Аннотация: Один из моих первых рассказов в жанре фентези. Убого, но на первый раз сойдет.
Сердце Единорога
Охотник стоял на палубе корабля и глядел на Вечный Лес. Гигантские, величественные ели, со стволами в три обхвата, возносили свои вершины к низким облакам. Обрывки тумана копились в ложбинах, цеплялись за лапы ветвей. День выдался пасмурным. В глубине бора то тут, то там, вспыхивали огни "светлячков" - мелких, безобидных духов. Лес не был обычным и странник это чувствовал. Он словно живое существо с множеством глаз внимательно изучал ничтожную фигурку человека, стоящего на палубе баржи. И как будто знал, зачем Охотник здесь и что за указ лежал у него в вещевом мешке.
Наконец показался Порт-Нойс, небольшой портовой городок, прижатый Вечным Лесом к берегу Рассветного Океана. Основан он был старателями и промысловиками, жившими от даров обоих. Хотя Лес и был объявлен имперским заповедником, для некоторого зверья сделали исключение. Иногда выходили специальные имперские указы с целью подкорректировать численность того или иного вида. Тогда Порт-Нойс становился центром паломничества добытчиков со всего света.
Лес неспроста назывался Вечным. Он единственный пережил жуткие годины Войн Сфер, когда от заклинаний возникали и погружались континенты, исчезали целые цивилизации. Он сумел выработать свой род магии и отгородиться от гибнущего мира. При этом Лес полностью перестроился - каждый мог найти в нем что-то новое для себя. Старатели обнаружили тут белое золото, редкие породы древесины. А маги-теоретики из Гимеона устраивали целые экспедиции, каждый раз возвращаясь не с пустыми руками.
Но то, ради чего сюда приехал Охотник...
Он достал свиток. Данный императорский указ гласил, что тот, кто добудет и принесет сердце единорога, получит щедрую награду. Будучи в Трайденте, Охотник подхватил много слухов о том, как молодого Императора взбаламутили алхимики, пообещав ему зелье бессмертия. Доверчивость последнего как бы трансформировалась этим указом. Многие хотят жить вечно. Может, существовала какая-то связь между Вечным Лесом и единорогом?
Наконец из тумана выплыла пристань, и Охотник сошел на берег под брань матросов, сопровождающую их извечный спор с грузчиками: что делать раньше - сгружать товар, или грузить.
Он немного постоял на причале, впитывая пространство вокруг. Ощущение недоброй слежки не оставляло его. Затем извлек клочок бумаги и повторил одними губами написанное там имя: "Елизар".
Один из мальчишек-оборванцев, постоянно карауливших богатых приезжих, взялся провожать его. Путь их лежал на окраину городка, к ветхой избушке, поросшей мхом. Получив долгожданную монету, "проводник" радостно вдарил обратно, аж пятки засверкали. Внезапно в душе у странника словно ёкнуло - все, указ, единорог, путешествие, показалось дурным сном. Можно было прямо сейчас вернуться на баржу, и возвратиться в Зимролские топи, продолжать бить болотных медведей. Охотник удивленно потряс головой, гоня прочь возникшие странные мысли. Обычно он всегда доверял своей интуиции, и если его потянуло сюда, то наверняка повод был. На стук долго никто не отвечал, потом внутри кто-то заохал, заворочался, дверь со скрипом открылась, явив взору Охотника маленькую старушку с бадьей. Которую она без промедления опорожнила во двор и также быстро прикрыла за собой дверь, смерив его недобрым взглядом. Заготовленное приветствие клокотнуло у него в горле, так и не выйдя наружу. Он еще раз постучал.
- Э-э-э...а Елизар дома?
В глубине избы послышалось ворчание:
- Ходют тут всякие...знают ведь, что этот гад сумеречный в кабаке, а все равно ходют...не займу, даже и не жди! - тут ее голос возвысился до трагических нот, - Вот позову стражу, мигом вас в "опочивальню" поташшат! Забулдыги!
Идя по направлению к трактиру, Охотник подумал, что в личной жизни у главного лесничего явно не все в порядке. Кабак "Смеющийся поросенок" найти было не трудно, по щедро прущему из него веселью. Возле крыльца, прямо под вывеской, словно оправдывая ее, лежали завсегдатаи. Полумрак помещения шибанул Охотника по носу сложной смесью запахов перегара, потных тел и дымом курильниц, свойственной, пожалуй, всем кабакам. Елизара он определил сразу - по зеленой егерской треуголке. Старик поглощал вино с завидной быстротой, и, судя по независимому виду, платил за это удовольствие сам.
