Я люблю говорить об именах. О различиях между называемым и называющим. О торжестве знака над материальной реальностью, в конце концов. Всем лингвистам, начиная с Соссюра, не давал покоя разрыв между тремя языками: внешним, внутренним и языком жестов. Вопрос в том, в какой очередности они развивались. И для чего вообще нужны. А нужны они, в общем-то, чтобы обуздывать сумасшествие и сюрреализм вокруг нас и трансформировать их в какую-никакую адекватную реальность.
Но начнем с тех далеких дней, когда не только Россия, но и сами люди только-только поднимались с колен и начинали практиковать прямохождение. Речь первобытных людей была нечленораздельна. Они просто подавали сигналы, подобно зверям и птицам. Ведь шимпанзе тоже могут что-то там проорать.
Следующим прорывом, сравнимым с открытием электричества, стал сформировавшийся язык жестов. Теперь наш предок мог не просто кричать про еду или опасность, но и пальцем обозначить нужное направление. А где можно ткнуть пальцем, там и все остальное тоже можно на пальцах объяснить. Простейший счет. Жесты, связанные с частями тела. Подражательные жесты и жесты эмоциональные. Кивки головой. Кстати, жесты не совпадают в разных культурах. Сами, наверно знаете, что у каждого народа своя система, как считать по пальцам: загибать пальцы или разгибать, начинать с большого, с мизинца или с указательного, касаться при счете губ или нет и т.д. В англоязычной культуре есть жест "shame on you", когда как бы строгают указательный палец в направлении того, кого надо пристыдить. У французов есть аутентичный знак обозначения поцелуя, когда прикладываются друг к другу указательные пальцы. Крутят пальцем у виска только славяне. База одна и та же, но последующие социальные надстройки появлялись в языке жестов индивидуально для каждой нации.
Обратите внимание, как крепко язык жестов вписался в религиозную и магическую тематику. Так называемый жест адорации восходит к самым первым солярным культам, потом он благополучно перекочевал в монотеистические религии. Крестное знамение у христиан, положение рук у мусульман при произнесении такбир ифтитах, всякие мудры у йогов. В любой традиции есть своя сакральная жестикуляция, которую также необходимо знать.
Следом идет письменность. Слово еще не оторвалось от образа, подобно египетским иероглифам, и еще не оторвалось от руки. Ведь буквы, цифры и прочая символика - это запись жеста. И уже только потом приходит сложный язык, каким мы его знаем.
Наша речь - социальное явление. Человек, разговаривающий на необитаемом острове, явно поехал с катушек. Наша внешняя речь обязана быть обращена к адресату. Господин Марр вообще считал, что язык - это инструмент власти, возможность навязывать свою волю, свою парадигму. И в этом, как мне кажется, он был прав.
На сегодняшнем этапе развития человечества язык - это мощнейший коммуникативный фактор. Вы читаете то, что я пишу. И хотя это только половина от того, что я реально хотела бы сказать, надеюсь, это лучшая половина. Но язык это еще и сдерживающий фактор. Факел отгоняет темноту и страшных химер внутри платоновской пещеры. А язык, наша лингвистическая модель мира, отгоняет ярким светом химер внутри черепной коробки, химер воображаемых и иррациональных.
Язык - это границы моего сознательного мира. Чем скуднее словарный запас, тем тупее и одномернее человек. В моем мире есть слово "корреляция", а в мирах других людей - нет. Стало быть, они беднее, и не могут опознать понятие, могут лишь интуитивно его ощутить, либо попытаться выразить его самыми примитивными словами. Я знаю слово "кондор" и знаю, что за ним стоит, хотя вживую не видела ни одного. Или, например, я гуляю по полю, и вокруг меня растут какие-то травки-муравки, чей внешний вид ни о чем мне не говорит. У меня нет для них ярлыка. Нет имен. Нет лингвистического идентификатора, чтобы поиметь этот объект в моей ментальной картотеке. И это всего лишь трава под ногами, а если я увижу что-нибудь действительно страшное? Если я увижу Что-нибудь такое?
Лавкрафт в этом плане гениален. Он присваивал имена грезам и таким понятиям, которые и в бредовом псилоцибиновом трипе не привидятся. География его сомнамбулических видений поражает. А такие сущности, как Азатот или Шуб-Ниггурат? Потрясающе.
К сожалению, по мере узнавания этих слов мой мир становился не только богаче, но и страшнее. Ведь теперь внутри меня есть понятие о божествах извращенного плодородия.
Язык удерживает нас от сумасшествия, потому что существует культурное табу на то, чтобы раздавать имена галлюцинациям. Семантика, синтаксис, орфоэпия, морфология - все смешивается в голове психотика. Это либо речь, смысл который неуловим, либо обращение к собеседнику, которого мы не ведаем.
Словами можно натворить много дел. Каждое слово - резонанс, каждая буква - взмах рукой. Вот она я, я беру вас за пуговицу и тяну к себе.
Язык, речь - все это может внезапно повернуться против нас. Это основа нашего мышления, базис восприятия. Говорят, можно вызвать определенные видения или мышечную реакцию, стимулируя электричеством конкретные участки мозга.
Господи, это никчемное фиглярство. Обычными словами, комбинируя их в определенный шифр, отпирающий замок, можно заставить тысячу людей принять яд на берегу залива. Можно вдохновить человека на подвиг. Можно подтолкнуть его повеситься на брючном ремне. Дух захватывает, сколько всего можно.
Самое главное, к чему я и веду наш разговор, слова способны сотворить ужас. Запустить в организме реакцию любой сложности. Язык - это подъемный мост между миром фиолетового безумия и нашей крепостью Разума. Если его опустить, полчища кошмаров хлынут на сонные улочки.
Кстати, у вас рак.