик на веранде, в ожидании своей чашечки кофе, стал смотреть, как моя собака облаивает птиц, которые возились в ветвях деревьев. Похоже, что это были галки с воронами. Очень живучие и умные птицы. Даже если на Земле уже никого не останется, они будут продолжать выяснять свои отношения. Хотел бы я быть в следующей жизни птицей и жить триста лет? Думаю, что нет. Не вижу смысла в том, чтобы триста лет только жрать и размножаться. Не хотел бы я быть и собакой. У меня имеется твёрдоё убеждение, что собаки - это проштрафифшиеся в прошлой жизни люди, которым в виде наказания надели собачью шкуру. Когда мне задают дурацкий вопрос: "А Ваша, собачка не кусается?" Я отвечаю, что она не кусается...глотает целиком. Мне верят. Сказать честно - я сам её боюсь. Когда у неё плохое настроение, я стараюсь её лишний раз не трогать и не сгонять с арабского дивана, на котором она едва помещается.
Неожиданно моё внимание привлек человек, идущий под большим черным зонтом, по аллее Одинокая фигура под дождём смотрелась странно, но вписывалась гармонично в окружающий дождливый ландшафт. Человек подошел ближе, я сунул руку в карман и, нащупав пистолет, снял его с предохранителя.
- Не надо нервничать, месье, - подойдя к моему столику, вежливо сказал человек. - Не стоит в меня стрелять, толком не поговорив и даже не поздоровавшись или Вы, предпочитаете сначала стрелять, а потом разговаривать?
- Вы, кто? - насторженно поинтересовался я. - Что Вам, месье, от меня надо?
- Честь имставитья - Виктор Данилофф, префект народной полиции, - переходя на русский язык, сказал человек. - Имею, месье Данилов, к Вам приватный разговор. Поговорим или всё же будем стрелять друг в друга? Ах, да - вот мои докумены.
- Спрячьте. Почему-то я вам верю, как родному, - пошутил я. - Итак: о чём будем говорить, месье Данилофф или всё же капитан?
- Я же сказал разговор приватный, тет а тет. Дело в том, что я являюсь акционером компании "Данилофф - крепленные и слабоалькогольны е напитки". Может, слышали о нашей знаменитой водке "Данилофф"?
- Нет. А что должен был слышать? - с безразличным выражением на лице, пожал я плечами.
- Уверен, что должны. Я навёл о Вас справки...
- Да Вы, что и почему меня это не удивляет? Вы, знаете, месье капитан, мне пора. Извините, режим - процедуры, приём лекарств и тому подобное. Приятно было познакомиться. Прощайте, - поднимаясь со стула, сказал я.
- Не торопись прощаться, присядь и выслушай меня, Данил, до конца.
- Данил? Даже так? Чувствую, что вечер обещает быть томным. Так что же ты, флик, от меня хочешь? У тебя пять минут.
- Думаю, что я уложусь быстрей. У меня имеется видео ролик на котором есть забавный сюжет, о том как ты, Даник, сегодня провёл утро. Твой напарник Серый, попал в аварию и уже ничего, никому не расскажет. Не веришь. Позвони и убедись, что я говорю правду.
Достав из кармана мобильный телефон, я набрал номер Топчия. Звонить на мобилу Серого не имело смысла.
- Привет, Саня. До меня дошли плохие новости о Сером - это правда?
- И тебе не хворать. Ты где, Данил?
- Отдыхаю. Так что там с Серым?
- Разбился на машине. Сейчас в госпитале "Милосердных каталинок", но надежд никаких.
- Понятно. Через час туда подъеду. Отбой.
- Убедился? Мне нет смысла, Данил, тебя обманывать. Продолжим или ты поедешь. Если поедешь - будь осторожен на дороге.
- Понятно...могу и не доехать. Итак: продолжим. Так что вам, месье, от меня надо, если Вы, даже, пошли на должностное преступление - сокрытие улик?
- Вижу, что к тебе, братишка, стало доходить.
- Хотите сказать - однофамилец?
- Да нет. Именно братишка. Мы являемся троюродными братьями. У нас с тобой, Данил, общий предок прадед Никита Данилов, который до революции был поставщиком водки его Императорского двора Романовых. Мой дед бежал из России с одним рецептом своей водки и сумел со временем организовать свою компанию. Так что я являюсь его прямым потмком и соответственно акционером.
- Ну, и на кой хрен Вы, месье, мне это рассказали? Меня ведь никто не примет в компанию на правах мажоритарного акционера или в совет директоров. Хотя, постой. Насколько мне известно, из семейных хроник, что мой двоюродный дед ни с кем не делился секретом изготовления водки, а сейчас он, видимо, умер и вы тот секрет потеряли?
- При смерти. Его ввели в мекаментозную кому.
- Так в чем проблемма? - удивился я. - Выйдет с комы и расскажет.
