Дехтярев Павел Юрьевич : другие произведения.

Плюс-минус надежда

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:


ПЛЮС - МИНУС НАДЕЖДА

Фантазия о бытии

Глава 1. Белочка, корова, Джоконда.

   Нет ничего... Нет ничего... Нет ничего?
   Но если известно, что нет ничего, то это известно кому-то. Значит, кроме ничего уже есть кто-то, ещё не понимающий, что сам он уже есть! И в следующий миг первой частицей возрождающегося сознания он выделит себя из окружающего ничего. Всё остальное, бесформенное и громадное, обволакивающее со всех сторон, останется снаружи кого-то. Имя остальному - тьма! Есть кто-то и тьма.
   За первой частицей сознания высвобождается вторая, третья... Частицы сливаются воедино, раздвигают тьму, порождают ощущение пространства и некого тела, расположенного в пространстве. Тело бесформенно и неподвижно. Сознание, сначала равномерно распределенное по всему телу, постепенно собирается в единый ком, и, достигнув некой концентрации, рождает первую мысль: ком называется голова. Далее процесс идентификации идёт быстрее. Если тело имеет голову, а в голове имеется мысль - это называется человек. И, скорее всего, этот человек - я! У меня должно быть две руки и две ноги, но это пока не факт. Голова огромна и неуклюжа. Можно попытаться сдвинуть её с места, но лучше этого не делать, потому что она хрустальная. В том смысле, что при любом движении раскалывается на много-много маленьких головок, каждая из которых болит не меньше, чем одна большая.
   Обрывками чёрно-белого кино в голову начинает возвращаться память. Кусочки воспоминаний кружатся хороводом, меняются местами, как стёклышки в калейдоскопе, отказываясь составлять цельную картинку недалёкого прошлого.
   Тьма постепенно перестаёт быть тьмою, преобразуясь из непроглядно черной в серую, потом в белёсую. Это потому, что на голове есть глаза, которые сейчас закрыты веками, и есть свет, слабо пробивающийся сквозь веки. Чтобы открыть глаза и увидеть свет, веки нужно поднять, и я даже пытаюсь это сделать, но сил не хватает. Припоминается, был такой Вий, который тоже не мог сам поднять веки. Мне почему-то не хочется оказаться Вием.
   Постепенно я убеждаюсь в наличии двух рук и двух ног, ими можно пошевелить даже без тяжких последствий для всего остального. Ощупываю руками доступное пространство и догадываюсь, что лежу на чём-то. Как я на это попал, где оно находится и что сему предшествовало - загадка. Ответы на все вопросы где-то рядом, но чтобы их получить, необходимо поднять веки.
   Я делаю попытку номер два. Веки неподвижны, как египетские пирамиды. Вию, кажется, кто-то помогал их поднимать. Позвать бы тоже кого-нибудь на помощь, но то, что называется ртом, забито до краёв сухим и горячим, намертво придавившим язык, не дающим ему повернуться, чтобы произнести даже простое "ох!". Из восстанавливающейся памяти вдруг вывалился старый анекдот про белочку и рогатого бегемота на комоде. Я пытаюсь представить себе рогатого бегемота, но получается почему-то корова c развесистыми рогами, как в мультике про пластилиновую ворону. Корова красная в белый горошек, рога синие, глаза зелёные.
   Я делаю попытку номер три. Моя настойчивость не остаётся без награды. Тайный механизм приводит веки в движение, медленно убирая пелену и окончательно возвращая меня окружающей действительности. Дневной свет ослепляет, но потом утихомиривается, и я обозреваю сначала потолок, потом стену с обоями линялого цвета, диван и часть собственного тела, лежащего на нём. Всё это видено много раз. Это моя квартира. Теперь я уже знаю, что следующим предметом в моём поле зрения будет тумбочка с опрокинутым ниц будильником... Далее комод...
   На углу комода сидит корова с развесистыми рогами, как в мультике про пластилиновую ворону. Корова красная в белый горошек, рога синие, глаза зелёные.
   Я моргнул. Корова не исчезла. Моргнул ещё раз и, приложив немалое усилие, протёр глаза. Корова продолжала сидеть на краю комода.
   - Ну, вот и белочка, - с каким-то даже облегчением, едва ворочая языком, констатировал я, - за диагнозом и к наркологу ходить не надо.
   Я отвёл глаза от видения и уставился на собственный живот, облачённый в мятую рубашку со следами минувшей выпивки и закуски. Вопрос "что делать?" назойливо лез в голову сам собой. Видно, классикам нашим ничто человеческое не было чуждо. Но дать правильный ответ ни одному из них оказалось не под силу. Что уж говорить обо мне? Вся надежда только на явление спасителя в лице подруги Светки. Но её лицо может и не явиться, всё зависит от того, что было вчера. А что было вчера... Память многозначительно отмалчивалась.
   Корова продолжала нагло восседать на комоде, пяля зелёные глаза и принимая мою мебель на собственное стойло. Только вот в стойле нужно стоять, а не сидеть вальяжно, раскинув свои рога чуть ли не на всю квартиру! В организме нарастало раздражение присутствием постороннего животного на приватизированной жилплощади. Может, тебя ещё и прописать здесь? Приведя в действие все четыре конечности и, по мере возможности помогая головой, я приподнялся, и со словами: "Брысь, рогатая!", пнул незваную гостью в пятнистый бок. Корова даже не вздрогнула, а рука, описав полукруг, зачерпнула лишь пригоршню воздуха.
   Да, при нынешней беде со здоровьем без посторонней помощи мне от нежелательной посетительницы вряд ли избавиться. Помощь, например, в виде пива, очень хорошо поправила бы состояние больного, но оно, в отличие от наглых рогатых коров, само собой не появляется. Остаётся надежда на стакан простой водопроводной воды, но чтобы заполучить такое простейшее лекарство, нужно переместиться в кухню или ванную. Тут тоже нужна помощь... Слово какое-то привязчивое. Понятно, что нужна помощь, только чья? Корова сидит на комоде и за водой идти не собирается. Никого более в квартире нет. Но помощь... Что-то я не понимаю, почему в меня прямо-таки втискивается это слово? И этот шум в голове... Ничего странного, если принять во внимание бедственное состояние организма. Но шум как-то необычный, походит на настройку радиоприёмника, с треском, попискиванием, обрывками каких-то слов и фраз. И вдруг, как на красном сигнальном табло в самолёте, в голове вспыхнуло слово "выполнено".
   Нескольких секунд оказалось достаточно для понимания, что выполненное имело ко мне самое прямое отношение. Тело до самых костей обожгло холодом. Видимо, именно так должен чувствовать себя человек, если на него вылить ведро жидкого азота. Конечности приобрели фиолетовый оттенок, голова намертво зафиксировалась на шее, и только где-то над желудком ещё пульсировал крохотный островок тепла. Но через мгновение ощущение тепла начало шириться и расплываться по всем членам и органам, превращаясь в нестерпимый жар, как если бы на месте островка оказался кипятильник на батарейках и неизвестный доброжелатель привёл его в действие. Жар расползался по всем клетками организма, и, не имея выхода, накапливался, множился и шкворчал. Казалось, тело раскалилось и даже слегка отсвечивает красным. "Ещё чуть-чуть, и бифштекс будет готов", - пронеслось в многострадальной, уже готовой к отключению голове.
   Ощущение жара ушло также неожиданно, как и ощущение холода. Сознание боязливо (как бы опять не потеряться?) возвратилось на привычное место и готовилось решить вопрос о наличии в природе кипятильников на батарейках. Однако в следующий миг неодолимый позыв как ветром сдул достаточно массивное тело с лежбища и заставил немалое время провести в уединении в специально предназначенном для этого помещении.
   Отсидка на фаянсовом изделии значительно облегчила общее состояние организма, но в голове царил полный беспорядок. Предположим, корова - галлюцинация, появление которой легко объясняется избытком принятого накануне алкоголя, но температурный экстрим - отнюдь не галлюцинация - не вписывается в законы никакой науки. Может, болезнь новая появилась, вроде малярии? Сбежал из какой-нибудь закрытой лаборатории плазмодий - и вот тебе, Вася, подарок, пользуйся, пока коньки не отбросишь! Прежде подобные заметки в прессе воспринимались мною как страшилки для домохозяек. Теперь, после всего испытанного на собственной шкуре, и не в такое впору поверить.
   Не выдумав ничего путного, я по мере возможности привёл в порядок свой внешний вид, по пути завернул на кухню, исполнив мечту о стакане воды, после чего воровато, одним глазком заглянул в комнату с надеждой на исчезновение рогатого монстра. Увы, корова продолжал восседать на комоде, но теперь её присутствие вопиюще противоречило какой-то новой реалии - обыденной, очевидной, а потому трудно осознаваемой.
   - Что же, всё-таки, здесь происходит? - задав вслух адресованный исключительно самому себе вопрос, я не рассчитывал на получение какого-либо разумного ответа.
   И в этот миг я услышал... ощутил... воспринял... Голос... мысль... понятие... Но это неважно. Голос возвестил: "Объект находится в контакте с энергоинформационной системой, являющейся частью глобального энергоинформационного поля Вселенной".
   Если бы не атеистическое воспитание, я бы поклялся, что именно так должен звучать глас Божий. Но Бога нет, это научный факт. О говорящих коровах слышать не приходилось, да и сомнительно, что в ней может поместиться такой сочный баритон. Лично я молчал, клянусь! Значит в комнате, помимо всех упомянутых персонажей, присутствует кто-то ещё. Как он сказал? Система поля Вселенной, так вроде? Инопланетянин, что ли? Тут же вспомнились летающие тарелки, зелёные человечки и прочая неотъемлемая атрибутика охотников за внеземными цивилизациями. Но в квартире, кроме коровы, ничего лишнего. Инопланетянин в виде красной в белый горошек коровы с синими рогами и зелёными глазами? Ну и что, чем, в принципе, корова хуже зелёного человечка? Ладно, допустим, данное животное инопланетного происхождения и имеет непосредственное отношение к произнесённой фразе...
   Я ещё раз окинул взором комнату в поисках иного объекта для собеседования и, не обнаружив ничего более подходящего, повернулся лицом к рогатой гостье. Как бы ни противоречила здравому смыслу сама возможность беседы человека с разноцветной коровой, но попытка разговора с комодом или тумбочкой выглядела бы ещё более абсурдной. К тому же мебель присутствовала в квартире не первый год и никогда не пыталась вступить со мной в диалог.
   Но тут, не дождавшись, пока я сформулирую вступительную фразу, голос зазвучал вновь: "Видимое изображение есть воплощение первого образа, появившегося в информационном поле объекта в процессе восстановления его после полной утраты. Потеря информационного поля живым вещественным объектом сложной организованной структуры посредством добровольного введения ядовитых химических веществ, наносящих объекту существенный вред, имеет признаки самоуничтожения. Живой объект на протяжении шести с половиной единиц земного времени обладал свойствами неживой материи. Подобные действия не свойственны разумным вещественным объектам в масштабах Вселенной. Необходимо убедиться, что объект после выхода из неживого состояния сохранил функциональность и восстановил качество информационного поля".
   Видимо, под объектом, возвратившимся к жизни, подразумевался я. Теоретически корова тоже могла страдать тяжкой формой похмелья, но с человеком разумным никакая скотина в этом деле тягаться не может. Зато теперь инопланетная сущность голоса не вызывала ни малейшего сомнения, поскольку для нормального землянина потеря информационного поля в процессе пьянки - дело обычное, вовсе не вселенского масштаба.
   Итак, к корове и игре в "холодно-горячо" добавился инопланетянин. Не скажу, что тема контактов с внеземными цивилизациями сильно увлекала меня, но проскакивавшие в газетах или по телевизору сообщения, особенно о похищениях пожилых дамочек пришельцами, я не оставлял без внимания, используя их как благодатный материал для упражнений в юморе и сарказме. Но безоговорочно отрицать внимание к землянам со стороны иных миров всё-таки опрометчиво, а потому моя позиция формулировалась чисто библейски: увижу - поверю, не увижу - не поверю. И вот, пожалуйста, инопланетянин у нас в гостях, как любят выражаться ведущие всяческих шоу! Пусть даже в виде коровы, но, как известно, по одёжке только встречают... Ещё не вижу, но уже почти верю!
   Между тем, пауза в диалоге затягивалась неприлично долго. Пора уже что-то ответить обладателю голоса, начинать налаживать межпланетный контакт. Но ответственность момента опять перепутала появившиеся в голове мысли. Никогда не готовил себя к роли переговорщика с представителями иных миров. Что вообще говорят в таких случаях? Тут, очень кстати, припомнился эпизод из какого-то старого фильма про пионерский лагерь, там ещё директор родителей приветствовал. И, заправив выбившуюся местами из брюк мятую рубашку, проведя пятернёй по шевелюре и пригладив на щеках многодневную небритость, я придал лицу по мере возможности торжественное выражение и обратился к красно-белой ветвисторогой корове:
   - Уважаемый представитель Вселенной! От лица человечества рад приветствовать вас на планете Земля! Надеюсь на плодотворное сотрудничество во всех областях науки и техники, которое обернётся новыми достижениями в освоении космического пространства и установления взаимодружеских и добрососедских отношений с ближайшими к нам цивилизациями!
   Голос молчал, сражённый, видимо, моим красноречием. Собравшись с духом, я продолжил:
   - Из сказанного Вами очевидно, что Вы заметили отдельные недостатки, имеющиеся в нашем обществе, но хочу заверить, что в меру своих сил и возможностей мы с ними боремся и имеем существенные успехи в этом плане. Ваш визит несколько неожиданный, поэтому не могу с цифрами в руках подтвердить сказанное, но уровень пьянства у нас неуклонно снижается и нормой жизни становится трезвый образ жизни...
   И тут я резко замолчал, наконец, ясно осознав, почему всё это время меня не покидало ощущение неправдоподобности происходящего. Ведь после побега в туалет я возвратился в комнату практически трезвым человеком! Всем известно, что исцелить тяжкое похмелье за несколько минут невозможно. Если вдруг такое случилось, окружающее невозможно однозначно принимать за действительность. Значит, это просто сон! Я сплю и во сне мне приснилось, что я проснулся. Теперь легко объяснима и корова, и чудесное избавление от бодуна, и вся эта псевдонаучная галиматья от имени глобальной, как её там, системы. Скоро придет Светка, разбудит, приведёт в чувство...
   И тут опять зазвучал голос, возвестивший: "Энергоинформационные системы не имеют собственного отображения в воспринимаемой объектом области спектра и воплощаются в любой заданный информационным полем объекта образ. Объект в данный момент не находится в состоянии покоя, функциональность систем и органов не позволяет адекватно оценивать окружающую обстановку. Для достижения эмоционального комфорта возможна замена существующего зрительного образа иным по желанию объекта".
   Потребовалось некоторое время, чтобы из воспринятого набора слов мозг составил осмысленную фразу. То, что инопланетянина можно слышать, но нельзя видеть, я уже понял. В реальном мире, под кружку пива с водкой и в хорошей компании, на заданную тему можно научно подискутировать. Но сейчас, пока я не проснулся, в отсутствие выпивки и компании, ситуация походит на просмотр рекламного ролика какого-то кошмарного сна, который всем непременно покажут грядущей ночью. Светка дорогая, ну когда ты уже явишься и избавишь меня от этого бесконечного сновидения. Клянусь, после освобождения от него точно брошу пить! Может быть, даже на неделю!
   В этот момент корова с угла комода исчезла и на её место водрузилась подруга Светка, совершенно голая и в столь откровенной позе, что мне стало жарко, почти как перед мнимым исцелением от похмелья. Надо же, именно такое видение пронеслось в моём сознании секунду назад. Но, согласитесь, представить и увидеть - совсем не одно и то же. И если это сон, то не просто сон, а какой-то сон по заявкам слушателей... То есть, зрителей, конечно. Но таких снов не бывает. Много раз в своей жизни я засыпал с желанием увидеть тот или иной сюжет, но никогда мои пожелания не осуществлялись. Выходит, что я всё-таки проснулся. Но тогда и инопланетянин существует в реальности! Так чему же верить?
   Для окончательного избавления от всех сомнений, я схватил себя за ухо и дёрнул, крепко, не жалея сил. Резкая боль стала решающим аргументом в пользу яви. Тут же вышел на связь до сих пор неопознанный собеседник.
   Голос сказал: "Смена зрительного образа выполнена".
   Я вновь взглянул на образ. Да, не вовремя пришла в голову такая фантазия! Пусть простят меня просвещённые женщины всего мира, но вести учёные диалоги даже с коровой более приемлемо, чем с голой дамой. Думаю, стоит воспользоваться великодушным предложением собеседника и подобрать для него более приемлемый образ, отображающий нечто общечеловеческое.
   В следующие несколько минут на углу комода сменяли друг друга образы двух моих собутыльников, но их непрезентабельный вид никак не вязался с инопланетной сущностью. Генеральный секретарь Брежнев выглядел солидно, но несколько сонно. Мелькнувший, было, образ Гитлера со вскинутой рукой оказался мгновенно отринут по идеологическим убеждениям. Футболист Пеле в жёлтой майке вполне подходил на роль собеседника, но как с ним говорить, если я не знаю ни единого слова по-португальски? Привиделся даже певец Киркоров, но сразу захотелось переключить канал. Внезапно перед глазами мелькнул образ боярыни Морозовой в санях с картины Сурикова... Картина! Вот то, что надо! Пейзаж или портрет? Конечно, портрет. А чей портрет приходит на память в первую очередь? Спустя секунду, по воле моего воображения на углу комода воцарилась Джоконда. Не уверен, что во всех деталях передал образ, созданный Леонардо, но сходство просматривалось. Особенно улыбка. Теперь можно и диалог продолжить с системой... То есть нет, с полем... Непонятно, чем засеянным, однако...
   Будем считать, что приветственные и вступительные слова я уже сказал. Пора переходить к выведыванию у пришельца каких-то чудесных, неизвестных земной науке сведений о строении Вселенной, свойствах материи, способах передачи энергии, средствах межпланетного перемещения... Все это в страшном беспорядке роилось в голове и вместо громадья умных мыслей я задал лишь банальный вопрос: "Вы, простите, с какой планеты будете?"
   Голос сказал: "Определённые места обитания присущи системам, имеющим вещественную основу. Энергоинформационные системы не привязаны к определённым точкам пространства, в том числе планетам".
   Припомнилось, что когда-то давно у нас такое называли космополитизмом и больно за него били. Во Вселенной, видимо, царит демократия и безвизовое пространство.
   Следующий вопрос логично вытек из самого факта завязавшегося диалога: "А откуда вы, система, так хорошо русский знаете? Или в любом уголке Вселенной он обязателен для изучения?
   Голос сказал: "Энергоинформационные системы не нуждаются в промежуточной кодировке передаваемой информации. Передача осуществляется возбуждением импульсов в мозге вещественного объекта, а объект транскрибирует их на известный ему язык".
   Произнесённое в очередной раз словосочетание "вещественный объект" резануло слух. Согласитесь, как-то обидно считаться безымянным объектом. Но и сам я хорош, беседую с представителем целой системы и даже не попытался узнать его имени.
   Мысленно откашлявшись, я тут же решил исправить ситуацию: "Уважаемый... Уважаемая система! На Земле все объекты имеют свои имена и названия. Я, например, Василий. А вас как зовут?" В ответ зазвучал писк, каким у нас на телевидении маскируют нецензурную брань в жарких дискуссиях на политические и криминальные темы. Ну, ладно, ладно, можно без имени, если это такая вселенская тайна! Оставайся тогда просто... Товарищем, вот! Тем более, у меня уже поспел следующий вопрос: "Объясните, Товарищ, чем вы отличаетесь от нас, вещественных... Василиев?"
   Голос сказал: "Вещественные объекты состоят из материи, которая является носителем информационной матрицы. Энергоинформационные системы не имеют вещественной основы, состоят только из энергии и информации. Энергия является носителем информации, информация связывает энергию и не позволяет ей расходоваться неупорядоченно. Расход энергии связан с расходом информации и наоборот. Количество неупорядоченной энергии во Вселенной бесконечно, но для её упорядочения и использования необходима информация. Основными источниками информационных полей являются живые вещественные объекты. Когда вещественные матрицы разрушаются, информационные поля становятся доступным для перемещения на другие носители. Энергоинформационные системы потребляют информацию, связывая при этом неупорядоченную энергию и, таким образом, расширяются. Достигнув критического уровня энергонасыщения, система преобразуется в несколько меньших энергоненасыщенных систем. Так обеспечивается непрерывное взаимонакопление энергии и информации. Все системы образуют единое поле. Это есть высший разум".
   Тут было над чем задуматься. В целом для человечества картина получалась мрачная. Мы - вроде травки на лугу, а они - коровы, которые нас щиплют, топчут, да ещё, поди, и обгаживают. Я взглянул на Джоконду. Что-то у вас, мадам, улыбочка какая-то презрительная стала? Ещё и информацию нашу умыкаете, тати вселенские!
   Голос сказал: "Информация, появившись единожды, уже не исчезает. Меняется только количество и качество носителей конкретной информации. Использование информационных полей вещественных объектов не приводит к сокращению их объёма".
   Да-да, припоминаю, персонаж одной книги тоже утверждал, что рукописи не горят. Получается, что сгорает бумага, но всё, что на ней записывали, остаётся в информационном поле и при соответствующем уровне техники может быть оттуда извлечено и перенесено на любой вещественный носитель? А ещё... Выходит, если человек умирает, от него остаётся информационная матрица (по-нашему, душа, наверно), которая потом включается в энергоинформационную систему и становится частью всеобщего разума?
   Видимо, мысли родились правильные. Комментариев от высшего разума не последовало. Тогда я спросил, есть ли во Вселенной иные вещественные цивилизации и что ожидает в будущем нас, землян.
   Голос сказал: "Количество вещественных цивилизаций бесконечно, но плотность их чрезвычайно мала, радиусы перемещения ограничены, взаимные контакты маловероятны. Будущее непредсказуемо в силу его инвариантности. Возможен вероятностный прогноз. Для вашей цивилизации прогноз негативный. Отсутствует запрет на самоуничтожение, что подтверждается действиями отдельно взятого присутствующего объекта. При неизменности существующих темпов деградации остаточный потенциал составляет не более шести поколений".
   Может быть, кого-то и распёрло бы от гордости, что по нему судят обо всей цивилизации, но мне стало нестерпимо грустно. И за себя, и за цивилизацию. С одной стороны, Товарищу, конечно, не повезло с выбранным представителем человечества, негоже по одному алкашу делать глобальные выводы. В нечастые минуты трезвого существования я прекрасно осознаю, что жить так нельзя, но сознание это существует до очередной попойки. А с другой - так ли сильно отличается страсть к алкоголю от страсти к безудержному набиванию карманов несметными суммами в самых разнообразных валютах во всех уголках планеты? Только масштабы последствий разные. Алкаш тихо губит собственную жизнь, а собиратели денег запросто обрывают тысячи и миллионы чужих жизней, которые мешают их движению по пути обогащения. Выходит, представлять цивилизацию в моём лице не так уж и парадоксально?
   Ответного слова от Товарища не последовало. Джоконда глядела с пониманием и, видимо, разделяла мои воззрения.
   Опять припомнились летающие тарелки, зелёные человечки с большими глазами, путешествия на инопланетных кораблях, о которых написаны тома книг на всех языках мира. Почему везде люди видят одно и то же, а не рогатых коров, змей с петушиными головами, говорящих обезьян, наконец?
   Голос отреагировал незамедлительно: "Образы рождаются в воображении разумных вещественных объектов и отражаются энергоинформационными системами в видимой вещественными объектами части спектра. Именно это происходит сейчас. В информационном поле планеты под влиянием рассказов и описаний сформирован обобщённый образ внеземного летательного аппарата и инопланетянина с наибольшей частотой возникающий в сознании при контактах с высшим разумом".
   В этот момент я вдруг осознал, что давно уже не произношу вслух ни одного слова, однако мы прекрасно общаемся с высшим разумом. Единственное, что создаёт неудобство - постоянное попискивание и шум в голове.
   Голос сказал: "Некоторые понятия и образы не имеют эквивалентов в данной кодировке, используемой для передачи информации. Возбуждаемые в мозге импульсы не преобразуются в слова, а просто затухают, что воспринимается объектом как кратковременный однотонный высокий звук".
   Я в полной мере оценил деликатность высшего разума. Это же надо так вычурно сказать человеку: "Ты - дурак!". Интересно, понимаю ли я хоть половину того, что мне пытаются сказать?
   Джоконда смотрела жалостливо, но надменно. Вдруг лицо её вздрогнуло и пошло рябью, как в телевизоре при плохом сигнале.
   Голос сказал: "Допустимое время контакта с вещественным объектом истекает. Информационное поле восстановлено. Задача контакта выполнена. Полученная от вещественного объекта информация введена и энергетически связана. Контакт не имеет отрицательных последствий для объекта и вещественной системы в целом".
   Я засуетился: то есть, как? А рассказать что-нибудь такое, что потом можно за деньги продать, выдав за собственное изобретение? Какой-нибудь новый способ получения энергии? Какой-нибудь неизвестный материал? Да просто сувенирчик, какого нет и быть не может на Земле...
   Голос сказал: "Вещественные субстанции не транспортируются энергоинформационными системами. Предоставлять информацию вещественным объектам неразумно. Высока вероятность использования знаний для деструктивных целей. Однако есть возможность предоставить энергию. Проведённый анализ информационного поля позволяет считать, что объект имеет намерение избегать в дальнейшем потерь информационного поля. Прошу подтвердить точность сделанных выводов".
   Я мысленно заорал: "Да!!! Да!!! Конечно!!! Да разве ж я один такой..."
   Голос взял небольшую паузу, после которой возвестил: "Модификация энергетического поля выполнена. Вещественный объект навсегда утратил возможность терять информационное поле и превращаться в неживой объект, кроме того обрёл способность избавлять от этой возможности других вещественных объектов. Существенная информация: вещественный объект обязан беречь голову. Подтвердите ещё раз согласие на получение энергии".
   Образ Джоконды стал совсем зыбким. Я терял его!
   "Конечно, согласен! Только как всем этим пользоваться?"
   Голос сказал: "Объяснение введено...". И наступила полнейшая тишина. На комоде ещё подрагивали какие-то непонятные блики, остатки моего и Леонардо да Винчи творчества.
  

