Демченко А.В. : другие произведения.

Ночь Пламени. Книга первая. Пылающая Полночь

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 5.97*63  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    03.08.2018 Выкладка первой книги завершена. Черновик. Не вычитано. Не редактировано.
    Приобрести редактированный вариант книги в электронном виде можно здесь:Author.today

  

А.В. ДЕМЧЕНКО

Посвящается памяти Константина Гордеева

НОЧЬ ПЛАМЕНИ

Книга первая.

ПЫЛАЮЩАЯ ПОЛНОЧЬ

ПРОЛОГ

   Боли не было. Только яркая вспышка полоснула по глазам, словно гигантский грозовой разряд. В лицо пахнуло жаром и... всё. Город, не дожив ста двадцати лет до своего тысячелетия, исчез в ядерном пламени. Но я этого уже не видел, как и миллионы других его жителей, в один миг обратившихся в радиоактивный пепел.
   На этом, наверное, и должна была закончиться моя история, но... всегда есть какое-то "но". На миг показалось, что я могу услышать, как осыпается пеплом моё тело, а в следующую секунду какая-то сила неумолимо потянула душу? Сущность? Моё "я"? Потянула вверх и в стороны, размазывая не желающее угасать сознание по дрожащему искажающемуся от выплеска неимоверной энергии, пространству. Мир вокруг рвало и корёжило, он содрогался в конвульсиях, а моя суть, словно в противоположность окружающему безумию, не желая растворяться в этом кошмаре, начала собираться, старательно втягивая в себя вырванные из неё ошмётки. Было трудно, и если бы не помощь кого-то или чего-то со стороны, это явно рефлекторное действо закончилось бы полным пшиком, точно так же, как и с миллионами разрываемых душ рядом со мной. Я их не слышал и не видел, но ощущал. Это был словно многоголосый крик ужаса, в какой-то миг милостиво отсечённый от моих чувств тем же явлением, что позволило моей сути собраться в плотный, упругий комок.
   Напоследок я почуял исходящую от неведомого помощника волну сопереживания, светлого и грустного. Оно подняло меня на гребень и... наверное, так ощущает себя шарик для пинг-понга, взмывающий со дна бассейна. Меня потянуло куда-то и выбросило высоко? Далеко? Вынесло куда-то за пределы бушующей над погибающим миром энергетической бури.
   Оглядеться бы, хоть как, почувствовать окружающее спокойствие, но вместо этого я... просыпаюсь и, стерев со лба холодный пот, долго-долго гляжу в потрескавшийся от времени потолок и слушаю своё, так неохотно успокаивающееся сердце, одновременно пытаясь осознать привидевшиеся мне образы и понять смысл неизвестных мне бодрствующему, слов. В сереющем свете утра, льющемся в узкую щель окна-бойницы, и без того аскетичная, моя комната смотрится ещё более унылой, да и воспоминание о недавнем сне настроение отнюдь не повышает. Кошмар которого не было, уж очень прочно он вцепился в меня, не реже чем раз в месяц напоминая о себе. Впрочем, дед говорит, что это не просто сон, а прилипшая ко мне душа бедолаги, погибшего в горниле Последней войны, пытается достучаться, рассказать о когда-то постигшей мир беде. Ну, деду, конечно, виднее. С его-то умениями и мудростью... жаль только, что даже с ними, старый так и не смог избавить меня ни от этих снов, ни от той самой души. Приходится терпеть и ждать, когда этот несчастный всё же сумеет поведать свою историю и оставит, наконец, меня в покое.
   Вздрогнув от утреннего холода, пробравшегося-таки под тонкое шерстяное одеяло, я вскочил с топчана и, не одеваясь, занялся зарядкой. Не от большой любви к пустому дрыгоножеству, просто, в этих стылых стенах поутру иначе не согреешься. Жаровни давно погасли, а тёплая печь находится слишком далеко от сдаваемых внаём спальных комнат. Среди здешних обитателей ходят слухи, что раньше, когда этот дом был полноценным владением, а не постоялым двором, как сейчас, в этой части здания была своя печь, но по приказу тогдашнего хозяина владения её снесли. Вроде как этот самодур таким образом хотел наказать нерадивых слуг за какую-то провинность, да не учёл начавшегося Прилива. Его воины выполнили приказ и разбили печь, а обитавший в ней дух - "запечник", потеряв дом, "исказился", преобразившись в нечисть. В результате, хозяин владения, как и ломавшие печь бойцы, не пережили следующей ночи, но поставить новую печь в этом крыле, с тех пор стало просто невозможно. Искажённый дух, дескать, является каждый раз, как кто-то берётся за дело, устраивает кавардак и вновь исчезает. Уж не знаю, правда это или оправдание жадности нынешнего владельца постоялого двора, но обитателям этой части дома приходится обогревать своё жилище только жаровнями. Хотя, есть здесь один постоялец из "дрессировщиков", так ему комнату настоящая саламандра греет. Маленькая, правда, ну так это ненадолго. Саламандры, как и прочие искажённые, растут быстро, оглянуться не успеешь, как вымахает.
   - "Ну, занудил... Одевайся, давай, завтрак ждать не будет. А тренировка, тем более!"
   Тьфу, опять этот неспокойный достаёт. Я скривился и потопал в мыльню. С тех пор, как мне начали сниться кошмары о Последней войне, дед пытался избавить меня от этой напасти, и недавно, кажется, в чём-то напортачил. Так что, год назад у меня в голове объявился странный голос, иногда он не замолкает сутками, а иногда молчит по несколько дней подряд. И вроде бы, вот оно, расспросить бедолагу о том, что его мучает, и конец кошмарам, да и сам он, глядишь, упокоится наконец, да не тут-то было! У подселившегося духа оказались провалы в памяти. Причём, весьма странные. Никаких сведений о том, кем он был при жизни, и какой эта самая жизнь вообще была, у него не сохранилось, даже имени своего не помнит. То есть, если говорить о кошмаре, то где-то эти воспоминания всё же есть, но докопаться до них, мой невольный сосед не в состоянии.
   - "Ничего удивительного, на таком тормознутом процессоре, как у тебя, даже в тетрис не сыграешь, перегреется. Куда уж ему три-дэ видео крутить, да ещё по "сетке"!".
   Вот-вот, говорю же, сумасшедший дух. Как что-нибудь ляпнет, так потом целый день голову ломаю, что именно он хотел сказать. Какой процессор, какое три-дэ, что такое видео? Сетка ещё какая-то... Тьфу на него, нечисть мелкотравчатую.
   "Эй, а вот хамить не надо! Не хочешь мигрень на сутки-другие, за мелкотравчатого?"
   - Заткнись, убогий! Тебя даже святые отцы за полноценную нежить не посчитали! Мелкотравчатый и есть! - Каюсь, не удержал язык за зубами. И этот... пакостник потусторонний тут же ответил выстрелом боли в висок. У-у, гадёныш!
   - "Завтра Прилив начнётся, готовься". - Вот ведь... а я думал, чего это он проснулся? А оказывается, его очередной Прилив разбудил. Вот не было печали...
   - "Да-да, ной больше", - фыркнул в ответ дух. - "А то я не знаю, как тебе не терпится новую экипировку испытать. Да и... денежки-то заканчиваются, а?"
   Деньги, это да. Вторую неделю на постной каше сижу, денег осталось только на подготовку к выходу. Но и насчёт экипировки, прав "сосед". Собственно, из-за неё и пояс затянуть пришлось, зато теперь мне даже когти ночной криксы нипочём. А это значит, меньше расходов на эликсиры и помощь целителей по возвращении из выхода. Экономия!
   - "Жрать иди, экономист". - Буркнул дух. Ну да, ему местная каша тоже не по вкусу. Хм, вот интересно, собственного тела у "соседа" нет, моим телом, как показали наши эксперименты, он управлять не в состоянии, но вот ощущать то же, что и я, вполне способен. В общем, весьма странный нечистик мне попался.
   - "Это я странный?! Это мир ваш странный! Сплошное фэнтези, причём, зараза, тёмное, как вылезший из забоя Перумов!"
   Опять из него непонятная дурь попёрла. "Фэнтези, Перумов...", что это такое? И ведь спрашивать бесполезно, всё равно не ответит... или ответит, что ещё хуже, поскольку от его объяснений у меня мозги плавятся!
   Я вздохнул и, кивком поприветствовав стоящего за стойкой Арса - хозяина постоялого двора, устроился на своём обычном месте, за столом у окна в ожидании завтрака. "Ходоки", обычно, предпочитаютс сидеть по углам зала или хотя бы у стены, чтоб "спину прикрыть", но я считаю, что это дурость. Оно, конечно, в выходе следует быть осторожным, но "параноить", как говорит сосед, сидя на постоялом дворе, защищённом словом Церкви, это уже извращение. Безопаснее места нет на сотню километров вокруг, так сам Свет велел здесь расслабиться и отдохнуть после выхода, а упрямые ходоки не перестают себя накручивать. Дед говорит, что это дело привычки, а по-моему, сосед прав, когда утверждает, что именно из-за этой привычки среди ходоков нормальных людей нет вообще. Все с сумасшедшинкой, причём, каждый со своей.
   - "Ага, дурдом "Весёлый резчик" на выезде. Собрание анонимных мясников!"
   Опять он за своё. Не любит нашего брата мой сосед. И зря. Среди ходоков очень неплохие ребята встречаются. А что с придурью, так у кого её нет? Просто, мы не считаем необходимым скрывать свои недостатки.
   - "Особенно в присутствии гостей"
   Язвительность наше всё. С другой стороны, а что ещё остаётся бесплотному духу, неспособному даже передвигаться самостоятельно... Хм, надо же, промолчал! Но по поводу гостей, сосед в чём-то прав. Ленбург хоть и имперский город, но довольно небольшой и живёт он в основном за счёт ходоков. Собственно, подавляющее население города и состоит из ходоков. Бывших, будущих или настоящих. А гости, это неизбежное зло, с которым нам приходится мириться, ради той их малой части, что вливает свежую кровь в наш город. Но это единицы на фоне сотен людей прибывающих с Ленбург в поисках приключений, выгоды или того и другого сразу. Половина дохнет в первых же выходах, а большая часть оставшихся в живых делает отсюда ноги при первой же возможности. И в принятии этого решения им, в том числе, способствуют и ходоки, всеми возможными способами. А что делать? Конкурентов никто не любит... как и хамов, которых среди гостей почему-то попадается как-то слишком много.
   - О чём задумался, Дим? - Лавка напротив скрипнула, принимая на себя немалый вес. Мне же даже взгляд от тарелки не пришлось отрывать, чтобы узнать заговорившего со мной человека. Два метра роста, сто сорок килограммов живого веса и пудовые кулаки, с успехом заменяющие ему меч и шпагу. Ну, по крайней мере, на дуэльном поле никто не жаловался... мертвецы, вообще, ребята молчаливые, во всяком случае, пока не поднимутся. Ну а о том, чтобы это не произошло, мой собеседник способен позаботиться так, как не всякий святой отец сможет.
   - Доброе утро, дед. - Отозвался я.
   - Доброе-доброе. Привет соседу. Опять барагозит? - Ухмыльнулся старый в усы.
   - Немного. - Я поморщился, потерев висок, который вновь кольнуло болью. Дух решил напомнить о вежливости... сволочь. - Он тебя тоже приветствует.
   - А кроме приветствий, он ничего сообщить не хочет? - Прищурился дед.
   - Если ты о грядущем Приливе, то я уже в курсе. - Улыбнулся я.
   - Замечательно. - Старый явно обрадовался и я даже знаю, чему именно. Прилив, значит скорый выход. А выход, это прибыль для меня и пополнение запасов одного старого алхимика.
   - Даже не надейся. - Я сходу решил обломать деда, пока тот не начал сочинять планы на ближайший месяц. - Раньше, чем через три дня я за город нос не высуну.
   - А как же испытание?! - Возмутился старый. - Я для кого старался, спрашивается?
   - Для своего кошелька? - Осведомился я. - Помнится, ты на это бронирование такую цену установить решил, что её не всякий ходок осилит. Вывод? Решил взять стоимостью, а не валом.
   - Вот когда ходоки станут с каждого выхода приносить по сердцу жвальня, тогда и цену сбавлю. А до тех пор, увы и ах. - Деланно печально вздохнул старый, но тут же сменил тон на деловой. - Значит, отправляешься через три дня?
   - Не раньше. - Кивнул я. - Пока первая волна Искажения пройдёт, пока гости тварей накормят... сам понимаешь, до тех пор, одиночке без поддержки в руинах делать нечего.
   - Ла-адно. - Дед огладил короткую бородку и, зыркнув по сторонам (это в пустом-то зале! Прав сосед насчёт паранойи, ой прав.), выложил на стол тихо звякнувший подсумок. - Держи, Дим. Это, конечно, не поддержка словом Церкви, но всё же...
   - Неужто "благодать"? - Изумился я.
   - Тс! - Старый сделал "страшные" глаза и зашипел не хуже каменной гадюки. - Ты ещё на весь Ленбург проори! С ума сошёл?
   - Ладно-ладно, извини. - Я поднял руки в жесте сдающегося и, смахнув подсумок себе на колени, довольно улыбнуся. - Спасибо.
   - После выхода скажешь. Список "благодарностей" найдёшь внутри. - Дед подмигнул и, поднявшись из-за стола, отчего лавка, кажется, облегчённо скрипнула, потопал к выходу, по пути заставив посторониться компанию только что вошедших в зал гостей города, расфранченых по последней столичной моде. Замшевые камзолы с золотым шитьём, "зубочистки" в богатых лопастях, напомаженные усики... точно столичные дворяне нервы пощекотать пожаловали.
   В другой момент, я бы дождался ходоков и насладился театром, но сейчас... от нетерпения, я смолотил кашу меньше чем за минуту и, кивнув лениво поглядывающему по сторонам Арсу, поспешил в свою комнату.
  

ЧАСТЬ I. ЭТОТ ЧЁРНО-БЕЛЫЙ МИР

Глава 1.

   Освоил подарок, называется. Я обвёл взглядом вываленное на стол содержимое подсумка и ошарашено помотал головой.
   - "И в чём проблема?" - Спокойный, разве что чуть окрашенный недоумением, голос соседа в голове, встряхнул меня, выводя из ступора. Мысли, разбежавшиеся было от одного вида дедова подарка, устаканились и даже, кажется, закрутились быстрее.
   - Проблема? Это, брат, не проблема, это полный... - От волнения я заговорил вслух. - То, что ты видишь... то есть, мы видим, это так называемая "жидкая благодать". Но тут есть два момента. Первый - эликсир с таким названием готовят только святые отцы, и они очень не любят, когда кто-то лезет в их епархию. И это бы ещё ничего, всё-таки, доказать, что эликсир произведён не в одном из монастырей, невозможно. Но тут вступает в силу второй момент... я сейчас приоткрою одну склянку, а ты попробуй ощутить эманации её содержимого.
   Покрытый белоснежным узором изморози, фиал щёлкнул прижимным рычагом, а в следующую секунду я вновь запер склянку... от греха.
   - "Тьмой прёт!" - В тоне соседа послышалалось неподдельное удивление.
   - Именно. Это, так называемая "чёрная благодать". Запретная штука, которую некоторые ухари, вроде моего деда, делают из вытяжки соков доброй сотни искажённых трав и ещё хрен знает чего, но тоже совсем не светлого окраса. В отличие от обычного эликсира, который можно использовать в совершенно разных целях, эту дрянь применяют только ходоки во время вылазок в гнездовья, чтоб искажённые твари на их присуствие не реагировали... и тёмные для каких-то своих ритуалов. Собственно, именно из-за последнего, он и запрещён повсеместно. Откуда деду известен этот рецепт, ума не приложу. Но вообще, можно сказать, что у меня в руках сейчас готовый приговор, как минимум, на десяток лет очищения в одном из горных монастырей. А если старый с рецептом спалится, инквизиторы его казнят. Без пролития крови и отпевания, как отступника. Поганая смерть.
   - "Брось бяку." - Безапелляционно потребовал сосед.
   - Ну уж нет! - Я даже головой помотал. - Такую роскошь выбрасывать, всё равно, что собственную удачу в карты проиграть. С этим эликсиром можно даже в городские подземелья в одиночку лезть, ни одна тварь не тронет. По крайней мере, на верхних уровнях. А ниже забираться, я не дурак. Эх, может действительно, завтра на выход, а?
   Дух не ответил. За ним, вообще, водится такая привычка, внезапно замолкать, чуть ли не посреди разговора. Нечасто, правда, но бывает. И ладно, у меня тоже дела есть... теперь. С получением подарка деда придётся перекраивать планы на выход, а для этого следует не только прикинуть свои новые возможности, но и в предоставленный им список "благодарностей" заглянуть не помешает. Уж в чём-чём, а в бескорыстии старого не упрекнуть. За свои творения он всегда берёт по высшей планке, и пусть качество артефактов и боевых эликсиров его производства стоит каждой уплаченной за них монеты, но то деньги, а мне придётся расплачиваться добычей! И зная деда, в списке будут не просто редкие и дорогие, а трудно добываемые ингредиенты... можно сказать смертельно трудные. Впрочем, эликсир того стоит.
   Как и ожидалось, список совсем не напоминал перечень продуктов, которые можно купить на базаре. Одно хорошо, вопреки моим ожиданиям, среди требующихся деду ингредиентов не было ничего сверхопасного. Искажённые травы, которые можно найти после любого Прилива, не углубляясь в руины, части тел изменённого зверья, хищного, как и все искажённые твари, но обитающего на поверхности, а значит, не такого опасного, как подземные обитатели, которых и не заметишь, пока они не впрыснут в тебя какой-нибудь хитровымудренный яд. Хотя... вру. Вот один из пунктов списка: "брюшко бледного паука". Зачем, интересно, старому понадобилось аж два десятка ядовитых желёз этой гадости?
   Да, поторопился я радоваться лёгкости исполнения задания деда. Погорячился. Бледные пауки водятся только в западной части руин, это не городские подземные лабиринты, конечно, но тамошние подвалы тоже не место для отдыха и всякой гадости в них хватает. А уж пауки... это вершина тамошней пищевой цепочки, как выражается мой сосед.
   А что я о них помню? Восемь конечностей, шесть длинных многосуставчатых лап и две свёрнутые плети-стрекала вместо четвёртой задней пары, крепятся к небольшому округлому телу, способному становиться почти плоским. Охотятся из засад. Удар плети с лёгкостью вспарывает кожаный доспех, а яд убивает человека за несколько секунд. Мало, где тут мой справочник?
   Порывшись в шкафу, я выудил из его недр небольшую шкатулку, в которой хранятся мои немногочисленные сокровища. Открыв кодовый замок, вытащил обрамлённую металлической рамкой, полупрозрачную пластину личного дневника и, проведя пальцем по матовой поверхности с изображением щита Пятикрестника, тяжело вздохнул. И чего только не хватало современникам моего соседа, когда у них были ТАКИЕ артефакты? И ведь видно, что это не игрушка для богатеев, вполне обычный предмет обихода, как ложка или нож. Правда, это было раньше. Сейчас, такой дневник стоит пять-шесть сотен золотых, и это притом, что на сотню в Ленбурге можно полгода прожить, ни в чём себе не отказывая!
   Пластина осветилась мягким, почти незаметным светом и по её поверхности побежали непонятные символы. Миг, и вместо строчек какой-то абра-кадабры, я вижу несколько схематичных чёрных картинок-значков на белой панели. Ага, вот он. Палец коснулся одной из картинок, и на пластине развернулся справочник-бестиарий. Удобная вещь, можно не только почитать сведения о разных созданиях Тьмы и способах их добычи, но и увидеть изображения тварей. А ещё здесь есть возможность редактировать описания и добавлять новые статьи, даже снабжая их собственными картинками - "фотографиями", как называет их мой сосед. И делаются эти самые фо-то-гра-фии с помощью самого дневника.
   Так, бледный паук... Вот он. Теплокровный, уже хорошо. Значит, незамеченым не подберётся, тут мои очки придутся очень кстати. А вот то, что он сам обладает тепловым зрением, это уже хуже. С другой стороны, а как ему ещё ориентироваться в отсутствии света? Радиус атаки до трёх метров... ничего себе, длина у стрекал!
   Чувствителен к резкому перепаду температур... это значит, что лучше всего бить его либо огнём, либо льдом, в этом случае, даже прямое попадание не обязательно. Но в моём случае, огонь не подойдёт. Сразу можно ставить крест на трофеях. А это не только ядовитые железы по заказу деда, и лапы, которые охотно возьмут в любом трактире Ленбурга, но и кладка яиц и паутина, правда, на последние можно рассчитывать, только если наткнусь на гнездовье, а там пауки обычно обитают по три-четыре десятка, если верить бестиарию... А ему можно верить. Я ведь только на покупку у ходоков обновлений для него потратил уже больше двухсот золотых. Правда, и заработал полторы сотни. Кое-кому пришлись по нраву мои карты южной части руин.
   Ладно, с пауками разобрались, буду работать ледяными зарядами, заодно и паутину от клея избавлю. Судя по описанию, он от холода становится хрупким и ломким, легко и быстро счищается. А из самой паутины получаются неплохие изолирующие мешки для трофеев. Это хорошо, в Ленбурге такие мешочки в цене. Кстати, надо бы и насчёт остальных возможных трофеев побеспокоиться. Что там на западе водится, сколько стоит... прикину расходную часть и решу, что и сколько нужно будет собрать в выходе, чтобы не остаться внакладе.
   - "Идём по магазинам?" - О, вот и сосед нарисовался.
   - Не по магазинам, а по лавкам. - Мысленно уточнил я. - Нечего нам на складах делать. Не те объёмы, но я тебя понял. Да, нужно пройтись, наведаемся к алхимикам, зельеварам, да и в оружейную лавку заглянуть следует. У меня ледяных болтов к арбалету почти не осталось, да и бомб нет, а они нам в охоте на пауков ой как пригодятся.
   - "Не спеши, ходок. Посмотри, сначала, какие твари в тех местах водятся, помимо этих самых пауков, а ещё лучше, выпиши их на листок, да прикинь, с чем против них выйдешь, если нечаянно наткнёмся".
   - А выписывать-то зачем? - Не понял я. А когда сосед объяснил, чуть не покраснел от стыда. Ну да, мог бы и сам догадаться. Не буду же я в каждой лавке вытаскивать дневник, чтобы определить, водятся ли на моём маршруте те твари или растения, что требуются вот этому конкретному алхимику или зельевару?
   Работа с дневником заняла добрых три часа. И дело было не только в выписке возможных трофеев, на которой настоял сосед. Прокладка маршрута, пусть и примерного, тоже отняла немало времени, даже несмотря на то, что более точно прокладывать путь я буду позже, когда наберу заказов. А подсчёты связанные с закупкой необходимой экипировки? В общем, с постоялого двора я вышел, когда солнце уже перевалило за полдень, а жители города начали с нетерпением поглядывать на городские часы, в ожидании, когда те пробьют два раза, знаменуя начало обеденного времени. И их можно понять. По той жаре, что установилась в окрестностях Ленбурга с самого начала лета, работать в разгар дня желающих немного. Пыльно, душно... и хочется только одного: укрыться в тени с кувшином холодного пенного. Ну а мне это только на руку. Торговаться с разморенными от жары лавочниками, куда проще. И начну я, пожалуй, с заказов. Сначала определюсь с тем, что нужно нашим алхимикам и их собратьям зельеварам, а потом уже отправлюсь докупать экипировку и боеприпасы.
   Травы-твари-травы-твари... в преддверии очередного Прилива, наши работники колбы и реторты, кажется, посходили с ума! Стоило мне только заикнуться о заказе, как на меня вываливали целый ворох всяческих "надо", "хочу" и главное, "как можно больше". А я не ломовик, тонну припасов за раз не притащу.
   Вообще, странно всё это. То ли мне повезло, и я оказался первым ходоком в этом сезоне, озаботившимся заранее разжиться заказами, то ли здесь что-то не так.
   - Не так, не так. - Подтвердил мои размышления Хромой Зюйт, от одного вида которого, у меня появляется ощущение щекотки в мозгу. Это сосед так смеётся. Хотя, что смешного он нашёл в этом носатом зельеваре с сальными волосами, вечно наряженном во всё чёрное, по церковной моде, я не понимаю.
   - "И не поймёшь". - Простонал дух. - "Но зельевар же! Зюйт, чтоб его!!! Южный! Почему хотя бы не Норд? Это было бы логичнее!"
   - Так что не так-то? - Мысленно отмахнувшись от закатывающегося в хохоте соседа, спросил я Хромого. Тот криво усмехнулся.
   - Цеха договорились о прямых поставках. Ходоки сдают трофеи своему синдику, а уже тот передаёт заказы по заранее утверждённым спискам нам. Твёрдые цены, гарантия поставки... это всё здорово, конечно. Но ты даже не представляешь, какая война идёт у нас в цехе за каждый трофей. Кому, сколько, когда. А ведь у каждого из нас свои планы, устаканеный процесс производства, а из-за этих новшеств придётся всё это ломать и перестраивать. Что означает потерю времени и убытки.
   - Неужели всё так серьёзно? - Покачал я головой. Хромой, в ответ, пожал плечами.
   - И да и нет. Не всякий алхимик или зельевар может безболезненно потерять сотню-другую золотых, даже если в дальнейшем эта потеря вернётся к нему сторицей. Просто не хватит "жировых запасов". Но есть ведь ещё и ходоки-одиночки, вроде тебя, не состоящие в цехе. Правда, ты действительно оказался первым, кто пришёл к нам за заказом в этом сезоне. Так что, не всё так страшно, этот цирк мы сможем пережить без особых потерь, а вот тебе я советую быть готовым к тому, что ваша вольница заканчивается. Время ходоков-одиночек прошло. Сегодня, цеховые подминают под себя централизованную торговлю с алхимиками и зельеварами, а завтра они заберут себе всё, и вам придётся искать заказчиков где-то на стороне. А это, как ты сам понимаешь...
   - Контрабанда. - Кивнул я. - За которую, власти Ленбурга по головке не погладят.
   - Именно. Контрабанда, столь люто ненавидимая нашим бургомистром, от которой рукой подать до больших неприятностей с Церковью. - Уточнил Хромой.
   Новости, сообщённые мне зельеваром, не радовали. Я, конечно, не великий мудрец, но понять, что Зюйт прав, это не мешает. Цеховые всегда относились к свободным ходокам с настороженностью и недоверием, считая, что мы отбираем их хлеб. И не раз делали попытки подмять нас под себя. Но пока в кресле главы цеха алхимиков сидел прежний синдик, эти поползновения были обречены на провал. Старик великолепно понимал, что монополия цеха ходоков в конце концов приведёт к росту цен на ингредиенты и вовсю противодействовал этим попыткам. Но увы, год назад, он покинул свой пост и... занял место советника нашего бургомистра. А нынешний глава цеха не отличается предусмотрительностью своего предшественника и давно известен своим стремлением собрать всех ходоков под крышей цеха. Любыми способами и методами. Одно непонятно, как старый синдик мог допустить такое развитие событий, тем более, находясь на должности советника? Хм... кажется, мне нужно кое с кем посоветоваться.
  

Глава 2.

   Мой "носитель" в корне не прав. И я сейчас говорю вовсе не о грядущих проблемах ходоков, они меня не очень-то и волнуют. Речь о другом. Он упорно считает меня неким выходцем из прошлого. Может быть, в чём-то он и прав. Нас действительно могут разделять годы, если не тысячелетия, но моё прошлое и прошлое его мира, это не одно и то же. Я не помню себя, не помню своих близких и друзей, окружавших меня ТАМ, но я сохранил память о своём мире, пусть неполную и зияющую прорехами. Тем не менее, опираясь на неё, могу чётко сказать, мы из разных миров.
   Алхимия, зельеваренье, маги и злые колдуны, всему этому, по моему глубокому убеждению, место на страницах фентэзийных книг, но никак не в реальности. Не было у нас ничего подобного. А здесь есть. Вывод? Скорее всего, выбросом энергии при гибели прежнего мира, мою душу или сущность зашвырнуло в какую-то параллельную или "перпендикулярную" реальность. В пользу этого факта, говорит и похожее ночное небо и Луна, и та же метрическая система (это при полном отсутствии французов!), один в один повторяющая известные мне единицы измерения, и даже язык, пусть мне и трудно воспринимать его на слух, ввиду того, что получаю всю "входящую" информацию через "фильтр" разума моего носителя, но и он очень похож на мой родной... название которого я забыл.
   Но как я и говорил, есть и серьёзные расхождения. Другие города, иная география, хотя что-то похожее опять же прослеживается, ну и магия. Только она здесь несколько странная. Магов, как они были показаны в книгах моего мира, здесь нет, точнее есть, но зовутся они иначе. Зато в достатке алхимиков, зельеваров и... чёрных колдунов.
   Вот они-то, судя по описаниям Дима, и есть те самые, привычные мне по фантастическим книжкам "маги". Они и ритуалы всяческие творят и огненным шаром с руки запустить могут, мертвецов поднимают, химер всяких создают, и вообще, ведут себя, как и положено книжным магам. Но отношение к этой братии здесь насквозь утилитарное: за ушко и на костёр.
   Местная церковь колдунов не терпит, да так, что те и живут только до первой встречи с представителями Инквизиции или братьями-рыцарями. Да, есть здесь и рыцарские ордена, как подчинённые церкви, так и состоящие на службе правителей... по слухам, сам-то я их пока не видел, не довелось. Впрочем, не только церковники давят чёрных. Обычные люди их тоже не очень-то жалуют, я бы даже сказал, люто ненавидят. В причинах такого отношения я пока разобраться не смог, а "носитель", то есть, Дим на все попытки прояснить этот вопрос, только плечами пожимает, дескать, это же чёрные! С ними только так и нужно... А почему, зачем, нет ответа. Ну да ладно, как-нибудь разберусь. Всё равно мне здесь больше делать нечего, только наблюдать за жизнью Дима, да размышлять. Остальное мне недоступно. Я даже поговорить ни с кем не могу... хотя, нет, вру. Тот гигант, которого носитель зовёт дедом, прекрасно осведомлён о моём присутствии в черепушке его бывшего воспитанника и иногда мы перекидываемся с ним парой фраз. Но уж больно занятой этот "дед", так что, у него не так часто выпадает минутка для беседы с бесплотным духом.
   Вот, кстати, интересный факт. Я почему-то уверен, что если бы подобный феномен обнаружили в моём прошлом мире, то дело не обошлось бы без его скрупулёзного изучения самыми разными специалистами. Здесь же, пригласили инквизитора Ленбургского Дома, тот провёл пару каких-то обрядов, подтвердил отсутствие Тьмы и... всё. Никаких попыток разобраться в причинах происшедшего, никаких исследований. Тьмы в теле нет - свободен. Хотя, соответствующий документ с описанием нашего с Димом случая, тот инквизитор всё же написал, но не отдал "носителю", а отослал в столицу империи. Для архива! Весело.
   Я не знаю, когда появился в разуме Дима. Он говорит, что сны о так называемой "Последней войне", в которых я опознал последние мгновения собственной жизни, ему снятся примерно с семилетнего возраста, то есть уже лет десять, но я осознал себя лишь около года назад, правда, с огромным багажом знаний о самом Диме... и с почти полным отсутствием каких-либо сведений об окружающем мире. Почему так? Не знаю, может раньше его мозг просто не в состоянии был принять два сознания? Как бы то ни было, но вот уже целый год я смотрю на мир чужими глазами, слышу чужими ушами и прикасаюсь к нему чужими руками. Плохо? Вот уж не думаю. По сравнению с небытием, это счастье! И я не хочу его лишиться, а потому стараюсь оберегать своего носителя от разных глупостей. Но надо заметить, что парень и сам далеко не дурак, так что одёргивать его мне приходится не так часто. Даже немного удивительно. Диму всего восемнадцать, а поведение и разумность больше соответствуют опыту двадцатипятилетнего. С другой стороны, здесь условия жизни такие, что дети взрослеют рано, и пусть пятнадцатилетних капитанов мне здесь встречать пока не доводилось, но вот управляющих лавок или торгующих на базаре крестьян, которым ещё года два-три не нужно будет думать о бритье, мы с Димом видали не раз. И опять же, это никого не удивляет, всё в порядке вещей.
   Вот и сейчас, пока я размышлял, мой носитель уже успел не только по алхимикам и зельеварам пройтись, набрав заказов на пару выходов, но и добрался до оружейных лавок, в одной из которых сейчас придирчиво рассматривает арбалетные болты с наконечниками из хладного железа, освящённые в Ленбургском Соборе. Хорошая штука, самоподнявшихся умертвий валит с одного попадания. Разве что по конечностям лучше не стрелять, оторвать оторвёт, но подвижности мертвяка не лишит. Двух десятков таких болтов на один выход обычно хватает, если не лезть на "кладбища", но учитывая, что Дим явно не собирается выполнять все заказы сразу, надо брать как минимум вдвое больше. Учитывая цену, в двадцать пять медных за болт, сорок болтов обойдутся нам в двадцать серебряных монет... или в пару золотых. Но это за болты с наконечниками из хладного железа, а если брать так называемые "ледянки", то цену можно смело удваивать. Оружие обработанное алхимиками всегда дороже, чем обычное. Про гранаты и вовсе молчу. Здесь, только алхимики их и делают, и цена у них соответствующая. Конечно, есть вариант и попроще, а именно, купить вместо освящённых болтов или тех же "ледянок", обычные с серебряными наконечниками, но это... паллиатив. Серебро, конечно, действует на искажённых тварей не хуже, да только такие болты получатся одноразовыми. Уж не знаю, что там за реакция происходит при соприкосновении серебра с тварью, но разрушающий эффект налицо. И твари конец, и, что характерно, болту тоже. В общем, если не хочешь переплачивать, лучше брать освящённые боеприпасы, есть шанс успеть вырезать их из "мишеней", и использовать ещё не один раз. То же самое и с болтами обработанными алхимиками, хоть ледяными, хоть огненными. Вторичная обработка десятка болтов обойдётся всего в пару серебряных. И это куда выгоднее, чем использовать одноразовые серебряные болты.
   А Дим, действительно, решил закупиться по полной программе. Одних болтов, освящённых и "ледяных", набрал добрую сотню. Минус семь золотых и пять серебряных. Да десяток "ледяных" гранат, это ещё минус пять золотых. Вот ведь, только закупаться начали, а уже двенадцать с половиной золотых, как не бывало! Да ТАМ на эти деньги можно было пару месяцев в пятизвёздочном отеле на курорте отдыхать по системе "всё включено"!
   И ведь это не всё, что нам нужно купить! Ещё припасы в дорогу, мешки для трофеев, те самые, с изолирующим покрытием из паутины бледных пауков или какого-то её аналога, ещё кое-какие мелочи. И это тоже не в пару медяшек обойдётся.
   В общем, к возвращению на постоялый двор, кошелёк Дима полегчал на добрых пятнадцать золотых, а значит, от и без того небольшого нашего бюджета, остались лишь крохи. Три золотых, если быть точным. Но зато можно с уверенностью утверждать, что всё необходимое для следующих двух выходов, мы приобрели. Теперь можно поужинать, расслабиться с книжкой, а с утра отправляться в первый выход. Правда, вместо всякой беллетристики, у нас с Димом в планах чтение дневника-бестиария и уточнение завтрашнего маршрута, теперь уже на основании тех заказов, что дали нам алхимики и зельевары. Нужно точно определиться, в какие места занесёт нас этот выход, и какие твари могут встретиться на месте сбора тех же заказанных трав. Да и вообще, отдых отдыхом, а самоподготовку никто не отменял. Тем более, что экзамены на знание материала у нас будут принимать совсем не добродушные профессора, а те самые твари, которые и описаны в бестиарии. И лучше бы нам этот экзамен не проваливать. Не знаю как Диму, а мне умирать совсем не нравится, однозначно.
   Утро... не знаю у кого как, а у Дима, как, кстати, и у многих знакомых нам ходоков, оно начинается с тренировки. Ну, почти каждое. И я стараюсь "присутствовать" на каждой. То есть, старательно прочувствовать и запомнить каждое движение, каждый выпад фальшиона, которым фехтует, то есть, сражается Дим. Не от большой любви к оружию или рукопашному бою, которым занимается мой носитель, нет... просто, сосредоточившись на его действиях, в какой-то момент, я начинаю ощущать их как свои собственные. Словно это я сам веду бой с тенью или наношу удары коротким тяжёлым клинком. Это непередаваемое ощущение, чувствовать каждый шаг, прыжок и удар. Тяжесть фальшиона в руке или скатывающуюся по шее каплю пота. Холодящий разгорячённую кожу ветерок и запах стали и кожи... Острое, почти физическое удовольствие. Жаль только, что длится оно не так долго, как мне хотелось бы. С окончанием тренировки, Дим выходит из своеобразного транса, и мои ощущения блекнут, словно притупляются, хотя и не исчезают до конца. А вместо них приходит лёгкая зависть к Диму и его умениям и сожаление о том, что мне самому не дано. А то, что он творит с тем же фальшионом, действительно, достойно уважения. Впрочем, не только с фальшионом, но иные клинки Дим не очень любит и, однажды увидев бой команды ходоков с нежитью в руинах, я теперь понимаю и разделяю это его мнение.
   Шпаги, даже те, что распространены среди дворян живущих войной, пусть тяжёлые, больше похожие на лёгкие мечи, всё равно неважное оружие против умертвий, совершенно нечувствительных к порезам и уколам, или нежити, частенько обладающей собственной весьма прочной бронёй, а уж в тесноте подземных лабиринтов, ещё и крайне неудобное. То ли дело, хороший топор или короткая абордажная сабля, массивная, тяжёлая, с одного удара отсекающая противнику "лишние" части тела. Нет, конечно, и шпагу местные алхимики могут доработать так, что по рубящим свойствам она не уступит палашу или фальшиону, а то и вовсе будет разрывать тела нечисти и нежити на куски с одного касания, но обработку, и без того весьма недешёвую, придётся время от времени обновлять, так что про цену такого оружия и говорить не приходится, да и длина шпаги, всё же избыточна. В общем, это оружие не для ходока и даже не для солдата, скорее для поединщика-дуэлянта. Но разве дворян, по дурости сующихся со своими вертелами в руины, убедишь? Дохлый номер. Правда, некоторые, из тех, что выжили после первого похода к искажённым тварям, сами приходят к нужным выводам, да только благодарить советчиков не торопятся. Гонор-с.
   Есть и ещё одна вещь, почему я завидую своему носителю, и она не имеет никакого отношения к его воинским талантам. Я могу почувствовать, пусть и несколько отстранённо, вкус еды и вина, касающихся его языка, ощутить жар огня и холод льда, обжигающие его кожу... но терпеть походы Дима к весёлым девкам, НЕ-ВЫ-НО-СИ-МО!!! В такие моменты я чувствую себя импотентом-мазохистом, смотрящим порнуху от первого лица. Бр-р. А потому, стараюсь забиться куда-то поглубже в сознание носителя, ухожу в транс и отключаюсь на пару-тройку дней, пока не успокоюсь. И кажется мне, что Дим о чём-то таком догадывается, но виду не подаёт. Да и бог с ним! Ещё не хватало, чтобы он напрягался из-за этой проблемы, не дразнит и ладно. Иначе, боюсь, я мог бы сорваться, а к чему приведёт такой срыв, неизвестно ни мне ни ему. Так что, переживу как-нибудь... Наверное. Надеюсь... м-да.
   Из-за дедова эликсира, Дим всё же решил перенести время выхода на полдень нынешнего дня. С одной стороны, самый солнцепёк, с другой же... минимум возможных спутников и никакого столпотворения на воротах. Все кто хотел, вроде крестьян с ближайших хуторов, уже в городе, искатели приключений из столиц ещё отсыпаются на постоялых дворах, а свой брат-ходок в первый день Прилива на выход не рвётся. Хех, совсем уже к местной жизни привык, вот и ходоков за своих считать начал. Или себя к ходокам отнёс? Дух-ходок, это забавно. Особенно учитывая, что подавляющее большинство нежити, к которой формально отношусь и я, находится по другую сторону баррикад.
   - С чего начнём, коллега? - Поинтересовался я у Дима, когда мы миновали городские ворота.
   - С дедова заказа. Там крайняя точка нашего маршрута, а тащиться в руины с мешком трофеев, мне совсем не хочется. Силы стоит поберечь. - Решительно ответил он, привычно переходя на мысленную речь. Пусть вокруг, вроде бы, никого нет, но кто его знает. А говорящий сам с собой человек, это событие, вызывающее подозрения... в одержимости. И пусть ленбургский инквизитор может подтвердить, что в моём носителе нет Тьмы, нужно ещё дожить до этого светлого момента, а со здешними параноиками, обитающими в непосредственной близости от руин и крайне нервно реагирующих на любые необычности, это проблема.
   - Значит, сбором материалов по заказу алхимиков и зельеваров займёмся на обратном пути? - Спросил я.
   - Или в следующий выход, если сможем сразу набить необходимое количество пауков. - Кивнул Дим. - Там тоже вес приличный получится. Особенно, если добавить к заказу старого, паутину, кладку и лапы тварей.
   - Тогда, переходим на легионерский шаг, а я начинаю отслеживать живых и мёртвых? - Уточнил я.
   - Именно. Так будет быстрее. - Согласился Дим и, чуть помедлив, добавил, - включай свой... "радар".
  

Глава 3.

   Как и чем прилепившийся к моей душе, бестелесный дух сособен ощущать проявления жизни и эманации Тьмы, не понимаем ни я, ни дед. Но факты - упрямая вещь. Сосед мой чует как живых людей и зверей, так и любую нежить-нечисть, и даже искажённые места за сотни метров. Он называет своё чутьё странным словом "радар" и, кажется, сам не в состоянии объяснить, как оно работает. По крайней мере, ни мне ни старому так и не удалось разговорить его на эту тему. Ну и ладно. Одной странностью больше, одной меньше... главное, что на пользу делу, а остальное переживём. А сейчас... маршрут проложен, оружие проверено, вперёд, ходок. За удачей и добычей.
   Ленбург стоит, фактически, на границе освоенных земель. Отсюда рукой подать до Искажённых пустошей, а чтобы добраться до ближайших к городу руин, не нужно даже седлать лошадь. Пешком можно дойти часов за пять. Собственно, это одна из причин популярности Ленбурга у желающих пощекотать нервы дворян. Не нужно тратить время и деньги на многодневные походы вглубь пустошей, как пришлось бы в случае выхода из любого другого пограничного поселения... да и имперский город Ленбург, всё же не мелкий форт какого-нибудь маркграфа. Цивилизация, как-никак... пусть и своеобразная, но здесь даже театр собственный имеется, и зверинец... с ратушей. А Дом? А командорство Томарского ордена? Да один только квартал "белых" цехов чего стоит. Такое разнообразие качественного вооружения, эликсиров и зелий, можно найти, пожалуй, только в столицах. В общем, богатый имперский город, пусть и находится далековато от метрополии. Вот и тянутся сюда всяческие авантюристы, искатели приключений и пресыщенные столичной жизнью молодые дворяне... и дворянки.
   - "Внимание. Группа на три часа". - Вдруг прорезался мой сосед.
   - Кто? Сколько? Куда? - Поддержал я рубленый тон духа.
   - "Человек пять, сударь. Шагов за двести, сударь". - Явно ёрничая, ответил он, но тут же договорил уже вполне серьёзным тоном. - "В нашу сторону идут и довольно быстро, на лошадях, должно быть. Но вряд ли по наши души".
   Решив дождаться "гостей", я огляделся по сторонам и, отыскав удобное место, присел на расстеленный у густого кустарника плащ, расположившись на самой границе рощи, мимо которой пролегал наш маршрут. А что? Со стороны незаметно, а если вдруг и разглядят, так привал, он и есть привал. Самое время, между прочим. Искажённые земли-то, считай, за этой рощей и начинаются. Самое время немного отдохнуть и перекусить, прежде чем идти в гости к тварям.
   Тьфу ты! Это называется, вспомни г... Действительно, отряд из пяти человек на лошадях, вышли намётом из-за рощи и тут же сбавили ход, пустив коней шагом. Впереди сладкая парочка, явно дворяне, и трое охранников следом.
   Охотники за тварями, чтоб их. Дворянчик вон как пыжится, ручка крендельком, ладошка на эфесе длиннющей шпаги, прям сейчас готов от всех тварей спутницу свою защитить. Камзол блестит золотым шитьём, берет с тонким пером сверкает искрами драгоценных камней в заколке... нос задрал, красуется петух перед курочкой. А вот девушка рядом с ним... м-да. И что ж тебя, такую красивую, да кудрявую понесло в Пустоши с одним охотничьим кинжалом на поясе? А платье? Да в таком, впору на балу у бургомистра блистать, а не к тварям в гости ездить... в дамском седле сидючи. У-у... смертнички!
   Охрана? Хм, нет, к этим не придерёшься. Все трое средних лет, ворон не считают, вон как по сторонам зыркают. И вооружены неплохо. Короткие клинки на поясах, пристёгнутые к сёдлам пики пятой в стремя упёрты, приклады арбалетов за спинами виднеются. Для выхода в поле, самое то. Главное, в таком виде в руины не соваться, с пикой там не развернёшься. В общем, серьёзные дядьки... но если присмотреться, можно заметить, что и они в этих местах новички. Ни один опытный ходок в стальную кирасу не залезет. На такое, только "томарцы" способны, но их доспехи не чета обычным, из-за алхимической обработки, каждый как дом в Ленбурге стоит. А здесь алхимией и не пахнет, разве что самой простенькой.
   - "Серые они какие-то". - Подключился к моим размышлениям сосед.
   - В смысле? - Не понял я.
   - "В прямом. Что не искажённые, вижу, а точнее не читаются". - Ответил дух. Это странно, но... алхимики всякие артефакты делают, только деньги плати. Может и у этих "прогуливающихся" что-нибудь эдакое имеется.
   - Может, они пока слишком далеко? - Предположил я, и сосед вроде как плечами пожал. Хотя откуда им взяться у бесплотного-то духа? Ну и ладно. - Подпустим поближе, определимся.
   Подпустили метров на двадцать, благо за кустарником меня не видно. И всё равно, сосед не смог их "прочитать", как он это называет. Значит, точно артефакты. Наверняка, очередная попытка какого-то алхимика, скрыть свет человеческой души от тварей искажённых земель, не применяя запрещённых методов.
   Я бы, может, и дальше продолжил свои размышления, одновременно следя краем глаза за проезжающей мимо кавалькадой, но не судьба. Конь под расфуфыренным дворянином вдруг тонко заржал, заиграл, перебирая на месте тонкими ногами, и резко подался в сторону. А в следующий миг его седок полетел наземь, словно сломанная кукла, да так и не поднялся. Что за хрень?! Я проводил взглядом оставшегося без всадника коня, с диким ржанием умчавшегося куда-то в сторону Искажённых пустошей и ошарашено покачал головой.
   - "Охранники". - Подал голос дух. Я взглянул на троицу телохранителей, сопровождавших дворян, и успел заметить, как двое из них убирают разряженные арбалеты за спины. Честно говоря, в этот момент я был готов к тому, что охранники разделаются и с подружкой франта, но не тут-то было. Очаровательное белокудрое создание в небесно-голубом атласном платье, остановило коня рядом с лежащим на земле трупом, и отдало приказ телохранителям, обыскать тело своего спутника. А когда те выполнили приказ и развели руками, не найдя искомого, девушка спрыгнула наземь и, в свою очередь, сноровисто обыскав бесчувственное тело, резко выругалась. Успокоившись и ещё несколько раз перерыв вещи своего незадачливого спутника, девица зло стукнула кулачком по колену и, взобравшись на лошадь, дала ей шенкеля, после чего, мне осталось только наблюдать, как уменьшившийся в количестве, отряд помчался в сторону старой дороги, подняв шлейф пыли с каменистой земли. Вот тебе и тепличный цветок, краса души отрада глаз. Не хотел бы я оказаться в числе врагов этой милой девушки.
   - "Я его читаю". - Прервал мои размышления сосед, и я вздрогнул от неожиданности.
   - Что?
   - "Повторяю для тормозов, я могу прочесть этого бедолагу". - Фыркнул дух. - "Хмарь уходит, словно её и не было".
   - Так он, что, жив? - Удивился я.
   - "Без сознания". - Подтвердил дух и, чуть погодя, добавил, - "это странно, но ощущение Света от него возрастает и, кажется, он не рассеивается, а только набирает концентрацию".
   - Свет от человека? - Всё страннее и страннее.
   - Именно. Так не должно быть, как я понимаю. Но так есть.
   Ещё бы! Свет не может возникнуть из ничего. Для этого нужны действия совершенно определённой направленности. Да и в этом случае, благодать не может найти пристанище в теле человека или его душе, не может там сконценрироваться. Да, по совершении некоторых действий, она зарождается в человеке и озаряет всё вокруг, но не удерживается и секунды в сотворившем её. Очистив своего создателя и то или тех, что его окружают, Свет растворяется в мире, делая его чуть чище. В отличие от черноты, которая, зародившись в человеке, может искалечить тело или пожрать душу, а чаще, и то и другое. По крайней мере, так говорит дед. Но здесь... здесь, если верить соседу, происходит то, чего быть не может. Человек источает Свет, и тот не рассеивается в мире. Так не бывает!
   - Осмотрись, здесь никого нет? - Попросил я духа.
   - "Думаешь, набегут твари?" - Понимающе произнёс он и добавил через несколько секунд. - "Чисто".
   Оглядевшись вокруг, скорее по привычке, нежели действительно рассчитывая обнаружить то, что мог "проглядеть" мой сосед, я поднялся с плаща и, накинув его на плечи, метнулся к телу, по-прежнему неподвижно лежащему посреди каменистой пустоши.
   Жив, действительно жив, хотя и без сознания. Никаких болтов в теле. Били ледяной пулей, не разрывной, на малом натяжении... только чтобы оглушить, но наверняка. И скорее всего, чтобы потом эту пулю никто не нашёл. Могу поспорить, точно такая же угодила в круп лошади, заставив нервного дарагонского скакуна умчаться прочь.
   - "Стоп. Вот этот артефакт". - Проговорил сосед. В руке у меня лежал небольшой мешочек, из тех, в которых сентиментальные кавалеры хранят локон волос предмета их воздыхания, или выпрошенную безделушку.
   Осторожно развязав кожаные тесёмки, крепко стянувшие горловину расшитого бисером мешочка, я вытряхнул на ладонь небольшой, покрытый изморозью стеклянный флакон в серебряной оправе, с притёртой крышкой. Подтекающий флакон. Что-то везёт мне в последнее время на "жидкую благодать". То чёрная, теперь вот, светлая... эх!
   Ну, хоть стало понятно, откуда столько Света. В фиале-то, жидкость не фонит, но стоит его открыть... и лучшей приманки для тварей Пустошей не найти. Правда, в данном случае, его никто не открывал. Разбили? Не похоже.
   Я провёл пальцем по крышке флакона и удивлённо хмыкнул. Палец оставил на стеклянной с виду крышке, еле заметную вмятину. Хо! Лёд, значит... удивительно чистый, надо заметить. Предусмотрительно, как и с пулей. Пока окружающая температура невелика, крышке хватает охлаждения от находящейся внутри флакона жидкости, но стоит ему оказаться в тепле, как ледяная пробка начинает таять и жидкая благодать истекает и испаряется, подавая сигнал для тварей Пустоши, инстинктивно стремящихся уничтожать любые намёки на Свет. Но самое главное, как и в случае с пулями, доказать убийство будет невозможно. Жидкость испарится, как и пробка, так что останется лишь пустой флакон, да ошмётки растерзанного тела и эманации Тьмы от пировавших искажённых тварей. Вот интересно, что ж такого натворил этот дворянчик, что барышня измыслила для него такую казнь?
   - "Думаю, этот вопрос можно будет решить позже". - Встрял сосед. - "Скоро сюда доберутся первые искажённые".
   - Ты прав. - Отозвался я и, словно в подтверждение сказанного духом, откуда-то из-за рощи донёсся знакомый заунывный вой. Бредни почуяли приманку. Не слишком опасные по одиночке, похожие на облезлых волков-переростков с треугольными, стоящими торчком ушами и узкими мордами с огромными клыками в смердящих гнилью пастях, обладающие поджарыми телами и гипертрофированными когтями на длинных костлявых лапах, для охоты эти твари сбиваются в стаи до десятка особей и преследуют свою добычу неделями, выматывая постоянными короткими атаками, не давая ей остановиться даже на мгновение. И лишь загнав свою жертву до полусмерти, бредни кидаются на неё скопом. Милые пёсики, в общем... И сейчас, они явно учуяли эманации Света, а значит, уже идут сюда.
   Флакон с благодатью летит в сторону и я, нащупав в подсумке "подарок" деда, аккуратно капаю содержимое фиала на лоб по-прежнему пребывающего без сознания дворянина. Следующую каплю размазываю по собственному лбу и, поморщившись от холода, встряхнувшего тело, вновь закупориваю фиал. Теперь у нас есть все шансы уйти от тварей, но... вот не думал, что так скоро придётся воспользоваться этим эликсиром!
   А теперь... теперь нужно поторопиться. Стянув, точнее, срезав с бесчувственного тела плащ и камзол, я вытащил нож и, полоснув по предплечью руки дворянчика, основательно окропил кровью снятые с него вещи. Так, а вот шпагу и кинжал этого неудачника придётся оставить здесь. Вряд ли контролёр поверит, что бредни сожрали их вместе с телом. Но немного забрызгать оружие кровью не помешает, пусть твари погрызут железо, так будет достовернее. А в том, что контролёр непременно сюда заявится, я не сомневаюсь. Тот кто способен придумать такой заковыристый план, не оставит дело на самотёк и обязательно проверит, как сработала его затея.
   Следующий фиал почти мгновенно затянул порез на руке дворянчика, я взвалил тело на спину и поспешил укрыться в роще, но останавливаться в ней не стал. Наоборот, оказавшись под сенью деревьев, я постарался прибавить ходу, хоть это и было непросто, учитывая, что ноша мне досталась не из лёгких. Дворянчик, пусть и выглядел довольно субтильным, на деле оказался тем ещё тяжеловесом. А вот причину этого несоответствия мне удалось выяснить только на привале, в трёх километрах от места, где должен был окончиться жизненный путь моей ноши. У этого неудачника под рубашкой оказалась короткая, плотно облегающая тело рубаха из стальных пластин, явно доработанная алхимиками, и потому совершенно не стесняющая движений и незаметная со стороны. Но вот её вес... ну да, ещё ни один алхимик не смог добиться того, чтобы одновременно облегчить доспех, сделать его прочным и не стесняющим движений. Но если выбирать между прочностью и весом, я бы тоже выбрал первое.
   - А где Наста? - Ну, наконец-то он пришёлв себя. Я окинул взглядом держащегося за голову дворянчика и вздохнул...
  

Глава 4.

   Рассказ получился коротким, но весьма содержательным. И как не удивительно, дворянчик вроде бы в него поверил, хотя доказательств я ему не представил. Впрочем, если понадобится, можно будет сводить его к роще и продемонстрировать то немногое, что подтвердит мой рассказ. Правда, для этого придётся выждать некоторое время, чтобы не нарваться на тварей или возможного контролёра. И об этом я тоже ему рассказал. Мальчишке хватило.
   А пока дворянчик приходил в себя и примерял вытащенный мною из заплечника, и брошенный ему запасной колет, я пытался понять, что вообще толкнуло меня прийти на помощь этому... курёнку. А приглядевшись к спасённому, назвать его иначе, язык не поворачивается. Шестнадцатилетний недоросль, третий сын какого-то барона из центральных провинций империи, неизвестно каким ветром занесённый в наши края, вместо столицы, где его ждало тёплое место студента Университета, под крылышком императора. Мир он, видите ли, посмотреть решил, прежде чем оказаться запертым в университетском городке... это по его собственным словам. Ну, недоросль и есть. Ленбургские одногодки, по сравнению с этим баронским сынком, просто самые рассудительные люди на свете. Мрак!
   - А где моя шпага, сударь Дим? - Одёрнув в очередной раз великоватый ему колет, вдруг спросил этот...
   - "Пир Граммон" - Подсказал сосед. Ну да, сударь Пир Граммон, третий сын барона Граммона, владетеля Бордэс, так он, кажется, представился.
   - Там же, где ваш кинжал и камзол... сударь Пир. Очевидно, послужил зубочисткой какому-то бредню - Ответил я.
   - Надо забрать. - Он даже кулаком по раскрытой ладони прихлопнул. И тон, уверенный такой! Идиот.
   - Не выйдет. - Покачал я головой. - По крайней мере, не в ближайшие несколько дней.
   - Это клинок моего деда! Он мне сам вручил его перед смертью, и я не могу вот так его лишиться! Как вы не понимаете?! - Воскликнул дворянчик, но, не увидев на моём лице сочувствия, вдруг дёрнул головой и, закаменев, процедил через губу. - Впрочем, какого понимания я мог ожидать от быдла? Черни недоступно...
   Что там должно быть недоступно черни, я не дослушал. Уроки деда и жизнь в Ленбурге сказались быстрее, чем "баранёнок" успел закончить свою речь. В следующий миг мой кулак впечатался в челюсть Граммона и тот, нелепо взмахнув руками, кубарем покатился по земле.
   - Слушай внимательно, идиот. - За шкирку подняв мотающего головой Пира на разъезжающиеся ноги, я прислонил курёнка к дереву, чтоб не упал, но воротник рубахи из руки не выпустил. На всякий случай. - Тебя привели в Пустоши на убой, как телка на верёвочке, и у тех, кто тебя сюда притащил, были все шансы на успех, если бы рядом не оказался я, "чернь" и "быдло". И только благодаря мне ты сейчас стоишь на своих двоих, живой и здоровый, одетый в мой колет, с моим кинжалом на поясе, но даже не подумал поблагодарить за спасение, несмотря на всю свою дворянскую честь и высокое происхождение.
   - Я... - Курёнок, кажется, оклемался от удара и попытался что-то возразить. Не вышло. Я крутанул рукой ворот, за который удерживал дворянчика, да так, что тот подавился словами. Но душить не стал. Отпустил. Граммон чуть постоял, покачиваясь, словно былинка на ветру, и мягко съехал по стволу дерева наземь.
   Глянув на понурого мальчишку, бездумно смотрящего куда-то вдаль, я хмыкнул и отошёл в сторону. Гнев мой погас так же резко, как и загорелся.
   - Извините, Дим. - Спустя минуту, проблеял Граммон. - Я вспылил и был не прав. И... спасибо, что не бросили там, у рощи.
   - Проехали. - Буркнул я в ответ, в стиле соседа.
   - Что?
   - Ничего. Забудем о происшедшем. Я тоже не должен был распускать руки. - Вздохнул я. Мальчишка молча кивнул, наблюдая, как я собираю лежащие на земле вещи и укладываю их обратно в заплечник.
   - Мы познакомились в Бринно, это городок на самой границе владений отца и имперского домена. - Неожиданно заговорил Граммон. - На балу у бургомистра. Она была такой... все молодые дворяне были покорены её красотой. Смех, Дим, если бы вы слышали её смех. Он был... как перезвон колокольчиков. Такой нежный, переливчатый. О, я был счастлив, когда она, из всех гостей, выбрала меня для белого танца. А на следующий день мне пришлось выдержать три дуэли подряд от неудачливых претендентов на её компанию. Отец и братья хорошо меня учили, я выиграл все три. Наста была впечатлена и предложила продолжить путь вместе. Как и я, она была в Бринно проездом, правда, ехала не в столицу, а в Ленбург. Я подумал, что другого шанса увидеть империю в ближайшие годы мне не выпадет, место студента в Университете никуда не денется, а отец, давая поручение, никак не ограничивал меня во времени его исполнения...
   - "Бешеной собаке семь вёрст не крюк". - Прорезался сосед, и я мысленно с ним согласился. Действительно, не крюк, тем более, когда перед носом у собаки висит такой шмат мяса... Влюбился баронский сын, иными словами, до полной потери здравомыслия. Вопрос в одном, зачем он понадобился этой самой Насте. Не моё дело, конечно, но...
   - "Интересно, да?" - Дух, кажется, и сам не прочь узнать подоплёку этой истории, вот только времени на это у нас нет. Дело не ждёт, и менять его на приключения Пира Граммона я не собираюсь. Я, всё-таки не третий сын барона, а сам Пир ничуть не похож на Насту. Пол не тот и стати подкачали. В общем, ну их эти приключения.
   - "Это точно. Адреналина нам и в руинах хватит". - Согласился сосед и, чуть помолчав, поинтересовался, - "а с этим дворянчиком что делать будем? Он же тут не выживет, а в город отправить, всё равно, что самим ему горло перерезать. По крайней мере, пока эта самая Миледи не уберётся из Ленбурга".
   - Миледи? - Мысленно переспросил я.
   - "Наста". - Пояснил дух. И ведь спрашивать, почему он её так обозвал, почти наверняка бесполезно. С памятью у соседа не плохо, а очень плохо. Правда, лишь на знания из прошлой жизни. Ну и ладно. Сколько было этих незнакомых словечек и сколько их ещё будет.
   - Граммон, я не буду спрашивать, почему эта самая Наста решила вас убить. Это ваши тайны и меня они не касаются. Не возражайте, Пир. - Я жестом остановил пытавшегося что-то сказать мальчишку. - Просто, выслушайте. Возвращаться в город, вам сейчас крайне опасно. То, что не получилось один раз, вполне может удасться вашим противникам со второй попытки.
   - И что вы предлагаете? - Вклинился-таки в мою речь, баронский сын.
   - Мне нужен помощник. - Честно ответил я. А что? Чёрная благодать собъёт агрессию тварей, так что, опасности минимум, а с помощью носильщика я смогу закрыть все заказы за один выход.
   - Для похода в руины? - Вытаращился на меня Граммон. И куда только подевалось всё его воспитание?
   - Ну, а куда ж ещё-то? - Пожал я плечами. - В одиночку, мне пришлось бы делать два, а то и три выхода, а с вашей помощью, можно управиться за один. За те пять-шесть дней, что мы пробудем в руинах, ваша недоброжелательница наверняка покинет город, и вы сможете спокойно вернуться.
   - А если... - Начал было баронский сын.
   - Если к нашему возвращению она всё ещё будет в городе, поверьте, сударь Граммон, мы сможем об этом узнать заранее и так, чтобы она осталась в неведении.
   - И всё-таки, мне с трудом верится, что Наста могла так со мной поступить. - Тихо пробурчал Пир.
   - Что ж, если не верите, можете прогуляться в город и посмотреть ей в глаза. - Развёл я руками. - Ручаюсь, она будет очень удивлена тому, то вы выжили. И непременно постарается исправить это недоразумение.
   - Нет уж, предпочту повременить. - Поёжился Граммон и, окинув взглядом свой наряд, вздохнул. - Но я совершенно не готов к походу в руины. Благодарю вас за кинжал, конечно, но кажется мне, что его одного в предстоящем походе будет маловато.
   - Моих припасов хватит на двоих. - Успокоил я новоиспечённого напарника. - А оружие... поверьте, если будете следовать моим указаниям и не станете лезть на рожон, оно вам вообще не пригодится.
   - Как это?! - Изумился он. - Это же Искажённые пустоши! О них по всей империи легенды складывают. Будто твари здесь только и рыщут, чтобы разорвать любого несчастного, что посмеет сюда сунуться без подготовки.
   - Тварей здесь действительно много, это же их вотчина. Но, во-первых, они и друг друга жрут, иначе бы на одной диете из ходоков и авантюристов, давно бы с голоду загнулись, так что, при выборе меж мясистым сородичем и худосочным человеком, скорее выберут первого. А зная их повадки, вполне можно обойтись без стычек. А во-вторых, мы идём в руины не воевать. - Пожал я плечами. - Ходоки, знаете ли, сударь Граммон, вообще не любят устраивать в Пустошах бессмысленные бои. Куда проще и безопаснее тихо прийти, тихо собрать необходимое, и так же тихо уйти. Меньше проблем, больше добычи.
   - "Правильно, а о том, что благодаря чёрному благословению у нас куда больше шансов на воплощение этой идеи, лучше промлчать" - Ехидно заметил сосед.
   - Зачем же тогда вам столько оружия? - Недоверчиво хмыкнул Граммон.
   - "Столько"? - Деланно удивился я. - Фальшион в моих ножнах и кинжал на вашем поясе, это разве много? Заметьте, вы путешествовали по империи, будучи вооружённым, не хуже чем я. А ведь империя, куда более безопасное место, чем Искажённые Пустоши, согласитесь?
   - А арбалет?
   - Сейчас, это не оружие, а инструмент, с помощью которого я намереваюсь добыть часть того, что заказали мне алхимики Ленбурга. - Ответил я.
   - Инструмент? - Изумлению Пира не было предела. - Боевой арбалет, для вас просто инструмент?
   - Именно, точно такой же, как лопата. - Я невозмутимо кивнул и в доказательство продемонстрировал своему новоявленному спутнику один из болтов, снаряжённых вместо классического бронебойного наконечника, керамическим шариком с морозной алхимической смесью. - Видите? Он не взрывной, и предназначен для... ну, пусть будет, охоты, но уж никак не для бессмысленной бойни.
   - Знаете, сударь Дим, когда вы так объясняете, всё выглядит не страшнее лесной прогулки. - Задумчиво проговорил Пир. - Но вспоминая рассказы о Пустошах... разница пугает.
   - Истина всегда лежит где-то между крайностями, в независимости от числа последних. Для новичков и самоуверенных глупцов ищущих подвига, Искажённые земли действительно смертельно опасны. Но немного осторожности, знаний и опыта снижают эту опасность многократно, сударь Граммон. Мы, ходоки, знаем это как мало кто другой.
   - И где же набираются знаний и опыта те самые новички? - Прищурился Пир. Пытается поймать на несостыковках? Зря.
   - Знания можно купить, а опыт наработать в командах ходоков. - Улыбнулся я в ответ. - Правда, цена знаний некоторым может показаться завышенной, но это дело такое... относительное.
   - Какое? - Не понял Граммон.
   - Относительное. - Повторил я. - То, что одному покажется слишком дорогим, другой купит даже за вдвое большую цену. Особенно, если этот другой уже успел хоть раз побывать в Пустошах.
   - А если в цифрах? - Уточнил Пир. Какой он, оказывается, настойчивый. Может, Наста его за эту черту характера и грохнула? А что? Достал её спутник своими приставаниями до печёнок, девка его и пришибла. Чем не версия?
   - "Ответь уже своему помощнику. Не видишь, как ёрзает?" - Ехидный тон соседа мгновенно вернул меня на землю.
   - Если в цифрах, то шесть-семь сотен можно уложиться. Золотых, разумеется. - Ответил я и с удовольствием наблюдал, как отвисает высокорожденная челюсть потомственного аристократа.
   - Это же два года учёбы в Университете... или месячный доход среднего баронства! - Охнул Граммон, приходя в себя от таких новостей.
   - Увы, да. Знания всегда стоят дорого. - Деланно печально вздохнул я в ответ и, бросив взгляд на алые отсветы закатного солнца, недовольно нахмурился. - Так, сударь мой, Граммон, мы с вами заболтались, а время идёт. До захода солнца осталось не больше часа-полутора, так что отыскать в Пустошах безопасное место для ночёвки, мы уже просто не успеем. Бродить же там после заката, попахивает самоубийством, поскольку ночные твари куда агрессивнее дневных. Так что, предлагаю разбить лагерь прямо здесь, дождаться утра, а там по холодку выйдем на маршрут.
   - Вы командуете, сударь Дим. Вам и решать. - Несколько отрешённо проговорил Пир, явно всё ещё находящийся под впечатлением от рассказа о стоимости "знаний" ходоков. Ну и ладно. И покомандую и порешаю. Мне не трудно.
  