- Ты, что дурак? Не выйдет он с комы. Он овощ.
- Сочувствую. Но я-то чем могу вам помочь, господа хорошие?
- В его архиве мы обнаружили запись в которой говорится, что тот секрет знал ещё его брат оставшийся в России - Михаил.
- То есть мой родной дед. Забавно. Увы. Он умер ещё до войны от тифа, а его брат погиб во время войны при форсировании Днепра. Отец мой умер в девяностых...
- Но жив ты, Данил. Ты всю жизнь изготавливаешь водку и коньяки. И я не поверю, что ты его не знаешь.
- Да изготавливаю. Предположим, что знаю, - задумался я. - Ну и что? У меня нет желания делиться им с вами. Мне проще его продать вашим конкурентам. Но не думаю, что он им поможет.
- Почему, Вы, Данил, так думаете?
- Да потому, что я им почти не пользуюсь. За много лет сменился состав воды и сахара. Если идти по той технологии от точки, до точки - получается простой самогон - шмурдяк. Так, что мне пришлось ту технологию усовершенствовать. Сорок лет я экспериментировал. И у меня, в конце концов, получилось. Но нет предела совершенства - я продолжаю экспериментировать до сих пор. Результаты экспериментов у меня в голове, на кончиках пальцев и на языке, вернее, на его вкусовых рецепторах. Как это можно передать на бумаге? Вы меня понимаете?
- Понимаю. Дед то же самое нам рассказывал. Миллион.
- Что миллион? - не понял я.
- Я вам, Данил, предлагаю продать мне свой секрет за миллион евро.
- Двадцать и мы договорились, пошутил я.
- Это большие деньги. Мне надо позвонить.
- Звони.
Сказав это, флик, достал свой телефон и отошел в сторону. Можно было выстрелить ему в спину и, поднявшись, престрелять всех свидетелей, работников кафе, забрать касету с видеозаписью, спокойно удалиться. Спросил свою совесть - она молчала. Но заговорила жадность: "Ты, что Данил, двадцать миллионов евро можно поднять на ровном месте и мочить никого не надо, и торговать дурью. Сядешь на самолёт - только тебя и видели. А в Америке откроешь своё дело. Хотя с таким баблом, его можно открыть и в Украине". Вот же зараза и чего той совести не спится, уболтала меня. Продаю. Всё равно у них ничего не выйдет. Я "забыл" сказать флику, что перед тем как ставить брагу, надо неделю поститься и молиться. Брага - это живое существо и как существо женского рода, она взбаломошна и капризна. Можно всё сделать как обычно, но если она не захочет вызревать, она не будет играть и превратится в уксус или заплесневеет. Всё тоже самое, а толку ноль. Я долго ломал голову, почему так получается, пока мне не открылась истина. В Греции был Бог виноделия Бахус, которому подчинялись многие природные стихии. Виноделие - это одна из них. Так что, если Бахуса не ублажишь, то надеяться на положительный результат бесполезно. Я начал ему молиться, приносить жертвы и у меня стабильно стало получаться. Более того я стал получать с килограмма сахара полтора литра спирта сырца. После дополнительной обработки (это секрет), у меня получался искомый 40º продукт. После того, как я обрабатывал ещё раз его (это секрет), у меня и получалась водка. С коньяком было проще - обрабатывать его не надо. Настаивай его на... (это уже секрет) и получай такой же коньяк, который полюблял пить Черчиль и ещё масса политиков. Они платили за него валютой, а я пью его практически бесплатно и чуть ли не каждый день. По настроению.
- Я передал совету директоров Ваше, Данил, предложение. Прежде, чем его обсуждать, они хотят увидеть лабораторию и попробовать продукт.
- Ваше слово для них что-то значит?
- Конечно.
- Тогда поехали, я вам всё покажу.
- Сейчас не могу, у меня дела по службе, я потом перезвоню, как освобожусь.
- Мне всё равно. Напомните вашим директорам, что люди смертны, как ваш дедушка. Думаю, что двадцать миллинов евро - это ваша недельная прибыль и о чём тут думать, мне не понятно. Ладно. Думайте. Будете проезжать мимо - проезжайте. Пока.
- Берегите себя, Данил.
- Да пошел ты, козлина, - пробурчал я себе под нос ему вслед и, забрав собаку, пошел на автостоянку.
Дома, в отдельном кабинете, массажного салона, меня ожидал Топчий. Окружив себя двумя массажистками, трахая их по очереди, он, как мог, весело проводил время.
- Привет, Данил, присоединяйся, - жизнерадостно поприветствовал он меня.
- И тебе, Саня, не хворать. Что, это у вас - субботник? Я в таких мероприятиях со времён комсомольской юности не участвую. Пойду пока пожру. Если, что я в ресторане. На тебя заказывать?
- Заказывай, я скоро освобожусь.
- Добро.