Глава 2. Дары непонятные

   Явь ворвалась в сознание обрывком трели звонка. После короткой паузы тишину нарушил скрип отмыкаемого замка, перезвон ключей и стук каблуков. В квартиру влетела Светка.
   - Вася, ты что, совсем плохой? Я пять минут давлю на кнопку, решила, что ты почти умер, а ты тут сидишь, комод созерцаешь! Что, очень плохо после вчерашнего? Мне сказали, ты совсем дерево был. Я тут тебе пива захватила, поправиться слегка. Да что с тобой, хватит тебе комод разглядывать, хоть на меня посмотри, что ли?
   Я с трудом перевёл взгляд на новоявленный вещественный объект. Как там тебе сказали? Совсем дерево? Устаревшие известия, милая, недавний гость уже популярно изложил мне эту новость!
   Светка стояла около дивана при полном параде, но в моём воображении её реальный образ вдруг заслонился сугубо неприличной картинкой, которую я нечаянно усадил на комод вместо ветвисторогого парнокопытного.
   - Вася, ты в норме или как? Ты смотришь на меня как на корову какую-то! Э-э-эй, проснись!
   Она помахала перед моими глазами своей ладошкой.
   И тут я захохотал! Совместились воедино рогатая корова, голая Светка и чопорная Джоконда, создав в итоге умопомрачительного монстра, который, будучи талантливо воплощен на холсте, затмил бы любой из шедевров Сальватора Дали.
   Не понимая, что в её виде такого смешного, Светка на всякий случай решила обидеться, о чём тревожно просигнализировали завязавшиеся бантиком губы и навернувшиеся на глаза слёзы. Обижать даму не хотелось.
   - Ущипни меня, - утерев выступившие от смеха слёзы, я решил ещё раз убедиться в реальности происходящего.
   Дама выполнила просьбу с видимым удовольствием, но обижаться всё ещё не раздумала, надеясь на более вразумительное объяснение моего поведения.
   - Свет, всё нормально, не бери в голову. Сон приснился интересный, ты в нём, между прочим, тоже участвовала. Я только не пойму, до конца проснулся или где-то ещё там...
   Светка верила снам безоговорочно, считая их предвестниками грядущей яви, а потому незамедлительно переключилась на выяснение подробностей:
   - А про что был сон? Другие бабы, кроме меня, там тоже были?
   - Обязательно! - ответил я, - одна рогатая корова и Джоконда.
   - Какая Джоконда? - напряглась Светка, проигнорировав упоминание о корове, - я её знаю?
   - Успокойся, она жила лет триста или четыреста назад, - попытался я закрыть тему.
   Следующий вопрос поразил холодной логичностью:
   - А тогда откуда ты её знаешь?
   - Её портрет Леонардо да Винчи написал, вот по портрету и знаю. Давай пиво! - я решил переключить Светкины мысли на более знакомые ей материи.
   Однако взяв в руки бутылку ещё приятно прохладного напитка, я вдруг понял, что пить его не буду. Ни сейчас, ни вечером, ни завтра. Никогда! Повертев в руках, я поставил бутылку на стол. Ощущение края пропасти, в которую ты смертельно боишься свалиться, в сочетании с неодолимым желанием заглянуть вниз, до самого дна, охватило меня посреди обычной городской квартиры.
   - Вась, ну ты совсем что ли, я тебе ещё и бутылки должна открывать? - раздался где-то рядом возмущённый голос подруги. Всё происходящее она трактовала по-своему, не имея понятия о переполнявших меня ощущениях и сомнениях
   - Свет, не хочу я пива, - моя реплика прозвучала неуверенно и более походила на вопрос, чем на ответ.
   Наступила долгая пауза, поскольку выданная информация страдала, с точки зрения дамы, излишней новизной, а потому таила скрытую угрозу. Светкин взгляд медленно отсканировал моё существо сначала снаружи, потом изнутри.
   - Слушай, Вась, а ты ведь не пьяный. Чего, мне наврали, что вы вчера бухали по-чёрному, да?
   Вариантов ответа могло быть несколько, но выбор самого подходящего прервал звонок, возвестивший, что за дверью появился новый вещественный объект.
   В комнату, плавно раскачиваясь и страшно благоухая, вплыла особь очень большого размера с сине-зелёным пятном вместо лица. Подчиняясь давно приобретённому инстинкту, она двигалась строго в направлении бутылки, пиво из которой исчезло за неподвластный измерению промежуток времени. После этого сине-зелёное явление упало на диван и равномерно растеклось по поверхности, предоставив наблюдателям возможность для проведения идентификации.
   - Ой, Тосик, ты откуда такой нездоровый? - воскликнула Светка. - А Васька сказал, что вы вчера не бухали?
   Я оставил без внимания Светкины домыслы насчёт вчерашнего, потому что вдруг очень отчетливо представил, что необходимо делать. Нужно пройти на кухню, набрать в стакан воды, поставить на стол и несколько секунд перемешивать воду указательным пальцем левой руки по часовой стрелке, вращая при этом правой рукой стакан против часовой стрелки. Затем я должен отпить из стакана один глоток и выплюнуть его. Всё остальное дать выпить страдальцу Тосику.
   Выполнив абсолютно автоматически весь предписанный шаманский обряд, я со стаканом в руке явился в комнату.
   - Это что? - поинтересовалась Светка.
   А кто его знает, мелькнул в голове наиболее точный ответ на заданный вопрос. Но дабы избежать последующих объяснений и уточнений, пришлось соврать:
   - Водка. Нужно же человеку похмелиться.
   Тосика вопрос о содержимом стакана не волновал. Думаю, в нынешнем состоянии он влил бы в себя любую жидкость.
   Всё, что далее происходило с подопытным алкоголиком, я чуть раньше испытал на собственном теле, но изнутри. Теперь же появилась возможность наблюдать внешние проявления чудесного исцеления. Сначала цвет лица с сине-зелёного изменился почти до белого, тело пациента забилось мелкой дрожью, затем порозовело, покраснело и, наконец, стал багровым. Спустя минуту Тосик открыл глаза, и, не понимая где находится, беспокойно забегал глазами по сторонам в поисках чего-то жизненно важного. Для прошедшего подобное испытание понять причину его тревоги не составило труда.
   - Туда! - я ткнул пальцем в сторону туалета.
   Тосик птицей взлетел с дивана и скрылся за дверью.
   - Ты его отравил, да? - раздался испуганный шёпот Светки.
   - Нет, скорее наоборот, - не совсем уверенно, но с большой надеждой отозвался я. И мы оба уставились на дверь, из-за которой раздавались устрашающие всё живое звуки.
   Когда процесс закончился, Тосик ввалился в комнату и задал первый ожидаемый мною вопрос:
   - Вась, ты что, мне в зад кипятильник засунул?
   Ответ я тщательно подготовил заранее:
   - Вовсе нет, я просто дал проглотить тебе кипятильник на батарейках, а потом включил его.
   Тосик посмотрел на меня недоверчиво и задал второй ожидаемый мною вопрос:
   - А что, бывают кипятильники на батарейках?
   - Конечно, ещё и радиоуправляемые! Скажи лучше, как у тебя состояние, похмелье не очень тревожит?
   Озадаченный столь неожиданным вопросом, Тосик долго, придирчиво, со всей тщательностью прислушался к себе, потом внимательно посмотрел на нас со Светкой, и, наконец, произнёс:
   - Не знаю, как вы это сделали... Но знаю, что так не бывает.
   - Дорогой друг, - мой задушевный тон не на шутку обеспокоил Тосика, - как честный человек, обязан тебя предупредить, что это, наверно, навсегда.
   - Навсегда что?
   - Просто ты больше никогда в жизни не выпьешь ни капли спиртного!
   Друг непонимающе посмотрел в мою сторону и вдруг разразился залпом звонкого, почти детского, смеха. Сняв таким образом внутреннее напряжение и утерев навернувшиеся слёзы, он обратился ко мне как взрослый, умудрённый опытом человек разговаривает с возомнившим о себе лишку подростком:
   - Тебе ли, мой верный собутыльник Василий, не знать, как меня два раза зашивали и два раза возили к гипнотизёру! Сколько раз меня заговаривали бабки уже и не сочту! И что? Неделя, месяц, максимум полтора - и дальше новый виток гонки возлияний! А ты, напоив меня стаканом водопроводной воды, решил...
   Монолог мог затянуться надолго, потому требовалось прикончить его в зародыше:
   - Света, дай, пожалуйста, пиво!
   Подруга вытащила бутылку из сумки и сунула мне. Она не понимала, что за представление затеяно, но необычность происходящего подогревала интерес к действу.
   - Пей! - я протянул пиво Тосику.
   Он резво ухватил бутылку левой рукой, намереваясь другой просто сковырнуть металлический колпачок с горлышка и одним глотком опорожнить посуду. Как делал это сто тысяч раз в жизни... Но теперь десница нерешительно зависла над пробкой, и эта нерешительность руки удивительным образом передалась всему организму и отразилась в недоуменном, даже чуть испуганном взгляде и хрипотце голоса:
   - Слушай... Чего-то не хочется...
   Некоторое время все молчали. Тосик всё ещё держал непочатую бутылку в руке и как бы прислушивался к внутреннему голосу, вдруг он опомнится и скомандует: "Давай!". Потом поставил бутылку на тумбочку, осторожно прошёлся взад-вперёд по комнате, и тихо, чтобы, не дай Бог, не спугнуть, спросил:
   - И что, вот так просто? Ты уверен, что навсегда?
   - Не уверен, но очень надеюсь!
   - И ты тоже?
   - И я тоже!
   - А Светка?
   Мы оба повернули головы в сторону присутствовавшей дамы. Светка сидела на диване и потягивала пиво из горлышка только что открытой бутылки. Под тяжестью взглядов двух мужиков она слегка поперхнулась и чуть не выронила ёмкость из рук:
   - Ну, ребята, вы же не захотели, а у меня жажда.
   Мы с Тосиком переглянулись:
   - Да всё в порядке, Свет, допивай!
   Дабы не смутить даму окончательно, мы переместились на кухню, где Тосик занялся приготовлением какой-то еды и выпытыванием способа мгновенного избавления от похмельного синдрома. Но описывать все аномалии текущего дня я не торопился, отделываясь шутливыми репликами или загадочным молчанием. В голове нестройным хороводом кружили события и персонажи, то образуя некую единую картину, то опять рассыпаясь на отдельные фрагменты, пока не оформились в совершенно парадоксальную мысль: одно необъяснимое явление, практически равнозначное нынешнему контакту с инопланетянином, в моей жизни уже произошло. Но, в отличие от вселенского гостя, навсегда убывшего по неотложным делам, это явление никуда не пропало и сейчас сидит в соседней комнате, балуясь пивом.
   До сегодняшнего дня случившееся прошлой осенью казалось не более чем удивительным стечением обстоятельств, прихотью судьбы, упрямством или глупостью действующих лиц, то есть имело объяснение вполне земное, понятное. Однако теперь событие выглядело как-то иначе...
   Всё начиналось прозаично и не сулило никаких неожиданностей. В один из солнечных, но уже ощутимо прохладных дней, мы с Тосиком и надеждой на опохмел расположились на единственной пригодной для сидения лавочке, сохранившейся на единственном в городе бульваре. Надежда имела вполне материальный вид и называлась фотоаппарат "Зенит". Ненавязчивые попытки сбыть пробегавшим мимо гражданам материальную ценность даже за очень символические деньги наталкивались на стену непонимания, а то и откровенного презрения. Регулярные коммерческие неудачи уже порядком расшатали наши нервные системы и грозили вылиться в конфликт с каким-нибудь очередным потенциальным покупателем. Но судьба уберегла жаждущих поправки здоровья алкоголиков от очень вероятного свидания с правоохранительными органами, нежданно явив нашим взорам очаровательную светловолосую девушку, вид которой тотчас заставил забыть о похмелье, неликвидном товаре и холоде. Как все нормальные мужики, мы мгновенно превратились в тонких эстетов и профессиональных ценителей женских достоинств, дабы ни в коем случае не упустить малейших нюансов в облике мимолётного видения, которое через миг растает в призрачном далёко. Однако, к нашему неописуемому удивлению, видение от таяния отказалось, а остановилась возле лавочки и обратилась с вопросом, загнавшим нас в весьма озадаченное состояние:
   - Мальчики, а можно позвонить с вашего аппарата, а то у меня батарейка кончилась? - и в доказательство своих слов помахала у нас перед носом умершим мобильником.
   Мы глянули на мобильник, перевели взгляд на наш предмет торга, явно не тянувший на звание переговорного устройства, потом подняли глаза и уставились на девушку в полной уверенности, что сейчас из-за ближайшего куста выскочит толпа с криком: "Улыбнитесь, вас снимает скрытая камера!". Но предмет эстетического наслаждения и умственного напряжения был вполне серьезен, и версия о розыгрыше постепенно улетучивалась, уступая место иному, но тоже вполне адекватному объяснению происходящего: девушка настолько глупа, что не понимает назначения имеющегося у нас предмета.
   Первым вступить в диалог решился Тосик:
   - Видите ли, девушка, это фотоаппарат...
   Девушка удивлённо вскинула брови:
   - Ну и что? Я, например, своим телефоном могу сфотографировать, а почему с вашего фотоаппарата я не могу позвонить?
   Мы опять уставились друг на друга, потом на даму. Интуиция подсказывала необходимость поиска очень нестандартного ответа. И, совершенно непроизвольно, я вдруг выпалил:
   - Девушка, а купите у нас фотоаппарат? Он практически вечный, у него никогда не садятся батарейки, потому что он ручной и старенький, вот, видите, на нём еще эмблема московской олимпиады сохранилась. Даже инструкция есть...
   Покупательница с недоверием взяла аппарат, осмотрела со всех сторон и задала вопрос ещё более странный:
   - А он мне нужен?
   - Да!!! - вырвался синхронный рёв из двух предвкушающих скорую и неминуемую победу глоток
   - А сколько стоит?
   - Сто рублей! - теперь уже осторожно, чтобы не вспугнуть удачу, выдохнули мы.
   В следующий миг заветная сотня, зажатая в кулак, уже неслась вместе с Тосиком к ближайшей торговой точке, а я давал удачливой покупательнице необходимые разъяснения обо всех преимуществах использовании плёночного фотоаппарата вместо мобильного телефона в части удовлетворения её личных потребностей.
   Тосик возвратился с двумя бутылками водки, дама, сжимая в руках покупку, собралась откланяться, но в порыве нагрянувших чувств мы наперебой начали уговаривать её составить нам компанию.
   - Ну, мальчики, я же не пью водку, - попыталась отбиться от наших предложений новая знакомая.
   - И правильно, и не надо, - поддержали мы хором её точку зрения, - водку мы сами выпьем! Вы только посидите, украсьте собою наш мужской коллектив!
   И она согласилась. Затем дала нам ещё сто рублей, уже просто так. Окончания праздника ни Тосик, ни я не помнили, однако очнулись в моей квартире, на полу. А на диване сидела новая знакомая и грустно обозревала двух особей, чисто по недоразумению называющихся людьми.
   Потом Светка рассказывала, как она с бульвара доставляла наши тела по едва выговоренному мной адресу, как по очереди затаскивала на второй этаж, как долго не могла открыть давно требовавший ремонта замок...
   - Свет, а на кой мы тогда тебе сдались? - не раз и не два допытывался потом я.
   - Ой, Вася, ну холодно же было, я там замёрзла с вами, - простодушно отвечала подруга, и чистый взгляд её не таил ни малейшего подвоха.
   Так возник наш тройственный союз. Тосик очень скоро оказался третьим лишним, но ничуть об этом не горевал. Его опекали родители, братья, сёстры, племянники и куча иных родственников, суматошно радеющих о своём семейном уроде. У меня и Светки ни близкой, ни дальней родни не имелось. Отныне мы пытались заботиться друг о друге, но зачастую ничего путного из этих попыток не выходило.
   В отличие от нас, из всех спиртных напитков Светка употребляла только пиво. Но в исключительных случаях, свидетелем и причиной которых пару раз мне довелось быть, выведенная из себя подруга залпом выпивала гранёный стакан водки, занюхивала её носовым платочком и тотчас перемещалась в царство Морфея.
   О себе дама предпочитала ничего не рассказывать, но со временем я узнал, что живёт она одна в двухкомнатной квартире, работает где-то в аптеке, успела дважды развестись с мужьями, один из которых был чуть ли не олигарх, грозивший после развода закатать бывшую супругу в асфальт, чтобы она никому более не досталась. Но обещание осталось не выполненным, поскольку вскоре грозного мужа обстоятельства вынудили покинуть пределы Родины чуть ли не без штанов. Однажды я попросил Светку рассказать о своих прежних спутниках жизни, но она глянула сквозь меня и воскликнула:
   - Ой, Вася, ну что я тебе про всяких козлов рассказывать буду! Сходи в зоопарк, там на табличках про них всё написано.
   Спустя некоторое время наши отношения плавно перетекли из знакомства в гражданский брак. В редкие минуты трезвости я мучился поисками ответа на вопрос, зачем ей, такой красивой и молодой, нужен спившийся сорокалетний мужик, перебивающийся случайными заработками, мгновенно улетающими на очередную порцию пойла. Однажды, осознав своё полное бессилие понять мотивы её поступка, я просто начал дико орать, чтобы она выметалась и никогда больше не появлялась в моей квартире, что мне не нужны такие вот няньки, что бабы с её внешностью должны стоять на панели и зарабатывать огромные деньги, а не возиться с алкашами-переростками... Я оскорблял её самыми жестокими словами в надежде, что дама, в конце концов, хлопнет дверью и навсегда забудет обо мне как о страшном сне.
   И она хлопнула! Но не по выстроенному в моём воображении сценарию. Тонко уловив момент, когда монолог подходил к апогею, Светка открыла дверь и со словами: " Я, Вася, конечно, глупая, но не дура, а ты - умный, но - дурак", неожиданно крепким пинком под зад вышибла меня на лестничную площадку в халате и тапочках на босу ногу и закрыла дверь на замок. Зимний вечер на дворе в сочетании с разбитыми стёклами в окнах подъезда быстро понизили градус воинственности настроя, но на вкрадчивую просьбу допустить собственника на законную жилую площадь, последовал суровый совет пойти погулять на панель и заработать заодно огромные деньжищи. Чтоб тебе заработки на панели праздником не казались, ехидно пояснили из-за двери.
   А ещё минут через пятнадцать дверь открылась сама без всяких предварительных условий и Светка, как ни в чём ни бывало, окинув рассеянным взглядом начавшее синеть тело, констатировала:
   - Ой, Вася, что-то ты какой-то взъерошенный!
   К себе в квартиру Светка пригласила меня единственный раз из-за острой необходимости применения грубой физической силы. Следовало поменять местами мебель, перевесить карнизы, какой-то ненужный хлам просто вынести на мусорку. Процесс двигался к успешному завершению, когда, отодвинув от стены очередной шкаф, я обнаружил там завалившийся глянцевый журнал десятилетней давности. На случайно открытой странице мелькнуло фото девушки, чрезвычайно похожей на Светку, в окружении таких же молоденьких очаровашек. Подпись гласила, что участницы конкурса красоты в ближайшее воскресенье определят первую красавицу области, которая поедет на очередной конкурс "Мисс Россия". Влетевшая в комнату подруга, застав меня за пристальным изучением фото, журнал немедленно конфисковала, а на вопрос о сходстве пожала плечами:
   - Вася, да они все на одно лицо, потому как молодые. Вот и я тоже почти молодая, значит, на них похожая.
   Однако в нашем мире трудно утаить не только шило в мешке, но даже чёрную кошку в тёмной комнате. Запомнив год проведения конкурса, я без труда нашёл множество репортажей о его исходе и большую фотографию "Мисс Область" под руку с пожилым, но отчаянно молодящимся мужчиной, её спонсором и с недавних пор женихом. Никаких сомнений, что это Светка с одним из своих козлов, не осталось. Но когда моя осведомлённость о её былом успехе дошла до подруги, впервые за время знакомства она серьёзно обиделась и вылетела из квартиры, хлопнув дверью, зло бросив напоследок:
   - Будь я такая красавица, чего бы я тут рядом с тобой делала!
   Она не появлялась почти месяц. Потом вернулась, как будто ушла только вчера вечером, а на мой молчаливый вопрос тихонько прошептала:
   - Забудь!
   Что именно следовало забыть, она не уточнила. Я решил забыть всё и в очередной раз напился.
   С момента знакомства и ещё достаточно долго после него Светка воспринималась нами как типичная блондинка из анекдота, которая высматривает в небе дохлую птичку. И вот теперь, именно сегодня, у меня возникло подозрение, что, в отличие от большинства мелькающих на экранах и страницах красавиц, тщательно натягивающих на лица маски светскости и интеллекта, из-под которых вываливаются гроздья глупости, Светка, наоборот, под маской глупости прячет никому не известное истинное лицо. Зачем ей нужен такой маскарад - не знаю. Наверно, так проще жить в этом дурацком мире.
   Вот такой дар преподнесла мне судьба, не объяснив, что с ним делать. Как и с даром, полученным от нынешнего вселенского гостя. Но тут, несмотря на кучу остававшихся без ответов вопросов, ситуация обрела относительную ясность. Внеземной разум действительно наградил меня способностью избавлять людей от похмелья. Вполне благообразный вид Тосика служил тому наглядным подтверждением. Настала пора перейти к конкретным объяснениям.
   В нескольких словах и без лишних подробностей я обрисовал другу ситуацию встречи с очевидным-невероятным. К величайшему изумлению, Тосик воспринял рассказ без тени сомнения в его правдивости. Чудесная поправка здоровья за несколько минут стал для него столь грандиозным событием, что встреча с инопланетянином на этом фоне выглядела мелким происшествием. Он только поинтересовался:
   - А что значит голову беречь, как думаешь?
   Подробного ответа на этот вопрос гость дать не успел. Приходилось что-то домысливать и как-то фантазировать.
   - Ну-у-у... Думаю, что нельзя бить по голове... Сильно...
   - Что будет, если ударить?
   - Ты, это, не экспериментируй без нужды, - охладил я энтузиазм друга, который уже озирал кухню в поисках подходящего орудия.
   - А, например, если ты менингитом заболеешь, это будет считаться повреждением головы? Или тебя клещ энцефалитный укусит? - как ребёнку, получившему новую игрушку, Тосику не терпелось разобрать и посмотреть, что произошло внутри моей головы.
   - Да не знаю я! Может будет, может нет! Время покажет. Посижу дома, чтобы инфекцию не подхватить.
   Но Тосик не успокаивался:
   - Попроси Светку, пусть она тебе таблеток принесёт, шипучих таких, знаешь? Говорят, они от простуды хорошо помогают.
   - Ладно тебе, с таблетками. Прежде нужно убедиться, что нас не потянет к выпивке ни грядущим вечером, ни завтрашним утром.
   Однако эти сроки показались Тосику несерьёзными. До завтрашнего утра и без всяких пришельцев можно свободно продержаться, пояснил друг. Посовещавшись, мы условились не встречаться целую неделю. Светка до поры осталась в неведении глобальных перемен, случившихся в нашей жизни.
  