Глава 5.

   Пока Дим вёл в руины нашего помощника, я предавался размышлениям о борьбе Добра и Зла и дуальности сущего. А если не витийствовать и говорить просто и понятно, то пытался разобраться с недавними событиями, в которых так рьяно проявили себя Свет и Тьма. Для Дима, как и для подавляющего большинства жителей этого мира, всё просто и понятно. Есть Добро и есть Зло. Добро олицетворяют жители освоенных земель в целом и ударный отряд в лице Церкви и рыцарских орденов, в частности. А в качестве противоборствующей команды выступают обитатели Искажённых Пустошей, сами Пустоши и нередкие проклятые места, играющие роль эдаких анклавов Зла в освоенных землях. И да, конечно, тёмные колдуны, как мобильные пункты распространения Тьмы. В общем, классика фэнтези, во всей своей красе.
   Я мало что помню толкового о прошлой жизни, но точно знаю, что чёрно-белое восприятие мира в моё время и в моём мире не пользовалось особым уважением. Наверное, именно поэтому, мой разум сомневается в столь кристально ясной трактовке, что предлагает местное общество и эсхатология. Ну трудно мне себя убедить в том, что здешняя Тьма и Свет, которые я очень хорошо ощущаю, между прочим, и есть те самые абсолюты-антагонисты, на которых лежит ответственность за всё плохое и хорошее, что есть на свете. Для меня естественен факт, что и добро и зло проистекают из мыслей, действий и бездействия человека, и потому не могут писаться с заглавной буквы, как и любое человеческое деяние, за редкими, весьма редкими исключениями. Подвиг, Мать, Родина, вот слова которые, на мой взгляд, должны начинаться с большой буквы, но никак не "добро" и "зло". Здесь же... понятия эти обыденны, зримы, и пишутся и даже произносятся, исключительно так. А я до сих пор не уверен, что ощущаемые мною эманации света и тьмы, действительно есть воплощения того самого добра и зла. Впрочем, об этом я уже упоминал. Хотя, если подходить к вопросу чисто практически, то не могу не признать, что пока не видел от фонящих тьмой тварей ничего, кроме попыток сожрать моего носителя, а Церковь за то недолгое время, что я имею возможность наблюдать её деяния, даже заставила меня принять необходимость говорить о ней именно что с той самой пресловутой заглавной буквы. И было от чего. Все госпитали, школы, приюты и дома призрения, все они здесь находятся под управлением Церкви, а святые отцы, если позволяет возраст, не чураются выходить с рыцарскими отрядами против Искажённых. И не то что не чураются, рвутся! Да и вообще, не похожа эта Церковь на организацию из моего прошлого мира. Здешние святые отцы не берут на себя прав монополиста-провайдера связи с горними высями, не берут денег сверх церковной десятины, получаемой, внимание! ОТ ГОСУДАРСТВА! И как я уже сказал, не только словом, но и делом борятся против тёмных тварей.
   Но самое интересное, здешняя Церковь не пропагандирует наличие некоего высшего всеведущего, всезнающего и всемилостивейшего... Наоборот, я уже трижды слушал в Ленбургском Доме проповеди здешнего приходского священника, и трижды он говорил не о Боге и его милостях, а о человеке и его делах. А если свести всё, о чём проповедовал святой отец в одно предложение, пусть и несколько упростив и сократив содержание, то получим одну мысль, красной строкой проходившую через все его речи, мысль, которую он чуть ли не саморезами вворачивал в головы паствы, а именно: всё добро и всё зло исходит от самого человека, и нет ничего праведнее, чем благодетельствовать в пользу ближнего и тем самым искоренять зло... если сил не хватает, чтобы уничтожать его сталью. Вот так просто. Творение добра есть помощь в искоренении зла. Не можешь уничтожать тьму мечом, борись с ней, творя добро. И повторюсь, ни одного замечания о "рабах божьих", "страхе божьем", адских сковородках, райских кущах и смирении перед властью, "ибо она от бога". А присутствовавший на этих проповедях, инквизитор, между прочим, только благостно кивал на каждую фразу святого отца и совсем не выглядел недовольным.
   Кстати, не могу не заметить, что все три раза мы с Димом оказывались на проповеди после неудачных выходов, когда нашему телу доставалось от искажённых тварей. Вот как только мой носитель оказывался способным подняться с койки в лечебнице, так и топал в Собор на проповедь, получал мощный заряд Света... и выздоравливал после таких визитов раза в два быстрее. Что, прямо скажем, придаёт немалый вес тем самым проповедям, и так и склоняет согласиться с мнением большинства. Но торопиться развешивать ярлыки, мол, вот это тьма и она - зло, а это свет, и он - добро, я всё же пока не стану. Вот накоплю статистический материал, тогда и посмотрим. А пока... какого ?! Ди-им!!!
   Меня вдруг окатило такой волной тьмы, что крик вырвался непроизвольно. А в следующую секунду я услышал своего носителя.
   - Что стряслось, сосед? - От Дима так и пахнуло настороженностью.
   - Всплеск тьмы, мощный, близко. - Быстро ответил я, одновременно дав носителю направление, с которого пришла волна. Впрочем, это было необязательно. Над холмом, из-за которого на нас и накатило, возник огромный, зримый столб черноты, тут же иглой вонзившийся в небо. По округе ударил порыв ледяного ветра, оставивший на камнях белёсые разводы, а через секунду всё стихло. Исчезло ощущение близкой тьмы, пропала чёрная "игла" и только быстро истаивающая изморозь напоминала о том, что здесь только что произошло что-то очень странное.
   Дим тихо выругался но, заметив недоумённый взгляд нашего нечаянного спутника, прекратил сотрясать воздух бессмысленными звуками.
   - Что это было, сударь Дим? - Спросил Граммон, настороженно поглядывая в сторону холма.
   - Рождение нового пятна. - Зло буркнул мой носитель. - Именно из-за таких вот внезапностей, ходоки и не любят выходить в поиск в первые дни Прилива. Слишком велика опасность вляпаться в смертельные неприятности, такие, как это пятно, например. Окажись мы сейчас чуть ближе к его центру, и Искажённые пустоши получили бы двух новых жителей, если, конечно, умертвий можно так назвать.
   - А сейчас... - Пир явно занервничал, и я его понимаю. Такие новости не способствуют сохранению хладнокровия. - Сейчас это пятно для нас опасно?
   - Тьма всегда опасна. - Пожав плечами, ответил Дим. Ну да, успокоил мальчишку, называется. Психолог, чтоб его!
   - Тогда, может, стоит обойти это пятно стороной? - Спросил Граммон, шагая следом за моим носителем, который даже не подумал притормозить, и как шёл по маршруту, так и продолжал переть вперёд, держа курс точно на тот самый пресловутый холм.
   - Нет. - Отрезал Дим. И я его понимаю. В подобных случаях, кстати говоря, редких даже в Искажённых пустошах, опасность представляет сама вспышка тьмы, корёжащая и коверкающая всё, что попадает под её удар. Но сам процесс изменения длится не меньше двух-трёх дней, в течение которых пятно практически безопасно, если, конечно, не тянуть руки куда не следует, потому как искажение порой затрагивает не только органику, но и неживые предметы.
   Понятное дело, что с моей чувствительностью, у Дима не будет проблем с определением степени опасности какого-нибудь неприметного на вид, но накачанного под завязку тьмой, камешка, но у других-то ходоков такого "анализатора" эманаций тьмы и света, нет. Максимум, на что они могут рассчитывать, это слабенькие артефакты алхимиков или не менее слабые эликсиры зельеваров, реагирующие на присутствие рядом тьмы. Впрочем, обычно им хватает и этого. Вкупе с богатым опытом, подобные артефакты довольно неплохо защищают своих владельцев от неприятностей.
   - Почему? - А настырный мальчишка. Другой бы на его месте давно заткнулся и постарался не отсвечивать, а этот...
   - Потому что шанс побродить по новорождённому пятну выпадает один раз на сотню. - Снизошёл до объяснений Дим. - А алхимики и зельевары платят золотом по весу за куколки проходящих искажение тварей.
   - О... - Граммон умолк, глядя куда-то в пространство. Должно быть, размечтался, что найдёт в пятне окуклившегося кабана-секача. Наивный.
   Как и ожидалось, в пятне, родившемся на каменной осыпи за холмом, ничего выдающегося мы не обнаружили. Слишком неудобное место, здесь и насекомых-то нет, не то что животных. Хотя, если порыскать среди валунов, может быть пару ящериц и отыщем...
   Мои размышления прервал всплеск недовольства донёсшийся от носителя. Интересно, что он такое обнаружил?
   - Сударь Граммон, поздравляю с первой находкой в Пустошах. - Проговорил Дим, глядя на два гладких кокона, вытащенных Пиром из какой-то расселины. Точно, окуклившиеся ящерицы. Но вот Граммону, вместо поздравления, нужно было вломить от души, чтоб не тянул грабки к непонятностям посреди искажённого пятна.
   Мой носитель смерил светящегося от радости мальчишку долгим взглядом и, поманив его пальцем, кивнул в сторону расселины.
   - Скажите, Пир. Вы вытащили свою находку оттуда?
   - Именно так, сударь Дим. - Довольно кивнул тот, и пустился было в объяснения, но носитель пресёк их одним жестом.
   - Я рад, что у вас такое хорошее зрение, сударь Граммон. - Заговорил Дим, когда наш спутник замолк. - Но я искренне сожалею, что это единственное достоинство вашей головы.
   Мальчишка покраснел от обиды, но носитель не дал ему и слова вставить. Вытащив из кармана серебряную монету, Дим резко швырнул её в узкую щель меж камней, где глазастый Пир и узрел перерождавшихся тварей. Монета звякнула где-то в глубине расщелины, а в следующий миг над трещиной взвился чёрный, пронизанный алыми сполохами дым.
   - Ч-что эт-то было? - Заикаясь, произнёс Пир, округлыми от изумления глазами следя за тем, как рессеивается чёрное облако.
   - Ваша феерическая удача, сударь Граммон. - Резко ответил Дим, указав кончиком моментально извлечённого из ножен фальшиона на красноватые отблески, виднеющиеся на изломах камней в расселине. - Тьма искажает не только живых и мёртвых. Она и камень может превратить в чистое зло.
   Вот, о чём я и говорил. А мальчишка, судя по вытянутой физиономии, проникся... что не может не радовать.
   - Простите, сударь Дим. - Поник Пир. - Обещаю впредь не быть столь легкомысленным и спрашивать вашего совета прежде, чем хватать... всякое.
   - Договорилиь, сударь Граммон. - Кивнул мой носитель. - А сейчас, идёмте. Там в глубине оврага может найтись что-то не менее интересное, чем эти куколки. Кстати, возьмите изолирующий мешок, и переложите свою добычу в него.
   - Это так важно? - Взяв протянутый Димом мешочек, спросил Пир.
   - Очень. Куколки развиваются под воздействием Тьмы, учитывая же, что дальнейший наш путь почти полностью пролегает по чёрным пятнам, дня через два куколки окончательно переродятся и потеряют свою изначальную ценность в глазах возможных покупателей. Да и таскать в карманах искажённых тварей, удовольствие небольшое, согласитесь?
   - То есть, лучше таскать порождения зла в мешке? - С намёком на улыбку, уточнил Граммон.
   - Мешок изолирует куколки от эманаций Тьмы и приостановит процесс перерождения. - Дим никак не отреагировал на подначку спутника. Но тот и сам спохватился и стёр с лица улыбочку. Нет, ну ребёнок же! Только дети способны забывать об опасности, которой они только что подверглись, и улыбаться как ни в чём не бывало.
   Пока Дим и Пир обсуждали находку и средства её сбережения, я "принюхался" к коконам, стараясь запомнить то ощущение, что они у меня вызывают. А оно было хоть и слабым, но довольно отчётливым и... странным. Куколки не отдавали тьмой или, тем более, светом, но от них исходило ощущение какой-то сосущей пустоты, можно сказать, голода и жажды... тьмы. Если это ощущение характерно для всех перерождающихся тварей, а не только для двух найденных Граммоном ящериц, то я, пожалуй, смогу отыскать пару-тройку образцов и на нашу с Димом долю.
   А что? Пара куколок Пира с лёгкостью уйдут Ленбурге за полсотни золотых. А чем мы с носителем хуже? Вот и я о том же, мы не хуже, мы лучше. А значит, вперёд и с песней! Как говориться, бороться и искать, найти и перепрятать!
   Дим потопал вниз по склону, в сторону небольшого перелеска росшего на другом краю оврага, обходя подозрительные места и стараясь не грохнуться на каменной осыпи, а следом за ним, двинулся довольный Граммон. Я же старательно "принюхивался" к окружающему пространству, стараясь уловить любую странность. И ведь уловил. И носителя своего навёл на находку. Так что, спустя десять минут, Дим снял предусмотрительно закреплённую на заплечнике лопатку и принялся разрывать попавший под искажение муравейник. Конечно, муравьи, это не ящерицы, зато их много. Пусть далеко не все из них выжили после удара тьмы, но и тех, что окуклились, хватит, чтобы сравнять наш с Граммоном счёт.
  

Глава 6.

   Ну, Пир Граммон, ну су... сударь, чтоб его! Ведь трижды, трижды предупредил его, чтобы не вздумал в пятне хвататься за что ни попадя. И всё без толку, только увидел коконы и тут же потянул к ним грабки, словно дитя неразумное. Так кто он после этого? Баранёнок, однозначно. Наивность ягнёнка с хватательными рефлексами баронов, страшная смесь! Искренне сочувствую его батюшке и поздравляю с наличием старших отпрысков. Хоть какая-то гарантия, что этому недорослю не грозит баронская корона, а баронству, соответственно, - банкротство.
   - "Старший умный был детина, средний был и так и сяк, третий вовсе был дурак". - Продекламированные соседом строки заставили меня улыбнуться. Интересно, что это такое?
   - "Не помню". - Дух, наверное, вздохнул бы, если б было чем. А так, до меня дошла только лёгкая тень сожаления, впрочем, тут же смытая деловитостью.
   - "Пятно прошли. Встаём на маршрут?"
   Именно, но сам маршрут предлагаю чуть изменить. Изначально мы планировали идти налегке до поворотной точки, а уже набив пауков, на обратном пути заняться выполнением попутных заказов. Но сейчас у нас появился помощник, которого можно нагрузить трофеями и при этом не потерять особо в силах и возможностях.
   - "Точно! Повысим барана до мула! Или осла?" - В тоне духа послышались насмешливые нотки. Язва. Но... нет, всё же до мула сударь Граммон не дотягивает. А вот осёл, вполне. Решено. Как оглашают приказы в легионах, "волеизъявлением военного совета", Пир Граммон повышен в звании до отрядного осла. С чем его и поздравляем... мысленно. Мне ещё обиженного дитяти тут не хватало.
   - "Пф! Кому ты компостируешь мозги, сосед! Сам повесил нам на шею этот жернов, так чего ныть? Пищи, а беги..."
   И ведь не поспоришь с этим бесплотным созданием. С другой стороны, а что прикажете делать с мальчишкой? Бросить в Пустошах на верную смерть? Так ведь, с такими замашками, сам не заметишь, как в черноту уйдёшь. А эта дорожка не по мне.
   Выйдя к опушке небольшого пожухлого леска, я жестом остановил следующего за мной по пятам Граммона и, лишь оглядевшись по сторонам и выслушав соседа, не обнаружившего поблизости какой-либо опасности, двинулся по краю зажатой меж двух холмов длинной долинки, сплошь покрытой алой травой, встопорщившей длинные тонкие "хлысты" с метёлками мелких жёлтеньких цветков на кончиках.
   - Стоп. - Затормозив у самого начала травяного ковра, я остановил своего спутника и тот, выполнив приказ, молча взглянул на меня с явным вопросом в глазах. - Сударь Граммон, с этого момента я буду обращаться к вам по имени и того же жду от вас. Иначе, боюсь, в случае опасности я просто не успею о ней предупредить, и нас напластают ломтями раньше, чем я договорю слово "сударь". Это ясно?
   Ответом мне стал резкий кивок и выжидающий взгляд. Ну надо же, всего одна демонстрация характера Пустошей, и мальчишка начал соображать. Уже хорошо, тем больше шансов у нас закончить дело и уйти невредимыми.
   - Замечательно. Тогда, перейдём к делам насущным. Видишь эту травку? - Я указал на Пиру на поросшую алой растительностью долину. - Нам требуется нарезать не меньше двух килограмм таких "хлыстов", но только цветущих, и... не вздумай вырывать траву с корнем, если не хочешь неприятностей.
   - Каких? - Не сдержал любопытства баронский сын.
   - Больших, Пир. Как только корень окажется на открытом воздухе, растение тут же распылит ядовитую пыльцу, а следом за ним "полыхнёт" и всё это поле, защитная реакция, говоря умным языком.
   - А яд смертельный, да? - Нахмурился Граммон. Я же задумался... Честно говоря, это был не тот вопрос, которого я ждал.
   - В какой-то мере. - Определившись, ответил своему спутнику. Тот непонимающе взглянул на меня.
   - Это как?
   - Ну, если противоядие не принять, то дня через два, можешь и кончиться под каким-нибудь лопушком. - Почесав затылок, пояснил я.
   - Почему под лопушком? - Изумился Граммон. И это всё, что его интересует?
   - Потому что пыльца алого хлыстовика вызывает неудержимый понос. Да такой, что остановить его можно лишь противоядием, приготовленным на основе вытяжки из того же растения. А у меня такого противоядия нет. Зато есть кое-что другое. - Так и не дождавшись нужного вопроса от своего спутника, я решил форсировать процесс и, выудив из снятого со спины заплечника короткий тубус, извлёк из него небольшой секатор, одну из обработанных нейтрализующим раствором, тканевых масок и пропитанные чёрной смолой бумажные перчатки. Стандартный набор сборщика трав. - Держи.
   - Подготовка, однако. - Покачал головой баронский сын, натягивая перчатки и примеряясь к секатору.
   - Я же знал, куда и зачем иду. - Пожал я в ответ плечами и кивнул в сторону поля. - Всё, Пир, принимайся за работу. А я присмотрю сверху, чтоб к нам нежданчик не пришёл.
   - Нежданчик? - Не понял Граммон.
   - Бродячие твари. - Пояснил я. - Не забывай, мы не на прогулке в парке, а в Искажённых Пустошах, причём не сказать, что на самой окраине. Здесь всегда нужно держать ушки на макушке.
   Пир вздохнул и, натянув на лицо маску, принялся за работу. Я тоже не стал нарушать технику безопасности и вторая маска извлечённая из тубуса, закрыла нижнюю часть моего лица. Пусть я не собираюсь заниматься сбором хлыстовика, но если баранёнок ошибётся в работе, то количества пыльцы, выброшенного в воздух этим полем, хватит, чтобы накрыть облаком всю долину до самых вершин холмов. В общем, лучше перестраховаться, противоядия-то у меня и в самом деле нет.
   Понаблюдав за тем, как Пир старательно выискивает среди хлыстовика цветущие растения, я печально вздохнул и двинулся вверх по склону. У меня на сбор нужного количества травы ушло бы часа два, в случае же с непривычным к такой работе баронским сынком, это время можно смело умножать на два. А значит, раньше чем через четыре часа мы отсюда не уйдём...
   В отличие от долины, сплошь поросшей хлыстовиком, холмы окружившие её, представляют собой абсолютно безжизненные груды камней. Здесь нет ни кустика ни деревца, только обломки скал и вездесущая серая пыль, забивающаяся во все щели. Хорошо, что я догадался напялить маску, иначе сейчас, взметаемая ветром, эта солёная и горькая пыль скрипела бы на моих зубах. Впрочем, она и без того добавит мне головной боли. Вечером придётся основательно чистить костюм от набившейся в него пыли, в противном случае, через сутки она начнёт въедаться в кожу, вызывая зуд и сыпь. Серая пыль - бич здешних мест. Тварям на неё плевать, а вот ходокам она доставляет немало проблем, заставляя подыскивать места для стоянок вблизи воды и каждый вечер чистить экипировку, избавляясь от этой серой гадости.
   Казалось бы, если эта пыль такая сволочная вещь, зачем лезть туда, где её больше всего? Но что поделать, если сидя на вершине холма, куда легче засечь приближающуюся опасность. Конечно, у меня есть мой сосед, который всегда готов предупредить о незваных гостях, но одно дело, быть предупреждённым, когда расстояние до опасности не превышает пары сотен метров, а время на подготовку к встрече исчисляется секундами, и совсем другое, увидеть приближение возможных неприятностей за пару километров. В общем, ради такой возможности стоит потерпеть некоторые неудобства, тем более, что они давно уже стали привычным злом. Мелкой, но почти безвредной пакостью.
   Следить за окрестностями, занятие скучное. Вокруг расстилаются каменистые, редко поросшие перелесками равнины. И лишь гряда холмов уходящая далеко на юг и где-то там превращающаяся в один из отрогов Срединного хребта, отсюда больше похожего на нагромождение облаков на горизонте, разбавляет невзрачность открывающихся видов. Скука... в какой-то момент, она достаёт так, что почти всерьёз хочется увидеть хоть какое-то движение. Пусть даже это будет стая бредней. Но когда подобные мысли начинают закрадываться в голову, я, встряхнувшись, принимаюсь проверять вооружение, чтобы через минуту вновь сосредоточиться исключительно на окружающем пространстве. Знаю, за такое несение дозора любого легионера ждала бы неделя работ золотарём, не меньше. Но здесь в Пустошах, нет вражеских лазутчиков, только и ждущих ослабления внимания дозорных, а у меня нет команды и сменщика, которому можно было бы передать "вахту". Полагаться же на Граммона, было бы полной глупостью. Парнишка просто не понимает всей опасности здешних мест, не знает куда смотреть и на что обращать внимание, а значит, способен пропустить опасность, просто не опознав её. Оно мне надо?!
   - "Распадок на одиннадцать часов. У кривой сосны". - Голос соседа неожиданно раздавшийся в моей голове, заставил дёрнуться. А взглянув в указанную сторону, я лишь в очередной раз порадовался предложенной духом системе, позволяющей быстро находить взглядом то, на что он указывает. Уж не знаю по какой причине, но вроде бы смотрящий на мир моими глазами, сосед отчего-то успевает замечать куда больше и, кажется, имеет куда как более широкий угол обзора, нежели я. Вот и сейчас, он умудрился заметить маячившие на самом краешке переферийного зрения, две небольшие фигурки, устроившие какую-то непонятную возню в распадке меж двух низеньких холмов, под странно искривлённым стволом старого дерева.
   Не теряя времени, я опустил на глаза круглые окуляры изготовленных дедом очков, тут же плотно прижавшихся к моему лицу и, крутанув рифлёное колесико, рывком приблизил далёкую картинку. Небьющиеся, обработанные какой-то алхимической дрянью, стёкла очков на миг помутнели, но почти тут же изображение прояснилось и я смог рассмотреть происходящее в добром километре от меня так, словно действо творилось всего в нескольких метрах от моего наблюдательного пункта. А посмотреть было на что. Там, в распадке, какой-то невезучий ходок умудрился напороться на жвальня. Я не представляю, какой силы должен был быть Прилив, чтобы суметь так исказить обычного медведя. Но результат, устойчивый результат, между прочим, просто пугал. Получившаяся в результате искажения, огромная, порой достигавшая веса в тонну, чешуйчатая тварь, вооружённая мощными медвежьими когтями и широченной усеянной острейшими зубами пастью, по праву считается самым опасным хищником Пустошей, справиться с которым, без алхимического оружия, можно лишь командой в пять-шесть человек, да и то, если сильно повезёт. И сейчас, именно такая тварь решила закусить каким-то ходоком. Вот ведь... пакость!
   Впрочем, противник ей попался, пусть и не такой пугающий, но явно умный и хорошо вооружённый. По крайней мере, огненными гранатами он орудует с толком, не подпуская к себе тварь на расстояние броска. Вот только боюсь, это мало ему поможет. Огонь гранат не очень-то опасен для бронированной туши. Вот если бы ему снаряжённый теми же алхимиками болт в пасть засадить... или в глаз. Тогда, да. Верная смерть.
   Я покосился в сторону Пира, по-прежнему ползающего на четвереньках по полю и, мысленно выругавшись, свистнул. Баронов сын тут же поднял голову и посмотрел в мою сторону. Жестом я подозвал помощника к себе, и когда он оказался рядом, вручил ему пару ледяных гранат из своих запасов.
   - Смотри в оба и держи кинжал наготове. - Проговорил я, а когда Граммон состроил недоумевающую физиономию, развернул его в сторону сражающихся. - Я должен помочь. Если не вернусь, заберёшь мой заплечник и двинешься в город. На входе покажешь стражникам кинжал, точнее, герб на его навершии, и тебя тут же проведут к моему деду. Расскажешь ему обо всём происшедшем, он поможет. Понял?
   - А... это обязательно? - Каким-то пришибленным тоном спросил мальчишка.
   - Тебя спасать тоже было совсем не обязательно. Так что, может мне не стоило заморачиваться? - Рыкнул я в ответ.
   - И-извини, Дим. Глупость сказал. - Вздохнул Пир и, встрепенувшись, договорил. - А может, я с тобой пойду?
   - Я спасаю несчастных, а не идиотов. - Открестился я от предложения своего спутника и, заметив очередной недоумевающий взгляд, покачал головой. - Чем ты там поможешь с одним ножом и парой гранат? Правильно, ничем. Так что, сиди здесь и смотри представление. Если выживу, расскажу, как это всё выглядело вблизи. А нет, ты расскажешь моему деду, что видел. Всё. Разговор окончен. Я пошёл.
   Заплечник наземь, арбалет и кивер со стрелами на плечо. Первый фиал... я поморщился от предстоящих ощущений, но, отжав рычаг, решительно опрокинул содержимое стекляшки в глотку, которую тут же обдало жаром. Следующий эликсир будет ещё хуже. Глоток... и во рту растекается невыносимая хинная горечь. Ну и третий, как награда за страдания! Зеленоватое, мерцающее золотистыми искорками, содержимое фиала, обдав внутренности зимним холодом, упало в желудок. Сладкая штука... Началось! Цвета ушли, оставив вместо себя все оттенки серого. Картинка стала необычайно резкой, контрастной... и начала замедляться. Всё, подействовало. Вот теперь и проверим, так ли преувеличивал дед, когда утверждал, что с этой тройкой его эликсиров я могу поспорить в скорости даже со жвальнем.
  

Глава 7.

   Размышлять о том, что делает ходок в Пустошах, аккурат после очередного Прилива, времени не было. Как и желания. На данный момент, меня беспокоил совсем другой вопрос: успею или нет? А если успею, то смогу ли справиться с жвальнем до того, как эликсиры закончат своё действие?
   Старый гарантировал полчаса эффекта от полной порции, то есть от трёх выпитых целиком фиалов. Но в таких количествах я эту гадость ещё не пил, мне обычно хватало и нескольких капель. И я с ужасом думаю о том, во что выльется отходняк. Я и после малой порции, обычно не меньше часа головными болями мучаюсь, а что будет теперь?!
   Пока добрался до удобной точки, присмотренной ещё с прежнего наблюдательного пункта, успел прокрутить в голове не один десяток мыслей и идей, но оказавшись на месте, отбросил лишние размышления, сосредоточившись на происходящем в распадке. Хвала удаче ходока, пока добирался до этого холмика, утёсом возвышающимся над местом боя, обстановка внизу почти не изменилась. "Коллега", как выразился бы сосед, всё так же метался по каменной осыпи, время от времени отпугивая крутящегося внизу у той самой кривой сосны жвальня, время от времени порывающегося идти в атаку, и тут же получавшего огненный шар, расплёскивавшийся у самых лап, а то и влетающий прямо в морду. Жвалень оскальзывался на неустойчивых камнях и, каждый раз устраивая небольшой оползень, сам скатывался вниз к деревьям. Там он тяжело поднимался и, оправившись от очередного удара, вновь начинал примериваться к прыгающему с валуна на валун ходоку. Весьма шустрому и гибкому, надо заметить. Вот только, видно, что и он устал. Это было легко понять по тому, как с каждым отбитым нападением жвальня, ходок замирает на месте, чтобы отдышаться, вместо того, чтобы попытаться уйти выше по осыпи. Впрочем, жвалень явно чувствовал себя не лучше, а то и хуже ходока. Всё-таки, многочисленные огненные удары сказались на этом, таком крепком на рану порождении Тьмы. Правда, гипертрофированное даже для тварей Пустошей, упорство по-прежнему толкало его атаковать вёрткую и кусачую добычу, и можно не сомневаться, он будет пытаться дотянуться до ходока, даже на пороге смерти.
   - "Это уже не упорство, а упоротость". - Сосед, как всегда, в своём репертуаре. Коротко, ёмко, язвительно. Но сейчас у меня нет времени на болтовню. А потому... вот сволочь! Как же развернуть этого борова?! Бить его в зад, даже освящёнными или алхимическими болтами, просто бесполезно, он даже не почешется.
   В этот момент в морду жвальня прилетела очередная граната и расплескалась по чешуе. Тварь коротко взвыла и покатилась вниз, вздымая облако пыли и обрушивая целый камнепад. Медленно-медленно... для меня. Успею? Успею.
   Приклад арбалета упёрся в плечо, басовито прогудела тетива и сошедший с направляющей, обработанный алхимией, болт устремился к цели, оставляя за собой взвихрившийся снежинками след. Аккуратный, чтобы не повредить механизм, рывок взводящей рукояти на себя и под тихий, почти неслышный треск шестерён, тетива вновь встаёт на боевой взвод. Ещё один болт ложится на направляющую и почти тут же срывается в полёт, туда, где ревущий во всю свою лужёную глотку, жвалень пытается вырвать угодивший ему в пасть, первый болт. Промах! И белёсое пятно изморози растекается по шее твари. Вот же! Не обратил внимания на наконечник, и вместо нужного использовал один из тех, что покупал для охоты на пауков, а у них вообще нет острия. Только керамический шарик с алхимической морозной смесью. Таким бесполезно пытаться бить тварей, а уж пробить толстую чешую жвальня и подавно невозможно...
   Для следующего выстрела я уже не выхватываю из кивера первый попавшийся под руку болт, а, ориентируясь по цвету оперения, вытаскиваю снабжённый наконечником-жалом. Этот тоже обработан алхимией, но в отличие от предыдущего имеет все шансы "вскрыть" броню твари и изрядно понизить температуру её тела!
   Выстрел! И вместе с моим болтом, в морду жвальня впивается ещё один. Это очнулся ходок на осыпи. Вот интересно, а ведь я не видел у него арбалета... Распадок оглашает истошный полурёв-полувизг, и тварь, пошатнувшись, падает на подламывающиеся лапы.
   Но перевести дух я не успел. Стоило только начать подниматься на ноги, как сосед буквально полыхнул эмоциями. Тут было всё, от настороженности до гнева. Но предупреждение, пусть и сумбурное, всё же дошло до меня, и я рухнул на колено. Вовремя! Над головой просвистел болт. Однако, ничего себе благодарность!
   Неужто мне не повезло нарваться на одного из людей синдика? Или у ходока, от приключения со жвальнем, просто крыша поехала, как выражается мой бестелесный друг?
   - "А мне вот интересно, если ты прав со своей теорией добрых дел, и причиняемое зло действительно растит в душах людей тьму, то как типы подобные синдику или той же Насте с её охранниками, до сих пор не попались на зуб инквизиторам?" - Как всегда неожиданно прорезался мой сосед.
   - Это всё, что тебя беспокоит? - Мысленно осведомился я.
   - "Ну да". - Были бы у духа плечи, он непременно ими пожал бы. Вот просто чую! Чудненько. Меня тут обстреливают, а всё что интересует соседа, этические проблемы и реальная ценность проповедей святых отцов. Нашёл время, ничего не скажешь.
   Тем временем, ходок и не думал успокаиваться и продолжал садить по мне из арбалета с завидной скоростью. То ли тоже глотнул эликсиров, то ли у него на вооружении вовсе не арбалет, а что-то другое. Иначе объяснить эту бешеную скорострельность я не могу. Учитывая же тот факт, что дед не горит желанием продавать свои уникальные творения направо и налево, и представляя себе фантазию имперских оружейников, вечно выдумывающих какие-то хитрые приспособления для охоты и сражений, я склонен предполагать второй вариант. Скорее всего, мой противник вооружён чем-то оригинальным и скорострельным.
   - Он один? - Спросил я соседа. Тот ответил утвердительно. Это хорошо, значит, в спину удара можно не ждать, а это уже даёт возможность для манёвра и контратаки. Прекратив судорожно метаться по плешивой вершине холма, в попытке сбить противнику прицел, я отпрыгнул от очередного выстрела, ударившего рядом со мной огненным фонтанчиком, и рванул вниз по склону, стараясь выйти из зоны видимости неугомонного стрелка, находящегося несколько выше, а потому имеющего очень хороший вид на "мой" холм. Отстреливаться от него я даже не пытался, всё равно, даже с моей увеличенной эликсирами старика скоростью и реакцией, у меня просто не хватало времени на перезарядку арбалета. Кто сказал бегство? Тактическое отступление. Оставлять за спиной агрессивного стрелка было бы глупостью. А значит... значит, придётся его нейтрализовать, выражаясь заумным языком моего бестелесного соседа. Но для этого, сначала нужно скрыться с глаз ходока. А потом уж можно будет и взять его за кадык. Обязательно. Жаль, что рвануть в атаку напрямик мешает тот самый обрыв, из-за которого я и выбрал этот холм в качестве "засидки". Иначе, находясь под действием эликсиров, я не стал бы мудрить с отступлениями и прочими фланговыми обходами, всё равно противник ничего не смог бы противопоставить моей скорости.
   Рывок удался, хотя и пришлось обходить распадок по дуге, а там и вовсе зайти к противнику с тыла. Ну а дальше всё было просто и понятно. Один удар в челюсть едва успевшему повернуться ко мне лицом ходоку, лёгкий и аккуратный, чтоб не убить ненароком, и дело сделано.
   Наблюдая как медленно для моего ускоренного эликсирами сознания, оседает на камень тело противника, я наконец немного расслабился. Угроза, пусть и временно, устранена и новых вроде бы не предвидится. По крайней мере, сосед молчит, а это уже что-то.
   Действие элексиров окончилось как всегда внезапно и абсолютно неожиданно для меня. В глазах помутилось, рекой полились слёзы, уши заложило, а из тела словно выдернули все кости, и я мягко осел рядом со своим недавним противником. Ладно, переживём. Через пару минут всё будет в порядке, а головная боль придёт не сразу. Не знаю точно сколько времени у меня есть, но чую, стоянку на ночь придётся обустраивать пораньше, иначе я рискую свалиться с головной болью прямо посреди маршрута. А это не самый лучший вариант в Пустошах.
   Как и написал дед в поясняющей записке к эликсирам, моё самочувствие пришло в норму меньше чем через пять минут, и я наконец получил возможность хорошенько рассмотреть своего противника. Что я могу сказать? Обычный ходок. Довольно молодой, лет двадцать-двадцать пять на вид. Невысокий, черты лица... ну, если бы не начинающая стремительно опухать скула, их можно было бы назвать тонкими. Бледноват, правда, противничек, а в остальном, обычный ходок и, судя по экипировке, не сказать, чтобы очень удачливый.
   Уж что-что, а защиту для бренного тела наш брат выбирает тщательно и денег не жалеет. Так что, по её типу и наличию алхимической обработки почти всегда можно отличить опытного ходока от начинающего. И сейчас передо мной был явный середнячок. Обычная, хотя и подбитая кольчужной сеткой, но довольно потёртая кожаная куртка, недорогой короткий легионерский меч на поясе, совершенно непримечательный тканный заплечник... разве что хитрое стрелковое оружие выбивается из образа. Закреплённая на внешней стороне предплечья прямоугольная плоская коробка с выстуающими над тыльной стороной ладони двойным стволом, и вся эта машинерия соединёна гибкой трубкой с небольшим медным, явно алхимически доработанным, баллоном, крепящимся за плечом. Интересная штука, никогда такой не видел.
   - "Тоже мне, асассин недоделанный".
   - О, кажется, кто-то имеет что-то сказать по поводу увиденного мною оружия? - Мысленно спросил я вновь прорезавшегося в самый неожиданный момент соседа.
   - "Вот только не надо этих еврейских штучек! Я и так всё расскажу. Пистолет это, воздушный. Стреляет пулями за счёт сжатого газа в баллоне. И судя по огненным всполохам, пули у него не простые, а обработанные".
   - А асассины с евреями здесь причём? - Не понял я. - И кто они вообще такие?
   - "А я знаю?" - С искренним недоумением отозвался дух. Понятно. Опять что-то вспомнил, и опять не до конца. Бедолага.
   - "От склеротика слышу". - Буркнул сосед и вновь замолчал. Хм, обиделся что ли? Ладно, потом разберёмся. Сейчас есть задача поважнее.
   Вязать побеждённого ходока пришлось шнурами с его собственной куртки, а потому мне пришлось изрядно повозиться, ворочая бессознательное тело с боку на бок. Но я справился. И лишь обеспечив собственную безопасность, рискнул привести пленника в чувство.
   Хлопок по неповреждённой... пока ещё неповреждённой половине лица, заставил ходока почти мгновенно выплыть из забытья. Быстро, однако.
   - Ну, и что это было? - Спросил я недоумённо лупающего глазами пленника. Тот перевёл взгляд на меня и нахмурился. - С какой радости ходоки вдруг стали палить по собратьям приходящим им на помощь?
   - Это была моя охота. - Тихо буркнул пленник. - А ты чужого подранка добрать решил. Что ж мне, любоваться надо было?
   - О... я, оказывается, ошибся. Ты новичок в Пустошах, да? - Спросил я, цокнув языком. - И наверняка, в недавнем прошлом промышлял охотой. Я прав, браконьер?
   - И что? - Пленник попытался пошевелиться и поморщился, когда кожаные ремешки врезались ему в запястья. - Это даёт тебе право отбирать чужие трофеи?
   - Идиот. Мне сегодня просто везёт на идиотов. - Вздохнул я. - Очнись, если кто и стал бы трофеем в вашей схватке, то это ты! Лезть на жвальня с одними лишь огненными гранатами, это полное сумасшествие. Ты не в родном лесу на кабанчика вышел, ты в Пустошах, придурок! И если хочешь выжить в этих местах, советую наведаться в цех и прикупить там дневник-бестиарий. А заодно, пройдись по тавернам и поговори с опытными ходоками, узнай писанные и неписаные правила выходов в Пустоши.
   - Э-э...
   - Нормальный ходок, если видит собрата проигрывающего бой с искажённой тварью, обязательно придёт на подмогу. - Объяснил я. - И даже спрашивать не будет, нужна тебе эта помощь, или нет.
   - Просто так? - Изумился этот... собрат баранёнка.
   - Именно. Хотя, если предложишь долю от взятого на двоих трофея, отказываться никто не станет. Но это уже, как тебе совесть подскажет. Не захочешь, можешь и одним "спасибо" отделаться, не обидишь. - Пояснил я.
   "Охотник" недоверчиво на меня покосился, но убеждать его... в общем, чиркнул я по путам засапожником, поднялся с камня, да и пошёл себе. Меня там другой... новичок дожидается, поди уж все глазоньки проглядел. Впрочем, расслабляться, повернувшись спиной к недавнему противнику, я не стал и, услышав сзади шорох, несколько напрягся.
   - Эм-м, ты это... прости, а? Я же не со зла... - Промычал охотник. В ответ, я только махнул рукой и прибавил ходу.
  

Глава 8.

   Вопреки моим ожиданиям, Пир сумел достаточно быстро и уверенно разбить лагерь в указанном мною месте, так что ночь в Пустошах мы встретили со всем возможным комфортом. Я даже успел привести в порядок свою одежду, прежде чем головная боль от принятых днём элексиров деда, отправила меня в забытьё, плавно перешедшее в глубокий сон. И здесь Граммон не подвёл, хотя, полагаю, после вчерашних приключений ему было жутковато, тем не менее баронский сын честно отдежурил половину ночи и лишь потом разбудил меня.
   До второй точки маршрута, лежащей несколько в стороне от руин, мы добрались когда солнце уже было в зените. И снова я поручил сбор трав моему помощнику. К счастью, здесь не было таких проблем, как со сбором алого хлыстовика, но и объём работы был значительно больше. На этот раз нас никто не беспокоил, так что, через три часа мы справились с задачей и, перекусив сухпайком, отправились в путь.
   - Куда двинемся завтра? - Поинтересовался Граммон вечером, когда мы устроились на вторую ночёвку и, разобравшись с очередной чисткой одежды, уселись ужинать у костра. Понятно, что интересует баронского сына не столько очередная точка маршрута, сколько мои дальнейшие планы вообще. Что ж, мне нетрудно удовлетворить его любопытство.
   - Отойдём севернее, километров на десять, посетим ещё одно место, выполним пару заказов ленбургских зельеваров. А оттуда двинемся в западную часть руин. Там отыщем убежище для тебя на то время, что я буду охотиться, а послезавтра, если охота будет удачной, отправимся обратно. По пути заглянем ещё в пару мест, наберём кое-каких трав и... здравствуй, Ленбург!
   - То есть, можно рассчитывать, что в городе мы будем дня через четыре? - На миг задумавшись, спросил Пир.
   - Если повезёт, то и раньше. - Кивнул я. - Но не советую особенно на это рассчитывать. Пустоши, место непредсказуемое. Иногда, сложный выход, к которому команда готовится месяцами, вдруг оказывается лёгкой прогулкой, а бывает и так, что обычный сбор трав на ближних лугах заканчивается смертью всех участников.
   - Это я уже понял. - Вздохнул Граммон. - Дим, а тот ходок... ваши встречи в Пустошах всегда оборачиваются боем?
   - Нет, конечно. - Рассмеялся я. - Это было исключение из правил. Скорее даже, неудачное стечение обстоятельств. Попавшийся нам ходок - новичок, причём из бывших охотников. И действовал он исходя из обычаев тех самых охотников, то есть, увидев, что я атакую "его" трофей, решил, что я намерен отобрать у него добычу. Но у нас так не принято, зато есть неписаное правило помогать попавшему в переплёт собрату. А этот новичок был по уши в проблемах, уж поверь. Так что, я просто не имел права пройти мимо и не помочь.
   - Он решил откусить кусок, который ему не по зубам. - Понимающе кивнул Пир.
   - Именно. - Согласился я и пояснил. - На жвальня, вообще, меньше чем вдвоём не ходят. Быстрая и чрезвычайно опасная тварь. И то, опытные ходоки, если идут на него парой, предпочитают засадную охоту или устраивают западню. А этот решил, что справится с жвальнем в одиночку. Новичок, одним словом. Да ещё и самоуверенный. Ну ничего, глядишь сегодняшний день станет для него уроком. И если этот охотник выучит его, то может быть нашего брата станет на одного больше.
   - Хочешь сказать, из него может получиться профессиональный ходок? - Удивился Пир.
   - Вполне. - Кивнул я. - Он вынослив, быстро реагирует на смену обстановки и хладнокровен. Ну а со временем, наберётся опыта и знаний. Глядишь, ещё и в золотой десяток попадёт.
   - Золотой десяток? Что это?
   - Десять лучших ходоков Ленбурга по списку цеха. - Объяснил я. - Самые удачливые, сильные... ну и богатые, конечно. Продержишься в списке два года, и можешь считать, что заработал денег на владение, и обеспечил безбедную жизнь не только себе и своим детям, но и внукам, а то и правнукам, если последние не прогуляют наследство прадеда.
   - Однако. - Граммон даже головой покачал удивлённо. - Вот не думал, что ходоки так богаты.
   - Так ведь, не все. - Спустил я замечтавшегося баронского сына с небес на землю. - Если бы всё было так просто и замечательно, то половина империи давно в Пустошах паслась бы, а этого, как ты мог заметить, не наблюдается. Жизнь, она, знаешь ли, ценится дороже владения. А смертность среди нашего брата-ходока высокая. Месяца не проходит, чтобы пара-тройка человек не осталась в Пустошах. Это из опытных ходоков. Новички же... их даже не считают, по крайней мере, тех, что не успели вступить в цех, точно.
   - Но если всё так опасно, то зачем вы, вообще, ходите в Пустоши? - После недолгого размышления, спросил Пир.
   - Сложный вопрос. - Поворошив палкой угли костра, ответил я. - Причин много. Кто-то бежит от проблем. Кто-то надеется быстро разбогатеть, или приезжает, чтобы проверить себя и пощекотать нервы, да так и остаётся. А кто-то просто не представляет себе спокойной жизни в деревне или городе, как не чувствует призвания к церковной службе. И что им делать?
   - Могли бы пойти служить в армию. На границах с соседями неспокойно, и легионы постоянно нуждаются в пополнении. - Заметил Граммон.
   - То-то дворяне так рвутся служить в тех легионах, да? - Усмехнулся я, и Пир отвёл взгляд.
   Ну да, загнать дворянина в "мулы", может только император, да и то, лишь за серьёзную провинность перед короной. Сами они туда идут служить только от полного безденежья или чтобы избежать кровной мести. Вот конница, это другое дело. Особенно, если речь идёт о гвардии. Там, дворяне готовы друг другу глотки рвать, лишь бы пробиться на службу. Правда, опять-таки, не все, в основном безземельные и дети титулованных, которым не светит наследство. Или рыцарские ордена, например Томарский или Дарагонский, в которых только дворян и принимают, за редким исключением, вроде Ордена Георга, или, как его ещё называют, Ордена Копьеносцев, но у него свои "заморочки", как выражается мой сосед. Служить в этом ордене может любой простолюдин, при условии, что у него закрыт контракт... с имперским легионом. То есть, имеющий за спиной, как минимум, десять лет службы в "мулах". В общем, с чего начали, к тому и вернулись.
   - А ведь не только среди "белой кости", есть люди, не горящие желанием жить по приказу. Кто-то из них идёт в разбойники, чтобы вскоре украсить своим телом очередную виселицу, кто-то становится вольным охотником, а кто-то едет на окраины неосвоенных земель испытывать удачу. В общем, как-то так получается. - Договорил я и, налив из котелка горячего взвара, с удовольствием отхлебнул ароматную, парящую на вечерней прохладе жидкость.
   - А ты? - После долгой паузы, спросил Граммон.
   - Я вырос в Ленбурге. - Пожал плечами в ответ. - Родителей своих не помню, воспитывал меня дед, мастер алхимии и зельеварения. Но тяги к его делу у меня сроду не было, как не было желания становиться оружейником или торговцем. А кем ещё я мог вырасти в городе ходоков, ценящих свободу больше жизни? Так и получилось, что в первый свой выход я сбежал, когда мне было пятнадцать. Точнее, думал, что сбежал.
   - Это как? - Не понял Пир.
   - Да просто. Я же с малых лет мечтал стать ходоком, и дед это прекрасно понимал. Трудно было не понять, если начиная с моего двенадцатилетия, месяца не проходило, чтоб городская стража не возвращала меня деду, поймав при попытке выйти из города. Чего я только не придумывал, всё было бесполезно. Ловили и приводили домой. А я злился. Мои сверстники, к тому времени, уже вовсю со взрослыми командами в Пустоши ходили, а я всё корпел над дедовыми учебниками, потел на тренировках и терпел насмешки приятелей. Про девчонок вообще молчу, они меня демонстративно не замечали. Ну как же... "книжник", "домашний мальчик", "разносчик". Эх!
   - Почему разносчик? - Полюбопытствовал Пир.
   - Так ведь, дед за помощь в лаборатории не платил, а мне нужны были деньги на экипировку. Вот и подрабатывал в трактире разносчиком. - Усмехнулся я. - Собственно, там я со своей первой командой и познакомился. Они с выхода вернулись с хорошей прибылью, и отмечать её устроились в том трактире, где я работал. Набрались крепко, мне их успокаивать пришлось. Не всех, двоих только, самых "хороших". А надо сказать, что среди ходоков, народу умелого и охочего до драки очень немало. Но дед меня хорошо учил и не только алхимии и зельеварению, так что угомонил я их, хоть и не без труда. Вырубил и страже сдал. А на следующее утро их командир снова к нам в трактир пришёл, потребовал у хозяина, чтобы тот меня к нему прислал. Я уж было к неприятностям приготовился, а он окинул меня взглядом, усмехнулся, да и предложил идти с ними в следующий выход. Дескать, понравилось ему, как я его людей успокоил. Это уж потом, по возвращении из выхода я узнал, что команду эту дед сам для меня подыскал, и командир согласился "взять с собой молокососа, если тот выдержит испытание".
   - То есть, просто набил рожи двух ходокам, значит, подходишь? - Удивился Пир.
   - Если бы. - Фыркнул я. - Торму было интересно другое. Ловкость, скорость, выносливость... хладнокровие. В Пустошах нервным и чересчур наглым делать нечего. Сожрут.
   - Ну, скорость и ловкость, это я ещё понимаю. Но как он проверил твоё хладнокровие?
   - Пф! Те двое его подчинённых, с которыми мне пришлось драться... Не забывай, мне было пятнадцать, а им лет по тридцать. Я - субтильный юнец, они - мордовороты, ростом под два метра каждый. У меня в руках деревянный поднос, а у них оружие только что из задниц не торчит. Вот тебе и проверка. Ладно, Пир. Время позднее, так что отправляйся на боковую, а я подежурю. Подниму тебя часа через два после полуночи.
   Спорить Граммон не стал, и правильно. О нём же беспокоюсь.
   - "Какой молодец. Прямо-таки, образцовый отец. И сказку на ночь прочтёт и спать уложит".
   - Ты как всегда добр и мил, сосед. - Откликнулся я на очередную язвительную реплику духа.
   - "Взращиваю в себе светлое, знаешь ли". - Фыркнул он. - "А теперь, когда дитятко отправилось спать, может, вернёмся к моему вопросу?"
   - Какому? - Моё удивление было неподдельным.
   - "Приехали. Неужели мой склероз заразен?" - Как мне показалось, задумчиво протянул сосед.
   - Иди ты!
   - "Я бы с удовольствием, да некуда и нечем". - Ответ духа был на диво безэмоционален, но... не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять: он просто постарался скрыть свои эмоции. Мне на миг даже стало стыдно. - "Эй, ты только не впадай в самоуничижение. Не всё так плохо, Дим".
   Он же меня ещё и успокаивает!
   - "Конечно. О себе же забочусь, между прочим". - Отозвался дух.
   - Не понял.
   - "Ну, представь, что сейчас идёт дождь, а у тебя ни навеса ни плаща, и спрятаться негде и согреться нечем. Холодная вода струится по спине, ты продрог, ноги промокли..."
   - Некомфортно. Совсем. Но ты это к чему? - Представив описанное соседом, я даже вздрогнул.
   - "К тому, что именно так я себя и чувствую, когда тебя накрывает неоправданное чувство вины. Зряшное, так сказать. Понятно?"
   - Вполне. - Ответил я, удивившись ещё одному открытию, связанному с моим соседом. Вот кто бы мог подумать, что на него так влияет моё состояние?
   - "Но мы отклонились от темы. Итак?" - Вновь затормошил меня дух.
   - Да от какой темы-то?!
   - "Намоминаю для коллег. Не далее как сегодня днём, я спрашивал тебя, каким образом умудряются оставаться в свете люди, чья работа просто-таки обязана увести их в черноту. Как-то: правители, палачи, шпионы и прочие?"
   - Вот ты о чём... - Протянул я.
   - "Именно". - В эмоциях духа проскользнули нотки нетерпения и любопытства. - "Так как?"
   - Покаяние никто не отменял, как и епитимью. - Ответил я. - Или ты думаешь, что монастыри получают свою десятину и пожертвования просто так, от врождённой щедрости дарителей?
   - "Оригинально". - А вот сейчас от соседа явственно потянуло брезгливостью. - "То есть, от черноты можно просто откупиться, предложив отцам церкви денег? Интересно, а если предложить больше, они могут вообще отменить наказание?"
   - Ты сейчас очень близок к ереси, дух. - Такое... искажение смысла меня просто взбесило. - Не золото отвращает зло, а искреннее покаяние. И святые отцы епитимьей не наказывают, они лишь указывают путь для очищения души от Тьмы. Деньги же отдают Церкви на добрые дела во имя Света. На содержание домов призрения, школ и госпиталей...
  

ЧАСТЬ II. СЕРЕБРЯНАЯ ГАЙКА

Глава 1.

   М-да, как-то криво у нас с носителем разговор пошёл. Я, если честно, даже несколько испугался его фанатичности. Ну, может быть и не испугался... но неприятно было. Очень. Да ещё и воспоминания. Вот, когда нужно, их не доищешься, а тут, бац, и ловите, будьте любезны. И ведь не сказать, что воспоминание оказалось каким-то страшным, вовсе нет. Возникло на миг перед внутренним взором очень милое женское лицо, с живым взглядом и чуть удлинённым, почти "восточным" разрезом глаз, смуглой кожей и высокими скулами. Отозвалось в душе нежностью, а в следующий миг, вдруг исказилось, в глазах плеснуло обжигающим яростным огнём, а на нежных розовых губах мелькнула снисходительная, скорее даже презрительная усмешка. Так смотрят очередные "постигшие истину" на недостойных, что отказываются следовать их пути. Так усмехаются новообращённые фанатики, упиваясь своим превосходством в святости и ложной праведности, и с высоты их, взирая на окружающих грешников, слепцов, не зрящих истины. И вот она-то, эта улыбка, словно ножом по сердцу прошлась, резанула, опалила и... видение исчезло. Кто была эта красавица, вызвавшая такую нежность и так неприятно поразившая фанатичным огнём и презрением в глазах? Не знаю. Не помню. Но, может, оно и к лучшему? Уж очень яркой болью отзывается во мне её образ. Образ женщины, искренне гордящейся тем, что она стала овцой... пусть и в церковном стаде, что хоть стригут, но не забивают, и рабой... пусть даже и бога, виденного в последний раз две тысячи лет тому назад.
   - Сосед? - Мысль Дима "постучалась" ко мне, вырывая из круговорота смутных воспоминаний и полустёртых образов. - Ты чего затих?
   - Думаю. - Коротко ответил я. Особого желания общаться с носителем, у меня сейчас не было. С другой стороны, киснуть от размытых картинок и обрывков ставших чужими эмоций, тоже не дело.
   - А... ты что-то вспомнил? - И куда только весь пыл подевался? Только что, был готов чуть ли не на костёр меня спровадить, и вдруг такое участие...
   - Лучше бы не вспоминал. - Отозвался я. - Фанатизм, есть зло.
   - Это ты о чём? - Настороженно спросил Дим.
   - О тебе... о моих воспоминаниях... о кострах из книг и криках: "Распни". - Нехотя "произнёс" я.
   - Эм-м... сосед, ты в порядке? - В эмоциях носителя явно проскользнули нотки опасения.
   - Что, боишься вместе со мной с катушек съехать? - Я зло рассмеялся... бы, если бы имел такую возможность.
   - Прости, не понял?
   - С ума, говорю, боишься сойти, со мной на пару, да? Так, уверяю, не дождёшься. Я ещё и тебе мозги вправлю, чтоб шарики за ролики не заезжали, и не сбивался на проповеди посреди Искажённых Пустошей!
   - Фух, сосед... ты меня так больше не пугай. - А вот сейчас я почувствовал явное облегчение в чувствах моего носителя. - А то я уже, хрен знает что думать начал.
   - О, это полезное занятие. Но я бы рекомендовал им не злоупотреблять. Твой слабый мозг может не выдержать слишком большой нагрузки... и вытечет. Так соплями и изойдёшь. А на кой мне сопливый носитель? Так что, ты уж будь добр, думай поаккуратнее, пожалуйста. Во избежание, так сказать...
   - Вот же язва, а?! - Отозвался Дим. - Я тут, понимаешь, за него переживаю, а он надо мной ещё и издевается.
   - А что мне ещё остаётся? - Фыркнул я.
   - Тоже верно. - Согласился носитель и, чуть помолчав, добавил, - сосед, ты извини, что я вспылил. Не умею я своими словами объяснять все эти церковные заморочки. Получается только нашего святого отца цитировать. Вернёмся в Ленбург, сходим к деду, поговорите, он тебе по-человечески всё объяснит и на вопросы ответит, если сможет, конечно. Но ты же знаешь старого, он умный, знает много и рассказывать мастак...
   - Ага, заодно и на черноту проверит, так? - Подхватил я, и Дим ощутимо запнулся. - Да ладно, не дёргайся. Понял я тебя. Вернёмся, заглянем в гости к деду. Глядишь, действительно, растолкует что к чему, без всяких лозунгов и пересказов воскресных проповодей.
   - Вот и славно. - С облегчением вздохнул мой носитель и, исчезнув из "поля" нашей беседы, отправился будить Граммона.
   Не знаю как для Дима с баронским сыном, а для меня продолжившийся утром поход был совсем нескучным. Да, по пути нам не встретилось никаких терпящих бедствия новичков или голодных тварей, но меня так увлекли тревожащие мои куцые чувства переливы тьмы, её переходы и полутона, тихо нашёптывающие историю здешних мест, и указывающие на окружающие нас аномалии, что... в общем, уроки понимания Искажённых Пустошей шли полным ходом. К чести своей должен заметить, что первым одну из заказанных зельеварами трав, почуял я. Причём, в таком густом переплетении разнообразных эманаций, что можно только гордиться своими успехами на ниве изучения их различий и определения типов источников. Я же и привёл носителя с его спутником к нужной поляне.
   - Молодец, сосед. - Радостно маякнул мне Дим, завидев под исковерканным, перекрученным стволом искажённой вербы, небольшой стелящийся кустарник, усеянный довольно крупными бутонами полураспустившихся цветов, насыщенного тёмно-синего цвета. - Без твоей помощи, мы бы эту пакость могли сутками искать!
   - Стараюсь. - Я бы и ножкой шаркнул, да вот беда, нету их у меня. Но если честно, то я был горд. "Синий веер", действительно, довольно редко встречающееся растение, к тому же присутствовавшее в нашем списке, с пометкой "по возможности". Аромат во тьме у него очень тонкий... хотя и своеобразный. Собственно, потому я его так легко и узнал. Когда заходили за заказами к зельеварам, Зюйт демонстрировал распустившиеся цветы этого растения, действительно очень похожие на маленькие раскрытые веера. Вот я и запомнил их эманации, а здесь узнал. Повезло, можно сказать.
   И снова, Пиру достались маска, перчатки и фронт работ, а Диму арбалет в руки, и вперёд, в дозор, осторожно и не торопясь, но очень внимательно всматриваясь и вслушиваясь. Здесь уже не ближние места, чернота гуще и опаснее. Можно не только на шального жвальня нарваться, но и на юрков, свистунов, плотоедов или крикс, а от последних двух одним арбалетом не отмашешься. Налетят стаей, вмиг одни кости оставят, и "мама!" сказать не успеешь. Вот и работаю "радаром", кручу чуйку на все триста шестьдесят градусов. Но пока, вроде бы тихо. Опять же, рощица, в которой мы сейчас обретаемся, хоть и хиленькая да пожухлая, но от стайных летунов, вроде тех же крикс или юрков защищает неплохо. А вот от подземных гадов, таких как плотоеды или свистуны... ну да, затем и щука в реке, чтоб карась не дремал. Вот и не дремлю.
   Цветочки с кустика, Граммон оборвал все до единого. И правильно, это ж два десятка золотых, как с куста! Хм, почти каламбурчик, однако.
   А как закончил бароний сын со сбором урожая, мы двинулись дальше, к той самой поляне, что Дим изначально посетить планировал. Благо, до неё идти всего ничего оставалось. Но тут наше везение, очевидно, кончилось. Или Госпожа Удача решила похвастать своими нижними девяносто, уж не знаю. Факт остаётся фактом, стоило нам подобраться на расстояние моего чутья к нужной точке, как пришлось резко тормозить носителя и его спутника.
   - Твари. - Предупредил я Дима. - Похоже, кабаны.
   - У-у... - Чуть ли не вслух простонал мой носитель, и я его понимаю. Эти бронированные и плотоядные, как впрочем и большинство обитателей Пустошей, чудища, хоть и уступают тому же жвальню в размерах, но передвигаются исключительно семьями, а толпой, того же искажённого мишку они раскатают в блин без особого напряжения и даже, возможно, без потерь. В общем, неудачная встреча, что тут скажешь. Хорошо ещё, что они нас пока не видят, мешает небольшой взгорок, отделяющий нас от заветной точки.
   Граммону пришлось остаться на месте, а Дим, вновь перетряхнув амуницию, потихоньку-полегоньку пополз вверх по склону. Трофеить их? Да ну к лешему. Видел я этих кабанов в одном из наших выходов. Это ж танк, натурально!
   В общем-то, решение принятое носителем было простым, как весло, и строилось на знаниях из бестиария. Эти бронированные твари живут семьями, но не как обычные лесные хрюшки, а вроде сильно разросшегося львиного прайда. Есть один-два старших зверя, пара-тройка молодых самцов, и вокруг этой камарильи несколько свиноматок и их выводки. И это не единственное отличие. Впрочем, второе относится к подавляющему большинству искажённых тварей. Канибалы они. То есть, если выбить старшего самца, то следующий тут же кинется его жрать, вроде как утверждая свое верховодство. А если он не один, то начнётся свара. А там и младшие подключатся. Не у дел останутся только свиноматки с подсвинками, но они уже не проблема, побегут при малейшем намёке на опасность. В общем, если правильно подойти к вопросу, то выбить весь прайд можно без особого напряжения. Единственная сложность в том, чтобы не ошибиться при стрельбе. Но тут остаётся положиться лишь на глазомер и удачу.
   Казалось бы, если всё так просто, то в чём же опасность? А её нет. Дело в другом. После такой бойни трофеев не соберёшь, нет их, физически. Только кровавые ошмётки по поляне, да визг удирающих поросят. А вот охотиться на этих тварей ради добычи трофея, это уже совсем другая песня. Тут либо искать кабана-одиночку, либо устраивать загонную охоту с участием, как минимум, десятка ходоков. Но оно того стоит, даже несмотря на опасность привлечь иных тварей. Из толстой шкуры этих кабанов, после надлежащей обработки, получаются отличные доспехи, лёгкие, прочные и удобные. Дим как раз такую куртку носит, дово-ольный! Конечно, когти жвальня она не остановит, но клыки бредня или укус криксы выдержит без потерь. Да и от скользящего удара клинка защищает неплохо.
   Ну, нам-то другая добыча нужна, так что придётся носителю запихнуть сожаления о пропадающих втуне трофеях куда подальше и... дать точок местному "автогеноциду".
   Вот отщёлкал своё становящийся на взвод арбалет, болт с наконечником-жалом, словно покрытым красноватыми росчерками лёг на направляющую... выстрел!
   Огромный кабанище схлопотал полыхнувший огнём болт прямо в глаз, взвыл дурниной, взвившись в воздух и... рухнул наземь, как подкошенный. Дёрнулись конвульсивно мощные лапы, острые, не по-кабаньи широкие копыта скребанули землю, выворотив по пути камень, размером с человеческую голову и... всё. Один кабан, один выстрел. Так и хочется сказать: "учитесь, товарищи".
   А вот и первый претендент на трон. Принюхался, с хлюпом втянув серо-чёрным, осклизлым пятаком воздух, вздыбил щетину на мощном загривке и, мотнув огромной башкой с жёлтыми кривыми "бивнями", торчащими из-под слюнявых "бульдожьих" брылей, осторожно подошёл к уже мёртвому вожаку. Надсадный визг заставил вздрогнуть всю семейку, а кабан уже запрыгнул на бывшего вожака и, отбивая копытами чечётку, да так, что из-под них брызнула чёрная кровь, саданул клыками по шее своего недавнего "повелителя".
   В следующий момент мне показалось, что от топота несущихся кабанов, земля дрожит точно под нами. А ещё через секунду мне захотелось отвернуться. На поляне творилось нечто невообразимое. Удирающие свиноматки визжат, подсвинки им вторят, а над телом застреленного кабана рвут друг друга сразу пять "претендентов". Кровь, ошмётки шкуры и мяса летят во все стороны, орошая землю чёрной, вонючей кровью, а твари терзают друг друга, словно задались целью доказать, что могут перемолоть противника в фарш быстрее любой мясорубки. И ведь у них получается.
   - Да, бедный Пир. - Протянул я, когда визг-рык наконец стих, и на поляне воцарилась жуткая, воистину мёртвая тишина. Победителей не осталось. Последнего оставшегося в живых кабана, первый претендент насадил на свои почти метровые бивни, уже будучи на последнем издыхании. Да так удачно, что тот и хрюкнуть напоследок не успел. В общем, вышло всё, как и задумывалось, точно по учебнику, точнее, по заметкам кого-то из охотников, оставившего своё примечание к статье о чёрных кабанах, но... повторюсь: бедный баранёнок.
   - Почему? - Не понял Дим.
   - Так ведь ему там травку теперь собирать.
   - О... - Дошло до моего носителя. - Ну ничего, маски у нас ещё есть, хоть и немного, да и перчатки найдутся.
   - Почему-то мне кажется, что для него это будет слабым утешением. - Заметил я.
   - Что поделать? - Деланно равнодушно пожал плечами Дим. - Договор есть договор. Ничего, притерпится.
   И действительно притерпелся, хотя первые полчаса, даже с маской, наш спутник бегал травить в кусты, чуть ли не каждые пять минут, а уж какие между этими забегами, он выдавал матерные конструкции, это просто песня! Шёпотом, правда, чтоб Дим не слышал. А потом, ничего, приноровился и даже умудрился развить какую-то совершенно нереальную скорость сбора нужных трав, и это несмотря на состояние "убитой в хлам" кабанами поляны!
  