2
Мы сиделм в курительной комнате пили кофе с коньяком и курили. Во время ужина я рассказал Топчию, о том, что случилось в Булонском лесу.
- Так ты говоришь, этот твой дальний родственник снял вашу акцию на видео? - после того как мы сели за стол и выпили по рюмке, нервничая поинтересовался Топчий.
- Не только снял, но и подтроил аварию Серому, - мрачно ответил я. - Что будем делать?
- Мочить козла.
- Такими темпами мы скоро всю Францию оставим без полиции. Мне кажется, что надо подождать. Он обещал перезвонить.
- Ну, что же, давай подождём. Как прошло дело с фликом? Следов не осталось?
- Нет. Сработали чисто.
- Чисто, - занервничал Топчий. - Но откуда тогда твой родственник смог узнать про вашу акцию. Окуда?
- Скорее всего, им удалось завербовать Серого, - высказал я своё предположение.
- Ты, Данил, думай, что говоришь, я с Серым на одних нарах чалился не один год.
- Тогда остешься ты или я. За себя и за тебя я уверен.
- Спасибо и на этом, - буркнул Топчий. - тогда все же остаётся Серый. На чём же они его прихватили?
- Бабы, деньги, казино - выбор большой. Интересно, сколько у на ещё таких серых стукачей?
- Черт его знает. А может твой родственник поделися с нами этой информацией? - спрсил Топчий.
- Как ты, Саня, это себе представляешь? Он не один работает в полиции. И слить своих информаторов, на которых они потратили уйму времени и денег...
- Может ему денег заслать?
- Не возьмёт. Да и нет у нас такой суммы.
- Всё же попытайся. Они ведь все продаются. Всё дело в цене.
- Попытаюсь. Что у нас ещё нового? Наш лейтенант не отзванивался? Или он уже капитан?
- Ещё нет, но скоро им станет.
- Мне надоело таскать для кого-то каштаны из костра, - задумчиво сказал я, - хочу уйти на покой.
- Что-то со здоровьем, беспокоит что-то серьёзно? - заволновался Топчий.
- Ты же знаешь, Саня, что я инвалид с массой хронических болячек. Не по мне уже эти крутые спуски и виражи, боюсь сдохнуть в тюрьме или на дороге.
- Боишься? Хочешь отойти от дел? А как же я?
- Будешь ко мне в гости приезжать и на рыбалку.
- Нам в бизнесе без тебя, Данил, будет тяжело. Дай мне время подыскать тебе замену.
- Месяца тебе хватит?
- Нет. Но я постараюсь уложиться. Ну, что пошли по бабам?
- Баб ебать, не дрова рубать... Погнали.
В массажном салоне царила стерильная чистота. Молоденька девочка на рецепшене, видимо из новеньких, спросила по какому мы вопросу и попросила назвать наши фамилии.
- Хозяев, матрёшка, надо знать в лицо, тогда и жопа болеть не будет, - мрачно пошутил Топчий. - Распрягайся, соска.
- Что вы себе позволяете, - взвилась девчонка. - Я племянница самого Серого, он с вас спросит за моё оскорбление.
- Понятно, - помрачнел Топчий. - Тогда прими мои соболезноваия и проваливай отсюда. - Нам бандитки не нужны...мы сами бандиты.
- Что я такого непонятного сказал или ты предпочитаешь, чтобы тебя пинками выгнали?! - взвился Топчий.
Девчонку как ветрос сдуло. Рецепшен оставался пустым недолго. Тут же, как из-под земли нарисовалась смотрящая за массажным салоном, моя протеже мадам Циля. При виде этой шести пудовой бабины "благоухающей" старостью, массажным масло и духами Шанель (гремучая смесь), мне стало млосно. Какой там нахрен массаж или секс.
- Саня, - сказл я, не обращая внимания на призывно строящие мне глазки мадам Цили, - я пошел в бар. Позже к тебе присоединюсь.
- О̓кей, Данил, если, что я в бане.
Бар находился рядом с рецепшеном. Открыв стекляную дверь, я вошел в бар и присел за свой персональный угловой столик, лицом к входной двери. Привычка оставшвася от лихих девяностых. В баре сидело несколько человек, были среди них и наши массажистки. Им не возбранялось пить вместе с клиентами. Они получали свой процент от того, что заказывал клиент. Им хорошо и нам выгодно. Мне принесли моё дежурное блюдо - бутылку коньяка, два шампура с бараниной и салат Цезарь, но без маслин. Не люблю маслины, объелся ими с детства. Я налил стопку коньяка, выпил её и стал неспеша откусывать с шампура мясо. Баранина была сочная и в меру прожаренная с ароматной корочкой, такая, какую я люблю. Справившись с одним шампуром, я налил в стопку ещё коньяка и не успел я её выпить, как к моему столику подошла девчонка с рецепшена и, сказав: "Шеф, я дико извиняюсь", - нырнула под столик.