Глава 3. Плюс надежда

   Минула неделя, и, сидя на том самом диване в моём жилище, мы делились своими впечатлениями.
   - Нет, оно как-то мягче стало, - задумчиво вещал Тосик, - первые два дня даже до бутылки с водкой дотронуться не мог. Потом ничего, нормально, беру, кручу-верчу, открываю, наливаю... И всё! Не то, что там от лекарств, страх, отвращение... Просто не хочу! Вроде как мы с водкой в параллельных мирах: она там, я здесь, и никак мы не пересекаемся. Такая вот ерунда, понимаешь...
   За малыми нюансами мои ощущения описывались теми же словами.
   - А как ты думаешь, что в стакане получается? - интерес друга к познанию неизведанного уже вылезал за рамки обычного любопытства.
   - Не знаю я. Ты ведь сам пил, не помнишь, что ли?
   - Как пил - не помню, - сознался Тосик, - помню только, как в туалет побежал.
   Наше общение прервала влетевшая в квартиру Светка с неизменным предложением:
   - Ребята, пиво будете?
   Мы загадочно переглянулись, и Тосик ответил за обоих:
   - Света, мы теперь не пьем!
   - Можно подумать, я вам пить предлагаю, - возмутилась дама, - я вам пиво предлагаю.
   - Алкоголь - яд! - изрёк я банальный лозунг борцов за трезвость всех времён и народов, - И не надо думать, что в пиве он как витамин для организма!
   - Ну, и дураки! - закрыла дискуссию Светка. - Сейчас завидовать мне начнёте!
   Она завозилась с пивом, а мы прошли на кухню, и я продемонстрировал Тосику метод получения целебного напитка.
   - И это всё? - товарищ глядел недоверчиво и удивлённо, - никаких там заговоров, порошков, молитв, вхождений в контакт?
   - Всё, лекарство готово к употреблению!
   - Испробуем? - Тосик скосил взгляд в сторону ничего не подозревающей Светки.
   - Нет! - резко возразил я, - алкоголизм ей точно не грозит. Пусть радуется жизни, и пиву в том числе.
   Мы опять уставились на стакан.
   - Ну, что, тряхнём стариной? - бодро вопросил Тосик.
   - В каком смысле?
   - Будем исследовать полученную субстанцию! - твёрдо заявил друг, заставив вспомнить, что употребление спиртного в лошадиных дозах не всегда было нашей основной профессией.
   В прошлой жизни мы трудились научными сотрудниками в биологическом институте и решали совершенно необходимые для процветания нашего сельского хозяйства задачи. Каждый молодой сотрудник обязан был знать, что задача номер один - защита диссертации. Именно этот процесс вносил наибольший вклад в развитие науки. Как часто бывает у молодых и зелёных, мы с Тосиком имели иную точку зрения и, получив распределение в исследовательский институт, вполне искренне готовились к научным открытиям, всемирному признанию, а там, глядишь, и Нобелевской премии. О своих намерениях мы чистосердечно поведали на собеседовании заведующему лабораторией, под мудрым руководством которого нам надлежало совершать запланированные подвиги. Наши намерения были оценены коротко и сдержанно, после чего мы выслушали назидательную лекцию, суть которой сводилась к короткой установке: наука - хорошо, но кандидатская - неизбежность. Только диссертация даёт возможность занять в перспективе хорошую должность, только она способствует материальному достатку, только остепенённый член научного сообщества имеет право называться учёным. А потому, мальчики, вот вам темы будущих работ, с которыми вас может разлучить только успешная защита.
   О темах диссертаций, в разное время защищённых в нашем институте, складывались легенды и мифы. Рассказывали, что один аспирант, имевший связи в самой Москве, раздобыл крохотный образец якобы лунного грунта, на котором обнаружил след какой-то неизвестной на Земле бактерии. Был ли тот образец лунным и был ли он вообще, никто толком не интересовался. Но на учёном совете один вредный доктор, которого и пригласили-то на заседание только для кворума, вдруг попросил показать этот самый образец. Но диссертант к защите подготовился основательно и продемонстрировал всем неверующим бумагу, согласно которой образцы лунного грунта не подлежат показу посторонним лицам, не дававшим подписку о неразглашении государственной тайны. Вы, уважаемый член учёного совета, такую подписку давали? Увы, не видать вам камушка!
   Перед другим диссертантом ставилась весьма практическая задача увеличить срок хранения яблок вплоть до следующего сезона. И, как выяснилось на защите, задача была решена с блеском. Гордый претендент притащил в зал заседаний целый ящик прошлогодних яблок, охотно демонстрируя отсутствие каких-либо видимых изъянов на плодах. Единственное, что насторожило участников заседания - некий маслянистый налёт на поверхности фруктов. Автору тут же задали вопрос, а чем это ваши яблочки обработаны? Прозвучавшая в ответ мудрёная химическая формула способствовала мгновенному возврату в ящик все растащенных, было, на пробу плодов. И тогда поднялся тот самый вредный доктор и спросил, пробовал ли претендент кушать так бережно сохранённый его усилиями продукт? Конечно, нет, ответил диссертант, передо мной ставилась задача обеспечить сохранность, всё остальное - не моя компетенция.
   Однажды в институт приехал на обучение целевой аспирант из одной автономной республики, руководство которой планировало поднять уровень животноводства на недосягаемую для соседних регионов высоту. Вот только кормовая база для осуществления такого замысла оказалась слабовата, а соседи кормами не делились, потому как знали о коварном плане автономов. Аспиранта обязали изыскать новые возможности удовлетворения аппетита прожорливых бурёнок и зорек. Перерыв кучу специальной литературы, молодой человек, наконец, наступил на хвост удаче и с победным кличем "Ух, ты!" бросился к руководителю. Оказалось, то ли в Австралии, то ли в Африке какой-то фермер соорудил специальные бассейны, в которых разводит водоросль хлореллу и скармливает её крупному рогатому скоту, отчего тот на глазах набирает фантастическую массу и даёт не менее фантастические удои. Несложные подсчёты показывали, что для достижения недосягаемых высот в республике нужно построить всего-то штук сто таких бассейнов. Научный руководитель аспиранта важно покивал головой в знак согласия, руководитель автономии пообещал установить бронзовый бюст на родине героя и выбить финансирование для сооружения объектов кормопроизводства. Подошла пора защиты диссертации. Аспирант, почти кандидат, с важным видом рассказывал о процессе производства биомассы хлореллы, о строительстве бассейнов и грядущих привесах. Но вредный доктор, каким-то образом просочившийся и на этот учёный совет, вдруг спросил, как же проходит процесс кормления. Молодой человек сразу погрустнел, вздохнул и поведал, что неблагодарные коровы отказываются есть специально для них выращенный деликатес, а на принудительное запихивание болотной зелени в глотку реагируют таким обильным поносом, что скотники в течение часа после кормёжки не рискуют заходить загоны. В итоге диссертация была защищена, а все неудачи в поднятии уровня животноводства списали на привередливых коров, так и не осознавших своего счастья в свете новых научных веяний.
   Нам с Тосиком в своих научных изысканиях тоже пришлось столкнуться с немалой экзотикой. В институте уже не одно поколение диссертантов изучало способность различных растительных объектов продуцировать некое вещество, очень перспективное с точки зрения борьбы с морщинистостью шкур крупного рогатого скота. Необходимость борьбы с этим явлением доказал в далёких сороковых годах известный академик. Он же выдвинул гипотезу о неизбежной победе над морщинистостью с помощью именно этого вещества. С тех пор вещество искали в растениях всех семейств и родов, произрастающих в полях, лугах и дубравах на территории нашей страны. Ко времени нашего появления в институте все отечественные растения оказались исследованными, а потому Тосику выпало искать вещество в маракуйе, а мне - в папайе. В средних широтах растения с такими фривольными для русского уха названиями можно было отыскать только в ботанических атласах. Но для решения подобных проблем и дан диссертанту научный руководитель. Задействовав неисчислимые связи в научных и административных кругах, он добился разрешения на ввоз раз в год, в виде исключения и сугубо для научных целей, этих невиданных даров тропических плантаций. Первая партия экзотических плодов так и не послужила науке, попав исключительно на столы отдельных представителей тех самых кругов. Поиски крайне необходимого крупному рогатому скоту вещества пришлось отложить до следующего года, но тут грянула разруха. Институт развалился, а с ним вместе развалились сотни человеческих судеб. Бывшие старшие и младшие потянулись кто куда. Кое-кому повезло. Остальным - нет. Тосик и я оказались в толпе остальных.
   И вот теперь, вопреки годам алкогольной деградации, жажда познания неведомого овладела нами с прежней силой.
   - А как бы нам его исследовать? - вопрос бывшего научного сотрудника прозвучал риторически, поскольку в обычной городской квартире крайне редко можно обнаружить установки РСА, ЯМР, ЭМ, МС, на худой конец просто старенький хроматограф или спектрофотометр. Практически мы располагали только одним хорошо известным всем домохозяйкам мира методом анализа - органолептическим, для выполнения которого требуются вкус, зрение, обоняние, осязание, имевшиеся у нас по комплекту на каждого.
   Набрав из-под крана в другой стакан исходную жидкость, мы поставили оба стакана на стол и посмотрели сквозь них на окно. Лёгкой мути в стаканах плавало поровну. Затем, как истинные учёные, мы по очереди понюхали содержимое. Пахло одинаково: слегка хлоркой и чуть-чуть болотом. Вкус содержимого стаканов вполне соответствовал запаху.
   Дальше мы ничего проанализировать не успели, ибо влетевшая на кухню и застукавшая нас с поднятыми наизготовку полными стаканами в руках Светка тут же извратила суть производимых манипуляций.
   Презрение в её голосе было безбрежно:
   - Пиво не пьём, пиво не пьём, - передразнила дама наши реплики, - а сами тут водку глушат!
   Решительным движением она выхватила ёмкость из моей руки и, зажмурившись, залпом влила в себя. Спустя секунду в распахнутых на всё лицо Светкиных глазах отразилось столь же безбрежное удивление:
   - Это что, вода, что ли?
   Мы озадаченно уставились друг на друга:
   - Тосик, у тебя в стакане что?
   Он осмотрел стакан и ответил просто:
   - Жидкость без вкуса, запаха и цвета.
   - Правильно, садись, пять! У меня точно такая же была! Так Светка что всё-таки выпила?
   - Ребята, - заверещала почувствовавшая опасность дама, - вы какой гадостью меня напоили?
   - Света, - по опыту знаю, что в такой ситуации с ней нужно говорить строго и убедительно, - ты всё пиво выпила?
   - Да я только бутылку открыла!
   Вот и хорошо, главное, не дать ей запаниковать:
   - Для нейтрализации того, что ты выпила, нужно теперь выпить пива...
   Я обнял её за плечи и повёл в комнату. Тосик двинулся за нами. Светка глянула недоверчиво, руку к бутылке протянула... Но не дотянула.
   - Прощай радость жизни! - выдохнул Тосик.
   Следующие полчаса мы нестройным хором внушали вконец перепуганной даме, что от употреблённой жидкости она не умрёт (мы же не умерли!), с ней не случится инфаркт или инсульт (с нами же не случился!), она не забеременеет... Тут наша аргументация дала сбой, но я сказал твёрдое "да", зная, сколько способов контрацепции моя подруга использует. В большей степени нас озадачил вопрос, сможет ли она потом рожать детей. И хотя мы дружно закивали в ответ, полной уверенности в правоте как-то не ощущалось. Окончательно успокоил Светку только чистосердечный пересказ недавних событий.
   Мы вернулись на кухню, где на глазах обоих благодарных зрителей я ещё раз выполнил нехитрый обряд превращения воды в исцеляющий напиток. Потом мы пили чай и строили всевозможные гипотезы.
   Председательствовал на правах бывшего комсомольского вожака Тосик:
   - В отличие от нас, Светка никаких кипятильников не глотала и в сортир не бегала. А почему? Потому, что трезвая была! Выходит, эта штука действует, разгоняя обмен веществ в клетках до такой скорости, что алкогольные метаболиты выводятся из организма в считанные минуты, а не как обычно почти за сутки. С этим понятно. Непонятно, почему потом теряешь тягу к выпивке? - Тосик глубоко задумался, конструируя приемлемую теорию, но, потерпев творческую неудачу, вернулся к решению прерванной Светкиным вторжением в кухню задачи:
   - Как бы нам это ещё проанализировать?
   Мой взгляд обратился в сторону газовой плиты:
   - Предлагаю это нагреть!
   Мы перелили жидкость из стакана в железную кружку и поставили на конфорку. Огонь сделали слабенький, дабы не пропустить чего-то интересного, ещё не догадываясь, что последующие за нашими действиями события не удастся пропустить даже при очень большом желании.
   Прошло минут пятнадцать. Обычной воде уже следовало бурлить ключом, но подопытная жидкость сохраняла полное спокойствие, никоим образом не реагируя на нагрев.
   - Я не понял, - Тосик склонился над кружкой, - чего она как мертвая?
   Нечаянное прикосновение к какой-то горячей части плиты заставило Тосика инстинктивно отпрянуть. В тот же момент из кружки вырвался столб прозрачного, чуть голубоватого пламени, ударившего в потолок и распластавшегося по нему ярко жёлтым блином до самых стен. Над плитой, куда огонь бил напрямую, в потолке начала образовываться дыра, с каждым мгновением всё углубляясь. По плите зашелестело. Тосик инстинктивно крутанул ручку и выключил газ под кружкой, однако ничего не изменилось. Пламя жило само по себе и не зависело ни от каких действий извне. Исчезло оно также мгновенно, как и появилось. Мы заворожено смотрели на дыру в потолке...
   - Ой, как красиво! - Светка тормошила меня за рукав.
   - Да уж, никогда в жизни такого не видел! - я всё ещё глядел вверх.
   - Вася, да сюда глянь! - обхватив мою голову обеими руками, она повернула её в сторону плиты.
   Та самая металлическая кружка, из которой минуту назад било пламя, стояла покрытая толстым слоем инея, который уже начал подтаивать. Не веря глазам, каждый из нас отколупнул по кусочку замороженной воды и теперь с удивлением рассматривал, как иней на ладошке превращается в жидкую капельку.
   Грохот обвалившегося вместе со шторой карниза заставил нас с Тосиком вскочить и провести срочные противопожарные действия. Воняло гарью.
   Потом мы исследовали потолок. Пламя расплавило бетон как свеча кусок парафина, образовавшаяся воронка выглядела бездонно-чёрной, и в её зеркальной поверхности отражалась разорённая кухня с нашими испуганными, но любопытными физиономиями. Сама плита и пол вокруг покрылись мелкими шариками из чёрного стекла. Насыпав их на ладони, мы долго разглядывали неведомую субстанцию. Никто из нас даже не слышал, что в природе может существовать плавленый бетон и тем более не представлял, как он выглядит.
   - Что дальше? - этот вопрос мы задали друг другу хором.
   - Предлагаю от дальнейших экспериментов отказаться, пока все живы, - внёс разумное предложение Тосик. Остальные охотно закивали.
   - Теперь нужно решить, как всё это использовать, - продолжил оратор, - упавший на нашего друга дар хорошо бы конвертировать в какую-нибудь валюту...
   Мысль показалась здравой. Однако её практическую реализацию каждый видел по-своему. Тосик вспомнил, что известный целитель, гарантировавший ему здоровый образ жизни до скончания лет и с которым на пару они напились на следующий день после успешного прохождения курса излечения, слупил с него десять тысяч.
   - Вы представляете, какой-то шарлатан берёт такие деньжищи ни за что! А мы предлагаем реальное излечение! Нет, с каждого клиента меньше двадцатки нельзя. Хоть поживём в своё удовольствие, что ли.
   Я был осторожен:
   - Во-первых, вряд ли кто за такие деньги к нам придет. Во-вторых, наш с тобой пример не показателен, может быть на других людей это действовать не будет. Проверить хотя бы на нескольких клиентах нужно без всякой платы. В-третьих, истинные целители денег за свои услуги не берут. Считается, что деньги дар убивают.
   Тосик покрутил пальцем у виска:
   - Это всё предрассудки! Что ж они, все бесплатно работают?
   - Почему бесплатно, с ними разными способами расплачиваются. Водкой, например, или вещами всякими.
   - Да, водка нам теперь ни к чему, - начал, было, Тосик, но тут его перебила Светка:
   - Будем брать вещами! - радостно заверещала дама. - Всё красивое буду брать себе, а остальное - продавать! Деньги пополам.
   Мы засмеялись:
   - Света, как ты себе представляешь пополам на троих?
   До конца дня мы спорили, ругались, обижались, мирились, обзывались всякими нехорошими словами и научными терминами, но ближе к вечеру всё-таки договорились. Да, мы будем лечить всех желающих от алкоголизма. Но денег за это, по моему категорическому настоянию, брать не будем. По крайней мере, пока. Скрепя сердце, Тосик согласился, но тут же внёс дополнение: и от наркоты лечить тоже!
   - Причём тут наркота? - удивился я. - Мы же не знаем, как оно влияет на наркоманов, про них ни слова не было...
   - Ерунда! - Тосика переполняли планы облагодетельствования всего населения если не Земли, то ближайших окрестностей. - Что нам мешает попробовать?
   - Нет!!! - дружно завопили мы со Светкой. - Договорились же без экспериментов!
   Однако уже на следующий день Тосик явился в компании с худым, давно немытым субъектом, испуганно стрелявшим глазами по незнакомым людям.
   - Вот, уговорил за дозу! - гордо объявил компаньон.
   Услыхав знакомое слово, субъект тревожно зашевелился и начал искать в окружающей среде какие-либо признаки, подтверждающие возможность исполнения данного ему обещания.
   - Тосик, ты с ума сошёл! - возмутилась Светка. - Ты ещё скажи, что я должна на рынок за герычем сбегать!
   - Я привёл его сюда не убивать, а спасать, - торжественно объявил новоявленный защитник убогих и обездоленных. - Вась, ну где ты там?
   Мне не нравилась идея Тосика. Мало ли как отреагирует на попытку исцеления организм существа, повадками более смахивающего на животное, чем на человека. С другой стороны, суть наркотической и алкогольной зависимости действительно одинакова, и рассчитывать на положительный исход вполне логично. Но нужно как-то подстраховаться...
   После короткого обсуждения мы решили поить клиента медленно, по глотку. Светка крутила в руках телефон, готовясь при необходимости, если станет совсем плохо, вызвать "скорую".
   Вид стакана с водой никак не ассоциировался у гостя с вожделенным зельем. Во взгляде его читалась мольба о жгуте и шприце, а тут... Нет, никому нельзя верить, особенно вот этому детине, обещавшему... Что, собственно, детина обещал, клиент уже не помнил, но шёл он сюда за дозой, это точно! Тосик верно истолковал сомнения меньшего брата и за пару минут убедил его, что это совсем новый вид дури, который растворяется в воде и просто выпивается, а уж эффект... Да что говорить, пей, сам увидишь!
   Первый глоток никаких внешних изменений в клиенте не вызвал. Но судя по тому, как забегали глаза и засуетились руки, какое-то движение внутри началось.
   - Хорошо... Отлично... Между первой и второй перерывчик небольшой, - мурлыкал Тосик, снабжая подопытного второй порцией снадобья, которую тот выпил уже без всяких нареканий.
   - Не части, - вдруг строго сказала Светка, - организм адаптироваться должен!
   Мы с Тосиком застыли в позах, в которых находились, и на миг начисто забыли о клиенте. Невероятна была сама мысль, что Светка знает подобные слова, да ещё может употребить их вот так к месту. Дама же, в отличие от нас, за клиентом следила очень внимательно и вывела нас из ступора тревожным сообщением:
   - Он стал совсем белый.
   Бедный наркоман цветом действительно походил на снежное изваяние. Жив ли он ещё, или испустил дух, мы пока не понимали.
   - Светка, звони! - заорал я, как кричат люди, увидевшие страшный сон. - Тосик, стакан давай!
   Кое-как открыв рот, мы влили в клиента ещё пару глотков содержимого стакана и замерли в тревожном ожидании окончательного результата наших манипуляций.
   - Слышь, это у него зимний период выздоровления проходит, - шёпотом известил меня Тосик, - сейчас оклемается...
   - Сейчас у нас будет труп, дорогой экспериментатор, - мне стало очень неуютно от этой мысли, но не высказать её было ещё хуже, - так что на нары вдвоём пойдём.
   - Да ладно тебе, - Тосик бодрился, но судя по грусти в глазах, моя мысль мгновенно овладевала его сознанием.
   Часы отсчитали ещё несколько минут. Чёрт, где же эта "скорая" нескорая! Впрочем, сумеет ли наша медицина чем-нибудь помочь человеку, поражённому внеземным недугом, если она и с земными-то не очень справляется?
   Мы стояли вокруг холодного, в прямом смысле, тела и каждый по-своему прощались с ускользавшей свободой. И тут оно вздохнуло, глубоко и шумно! Через мгновение клиент открыл глаза и непонимающе уставился на склонённые к нему лица.
   - Холодно! - выдавил он единственное слово, и снова выпал в другое измерение.
   - Живой, собака, - удовлетворённо прорычал Тосик, - я же говорил, что всё обойдётся.
   Общими усилиями мы влили в бедолагу ещё пору глотков, после чего кожа его заметно порозовела, дыхание участилось, под кожей на руке запульсировала синеватая жилка. Он открыл глаза и теперь вполне осознанно огляделся. Я молча протянул ему стакан с остатками жидкости. Все дальнейшие события проследовали своим чередом, за исключением того, что пока клиент страдал на унитазе, в дверь позвонили. Прибыла "скорая". Объяснение, что больной выздоровел, пока они доехали, врачи всерьёз не восприняли и пообещали привлечь за телефонное хулиганство и ложный вызов. Мы, согласные на всё, сокрушённо закивали головами.
   Клиенту коротко объяснили, что теперь он никогда в жизни не прикоснётся ни к дури, ни к алкоголю. Он тихо поблагодарил и удалился, унося в душе непонимание, зачем он здесь оказался и что с ним сделали.
   Вновь мы увидели его спустя пару недель. Он пришёл вместе с женщиной, ещё не старой, но очень уставшей от жизни. Узнать в благообразном худощавом мужчине недавнего клиента стоило великого труда. В руках он держал некий плоский предмет, завёрнутый в рекламные газеты и перевязанный синтетическим шпагатом. Войдя в прихожую, мужчина поздоровался и далее хранил неловкое молчание. Женщина же, оглядев нас троих, что-то тихо зашептала и вдруг начала оседать на пол. Упасть ей не дал Тосик. Подхватив под руки, он занёс её в комнату и усадил на диван. Здесь, в наступившей тишине, мы, наконец, услышали, что шептала женщина.
   - ...сынка моего с того света вытащили. Уже думала, мне его хоронить придётся. Разве ж это по-людски, чтобы родители детей своих хоронили? Всё из дома вытащил ради наркотиков поганых, боялась, меня какой-нибудь твари продаст ради квартиры, чтобы по наследству продать, значит... Вдруг приходит нормальный, ничего не говорит, денег не просит! Два дня молчал, из дома ни ногой. Потом входит на кухню и говорит: "Мама...". Он меня матерью, почитай, года три не называл! Мама, говорит, со мной что-то случилось... У меня душа в пятки, да что ж ещё страшнее случиться может? Меня, говорит, к наркотикам больше не тянет и не ломает. Дай поесть чего-нибудь, а? Я ему сначала не поверила, думала, что-то задумал, чтобы денег выпросить. Вылечился, что ли, спрашиваю? Не знаю, говорит, был у каких-то людей, они напоили меня чем-то, ломать перестало. А сейчас о наркотиках даже думать не хочу. В доме-то из еды только картошка да масло постное. Поел он, потом сказал, что работать будет. Да какая работа! Он художником был. Всё вытащил, и холсты, и подрамники, и краски, и кисти... Но к вечеру пришёл, принёс. У ребят, говорит, какие меня помнят, взял взаймы. Неделю из комнаты только в туалет выходил. Еду я ему на столик ставила и уходила. А сама ни жива, ни мертва... Неужели Господь меня услышал и чудо чудесное сотворил? И хочу верить, и не верится. Потом он меня в комнату позвал, готово, говорит, оцени. Я смотрю, а за слезами ничего не вижу. Красиво, говорю, сынок. На выставку хочешь отправить? Нет, отвечает, хочу разыскать тех людей, которые меня вылечили, и им подарить. Дня три ходил, вспоминал, где вы живёте. Нашёл-таки...
   Она замолкла. Бывший клиент всё также молча развязал шпагат, развернул газеты , и, окинув взглядом профессионала комнату, придвинул в нужное место тумбочку, на которую поставил своё произведение.
   Грибники знают, в лесу третьесортный молодой валуй можно принять за белый гриб. Но белый гриб за валуй вы не примите ни при каких обстоятельствах. Так же и в живописи. Аляповатую ученическую поделку можно объявить шедевром. Но даже мало смыслящий с живописи обыватель всегда отличит истинное искусство от модной безделушки.
   То, на что мы взирали сейчас широко открытыми глазами, повторяло некий библейский сюжет, перенесённый в современность. Молодая женщина держала на руках ребёнка, сжимавшего в руках игрушечный пистолет. Сама женщина статью и одеждой походила на модель, демонстрирующую на подиуме коллекцию Кавалли. В том месте картины, где средневековый художник изобразил бы ослика или овечку, угадывался силуэт вполне современного автомобиля. В небе, вместо птиц, парили дельтапланы, образовавшие некую магическую фигуру. Фон картины являл собой пейзаж мегаполиса с диковинными архитектурными формами. Но сюжет в меньшей степени приковывал взгляд к картине, нежели ощущение безграничной власти художника над цветом, светом, тенями. Изображение не воспринималось нарисованным, иллюзия объёма создавалась столь достоверно, что невольно хотелось протянуть руку и ощутить тонкость ткани, мягкость травы, тепло человеческого тела...
   - Он в Москве на выставках всегда лауреатом становился, - пояснила мать, - две картины во Францию увезли в центр современного искусства.
   И отвлекая нас от созерцания, вытащила свёрнутый прямоугольником белый платочек, заколотый английской булавкой. Аккуратно развернув, женщина извлекла несколько тысячных купюр и протянула мне:
   - Возьми, добрый человек за то, что избавил моего сына от мерзости этой. Все эти годы на груди от него хранила, чтобы, если умру, хоть гроб было на что купить...
   - Нет, что вы, не надо, мы так... - я отстранил руку дамы.
   Она померкла, но не отступила:
   - Возьми, не брезгуй. У меня больше всё равно нет. Было бы - всё принесла. Не по-людски это, не отблагодарить за дело доброе...
   Я не знал, что делать. На помощь пришёл Тосик. Он ласково приобнял посетительницу и тоном официальным, на какой только хватило способностей, пояснил:
   - Да нет, вы не совсем так поняли моего товарища. Конечно, мы примем вашу благодарность, только... вы очень много хотите дать, вот. У нас утверждённый тариф... Это... Сто рублей за сеанс...
   И взяв одну из тысячных бумажек, протянул её Светке:
   - Кассир, рассчитайте клиента!
   Светка хотела возмутиться такой низкой должности в нашем предприятии, но взглянув на Тосика более внимательно, рот решила пока не раскрывать и отсчитала девятьсот рублей сдачи из собственного кошелька.
   Женщина недоверчиво взяла деньги, ещё раз оглядела нас троих и со словами: "Ну, ладно, раз положено...", начала прощаться. Сын её, кроме "до свиданья", не произнёс более ни слова.
   Так у нас появился официальный тариф за услуги. Под необходимость его существования Тосик подвёл вполне житейскую базу, из которого следовало, что если мы не будем брать с клиентов никакой платы, они до конца жизни будут чувствовать себя нашими должниками и, в конце концов, возненавидят нас. Разве мы этого хотим?
   Потом мы вернулись к картине и долго стояли перед ней в безмолвии, пытаясь расшифровать смысл послания, оставленного нам Художником. Тишину оборвала Светка:
   - А как мы её назовём?
   - Произведение имеет право называть только автор, - компетентно сообщил Тосик. - А если не назвал, будет числиться...
   Тут он заглянул на тыльную сторону картины и продолжил:
   - ...Будет называться "Плюс надежда". Вот, видите, фломастером написано... И дата стоит.
  

