Аннотация: Первая попытка в драматургии. Пьеса написана в 2007 году.
ОДНОАКТНАЯ ПЬЕСА.
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
Гена, 30 лет, самоубийца.
Алиса, 25 лет, охотница за богатым мужем.
Антон Лукич, 72 года, одинокий старик.
Михал Захарович, 46 лет, депутат, любовник Алисы.
Верочка, 28 лет, возлюбленная Гены.
Второстепенные персонажи:
Жена депутата, телохранители, подруга Верочки.
Ночь. В полутьме, на краю моста, на узком парапете стоит молодой мужчина. Под мостом оживленное движение машин, свет фонарей и мелькание фар автомобилей. На лице мужчины читается отчаяние, он что-то выкрикивает в темноту.
ГЕНА. Нет! Это неправда. Она не могла умереть. (Рвет письмо на мелкие кусочки и бросает вниз) Почему она? Боже, почему из тысяч, миллионов ты выбрал именно ее? Чем она провинилась перед тобой? Сколько жалких людишек бродит по земле... Бери любого... Каждого... Но нет!.. Ты не хочешь любого!.. Тебе подавай лучших!.. Самых достойных!.. Хочешь, возьми меня?.. Забери мою жизнь, только верни ее!.. Молчишь!.. А ты жесток!.. Думаешь, я стану терпеть?.. Жить и знать, что больше никогда ее не увижу?.. (Смотрит вниз) Я иду к тебе, любимая...
Мужчина заносит ногу, чтобы сделать последний шаг. Позади него раздаются аплодисменты.
АЛИСА. Браво! Вы мой герой!
ГЕНА. (Оборачивается) Кто здесь?
АЛИСА. Одна из тех, кто восхищается вашим поступком. А вы не обращайте на меня внимания. Решили прыгать - прыгайте, ради Бога! (Себе под нос) А местечко очень даже подходящее, красивое и почти безлюдное.
ГЕНА. (Растерянно) Я прыгну, и вы не станете мне мешать?
АЛИСА. Конечно, нет! За кого вы меня принимаете? Каждое живое существо имеет право на смерть, даже вы.
ГЕНА. Странно, не ожидал такого понимания... Обычно общество не принимает подобные поступки...
АЛИСА. А вот это лишнее. Сейчас вы скажите, что встретив меня, передумали кончать с жизнью и испортите прекрасное впечатление о себе. Решили прыгать, прыгайте на здоровье. (Себе под нос) Или освобождайте мост...
ГЕНА. Что вы сказали в конце, я не расслышал?
АЛИСА. (Себе под нос) Вот кретин. (Мужчине) Я говорю, ботинки снимите...
ГЕНА. Ботинки? Зачем? (Нерешительно снимает ботинки, аккуратно ставит в сторону)
АЛИСА. Вам они уже ни к чему, а ребятишкам в детдомах будут в самый раз.
ГЕНА. У меня сорок шестой размер...
АЛИСА. Вы себе льстите!.. Вечно мужчины все преувеличивают...
ГЕНА. (Возмущенно обувается снова) Ну знаете у вас и шутки. И вообще, я не понимаю, зачем вы ко мне подошли. Стоит себе человек на мосту, никого не трогает, хочет мирно покончить собой... Что вам надо?
АЛИСА. А почему вы решили, что мне что-то от вас надо? Вечно вы дилетанты воспринимаете все буквально. Думаете, забрались на мост и все - вы самоубийца. Да это право заслужить нужно!..
ГЕНА. Простите, но вы несете какой-то бред. Вы маньячка?
АЛИСА. Я скрипачка!.. А вы кто? И по какому праву заняли мое место? Между прочим, это я здесь решила покончить собой сегодня ночью!..
ГЕНА. Вы? Так вот в чем дело!.. Вы хотите занять мое место...
АЛИСА. Свое место...
ГЕНА. А здесь нигде не написано, что оно ваше!
АЛИСА. Точно так же, как и ваше, господин дилетант.
ГЕНА. По какому праву вы меня все время оскорбляете?