Глава 2.

   Это было... сложно. Пустоши не лучшее место, для вооружённого одним кинжалом новичка, а уж руины и подавно. Нет, бродячих тварей, когда-то бывших обычными животными или насекомыми, здесь почти нет, зато хватает другого зла. Полуразрушенные проклятые дома, стены которых, по-моему, держатся лишь за счёт пропитавшей их тьмы, переродившиеся духи и нежить, кишащия в подвалах рассыпавшихся в щебень зданий и подземных лабиринтах древнего города. Вот что представляет собой армия руин. И тот факт, что большая их часть "привязана" к местам своего обитания или просто не выбирается на поросшие хилыми серыми деревцами и пыльной травой, улицы древнего города, опасности ничуть не умаляет. Чуйка на незваных гостей, тем более людей, у здешних обитателей развита не хуже, а кое у кого и получше, чем у бродячих тварей Пустошей. Так что, если бы не оказавшийся таким своевременным, "подарок" деда, я не рискнул бы тащить сюда Пира и, скорее, сразу же вернул его в город, несмотря на все сложности и риски, связанные с необходимостью скрывать баронского сына от возможного внимания его несостоявшихся убийц.
   Но "подарок" имеет место быть, и это даёт нам весьма серьёзный шанс на то, что Граммон сможет прожить денёк-другой в руинах, не привлекая к себе внимания всей окружающей нечисти... если, конечно, у него вновь не заиграет шило в заднице и баронский сын не станет рыскать по руинам, потакая своему неуёмному любопытству. В конце концов, позволил же нам этот эликсир пройти не особо скрываясь почти двое суток по Пустошам, и не собрать за собой хвост из искажённых тварей! Так неужели, Граммон не сможет такой малости, как забиться в щель поукромнее, ещё на пару суток?
   Я бросил взгляд на восторженно крутящего головой баронского сына, весьма впечатлённого открывающимся видом на руины, и вздохнул. Почему-то, глядя на него, уверенность в том, что Пир сможет придавить своё любопытство, стремительно убывала... Может, погрузить его в сон на время моего отсутствия?
   - "Ага, чтоб нашедшие его твари не били себе ноги, гоняясь за своим обедом". - Прорезался сосед.
   - Для этого, нужно будет сначала его найти. - Мысленно ответил я духу. - А с чёрной благодатью, это сложно.
   - "Но не невозможно". - Заметил тот. - "Сам же говорил, что этот эликсир скрывает только от чутья тварей. А если они его увидят? Или услышат? Человек, знаешь ли, шумит не только когда бодрствует. Вот засекут твари его храп, и кончится бароний сын, даже толком не начавшись".
   - Ладно-ладно. Признаю, с отправкой Граммона на боковую, я погорячился. - Вздохнул я в ответ. - Но я же беспокоюсь.
   Если бы мог, дух наверняка закатил бы глаза. По крайней мере, донёсшиеся до меня отголоски его эмоций, говорили именно об этом. Но спорить не стал, хотя я явственно чувствую, что он не разделяет моего отношения к незадачливому мальчишке. Впрочем, в этом весь сосед. Он всегда готов дать совет или вставить своё замечание в ход моих мыслей, поязвить над моими действиями или отношением к людям и событиям, но всегда оставляет окончательное решение по любому вопросу за своим "носителем". Хотя, окажись я на его месте... Хм, даже думать о таком страшно. Но я бы точно не удержался в тех жёстких рамках, что установил для себя этот дух.
   - "Предлагаю перенести пение дифирамбов моему благородству на более удобное время. А сейчас, пора заняться поиском укрытия для Пира". - Неожиданно врезался в мои мысли сосед. - "Тем более, его ещё придётся очищать от обитателей, а это тоже займёт некоторое время".
   Серые, припорошенные вездесущей пылью обломки домов и щебень, через который пробиваются пучки жёсткой травы, скрипели под ногами, пока мы медленно продвигались вперёд, на каждом шагу прислушиваясь к то и дело взывающему меж полуразрушенными стенами ветру и шорохам. К сожалению, в том огромном и мощном пятне черноты, что представляют собой руины древнего города, способности духа чрезвычайно урезаны, так что, опасность здесь проще увидеть или услышать, чем надеяться на умения моего соседа.
   Но как бы то ни было, спустя пару часов блужданий среди этого царства камня и ржавого металла, мы с Граммоном нашли место, на первый взгляд вполне подходящее для того, чтобы укрыться в нём от нескромных взглядов и любопытства здешних обитателей. Довольно высокое здание, когда-то насчитывавшее не менее трёх этажей, с чудом уцелевшим, хотя и изрядно потрёпанным фасадом, оказалось неплохой находкой, даже несмотря на валяющийся в вестибюле безголовый скелет в разползшемся от времени кожаном доспехе. Разумеется, о том, чтобы подняться на второй этаж по лестнице здесь не могло быть и речи, но в нашем случае, оно и к лучшему, меньше шансов дождаться в гости искажённых. А от открытого неба и его опасностей вроде тех же ночных крикс, вполне способно защитить перекрытие второго этажа, сохранившееся в левом крыле дома. Ну а в правое и соваться незачем, там всё равно только фасад сохранился, да половина прилегающей к нему торцевой стены. И никаких перекрытий.
   - И вот здесь я должен буду просидеть два дня? - Оглядевшись, тихо протянул Пир.
   - Может быть даже меньше. - Кивнул я. - А что, что-то не устраивает? Или ты всерьёз рассчитывал найти здесь кровать с балдахином и нужный горшок под ней?
   - Нет... но мне тут неуютно. - Вздохнул Граммон, пропустив мою подколку мимо ушей.
   - Что поделать. Лучших условий в руинах не найти. - Пожал я плечами. И чем ему не нравится комната, спрашивается? Одно-единственное окно и выход к лестничному пролёту, незамеченной ни одна тварь не подберётся, если вообще сможет сюда забраться, что вряд ли. Летающим в узкое окно не пролезть, а бегающим по земле, до дверного проёма не допрыгнуть. Да и, чтобы ломиться сюда, искажённые сначала добычу учуять должны, а эликсир будет действовать ещё трое суток. Так что... впрочем, о последнем Пиру неизвестно, он, вообще, до сих пор списывал редкость встреч с искажёнными на мой опыт ходока, знающего безопасные проходы в Пустошах. Хм, может стоит на этом и сыграть? Я окинул взглядом озирающегося по сторонам Грамммона и сам себе кивнул. Точно. Буду инструктировать, так и сделаю. А инструктаж ему необходим, иначе, боюсь, мой невольный помощник может наломать дров... отправившись на их поиск, например. И это не шутка. Уже не раз видел, как изумляются всяческие дворяне при виде безфитильных горелок, имеющихся в заплечнике каждого ходока. Можно подумать, что это такая редкая вещь... Или умудрится вылакать всю воду из фляг за день. Тоже возможно. А взять её здесь негде.
   - "Ничего удивительного. Это для тебя, вынужденного таскать весь скарб на собственном горбу, да по Пустошам, подобные вещи - норма. А для привыкших к слугам дворян, даже заядлых путешественников, проблема отсутствия в шаговой доступности дров или питьевой воды - нонсенс. Опять же, заправка для горелок денег стоит, а дрова, вот они растут. Подходи и руби... Да и не согреешься от горелки толком, а у костра запросто." - Вставил свои два медяка мой сосед. Ну, в чём-то он прав, конечно. Хотя...
   - А плащ с алхимической пропиткой на что? А согревающие артефакты? - Возразил я.
   - "А цена у них какая?" - Фыркнул в ответ дух. - "Это ты привык золотом за экипировку рассчитываться, да не все ж могут себе такое позволить. Вспомни хотя бы, какое лицо было у Граммона, когда ты ему сообщил стоимость план... эм-м, справочника-бестиария? А ведь он не из бедняков безземельных, у которых кроме гонора да шпаги, одни мозги и те всякой чушью забиты! Да и не забывай, что такое количество алхимиков да зельеваров, как в Ленбурге, можно лишь в столицах найти. Вот на что угодно спорю, что в каком-нибудь окраинном герцогском городе, подавляющее большинство жителей, эликсиров и артефактов и в глаза не видело!".
   Может быть дух и прав. По крайней мере, возразить мне ему было нечем, и я, отказавшись от дальнейшего спора, занялся обещанным инструктажем Пира. Граммон слушал внимательно и с интересом. Вопреки моим опасениям, с безфитильной горелкой он был знаком, хотя сам раньше ею никогда не пользовался, на то всегда под рукой имелись слуги или его "дядька", сержант, выслуживший два контрактных срока в баронской гвардии, пестовавший Пира чуть ли не с младенчества. Не удивил моего спутника и пропитанный алхимией тонкий, но от этого не менее тёплый спальный мешок, благо в предыдущие ночи мы им пользовались по очереди. А вот информация о необходимости беречь воду, пришлась ему не по вкусу. Понимаю, терпеть зуд, а то и сыпь от вездесущей серой пыли, удовольствие небольшое. Но тут уж ничего не поделаешь, деваться-то всё равно некуда, тем количеством воды, что имеется в двух моих флягах, даже сполоснуться толком не получится. Остальные советы, вроде сидеть тихо и не мелькать в окне и дверном проёме, Граммон тоже вроде бы мимо ушей не пропустил, а в отданные мною алхимические гранаты вцепился, как утопающий в спасательный круг. Что ж, буду надеяться, что он не израсходует их понапрасну.
  

* * *

   Пир посмотрел вслед уходящему вверх по разрушенной улице молодому ходоку, но вспомнив его совет, отошёл от оконного проёма вглубь помещения и, окинув взглядом выщербленные, покрытые трещинами, серые от везедсущей пыли стены, со вздохом опустился на небрежно брошенную посреди комнаты скатку.
   Кто бы сказал, зачем он согласился сопровождать этого безумца в его походе по Пустошам?! Нет, понятно, что соваться в Ленбург, сразу после того как Наста чуть его не прибила, было не лучшим вариантом. Но ведь он мог совершенно спокойно уйти на запад, в освоенные земли. Тем более, что всего в двух сутках пути от Ленбурга находятся владения барона Триго, родного, хотя и не очень любимого дядюшки. Уж старый вояка точно не отказал бы младшему племяннику в крове. А там, можно было бы что-нибудь придумать насчёт мести этой сучьей стерве и предавшим его телохранителям.
   Пир скрипнул от злости зубами, вспомнив слова Дима о действиях охранников. Как, ну как она смогла привлечь на свою сторону его собственных телохранителей, чем сманила? Деньгами? Но эти бойцы прошли не одну кампанию под стягами Граммонов, они бесконечно преданны барону, а тот никогда не обижал своих воинов ни в жалованье, ни в доле от добычи. Конечно, с золота они не ели, но отец был достаточно щедр, чтобы его гвардейцы не помышляли об уходе. Да что там! Барон платил им так, как платят своим копьям дворяне имперской конницы! А обещать такую сумму, перед которой не устояли бы воины отца... так ведь Наста не похожа на человека, в чьём распоряжении имеются тысячи золотых.
   Значит, не деньги тому виной. Тогда что? Дворянство? Но Наста сама говорила, что происходит из рода обычных безземельных всадников, и не может похвастаться громким титулом. Да и прошли те времена, когда возвести в дворянское достоинство мог любой граф. Ещё дед нынешнего императора изрядно ущемил в правах титулованную знать, лишив их, в числе многих прочих, и такой привелегии. Может, эта сучка просто соблазнила отцовых воинов? Хм...
   Глаза Граммона затуманились, когда он вспомнил восхитительную фигурку девушки, нежные черты её лица и мягкую улыбку, но спустя миг, чёрная злоба вымыла весь восторг воспоминаний. Точно! Наверняка, эта шлюха именно так и поступила! Запудрила мозги телохранителям, не привыкшим к общению с дворянками, и не способными противостоять её красоте и обаянию, вот и результат. От мысли, что сейчас где-то в Ленбурге, сучьи предатели, может быть даже трое сразу, валяют на перинах Насту, Пир тихо зарычал. Шлюха! Да, шлюха... Но это ЕГО шлюха!
   Громко лязнула о ножны сталь кинжала и Граммон опомнился. Взглянул на ладонь, сжимающую рукоять чужого оружия и, медленно, со свистом выпустив сквозь стиснутые зубы воздух, постарался успокоиться. Спустя несколько минут ему это удалось. Пусть и с трудом, но Пир справился со своим идущим в разнос разумом. И только приведя в порядок мысли и чувства, догадался убрать кинжал обратно в ножны.
   Что это было? С какого искажения его так взбесило одно лишь предположение о распутстве Насты? Ничем не подкреплённая фантазия, и только! А он повёл себя так, словно увидел всё измысленное, своими собственными глазами. Да и, в конце концов, какое ему дело до того, с кем кувыркается эта тварь? Неужто, он, действительно, влюбился?! Э-э, нет. Так не пойдёт!
   Граммон поднялся на ноги и принялся мерить шагами довольно большую комнату. Мысль о том, что он мог влюбиться в собственную убийцу, пусть и не состоявшуюся, ему совсем не пришлась по нраву. К тому же, влюблённость совсем не сочеталась с другим желанием, прочно поселившимся в его душе. Выбраться из Пустошей, отыскать суку и казнить. Желательно, вместе с предателями-охранниками. Даже не так. Не желательно, а обязательно!
   Придя к такому решению, Пир довольно кивнул и, со щелчком загнав в ножны вновь наполовину вытащенный из них кинжал, со спокойной душой принялся ворошить заплечник Дима. Время уже к закату, пора бы и поесть...
   Наблюдая за закипающим над тихо гудящей горелкой котелком, он и сам не заметил, как погрузился в размышления о предстоящей мести своим обидчикам. И уж тем более, не заметил, как сгущающиеся в комнате тени, вопреки всем законам природы, отказываясь скользить по стенам, тянутся от тёмных углов комнаты к его освещённому тусклым огоньком горелки закутку.
  

Глава 3.

   Светило скрылось за горной грядой и руины погрузились в темноту. А значит... пора!
   Тихо прошелестел вытащенный из ножен фальшион, щёлкнул прижимной рычаг очередного флакона с эликсиром и мерцающая серебристыми искрами, жидкость окропила клинок. Использованный фиал скрылся в подсумке, и я, убрав фальшион обратно в ножны, мягко скользнул в дверной проём. Короткий разбег, прыжок! Руки вцепились в неровный край лестничной площадки, и я еле сдержал рвущийся с языка мат. Больно, однако. Подтянувшись, забрался на площадку и тут же нацелился на дальнейший подъём. Хороший архитектор был у этого дома. Не стал экономить, устанавливая фальшивки, за что ему большое спасибо. Вцепившись в фигурные выступы на пилястрах, я забрался на второй этаж и, притормозив у входа в знакомую комнату, вновь обнажил фальшион. Я не дед, одним добрым словом сражаться с нечистью не умею. Зато клинком...
   Осторожно обогнув полуразрушенную стенку, отгородившую закуток от основной части комнаты, я вгляделся в лицо замершего у горелки Пира. Ха, расчёт был верен. Парень, как раз впал в навеянный тварью транс, но ещё не провалился в сон. Я успел вовремя!
   - "У дальней стены, под потолком". Сосед указал на цель. Голос его, раздавшийся у меня в голове, был глух и напряжён. Что неудивительно, учитывая, что бедняга сейчас чрезвычайно занят, принимая на себя все мои эмоции и не давая им просочиться наружу, чтобы поморочник не засёк, и не обрадовался удвоению своего ужина. Всё-таки, такая защита куда надёжнее, чем несбыточная надежда противостоять внушениям этой почти бестелесной твари.
   Тёмное пятно, похожее на какую-то кляксу с многочисленными длинными, хаотично шевелящимися отростками, бесшумной тенью осторожно спускалось вниз, нацелившись на Граммона и абсолютно не замечая меня, за что спасибо прикрывающему соседу. А я ждал. Ждал одного-единственного момента. Есть!
   Пятно сконцентрировалось за спиной бездумно смотрящего на огонь горелки, вконец замороченного Граммона, налилось плотностью, готовясь к прыжку... и взвилось вверх, вытягивая в сторону Пира свои резко ставшие материальными щупальца, чтобы насадиться на окроплённый эликсиром клинок моего фальшиона! Резкий свист разорвал тишину. Бароний сын дёрнулся, приходя в себя, обернулся и застыл соляным столбом, глядя, как исходит чёрным дымом, атаковавшая его тварь.
   - Ч-что эт-то б-было?! - Заикаясь, пролязгал стучащими зубами Пир, переводя взгляд с истаявшей нечисти на меня.
   - Поморочник. - Пожал я плечами, собирая в изолирующий мешок серый, будто пепел, прах уничтоженной твари. Но, поняв, что такого объяснения моему спутнику будет мало, добавил. - Давай я закончу со сбором трофеев, а потом мы попьём взвара, и я тебе всё расскажу и объясню.
   Спустя десять минут, Пир, уже более или менее пришедший в себя, сидел, привалившись спиной к стене дома и, прихлёбывая мелкими глотками горячий травяной сбор, в который я не преминул бросить пару успокоительных травок, сверлил меня выжидающим взглядом.
   - Так что это было, сударь Дим? - Не выдержал-таки Граммон. Эка его прихватило, вон даже на официальный тон перешёл.
   - Поморочник. - Повторил я свой ответ и, сделав небольшой глоток собственноручно приготовленного питья, продолжил. - Нечисть, обитающая в руинах. Бестелесная тварь, обретающая некое подобие тела лишь в момент атаки и поглощения добычи. Охотится из засады. Наводит морок и, дождавшись, пока цель перестанет реагировать на внешние раздражители, наносит удар. Обычно, один-единственный, сносящий добыче голову, которую поморочник с великим удовольствием и съедает. Мозг для него - деликатес, знаешь ли, а вот остальным он может и побрезговать. Так что, если увидишь где-то в руинах безголовый скелет, можешь быть уверен, работа поморочника.
   - Понятно. Транс, значит, да? - Пробормотал Пир. - Значит, все эти мысли... и злость...
   - Навеяны поморочником. - Кивнул я. - Уж не знаю, о чём именно тебе мечталось, но обычно эта тварь вытаскивает из разума жертвы самые... эмоциональные мысли и заставляет "пережёвывать" их раз за разом, пока цель не уйдёт в мечты с головой, которой она впоследствии и лишается, частенько, даже не успевая осознать происшедшее.
   - И ты оставил меня один на один с такой тварью?! - Взвился было Граммон, но схлопотал удар открытой ладонью по лбу и осел.
   - Что значит, один на один? - Нахмурился я. - А сейчас пред тобой призрак сидит, что ли?
   - А если бы ты опоздал? - Буркнул Пир.
   -Поморочники, твари ночные. Да и я был неподалёку, так что шанс опоздания был совсем невелик. - Пожав плечами, ответил я.
   - Пусть так. Но неужели обязательно было выставлять меня в качестве живца?! - Вспылил Граммон. - Трудно было подыскать дом, где нет... такого?
   - Хм, позволь кое-что тебе напомнить. - Вздохнул я. - Мы в руинах. Здесь нет безопасных мест. Вообще. Таковыми могут считаться лишь те, что ты очистил от тварей сам, и никак иначе. Нам повезло отыскать дом, где хозяйничала довольно слабая нечисть, убить которую не составляет проблем для опытного ходока. В других, мы могли наткнуться на такие неприятности, из которых нас не вытащил бы и всемогущий Свет! Проклятья, искажённые духи, тёмные ловушки... поверь, это далеко не полный список всех здешних опасностей.
   - Но почему я должен был стать наживкой?! - Возмущённо воскликнул Граммон, но бросив взгляд на оконный проём, тут же умолк. Правильно, нечего привлекать внимание громкими криками. Не то место, и не то время.
   - А кто, кроме тебя? - Развёл я руками. - Или ты считаешь, что смог бы справиться с поморочником, пока он готовился пообедать мною? Си-ильно сомневаюсь.
   - Ну, ты хотя бы мог сообщить мне о своих намерениях заранее. - Сдулся Пир.
   - Чтобы тварь вытащила эти сведения из твоей головы и благополучно затаилась до следующего подходящего момента, да? - Осведомился я.
   - Зато, мы могли бы спокойно провести эту ночь в доме, не опасаясь её нападения. - Упрямо проговорил Граммон.
   - Ну да, ну да... и было бы у поморочника двойное блюдо на обед. - Кивнул я. - Поверь, спящий для него ничем не отличается от загнанного в транс. Добыча без всяких усилий, что может быть лучше?
   - Вот ведь... - Пир сплюнул на пол, вогнав меня в недоумение. И куда только подевались его аристократические замашки?!
   - Успокоился? - Спросил я своего спутника. Тот зло зыркнул в мою сторону, но всё же кивнул. Ну, уже что-то. Я побарабанил пальцами по стальной пряжке ремня, но всё же решил прояснить один момент. - Знаешь, Пир, даже если бы на твоём месте был такой же ходок как я, принцип охоты на поморочника ничуть не изменился бы. За исключением того факта, что этому гипотетическому ходоку пришлось бы играть свою роль, полностью осознавая что именно и для чего он делает. Но это ходок! Мы специально учимся закрывать свои мысли, поскольку таких тварей, как поморочник, в Пустошах хватает. И пусть он смог бы скрыть от нечисти сам факт охоты на неё, но противостоять внушению полностью точно не сумел бы, а значит, находился бы в том же трансе, что и ты недавно. Со всеми вытекающими...
   - Да понял я. Понял. - Вздохнул Граммон и, чуть помедлив, спросил, - ты сейчас уйдёшь?
   - Именно. - Кивнул я. - Чем быстрее закончим с основной частью заказа, тем быстрее уберёмся из руин. Уж больно неуютное местечко.
   - Это я уже осознал. - Поёжился баронский сын, непроизвольно схватившись за кинжал.
   - Не переживай, Пир. Пока метки здешнего хозяина не сойдут, в этот дом ни одна тварь не сунется, а это произойдёт не раньше чем через пару дней. Я же постараюсь вернуться до того момента, когда из здания выветрится дух поморочника. - Хлопнув Граммона по плечу, я постарался успокоить своего перенервничавшего спутника. Дождавшись понимающего кивка Пира, я поднялся на ноги и, уже стоя у дверного проёма, обернулся. - Инструкции помнишь?
   - Да. - Бесцветным голосом ответил тот, но заметив мой выжидающий взгляд, со вздохом продолжил, - из дома не высовываться, экономить воду, внимательно прислушиваться к происходящему вокруг. Если к полудню второго дня ты не появишься, уходить из руин тем же маршрутом, что мы пришли сюда. Искажённым на глаза не попадаться и постараться как можно быстрее дойти до Ленбурга. Там предъявить страже твой кинжал и рассказать обо всём происшедшем человеку, к которому доставят меня стражники.
   - Молодец, всё правильно. - Улыбнулся я, и уже было собрался спрыгнуть на лестничную площадку меж первым и вторым этажом, но Пир меня притормозил.
   - И почему мне нельзя было остаться в Пустошах, вместо того, чтобы переться сюда? Дождался бы твоего возвращения хотя бы в той же рощице у ручья, где мы останавливались лагерем в последний раз. - Пробурчал он.
   - Потому что там тебя смогла бы достать любая блуждающая тварь, причём так, что ты и чухнуться не успел, как говорит один мой знакомый, а здесь, после очистки дома, и при условии выполнения моих требований, ты в безопасности. Насколько это вообще возможно. Ясно? - Нахмурившись, пояснил я и, дождавшись кивка Пира, вышел из комнаты.
   Мне и самому не нравился тот факт, что Граммона пришлось "сыграть втёмную", по меткому выражению соседа. Но другого выхода я просто не нашёл, хотя и пытался, честно. Всю дорогу до руин я прикидывал возможные варианты и всё равно, раз за разом приходил к одному и тому же неутешительному выводу: другого выхода нет. Оставлять Пира за пределами руин, всё равно что бросить его под нос тем бредням, на растерзание которым его оставила Наста. Обеспечить же его безопасность в руинах, возможно лишь в одном из зданий, куда не смогли бы добраться шатающиеся по древнему городу твари. Но "свободных" укрытий в руинах днём с огнём не сыщешь, а значит, найденное убежище, так или иначе придётся зачищать, и делать это нужно будет максимально тихо, чтобы не привлечь внимания других "претендентов" на него. Вот тогда я и вспомнил об этом здании и его обитателе. И пусть оно находится достаточно далеко от нужных мне подземелий, зато освободив его от "жильца", мы получили вполне сносное убежище, а в руинах это редкость. И если повезёт, то я ещё не раз смогу им воспользоваться. По крайней мере, до следующего Прилива новая нечисть почти наверняка в нём не поселится. И это дорогого стоит.
   В общем, пришлось действовать так... как пришлось.
   - "В точности, как дед". - Вновь встрял в мои размышления сосед.
   - О да, великий любитель использовать всё и вся к своей пользе, мною бы гордился. - Мысленно фыркнул я в ответ, хотя сравнение со старым в этом смысле, совсем не пришлось мне по вкусу.
   - "Мы все манипулируем друг другом". - С философским равнодушием заметил дух. - "Дети манипулируют родителями, родители детьми. А уж чужие люди и подавно используют друг друга, и ничуть этого не стесняются. Такова жизнь, знаешь ли..."
   - Мне от этого не легче. - Скривился я в ответ, продолжая осторожно пробираться по улицам разрушенного города.
   - "Ну, что я могу сказать? Попробуй определить для себя допустимые рамки таких манипуляций, глядишь, и полегчает". - Предложил сосед после недолгого размышления.
   - А вообще без них обойтись, значит, не получится, да? - Осведомился я, замерев в неподвижности у развалин очередного дома. За ними начиналась большая площадь, обширное пустое пространство, соваться на которое у меня не было ни малейшего желания. Мало ли какие твари бродят поблизости? Увидят одинокого человека, бредущего через пустую площадь, и устроят загонную охоту. Невеликое удовольствие... а значит, нужно притормозить и прикинуть возможные пути обхода.
   - "Можешь попробовать, но я почему-то уверен, что ничего хорошего из этого не выйдет". - Всё тем же флегматичным тономо отозвался сосед, но тут же насторожился. - "Впереди бой".
   - Твари между собой бьются? - Уточнил я.
   - "Не знаю". - Неуверенно протянул дух. - "Не могу определить. Слишком далеко. Может быть, и твари чего не поделили, а может и свой брат-ходок в неприятности вляпался".
   - Проверим?
   - "Ещё один жернов на шею себе повесить решил?" - Ехидно спросил дух. - "Мало тебе одного баранёнка?"
   - Но не мимо же идти?! - Возмутился я.
   - "Альтруисты. Как же с вами трудно". - Заключил сосед и, чуть помолчав, договорил. - "Хрен с тобой, золотая рыбка. Всё равно ведь не успокоишься. Давай, обходи эту площадь слева, а там я тебя наведу..."
   - Командуй, наводчик! - Улыбнулся я, ныряя в узкий проход меж уцелевшими стенами двух домов.
  

Глава 4.

   "Альтруисты..." И где он только такие ругательства находит?! Я ворчал больше по привычке, чем от реальной обиды. Да и какая там обида? Просто, обилие неизвестных и чаще всего необъяснимых слов, которыми с такой лёгкостью сорит мой сосед, выводит меня из себя. Мне же интересно, что они все означают, а дух чаще всего молчит на это счёт, как... как "партизан". Вот, тоже, кстати говоря, словечко из его арсенала. Но значение этого термина, сосед хотя бы объяснил... в кои-то веки!
   - "Хорош нудеть!" - Рыкнул дух. - "Лучше быстрее перебирай ногами, или сведёшь знакомство с теми кошаками прямо здесь и сейчас!".
   Я прибавил ходу, мысленно соглашаясь с соседом, что на этот раз любопытство и обязательность сыграли со мною злую шутку. Но кто же знал, что там ТАКОЕ?!!!
   Когда я решил пойти на шум боя, точнее, на ощущение сражения, которое транслировал мне сосед, я совершенно не ожидал встретиться там с целой стаей ночных кошаков, небольших, но очень быстрых и, к сожалению, весьма глазастых существ, обладающих к тому же, великолепным нюхом. Подозреваю, что именно запах меня и выдал. Запах и моё промедление. Впрочем, вполне понятное. Я никогда прежде не видел, чтобы ночные кошаки, твари абсолютно не стайные сбивались в такие ватаги и более того, устраивали между собой целые сражения. И потому промедлил. Удивление чуть было не стоило мне жизни. Стремительные уродцы, поросшие жёсткой шерстью, пучками торчащей из покрытой крупной чешуёй кожи, моментально прекратили общую свалку и помчались в мою сторону. Пришлось драпать и, одновременно, искать подходящее место для боя. И чем скорее, тем лучше. Долго убегать я не смогу.
   Очередной узкий проход меж двух куч щебня и обломков камней, когда-то бывших домами, позволил мне скрыться из виду преследующих меня тварей. Всего пять-десять секунд, но мне и этого хватит.
   Недолго думая, я взлетел вверх на осыпающуюся кручу, огляделся по сторонам и, нашарив в подсумке нужный фиал, скривившись, сделал глоток. Первый флакон, второй... третий я опрокинул в глотку, когда внизу уже раздалось негромкое рычание и цокот многочисленных когтей по древней брусчатке. По спине прошёл мороз от накатывающего омерзения и страха, сопровождающего ночных кошаков на охоте. Справившись с эмоциями, я поднял арбалет и изготовился к стрельбе. Сейчас!
   Алые пятна, какими, из-за очков виделись мне преследующие твари, волной выметнулись из-за поворота, чтоб тут же нарваться на выстрел "ледянки". Понятное дело, что это их не остановит, но хотя бы притормозит, дав мне столь необходимые секунды. И ведь получилось! Красные пятна резко сбавили в свечении и почти замерли на месте, когда в их гуще взорвался керамический шарик ледяной бомбы - наконечника болта. В темноте не разглядеть подробности, даже в таких очках как у меня, но в этот момент, "ледянка", затормозившая тварей и покрывшая изморозью круг диаметром в добрых двадцать шагов, словно осветила его синим светом, позволяя увидеть даже самые мелкие камушки под ногами примороженных искажённых. Красиво, но... честное слово, мне сейчас не до того. Взрыв холода не удержит тварей надолго, а значит, нужно поторопиться!
   Укреплённый специально ради таких случаев, арбалет натужно скрипел от моих движений, ставших, под влиянием эликсиров деда, слишком быстрыми и резкими, но справлялся со своей работой. Освящённые в Ленбурскогом Доме болты с жалами из хладного железа, один за другим врезались в тела тварей и взрывались, вырывая из них огромные куски. Одного такого выстрела хватало, чтобы уложить искажённого на месте. Да, это не жвальни, похлипче будут!
   Уродливые, костлявые тела тварей разлетались, да так, что за поворотом, среди пока ещё живых преследователей, уже началась натуральная свара за добычу.
   Мне пришлось трижды использовать "ледянки", прежде чем внизу затихло последнее движение, и смолк утробный мяв тварей. Спускаться туда у меня не было никакого желания. Смрад, поднимавшийся от растерзанных болтами и клыками сородичей тел, только что наизнанку не выворачивал. Куда там бойне чёрных кабанов на поляне!
   А ведь спускаться всё равно придётся. Во-первых, потому что иного пути отсюда нет, а во-вторых... нужно глянуть, может быть, среди этого месива найдутся целые трофеи, пригодные для продажи. На хвосты ночных кошаков, конечно, рассчитывать не приходится, но вот языки и глаза... и надо бы проверить эту возможность поскорее, пока к месту побоища не начали подходить другие обитатели руин. А в том, что такие найдутся, я не сомневаюсь. Здешние твари, существа умные и на звуки боя ни за что не выйдут, но вот после... в общем, стоит поторопиться.
   Маску на лицо, перчатки на руки и вперёд. Осторожно ступая по залитым кровью камням и мысленно прикидывая, в какую сумму выльется мне покупка у деда ещё одного флакона очищающего эликсира, взамен того, что я израсходую на чистку обуви, я добрался до наибольшего скопления тел. Как и ожидалось, рассчитывать на хвосты здесь не приходится. От них одни клочки остались, за что стоит "поблагодарить" самих ночных кошаков, бешено терзавших своих собственных павших сородичей. Зато глаза и языки, в большинстве своём остались целы, а значит, флакон в одну руку, засапожник в другую и за работу.
   Конечно, два десятка глаз и десяток языков, это несколько больше того, что заказал мне ленбургский зельевар, но в данном случае, я предпочитаю принцип: лучше больше, чем меньше. Да и не думаю, что заказчик сильно расстроится из-за такого перебора. А если удастся раскидать трофеи в розницу, м-м... внакладе я точно не останусь. Нужно только по возвращении, не забыть разложить кошачьи глазки попарно по разным флаконам, чтоб не выуживать их из одной ёмкости при продаже. Иначе накроется моя идея розничной торговли медным тазом.
   Смахнув тыльной стороной ладони, выступивший на лбу пот, я перевернул очередную тушу ночного кошака и, порадовавшись уцелевшему хвосту, привычными движениями принялся извлекать из него свои трофеи. Распотрошу ещё парочку, и можно уходить. Точнее, нужно. Хотя и жаль оставлять такое количество добычи на поживу здешним тварям, но... как любит повторять сосед: "жадность фраера сгубила". Не знаю, кто такой тот "фраер", но замечание жизненное. Сколько нашего брата-ходока полегло в Пустошах только из-за того, что кому-то было жаль расставаться с добычей? Несчитано!
   Окинув напоследок взглядом поле боя, я покачал головой. Да, Граммона бы здесь полоскало долго и мощно. Я закупорил металлический флакон, набитый извлечёнными у кошаков глазами, и бросил его в изолирующий мешок, где уже лежали вырезанные языки тварей и единственный уцелевший хвост - кусок мяса, больше похожий на хвост ящерицы... или дракона, увенчанный костяным жалом. Ну, для дракона он, конечно, маловат, но пару килограммов веса в нём имеется.
   Взвесив в руке заполненный мешок, я вздохнул и бросил его в холщовую сумку, а ту закинул себе за спину и пристегнул её специальным тренчиком к поясу, чтоб не болталась. Осталось только скинуть пришедшие в полную негодность перчатки, пройтись очищающим эликсиром по обуви, избавляясь от отвратительно воняющей крови тварей на ней, и ходу отсюда!
   До нужного мне входа в подвалы огромного здания, когда-то занимавшего чуть ли не половину квартала, я добрался без приключений, но уставшим. Покосившись на чёрный, полузаваленный обломками камней, провал арочного входа в подвал, с ведущими к нему выщербленными ступенями, я вздохнул.
   - "Слева от входа, обвалившаяся стена, за ней пустая площадка".
   - Спасибо, сосед. - Откликнулся я. - А там безопасно?
   - "Я откуда знаю?" - Удивлённо фыркнул тот. - "Нечисти там точно нет, но может ли она служить укрытием? Этот вопрос тебе придётся прояснить самому".
   Ну что ж, проясним. Я подошёл к обваленной, покрытой широкими трещинами стене и, устало поведя плечами, начал подъём.
   Площадка оказалась открытым всем ветрам вторым этажом, от стен которого уцелел лишь один из углов, да и то, высота не обвалившихся кусков стены здесь не превышала человеческого роста. Да и хрен с ним. В конце концов, я тут не лагерь разбивать собрался, а пару часов можно отдохнуть и в таких условиях.
   Отряхнув ладони, уже начинающие зудеть от пыли, я расстелил на каменном полу свой плащ и, усевшись на него, привалился спиной к уцелевшему куску стены.
   -Последишь за обстановкой? - Попросил я духа.
   - "Куда ж я денусь". - Со смешком ответил тот. - "Отдыхай. Перед рассветом я тебя подниму".
   - Много. Мне пары часов хватит. - Возразил я, на что дух только хмыкнул.
   - "Тебе ещё по подвалам чёр... хрен знает сколько ползать. В общем, спи давай, трудоголик". - Вовремя поправившись, произнём дух, уже наученный обычаям ходоков и их суевериям. А уж запрет поминать нечистого в Пустошах, даже суеверием назвать нельзя. Это ж надо быть совсем без головы, чтобы упоминать такую гадость в его же вотчине! Вот и дух потихоньку привыкает к этому правилу. Не всегда получается, но хотя бы обрывать подобные фразочки, он уже научился, и то хлеб.
   Лето летом, а ночью в Пустошах довольно прохладно и ветренно... Но, место для отдыха, предложенное соседом, оказалось неплохо прикрыто от порывов ветра стоящей рядом одинокой, но высокой стеной, очевидно, остатками бывшего флигеля. Так что, хоть я и не могу сказать, что во время сна мне было тепло, как под любимым одеялом, но и от холода я не задубел. Правда, это не отменяло того факта, что проснувшись, я первым делом принялся за привычную по ленбургскому постоялому двору, гимнастику. Всё, как дома...
   Сполоснув лицо парой горстей воды из фляги и, наконец, окончательно проснувшись, я спустился с приютишей меня на остаток ночи площадки и, убедившись с помощью соседа, в отсутствии поблизости искажённых тварей, подошёл к провалу, ведущему в подвальные помещения.
   Затянув кожаные ремешки, удерживающие очки, я пристегнул к куртке глубокий капюшон, призванный защитить мою голову и шею от возможных атак сверху, и осторожно шагнул в темноту... которая для меня таковой не являлась. Спасибо дедовым очкам.
   Передвигаться по подвалу пришлось с осторожностью, стараясь не споткнуться и не загромыхать ржавым железом, прогнившими досками от бочек или ещё каким мусором, в изобилии валяющимся на полу.
   Первого паука я обнаружил спустя полчаса блужданий по верхнему уровню подвала. Очередная "ледянка" моментально отправила тварь в небытие, и моя сумка пополнилась первыми трофеями. Ядовитые железы в один мешок, лапы в другой, собранную со стены паутину в третий. Заморачиваться сейчас с её очисткой я не стал. Времени нет, да и смысла. Даже когда клей на ней оттает, он всё равно не вернёт свои клеющие свойства, так зачем мучиться?
   Хорошая всё же вещь, эта самая "чёрная благодать"! Без неё, боюсь, наши с Пиром приключения закончились бы ещё у бредней, а нет, так и после ухода с места покушения на бароньего сына, у нас было вплоне достаточно удобных моментов, чтобы сыграть в ящик. А вот подишь ты! Всё ещё живы и коптим небо. Да и по подвалам бродить, зная, что обитающие здесь твари не могут учуять моего местонахождения, куда приятнее. А существ подобных ночным кошакам, сохранившим после искажения природный нюх, здесь нет, что тоже не может не радовать.
   В общем, охота на пауков оказалась достаточно рутинным занятием. И даже присутствующие кое-где ловушки, которые сосед называет странным словом "аномалия", не разнообразили наш с ним досуг. Ещё бы! Даже несмотря на довольно значительное ослабление возможностей духа в подземельях, да ещё и в центре чёрного пятна, он чует ловушки, как и тварей, задолго до того, как они оказываются в поле нашего зрения. Так что, единственная сложность в том, что некоторые из а-но-ма-лий, полностью перекрывают единственный проход на пути моего движения. Но и здесь ничего особо неприятного... хотя, конечно, серебряные монеты жаль. Они, при попадании в ловушку, не только её разряжают, но и сами испаряются... или взрываются... или просто исчезают без следа. Хорошо ещё, что подобные мешающие проходу аномалии встречаются здесь не так часто, иначе я рисковал бы на них разориться. И так уже потратил на них пять серебряных монет, и это не считая той, с помощью которой я демонстрировал Пиру всю опасность беспечного поведения в новорожденном чёрном пятне.
   Как бы то ни было, к вечеру я выбрался из подвала, довольный выполнением основного заказа, и нагруженный трофеями, что тот ослик. Холщовая сумка за спиной раздулась и изрядно потяжелела, и если бы только она! Из-за количества добычи, пришлось обвешиваться изолирующими мешками, словно идущий на ярмарку безлошадный крестьянин. Ну да ничего, доберусь до Граммона, и избавлюсь, как минимум, от двух третей веса.
   Кажется, Пир научился читать мои мысли. Иначе, с чего бы ещё при нашей встрече у него так вытянулось лицо от одного взгляда на мою ношу? Интересно, он что, думал, я шутил, когда назначал его помощником и носильщиком?
  

Глава 5.

   "Ритуал Трёх Вздохов", именно так однажды один язвительный дух назвал моё возвращение в Ленбург из Пустошей. И ведь не поспоришь. Хотя до его замечания я ни разу не обращал внимания на подобные мелочи, но потрудившись вспомнить свои прежние возвращения из выходов, вынужден был согласиться с его словами.
   Первый облегчённый вздох вырвался из моей груди, когда мы с наряженным для конспирации в маску и мои очки Пиром, миновали ворота Ленбурга. Ну а как тут не расслабиться? Пустоши позади, и мы, наконец, в полной безопасности. По крайней мере, в городе не грозит неожиданное нападение тварей, а шаг за угол приведёт не в какую-нибудь аномалию, а максимум, в подворотню... правда, там, особенно поздним вечером, тоже может поджидать опасность, но сравнивать работников ножа и дубины с искажёнными тварями и проклятьями чёрных пятен... это даже не смешно.
   Миновав ворота, я не стал терять времени и, как и договаривались с Пиром, "сдал" его на руки знакомому сержанту стражи, который клятвенно обещал доставить Граммона к моему деду, и сделать это максимально незаметно. Скинув до времени эту проблем со своих плеч, я коротко попрощался со своим невольным помощником и, пообещав навестить его в доме деда сегодня же вечером, нырнул в толчею рынка, раскинувшегося прямо на площади у городских ворот.
   Суета и гомон толпы на Привратном рынке оглушали. Вопли зазывал в Южных рядах сливались с ржанием лошадей, рёвом ослов и криками всяческих тварей на Зверином конце, а брань наёмников на Оружейном торге время от времени прерывалась истошными воплями обворованных крестьян с Хлебного ряда. В общем, жизнь в городе, как и всегда на склоне летнего дня, бурлит и бьёт ключом.
   Но шататься по рынку сразу после возвращения с выхода, с трофеями в заплечнике, я не собирался. А потому, прибавив ходу, скользнул краем Оружейного торга и, свернув на самую длинную улицу Ленбурга идущую вдоль всей невысокой, но мощной городской стены, поспешил домой... точнее, на постоялый двор, где я уже полтора года снимаю комнату в мансарде. Впрочем, это ненадолго. С продажи нынешних трофеев я рассчитываю получить достаточно денег, чтобы оплатить житейский взнос и снять, наконец, приличную комнату в частном доме, вместо нынешнего жилья.
   Добравшись до постоялого двора, я оглядел пустой обеденный зал и, увидев выходящего из кухни Арса, устремился к нему. Обменявшись приветствиями с хозяином гостиницы, я не стал тянуть кота за хвост и растекаться мыслью по древу, тем более, что и сам Арс не большой любитель пустой болтовни, и сходу затребовал себе ключ от мастерской, в надежде, что та сейчас свободна.
   - Разумеется, свободна. - Фыркнул белобрысый хозяин постоялого двора и, потеребив аккуратную бородку-эспаньолку, насмешливо закончил. - Это только ты у нас такой резвый, что возвращаешься с выхода, когда большинство ходоков только начинают к нему готовиться. Держи свой ключ, торопыга.
   М-да, как-то, за всеми приключениями я и забыл о том, что на этот раз ушёл в Пустоши сразу после Прилива.
   - Спасибо, Арс. - Я забрал у хозяина гостиницы ключ и, поправив тяжёлый заплечник с привязанными к нему сумками, отобранными у Граммона на воротах, потопал в подвал, где и находятся мастерские для разбора трофеев с Пустошей. Такие помещения есть в большинстве гостиниц Ленбурга, что как нельзя лучше характеризует наш город. И в плату за проживание на постоялом дворе, всегда входят не только завтраки и ужины, но и право пользования такими мастерскими и их оснащением.
   Второй вздох, на этот раз усталый, я издал, закончив первичную обработку трофеев. Было от чего устать, на самом деле. Пока рассортировал и сложил пучки трав, пока, с превеликой осторожностью, чтобы случайно не раздавить, промыл и разложил по отдельным ёмкостям глаза ночных кошаков и их же языки... пока очистил от клея набранную в подвалах паутину бледных пауков и обработал остальные трофеи, времени прошло больше двух часов. Да ещё и на капитальную очистку своей одежды и брони от серой пыли, целый час убил. Зато теперь осталось лишь сдать трофеи заказчикам и можно сказать, дело сделано!
   Но перед тем, как отправляться в обход по лавкам и мастерским алхимиков и зельеваров, я, как был, в полотняной робе на голое тело, потащился через весь постоялый двор в свою комнату. Там, переодевшись в "городскую" одежду и освободив заплечник от взятых в выход вещей, и разложив экипировку по местам, я переложил в него притащенные в сумках ёмкости и мешки с трофеями, после чего принялся за подсчёт израсходованных материалов и боеприпасов. Аккуратно записав в отдельную тетрадь все понесённые расходы, я скривился от итоговой цифры в три золотых и три серябряных, и это не считая стоимости израсходованных эликсиров! А всё из-за тех идиотских кабанов и жвальня... точнее, того ходока-охотника, из-за которого мне пришлось бросить вполне ещё "живые" болты! Эх! Одно утешает. Прибыль должна быть гораздо больше, чем потери.
   - "И вообще, радоваться должен, в кои-то веки вернулся с Пустошей без единой царапины". - Вставил-таки свою пару медных мой сосед. Тут он прав... Почему-то, если в Пустоши идёт команда, то даже при самой большой удаче, хоть один её участник, да отправляется по возвращении в госпитальный дом, закономерность известная всем ходокам Ленбурга без исключения. А я, как ни крути, в этот раз был именно в командном выходе. И тот факт, что и я и Пир вернулись в город без единой царапины, действительно, должен радовать. Но фиг там, как говорит сосед. У меня это из ряда вон выходящее событие вызывает разве что удивление. Хотя, возможно, что радость была просто "съёдена" неопределённым беспокойством. Да, я беспокоюсь. Отчего и почему, не знаю, но моя пятая точка только что не ноет от странных и, прямо скажу, нехороших предчувствий, определённо связанных с моим недавним спутником. Ладно! С проблемами нужно разбираться по мере их поступления, вот и я подожду. А пока, надо закончить дела трофейные.
   Как же всё-таки приятно работать по заранее утверждённому заказу! Никакого тебе торга и споров, никакой траты времени. Пришёл, сдал заказ, подождал, пока получатель проверит его, забрал кошелёк с денежкой... и всё! Ну, если качество и первичная обработка трофеев устроит покупателя, конечно. В противном случае, дело может затянуться. В общем, я рад, что моя добыча оказалась достаточно качественной, а обработка... ха! Зря, что ли, дед на меня время тратил, обучая началам зельеваренья и алхимии?! Так что, с этой стороны никаких проблем нет и быть не может. Как ни пытался Зюйт крутить своим длинным носом, как ни ковырял ногтем коконы искажённых муравьёв, а деньги заплатил сполна, даже за "неучтёнку", вроде тех же коконов. А вот находку Граммона я продавать не стал, пусть сам этим занимается. Тем более, что необходимости в спешке нет, да и в изолирующем мешке, коконы искажённых ящериц могут пролежать хоть год, без каких-либо изменений, так что, даже если по очевидным причинам Граммону придётся залечь на дно, свои золотые он не потеряет. И вообще, всё по правилам ходоков: чья добыча, того и заботы. Кстати, нужно будет отдать ему "долю мула". Всё-таки, без помощи Пира, я бы не смог закрыть все заказы за один выход, да и... нельзя иначе. Даже мальчишкам-первоходкам положена доля в добыче команды, пусть небольшая, но обязательная, хотя они, зачастую, только в сборе трав и участвуют. Если ходоки узнают, что я не заплатил своему помощнику, пусть и нечаянному, случайному, но прошедшему со мной весь выход от и до, житья в Ленбурге мне не будет. И не поможет даже тот факт, что я его спас от смерти... точнее, его просто не будут учитывать. Да я и сам перестану себя уважать, если оставлю Граммона без его доли. Нехорошо это, неправильно!
   В дом деда я вошёл уже на закате. Каменный особнячок в купеческой части города, лавку на первом этаже которого, старый давно превратил в огромную мастерскую-лабораторию, утопал в зелени. Когда-то этот дом и сад вокруг него, принадлежал известной в городе белошвейке, и до сих пор сохранил некую долю изящества, как бы дед не боролся с её проявлениями. И сад вокруг особняка был одной из таких примет прежней жизни дома. На него у старого просто не поднималась рука. Хотя всяческие купидоны и прочие легкомысленные украшения интерьера дома, призванные когда-то радовать глаз хозяйки и её заказчиц, были безжалостно им уничтожены. С другой стороны, не могу не признать, что те же карнизы с вырезанными на них пухлыми младенцами с луками, в лаборатории деда смотрелись крайне идиотски. Да и розовый цвет стен... м-да. В общем, ничего удивительного в том, что дед постарался избавиться от подобных изысков, нет и быть не может.
   - Явился! - Поприветствовал меня хозяин дома, когда его слуга, как всегда молчаливый и бесстрастный, открыл передо мной двери гостиной.
   - Добрый вечер, дед. Твой заказ я отдал слуге. - Отозвался я, на ходу кивнув сидящему в кресле у камина Пиру и, взяв протянутый старым бокал с крепким чёрным, с наслаждением втянул носом аромат старого вина. Такое можно попробовать только здесь... и может быть, у бургомистра. Хотя, вряд ли. Глава Ленбурга слишком рьяно борется с контрабандой, чтобы позволить себе держать дома бочонок с вином, которое иначе в империю не попадает вовсе.
   Тягучий чёрный напиток мягко прокатился по горлу и я, благодарно кивнув деду, устроился в одном из свободных кресел у камина.
   - Шарни! - Кликнул старый, щёлкнув пальцами, и рядом тут же нарисовался слуга. Они обменялись с дедом короткими взглядами, Шарни чему-то резко кивнул и дед мгновенно подобрел. В общем, ничего секретного или тайного в этих играх в гляделки не было. Таким образом, старый просто поинтересовался у слуги качеством принесённых мною трофеев, Шарни ответил, что всё в порядке, на этом их молчаливый диалог и завершился.
   Довольный новостями, дед щёлкнул ногтем по стоящему на каминной полке пустому графину и слуга, абсолютно точно понявший безмолвный приказ хозяина дома, испарился из гостиной, чтобы через полминуты вернуться к нам с подносом в руках. Обозрев предъявленный ему натюрморт, состоящий из наполненного всё тем же крепким чёрным графина, тарелки с сырами и пары мисок с орехами, дед довольно ухмыльнулся и жестом отослал Шарни прочь. Слуга поставил поднос на столик между мной и Пиром, подлил вина в наши опустевшие бокалы и исчез, как всегда не проронив ни слова, бесшумно, словно тень. Я вообще, давно подозреваю, что Шарни не человек... или не совсем человек. Вот и сосед уверен в том же. Иначе с чего бы ему так насторожено следить за каждым движением дедова слуги, когда тот оказывается поблизости?
   Порадовавшись такому "подарку", я довольно потёр руки, но, опомнившись, выудил из кармана небольшой кошель и аккуратно положил его на резной дубовый подлокотник кресла Пира.
   - Ваша доля, сударь Граммон.
   - Просто, Пир, сударь Дим. - Поправил меня баранёнок и, взвесив на ладони кошель, хмыкнул. - И что это?
   - Ваша доля. - Пожал я плечами. - Пусть наша встреча и сотрудничество были делом случая, но этот случай принёс мне неплохой доход, позволив выполнить все набранные заказы за один выход. И ваша помощь была достаточно существенной, чтобы я мог считать её недостойной оплаты.
   - Если повзолите поинтересоваться... - Вкрадчиво произнёс дед, поглядывая на явно не ожидавшего такого поворота дела Граммона. - Какова доля?
   - Обычная оплата первоходки. - Ответил я вместо своего нечаянного спутника. А что? Его спрашивать всё равно бессмысленно, мы же не обговаривали сколько ему будет причитаться с трофеев. Впрочем, зная деда, могу предположить, что его интересует несколько другая информация, а именно, сколько денег я выручил за этот выход. Ну что ж, мне не жалко, да и тайны здесь никакой нет. - Сударь Пир, в кошельке шестьдесят золотых. Это ваша доля, без учёта коконов искажённых ящериц. Их я продавать не стал, поскольку не имею на то вашего разрешения.
   - То есть, за трофеи с этого выхода ты сумел выручить шестьсот золотых? - Прищурился дед. - Неплохо. Совсем неплохо. В цех вступать не надумал?
   - Пока нет. Сначала, я планирую заплатить житейский взнос, подыскать приличное жильё и оплатить его найм хотя бы за один год. - Ответил я, катая в ладонях бокал с вином. - Но ты ведь и сам всё это прекрасно знаешь, да? Так давай оставим пустые разговоры.
   - Ершистый, как отец. - Вздохнул дед и, бросив короткий взгляд на Пира, усмехнулся. - Что ж, будь по-твоему. Поговорим о делах. Сударь Граммон уже рассказал мне вкратце о ваших приключениях и своих... злоключениях. Теперь, я хотел бы выслушать твою версию событий. Можешь начинать, внучок. Я внимательно слушаю.
  

Глава 6.

   Каждый ходок, по возвращении из Пустошей обязательно идёт в купальни, и только смыв с себя серую пыль и усталость, он может с полной уверенностью утверждать, что выход окончен. И не важно, будет это в мыльне на постоялом дворе, в бане на заднем дворике собственного дома или в городских термах. Такова традиция... на которую идеально ложится мой Третий Вздох, по крайней мере, так утверждает сосед.
   Когда я окончил свой рассказ, в небе уже вовсю горели звёзды, а на Ленбург опустилась тёмная летняя ночь. Так что идти в термы было... ну, не поздно, конечно, но в это время туда ходят не столько для того чтобы помыться и понежиться в тёплой минеральной воде бассейна, сколько... за другими развлечениями, скажем так. А после выхода, на них не особо тянет. Усталость даёт о себе знать, да и вообще, лучше отложить такое времяпрепровождение до похода в Дом. Вот заверят святые отцы, что тьма не коснулась тела, тогда можно и в термы вечерком попозже заглянуть. А то ведь бывало и так, что весёлым девкам, после общения с вернувшимся с выхода ходоком, становилось совсем невесело, от того, что тот, сам черноты в Пустошах черпанув, ещё и с ними от души поделился. Оно, конечно, святые отцы, словом да епитимьей от гадости почистят, но ведь сами девки потом бойкот такому ходоку устроят, а то и ославят на весь город, так что ему нос из дому высунуть стыдно будет. Оно мне нужно, так рисковать?
   В ощем, предложение деда затопить баню, я принял с благодарностью. А вот Пир, прошу прощения, в городе он исключительно барон Граммон или сударь Граммон... так вот, баранёнок от бани отказался, удовольствовавшись горячей купелью, приготовленной для него Шарни. Ну как же! Барону же невместно поступать подобно черни. Конечно, вслух он этого не говорил, но здесь и без слов всё понятно. Да и хрен с ним.
   Дед не был бы самим собой, если бы и в строительстве бани не применил своих знаний и умений. А потому, не прошло получаса, с того момента как Пир покинул нашу компанию, когда вернувшийся в гостиную, слуга сообщил о готовности бани, жестом предложив следовать за ним.
   Третий, полный абсолютного довольства жизнью, вздох вырвался из моей груди, когда я, распаренный и вымытый до скрипа, закутанный в льняную простынь, устроился на веранде и, отхлебнув пенного пива из тяжёлой литровой кружки, поставил её на стол, где громоздились тарелки с грудами закусок, вроде копчёной ряпушки, варёных раков, жареных в масле вирровых ушей и паучьих лап, очевидно, из тех, что мы с Граммоном притащили из выхода. А в центре стола возвышался пузатый дубовый бочонок с предусмотрительно вбитым краником. Дед, с довольной усмешкой наблюдавший за моими действиями, отставил свою любимую двухлитровую кружку в сторону и, подцепив пальцами одну из жареных паучьих лап, с аппетитом ею захрустел.
   - И что ты намерен делать с этим баронским сыночком? - Поинтересовался старый.
   - Я? Ровным счётом, ничего. - Пожав плечами, ответил я. - Узнаю, в городе ли его обидчица, и если её здесь нет, то пусть Граммон идёт куда хочет.
   - А если она до сих пор в Ленбурге? - Спросил дед.
   - Ему решать, но я предложил бы закупиться необходимыми для путешествия вещами и, выбравшись из города под видом ходока, отправиться в столицу, как он и намеревался изначально... если не соврал, конечно.
   - Стоящее уточнение. - Усмехнулся старый, и повернулся к неслышно возникшему на веранде Шарни. - Что случилось?
   Разумеется, слуга как всегда промолчал, и вместо ответа протянул деду какую-то записку. Прочитав её, старый покивал.
   - Передай мою благодарность лейтенанту. Кошель в прихожей на полке. - Приказал он и Шарни, кивнув, исчез из виду.
   - Подкуп стражи, серьёзно? - Улыбнулся я. - Дед, как низко ты пал! А как же твои принципы? И что скажет бургомистр?
   - Что б ты понимал, мальчишка. - Беззлобно проворчал в ответ старый, сжигая записку в пламени стоящей на столе лампы. - Это был не подкуп, а благодарность за услугу, которую лейтенант вовсе не обязан был оказывать. Можешь передать Граммону, что госпожа Расс и трое её телохранителей покинули город через имперские ворота, два дня тому назад.
   - Хорошая новость для Пира... но если ты ждёшь, что я прямо сейчас побегу сообщать ему эту новость, то ты сильно ошибаешься. - Заметил я. - Пока на столе есть хоть какая-то еда, а в бочонке плещется пиво, я с места не сойду.
   - Хех... приятно видеть, что моя учёба не прошла даром, и ты правильно оцениваешь, что в жизни действительно важно, а что лишь ненужная суета. - Глотнув из своей монструозной кружки и утерев с усов пену, усмехнулся дед, впрочем довольно быстро улыбка сошла с его губ и он заговорил серьёзно. - А теперь, по деталям вашего выхода...
   - Я же уже всё рассказал? - Удивился я.
   - Всё, да не всё. - Погрозив мне пальцем, отрезал старый. - Сколько раз в этом выходе, ты принимал ускоряющий набор, только честно?
   - Что, так заметно? - Поморщился я.
   - Для посторонних - нет. - Успокоил меня дед. - Но уж я-то всегда могу опознать последствия неумеренного приёма моих эликсиров. Этот желтоватый тон кожи, знаешь ли, достаточно красноречив.
   - Дважды за трое суток. - Признался я. Старый прав, пытаться надурить его в этом вопросе, можно считать делом совершенно бесполезным. Недаром же он считается одним из лучших алхимиков и зельеваров в городе, а следовательно и в империи... если не во всех освоенных землях, вообще.
   - Значит, дважды. - Задумчиво протянул дед. Щелчок пальцами, и рядом с ним материализовался слуга. - Второй набор, Шарни. Будь добр.
   Я скривился. Эта фраза была мне хорошо знакома, даже слишком. А потому, когда ушедший слуга вернулся с небольшим добротным, обтянутым кожей сундучком, снабжённым удобной ручкой для переноски, я ничуть не удивился. Как и его содержимому.
   Шарни моментально убрал со стола опустевшие тарелки, освободив место для работы и, заработав тем самым благодарный кивок деда, вновь нас покинул. На столешницу опустилась небольшая горелка, вроде той, что я таскаю на выходы, рядом с ней дед поставил реторту с узким горизонтальным носиком, пару низких стеклянных плошек и подставку с пятью плотно закрытыми пробирками с разноцветным содержимым. А вот и скальпель...
   - Ты знаешь что делать. - Прогудел дед, поведя рукой в приглашающем жесте. Вздохнув, я кивнул в ответ и, вытерев руки пропитанной обеззараживающим раствором тканью, решительно полоснул скальпелем по ладони. Кровь сначала закапала, а потом и побежала прямо в одну из плошек. Заполнив её наполовину, я прижал ранку поданным старым тампоном из марли и высушенного мха, пропитанного одним из дедовых эликсиров. Кровотечение тут же прекратилось, и я буквально ощутил, как стянуло кожу под тампоном. Всё же, зелья у старого получаются совершенно сногсшибательные. Тампон отправился на решётку над уже зажжённой, тихо гудящей горелкой и тут же исчез в яркой вспышке.
   Треть крови из плошки отправилась в реторту, а ещё одна ушла во вторую плошку. Я взял пробирку с ярко-синим экстрактом Римана и, с трудом вытащив добротно притёртую пробку, капнул жидкость в плошку. Лёгкое шипение и белый пар, поднявшийся над ней, показали начало реакции. Не дожидаясь, пока реактив полностью прореагирует с кровью, я закрыл пробирку и взял следующую, с зелёным содержимым... вытяжкой из корня пустынного златоцвета, если быть точным. Его следовало налить во вторую плошку, разбавив кровь в пропорциях один к одному, что легко было определить по рискам, нанесённым на плошку. Как я и поступил. Здесь реакции не было. Более того, кровь и вытяжка даже не смешались, так что зелёная жидкость легла поверх алой. Убедившись, что реактивы не реагируют, я открыл третью пробирку и, набрав в заборную стеклянную трубку точно отмеренное количество суспензии серой пыли, подлил её в плошку с кровью и вытяжкой златоцвета. Реакция была мгновенной! Кровь и вытяжка моментально перемешались, и получившаяся смесь пошла пеной. Не теряя времени, я выплеснул это непотребство в реторту, добавил туда же содержимое второй плошки и, закупорив, соединил её носик с торчащей из четвёртой пробирки трубкой. Сама пробирка, на дне которой плескалось небольшое количество ртути, была водружена на решётку горелки, и мы с дедом одновременно уставились на подсоединённую к ней реторту.
   Стенки пробирки медленно становились зеркальными, а содержащаяся в реторте ядрёная смесь реактивов невнятного бурого цвета, примерно с той же скоростью начала приобретать оранжевый цвет. Спустя минуту я выключил горелку и вместе с дедом уставился на кристаллы, в которые превратилось содержимое реторты. Оранжевые с чёрными ломанными узорами на гранях, они лежали на чёрном песке, в который превратилось остальное содержимое.
   - Что ж... могу сказать сразу. Напитка твоего организма почти прекратилась. Думаю, через неделю, чтобы не перегружать печень и почки, можно будет принять ещё один ускоряющий набор, а потом... потом, останется только ждать, когда организм закончит перестройку. - Задумчиво проговорил старый, не сводя взгляда с лежащих на дне реторты кристаллов.
   - И сколько придётся ждать? - Поинтересовался я, мысленно радуясь скорому завершению дедова эксперимента.
   - Неделю, может две. Финальная стадия не должна затянуться надолго. - Пожав плечами, произнёс дед. - Но это время я советую тебе провести дома, исключив любые нагрузки. Да и вообще, лучше тебе будет поменьше двигаться.
   - Почему? - Нахмурился я.
   - Взрывное изменение тканей, в том числе и нервных волокон може повлечь за собой некоторые побочные эффекты. - Медленно проговорил старый и, заметив моё возмущение, поспешил меня успокоить. - Это временно, только до завершения перестройки организма! Да и необязательно, так и будет.
   - Как "так"? - Уточнил я.
   - Ну... - Дед замялся. - Возможно нарушение координации, скачки чувствительности органов зрения, обоняния и слуха, ускорение метаболизма, нарушение работы вестибулярного аппарата...
   - Чего? - Опешил я от такой засады! Ещё бы, раньше дед не говорил, что его эксперимент, который длится уже три года может сопровождаться такими симптомами.
   - Чего-чего. Из сортира не вылезешь и блевать будешь дальше, чем видишь. - Буркнул старый. - Может быть...
   - Подожди, ты хочешь сказать, что через неделю я стану пьяным глухонемым слепцом, не знающим какой стороной поворачиваться к очку?! - Возмутился я.
   - Может быть. - Подчеркнул дед и развёл руками. - Дим, наш эксперимент, первый в своём роде. Раньше никто ничего подобного не делал, так что это лишь мои предположения. Вполне возможно, что ты вообще ничего не почувствуешь, но... предполагать нужно самое худшее, ты же знаешь.
   - Знаю. - Угрюмо кивнул я. - И тебя я хорошо знаю. Так что, могу предположить, что наличие таких подобных эффектов ты высчитал не сейчас, а ещё до начала эксперимента. Но предупредить меня об этом даже не подумал.
   - А это что-то изменило бы? - Приподнял он густую, но совершенно седую бровь. - Узнай ты об этих эффектах заранее, неужто отказался бы от проведения эксперимента?
   И я вынужден был признать, что он прав. Даже если бы старый счёл необходимым предупредить о таких "дополнениях", я бы всё равно настоял на проведении эксперимента. Уж больно серьёзные преимущества он сулит.
   Закрепление эффектов зелий известно давно. Со временем, в организмах людей постоянно принимающих эликсиры, даруемые ими свойства начинают проявляться даже без приёма зелий, правда, лишь в малом, можно сказать, остаточном виде, но это факт имеющий место и довольно широко известный как среди алхимиков и зельеваров, так и среди ходоков, которые и являются самыми частыми пользователями разнообразных эликсиров. Правда, считается, что такое закрепление, ни что иное, как эффект натренированности, то есть, наработанная организмом привычка. И до недавнего времени никто не пытался направленно развивать это свойство эликсиров, пока вопрос не заинтересовал моего деда. Было это десять лет назад, а через пять лет он сумел создать набор алхимических эликсиров, призванный не только расширить пределы физических возможностей принимающего их человека, как обычные зелья, но и максимально закрепить их, сделав неотъемлемыми качествами организма. Спустя ещё три года, отработав своё изобретение на подопытных животных, дед предложил мне испытать его творение на себе. Ну, покажите мне мальчишку, который отказался бы от такой возможности! Вот и я не смог, и теперь, кажется, пришла пора расплачиваться за своё решение. Впрочем, неделя мучений, не очень большая цена за такое... по-моему.
  

