Аннотация: Лена Башмакова приезжает с родителями в Будапешт и эта поездка меняет её
Обычно дождливый в мае, Будапешт радовал приятным и солнечным днём. Настроение у всех Башмаковых, кроме Лены, было отличным. Насмешил таможенник, который предложил пристрелить начальника отца семейства за то, что отпустил в отпуск только на пять дней. А повод для путешествия был особенным - шестнадцатый день рождения Лены, но сама именинница всеобщей радости не разделяла, так как хотела остаться дома и зависать с друзьями. Родители всячески пытались игнорировать её колкости и бурчания, фокусируясь на прелестях нового места.
Первым делом, семейство добралось в уютную гостиницу на острове Маргит, который находится между Будой и Пештой, её посоветовала сотрудница Владимира. До поездки он проштудировал много сайтов в поисках полезной информации - как добираться до разных мест, что обязательно надо увидеть, цены на еду и развлечения и т.д. Жена Владимира , Ирина, была ответственна за коммуникацию ( английский, который она учила в школе , хоть и не на высшем уровне, но всё же помогал) и удобства ( именно она проверила расписание погоды на время их отпуска, сложила соответствующую одежду и обувь, захватила перекус на первое время). От Лены требовалось только присутствие и хорошее настроение, второй пункт она отказывалась выполнять.
Заселились Башмаковы в смежных номерах. Они часто путешествовали всей семьёй, но когда Лена была совсем крохой, они делили один номер на троих, сейчас же , это никак не представлялось возможным, даже в целях экономии. Быть запертым в одной комнате с подростком это всё равно что делить клетку с гиеной - будешь погрызен и осмеян. Лена зашла в свою комнату с кислой миной и хлопнула дверью, окна и лепнины под старину устрашающе затряслись. Владимир и Ирина переглянулись и разводя руками (мол, что поделаешь) выдохнули. Ирина подошла к окну и восторженно подозвала мужа. Окна их номера выходили на Дунай , который блестел и переливался в лучах майского солнца, как рыба чешуей. Володя с любовью и нежностью посмотрел на свою жену.
- По тебе всегда видно, когда ты довольна - у тебя глаза светятся от радости, - и он нежно поцеловал Иру .
Он притянул её к себе поближе, мельком окинул взором комнату, убедился что все двери закрыты, и поцеловал жену уже с большей страстью. Ира с удовольствием ответила на поцелуй, водя своими острыми ноготками по его спине. За столько лет вместе, они чётко знали тела друг друга, все нужные точки и все предпочтения. Зачем искать кого-то нового, если есть идеальный партнёр и удовольствие гарантировано.
В дверь постучали. Владимир и Ирина нехотя оторвались друг от друга.
- Да, доча.
Лена приоткрыла дверь, прикрывая правой ладонью глаза.
- Я захожу.
- Заходи спокойно, мы себя ведём прилично, - засмеялась мама.
Лена осторожно открыла глаза. Один раз в детстве она неудачно застала своих родителей, так что с тех пор всегда стучится прежде чем войти в комнату. Многие одноклассники Лены жили в неблагополучных семьях : либо разведенных родителей , либо постоянно ругающихся, так что Лену с одной стороны радовало, что её предки так милуются, а с другой стороны - фу, вы не слишком стары для этого?
- Я уже разложила свои вещи по местам, можно теперь получить пароль от УайФай?
Отец усмехнулся и протянул дочери карточку с паролем. Родители давно уже поняли, что это единственный рычаг давления на их подрастающую дочь. Отрежь ей доступ в интернет и ей не нужен целый Свет. Когда-нибудь это изменится, надеялись они. Лена выдернула карточку из папиной руки и со словами "до новых встреч" вышла из комнаты и закрыла дверь.
- Я пока разложу наши вещи, а ты, дорогой, построй маршрут, куда мы сегодня пойдём. Но в первую очередь, надо пообедать, а то нас съедят,- она махнула головой в сторону комнаты дочери.
Ирина оперативно занялась чемоданом, как волшебник достает кролика из цилиндра, все вещи тут же оказывались на нужных местах , и за несколько минут номер гостиницы превратился в их временный дом. Владимир тем временем ,сверяясь со списком достопримечательностей, которые они составили ещё дома, и картой города, проложил нужный маршрут в аппликации своего телефона.
- Готово, - сказал он довольно.
- Пошли,- сказала Ирина. - Лееена, идём гулять!
Из-за дверей послышалось недовольное мычание.
- Успеешь ещё повисеть в Сети. Погода поёт, город не ждёт. Идём, солнце, пообедаем.
Лена с недовольным лицом вышла из своей комнаты, уже с маленьким паучем на поясе, куда вложила свой телефон. Мама была с небольшой сумкой через плечо, в которую сложила деньги, косметику, бутылку воды и два складных зонтика (на всякий случай), а папа , как всегда, был налегке. Всё необходимое было у него в карманах брюк, либо в сумке у жены. Башмаковы вышли из гостиницы. Было решено пройтись по самому острову Маргит . Он сам по себе оказался очень приятным местом для прогулок : широкие пешеходные дорожки, ухоженные лужайки и клумбы, размашистые деревья. Тут и там попадались туристы, от обилия разных языков кружилась голова; очевидно, были и местные жители: кто-то сидел на скамейке, кто-то гулял с собакой, кто-то компанией играл с мячом. Все наслаждались солнечным днём.
Володя с Ирой шли по парку за ручку, пытаясь не упустить ничего, а недалеко за ними плелась Лена. Родители время от времени окликали её, указывая пальцем куда-нибудь "смотри, смотри", но ничего не радовало и не впечатляло Лену: ни японский садик, ни монастырские развалины, ни редкие деревья. "Подумаешь,- бормотала она под нос,-Что я, деревьев в жизни не видала? У нас всё такое же дома".