АЛИСА. Не люблю выскочек и самоучек, ничего не знают, не умеют, но при этом так и норовят слопать самый сладкий кусок пирога. Идите прочь с моего моста, поищите себе другое место для кончины.
ГЕНА. Вот вы как заговорили, а я никуда не уйду. Мне здесь нравиться. Лучшего места, чтобы покончить собой, во всем городе не сыскать.
АЛИСА. (С грустью в голосе) Здесь вы правы. Тогда хоть сделайте это интеллигентно, с соблюдением обычаев. Вот вы, например, написали предсмертную записку?
ГЕНА. (Смущаясь) А что записка? Может, мне нечего сказать... И некому...
АЛИСА. Некому!.. Нечего... Вроде образованный человек, а несете полную чушь!.. Без предсмертной записки это вроде, как и не самоубийство. Может вы просто поскользнулись на банановой кожуре и упали с моста...
ГЕНА. Поскользнулся, не поскользнулся, кому какая разница?
АЛИСА. Боже, за что мне это наказание?.. Покончить собой, это не баранчика на плов взрезать. Здесь ритуал важен. И чего только вас в самоубийцы тянет?.. Шли бы себе на завод, точили детали. Глядишь, какая-нибудь болванка в голову и ударила бы. Так нет, подавай вам интеллигентную смерть. А сами в ней-то ничего не смыслите. Вот прыгните вы без предсмертной записки и как думаете, что в завтрашних газетах напишут?
ГЕНА. Что?
АЛИСА. Вот именно, что? Одно дело разочаровавшийся в жизни молодой мужчина, покончивший собой в порыве отчаяния и совсем другое, пьяный рабочий, поскользнувшийся на банановой кожуре... Чувствуете разницу?
ГЕНА. Чувствую, я не такой болван, как вы думаете. Я не могу умереть, не оставив ничего после себя. У вас не найдется бумажки?
АЛИСА. Бумажки? Простите, вы в туалет собрались или предсмертную записку писать? (Гена совершенно смущен, не знает, что сказать) Да на написание одной только записки у некоторых людей полжизни уходит. Здесь важен слог, интонация, чтобы люди потом веками зачитывались и рыдали.
ГЕНА. Вас послушать, так самоубийство превращается в какой-то экзамен, с письменной частью и сдачей практических навыков на манекене. А где же экспромт, минутное помешательство?
АЛИСА. Да вы романтик, я думала, такие ископаемые вымерли давно. Тогда вам действительно нужно. Прыгайте без записки, пока не передумали. Вам на земле делать нечего.
ГЕНА. Это точно, потому что развелось много таких, как вы, у которых все наперед просчитано. Даже самоубийство совершаете строго по расписанию и организованной толпой.
АЛИСА. Думаете меня разжалобить? И не надейтесь. Кодекс самоубийц по этому поводу гласит: спасение утопающего, неудавшееся самоубийство. Прыгайте уже, честное слово вы мне надоели.
ГЕНА. А почему вы меня подгоняете?
АЛИСА. Вас право не поймешь. И так вам плохо, и так не нравиться... Может вы извращенец, испытываете удовлетворение только на мосту, и когда на вас смотрят. Только попробуйте расстегнуть штаны, сразу полетите вниз, я вас предупреждаю...
ГЕНА. Ну, знаете вы и штучка!..
АЛИСА. Сами вы штучка и держите свою штучку сами знаете где...
ГЕНА. Хватит меня оскорблять. Я не позволю испортить последние минуты своей жизни какой-то сумасбродной истеричке.
АЛИСА. Ой-ей! Последние минуты... С такой наглостью живут до махровой старости. С вас еще плесень можно будет собирать, пенициллиновую. Слушайте, может, все-таки поищите себе другой мост, где очереди меньше. Я слышала, в Эстонии даже страховочные парашюты выдают. Если вдруг в процессе полета передумал умирать - дерни за кольцо...
ГЕНА. Спасибо, я парашютным спортом не увлекаюсь.
АЛИСА. Предпочитаете шашки? Сам с собой: то белыми выигрываете, черными поддаетесь, то наоборот.
ГЕНА. И давно вы следите за мной?