Глава 7.

   Визиты в Ленбургский собор всегда производят на меня неизгладимое впечатление. Так было и в этот раз. Как обычно, после выхода, утром следующего дня Дим отправился в собор, правда, на этот раз он шёл не один, а прихватил с собою Граммона, жутко недовольного ранним подъёмом и необходимостью куда-то идти без всякого завтрака. Правда, долго бухтеть баранёнок не стал. Для того, чтобы угомониться ему хватило одного сурового взгляда старика. Уж не знаю почему, но Пир, чуть ли не с момента встречи воспылал к деду моего носителя неподдельным уважением. Так что, стоило тому сделать замечание об необходимости визита в храм после выхода, как Граммон тут же проглотил все свои возражения и принялся собираться, благо этот процесс надолго не затянулся. Может из-за нежелания Пира вызвать неудовольствие хозяина дома, а может потому, что с выбором одежды у баранёнка был явный напряг. Зато она была чистой, за что следовало бы сказать спасибо Шарни, ещё вечером почистившему одежду гостя.
   Несмотря на будний день и, как следствие, отсутствие службы, в Доме было довольно много народа. Кто-то, в основном, из приезжих, пришёл из любопытства, всё же Ленбургский Дом, один из пяти великих храмов империи, кто-то заглянул в Дом за благословением перед грядущим выходом, а кто-то явился ради беседы со святыми отцами. Уж не знаю почему, но те же зельевары просто-таки обожают устраивать диспуты с церковниками, в основном на профессиональные темы, хотя, бывает, в процессе спора, они уходят в дебри философии с лёгким профессиональным флёром, вроде возможности использования частей тел искажённых тварей в целительских зельях. И надо заметить, что подобные споры, проходящие в открытую привлекают немало слушателей. Такая себе замена ток-шоу, порой, действительно весьма и весьма интересная. По крайней мере, пару раз мне приходилось уговаривать носителя задержаться в храме на несколько минут ради того, чтобы послушать очередную пикировку. Хотя, он и сам не особо сопротивлялся, особенно, когда спор участников касался тварей и Пустошей.
   Но в этот раз мы пришли за другим, а потому не стали задерживаться у северного крыла, где обычно и проходят гражданские диспуты. А полюбоваться красотой собора и мастерством его строителей, не дал Граммон, несмотря на демонстрируемое уважение к старику, явно не желавший терять время на бесцельные блуждания и рассматривание ярких цветных витражей, а потому сразу двинувшийся к хорам, где виднелись чёрно-белые одежды служителей.
   - Ходок Дим. - Довольно низкий, обволакивающий голос, больше подошедший бы какому-нибудь придворному ловеласу, нежели инквизитору, остановил нас на полпути к цели.
   - Инквизитор Тон. - Носитель не поленился отвесить святому отцу учтивый поклон. А следом за ним, похвастал манерами и баранёнок. Только глаза Граммона удивлённо расширились при виде алой мантии церковного служителя, остановившего наш бег через центральный неф собора. - Рад видеть вас в здравии.
   - Взаимно, Дим. Поверь, взаимно. - Губы инквизитора тронула еле заметная улыбка. - Говорят, в этот раз ты успел снять все сливки с Прилива?
   - Лгут, ваше преосвященство. Нагло лгут. - Помотал головой носитель. - Всего лишь показал окрестности своему знакомому. Позвольте представить, барон Граммон, третий сын владетеля Бордес. Его преосвященство, протопресвитер Меча, инквизитор Ленбурга, Тон...
   - Спица. - Закончил за Дима, Пир. Явно от неожиданности. Впрочем, инквизитор не обратил внимания на такую... невежливость.
   - Это прозвище я оставил вместе с плащом Великого Магистра Томарского Ордена, семнадцать лет назад. - Огладив ухоженную бородку, заметил церковник. - Рад знакомству, с сыном своего старого друга. Надеюсь, он жив-здоров?
   - Благодарю, ваше преосвященство. Батюшка пребывает в полном здравии. - Поклонился Граммон.
   - Замечательно. Замечательно... Надо бы наведаться к нему в гости. А то ведь уже двадцать лет не виделись. - Задумчиво произнёс инквизитор, мечтательно улыбнувшись. - До сих пор вспоминаю его рассказы о домашних виноградниках. Надо бы съездить, проверить, так ли хороши вина его баронства, как во времена нашей юности, да...
   - Отец будет очень рад визиту, ваше преосвященство. - Проговорил Граммон. - Он часто вспоминает о службе под вашим началом, можно сказать, что мы с братьями росли на рассказах о подвигах братьев-рыцарей.
   - Славно. Я рад, что мой друг не забывает о нашем прошлом. - Покивал инквизитор, но тут же, поведя длинным с горбинкой носом, спохватился. - Ох, совсем замечтался и позабыл о делах насущных. Полагаю, вы, юноши, пришли за очищением после визита в Пустоши?
   - Именно так, ваше преосвященство. - Кивнул Дим.
   - Что ж, идёмте. Для верных детей Церкви нашей, я найду время и силы. Брат Вран! - Обернувшись, произнёс святой отец в пустоту, из которой тут же соткался служитель в чёрной сутане и белоснежной накидке поверх неё. - Распорядись приготовить малую исповедальню. Я проведу таинство для этих двух юношей.
   Монах резко кивнул, что можно было заметить лишь по движению глубокого капюшона, под которым не рассмотреть лица, и исчез. Иногда, мне начинает казаться, что инквизитор набирал себе слуг там же, где дед носителя.
   - Идёмте. - Спрятав ладони в рукавах алой мантии, отец Тон развернулся на каблуках и двинулся через толпу снующих по храму людей, словно ледокол через тонкий лёд. Носитель отреагировал сразу, а вот Граммон явно завис, впрочем, уже через секунду он оправился и, нагнал Дима.
   - Ваше преосвященство, мы бы не хотели отвлекать вас от важных... - Начал было Пир, но был остановлен одним резким жестом руки святого отца, блеснувшей парой перстней с драгоценными камнями на пальцах.
   - Чушь, юноша. Помощь сыновьям Церкви нашей, вот действительно важное дело. Сохранение Света в душах людей и наставление их на путь истинный, вот предназначение святых отцов. Очищение скверны, посмевшей коснуться чистого сердца, дело достойное любого прелата. - Короткой отповедью оборвал Граммона инквизитор, но тут же смягчил тон. - Дела мирские и дела внутренние, церковные, которыми полна жизнь любого священника, не должны быть основанием для отказа от исполнения тех обетов, что мы возлагаем на себя вместе с саном. И не должно князьям Церкви, прикрываясь своим положением, забывать об обязанностях, возложенных на нас прихожанами и Кодексом.
   - Прошу прощения, ваше преосвященство. - Склонил голову Пир, до сих пребывающий в некотором ошеломлении от того факта, что таинство очищения для него будет проводить один из высших иерархов в империи. Собственно, я его прекрасно понимаю. Трудно ожидать, что один из самых одиозных князей Церкви не только обратит внимание на какого-то третьего сына заштатного барона, но и окажется на короткой ноге с твоим новым знакомцем, обычным ходоком, не способным похвастаться наследным гербом или именным кредитом в имперских банках. Вот только инквизитор Тон-Спица, так кокетливо отказывающийся от своего прославленного прозвища, плевать хотел на то, что приличествует его сану, а что нет. У этого весёлого дядечки, по слухам, не пропустившего ни одной мало-мальской заварушки в империи за последние сорок лет, вообще, свой взгляд на самые различные вещи. От того, как говорит дед моего носителя, он и тянет лямку на окраине империи, а не заседает в Поместном Соборе, как того требует его сан протопресвитера Меча, то есть, главы всего военного духовенства империи. Спрашивается, откуда мне всё это известно? Так ведь, не только дед носителя расспрашивает меня, я тоже в долгу не остаюсь, стараюсь ликвидировать пробелы в знаниях о мире. А у меня их мно-ого! Вот, как-то так и получается.
   Пока я размышлял о встретившем нас инквизиторе, он успел провести Дима и Пира в приготовленную для нас исповедальню, небольшую круглую комнату с каменными лавками вдоль стен и вечно сухой чашей небольшого фонтанчика в центре. Именно здесь святые отцы проводят так называемое таинство очищения, предваряемое беседой-исповедью, во время которой, священники определяют наличие тьмы в теле исповедующегося, по каким-то одним им известным признакам. Дим настаивает, что они никогда не ошибаются, но... мне в это как-то слабо верится.
   Исповедь носителя и баранёнка была больше похожа на приключенческий рассказ, но инквизитора, похоже, это более чем устраивало. А вот во мне проснулось любопытство. Никогда раньше, ни на одной из исповедей, я не чувствовал ничего подобного. Впрочем, после этого похода, я заметил, что стал ощущать окружающий мир несколько шире, чем раньше. Не физически, тут всё осталось как было, но вот эманации света и тьмы стали более... выпуклыми, что ли? Вот и сейчас, я явственно ощущал то, чего не замечал во время прежних визитов на исповедь. Или дело в священнике? Душа сидящего на скамье прелата ощутимо фонила... нет, даже не так, она источала свет, постепенно заволакивающий всё помещение. И эти эманации как-то странно реагировали на чувства носителя и его невольного помощника, которые они испытывали во время рассказа. Или в прошлые наши визиты на исповедь, было так же? Не помню... Как такое может быть? У меня же идеальная память на всё, что происходило вокруг меня с момента осознания! Но... А этот источаемый свет совсем не похож на действие благословения, что мы видели в Пустошах. Рассказать? А не могу. Телом-то управляет Дим, а не я. И он почему-то умолчал о подставе, в которую вляпался баранёнок. Зря, инквизитор наверняка мог бы посоветовать что-то толковое. Может спросить его? Дим!
   "Прекращай нудеть, сосед". - Мысль носителя показалась мне какой-то уж слишком напряжённой. Странно, с чего бы вдруг? Я попытался "дёрнуть" Дима, но тот вдруг затолкал меня куда-то вглубь своего сознания, так что теперь я не только эманации света почти не ощущал, но даже с трудом мог расслышать, о чём говорит носитель с инквизитором. Последнего, я и вовсе перестал чувствовать. Вот ведь... ну может быть, Дим догадается расспросить этого церковника? Мне же интересно!
   В себя я пришёл, когда Дим с Пиром сидели в каком-то трактире и вовсю наворачивали сытный обед. Да так, что только за ушами трещало.
   - И что с тобой произошло, сосед? - Почувствовав, что я выполз из той дыры, куда он меня затолкал во время исповеди, спросил носитель. - Откуда это дурацкое желание поговорить с протопресвитером?
   - Не знаю. - После недолгого молчания, вынужден был признать я. Сейчас, мысли посещавшие меня во время исповеди казались полным бредом. А уж моё любопытство... нет, я признаю, что есть за мной такой грешок, любознателен не в меру, но с моим нынешним положением, это вполне нормально. Раз уж мне почти недоступны остальные удовольствия, то хотя бы радость познания остаётся в полном моём распоряжении. И тем не менее, такого безоглядного любопытства и наплевательского отношения к чужим секретам, за мной никогда не водилось.
   - Странно, а я во время разговора ничего подобного не чувствовал. Да и Граммон тоже, по крайней мере, лишнего не болтал. Интересно... Так, сосед, отныне, на всех исповедях ты будешь забиваться так глубоко, чтоб даже я тебя расслышать не мог. - Заключил Дим, выслушав мои сбивчивые объяснения. И честно говоря, я не стал ему возражать. Эффект от действий прелата меня напугал... до мокрых штанов. Это ж не человек, а пентотал ходячий! Эспэ сто семнадцать, чтоб его!
   - Это что такое? - Вновь возник носитель.
   - Сыворотка правды. - На автомате ответил я и, чуть подумав, добавил, - наверное... мне так кажется.
   На этом наш разговор заглох. Я сосредоточился на себе, а Дим с головой ушёл в обсуждение с Пиром стоимости различных трофеев из Пустошей вообще, и возможностей по продаже доставшихся баранёнку коконов с искажёнными ящерицами, в частности. Причём, эти двое так увлеклись, что расправившись с обедом, тут же отправились домой к старику, куда Дим принёс добычу Пира, вместе с заказом своего деда. И теперь, эти два оболтуса решили не откладывать дело в долгий ящик и, отнести трофей на оценку кому-нибудь из алхимиков. Доверять эту процедуру деду, Дим отсоветовал. Дескать, тот настоящей цены не даст, чисто по-родственному.
   Следующие несколько часов прошли для меня как в тумане, носитель что-то делал, с кем-то спорил и о чём-то договаривался, а я всё пытался привести себя в порядок. Инквизитор явно натворил какую-то гадость с моим сознанием, потому как по-настоящему я оклемался только когда Дим, устроившись на заднем дворе нашего постоялого двора, занялся тренировкой. Почувствовав на щеке лёгкий ветерок и тепло пригревающего солнца, а в руке шероховатую рукоять фальшиона, я наконец смог отбросить дурные мысли и окончательно успокоившись, полностью отдался чётким, выверенным движениям фехтовального искусства, в очередной раз убеждаясь, что мой носитель действительно талантливый боец. Не поединщик, именно боец, которому плевать, какой клинок держит его рука. Каждое движение чётко, экономно и смертоносно. Кайф!
  

Глава 8.

   Никогда ранее я не ощущал ничего подобного тому, что выдал сосед во время нашей беседы с инквизитором. Это было как зуд где-то в голове, непроходящий, требовательный и... очень неприятный. Пришлось временно надавить на явно пребывающего не в себе духа и упрятать его поглубже в сознание, иначе, боюсь, ещё несколько минут, и мне передался бы терзавший соседа словесный понос. Не то что бы я не доверял протопресвитеру Тону, или считал необходимым всерьёз скрывать от него некоторые моменты нашего выхода, но и разглашать их без разрешения Граммона, я не имел права, а судя по состоянию соседа и передававшимся мне от него ощущениям, дело к тому и шло. Уж очень сильно повлияли на меня так неожиданно усилившиеся эмоции духа.
   "Выпустил" я его, лишь когда мы покинули Дом, да и то, с великой осторожностью. Но судя по всему, сосед успел прийти в себя, и больше не собирался выкидывать коленца, сподвигая меня на неумеренную болтливость. И то хлеб. Хотя таким мрачным я помню духа лишь в первые моменты после его самоосознания. Тогда, он чуть ли не неделю пребывал в совершенном раздрае, да и у меня всё валилось из рук, а дед всё никак не мог понять, что со мной происходит. В общем, поволноваться пришлось всем, и боюсь, если бы не вовремя подоспевшая помощь всё того же протопресвитера, к которому в конце концов меня оттащил старый, кто-то из нас двоих вполне мог поехать крышей, по меткому выражению соседа. И я даже не знаю, что хуже, собственное сумасшествие или наличие сумасшедшего духа в моём разуме. Счастье ещё, что инквизитор разобрался в происходящем и сумел примирить нас обоих с новой реальностью.
   В этот раз было попроще, дух довольно быстро оклемался и вновь стал походить сам на себя. Для этого ему хватило лишь двух моих утренних тренировок с уходом в транс. Как он сам признался, в такие моменты он ощущает себя почти живым, а я, на радостях, что он перестал давить своим паршивым настроением, даже пообещал духу как-нибудь попробовать поесть в состоянии транса. Всё, мир и покой были восстановлены, а сосед преисполнился радостного ожидания этого прекрасного момента. М-да, как мало некоторым нужно для счастья, кто бы мог подумать?
   Был и ещё один момент, который я посчитал плюсом, но это было прямое следствие самого происшествия на исповеди. Теперь, дух не рисковал высказывать еретические рассуждения о том, каким образом сильные мира сего получают очищение от сопутствующих их деятельности неблаговидных поступков. Ещё бы, единожды ощутив, на что способен Свет животворящий, десять раз подумаешь, прежде чем выдавать подобные глупости! По крайней мере, когда я напомнил духу о нашем споре в Пустошах, он так и заявил. Дескать, пока ни в чём не убеждён, но будет думать. Ну, хоть что-то. И я очень надеюсь, что в будущем он получит ещё достаточно оснований для понимания всей глупости его недавних утверждений. Не хотелось бы однажды обнаружить в себе почерневшего духа, ведь это событие закончится для него неминуемой и окончательной смертью, возможно от руки того же протопресвитера Меча, а я уже как-то привык к его язвительности и... что тут скрывать, к самому обществу понимающего и очень тактичного собеседника. Мало кто может похвастаться таким товарищем.
   - "Вот спасибо, я польщён". - Чуть ли не промурлыкал сосед, нагло подслушавший мои размышления. - "И ничего я не подслушивал, ты сам обратился ко мне!"
   На этот раз в тоне духа явственно послышались нотки недовольства. Бывает. Иногда, размышляя о соседе, я действительно непроизвольно обращаюсь к нему, и тогда выплывают такие вот "косяки", как их называет дух. Но, по крайней мере, я уже не путаюсь в наших эмоциях, как это было ещё полгода назад, когда мы только привыкали к обществу друг друга.
   От размышлений меня отвлёк Пир с предложением пройтись по лавкам зельеваров и алхимиков, чтобы пристроит его личный трофей. Что ж, толковое предложение, надо заметить. В отсутствие хорошего советчика, он вполне способен прошляпить торг за коконы. Опыта-то ноль. Да и мне всё равно надо выбраться в город. Пора исполнить давнюю мечту и оплатить житейский взнос, пока я опять не просадил все деньги на очередную "фишку" для своей экипировки, или не польстился на очередную, фиг знает, когда ещё могущую пригодиться карту Пустошей. Дурная привычка, отказаться от которой, я не в силах. Решено! Идём сдавать коконы ящериц, а после прямым ходом в ратушу!
   Утро выдалась удивительно прохладным для середины лета, так что идти по улицам города было просто приятно. Ветерок холодит кожу, пыль прибита утренней росой... Я вдохнул воздух полной грудью и довольно улыбнулся. Да уж, Ленбург, это не какой-нибудь там графский городок, где помои выливаются прямо на головы прохожим, а канализация отсутствует в принципе. Никакой вони и потоков нечистот на тротуарах, никаких конских яблок на мощёных брусчаткой улицах, за чем следят вездесущие дворники, коршунами набрасывающиеся на отходы жизнедеятельности лошадей и полукровок, появляющиеся на их территории. Ещё бы, за лень и нерадивость им грозит быть битыми городским катом, а страже, обнаружившей такого лентяя, причитается премия. Небольшая, но на посиделки в таверне всем сторожевым дозором, вполне достаточная. И честно говоря, я в недоумении, почему до такого простого принципа не додумались в других городах. По крайней мере, там где мне довелось побывать... в четырёх из пяти городов грязь на улицах была непролазной, а вонь! От неё просто резало глаза. Пятым же городом был Нойгард - столица империи, и вот там всё было организовано точно так же, как у нас в Ленбурге, даже ещё жёстче, потому как палками бьют не только нерадивых дворников, но и обывателей, мусорящих на улицах. А с дворян дерут штрафы и немалые.
   Шестьдесят золотых. Ровно столько выручил Граммон за два кокона искажённых рождением чёрного пятна, тварей. По тридцать монет за каждый кокон. А потом мы отправились в ратушу, где и зависли на целый день. Пришлось даже возвращаться туда по окончании полуденного отдыха, прерывающего работу даже вышколенных бургомистром чинуш. Но зато, на постоялый двор я вернулся, имея в кармане заветный свиток "жильца". И меня даже не расстраивал тот факт, что пришлось обещать Граммону сопровождать его во время завтрашних закупок. Всё честно, он составил мне компанию сегодня, не дав загнуться со скуки, пока работники пера и чернильницы решали вопрос выдачи свитка, а я помогу ему завтра немного сэкономить на покупках.
   Сэкономили, называется. На следующий день, Пир спустил большую часть вырученных за коконы денег в лавках Привратного рынка. Конечно, пятьдесят золотых, это не предел для ходока собирающегося на выход, но ведь Граммону это и не было нужно, а для путешествия по империи, сумма вышла серьёзной. Впрочем, тут ему жаловаться не на что, из Пустошей-то Пир выбрался только что не голышом, а остававшиеся на одном из постоялых дворов Ленбурга вещи, очевидно, прихватили с собой его бывшие телохранители. Но зато, он обзавёлся вполне приличной экипировкой, надёжным оружием и, с моей подачи, неплохим скакуном-полукровкой, что можно считать его удачей, поскольку "дрессировщики", как называют специалистов по приручению и выведению потомства от тварей, довольно редко выставляют на продажу смесков домашних животных и очищенных искажённых. Реже, пожалуй, попадаются на торгу лишь чистокровные твари прошедшие очищение, но и стоят они на порядок дороже, в чём нет ничего удивительного, поскольку далеко не всякий дрессировщик возьмётся за укрощение чистокровки. Собственно, именно поэтому "укротители" и являются элитой, можно сказать, аристократией среди дрессировщиков. Как мой сосед по постоялому двору, например, которому я и помог чуть поправить толщину кошелька, "сосватав" дрессированного им полукровку Граммону. Конечно, это не дарагонский жеребец, но скакун достойный, выносливый и резвый, дядюшка Вол своё дело знает. В общем, то что нужно для долгих путешествий по освоенным землям. Да и Пиру он приглянулся.
   Конечно, понять по закупкам моего знакомца, что он решил как можно скорее покинуть Ленбург, было несложно. Как и тот факт, что перед отъездом он непременно пожелает посетить место своего несостоявшегося убийства. Я же помню его истерику о дедовом клинке, так что если бы не епитимья, наложенная на нас так изумившим Граммона протопресвитером Тоном, из-за которой пришлось отложить вообще любые выходы из города, он бы уже с визгом нёсся в Пустоши. А так, пришлось ждать целую неделю, деля свободное время между исполнением той самой епитимьи, выражавшейся в работе для госпиталя и вечерними посиделками с ходоками в городских трактирах. Хвала Свету, что в запреты епитимьи не входит употребление вина... а вот визит в Весёлый квартал пришлось отложить.
   Протопресвитер был очень убедителен, и искренне не советовал появляться у весёлых девиц в ближайшие дни. Правда, увидев на выходе из собора толпу запылённых томарцев, явно только что прибывших в Ленбург, я пришёл к выводу, что это была одна из своеобразных шуточек его преосвященства, с помощью которой он позаботился о досуге своих бывших подчинённых и напомнил мне об одной из выходок, когда наша команда, вернувшаяся из в прямом смысле убийственного выхода, сдав трофеи, сняла на три дня самый дорогой весёлый дом города, оставив с носом заглянувших в Ленбург братьев-рыцарей Томарского ордена. Но, честное слово, иногда шутки нашего инквизитора лучше "не понимать". Тем более, что томарцы - ребята злопамятные и всегда рады не только порубать нечисть в шматы, но и просто почесать кулаки о челюсти ближних и дальних своих. К тому же, боюсь, что многие из ныне прибывших в Ленбург, прекрасно помнят "бой за салон тётушки Ильмы", влетавшие в их головы цветочные горшки и их меткого метателя, так что лучше последовать доброму совету инквизитора и некоторое время держаться подальше от Весёлого квартала, который рыцари наверняка оккупировали чуть больше, чем полностью. Кроме того, у меня за спиной теперь нет команды, а надеяться, что Пир сможет прикрыть мне спину в таком бою... как минимум, глупо.
   В общем, приняв к сведению совет его преосвященства, мы с Граммоном честно держались в стороне от Весёлого квартала, и коротали вечера в трактирах. Именно там, в известной всем ходокам "Старой Жабе", я и встретил безбашенного браконьера, затеявшего в Пустошах охоту на жвальня. И, разумеется, поспешил рассказать о нашем оригинальном знакомстве, сидящим за нашим столом ходокам. Сплетня моментально облетела трактир, так что... думаю, парень чувствовал себя очень неуютно, когда на нём скрестились взгляды всех без исключения присутствующих.
   - Новенький, значит. - Окинув взглядом бывшего охотника, нервничающего, но пытающегося выглядеть невозмутимым, прогудел Андрэс с говорящим прозвищем "Толстый" и, почесав заросший щетиной двойной подбородок, чему-то кивнул. - Охотник, значит...
   - Браконьер, скорее. - Поправил я, пожалуй, старейшего из действующих свободных ходоков, не ушедших под крыло цеха. Тот снова кивнул и, обведя взглядом насторожившихся собратьев, ухмыльнулся.
   - А что? Похож. Возражения есть, судари мои? - Вопросил он притихший зал, и тот потонул в довольном рёве ходоков. Андрэс же протопал к стойке, где сидел новичок и хлопнул того по плечу. - Проставляйся, Браконьер. И не забудь отдельно поблагодарить своего "крёстного". Если б не он, ходить тебе ещё пяток лет в молодых да ранних.
   Я отсалютовал пребывающему в недоумении ходоку кружкой с пивом, и кивком пригласил к нам за стол. Надо же познакомиться по-человечески со своим первым "крестником", объяснить, что к чему... Хех, вот не ожидал, что так получится.
   - И что это было? - Спросил Пир, всё это время с любопытством наблюдавший за происходящим в зале.
   - А вот сейчас крестник подойдёт, объясню. - Отмахнулся я. Рассказывать дважды одно и то же, мне совсем не хотелось. Но прежде чем Браконьер добрался до нашего стола, рядом оказались две подавальщицы, вооружённые десятком пивных кружек каждая. Тагир - хозяин "Старой Жабы", явно не стал дожидаться, пока новичок придёт в себя, и тут же обеспечил проставу. Хитрец! Чёрта с два теперь Браконьер откажется оплачивать угощение!
   - Что здесь происходит? - Это был первый вопрос, что задал новичок, устроившись напротив меня за столом.
   - Посвящение одного везучего новичка в полноценные ходоки. - Улыбнувшись, ответил я.
   - А если... добавить подробностей? - Нахмурился тот.
   - Ну, для начала, давай познакомимся. - Я протянул руку "крестнику". - Дим-Гренадёр, свободный ходок имперского города Ленбург. А это мой хороший приятель, барон Граммон, третий сын владетеля Бордес.
   - Рус. - Коротко кивнул новичок, и я погрозил ему пальцем.
   - Рус-Браконьер, свободный ходок. Привыкай, отныне тебя здесь будут звать только так. И да, поздравляю. Ты побил все рекорды по скорости признания. Обычно, прежде чем ходок получит прозвище, должен пройти не один год. Конечно, не пять, тут Толстый слегка... загнул, но года два в статусе "малька" тебе пришлось бы погулять, это точно.
   - Тогда почему... - Рус обвёл рукой зал.
   - Я рассказал им о нашей встрече в Пустошах и твоей игре в пятнашки со жвальнем. - Объяснил я. - Поверь, если ходоки и ценят что-то не меньше, чем опыт и умение, то это удача. А у тебя её, хоть отбавляй, иначе из Пустошей ты в этот раз не вернулся бы. Так что нет ничего странного в том, что эти господа посчитали, будто ты отлично впишешься в нашу весёлую компанию. Правда, стоить это тебе будет не меньше пяти золотых. - Я кивнул в сторону одной из снующих меж столов подавальщиц загруженных десятком пивных кружек разом, и лицо Руса вытянулось.
   - Во попал! - Протянул он, поняв, за чей счёт весь этот банкет, но тут же сосредоточенно взглянул на меня. Допрос?
  

ЧАСТЬ III. ОТ КАЖДОГО ПО СПОСОБНОСТЯМ

Глава 1.

   Как я и говорил, фамильное оружие Граммона, найденное нами на месте того неудачного покушения, было больше похоже на изрядно погрызенную зубочистку, зачем-то завёрнутую в куски разлохмаченной кожи. Ещё большее сходство с ней, шпаге добавляли торчащие тут и там деревянные щепки ножен, измочаленных донельзя. Когда Пир попытался извлечь из них шпагу, ножны просто рассыпались, повиснув на лоскутах кожи, а клинок... ну, у бредней очень крепкие зубы, а сталь шпаги если и была когда-то освящена, то это было так давно, что все последствия благословения Светом давно выветрились, так что никакого неудобства тварям оно доставить не могло. Впрочем, если отдать шпагу в руки хорошему мастеру, он ещё вполне может вернуть её к жизни... или, в крайнем случае, сделать из остатков неплохой вертел. У отправившегося с нами за компанию, Руса хватило ума высказать эту мысль вслух. Зря он так. Пир тут же записал Браконьера в личные враги. Не, до убийства дело, конечно, не дойдёт, но пару фингалов, баранёнок ему точно нарисует. По крайней мере, постарается. По глазам вижу. Да, общение с ходоками изрядно Пира испортило. Он умудрился всего за неделю растерять всю свою надменность и великосветские замашки, и теперь во время обеда на постоялом дворе, его руки уже не рыщут по столу в поисках пятого ножа или десятой вилки, довольствуясь поясным походным набором, пусть и серебряным. Так же, Пир не считает зазорным сойтись с кем-нибудь на кулачках, а в кабацкой драке и сам готов приласкать чем-нибудь тяжёлым любого идиота, схватившегося за оружие. В общем, приобретает человеческий вид, наш баранёнок, растёт над собой! Что не может не радовать, а то каждый раз как гляну на дворян, приезжающих в Ленбург, так плеваться хочется. Придурки расфуфыренные.
   - Что ж я отцу-то скажу... - На обратном пути в город, Граммон вновь завёл траурную песнь о своём оружии.
   - Отдашь шпагу моему деду, он вернёт ей нормальный вид. Отцу скажешь, что за этим и ездил в Ленбург. - Отмахнулся я. Был бы рядом Рус, можно было бы не обращать внимания на нытьё Пира, но Браконьер, проехав с нами до места покушения и полюбовавшись "работой" бредней, попросил отвести его скакуна обратно в город, а сам, как и предполагал изначально, отправился в выход. Так что, причитания Граммона на обратном пути, мне пришлось выслушивать в одиночестве и в конце концов он меня так достал, что я решил похлопотать за него перед дедом, хотя старый редко берётся за подобные заказы, но чего не сделаешь, ради собственного душевного спокойствия?!
   Граммон, кстати, удивлённо замолк, но почти тут же довольно просиял. Ну, дитё дитём... и как оно всё в нём уживается? Вроде, посмотришь, нормальный, вменяемый человек, а в следующую секунду - типичный избалованный недоросль! Ха! Обрадовался моему обещанию? Ну-ну, пусть радуется, пока цену не узнает. Клинки дедовой обработки, даже самой простой, меньше пары десятков золотых не стоят, так что...
   - "А они у Пира есть?" - Ехидно заметил мой сосед, внимательно прислушивавшийся к происходящему. А как же, пусть мы и не в руинах, но Пустоши, есть Пустоши, здесь нужно держать ушки на макушке.
   - Должны быть. - Мысленно ответил я духу. - По крайней мере, по моим расчетам, у него в кошельке звенит не меньше полусотни монет. На приведение клинка в порядок и простую обработку хватит с лихвой.
   - "Ага, хватит, конечно, а по пути в Нойгард, он святым духом питаться будет!" - Фыркнул сосед.
   - Это ещё что такое? - Не понял я, но тут же одумался. - Извини. Забыл.
   - "Осмелюсь заметить, это моя отмазка". - Деланно обижено отозвался тот, заставив меня улыбнуться. Да уж, точнее не скажешь. Прав, зараза бесплотная.
   - "От куска мяса слышу!" - Вот и поговорили.
   Дед действительно опустошил кошель Граммона на добрых двадцать пять золотых, не забыв вволю поторговаться... и выплатить мои законные пять монет за приведённого клиента. Пир долго фыркал и бесился, но спустя два дня, потребовавшиеся деду на работу, его гнев сошёл на нет, точнее, был перебит другой эмоцией...
   - Что это? - Ткнул пальцем в основание клинка Пир, после испытания шпаги и её свойств. Надо сказать, что таким радостным и довольным я нашего баранёнка ещё не видел. А уж его вскрики: "ну, всё как дед описывал!", до сих пор стояли у меня в ушах. Но в тот момент, когда он обратил внимание на клеймо, тон Граммона резко изменился.
   - Клеймо мастера-артефактора. - Пожал я плечами, переглянувшись с довольно ухмыляющимся дедом.
   - Я вижу! Но клинок-то, новый! А клеймо на нём старое! Вы понимаете, что увидев такую подделку, цех алхимиков не успокоится, пока не отрубит руки изготовителю?!
   - Отрубит руки? Мне? Какой кошмар! - В почти натуральном испуге, заломил руки старый, и тут же договорил абсолютно спокойным тоном. - А собственно, за что?
   - За использование чужого клейма! - Отрубил Пир.
   - И где ж ты нашёл здесь чужое клеймо? - Ласково спросил дед и, поймав недоумевающий взгляд Граммона, вздохнул. - Это моё клеймо. Уже восемьдесят восемь лет. И шпагу эту я помню. Она была моим экзаменом мастерства в гильдии. Её потом, насколько я помню, выкупила казна для награждения, как я понимаю, твоего предка. Потому я и сумел восстановить клинок со всеми его свойствами так быстро. Или ты думаешь, что кто-то может повторить чужую работу со всеми её секретами, всего за два дня?
   - Вы шутите. - Хриплым голосом проговорил Граммон, но увидев абсолютно серьёзное лицо моего деда, с шумом втянул в себя воздух, - в столице, клинки с таким клеймом продаются не меньше, чем за полторы-две сотни золотых.
   - Разумеется. - Кивнул старый. - Если бы я установил на них меньшие цены, у меня просто не осталось бы времени на исследования. А я очень не люблю, когда меня отвлекают от любимой работы.
   - Но я же заплатил...
   - За тебя просил мой внук. - Беспечно пожал плечами старый и, ухмыльнувшись, договорил, - к тому же, сейчас у меня всё равно вынужденный перерыв в работе, пока эксперименты доходят до кондиции, а сидеть без дела я не люблю. Так что, считай, что ты вытянул счастливый билет.
   - Благодарю вас. От имени всего рода Граммон благодарю. - Убийственно серьёзный, Пир не поленился сделать два шага назад, и отвесил глубокий поклон. Мало того, баранёнок ещё и подарок сделал. Подошёл и надел мне на шею свой оберег, на миг покрывшийся искристыми разводами, и тут же вновь превратившийся в обрамлённую золотом, белую пластинку из материала, похожего на тот, из которого сделан мой дневник-бестиарий.
   Из Ленбурга, Граммон уезжал в совершеннейшей эйфории. А я, проводив баранёнка до ворот и убедившись, что он действительно уехал, облегчённо вздохнул. Ну, достал он меня за последние два дня своими дифирамбами деду. До самых печёнок достал! А старый и рад. Ещё и меня подкалывал, мол, видишь, как меня ценят, не то что ты, неуч неблагодарный... Тьфу!
   Вечер в "Старой Жабе" не задался с самого начала. Уже при входе в одно из самых любимых свободными ходоками заведений, сосед заворочался и забормотал что-то о "тяжёлой атмосфере". На мою же просьбу пояснить, что он имеет в виду, дух только неопределённо фыркнул. "Сам поймёшь", проговорил он нехотя, и я, потянув на себя ручку массивной входной двери, вошёл в зал с низкими закопчёнными потолками и чисто выскобленными полами из каменного дуба. К моему удивлению, несмотря на недавно окончившийся дневной перерыв, вся чёртова дюжина столов была занята, и лишь у длинной стойки оставалось несколько свободных мест. Туда-то я и направился, на ходу отмечая слишком тихие застольные разговоры и общую подавленность. Действительно, тяжеловато как-то.
   Устроившись на высоком и тяжёлом табурете у стойки, я кивнул в ответ на приветствие Тагира, принял у него из рук литровую кружку пива и, оглядевшись по сторонам, вновь перевёл недоумевающий взгляд на хозяина трактира.
   - Траур у нас. Зельевары и алхимики заключили мёртвый ряд с цехом ходоков. Отныне, все они закупаются только у ваших коллег... по жёстким ценам. - Поняв меня без слов, пояснил Тагир, и я тихо выругался. Ведь Зюйт же предупреждал! Как я мог об этом забыть?!
   - "У нас других проблем хватало". - Тут же подал голос сосед. Успокоил, называется...
   - Полагаю, это не все новости? - Произнёс я, и хозяин "Старой Жабы" кивнул.
   - Разумеется. Синдик Робар заявил, что приостанавливает набор в цех ходоков. Дескать, пока их и так достаточно.
   - А вот это уже совсем плохо. - Приуныл я. - Значит, решил дождаться, пока у нас в карманах одна медь останется, а потом вломит такие условия, что...
   - Верно мыслишь, Гренадёр. - Толстый Андрэс нарисовался рядом тихо и незаметно... ну что тут скажешь, не зря же он из "золотого десятка свободных" не вылезает! - Прижал нас Робар. И сильно. Общество решило дождаться возвращения из выхода всех наших, будем большой круг собирать, да думу думать. Так что, если были мысли в Пустоши сходить, погоди. Ты нужен будешь на совете.
   Это понятно. В Круге должны присутствовать все ходоки, заработавшие собственное прозвище, такова традиция. Но вот тот факт, что Андрэс счёл необходимым отдельно упомянуть о необходимости моего присутствия... хм, да если ещё учесть принятое ходоками "имянаречение" Руса-Браконьера, то есть все основания полагать, что... вот ведь!
   - "Ты о чём, Дим?" - В тоне соседа сквозило непонимание.
   - Дать прозвище ходоку может либо его команда, числом не менее трёх человек, либо стольник Круга.
   - "Это ещё кто такой?" - Удивился дух.
   - Свободные ходоки, не входящие в цех, для решения некоторых вопросов избирают из числа наиболее опытных участников Круга, дюжину "стольников", или, как ещё называют таких выборных - застольную дюжину. Их решение - закон для всех свободных ходоков, но какие именно вопросы будут находиться в ведении дюжины, решает весь Круг. Как только решение проблемы найдено, дюжина слагает с себя полномочия. В общем-то право имянаречения у стольников, это такая же временная привилегия, как, например, и право призвать на помощь в решении поставленной перед дюжиной задачи, любое количество свободных ходоков.
   - "Хочешь сказать, что тебе прочат место стольника в созываемом Круге?" - Протянул сосед.
   - Других вариантов не вижу. - Пожал я в ответ плечами.
   - "А ты не слишком молод для такого назначения?" - Мягко поинтересовался дух.
   - Полагаю, что ответ кроется в моих связях. - Честно признал я. - Без них, не видать мне места за столом, как своих ушей, ещё лет десять-пятнадцать.
   - "Может, я чего-то не понимаю, но причём здесь твои гипотетические связи?" - Недоумённо спросил сосед.
   - А если подумать? Чуть-чуть. - Фыркнул я. - Застольную дюжину изберут для решения проблемы с цехом ходоков и грядущим уменьшением заработков на заказах зельеваров и алхимиков. А кто из свободных может похвастаться хотя бы шапочным знакомством с главами всех цехов, как бывшими, так и нынешними? О Церкви и связях в Ратуше, я и вовсе молчу. Или нужно напомнить, кто занимает там должность первого советника?
   - "Торможу". - Искренне покаялся дух, но тут же оживился. - "Кстати, а ты знаешь, что кое-кто в зале прямо-таки горит желанием с тобой пообщаться?"
   - И кто же? - Насторожившись, услышав насмешливые нотки в тоне соседа, я деланно лениво окинул взглядом зал трактира и... "споткнулся" о выразительный взгляд зелёных, как весенняя трава, глаз в обрамлении пушистых ресниц. Требовательный такой взгляд. А если учесть, что его обладательница в этот момент весьма выразительно поигрывала гардой-корзиной легионерского палаша... Вот ведь! Эх, и делать вид, что не заметил, уже поздно. Ну да ладно. Как там говорил сосед: "Повинную голову меч не сечёт", да? Проверим.
   - "Ave, Caesar. Morituri te salutant!" - Торжественный тон, которым дух произнёс эту абракадабру, мне не понравился.
   - Что это было, сосед? - Спросил я, слезая с высокого табурета и, глубоко вздохнув, направился к не перестающей сверлить меня грозным взглядом, девушке в зелёном охотничьем костюме.
   - "Слався, Цезарь. Идущие на смерть приветствуют тебя". - Отозвался дух и добавил, - "только не спрашивай, кто такой этот цезарь, всё равно ответить не смогу. Не помню".
   Сказал и... исчез из моего сознания. Бросил на растерзание этой... тигрице и сбежал. Вот чуйка у этого духа, а?! И не скажешь, что он её впервые видит! Гад...
   - Здравствуй, Белла. Давно не виделись. - Улыбнулся я, оказавшись рядом с первой красавицей свободных ходоков. Она холодно улыбнулась и... Хлоп! Мгновенно заалевшую от удара маленькой, но сильной ладошки, щеку обожгло болью. Вот и поздоровались.
  

Глава 2.

   Белла Ройн. Ласка Белла, как её называют ходоки, готова была взорваться, словно котёл с испорченным огненным зельем. А ведь день так хорошо начинался! Но нет, ей обязательно должен был встретиться этот паршивец Дим. От одного вида придурковатой улыбки этого... этого негодяя, Беллу чуть не затрясло. А уж когда он подошёл к ней и как ни в чём ни бывало, поприветствовал, у девушки окончательно зашёл ум за разум. Ничем иным свои дальнейшие действия, она объяснить не могла. Пощёчина, отвешенная Гренадёру, прозвучала просто оглушительно, Белле показалось, что этот звук был слышен на весь зал. И поднявшийся следом гул, свист и гогот ходоков, только подтвердил это предположение. Вспыхнув как маков цвет, она развернулась на каблуках и, быстро, но не бегом, сохраняя достоинство, вышла вон из трактира, оставив за спиной застывшего посреди зала мальчишку, осыпаемого шутками зрителей.
   Деревянной походкой дойдя до конца улицы, девушка замерла на перекрёстке, глубоко вздохнула и, наконец, сумев немного расслабиться и согнать предательский румянец, огляделась по сторонам. Открытая веранда небольшой кондитерской, от которой пахнуло заманчивыми ароматами ванили, корицы и миндаля, привлекла внимание Беллы. На миг задумавшись, девушка решительно кивнула, от чего её чёрные, словно вороново крыло, волосы, стянутые в низкий хвост, хлестнули по спине, и направилась к кондитерской. После встречи с Димом, ей определённо требовалось что-то, способное поднять настроение. А что может быть лучше для такой цели, чем свежайшие пирожные с заварным кремом?!
   Девушка устроилась за столом на открытой веранде и, заказав у моментально подлетевшей к ней разносчицы, весёлой рыжей девчонки, сласти и освежающий травяной сбор, уставилась куда-то в пространство. Впрочем, ненадолго. Уже через минуту, рыжеволосая пышка отвлекла Беллу от размышлений и, поставив перед ней заказ, задорно улыбнувшись, помчалась к другим гостям.
   - Беллс! - Вот... так она и знала, что этот мальчишка не успокоится!
   Девушка вернула так и не надкушенное пирожное на тарелку и подняла взгляд на стоящего перед её столиком Дима.
   - Гренадёр, иди куда шёл. - Буркнула она.
   - Так, уже. - Неловко улыбнулся Дим и, чуть потоптавшись на месте, уселся напротив. Рука Беллы против её воли подвинула тарелку с пирожными поближе к хозяйке. А нечего на них так смотреть!
   - Уйди, Дим. Просто, уйди. - Попросила девушка.
   - Не могу. - Так же тихо ответил тот. - Позволь хотя бы объясниться.
   - У тебя на это было полтора года, но ты предпочёл заниматься другими делами.
   - Как и ты. - Парировал Дим. - Иначе, почему ни в один из ста сорока шести визитов за прошедшие полтора года, я ни разу не смог застать тебя дома?
   - Пф. - Белла откинулась на спинку стула и, скрестив на груди руки, с недовольством посмотрела на Гренадёра. Уел. - Что ж, допустим, у нас обоих не было времени на встречи. Почему сегодня должно быть иначе?
   - Беллс! Пожалуйста! - Дим подался вперёд с такой силой, что стоящая на столике, посуда задребезжала от удара его торса о стол.
   - Ладно. Пять минут, Гренадёр. - Поджав губы, произнесла девушка. - У тебя есть пять минут и ни секундой больше.
   - Мне хватит. - Резко кивнул он и, порывшись в одном из своих подсумков, протянул Белле сложенное треугольником письмо. Девушка с подозрением взглянула на бумагу и протянувшую его руку, но после недолгого раздумья, всё же взяла послание. Развернув сложенную треугольником дешёвую бумажку, Белла вздрогнула, увидев знакомый почерк и... погрузилась в чтение. Письмо было коротким, но даже этих нескольких строк, написанных карандашом, хватило, чтобы по щекам девушки покатились непрошеные слёзы. А в следующую секунду, невесть как успевший выскользнуть из-за стола, Дим уже бережно прижимал к себе содрогающуюся в рыданиях Беллу.
  

* * *

   Я обнимал плачущую Беллс, прижимая её к своей груди, гладил по волосам и шептал какую-то чушь, пытаясь успокоить рыдающую девчонку, в которой сейчас вряд ли кто-то смог бы узнать неистовую Ласку, всегда гордую и неприступную, как Зимний Пик.
   Сквозь рыдания до меня донеслись какие-то слова, почти шёпот, срывающийся и неверный, будто порыв ветра. А когда прислушался... то, по спине продрал мороз. Руки разжались сами собой, и обессилено упали. Не ожидал я такого. Совсем не ожидал. А в следующий миг, Беллу прорвало и то, что она только что еле слышно шептала, вдруг вырвалось из неё в полный голос.
   - Почему он?! Почему не ты?!
   - Извини. - Сухо ответил я, поднялся с колен и, поправив перевязь с палашом, вышел на улицу. Больно, чёрт! Как же больно! Я думал, что нежелание Беллс... Ройн видеть меня, причиняет боль? Но по сравнению с тем, что я ощущаю сейчас, то была щекотка.
   Я сошёл с крыльца кондитерской, а в голове бился её крик, бился, и в такт его ударам о стенки черепа, в груди разрасталась пустота. Холодная и пугающая. "Почему не ты?!"
   Потому что он так приказал? Потому что, с развороченным брюхом он не мог идти, а Лей и Бран, которые могли бы нести Дея, уже два дня как служили кормом крысолакам в подземельях северной части руин? Потому что понимал, что от полусотни сбившихся в стаю бредней, нам вдвоём не отбиться и не уйти?
   - "Дим, очнись". - Требовательный голос соседа во мгновение ока резметал мои суматошные мысли.
   - Что? - Я вдруг понял, что стою на пороге кондитерской и бессмысленно пялюсь куда-то вдаль.
   - "Ага, ожил, уже хорошо. А теперь, возвращайся на веранду, оплати счёт Беллы, и тащи её домой". - Всё так же холодно, не терпящим ни малейших возражений тоном, потребовал дух. Да что он себе... - "Быстро, я сказал!"
   Я был так ошарашен все происшедшим, что даже не возразил. Послушно развернувшись на месте, я вновь вошёл в кондитерскую и, протопав на веранду, оказался рядом со столиком Бел... Ласки. Бросив короткий взгляд по сторонам и убедившись, что происходящее здесь не стало предметом интереса немногочисленных посетителей, я положил на стол серебряную монету и, подхватив тихо плачущую девушку на руки, двинулся к выходу. Никто не попытался меня остановить, никто не тыкал пальцами вслед, и это было хорошо.
   Оказавшись на улице, я свистом подозвал извозчика, к счастью, в этот момент проезжавшего мимо и, устроив на диване по-прежнему не реагирующую на происходящее Ласку, продиктовал адрес. Дорога до её дома заняла не больше пяти минут, так что, вскоре я уже стучал ногами в дверь дома Ройнов. Отворивший её слуга, увидев мою физиономию, хотел было захлопнуть дверь прямо перед моим носом, но узрев мою ношу, молча посторонился.
   То, что в этом доме мне не рады, я понял давно. Ещё на втором десятке визитов сюда, когда слуги прекратили даже отговариваться отсутствием "младшей хозяйки", и просто перестали пускать на порог. Вот и сейчас, стоило оказаться в холле, как возникшие из ниоткуда, двое дюжих охранников отобрали у меня мою ношу, и тот же слуга вновь отворил за моей спиной входную дверь. Молча. Что ж... пусть так. Я отвесил короткий поклон стоящему на лестнице хозяину дома, внимательно следящему за мной холодным взглядом и, не дождавшись ответной реакции, покинул дом Ройнов.
   Путь до постоялого двора, комнату в котором я так до сих пор и не удосужился сменить на более приличное жильё, прошёл в тишине. Дух молчал, я тоже. А о чём тут говорить?
   - "На самом деле, есть о чём". - Подал голос сосед. - "Но я не думаю, что ты сейчас в состоянии разговаривать. Так что, я подожду, пока ты немного успокоишься, а вот пото-ом...".
   - И на том спасибо. - Вздохнул я.
   - "Возьми у Арса бутыль чего-нибудь покрепче, завались в комнату и нажрись до поросячьего визга". - Неожиданно посоветовал дух.
   - Думаешь, поможет?
   - "Сегодня, вряд ли. А вот завтра..." - Непонятно отозвался сосед, но... я не стал забивать себе голову и просто последовал его совету. Зря!
   Утро было... мрачным, холодным, полным слабости и боли. А стоящий у постели, неизвестно чьей доброй волей, таз распространял такие миазмы, что... И почему я не сдох вчера?!!
   Кое-как справившись с бунтующим организмом, я умылся и, одевшись, сполз в обеденный зал. Арс встретил меня насмешливым взглядом, но хоть комментировать моё состояние не стал. Вместо этого, дождавшись, пока я устроюсь за столом и подставлю лоб прохладному ветерку залетающему в окно и, кажется, чуть облегчающему своим прикосновением моё состояние, хозяин постоялого двора чуть позвенел какими-то склянками, буркнул нечто невнятное одной из разносчиц и... через пять минут стол передо мной был заставлен посудой. От шкворчащей на сковороде яичницы с салом, меня перекосило. При виде графина с весьма мутным содержимым, чуть не вывернуло, а издевающийся Арс ещё и устроился напротив с двумя кружками, одну из которых он тут же наполнил пенным содержимым стоящего на столе кувшина. Пиво... Бр-р...
   - Это квас. - Заметив мой взгляд, усмехнулся хозяин постоялого двора и невозмутимо подвинул к себе сковороду с яичницей. - А это мой завтрак. Тебе же... вот.
   Он указал на стоящий чуть в стороне горшочек, накрытый "хлебной" крышкой и графин с какой-то мутной гадостью, сильно напоминающей своим видом тот перегон, на употребление которого я перешёл к концу вчерашней попойки. От этого воспоминания меня передёрнуло, и к горлу подкатил комок. Честно говоря, есть в таком состоянии мне не хотелось совершенно, но под потяжелевшим взглядом Арса, я смог справиться со своим организмом, и через минуту всё же подвинул к себе указанный горшок. Сняв с него крышку, я осторожно принюхался к содержимому и, как не удивительно, но организм, кажется, этот запах вполне устроил. Может попробовать?
   - Сначала, выпей это. - Хозяин постоялого двора перелил содержимое графина в стакан и протянул его мне. - Давай-давай, лечись!
   Вопреки моим подспудным ожиданиям, в графине оказался вовсе не "перегон", а...
   - Кое-кто утверждает, что для избавления от похмелья нет ничего лучше огуречного рассола. - Проговорил Арс, с усмешкой наблюдая, как я опрокидываю в себя содержимое стакана, и закончил. - Дилетанты, вот что я тебе скажу, Дим. Лучшее средство от похмелья, это рассол квашеной капусты и хорошая мясная солянка или уха, но обязательно острая, жирная и горячая. Лекарства надо принимать в комплексе. Так что, давай, работай ложкой и учись, пока я жив, а то, гляжу, дед твой эту сторону жизни в обучении стороной обошёл. Железом махать, зелья да эликсиры варить, это дело, конечно, правильное и полезное. Но ведь и пить уметь надо! А уж лечиться и подавно. Главное, не увлекаться.
   - В смысле? - Не понял я.
   - Сегодня сидишь здесь. Никуда не ходишь, ничего не делаешь. Сидишь и пьёшь квас, до самого обеда. - Неожиданно резко отозвался Арс. Кому другому я бы такой тон, пожалуй, не спустил, но с хозяином этого постоялого двора мы знакомы уже лет десять, и ещё три года я здесь живу. Можно сказать, под присмотром Арса я прошёл весь путь от "малька" до собственного прозвища и, кажется, в скором времени предстоящего мне стольничества. Да и сам он тоже из свободных ходоков, точнее, из тех счастливчиков, что смогли не только голову в Пустошах сохранить, но и собственным делом в Ленбурге обзавестись. Именно поэтому, я и не стал обращать внимания на его тон.
   - В уборную-то хоть, отлучаться позволишь? - Слабо улыбнулся я, чувствуя, как проясняется в голове и, не дожидаясь ответа, налёг на солянку. Действительно, помогает!
   - Даже если я тебе это запрещу и прикую к этой лавке, ты и её туда утащишь. - Усмехнулся Арс и пояснил. - Квас на травах, очищающий, так что в сортир будешь бегать исправно, каждые полчаса, уж ты мне поверь. Зато к обеду будешь в полном порядке.
   - Понял. Спасибо, Арс. - Я искренне поблагодарил хозяина постоялого двора, на что он только рукой махнул.
   - Было б за что! Все вы, молодые оболтусы, одну и ту же дурь творите. И невдомёк вам, что главное в хорошей попойке, не соревнование кто больше выпьет, а закуска и компания! Ничего, подрастёшь, поймёшь... если не сопьёшься, конечно. - Арс поднялся из-за стола и, махнув мне рукой, ушёл к своему любимому табурету за стойкой.
   - "Ну вот, мозги мы тебе прочистили, а теперь, рассказывай, что там у тебя за история с этой... Лаской". Сосе-ед!
  

Глава 3.