Глава 4. Катастрофа замедленного действия.

   Минуло полгода, и жители обычно полусонного тихого городка неожиданно вспомнили, что слово "перемена" - не синоним очередного повышения цен на электроэнергию и газ. Сперва неуверенно, чуть слышно среди женской половины населения из уст в уста прошелестела весть о появлении то ли врача, то ли народного целителя, который за один сеанс избавляет самого безнадёжного алкаша от дружбы с любыми спиртосодержащими жидкостями, обрекая пациента на безалкогольное существование до естественного скончания его дней. Но когда заинтересовавшиеся подробностями дамы узнавали, что под маской избавителя от недуга скрывается ни кто иной, как Васька Дымов, бывший интеллигентный человек с богатым алкогольным прошлым, немало досадивший большинству жителей городка своими пьяными похождениями, они воспринимали услышанное за неуместную злую шутку. Особо проницательные граждане усмотрели в этом коварный заговор, организованный компанией таких же, как Васька, бражников, для выманивания у населения средств на собственный пропой. Участникам заговора приписывались цинизм в особо крупных размерах и спекуляция на благородном желании людей избавить своих родных и близких от пагубных пристрастий. Доходившие до ушей проницательных граждан рассказы отдельных личностей о безвозвратном переходе к трезвому образу жизни после визита к Василию воспринимались скептически, как хорошо поставленная реклама придуманного заговорщиками способа отъёма денег у жителей городка.
   Всяческие обвинения в злостном надувательстве рассеялись, а рассказы о Васькиных способностях перестали считаться досужими вымыслами, перекочевав в разряд неоспоримых фактов, по воле случая.
   В городке жил известный своими пьяными похождениями отставной военный, которого все называли не иначе, как Полуполковник. История появления такого прозвища, пересказанная несчётное количество раз реальными и мнимыми свидетелями, обросла множеством невероятных подробностей, из-за которых поверить в её правдивость решался далеко не всякий слушатель. На самом деле все рассказчики лишь приуменьшали масштаб фантасмагории и абсурда события, случившегося в одной из воинских частей нашей армии.
   Незадолго до выхода в отставку, погожим летним днём, в штаб полка, в котором нёс службу подполковник Жиров, пришли документы о присвоении ему звания полковника. Данное событие ожидалось давно и с нетерпением, млели от сладких предчувствий грандиозной пьянки приглашённые сослуживцы, жаждавшие присутствовать на ритуальном утоплении заранее приготовленных звёздочек в стакане с водкой, томившейся, по причине торжественного события, в тесноте холодильника. Обычно в доме подполковника Жирова водка столько не жила, а если вдруг и попадала в холодильник, исчезала, так и не успев охладиться. Необычайное долготерпение хозяина как нельзя лучше подчёркивало значимость грядущего празднества.
   Однако в последний момент бдительные штабные буквоеды, внимательно разглядывая присланные бумажки, вдруг обнаружили вопиющий беспорядок: то ли чья-то важная подпись залезла не туда, то ли какая-то закорюка завёрнулась не в ту сторону... В общем, документы надлежало возвратить в Москву, дабы довести их до бюрократического идеала. Праздник повышения в звании расстроился, но повод выпить никуда не делся, и собравшиеся друзья, выразив посредством тостов глубокое презрение дотошным штабистам, подбодрили подполковника, заверив, что всё обязательно будет, но чуть позже, максимум через месяц. И ещё как бы в шутку объявили, что поскольку ты, друг, уже не подполковник, но ещё не полковник, походишь несколько недель во внеуставном звании полуполковника.
   Сказанное вовремя точное слово упало в благодатную почву, и на следующий день все называли подполковника Жирова не иначе, как Полуполковник.
   Никто не догадывался, что на ближайшие дни судьба уготовила подполковнику нечаянный сюрприз с изрядными последствиями...
   Наступил четверг, и согласно распорядку, заведённому много лет назад, на территорию части заехал продовольственный фургончик, раз в неделю привозивший кое-какие припасы для офицерской столовой. Водитель, пожилой степенный мужчина с безупречной репутацией, неторопливо покинул рабочее место, поздоровался с работниками общепита, пожал руку дежурному офицеру, уточнил, кто примет товар и лёгким поворотом ключа открыл дверцу грузовой будки. В тот же миг с оглушительным визгом из темноты фургона вывалилось на асфальт нечто, к привезённому товару отношения не имеющее, обернувшееся при свете дня тремя девицами в малоприличном попугайском одеянии. Оттеснив с дороги остолбеневшего водителя, нежданные гостьи резво рванули на середину плаца, включив по пути магнитофон с какой-то разухабистой музычкой, и принялись скакать, ухитряясь при этом то ли петь, то ли визжать какие-то слова, смысл которых, даже если он имелся, так и остался неразгаданным.
   Позже допрошенный со всем пристрастием водитель слёзно клялся, что понятия не имел, откуда взялась в фургончике эта громкоголосая контрабанда. Только во время пятого или шестого пересказа он всё-таки припомнил, что после загрузки товара какой-то парнишка выглянул из-за приоткрытой дверцы будки и сообщил: "Слышь, водила, у тебя переднее правое колесо спустило". Мысленно чертыхнувшись, труженик баранки засуетился, обошёл машину вокруг, никакого непорядка не заметил, мысленно обругал хулигана-шутника и лишь после этого закрыл будку на замок, не удосужившись лишний раз заглянуть внутрь.
   Тем временем девицы беспрепятственно продолжали своё кривляние на плацу, поскольку присутствовавшие военнослужащие, сражённые неожиданностью неслыханного разгула, утратили способность к какому-либо сопротивлению. Из окон казармы сияли ржущие физиономии бойцов-срочников. Многие из них потом утверждали, что если бы такие приколы в армии устраивали каждый день, значительная часть личного состава согласилась бы послужить даже сверх установленного срока.
   Первым из состояния ступора вышел Полуполковник. Поманив за собой нескольких бойцов, он стремительным шагом направился в сторону нарушительниц спокойствия. Заметив, что на их ухищрения отреагировал один из начальников, девицы с удвоенной энергией продолжили вакханалию, образовав вокруг офицера некое подобие хоровода.
   - А ну, прекратить немедленно! - гаркнул во всю мощь своей командирской глотки Полуполковник, подхватив с плаца магнитофон и нажав кнопку "стоп".
   Девицы в ответ прокричали что-то малопонятное и застыли в неприличных позах, наставив на заслуженного военного свои практически обнажённые нижние части туловища.
   Стерпеть подобное оскорбление, да ещё от лиц женского пола, Полуполковник не мог. Всю свою жизнь он считал женщин злом, которое, если не давать достойного отпора, полностью порабощало мужчин, превращало их в покорных исполнителей сумасбродных желаний и предателей самой мужской сущности. Поэтому с распоясавшимися девицами он поступил в полном соответствии со своими убеждениями. Взяв у одного из солдат ремень, Полуполковник по-отечески провел с заблудшими дочерьми воспитательную работу через те самые части тела, которыми они оскорбили его мужское достоинство. Затем девиц в слезах, соплях и остатках макияжа (солдатский ремень - серьёзный воспитательный аргумент!) выставили за пределы части и через пару дней забыли бы об этой клоунаде, если бы...
   Если бы на следующий день во всей городской жёлтой прессе не появились короткие заметки, что участницы кое-кому известной в городке поп-шоу группы "Муси-Пуси" подверглись жестокому избиению за организацию протеста против дедовщины в армии и в защиту права призывников призываться когда им захочется, куда захочется, а если не захочется - то и не надо. Газеты пестрели фотографиями, на которых дюжий военный, похожий на Полуполковника, лупцевал беззащитных девушек, но почему-то на центральной городской площади.
   Полуполковник жёлтую прессу не читал, а на пересказы сослуживцев не обратил никакого внимания, опрометчиво посчитав, что к нему это не имеет никакого отношения.
   Ещё через день в Интернет выложили видеозапись всего произошедшего на плацу, но запись смонтировали так хитро, что идентифицировать место действия при всём желании оказалось невозможно. Зато лицо того, кто поднял руку на святое, просматривалось во всех ракурсах и узнать его не составляло труда, тем более, что в гнусавом комментарии к ролику излагались все биографические данные душителя свободы.
   Полуполковник, выразив устно непечатное мнение обо всех этих интернетах, артистках, репортёрах, щелкопёрах и прочих нетрадиционно ориентированных членах общества, засел за составление письменных рапортов обо всех обстоятельствах случившегося инцидента.
   Прошло ещё немного времени, и самые душещипательные фрагменты того же ролика уже крутили по центральным каналам телевидения в сводках новостей. Из комментариев ведущих следовало, что в маленьком городке власти призвали военных для разгона мирных граждан, пришедших на концерт поп-искусства талантливой группы "Муси-Пуси". При этом артисты получили многочисленные повреждения самых ценных частей своих тел. В доказательство сказанного со всех телеэкранов страны на зрителей глядели худосочные зады участниц шоу с хорошо заметными розовыми следами от солдатского ремня.
   Полуполковника вызвали к высокому начальству, где он в десятый или двадцатый раз был вынужден пересказывать о похождениях трех девиц на территории части. Начальство задумчиво слушало, кивало, обещало разобраться...
   А между тем нарастало движение в защиту поруганной чести участниц выдающейся поп-группы "Муси-Пуси". На интервью с ними записывались за неделю. От одной западной компании поступило предложение организовать мировое турне в защиту поп-идеалов и против распоясавшейся военщины, действия которой всячески покрываются насквозь коррумпированными государственными чиновниками, для которых группа "Муси-Пуси" является последней преградой для осуществления их чёрных замыслов во всём мире.
   И уже на встрече глав государств премьер-министр одной очень цивилизованной державы выразил серьёзную озабоченность в связи с непринятием мер в отношении душителей свободы и демократии, позволивших поднять руку на выдающихся борцов за права граждан, членов легендарной поп-группы "Муси-Пуси". Чуть позже до сведения журналистов довели официальную информацию, что участницы группы включены в расширенный список претендентов на присуждение Нобелевской премии мира.
   Подполковника Жирова вызвали в Москву. В сложившейся ситуации его участь была предрешена. В срочном порядке неудавшегося воспитателя молодёжи списали с военной службы, сочтя за благо забыть о практически состоявшемся присвоении очередного воинского звания. Сначала разъярённый офицер пытался кому-то что-то доказывать, но очень скоро понял всю бесполезность усилий, оформил требуемые бумаги и отбыл к месту постоянного жительства новоиспечённым пенсионером, так и оставшись в официальных списках подполковником, а для родных, близких и знакомых - Полуполковником.
   Со времени возвращения из Москвы Полуполковник пил часто и много, временами без перерыва, благо немалая пенсия позволяла в полной мере удовлетворять потребности обиженного несправедливостью отставника. А случившаяся история ещё раз убедительно доказала, что источником всех зол на земле являются женщины в любых ипостасях. Потому совершенно логичным выглядело появление его жены, в народе Полуполковничихи, каждый день с новым фингалом. Несколько раз, когда полученные ею травмы реально угрожали здоровью, Полуполковника забирали в отделение и даже пытались заводить уголовное дело. Но разъярённая супруга неизменно вырывала мужика из лап правоохранительных органов, поскольку в их присутствии никогда не имела к суженому никаких претензий. Нужно ли говорить, что на следующий день она слепила округу новым фонарём под глазом и выливала в кругу благодарных слушательниц очередной ушат брани и жалоб на "скотиняку мужа".
   Следует отдать должное военному руководству, которое в такой непростой ситуации не забывало о бывшем сослуживце, слало ему приглашения на различные торжественные мероприятия и юбилеи. Участие в них дарило отставнику иллюзию собственной значимости и незаменимости. Даты торжеств из года в год повторялись с точностью до одного-двух дней, потому из запоев Полуполковник выходил строго по календарю с таким расчётом, чтобы ко времени поездки иметь вид если не бравый, то хотя бы достойный. Понятно, что в начале февраля, когда до Дня Защитника Отечества ("Дня Советской Армии", - неизменно поправлял собеседников Полуполковник) остаётся ещё добрых три недели, какая-либо нужда соблюдать трезвость отсутствует и можно позволить душе всё, что она пожелает. Но, вопреки всякому здравому смыслу, именно на это неурочное время областное начальство назначило съезд военных ветеранов, о чём нашего героя проинформировали вечером накануне мероприятия. Мысль об отсутствии на таком значимом событии чрезвычайно огорчала Полуполковника, но текущим днём он ухитрился принять внутрь столько крепких напитков, что протрезветь грезилось не раньше, чем через сутки. Отставник уже пробовал несколько раз явиться в непотребном виде на торжественные заседания, но заканчивалось всё нехорошо, скандально. А в последнем случае даже намекнули, что в дальнейшем могут вполне обойтись без его присутствия. И Полуполковник, несмотря на затуманенность рассудка, решил действовать. Припомнив, что прогулки на свежем, да ещё морозном воздухе способствуют выведению алкогольных паров из организма, ветеран, слегка пошатываясь и частенько спотыкаясь, вышел на улицу. Неизвестно, к каким приключениям в конце концов привели его ноги, если бы не встреча с бывшим собутыльником Тосиком.
   Обменявшись приветствиями и общими фразами о вопиюще неудовлетворительном качестве жизни, отставник высказал гневную и мало цензурную жалобу на гадов бюрократов, которые даже о таком важном событии не могут известить человека заранее. Тосик проявил полную солидарность в вопросе невнимательного отношения государственных служащих к заслуженным ветеранам и пригласил терпящего бедствие пенсионера забежать к Ваське, который способен за несколько минут поставить отставного офицера обратно в строй трезвых граждан. Полуполковник ни одному слову Тосика не поверил, но предложение зайти в гости принял, расценив его как иносказательное приглашение на рюмку водки. Мысль об участии в съезде печально махала синим платочком.
   Вопреки ожиданиям, водку гостю предлагать не стали, но возможность скорого протрезвления подтвердили. Состояние клиента не способствовало долгим размышлениям, и он без возражений согласился пройти очищение от алкогольной скверны, полагая, что хуже, чем есть, всё равно не будет.
   Василий предупредил Полуполковника, что его трезвость после известной процедуры продлится всю оставшуюся жизнь. Однако полное неверие в положительный исход дела заставила пенсионера пропустить предупреждение мимо ушей. И даже пройдя уготованный круг ада, почувствовав себя свободным от пут алкоголя, Полуполковник не придал случившемуся большого значения, наскоро поблагодарил Ваську и рысью кинулся собираться в дорогу.
   Увидев чудесным образом преображённого мужа, Полуполковничиха своим женским сердцем почуяла приближение какой-то беды, но даже её суперразвитая за годы военной службы интуиция не подсказала, что рубеж, делящий жизнь её семьи на "до" и "после", уже преодолён. Утром, провожая в поездку парадно одетого, тоже ещё ни о чём не подозревающего ветерана, она прикидывала, хватит ли имеющейся в заначке водки на опохмел возвратившегося из скитаний супруга.
   В области достаточно хорошо знали о необузданном нраве бывшего сослуживца и хоть пригласили на съезд, но с опаской, как бы не явился в непотребном виде и не отчебучил какое неудобство для всех окружающих и особенно для высокого начальства, собиравшегося почтить ветеранов своим присутствием.
   Вопреки опасениям, всё обошлось как можно лучше. Приглашённый явился точно в срок без всяких признаков похмелья, вёл себя прилично, говорил недолго и цензурно, к высокому начальству с просьбами не приставал. Но организаторов, прекрасно осведомлённых о склонности гостя в нетрезвом виде к непредсказуемым поступкам, особенно беспокоила именно заключительная часть торжества, совершавшаяся в банкетном зале, где, как положено, для участников уважаемого собрания накрыли столы, уставленные не одними только бутербродами и пирожными. Во избежание возможных инцидентов, к Полуполковнику приставили некого молодого человека, в обязанность которому вменили считать количество выпитых ветераном рюмок. Как только оное грозило перескочить известное критическое значение, наблюдатель должен был дать знак, по которому гостя бы из зала удалили, усадили в машину и доставили прямо до дома, под опеку законной супруги.
   В полном соответствии с предполагаемым развитием событий, Полуполковник решительно направился именно к тому месту, где призывно отсвечивала литровая бутылочка водки, а вокруг неё сгрудились несколько хрустальных рюмочек, дожидавшихся своей очереди быть использованными по назначению. Случившуюся далее пантомиму наблюдавший за подопечным молодой человек описывал так. Отставник уверенным движением взял бутылку в руку и о чём-то задумался. Вернул бутылку на место, но спустя миг опять ухватился за горлышко, пытаясь как бы задушить непокорный сосуд. Отдёрнул руку, почесал подбородок и затем уже плавным, крадущимся движением, в третий раз попытался овладеть заветным угощением. И на сей раз из затеи не вышло ничего, рука отдёрнулась назад ещё до того, как коснулась бутылки. По лику Полуполковника бегали наперегонки обида, растерянность и недоумение. Но военная привычка достойно выходить из любой ситуации взяла свое, офицерское лицо посуровело, отвернулось от стола, а ноги едва ли не строевым шагом проследовали прочь.
   Встретив на пороге квартиры прибывшего своим ходом чем-то крайне озабоченного и абсолютно трезвого мужа, Полуполковничиха, уже готовая к очередному объяснению в любви, просто лишилась дара речи. Муж же, бросив на полку поздравительный адрес и ещё какие-то бумажки, вручённые на съезде, направился прямым ходом к Ваське. Отсутствовал он где-то час, вернулся в непонятном расположении духа и попросил жену накрыть стол к ужину. Ничего не ведающая женщина первым делом водрузила перед супругом штоф с водкой, и чуть не отдала Богу душу, услышав от мужа, что этого пойла (указующий перст твердо упёрся в штоф) в доме быть не должно. Она даже боялась задать какой-нибудь вопрос, но Полуполковник сам обстоятельно и в подробностях рассказал, как вчера Васька неизвестным науке способом всего за сто рублей закодировал его от спиртного навсегда, и дело это верное, не то, что у дармоедов-наркологов, которые с больных людей только деньги тянут.
   Новость о разительном преображении Полуполковника из Савла в Павла разнеслась народной молвой далеко за пределы городка и долетела до самой области. Там информацию приняли к сведению и спустя некоторое время предложили пенсионеру поучаствовать в работе ветеранского комитета. Окончательно протрезвевший и даже слегка помолодевший отставник исполнял порученные дела с таким необычайным рвением, что руководство комитета через пару месяцев тонко намекнуло на возможность дальнейшего продвижения подполковника Жирова, например, в депутаты. Не в Москву, конечно, но всё же...
   Казалось бы, что у этой истории наметился неправдоподобно счастливый конец. На деле всё оказалось иначе. Полуполковничиха стала самой несчастной женщиной на свете. И теперь в кругу благодарных слушательниц она покрывала самыми страшными ругательствами "скотиняку Ваську", который из её благоверного - настоящего мужика - сделал почти интеллигента, погрязшего в каких-то там материалах и заседаниях. "Нет, ну ты скажи, - вещала она очередной подруге, размазывая слёзы по чистому, без единой царапины или синяка лицу, - как это так, чтобы мужик перед горячим стакан водки не выпил? Где это видано, чтобы мужик жене в морду по любви не въехал? Откуда же теперь взяться в семье уважению и порядку? Ой, да перестал меня любить муженёк мой, ой, да перестал он меня замечать, ой, да в глазах у него одни бумаги поганые с печатями фиолетовыми!" И сделала своими причитаниями Василию такую эффективную рекламу, какая и не снилась иным богатеньким фирмам, отваливающим так называемым профессионалам несметные тысячи денег.
   Как известно, всё и сразу хорошо в жизни не бывает. Платность оказываемой Василием услуги породила очередную проблему, ибо бесконтрольное взимание денег с граждан рано или поздно привлекло бы внимание налоговых и всяких иных органов. После непродолжительных дебатов было решено оформить индивидуальное предпринимательство. Несложная, по сути, процедура породила проблему на ровном месте, поскольку в бумагах требовалось указать, что, собственно, гражданин Дымов собирается предпринимать.
   - Как что? - удивилась Светка. - Алкашей лечить!
   - Чтобы лечить, нужно иметь диплом врача и лицензию, - пояснил Тосик, - откуда у Васьки такое богатство?
   - Ну, если не лечить, так ликвидировать! - не сдалась дама.
   - Ликвидировать кого, алкашей? Оно, по сути, может быть и правильно, но государство поймёт такую цель превратно. Подумают, что мы тут школу киллеров организовали, - зубоскалил Тосик.
   Наконец, после перелопачивания груды справочников, обнаружилась вполне нейтральная, пригодная на все случаи жизни формулировка: "прочая не запрещённая законом деятельность".
   Однако, когда Василий явился в Администрацию с заявлением, принимавшая бумаги девушка первым делом поинтересовалась:
   - Заниматься чем будете?
   - Там строчка специальная есть, в ней указано, - подсказал Вася.
   - Я прочитала, - подтвердила девушка, - я спрашиваю, чем заниматься будете?
   - Так деятельностью...
   - Я прочитала. Какой деятельностью?
   - Там написано, прочей...
   - Мужчина, - строго взглянула на собеседника девушка, - прочей деятельности не бывает! Чем будете заниматься?
   Теперь стало понятно, почему Тосик так настаивал, чтобы Василий непременно захватил с собой справочник. Открыв талмуд на нужной странице, Вася ткнул пальцем в подчёркнутую строку и пояснил:
   - Не из своей головы выдумываем, девушка, всё как рекомендовано компетентными, так сказать, в обсуждаемом вопросе органами.
   Девушка, всем своим видом демонстрируя служебное рвение, придирчиво оглядела книгу, нашла упоминание о том, что "издание официальное", позвонила кому-то, выслушала пояснения, после которых молча довела процедуру оформления до конца. Но, глядя вслед удаляющемуся посетителю, сказала громко, чтобы тот услышал:
   - Сначала надо придумать, чем заниматься, а потом уже людей от дел отвлекать!
   Формальная легализация деятельности успешно свершилась, теперь не лезли в голову тревожные мысли при приёме потянувшихся под присмотром бдительных жён и иных родственников к квартире Василия пьяниц сначала из ближайших домов, потом приезжих из других районов, а ныне и из самой области. Новоявленный кудесник всегда осведомлялся у посетителя о добровольности визита, и не поддавался ни на какие уговоры родных и близких, если их подопечный не соглашался на пожизненное отлучение от радостей и горестей пития. Малые деньги, которые он брал за услугу, серьёзно озадачивали гораздых на благодарности клиентов, у многих из которых такая мелочь и в карманах-то не водилось. Особо настойчивых граждан, норовивших оставить пачку купюр под подушкой на диване или засунуть в тумбочку, приходилось стращать, что если целитель возьмёт больше положенного, эффект избавления пьяницы от пагубной привычки пропадёт, да ещё вся его семья запьёт по-чёрному. Желающих проверить действенность угрозы на практике до сих пор не находилось.
   Приходилось сталкиваться и с иными претензиями, неизбежными при общении с десятками людей, каждый из которых имеет склонность разводить в голове персональных тараканов, совсем не похожих на тараканов соседа.
   Однажды очередной не в меру любопытный клиент подсмотрел, как Василий болтал в стакане пальцем, а потом предложил ему, клиенту то есть, выпить содержимое. Возмущению блюстителя чистоты и гигиены, в иных обстоятельствах не брезговавшего подбирать и использовать выброшенные возле ларьков одноразовые стаканчики, не было предела. Он категорически отказался пить "эти смывы грязных рук", настаивая на абсолютной стерильности приготовляемого для него лечебного препарата. Выход из тупика нашла Светка, сбегавшая к себе в аптеку и притащившая в маленьком пузырьке чистый медицинский спирт. Василий отставил прежний стакан, взял другой и, поворачивая всеми гранями, продемонстрировал его чистоту. Торжественно, на глазах у посетителя, тщательно протёр свой фармацевтический инструмент спиртом ("...все ли Ваши пожелания учтены, уважаемый клиент? - О, да, в полной мере, уважаемый целитель..."). Дабы повторно не нарваться на недовольство привереды, Васёк не стал осквернять содержимое стакана своими губами, а отлил толику в другую посудину и требуемый глоток жидкости отпил из неё. На качестве услуги это новшество никак не отразилось. С этой поры маленький пузырёк со спиртом для особых случаев всегда лежал во внутреннем кармане пиджака Василия.
   Один клиент, вполне благообразный мужчина средних лет, прибыл на приём в сопровождении жены, строгой дамы, раздававшей направо и налево руководящие указания. Она подробно объяснила, от чего следует лечить её мужа и как это лучше делать. На логичное в этой ситуации предложение попробовать самой избавить супруга от упомянутых пристрастий последовал высокомерный ответ, что не царское это дело лечить алкоголиков. Мужчина сидел ровно, только поддакивая жене при любом казавшемся ему удобном случае. Выпив содержимое поднесённого ему стакана, продолжал сидеть, ожидая, видимо, продолжения банкета. После сообщения, что процедура завершена, и они могут отправляться домой, дама устроила громкий скандал, направленный на раскрытие сущности некомпетентных горе-специалистов, которые за такие деньги (!) только и умеют, что поить водопроводной водой.
   А через пару дней этот же мужчина явился вновь, и, бухнувшись на колени, умолял раскодировать его обратно. Заставив просителя переместиться на диван, Василий приступил к дознанию. Выяснилось, что первый раз мнимый алкоголик пришёл на приём исключительно по настоянию жены, заподозрившей его в склонности к неумеренному питию после вечеринки, на которой под весёлое настроение и соответствующую закуску они с приятелем опустошили бутылку хорошего коньяка. Жена тут же поставила вопрос ребром: или я, или срочное лечение! На вопрос, почему он всё-таки согласился на процедуру, последовал простосердечный ответ, что ни в какое такое лечение он не верил и считал, что всё останется как прежде. Но теперь, когда он не может выпить глотка пива и все приятели потешаются над его патологической трезвостью, он требует вернуть всё на прежнее место. Вот вам, гражданин целитель, ещё сто рублей, действуйте! Уходил он в глубокой печали, бормоча что-то о некомпетентных горе-специалистах, которые не ведают, что с людьми делают и никак за свои действия не отвечают.
  