АЛИСА. Боже, что за ископаемое ты мне послал? (Гене) Мужчина, следить за вами удел ничтожеств? Прыгали бы лучше, от греха подальше, пока я со смеха не умерла.
ГЕНА. Я прыгну, а вот вы? Что-то мне подсказывает, что такие мадмуазели не кончают жизнь самоубийством. Вы не способны на глубокие чувства, которые приводят к отчаянию, когда кажется, нет другого выхода, кроме как покончить собой. Для чего вы здесь?
АЛИСА. Вам этого не понять. У меня любовь...
ГЕНА. К искусству или меланхолии?
АЛИСА. К мужчине.
ГЕНА. Вы меня удивляете. Полюбить такое мерзкое, грязное и убогое существо, как мужчина. Это нонсенс. Я бы, наверное, сразу под поезд бросился...
АЛИСА. Не судите по себе. Мужчины бывают очень достойные. А под поезд я уже пробовала. Только у нас порядочная девушка ляжет на рельсы, тут же к ней парочка железнодорожников пристраивается. Вроде того, мы просто полежим рядом...
ГЕНА. А что вы на вокзале ложитесь. Это не место для самоубийств. Там другой промысел. Лучше бы выбрали тихое железнодорожное полотно в провинции, вдалеке от населенных пунктов. Птички щебечут, речка урчит, деревья хвоей колышутся...
АЛИСА. Это у вас в голове колышется. Может, сами туда и поедете?
ГЕНА. А я не ищу изысков. Я ищу смерть!..
АЛИСА. Тогда вам на Кавказ. Шальная пуля и вы в раю. Чтобы с моста прыгать, характер надо иметь. А вы тряпка. Такого подталкивать придется.
ГЕНА. И ничего не придется. Просто я не привык совершать самоубийство на скорую руку!
АЛИСА. Ой, он не привык. Да вы, мужчины, все делаете на скорую руку. Даже детей, в перерыве футбольного матча... Впрочем, как и вас когда-то! Ладно, если вы такой трус, в качестве альтернативы могу недорого предложить веревку и мыло...
ГЕНА. Спасибо, оставьте себе.
АЛИСА. Напрасно экономите на ритуальных услугах. Реквизит - это половина успеха. А вдруг во время падения вы зацепитесь штанами за гвоздь или упадете в открытую цистерну с молоком? Такие как вы живучие!..
ГЕНА. У вас богатая фантазия. Прыгнувшие с этого моста не выживают. Я проверил по милицейским сводкам. Если бы некоторые мне не мешали, давно бы сами убедились.
АЛИСА. Вы меня утомили. Давайте без мемуаров и некрологов. Прыгайте уже!.. Как в бассейне с вышки, закрыл глаза и пошел!..
Из-за туч выглянула луна и осветила парапет.
ГЕНА. Вы правы, мое время пришло. Прощайте... Я иду к тебе любимая...
Гена закрывает глаза, начинает заносить ногу, чтобы сделать последний шаг. В этот момент его останавливает пронзительный крик.
АНТОН ЛУКИЧ. Стойте!
Гена и Алиса оборачиваются, с противоположной стороны моста, к ним бежит старик.
АНТОН ЛУКИЧ. (Тяжело дыша) Что же Вы делаете?
Старик начинает перебираться через ограждения на парапет, в суматохе роняет авоську. Три пары глаз следят за ее падением. Где-то глубоко внизу она разлетается на мелкие кусочки. Все трое невольно вздрагивают.
АНТОН ЛУКИЧ. Никто не дал человеку права лишать себя жизни. Никто. Запомните это раз и навсегда!
АЛИСА. Я так и знала. Верить мужчинам нельзя. Сколько раз себе говорила и вот опять, те же грабли!.. Прощайте...время пришло... Я иду к тебе любимая... Болтун!..
ГЕНА. Только не надо меня пилить. Я, слава Богу, вам не муж.
АЛИСА. Будь вы моим мужем, уже давно покончили собой. Можете поверить!..
ГЕНА. В чем-чем, а в этом, даже не сомневаюсь.
АЛИСА. А вы дедушка зря полезли его спасать. Ущербный тип. Все равно не прыгнет. Внутри одна труха. Ткни и рассыплется.