   Рассказ апатичного с похмелья Дима не стал чем-то удивительным для меня. Уж не знаю по какой причине, но... это казалось знакомым, правда, смутным как утренний сон, который забываешь почти сразу по пробуждении, и лишь случайное совпадение с ним в течении дня, заставляет удивлённо вскинуть голову. Так и здесь. Рассказ про уходящую от преследования группу... погибшие при отходе бойцы, ранение напарника, сковывающее любое продвижение вперёд и уменьшающее шансы на выживание до нуля. Правда, было и то, что выбивалось из этого ряда. Белла и Санна. Такие же участницы команды ходоков, которых попросту не взяли с собой в руины, поступив с ними примерно так же, как недавно Дим поступил с Граммоном. Подыскали неплохое убежище, зачистили его и оставили девушек, дожидаться возвращения основной части отряда. Решение, как пояснил Дим, было общим и вполне в традициях ходоков. Брать с собой женщин туда, где по бытующим среди ходоков слухам, велика возможность наткнуться на логово кровососов, отчего-то предпочитающих женское общество и чующих присутствие дам за километр, было сущей глупостью, а наткнуться вместо них на крысолаков, оказалось тотальным невезением. Именно эти твари вцепились в группу, когда она, набив заплечники трофеями, уже двигалась на выход из подземелий, и именно они порвали Лея и Брана.
   Дей погиб позже, уже на поверхности среди развалин домов. Ни Дим, ни сам командир отряда даже не успели понять, откуда вдруг вылез тот бредень. Точнее, как раз Дей что-то успел почуять и даже почти развернулся в сторону возможной опасности, когда тварь просто врезалась ему в брюхо. Кожаный доспех, и до того изрядно потрёпанный крысолаками, не выдержал удара твари, а рывок костлявых, но сильных когтистых лап, закончил дело, вмиг разворотив Дею живот, да так, что никаким эликсиром не зальёшь. Понятно, что долго бредень не прожил, но перед смертью он успел подать голос, созывая собратьев. И Дим и Дей прекрасно поняли, что это означает. Может быть, если бы убежище Беллы и Санны находилось не так далеко, Дим и рискнул бы, залился дедовыми эликсирами, взвалил на себя командира и попытался добраться до убежища. Но даже в этом случае, шансы на то, что он притащил бы Дея живым, стремились к нулю. Слишком поганая рана. И Дей приказал своему подчинённому уходить.
   - Я отказался. - В тоне Дима не было и намёка на эмоции. Только констатация факта, факта с которым он давно смирился. - А Дей обозвал меня сосунком. Он не орал, хрипел... уж не знаю от чего больше, от боли или от гнева, а я всё пытался убедить его... дотащить до какого-нибудь дома, скрыться от бредней... Тогда, он просто обвёл рукой руины, и спросил, где именно я хочу выкопать нам братскую могилу. В северной части практически нет хотя бы мало-мальски уцелевших зданий, именно поэтому убежище для девочек нам пришлось делать так далеко. Я понимал всё, что он говорил, но принять... принять не мог. И Дей навёл на меня арбалет. Сказал, что лучше сам убьёт такого идиота, чем доверит мне вывести наших девчонок из Пустошей. Напоминание о них меня отрезвило... и Дей это понял. Попросил у меня карандаш и бумагу для зарисовок. Письмо он дописывал под скрип когтей бредней о камни. Потом снова навёл на меня арбалет и, взяв слово, что я верну девчонок домой в целости и сохранности, велел убираться.
   Вот только, когда Дим вернулся к сокомандницам, те встретили его неласково. Наговорили с горя гадостей и... ушли, так что опешивший от такого приветствия, носитель даже письмо отдать не успел. В принципе, их можно понять, Санна крутила роман с Браном, а Белла, ещё недавно благосклонно принимавшая знаки внимания от самого Дима, как оказалось, давно положила глаз на Дея. Собственно, весь её флирт с юным ходоком был игрой на нервах невозмутимого как скала, командира отряда, о чём она и сообщила пребывающему в тотальном изумлении от такой подставы Диму. В общем, та ещё "Санта-Барбара"...
   Мой носитель вёл девчонок до самого Ленбурга, стараясь не показываться на глаза. Подходить к ним и тем более пытаться завести беседу, он не стал, хватило одной попытки. Санна запустила в него огненную бомбу, и Дим решил дать им остыть. Так прекратил своё существование его третий отряд. Впоследствии, мой носитель с ослиной упёртостью пытался передать письмо Дея Белле, а та избегала его всеми возможными способами. К великому удивлению Дима, в доме Ройна, куда он регулярно наведывался, надеясь на встречу с девушкой, ему было сказано, что любой предмет, который он попытается передать Белле через домашних, тут же отправится в топку, а общие знакомые на все вопросы о девушке, только разводили руками. "Не видели, не знаем, уехала... не сказала". Вот и пришлось бедолаге таскать с собой эту записку почти полтора года! И ведь ни разу не забыл, не "оставил в другом подсумке" и даже не потерял. Честное слово, иногда верность носителя своему слову, меня почти пугает. Вот как в этом случае: пообещал другу передать письмо, и таскает его с упорством, достойным лучшего применения. А его сто сорок шесть визитов?! И ведь ни словом не соврал! Он действительно сто сорок шесть раз наведывался в дом Ройнов, стабильно получая от ворот поворот, но упёртости Дима, пожалуй, может позавидовать только его злопамятность. Впрочем, это уже совсем другое дело.
   Разумеется, за прошедшее время он успел успокоиться и даже смириться с отношением Беллы, но вчерашняя её выходка напрочь выбила моего носителя из колеи! Фактически, прямым текстом заявив Диму, что тот должен был сдохнуть вместо её Дея, Ласка просто убила паренька, который, где-то в глубине души всё ещё лелеял робкую надежду на то, что когда-нибудь... М-да, что тут скажешь? Первая любовь - страшная штука.
   Но мой совет, как ни странно, оказался весьма кстати. Точнее, ещё более кстати, чем я сам рассчитывал, когда предложил Диму нажраться в хлам. Думал-то, что апатичного с отступающего похмелья носителя, будет проще разговорить и только, а то, что я наблюдаю сейчас в его душе... Она очищается! Нет, вовсе не каким-то абстрактным и малопонятным мне светом, сейчас душа Дима просто избавляется от лежащей на сердце тяжести, с каждым сказанным слогом, словом, предложением. И я вижу это, хотя ещё вчера даже не подозревал о её наличии, словно тень закрывала от меня некоторые воспоминания и чувства Дима. Вернее, те из них, что касались рассказанной им истории... и Беллы.
   Что ж, оно и к лучшему. Верность чувствам, конечно, качество более чем достойное, но любовь к человеку, прямо желающему тебе смерти, это уже извращение... я бы даже сказал, смертельное извращение.
   - Сосед... - Мысль Дима оказалась столь "тихой", что я её еле услышал. - Ты же видишь эманации, чувствуешь их, так?
   - Тоже мне, сделал открытие. - Фыркнул я в ответ.
   - Взгляни, я сильно потемнел после вчерашнего? - Напрочь проигнорировав мою язвительность, всё тем же блёклым тоном попросил носитель.
   - С чего бы вдруг? - Удивился я. И от носителя тут же накатило злостью.
   - Сосед, я не собираюсь снова пускаться в философские споры! Просто проверь! - Мысленно рыкнул он.
   - И куда только подевалось твоё спокойствие? - Была бы у меня голова, непременно ей покачал бы. Но просьбу Дима исполнил и, закономерно не обнаружил никакого "потемнения". - Всё, как и прежде. Не вижу никаких изменений и не понимаю, откуда им взяться.
   - Эмоции, сосед. - Вновь совершенно спокойным тоном сообщил мне Дим. - Меня вчера в такую черноту макнуло, что я боюсь...
   - Знаешь что! - На этот раз вспылил уже я, не постеснявшись перебить своего носителя. - Повторю твои слова: я не собираюсь снова пускаться в философские споры! У тебя для этого целый Ленбургский Собор под боком. Вот иди туда, и терзай церковников. А мне этой чушью на мозг не капай... тем более, что и мозг тот, по большому счёту, твой собственный. Эмоции его, видите ли, в черноту макнули! Тоже мне, падший джедай нашёлся! Ситх недоделанный!
   - Кто? - Изумился Дим.
   - А... забей! Лучше отошли инквизитору Тону просьбу о встрече. Он дядька умный, глядишь, и с тобой поделится.
   - Чем?
   - М-да... пить надо меньше. Умом! - Отрезал я, и мой носитель впал в ступор. У-у, как говорил... не помню кто: "А ведь это ещё лучший из лучших!". Нет, всё же, неумелое употребление алкоголя совершенно негативно сказывается на мыслительных способностях юнцов. Банально? А что делать, если это правда?!
   Письмо с просьбой об аудиенции Дим писал под мою диктовку. Ну, ещё бы, встреча с протопресвитером Меча, пусть даже тот и благоволит внуку своего старого знакомца, это не посиделки в трактире, дверь в кабинет его преосвященства пинком не откроешь и по плечу не похлопаешь. А с высоким штилем, что в письме, что в устной речи, у Дима некоторый... провал. Вот и пришлось мне за него отдуваться, вытаскивая из памяти носителя трижды проклятые им в детстве правила и речевые обороты.
   К обеду, носитель окончательно пришёл в себя после вчерашней попойки, и именно в тот момент, когда он с улыбкой отвалился от опустошённого стола, в трактир заглянул посыльный из Дома. Служка в простой серой рясе с укороченным подолом, с интересом оглядевшись по сторонам, прошёл через весь зал и, остановившись перед столом моего носителя, протянул ему небольшой свиток с сургучной печатью Домского секретариата, официальный донельзя.
   Протопресвитер решил совместить приятное с полезным, и назначил аудиенцию на время послеобеденного отдыха. Дим выглянул в окно, за которым воздух дрожал от жара и, скривившись, отправился в свою комнату, чтобы переодеться к визиту в Собор. Ну, в самом деле, не выходить же на улицу в одной рубахе и штанах? Не поймут! А камзол в такую жару, это просто душегубка. Неудивительно, что носитель был не в восторге от такой перспективы.
   Слуга, встретивший Дима в холле принадлежащего инквизитору особняка, провёл моего носителя через длинную анфиладу комнат со сводчатыми потолками. Прежде носителю не доводилось бывать в доме у протопресвитера, так что, шагая по каменным мозаикам, украшавшим пол залов и комнат, через которые его вёл слуга, он активно крутил головой, рассматривая многочисленные картины, статуэтки и резную мебель. Да и я был непрочь полюбопытствовать, как живёт представитель Церкви. Оказалось, не бедствует, скорее даже, роскошествует. Правда, это была не та роскошь, что режет глаз блеском золота, зеркал и кричащими цветами богатых драпировок. Нет, здесь правили комфорт и тонкость отделки. Изящество линий и форм. Красиво, удобно, практично... и сдержано. У его преосвященства явно имеется хороший вкус и чутьё на красоту.
   Оказавшись в одном из залов, на удивление пустом, надо заметить, слуга неожиданно притормозил и, коротко кивнув двум стражникам, замершим у затейливых чугунных ворот, ведущих во внутренний дворик особняка, отворил перед носителем тяжёлую створку. А мне, кажется, пора прятаться. Уж очень не хочется повторять прошлый опыт!
   - Его преосвященство ждёт вас у фонтана, сударь. - Тихо прошелестел слуга. Дим благодарно кивнул и, шагнув на каменные плиты дорожки, петляющей меж клумб, решительно двинулся вперёд, ориентируясь на журчание воды, раздающееся откуда-то из глубины сада, разбитого во внутреннем дворе особняка.
   Как и предсказывал оставшийся за воротами проводник, инквизитор нашёлся у чаши небольшого фонтана. Что-то тихо напевая себе под нос, протопресвитер Меча был занят совершенно неожиданным делом. Сменив свою алую мантию на длинный кожаный фартук садовника поверх обычной чёрной сутаны, он, уверенно орудуя ножницами, подрезал розовый куст и выглядел совершенно довольным жизнью. М-да, кто бы мог подумать, что у грозного предводителя всего военного духовенства империи, такое мирное хобби.
   - Ваше преосвященство. - Не дойдя пары шагов до увлечённого своим занятием инквизитора, Дим поклонился.
   - О, ходок Дим! Светлого дня тебе, юноша. - Положив ножницы на каменную скамью и стягивая с ладоней бумажные перчатки, отозвался отец Тон. Бросив перчатки и фартук на ту же скамью, он смерил гостя долгим взглядом и, чему-то кивнув, поманил Дима за собой. - Пройдёмся.
   Это не было предложение или просьба. Хотя... приказом слова инквизитора тоже нельзя было назвать. Просто констатация факта, пусть тот пока и не свершился. И Дим последовал за протопресвитером, как и положено, держась в двух шагах за его левым плечом. Бывший великий магистр, кажется, совершенно не интересовался причинами, которые привели к нему молодого ходока. Он просто прогуливался по своему саду и, обращая внимание гостя то на одно растение, то на другое, с гордостью рассказывал о том, кто и когда привёз ему саженцы или семена, и сколько труда ему пришлось приложить, чтобы растения прижились как следует. Причём рассказывал настолько искренне, что у собеседника почти не оставалось сомнений в том, что протопресвитер просто рад похвастаться своим садом. Постепенно, Дим расслабился и разговорился сам. Хозяин дома слушал и отвечал на вопросы, внимательно, вдумчиво... и нервное напряжение гостя медленно отступало, оставляя лишь спокойствие и умиротворение.
   - Эмоции, чувства, желания... это то, что делает нас людьми, Дим. Без них любой человек, лишь пустое тело неспособное ни к добру ни к злу. Чувства могут быть приятными и неприятными, болезненными или дарующими радость, но не они порождают Свет или Тьму. Это результат наших поступков и только. Вспомни кодекс. Намерение, не есть деяние. - Проговорил протопресвитер, когда они вдруг оказались у чугунных ворот внутреннего двора. - Я успокоил твоё сердце, Дим? Замечательно. Тогда... пройдём в кабинет, у меня, знаешь ли, тоже имеется к тебе разговор.
  

Глава 4.

   А я ещё удивлялся, что его преосвященство так быстро согласился меня принять! Сразу должен был догадаться, что это ж-ж-ж, неспроста, как говорит сосед. Но надо признать, что поднятая им тема оказалась весьма и весьма злободневной.
   Кабинет протопресвитера впечатлил духа не меньше, чем обстановка дома. Да и я, признаться, в какой-то момент поймал себя на мысли, что было бы неплохо в будущем обзавестись подобным. Мягкий ковёр глушит шаги, резные кресла у камина, удобны и располагают скорее к отдыху, чем к работе с документами. А вот стоящий у высокого стрельчатого окна, широкий и массивный стол с затейливой "надстройкой" в которой прячутся многочисленные ящички и полки, наоборот, выглядит намного более удобным для работы, чем привычное мне по дедовому кабинету, высокое бюро, читать и писать за которым приходится исключительно стоя. И, конечно, высокие и крепкие дубовые шкафы вдоль одной из стен, под завязку забитые книгами и свитками.
   Забранное свинцовым переплётом, окно давало достаточно света, так что, оказавшись в кабинете, его хозяину не пришлось зажигать алхимические светильники, которых здесь было, на мой взгляд, даже несколько больше, чем необходимо. Указав мне на одно из кресел у неразожжённого по летнему времени камина, его преосвященство позвонил в колокольчик и, молча усевшись в соседнее кресло, сложил руки в замок. Но прежде чем он заговорил о деле, в кабинет проскользнул уже знакомый мне слуга.
   - Оранжад со льдом, сударь Дим? Или, может быть... вина? - С еле заметной усмешкой взглянул на меня инквизитор, явно наблюдая за тем, как скривилось моё лицо при упоминании алкоголя. Может быть, похмелье уже давно меня оставило, и даже от сопутствующего ему запаха не осталось и следа, но уж больно неприятные воспоминания сохранились у меня о нынешнем утре.
   - Благодарю, ваше преосвященство. Оранжад был бы в самый раз. Погода...
   - Согласен. В такую жару нет ничего лучше, чем глоток цитра со льдом. - Отозвался инквизитор и бросил короткий взгляд на слугу. Тот молча кивнул и исчез, а я в очередной раз подивился схожести поведения людей протопресвитера и дедова слуги.
   Пока я размышлял над этим фактом, а инквизитор задумчиво смотрел в окно, слуга успел выполнить безмолвный приказ своего господина и вернулся в кабинет с небольшим, затейливым столиком на колёсах, который он остановил между нашими креслами. После чего, слуга поклонился и исчез, а встрепенувшийся инквизитор лениво потянулся к приготовленному для него, уже наполненному кубку. Я последовал его примеру. Ледяные кубики глухо ударились о стенки серебряного сосуда, и я с удовольствием пригубил холодный сладкий напиток.
   - Итак, ходок Дим. - Поставив свой кубок на столик, заговорил инквизитор. - Как ты, наверняка, уже понял, я не просто так столь скоро откликнулся на твою просьбу о встрече.
   - Ваше... - Я хотел было возразить, но протпресвитер остановил меня одним коротким жестом.
   - Не стоит, Дим. Право, не стоит. У меня действительно есть свой корыстный интерес в нашей беседе, и я ничуть не сомневаюсь, что ты это понимаешь. Так что, давай оставим экивоки и перейдём к делу. - Произнёс мой собеседник и я согласно склонил голову. Действительно, я почему-то напрочь забыл, что передо мной не просто высокопоставленное лицо, а опытный воин, которому нет никакого дела до словесных кружев и паркетных расшаркиваний, столь любимых титулованной знатью. - Собственно, вопрос, который я хотел обсудить, прост. Уже всему Ленбургу известно положение, в которое поставил глава цеха ходоков Робар своих свободных "коллег". Понять его можно, синдик искренне беспокоится о благополучии своего цеха и людей, и ход с мёртвым рядом вполне вписывается в это его стремление. С другой стороны, свободные ходоки ему никто, даже более того, они, то есть, вы, прямые конкуренты его цеху, и беспокоиться о вашем благополучии он стал бы в последнюю очередь.
   - Я это понимаю, ваше преосвященство. - Кивнул я, когда мой собеседник сделал паузу, чтобы глотнуть охлаждённого оранжада. И решил немного подтолкнуть инквизитора к сути дела. А что? Сам же предложил не ходить вокруг да около! - И полагаю, вы желаете что-то предложить свободным ходокам, так неожиданно лишившимся львиной доли возможного заработка?
   - Именно, Дим. - Если протопресвитер и понял моё действие, то виду не подал. Только ободряюще улыбнулся. - Церковь беспокоит тот факт, что привыкшие к определённому достатку, свободные ходоки, ради сохранения своих доходов, могут пойти... скажем так, вразрез с законами города и империи.
   - Ваше... - Вскинулся я, но вновь был прерван.
   - О, Дим, не возмущайся. Я понимаю, что ты сам и многие твои товарищи с негодованием отнесутся к предложению заняться контрабандой или чем-то ещё в этом роде. Но ведь ты не можешь утверждать, что все свободные ходоки без исключения, так же принципиальны, как ты. Человек слаб, Дим, и то, что он удерживается от зла, совсем не говорит о том, что он с той же лёгкостью удержится от нарушения закона. К сожалению, человеческое правосудие не столь неминуемо, как наказание Тьмы.
   - Так что вы хотите, ваше преосвященство? - Спросил я, решив не продолжать бессмысленный спор о благочестивости и законопослушности ходоков.
   - Томарскому ордену нужны опытные проводники в Пустошах. - Деланно равнодушно проронил инквизитор, любуясь затейливой чеканкой на своём кубке. - И свободные ходоки вполне могли бы стать такими проводниками. Не находишь?
   - Под баньерами ордена, конечно? - Усмехнулся я.
   - Разумеется. - Спокойно согласился инквизитор.
   - Ваше преосвященство... - Я запнулся, пытаясь подобрать верные слова, и протопресвитер не стал мешать моим размышлениям. В конце концов, я решил говорить всё, как есть. - Ваше преосвященство, вы не задавались вопросом, почему свободные ходоки так упорно отказываются вступать в цех?
   - Полагаю, ответ скрыт в первой части вашего самоназвания? - Улыбнулся мой собеседник.
   - Именно. Вы же предлагаете нам лишиться этой самой свободы. Связать себя уставами и правилами ордена. Субординация, подчинение приказам вне зависимости от их разумности... это, знаете ли, и есть то, от чего бежало большинство нынешних свободных ходоков. Кто-то досыта наелся субординации в легионах, кому-то встали поперёк горла глупые приказы владетелей, посчитавших себя великими полководцами. Я ни в коей мере не хочу оскорбить орден, делающий столь многое для нашего несчастного мира, но многие из нас, обжегшись на молоке, предпочтут дуть на воду.
   - Понимаю и благодарю за объяснение. - Кивнул инквизитор, хотя, фальшион дам в заклад, что все мои аргументы ему прекрасно известны, что отец Тон и подтвердил следующей фразой. - Что ж, я должен был убедиться, услышать эти слова от самих ходоков. Но это ведь не единственная форма сотрудничества, которую мы можем предложить свободным ходокам. Что вы скажете о мёртвом ряде на поставки трофеев из Пустошей для Церкви? Обучение братьев-рыцарей выживанию в руинах и об отдельных контрактах на сопровождение рыцарских отрядов? То есть, о всё той же разведке и проводниках?
   - На условиях мёртвого ряда? - Протянул я, и инквизитор весело рассмеялся.
   - О, чую повадки одного старого алхимика. - Отсмеявшись, произнёс мой собеседник, и договорил уже серьёзным тоном. - Этот вопрос я обсуждать пока не могу, Дим. Но ведь и ты не можешь сейчас говорить от всего сообщества свободных ходоков, не так ли?
   - Не спорю, ваше преосвященство. - Я склонил голову. - Но если я предложу застольной дюжине такой вариант, ручаюсь, к идее столь плотного сотрудничества с Церковью и орденом, наше сообщество отнесётся куда более благосклонно, чем к переходу под чужие баньеры.
   - Не сомневаюсь, Дим. Ничуть не сомневаюсь. - Покивал инквизитор. - Но всё же, давай пока не будем забегать так далеко вперёд. Думаю, даже моё первоначальное предложение о поставках добычи из Пустошей, уже должно вызвать определённый интерес со стороны твоих коллег. А о подробностях, в том числе и о личных контрактов как о мёртвом ряде, мы сможем поговорить на официальной встрече с застольной дюжиной или выборными вашего сообщества. Ты ведь можешь поспособствовать её осуществлению, не так ли?
   - Полагаю, задавать вопрос о личности человека, сообщившего вам о моём возможном назначении стольником, не стоит, да? - Вздохнул я.
   - Почему же? - Усмехнулся инквизитор. - Один алхимик так горд стремительным ростом авторитета своего внука...
   - Старый интриган. - Прошипел я.
   - Прости? - В изумлении заломил бровь протопресвитер. Кажется, он принял мои слова на свой счёт. Вот же ж!
   - Прошу прощения, ваше преосвященство. - Подскочил я. - Это я о дедушке.
   - О, да... - Кивнул мой собеседник. - Твой дед всегда был тем ещё лисом. Так что, Дим?
   - Разумеется, я донесу щедрое предложение Церкви и ордена до сведения застольной дюжины и Круга свободных ходоков. - С поклоном произнёс я, мысленно костеря себя за всплеск эмоций.
   - Вот и замечательно. - Улыбнулся инквизитор, поднимаясь с кресла. Как я понимаю, время аудиенции истекло.
   Так оно и вышло. Уже через минуту, слуга отца Тона вёл меня к выходу из особняка, а ещё через пару минут, я оказался на улице. Жарко!
   - "Фух! На этот раз было лучше. Могу поспорить, тогда этому инквизитору что-то было нужно именно от меня". - Выбравшийся из колодца моего сознания, сосед был весел и доволен.
   - Думаешь?
   - "Конечно. Или сегодня он поставил дело выше своих интересов, или в прошлую нашу встречу, сей почтенный исследователь просто решил провести очередной эксперимент с моим участием, и результат его вполне удовлетворил. И второй вариант, говорю сразу, радует меня куда больше первого. Не хотелось бы ещё раз испытывать что-то подобное". - Отозвался дух.
   - Будем надеяться. - Согласился я, чувствуя, как меня накрывает любопытством соседа. - Да угомонись ты, сейчас всё расскажу. Кстати, а ты совсем ничего не видел и не слышал, во время нашей встречи?
   - "Абсолютно. Как только мы оказались в его саду, я тут же нырнул поглубже". - Ответил сосед и заканючил, - "ну, давай уже, показывай, что там было! Ведь не только о твоих личных проблемах говорили, да?"
   - А ты откуда знаешь?! - Изумился я.
   - "Пф! Ну ты уж меня за идиота не держи". - Фыркнул дух. - "Чтоб такая шишка, как здешний инквизитор, бросила все свои шишкинские дела ради встречи с простым юнцом, желающим поплакаться ему в жилетку? Чушь и глупость".
   - М-да, а я, как-то, об этом не подумал. - Печально заметил в ответ, и меня тут же окатило волной эмоций духа, принёсшей успокоение и чувство поддержки.
   - "Не переживай. Это только в книжках герои рождаются бедными, но умными... или богатыми и гениальными. А в реальной жизни, подобная предусмотрительность и понимание развиваются только с опытом... ну или под руководством очень талантливых учителей".
   - Ты меня успокоил. - Усмехнулся я.
   - "Обращайся, если что". - С нарочитой снисходительностью ответил сосед, но тут же рассыпался смехом и словно локтем в бок толкнул. - "Давай уже свои воспоминания о встрече, мне же интересно!"
   Да пожалуйста, что мне, жалко что ли? Я вытащил из памяти образ, и сосед погрузился в просмотр "кино", как он называет этот процесс. А я тем временем добрался до постоялого двора и, после недолгих размышлений, вытащил из шкафа подсумок с эликсирами. Пожалуй, пора принять последнюю порцию дедовых творений. Ну... береги меня Свет!
  

* * *

   Экспериментаторы... ёшкин кот! Ну ладно, Дим, он знал, на что подписался, но я-то здесь причём?! Мне от тех плюшек, что обещает старик, не жарко и не холодно, тело-то принадлежит носителю, и все навороты, вроде повышенной реакции, ночного видения и прочих "суперменств" тоже достанутся ему. А блевать приходится вместе. Как ни странно, но почему-то именно побочные эффекты эксперимента, которые испытывает Дим, чувствую и я, причём даже лучше, чем во время его тренировок в трансе. То есть, чувствую так, словно это тело принадлежит мне, за единственным исключением... управлять я им не могу. И это бесит-бесит-бесит!!!
  

Глава 5.

   Да, такого со мной ещё не бывало. Дать бы деду по лицу за этот эксперимент, да боюсь, не поможет! Он всегда был ушибленным на всю голову исследователем, и никакая трёпка этого факта изменить не в состоянии. Соседа жаль. Если бы я только мог предположить, что он так отреагирует на приём последней порции эликсира, обязательно заставил деда что-нибудь придумать. Впрочем, если бы да кабы... я бы и для облегчения своего самочувствия с него что-то затребовал.
   Это утро было первым за ту неделю, что прошла с момента принятия мною пресловутого эликсира, когда проснувшись, я почувствовал себя так хорошо. Ни головокружения, ни галлюцинаций, ни идиотской неуклюжести, из-за которой я набил больше шишек, чем за всю свою предыдущую жизнь. А самое главное, никакой слабости и тошноты. В теле поселилась невообразимая лёгкость, а каждый шаг, как мне кажется, вот-вот превратится в полёт.
   Радость от хорошего самочувствия была так велика, что даже уже ставшие привычными нытьё и ворчание духа не смогли стереть улыбки с моего лица.
   - "Сегодня я ещё не ворчал и не ныл, между прочим". - Тон соседа был сварлив и резок. - "Но вообще-то, мог бы и посочувствовать, поскольку я себя чувствую ничуть не лучше, чем всю прошедшую неделю. По крайней мере, слабость меня так и не отпустила".
   - Не понял. - Отозвался я, притормозив перед дверью своей комнаты. - Ты же, вроде бы, должен ощущать то же, что и я, разве нет?
   - "Вот такой сюрприз, блин. Представляешь?" - Если бы сосед мог, он, наверное, скривился бы, а так по моим чувствам лишь резануло неприкрытым сарказмом.
   - Извини. Может, наведаемся к деду? Попробуем с его помощью выяснить, что с тобой происходит? - Спросил я.
   - "Так и так идти придётся. Он же с тебя не слезет, пока не изучит все последствия эксперимента". - Ворчливо отозвался дух, и тут же добавил, - "причём, идти придётся уже сегодня".
   - Почему? - Не понял я. Честно говоря, у меня были большие планы на сегодняшний день и они совершенно точно не включали визит к деду, на котором тот так настаивал. Дышать миазмами готовящихся зелий и эликсиров, когда я только-только пришёл в себя? Вот уж дудки!
   - "Если ты забыл, то вчера вечером, сразу после ухода старого, посыльный принёс уведомление о времени сбора Круга ходоков. И оно наступит завтра в полдень".
   - Вот ведь! - Я скривился. Мне доводилось трижды присутствовать в Круге и ещё ни разу это собрание не заканчивалось меньше, чем через пять-шесть часов. А однажды, нам пришлось просидеть там все шестнадцать часов, пока не были определены все вопросы, решение которых должно было лечь на застольную дюжину. Учитывая же, что визит к деду, наверняка, займёт не один час, завтрашний день может стать совершенно выматывающим! Сосед прав. Придётся задвинуть все идеи по поводу отдыха куда подальше и выдвигаться к деду прямо сейчас. Тогда, глядишь, у меня останется в запасе хотя бы вечер. А может, отложить встречу на послеобеденный отдых?
   - "Где гарантия, что в этом случае, визит к твоему деду не затянется до рассвета?" - Резонно возразил сосед. И я снова вынужден был признать его правоту. Но уж завтрак-то мне точно никто и ничто не испортит!
   Дед, действительно, затянул нашу встречу надолго. Пришёл я к нему в обед, а уйти смог только после заката. И никакого послеполуденного отдыха! Пробы, соскобы, проверки, разговоры с моим соседом и прочая муть. Счастье ещё, что терзавшая духа слабость сошла на нет сама собой, и дед довольно скоро от него отвязался. Как бы то ни было, к моменту, когда старый, наконец, сообщил, что работа окончена, я готов был на стены лезть. И полез бы, если бы не открытая дедом дверь, ведущая из его лаборатории на свежий воздух.
   - "Имперский вестник"! Покупайте "Имперский Вестник"! Поместный Собор объявил новый Поход Света! Восточные маркграфы собирают войска! Покупайте "Имперский Вестник"! - Чумазый мальчишка с огромной сумкой на плече вручил прохожему газету и, получив от него пару медяков, помчался дальше, выкрикивая заголовки. Когда он пробегал мимо меня, я не удержался и, поймав разносчика за шиворот, тоже приобрел себе один выпуск еженедельника. Не люблю газеты, хоть ленбургские, хоть имперские, но не сегодня. Уж очень заинтересовали меня заголовки "Вестника".
   Обзаведясь газетой, я огляделся по сторонам и, обнаружив в нескольких шагах от меня большую, оплетённую плющом веранду трактира, решил совместить приятное с полезным. Перекусить и почитать газету. Тем более, что мой многострадальный желудок уже вовсю выводил жалобные рулады.
   Устроившись за столом и сделав заказ, я развернул мягкие листы еженедельника и погрузился в чтение. Как оказалось, мальчишка не соврал. Поместный Собор действительно поддержал ордонанс императора и объявил о сборе "всех мужей, радеющих о деле Света" для очередного Похода на Пустоши. На самом деле, не такая уж редкая штука, эти походы, правда, обычно дело ограничивается выступлением нескольких маркграфов при поддержке местных инквизиторов. Но в этот раз, всё было масштабнее и очевидно, что решение, принятое императором не было спонтанным, поскольку в той же статье говорилось о единодушном согласии восточных маркграфов на участие в Походе и о присоединении к Походу Томарского ордена, подтверждённом самим Великим Магистром. С бухты-барахты такого единогласия не добиться, особенно от маркграфов, славящихся своей строптивостью и склочностью. Собственно, в империи есть только один человек, чьё решение они могут принять без всякого ропота, это император. Но даже по поводу способа исполнения этого самого решения, маркграфы могут устроить... и устраивают такой гвалт, что императору приходится расписывать им все свои приказы от и до, иначе они будут спорить между собой о каждой мелочи до хрипа . В общем, если судить по статье, Поход готовится уже давно, но только сейчас решение о нём было озвучено для всей империи. А это значит, что до его начала осталось совсем немного.
   - Похоже, император решил основательно раздвинуть границы. То-то будет радости у ненаследных дворян, а? Как мотыльки на свет полетят. - Дочитав газету и расправившись с принесённым мне жарким, обратился я к соседу. - Вот и стало понятным, зачем вдруг его преосвященству понадобились свободные ходоки.
   - "Смотри-ка, да ты никак учишься думать и делать выводы, а?" - В тоне доволного жизнью соседа явно послышались язвительные нотки. Впрочем, этим он и ограничился. - "Похоже, ты прав, Дим. И по поводу давней подготовки Похода, и по поводу желания императора расширить пределы своих владений... и в выводах о возможном привлечении свободных ходоков к этому делу. Действительно, в освоении новых земель, их помощь будет неоспоримой. Разведка, зачистка чёрных пятен... инквизитор вовремя подсуетился". - Заметил дух и, чуть подумав, добавил. - "Очень вовремя".
   - Что ты имеешь в виду? - Насторожился я.
   - "Ничего, Дим. Так, мысли, э-э... вслух, если можно так выразиться". - Отмахнулся сосед, и я не стал настаивать на подробностях, захочет, сам расскажет, а у меня сейчас и других дел полно.
   Весь вечер я посвятил чтению документов, что передал отец Тон для Круга ходоков. Раньше, у меня просто не доходили до них руки. Да и пытаться разобраться в хитросплетении инквизиторских предложений, когда организм идёт вразнос, а голова напоминает чугунный колокол, по которому со всей дури долбит церковный служка-неумеха, было просто невозможно. Вот и пришлось отложить это дело напоследок. Что было бы, если б я не успел прийти в себя к созыву Круга? Ничего. От меня же не требуется высказывать своё мнение по предложениям протопресвитера. Я здесь, вообще, выступаю лишь как гонец, так что, и беспокоиться не о чем. Но раз уж выдалась такая возможность, то почему бы и не изучить получше переданные для Круга документы?
   Сегодня в "Старой Жабе" яблоку было негде упасть. В трактир набилось больше трёхсот человек, и если бы не открытые ставни, объединившие основной зал и выходящую в сад веранду, боюсь, ходокам пришлось бы сидеть друг у друга на головах.
   Круг собрался сразу после полудня, и сейчас в трактире присутствовали все без исключения свободные ходоки, заслужившие свои прозвища. Отдельной компанией в углу устроились несколько сияющих от радости "мальков". Приглашение в Круг для них, это не только знак доверия сообщества ходоков, но и обещание скорого получения прозвища. Впрочем, основная причина их присутствия здесь сегодня, свидетельство. "Мальки" обязаны будут сообщить о решениях Круга всем молодым ходокам, ещё не получившим признания.
   Довольный до ушей Тагир рассекал по залу вместе с подавальщицами, разнося по столам многочисленные кружки с пивом и немудрёные закуски. Более крепкие напитки, по традиции, оказались под запретом. Впрочем, на настроении владельца "Старой Жабы" этот запрет никак не сказался. Он и на пиве сегодня возьмёт, как минимум, недельную выручку.
   Выборы застольной дюжины прошли быстро и без эксцессов. Даже моя кандидатура не вызвала нареканий, чего я, честно говоря, несколько опасался. Но тот факт, что моё имя было названо Толстым Андрэсом и поддержанно добрым десятком старейших и уважаемых ходоков, очевидно, сыграл свою роль, так что, спустя час после открытия Круга, я занял своё место за центральным столом. Прошу любить и жаловать, восьмой стольник Ленбургского Круга Свободных Ходоков, Дим-Гренадёр к вашим услугам.
   Обсуждение проблемы, устроенной нам цехом, заняло почти шесть часов. И свою лепту в его решение, я внёс уже ближе к окончанию. Документы, переданные мною стольникам, вызвали вспышку интереса со стороны окружающих наш стол ходоков, уже изрядно уставшим от долгого обсуждения.
   - Вот так вот. - Отложив только что зачитанное вслух письмо инквизитора, Толстый задумчиво потёр заросший седой щетиной подбородок и усмехнулся. - Довольно своевременное предложение, не находите, судари и сударыни?
   - И весьма интересное. В наших обстоятельствах, это предложение может стать не только спасением для всех свободных ходоков, но и позволит наладить отношения с властями империи. - В голосе сидящего рядом с ним седого мужчины, явно разменявшего седьмой десяток лет, отчётливо слышался акцент, характерный для жителей юго-западных окраин империи. Как и Андрэс, он входил в плеяду старейших действующих ходоков, но имя его я впервые услышал лишь сегодня. Гезин Полуногий, в отличие от остальных стольников, был назначен общим решением "золотой десятки" без всяких голосований. Может быть, кто-то из Круга и возмутился бы таким произволом, но тот факт, что это назначение было поддержано большей частью только что избранных стольников, зашил рты даже самым горластым ходокам. Двенадцатый член "застольной дюжины", явно был непростым человеком... чем и привлёк моё внимание. Невысокий, широкоплечий и грузный, с мощными руками-лопатами и пристальным взглядом серых навыкате глаз, этот ходок производил впечатление говорящей скалы или, скорее даже валуна. Такого, серого, изрядно побитого тысячелетиями камня, неоднократно отмеченного глубокими шрамами - следами давних ледников. Собственно, шрамов, как я полагаю, хватало и у самого Полуногого. По крайней мере, за пару-тройку могу ручаться. Один, глубокий и длинный след от клинка пересекал его левую щёку от виска до нижней челюсти, заставляя удивляться живучести ходока, а ещё парочка свидетельств о встрече с какой-то когтистой тварью, рваными бороздами "украшали" правое предплечье. Суровый дядька.
   - "И непростой. Очень непростой." - Подтвердил мои размышления сосед - "Заметь, как он ввернул про империю."
   - А что в этом такого? - Не понял я.
   - "Вот ведь... иногда я радуюсь твоей разумности, но иногда просто поражаюсь... э-э, недальновидности". - Возмутился дух, но, не заметив понимания с моей стороны, пустился в пояснения. - "Посмотри на реакцию старших. Этот Гезин, вроде бы, не сказал ничего, кроме общих фраз. А как к нему прислушиваются! Словно, он выдал истину в последней инстанции!"
   Вот теперь я совсем другими глазами посмотрел как на сидящих рядом стольников, так и на занявших первые ряды за ними старейших ходоков. Они действительно с готовностью кивали в ответ на реплику Гезина. Впрочем, во взглядах, как мне показалось, мелькнула не только готовность согласиться с любой фразой Полуногого, но и отблески понимания скрытого смысла, услышанного в словах старого ходока. Вот только... что такого он сказал?
   - "Налаживание отношений с империей". - Если бы мог, сосед наверняка закатил бы глаза. - "Подумай, в каком положении сейчас находятся свободные ходоки... да и цеховые, если уж на то пошло, хотя и в меньшей степени".
   - И в каком же? - Всё равно не понимаю, к чему клонят дух и Гезин.
   - "Вы изгои империи". - Отрубил сосед, заставив меня подавиться очередным глотком пива.
  

Глава 6.

   Собрание Круга давно закончилось, ночь уже уступала права очередному летнему утру, а я валялся в постели на постоялом дворе Арса и всё никак не мог избавиться от слов соседа, так и крутящихся в моей голове. Ходоки - изгои империи? Как? Почему? Мне всегда казалось, что мы занимаемся важным и нужным делом. Что бы делали без нас цеха алхимиков и зельеваров? Чем целители лечили бы больных? Чем алхимики обрабатывали бы броню и оружие? Как они создавали бы свои артефакты, которыми с таким удовольствием пользуются жители освоенных земель?
   Мы берём деньги за свои трофеи? Да, но ведь и нам никто не выдаёт бесплатную экипировку, а трактирщики не блещут бескорыстием и не горят желанием бесплатно накормить уставших ходоков и так же бесплатно предоставить нам кров. Любой труд должен быть оплачен, а если он ещё и связан с ежедневным риском, то должен быть оплачен вдвойне! Можно, конечно, привести в пример тех же рыцарей, что косой проходят по Пустошам, вырезая сотни тварей за раз, или действующих тем же методом, "копья" маркграфов, но ни те, ни другие не занимаются сбором трофеев. Их задача в другом - пройтись огнём и мечом по Пустошам, обезопасив тем самым границы освоенных земель, получить свою долю славы и вернуться обратно под защиту каменных стен крепостей и орденских командорств. А мы - изгои?
   - "Именно". - Подтвердил дух. - "Ходоки живут лишь на окраинах освоенных земель. Их слишком редко можно встретить в центральных провинциях, и большинство местных жителей не имеют о вас никакого понятия. Что-то слышали, и только. Там, любой ходок, всего лишь простолюдин с оружием. То ли разбойник, то ли наёмник, то ли всё сразу. Непредсказуемый и опасный, готовый вскрыть глотку любому дворянчику за косой взгляд или пренебрежение".
   - За оскорбление. - Поправил я соседа, на что тот фыркнул.
   - "Это с твоей точки зрения. А дворяне просто не понимают, что высокомерие и наглость, с которыми они привыкли обращаться с чернью, для ходоков оскорбительны. По крайней мере, большинство дворян. Я думал, что это для тебя давно не секрет, ты же неоднократно видел, как они ведут себя в Ленбурге... до первой стычки, правда. Но в центральных провинциях, власти не обламывают дворян так, как это делают здесь. Кроме того, не стоит забывать о том, что в глазах многих, вы зарабатываете на зле. Не уничтожаете его, подобно рыцарям, служащим империи и свету, а наживаетесь на нём, даже уничтожая жвальней и ходячих мертвяков. Вы ходите в Пустоши за трофеями, и уже одно это отличие от бла-ародных "служителей Света", делает вас в глазах людей чуть ли не исчадием зла. И это мнение, опять же, большей частью в чести у дворянства. У паркетных шаркунов, восторженных юнцов, упёртых рыцарей-фанатиков... в общем, у многих, Дим".
   - А обычные люди? - Спросил я.
   - "Обыватели... горожане и крестьяне, для них нет разницы между ходоком и наёмником, они просто её не видят. В конце концов, в центральных провинциях ходокам делать почти нечего, там с редкими чёрными пятнами справляются рыцари и инквизиторы, так что, местные жители просто не в курсе ваших правил и привычек. Для них, любой вооружённый безродный, не состоящий на службе императора или в "копье" дворянина, либо бандит, либо наёмник. Последних же, обыватели терпеть не могут и вполне заслуженно. Представляешь, как ведут себя наёмничьи банды в завоёванных городах или занятых сёлах?"
   - Откуда ты это всё знаешь? - Удивился я.
   - "В отличие от некоторых, я не только слышу, о чём говорят люди, но и слушаю". - Гордо ответил дух, но уже через секунду примирительно добавил, - "если помнишь, некоторые твои знания и воспоминания мне доступны без всякого разрешения, а когда Полуногий заговорил о налаживании отношений с империей, твои воспоминания о встречах с жителями центральных провинций, всплыли по одному-единственному желанию. В своих немногочисленных визитах в другие имперские города, ты просто не замечал взгляды окружавших тебя людей и их шепотки. Но могу заметить, в таком положении есть и свои плюсы".
   - Это какие же? - Хмуро спросил я, с подачи соседа получив несколько подтверждающих его слова образов... образов из моей памяти.
   - "Восторженные девчонки, Дим! В глазах всяческих дочек трактирщиков, внучек деревенских старост и начитавшихся любовной лирики молоденьких дворяночек, ты выглядел просто-таки романтическим героем. Настолько, что тебе стоило лишь бровью повести, и они бы с визгом повыпрыгивали из панталон!". - Расхохотался дух, с-скотина такая!
   Следующие несколько дней слились для меня в сплошную круговерть. Я мотался между стольниками и Ленбургским Домом, словно посыльный мальчишка, по несколько раз за день, таская с собой ворох бумаг. Переписку между инквизитором и свободными ходоками, ни Церковь, ни мои коллеги не желали доверять никому другому. Почему? Кто бы мне самому ответил на этот вопрос. А уж когда к этим заочным переговорам присоединился наш уважаемый бургомистр... У-у-у! И ведь дело ещё даже не дошло до личной встречи сторон, а я уже готов был повесить язык на плечо. Умотался!
   Честно говоря, в другое время, я бы, наверное, был совсем не рад такой занятости, но сейчас это было именно то, что мне нужно. Пусть беседа с отцом Тоном немного облегчила моё состояние после встречи с Бел... с Лаской, пусть неделя "болезни" избавила меня от дурных мыслей, сейчас только полная загруженность да постоянные язвительные шутки соседа не позволяли мне завыть от боли... и обиды.
   Правда, понял я это, лишь спустя неделю, когда стороны, наконец, согласовали предварительные условия и договорились о той самой личной встрече. Тем вечером, я, уставший как неделю удирающий от бредней олень, завалился в свою комнату, стянул с ног сапоги и, упав на смятую постель, уставился невидящим взглядом в потолок. Мыслей не было, желаний что-либо делать, тоже. Да меня даже появление в комнате служанки, принёсшей ужин и бутылку вина, не смогло расшевелить. Вот тогда-то сосед в присущей ему ёрнической манере и заметил, что я наконец-то перестал фонить "этой отвратительной жалостью к себе". Я бы может даже разозлился на духа, но вместо этого ощутил лишь небольшой укол боли в сердце и... всё. Я слишком устал, у меня просто не осталось сил, чтобы чувствовать что-то большее. Наверное.
   Моя беготня закончилась только через две недели, когда стороны, наконец, подписали соглашение. Но даже этот приятный момент не обошёлся без сюрпризов и небольших потрясений. Одним из них стало неожиданное для многих ходоков признание Церковью, Томарским орденом и бургомистром имперского города Ленбург, нового цеха, с весьма простым уставом, закрепившим на бумаге обычаи и традиции свободных ходоков. Правда, дабы не дразнить гусей и Робара, в названии нового цеха, как и в его уставе, слово "ходок" вообще не употреблялось. Но какая разница, как называться, ходоком или пустынным егерем? Суть дела от этого не меняется, ведь так.
   Жаль только, что среди моих коллег нашлось несколько десятков человек, отказавшихся вступать в новый цех, хотя это не требовало от них принятия и сотой доли тех обязанностей, что возлагает на участников гильдия ленбургских ходоков. Ни обязательных взносов, ни строгой иерархии и непременного подчинения младших старшим, наш цех не предусматривает. Да о чём говорить, если мы даже оставили систему выборных стольников, собираемых для решения конкретных задач, стоящих перед сообществом?
   В общем дело было сделано, цех создан и договор с Церковью заключён. Потрясение меня ждало в тот день, когда я получил свой гильдейский знак, небольшую серебряную бляху в виде щита со стилизованным изображением кинжала вонзённого в череп жвальня. Деда я встретил всё в той же "Старой Жабе". Учитывая, что у алхимиков и зельеваров полно своих излюбленных трактиров, эта встреча уже сама по себе была поводом для удивления, но ещё больше я изумился, поймав довольный взгляд, который дед бросил на приколотую к моему берету новенькую бляху. Впрочем, с не меньшим удовольствием он взирал и на новенький щит с таким же изображением, приколоченный к центральному столбу в зале.
   - И что бы это значило? - Протянул я, усаживаясь за стол напротив старого.
   - Просто радуюсь удачному исходу дела. - Улыбнулся в усы дед. - Как по нотам...
   - Не понял. - Честно признался я.
   - "Да что здесь непонятного!" - Неожиданно фыркнул сосед. - "Он же смотрит так, словно это его рук дело. Как на итог удачного эксперимента".
   - И правда, похоже. - Присмотревшись к деду, мысленно ответил я духу. - Но как... подожди, ты хочешь сказать...
   - "Именно так". - Отозвался довольный сосед. - "Я не я, если наш ушлый дедушка не приложил свои шустрые ручонки ко всей этой затее с новым цехом и мёртвым рядом с церковниками".
   - Ну, де-ед. - Покачал я головой. На что тот усмехнулся.
   - Догадались, да? - Сделав длинный глоток из кружки и, одним движением ладони смахнув с усов пену, произнёс он. Кружка грохнула о столешницу, и дед развёл руками. - Каюсь, виновен по всем пунктам. Впрочем, справедливости ради, стоит заметить, что тут и наш инквизитор поработал.
   - Но зачем? К чему такие сложности? - Недоумённо спросил я.
   - Да не было никаких сложностей. - Отмахнулся дед. - Отцу Тону не по душе то, во что превращается гильдия ходоков, равно, как мне не нравится глава этого цеха. Работать с ним тяжело и неприятно, а учитывая, что в Походе без вашего брата нам не обойтись, мы и постарались решить этот вопрос к общему удовольствию.
   - Ты именно поэтому не стал препятствовать заключению договоров между цехами, и вогнал всех свободных в вилку? - Вздохнул я. - И наверняка, бургомистру то же самое посоветовал, да?
   - Конечно. - Пожал плечами дед. - Иначе, как бы нам удалось заставить вас объединиться в новый цех, пусть и анархический настолько, что даже у нас с его преосвященством ум за разум заходит, от одного вида его устава в десяток предложений? И как бы Церковь заключила с вами мёртвый ряд, если по закону, без собственной гильдии, вы, уж извини, просто вооружённый сброд? Да и Робару надо было кость бросить, чтоб не шумел и не устраивал свар. Уж кому, как не свободным ходокам знать, что этот хитрован просто обожает держать пальцы во всех пирогах разом.
   - Это точно. - Вынужденно согласился я.
   - Честно говоря, я до сих пор несколько удивлён тем, с какой лёгкостью ваше свободолюбивое сообщество позволило загнать себя в рамки цехового устава. - После некоторого размышления, заметил старый.
   - С лёгкостью? - Против воли мои брови полезли вверх. - Ну да, это же не тебе пришлось неделю убеждать этих наглых, упёртых... э, да кому я говорю! Единственное условие, кое-как примирившее их с необходимостью создания цеха, это обещание, что любые изменения в его уставе будут проводиться исключительно полным Кругом! И то почти три десятка именованных ходоков отказались вступать в гильдию. Между прочим, не самых худших бойцов, дед!
   - Что, действительно толковые люди? - Нахмурился дед. Я кивнул. - М-да, ну, чего-то в этом роде стоило ожидать, конечно... А впрочем, кто мешает новому цеху выступать в качестве нанимающей стороны, на условиях свободного выхода? Не хотят вступать в гильдию, пожалуйста. Будут работать, как прежде работали с частными заказчиками. Им-то какая разница, кому пойдут трофеи, ленбургским зельеварам или церковным алхимикам?
   - Думаешь, получится? - Я побарабанил пальцами по столешнице.
   - А почему нет? - Ухмыльнулся дед. - У вас же "робары" не водятся, одеяло на себя тянуть не станете. Да и дружеские отношения с отказавшимися идти под крыло новой гильдии, вам ещё ой как пригодятся. Разве нет?
   - Может быть, ты и прав. - Задумчиво покивал я и решительно поднялся из-за стола. - Извини, но, кажется, у меня появились дела.
   - Иди уже, восьмой стольник. - Махнул рукой старый и я, кивнув ему на прощание, отправился на поиски Андрэса. Предложение деда стоило довести до застольной дюжины как можно скорее.
   Но не успел я выйти из "Старой Жабы", как меня, чуть ли не за руку поймал посыльный из Ленбургского Собора.
   - Сударь Дим, вас желает видеть его преосвященство, инквизитор Тон. Немедленно.
   - Вот ведь! - Я сплюнул на пыльную мостовую, и тихо выматерился вслед растворившемуся в толпе служке. Глянув на ратушные часы, я убедился, что до послеобеденного отдыха ещё пара часов, так что искать инквизитора в его особняке, бессмысленно. А значит, мой путь лежит в Ленбургский Дом.
   Откладывать визит к его преосвященству, я даже не подумал. Уж если посыльный сказал "немедленно", понимать это стоит буквально. Не стал бы инквизитор разбрасываться такими безапелляционными выражениями без особой необходимости, тем более, что я ему не подчинённый. Но очевидно, добраться до святого отца столь скоро, как он на том настаивал, мне было не суждено. Едва я свернул на Круглую улицу, как дорогу мне преградила компания из трёх мордоворотов, а ещё двое перекрыли пути отступления. Кажется, "ночники" перепутали время суток...
  

Глава 7.

   Вопреки моим ожиданиям, нападающие не стали терять время на озвучивание всякой чуши, вроде пресловутого "кошелёк или жизнь" и, едва посчитав, что мне уже от них никуда не деться, молча атаковали. Это оказалась не единственная странность в их действиях. Обычно "ночники" стараются обойтись без убийств, не желая привлекать к себе излишнее внимание со стороны властей. По крайней мере, в Ленбурге дело обстоит именно так. Но в этот раз всё было иначе, о чём весьма красноречиво говорили кинжалы в руках нападавших.
   Фальшион сам прыгнул в руку, а в следующую секунду мир вокруг меня выцвел и замедлился. Движения противников показались тягучими, словно они двигаются в толще воды. Ощущения были очень похожи на то, как я себя чувствовал под действием дедовых эликсиров, но, даже имея такое преимущество, терять время на сторонние размышления глупо. Удар кинжала первого из добравшихся до меня разбойников, я прервал встречным движением. Фальшион вмиг отсёк вооружённую кисть нападавшего, и тот чуть не оглушил меня своим воплем. Резкое движение тяжёлого клинка вскрыло глотку бандита, заставляя его захлебнуться криком. Один готов.
   Разворот, и следующий удар легко распорол колет второго бандита, прочертив стремительно расходящуюся багровую борозду на его груди, обнажая перерубленные тяжёлым клинком рёбра. Добавить пинком в живот, чтоб освободить место для манёвра, и противник, впечатавшись спиной в стену дома, медленно сполз по ней на брусчатку. Второй готов. Рывок вперёд, и фальшион в моей руке легко подсекает ногу третьего разбойника. Добить подранка! Есть третий.
   Уйти в сторону от медленно летящего в голову клинка и коротким ударом эфесом в зубы отправить четвёртого наземь. Без сознания. Это хорошо, будет, кого допросить после боя. Остался один.
   Оглядевшись, понимаю, что последний бандит уже развернулся и старательно перебирает ногами, стремясь как можно скорее сбежать с поля боя. Э-э, нет, тварь. Не уйдёшь!
   Вырванный из отрубленной руки, кинжал отправился в полёт и с низким шмелиным гудением вонзился в спину беглеца. Готово дело.
   Да уж... это было проще, чем биться с тварями в Пустошах. Намного проще! Тряхнув головой, отправляю вытертый платком фальшион в ножны и чувствую, как мир вновь расцветает всеми красками и ускоряется течение времени. Из ушей, словно затычки вынули, и звуки вновь обрели привычные тона. Опустившись на лавку под стеной одного из домов, я утёр со лба выступивший пот и, прикрыв глаза, подставил лицо лёгкому ветерку.
   Правда, окончательно расслабиться мне не удалось. То ли вопль первого бандита, то ли хрипы и скулёж второго урода, очевидно, привлекли внимание к этому месту. А может быть, какой-то невезучий горожанин увидел нашу стычку. Как бы то ни было, но не прошло и пяти минут, как из-за угла, громыхая оружием и скрипя амуницией, показался отряд стражников. Две обычных тройки. Неудачно. Я-то думал, что у меня будет возможность допросить оставленного в живых нападавшего, а теперь... теперь с этой идеей можно попрощаться. Что к стражам попало, то пропало. По крайней мере, рассчитывать на то, что мне удастся самому прочесть допросные листы, было бы глупо. Но... а, ладно, сейчас-то что об этом рассуждать?
   На миг замерев перед живописной картиной устроенного мною побоища, сержанты переглянулись и... тяжело вздохнули. Ну да, понимаю и сочувствую. Это ж у них теперь сколько забот прибавилось, ха! Кто бы мне посочувствовал... И на встречу с протопресвитером я теперь точно опоздаю.
   - Сударь... - Пока подчинённые осматривали поле боя, командиры добрались до меня. И теперь стояли в паре шагов, настороженно поглядывая на мои руки. Правильно, наверное. Если со стороны смотреть, так меня в этой ситуации, пожалуй, вообще надо под прицелом арбалета держать. На всякий случай.
   - Дим-Гренадёр. Свободный ходок, прошу прощения, теперь уже пустынный егерь. - Кивнул я напряжённо взирающим на меня сержантам. - Вы что-то хотели спросить?
   - Э-э... что здесь произошло, сударь Дим? - Старший из двух стражников, пришёл в себя быстрее своего более молодого коллеги.
   - Нападение. Пятеро разбойников напали на меня. Ещё и четверти часа не прошло. - Ответил я. - Двоих я точно насмерть зашиб, один наверняка жив, а ещё двое... пятьдесят на пятьдесят.
   - А... - Заговорил было второй сержант, но его перебил возглас одного из стражников, занятых осмотром тел.
   - Господин сержант, здесь живой! - Я лениво глянул в сторону завопившего бойца и кивнул. Ну да, стоит как раз рядом с тем разбойником, что схлопотал эфесом в зубы. А вот отправленный мною в полёт к стене, бандит, кажется, не выжил. Скулить перестал, да и взгляд остекленел. Не, точно, труп.
   Как и следовало ожидать, вместо визита в Собор, мне пришлось отправляться в Дозорную башню, в гости к страже. Точнее, в охраняемые ею подвалы, где содержатся дожидающиеся суда неудачники, к которым я вскоре и присоединился. Хорошо ещё, что камера в здешних темницах мне досталась вполне удобная. Прохладно, конечно, но после жары царящей наверху, это даже неплохо. А так, стражники удивительно приветливые, настолько, что не только снабдили меня чернилами и бумагой, но даже передали деду мою записку, в камере сухо и довольно светло, благодаря расположенному на недосягаемой высоте оконному проёму, забранному не частой, но массивной решёткой. Да и сенник мало чем отличается от тюфяка в моей комнате на постоялом дворе. В общем, вполне себе неплохое место для кратковременного отдыха. Если бы не еда... впрочем, если представить, что я снова на мели и вынужден жрать ту кашу, что подаёт Арс своим безденежным постояльцам, сходство станет почти полным.
   - Эй, Гренадёр! На выход. - Глухо лязгнули засовы на толстой, набранной из досок морёного дуба двери, скрипнули мощные петли, и в дверном проёме возникла массивная фигура стражника. Несмотря на свой звероватый вид, Линг оказался вполне вменяемым человеком и отнёсся ко мне, как новому постояльцу его "гостиницы", почти по-дружески. Настолько, что прошедшие три дня моего заключения, мы провели с ним за игрой в нарды под терпкое домашнее вино. Ну да, история о моём "великом сражении" с пятёркой оборзевших разбойников, довольно быстро разошлась среди стражников, и, очевидно, нашла отклик в их душах. Ничем другим объяснить подобное отношение к своей персоне, как и тот факт, что мне были выделены такие "королевские покои" вместо настоящей подземной темницы, каковых в Дозорной башне хватает, я не могу.
   - Что, уже суд? - Поинтересовался я, поднимаясь с лежака.
   - Суд? - Хохотнул Линг. - Не для тебя. Люди бургомистра уже всё выяснили. Подпишешь лист видока и свободен. Давай-давай, пошевеливайся! Впервые вижу такого ленивого заключённого. Будь я на твоём месте, уже бежал бы к выходу, а ты тут рассусоливаешь!
   - А куда торопиться-то? - Пожал я плечами. - У вас же здесь не тюрьма, а какой-то курорт. Тепло, светло, отдыхай, не хочу. И никаких забот, самое главное. Никто никуда не гоняет, ничего не требует... красота.
   - Топай уже. Курортник. - Фыркнул Линг, подталкивая меня к выходу. - А то следователь с закатом уйдёт домой и останешься здесь ещё на день.
   - Так, может я того и желаю. - Улыбнулся я.
   - Вот, все вы ходоки... с придурью. - Отозвался стражник, отпирая дверь, ведущую из коридора на винтовую лестницу.
   Два десятка вытертых каменных ступеней привели нас на первый этаж башни, где располагались служебные помещения стражи. Кабинет имперского следователя оказался небольшой каморкой. Здесь не было личных вещей, да и вообще, помещение производило вид абсолютно нежилого. Стол, пара тяжёлых лавок, да алхимический светильник под низким потолком, вот и вся обстановка. Да какая обстановка, здесь даже окна нет.
   - Вот не думал, что кабинет следователя может быть хуже камеры. - Неподдельно удивился я. Сидящий за столом напротив входа, седой и слегка обрюзгший господин, с хрипом втянув ртом воздух, глянул на меня прозрачными "рыбьими" глазами и, скривившись, молча указал на свободную лавку. М-да, это как же нужно было помять физиономию, чтобы целители не смогли привести нос бедолаги в порядок, дав ему возможность нормально дышать?
   Пожав плечами, я последовал столь вежливому предложению и уставился на следователя. Форменное сюрко слегка засалено, фигура грузная, чуть оплывшая, но руки даже под плотной тканью бугрятся мышцами, а на ладонях характерные мозоли. Да и кольчужная рубаха под сюрко выглядит ухоженной. Несмотря на немалый возраст и комплекцию, хозяин кабинета следит за экипировкой и явно не пренебрегает тренировками. О том же говорит и длинный меч, прислонённый к столу рядом с ним. Потёртая, лоснящаяся кожа на рукояти ясно говорит о том, что оружие это, далеко не парадное и его владелец уделяет работе с ним немало времени.
   - Итак, сударь Дим, до недавнего времени, свободный ходок, а ныне представитель цеха пустынных егерей. Сын Менара Гривы, внук ленбургского советника Вурма. Правильно?
   - Имено так. - Кивнул я, с некоторым трудом поняв тот скрип, что мой собеседник считает своим голосом.
   "Не поверишь, Дим. Первый раз имя деда слышу". - Встрял сосед. Пришлось его одёрнуть. Если он мне в уши дуть будет, то могу речь следователя не разобрать, уж больно тихо и невнятно он... скрипит. Хотя в том, что дух не слыхал раньше имени деда, ничего удивительного нет. Он же большую часть своих знаний об окружающем мире, черпает из моих воспоминаний, а я не имею привычки называть старого по имени. Да и окружающие его больше господином алхимиком, а теперь господином советником кличут. В общем, ничего удивительного в этом факте нет.
   - Следователь Барн. Что ж вы так, сударь Дим? - Покачал головой хозяин кабинета, вороша разложенные перед ним на столе бумаги. - Ваш цех только-только появился, а уже устраиваете дрязги с гильдией уважаемого Робара?
   - А он здесь причём? - Не понял я.
   - Ну как же, стычка у вас с кем была? - Деланно удивился следователь и, не дождавшись моего ответа, продолжил, ткнув пальцем в один из документов. - С ходоками ленбургского цеха. И какой же вывод можно сделать из этого факта, милостивый государь? Не успели свободные ходоки, наконец, собственную гильдию создать, а уже нос задрали. Нехорошо. Оно, конечно, единственный выживший из ваших противников, признал, что их компания вас сама на драку спровоцировала, но ведь это же не повод, чтобы их на тот свет отправлять. Вы же, всё-таки, не дворяне какие, чтоб по поводу и без, дуэлировать, а? Или у нынешних ходоков ленбургские обычаи уже не в чести?
   - Спровоцировали, значит. Пятеро на одного... ну-ну. Да ещё и дуэли... Интересно. - Я, честно говоря, от таких новостей слегка опешил.
   - О! А вы не согласны с такой трактовкой, значит? Ну-ка, ну-ка, поведайте старой ищейке своё видение происшедшего. Очень интересно послушать, да. - Тут же прищурился следователь. Что ж, почему бы и не рассказать? Не оставлять же такого славного собеседника в плену заблуждений. Кстати, надо бы не забыть попросить его о встрече с тем уцелевшим разбойником... точнее, ходоком Робара. Но это позже.
   Рассказ не занял много времени. Следователь, надо отдать ему должное, не стал особо терзать меня вопросами и, внимательно выслушав и записав мою историю, протянул заполненный допросный лист... не забыв, при этом, смерить меня испытующим взглядом, словно сомневаясь в том, что я знаком с грамотой.
   - Прочитайте и, если нет возражений по записанному с ваших слов, подпишите.
   Я пробежал по тексту взглядом и, чуть подумав, подписал лист там, где указал следователь. Забрав бумагу, Барн кивнул и, аккуратно разгладив её на столе, вложил в папку, куда отправились и остальные документы.
   - Свободны, егерь Дим. Ждите приглашения в суд, как потерпевшая сторона.
   - Это обязательно? - Скривился я, поднимаясь из-за стола. Следователь только плечами пожал.
   - Нет, конечно. Свидетельство я снял, а суд и без вашего присутствия обойдётся... но мало ли, что вы захотите добавить к своим нынешним показаниям, а? - Хитро ухмыльнувшись, проскрипел Барн.
   - Да я, вроде бы, уже всё рассказал, что там ещё добавишь? - Недоумённо проворчал я.
   "Молчи, Дим. За умного сойдёшь". - Неожиданно вмешался сосед и я... послушался. Уж больно серьёзный тон был у духа. Но, уже взявшись за дверную ручку, притормозил. С этими непонятками, я чуть не забыл, что хотел спросить!
   - А что с тем выжившим? Могу я с ним увидеться?
   - Для чего? - Деланно лениво поинтересовался следователь.
   - Да хотя бы, чтобы спросить, зачем ему врать понадобилось. - Пожал я плечами.
   - Увы, сударь Дим. - Развёл руками Барн. - Встретиться с ним, вы не сможете, при всём желании. Помер ваш противник, не далее как вчера на закате. Сердце прихватило во время первого же допроса.
   "Ой, гадость какая. Линяем отсюда, Дим". - Если б мог, сосед бы скривился, словно лимон целиком сожрал. Ручаюсь.
  

Глава 8.