Глава 5. От цветочков до ягодок.

   Прошло несколько месяцев, и сначала не очень заметно, а потом уже вопиюще в городке ухудшилась ситуация с потреблением спиртных напитков. В дававших прежде сумасшедший доход алкогольных торговых точках резко упала выручка. Нельзя сказать, что спиртное совсем перестали покупать. Но основными его потребителями вдруг стала молодежь, предпочитавшая утолять жажду пивом, да дамочки средних лет, интересовавшиеся по большей части не очень дорогими винами. Прежде их винная капля оставалась незамеченной в море водки, выпиваемом мужским населением, но теперь, когда море на глазах превращалось в мелкую лужицу и грозило усохнуть окончательно, дамы стали желанными гостьями в заставленных бутылками всех калибров отделах магазинов. Совсем худо обстояло дело с наркотиками, их в городке просто перестали употреблять. Если какому-нибудь особо удачливому продавцу удавалось сбыть пару доз, можно было без малейшего риска спорить на любую сумму, что клиенты заехали сюда из мест достаточно отдалённых. Мысли о светлом будущем, не омрачённом пагубными пристрастиями, всё чаще пробуждались в головах большей части обитателей городка, порождая иллюзию зарождения общества всеобщего благоденствия в отдельно взятом населённом пункте. Однако подобная перспектива отнюдь не значилась в планах владельца внушительного особняка, за стены которого тянулись тысячи невидимых, неосязаемых, но очень прочных нитей, манипуляции которыми почти всегда заставляли горожан поступать так, как задумал могущественный кукловод, возомнивший себя полновластным вершителем людских судеб.
   Внушительный особняк принадлежал Хозяину, заслуженному человеку и меценату, почётному гражданину городка, которого прежде основная часть населения знала исключительно по блатной кличке и статьям уголовного кодекса. Именно в его закрома до последнего времени исправно текли бурным потоком денежки за проданный алкоголь и наркотики. Процесс этот казался естественным и бесконечным, как круговорот воды в природе. И вдруг что-то сломалось в отлаженном механизме обогащения. За короткое время поступления от торговли зельем и дурью резко сократились. Первые пару месяцев Хозяин грешил на организационные неурядицы, угрозами и посулами пытаясь бороться с реальной и мнимой нерадивостью продавцов, недобросовестностью поставщиков, иными заморочками, на которые в благополучные времена смотрел сквозь пальцы... И вдруг осознал, что никакие принимаемые меры на ситуацию не влияют, водку и наркотики просто перестали покупать!
   Каплей, переполнившей чашу терпения, стал финансовый отчёт за прошедший месяц. Такого малого дохода заслуженный человек и меценат не имел в самые лихие времена! Хозяин пришёл в ярость, призвал подручных чиновников, которых население знало по именам-фамилиям в избирательных списках, и строго спросил, что, собственно, происходит во вверенном им (Хозяином) им (чиновникам) городке? Почему народ протрезвел и вышел из наркотического сна? Почему молодёжь на дискотеках танцует, а не колется? Что за мор поразил мужиков, прежде так редко просыхавших, и обеспечивавших своими кое-как заработанными десятками и сотнями красивую жизнь Хозяину на берегах лазурных морей? Причины надлежало выяснить немедленно, доложить оперативно, меры принять срочно, в противном случае народ изберёт себе других, более понятливых слуг. Чиновники особую важность порученного дела уяснили, взяли под козырёк и проскандировали "есть".
   Самому главному чиновнику, Главе администрации, знать обо всём в округе полагалось по должности, и причина внезапно нагрянувшей трезвости населения не являлась для него секретом. Не так давно на приём к Ваське водили его племянника, студента одного популярного столичного института, который к концу первого курса стал разбираться в свойствах иглы и шприца гораздо больше, чем в содержании учебников по изучаемым предметам. Результат визита до сих пор обсуждался на семейных посиделках в самых восторженных выражениях. Конечно, о невыполнении повеления Хозяина не могло быть и речи, однако Глава справедливо рассудил, что разведать и доложить почётному гражданину всю правду должен специально обученный человек, например, Начальник милиции, которому тоже не грех отработать получаемую прибавку к зарплате. Пусть продемонстрирует отличное знание оперативной обстановки на вверенной ему территории, а заодно придумает какое-нибудь криминальное объяснение свалившемуся финансовому кризису, пораскинет мозгами, которыми последний раз, наверно, ещё в прошлом году шевелил. Так мнил о своём стародавнем дружке Глава администрации, протягивая руку к телефонной трубке.
   Но мнение даже старого друга не всегда оказывается справедливым. Именно сию минуту упомянутый Начальник кружил по служебному кабинету, натужно упражняя мозговые извилины в поисках свежих идей и нужных мыслей, ибо занимался расследованием весьма непростого уголовного дела. В одной из квартир не в меру любопытные соседи обнаружили труп гражданина, на теле которого присутствовали множественные раны, нанесённые колюще-режущими предметами, следы побоев, на животе имелся след ожога, очертаниями напоминающий утюг. Скончался гражданин в результате выстрела, произведённого в сердце. Второй выстрел, в голову, к жизни и смерти отношения уже не имел. Дело выглядело ясным и понятным, если бы не приклеенный к одной из страничек жёлтый квадратик, на котором хорошо известным Начальнику почерком, только при воспоминании о владельце которого хотелось стать "смирно", было написано единственное слово: "Самоубийство!!!" Вот именно так, с тремя восклицательными знаками. И теперь Начальник занимался сложными логическими построениями, обосновывающими доведение до самоубийства вполне успешного бизнесмена средней руки.
   Например, он мог узнать, что смертельно болен. Но зачем стреляться, если скоро сам кони двинешь?
   Узнал, что ему изменяет жена? Логичнее пристрелить неверную заодно с любовником и завести новую.
   Проиграл в карты и не смог отдать долг? Но на счетах полно денег, мог бы снять сколько нужно.
   Впал в отчаяние? Да, конечно, но отчего? Да оттого, что забыл о чём-то жизненно необходимом! Так, так, уже тепло... Пришёл домой, день солнечный, настроение прекрасное, решил выпить рюмочку... И тут - раз! - вспомнил, что забыл! А что забыл? Да неважно! Номер банковского счёта, шифр сейфа, телефон любовницы - мало ли, что можно забыть в нашей суматошной жизни! Небо в тучах, настроение в ноль, рюмочка в пол, депрессия в полный рост, выхода нет!
   И Начальник живо представил себе, как страдая от собственной забывчивости, несчастный бизнесмен в отчаянии мечется по квартире, натыкаясь на всякие колющие и режущие предметы, бьётся о мебель, оставляя на теле раны и следы побоев... Хватается за утюг, как последнее средство от склероза, а когда и это не приносит желаемого результата, вытаскивает пистолет и стреляет себе в сердце, а для верности делает контрольный выстрел в голову... Да, именно так всё и случилось! Восхищённый своей проницательностью Начальник довольно потирал руки. Оставалось устранить последнюю, но существенную нестыковочку: как будущий покойник проделал всё это с замотанными скотчем руками и ногами? Каверзный вопрос пока остался без ответа, найти который по горячим следам помешал телефонный звонок, призвавший Начальника нанести срочный визит Главе администрации.
   Затеянный разговор удивил Начальника полной неактуальностью, и подумалось даже, не придираются ли к нему нарочно, чтобы найти повод сместить с занимаемой должности:
   - Почему это у тебя, дорогой друг, на вверенной территории беспорядки творятся?
   Начальник поборол нахлынувшее возмущение, перемешанное со смятением, и ответил спокойно, без излишнего в непонятной ситуации пафоса:
   - Помилуй, дорогой, какие беспорядки? Даже пьяных драк последний месяц не было!
   Глава назидательно поднял вверх указательный палец:
   - Вот оно и плохо, что не было! А задавал ли ты когда-нибудь себе и своим подчинённым вопрос, почему не было?
   Начальник, всё ещё не понимая, куда клонит Глава, выдержал полагающуюся на формулирование ответа паузу и изложил давно всем известную причину:
   - Так сам знаешь, народ лечится, Васька старается, все трезвые нынче... А трезвые, понятное дело, друг на дружку кидаться не будут, мирно договорятся, если что...
   Глава вновь привёл в движение указательный палец:
   - В правильном направлении мыслишь, товарищ Начальник! Пришло время очень тщательно разобраться с этим Васькой, какими такими интересными методами он людей лечит!
   И, перейдя на доверительный шёпот, добавил:
   - Хозяин злобствует, выручки нет! Так что давай, друг, вынюхивай и докладывай.
   Начальник приободрился, поскольку уяснил, что копают не под него, а под Ваську. Но тут же опять помрачнел и задумался.
   Деятельность индивидуального предпринимателя Дымова проверяли совсем недавно. Поводом послужило анонимное послание, из которого следовало, что самозванец Васька занимается лечением, не имея на то никакого морального и юридического права. Медицинские услуги оказываются вне стен специализированного учреждения, в антисанитарных условиях и с вопиющими нарушениями правил пожарной безопасности. С пациентов взимается плата наличными деньгами в размере ста тысяч рублей, доход от государства скрывается и тайно переводится на банковский счёт в одну тёплую страну, где новоявленный миллионер обзавёлся шикарной недвижимостью и содержит целый гарем девиц лёгкого поведения. В ближайшее время он рассчитывает сбежать туда навсегда, дабы спастись от праведного гнева обманутых им несчастных людей, поверивших, что стакан воды избавит их от пагубных пристрастий. В то же время, писал далее аноним, в нашем городке имеются первоклассные дипломированные специалисты с богатым опытом лечения алкоголиков и наркоманов, которые по вине упомянутого самозванца сидят без дела и терпят нешуточные материальные трудности в связи с отсутствием пациентов.
   Серьёзный вопрос требовал серьёзного ответа. Срочно создали комиссию, к работе в которой привлекли представителей администрации, милиции, санитарных врачей, пожарных, бухгалтеров, финансовых работников, членов домкома, а в качестве эксперта - главного врача наркодиспансера, в приватных разговорах удивительно точно цитировавшего анонимное послание, никому из комиссии даже не показанное. Когда дружная толпа проверяющих лиц нагрянула в однокомнатное жилище предпринимателя, стало очевидно, что находиться в квартире всем вместе ещё можно, но что-то делать - вряд ли. Пришлось, как в старые добрые времена, установить очередь. И забурлила работа!
   Милиция указала на отсутствие сейфа для хранения принимаемых от населения денежных средств и неисправность замка во входной двери, обязав срочно заменить его во избежание несанкционированного проникновения в помещение злоумышленников.
   Санитарные врачи отметили недостаточную чистоту в комнате и наличие грязной посуды на кухне, выдав хозяину предписание в течение одной недели исправить выявленные нарушения.
   Пожарный сурово указал на отсутствие огнетушителя в помещении, где пользуются открытым огнём, то есть газовой плитой.
   Член домкома пристыдила жильца за линялые обои и давнишний долг по статье текущего ремонта помещений общего пользования в размере семи рублей пятидесяти шести копеек.
   Главный врач наркодиспансера выискивал нарушения и суетился больше других проверяющих, но вид его с каждой минутой становился всё мрачнее и несчастнее. Тщательно обследовав комнату и кухню, он не обнаружил ни малейших признаков врачебной деятельности в её традиционном понимании. Правда, в кухонном шкафчике присутствовала аптечка, но содержимое её составляли треснутый термометр и давно негодный аспирин. Тем не менее, уходить с вражеской территории без трофеев врач не собирался. Оставалась ещё одна последняя надежда постичь тайну успеха конкурента. Прошмыгнув на кухню и воровато оглядевшись, доведённый до отчаяния специалист вытащил из внутреннего кармана плоскую фляжку и, подставив под кран, наполнил её водою, рассказами о чудесных свойствах которой ему уже набили мозоли на ушах.
   Дольше других работали бухгалтера и финансисты. Оказалось, что счетов ни в наших, ни в зарубежных банках предприниматель не имел, недвижимостью в иных странах не располагал, вопрос о содержании гарема из-за отсутствия жилплощади отпал сам собой. Плату за услуги в размере ста рублей с каждого клиента гражданин Дымов принимал наличными, выдавал пронумерованные квитанции из книжки с печатью налоговой инспекции и даже, чудак окончательный, заплатил со всего дохода налог. Придраться можно было разве что к корявости почерка, которым заполнялись квитанции, но чистописание у нас теперь понятие забытое.
   Вспомнив о заключении бухгалтеров, Начальник милиции опять приободрился, поскольку в нашей действительности предприниматель, полностью платящий налог, выглядит подозрительно. Значит, есть, что скрывать гражданину Дымову, есть повод нагрянуть с ещё одной, пусть и формальной проверкой.
   Захватив в отделении пару сотрудников, Начальник прибыл по известному адресу, где, кроме хозяина, присутствовали граждане Перова и Краснов. Визита Начальника милиции, да ещё с сотрудниками в форме они явно не ожидали, но отнеслись спокойно.
   Скромные размеры помещения и скупость убранства позволили профессионалам в течение нескольких минут убедиться в полном отсутствии столь обожаемых правоохранительными органами вещей, как валюта, оружие, наркотики. Далее Начальник распорядился посторонних лиц увести на кухню, оставив под присмотром одного из сотрудников, а сам приступил к беседе с гражданином Дымовым.
   - Как бизнес, Василий?
   - Вашими молитвами, гражданин Начальник.
   - Пациентов лечишь?
   Эта детская уловка числилась первой в череде последующих столь же примитивных вопросов, непременно задаваемых всеми желающими уличить предпринимателя в незаконной деятельности. После неё Василий настраивался на режим автоответчика.
   - Нет, врачебной деятельностью я не занимаюсь.
   - А что, алкоголизм и наркомания сами проходят?
   - Нет, но я людей не лечу, я их избавляю от пагубных пристрастий.
   - Что ты мне голову морочишь? Какая разница между лечением и избавлением?
   - Очень существенная. Лечат с помощью лекарств, приборов, процедур, операций... Чего там ещё? Ну, да, руками можно, если это массаж или мануальная терапия. Вы осмотрели квартиру и не нашли здесь ничего, относящегося к лечению. Руками своих клиентов я тоже не трогаю. И, кстати, гипнотических сеансов с ними не провожу. Я просто даю им выпить стакан воды... Да вы, наверняка, всё знаете, гражданин Начальник, чего время терять?
   - Ты, Василий, о времени моём не переживай. Мне поручено выяснить, есть ли в твоих действиях нарушение закона. Вот ты говоришь, что наркомана или алкоголика можно вылечить стаканом воды. Если бы это было так, наркомании вообще не существовало бы...
   - Гражданин Начальник, вы, человек с ещё советским высшим образованием, из курса философии наверняка помните, что критерий истины есть практика, не правда ли? Предлагаю простейший эксперимент. Сейчас я налью из-под крана стакан воды и дам вам выпить. После этого пошлём кого-нибудь в магазин за водкой или пивом, и вы убедитесь, что не сможете сделать ни глотка спиртного. Согласны?
   Начальник имел информацию от надёжных осведомителей, что ни один алкоголик, посетивший Василия, не вернулся к прежнему нездоровому образу жизни, но самому от пития отлучаться пока не хотелось, хотя временами он подозревал себя в скрытом алкоголизме.
   - Ладно, ладно, гражданин Дымов, отложим эксперимент на будущее. Но тогда объясните, как вы открыли столь необычные свойства воды, текущей из вашего крана?
   - Просто однажды я с глубокого похмелья выпил воды из-под крана и сразу поправился...
   - И что дальше?
   - Дальше я стал приглашать попить водички всех желающих. За деньги, как вам известно...
   - То есть, начали их лечить?
   - Нет, врачебной деятельностью я не занимаюсь...
   "У попа была собака..." - то ли к месту, то ли не к месту вспомнил служивый.
   Разговор терял смысл. Начальник понимал, что Васька не врёт, но и не договаривает чего-то самого важного, но чего именно? Все побывавшие здесь на лечении действительно рассказывали приблизительно одно и то же: выпил воды, и пагубная привычка ушла в прошлое. Всякие физиологические подробности к сути вопроса отношения не имели. Значит те, кто пил воду, тоже не знали, что с ней происходило от момента вытекания из крана до момента приёма внутрь. Видимо, как раз об этом Васька и умалчивает...
   Решение поставленной перед Начальником задачи напрашивалось само собой: доложить Хозяину о причине всех его невзгод, а дальше пусть лично разбирается с конкурентом, по глупости или злому умыслу сломавшим отлаженный механизм машины, перекачивавшей деньги из карманов горожан на счета Хозяина.
   Рассчитывать на добычу каких-то иных сведений не приходилось, но для порядка Начальник решил всё же поговорить и с остальными присутствующими гражданами.
   Анатолий Краснов сразу заявил, что он никакого отношения к работе гражданина Василия Дымова не имеет, за исключением того, что сам прошёл процедуру возврата к трезвому образу жизни. На вопрос, как это случилось, ответил стандартно: выпил стакан воды и так далее... Конечно, думал Начальник, между собой они могли договориться, но нельзя же договориться со всеми, здесь побывавшими, кто-то бы обязательно прокололся, если дело обстояло иначе.
   Гражданка Перова избавила Начальника от третьего за день рассказа о водопроводной воде, изложив ему собственную весьма оригинальную версию появления у гражданина Дымова необычных способностей:
   - Вася сон увидел! Там какая-то тётка была, Джокондой зовут...
   - Джокондой? - переспросил Начальник, - это которая...
   - Ну, да, - закивала дама, - её Леонардо... Этот... Ди Каприо... В каком-то фильме снимал. Давно, правда, я не видела...
   - И какое это имеет отношение к деятельности гражданина Дымова?
   - Ну, как, Васе же сон приснился! - радостно распахнула глаза Светка.
   - И что?
   - Ну как что, он же во сне свои способности получил!
   - От Джоконды?
   - Да, наверно... Но точно не скажу, там ещё корова, кажется, была...
   Начальник задумчиво глядел на сидевшую перед ним блондинку, несущую полную чушь о каких-то снах, джокондах, коровах и очень некстати вспоминал свою умную, начитанную половину. В такие моменты, как сейчас, ему нестерпимо хотелось, чтобы жена была хотя бы раза в два глупее.
   Наскоро закончив беседу с женщиной, Начальник засобирался на аудиенцию к Хозяину, объявив всем присутствующим в квартире гражданским лицам:
   - До моего особого распоряжения помещение никому не покидать. Сотрудник милиции будет дежурить за дверью и проинформирует вас о дальнейших действиях.
   По дороге Начальник заехал за Главой администрации, который, поломавшись для вида, с удовольствием составил другу компанию. Обоих разбирало любопытство, как же Хозяин поступит с наглым выскочкой, посмевшим разрушить его отлаженный бизнес.
   Проведённую вместе часть пути чиновники рассуждали о странности сложившейся ситуации, поскольку при иных обстоятельствах столь разительные результаты борьбы с алкогольным злом они могли выдать за неоспоримый успех своих ведомств, день и ночь заботящихся о здоровье подотчётного населения. Теперь же им приходится оправдываться, почему все стали трезвые. На самом деле, почему? Не в стакане же воды дело? Хитрит Васька, хитрит! Ну, ничего, Хозяин разберётся, не впервой его специалистам людям языки развязывать, а после завязывать. С другой стороны, рассуждали друзья, всеобщая трезвость таит в себе угрозу даже большую, чем поголовное пьянство. Трезвый человек начинает думать и задавать всякие неудобные вопросы, совать свой нос туда, куда никому заглядывать не велено, требовать каких-то прав для себя и каких-то обязанностей от чиновников...
   И долгими могли оказаться эти философские изыски, если бы не короткая дорога до резиденции Хозяина.
   Перед владельцем всего и вся чиновники предстали как ретивые служаки, честно выполнившие возложенную на них нелёгкую миссию. Выслушанная информация ввела Хозяина в состояние задумчивости. Пройдя пару раз по кабинету и водрузив себя обратно в кресло, он как бы между прочим рассуждал:
   - Неужели один человек вот так взял и вылечил всех алкоголиков и наркоманов?
   Чиновники дружно качали головами.
   - И ни один из них потом не начал бухать или колоться снова?
   Кивки возобновились.
   - И всё дело в стакане воды из-под крана?
   Начальник милиции почтительно кашлянул, прося разрешения молвить слово, и пояснил:
   - Кое-кто предполагает, что Васька, то есть Дымов, читает какой-то заговор над стаканом...
   - Так он что, ещё и колдун? - подозрительно глянув на Начальника, переспросил Хозяин.
   - Не могу знать точно, - Начальник понял, что дал маху со своей фантазией, - но просто вода из-под крана не действует, проверялось в моём личном присутствии!
   - А не знаешь - чего языком ляпаешь? - осадил замершего чиновника заслуженный меценат, после чего продолжил рассуждать вслух:
   - Стакан водопроводной воды за сотню, говоришь?.. Неплохо, неплохо... У меня сотню две бутылки водки стоят. Так мне нужно спирт купить, бутылки купить, пробки купить, водку намешать, разлить, людям заплатить... Что остаётся? Пшик! А тут воду в стакан налил - сто рублей в карман положил! Бизнес, однако!
   И решив в уме какую-то задачку, добавил:
   - А привезите-ка этого бизнесмена ко мне сюда, хочу поговорить с деловым человеком... У нас может многое получиться!
   Служебная машина с включённой мигалкой ездила туда-обратно не более получаса. Василий, никогда ранее не званый на аудиенцию к столь знаменитой особе, с непонятной тревогой обозревал трёхэтажный особняк, стилизованный под средневековый замок, выросший не так давно посреди старого купеческого квартала, застроенного ещё до революции по проекту местной архитектурной знаменитости. Когда на участке прорычал первый экскаватор, общественность попыталась протестовать, доказывая, что новое строительство безвозвратно разрушит целостность восприятия существующего ансамбля зданий. Но срочно примчавшийся из самой Москвы эксперт сделал официальное заключение, что старые дома архитектурной ценности не имеют, в памятниках культуры не числятся, а, значит, и разрушать тут нечего. После получения официальной бумаги дом вырос в считанные месяцы, заняв не только всё свободное место, но и подмяв пару попавших под горячую руку проектировщика старых построек.
   Частную жизнь обитателя новодела надёжно скрывала высокая ограда, по верху которой крутили во все стороны сверхчувствительными объективами всевидящие камеры наблюдения. Перед домом, посреди изумрудной лужайки, красовался отделанный темно-синим камнем бассейн. На входе охранник поинтересовался наличием оружия (хотя откуда оружие у такого лоха, но положено!), для проформы похлопал визитёра под мышками и по бёдрам, после чего вяло махнул рукой: "Проходите!". Мраморная лестница привела на второй этаж к массивной высокой двери, за которой расположился личный кабинет Хозяина. Посетитель вошёл и остановился возле двери, не решаясь шагнуть на паркет, в котором как в зеркале отражалась огни громадной бронзовой люстры, свисавшей с почти невидимого потолка наподобие грозди винограда. Хозяин стоял посредине окружавшего краснодеревного великолепия и оценивающе оглядывал пришельца. В серьёзные деловые партнёры он не годился. Типичный расходный материал, с которым не жалко расстаться после получения нужных сведений. Вся процедура тянула минут на пятнадцать, не дольше, потом присутствие высокого лица не требовалось. И Хозяин, не утруждая себя приветствиями и вступлениями, приступил сразу к главному:
   - Дошли до меня слухи, уважаемый, что ты людей лечишь от запоев и ломки. Достойное занятие, ничего не могу возразить... Только ведь говорят, ты как лечишь? Навсегда! А это нехорошо. Нужно как обычно: десятерых полечил - девять опять запили! А так получается, что дорожку ты мне перешёл со своими успехами. Хочешь знать как? Сейчас объясню. Составил я недавно новый бизнес-план. Знаешь, что это такое? Так вот, очень необычный бизнес-план, без ложной скромности говорю! Хочу открыть учреждение для лечения алкоголиков и наркоманов. Прямо как ты, только лучше. Санаторий хочу для них построить! Представляешь, как шикарно: я людей за их деньги сначала водкой потчую, потом за их же деньги от водки лечу! Вечный двигатель! Никакие кризисы не страшны! Потому как люди пили, пьют, и должны пить! Тут вылезаешь ты со своей кустарщиной и начинаешь лечить мужиков так, что они действительно перестают пить. Моя идея псу под хвост, убытки текущему бизнесу такие, что тебе и не снились. По всему выходит за тобой долг, за который ты можешь расплатиться только своей, так сказать, интеллектуальной собственностью. Короче, так. Ты мне рассказываешь свой способ лечения и можешь быть свободен на все четыре стороны. Но сразу предупреждаю, байка о стакане водопроводной воды меня не устроит. Будешь упорствовать - найду пару способов заставить выложить правду всю, какая она есть...
   И, подтверждая серьёзность всего сказанного, из дальнего угла кабинета ближе к середине выдвинулась фигура человека, в котором Глава и Начальник безошибочно узнали Сашу, помощника Хозяина, известного в узком кругу под кличкой Стрелок.
  