Минут через десять-пятнадцать дошли до фонтана, судя по вывеске Музыкального, с часами работы ."Вот это уже может быть контент"- подумала Лена и , на всякий случай, сфотографировала вывеску. -Вечером можно будет вернуться сюда, может и не вся поездка будет отстойной".
Башмаковы дошли до конца острова и покинули этот райский тихий уголок , ворвавшись в суматоху моста. Пришлось проталкиваться сквозь толпу.
С моста открывался шикарный, прямо открыточный, вид на Будапешт, Дунай и знаменитый Венгерский Парламент. Папа что-то рассказывал про "один из самых старых мостов" , но Лену история не интересовала, так что она сконцентрировалась на фотографиях. Селфи на фоне Парламента, селфи на фоне короны-шапки с погнутым крестом. Лена сфотографировала родителей по их просьбе, но с ними в кадр отказалась заходить. После короткой фотосессии , всем семейством вышли с моста на набережную Пешты. Пообедали в первом попавшемся кафе-ресторане, от местной кухни Лена отказалась, а перекусила нейтральным - кофе с выпечкой. По дороге попалась забавная скульптура. Комиссар Коломбо и его пёс пытались раскрыть убийство маленькой белки, которая держала в руках пистолет. Родители позорили Лену, попросив сфотографировать их то рядом с Коломбо, то гладя собаку, то плача и скорбя над тельцем белки. Они резвились, как дети малые, а Лена готова была провалится под землю из-за стыда. Но в семье Башмаковых, как и у мушкетёров, девиз - один за всех и все за одного, так что выбора не остаётся.
Прошли дальше мимо парка с раскрашенными в цвета венгерского флага олимпийскими кольцами в сторону Венгерского Парламента. Здание было огромным , величественным, красивым, мощным. Лена шла по мостовой, стараясь и смотреть на здание и под ноги, чтобы не упасть. И тут на краю она увидела много пар чугунной обуви. Это были и женские туфельки, и мужские растоптанные ботинки и сапоги, и детские сандалики.
- Мам, пап, сфотографируйте меня с ними,- крикнула радостно Лена, скидывая свой кед и вдевая ногу в женский башмачок.
- Стой!- где-то издалека прозвучал папин голос, словно сквозь густой туман. И вдруг всё стихло.
Лена моргнула, а когда она открыла глаза, то ужаснулась.
Это был не тёплый майский день, а промозглое утро. Рассвет лишь слегка освещал чёрные воды Дуная.
Лена смотрела вниз, и то, что только секунду назад было чугунным, сейчас было кожаными башмачками , вместо любимых джинс ноги были прикрыты дырявыми колготками и немного поношенным шерстяным платьем. Лена в недоумении медленно подняла глаза и стала озираться вокруг. Родителей нигде не было, но зато справа и слева от неё шеренгой стояли печальные мужчины и женщины всех возрастов, и даже маленькие дети. Они все снимали свою верхнюю одежду: пальто и куртки, а также обувь.
- Что происходит? - спросила Лена у ближайшей женщины.
- Хава, мейдале, слушайся офицеров. Снимай обувь. Пусть они ею подавятся ,-уже совсем шёпотом сказала она, провожая взглядом проходящего мимо офицера со скрещенными стрелами на мундире.
- Но я... - хотела возразить Лена и увидев, что сопротивляющегося старика ударили , быстро подчинилась.
Было холодно и страшно. Стоять в одном платье и колготках на мостовой в такое раннее утро, а ещё не знать что будет дальше. Не знать, но догадываться. Женщина взяла её за руку и легко сжала ладонь.
- Всё будет хорошо, доченька. Бог всё видит. Он нам поможет.
Лена смотрела на эту женщину: в её глазах был страх, была печаль, но также была и сильная любовь, как и у её родной мамы. Лена бы всё отдала, чтобы сейчас вернуться к своей маме, обнять её, прижаться крепко-крепко, и извиниться за все обидные слова, за все свои поступки. К горлу подступил комок, а глаза застилали слёзы.
Один из офицеров прошёлся по шеренге и связал всех людей за ногу. Дети громко плакали , даже взрослые стенали. И тут над голосами воплей вознесся бархатный старческий голос в начале шеренги.
- Шма Исроэль ...
Выстрел. Его эхо отзывалось в утренней тиши. Сердце Лены ёкнуло, остановилось и забилось сильнее. Вдруг послышался всплеск волн, а за ним крики и визги: один за другим люди падали в чёрные воды Дуная, влекомые тяжестью предыдущего тела, а сбежать некуда, все связаны одной верёвкой. Один за всех и все за одного.
Всё ближе и ближе. Вот "мама" упала, Лену стало тянуть вниз. Она завизжала, закрыла глаза и упала в холодную воду.
Всё ещё визжа и барахтаясь руками и ногами, валяясь на мостовой, Лена открыла глаза. Сверху на неё смотрели с тревогой и любовью мамины глаза. Мама поливала её водой, чтобы та очнулась. Лена резко села и бросилась в мамины объятья. Она рыдала. От страха, который пережила, от жалости к людям, которых так бесчеловечно убили, от ненависти к их убийцам, а самое главное, от радости встречи с мамой, её такой родной и любимой мамочки. И папы. Папа был с другой стороны, бледный и тихий.
- Слава Богу, ты в порядке. Доча, ты нас сильно напугала. Я не успел тебе рассказать. Это мемориал в память о жертвах Холокоста. Знаешь...
- Знаю,- тихо сказала Лена, глядя с ужасом на Дунай. Теперь он ей не казался таким прекрасным.