Алиса возмущенно тычет пальцем в грудь Гене.
ГЕНА. Что вы в меня когтями тычете?
АЛИСА. Потому что ты тряпка. Вытерла бы ноги, да не достаю.
ГЕНА. (Глядит на длинные ноги девушки, выглядывающие из-под юбки) Не прибедняйтесь.
АЛИСА. Ах, ты мерзавец!..
Алиса возмущенно начинает дубасить кулаками по незащищенным участкам тела. Гена закрывается.
ГЕНА. Дедуля, Вы меня спасать пришли или как? Уберите эту мегеру, пока она меня не убила!..
АНТОН ЛУКИЧ. (Растерянно) Ничего не понимаю, что у вас здесь происходит? Семейная ссора или так размолвка какая!.. Вы мне объясните старику...
АЛИСА. А вы сами не видите, он же сумасшедший! (Отталкивает Гену) Руки!.. Не смей ко мне прикасаться. (Дубасит сумочкой) Я буду кричать!.. А-а!.. Насилуют!..
ГЕНА. Истеричка, мне больно! Да прекратите Вы!..
Гена не выдерживает и возмущенно отталкивает девушку. Алиса срывается с моста и падает вниз. В последний момент она хватается двумя руками за парапет.
АЛИСА. (Вопит) А-а!.. Спасите!..
АНТОН ЛУКИЧ. О, Боже, держитесь!.. Как же это так!.. У меня спина больная, не могу наклоняться... Минуточку, я вызову спасателей...
АЛИСА. Каких спасателей, дайте мне руку!.. Хоть кто-нибудь...
ГЕНА. Спасателей надежней. Ступайте, дедушка, ступайте, а я за ней пригляжу.
АЛИСА. Не слушайте его, вытащите меня!.. Ну, пожалуйста, я не хочу умирать!.. Я еще совсем молодая...
Старик вертится и случайно наступает ей на руку. С криком боли Алиса одергивает поврежденную руку. Теперь она висит на одной руке.
АЛИСА. Проклятье! Вы меня убьете!.. (Гене) Да помогите же вы, как вас там?..
ГЕНА. Вообще-то меня Гена зовут. А по-человечески вы просить умеете?
АЛИСА. (Из последних сил) Крокодил проклятый, ненавижу тебя...
АНТОН ЛУКИЧ. (Гене) Что же вы медлите? Вытащите ее...
АЛИСА. Я сейчас упаду!..
ГЕНА. А волшебное слово?
АЛИСА. Козел!
ГЕНА. Слово угадано неверно. Вертим барабан. Повторяю задание первого тура, слово из десяти букв, с древних времен используемое на Руси при обращении с просьбой? Тысяча очков на барабане, назовете слово целиком или будем угадывать по буквам?
АЛИСА. А-а...
ГЕНА. Откроем букву "а". Это четвертая и десятые буквы в нашем слове. Будем снова вращать барабан? Или угадаете слово сразу?
АЛИСА. (Кричит) Пожалуйста!.. Умоляю...
ГЕНА. Это правильный ответ. Перед нами победительница телешоу, которую мы сейчас вытащим из пропасти.
Гена берет девушку за руку и вытаскивает обратно на парапет. Алиса вся в слезах, размазывает помаду по лицу.
АЛИСА. Твердолобый мужлан!.. Скотина... Я могла погибнуть...
ГЕНА. А ведь я догадывался, что ваши слова были неискренны. Простите, что испортил вашу кончину. Зато теперь вам будет о чем подумать, прежде чем подойдет очередь... Может даже передумаете умирать...
АЛИСА. Никогда. Просто я не хотела умирать так бездарно...
АНТОН ЛУКИЧ. Ничего не понимаю. Вы оба решили покончить собой?
АЛИСА. А что тут удивительного? Между прочим, я и не просила меня спасать... Вечно вы, мужчины, все путаете, когда женщина говорит да, это значит - нет, и наоборот. Впрочем, и толкать вниз я не просила. Вы зачем это сделали? Убийца! Я на вас в суд подам. И старика возьму в свидетели.
Старик безвольно опускается на парапет.
