Аннотация: ....У людей не должно быть крыльев, иначе они не смогут научиться ходить.... Но кто знает, так ли это?
Дэвид, как и полагается, ходил кругами вокруг белой двери и нервно курил. В голове его проносились сотни образов - недавний разговор на кухне сменялся первым свиданием и первой ссорой, затем помолвкой и свадьбой, ночными играми и битой посудой. Порой он замирал, останавливался, словно весь мир застыл..., хотя нет, показалось. И снова по кругу.
В таком состоянии его застал врач со странным трудно произносимым именем Кармайкл Якобсон. "Бедолага, скоро его предется еще больше "обрадовать",- подумал он. - Выдержит ли? Все выдерживают, никуда не денется... Но лишним не будет иметь при себе нашатырь. На случай непредвиденных."
- Как она?
- Всё в порядке, самочувствие в норме, роды начнутся в самое ближайшее время. Будьте готовы. Вы ведь собираетесь присутствовать при... - Якобсон не успел закончить.
- Да, конечно! Я должен быть рядом с Хелен в такой важный момент нашей жизни! - энергия била из Дэвида ключом, чуть ли не разрывая его на части. "Чтож, выслушает и приутихнет", - решил доктор.
- Думаю, это будет полезно для Хелен видеть вас в столь трудный час. Не вижу причин отказывать вам. Но в таком случае прежде - нам предстоит разговор.
- В чем дело?
- Пройдёмте в кабинет.
Рабочий стол, заваленный бумагами, занимал пол комнаты. Темное помещение слабо освещалось настольной лампой дневного света, занавески были зашторены, за окном шёл дождь. Если б не вечнозеленые стены, вызывающие подсознательный, привитый еще в детстве, ужас, Дэвид бы решил, что его привели в камеру пыток. Он сел на табуретку напротив стола, доктор Якобсон расположился в кресле.
"Давно пора завести специальную должность для таких разговоров, - ворчал доктор. - "Ведь каждый день пару часов тратишь, чтоб объяснить. И зачем? Все равно потом память стирать. А, ладно! Но ведь был бы тут вместо него, акушера с 24-мя годами практики, простой, но умеющий рассказывать сказки парень - было бы все гораздо проще и быстрее. Но нет, все должен сказать лечащий доктор! Так как ему человек доверяет. Эта невидаль, доверие! Где оно сейчас?"
Якобсон сделал вид, что перебирает бумаги. Дэвид нервничал.
- Что случилось? Какие-то проблемы с ребенком?
- Нет, - устало вздохнул доктор, приготовившись к долгому монологу. - Никаких проблем. Ваша жена здорова, ультразвуковой анализ не показал никаких отклонений в развитии ребенка. Всё в порядке.
- Тогда что? Почему нельзя просто...
- Потому что всё не так просто. - Доктор снял очки и положил на стол. - Вы помните своё рождение?
- Кто ж его помнит? - удивился Дэвид.
- Никто не помнит, - продолжал доктор Якобсон. - И хорошо что не помнит, иначе проблем было бы еще больше.
- Я вас не понимаю, доктор.
- Давным-давно....
Давным-давно было море, и море это не имело границ. Его бескрайность манила страждущих романтиков и поглощала их, одного за другим. Его сине-черные волны манили: коснись их, позволь себя принять их, погрузиться целиком, отринуть лишнее. Но ни в коем случае не теряйся, не останавливайся, плыви вперед, дальше, иначе - конец.
И морю тому было название - бездна, поскольку никто никогда не возвращался назад и не рассказывал о том, что на другом берегу. Уходили юноши, уходили девушки, уходили старики и дети, уходили мужчины и женщины. Уходили люди. Земля редела.
Но бездна манила, ибо скрывала за собой всё, чего можно было пожелать: несметные богатства, абсолютные знания, безграничную силу. И каждый, кто мог, стремился к ней.
Каждый, кто мог летать. Ибо море начиналось там, куда устремлялись вершины самых высоких гор. И выше. Ибо этим морем было небо. И лишь те, кто отважился бросать ему вызов, взлетать всё выше и выше, чтоб пронзить его - оказывались в другом мире. В мире, гораздо более высоком и развитом, чем наш.
И были у людей крылья...
- Постойте, док, - прервал его Дэвид. - При чём тут эта сказка и мой сын?
- При том что эти люди - мы. Только очень-очень давно это было.
- Не верю. У людей - крылья? Откуда?
- Не верьте. Но все мы рождаемся с ними. И вы должны быть готовы это увидеть.
- Постойте! Куда же они деваются после того как... неужели...
- Да, мой друг, мы их отрезаем. У людей не должно быть крыльев, иначе они не смогут научиться ходить.
- Физически? - Дэвид изумился.
- Нет духовно! - Доктор начал раздражаться. - Поймите, если человеку оставить крылья, настанет время - и он улетит, как наши собратья давным-давно улетали, пока не договорились оберегать детей от этой опасности. С тех пор только мы, акушеры, знаем правду.
- А я?
- А вам после родов сделают небольшой укол и вы забудете последние 4 часа. Как и все прочие до вас.
- То есть, - Дэвид оторопел, - всем....
- Да, всем. И никуда без этого.
- А если я откажусь?
- Чтож, тогда вам не разрешат присутствовать. И сделают укол прямо сейчас.
- Без вариантов?
- Без.
Дэвид вздохнул, прекрестился. "Опять от меня ничего не зависит, ну что за безумный мир! А теперь еще и это. Впрочем, есть ли разница, могут ли люди летать, все равно забуду через пару часов. Ребенок вырастет здоровым, это главное."