Елизар в свою очередь, несмотря на легкий туман в голове, тоже моментом опознал в вошедшем "клиента". И притом перспективного - на нем был меховой плащ из шкуры болотного медведя, менявшего окрас под окружающий фон. Особого внимания лесничего удостоился дорогой, охотничий, трехзарядный арбалет. Допив остатки, он пальцем поманил его к себе за столик, но шум возникшей потасовки вынудил их выйти на свежий воздух.
Охотник с усмешкой наблюдал за Елизаром, когда старик споласкивал лицо в бочке с водой, громко отфыркиваясь.
- Может завтра зайти?
- Да я уже трезвый, было бы с чего пьянеть. Пойдем в сторожку, по пути все и расскажешь. А ты я, вижу, с Зимролских топей. Ну и как там промысел?
Так они, разговаривая о том, о сем, подошли к избушке. Проходя мимо дома, Елизар дал отмашку молчать, попутно объяснив:
- Тихо. Моя сегодня сильно лютует, казаться ей не резон.
- А то. Был здесь недавно - обласкали.
Лесничий снова махнул рукой, на этот раз обреченно. Уже в сторожке, Охотник решил не рассусоливать и молча показал старику указ. Тот молча ознакомился с ним, лицо его стало хмурым.
- Как же, наслышан. Неужели Император действительно верит в эту чушь насчет бессмертия?
- Лично мне нет никакого дела до того, во что верит наш повелитель. Главное что платит полновесными империалами.
- По тебе не скажешь, что ты сильно нуждаешься в финансах.
- Денег никогда не бывает много. И частью я поделюсь с тобой - человек знающий местные тропы мне не помешает.
- Глупая затея. Я на мифы не охочусь. Нет ни одного доказательства в пользу того, что такой зверь существует. И можно ли его убить.
Охотник достал из-за пазухи лазоревый коготь.
- Это был снежный грифон. Многие сомневались в реальности этого существа, однако я нашел "легенду" и спустил с него шкуру. Так будет и здесь.
- А если все поиски будут впустую?
- Тогда я убью миф. Тоже разновидность охоты. В любом случае тебе будет заплачено. Ну, так как?
- Нет, - старик вздохнул, - Без меня. У меня тут еще дела есть.
Внезапно он оживился.
- Может, подождешь три дня и вместе "по грибы" пойдем? Я тут пару грибниц присмотрел - с руками оторвут...
Охотник отрицательно покачал головой.
Вместе они вышли в сгущающиеся сумерки.
- Зовут-то тебя как? - спросил лесничий, закурив трубку, - Если не секрет.
- Никак. Сирота я, никто не стал имя посвящать. Кличут Охотником, а мне все едино.
- Так нельзя, у каждого должно быть имя. Не голем же ты безжизненный...
Странник промолчал.
Елизар неуклюже потоптался на месте.
- А все-таки... - тут он вновь безнадежно махнул рукой, - Ладно, иди. Только совет тебе дам - когда отправишься, оставь где-нибудь заначку. Не повредит. Да и арбалет мог бы не брать. Хороший, жалко ведь. Пропадет.
- Тебе что ли оставить? Тогда я гарантированно не вернусь.
Старик фыркнул и, развернувшись, пошел в направлении кабака. Голос Охотника догнал его уже издалека.
- А твое имя что означает?
Елизар ничего не ответил, скрывшись за поворотом. Парень пожал плечами и направился к Вечному Лесу.
По пути он достал увесистый кошель, оглянулся. Убедившись, что за ним никто не следует, и, не сбавляя шага, закинул его в близлежащее дупло.
Лесничий вошел в трактир и бросил на стойку десяток золотых монет.
- Гуляют все...
Шум сразу утих. Один пьянчужка даже протрезвел, так не похоже это было на обычно скупого старика.
- Елизар, ты чего?
- Всех угощаю, - повторил лесничий, хмурясь, - По поводу моих поминок.
- Дык, ведь, ты...того...этого...еще живой.
- После такой попойки, не грех будет и отойти на тот свет.
- И то верно! - толпа радостно пошла на штурм винного погреба. Старик пил вместе со всеми, шутил, смеялся. Однако в зрачках у него поселился холод тоски. При этом он выглядел так, словно сбросил с себя тяжелый груз. Буйное веселье продолжилось.
Рассвет застал Охотника, лежащего на поляне. Немигающие глаза, поддернутые пленкой, были устремлены в низкое, свинцовое небо. Где бы он ни находился, такой транс позволял ему слиться с местным эфиром, пропустить через себя знания и отсеять необходимое. Эта способность была у него от рождения, и он никогда о ней не задумывался. Когда странник встал, то уже знал, что и где ему надо искать.