Глава 6. Воспитанник общества.

   Саша Плаксин ненавидел свою фамилию, которой родители, всегда чем-то занятые и вечно спешащие, впопыхах одарили своего ребёнка. По твёрдому убеждению мальчика, им ничего не стоило сделать его, например, Королёвым или Царёвым... Если кому-то и придёт в голову обозвать тебя Королём или Царём, так это пожалуйста, сколько угодно! Но как можно жить на свете, если все вокруг величают тебя Плаксой?
   Однажды в семейном кругу Саша завёл осторожный разговор на больную для него тему и выслушал в ответ длинный нудный рассказ о предках, достойных людях, носивших фамилию Плаксин с давних времён до наших дней. "И ты, Саша, когда вырастешь, обязательно продолжишь её, передав своим детям", - без тени сомнения в собственной правоте внушал ему отец... "Никогда!" - мысленно поклялся мальчик, но повторить это вслух побоялся. За малостью лет или из-за врожденного упрямства, Саша даже не попытался вникнуть в суть услышанного повествования, зато окончательно уверовал, что причина его беды - папа и мама, которые специально дали ему такую противную фамилию. И обманутый в надеждах на лучшее мальчик придумал коварный способ отомстить родителям за их скверный поступок: с этих пор он будет делать всё назло. Что именно "всё" и как "назло" он пока не решил.
   Саша Плаксин никогда не плакал, даже если ему было очень больно. От этого кличка Плакса казалась ещё обиднее и несправедливее. В самые отчаянные минуты, когда кличка превращалась в дразнилку, Саша без раздумий лез в драку, но силёнок для достойного отпора обидчику оказывалось маловато, и он неизменно бывал бит и ещё более жестоко осмеян.
   За избавление от ненавистной клички Саша отдал бы все свои детские богатства. Впрочем, богатств насчитывалось не так и много, всего одно. На день рождения, рассчитывая пристрастить сына к филателии, отец подарил ему красивый тяжёлый альбом в кожаном переплёте с двумя металлическими застёжками и рядами прозрачных кармашков на каждой странице, в которые следовало вставлять марки. Саша принял подарок с восторгом. Несколько знакомых мальчиков уже занимались коллекционированием и часто выносили на улицу маленькие двустворчатые кляссеры, хвастаясь новинками и обмениваясь друг с другом какими-нибудь приглянувшимися двойниками. Такого богатого альбома никто из них не имел, и новоиспечённого филателиста незамедлительно приняли в свои ряды, снабдив множеством всяческих наставлений и рекомендаций по составлению коллекции. Следуя им, Саша совершил пару походов в книжный магазин, в специальном отделе которого продавали наборы марок чуть ли не всех стран мира. Но стоили они дорого, и Саше стало жалко тратить пятьдесят копеек, а то и целый рубль, на шесть или восемь маленьких цветных квадратиков бумаги. Тогда по совету тех же знакомых он занялся отпариванием марок от почтовых конвертов с письмами, присланными родственниками из других городов. Так в альбоме появились два десятка первых и, как оказалось, последних объектов коллекционирования. Интерес к собирательству иссяк стремительно и навсегда. Но про альбом Саша помнил и знал, что он остаётся предметом тайной зависти многих ребят-филателистов. Увы, никакие знакомые даже за альбом не осилили бы исполнить Сашино заветное желание, потому что "на чужой роток не накинешь платок", как обычно успокаивала сына мать, когда тот прибегал с жалобами на дразнящихся сверстников. А ротков насчитывался целый двор.
   В семь лет Саша пошёл в школу. Пошёл в прямом смысле слова, пешком, поскольку школа находилась в квартале от дома. Дорога по улицам вокруг домов занимала много времени. Чтобы успеть к началу первого урока, приходилось отрывать от сна лишние полчаса, но у Саши ранний подъём не получался никогда. Оставалось бежать короткой тропинкой через двор, мимо деревянных сараев, которые соорудили жители недавно построенных пятиэтажек и использовали для хранения всяких запасов и строительных материалов на случай ремонта. Здесь можно было уложиться минут в десять, но Саша ступал на тропинку с замиранием сердца и противным холодком в животе. Он знал, что возле одного из сараев его почти наверняка поджидает злобная, очень противная собачонка. В сравнении с ней даже собственная фамилия казалась не такой противной.
   Родители мальчика никаких животных в квартире не держали. Уличных собак, просительно заглядывающих в руки каждого прохожего вечно голодными глазами, Саша изредка подкармливал разными объедками и ни капельки не боялся. Впервые заметив по дороге в школу маленькую чёрную псинку, сосредоточенно вынюхивавшую что-то в пожелтевшей траве, мальчик спокойно прошествовал мимо, но в следующую секунду его оглушил злобный визгливый лай, и почти сразу последовал болезненный удар по ноге. Саша резко обернулся, но собака, не переставая лаять, отскочила на безопасное расстояние и закружила вокруг, подгадывая момент для следующего выпада. Мальчик вертелся на месте, стараясь отогнать налётчицу, однако та перемещалась гораздо быстрее и успела ещё пару раз подскочить сзади, ухватив зубами за штаны. С каждой минутой собака подскакивала всё ближе и кидалась всё решительнее, безошибочно учуяв запах страха, пробудившегося в жертве, и этот упоительный аромат пьянил агрессора, пробуждая древний инстинкт хищника, загоняющего добычу.
   Саша, обескураженный неожиданным нападением, даже не подумал о защите. Подхваченный нахлынувшей волной паники, он прижал портфель двумя руками к груди и побежал. Собака следовала по пятам, пару раз её морда ткнулась в ногу, но схватить жертву зубами не получилось. Преследование закончилось, как только мальчик миновал последний сарай. Собака замолкла и потрусила обратно в свои владения, а Саша всё оглядывался и сглатывал какие-то комки, загоняя страх обратно туда, откуда он вылез.
   Несколько дней Саша ходил длинной дорогой, а потому переступал порог класса только к середине первого урока, нарушая учебный процесс невнятными объяснениями причины очередного опоздания. Выложить перед всем классом правду не позволяло самолюбие, и мальчик ссылался то на сломавшийся будильник, то на пропавший учебник, то на оторвавшуюся пуговицу... Учительница вранью не верила, и, выслушав очередное заверение про последний раз, грозила нажаловаться родителям. С этих пор поход в школу превратился в тягостный выбор между страхом опоздать на занятия и страхом встречи с собакой.
   Стоило Саше приблизиться к территории, которую собака считала своей, как она вылетала из-за деревянного укрытия и бросалась на мальчика, норовя ухватить зубами то за одну, то за другую ногу. Попытки защищаться с помощью портфеля или наспех схваченной палки только раззадоривали агрессора. Иногда Саше везло, проходившие через двор взрослые отгоняли собаку, и поход в школу заканчивался без последствий. Но пару раз собачонке удалось достать ногу, и оставленные ею укусы очень долго не заживали, поскольку Саша лечился сам, смазывая ранки йодом, никому не рассказывая о приключившейся беде. Но когда после очередного наскока пришлось вернуться домой в порванных брюках, скрыть правду о сражении при сарае стало невозможно. Брюки мама зашила, отец потребовал подробного рассказа об обстоятельствах порчи одёжки, а выслушав, не поверил до конца, но несколько раз проводил сына до школы. Однако хитрая собачонка вдруг исчезла, и потому вся история оказалась вроде как придуманной. Вынужденное оправдание за мнимую ложь Саша приплюсовал к родительским грехам.
   Ещё несколько дней походы в школу проходили спокойно. Собака не появлялась. "Вдруг её кто-нибудь домой взял и колбасой кормит, чтобы добрая была", - фантазировал Саша, в очередной раз беспрепятственно минуя сараи. Улучив минуту, он даже набрался храбрости и заглянул за угол постройки, откуда его враг обычно совершал набеги. Никакой живности там не обнаружилось. Привычное состояние тревоги уступало место почти забытому ощущению спокойствия.
   Спустя неделю Саша уже совсем утратил бдительность и при подходе к сараю думал о чём угодно, только не о собаке. Её оскаленную лохматую морду он увидел слишком неожиданно и очень близко. Сегодня собака показалась ему удивительно большой, будто бы все минувшие дни её действительно откармливали и тренировали, а теперь выпустили на самостоятельную ловлю маленьких мальчиков. В отличие от прошлых встреч, собачонка не залилась лаем, а целеустремлённо бросилась на свою жертву без всякого предупреждения. Мгновенно вылезший из всех уголков тела страх, помноженный на внезапность нападения, совершенно парализовал первоклассника от макушки до пяток, обездвижив ноги, руки, голову. Широко открытые глаза только фиксировали, что сейчас, вот сейчас...
   Вдруг что-то большое, чёрное резко налетело на собаку, отчего та, чуть слышно взвизгнув, взвилась в воздух и с силой шмякнулась о ворота сарая. В глазах Саши отразилась плохо выбритая физиономия незнакомого мужика. Потом отразился мужик целиком: здоровый, в брезентовой куртке, таких же штанах и чёрных кирзовых сапогах. Воняло от него железом и какой-то вчерашней едой.
   - Что, пацан, обоссался? Ну, бывает! - он потрепал Сашу по волосам, а затем, показывая на собаку, добавил:
   - Вот так надо свои проблемы решать. Бывай здоров!
   Мужик пошёл своей дорогой, а Саша только сейчас ощутил, что штаны у него действительно мокрые и стоит он в небольшой лужице. Его лицо мгновенно вспыхнуло от стыда за случившееся, но в следующий миг он уже неотрывно глядел на лохматый комок, валявшийся без движения под воротами сарая. Очень осторожно приблизившись к животному, мальчик выждал какое-то время, опасаясь, что собачонка только притворяется, сейчас вскочит и бросится на него. Потом опустился на колени и палкой повернул тело собаки, чтобы увидеть морду. Из пасти вытекала струйка крови. Полуприкрытые глаза походили на стекляшки, как у плюшевого медведя. То есть они были неживые! И вся собака была неживая! Заставив забыть о причинённых бедах, впервые осознанное пришествие смерти пробудило в мальчике что-то вроде жалости к своему недругу. Но чувство оказалось мимолётным и тут же исчезло, вытесненное новым, очень важным размышлением. Незнакомый мужик легко, единственным ударом сапога освободил Сашу от казавшихся неминуемыми встреч со своей мучительницей. Вспомнилась сказанная на прощание фраза. Выходит, всё очень просто: убил - проблему решил. Значит, нужно научиться убивать! Пока не совсем понятная, но уже обозначенная цель окончательно загасила ещё тлевшие в уголках сознания остатки страха. С этого момента всю последующую жизнь Саша никогда ничего не боялся.
   В тот день до школы Саша не дошёл. Вернувшись домой, кое-как постирал свои мокрые вещи, наспех высушил их утюгом. Вечером, глядя на уткнувшегося в газету отца, он с неприязнью думал, что отец не смог бы вот так, одним ударом убить собаку ради защиты его, своего сына. А вот чужой мужик, который видел Сашу первый раз в жизни и вряд ли увидит ещё когда-нибудь, это сделал. Выходит, ему было больше дела до первого встречного пацана, чем родному отцу? Впрочем, что можно ожидать от человека, который заставляет гордиться фамилией Плаксин? И новая волна неприязни расплескалась в душе ребёнка, расширяя уже наметившуюся трещину в отношениях между родителями и сыном. Но пока мальчик учился только в первом классе и не понимал тонкостей семейной психологии, потому что даже не знал таких слов.
   Начались летние каникулы. Саша в компании сверстников часто забегал в городской парк культуры и отдыха, надеясь какими-нибудь случайными приключениями разогнать повседневную скуку. Больше всяких качелей и каруселей внимание мальчишек привлекал тир с разноцветными фигурками-мишенями и перегибающимися пополам пневматическими винтовками, заряжаемыми маленькими свинцовыми пульками. В один из будних дней, когда отдыхающих в парке почти не бывает, изнывающий от жары и вынужденного безделья смотритель заприметил невдалеке переминающихся в нерешительности ребятишек, явно желавших пострелять, но не имевших для этого требуемых копеек. Решив организовать маленькое развлечение, он поманил их, вручил каждому по пульке и одну винтовку, из которой стреляли по очереди. Себе он отвёл роль комментатора, необидно подтрунивающего над очередным давшим маху стрелком. Промахнулись все, кроме Саши. Смотритель похвалил мальчика и в качестве приза дал ещё одну пульку. Саша опять попал.
   Слава, как плохая, так и хорошая, разлетается быстро. Уже на следующий день вся улица знала, что Сашка Плакса "здоровски стреляет". Во дворе к нему подошли трое ребят постарше:
   - Слышь, Плакса, пойдём в тир, покажешь, чего можешь!
   Саше стало немного не по себе, вдруг вчерашняя удачная стрельба получилось случайно, но виду не подал. Вся компания двинулась в парк. Самый старший из заводил купил десять пулек: пять для Саши и столько же для себя. Оба выбрали по приглянувшейся винтовке. Экзаменатор попал в четыре мишени, а экзаменуемый - во все пять!
   - Ну, ты, Санёк, молоток, - старшие совсем по-взрослому пожали ему руку, - настоящий ворошиловский стрелок!
   Если бы сию минуту кто-то поинтересовался, как ему удаётся так ловко поражать мишени, Саша бы несказанно удивился вопросу. Ничего сложного он в этом не видел: прицелился - выстрелил... Делов-то! Позже, когда пришло понимание, что такими способностями обладают далеко не все люди, Саша разработал основанную на собственных ощущениях теорию точной стрельбы. Он утверждал, что не нужно ловить мгновение, когда оружие направлено точно в цель, необходимо чувствовать мгновение предшествующее, в которое и следует начинать выстрел. Тогда вырвавшаяся через миг из ствола пуля будет направлена как раз в желаемую точку. Но все эти умные мысли посетят его голову только через много-много лет... Спустя целую жизнь.
   Теперь же нечаянный успех как новогодний Дед Мороз исполнил самое заветное желание мальчика: канула в прошлое обидная кличка Плакса. С этого дня Саша носил уважительное прозвище Стрелок.
   Кличка ушла в прошлое, неприязнь к собственной фамилии притупилась, но отношения с учителями в школе и родителями дома с каждым годом ухудшались. К восьмому классу Саша превратился в высокомерного, задиристого и не очень умного подростка. Почувствовав вкус к стрельбе, он все школьные годы регулярно ходил в тир, а затем записался в секцию стрелкового спорта, где тренер прочил ему большое будущее. Но неприятие дисциплины и завышенная самооценка вылились в нешуточный конфликт. Получив очередную взбучку за невыполнение заданий тренера, которые Саша считал пустой тратой времени, он не нашёл иных контраргументов, как пригрозить наставнику заряженным оружием, после чего юношу с позором выгнали из секции.
   Кое-как закончив восемь классов и помотавшись два года по разным случайным работам, молодой человек отправился исполнять свой гражданский долг по защите рубежей Отечества. Армейские порядки стали тяжёлым испытанием для своевольного бойца, но Саша до поры терпел, отводя душу на полигоне, где ему не нашлось равных в искусстве пальбы по мишеням. С ростом количества выбитых очков росло понимание, что владение настоящим боевым оружием - единственный доступный для него путь к осуществлению тайной мечты о безграничном могуществе, позволяющем не считаться с любыми препятствиями, вырастающими на жизненном пути. Он, вечно попрекаемый, малограмотный, неказистый парень из провинциального городка, взяв в руки заряженный автомат, чудесным образом преображался во всесильного уверенного в себе повелителя человеческих жизней. Одним движением пальца он мог покарать или помиловать любого смертного, независимо от его чина, образования, достатка.
   Саша никогда не нуждался в друзьях. Теперь он обрёл лучшего друга, коим почитал свой автомат. Но дружба оказалась скоротечной, ибо убежать от собственного вздорного характера не удавалось ещё никому на свете. После поездки на окружные соревнования по стрельбе, где Саша выступил на удивление слабо, командир роты высказался слишком уничижительно о снайперских, а заодно и умственных способностях ефрейтора Плаксина. Давний конфликт с тренером стрелковой секции повторился с удручающей похожестью, но более серьёзными последствиями: Саша получил шесть месяцев дисбата. После отбытия наказания его отправили дослуживать в строительную часть, где иного оружия, кроме лопаты и лома, не видели от призыва до дембеля. Но это событие, как ни странно, оказалось в какой-то мере счастливым для нарушителя, потому что грянула афганская война, и неизвестно, как бы сложилась его дальнейшая жизнь, оставайся он на службе в строевой части.
   После возвращения из армии опять пришлось задуматься о месте работы. Побегав по отделам кадров, не встретив там особого радушия, Саша устроился учеником токаря на завод. Непростое решение пополнить ряды рабочего класса он принял вынужденно, поскольку с родителями рассорился окончательно, жить с ними в одной квартире отказался, а на заводе ученикам давали места в общежитии.
   Токарь из Саши получился так себе. Единственным и неоспоримым преимуществом молодого человека перед остальными работягами был его абсолютно трезвый образ жизни. Заповедь "не пей!" в системе Сашиных ценностей осталась вечным памятником тренеру стрелковой секции, сумевшему убедить подопечного, что алкоголь во всех его видах - главный враг соискателя лавров снайпера, а со своей мечтой о классном владении оружием Саша не расставался никогда. Видимо в награду за целеустремлённость судьба, в конце концов, протянула молодому человеку руку помощи.
   После нескольких лет безрадостного стояния у станка, безмерно устав от мрачного настоящего, Саша совершенно случайно встретился на улице с одним из тех старших ребят, которые когда-то экзаменовали его в тире. После взаимных приветствий и дежурных вопросов о жизни, бывший сосед по двору, выслушав жалобы на тяжёлую заводскую жизнь, предложил утомившемуся пролетарию: "Иди работать ко мне на предприятие охранником"! Саша без раздумий согласился, даже не поинтересовавшись зарплатой. Он верил, что хуже, чем есть, жизнь уже не будет.
   Заканчивались восьмидесятые годы. Накапливали первые солидные капиталы удачливые кооператоры. На почве зависти к чужим успехам сбивались в стаи молодые крепкие хлопцы, желавшие эти денежки регулярно отбирать и проживать их попиваючи на лазурных побережьях. Наиболее дальновидные предприниматели не жалели средств на охрану бизнеса и личную безопасность. Они предчувствовали скорую катастрофу, в которой выживут только те, кто загодя отточит острые зубы и отрастит длинные когти, чтобы по первому сигналу начать рвать сладкие куски раньше конкурентов, а потом рвать конкурентов, чтобы присвоить оторванные ими куски. В число таких предпринимателей входил и Сашин новый работодатель, славившийся в кругу коллег не только дальновидностью, но и грандиозностью запросов.
   Ориентируясь на название предложенной ему должности, Саша представлял, что завтра на него напялят пятнистую форму и поставят охранять какую-нибудь дверь. Однако старый знакомый хорошо помнил соревнование в тире и довольно кивал, слушая Сашины рассказы об успехах в стрелковом деле. Нового охранника передали под опеку начальника службы безопасности, проверили по всем пунктам биографии и включили в группу особой подготовки, обосновавшейся в бывшем пионерском лагере вдали от населённых пунктов.
   Оборудованный на базе стрелковый комплекс отличался от армейского полигона, на котором Саша сделал свои первые выстрелы из автомата, как шагающий экскаватор от совковой лопаты. Сами автоматы были такие же, но кроме них арсенал состоял из множества иных типов и моделей пистолетов, винтовок, пулемётов... Каждый день курсанты держали в руках новое оружие, из которого требовалось стрелять от рассвета до заката, а бывало, что и ночами. Допущенные промахи карались вычетами из зарплаты и дополнительной физподготовкой с сумасшедшими нагрузками, но, стиснув зубы, запрятав в самый далёкий угол свой характер, Саша терпел эту бешеную жизнь, прекрасно понимая, что здесь ему предоставили тот самый единственный шанс чего-то добиться в этой жизни.
   Сашу опять, как в школьные годы, именовали Стрелком. Забытое на время прозвище здесь оказалось весьма кстати, потому что он стал лучшим снайпером, не просто с лёгкостью поражавшим мишени из любого оружия, но демонстрировавшим трюки, исполнить которые мог только сам. Особенно Саша любил хвастаться стрельбой "по-македонски". Название он позаимствовал из какого-то фильма про разведчиков. Как там стреляли, он не помнил, но вообразил, что именно так. Саша вставал на табурет спиной к мишени, взяв по пистолету в каждую руку, после чего одновременно в помещении гасили свет и выбивали табурет из-под стрелка. Падая, Саша успевал расстрелять обе обоймы, при этом ни одна пуля не уходила мимо мишени.
   Особая подготовка продлилась не очень долго и закончилась, как только над руинами разваленного государства пронёсся клич: "Хватай, что можешь"! Пришло время стрельбы по живым целям. Выпускники группы разбежались по рабочим местам: чердакам, квартирам, недостроенным домам, из окошек, проёмов, щелей которых путь от снайпера до объекта оказывался самым прямым и коротким. Для некоторых парней стрельба по людям оказалась непосильной задачей, но Саша очень быстро преодолел нечаянно возникшие сомнения.
   По воле случая первой жертвой Стрелка стала жена какого-то слишком честного чиновника. Женщина не имела отношения к делам супруга, но убирать самого чиновника было пока рановато, требовалось только сделать его более сговорчивым. Отправляясь на задание, Саша спокойно размышлял только о том, как проведёт сегодняшний вечер. Однако, уже поймав в прицел даму средних лет с пышной копной чёрных волос на голове, он очень некстати отметил её миловидность и абсолютную безмятежность. Судя по всему, мысли о смерти даму не посещали, жить она собиралась долго и счастливо. Но ещё удивительнее оказалось прокравшееся сквозь частокол презрения и равнодушия сомнение: ведь она не сделала Саше ничего плохого, и лично у него не имелось ни малейшего повода обрывать её жизнь. Стрелок никак не ожидал обнаружить в себе подобной склонности к милосердию. Потратив несколько секунд на изгнание из головы крамольных мыслей, он опять сосредоточился на выполнении задания. Очень кстати вид в прицеле пробудил давно не приходившее на память, но вовсе не забытое воспоминание из детства. Нет, не копна чёрных волос лежала на голове у дамы. Там сидела противная чёрная собачка с налитыми злобой глазами и оскаленной пастью! "Убил - проблему решил", - мелькнуло в голове, и палец сам в нужный момент нажал на спуск.
   Никаких душевных неудобств после выполнения первого задания, как, впрочем, и всех последующих, Стрелок не испытывал. Став опытным исполнителем, он относился к стрельбе по живым мишеням практически так же, как к стрельбе по рисованным кругам. Поражение оговоренной цели составляло суть работы, за которую ему выдавали зарплату, как когда-то платили за то, что он простаивал смены у токарного станка, вытачивая детали. Только сумма нынешней зарплаты разительно отличалась от той, которую платили на заводе.
   Саше поручали самые деликатные и сложные задания, с которыми он справлялся просто блестяще. Он нигде не засвечивался, никогда не промахивался, никогда не делал контрольные выстрелы, потому что стрелял жертвам исключительно в голову. Со временем его заслуги на убойном поприще получили достойную оценку, Стрелка освободили от грязной работы и сделали инструктором начинающих снайперов.
   Мало чему научившиеся в прежней жизни парни с интересом выслушивали не только дельные наставления по стрельбе, но и философские рассуждения о специфике избранного ими поприща. Большой любитель гамбургеров, хот-догов, кока-колы, Саша строил жизненную идеологию на штампах американских боевиков, героем которых он себя неизменно представлял, совершенно обоснованно записываясь в категорию "плохих парней". Но Стрелка категорически не устраивала участь его киношных прототипов, противоречившая личным планам почивать в старости где-нибудь в Майами на собственной вилле. Что нужно делать плохим парням, чтобы не стать жертвами хороших парней, он знал прекрасно.
   "Вот вам вопрос на засыпку, - экзаменовал он своих молодых неопытных коллег, - почему в боевиках плохие парни всегда оказываются побеждёнными хорошими парнями"?
   Выслушав различные мнения, которые никогда не совпадали с его собственным, Стрелок давал ответ, почитавшийся единственно правильным: "Они очень много разговаривают, прежде чем выстрелить. Хотите жить долго - поступайте наоборот: сначала стреляйте, а потом разговаривайте"!
   Через несколько лет всё, что можно было поделить и урвать, обрело своих как бы законных хозяев. Ушли в прошлое горячие разборки, уступив место более цивилизованным методам воровства и мошенничества. Бывшие бандиты превращались в уважаемых людей, память о тёмном прошлом которых постепенно замещалось светлым настоящим.
   Сашин работодатель стал полновластным Хозяином. Он числился учредителем едва ли не всех предприятий городка, подмяв и принудив к сотрудничеству мелких конкурентов. На смену тщательно скрываемым деликатным делишкам пришли помпезные добрые дела. Например, под овации общественности подрастающему поколению безвозмездно возвратили капитально отремонтированный пионерский лагерь, в котором с особой тщательностью уничтожили малейшие следы былой деятельности группы особой подготовки. Но личную власть всегда осторожный Хозяин демонстрировать не стремился. Держать под контролем всё, что происходило на отхваченной территории, он предпочитал через проверенных подельников. Чтобы всё выглядело законно и демократично, пришлось вложить немалые деньги в проведение избирательных кампаний, да и на взятки не скупиться, зато теперь большинство тёплых мест в городке занимали свои люди: Глава и начальники департаментов администрации, большинство депутатов городской думы преданно служили Хозяину в прошлом, а теперь и в настоящем.
   Случались изредка досадные накладки. Один ретивый журналист раскопал и выложил в местной газетёнке неизвестные широкой общественности криминальные подробности биографий некоторых избранников народа. Заинтересовавшийся изложенными в статье фактами начальник городской милиции отдал распоряжение об их проверке. Пришлось доверенным лицам депутатов тряхнуть стариной и провести с длинноносым сочинителем разъяснительную беседу, после которой журналист поспешно опроверг свои инсинуации и переквалифицировался на написание статей о птичках и рыбках. Чуть позже Хозяин на пару дней съездил в область, и в городке сменился Начальник милиции. Отныне на этой должности состоял его бывший начальник службы безопасности.
   Что касается Саши, то лучший стрелок отныне числился помощником по кадровым вопросам, а, говоря проще, телохранителем. Должность не доставляла больших хлопот, но требовала непременного присутствия помощника на встречах Хозяина с любыми визитёрами, не входившими в круг особо приближённых лиц. Глава администрации и Начальник милиции в круг входили, и их приход не привлёк Сашиного внимания. Но сообщение охранника о появлении в доме новой персоны заставило помощника отвлечься от игровой приставки и через заднюю дверь неслышно войти в кабинет, оставаясь невидимым для посетителей в тени массивной шторы.
   Появившийся в кабинете и неловко топтавшийся на входе человек не понравился Стрелку.
   Во-первых, при всей выказываемой нерешительности, в его облике и поведении отсутствовало главное - страх! Вроде как не доставили его сюда по воле всесильного господина, а зашёл он в гости к приятелю и раздумывает, снимать обувь или так можно пройти.
   Во-вторых, одет он довольно странно. Джинсы и рубашка - понятно. На ногах - сланцы. Ладно, из дома срочно брали, переобуться времени не было. Но при всём этом - пиджак! Зачем нормальному человеку пиджак в июльскую жару? Только для того, чтобы под ним что-нибудь спрятать. А что там обычно прячут? Стрелок коснулся рукой левой стороны груди, где под пиджаком в лёгкой кобуре таился надёжный, испытанный во многих передрягах пистолет. Движение было непроизвольным, каким обычный человек приподнимает рукав одежды, чтобы посмотреть время на часах. Интересно, эти олухи охранники хотя бы обыскали его на входе?
   Между тем Хозяин завершил свою речь. Саша очень внимательно следил за изменением выражения лица того, к кому эта речь обращалась. И человек этот всё больше и больше не внушал ему доверия...
  