ГЕНА. Дедушка, что с вами?
АЛИСА. Вам плохо? (Гене) Это все из-за тебя. (Антону Лукичу) Он нас обоих решил убрать, как ненужных свидетелей.
АНТОН ЛУКИЧ. Сердце прихватило. Жжет, дышать не могу. Воздуха дайте, воздуха...
АЛИСА. Вы только не умирайте. Без вас он меня точно убьет...
ГЕНА. Да помолчите же! Человеку плохо.
АЛИСА. Вижу, не слепая. (Толкает Гену в бок) Вы же мужчина, придумайте что-нибудь. (Антону Лукичу) Постойте! А где ваши лекарства?
АНТОН ЛУКИЧ. (Кивает вниз с моста) В сумке были...
АЛИСА. Значит, в аптеку надо бежать. Что стоишь, как истукан?
Алиса и старик вопросительно смотрят на Гену.
ГЕНА. А что сразу я? Вытаскивать - я. В аптеку - тоже я! Вы мне самоубийство испортили!.. (Махает рукой) А, ладно, говорите какие лекарства.
АНТОН ЛУКИЧ. (Протягивает листок бумаги) Там все записано. Поспеши, плохо мне...
Геннадий перемахивает через забор и мчится в аптеку. Старик роется по карманам, достает последнюю таблетку нитроглицерина и начинает рассасывать. По лицу видно, что ему становится легче.
АЛИСА. Зря вы связались с нами бедовыми, вам лишние волнения ни к чему.
АНТОН ЛУКИЧ. Не переживай, дочка. Я крепкий. Не из таких передряг живым выходил. Мне гадалка нагадала: "Доживешь Антон Лукич до ста лет". А мне пока всего девяноста два...
АЛИСА. Гадалка! Это вы скажите своему сердцу.
АНТОН ЛУКИЧ. А что сердце? Перенесло два инфаркта. И еще стерпит. Оно у меня как камень.
АЛИСА. Если б было как камень, вы бы сюда не полезли. Прошли бы мимо как все. (Алиса смотрит на наручные часы) Вот невезуха, часы разбила.
АНТОН ЛУКИЧ. Простите, это когда я пытался вас спасти. Я возмещу...
АЛИСА. Знаете, сколько стоят? Его подарок. Вам за всю жизнь на такие не заработать. Лучше скажите сколько времени?
АНТОН ЛУКИЧ. Без пяти одиннадцать.
АЛИСА. Ой, что сейчас будет. (Алиса начинает лихорадочно приводить себя в порядок, поправлять макияж) Как я вам?
АНТОН ЛУКИЧ. Красивая, как моя жена, царствие ей небесное.
АЛИСА. Сейчас мой приедет. Я же ему письмо передала. Если не бросит свою кикимору, не разведется и не женится на мне, то сегодня ровно в одиннадцать я сброшусь с моста.
АНТОН ЛУКИЧ. С этого?
АЛИСА. С любого... Дедушка, как вы не понимаете. Мне уже двадцать пять. Годы берут свое. Еще парочка лет, не то, что олигарх, прораб замуж не возьмет. А мой Михаил Захарович, между прочим, депутат, при должности немаленькой.
АНТОН ЛУКИЧ. Разве в должности счастье. Я когда со своей Любашей познакомился, у нас на двоих из ценностей пуховое одеяло было. И то наполовину из пуха, наполовину из куриного помета.
АЛИСА. Антон Лукич, Вы бы еще Ленина с кипяточком вспомнили. Времена не те. Жить по-человечески хочется.
АНТОН ЛУКИЧ. Так уж тебе плохо жить?
АЛИСА. Мне обидно. Почему этой грымзе все достается, а мне только три раза в неделю. Я ведь тоже женщина. Мне любовь и ласка нужна.
АНТОН ЛУКИЧ. И зачем тебе этот депутат сдался? Вокруг столько молодых. Будет тебе любовь и ласка.
АЛИСА. Какой от молодых толк. Вот хотя бы посмотрите на этого, что в аптеку побежал. Разве на него можно положиться? Он чуть что вешаться или топиться станет. Так если бы насмерть. Покалечится только, потом всю жизнь за ним ухаживай. Нет, Антон Лукич, уж лучше мой Михал Захарович. А то, что ему сорок шесть, так это только плюс. Больше одной любовницы не потянет.