   Подстава... натуральная подстава! Пока носитель шагал по улицам Ленбурга, стремясь как можно бытрее добраться до купальни и своей комнаты на постоялом дворе Арса, я вновь и вновь прокручивал ход беседы со следователем и всё больше убеждался в том, что мне очень, просто дико не нравится происходящее. Бандиты, оказавшиеся людьми Робара, их "провокация", которой не было. Стычка представителей двух разных цехов и, наконец, смерть последнего нападавшего. Точнее, его враньё следователю и смерть. Нехорошо. Совсем нехорошо.
   Можно, конечно, попытаться представить, что всё это лишь последствие вспыльчивости и дурного нрава Робара, обиженного провёрнутой у него под носом операции по созданию конкурирующего цеха. Но тут есть пара фрагментов, напрочь выпадающих из мозаики событий. Во-первых, сама атака гильдейцев. Понятно, что бить напрямую по советнику бургомистра или тем более, по его преосвященству, синдик городского цеха не посмеет. Если с дедом ещё туда-сюда, городской советник ему, всё же ровня, то протопресвитер Меча - птица совсем другого полёта, и Робар это прекрасно понимает, не может не понимать. За тявканье в сторону Церкви, его в порошок сотрут, просто для профилактики, и чтоб задавить иллюзии иных возможных "храбрецов".
   Значит, трогать этих двоих синдик не станет ни при каких обстоятельствах. Остаются представители нового цеха. А кто больше всех суетился в процессе создания новой гильдии, если не считать советника и инквизитора? Мой носитель, который, к тому же, является близким родственником того самого советника и входит в застольную дюжину созданной гильдии. То есть, пусть временно и ограниченно, но является одним из её руководителей.
   Что ж, учитывая нрав Робара, удар по такой цели, как выражение его отношения к происходящему и предупреждение для нового цеха, вполне логичен. Одно "но"... в этом случае, люди синдика могли переломать Диму кости, покалечить и отправить его в госпиталь на долгое излечение, но убить, значило бы объявить войну всей гильдии пустынных егерей. На это синдик ходоков не мог пойти в принципе. Давить, вставлять палки в колёса, выживать конкурентов из Ленбурга, это одно, но прямое столкновение обернулось бы очень большой кровью и однозначно привело бы лишь к одному результату - полному запрету на любые объединения ходоков. И тем не менее, люди Робара атаковали Дима именно с целью убийства. Первый фрагмент.
   А в качестве второго выступает смерть последнего нападавшего. Сердечный приступ у ходока, не дожившего даже до сорока лет? Не смешно. Сердце любого ходока, тот ещё неубиваемый насос, могу утверждать это наверняка. Зря я что ли штудировал воспоминания Дима о его учёбе у деда? Он, конечно, больше алхимик и зельевар, чем целитель, но кто может знать о человеческом организме больше, чем учёный, разрабатывающий боевые эликсиры? Те самые эликсиры, которыми ходоки укрепляют организм, чтобы пережить очередной выход в Пустошь, между прочим. В общем, не верю я в приступ. Следовательно, мы имеем дело с убийством. Вот только убрали этого неудачника уже ПОСЛЕ того, как он "заговорил". Убили прямо в Дозорной Башне, замечу. Опоздали? Может быть, может быть, в жизни случается всякое. Но, опять же, сильно сомневаюсь, что тот, кто сумел организовать смерть человека в подвалах стражи всего за одни сутки, мог бы допустить такой промах.
   - Ты - параноик, знаешь? - Заключил Дим, когда я поделился с ним своими мыслями.
   - Может быть. - Протянул в ответ я. - Но лучше жить, лелея свою паранойю, чем помереть доверчивым идиотом.
   - Я не ослышался? - Хохотнул носитель. - Это мне говорит некротический казус?
   - Вот-вот. Считай, получил мудрость всего загробного мира из первых рук. - Фыркнул я, даже не подумав обидеться. А собственно, на что? Факт, есть факт. И обижаться на него так же бессмысленно, как бить лавку, о которую ушиб ногу.
   - Ладно, мудрец. Я посоветуюсь с дедом, посмотрим, что он скажет по этому поводу. - Заверил меня носитель и я чуть успокоился.
   Зря, очевидно. Когда умытый и сытый Дим явился в гости к старому Вурму, тот встретил внука довольно прохладно. Нет, алхимик ни в чём не обвинял моего носителя, но настроение у него было не ахти. Мне, со стороны, если можно так выразиться, было хорошо видно, что хозяин дома чем-то всерьёз обеспокоен, и если не ошибаюсь, то волнение это было очень даже связано с его внуком. Ощущение, что мы с Димом вляпались в какие-то неприятности, росло.
   - Отец Тон проверил Робара после этого... инцидента. - Задумчиво проговорил дед, мимоходом кивнув слуге, вновь наполнившему его кубок вином. - Тьмы в нём не прибавилось. Конечно, это не абсолютное доказательство, но этот факт позволяет предположить непричастность синдика к нападению на тебя.
   - Камешек на весы нашей с соседом правоты. - Улыбнулся Дим, втихую примазавшись к моим выкладкам.
   - Возможно, возможно. - Покивал старый. - Но не забывай, что Робар не единственный человек в цехе ходоков, обладающий властью. Кроме него, есть совет старших, казначей... да мало ли? И у каждого в этой компании могут быть свои резоны.
   - То есть, предполагаешь, что мне, всё же, и далее придётся опасаться гильдейцев? - Уточнил Дим.
   - И их в том числе. - Отозвался Вурм.
   - Вот как знал, что не следует ввязываться в вашу авантюру. - Вздохнул носитель, заслужив за это высказывание насмешливый взгляд деда. - Что?
   - О том, что это наша авантюра, ты узнал буквально на днях, когда она уже подошла к завершению. Разве нет?
   - Тьфу на тебя.
   - И тебя туда же. - Миролюбиво согласился дед и, осушив кубок, с резким стуком поставил его на стол. - Ладно, всё это разговоры в пользу бедных. У нас с его преосвященством есть одна идея. Пока мы не сможем определить, откуда именно исходит опасность, оставаться в городе тебе нежелательно. Можно было бы организовать выход, но там устроить покушение ещё проще, чем в Ленбурге. А потому... ты исчезнешь.
   - Как и, самое главное, куда? - Вздохнул носитель. Спорить с дедом, когда он переходит на подобный тон, бессмысленно. Это уже выучил не только сам Дим, но и я.
   - Незаметно и подальше отсюда. - Коротко ответил старый, но заметив взгляд носителя, всё же снизошёл до пояснений. - Уйдёшь с одним из моих торговых партнёров. И отправишься сначала в Нойгард, отвезёшь послание протопресвитера Великому понтифику. А оттуда, скорее всего, тебя направят в один из лагерей, где собираются будущие участники Похода. Покрутишься среди дворянской молодёжи. Заведёшь полезные знакомства.
   - Дворяне? - Скривился Дим. - Замечательно. Я буду среди них, словно белая ворона, дед!
   - Ну, среди тех, кто идёт в Поход, паркетные шаркуны - редкость, так что, думаю, найти пару-тройку единомышленников среди ищущей славы молодёжи, для тебя не составит труда. Ну а разница в статусе... Шарни! Мою шкатулку сюда!
   Неслышно появившийся слуга поставил на стол небольшую серебряную шкатулку, украшенную причудливой чеканкой в виде растительного орнамента, и так же незаметно удалился прочь. Дождавшись, пока за Шарни закроется входная дверь, дед извлёк из-за ворота рубахи цепочку с ключом и, открыв им замок шкатулки, бросил на стол перед Димом тонкую серебряную цепочку с медальоном и такой же перстень. Простой и незатейливый, он, как и медальон, был украшен эмалевым изображением алого щита с серебряной воротной башней.
   Мы с Димом застыли.
   - Это чьё? - Нахмурившись, выдавил из себя носитель, ткнув пальцем в цацки.
   - Твоё. - Невозмутимо откликнулся старый, не обращая никакого внимания на состояние внука. - Наденешь, когда покинешь город. Не раньше. Незачем гусей дразнить.
   - Меня же повесят. - Выдохнул Дим, настороженно разглядывая лежащие перед ним атрибуты безземельного дворянина.
   - С чего бы? - Прищурился дед. - Это же не подделка. Перстень и медальон твои по праву... которое, я надеюсь, ты подтвердишь своими действиями во время Похода.
   - Я что-то не понимаю. - Потерев лицо ладонями, признался Дим, и честно говоря, я его понимаю. Сам в таком же шоке.
   - А что здесь неясного? - Пожал плечами старый. - Эту награду получил мой дед из рук императора, за взятие воротной башни крепости Лютц. Мой отец подтвердил право ношения этого герба, пленив герцога Баунта во время Второй Северной кампании. Мой отряд отбил атаку лёгкой конницы племянника того же герцога в сражении при Кальме, не дав тому обрушиться на наш левый фланг. Твой отец... тоже не ударил в грязь лицом, хотя подтверждение его права на герб от императора, пришло уже после смерти моего сына. Твоя очередь, внук. Надеюсь, ты покажешь себя в Походе, и тогда твоим будущим детям уже не придётся никому ничего доказывать.
   - Пятое колено, да? - Несколько пришибленно спросил Дим, и его собеседник кивнул.
   - Именно.
   - И почему я узнаю об этом факте, только сейчас, а? - Осведомился носитель, внимательно глядя на деда. Тот усмехнулся.
   - А что-то бы изменилось, узнай ты об этих цацках раньше? - Спросил старый и сам же ответил. - Вряд ли. Ты бредил выходами в Пустоши с одиннадцати лет, как и подавляющее большинство сверстников. И если бы я заявил, что вместо ползаний по чёрным пятнам, тебя, возможно, ждёт служба империи... чтоб ты сделал?
   - Сбежал бы, при первой же возможности. - Вздохнул Дим.
   - Вот и я так решил. - Дед осталютовал моему носителю кубком и осушил его в один глоток. - Скажешь, я был неправ?
   - Я оставлю своё мнение при себе. - С неприязнью покосившись на медальон и перстень, ответил Дим. И я его понимаю. Вспоминая баранёнка и редкие стычки с дворянскими отпрысками, приезжающими в Ленбург, чтобы пощекотать свои нервы и пополнить отряды бродящей по руинам нечисти, перспектива оказаться в рассаднике таких вот "героев", кажется более чем сомнительной.
   Очевидно, разочарование и недовольство Дима было слишком явным...
   - Внук, я же не предлагаю тебе идти служить в имперский легион. - Проникновенным голосом заговорил Вурм. - Ни один закон не говорит, что описанные в коронном списке, "свершения" должны обязательно исполняться дворянином, находящимся на службе. Достаточно того, что у тебя на шее в этот момент будет медальон, а на пальце перстень. А Поход и твои умения почти наверняка предоставят тебе необходимый случай. Посмотри на меня, я не был "мулом" и не состоял в гвардии. Под моим командованием была только наёмничья банда в четыре десятка сорвиголов, но я смог подтвердить право на герб. Чем ты хуже?
   - Дед, но зачем вообще это нужно?! - Воскликнул носитель и... стушевался под ставшим холодным и колким взглядом Вурма.
   - Времена меняются, внук. - Глухо проговорил старый. - Ещё при моём отце, императору не было дела до того, какой титул носят его советники, а сегодня в его дворце лишь слуги не имеют дворянского звания, а сановники без титула редки так же, как сердца жвальней в трофеях ходоков. Владетели, ландлорды обретают всё больший вес, а обычные люди, как бы талантливы они ни были, притесняются. Я не желаю, чтобы мои потомки рвали с голов шапки и гнули спины перед чванливыми ничтожествами, только потому, что у тех на пальце красуется подобный перстень, а у моих внуков его не будет. Ясно?
   - Да. - Тихо ответил Дим и, помолчав, спросил, - а почему не войти в гильдию? Цеха-то никто не тронет.
   - Не тронет. - Согласился Вурм. - Но где гарантия, что твои дети будут достаточно умны, чтобы освоить алхимию, упорны, чтобы стать целителями или зельеварами... или удачливы, чтобы вернуться из первого выхода в Пустоши?
   - Значит, ты считаешь, что обречь потомков на обязательную службу императору, будет лучше? - Задумчиво проговорил носитель, но явно больше из чувства противоречия.
   - Скажем так, перспективнее. - Усмехнулся дед.
  

ЧАСТЬ IV. КАЗЁННЫЙ ДОМ

Глава 1.

   Странные торговые партнёры у моего деда... наверное, именно так я и должен был бы отреагировать на невысокого вёрткого человека, костюм которого мало напоминал наряд торговца, зато неплохо подошёл бы любому наёмнику. Скрипучий кожаный колет, судя по масляному запаху, как минимум, снабжённый скрытой кольчугой, длинный кинжал, закреплённый горизонтально на поясе за спиной, просторная накидка с капюшоном, достаточно глубоким, чтобы скрыть лицо от любопытных взглядов, и мягкие сапоги, из тех, что предпочитают ходоки и егеря. Про арбалет, притороченный к луке седла, вообще можно промолчать. А, ну конечно, ещё и два прозвища вместо имени. Серый и Сержант. И это торговец? Как говорит сосед: "не смешите мои тапочки!"
   В общем, сложить два и два, труда не составило, а уж когда под моим насмешливым взглядом, двое помощников Сержанта потащили из дедовой лаборатории пару характерно звякнувших ящиков, а сам старый, провожавший меня в дорогу, отвёл глаза, сомнений не осталось никаких. Кто бы мог подумать, что советник нашего бургомистра, известного борца с контрабандой, сам не брезгует зарабатывать на "чёрных" продажах эликсиров? Эх, деда, деда!
   - Здесь всё? - Тихим, ровным голосом осведомился Серый, кивнув головой в сторону скрывшихся в уличной темноте помощников.
   - Как и договаривались. - Заверил его старый. - Надеюсь, о безопасности ты не забудешь?
   - Обижаешь, Вурм. - Скривился в какой-то неровной улыбке его собеседник. - Ближе соседних провинций твои зелья не всплывут.
   - Эликсиры, Серый. Эликсиры. - Чуть ли не по слогам произнёс дед с безнадёжностью в голосе. - Зелья будут в следующей поставке. Здесь же, только алхимия.
   - Один хрен, Вурм. И то и другое - жидкости. А значит, зелья. - Отмахнулся тот, и дед вдруг резко повернулся в мою сторону.
   - Дим, надеюсь, за время вашего совместного пути, ты сможешь разъяснить ему разницу между зельями и эликсирами! Иначе в следующую нашу встречу, я просто пришибу этого невежду!
   - М-м, постараюсь. - Кивнул я, сдерживая так и лезущую на лицо улыбку. - Удивляюсь, как ты до сих пор этого не сделал.
   - К сожалению, он слишком честен, а ты себе не представляешь, какая это редкость в их среде. - Вздохнул старый, ничуть не смущаясь присутствия рядом самого обсуждаемого, но тут же усмехнулся и обратился уже к нахмурившемуся "торговцу". - Впрочем, я, вроде бы, подыскал ещё одного вызывающего доверие типа... так что, если к следующей встрече не научишься уважительному отношению к моей продукции, я действительно тебя пришибу и с лёгким сердцем заключу контракт с Шершнем.
   - Вот... знаешь же на что надавить. - Деланно печально вздохнул Серый, и махнул рукой. - Ладно, уговорил. Постараюсь научиться различать эти ваши склянки. Но слишком многого от меня не жди! У меня своих заморочек полно, не хватало ещё чужими голову забивать!
   - Договорились. Я буду снисходителен к ограниченности твоего разума. - Величественно кивнул дед и оба собеседника весело заржали. Назвать этот гогот смехом, я точно не могу.
   Покинуть город незаметно для жителей - возможно и довольно просто. Покинуть его незаметно для стражи... оказалось ещё проще. Бедный бургомистр! Он так рьяно борется с контрабандой, а все его усилия сводятся на нет тем, чем он по праву гордится... подземной канализацией, доставшейся Ленбургу со времён Последней войны и бережно приведённой в порядок предшественниками нынешнего главы города.
   К моему удивлению, первый же поворот после спуска под землю, привёл наш небольшой отряд в абсолютно сухой переход. Да, сюда просачиваются запахи из основной части канализации, но к ним вполне можно притерпеться, даже маска не нужна. Честно говоря, запах от горящих факелов, которые мы несли с собой, с лёгкостью перебивал и без того слабые "ароматы" канализации. В общем, наше относительно недолгое путешествие за пределы города получилось довольно комфортным.
   Лишь единожды нам пришлось остановиться, чтобы Сержант открыл замаскированный проход в стене. Он вскинул сжатый кулак вверх и, дождавшись, пока все восемь носильщиков опустят свой груз наземь, шагнул вперёд, скрывшись в темноте за границей освещённого факелами пространства. Может быть, поставив меня замыкающим, он хотел скрыть от чужака свои манипуляции, заставившие часть стены почти бесшумно уйти в сторону, но тут Серый просчитался. Стоило мне немного напрячься и краски мира привычно выцвели, а темнота впереди отступила, сменившись серой хмарью, в которой я довольно отчётливо различал все до единого действия нашего проводника. Вот он встал на квадратную, мало чем отличающуюся от соседних, каменную плиту и, уперевшись руками в стену, с силой на неё надавил. Секунда, щёлчок, плита под ногами Сержанта чуть просела вниз, а каменный блок, в который он упирался, послушно утоп в стене. И почти тут же часть стены рядом с ним с лёгким скрежетом провернулась вокруг своей оси, достаточно, чтобы можно было ухватиться за неё руками. Именно так и поступил Серый. Ухватившись за край, он легко расширил проход и, сойдя с плиты, тут же дал приказ выдвигаться. Носильщики с шумом взгромоздили тюки и ящики себе на спины, и потянулись в открывшийся проход. Дождавшись, пока я пройду мимо него, Серый отправил меня в голову "каравана" и, лишь дождавшись, пока мы отойдём подальше, закрыл проход. Надо ли говорить, что и эти его манипуляции, я прекрасно видел? Зачем мне это надо? Не знаю, но... пригодится.
   Вопреки моим ожиданиям, место, в котором мы оказались, миновав замаскированный проход, совсем не напоминало канализационные тоннели. Пещера, по дну которой нёсся тёмный поток, вот где мы оказались. И размеры её впечатляли. Достаточно сказать, что свет факелов не всегда был способен осветить её далёкие, усеянные причудливыми наростами, своды. Но, как мне кажется, я был единственным человеком в отряде, которого так восхитила окружающая нас красота. Может, остальные просто привыкли к этому зрелищу? Не знаю, но носильщики уверенно шагали вперёд, не обращая никакого внимания на сверкающие в свете факелов стены, пляшущие на воде огненные блики и сияющие белизной сталактиты. Я даже немного расстроился, когда наш "караван" дошёл до выхода на поверхность, и мы оказались на неширокой скальной полке утёса, возвышающегося над озером, куда и обрушивался поток воды, вдоль которого мы шли последние полчаса, петляя меж огромными белоснежными колоннами сталагнатов, подпирающих своды пещеры.
   Узкая тропинка привела нас к подножию скального массива, стеной нависающего над озером и небольшим песчаным пляжем. Здесь, Сержант разрешил носильщикам немного передохнуть, после чего, наш отряд вновь двинулся вперёд. Впрочем, ушли мы недалеко. Уже через полчаса мы миновали большую рощу, укрывавшую озеро от любопытных взглядов, и оказались на поляне, где нас ждали пять фургонов... и ни одной живой души рядом.
   - Груз в третью повозку. И пошевеливайтесь! К обеду мы должны быть в Астмонте!
   Сержант явно не желал терять время, и носильщики без единого возражения принялись за работу. Уже через минуту тент фургона был снят, и ящики, тюки и свёртки начали занимать свои места. Соваться к суетящимся вокруг фургона носильщикам, я не стал. Смысл? Всё равно я не знаток обозного искусства, так чего путаться под ногами у занятых людей?
   -"Ты не слишком расслабился, а, Дим?" - Прорезался дух.
   - А что, есть поводы для беспокойства? - Фыркнул я в ответ и тут же почувствовал недовольство соседа.
   - "Пять трупов и неизвестный заказчик нападения, тебя уже не волнуют, да?"
   - Ну, дед ведь сказал, что он с этим разберётся. - Пожал я плечами. - Согласись, у городского советника возможностей для этого куда больше.
   - "О да. Но это же не повод, чтобы забывать о собственной безопасности!" - Возмутился дух. Меня окатило его гневом. - "И обещание разобраться с проблемой, ещё не её решение, олух".
   - Всё-всё. - Поморщился я. - Понял. Обещаю впредь быть внимательнее.
   - "Надеюсь, Дим. Очень надеюсь". - Отозвался сосед, почти моментально успокаиваясь. - "Каждый раз одно и то же".
   - Ты о чём? - Не понял я.
   - "А ты сам не замечаешь?" - Вопросом на вопрос ответил дух, но, очевидно, разобравшись в моих эмоциях, всё же снизошёл до объяснений. - "Каждый раз, стоит покинуть Ленбург, у тебя напрочь отключается критическое мышление! Словно в детство возвращаешься! Вспомни прошлую поездку в Нойгард, кто там устроил забег наперегонки со стражей через весь верхний город?".
   - Ты опять рылся в моих воспоминаниях! - На этот раз уже меня захватило дикое возмущение.
   - "Запретишь?" - Хмуро спросил сосед и я... не нашёлся с ответом. - "Вот об этом я и говорил, Дим. В Пустошах ты ведёшь себя более чем осторожно, в Ленбурге глупостей не делаешь, а сейчас... вдруг превратился в мальчишку. Ещё немного и начнёшь обижаться на то, что я сам контролировать не могу. Это ненормально, Дим".
   - Понимаю. Но... - Я вздохнул. - Думаю, дело в том, что мне слишком редко удаётся выбраться за пределы пограничья.
   - "Повторюсь, это ещё не повод, чтобы забывать о собственной безопасности". - Буркнул дух и, словно закрывая тему, обратил моё внимание на подошедшего Сержанта.
   - Сударь Дим, можете положить ваши вещи в четвёртую повозку. И советую поторопиться, мы уже готовы ехать.
   - Спасибо, Серый. - Я кивнул "торговцу" и, оглядевшись, забрался на широкое и мягкое сиденье фургона. Тюк с вещами полетел под тент, а в следующую секунду рядом со мной приземлился глава нашего маленького каравана.
   - Поехали! - Зычный голос Серого прокатился над поляной, и фургоны, заскрипев, один за другим тронулись с места. А когда очередь дошла до нас, "торговец" огрел подхваченными вожжами лошадь по крупу, та вздрогнула и, всхрапнув, потянула фургон следом за остальными. Тут же сзади послышался ещё один щелчок вожжей, и к "хору" несмазанных осей присоединился ещё один голос. Замыкающая повозка тоже тронулась с места. В предрассветных сумерках, наш караван выбрался на тракт и, оставляя за собой шлейф пыли, медленно потянулся на северо-запад.
   Наверное, в чём-то дух прав. Вырвавшись из Ленбурга, я непозволительно расслабился, моментально забыв о причинах, по которым мне пришлось покинуть город. Нет, глупостей я пока не наделал, но с таким настроем, это был лишь вопрос времени. А значит... значит, будем считать, что я на выходе в Пустошах. Пожалуй, сейчас, это единственный для меня способ моб... мо-би-ли-зо-вать-ся, как говорит сосед.
   Под такие невесёлые размышления, я сам не заметил, как меня сморил сон. А проснувшись, обнаружил, что мы уже подъезжаем к Астмонту. Здесь наши дороги с Сержантом и его караваном разойдутся в разные стороны. "Торговец" отправится в западные провинции, а мой путь лежит на север, в Нойгард.
   Так и вышло. Едва миновав городские ворота, Серый загнал фургоны на ближайший постоялый двор, где мы и распрощались. Отказавшись составить ему компанию за обедом, я не стал терять время и, забрав из повозки баул с вещами, отправился к лошадиным барышникам. Добираться на своих двоих до столицы, мне совсем не хотелось, как и искать караван идущий в ту сторону. Долго, муторно, ненадёжно и нет никакой гарантии, что в нужный караван рискнут принять одинокого попутчика, просто из опасения, что тот может оказаться наводчиком для разбойников. Кроме того, была у меня надежда, что в Астмонте удастся найти приличного скакуна, и надежда эта была подкреплена рекомендательным письмом от дядюшки Вола. А это очень хорошее подспорье в таком деле.
   Можно сказать, что мне повезло. Нужный барышник, не раз имевший дело с моим знакомым "дрессировщиком", оказался в городе, и у него даже нашлось на продажу несколько полукровок. Конечно, в Ленбурге любой из них обошёлся бы мне процентов на двадцать дешевле, но увы, дядюшка Вол на момент моего отъезда был "пуст", а брать скакуна у кого-то другого, я не хотел. А здесь, у астмонтского барышника, как и обещал мой сосед по постоялому двору, имелось аж четыре дрессированных Волом скакуна. С ценой же... ну что тут сделаешь? Как вещи, произведённые в центральных провинциях, в Ленбурге стоят дороже, так и продукция моего города, какой бы она ни была, в освоенных землях растёт в цене, пропорционально расстоянию до места продажи. Это касается и дрессированных искажённых тварей. Впрочем, "воспитанники" Вола действительно того стоят, так что, после небольшого торга, сбив цену на целый золотой и выторговав в довесок необходимую сбрую, я стал обладателем чёрного как ночь, высокого и тонконогого полукровки, отличающегося от обычных лошадей лишь алыми, словно раскалённые уголья, глазами.
  

Глава 2.

   Двадцать третьего дня второго летнего месяца, в самый разгар душного дня, на дороге от Фонталана, в южном предместье Нойгарда, появился запылённый всадник. Это был молодой человек лет двадцати, чуть смугловатый, с тонкими, но резкими чертами лица и гривой стянутых в хвост иссиня-чёрных волос, прикрытых от дорожной пыли беретом, легко выдававшим в нём южанина. Молодой человек был одет в добротную, хотя и лишённую столь любимых столичным дворянством украшений, одежду...
   - Что ты там бормочешь, сосед? - Осведомился Дим.
   - Не мешай. Я делаю наброски твоих мемуаров. - Фыркнул я в ответ. - Так, на чём я остановился? А, неброская одежда! Так вот... даже его серый берет мог похвастаться лишь одинокой серебрянной пряжкой с неразличимым гербом и тонким пером незнакомой птицы.
   - Это, между прочим, герб пустынных егерей и перо руинного ворона! - Возмутился носитель.
   - Ты это знаешь, я это знаю. Даже ходоки это знают, а местные жители и не подозревают. Но мемуары-то читать именно им, не так ли? - Откликнулся я и продолжил, - впрочем, за отсутствием внешнего лоска, внимательный наблюдатель вполне мог бы увидеть, что в выборе одежды всадник руководствовался не толщиной своего кошелька или нежеланием расставаться с его содержимым, но удобством и целесообразностью. Серый колет, как и заправленные в высокие сапоги штаны, даже под слоем пыли посверкивающие мелкими чешуйками, были выделаны из кожи какой-то тёмной твари, а эфес столь нехарактерного для дворян фальшиона, удобно расположившегося в добротной перевязи, хоть и не украшен золотом и драгоценными камнями, но изящен, причём явно не в ущерб прочности, что характерно лишь для оружия, выходящего из рук настоящих мастеров. Притороченный же к одной из седельных сумок, мощный арбалет заставил бы заинтересоваться и лучших столичных оружейников.
   - Сосед, прекращай уже! - С лёгким смешком потребовал Дим. - С чего вдруг ты, вообще, загорелся идеей каких-то мемуаров?
   - Так, скучно же! - Откликнулся я. - Едем-едем, едем-едем. Надоело. Хоть бы какое-то разнообразие!
   - По мне, так уж лучше скука, чем приключения. - Заметил носитель. - По крайней мере, сейчас. И вообще, не напомнишь, кто мне неделю назад пенял на излишнее легкомыслие?
   - То когда было! С тех пор ты стал просто невыносим в своей осторожности. - Огрызнулся я.
   - Тебе не угодить. - Покачал головой носитель. Я бы пожал в ответ плечами, но у меня их нет, так что пришлось ограничиться имитацией печального вздоха.
   Что поделать, меня действительно достала эта непрерывная скачка. Хотя, как я понял из речи моего носителя и собственных наблюдений по пути, скорость, с которой мы двигались по трактам империи, была недостижима для большинства всадников, исключая, разве что, имперских курьеров, но их на каждой дорожной станции поджидают подменные кони, у Дима же такой возможности не было, что не помешало ему справиться с этой задачей.
   Как можно добраться от окраин освоенных земель до столицы империи за неделю? Оказывается, нет ничего проще, при условии, что под седлом находится дрессированный лучшим мастером Ленбурга, неутомимый полукровный скакун, а всадник отличается от него выносливостью лишь в большую сторону. Если же к этому факту добавить такую мелочь, как наличие ночного зрения у обоих, то семьсот шестьдесят километров за семь дней, не покажутся таким уж удивительным делом.
   Правда, не могу сказать, что этот "подвиг" легко дался Диму или его скакуну, так что завидовать здесь нечему. По крайней мере, мне кажется, что глядя на запылённого всадника и его не менее грязного скакуна, усталым шагом входящего поздним вечером в ворота очередного постоялого двора на пути в Нойгард, любая зависть должна забиться в дальний уголок, и тихо розоветь там до полного превращения в сочувствие. И вообще, счастье ещё, что мой носитель не додумался впадать в транс во время долгих выматывающих переходов, иначе я, наверное, свихнулся бы от боли в его отбитой заднице.
   Как бы то ни было, всё проходит, завершилась и эта выматывающая скачка. Нойгард встретил нас распахнутыми настежь воротами, столичным шумом и... грозой, мощной, грохочущей, пугающей чёрными клубами туч. Она загрохотала пушечными выстрелами, озаряя вспышками небо и суетящийся город под ним, закрутила взвившуюся пыль сбивающими с ног порывами ветра и пролилась на землю чудовищным ливнем. Такого буйства стихий, не только я, с моей дырявой памятью, но и Дим припомнить не может. Счастье ещё, что к началу грозы, мой носитель успел найти неплохой постоялый двор, так что любоваться рыночной площадью, стремительно пустеющей под ударами первых капель дождя, мы смогли из окна обеденного зала, уютного и светлого, благодаря многочисленным алхимическим светильникам. Что я могу сказать? Богато живут столичные трактирщики, если могут позволить себе такое освещение.
   - Полагаю, отправляться в Эльдигслотт прямо сейчас, ты не собираешься? - Спросил я своего носителя, на что тот лишь демонстративно уставился в окно, за которым дождь встал сплошной стеной. - Ну да, глупый вопрос, конечно. Хотя, я бы на твоём месте не пренебрегал возможностью помыться.
   - Издеваешься? - Мысленно прошипел Дим. - Сам же знаешь, что в придорожных трактирах не всегда даже бочку с горячей водой можно найти!
   - Но уж в Нойгарде-то, такой проблемы быть не должно? - Заметил я. - Тем не менее, ты почему-то сидишь в обеденном зале, вместо того, чтобы заняться приведением себя в порядок. Друг мой, ты воняешь! Помойся!
   - Интересно, как ты это понял, не имея обоняния? - Огрызнулся Дим, опустошая очередную кружку пива. Третью по счёту, между прочим.
   - Может, я и не чувствую запахи, зато вижу как падают замертво подлетающие к тебе мухи!
   - Достал! Могу я пиво спокойно выпить? - Рыкнул носитель.
   - После купальни, хоть залейся.
   - Тьма с тобой, сосед. - Сдался Дим, поднимаясь из-за стола.
   Ну слава всем богам! Он, наконец-то, пришёл в себя. Хоть немного! Я, конечно, понимаю, что носитель устал и просто не хочет двигаться, но о гигиене тоже нельзя забывать, тем более, после такой скачки! Я удивлён, что посетители трактира до сих пор не разбежались от того амбрэ, что распространяет вокруг себя Дим.
  

* * *

   - Я уже говорил, что не почувствовал в нём роста Тьмы. - Проговорил священник, ловко орудуя садовыми ножницами.
   - Помню. Но ваше преосвященство, разве Церковь не могла... - Кивнул его собеседник, безучастно глядя на розовый куст, над которым работал святой отец.
   - Робар не покидал город, и не встречался ни с кем из слуг Света. Он не получал отпущения и не исполнял епитимьи! Это точно. - Оборвал старого алхимика инквизитор.
   - Я рад это слышать, но...
   - Что? - Всё так же мерно щёлкая ножницами, спросил протопресвитер.
   - Вашему преосвященству должно быть известно о наличии иных... способов... - Медленно проговорил алхимик. Ножницы замерли, так и не коснувшись ветки, на которую были нацелены. Инквизитор не спеша развернулся лицом к стоящему в двух шагах от него городскому советнику, и смерил его долгим взглядом. Холодным... немигающим. Тем самым, за которое когда-то инквизитор получил своё первое, теперь уже прочно забытое прозвище: "Змей".
   - Сударь Вурм, вы понимаете, кому это говорите? - Сейчас, старый друг меньше всего походил на весёлого рубаку, с которым они бражничали в трактирах, валяли девок в весёлых кварталах и рубились с тварями под Маальстафом.
   - Понимаю, ваше преосвященство. - Ответив протопресвитеру таким же долгим взглядом, советник бургомистра всё же склонил голову, и в саду воцарилась тяжёлая тишина.
   - Я бы узнал, если бы Робар воспользовался этими самыми... "иными способами". Есть методы. - Прервал молчание инквизитор, вновь разворачиваясь к розовому кусту и примеряясь ножницами к очередной "неправильной" ветке.
   - Благодарю за ответ. - Чуть расслабился его собеседник.
   - Не за что, Вурм. Но на будущее, забудьте об этой теме, чтобы мне не пришлось надевать белые одежды. Вы же знаете, как я не люблю это напыщенное старичьё из Трибунала, так не заставляйте меня с ними встречаться... снова. Второй раз нам может не повезти.
   - О чём забыть? - Изобразил недоумение городской советник.
   - Вот и договорились. - Улыбнулся инквизитор, и холод ушёл из его глаз, словно и не было.
   - Значит, именно поэтому вы склоняетесь к мысли, что это дело рук их эмиссара? - Алхимик, как ни в чём не бывало, вернулся к первоначальной теме разговора.
   - Методом исключения, да. Если, конечно, ваш неугомонный внук не успел оттоптать мозоли кому-то ещё. - Кивнул инквизитор.
   - Не думаю, что он успел бы. Хотя-а... - Собеседник инквизитора на миг задумался и почти тут же по-стариковски вздохнул. - Нынешняя молодёжь такая шустрая, что я уже ни в чём не уверен.
   - О, да. Ваш внук, весьма... подвижный юноша. - Согласился с ним протопресвитер. - Но из всех известных нам неприятелей этого, прямо скажем, весьма незаурядного молодого человека, как мне кажется, ни один не способен на подобное... воздействие. Не те люди, не те у них возможности, да и способ... не в их привычках.
   - Найм убийц? Чем же он так непривычен? - Удивился алхимик и, глянув на него, инквизитор поморщился.
   - Совсем забыл. - Вздохнул святой отец. - Осмотр тел нападавших показал мощное воздействие зельями. Тёмными зельями, Вурм. Но вы этого не слышали. Ясно?
   - Разумеется, ваше преосвященство. - Кивнул тот. - Полагаю, это и есть та причина, по которой вы склонны искать виновников покушения среди эмиссаров наших заклятых друзей?
   - Не причина. Скорее, я считаю происшествие с Димом, одним из следов их присутствия в Ленбурге. - Поправил своего собеседника инквизитор. - Частностью, мало относящейся к основной проблеме.
   - "Одним из", "частностью"? - Насторожился советник. - Есть ли здесь что-то, о чём следует знать Ратуше?
   - Пока нет. - Покачал головой инквизитор, с удовлетворением отметив про себя, как резко, из расслабленного пожилого советника, его старый друг вдруг превратился в готового к прыжку хищника. Сейчас, перед хозяином дома и сада, стоял не расслабленный учёный алхимик, а тот, прежний Вурм, командир отряда наёмников, за голову которого, корона Ниемана, тот самый "заклятый друг" империи, до сих пор обещает в награду золото по весу.
   - Уверены? - Переспросил советник.
   - Абсолютно. - Невозмутимо кивнул протопресвитер. - Это дело Церкви, советник Вурм.
   - Что ж, пусть так. Но могу ли я надеяться... - Чуть расслабившись, заговорил алхимик, но почти тут же умолк, повинуясь жесту собеседника.
   - Разумеется, друг мой. Иначе, стоило ли нам вообще начинать этот разговор? Ленбургский Собор является неотъемлемой частью этого города, так что, едва в нашем распоряжении окажутся сведения интересные Ратуше, они тут же будут переданы вам... в достаточном объёме.
   - Я бы, конечно, хотел услышать слово "полный", но... сойдёт и так. - Вздохнул Вурм.
   - Если только в личном порядке, и при условии, что подробности дела не будут закрыты словом и печатью Великого понтифика. - Развёл руками инквизитор.
   - А он знает? - Удивился алхимик.
   - Нет, но мы же должны учитывать все возможные нюансы дела, не так ли? - Усмехнулся протопресвитер.
   - Как был Змеем, так им и остался. - Вздохнул Вурм.
   - От Жвальня слышу. - Вздёрнул подбородок отец Тон, и до безмерно удивлённых стражников, стоящих у ворот внутреннего дворика принадлежащего инквизитору особняка, докатился громкий хохот двух старых друзей.
  

Глава 3.

   Мне понадобились сутки, чтобы по-человечески отдохнуть от безумного путешествия из Ленбурга в Нойгард, и этому процессу не помешал даже неугомонный дух. И столько же времени оказалось нужно дождю, чтобы покинуть Нойгард и его окрестности. В общем, удачно сложилось, поскольку меня совсем не грела мысль разъезжать в ливень по городу, большая часть улиц которого, превратилась в русла бешеных потоков мутной воды, кое-где бывших настолько сильными, что сносили тяжёлые чугунные столбы уличных светильников, словно рюхи с полукона.
   Эльдигслотт встретил меня гостеприимно распахнутыми воротами и толчеёй. Честно слово, будто на Привратный рынок попал, только лавок и зазывал не хватает, но народу... точно не меньше. И какого народа! Как говорит сосед в подобные моменты: "сделайте мне это развидеть!". Шатающиеся по двору и лестницам, приёмным и балконам, многочисленные посетители, наряженные словно куклы, в рюшах, лентах и бантах, в расшитых золотом и украшенных позументами одеждах, усыпанных драгоценностями от шляп и туфель, до гульфиков и эфесов тонких недоразумений, почему-то зовущихся шпагами... Мрак и ужас! И это владетели, защищающие свои маноры и земли от Тьмы?! Дворяне, служащие империи?! Нет, я видал подобных людей в Ленбурге, но мне казалось, что таких среди имперской знати совсем немного, и все они так или иначе, рано или поздно, закончат свои дни в Пустошах, но это... хм, теперь я, по крайней мере, понимаю, почему дед и отец отказались продолжать свою службу в столице. Плавать среди этого дерь... в общем, понимаю, да.
   Оставив скакуна у коновязи, под присмотром вездесущих мальчишек, я миновал высокие кованые ворота, отделяющие дворцовый сад от улицы и невольно застыл на месте. В мой прошлый и единственный до сих пор визит в столицу, мне не довелось оказываться поблизости от резиденции понтифика, зато сейчас я имел возможность полюбоваться садом, который, пожалуй, пришёлся бы по вкусу и такому ценителю прекрасного, как его преосвященство, ленбургский инквизитор. Я даже несколько растерялся от такого великолепия и... столпотворения. Ну право слово, мне никогда прежде не доводилось видеть такое количество дворян в одном месте. В Ленбурге-то, они всё больше маленькими компаниями передвигаются, а здесь, во дворце понтифика, как это не удивительно, за блеском их нарядов, даже сутаны святых отцов теряются! Но долго наслаждаться видами мне, увы, не пришлось.
   - "Дим, будь добр, сделай три шага влево, пожалуйста". - Неожиданно попросил сосед. К стыду своему, отреагировал я на его слова не сразу. Засмотрелся, ну и... прошляпил момент.
   - Что? Зачем? - А в следующую секунду, мне в плечо прилетел мощный удар. Если бы не дедовы эксперименты, то я бы от такого "приветствия" улетел в ближайшие кусты, а так только покачнулся, но равновесие всё же удержал.
   - "Вот, именно поэтому". - Меланхолично заключил дух.
   - С дороги, деревенщина! - Как же я ненавижу такие интонации... и зевак. Они, по-моему, нутром чуют, где происходит что-то интересное, вот, как сейчас, например. И чего пялятся?!
   Обернувшись, я смерил взглядом попытавшегося меня "подвинуть" человека и вздохнул. Ещё одно расфуфыренное убожество в золотом шитье и золотых же цепочках с перстнями поверх перчаток. Гнездо у них тут, что ли? И ведь смотришь на него, жердь жердью. Длинный, нескладный, а уж гонору! Тьфу, тошнит.
   - "Спокойнее, Дим, не надо горячиться. Мы не в Ленбурге, здесь бургомистрова суда не будет и поблажек за дуэль с дворянином тоже". - Тут же начал уговаривать меня сосед. Как будто я сам этого не понимаю.
   - Оно разговаривает! - На моё "испуганное" восклицание, обернулось ещё, как минимум с полдюжины человек, оказавшихся поблизости.
   - Что?! - Невежа даже отступил на шаг от неожиданности.
   - И ходит! - Добавил я, глядя ему под ноги. - Ну до чего додумались столичные затейники! Первый раз вижу передвижную ювелирную витрину! Искусно, да...
   - Ах ты ж! - Слова у моего противника кончились, и он, звеня многочисленными цепочками, зашарил рукой по поясу, в попытке нащупать эфес шпаги, такой же длинной, тонкой и разукрашенной золотой чеканкой, как сам её таскатель шитьём.
   - Помочь? - Вежливо спросил я. Сверкающие от гнева глаза моего визави, вдруг погасли. Он бросил короткий и злой взгляд по сторонам и, оценив, количество улыбок и смешков, резко побледнел.
   - Завтра. - Процедил он сквозь зубы. - На Старом дворе, в полдень, нищеброд.
   - С превеликим удовольствием. - Ощерился я в ответ. - Смотрите, не опоздайте.
   "В четверть первого я вам уши на ходу отрежу"! - С каким-то непередаваемым удовольствием протянул вдруг мой сосед, а я... повторил вслух. Ну а что? Красивая фраза же! И подходит.
   По прокатившейся от затылка ко лбу щекотке, я понял, что дух просто заходится в сумасшедшем хохоте. Тем временем, мой противник, сверкнув в очередной раз глазами, отвернулся и, миновав меня по широкой дуге, быстрым шагом скрылся за поворотом. Что ж, спектакль окончен, можно двигаться дальше, тем более, что и зрители уже разошлись.
   - "Ох, Дим! Кажется, ты исполнил голубую мечту всех мальчишек моего мира!". - Наконец отсмеявшись, простонал сосед.
   - Это какую же? - Поинтересовался я. Мысленно, ясное дело.
   - "Дал почувствовать себя настоящим мушкетёром... впрочем, ты всё равно не поймёшь, а я слишком мало помню, чтобы связно объяснить". - Отозвался дух. - "Так что, просто поверь на слово, это было не менее феерично, чем немытый крючконосый зельевар по имени "Южный". А может быть, даже круче".
   - Я рад, что тебе понравилось. Осталось решить одну маленькую проблему. - Заметил я.
   - "Какую?"
   - Найти до завтрашнего полудня, этот самый Старый двор.
   - "Ерунда, спросим". - Фыркнул сосед. - "Я больше другого опасаюсь".
   - Чего именно?
   - "Того, что по пути к секретарю его святейшества, ты ещё в пару дуэлей ввяжешься. По законам жанра, так сказать".
   - Тьфу на тебя. - Я вздрогнул от такой перспективы.
   - "Тогда, прекращай считать ворон, и следи за окружением!" - Неожиданно рявкнул сосед так, что я чуть не подпрыгнул. Но успел сдержаться, а в следующий миг, вынужден был уворачиваться от вылетевшего из-за поворота, господина, в не по погоде плотном чёрном плаще и шляпе с красным плюмажем. М-да, а ведь если бы не сосед, я бы с ним столкнулся и... почти наверняка, нарвался бы на ещё одну дуэль. Имперские дворяне, они вспыльчивые, а уж столичные и подавно. Это я по Ленбургу помню.
   Дух взвыл, но как я не прислушивался, так и не смог разобраться в его бормотании. Единственное, за что могу ручаться, это короткая фраза: "Не, не атос! Дартаньян, однозначно!". Ладно, потом расспрошу.
   Дальнейший путь в секретариат прошёл без проблем и стычек. Я, честно говоря, даже порадовался, что в отличие от всего этого дворянского сброда, снующего по этажам, мне нет необходимости ломиться в приёмную его святейшества. Там, как я мельком видел, проходя мимо, вообще, яблоку было негде упасть, а уж амбрэ от набившихся в не такое уж маленькое помещения десятков мужчин в тяжёлых одеждах... бр-р! В общем, нам туда не надо, и это хорошо.
   Секретариат мне удалось найти после того, как вдоволь помотавшись по лестницам дворца, я, наконец, догадался, остановить одного из лакеев, чопорных, куда там императору. Пойманный за одну из многочисленных пуговиц на ливрее, тот поначалу пытался вырваться, но когда я пригрозил, что разделаю его прямо здесь, на белоснежных мраморных ступенях и продам на ингредиенты, как тёмную тварь, бедолага забыл про весь свой пафос, и довольно внятно, а главное, толково объяснил, куда и как мне нужно пройти, чтобы отыскать его сиятельство, графа Дирна, возглавляющего личный секретариат понтифика. В благодарность за помощь, я всучил лакею пару медных монет, но он смерил меня таки-им взглядом, что я понял, за стол в этом доме мне лучше не садиться. Отравят.
   Граф Дирна удивил меня уже тем, что совершенно не желал походить на большинство наводнивших дворец, посетителей. Никакой кричащей роскоши, строгий чёрный камзол с тонким, почти незаметным серебряным шитьём, и вполне себе боевой кинжал на поясе. Граф был невысок и худощав, его высокий лоб казался ещё больше из-за обширных залысин, а седые виски и совершенно выдающийся нос, больше похожий на ястребиный клюв, дополняли эту картину.
   Когда я вошёл в небольшой кабинет, пожалуй, не уступающий в роскоши кабинету в доме ленбургского инквизитора, граф отвлёкся от чтения какого-то документа и, глянув на меня поверх небольших круглых очков, сосредоточенно нахмурился. Я же остановился в нескольких шагах от его стола, в ожидании. Не то, чтобы я оробел, просто именно в этот момент я вспомнил, где и по какому поводу слышал имя сидящего напротив меня человека. И даже если бы у меня было желание ему надерзить, я бы сдержался...
   - Мне знакомо ваше лицо, юноша. - Наконец проговорил граф.
   - Говорят, я очень похож на своего отца. - Ответил я.
   - О... лейтенант Мирт. Я совершенно уверен. Тот же наклон головы, тот же взгляд исподлобья. - Расцвёл в ностальгической улыбке мой собеседник. - Лейтенант Синих Арбалетчиков, Мирт. Помню-помню, мне было так жаль отпускать его в гвардию.
   - Этот перевод не принёс ему счастья, ваше сиятельство. - Заметил я, и улыбка графа погасла.
   - Да, к величайшему моему сожалению, как показало время, это было не очень хорошее решение. - Согласился он. - Но кто мы, чтобы оспаривать волю его величества, не так ли, сударь...
   - Дим. Пустынный егерь по прозвищу Гренадёр. - Поклонился я.
   - Рад знакомству с сыном моего старого друга. - Граф одним порывистым движением поднялся из-за стола и, обогнув его, вдруг оказался передо мной.
   -"Ну точно, детревиль и дартаньян" - Хихикнул где-то на задворках моего разума сосед. А тем временем, хозяин кабинета обошёл меня по кругу и, глянув на герб украшающий пряжку моего берета, усмехнулся.
   - Пустынный егерь, да? Значит, его преосвященству всё же удалась задумка с объединением свободных ходоков?
   - Вы на диво проницательны, ваше сиятельство. - Кивнул я и, спохватившись, выудил из-за голенища сапога переданное мне письмо. - Прошу вас, послание от его преосвященства инквизитора Ленбурга.
   - Полагаю, там сказано и о вас, мой юный друг? - Прищурился граф.
   - Пара строк, ваше сиятельство. - Пожав плечами, согласился я. Не видел, что именно написали в письме мой дед и инквизитор, но судя по скудости выданных мне инструкций и их общему направлению, именно здесь должна решиться моя дальнейшая судьба. А значит, в послании обязательно должно быть что-то на этот счёт. Зная моего деда и его любовь к незаметному контролю всего и вся в непосредственном окружении, этот вопрос он на самотёк точно не оставил бы. А значит, в том, что старый уговорит посодействовать в его решении отца Тона, можно не сомневаться.
   - Что ж, тогда присаживайтесь на диван, сударь Дим, и подождите, пока я ознакомлюсь с письмом его преосвященства. - Граф вернулся за стол и, сломав сургучную печать, погрузился в чтение.
   А я принялся гадать, насколько поведанные дедом планы в отношении моего ближайшего будущего, будут отличаться от того, что уготовит мне хозяин этого кабинета. В том, что решение по этому поводу будет принимать граф, я не сомневаюсь. Можно подумать, понтифику есть какое-то дело до невладетельного дворянина! Ха, смешно!
   Чтение послания затянулось, что в принципе, неудивительно. Всё же, прочесть три десятка исписанных мелким летящим почерком листов, это не дневник-бестиарий с его чёткими, "печатными" буквами. Пока разберёшь все закорючки и сокращения, умаешься. Но, всё когда-то заканчивается, и строки писем не исключение.
   - Что ж, сударь Дим. - Неожиданно произнёс граф, отвлекая меня тем самым от разглядывания семейного портрета на стене за его спиной. - Я ознакомился с посланием отца Тона и его просьбой о вас. И, если ваши пожелания совпадают, я думаю, смогу предложить именно то, что вам нужно. Но прежде, у меня есть пара вопросов. Вы действительно хотите участвовать в Походе? И если да, то зачем вам это нужно?
  

Глава 4.

   Перед отъездом мы с дедом уже имели разговор на эту тему, и я согласился с его предложением, так что, услышав вопрос графа Дирна, мне лишь оставалось озвучить принятое решение.
   - Подтвержение права на герб, значит. - Выслушав мой довольно краткий ответ, задумчиво протянул граф и, бросив взгляд в окно, усмехнулся. - Не желаете терять годы на службе, и ухватились за шанс, что предоставляет грядущий Поход?
   - Можно сказать и так. - Кивнул я в ответ. - Я воспитан в духе свободных ходоков, ваше сиятельство, а это сообщество не терпит многочисленного начальства и ни во что не ставит субординацию. Для меня служба в легионах или даже гвардии будет мукой.
   - Понимаю. - Медленно проговорил граф. - Но дворянское звание само по себе подразумевает служение. Служение империи и суверену. И как этот факт сочетается с вашим неприятием чьей-то власти над собой?
   - Начальство есть у всех, даже у свободных ходоков. Вопрос лишь в его количестве и степени подчинённости, так сказать. - Развёл я руками. - Одно дело, служить императору и совсем другое, выполнять "марш-марш"-приказы доброй сотни командиров, от лейтенантов до генералов.
   Граф Дирна несколько секунд не сводил с меня изучающего взгляда, но, очевидно, придя к какому-то решению, кивнул, принимая ответ. И тут же задал другой вопрос.
   - Но ведь служить императору можно не только с мечом в руке, и эта служба не будет требовать от вас того беспрекословного подчинения, какое необходимо в армии или на флоте. - Заметил он, как бы невзначай покрутив в ладони изящное стило.
   - Прошу прощения, ваше сиятельство, но одна мысль о документах приводит меня в ужас. - Честно ответил я, постаравшись, тем не менее, не оскорбить чувств человека, как раз и занимающегося бумажной работой.
   - Как и вашего отца, мой друг. Как и вашего отца! - Неожиданно рассмеялся мой собеседник. - Он настолько терпеть не мог писанину, что не поленился обучить грамоте одного из своих сержантов, дабы тот вёл документацию роты вместо её командира.
   - Должно быть, мы с ним действительно очень похожи. - Вздохнул я, порадовавшись лёгкому отношению собеседника к этому вопросу.
   - Не то слово, сударь мой. - Покивал граф и, чуть помолчав, договорил. - Что ж, я понимаю ваши мотивы. Подозреваю, что получив подтверждение права, вы пойдёте ещё дальше по этому пути, не так ли?
   Я кивнул в ответ, хотя и был немного неуверен, что правильно понял последнюю фразу, но не молчать же в тряпочку, когда собеседник явно ждёт определённого ответа?
   - На гербе я точно не остановлюсь.
   - Ни на секунду в этом не сомневаюсь, юноша. - Произнёс мой собеседник. - Итак, будем считать, что я получил ответы на интересующие вопросы, и теперь мы можем перейти к обещанному предложению. Его преосвященство настаивает на том, чтобы выдать вам разрешение Церкви на участие в Походе и отослать в один из лагерей, где собираются и готовятся светские отряды. Идея недурна, но думаю, что могу предложить нечто большее, чем просто место в экспедиционном корпусе. Признаюсь, на эту мысль меня навело создание вашего цеха. Как описывает его преосвященство, пустынные егеря будут участвовать в Походе, в качестве разведчиков и следопытов при орденских отрядах, вам я хочу предложить ту же должность но... при одном из имперских легионов.
   - Легионы будут участвовать в Походе? - Удивился я.
   - Два из них. Четвёртый Громовой и Шестой Маальфийский. - Уточнил граф и, не дождавшись моей реакции, пояснил так, словно говорил о вещах должных быть известными любому подданному императора. - Четвёртый Громовой, это, по сути, штрафной легион, в котором собраны самые буйные головы империи. Маальфийский же, это легион, находящийся под прямым протекторатом Церкви. Нет, это не войско Поместного собора. Церковь лишь содержит легион на свои средства и никак не влияет на назначение командиров или личный состав. Но в силу объявленного протектората, было бы странно, если бы Церковь не настояла на участии в Походе этого легиона.
   - А Четвёртый Громовой? - Не удержался я.
   - Лучше они, чем любой другой. - Резко ответил граф. - Империя должна участвовать в Походе, наравне с дворянством и рыцарскими орденами, но совершенно не обязана подвергаться риску легионерских бунтов. Именно поэтому, выбор пал на штрафной легион. Им деваться некуда.
   - Хм, а что риск бунта так велик? - Изумился я.
   - Понимаю, это выглядит странно, но если вы вспомните, что среди легионеров нет ходоков, зато имеется огромное количество недавних крестьян, в силу привычки боящихся всего тёмного до дрожи, и даже не представляющих, что с порождениями Тьмы можно и нужно сражаться, то опасения военачальников уже не будут казаться такими уж надуманными. - Развёрнуто ответил граф. - Но мы отвлеклись. Итак, я предлагаю вам место при одном из этих легионов. Памятуя о ваших словах насчёт неприятия армейской муштры и субординации, подчеркну, я предлагаю место не в составе легиона, а лишь при нём.
   - В качестве следопыта и разведчика, да? - Протянул я.
   - Именно так. - Кивнул собеседник.
   - И какой из этих двух легионов вы бы посоветовали? - Спросил я, почти не сомневаясь в ответе. Но граф удивил.
   - Четвёртый Громовой, разумеется. - Почти лениво произнёс он и улыбнулся, увидев моё замешательство. - Удивлены, что я не стал ратовать за "церковный" легион? Не отрицайте, мой друг, я же вижу. Удивлены. Всё просто. Я склонен подозревать, что Шестой легион в Походе будет играть роль "кавалерии из-за холмов", а реальные боевые действия выпадут на долю остальных участников. Вам же для подтверждения права на герб, необходимо показать себя, а для этого нужно находиться на переднем крае, а не в тылу.
   - Значит, Четвёртый?
   - Это лучший вариант. К тому же, там вам будет проще подобрать людей в команду для вылазок. Среди рубак Громового, трусов нет. Есть слишком принципиальные и совсем беспринципные, дурней немало, умники встречаются, а вот трусы не водятся... как и воры. Точнее, последние там живут недолго, обычно до первой кражи. - Подтвердил граф, и я согласился с его предложением, почти мгновенно получив предписание в течение трёх месяцев явиться в место раположения Четвёртого Его императорского величества Громового Легиона.
   Распрощавшись с графом и оставив ему адрес гостиницы, я покинул Эльдигслотт, на этот раз без каких-либо приключений. Время уже перевалило за полдень, а потому, оказавшись за пределами дворца, я, первым делом, отправился на поиски приличного трактира, совместив поиски подходящего заведения с небольшой прогулкой по столице. Заодно и пресловутый Старый двор нашёл. Искомое место в реальности оказалось ничем иным, как заросшим пустырём, расположившимся за развалинами какого-то здания и примыкающий к стене кладбища. Странное местечко и довольно безлюдное для центра столицы. Ну да и тьма с ним. Главное, что люди сюда почти не забредают, а значит, есть все шансы, что никто не прервёт завтрашнюю дуэль.
   Собственно, так оно и вышло. В полдень мы с моим противником встретились на Старом дворе, точно под двенадцатый удар колокола кладбищенской часовни. И... тьма! Да у нас на знакомство с его секундантами, сопровождавшееся их презрительным хмыканьем при виде моего оружия, ушло времени больше, чем на бой. Первый же выпад моего противника закончился звоном разрубленного клинка его боевой шпаги, после чего лезвие фальшиона оказалось у его шеи. Изрядно побледневший, горе-поединщик пробормотал слова извинения, его секунданты холодно, но вежливо распрощались со мной, и все участники покинули Старый двор, разошлись каждый в свою сторону. Полагаю, что друзья потащили моего противника заливать вином неудачу и потерю оружия, а я... я отправился на поиски подходящей квартиры. Вот ведь! Я и в Ленбурге-то до сих пор себе постоянное место жительства не нашёл, а уже мечусь по всей столице в поисках квартиры или, хотя бы, комнаты, поскольку жить на постоялом дворе, как дома, здесь слишком дорого. Нет, учитывая, что утром граф Дирна прислал мне рекомендательное письмо к командиру легиона, имперскому легату, князю Родэ, подтверждённое приказом из канцелярии императора, я мог бы уже сейчас забрать из гостиницы свои вещи, взнуздать скакуна и отправиться в Берган-на-Эльме, где квартирует Четвёртый Громовой. Никаких сомнений в том, что в легионе меня встретят и устроят, нет. Но жить ближайшие три месяца в казармах, увольте! Я лучше встречусь с Легионом на месте общего сбора, благо, предписание графа Дирна и приказ императора, это позволяет. Да и кое-какие планы у меня на это время уже имеются.
   Удача улыбнулась мне лишь на третий день. Я нашёл неплохую мансарду в двухэтажном доме на правом берегу Бирры, реки, разрезавшей Нойгард на две неравные части. И именно здесь, на правом берегу располагалась более старая часть города, дворцы императора и понтифика, крепость Арсенала и главный храм империи. В общем, неплохое место, как заметил сосед. Владелец, сорокалетний рентер Тудор, живущий за счёт дохода от сдаваемых внаём квартир и пары лавок на первом этаже принадлежащего ему дома, согласился сдать мне мансарду с отдельным входом, за вполне приемлемые для столицы, пять золотых в месяц. Грабёж, конечно, но куда деваться? В гостинице или на постоялом дворе, проживание обошлось бы мне втрое дороже! Так что, я был вполне доволен сделкой, тем более, что в стоимость было включено и содержание моего скакуна.
   - "А вот нанял бы слугу, и не пришлось бы платить конюшему". - Давненько я не слышал соседа.
   - Зато пришлось бы платить слуге. - Фыркнул я в ответ.
   - "И что? Польза, которую он принесёт, всяко покроет расходы. Да и время..."
   - Что "время"? - Сердито переспросил я. Идея найма слуги меня не прельщала. Совершенно. Обходился же я без него девятнадцать лет, так зачем что-то менять?
   - "Потери времени и лишняя трата сил. Вспомни, в каком состоянии ты прибыл в Нойгард?" - А сосед явно не собирается уступать. - "Был бы у тебя слуга, и путешествие прошло куда легче. Не находишь?"
   - Насчёт "легче", не знаю. Но вот то, что оно затянулось бы надолго, не сомневаюсь. Думаешь, обычный человек смог бы выдержать такую скачку? - Я привёл неубиваемый аргумент, это точно.
   - "Ну да, ну да". - Отозвался дух. - "Если подходить с такой точки зрения, то всё верно... для нашего путешествия из Ленбурга в столицу. Только, пожалуйста, не забудь одну простую вещь, а именно: в Поход ты отправляешься с легионом, который совершенно точно не сможет поддерживать твой темп. И даже пытаться не будет, как ты понимаешь. А кроме того, подумай о тех заданиях, что тебе придётся выполнять на службе. Сильно сомневаюсь, что по возвращении из рейда по Пустошам, ты сможешь отыскать в лагере трактир и купальню. А будут ли у тебя силы, чтобы приготовить себе ужин после выхода, ба-альшой вопрос. Не находишь? Я уж молчу об уходе за скакуном. Платных конюшен, как мне кажется, там тоже не будет".
   - Убедил. - После недолгого размышления, я вынужден был согласиться с соседом. И правда, если по возвращении из выхода, в Ленбурге на постоялом дворе Арса меня всегда ждал накрытый стол и купальня с горячей водой, то рассчитывать на такую роскошь в грядущем Походе, точно не стоит. А вспоминая, в каком состоянии мне порой доводилось возвращаться домой... сосед прав, будет лучше обзавестись слугой, который возьмёт на себя походный быт.
   - "Дело за малым. Найти такого малого, что согласится составить тебе компанию в путешествии в неосвоенные земли, кишащие тёмными тварям, чёрными пятнами и проклятыми руинами". - Преувеличенно весело провозгласил сосед. И вот тут я понял, какую проблему только что повесил на свою шею. Тут даже щедрое жалованье может оказаться недостаточным аргументом.
   Тьма! Опять траты! А у меня ведь не так много денег, чтобы я мог позволить себе транжирить их направо и налево!
   - "Не прибедняйся! Полторы сотни золотых в твоём поясе, сумма вполне достаточная. Даже если ты наймёшь слугу, этих денег должно хватить на полгода жизни в Нойгарде. А нам столько и не нужно! Выедем в Майн, а там... казённые харчи, казённая палатка и много-много тварей, которые только и ждут, что их кто-нибудь выпотрошит".
   - Ты меня успокоил. - Насмешливо отозвался я. - Можно подумать, что командование позволит мне заниматься добычей трофеев прямо во время Похода!
   - "А это уже будет зависеть от того, сумеешь ли ты с ним договориться, или нет. Но, если я правильно понимаю ситуацию, то шансы есть". - Заметил дух.
   - Рассказывай, что задумал. - Приказал я... и сосед рассказал. Развёрнуто, логично и с примерами. В общем, постарался на славу, так что спустя четверть часа я поверил, что его затея вполне может выгореть. Должна выгореть!
  

Глава 5.