Вечный Лес был великолепен своей суровой красотой. Густой туман спиралями обвивал могучие ветви елей, хрустально позвякивала подмерзшая с утра трава, мерцали "светлячки", мерно ухало в глубине бора неведомое существо. Через три часа Охотник наткнулся на первый след - посреди тропы, на берегу озера, расцвел необычайной прелести цветок. Такие распускались только там, где прошел единорог, чтобы через три минуты завянуть. А значит...
Додумать остальное он не успел, так как у его ног выкопался небольшой коричневый шарик, высунув шипы.
"Сторожевик...", - только и успело пронестись в голове Охотника. Единственное что парень успел сделать - это зажмуриться. Потому что через мгновение раздастся хлопок и его утыканный семечками труп падет оземь. Но гулко стучащее сердце отсчитало три необычайно долгих секунды от рубежа предполагаемой смерти, прежде чем он приоткрыл глаза. "Сторожевик" по-прежнему лежал возле ног, только съежился и безвольно обмяк.
Тут Охотник увидел его.
Единорог направлялся к нему по водной глади озера. Воцарилось безмолвие. Только круги шли по воде, там, где касались его копыта. Эта картина намертво отпечаталась в сознании парня. Мир вокруг стал неимоверно прекрасен, казалось, он одновременно расширился и сжался, замкнувшись в бездонных, фиолетовых глазах приближавшегося зверя. Отражаясь в них, Охотник рос, наполнялся утерянным смыслом. Когда единорог проходил мимо, странник протянул руку и коснулся его. В голове словно взорвался фейерверк образов, эмоций. Ему было больно и хорошо. Он плакал и смеялся, пока цель охоты не скрылась в прибрежных кустах. Сквозь слезы парень смотрел на растущий цветок неземной красоты. Затем сработали, уснувшие было охотничьи рефлексы - он выхватил арбалет и разрядил в то место, где совсем недавно стоял единорог. Далее, не отдавая себе отчет, Охотник размахнулся и вдребезги разнес оружие о ближайшее дерево.
"Что со мной?" - подумал он, глядя на свои трясущиеся руки. В чувство его привел шорох, раздавшийся в кустах. Взгляд метнулся к "грибу-сторожевику". Мысли лихорадочно скакали.
"Грибница выставляет "сторожевики" только на стоянках. Наверняка тот успел таки подать сигнал. И сюда сейчас ломятся "магики" или "мухоморы". Или и те, и другие вместе".
Встречаться с ними Охотнику не было резону, и он, задержав дыхание, с размаху нырнул в озеро. И вовремя. Из кустов показались левитирующие "грибы-магики" и принялись обшаривать местность зелеными лучами. Когда воздух в легких был на исходе, они наконец-то убрались. Намокший меховой плащ упрямо тянул парня на дно, и пришлось его сбросить.
Мокрый и безоружный, он стоял на берегу под пронизывающим ветром, и в нем рождалась злость.
- Глупо, говорите? - спросил Охотник сам себя, недобро усмехнувшись, - Нельзя убить?
Странник наклонился и подобрал "сторожевика", превратившегося в бесполезный кусок органики. Он был создан для убийства, однако единорог подавил это чувство и гриб потерял смысл существования. Уязвленное честолюбие Охотника отождествляло себя сейчас с этим "сторожевиком" - его также смяли и отбросили в сторону. Однако гриб был жив, хотя и утратил волю. И парень знал куда надавить, чтобы через пару секунд раздался взрыв. Охотник раздавил почти увядший цветок и бросился в погоню.
Единорога он настиг на опушке. Тот раздвинул своим рогом пространство и уже шагнул в образовавшуюся светящуюся щель.
- Не-е-ет!!! - этот звериный рев вырвался из глотки Охотника одновременно с броском "сторожевика".
Единорог обернулся.
Летящий в его сторону комочек не желал ему смерти, и он перевел взгляд на человека...
Гулкий взрыв выбросил черную кляксу и по Вечному Лесу прошла судорога. Эта боль умножилась и лопнула в мозгу Охотника, разнеся окружающую вселенную на черно-белые куски.
Очнувшись, парень в первую очередь ощупал череп, и, убедившись в его сохранности, пошел к месту взрыва. Тело единорога было практически цело, если не считать идеально ровного среза по шее с запекшейся кровью. Голова лежала рядом, и Охотник старался на нее не смотреть, дабы не столкнуться с глазами и заключенным в них укором. Злость ушла. Осталось только горечь, как будто произошло непоправимое. Ожесточая себя, парень вынул из сапога нож и в спешке вырезал сердце.