АНТОН ЛУКИЧ. Тьфу ты. Из-за такого с моста бросаться? Срам, да и только!
АЛИСА. А кто вам сказал, что я собираюсь? Делать больше нечего. Мне жить охота.
АНТОН ЛУКИЧ. А письмо?
АЛИСА. Это для острастки, чтобы поволновался. Он у меня такой порядочный. Другие у них в партии любовниц по статусу заводят, а он меня по любви. Вот узнает, что с моста бросаюсь, сразу женится.
АНТОН ЛУКИЧ. Порядочный! Сволочь он порядочная! Я в два раза его старше, а себе такого не позволяю. Постой. Это не тот ли Михаил Захарович, который от нашего округа баллотировался?.. Я ж за него голосовал...
АЛИСА. Видите, разве ему можно отказать?! Он такая душечка...
АНТОН ЛУКИЧ. Подлец он...
Сердце снова начинает зажимать, Антон Лукич рыскает по карманам в поисках таблетки.
АЛИСА. Что опять прихватило?
АНТОН ЛУКИЧ. Наврала гадалка, сердцем чую, наврала. Запиши адрес, там кошка... У меня кроме нее никого нет. Ты забери ее дочка...
АЛИСА. Нет, только не умирайте!.. Прошу вас, не сейчас!.. Где он ходит? Нашли кого за лекарствами посылать! А хотите я для вас все что угодно сделаю? Хотите поцелую?
Неожиданно появляется Гена.
ГЕНА. Добить дедушку решила своими поцелуями?
АЛИСА. Тебя только за смертью посылать! Дедушка тут чуть не умер, а ты со своими шуточками. Лекарства принес?
ГЕНА. Пришлось три аптеки оббежать, пока нашел дежурную.
Гена протягивает лекарства. Антон Лукич дрожащей рукой достает таблетку, кладет под язык. Боль снова отпускает.
АЛИСА. Легче?
ГЕНА. Дай человеку отдышаться.
АЛИСА. Не лезь не в свое дело!
АНТОН ЛУКИЧ. Вот так лучше. Может гадалка и права была. Сто не сто, а еще поживу. Давайте знакомиться. Меня Антон Лукич зовут.
ГЕНА. Гена.
АЛИСА. Оно и видно, крокодил толстокожий!.. С тебя бы дамские сумочки сносу не знали. Только вид, конечно...
ГЕНА. Интересно, а как зовут нашу принцессу? Просто теряюсь в догадках.
АЛИСА. (Протягивает руку Антону Лукичу) Алиса.
ГЕНА. Оно и видно.
АЛИСА. Что видно?
ГЕНА. Да все видно. Порядочная девушка в набедренной повязке ночью по мостам не лазит.
АЛИСА. Импотент!
ГЕНА. Дура!
АЛИСА. Уж лучше быть дурой, чем импотентом. Неудивительно, что твоя подружка того. Я бы тоже, наверное, без этого умерла...
ГЕНА. Ах, ты дрянь!.. Верочка, она святая. Да ты мизинца ее не стоишь, ноготочка, самого малюсенького!.. Я тебя вот этими руками...
Антон Лукич становится между враждующими, с трудом сдерживает их, чтобы те снова не сцепились.
АЛИСА. Много ты знаешь. Видно, кроме мизинца и ноготочков, ничего не видел. А у нас, женщин, много чего интересного. Вот это ручки, их нужно целовать... Это - плечики, за них можно обнимать...
ГЕНА. Прекрати!..
АЛИСА. Что вы? Дальше самое интересное. Вот это шейка, ее можно ласкать... Вот это губки, я надеюсь, вы знаете, что с ними делают?
ГЕНА. Антон Лукич, дайте я ее сброшу. Сил больше нет выносить эту гадюку. Мне потомки за это памятник поставят!