   И какого лысого моего носителя понесло сегодня на эту площадь, а? Вот, что он здесь забыл? Толчея, суета, карманников, как блох на барбоске, да и представление впереди совсем не радостное. Так что нам здесь надо, а?
   - Кончай ворчать, словно старый дед. - Потребовал Дим, старательно вытягивая шею, и пытаясь рассмотреть происходящее в центре площади. - Когда ещё доведётся такое увидеть?
   - Какое-такое? Любоваться казнью, дикость и варварство! - Буркнул я. Пусть ни мне, ни Диму, прежде не доводилось видеть эту процедуру, но сама традиция прилюдных меня откровенно бесит своей бессмысленностью и... да плевать, что осуждённый во время сожжения будет скрыт от глаз публики круглой каменной стеной трёхметровой высоты. Это просто страшно. Тупо страшно! До одури и мокрых штанов, если бы они у меня были! Да, я боюсь, и ничуть не стыжусь в этом признаться. Боюсь с тех самых пор, как Дим попал на обследование к инквизитору, отцу Тону, и тот подтвердил моё присутствие в теле носителя. Пусть, меня не признали порождением Тьмы, но осадочек, как говорится, остался, как и понимание, что повернись всё чуть иначе, и нас с Димом ждала бы казнь, точно такая же, как та, что готовится сейчас на площади в самом центре имперской столицы! Более того, вспоминая не такие уж давние экзерсисы его преосвященства, я не могу ручаться, что эта участь нам больше не грозит.
   - Это не дикость, сосед. Это кое-что другое. - Неожиданно пустился в объяснения носитель. - Можно сказать, последний довод обвинения.
   - Чего? - Не понял я. - Какой довод, когда приговорённый уже хрустящей корочкой покрывается?
   - Последний, говорю же. - Огрызнулся Дим. - Смотри! Сам всё поймёшь, а если нет, тогда уж я объясню.
   С левой стороны, у возвышавшегося над площадью шпиля храма, толпа вдруг резко подалась в стороны, отхлынула, освобождая проход и я увидел выходящую из ворот собора процессию. Служки в чёрных рясах с накинутыми капюшонами, несли факелы, взяв в "коробочку" телегу с установленной на ней железной клеткой, влекомую парой чёрных лошадшей. А позади этой процессии медленно вышагивали трое судей Трибунала в белоснежных сутанах и мантиях. Толпа умолкла, замерла на месте, кажется, даже не дыша. Было так тихо, что даже здесь на другом краю площади можно было услышать скрип тележных осей и редкий тихий лязг цепей, которыми был прикован к клетке измождённый и обросший старик, одетый в какое-то рваньё. Основательно так прикован, по рукам и ногам.
   В полной тишине, повозка остановилась у каменной "бочки" и часть служек тут же бросилась куда-то, то ли внутрь неё, то ли скрылась за ней. Через минуту раздался очередной скрип, и взметнувшаяся над каменной стеной, стрела крана опустила вниз пару цепей. Один из служек, вручив свой факел стоящему рядом напарнику, подхватил крюки и, белкой взметнувшись на верхнюю крышку клетки, сноровисто их закрепил. Безучастно смотревший куда-то вдаль, осуждённый никак не отреагировал на это вторжение в его личное пространство, как не обратил внимания и на то, что его клетка взмыла вверх и опустилась уже внутри каменной "бочки".
   Пока служки убирали "реквизит", судьи Церковного Трибунала успели встать перед каменным строением и замерли на месте. Стоящий по центру, церковник извлёк из рукава свиток с приговором и принялся долго и нудно его зачитывать. В чём только не обвиняли, оказывается, запертого в клетке старика! И в проклятиях и в сглазах, в убийствах и доведении до смерти, в поднятии нежити и призыве нечисти, даже в скисании молока в груди кормящей матери... Не человек, а Фредди Крюгер какой-то! Ещё бы вспомнить, кто это!
   Но спустя четверть часа абсолютной тишины, судья замолк, свернул документ и, не теряя более времени, кивнул служкам. В ту же секунду, за каменную ограду полетел один факел, другой, третий... к моменту, когда последний из факелоносцев бросил свой факел в каменную "бочку", над ней уже показались жадные языки пламени и послышался нарастающий гул. И всё это в полной тишине.
   А через минуту, над площадью пронёсся дикий вопль, пламя взметнулось вверх на добрый десяток метров и, опав, оставило за собой расплывающееся чёрное марево, от которой на толпу пахнуло невыносимым жаром, смрадом гниющей плоти (это в пожаре-то?!)... и тьмой! Уж не знаю, сумели ощутить её стоящие вокруг площади люди или нет, но у меня-то с этим проблем точно не было. А когда поднявшееся над оградой, непроницаемо-чёрное марево собралось в шар и, вытянувшись эдаким веретеном, бесследно пропало, полыхнув напоследок совершенно уж безумной концентрацией тьмы, даже у меня исчезли сомнения по поводу происшедшего.
   - Понял? - Спросил Дим, едва действо закончилось, и над площадью повис тяжёлый гул голосов.
   - Ага. - Заторможенно откликнулся я. - Либо это шедевральный театр, либо он и в самом деле был чёрным магом.
   - Театр?! - Возмутился носитель. - Да от этого "театра" у половины присутствующих нательные обереги жаром горели. Видишь, рядом мужик себя по груди хлопает? Ручаюсь, оберег кожу пригрел.
   - Ну, допустим. - Откликнулся я. - Версию с откупоренной для такого представления "чёрной благодатью", распылённой над костром, можно забыть, её "аромат" я ни с чем не перепутаю, а других эликсиров подобной мощности в твоей памяти не обнаружено. Их нет?
   - "Чёрная благодать", это, как говорит дед, квинтэссенция Тьмы в хрустальном флаконе. - Уверенно и несколько высокопарно выразился Дим. - И знаешь, я склонен доверять его опыту в этом деле. А кроме того, уверяю, убийства магов, все, без исключений, выглядят именно так. В независимости от того, что послужило причиной смерти: костёр, плаха или серебряный болт в затылок. Говорят, так Тьма забирает их души.
   - Понял. Принял к сведению. Один вопрос, Дим, а что было бы, если бы сегодня здесь казнили невиновного? Вот не было бы этого светопреставления, и что тогда? - Поинтересовался я.
   - Судьи отправились бы вслед за ним, прямо здесь и сейчас. - Как ни в чем не бывало, пожал плечами мой носитель. Вот это я понимаю, правосудие! Как кто-то где-то говорил: "Какой мерой меряете, такой же и вам отмерено будет". Да, дела... с другой стороны, боюсь, профессия адвоката здесь не появится ещё очень долго. Но может быть оно и к лучшему?
   Дим двинулся прочь от площади, а я погрузился в размышления об увиденом. Что-то мне не давало покоя в этом страшном театре. Но что именно? И только, когда носитель добрался до своего временного жилья на улице Чеканщиков, я понял, в чём дело.
   - Дим, а обвинения, которые оглашал церковник, они всегда... такие? - Спросил я.
   - В смысле? - Не понял носитель.
   - Разнообразные. - Подобрал я более или менее подходящее словцо. - Ну, уж больно разброс преступлений большой! Тут тебе и убийства с проклятьями на смерть... и скисшее молоко у коров и нерадивых мамаш. Сглазы на неудачу и ритуалы с принесением в жертву детей. Прям, многостаночники какие-то!
   - А, вот ты о чём. - Дим на мгновение задумался. - Вообще, да. Маги творят зло... по-всякому. Каким-то одним "видом" они редко ограничиваются.
   - Но это же глупо! Ну, ладно, маньяки, у них психика вразнос ушла, но ведь и они за что-то одно цепляются, или хотя бы за какой-то устойчивый набор признаков. Например, убивают только блондинок. А здесь... нелогично, как-то. Не находишь?
   - Не нахожу. Не знаю, о каких-таких маньяках ты толкуешь, но всё равно допускаешь ошибку. Ты руководствуешься нашей, человеческой логикой, а маги, уже не люди. Они - тёмные твари, и как любых других порождений Тьмы, их питает только одна цель: причинить как можно больше зла окружающим. А прикрываться она может чем угодно. Местью, работой за плату или стремлением к силе, неважно. - Резко ответил носитель.
   - Вот так вот, вдруг, с бухты-барахты, ударило по мозгам магу, и он пошёл сеять это самое зло? - Честно говоря, я был неприятно удивлён безапелляционностью Дима. Впрочем, не в первый раз.
   - Не вдруг. - Скинув сапоги и с видимым удовольствием вытянувшись на кровати, заметил Дим и, после небольшой паузы, добавил, - давай, я попробую рассказать тебе так, как объяснял мне дед.
   - Внимательно слушаю. - Нет, если бы мне удалось покопаться в соответствующих воспоминаниях Дима, я бы, наверное, и сам нашёл нужный момент, но этот функционал у меня то и дело сбоит. Точнее, работает, как левая пятка захочет... причём, непонятно чья. Какие-то воспоминания носителя, я чуть ли не сплошным потоком воспринимаю, а какие-то не могу отыскать, даже когда он сам о них усиленно размышляет. Вот, как сейчас.
   - Суть, вот в чём. Обращение человека в мага, имеет ту же природу, что и превращение в нежить или нечисть, но с одним серьёзным отличием. Становление магом, есть процесс полностью добровольный и направляемый самим обращающимся, тогда как превращение в нежить или нечисть, действие, чаще всего, неосознаваемое. Иными словами, чтобы превратиться в какую-нибудь тварь, вроде кровососа, человеку, особенно гнилому, порой достаточно совершить одну, но большую гнусность. Бац, и клыки полезли. А порой и вовсе делать ничего не нужно. Помнишь, как мы головы мертвякам в Пустошах рубили? А зачем? Правильно, чтобы очередной Прилив не поднял бедолаг умертвиями. А вот чтобы стать магом, ищущий могущества мерзавец должен последовательно совершать некоторые кровавые ритуалы, шаг за шагом погружаясь во тьму с чётким посылом-целью. Что это за ритуалы, не спрашивай. Не знаю и знать не хочу.
   - Значит, стать магом случайно невозможно, да? - Уточнил я.
   - Именно так. Потому их и не проводят через очищение покаянием и епитимьей, как порой случается с теми же кровососами, если им Жажда ещё не промыла мозги до скрипа. Маги же, ступая на эту дорожку, совершают осознанный выбор и очищения им не видать. Только смерть, а уж на костре или с пролитием крови, это как Трибунал решит.
   - С погружением во тьму, понятно. А зачем сглазами и проклятьями швыряются?
   - Я же говорил: из мести, по найму... поводов может быть много, но причина всегда одна - тяга к совершению зла. Двигаясь по этому пути, маг зачастую и сам не замечает, как перестраивается его сознание. Сегодня, он может, умилившись, подарить леденец встреченной у кондитерской девочке, а завтра, с той же улыбочкой вскроет эту девочку в ритуальном круге, и рука не дрогнет.
   - Точно, маньяки-многостаночники. - Подытожил я короткий рассказ-объяснение носителя.
   - А ты, кстати, так и не сказал, кто это такие. - Заметил Дим.
   - Это ваши маги. - Вздохнул я, пытаясь переварить всё сказанное и увиденное в этот день, и носитель, поняв, что я не в настроении, отвязался и, кажется, твёрдо вознамерился вздремнуть. Вот и замечательно, значит, у меня будет время, чтобы прийти в равновесии. Всё-таки, кажется, в прошлой жизни, я таких страстей, как прилюдная казнь, не видал. Да и тема беседы, хм... м-да.
   От процесса самоуспокоения меня отвлёк шум за дверью снятой Димом комнаты. Точнее, за той из дверей, что ведёт во внутренние помещения дома, а не за той, что выходит на уличную лестницу.
   - Сударь Дим! - Судя по голосу, к нам пожаловал хозяин дома. Интересно, что ему понадобилось?
   - Иду. - Буркнул Дим и, нехотя поднявшись с кровати, прошлёпал через всю комнату к двери. Открыл, взглянул на стоящего перед ним рентера... - Что вы хотели, уважаемый Тудор?
   - Э-э. Прошу прощения, если я не вовремя. - Заговорил хозяин дома, старательно вытягивая шею в попытке рассмотреть происходящее в комнате. От такой наглости, Дим, кажется, начал закипать.
   - Короче, уважаемый. - Рыкнул он, отчего рентер явно смешался
   - Пару дней назад вы сетовали, что не знаете, где найти хорошего, работящего слугу. - Справившись с собой, проиговорил рентер. - Как я вижу, этот вопрос ещё не потерял своей... важности для вас?
   - О? Слуга... да. Оказывается, без знакомств, в столице чрезвычайно трудно найти подходящего человека. - Уже спокойнее произнёс Дим.
   - Так, я к вам именно по этому поводу! - Обрадованно заулыбался хозяин дома. - Месяц назад ко мне приходил наниматься один человек. Весьма порядочный, смею заметить. Но, к сожалению, его навыки... ну право слово, к какому делу я могу пристроить бывшего легионера? У меня нет врагов, с которыми я мог бы затеять войну! Но Гилд очень близок моей семье, можно сказать он нам почти родственник, и сейчас я хочу помочь бедняге найти приличное место службы. Вы же говорили, что вскоре собираетесь в Поход и вам нужен слуга... - Тут хозяин дома, под недобрым взглядом Дима, чуть сбавил напор и умолк.
   - Легионер, значит. Ладно. Веди его сюда. Посмотрим, что за птица. - Отрывисто произнёс мой носитель и рентер, закивав, исчез за поворотом коридора. Ха, смотри-ка, не успел Дим обзавестись гербом, как тут же полезли дворянские замашки. И откуда что берётся, а?
  

Глава 6.

   А птица оказалась та ещё. Рост под два метра, вес за восемь пудов, точно. Не обойти, не объехать. Могу поспорить, лет тридцать назад дед выглядел примерно так же. Только у старого природный цвет волос, как у меня, чёрный. А здесь... тьма его знает. Побрит наголо и лысина отполирована, усов-бороды не вижу. Зато ряха, словно из камня вырублена, квадратным подбородком орехи колоть можно, а челюстями только берцовые кости разгрызать. Руки... это даже не лопаты, это ковши какие-то... но пальцы удивительно длинные и ловкие. Интересный тип. Одет неброско, но добротно, безрукавка-рубаха-штаны, широкий кожаный пояс с массивной медной пряжкой, да низкие сапоги, в общем, обычный горожанин, а вот повадки... "Мул" настоящий, хоть и в отставке. Я на таких в Ленбурге насмотрелся, солидные дядьки, если говорить языком моего соседа. Основательные. Эти, если в Пустоши лезут, то наперёд все возможные сведения соберут, маршрут составят, команду человек в пять-десять соберут, экипировку на всех сладят, каждый шаг и все обязанности распишут, и только потом за ворота. Они многому ходоков научили, и сами, кстати, не дураки чужими схемами пользоваться. В общем, воспоминания у меня о бывших легионерах неплохие. Но то... боевые, не одну кампанию прошедшие, либо в лихих местах служившие. А кто знает, в каком легионе тянул лямку мой нынешний гость? Надеюсь не в одном из расквартированных в центральных провинциях, было бы обидно. Нет, и там, наверняка, есть свои профессионалы, но боевой опыт у них... да нет его. Вообще. И это плохо.
   - Где служил, легионер? - Я не стал терять времени и задал вопрос, как только гость, предусмотрительно склонив голову, чтоб не разбить лоб о низкую для него притолоку, перешагнул порог моей комнаты.
   - Восьмой Держащий Перевалы. - Вытянувшись во весь свой немалый рост, неожиданно тихо ответил Гилд.
   - О как. Северные Романы и граница с Ниеманом? - Уточнил я, и бывший легионер резко кивнул. Не ожидал, честное слово, не ожидал. Из рассказов бывших легионеров, осевших в Ленбурге, Восьмой легион почти постоянно воюет, хотя никакой войны с королевством Ниеман, у нас и в помине нет. Но пограничье, оно и есть пограничье, так что легионеры Восьмого круглогодично охотятся на контрабандистов, постоянно пытающихся проторить стёжки через Романские горы, взамен перекрытым Легионом, и то и дело участвуют в стычках с ниеманскими "фрайтрами", с упорством достойным лучшего применения, норовящими прорваться на территорию империи ради грабежа приграничных селений, а порой и близлежащих городков. В общем, с боевым опытом у легионеров Восьмого Держащего Перевалы, всё в порядке. Тем удивительнее эта встреча. Найти более подходящего помощника в столице, пожалуй, будет очень непросто. Впрочем, посмотрим. Может быть, я и ошбаюсь.
   Тудор нас покинул уже через несколько минут, а вот разговор с Гилдом, тридцатилетним отставником-легионером, месяц назад закрывшим десятилетний контракт, затянулась на добрых три часа. Я много чего узнал о его прошлом, в том числе и причины столь тёплого отношения рентера к этому спокойному, похожему на саберна, мужчине. Он действительно был близок семье моего домовладельца. Одиннадцать лет назад сын известного в столице учителя фехтования сделал предложение сестре Тудора, Лиции, но за несколько дней до свадьбы, девушка погибла. Практически в то же время, девятнадцатилетний Гилд потерял и отца. Лишённый семьи и любимой, он подписал контракт с Легионом. А потом была служба в самых беспокойных провинциях империи, охота на контрабандистов в Романах и стычки с наглеющими вольниками Ниемана. Полтора месяца назад, Гилд получил предложение о заключении нового контракта, но отказался и вышел в отставку. Так, тридцатилетний прим-сержант, командир первого десятка второй роты первого р?гима Восьмого легиона, вновь оказался в столице империи, с туго набитым кошельком и без единого родного человека вокруг. Возможно, он о чём-то не договаривает, но я бы и сам на его месте, поступил так же, в конце концов, мы только-только встретились, а раскрывать душу перед незнакомцем - глупость. Впрочем, есть один вопрос, который меня действительно интересует больше прочих. И уж его-то, я обязательно задам.
   - Но почему слугой? - Спросил я, выслушав историю оказавшегося довольно немногословным, Гилда. - Насколько я понимаю, вы могли бы пойти по стопам вашего отца, разве нет?
   - Денег не хватит. - Ответил он. - Аренда не выгодна, а покупка зала мне не по карману. К тому же, как я узнал недавно, разрешение на открытие школы стоит едва ли меньше подходящего для этой цели здания.
   - Думаете, я смогу платить вам достаточно, чтобы решить этот вопрос? - Удивился я, и мой собеседник смутился.
   - На службе мне доводилось встречаться с представителями ленбургского цеха ходоков, и я примерно представляю какие деньги они зарабатывают на трофеях из Пустошей. - Тихо произнёс он, справившись с собой. - Я бы хотел присоединиться к их цеху. Думаю, в этом случае, за два-три года мне удалось бы скопить достаточно для открытия школы.
   - А я здесь причём?
   - Вы - ходок. Я предположил это ещё во время разговора с Тудором, когда он рассказывал о постояльце, ищущем слугу на время Похода. И увидев вас сегодня, лишь убедился в своём мнении. Такую одежду и экипировку я видел только у ходоков.
   - Неужто, в самом деле, было так легко догадаться? - Спросил я.
   - Тому, кто встречался с ходоками, вполне. - Кивнул Гилд.
   - Что ж, теперь я понимаю, почему вы хотите оказаться у меня на службе. Учёба.
   - Именно. Я согласен на работу слуги-денщика в Походе, в обмен на обучение приёмам и ухваткам ходоков.
   - Пять золотых в месяц, пятая доля от трофеев, питание и проживание за мой счёт, боевая экипировка за свой. - Предложил я. - Исключение - эликсиры и зелья. Их я буду приобретать или готовить сам. И да, экипировку для Похода и коня пойдём выбирать вместе. Будем считать это первым уроком.
   - Спасибо, мессир! - Гилд скупо, но искренне улыбнулся. - Вы не пожалеете о своём решении.
   - Надеюсь. - Кивнул я, поморщившись от щекотки рассмеявшегося духа. И что его так развеселило, интересно?
   - Вы не будете разочарованы, мессир, уверяю. Могу я приступить к работе с сегодняшнего дня? - Проговорил мой новоявленный слуга, обводя комнату изучающим взглядом, словно прикидывая фронт работ. А сосед не унимается...
   - Никаких возражений, Гилд. - Пожал я плечами, мысленно дав себе слово расспросить духа о причинах его смеха.
   - Тогда, сейчас я поговорю с Тудором о комнате для меня, а потом займусь обедом. У него здесь неплохая кухня, кстати говоря. - Произнёс Гилд.
   - А ты умеешь готовить? - Удивился я.
   - Ну, поваром на кухню имперского дворца меня вряд ли возьмут, но чем отличается припущенное от тушёного, знаю.
   - И где ж ты этой премудрости научился? - Спросил я.
   - В легионе... можно сказать. - Чуть замявшись, ответил Гилд.
   - А если подробнее? - Я решил настоять на ответе, уж очень смущённым выглядел в этот момент мой новый слуга.
   - Это было в самом начале моей службе. Наш лейтенант большой любитель хорошей кухни, а найти на границе толкового повара, согласного работать в легионе, та ещё задачка. Потому, он подобрал несколько человек из новичков и отдал на полгода в учение к повару в имении своего батюшки. Там-то нас и научили с поварёшками обращаться.
   - Что ж, думаю, домашняя еда будет всяко лучше и дешевле трактирной. - Заключил я, сделав вид, что меня ничуть не удивил короткий рассказ Гилда. Хотя на самом деле... таких историй об особенностях службы в легионе, я ещё не слыхал.
   - Это точно, мессир. - Кивнул слуга.
   - Тогда, так и поступим. Договаривайся с рентером о комнате, потом займёшься обедом, а после сходим в бронные ряды, поглядим, чем могут похвастать здешние мастера. Да! Деньги на хозяйство... - Я порылся в одной из сумок и, достав из неё кошелёк с остатками серебра отложенного мною на дорогу в столицу, бросил его Гилду. - Держи. Кончатся, скажешь... только не шикуй особо.
   - Понял. - Гилд тут же высыпал монеты на ладонь и, быстро их пересчитав, сложил в скрытый за поясом карман. - Двадцать серебряных монет. На пару недель хватит. Какое вино предпочитаете, мессир?
   - Не люблю вино. - Поморщился я. - Пиво или мёд были бы лучше. Правда, понятия не имею, где ты достанешь мёд. Ни в одном трактире его не видел.
   - Найду. - Улыбнулся Гилд. - Пусть вас это не волнует, мессир. Есть у меня один знакомец... точнее, у Тудора. Будет вам мёд, обещаю.
   - Ловлю на слове. - Отозвался я. Вот и увидим, насколько он расторопен.
   - Да, по поводу экипировки! - Неожиданно произнёс Гилд. - У меня она есть. При увольнении выкупил.
   - Покажешь после переезда... и обеда. - Намекнул я и мой новый слуга, понятливо кивнув, тут же исчез из комнаты. Да, это, конечно, не дедов Шарни, но потенциал есть. Значит, будем развивать!
   - "Ого, какие умные слова ты выучил. Меня, как наставника, прямо гордость берёт". Нарисовался, наконец!
   - Ты куда пропал? - Мысленно спросил я.
   - "Никуда. Просто размышлял, вот и не заметил, как время пролетело". - Беззаботно отозвался дух. - "А ты, я смотрю, время зря не терял. Не успел обзавестись перстнем, как тут же начал обрастать подчинёнными, а?"
   - Между прочим, я рассчитывал, что ты поучаствуешь в беседе и поможешь разобраться с этим Гилдом. - Заметил я.
   - "Ну извини, я стараюсь не читать твои мысли без спросу. Кроме того, мне казалось, что ты уже взрослый мальчик, и не нуждаешься в совете на каждом шагу". - Съехидничал сосед, но тут же посерьёзнел. - "В самом деле, Дим. Это тебе нужен слуга и помощник в Походе, а не мне. Так что... нет, я, конечно, готов помочь тебе в любой момент, только попроси. Но не рассчитывай, что я буду вмешиваться в твои действия или водить за ручку. Сам, всё сам, дорогой мой носитель".
   Определённый смысл в словах духа был, и... Тьма, да я чуть не покраснел от стыда, вспомнив, как ещё вначале нашего знакомства требовал, чтобы дух не мешал мне поступать так, как я сам считаю нужным, и злился, когда он начинал устраивать подробный разбор моих ошибок. А вот сейчас, чуть не разозлился на него за то, что он НЕ участвовал в разговоре с Гилдом, и, соответственно, не помог мне с выбором. Стыдно.
   - "Не впадай в самоуничижение, Дим". - Голос духа почему-то показался мне каким-то... усталым, что ли? - "Тебе не пять лет, чтобы изображать из себя провинившегося ребёнка, но и не сорок, так что до кризиса среднего возраста ещё грести и грести. Понял ошибку? Молодец, значит, есть шанс, что ты её не повторишь. А теперь, давай займёмся делом".
   - Каким?
   - "У тебя появился первый подчинённый. Вот и давай думать, что нужно, чтобы этот самый подчинённый пережил свой первый выход. Да и планированием неплохо бы заняться, не находишь?"
   - О! - У меня нет слов. А ведь сосед прав. Каким бы толковым легионером не был Гилд, это вовсе не значит, что он готов к походу в неосвоенные земли. А значит, его тренировки и обучение должно начинать уже сейчас. Да и моя подготовка, если уж на то пошло, тоже не замыкается на подборе снаряжения.
   -"Что ты имеешь в виду?" - Насторожился дух.
   - Перед выходом надо бы пополнить дневник-бестиарий. - Ответил я.
   - "Было бы неплохо. Но денег на покупки новых карт у нас нет, знаешь?" - Заметил сосед.
   - Зато, есть деньги на выпивку. Проедемся по пограничью, той его части, с которой империя решила начать Поход, поговорим с местными ходоками и, если повезёт, с братьями-рыцарями, глядишь, и узнаем что новое и интересное, как считаешь?
   - "Думаю, с рыцарями будет даже проще". - Довольно проворчал дух. - "Зря, что ли, отец Тон снабдил тебя рекомендательными письмами на все случаи жизни?"
   - Точно! А я-то думал, зачем мне этот ворох бумаг! - Рассмеялся я, под тихий стон духа: "Безнадёжен!"
  

Глава 7.

   Экипировка для выхода в Пустоши сильно отличается от той, что предназначена для сражения, главным образом потому, что состоит не столько из разнообразного вооружения, сколько из вещей небоевых. Походное снаряжение приспособления для защиты дыхания, зрения или слуха, специальный инструмент для сбора трофеев, как растительных, так и извлекаемых из тварей, сигнализация для ограждения ночных стоянок, мешки для хранения тех же трофеев, да мало ли чего ещё. А поскольку ходоки не единственные, кто пользуется подобными вещами, купить их можно не только в том же Ленбурге, но и в любом другом городе империи. Что уж тут говорить о столице? Единственное, что удручает, это цены. Да, в Нойгарде можно купить всё что угодно, вопрос только в стоимости, а она не радует. Но ведь нам и деваться некуда. Хорошо ещё, что не придётся покупать новую броню и оружие для Гилда. Он продемонстрировал мне вполне приличный кожаный доспех и широкий палаш с тщательно затёртым клеймом легиона и предусмотрительно изменённой гардой, но вот всё остальное... Я, конечно, при отъезде из Ленбурга закупился огромным количеством "расходников", как называет мой сосед те же мешки для хранения трофеев, например, но даже с учётом этого богатства, у нас на руках остаётся, максимум, тройной запас расходников на каждого. А учитывая, что Поход продлится не меньше трёх-четырёх месяцев, этого нам будет мало. Преступно мало, я бы сказал.
   В общем, пришлось растрясать кошелёк и идти на поклон к столичным мастерам, алхимикам и зельеварам. Честно говоря, я даже порадовался, когда Гилд признался, что он не мастак в обращении с арбалетом. Выкладывать немалое количество золотых за второй я желанием не горел, как и закупать дополнительные болты. А вот запас моих любимых гранат, тяга к использованию которых, когда-то стала основанием для моего прозвища, пришлось пополнять, и это тоже неслабо ударило по кошельку. В результате, к моменту выезда из Нойгарда на разведку к восточному пограничью, в моём распоряжении оставалось едва ли больше шестидесяти золотых. Ну, да и Тьма с ними. Пусть это будет самая большая неприятность за всё грядущее путешествие.
   Я оглянулся на едущего следом Гилда и невольно усмехнулся. Отставной легионер, массивный и широкоплечий, выглядел весьма и весьма впечатляюще, верхом на столь же огромном ломовике. За такое зрелище мне даже не жалко было отданных барышнику десяти золотых. Хотя, если честно, то основной причиной того, что я приобрёл для Гилда именно эту лошадь, была её реакция на присутствие рядом моего скакуна. Ломовик его просто проигнорировал, тогда как другие находившиеся на торгу животные реагировали на него более чем нервно, что не удивительно. Лошади, вообще, очень чувствительны к эманациям Тьмы, которой, несмотря на очистку, в полукровке всё же было немало.
   Вечер, по-летнему душный, застал нас на окраине небольшой деревеньки, редкими освещёнными окнами глядящей в темноту. Под стрёкот сверчков и уханье каких-то ночных птиц, мы въехали на единственную улицу, и почти тут же по дворам прокатился вал собачьего лая, моментально перекрывшего обычные для деревенского вечера звуки.
   - "Не люблю кабысдохов". - Пробурчал мой сосед.
   - Почему? - Лениво поинтересовался я. Пусть, сегодня мы и не ставили рекорды скорости, но целый день, проведённый в седле, сказался на нас с Гилдом не лучшим образом.
   - "Брешут много". - Буркнул он в ответ. Многозначительно, да. Кажется, сосед тоже устал, хотя, казалось бы, ему-то с чего? Это же не он себе всю задницу о седло отбил.
   - Сосед, что случилось? Откуда столько негатива? - Поинтересовался я.
   - "Мне скучно, бес". - Протянул тот. Не понял?
   - Ты ничего не перепутал, бестелесный? - Возмутился я.
   - "Неуч! Это классика! Чему тебя только в школе учили?!" - Теперь уже "завопил" дух, но почти тут же спохватился и умерил пыл. - "А... извини. Заговорился".
   - Пф! Можно подумать, ты сам понял, что сказал. - Отмахнулся я.
   - "Что сказал - понял, а вот откуда взял, не помню". - Хохотнул сосед. От его дурного настроения не осталось и следа. Как мало нужно некоторым для счастья, кто бы мог подумать. А вот мне...
   - Гилд, найди старосту, пусть выделит дом для ночлега. - Окликнул я слугу. Ломовик бухнул тяжёлыми копытами о деревянный настил не длинного, но широкого мостика, переброшенного через тихо журчащий, заросший ручей, и порысил вперёд, навстречу поднимающейся в селении суете.
   Ещё один день скачки позади, ещё одна ночёвка впереди. Если верить карте, то мы уже въехали в пограничье, точнее, во владения маркграфа Зентра, одного из влиятельнейших людей в восточных провинциях империи. Но к самому маркграфу в гости мы не пойдём, уж очень он... суровый человек, если верить слухам. А вот стоящее на его землях ландкомандорство Томарского ордена, это совсем другое дело. Туда нужно будет заглянуть обязательно, томарцы, по роду службы просто обязаны знать местные Пустоши и их особенности. А вот после, можно будет...
   - Мессир! - Своим восклицанием, Гилд сбил меня с мысли. А тут ещё и дух насмешливо фыркает. Снова!
   - Да?
   - Второй дом от колодца по левой стороне. - Подъехав вплотную, проговорил он. - Староста обещал, что там нас примут... я заплатил ему серебряк.
   - Хорошо. Хозяевам дома заплатишь столько же. - Кивнул я, чуть поторопив скакуна. Тот недовольно фыркнул, но послушно прибавил ход.
   Ага, а это, как я понимаю, и есть нужный нам дом. Что ж, неплохо, совсем неплохо. Двухэтажный, с высокой крышей, на каменной подклети. Если здесь не живёт семья с двадцатью детьми, то у нас есть все шансы хорошо отдохнуть!
   Хозяева приняли нас, пусть и не с восторгом, но довольно радушно. Хотя, покажите мне человека, который будет вне себя от радости, из-за того, что его, после тяжёлого дня, подняли с кровати и заставили встречать незваных гостей! В общем, мы с Гилдом постарались проигнорировать недовольные взгляды звероватого вида, лохматого и бородатого хозяина дома, тем более, что при виде серебряной монеты, положенной на стол, недовольство исчезло из его глаз, словно и не было. А в следующую секунду, вокруг нас уже хлопотала поднятая рёвом мужика, хозяйка дома, оказавшаяся худенькой и невысокой женщиной со взглядом испуганной лани, хрупкой и красивой, как фарфоровая статуэтка. Гилд, как её увидел, так и оторопел. Застыл столбом посреди комнаты и ни туда, ни сюда. Стоит, глазами блымает и... медленно краснеет. Вот же, незадача! Только влюблённого слуги мне и не доставало для полного счастья!
  

* * *

   - Доброго вечера, ваше преосвященство. - Войдя в кабинет инквизитора, Вурм дождался, пока слуга закроет за ним дверь, и лишь после этого поприветствовал сидящего за столом хозяина дома.
   - Рад видеть вас, советник. - Отложив в сторону недочитанное письмо, тут же с шелестом свернувшееся в трубку, кивнул гостю протопресвитер. - Присаживайтесь. Вино?
   Старый алхимик благодарно кивнул и, сделав шаг вперёд, уселся в кресло, предусмотрительно поставленное у письменного стола. Предмет мебели жалобно скрипнул, но с честью выдержал немалый вес Вурма.
   - Белое, с вашего позволения. - Проговорил гость. Мягко звякнул колокольчик в руке хозяина дома и, в тот же момент появившийся на пороге, слуга, выслушав приказ, так же молча исчез, плотно закрыв за собой дверь, чтобы вернуться через несколько минут и выставить на стол пару кубков, графин вина и закуску к нему. Сыр, мёд и орехи.
   Вурм окинул взглядом получившийся натюрморт и, довольно крякнув, потянулся к вину. Тихо забулькал графин, наполняя кубки, а хозяин дома всё молчал. Так и не дождавшись ни слова от собеседника, старый алхимик небрежно коснулся краем своего кубка бокала инквизитора и, не чинясь, глотнул ароматную жидкость. Сыр в мёд и в рот! Вурм довольно зажмурился, покосился в сторону холодно взирающего на происходящее протопресвитера и, пожав плечами, забросил в рот пару орехов. С хрустом их разгрыз и вновь глотнул вина, уже не обращая никакого внимания на хозяина кабинета.
   - Хам. - Не выдержал тот, залпом осушив свой кубок.
   - Замечательное вино, ваше преосвященство. Нектар! - Причмокнул Вурм, начисто игнорируя собеседника.
   - О да, Граммоны не зря гордятся своими виноградниками. - Усмехнулся инквизитор. Советник бургомистра перевёл взгляд с хозяина дома на свой кубок, понюхал и, вздохнув, поставил его на стол.
   - Да, продешевил. Не деньгами надо было брать, а вином. - Протянул он и, смерив инквизитора неожиданно потяжелевшим взглядом, медленно кивнул. - Я внимательно слушаю, ваше преосвященство.
   - Это хорошо. А то я было подумал, что вы совершенно не намерены отвлекаться от дегустации этого нектара, по крайней мере до тех пор, пока не опустеет графин. - Еле заметно улыбнулся протопресвитер, но тут же стёр с лица даже эту тень веселья. - Итак, как вы понимаете, речь пойдёт о вашем внуке и его недавнем знакомце.
   - И причём же здесь юный баранёнок, как назвал его Дим? - Поинтересовался Вурм.
   - Баранёнок, да? Несколько оскорбительно, но в целом, верно. - Кивнул инквизитор. - Иначе его и не назовёшь, после того, что умудрился сотворить этот шалопай.
   - Ваше преосвященство... - Укоризненно взглянул на собеседника Вурм.
   - Мои люди, расследуя недавние события в Ленбурге и его округе, заинтересовались спутником вашего внука, которого тот привёл из Пустошей. Тем самым бароном Граммоном. И потрудились отыскать самого сударя Пира, с недавних пор проживающего у своего дядюшки, владетельного барона Триго... Скажите, Вурм, этот самый баранёнок... он дарил вашему внуку медальон?
   - Медальон? - Брови советника поползли вверх, но уже через секунду он вспомнил сверкнувшую искристыми разводами, белую пластинку в обрамлении из золотой проволоки, которую Пир при нём надел Диму на шею. - Было дело. Древняя вещица, как бы не с ТЕХ времён.
   - Вполне возможно. - Покивал инквизитор. - Этот оберег хранился в семье Граммонов с очень давних пор, пока нынешний владетель Бордэс не отдал его Пиру. А тот, как мы только что выяснили, отблагодарил им вашего внука.
   - И причём здесь эта цацка? - Недоумённо поинтересовался Вурм.
   - Полагаю, она кого-то заинтересовала. Настолько, что юного Граммона вытащили аж в Пустоши, лишь бы завладеть этой вещью.
   - Не проще было украсть? - Пожал плечами советник.
   - Ничуть. У этой вещи есть странное свойство. Взятая насильно, она за сутки убивает покусившегося, после чего становится абсолютно безвредной... ровно на одиннадцать месяцев. Достаточный срок, чтоб обрести нового хозяина.
   - Ого! - Не сдержал эмоций алхимик. - Проклятье?
   - Не уверен. - Покачал головой инквизитор. - Владетель Бордэс уверял, что медальон неоднократно исследовали на эманации Тьмы, но ничего не обнаружили, кроме следа многочисленных смертей на обереге. Это что-то другое.
   - Та-ак, полагаете, что неизвестный... "коллекционер" знает, что медальон у моего внука? - Прикинув возможные варианты, проговорил советник.
   - Именно. По крайней мере, нападение на него было совершено буквально через несколько дней после того, как владетель Бордэс получил от своего сына письмо с описанием его приключений в Ленбурге.
   - А эта девчонка... Расс, по-моему, её нашли? - Спросил Вурм.
   - Увы и ах. Сия девица пропала, растворилась как утренний туман под лучами солнца. - Развёл руками инквизитор, и усмехнулся. - Так высказался один из моих следователей, весьма поэтичная натура, да. Зато, он отыскал телохранителей незадачливого Пира Граммона. Точнее, их тела.
   - В какой-нибудь канаве? - Понимающе кивнул Вурм.
   - Именно. В овраге у имперского тракта, в дне пути отсюда. - Кивнул инквизитор. - И что интересно, в ливере всех троих, зельевары обнаружили остатки тёмных подчиняющих зелий. Знакомый почерк?
   - Да уж. Я бы сказал... - Медленно протянул алхимик, и тут же встрепенулся. - Но как злоключения этого мальчишки Пира связаны с действиями ниеманцев в Ленбурге?
   - Понятия не имею, мой друг. - Беспечно пожал плечами инквизитор, но тут же сменил тон, заговорив тихо и вкрадчиво, - вообще-то, у меня на примете есть пара человек, которые, как я полагаю, могут пролить свет на это дело, но они могут исчезнуть из Ленбурга в любой момент. И боюсь, мои люди просто не в силах им помешать. Их слишком мало для того, чтобы надёжно перекрыть все возможные пути отступления этим шустрым господам.
   - Я могу закрыть город на пару дней. - Задумчиво проговорил советник, и его собеседник одобрительно кивнул.
   - Благодарю. С вашей помощью мы точно возьмём их за жабры! - Инквизитор растянул губы в злой усмешке.
  

Глава 8.

   Ставшая привычной за последнюю неделю, утренняя тренировка с Гилдом сегодня не задалась. Стоило бедолаге увидеть проходящую мимо сестру хозяина дома, как он обращался в соляной столп. К сожалению, я был не единственным человеком, кто это заметил, и надо признать, у нашего гостеприимного хозяина этот факт не вызвал радости. Совсем. Что ж, я его понимаю. Медведеобразная фигура бритоголового Гилда производит неизгладимое впечатление... и похоже, не только на недоброжелателей.
   Поймав словно бы мельком брошенный на Гилда заинтересованный взгляд проходящей мимо девушки, что так "ударила" его по сердцу, я невольно ухмыльнулся. А процесс-то, кажется, обоюдный! Ну не идиоты?!
   - "Ты только не забудь сообщить своему слуге, что мы здесь ненадолго. Время не ждёт, а нам нужно не только здешние места разведать, но и к Легиону присоединиться в точке сбора". - Заметил дух. - "Чтоб у него лишних иллюзий не возникало... у Гилда, понятное дело, а не у Легиона".
   - Вот, кстати о нём. - Я, наконец, вспомнил, что уже несколько раз давал себе слово расспросить духа о его странной реакции на слугу. - Почему ты над ним смеёшься?
   - "Над Гилдом?" - В интонациях духа мне послышались нотки откровенного недоумения. - Не было такого.
   - Да ну? Я же помню твои фырканья.
   - "Не было такого". - Упёрся сосед. - "Я, вообще, понятия не имею, о чём ты говоришь!"
   - Мессир! - Прогудел рядом обсуждаемый нами слуга и... вот именно, дух снова насмешливо фыркнул.
   - Вот! Сейчас, что это было? - Поймал я соседа.
   - "Э-э... не знаю". - Неожиданно признался дух, и тут же перевёл тему. - "Ты бы ему ответил, что ли? Мысленное общение, конечно, штука быстрая, но не настолько, чтоб окружающие не заметили твоих "зависаний", по крайней мере, когда ты не в боевом режиме".
   - Ладно. Потом с тобой поговорим. - Согласился я и, повернувшись к Гилду, кивнул.
   - Мессир, хозяин завтракать зовёт. - Произнёс слуга.
   - Это хорошо, но сначала надо сполоснуться. Не садиться же за стол, воняя потом, правильно? - Ответил я.
   - Точно. - Кивнул Гилд. - Только, придётся довольствоваться холодной водой. Баню никто не топил, а в печи много воды не нагреешь.
   - Сойдёт и холодная. Мы ж не изнеженные аристократы, что не мыслят начала дня без ароматизированной горячей ванны.
   - Понял, мессир. Бочка с водой за углом, а я... может, сходить к Дарине за полотенцами?
   - Давай. - Я мысленно усмехнулся. Шустрый тип, мой Гилд, несмотря на внешнюю неповоротливость. Уже и имя своего предмета воздыхания успел вызнать. Так хозяева дома и опомниться не успеют, как здесь маленькие гилды по двору забегают. Тьфу!
   Сполоснувшись после тренировки, я надел поданную слугой свежую рубаху, вычищенный им с вечера колет и, застегнув боевой пояс, двинулся в дом, ведомый запахом еды, одновременно расспрашивая соседа на тему его насмешливых фырканий в отношении Гилда.
   - "Называет он тебя смешно". - Признался дух. - "Мессир то, мессир сё..."
   - Но это обычная форма обращения вассала к сюзерену. - Не понял я.
   - "Для тебя. А у меня она вызывает ассоциации с говорящим котом... или бегемотом?" - Неожиданно задумался сосед.
   - Почему? - Поинтересовался я, устроившись за столом и кивком поблагодарив хозяйку дома, за наполненную горячей и духовитой похлёбкой тарелку, поставленную ею передо мной.
   - "Эм-м... ну, как бы тебе сказать-то?" - Замялся дух. - "Чтоб понятно было, да... О, точно! Я-НЕ-ПОМ-НЮ!!!"
   - Полагаю, если бы ты имел возможность говорить вслух, я бы сейчас оглох. - Флегматично заметил я, когда в голове утих звон от ментального крика соседа.
   - "Извини". - Буркнул дух. - "Вспылил".
   - Да ничего, понимаю. Сам должен был догадаться. - Отмахнулся я, и сосед почти сразу перестал фонить виной. Зато, в его эмоциях явственно проскользнули нотки любопытства.
   - "Дим..."
   - Да?
   - "Но ведь, Гилд - слуга. Почему он называет тебя "мессиром"? - Спросил сосед. - "Или на слуг тоже распространяется понятие вассалитета"?
   От такого вопроса я даже застыл на миг, не донеся ложку до рта. Но почти тут же справился со ступором.
   - Нет, не распространяется. Но, если вспомнить нашу договорённость с ним, то получается, что Гилд не обычный слуга, а, скорее, ученик. Будь я, по-прежнему, не дворянином, он вполне мог бы обращаться ко мне, называя мастером.
   - "И причём здесь твоё мнимое дворянство?" - Не понял дух.
   - Не мнимое, а неподтверждённое. Это разные вещи. - Фыркнул я в ответ. - Слово "мастер" применимо к дворянам, только при обращении слуг к малолетним отпрыскам рода. В силу моего возраста, как ты понимаешь, такое обращение Гилда было бы... оскорбительным. Вот он и нашёл выход из этой ситуации. Ведь мессиром называют не только сюзерена, но и командира, которым, по сути, я для него и являюсь.
   - "Запутано". - Изобразил вздох сосед и, после небольшой паузы, спросил, - "и что, со всеми остальными обращениями, всё так же сложно?"
   - Да нет здесь ничего сложного. - Пожал я плечами. - Как пример, обращение "сударь", допустимо к любому вооружённому мужчине. К людям, находящимся на имперской службе принято обращаться словом "господин", обывателей именуют "уважаемыми", выборных людей, таких как деревенские старосты или городские советники зовут "почтенными", а, например, к главам церковных приходов, принято обращаться, называя "достопочтенными".
   - "То есть, можно запросто обратиться к тому же графу Дирна, обозвав его сударем, и он проглотит такое уравнивание своей "великой" персоны с каким-нибудь наёмником?" - Удивился дух, внимательно слушавший мои объяснения.
   - Нет, конечно. Здесь есть свои нюансы. - Я невольно поморщился, заметив переглядывания Гилда с его отчаянно краснеющей дамой сердца. Впрочем, слуга и сам сейчас цветом напоминал спелый помидор. Но тут сосед меня "толкнул", так что пришлось возвращаться к прерванной лекции. - Извини. Так вот, я могу назвать сударем любого незнакомца, но если после знакомства выяснится, что он является титулованным дворянином, то мне придётся обращаться к нему согласно титулу, пока он сам не разрешит иного... если, конечно, я не хочу выказать ему своё пренебрежение. Здесь есть только два исключения. Церковники - к ним всегда нужно обращаться только полным титулованием, либо "святой отец", если положение конкретного представителя церкви в иерархии неизвестно. Второе исключение - император. К нему дозволено обращаться: "Ваше императорское величество", и никак иначе. Ни при каких условиях. Личные вассалы императора и члены семьи могут именовать его "сир" или "мой император", но только при личной беседе.
   - "Ты словно учебник этикета читаешь". - Заметил дух.
   - Ну, дед же меня не только зельеваренью и алхимии учил. - Чуть смутившись, заметил я. - А ты, разве, этого не помнишь?
   - "Урывками". - Честно признался сосед. - "Я до сих пор разгребаю завалы доставшейся от тебя памяти, и кое-какие вещи мне пока просто недоступны".
   После простого, но сытного завтрака, хозяин дома, имя которого я так и не удосужился узнать, решил поинтересоваться, как долго мы рассчитываем пользоваться его гостеприимством, и глядя на него я точно мог сказать, что этот звероватого вида дядька просто-таки разрывается меж двух противоположных желаний. С одной стороны, жадность нашёптывает ему, что лучше задержать нас подольше, а с другой, он просто пыхтит от злости, видя, какие взгляды бросают друг на друга Гилд и Дарина. Пришлось успокоить несчастного.
   - Поездка была долгой, и отдых нам определённо не помешает. С другой стороны, у нас не так много свободного времени, так что, думаю, мы задержимся у вас ещё на день, а потом отправимся дальше. - Проговорил я, отвечая на вопрос мнущегося рядом хозяина дома. Тот резко кивнул лохматой головой и, что-то довольно буркнув, поспешил исчезнуть из виду. А вот стоявшая чуть поотдаль, но прекрасно слышавшая наш короткий разговор, Дарина явно была расстроена его итогом. Впрочем, тут же нарисовавшийся рядом, Гилд быстро заставил девушку улыбнуться. Уж не знаю, что именно он там бубнил, но это подействовало, и весь день после их разговора, Дарина летала по двору и дому, словно на крыльях.
   - "Вот, что любовь-то с людьми делает!" - С деланным восхищением воскликнул дух, после нескольких часов наблюдения за происходящим. А посмотреть было на что. Дарина занимается хозяйством, а Гилд ходит за ней как привязанный, эдакий хвостик... гигантский, и послушно выполняет всё, что попросит его предмет воздыхания. Исполнительный, как умертвие под контролем мага.
   - Не юродствуй. - Вздохнул я, отводя взгляд от этой парочки и пытаясь сосредоточиться на доводке лезвия своего фальшиона. А что? День долгий и свободный, так чем дурака валять, лучше ещё раз побеспокоиться об экипировке. Ведь, правда?
   - "А ты не ври себе". - Неожиданно резко отреагировал сосед, но почти тут же смягчил тон. - "Скучаешь по ней?"
   - Нет. - Я даже головой помотал. - Просто...
   - "Больно и печально". - Закончил вместо меня дух. Фальшион, дрогнув в моей руке, звякнул о точильный камень.
   - Что б ты понимал, бес! - Рявкнул я на него, едва ли не вслух.
   - "Успокойся, Дим. Я же не издеваюсь, просто хочу поговорить". - Отрешённо, без единой эмоции, проговорил сосед, чем ещё больше меня взбесил.
   - А я этого не хочу. - Отчеканил я. - Не лезь в душу, и так тошно.
   В этот момент со стороны шушукающейся о чём-то парочки послышался тихий смех Дарины и я...
   - "Стоять!" - Боль вдруг пронзила виски, заставив рухнуть на лавку, с которой я только что вскочил. В эмоциях соседа бушевала ярость. - "Не вздумай к ним соваться, щенок! Собрал шмотки, сложил в сумку. Живо!"
   Я попытался противиться, но очередной укол боли не позволил даже пошевелиться.
   - Какого хрена ты творишь, дух? - Скрипя зубами, простонал я.
   - "Не даю тебе сделать чудовищную глупость". - Отрезал он и вновь лязгнул металлом. - "Встал. Собрал вещи. Убрал в сумку. Исполнять!"
   Больно-то как! Покачиваясь, я кое-как поднялся с лавки и, собрав дрожащими руками разложенные на ней инструменты, аккуратно, насколько это было возможно в моём состоянии, сложил их в мешок, который тут же отправился в прислонённую к лавке переметную суму.
   - "Молодец. Хороший мальчик". - Холодно произнёс дух. - "Сумку можешь оставить здесь, Гилд подберёт. Фальшион в ножны, и шагом марш на конюшню. Ну? Или мне тебя ещё раз приложить?"
   - С-сука ты, сосед. - Отозвался я, тем не менее, не рискнув вновь воспротивиться его приказу.
   - "Для твоей пользы, кретин, я не то, что сукой, дьяволом обзовусь. Шагай". - Отрезал он, и я поплёлся в сторону просторной конюшни, время от времени "подталкиваемый" короткими уколами головной боли.
   - И зачем мы здесь?
   - "Лечиться будешь. Слышал когда-нибудь об иппотерапии? Нет? Неуч! Седлай коня". - Произнёс дух, но когда я уже было зашёл в стойло Черныша, резко меня одёрнул всё тем же уколом боли в висок. - "Не этого, придурок. Ломовика седлай. Хрен знает, как на тебя сейчас повлияет близость к тёмной твари, пусть и очищенной".
   Тяжеловоз Гилда, такой же флегматичный, как его хозяин, спокойно позволил себя взнуздать, так что четверть часа спустя, я выехал за ворота, провожаемый удивлёнными взглядами слуги и его пассии.
   Я не знаю, как сосед это сделал, но, когда поздно вечером я вернулся с навязанной им неспешной конной прогулки, то был спокоен, как слон и добродушен, как тот же саберн. Воспоминания о Бел... Ройн, отступили, спрятались где-то в закоулках моей души, и даже вид воркующих Гилда с Дариной, не смог испортить мне настроение.
   - Спасибо, сосед. - Тихо проговорил я, падая на кровать в выделенной мне спальне.
  

ЧАСТЬ V. ИГРЫ НА ОТКРЫТОМ ВОЗДУХЕ

Глава 1.

   Наблюдая, как полуодетая Дарина с блаженной улыбкой на устах, чуть ли не пританцовывая, выходит из комнаты Гилда, я еле сдержал смешок. Не удержалась девушка, поняла, что утром её "рыцарь" исчезнет и, решила не терять времени. Хм, ещё вчера, эта картинка заставила бы меня скрипеть зубами, вспоминая Ройн, а сейчас... спасибо духу. Сволочь он, конечно, редкостная, но мозги умеет вправлять качественно, оказывается. Куда там его преосвященству!
   Полюбовавшись скользящей по коридору старого дома, изящной, облачённой в тонкую до прозрачности, ночную рубашку, фигуркой Дарины, бесстыдно и точно очерченной рассветными лучами солнца, пробивающимися через мутное стекло маленького окошка, я, стараясь не шуметь, спустился на первый этаж и, выбравшись во двор, занялся утренней тренировкой. Но уже спустя пять минут, понял, что образ раздетой сестры хозяина дома никак не хочет уходить из моей головы. Надо было всё же наведаться в Весёлый квартал, пока мы были в столице.
   - "Вот уж точно". - Сонно проворчал сосед. - "От твоих реальных постельных приключений, я могу хотя бы спрятаться в подсознании, а от фантазий, куда деваться прикажешь?"
   - Ты это о чём? - Удивился я, и сосед тихо застонал.
   - "А то не ясно, да?!" - Вызверился дух. - "Я, между прочим, тоже когда-то человеком был, причём мужского пола. А теперь подумай, какой мукой для меня должны оборачиваться твои визиты к весёлым девкам! Мне-то такое удовольствие не светит".
   - О?! - До меня дошло, что имел в виду сосед. Это было как удар пыльным мешком по голове.
   - "Вот-вот. Знаешь, после сегодняшнего, я просто счастлив, что осознал себя, когда тебе стукнуло восемнадцать, а не пятнадцать, когда все мысли лишь об одном".
   - И что теперь делать? - Мысль о том, что мои похождения могли быть неприятны соседу, действительно никогда раньше не приходила мне в голову, так что сейчас я почувствовал себя несколько... не в своей тарелке.
   - "Да ничего, доберёмся до столицы марки Зентра, наведаешься в весёлый квартал, и всё будет, как обычно. А пока... будем выбивать из тебя дурные мысли "колкой дров". - Неожиданно заключил сосед.
   - Чего? - Опешил я.
   - "Тренировка, Дим. Тренировка до упаду, пока все дурные мысли не выветрятся. Вперёд!"
   Насчёт тренировки, сосед был прав. Два часа изнуряющих упражнений и час работы с фальшионом в трансе, надёжно выбили из моей головы "лишние" мысли. Это я понял по чувству облегчения духа, волной прокатившемуся по моим эмоциям. Так что, к завтраку я не пришёл, а приполз. Как раз вовремя, чтобы увидеть забавную картинку. Дарина, что-то тихо напевая себе под нос, накрывала на стол, за которым сидел счастливо улыбающийся Гилд и по-прежнему остающийся для меня безымянным, всклокоченный хозяин дома, бросающий злые и очень подозрительные взгляды, то на сестру, то на моего слугу. Театр!
   После завтрака у меня выдалось около получаса на отдых, пока Гилд занимался лошадьми и подготовкой к отъезду. И я решил провести это время на лавке у крыльца, в тени раскидистой сирени. Именно этот момент выбрала Дарина, чтобы перекинуться со мной парой слов.
   - Сударь Дим... - Тихо проговорила девушка. Я приоткрыл глаза. Сейчас на лице Дарины не было и следа той улыбки, что я наблюдал утром и за завтраком. Нервничает?
   - Слушаю вас, уважаемая Дарина. - Кивнул я.
   - Я... я хотела бы узнать кое-что. - Проговорила девушка и тут же поторопилась добавить, - если это не секрет, конечно! Гилд... вы... вы ещё приедете?
   - Не секрет, уважаемая. - Честно говоря, мои губы так и норовили разъехаться в улыбке, но шипение соседа, не давало "отпустить вожжи". - У меня есть кое-какие дела в марке Зентра, а по их завершении, я вполне могу отправиться в обратный путь той же дорогой, что ехал сюда.
   - Можете? - Лицо девушки просветлело, а я почувствовал себя мерзавцем, издевающимся над наивной девчонкой. Хотя, она, кажется, на пару лет меня старше...
   - Да, Дарина, на обратном пути мы с Гилдом обязательно заглянем в ваше селение. Вы же это хотели узнать? - Я улыбнулся.
   - Спасибо, мессир! - Восклицание девушки совпало с рокотом подошедшего к нам Гилда. Я только головой покачал. Бывает же такое в жизни. Ещё позавчера они друг друга знать не знали, а сегодня, одна только мысль, что они увидятся вновь, делает обоих счастливыми до идиотизма. М-да уж.
   - Я для вас пока не сюзерен, уважаемая Дарина. - Усмехнулся я, и девушка невольно покраснела. А когда я договорил, смутился и Гилд. - Но кто знает, как оно повернётся в будущем, а? Ну да ладно. Вижу, к отъезду всё готово? Замечательно. Тогда, вы пока попрощайтесь, а я перекинусь на прощание парой слов с хозяином этого гостеприимного дома.
   Я поднялся с лавки и, оставив голубков ворковать, скрылся в доме. Беседа с братом Дарины надолго не затянулась, но думаю, я дал Гилду достаточно времени на прощание. И если судить по общей растрёпанности этой парочки, когда я вернулся во двор, прощание было бурным. Ха!
   Мы отъехали от села Дарины уже на добрый десяток километров, когда витающий где-то в облаках, Гилд, всё же, соизволил вернуться на бренную землю и задал вопрос, которого я, честно говоря, ожидал даже с некоторым нетерпением.
   - Мессир, а то, что вы сказали Даре, это всерьёз? - Спросил он, поравняв своего ломовика с моим Чернышом.
   - Смотря, что ты имеешь в виду. - Протянул я, лениво поглядывая вокруг.
   - Вассалитет. - Бухнул Гилд. - Вы же на это намекали?
   - Мало ли, на что я намекал? - Пожал я плечами. - Я и на вашу свадьбу намекал, и что теперь?
   - Это условие для принятия оммажа? Я согласен. - Встрепенулся здоровяк. А я поперхнулся под мысленный хохот духа. Опять он оказался прав!
   - Ты... - Кое-как справившись с кашлем, я глубоко вздохнул. - Это немного не то, что я имел в виду, Гилд.
   - О! - Бывший легионер нахмурился и, после недолгого размышления, тряхнул головой. - Я, наверное, слишком глуп, мессир, прошу прощения. Не могли бы вы объяснить?
   - С радостью. - Кивнул я. - Действительно, ты был прав, услышав в моих словах намёк на предложение вассалитета. Но точно ошибся, подумав, что для этого тебе надо жениться на Дарине или какой-то другой девушке. Понятно?
   - Но я бы хотел... - Пробубнил слуга и я клянусь, если бы в моём сознании имелась стенка, сосед уже стекал бы по ней от хохота!
   - Гилд, жениться или нет, это твоё и только твоё дело. На предложение дать вассальную клятву, оно никак не повлияет. Ясно?
   - Да, мессир!
   - Слава Свету! - Выдохнул я.
   - Но я бы всё равно хотел жениться на Дарине, мессир. - Упрямо проговорил Гилд. Ну, вот что ты с ним будешь делать?!
   - Хочешь, женись. - Пожал я плечами. - Надеюсь только, что это не скажется на исполнении тобой принятых обязательств.
   - Ни в коей мере, мессир! - Просиял Гилд. - Спасибо за разрешение!
   - Я ещё не твой сюзерен, чтобы что-то разрешать или запрещать. - Устало проговорил я.
   - О... точно. Прошу прощения! - Слуга неожиданно резко затормозил своего ломовика и спрыгнул наземь. Так что и я вынужден был остановить Черныша, после чего непонимающе взглянул на Гилда. А тот, не теряя времени, извлёк из ножен свой палаш и, опустившись на колено прямо в дорожную пыль, протянул мне свой клинок... обеими руками.
   - Гилд, что ты делаешь?
   - Мессир, я, Гилд сын Марка, прошу вас, примите моё слово, мой меч и мою верность. - Прогудел здоровяк, не отрывая взгляда от накатанной сотнями колёс, дорожной колеи. Я представил, как мы выглядим со стороны, и тихо простонал. Дурдом!!!
   Спрыгнув с Черныша и встав перед Гилдом, я принял из его рук палаш. А что мне оставалось? Отказаться? Так поздно уже. Сейчас это стало бы прямым оскорблением. С другой стороны, отказываться от такого помощника, я не собираюсь. Так что... пусть всё это выглядит сумбурно и... почти глупо, но этот его шаг мне даже на руку. Решено!
   - Я Дим, сын Миррта, внук Вурма принимаю твоё слово, меч и верность. Принимаешь ли ты моё слово, мой щит и мою руку?
   - Принимаю, мессир! - Гилд, наконец, поднял голову и широко улыбнулся, когда я протянул ему клинок, рукоятью вперёд. - Мессир, сосватаете для меня Дарину?
   Гомерический хохот духа в моей голове, прошёлся железной щёткой по мозгам. Ну, Гилд, ну... хитрец! И ведь не отвертеться теперь. Как сюзерен, я обязан исполнить первую просьбу вассала. Можно смять ритуал, можно провести церемонию посреди задрипанного тракта на окраине империи, вместо храма, но традицию первой просьбы вассала не исполнить нельзя... как и обычай первого приказа сюзерена. Но с ним я, пожалуй, обожду. Хотя идеи есть, да...
   - Хорошо. - После недолгого размышления, кивнул я и, запрыгнув в седло своего скакуна, развернул его в обратную сторону. Взглянул на недоумевающего Гилда и вздохнул. - А ты чего ждёшь? Поехали сватать твою зазнобу.
   - Прямо сейчас? - Изумился он.
   - А что, есть возражения? - Прищурился я.
   - Нет. Никаких! - Почти выкрикнул Гилд, взлетая в седло своего ломовика. Честно говоря, когда мы приобретали лошадь для моего, теперь уже, вассала, первым условием была выносливость. Всё же, не всякий конь сможет целый день нести на себе такого здоровяка, а вот скорость как качество я даже не рассматривал. Легион, всё равно, движется со скоростью пешего, а в разведке Пустошей лошади и вовсе ни к чему... Но сейчас, даже мой Черныш косился на коня Гилда с изрядным удивлением в огненных очах. Да, думаю, и сам ломовик никогда не думал, что способен развить такую скорость, и тем не менее, послушно перебирал огромными копытами и нёс своего седока к цели.
   Не знаю, удача ли Гилда тому виной или Дарины, а может, это было просто очень счастливое совпадение, но вернулись мы крайне вовремя.
   Крики и мат мы услышали ещё за добрую сотню метров от приютившего нас дома, и тогда же увидели собравшуюся у ворот, толпу селян, с интересом наблюдавших за чем-то происходящим во дворе.
   Как ни странно, но к месту действия первым поспел Гилд. Уж не знаю, как он потом будет задабривать своего конька, но в тот момент, ломовик совершил подвиг, ускорившись ещё больше и, буквально разметав в стороны стоявших у него на пути людей, ворвался во двор, где хозяин дома избивал свою сестру на глазах у сельчан. Буквально, смертным боем бил! Остановить Гилда я уже не успевал... да если честно и не собирался.
   Бывший легионер не стал браться за оружие, он поступил проще. Спрыгнул с лошади рядом с оторопевшим хозяином дома и отвесил ему знатного леща.
   - "Низко пошёл. К дождю, наверное". - Флегматично заметил дух, наблюдая полёт несостоявшегося противника Гилда.
   - Не по покону поступаете, сударь. - Пробурчал староста, оказавшийся рядом со мной. - Зачем разор творите?
   - Какой разор? - Изобразил я удивление. - В гости мы приехали. Как там... у вас товар, у нас купец...
   - Ч-чего? - Опешил староста.
   - Чего-чего, Дарину мы сватать приехали. За моего вассала. Вон он, видишь, удаль свою показывает. - Я кивнул в сторону Гилда и сползающего по стене дома брата Дары. Тем временем, бывший легионер, даже не подумав продолжить "демонстрацию удали", уже поднял на руки тихо всхлипывающую невесту и, ни слова не говоря, понёс её в дом. Проводив взглядом скрывшуюся за дверью парочку и глянув на бесчувственного хозяина дома, я наклонился к стоящему у стремени Черныша старосте, и широко улыбнулся ему в лицо. - Так что, пока хозяин дома от счастья в облаках витает, обсудим условия свадьбы?
   - Полагаю, у меня нет выбора, да? - Печально вздохнул староста. Правильно решил, между прочим.
  

Глава 2.