Глава 7. Огненный обелиск

   Следуя на аудиенцию, Василий никак не мог решить, раскрывать ли все карты, или, как обычно, пенять на стакан водопроводной воды. Угрожающие слова Хозяина к принятию решения не приблизили, зато из глубин души поднялась к самому горлу волна протеста, перемешанная с ощущением тревоги. Для большей части горожан не являлось секретом, что именно Хозяин заливает водкой и потчует наркотиками городок, но озвученная минуту назад наглая идея о создании "вечного двигателя" подразумевала, что присутствующие никому и никогда о ней не расскажут. Василий в этой компании оказывался лишним, поскольку его молчание обеспечивалось либо сотрудничеством, либо... Это второе "либо" и являлось причиной тревоги. Надеяться на сотрудничество было бы верхом наивности, да и мнения его о проекте никто не спросил. Значит, следует готовиться к худшему. Вот и мужик этот за спиной Хозяина не зря появился... Вид у него больно надменный, лощёный, а глаза совсем пустые, как выпитая до дна бутылка. В общем, нехороший мужик, за один стол с ним садиться не стоит...
   Отвлёкшись на мужика, Василий не сразу понял, что от него требуют без утайки ознакомить присутствующих с используемым им методом избавления общества от порока пьянства. Нужно, наконец, что-то решить, по возможности избежав худшего варианта... Ладно, пронеслось в голове, воду сделаем как надо, но откуда такие способности взялись - пока ни слова! Определив порядок действий, целитель огляделся по сторонам и, постеснявшись откашляться, хриплым полушёпотом проговорил:
   - Да, да, я сейчас, всё покажу... Только стакан надо с водой, где тут у вас воды набрать можно?
   Хозяин недовольно нахмурился:
   - Я сказал, что меня не устраивают твои присказки о стакане воды. Мне правда нужна!
   Василий задумчиво потёр лоб:
   - Ну, это же и есть правда... Спросите любого, кто у меня бывал, все только воду пили! Просто дело в том, что вода получается не совсем вода... Она не вода... То есть, из крана, конечно, течёт вода, но потом в стакане она становится не вода... Вот эта не вода и лечит... Ну, как лечит? Не лечит, а просто отбивает охоту к спиртному... И вообще ко всему остальному...
   Хозяин нахмурился ещё страшнее и обратил взор на Главу:
   - Если ты понял, что он сказал, переведи народу!
   - Не совсем понял, не совсем, - залепетал чиновник, стреляя взглядом то в Хозяина, то в целителя, - но речь идёт о воде, которая становится не совсем водой, и эта вода, то есть не вода уже, оказывает лечебный эффект на пациентов...
   - Хватит! - во всю мощь заорал Хозяин. - Собралось стадо баранов, и лепят мне горбатого про какую-то воду! Последний раз прошу по-хорошему: расскажите, что нужно сделать, чтобы заставить пьянь отказаться от выпивки?
   Грохот голоса Хозяина заставил, наконец, Василия сконцентрировать мысль и высказать свою просьбу связно, без путающих подробностей:
   - Мне действительно нужна вода, иначе я не смогу вам ничего продемонстрировать.
   Хозяин стоял всё такой же мрачный, вроде как задумавшись. Похоже, даже не знает, где у него вода в доме, мелькнуло в голове целителя.
   Василий перевёл взгляд на Стрелка и попросил уже настойчивее:
   - Слушай, принеси, пожалуйста, стакан с водой.
   Телохранитель даже не моргнул, но при этом взглянул на Василия так, как если бы тот предложил ему в ближайший выходной день исполнить стриптиз на главной улице города.
   Пауза затягивалась. Наконец, Хозяин понял, что без воды, видимо, не обойтись, обернулся к Стрелку и кивнул. Через десяток секунд помощник вернулся и сунул в руки целителю заполненный до краёв хрустальный бокал.
   Василий опять огляделся:
   - Я извиняюсь, поставить бы на что-нибудь...
   Всё так же молча Хозяин кивнул, разрешая подойти к его столу.
   Водрузив хрусталь на красное дерево, Василий привычно обхватил посудину правой рукой и совсем уже собрался окунуть палец в жидкость, как вдруг вспомнил о спирте, из-за которого, собственно, и схватил пиджак, выходя из квартиры. Вряд ли сам Хозяин пожелает выпить воду, но и остальные присутствующие могут иметь претензии к чистоте его рук. Лучше всё сделать по высшему классу! И, пробормотав негромко: "Я сейчас...", Василий отпустил бокал и сунул правую руку во внутренний карман пиджака...
   Вытащить её обратно бывшему научному сотруднику, алкашу и целителю оказалось не суждено. Стрелок не промахивался. И стрелял всегда в голову!
   Внезапная вспышка ярче солнечного света на миг озарила прилегающие к особняку дома и улицы, немедленно обратив взгляды спешащих по своим делам горожан к окнам второго этажа, заполонённым ослепительным сиянием. Спустя несколько секунд также ярко засветился третий этаж. Ещё через мгновение огромный жёлтый столб пламени вырвался из крыши дома и, более не встречая преград, понёсся вертикально ввысь, по пути обесцвечиваясь и обозначая своё присутствие только дрожащим маревом, исчезающим где-то на недоступной человеческому глазу высоте.
   Из входной двери по ступенькам кубарем скатился человек в пятнистой форме и бросился прочь от дома, стены которого начали как-то странно белеть, словно на них оседал иней. Остановившиеся посмотреть на пожар зеваки удивлённо переглядывались: с каждой минутой становилось всё холоднее и холоднее. Ближе к горящему зданию, вопреки известным ещё со школы законам физики, сначала медленно, а потом всё интенсивнее полетел снег, укладываясь в маленькие сугробы, в воздухе запахло морозной свежестью... Между тем, на дворе стоял жаркий июль! Одетые по такому случаю в майки, шорты, обутые в сланцы и босоножки горожане отказывались верить собственным ощущениям и, уже не обращая особого внимания на пожар, с удивлением наблюдали, как в воздухе всё гуще и гуще кружатся снежинки и растекаются под ногами грязными ручейками, соприкоснувшись с раскалённым за день асфальтом.
   Прибывшие по сигналу тревоги к месту происшествия, пожарные незамедлительно приступили к ликвидации возгорания... А теперь просто стояли в сторонке, недоумённо обмениваясь мнениями, не понимая, как же следует тушить этот удивительный пожар: струи воды на подлёте к огненному столбу тут же превращались в снег, разлетавшийся вокруг и толстыми шубами ложившийся на зелёные кроны деревьев, траву газонов, асфальт тротуаров и проезжей части улиц.
   Человек в пятнистой форме, выскочивший из дома, спотыкаясь и охая, подбежал к пожарным, и рухнул без сил на мокрый асфальт.
   Начальник пожарного расчёта, наскоро осмотрев потерпевшего, удивлённо присвистнул и вызвал скорую помощь:
   - Девушка, срочно, у нас тут пострадавший на пожаре!
   - Обгорел? - уточнил диспетчер.
   - Нет, обморозился, - не подумав, сообщил причину вызова начальник.
   - Вы что, холодильник тушите? - нервным голосом переспросила девушка.
   - Нет, здесь дом горит, - в очередной раз не подумав, прокричал пожарный.
   - Потому и горит, что пить меньше надо! - поставила уверенный диагноз диспетчер, бросив трубку.
   Огненный столб иссяк также стремительно, как и появился. Спустя десяток минут примчавшиеся милиционеры сгоревший особняк оцепили, зевак опросили и распустили по домам со строгим приказанием не болтать лишнего соседям. Каждый час к месту происшествия прибывали чины всё более высоких рангов и званий. Подогнали машину со специальным оборудованием для замера радиационного фона и обнаружения частиц взрывчатых веществ. Ни излучений, ни следов подозрительной химии не нашли. Вызванные эксперты только пожимали плечами: по их расчётам выходило, что температура пламени, испарившего перекрытия и крышу, составляла не менее шести тысяч градусов. В то же время на первом этаже всё замёрзло, и даже час спустя показания термометра держались на предельно низкой отметке шкалы: минус пятьдесят градусов Цельсия. На фоне такого феномена выпадение снега в окрестностях пожарища в середине жаркого лета выглядело удивительным, но, по крайней мере, объяснимым явлением природы. Растерянные специалисты кружили по месту происшествия и, приватно беседуя, склонялись к тому, чтобы счесть всё случившееся бредом сумасшедшего. Собранные факты вопиюще противоречили науке и не укладывались в учёных головах, не готовых к признанию реальности произошедшего события, несмотря на десятки свидетельских показаний и вещественные доказательства в виде выгоревшего изнутри дома и замерзших вокруг него растений. Их пугала сама мысль о внезапном столкновении с некими неизведанными силами, понимания сути которых они ещё не достигли.
   Никаких человеческих останков на месте пожарища не обнаружили, хотя охранник, дежуривший на въезде, утверждал, что в доме, кроме Хозяина и его помощника Стрелка, то есть, простите, гражданина Александра Царёва, находились ещё Глава администрации и Начальник милиции, а также какой-то хмырь, то есть, простите, неизвестный гражданин, которого доставили в милицейской машине. Был ещё охранник на первом этаже, но он успел покинуть здание и сейчас находится на излечении от ожогов, то есть, простите, обморожений.
   Упомянутый в показаниях гражданин оставался неизвестным совсем недолго. Допрошенные милиционеры сообщили, что в дом к Хозяину минут за двадцать до начала пожара привезли гражданина Василия Дымова, проживающего по такому-то адресу.
   Именно по этому адресу, но часа два назад, сразу после того, как казённая машина с мигалкой увезла Василия, Тосик со Светкой в растерянности гадали, почему именно сегодня власть проявила такой нездоровый интерес к Васькиной персоне. Сошлись на том, что потребовалось спасти от тяжкого похмельного синдрома какого-нибудь очень высокого начальника, потребившего крепкие напитки без поправки на жаркую погоду.
   - Как можно водку жрать в такое пекло, - незлобиво возмущался Тосик, вытрясая из картонного пакета последние капли яблочного сока. Надо бы сбегать в магазин, но очень не хочется даже на несколько минут выскакивать на плывущий под ногами вонючий асфальт. Твёрдо зная, что никакого питья не осталось, он всё же поплёлся на кухню ещё раз обозреть опустевший холодильник.
   В комнате, благодаря плотным шторам, было относительно прохладно и сумрачно, зато на кухне царили жара и солнечный свет. Светка уже сто раз порывалась купить новые занавески вместо сгоревших, но Васька упорно отказывался, откладывая обновление интерьера до времени окончания ещё не начавшегося капитального ремонта.
   Открыв холодильник, убедившись, что чудес не бывает, и в магазин всё-таки придётся бежать, жаждущий подошёл к окну с надеждой увидеть на небе хотя бы маленькую тучку. Но увидел он совершенно иное. За домами, где-то в районе центра городка, от земли в небо вытянулся столб света, жёлтый в нижней части и почти бесцветный вверху.
   - Что за чёрт, - Тосик никак не мог подобрать аналогию увиденному явлению природы, - Светка, иди скорей сюда!
   - Ну, Тосик, и так жарко, а тут ты ещё орёшь! - дама лениво приблизилась к окну.
   - Глянь, там!
   Проследовав взглядом в указанном направлении, Светка напряглась и с силой сжала плечо друга. В этот момент свет исчез, картинка за окном приобрела обычный вид.
   - Васька! - рука сжималась всё сильнее, Тосику стало больно, он вежливо, но решительно высвободил плечо.
   - Ты что! Его ведь, вроде, в милицию увезли, она в другой стороне.
   - Побежали! - женщина метнулась к двери.
   - Куда? - уже на ходу попытался прояснить ситуацию Тосик.
   - В милицию!
   Преодолев несколько кварталов то бегом, то быстрым шагом, они заскочили в служебное помещение и хором обратились к дежурному:
   - Дымов здесь?
   - Что натворил? - дежурный взял журнал регистрации.
   - Ничего не натворил, за ним около часа назад ваша машина приезжала...
   - Какой адрес? Нет, оттуда никого не доставляли.
   - Точно?
   - Точнее не бывает. Так что в другом месте своего друга ищите. У нас и без него тут кутерьма на весь свет...
   - А что, серьёзное что-то произошло?
   - Ну, совсем с неба свалились! - дежурный даже хмыкнул от удивления. - У Хозяина нашего дом сгорел, весь личный состав туда отправили.
   - И люди погибли?
   - Да кто его знает, разбираются...
   Дежурный хотел добавить ещё что-то, но зазвонил телефон.
   Посетители вышли на крыльцо и остановились.
   - Васька! - совсем чужим, глухим голосом сказал Тосик.
   - Ты тоже понял? - Светка старалась не плакать, но по щекам её одна за другой скатывались слезинки.
   - Что же они с его головой сделали?
   - Никогда мы об этом уже не узнаем, - силы иссякли, и женщина разрыдалась, заглушая всхлипами выговариваемые слова.
   Тосик бережно обнял её за плечи и терпеливо ждал, пока подруга хоть немного успокоится.
   - Ну, что, туда пойдем?
   - Нет, - Светка достала платок и вытерла лицо, - там уже нам делать ничего. К Ваське домой вернёмся.
   В дверь позвонили минут через двадцать. В квартиру вошли два милиционера и несколько штатских.
   - Дымов Василий здесь проживает?
   - Да.
   - Это вы? - вопрос адресовался Тосику.
   - Нет.
   Последовало короткое выяснение уже известных обстоятельств.
   - А вы, гражданка, кто?
   - Я жена Василия Дымова.
   - Скажите, гражданка Дымова, во что был одет ваш муж, уходя из дома, куда собирался? Что он взял с собой, может быть, чемоданчик, портфель, пакетик какой-нибудь, просто свёрток?
   - Никуда он не собирался. Сначала приехал Начальник милиции, всё про лечение выспрашивал, потом уехал, сказал никому из дома не выходить. Милиционера за дверью поставил. Мы и не выходили. Потом машина приехала, милиционер туда сел и Василия забрал, как был: в рубашке, джинсах... Да, ещё пиджак схватил. Я говорю: зачем в такую жару? К важным людям, говорит, еду... С собой ничего не взял, руки пустые были...
   Прибывшие официальные лица тихо переговорили между собой, один из них выступил вперёд и изобразил на лице подобие печали:
   - Гражданка Дымова, скорее всего ваш муж погиб... Вы, наверно, слышали про пожар... Примите наши искренние соболезнования. Однако работа есть работа. Позвольте в вашем присутствии осмотреть помещение.
   Светка закрыла руками мокрое от слёз лицо и кивнула в сторону Тосика:
   - Он вам всё покажет.
   Осмотр провели быстро. В кухонном шкафчике среди тарелок и мисок милиционеру попался на глаза стакан, наполненный какой-то жидкостью, смахивавшей на обычную воду.
   - Вода, что ли? - поинтересовался он у стоящего позади Тосика.
   - Да, вода, - рассеяно подтвердил тот, - для тараканов, наверно...
   - Отрава, что ли?
   Тосик сосредоточенно глядел на стакан, пытаясь, видимо, поймать какую-то всё время ускользавшую мысль.
   - Ну да, они пьют и эти... Копыта... То есть лапки отбрасывают.
   Милиционер поставил стакан на место:
   - Во, дают! А если кто чужой не знает и выпьет? Тоже копыта отбросит?
   Тосик внимательно глянул на милиционера и очень серьёзно проговорил:
   - А не надо по чужим шкафчикам без спросу лазить! Копыта целее будут!
   Теперь пришла пора милиционеру внимательно взглянуть на Тосика. На кого этот бугай намекает, уж не на него ли, находящегося при исполнении служебных обязанностей? Но решил волну не гнать, всё же у человека несчастье, друга потерял.
   Закончив осмотр, официальные лица засобирались в путь. Светка попыталась выяснить хотя бы какие-нибудь подробности:
   - Скажите, а что там произошло, из-за чего пожар случился?
   Лица переглянулись, и одно из них ответило за всех:
   - Утечка бытового газа, произошёл взрыв...
   Это была заранее подготовленная версия для населения, которую руководящие чины сформулировали, дабы избежать паники и ненужных слухов.
   - А когда можно забрать тело для захоронения? - вступил в разговор Тосик.
   Простой вопрос ввел в ступор и милиционеров, и штатских. Руководящие чины об этом вовремя не задумались, потому никто не знал, как правильно ответить.
   - Так когда? - вопрос прозвучал ещё настойчивее, молчать дальше становилось неприлично.
   Вперёд выступил штатский, судя по поведению самый главный среди визитёров:
   - М-м-м... Я полагаю, что после окончания экспертизы... Только... М-м-м... Тело сильно обгорело... Полагаю, будет лучше... М-м-м... Чтобы гроб был закрытый...
   Официальные лица дружно закивали, выражая согласие, и вся толпа вывалилась за порог.
   Светка продолжала плакать, и сквозь всхлипывания Тосик услышал:
   - Всё врут, ничего там не могло остаться... Иначе на опознание бы забрали... Даже похоронить нечего... Господи, что же они с ним сделали?
   Немного успокоившись, она окинула взглядом квартиру:
   - Ну, что, будем прощаться с этим домом?
   - Так это, Свет, квартира-то тебе, наверно...
   Светка печально улыбнулась:
   - Кому, как ни тебе, Тосик, знать, что я не Дымова, а Перова, и ничего моего здесь нет. Так что пошли...
   Она взяла сумку и направилась к двери.
   - Подожди, я сейчас, - бросил Тосик и заскочил на кухню.
   - Дверь захлопни, - напомнила Светка, выходя на лестничную площадку.
   На следующий день в небольшую квартиру, одна из двух комнат которой превратилась в художественную мастерскую, вошла женщина. Оставив на кухне пакеты с покупками, она осторожно приоткрыла дверь комнаты сына и с порога прошептала:
   - Беда у нас в городе случилась, дом Хозяина сгорел...
   - В чём же беда, мама, - не согласился с ней Художник, - другой выстроит, мало ли у него денег ворованных...
   - Не выстроит, сынок, не выстроит, - всё та же шёпотом продолжила мать, - сгорел он там, и Глава наш с ним вместе... И Начальник милиции тоже... И ещё, говорят, тот человек, который тебя спас...
   Некоторое время оба молчали.
   - Значит, всё-таки убили... Иначе что ему делать в этой компании, - как бы закончив что-то обдумывать, пробормотал сын. - А что люди говорят, мама, что видели? Как всё случилось?
   Женщина приступила к рассказу про вспышку, огонь, снег в июле... Но помимо реальных, многократно переданных из уст в уста описаний очевидцев, столь невероятное событие не могло не породить массу всевозможных слухов и домыслов, накрывших город подобно гигантскому цунами.
   Несколько соседок клялись и божились, что во время пожара слышали трубный глас, возвещавший о близком конце света. Всем желающим попасть в райские кущи рекомендовалось немедленно перевести пять тысяч рублей на расчётный счёт небесной канцелярии, открытый в захудалом местном банке, ютившемся в подъезде дома по соседству с пожарищем. Номер счёта глас предлагал узнать непосредственно в офисе.
   Другая группа интеллигентного вида граждан склонялась к мнению о визите НЛО. По утверждению почитателей внеземных цивилизаций, сегодня НЛО улетел, потому что прилетел гораздо раньше, ещё до строительства нового дома. Точно такой огненный столб, только входящий в землю, кто-то из них когда-то видел именно на этом участке. А то, что дом пострадал, так всё логично, не надо строиться на перекрёстке с интенсивным движением неопознанных летательных объектов!
   Два гражданина с нержавеющей военной выправкой и профессиональным знанием дела обсуждали испытание нового вида оружия. По раздобытым ими секретным данным выходило, что где-то в южной части Тихого океана американцы соорудили на платформе лазерную супер пушку, при испытании которой маленько промахнулись с мощностью, и излучение, прошив Землю, выскочило наружу как раз через дом Хозяина.
   Самое лучшее объяснение выпавшего снега нашла маленькая девочка, которая ничего необычного в этом не увидела. Просто братец Декабрь зашёл в гости к братцу Июлю! Так написано в одной книжке, которую вчера они с мамой читали.
   -А ещё, сынок, знакомая старушка, которая видела весь пожар от начала до конца, рассказала, когда пламя прекратилось, воздух над домом переплёлся таким чудным узором, вроде как женщина голая, но с крыльями. Чего только люди не нафантазируют от испуга! Ой, да ладно, наговорила тебе всякой ерунды, - спохватилась мать, - пойду поесть чего-нибудь приготовлю!
   Однако последняя её фраза вряд ли была услышана сыном. Художник уже переместился в иное измерение, в котором рождаются и гибнут замыслы великих творений, из которых лишь малая часть воплощается в явь и доходит до слушателей, читателей, созерцателей.
   В положенное время вся городская общественность присутствовала на панихиде по безвременно ушедшим из жизни уважаемым согражданам, чья жизнь и деятельность направлялись исключительно на благо нашего города. Хоронили вычурные, похожие на комоды лакированные гробы. Отсутствие в них останков четверых усопших, чьи имена звучали из уст ответственных за выражение всеобщей скорби лиц, являлось секретом организаторов церемонии, а потому обсуждалось присутствующими тихо, без излишней шумихи. Выступавшие выражали единодушную уверенность, что память о безвременно усопших согражданах будут служить примером служения Родине для подрастающего поколения. О пятом погибшем, Василии Дымове, здесь не вспоминали.
   Светке с Тосиком для захоронения выдали гроб попроще. Официальное лицо, ведавшее ритуальными услугами, строго предупредило, что открывать его нельзя, и даже потребовало соответствующую расписку. Но про расписку Светка тут же забыла, потому что была уверена, что хоронить пустой ящик никуда не годится.
   На квартире усопшего Тосик аккуратно снял крышку, после чего в гроб положили Васькины туфли, брюки, рубашку, а изголовье - фотографию, сделанную незадолго до печального события. Крышку вернули на место и установили домовище на табуретки, одолженные по скорбному случаю у соседей. На том процедуру подготовки к завтрашним похоронам друзья сочли завершённой.
   События следующего дня стали для Светки с Тосиком полной неожиданностью. С утра проститься с соседом зашли по очереди почти все жители подъезда, потом дома, позже стали появляться и уходить, оставляя букетики цветов, совсем незнакомые люди. В назначенное время похорон наряду с заказанным ритуальным автобусом во дворе появилась военная машина с музыкантами и отделением солдат, вооружённых автоматами. Армией командовал пожилой мужчина в парадной форме со многими орденскими планками.
   - Слушай, Полуполковник, с чего такая честь? - Тосик пожал руку военному и кивнул на уже приготовившихся к траурному маршу трубачей и барабанщиков.
   - С того, уважаемый, что достойного человека подобает провожать достойно. Если сомневаешься в его достоинствах - глянь вокруг: всем этим людям, - а во дворе уже толпилось не менее полусотни человек, - он вернул нормальную, а кому-то даже счастливую, жизнь. И ты, и я - из их числа. Потому не удивляйся, честь по делам.
   Так, под звуки военного оркестра и троекратный залп прощального салюта, появился на кладбище свежий могильный холмик в память о человеке, имя, отчество, фамилию которого вывели на маленьком эмалированном прямоугольнике вместе с двумя короткими датами, ограничившими, как скобками, целую жизнь.
  