АНТОН ЛУКИЧ. Хватит или я за себя не ручаюсь. Сцепились, как дворовые псы. Вы же люди. Мужчина и женщина. Как вы не понимаете, может сама судьба свела вас на этом мосту. Может это ваш шанс изменить жизнь. А вы!..
АЛИСА. Кто? Он шанс? Тьфу, тьфу, тьфу, через левое плечо...
ГЕНА. Избавьте меня. Уж лучше с моста...
Алиса и Гена отворачиваются в разные стороны, затем незаметно друг от друга пытаются повернуться и присмотреться. Их взгляды снова встречаются.
ГЕНА и АЛИСА. (В один голос) Нет, что вы!..
В этот момент на мост поднимется мужчина старше сорока в черном дорогом костюме. Рядом с ним двое охранников.
МИХАИЛ ЗАХАРОВИЧ. Алиса, девочка моя. Что ты делаешь? Я объездил полгорода, все мосты. Зачем ты рвешь мое сердце? Ты же знаешь, что я не могу без тебя. Ты моя любовь, моя муза, моя жизнь...
АЛИСА. Сладенький мой, а как ты ранишь мое сердце. Любишь меня, а живешь с другой. Нет Михал Захарович, ты должен раз и навсегда решить. Поставить точку. Я должна быть единственной женщиной. Если ты не бросишь ее, я брошусь вниз. И пусть тебе будет стыдно...
МИХАЛ ЗАХАРОВИЧ. Алиса, ты же знаешь, это невозможно. Она сковала меня. Если бы не дети...
АЛИСА. Я, может, тоже хочу детей. (Начинает рыдать) Нет, если я для тебя ничего не значу, так сразу и скажи. Прощай, я ухожу...
МИХАЛ ЗАХАРОВИЧ. Умоляю, остановись. Я все сделаю. Хочешь, я куплю тебе двухкомнатную квартиру в центре?
АЛИСА. Как же ты мелочен.
МИХАЛ ЗАХАРОВИЧ. Прости, понимаю. Трехкомнатную. Для тебя и наших детей.
АЛИСА. А как же жена? Ты уйдешь от нее?
МИХАЛ ЗАХАРОВИЧ. Подожди совсем немного. Сейчас не время. Скоро перевыборы. Я не должен проиграть. Ты же знаешь ее отец... Меня раздавят, уничтожат... Зачем я тебе жалкий и брошенный?..
АЛИСА. (Перестает плакать) Я тебя люблю всяким, котеночек мой...
ГЕНА. (Ухмыляясь) Ага, всяким. Пионервожатым...
АЛИСА. Не смешно.
Михаил Захарович, наконец, замечает, что Алиса не одна на парапете.
МИХАЛ ЗАХАРОВИЧ. Алиса, кто это? Что за мужчина с тобой? Ты изменяешь мне? Я убью, убью вас обоих...
Михаил Захарович бросается через ограждения, пытается задушить Алису и Гену. Охранники изо всех сил держат его за руки, пытаются оттащить.
АЛИСА. Милый, не слушай его. Как можно ревновать к убогому...
МИХАЛ ЗАХАРОВИЧ. Я не понимаю, кто он тебе? Почему ты посреди ночи с этим человеком? А старик? Кажется, я начинаю догадываться. Нет, не может быть! У вас секта! Это противозаконно. Я не хочу иметь к этому отношения.
ГЕНА. Правильно, езжай подобру-поздорову. А то еще газеты прознают, рейтинг упадет.
АЛИСА. Милый, успокойся, это случайные люди. Я даже не знаю, как они здесь оказались. (Снова начинает плакать) Некому меня защитить. Я совершенно одна...
МИХАЛ ЗАХАРОВИЧ. (Переминается) Прости, это все нервы. Я спасу тебя. А с этими господами мы разберемся. У меня есть друзья в правоохранительных органах. Если мне не изменяет память...
ГЕНА. Главное, чтобы только память. А-то ведь в жизни всякое бывает...
МИХАЛ ЗАХАРОВИЧ. Ах, ты сволочь!.. Я сам с тобой разберусь...
Михаил Захарович с новыми силами бросается на Гену.
АЛИСА. Миленький, не верь ему. Это он со зла. Чтобы меня опорочить. Он решил с моста сброситься, ему нечего терять...