- Никакой ты не бог, - тихо сказал Охотник, сжимая кровавый комок, - Ты всего лишь зверь, каких я убивал тысячами...
Тут его вывернуло наизнанку и он, шатаясь, пошел прочь. Мир терял свои краски и движения. Охотника бил озноб, и он прижимал к себе сердце, словно в надежде, что оно согреет его.
"Тебе ведь не деньги нужны...и не слава..."
"Что же ты здесь ищешь?"
"Смысл?"
"Жизни?"
"Саму жизнь?"
Парень упал, костенеющими пальцами вырыл небольшую ямку и положил туда сердце. Присыпал землей.
"Я не хотел, правда. Покойся в мире."
"Почему ты не ушел? Ведь ты все понимал - ПОЧЕМУ НЕ УШЕЛ?"
"Не ушел, только смотрел на меня всепрощающим взглядом..."
"Встань, иди, иначе замерзнешь, он не хотел бы тебе такой глупой смерти!"
Лес постепенно рассыпался на отдельные фрагменты, быстро тухнущие в темноте. Всхлипывая, Охотник пытался зацепиться за осколки реальности. Вечный Лес. Порт-Нойс. Империя. Вселенная. Бог. Стереть. Уничтожить. Больше не существует.
Странник остался один в том Великом Ничто, что окружало его. Только впереди мерцало белое пятнышко. Приближаясь к нему, Охотник все явственнее видел очертания единорога. Вот он уже на расстоянии вытянутой руки. Вместо фиолетовых глаз бездонные провалы.
"Извини, я не могу вернуть тебе твое сердце. Оно осталось там, в погибшем мире. Может, возьмешь мое?"
Парень прижал руку к груди. В ней билось два сердца.
"Теперь ты - это я, а я - это ты."
Рог единорога рассек Великое Ничто, открылась щель, в которую Охотник и вывалился.
Сквозь подлесок виднелись башни Порт-Нойса. Трехмерность, объемность пространства больно резала взор. Все произошедшее казалось сном. Он провел себя по лицу, и наткнулся на многодневную щетину. Потом прижал руку к груди. Там стучало обычное, человеческое сердце. Показалось ему, или нет, но сквозь него нащупывался другой ритм, ритм жизни и смысла.
Охотник засмеялся, по щекам бежали слезы.
В дупле он обнаружил свой кошель с империалами. Не хватало только десяти монет.
- Ах ты, старый мошенник, - весело пробормотал парень, - Обнаружил таки.
Подойдя к избушке, он принялся колотить в дверь.
- Открывай, Елизар! Это я, голем без имени, сирота! Хотел тебя поблагодарить, а то, что десять монет взял, так то...
На порог вышла жена Елизара. Охотник сразу заметил проплаканные глаза и все понял.
- Когда? - спросил он пересохшим голосом.
- Неделю уж как похоронили... Пришел домой, не сказал ни слова, лег спать. А утром уже холодный, - тут она не выдержала, заплакала, - Дохтур сказал сердце остановилось...
- Сердце, - Охотник утешающее обнял старуху, - Не надо плакать, жизнь идет своим чередом. Я обещал ему...что буду заботиться о вас.
Три дня он жил у вдовы, помогая ей по хозяйству. Наконец-то у него был свой дом и мать, которую он так долго искал.
Ранним утром молодой человек подошел к конторе управляющего. Тот одернул бороду и, оторвавшись от бумаг, спросил:
- Что вам угодно?
- Говорят, у вас есть вакансия старшего лесничего?
- Да, но вообще-то документы на замену уже в столице. Скоро пришлют... Погодите, вы я вижу опытный охотник. Может, мы и сможем что-нибудь устроить. А то оттуда пришлю какого-нибудь проштрафившегося чиновника. Одни убытки. Вы в Порт-Нойсе надолго? Чудесно! Подходите завтра...Эй, вернитесь - вы забыли назвать свое имя!
- Имя? - молодой человек наморщил лоб.
- Ну да, имя. У вас ведь есть имя? - управляющий улыбнулся.
- А что означает имя Елизар? - в свою очередь задал вопрос новый лесничий.
Управляющий растерялся:
- Ну, как вам сказать... Похоже на фиорейский диалект, что-то вроде "Прозревший" или "Обретший мудрость", примерно такой смысл.
- Так вот - имя моё Елизар, - с нажимом сказал охотник, и повторил, - Елизар.
И вышел в нарождающийся день.
А ЭТО -- БОНУС: ФОТКА С ДНЮХИ МОЕЙ СЕСТРЫ. Я ТУТ СЛЕВА.