Глава 8. Гений, ты ошибся!

   Осень выдалась тёплая. К полудню октябрьское солнце на пару часов навеяло воспоминания о минувшем лете. На том же единственном в городке бульваре, но уже не единственной скамейке, сидели Тосик и Светка. Расставшись после похорон, они больше не встречались: Тосик неожиданно исчез, и три месяца о нём ничего не было слышно. А сегодня утром, ответив на телефонный звонок, Светка сначала даже не поняла, с кем разговаривает. Они условились о встрече, и теперь пропавшая, было, душа повествовала о своих приключениях.
   Природная любознательность не первый раз в жизни подвела Тосика под монастырь. Тогда, в июле, присутствуя при осмотре кухни в день гибели Васьки, он не сразу понял, что за стакан с водой извлёк из шкафа милиционер. Однако уже в следующую минуту память услужливо вывалила воспоминание о привередливом пациенте, который потребовал стерильной чистоты приготовляемого снадобья. Произошла довольно длительная заминка пока Светка бегала за спиртом, потом... Потом Васька взял другой стакан, предварительно продемонстрировав его чистоту клиенту. А стакан с уже готовым питьём остался стоять на столе... О дальнейших его перемещениях Тосик ничего не знал, но сейчас он почему-то был уверен, что в обнаруженной посуде плескалась не просто вода.
   После первого полукатастрофического эксперимента выяснение свойств жидкости, получающейся после Васькиного вмешательства, всегда значилось в планах друзей, но до конкретных действий их руки так и не дошли. Уверенность в возможности договориться об испытаниях в любой момент привела тому, что никто ни с кем за целый год так и не договорился. Да и какой резон особо спешить, если требуемый объект всегда под руками? Почти не вспоминая о вещем предупреждении гостя из Вселенной, они беспечно полагали, что в обозримом будущем вряд ли возникнут обстоятельства, из-за которых их планы вдруг окажутся неосуществимыми.
   Теперь, когда Васьки не стало, а в случайно обнаруженном стакане действительно могло находиться творение его рук, надежда исследовать казавшийся навсегда утраченным феномен возродилась вновь. Упустить предоставившийся шанс Тосик не имел права. Потому, покидая квартиру, он забежал на кухню, перелил жидкость из стакана в банку из-под майонеза, закрыл крышкой и унёс с собой.
   Конечно, в стакане могла оказаться простая вода, но Тосик упорно боролся с возникающими сомнениями. Простое нагревание положило бы конец гаданиям, однако устраивать маленький пожар в собственном доме не хотелось, равно как и расходовать драгоценную жидкость на пустяки. Более захватывающим и любопытным представлялось исследование с помощью специальных методов анализа. Тосик придумал, как организовать эту работу, подключив к исследованию неизвестной субстанции профессионалов.
   Вопреки всем невзгодам и жизненным зигзагам, бывший научный сотрудник за годы после увольнения из института не растерял дружеские связи с некоторыми коллегами по прошлой жизни, теми, кто обрёк себя на нищенское существование, сохранив верность научному поприщу. В полном соответствии с поговоркой о волке, которого ноги кормят, сотрудники института за наличный расчёт выполняли любую работу, мало-мальски соответствующую профилю их учреждения. Стоит ли удивляться, что подкреплённая денежными знаками просьба об анализе воды, высказанная прежним коллегой по научному цеху, была мгновенно принята к исполнению. Правда, старичка-профессора, во время оное консультировавшего молодого Тосика по вопросу исследования маракуйи, а ныне заведовавшего лабораторией, несколько смутил предложенный заказчиком перечень анализов, более соответствующий какому-нибудь ракетному топливу, чем воде с садового участка. Но, как известно, за кровные денежки клиент волен потребовать удовлетворения любой прихоти. Так баночка с прозрачной жидкостью, похожей на воду, перекочевала в лабораторию.
   День прошёл спокойно, но то ли поздним вечером, то ли ранней ночью обитателей частного дома, расположенного на отшибе, почти у городской черты, переполошил суматошный стук в дверь. Старичок с выскочившими на лоб глазами ворвался в жилище заказчика испытаний и с порога громким шёпотом потребовал сообщить, откуда взялась эта так называемая вода?
   Прежде, чем ответить, Тосик, как мог, успокоил взволнованных нежданным вторжением домочадцев, уговорив всех вернуться на свои спальные места. Потом, изобразив на лице полное непонимание, ответил вопросом на вопрос:
   - А что, с ней что-то не так?
   - С ней всё не так! - выдохнул профессор. - Такого вещества в природе существовать не может!
   - Так это же вода! - Тосик старательно продолжал изображать абсолютную неосведомлённость.
   - Да, по химическому составу это действительно вода, - подтвердил исследователь, - но она имеет такую физическую структуру... В общем, в природе такой не может существовать.
   - И что теперь?
   - А теперь, молодой человек, вам придётся все объяснить в другом месте!
   И в ответ на немой вопрос собеседника скороговоркой выпалил, что, обнаружив столь необычное строение субстанции, профессор счёл профессиональным долгом проинформировать о чудной жидкости своих коллег. Полученные им результаты исследования, изначально едко осмеянные, перепроверяли по очереди все присутствовавшие сотрудники. Когда сомнения по поводу необычности структуры жидкости рассеялись, организовался стихийный симпозиум, заключивший, что вещество с такими свойствами существовать не может. Однако факт существования опровергнуть никому не удалось, мнимую воду можно было при желании даже выпить. Обсуждение возможных способов получения воды с такой структурой зашло в тупик, и тут, в разгар полемики, один из присутствовавших учёных мужей предложил её нагреть (в этом месте повествования Тосик понял, насколько всё плохо). Результат оказался плачевным. Комната, в которой проводили эксперимент, выгорела полностью, два человека получили сильные ожоги, субстанция исчезла, и дальше исследовать стало нечего. Возможно, при других обстоятельствах происшествие не вызвало бы ненужного резонанса, но почти все испытатели подметили явное сходство процесса горения в лаборатории с недавним пожаром в особняке мецената. Ещё печальнее оказалось то, что при обсуждениях и экспериментах присутствовал незаметный, всегда хмурый человек в сером костюмчике, общение с которым, как правило, заканчивалось разного рода неприятностями для общающихся.
   Именно этот человек пожелал незамедлительно получить ответ, откуда взялось в лаборатории неизвестное науке и столь опасное вещество. Толпа свидетелей, по большей части сотрудников, давно лелеявших мечту о более высокой должности, устремила указательные пальцы в сторону заведующего. Весь вечер профессор потратил на составление подробнейшей объяснительной записки, в которой точно указал, когда, кто и с какой целью передал ему необычную жидкость.
   - Так что, молодой человек, дружба дружбой, но я изложил всё подробно. Мой жизненный опыт подсказывает, что далеко уходить вам не следует, за вами скоро приедут, - спрогнозировал старичок дальнейшее развитие событий и поспешно откланялся.
   Прогноз оправдался менее чем через час после окончания беседы. Спать Тосик уже не ложился и ежеминутно выглядывал в окошко, но ничего подозрительного не замечал. Тем внезапнее вспыхнули несколько прожекторов по периметру участка, и мегафонный голос прокаркал:
   - Гражданин Краснов, выходите из дома с поднятыми руками! Ваш дом окружён, в случае неповиновения у нас есть приказ применять оружие на поражение! В вашем распоряжении пять минут!
   - Тосик, что ты натворил? - хором заголосили второй раз за ночь поднятые по тревоге родственники, но объяснять им что-либо времени не осталось.
   Тосик вышел на крыльцо точно так, как ему рекомендовал неведомый голос. В свете прожекторов вырисовалась фигура в камуфляже, с автоматом наперевес, видимо, командира:
   - Гражданин Краснов, вам надлежит указать, где вы храните запасы вещества, переданного вами на анализ в лабораторию!
   - Так нет никаких запасов, я передал всё, что было...
   - Ну, что ж, гражданин, мой богатый опыт общения с подобными вам лицами подсказывал, что по-хорошему сотрудничать вы откажетесь! - Командир сочувственно взглянул на очередного кандидата в арестанты. - Давай, ребята, работаем!
   Последняя фраза относилась уже к его подчинённым, которых вынырнуло из тьмы не менее двух десятков. В масках, бронежилетах, с оружием, они разлетелись по всему дому, привычным порядком уложили ничком на пол родичей Тосика, а самого, чтоб не ударился в бега, окольцевали наручниками и под конвоем препроводили в машину с решётками на маленьких окнах.
   Старшой привычно раздавал команды:
   - Тщательнее, ребята, тщательнее! Осматриваем все закоулки, конфискуем все обнаруженные жидкости! Сержант, к чему лишние вопросы? Забирай канистру. Банки в погребе? С компотом? Там жидкость есть? Так что я сказал непонятного! Бак с водой? Так что, вашу бабушку... Ага, поднять нельзя... Кубов пять, говорите? Для полива? Алло, дежурный, срочно по адресу грузовой транспорт и подъёмный кран. Дежурный, я что непонятного сказал? Звони на любую автобазу и дай им сроку десять минут! Хозяева, где ещё в доме и на территории жидкости? Ага, умные уродились? Таких умных я самолично туда мордой затолкаю, если ещё шутить надумаете! Шутники доморощенные, недоделки природы, вашу бабушку... Сержант, долго ещё копаться собираетесь? Всё везде сухо? Будет тебе дембель под Новый год, если что упустил!
   На прощание с родственников взяли расписки о неразглашении всего, что произошло этой ночью, а особенно об аресте Тосика. Самого же арестованного доставили совсем даже не в милицию, а в другое, более серьёзное учреждение, где и предъявили обвинение в подготовке и проведении террористического акта в доме Хозяина.
   Задержанному тут же подсунули на подпись бумажку с вполне логичной версией, согласно которой они совместно с гражданином Дымовым изобрели новое взрывчатое вещество большой разрушительной силы и решили использовать его для устранения руководства городка. Если подпишешь, наседали на ошалевшего от свалившейся напасти Тосика, вернёшься домой прямо сегодня, только дашь подписку о невыезде. Не подпишешь - пойдёшь в камеру, а потом, когда мы найдём запасы вашей взрывчатки, сядешь пожизненно. Найти их с нашими возможностями - дело плёвое!
   Если бы не это самоуверенное заявление, Тосик, возможно, и сотворил бы глупость, но теперь живо замотал головой, отвергая лукавую сделку.
   Конвоиры препроводили задержанного в изолятор, а специально обученные обитатели серьёзного заведения незамедлительно приступили к поиску жидкости с описанными в секретной инструкции свойствами. Всё, что конфисковали при обыске из дома подозреваемого, подвергли тщательному исследованию. В специально оборудованной лаборатории содержимое изъятых банок, вёдер, канистр и бочек изучали на новейших сверхточных приборах, нагревали в особых камерах при заданных режимах до разных температур... Увы, приборы отказывались фиксировать хоть что-то необычное в проверяемых веществах, из всех образцов благополучно выкипала обыкновенная вода, лишь на дне и стенках лабораторных посудин оставались разнообразные осадки и потёки, никак не походившие на искомую субстанцию.
   Параллельно с испытаниями жидкостей в лаборатории, в кабинетах испытывали прочность тела и психики обвиняемого. Пересказывать и описывать события последнего года Тосику пришлось раз сто или двести, он просто сбился со счёта на пятом десятке. Скрывать что-либо не имело смысла, поэтому рассказы отличались обстоятельностью, чистосердечностью и полной сходимостью в малейших деталях. Однако хмурые люди, сменявшие друг друга при допросах, скептически выслушивали байку о визите инопланетянина, требовали прекратить вешать им лапшу на уши и немедленно признаться, где находится тайная лаборатория по производству "огненной воды". Термин из народных прибауток, намеренно или случайно позаимствованный сотрудниками ведомства для обозначения орудия преступления, в первый момент развеселил Тосика. Узник по неопытности даже пошутил, что такие лаборатории имеются в каждом городе, но после краткого и очень доходчивого объяснения, что находится он отнюдь не в цирке, тяга к шуткам у подозреваемого пропала мгновенно и надолго.
   Не скрыл Тосик и своей осведомлённости о поведении получаемой Васькой жидкости при нагревании, чем вызвал особое возмущение хмурых людей. Они даже вскрыли опечатанную Васькину квартиру и расковыряли наспех замазанный прогар в перекрытии. Неизвестно, что новое удалось увидеть в дырке, но Тосика не замедлили обвинить в укрывательстве важного научного достижения, которое могло способствовать усилению обороноспособности государства.
   "Вы, безответственные прохиндеи, - брызгал слюной очередной хмурый дядя, - ради спасения каких-то вонючих бомжей и дебилов от водки, транжирили стратегически важные материальные ресурсы, вместо того, чтобы предоставить их в распоряжение государства! Вещество с известными вам свойствами может послужить основой для создания новейшего типа оружия массового поражения"!
   Слушая суровые упрёки в свой адрес, Тосик представлял, как одетый в армейскую парадку Васька мешает своим чудесным пальцем воды мирового океана, а заморские супостаты в панике бросают свою отныне бесполезную военную технику прямо в местах дислокации. Но Тосик вовремя вспомнил, что находится не в цирке, а потому улыбнулся только мысленно, хотя очень хотелось расхохотаться во весь голос.
   Несмотря на скептическое отношение к россказням подозреваемого, с ним несколько раз проводили следственный эксперимент, заставляя мешать в стакане воду точно так, как по описаниям это делал Васька, после чего жидкость куда-то уносили. Активно собирали свидетельские показания бросивших с Васькиной помощью пить или колоться граждан, всех знакомых ("Меня тоже вызывали", - вставила Светка) и даже незнакомых, которые просто что-то когда-то слышали о доморощенном целителе.
   Тома дела множились и пухли, но, кроме факта передачи в лабораторию "огненной воды", ни одной улики против Тосика не отыскали. Потом появилось экспертное заключение по делу пожара и гибели людей в особняке, подписанное весьма компетентными лицами. По настоянию военных бумагу очень быстро засекретили, но нашлись любопытные граждане, успевшие заглянуть в неё. Из их рассказов следовало, что эксперты пришли к единодушному мнению, будто бы возникшее внутри помещения по неустановленной причине пламя, вопреки известным законам физики, не распространяло тепло вокруг, а, словно мощнейший насос, выкачивало его из окружающего пространства и излучало в строго определённом направлении. Мировая наука объяснить подобное течение процесса не может, а современные технологии не в состоянии воспроизвести его экспериментально.
   Хмурые люди призадумались. Выходило, что создавший якобы без посторонней помощи такую штуку Васька - величайший учёный, эдакий Никола Тесла современности, достигший в познании материи таких высот, с которых признанные научные светила выглядят маленькими тусклыми огоньками. Но поверить в подобные феноменальные способности подозреваемого в терроризме гражданина не решались даже самые несерьёзные сотрудники серьёзного учреждения. Во-первых, гражданин Дымов хоть и имел высшее образование, но заканчивал отнюдь не физфак. Во-вторых, загульная жизнь, которую они на пару с подозреваемым Красновым вели ещё год назад, никак не ассоциировалась с образом научного гения. Не оставалось иного выхода, как согласиться, что помощь неустановленных посторонних лиц имела место. Более того, отсутствие кандидатур на владение такими знаниями среди научной элиты всей планеты вынуждало признать, что дело не обошлось без контакта с чем-то внеземным. Но подобное признание ставило крест на дальнейшем разбирательстве, поскольку выходило, что поставщиком "огненной воды" являлся некий инопланетянин, и именно он превратил гражданина Дымова в ходячую бомбу, рванувшую по неизвестной причине в доме Хозяина.
   Неохотно и с оговорками обвинения в соучастии и подготовке теракта с Тосика сняли, на свободу отпустили, но заставили дать кучу подписок о неразглашении всего прочувствованного, увиденного и услышанного в серьёзном учреждении. Родимый дом встретил страдальца радостными объятиями, богатым столом и жалобами на казённых людей, так и не вернувших пятикубовую ёмкость для полива огорода.
   Светка, слушая рассказ, то улыбалась, то хмурилась. Когда Тосик закончил свою тюремную сагу, она, избегая молчания, спросила:
   - Что теперь делать будешь?
   - Не знаю пока, Свет. С прежней работы меня уволили сразу после ареста, им из учреждения настучали. Нужно куда-то устраиваться. Родичи уговаривают на курсы поступать учиться, да куда мне... На пятом десятке лет.
   Мимо, галдя и поминутно вспоминая родственников во всех коленах, продефилировала компания подвыпивших подростков.
   - Вот она, смена идёт, - печально констатировал Тосик, - и помочь им потом никто уже не сможет.
   - Пусть сами дураками не вырастают! - неожиданно зло откликнулась собеседница и примолкла.
   Диалог как-то не клеился. Правда, на языке у Тосика давно вертелся вопрос, ответ на который он пытался получить не раз, но до сих пор безуспешно. Обычно дама переводила разговор на какую-нибудь ерунду или отделывалась дурацкой шуткой.
   - Свет, может, ты всё-таки расскажешь, зачем ты тогда связалась с нами, двумя алкашами? Если бы не Васькин инопланетянин, мы бы ни за что нормальными мужиками не стали, так и сгорели бы от водки.
   Казалось, дама не услышала обращения, прислушиваясь к чему-то в себе, в окружающем мире, в космосе, только не к собеседнику. И когда, окончательно уверовав, что в очередной раз ответа не дождётся, Тосик решил поменять тему разговора, неожиданно произнесла:
   - Я по собственной воле лишила жизни двух человек. А после поняла, что от наказания за это преступление мне никуда не уйти. Только не знала, как и когда оно меня настигнет...
   Она огляделась по сторонам:
   - Вы сидели на этой скамейке... Или той? Да ладно, не всё ли равно... Ваша торговля допотопным фотоаппаратом... Очень смешно выглядела. И меня вдруг как вспышкой молнии озарило, что моё наказание - это вы. Я должна сделать всё, чтобы вытащить вас из болота или умереть самой.
   - И что же ты делала? Я что-то не припомню...
   - Я молилась, Тосик. Просто каждый день молилась о спасении ваших жизней...
   Собеседник слегка оторопел от услышанного признания:
   - Ты что, в церковь, что ли, ходишь?
   На миг мысли женщины опять унеслись куда-то далеко, но также быстро возвратились обратно:
   - Нет, Тосик, в церковь я не хожу. Полученное образование бесповоротно разрушило веру в белобородого дедушку, когда-то сотворившего наш мир. Но у меня есть вера в какого-то своего Бога, внутри меня. Ему я и молилась... Хотя, может быть, его нельзя называть Богом, а мои просьбы - молитвой? Но, обращаясь к нему, я свято верила, что он обязательно мне поможет.
   Светка замолчала, давая возможность собеседнику обдумать услышанное признание. Тосик же не верил своим ушам. Он пытался понять, куда делась та глупая куколка Барби, своими легкомысленными высказываниями то ввергавшая в крайнее раздражение, то доводившая до истерического смеха двух друзей-неудачников. С последней встречи минуло всего три месяца. Когда успела словесная шелуха замениться разумной речью? Откуда в этой прежде фарфоровой голове взялось серое вещество? Как понимать это разительное преображение души? Разве возможно за столь ничтожный срок вывернуться наизнанку так, чтобы предстать совершенно другим человеком?
   Внимательно, как будто впервые увидев, Тосик смотрел на подругу. Похоже, что ничего выворачивать не требовалось, именно сейчас всё пребывало на своих естественных местах. Очень захотелось получить подтверждение догадки из первых уст, но из-за непонятного волнения ему никак не удавалось сформулировать вопрос, а потому спросил совсем о другом, неинтересном:
   - Слушай, а ты так и работаешь в аптеке? Платят-то там не очень...
   - Не очень - не то слово! Но ты не беспокойся, с деньгами у меня полный порядок.
   Обсуждать эту тему далее собеседница явно не желала. Опять повисла пауза. Наступил неловкий момент, когда все, о чём хотелось рассказать, уже рассказано, а беседовать о каких-то бытовых мелочах кажется пустым занятием. Вспоминать о прошлом, тем более недалёком, ещё больно... Тосик лихорадочно шарил в голове, пытаясь выудить хотя бы одну неординарную мысль, но все они казались убогими и пустыми.
   - Пора, наверно, - Тосик бросил взгляд на часы.
   - Да, пойдем. Давай только немного прогуляемся, погода хорошая...
   Они двинулись вдоль скамеек, коротко комментируя всё, что замечали вокруг. В конце бульвара стоял внушительных размеров рекламный щит, с обеих сторон обклеенный плакатами, объявлениями, приглашениями и прочей чепухой для выманивания денег из карманов горожан.
   - Так, что тут предлагают? - Тосик, пытаясь оттянуть скорое расставание, притормозил и начал разглядывать листочки. - Квартирка нам не нужна... Приворот, отворот, заговоры, исправление кармы... Щенки уникальной породы... Ремонт по низким ценам... Концерт лучшего голоса страны... Ого, Свет, ты когда-нибудь про такой голос слышала?
   Но она в этот момент внимательно изучала небольшой плакатик, извещавший, что в помещении краеведческого музея открыта выставка картин местных художников. В перечисленных ниже фамилиях её внимание привлекла единственная знакомая.
   Светка дёрнула Тосика за рукав пиджака:
   - Пошли в музей забежим, это совсем рядом. Там в выставке картин один наш знакомый Художник участвует. Практически твой крестник, помнишь? Он нам тогда картину подарил...
   - Помню, конечно! Всё спросить хотел да забывал как-то, куда она делась из Васькиной квартиры?
   - Так Васька ведь последнее время всё с капитальным ремонтом носился. Вот я и забрала на всякий случай. Мало ли... А картина не простая оказалась, лучше любого психотерапевта нервы успокаивает. Смотрю на неё, и кажется, что вокруг только тепло и свет. После гибели Васьки она одна меня от тоски и спасала.
   - Ну, пошли, - вспомнил о предложении погреться у очага культуры Тосик, - может, ещё что-нибудь интересное увидим.
   Под выставку в музее отвели один небольшой зальчик, поскольку избытка полотен не наблюдалось. Самая многочисленная группа посетителей собралась возле одной картины, об авторстве которой Светка с Тосиком легко догадались бы и без подписи.
   В нижней, серо-коричневой части полотна, как бы на авансцене, толпились одетые в безобразные неуклюжие балахоны старухи и старцы с радостно-звериными выражениями лиц. Казалось, что они всё набегают и набегают откуда-то из-за пределов картины, толкают и топчут друг друга в едином порыве пролезть как можно ближе к вожделенному зрелищу, чтобы своими подслеповатыми глазами удостовериться, что в их жизни случился, наконец, долгожданный праздник.
   Фон являл догоравшее жёлто-красное пожарище, пламя которого безжалостно сожрало вызывающе богатый до приключившейся катастрофы особняк. Над причудливой формы развалинами ещё курились струйки дыма, затейливо переплетаясь и образуя некие фантастические фигуры, в одной из которых, при наличии богатого воображения, можно было угадать силуэт коровы, почему-то с ветвистыми рогами, в другой - фигуру обнажённой женщины с крыльями за спиной и странно знакомыми чертами лица, в третьей - расколотого пополам мужчину.
   В центре картины на великолепном, изысканной работы ложе, одетая в шёлковый пеньюар, полулежала белокурая дама и с нескрываемой грустью рассматривала бело-синюю полоску с единственной розовой чёрточкой поперёк. Картина называлась "Минус надежда". Необычное название казалось чрезвычайно странным посетителям выставки, из которых лишь двое знали, какими тайными ниточками сюжет творения связан с удивительными событиями, происходившими в городке в течение последнего года.
   Люди подходили и уходили, а два человека всё стояли, и казалось, что они тоже являются неотъемлемой частью этого полотна, не дописанной Художником просто по забывчивости. Мужчина скользил взглядом по ограниченному рамкой пространству, останавливаясь то на одном, то на другом фрагменте картины, стараясь уловить самую важную мысль, которую автор пытался внушить своим творчеством. Он даже рискнул нарушить музейную тишину едва уловимым шёпотом:
   - Слушай, Свет, а эта женщина картине на тебя смахивает, как думаешь?
   Однако та, к которой он обращался, не отвлекалась на такие мелочи. На неведомой волне духовного единения она мысленно внимала живописцу, повторяя в ответ, словно молитву или заклинание: "Да, Художник, тебе подвластно высшее мастерство, ты умеешь отображать на полотне не только предметы, но и мысли, и желания, и надежды совсем незнакомых тебе людей. Потому ты гений своего искусства. Но сегодня, гений, ты ошибся!".
  

К О Н Е Ц


 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"