МИХАЛ ЗАХАРОВИЧ. Нечего терять, значит. Сейчас я ему помогу...
Михаил Захарович пытается сбросить Гену с моста. Телохранители мешают ему.
МИХАЛ ЗАХАРОВИЧ. (Телохранителям) Вы кому помогаете, мне или ему? Уволю! Демократам служить будите...
АНТОН ЛУКИЧ. Ну-ну, Михал Захарович, не подрывайте остатки имиджа среди избирателей.
МИХАЛ ЗАХАРОВИЧ. А этот старый гриб оказывается ядовитый! Я сразу понял, он идейный вдохновитель. Мозг. Этот второй - бицепсы. А ты?.. (Смотрит на Алису, затем на короткую юбку) Впрочем, понятно...
АЛИСА. Что тебе понятно? Сам ты грибок заплесневелый. Думаешь, у меня достоинства нет. Думаешь, меня можно как хочешь обзывать. Беги к своей женушке. Пусть она тебе "Взвейтесь кострами" в постели поет...
Из-за дерева появляется женщина в возрасте.
ЖЕНЩИНА. (Поет) Взвейтесь кострами белые ночи, мы пионеры дети рабочих... (Отвешивает мужу пощечину) Ты и это ей рассказал. Предатель. (Снова отвешивает пощечину) Может и "Марсельезу" вы вместе пели? Стахановец ты мой!.. (Опять отвешивает пощечину) Сразу две доменные печи обслуживал. Упарился, поди...
МИХАЛ ЗАХАРОВИЧ. Это незара... незада... недоразумение... Я все объясню. Это мои избиратели. Мы шутим, разыгрываем сценку. (Ищет поддержки у Алисы) Ведь правда?
ЖЕНА. Сценку значит? И какова твоя роль? Кого ты играешь?
МИХАЛ ЗАХАРОВИЧ. Я?
ЖЕНА. Хочешь, я сама догадаюсь? Ты Квазимодо, который предал семью, все самое святое, что только может быть у человека.
МИХАЛ ЗАХАРОВИЧ. Это ошибка. Ты все перепутала. Я, я... теряю дар речи, когда ты так смотришь...
ЖЕНА. А дар лгуна и развратника ты не теряешь? Я обо всем расскажу отцу. Пусть он решает, как с тобой поступить.
МИХАЛ ЗАХАРОВИЧ. Не надо отцу. Все что угодно, только не отцу. Подумай о наших детях, как им будет трудно без папы. Умоляю тебя!.. Он убьет меня!.. Эта женщина для меня ничего не значит. Я люблю лишь тебя...
ЖЕНА. Ты бросишь ее? Скажи вслух, пусть все услышат.
Михаил Захарович кусает губы, не зная, что ответить. Наконец, он решается. Извиняясь, смотрит на Алису.
АЛИСА. Можешь ничего не говорить. Иди-иди, касатик мой. И больше не вылезай из-под юбки жены. Там тебе и место...
МИХАЛ ЗАХАРОВИЧ. Простите, если кого-то обидел. Это недоразумение. Случайность. Сценка...
ЖЕНА. Идем в машину. Не позорься.
Михаил Захарович, как истинный подкаблучник, семенит следом за женой. Позади них идут телохранители.
АНТОН ЛУКИЧ. А все-таки ты, дочка, молодец.
ГЕНА. Правильно его отшила.
АЛИСА. (Рыдает) Вот дура. И чем было плохо три раза в неделю. Я бы его все равно чаще не вынесла. Жизнь закончена. Теперь мне только вниз прыгнуть...
Алиса направляется к краю моста, пытается сброситься вниз. Гена и Антон Лукич удерживают ее. Алиса вырывается, кричит, рыдает.
АЛИСА. Пустите. Вы не имеете права. Я все равно спрыгну...
Выбившись из сил, Алиса затихает.
ГЕНА. Антон Лукич, обещайте, что присмотрите за Алисой. Она еще такая глупая.
АНТОН ЛУКИЧ. А сам-то что?
ГЕНА. Мне без Верочки жизни нет! Я все равно покончу собой.