   Ураганные денёчки выдались у моего носителя. Впрочем, как и у его новоявленного вассала... точнее, вассалов, но Дара присоединилась к этому "избранному обществу" несколько позже. О да, спустя пару дней после феерического возвращения Дима и Гилда в селение, достопочтенный отец Фелин, возглавляющий здешний приход, обвенчал бывшего легионера с "девицей Дариной", под одобрительные возгласы односельчан и насупленное бурчание её брата, освещавшего это событие аж двумя фингалами сразу. Ну да, сотрясение, организованное ему Гилдом, оказалось весьма тяжёлым, так что от долгого постельного режима, распускающего руки Габра спасли только эликсиры моего носителя. А вот справиться с фингалами они оказались не в состоянии. Впрочем, в этом нет ничего удивительного. Обычно, применяемые ходоками, зелья "заточены" на быстрое закрытие ран, но восстановление внешнего вида не входит в круг решаемых ими проблем, так что, Габру придётся ещё пару недель подсвечивать себе дорогу по вечерам двумя совершенно симметричными фонарями. И поделом.
   Вообще, в этом мире бытует двоякое отношение к женщине. С одной стороны, считается, что бить женщину - бесчестье для мужчины, удел комплексующих слабаков, так сказать, при этом, старший в семье может воспитывать домочадцев любыми доступными ему средствами, и никто слова не скажет, по крайней мере, до тех пор, пока дело не получит огласку. С другой стороны, к женщинам, взявшим в руки оружие и надевшим штаны, вроде той же Беллы Ройн, отношение совершенно иное. Здесь считается, что такие боевитые дамы, берущиеся за исконно мужское дело, претендуют на равные права с мужчинами, а значит, должны принять и равные обязанности, без всяких скидок на пол и слабость. Вот такие парадоксы.
   Говорил, говорю и, чую, ещё не раз скажу, нравы местного общества порой вводят меня в ступор. Здесь махровая патриархальность соседствует с равноправием полов и прекрасно себя чувствует! Здесь в ходу суд присяжных, а поединок признан высшей формой правосудия. Любой обыватель может вызвать обидчика на дуэль, кем бы тот ни был, хотя и нечасто пользуется такой возможностью, а напыщенные дворяне, порой с презрением относящиеся к обывателям, даже подумать не могут о том, чтобы избежать службы на благо империи, с мечом ли, свитком или благословением. Церковь преследует еретиков, жжёт ведьм, колдунов и уничтожает тёмных тварей, но учит алхимиков, зельеваров и целителей, покровительствует университетам и содержит госпитали и дома призрения на массовой основе! Проповедует совершение добра, как одну из высших форм борьбы со злом, поощряет меч, как способ искоренения "тьмы", и ни слова не говорит о боге... вообще. Церковь без бога? Сумасшедший мир. Но, положа руку на сердце, он мне нравится! Жаль только, что мне не светит пройтись по нему своими ногами.
   - Не грусти, сосед. Когда-нибудь, я научусь удерживать транс, как ты говоришь, "на автомате", и на твоей улице будет праздник. - Не только я могу вмешиваться в мысли носителя. Иногда, у него получается проделывать то же самое с моим разумом, и ничуть не хуже.
   - Дим, оставь. Я прекрасно понимаю, что это нереально. К тому же, поверь, мне достаточно и нынешнего существования. - Ответил я. - Знаешь, раньше, ну... до того, как попасть сюда, я был большим любителем книг и кино. А моё нынешнее положение, это положение зрителя, увлёкшегося просмотром длинного, но чрезвычайно интересного фильма, да ещё и с частичным эффектом присутствия... и знаешь, как заядлому киноману, мне грех жаловаться.
   - Кино? Фильм? - Мой носитель полыхнул недоумением. - Если бы эти слова мне хоть о чём-то говорили...
   - Помнишь подвижные изображения в твоём дневнике-бестиарии? - Спросил я и, дождавшись утвердительного ответа, пояснил. - По сути, это и есть маленькие фильмы. Разница лишь в том, что вы приспособили эти записи для фиксации облика тварей и их повадок, а в моём мире, подобным образом записывались целые театральные постановки. Увлекательная штука, скажу я тебе.
   - Понятно. - Протянул носитель и вдруг сменил тему. - А ты до сих пор считаешь, что раньше жил в каком-то другом мире?
   - Конечно. - Ответил я. - Я мог бы привести тебе огромное количество доказательств своего мнения, но если брать основные... география мира, например. Я видел местные карты. Даже если учитывать проблему неосвоенных земель, совпадений слишком мало. Нет, я не спорю, тот факт, что такие совпадения вообще есть, говорит в пользу твоей теории, но, по-моему, это свидетельствует только о том, что я прибыл из похожего мира. В наших сказках, такие миры назывались "параллельными".
   - Последняя война была очень разрушительной, она могла изменить мир до неузнаваемости. - Настаивал Дим.
   - Если изменения были таковы, как демонстрируют ваши карты, человечество бы не выжило. - Ответил я. - Да что там, на планете, вообще, не должно было бы остаться ничего живого.
   - Ну... допустим, хотя мне трудно представить себе ТАКУЮ войну. - Нехотя признал Дим. - А язык?
   - Я до сих пор не уверен, что он не достался мне от тебя. - Парировал я.
   - Но ты же сам предположил... - Запутался носитель.
   - А это, как раз, монетка в копилку моей теории о параллельных мирах. Схожесть языков, мер измерения...
   - Тьфу ты! С тобой невозможно спорить. Особенно, когда приводишь в качестве аргумента эту дурацкую теорию, которой можно объяснить практически любые сходства и различия наших миров. - Не выдержав, прекратил спор Дим.
   - Вот видишь, ты уже признаешь мою правоту. - Гордо заключил я, оставляя за собой последнее слово. Носитель в ответ, только вздохнул.
   - Спать, сосед. Давай спать. - Тихо, но вслух, пробормотал Дим, закрывая глаза.
   Тоже верно. Завтра у него будет тяжёлый день. Время шляний по трактирам в поисках здешних ходоков, почему-то облюбовавших именно этот форт-городок, прошло. Пора сходить в гости к бывшим коллегам его преосвященства, Ленбургского инквизитора. Надеюсь, братья-рыцари Томарского ордена будут более словоохотливы, и поведают что-то интересное о здешних Пустошах?
   Из селения Дарины мы уезжали... на телеге. Точнее, на телеге расположилась семья вассалов Дима с пожитками и приданным жены Гилда, а сам Дим гарцевал рядом на своём Черныше, явно недовольном вынужденным снижением скоростного режима. И именно этот факт вынудил носителя отказаться от визита в столицу марки Зентра, и сразу же взять курс на форт Майн, тот самый город на границе с Пустошами, что облюбовали для себя местные ходоки. Иначе, у нас просто не хватило бы времени на проведение разведки. Более того, там же располагалось и ландкомандорство Томарского ордена, что тоже радовало Дима, весьма обескураженного вынужденной сменой планов. Могу его понять. Столица марки Зентра, город Альт мог похвастаться одним из лучших цехов зельеваров, по праву занимающим почётное третье место по мастерству своих представителей, в империи. Первое, естественно, принадлежало Нойгарду, а второе, как нетрудно догадаться - Ленбургу. Дим же, может сколько угодно изображать равнодушие в отношении зельеварения и алхимии, но профессионализм, умение с одного взгляда оценить любое зелье или эликсир, и азарт с которым он роется в рабочих заметках деда, говорят о его реальном отношении к этим наукам куда лучше, чем любые слова. Стоит ли удивляться, что смена маршрута несколько расстроила моего носителя.
   Форт Майн встретил нас прохладным ветром с недалёких отрогов Южно-Романского хребта и шумом торга под самыми крепостными стенами, мощными, хотя и невысокими, сложенными из огромных, подёрнутых мхом, серых валунов. Отыскать место для постоя было несложно, и здесь неоценимую помощь оказала новоявленная супруга Гилда. Пока Дим, по давней привычке зарулив в ближайший постоялый двор, устраивался за столом, планируя хорошенько набить живот, Дарина ухватила мужа за руку и потащила на тот самый торг, мимо которого их компания проехала полчаса назад. Поняв, что остался один, мой носитель только неопределённо пожал плечами и, поймав за подол пробегавшую мимо разносчицу, затребовал обед. Пышная девица, с румянцем во всю щёку, тут же кивнула и скрылась на кухне.
   Гилд с Дарой вернулись как раз к тому моменту, когда Дим расправился с последним блюдом, и только-только взялся за кружку пенного пива... заказанным им вместо десерта. Жёнушка Гилда, ещё не успевшая избавиться от стеснения перед сюзереном её мужа, молча устроилась рядом с шумно рухнувшим на лавку Гилдом и предоставила ему возможность отчитаться перед Димом. Вот тут и выяснилось, что за час похода по торгу, Дарина успела не только закупить "совершенно необходимые в хозяйстве" мелочи, но и договорилась с одной из местных кумушек о съёме дома в окрестностях Майна.
   - Хоть бы спасибо девчонке сказал. Она же для вас старалась. - Тряхнул я несколько опешившего от такого оборота носителя. Надо отдать ему должное, этого втыка Диму хватило, и он искренне поблагодарил Дарину за заботу, отчего жена Гилда смущённо зарделась.
   Дом оказался небольшим, по сравнению с тем, в котором вассал моего носителя отыскал свою вторую половинку, но вполне уютным, и места для трёх человек в нём вполне хватало. Да и стоимость аренды была куда меньше, чем если бы наша компания решила остановиться на постоялом дворе. Экономия, однако!
   Несколько дней после того, как носитель и его вассалы устроились в арендованном доме, Дим отвёл на знакомство с местными ходоками. Нет, если бы дело было в Ленбурге, он мог бы просто наведаться в цех и получить нужные сведения, пусть и за полновесное золото, но в Майне никаких гильдий нет, а ходоки представляют собой ещё более анархичное сообщество, чем ленбургские "пустынные егеря". И в результате общения с местными "коллегами", Дим вынужден был признать, что все попытки раздобыть хоть сколько-нибудь систематизированные сведения о близлежащих тёмных областях, с треском провалились. Нет, с ним никто не отказывался поговорить за кружкой дешёвого вина или бочонком пива под местные жареные колбаски, но информации такие посиделки приносили, жалкие крохи. Здешние ходоки протоптали тропки к относительно богатым на трофеи местам и тем успокоились, предпочитая сбор трав охоте на тварей. Да что там, они даже в команды объединялись довольно редко. Потому и нет ничего удивительного в том, что в столице марки Зентра - Альте, лучшим считается именно цех зельеваров, тогда как алхимики не могут похвастаться особыми успехами. В отличие от алхимических эликсиров, большая часть зелий готовится из растительности, тогда как животные ингредиенты используются в зельях в довольно малых дозах. Вот и всё объяснение. Неудивительно, что при таком положении вещей, Церковь предпочла работать с ленбургскими ходоками. Разведчики из собратьев Дима выйдут куда лучшие, чем из местных "сенокосов".
   А вот в ландкомандорстве Томарского ордена, расположившегося в паре часов пешего хода от Майна, моему носителю повезло. Не сказать, правда, что его встретили с распростёртыми объятиями, но рекомендательное письмо бывшего Великого магистра Ордена, всё же открыло для него двери рыцарской обители. Старый, но, по-прежнему грозный замок, возвышающийся над полноводной Виерой, встретил моего носителя грохотом щитов, лязгом мечей и ржанием лошадей. Рыцари вовсю готовились к грядущему Походу, а обслуга замка носилась как укушенная, готовя каменные хоромы к скорому прибытию многочисленных гостей. Из рассказа рыцаря, выделенного в помощь Диму ландкомандором, стало понятно, что именно эту крепость, нынешний Великий магистр Томарского ордена решил сделать последней опорной базой перед рывком в Пустоши. Отсюда и царящая в замке суета и шум.
   - Карты Пустошей? Есть, разумеется. - В ответ на вопрос моего носителя, пожал плечами Томвар, выделенный Диму в сопровождающие, и оказавшийся комтуром Майнского командорства. Оставлять гостя без пригляда на военном объекте никто не собирался, какие бы рекомендательные письма он не предоставил. И это верный подход, я считаю. Вот и сейчас, услышав вопрос Дима, его собеседник явно напрягся. Ну да, а как же? Покажешь ему карту, а он сольёт полученные сведения жвальням в Пустошах! Впрочем, спустя секунду, рыцарь, очевидно, понял всю бредовость этого предположения, и с неохотой повёл моего носителя в библиотеку ландкомандорства.
   Дальнейшее было делом техники. Снимать на "дневник" книжные развороты и карты умеет любой обладающий прозвищем ходок Ленбурга, тем более, что сопровождавший Дима, комтур, кажется, даже не понял, что именно проделал мой носитель. Деревня!
   А вот попытки расспросить орденцев об их визитах в Пустоши, чуть не закончились печально... для печени Дима. Рассказывать байки "на сухую", господа рыцари отказывались наотрез, и разговорившемуся с комтуром Томваром и его приятелем, Диму пришлось отцеплять от пояса наполненную вином флягу, к которой как-то незаметно присоединился, невесть откуда взявшийся, двадцатилитровый бочонок вина, круг ароматного сыра, вяленая свиная нога и, почему-то прилагающиеся к этому славному набору, два пока ещё незнакомых рыцаря.
   Утром, Дим уезжал из ландкомандорства томарцев с больной головой, маленьким трёхлитровым бочонком "лекарства" с орденских виноградников и вполне сносной картой близлежащих Пустошей, с отметками бывавших там рыцарей.
  

Глава 3.

   Гилд оказался прилежным учеником, расторопным и понимающим. Боюсь, сам я усваивал приёмы и ухватки ходоков куда дольше. С другой стороны, мой вассал не ребёнок, рассматривающий выход в Пустоши, как очередную игру. Во время службы в Легионе он не раз сталкивался с гибелью товарищей и врагов, а потому не верит в собственное бессмертие, как это свойственно детям. По крайней мере, так говорит мой сосед. Может быть, он и прав. Но меня всё равно продолжает удивлять, с какой скоростью Гилд осваивает приёмы, необходимые для успешной охоты и выживания в Пустошах.
   За прошедший месяц мы успели сделать четыре выхода. Пусть, они не принесли нам столько же золота, сколько я мог бы заработать, выбираясь за трофеями из Ленбурга, зато мы успели не только пройтись по ближайшим окрестностям, но и разведать Пустоши за пределами исследованной местными ходоками области, пусть и всего на несколько дней пути, вдоль предполагаемого маршрута экспедиционного корпуса... выясненного по картам и объяснениям братьев-рыцарей, комтур которых, кстати говоря, тот самый Томвар, стал частым гостем в снятом нами доме, и разок даже составил нам компанию в выходе. Вот тогда я впервые увидел, что в действительности может рыцарь Томарского ордена. И это было запоминающееся зрелище, честное слово!
   На серого скальника мы вышли случайно. Тварь устроилась на днёвку в небольшой расщелине меж двух скал, а наша тройка "удачно" выбралась на площадку перед ней. Именно там, вымотавшись от ползаний по камням и осыпающимся каменным кручам, мы рассчитывали устроить небольшой привал. Отдохнуть, перекусить, смочить пересохшее горло... Отдохнули!
   Скальник, как я понял из "дневника-бестиария", занимает в здешних горах ту же нишу, что и жвалень в Пустошах за Ленбургом. Большая, быстрая, неимоверно сильная и очень, очень крепкая на рану тварь. Когда-то серые скальники, наверное, были хищниками из семейства кошачьих, что-то вроде больших горных кошек, опасных и без всякой Тьмы. А под её влиянием, они стали ещё опаснее. Обладающие великолепной маскировкой, сильные, выносливые твари получили ещё и кое-какие возможности, которые иначе как магическими не назовёшь. В описании скальников сказано, что они способны отводить взгляд и обладают ядовитым дыханием. Насчёт дыхания ничего не могу сказать, а вот способность отводить взгляды и маскироваться у них точно есть. Иначе, сосед успел бы заметить "нашего" скальника задолго до того, как мы забрались на ту пресловутую площадку.
   Гигантский кот атаковал внезапно и стремительно, настолько, что сосед успел лишь рявкнуть пожарной сиреной, предупреждая о приближающейся опасности, а в следующий миг я увидел летящего на моего вассала скальника.
   Повезло, что Гилд успел найти точку опоры на том каменном пятачке, куда он только что забрался, и оказался достаточно силён и быстр, чтобы перекинуть через себя атаковавшую его тёмную тварь. А там её уже принял на тяжёлые палаши, комтур Томвар. Скальник даже мявкнуть не успел, как оказался порублен на неравные куски, залившие округу чёрной смрадной кровью! Мне же осталось лишь констатировать невозможность сбора трофеев с убитого рыцарем кота, поскольку алхимически обработанные клинки Томвара не просто нашинковали это порождение Тьмы, но и основательно прожарили его молниями. В результате, даже те немногочисленные органы, что не были располосованы сталью, и которые можно было бы пустить на ингредиенты, оказались основательно подпалены мощными разрядами, и потому, ни о каком использовании их в алхимии, теперь не могло быть и речи.
   Томарцы - монстры. Но ходить с ними за трофеями, дело бесперспективное, это я могу утверждать со всей уверенностью. На мой печальный вздох по поводу потери немалой суммы, которую Томвар мог бы выручить, продав скальника на ингредиенты, рыцарь только пожал плечами и сообщил, что ему вполне хватает дохода со своего владения.
   - Кстати, по завершении Похода, я планирую вернуться домой на пару лет. Мой управитель пишет, что в последнее время участились случаи прорывов черноты, надо бы почистить владение от всяких тварей, во избежание проблем с хранителями. - Заметил Томвар, пока я скидывал воняющие куски твари в расселину. - Разрешение от ландкомандора я получил, и хочу пригласить вас, сударь Дим, вместе с вашими вассалами к себе в гости.
   - Буду рад. - Кивнул я в ответ. - А с чернотой... неужели всё так плохо?
   - Нет, что вы. - Махнул рукой комтур, поглядывая, как Гилд хлопочет над нашим будущим обедом. - Моё копьё достаточно выучено, чтобы справиться с любой гадостью, но, сам я давненько не показывался в родных местах, да и поохотиться на тварей... это же совершенно особое удовольствие, не находите, сударь Дим?
   - Которое никогда не надоедает, да, барон? - Покосившись в сторону расселины, где упокоились остатки твари, ухмыльнулся я.
   - Именно так. - Согласился комтур и, потянув носом воздух, принюхиваясь к ароматам, доносящиеся из котла над которым уже вовсю колдовал Гилд, заключил. - Если у вас нет иных планов, я бы предложил, после Похода, сразу отправиться в моё имение, одной компанией, так сказать.
   - О, благодарю за предложение. - Я не поленился отвесить Томвару короткий полупоклон. - Но, предлагаю вернуться к нему по завершении Похода. Пока мои планы слишком расплывчаты...
   - Принимается, сударь Дим. Вернёмся к этому разговору позже. - Понимающе кивнул рыцарь. - А пока, отдадим должное кулинарному таланту Гилда, а?
   Во время обеда, любопытный сосед достал меня расспросами о "владениях" и "хранителях". Хорошо, что оба моих спутника предпочитали есть молча, так что у меня нашлось время, чтобы объяснить духу, в чём здесь дело.
   - "То есть, хранители, это духи, вроде меня, защищающие то, что именуется владением и служащие его собственнику?" - Уточнил сосед.
   - Не столько защищают, сколько следят за порядком, ну и сообщают хозяину владения, если вдруг поблизости появляется чернота. - Пояснил я. - Собственно, первая обязанность любого владетеля в том и состоит, чтобы уничтожать порождения зла в своём владении. Если он не будет этого делать, хранители могут от него отвернуться, что грозит большими неприятностями, вплоть до перерождения духов в тёмных тварей после первого же Прилива... Помнишь постоялый двор Арса? Там, как раз, именно такая история и произошла. Владетель забыл о своих обязанностях, рассорился с домашними духами, и всё. Было владение, и нет его. В таких случаях, Церковь реагирует моментально. Тут же опротестует право владения перед городским советом, если речь идёт о доме, или императором, если во владении находится земля... и прощай собственность. Если, конечно, раньше родственники не подсуетятся и не отпихнут горе-владетеля в сторону. Им, в этом случае, никто и слова против не скажет.
   - "Хотел бы я попробовать с этими "хранителями" пообщаться". - Заметил сосед.
   - Думаю, во владениях Томвара у тебя будет такая возможность. - Ответил я.
   Как ни странно, такая возможность выпала соседу несколько раньше, чем мы предполагали. Уже на пути в Майн, когда мы возвращались из этого выхода, комтур неожиданно вспомнил о грядущем приёме, организованном наместником маркграфа Зентра, по случаю приезда сюзерена, и поинтересовался, не собираюсь ли я присоединиться к нему на этом празднике. Для Ленбурга, такое событие не было чем-то из ряда вон выходящим, многочисленные городские "шишки" то и дело устраивали приёмы по тому или иному поводу. Но для заштатного форта в пограничном графстве, то есть марке, это действительно было событием. Тем более, что в городок, потихоньку и не спеша, уже начали съезжаться дворяне со своими копьями, добровольные участники грядущего Похода, уже отметившие своё участие в списках экспедиционного корпуса и получившие разрешение на отъезд из лагерей, где, собственно их собирали для смотра. Вот, для этих дворян и потянувшихся следом за ними, многочисленных матушек-тётушек со своими дочками-воспитанницами, которых те мечтают "пристроить в хорошие руки", собственно, и был организован этот праздник, приуроченный ушлым наместником к ежегодному осеннему визиту маркграфа.
   Его сиятельство, граф Зентра имел привычку раз в год объезжать свои земли, лично принимая отчёты у управителей некоторых имений и наместников четырёх из пяти принадлежащих ему городов, пятым была столица графства - Альт, где и проживал хозяин этих земель. Может быть, его сиятельство и желал бы остаться дома, а не носиться по всей марке, но крепости городов, как и несколько имений, были его личными владениями, а значит, маркграф был обязан появляться в них и, хотя бы, проверять положение дел, чтобы в один прекрасный день не оказаться в числе "лишенцев", рассорившихся с духами-хранителями владения. Надо ли говорить, что приём, о котором мне сообщил комтур Томвар, должен был проходить в крепости Майн?
   - И как я туда попаду, барон? - Пожал я плечами, в ответ на вопрос рыцаря.
   - Можете прийти пешком, сударь мой, Дим, но я бы советовал всё же, приехать на вашем Черныше, поверьте, большинство гостей так же прибудут верхом. Впрочем, если вы говорите о приглашении, то на этот приём оно не требуется. Герольды объявили общее приглашение для всех участников Похода Света. - Усмехнувшись, Томвар снял с головы украшенный богатой чеканкой потантет и, смахнув со лба пот, вновь нацепил железную шапку на голову. Рыцари... без кучи железа никуда. Блестят, гремят... но рубятся здорово, да. И всё равно, предпочитаю хорошо обработанный кожаный доспех и черепник под берет. Для выхода лучше экипировки не найти. Кстати, и Гилд разделяет это моё мнение, даром что ли, он тоже озаботился тем, чтобы сменить металлические части своего наряда, на соответствующим образом обработанные кожаные? Они легче, удобнее, и позволяют сохранять подвижность. Э, что-то меня унесло!
   - Это интересная новость, ваша сиятельство. Благодарю за сведения, я обязательно буду на приёме. - Поблагодарил я комтура, а тот вдруг скривился, словно лимон целиком проглотил.
   - Вы весьма проницательны, сударь Дим. - Заметил он, чем вызвал моё удивление. Но Томвар, похоже, этого не заметил и договорил, - я действительно имею определённую корысть в вашем приглашении на приём, но прошу, не судите строго и не обижайтесь! Мне просто нужна компания, иначе кое-кто из присутствующих там, меня съест и косточек не выплюнет. А в присутствии нового человека, у меня есть надежда остаться в живых.
   - Барон, вы говорите такие вещи, что я начинаю опасаться, не было ли моё решение идти на приём слишком поспешным. - Протянул я, поняв, наконец, что каяться в корыстных намерениях, комтура заставила смена моего к нему обращения. Ну, не объяснять же, что я обозвал его сиятельством, вместо разрешённого после совместной попойки, фамильярного "барон", просто потому, что несколько заблудился в своих размышлениях. - Впрочем... если моё присутствие спасёт вас от смерти, могу ли я надеяться на такую же помощь с вашей стороны, в случае, если опасность будет грозить мне самому?
   - Непременно, сударь Дим! - Расцвёл в улыбке Томвар.
   - "А вы, вообще, о чём?" - Встрял сосед. Понятное дело, что ни комтур, ни молчащий всю дорогу Гилд не услышали слов духа.
   - Об охоте юных прелестниц и их мамаш на одного барона, в двадцатипятилетнем возрасте сумевшего стать комтуром Томарского ордена, но не озаботившегося обзавестись супругой. - Пояснил я соседу.
   - "О! Полагаю, вы заключили оборонительный союз?" - Хохотнул дух.
   - Вроде того, сосед. Вроде того. - Буркнул я в ответ.
   Гад. Наверняка, вспомнил Зимний Вечер в Ратуше Ленбурга, куда меня чуть ли не пинками загнал дед, и где я старательно и безуспешно отбивался от наседающих барышень. Счастье ещё, что тогда мне удалось сдаться на милость не одной из хищниц, строящих далеко идущие матримониальные планы на внука городского советника, а двум смешливым кузинам, желавшим лишь развлечения и нескольких уроков фехтования. Это был честный обмен... затянувшийся на месяц встреч, пока их дядюшка, по совместительству, второй городской советник, не нагрянул в неурочный час в спальню своих чересчур расшалившихся воспитанниц. Я тогда, помнится, еле ноги унёс, и хорошо ещё, что остался не узнанным, иначе бы советник Брамм меня со свету сжил, и никакое заступничество деда не спасло.
   - "А знаешь, я думаю, тебе было бы неплохо вытворить что-то в том же духе". - Неожиданно ворвался в мои размышления сосед. - "Скоро в Поход, а что такое неосвоенные земли, не мне тебе объяснять. Постоянное напряжение на пользу никому не идёт, вот и подумай, когда ты ещё сможешь так расслабиться?"
   - Не понял. - Честно признался я. Ну, вроде бы, духу неприятны мои постельные приключения, а тут сам на них же и подбивает. Зачем?
   - "Затем. Тебе это необходимо, чтобы окончательно прийти в себя". - Изобразил вздох сосед и добавил ехидным тоном, - "к тому же, "наступательный союз", звучит лучше, чем "оборонительный". Не находишь?"
   Я, наверное, никогда не смогу понять этого странного духа.
  

Глава 4.

   Я нечастый гость на приёмах и балах. Если быть честным, мне довелось бывать лишь на четырёх, и все они проходили в Ленбурге, а будь моя воля, я избежал бы и их, но, к сожалению, положение деда в иерархии города таково, что это оказалось невозможным. Старый попросту не давал мне прикрываться подготовкой к очередному выходу, и загонял на праздники, устраиваемые верхушкой Ленбурга, дважды в год. На Зимний Вечер, знаменующий начало нового года, и День Империи, приходящийся на конец первого месяца весны.
   "Мне там тоже куда менее уютно, чем в любимой лаборатории, но это обязательно, внук!" - Говорил дед, и его верный Шарни подтаскивал очередной костюм для примерки.
   Но лишь оказавшись здесь, на приёме в заштатном форте, я понял, что "посиделки" первых лиц Ленбурга были не таким уж тоскливым действом. Там, по крайней мере, были все свои, и не нужно было расшаркиваться по полчаса перед каждым незнакомцем, прежде чем обменяться парой слов о какой-то ерунде и, раскланявшись, разойтись в разные стороны. Здесь же правил бал этикет, этот трижды драный всеми бреднями, свод правил поведения, превращающий людей в заводные куклы, вроде тех, созданием которых развлекаются некоторые оружейники. Терпеть его не могу.
   Хорошо ещё, что мой не страдающий от избытка роскоши наряд, почти не привлекает внимания окружающих, так что, находясь в толчее разряженным в пух и прах дворян, могу чувствовать себя невидимкой, как и добрый десяток присутствующих здесь томарцев, отчего-то не стремящихся поразить окружающих огромным количеством лент и кружев. Возможно, они поступают так в знак солидарности со своим командиром, Томваром, не знаю. Зато, я нашёл способ отличать приезжих от местных, то и дело ловя недоумённые взгляды первых на скромную фигуру комтура, постоянно окружённую целым цветником юных дворянок, собравшихся со всей марки.
   Томвар же... да, крепость в осаде, иначе не скажешь. Впрочем, я же обещал помощь своему новому приятелю?
   - Судари мои, вам не кажется, что наш общий знакомец и ваш любимый комтур, по совместительству, скоро выкинет белый флаг и будет взят в плен этим очаровательным войском? - Вооружившись кубком с лёгким белым вином, я присоединился к кругу братьев-рыцарей и кивнул в сторону Томвара.
   - И что вы предлагаете, сударь Дим? - Бросив понимающий взгляд в сторону окружённого красавицами Томвара, усмехнулся Риббер, один из двух томарцев, что в первый мой визит в ландкомандорство, присоединились к нашей с комтуром попойке и притащили на неё бочонок вина.
   - Я слышал, что через четверть часа, для некоторых желающих будет открыт бальный зал. - Протянул я, и рыцари довольно переглянулись.
   - Танцы в первый вечер праздника? Интересно. - Задумчиво протянул Риббер, я в ответ только пожал плечами. Ну, в самом деле, не говорить же, что об открытии зала мне только что сообщил сосед, неожиданно нашедший общий язык с местным духом-хранителем. Они, кстати, и сейчас о чём-то болтают, знать бы ещё о чём... и можно ли полагаться на сведения, полученные от столь странного источника?
   - Не могу утверждать, что услышанное мною - истина. Это был лишь обрывок чьего-то разговора, услышанный мною по пути к столам. - После недолгого размышления, "признался" я.
   - Сударь Дим, прошу не рассматривать мои слова, как жест недоверия, но, не имея подтверждения достоверности сведений, предлагаю, для начала, проверить это утверждение, чтобы не попасть в неудобное положение перед дамами. Что скажете судари мои? - Риббер окинул взглядом согласно кивающих собратьев, и повернулся к молодому рыцарю, стоящему за его плечом. - Огни, вы же знаете этот замок лучше многих...
   - Сделаю, мессир. - Улыбнулся тот и почти моментально исчез в гомонящей толпе приглашённых.
   Дух не соврал моему соседу, о чём и сообщил по возвращении младший рыцарь Огни. Двери бального зала открыты, а из ниши музыкантов на втором этаже уже доносятся отрывки каких-то мелодий.
   - Славно! Что ж, судари... в атаку, спасём нашего комтура, пока его не порвали на сотню маленьких баронов! - С улыбкой провозгласил Риббер и отряд из десяти рыцарей Томарского ордена и одного, присоединвшегося к ним пустынного егеря, выстроившись "свиньёй", взрезал толпу дворян, словно корабельный форштевень волну.
   - И почему мне кажется, что хозяева приёма не знали об этой части вечера? - Спросил я соседа, когда заметил замерших в дверях зала, маркрафа и его наместника. Граф Зентра хмуро покосился на своего вассала, на что тот лишь отрицательно покачал головой. В глазах наместника форта Майн плеснуло удивление пополам с недоумением. Впрочем, длилась эта пантомима едва ли больше пары секунд, так что большая часть присутствующих ничего не заметила. Томарцы и приглашённые ими дамы, кружились под льющуюся с балкона мелодию, и совершенно не обращали внимания на происходящее вокруг них. И честно говоря, я, увлечённый танцем и беседой со своей партнёршей, тоже ничего не заметил бы, если бы в нужный момент не оказался лицом к выходу.
   - "Скажем так, здешний хранитель оказался заядлым спорщиком". - Довольным тоном отозвался дух. - "Он проиграл мне желание, и теперь его исполняет. Точнее, одно из проигранных желаний".
   - Я должен беспокоиться? - Осведомился я, не переставая кружить девушку под мелодию совершенно незнакомого мне вальса.
   - "Вряд ли". - Хмыкнул сосед. - "Наслаждайся своей красоткой, никто вам не помешает".
   Насчёт красотки, дух был прав. Девушка, с которой я сейчас танцевал, была чудо как хороша. Изящный стан, тонкие, совершенные черты лица, огненно-рыжие волосы, белоснежная нежнейшая кожа, и насмешливый взгляд... Энна Ирвар была красива, умна и совершенно не зациклена на этикете. Я бы даже сказал, игрива... чуть более, чем это допустимо правилами хорошего тона. Тьфу! Мне сейчас только размышлений о приличиях не хватало. А всё дед с его нравоучениями!
   Совершенно очарованный юной красавицей, по окончании танца доставив её в круг щебечущих подруг, я отыскал Томвара, с которым девушка, оказывается, давно знакома, и принялся терзать его расспросами.
   - А, малютка Энн. - Усмехнулся комтур, заслышав её имя. - Да, я не раз бывал в поместье её батюшки. Но это было лет пять назад, она была совсем ребёнком, так что, мы, практически, не общались, хотя, конечно, и были представлены друг другу. Так что, увы, сударь мой, Дим, но тут я ничем не могу помочь. Придётся тебе проводить рекогносцировку самостоятельно. Единственное...
   - Да?
   - Э, брат, как она тебя зацепила! - Явно сдерживая улыбку, покачал головой Томвар.
   - Барон... - Укоризненно протянул я.
   - Хорошо-хорошо. Просто прими мой совет. - Посерьёзнел комтур. - Не делай того, что ей не понравится. Иначе, рискуешь свести знакомство со всеми её пятью братьями, а так же отцом, дядюшками и, что самое страшное, с её матушкой. А там, либо сгинешь, либо женишься.
   - Благодарю, барон. - Чуть опешив, пробормотал я. - Это весьма ценные и полезные сведения.
   - Всегда рад помочь. - Томвар всё же не удержался, и уголки его губ изогнулись в насмешливой улыбке. - Не терятесь, Дим. Энна явно положила на вас глаз.
   И вот как это понимать? То братьями грозит, то "глаз положила"!
   - "Слушать надо внимательнее, что тебе говорят". - Прорезался сосед.
   - Поясни. - Попросил я.
   - "Ну что тут неясного-то?!" - Воскликнул дух. - "Сказано же было: не делай то, что ей не понравится, и всё будет в порядке".
   - О... осталась самая мелочь. - Вздохнул я про себя. - Выяснить, что именно ей не нравится.
   - "Советую попробовать определить это экспериментальным путём". - Фыркнул дух.
   Выяснение прошло успешно. Этот вывод я сделал следующим утром, валяясь на широком ложе и перебирая пальцами разметавшиеся во сне рыжие локоны Энны. Пожалуй, даже очень успешно, если учесть, что вспоминая наши ночные эксперименты, я почувствовал, что краснею.
   Совпало, или так и было задумано, но буквально через неделю после приёма у наместника, к Майну, почти одновременно подошли оба участвующих в Походе легиона. Город забурлил пуще прежнего, на домах появились баньеры квартирующих там дворян, а я... я почти не замечал происходящего вокруг, увлечённый Энной. И если бы не ворчание Гилда, наверное, даже забыл бы представиться князю Родэ, возглавляющему Четвёртый Громовой, к которому я был приписан волей графа Дирна и соизволением императора.
   Не могу назвать это любовным угаром, но только встреча со знакомыми ходаками, прибывшими в составе отряда Томарского ордена, направленного от Ленбургского командорства, смогла вырвать меня из плена объятий Энн, да и то ненадолго. Почти каждый вечер я проводил в её доме, а ночи... пожалуй, достаточно сказать, что Дарина уже привыкла готовить завтраки, рассчитывая только на себя и своего мужа.
   А вот вторая попытка не дать мне утонуть в сиропе, удалась куда лучше. Князь Родэ, довольно снисходительно отнёсшийся к моему отсутствию в Легионе на марше, тем не менее, не дал продолжить то, что он назвал "отпуском в аванс" и, недолго думая, предложил мне набрать среди его людей тех, кто войдёт в первый десяток разведки.
   - Но учтите, сударь, обучать этих людей вам придётся на совесть. Так, чтобы через месяц каждый из них мог возглавить собственный десяток. Список идущих на повышение легионеров, из которых вы выберете своих будущих подчинённых, можете взять у моего канцелярия, он уже предупреждён. - Князь, невысокий, но кряжистый, словно трёхсотлетний дуб, седеющий мужчина возрастом далеко за сорок, поднялся из-за стола и, шагнув к окну, вдруг резко обернулся. - Вопросы?
   - Мессир, но месяц, это ничтожно малый срок! Я не успею подготовить людей!
   - Возможно, у вас было бы больше времени, если бы присоединились к моему Легиону раньше, сударь Дим. - Проворчал он.
   - Тогда, у вас не было бы этого. - Я ткнул в сторону разложенных на столе карт с моими отметками.
   - Не льстите себе, юноша. - Усмехнулся легат. - Я бы просто обратился к другим ходокам.
   - И не получили бы от них ничего. - Я отразил ухмылку собеседника. - Здешние "сенокосы" предпочитают не лезть в Пустоши дальше, чем на пару дневных переходов. А эти карты я составил, действуя в паре с комтуром Томарского ордена, бароном Томваром. И кстати, здешнее ландкомандорство ордена было за них очень благодарно.
   - Вот как... - Нахмурился князь. - Не знал. Спасибо за сведения, сударь Дим. Будем считать, что вы оправдались за "отпуск", и теперь, у вас есть два месяца на подготовку легионеров к работе в Пустошах, как раз до выхода Легиона на марш.
   - Благодарю, мессир. - Кивнул я.
   - Идите, сударь. Идите. - Отмахнулся князь и проворчал, когда я уже взялся за дверную ручку, - и почему мне всегда достаются такие упрямцы?
   Не знаю. Может быть потому, что он возглавляет Четвёртый Громовой, самый буйный легион империи?
  

* * *

   - Ваше преосвященство! - Ворвавшийся в кабинет, рыцарь с грохотом упал на колено перед протопресвитером.
   - Встань, сын мой. Встань. - Оторвавшись от разглядывания карты, попросил тот. Копьеносец выпрямился. - А теперь, рассказывай.
   - Мы нашли их. - Выпалил рыцарь.
   - Это хорошая новость. - Кивнул хозяин кабинета. - Где?
   - Майн, ваше преосвященство. - Воин выпростал из-под накидки руку, и протянул собеседнику свиток с тяжёлой, болтающейся на чёрном витом шнуре, печатью. - Здесь доклад дознавателя Конгрегации, достопочтенного Тумма. Он просит людей для работы.
   - Ступай, сын мой, отдохни. Я прочту доклад и передам тебе ответ для достопочтенного... или есть что-то, что отец Тумм не доверил бумаге? - Проговорил инквизитор.
   - Только одно, ваше преосвященство. - Рыцарь, в характерном для Ордена копьеносцев алом сюрко, резко кивнул. - Он просит дозволить ему сопровождать войско в Походе, в составе вашей свиты.
   - Я подумаю об этом. - Кивнул протопресвитер, жестом отпуская рыцаря. Тот поклонился и вышел вон.
  

Глава 5.

   Князь - хитрый жук. Этот вывод я сделал, когда встретился с легионерами, список которых мне предоставил его канцелярий. Легат отдал в обучение не новичков, и даже не обычных пехотинцев, а потому, отведённого на подготовку времени, нам вполне должно хватить. Хотя бы минимальную. С такими бойцами, это не должно быть слишком сложно, хотя, конечно, об отдыхе на эти два месяца, всем нам придётся забыть.
   У наших северных соседей таких воинов зовут пластунами. Опытные горлохваты, предпочитающие арбалетный бой, ножи и короткие даже по сравнению с моим фальшионом, тяжёлые абордажные сабли, вот кто встретил меня на плацу в центре лагеря, разбитого Легионом. Разведчики, знающие цену осторожности и скрытности, учить таких, должно быть куда проще, чем обычную пехоту. Должно быть... если удастся найти общий язык с этими буянами в квадрате. Но уж тут я постараюсь!
   Справедливости ради, стоит добавить, что благодаря совету моего соседа, здесь присутствовали легионеры не только из списка легата, но и несколько человек, выбранных по указке Гилда, нашедшего в перечне личного состава знакомые имена. Ну да, и из его родного легиона, бывало люди вылетали в Четвёртый Громовой, так что ничего удивительного. А вот тот факт, что из шести легионеров известных моему вассалу, двое числились и в списке князя, стал для меня приятным сюрпризом.
   Удивительно тёплое для осени, погожее утро, обрызгало плац солнечными бликами от надраенных до зеркального блеска умбонов щитов, составленных у входов в шатры, а моё настроение парило где-то в синих-синих небесах. Окинув довольным взглядом строй молчаливо взирающих на меня рубак, я глубоко вдохнул. Ну что ж, пора начинать театр имени одного хитровымудренного духа, а?
   Ну, кто бы сомневался, что идея идти в подчинение, пусть и временное, к "молокососу, третий десяток лет не разменявшему", вызовет у буйных рубак и сорви-голов, серьёзные сомнения? Это, мягко говоря. А если смотреть на вещи объективно, то моё представление сначала вызвало среди собранных на плацу легионеров, громкий ропот, а короткая речь была встречена отчётливыми смешками и шуточками не самого высокого пошиба. В общем, знакомство началось так, как и пророчил сосед. Что ж, первая часть закончена, приступаем к следующей.
   - Вижу, вам не по нраву моё назначение. - Я старательно растянул губы в насмешливой улыбке, отрабатывать которую учился всё утро у зеркала, под надзором духа. - Что ж, удивлю вас, господа легионеры... но это чувство обоюдно. Мне совершенно не хочется тратить время на обучение стада тупых мулов. К сожалению, приказ его светлости, князя Родэ, был однозначен, а потому, нам ПРИДЁТСЯ работать вместе. Но я готов рассмотреть ваши предложения о прекращении сотрудничества... в поединке.
   На мгновение над плацем повисла тишина, и тут же взорвалась возмущённо-восторженным рёвом. Что ж, тоже ожидаемо.
   - "Пять спаррингов". - Тон соседа был похож на мурлыканье кошки. Большой такой кошки.
   - Что ты имеешь в виду? - Не понял я.
   - "Ставлю на пять поединков, после которых дальнейший отсев придётся проводить иначе". - Пояснил чем-то чрезвычайно довольный дух.
   - Посмотрим.
   - "Э-э, нет. Ответ и ставку!" - Потребовал сосед.
   - Кхм, и что я могу поставить на свой вариант? - Удивился я.
   - "Как насчёт вечера свободного от посещения твоей девчонки?" - Неожиданно предложил дух и пояснил, - "хочу немного отдохнуть от пряток в темноте".
   М-да, в своих постельных приключениях с Энн, я как-то позабыл об этой привычке соседа, как ни стыдно признать... но, я был так счастлив, что избавился, наконец, от воспоминаний о Ройн!
   - "Эй, я только рад за тебя!". - Тут же отозвался дух. - "Потому и не беспокоил, что тебе это было нужно".
   - Спасибо, сосед. - Я постарался передать ему ощущение благодарности и, заметив взгляды первой шеренги легионеров, заключил, - хорошо. Ставлю на восемь поединков, минимум. Пять сейчас, и три в ходе обучения.
   А легионеры смотрели просто-таки плотоядно. Ну, конечно! Как посмел какой-то хлыщ унизить красу и гордость Четвёртого Громового?!
   - "Принято!" - Сосед полыхнул радостью и довольством.
   - Итак, господа легионеры, кто желает первым попытаться покинуть учебную группу? - Осведомился я и, заметив, как качнулась вперёд вся первая шеренга, усмехнулся. - Понятно. Гилд!
   Вассал возник рядом почти моментально и поставил передо мной барабан, на который тут же водрузил песочные часы в бронзовой рамке.
   - У вас есть пятнадцать минут, чтобы выбрать пятерых "счастливцев"! - С этими словами я перевернул колбу, и песок неумолимо заструился из верхней части в нижнюю. Легионеры тут же сломали строй и, сбившись в несколько компаний, загудели, обсуждая кандидатуры. Оказывается, придать бурлящей энергии направление не так сложно, как мне казалось раньше. Прав был сосед, пичкая меня своими советами.
   - "Ну, за признание моих талантов благодарю, конечно, но вот выводы ты сделал совершенно не те". - Неожиданно фыркнул дух.
   - То есть? - Опешил я.
   - "Поверь, дело не в том, что ты их буйство куда-то там направил, а в том, что перед тобой стоят умные мордовороты".
   - Объясни, пожалуйста, в чём подвох. - Попросил я соседа.
   - "Никакого подвоха". - Ответил дух. - "Вспомни, что сказал князь, когда отправлял тебя к своему канцелярию? Что тебе выдадут список легионеров, которые в ближайшее время должны идти на повышение. То есть, это не просто безбашенные буяны, а бойцы с немалым опытом, готовые занять командирские должности, то есть, люди, по определению, соображающие. Иных на повышение в штрафном легионе точно не потянут. Так?"
   - Так. - Согласился я.
   - "И ты думаешь, что такие опытные и способные воины могли так просто купиться на нашу маленькую провокацию?" - В интонациях соседа явно послышалась насмешка. Я вздохнул. - "То-то же. Всё просто, Дим. Ты предложил им красивое решение проблемы. Или кто-то из них сможет тебя одолеть, отправив неугодного командира-молокососа в госпиталь, а то и на кладбище, или они получат командира, если не превосходящего в мастерстве, то хотя бы способного держаться на их собственном уровне. И все счастливы, заметь".
   - А просто принять назначенного командира, им совесть не позволяет? - Хмуро спросил я.
   - "Не совесть, а гонор". - Фыркнул дух, но тут же посерьёзнел. - "Но, вообще, их можно понять. Ни один профессионал не потерпит, чтобы им командовал любитель. А у военных ненависть к дилетантам, просто инстинктивная!".
   - Это ещё почему?
   - "Потому что неверное решение командира-любителя ВСЕГДА кончается потоками крови подчинённых и непричастных. А военные лишнюю кровь терпеть не могут. Это тебе не дворяне, готовые кому угодно глотки резать за оттоптанную мозоль... в смысле, честь". - На этот раз, в тоне соседа проскользнули нотки злости.
   - Откуда столько эмоций? Что-то вспомнил из прошлого? - Спросил я, осознав ответ духа, и попытавшись сбить его разгорающуюся ярость.
   - "Не знаю, Дим. Честно, не знаю". - Задумчиво протянул сосед, немного успокоившись. - "Может быть".
   Фехтовать на палашах, фальшионах или абордажных саблях занятие затруднительное. Не созданы они для изящного дуэлирования, финтов и пируэтов, место этим клинкам в тесноте палубной схватки или в мешанине тел сошедшихся накоротке полков. Но, собственно, и то, что предстояло мне сейчас, мало напоминало классический поединок один на один. Один плюс, вместо реального оружия мы будем использовать тренировочные макеты сабель и ножей. А так, разрешено всё, кроме стрелкового оружия. Хоть зубами глотку рви... утрирую, конечно. Убивать я никого не собираюсь, но вот отправить на госпитальную койку пару самых резвых противников, почему бы и нет?
   Первый бой прошёл быстро и легко. Мне даже не пришлось ускоряться, мой противник просто не успел отвести выпад тяжёлой дубовой палки и, схлопотав прямой удар в грудь, вылетел за круг. Ушиб всего тела, как констатировал сосед, глядя на легионера, валяющегося у ног следующего претендента на выбывание. Подскочив к проигравшему, два бойца ухватили его за руки-ноги и, споро, со сноровкой выдающей их немалый опыт в транспортировке раненых, потащили его к палатке с намалёванным на ней алым крестом.
   Второй противник был осторожнее. Вместо того, чтобы сходу лезть в ближний бой, как его предшественник, этот легионер закружил вокруг меня на самом пределе дальней дистанции. Моей. Хороший ход, учитывая, что сам легионер выше меня на полголовы, и руки у него подлиннее, чем у меня. Преимущество за ним.
   Я не стал ждать, пока лениво пробующему мою защиту на зуб, противнику надоест ходить вокруг да около. Отражая очередную атаку, бью "обухом" по сильной части его "клинка", но вместо контратаки... бросок вперёд, и макет ножа оставляет по полосе сажи на вооруженной руке и шее противника.
   В глазах легионера мелькнуло что-то похожее на уважение. Кажется, он даже не успел заметить, когда я извлёк второй макет из закреплённых на поясе ножен. Расходимся под гул наблюдающих за нами бойцов. Короткий кивок вместо поклона. Следующий!
   Третий бой я чуть не проиграл в первую же секунду. Вышедший против меня, худой и невысокий, зачем-то скинувший корацину и шлем, легионер повёл плечами, улыбнулся и, выхватив из-за спины два ножа, взорвался движением. Это был сложный бой. Я едва успел уйти от первых ударов, а когда попытался разорвать дистанцию, понял, что это будет едва ли не труднее, чем попасть по противнику. Мало того, что он оказался гибким, как змея, так он ещё и "прилип" ко мне, вовсю пользуясь преимуществом своих коротких клинков, каждым движением стараясь "запереть" мою саблю и нанести укол или порез. Ну что ж... я тоже так могу!
   Удар ногой под колено прошёл одновременно с блоком его правой руки и я, поблагодарив Свет за то, что противник вышел на поединок без шлема, треснул его лбом в нос. А потантет у меня из хорошей стали... Легионер покачнулся и, опустив руки по швам, начал заваливаться на спину, так что, я едва успел ухватить его за рубаху, чтоб бедолага не грохнулся затылком об твёрдый, вытоптанный грунт тренировочной площадки.
   Четвёртый бой вышел безоружным, и его я выиграл, как и предыдущие три, не применяя своих "разогнанных", как говорит сосед, дедовскими эликсирами, способностей. А вот пятый... последний поединок, я, если быть честным, должен был проиграть. Противник оказался очень сложным, а его умения... наверное, таким был мой дед в лучшие свои годы. Тяжёлым, выносливым и чрезвычайно крепким на удар. В сабельном бою, легионер производил впечатление скалы, неподвижой и несокрушимой, и даже летящий в него нож он отбил, ни на йоту не изменив положение корпуса. Вступать с ним в рукопашную, я бы не рискнул, но кто меня спрашивал?! Сначала, он выбил у меня из руки уже изрядно измочаленную деревяшку, а потом и свою отбросил в сторону. В следующую секунду, я еле успел уйти от мощного удара в голову и... воспользовавшись примером моего третьего противника, змеёй заскользил вокруг легионера, осыпая его ударами, постоянно встречающими жёсткий блок. А вот прилетающие мне плюхи, жёстко блокировать не удавалось. Мощь его ударов была такова, что первая же попытка отбива, чуть не отсушила мне руку. В результате, справиться с этим противником мне удалось только под ускорением.
   С площадки мы плелись, под одобрительный гул зрителей, поддерживая друг друга, пока не добрались до стоящей чуть в стороне скамейки. Обессилено рухнув на жалобно заскрипевшую деревяшку, мы застыли. Двигаться не хотелось совершенно. Да что там, мне даже дышать и то лень было!
   А в следующий миг рядом возник мой довольный как слон вассал, и подал флягу с холодным вином. Сделав долгий, жадный глоток, я протянул её сидящему рядом легионеру. Тот недоумённо посмотрел на меня, перевёл взгляд уже изрядно заплывших глаз на фляжку и, улыбнувшись разбитыми в лепёшку губами, принял угощение. Думаю, моя физиономия выглядела не лучше, когда я попытался отразить его улыбку.
   - Сработаемся, мессир! - Прохрипел мой недавний противник, и надолго присосался к фляге.
  

Глава 6.

   Тренировки, лекции, выходы... дни сменяли друг друга, летели, словно листья с осенних деревьев под порывами холодных ветров. Всё чаще из-за пиков Романского хребта, приходили тёмные низкие тучи, тянулись к Майну и проливались на город и окрестности холодными затяжными дождями. И словно грибы, продолжали расти вокруг крепости и городка палатки и шатры с многочисленными цветастыми баньерами. Только сейчас, глядя на них с высоты крепостных башен, я начал осознавать, какая сила собирается под стенами маленького пограничного форта. Дед говорил, что для усмирения мятежа Трёх Герцогов, император призвал на службу больше шестисот баньер, то есть дворянских отрядов и наёмничьих банд. Здесь же, я уже сейчас вижу куда больше стягов, даже если отнять от их общего числа оба легиона с их аквилами и орденских рыцарей, выступающих под своими штандартами.
   - "А что, в подавлении того мятежа легионы не участвовали?" - Вдруг вмешался в мои мысли сосед.
   - Нет, конечно. Легионеры не могут участвовать в распрях меж дворян, даже если один из участников - их император. - Ответил я.
   - "Глупость какая". - Проворчал дух, но тут же осёкся. - "Или нет? Хм... интересно".
   - Что именно? - Такая быстрая смена мнения меня удивила. Обычно, сосед более последователен.
   - "Скажи, я правильно понимаю, что во время подобных мятежей, легионы занимаются поддержанием общего порядка в империи?" - Спросил дух.
   - Именно так. Никому не хочется, чтобы в результате распрей страдала вся страна. - Подтвердил я.
   - "И ввёл это правило, наверняка, один из императоров, да?" - Продолжил выпытывать сосед.
   - Не совсем. Это было решением Большого Сословного Совета. - Поправил я духа, одновременно, вспоминая то, что вбивал в меня дед на довольно редких уроках истории.
   - "Чудненько". - Хмыкнул сосед. - "И волки сыты и овцы целы".
   - Поясни. - Потребовал я.
   - "Всё гениальное - просто". - Гордость в интонациях духа не расслышал бы только глухо... кхм, ну да. - "Сословия, таким образом, получили гарантию спокойствия, даже в том случае, если империю начнёт трясти междоусобица. Дворяне получили гарантию, что в случае их эскапад, император не раздавит их тяжёлым легионерским сапогом, а сам суверен надёжно оградил себя от преторианских заговоров".
   - Каких-каких заговоров? - Не понял я.
   - "Преторианских. То есть, он может не беспокоиться о том, что легионеры вдруг решат посадить на трон кого-то другого. Дворяне, в этом случае, объединятся с прочими сословиями, о чём тут же станет известно призывным легионерам, и слишком много возомнившим о себе легатам придётся срочно искать пятый угол".
   - Интересная точка зрения. Надо будет как-нибудь рассказать о ней старому. - Заметил я. Дух хотел было что-то ответить, но меня отвлёк возникший рядом Гилд.
   - Мессир, вам письмо. Его только что доставили из дома сударыни Ирвар. - Он протянул мне сложенное треугольником послание, написанное на надушенной бумаге и, сделав шаг назад, застыл чуть в стороне. Тактичный у меня вассал, что тут скажешь? И понимающий. Не поленился же примчаться из дома на воротную башню Майна, чтобы передать письмо от Энны.
   "Милый, милый Димми!..."
   Несмотря на небольшой с виду треугольник, в развёрнутом виде, письмо, написанное знакомым мне по прежним запискам, летящим почерком Энн, оказалось довольно большим по объёму и... скудным по содержанию. Если опустить романтику и намёки, то смысл послания можно свести к короткому: "Извини, дорогой, с тобой было безусловно весело и приятно, но меня уже давно ждут дома. Не скучай, мы обязательно увидимся снова".
   - "Что, неужто, отшила?" - Ехидно заметил сосед.
   - Ну, я как-то и не предполагал, что нашёл свою вечную любовь. - Я хотел было пожать плечами в ответ, но стоящий неподалёку Гилд... в общем, лучше обойтись без этого.
   - "И что, никаких сожалений?" - Неверяще уточнил дух.
   - А то ты сам не чувствуешь. - Огрызнулся я, но тут же сбавил тон. - Конечно, мне обидно немного, хотя бы то, что она не пожелала сообщить мне об отъезде лично, но...
   - "И ещё чуть-чуть, за то, что она тебя опередила, так?" - С какой-то странной интонацией, спросил сосед.
   - Ну, ты скажешь тоже! - Возмутился я. - Она хорошая девушка, и мне очень нравится. С ней весело и интересно, про постель и вовсе молчу, а то, что между нами нет любви... ну что тут поделаешь? Мы оба это прекрасно понимаем, и я и она. И вообще, сдаётся мне, что в твоих словах я расслышал нотки обиды. Уж не ревнуешь ли ты, часом, дух?
   - "Э?" - О как! Редкий случай, сосед не знает, что ответить!
   - О, кажется, я прав? - Ну не могу я его не подколоть. Когда ещё представится подобный случай!
   - "А ты знаешь... это странно, но похоже, что ты прав". - Как-то неуверенно заключил сосед. - "По крайней мере, сейчас, когда ты обратил на этот факт моё внимание, я могу точно сказать, что наблюдаю у себя все симптомы юношеской влюблённости".
   - Че-его?! - Я был ошеломлён. Такого откровения от духа, я точно не ожидал. Совсем!
   - "Да не переживай ты так!" - Волна щекотки в мозгу, от смеха соседа, быстро привела меня в чувство. - "Мне с этим справиться куда легче, чем тебе с твоей привязанностью к Ласке".
   - Это как?
   - "Влюблённость, это не только форма психического... "расстройства", скажем так, но и биохимический процесс, или, если говорить понятным тебе языком, реакция тела. Которой у меня, как ты понимаешь, быть не может. А с психологической зависимостью мне справиться куда проще, поскольку своё сознание я контролирую чуть больше, чем полностью". - Выдал сосед.
   - И это мне говорит единственный на весь мир, дух-склеротик. - Вздохнул я.
   - "Но-но! Не путай сознание и память!" - Рыкнул сосед, но, явно почувствовав моё непонимание, тут же остыл и пустился в объяснения, - "суди сам, Дим. У меня действительно имеются провалы в памяти, но ты же не будешь отрицать, что при этом я остаюсь довольно цельной личностью, обладающей немалым опытом и развитым мышлением?"
   - Не буду. - Согласился я.
   - "Во-от!" - Довольно протянул дух. - "И все аспекты своей личности я сейчас контролирую полностью, до последней мыслишки. Другое дело, эмоции. Их держать в узде намного сложнее, но поскольку у меня нет большинства отвлекающих факторов, присущих обладателям физического тела и, в частности, ваших пяти чувств, то и контролю эмоций я могу уделить куда больше внимания. Учитывая же, что они у меня ещё и несколько приглушены, опять же из-за отстутствия тела и протекающих в нём биохимических процессов, минусы и плюсы, можно сказать, взаимно перекрываются. Так что, для меня, управление собственными эмоциями сложно примерно так же, как для тебя сложен бой со "Скалой" Миолом".
   - Хочешь сказать, что при желании, можешь заглушить любое чувство? Гнев, страх... любовь? - Уточнил я, поёжившись при воспоминании о тренировках с тем самым пятым легионером, чуть не обломавшим мне весь процесс знакомства с моими подчинёнными в Четвёртом Громовом.
   - "Скорее, могу разложить их по полочкам, не позволяя влиять на собственное мышление... слишком сильно влиять, скажем так. Полностью избавиться от эмоциональности мне не удаётся, но она хотя бы не давит на психику так, как могла бы". - Изобразил вздох сосед. - "Звучит, конечно, не очень хорошо, но на самом деле, это благо, Дим. Потому как, не умей я хоть чуть-чуть абстрагироваться от своих эмоций, глушить их, и боюсь, у тебя в голове уже давно жил бы абсолютно сумасшедший дух. Сумасшедший, без всяких преувеличений".
   - Да ты и сейчас, порой, производишь такое впечатление. - Буркнул я в ответ.
   - "А это уже твоё дурное влияние!" - Парировал дух, заставив меня усмехнуться.
   - Один-один. - Я вздохнул и, повернувшись к Гилду, уже вслух проговорил. - Поздравляю, друг мой. У меня появилось свободное время, а твоей замечательной жёнушке прибавиться работы на кухне. И кстати, можешь передать нашим будущим разведчикам, что у них добавиться несколько учебных часов по вечерам.
   - Понял, мессир. - С абсолютно непрошибаемым видом, кивнул Гилд. - Я могу идти?
   - Вместе пойдём. - Чуть подумав, заявил я. - Кстати, не знаешь, что у нас сегодня на ужин?
   - Индейка по-царски. - Уже сделав шаг к лестнице, прогудел вассал. - И уверяю вас, за такое блюдо, мой учитель отдал бы левую руку.
   - Пробовал уже?
   - И не единожды. У Дарины настоящий талант к кулинарии, мессир!
   - Уж кто бы говорил, Гилд. - Вздохнул я.
   - Поверьте, я знаю, о чём говорю. Её батюшка был главным поваром у старого герцога Баунта, а тот очень трепетно относился к северной кухне, и мог позволить себе нанимать лучших поваров. Дарина же унаследовала талант отца в полной мере.
   - А её брат? - Поинтересовался я.
   - Он... не слишком интересуется ремёслами, мессир. - С некоторой запинкой проговорил Гилд.
   - "Иными словами, лентяй, не желающий ничего делать и прожигающий наследство отца". - Констатировал сосед. Я не стал отвечать ему, как не решился и комментировать слова своего помощника, явно не желающего дурно отзываться о своём новоявленном родственнике. Иногда, Гилд просто удивляет меня своей тактичностью. Иногда...
  

* * *

   Князь проводил хмурым взглядом спину выходящего из его шатра маркграфа Зентра и, дождавшись, пока за ним закроется полог, недовольно покачал головой. Старый воин безмерно уважал изощрённый ум в недавнем прошлом первого полководца империи, и ему было грустно и неприятно видеть, как его старый друг и командир напрасно растрачивает свой талант на мелочные придворные интриги и стяжательство. Гений, способный обернуть сражение пары регимов против пяти полков отборной венетской пехоты в свою пользу, занимается приращением своего, и без того немалого удела и жаждет сменить зубцы и жемчуг на листья и бархат.
   И ладно бы, если бы дело было только в честолюбии! В конце концов, тот из дворян, кто лишён этого чувства, очень скоро лишается и самого достоинства, но ведь и меру надо знать. А Зентра, славившийся своим бережным отношением к вверенным ему войскам и пользовавшийся за это непререкаемым авторитетом не только среди офицеров, но и среди нижних чинов, вне службы, кажется, потерял это качество. Иначе, как объяснить все эти интриги и ухищрения, благодаря которым, его владения, расположившиеся у самых отрогов Южных Роман, вдруг стали опорной точкой для начала Похода Света. Самое неудобье! Сколько людей придётся задействовать, чтобы расставить алтари и провести очищающие литургии в горах... и сколько из них останется на дне расщелин, сорвётся с ледяных стен в пропасти, или погибнет от лап горных тёмных тварей?! Но нет же, маркграф решил избавиться от "пограничной" приставки к его титулу, сдвинув границу неосвоенных земель и, присоединив их к своим владениям, добиться признания герцогства Зентра! А люди, которые выполнят эту работу или погибнут, выполняя его честолюбивый замысел... да кто будет считать этих вторых-третьих баронских сыновей, орденских сержантов и "мулов"?
   - Вижу, вы в мрачном настроении, князь... - Вкрадчивый голос, раздавшийся от входа в шатёр, заставил легата вздрогнуть, но стоило ему взглянуть на гостя, как лицо старого воина озарила искренняя улыбка.
   - Отец Тон! - Родэ вскочил с кресла и, шагнув к снимающему алые перчатки инквизитору, радостно его облапил, да так, что протопресвитер Меча крякнул. - Безумно рад вас видеть! Борхард, вина его преосвященству!
   - Да я бы и перекусить не отказался. - Усмехнулся инквизитор.
  

Глава 7.

   Дом встретил нас оглушающей тишиной и совершенно невообразимым кавардаком. Словно ураган пронёсся по комнатам, расшвыривая вещи и выдирая ящики из шкафов и комодов. Под моей ногой хрустнули осколки стекла и Гилд, будто только что проснувшись, взревел раненым жвальнем. Определить в его возгласе имя супруги, мне удалось, пожалуй, лишь потому, что я уже достаточно привык к голосу своего вассала. Но даже в самые яркие моменты наших тренировок, вбивая в головы легионеров прописные истины ходоков, он так не орал!
   - Что здесь случилось? - Раздавшийся из-за наших спин, полный неподдельного удивления, голос Дарины, заткнул Гилда быстрее, чем правильное выполнение упражнения или верный ответ наших "подопытных" легионеров.
   Обернувшись, я увидел стоящую в дверях супругу моего вассала, прижимающую к боку, накрытую тканью корзинку. Со стороны Гилда послышался облегчённый вздох.
   - Полагаю, кто-то что-то искал в нашем доме. - Ответил я на вопрос молодой женщины. - А ты, я полагаю, была на рынке?
   - Да. Хотела приготовить к ужину щуку в соляной шубе, да задержалась в Рыбных рядах. - Кивнув, пояснила Дарина.
   - Понятно. - Я обвёл взглядом комнату и вздохнул. - Что ж, тогда, прежде всего, займёмся наведением порядка на кухне. Отказываться от свежей щуки, я не намерен.
   - И... вы не будете выяснять, что здесь произошло? - Хмуро спросил Гилд.
   - Скажем так, если во время уборки мы чего-то не найдём, значит, это была кража, если же все наши немногочисленные ценности на месте, то... боюсь, нам останется только гадать, что понадобилось неизвестным, решившим порыться в наших вещах. - Пожав плечами, произнёс я.
   - Но, может быть стоит сообщить о происшедшем городской страже? - Несмело предложила Дарина.
   - Если что-то пропало, то именно так мы и поступим. Если же все вещи целы, то стража предпочтёт отмахнуться от этого дела. Сейчас Майн просто наводнён гостями, так что городская стража и без наших неприятностей, в мыле. Людей там просто катастрофически не хватает. - Пояснил я. - В общем, помощи от них ждать бессмысленно, но это не значит, что я пущу дело на самотёк. Гилд!
   - Да, мессир? - Встрепенулся гигант.
   - Те двое, твои бывшие сослуживцы, Тур и... Бейнд, кажется? Думаю, стоит начинать подтаскивать их к нам поближе. Ты же провёл с ними беседу о возможном вассалитете?
   - Так точно, мессир. - С готовностью кивнул Гилд. - С вашего разрешения, я переговорил об этом с большей частью поступивших под ваше командование легионеров, в том числе и с Туром и Бейндом. С ними, первыми, если честно. Они оба с радостью согласились принять вашу руку. Остальные, кстати, тоже взбудоражены такой перспективой. Их даже не испугал "испытательный срок" на время Похода.
   - Замечательно. - Протянул я. - Тогда, поступим следующим образом. В свете происшедшего и учитывая нашу занятость в отряде, мне совсем не нравится идея оставить наш дом и твою супругу без защиты. Одной Тьме известно, что было бы, если бы Дарина сегодня не задержалась на рынке. Поэтому, я, пожалуй, воспользуюсь кое-какими правами командира, любезно предоставленными мне легатом. Завтра же, ты сообщишь своим приятелям, что их пара заступает на пост у дома. Думаю, если они так желают дать вассальную присягу, то смогут серьёзно отнестись к этому заданию. Да, вторую пару охранников пусть подберёт Миол-Скала. Кстати, как он сам отнёсся к моему предложению?
   - Сказал, что подумает. Но вы же знаете Миола, мессир... - Задумчиво проговорил Гилд. Это точно, мой пятый противник в памятной всему Легиону череде поединков, оказался весьма уважаемым человеком. Причём, не только в родном втором региме, но и в трёх других, а это о чём-то говорит. Он не только великолепный боец, какой мог бы стать украшением любого дворянского "копья", но и очень умный человек, хотя и не лишенный толики азарта и авантюризма. Из таких получаются крайне строптивые слуги, но замечательные соратники, так что, если и был среди легионеров кто-то, кого я хотел бы видеть среди своих вассалов без всяких оговорок и испытательных сроков, то это, несомненно, Миол. Что ж, будем надеяться, что он примет моё предложение... и князь Родэ не порвёт меня на мелкие кусочки за то, что я решил принять под свою руку часть его "мулов", так удачно ожидающих закрытия контракта. Хм, а ведь легат, действительно, может, мягко говоря, расстроиться, если вместо подписания новых контрактов с повышением, его люди строем уйдут в отставку...
   - "На твоём месте, я бы не слишком переживал по этому поводу". - Заметил сосед. - "Всех, тебе точно увести не удастся. Да и не нужны тебе три десятка вассалов, по крайней мере, сейчас. А из-за дюжины человек, князь точно не станет с тобой ссориться. Особенно, учитывая, кто именно рекомендовал тебя на службу под его началом".
   - Но это же его люди! - Мысленно воскликнул я.
   - "Как и все четыре регима Легиона". - Невозмутимо парировал дух. - "Имея в подчинении почти десять тысяч человек, странно было бы расстраиваться из-за возможной потери десятка-другого бойцов, тем более, что все они и без того ожидают закрытия контракта, и совсем не факт, что согласятся на его продление, пусть даже и связанное с повышением в звании и жалованьи. Как думаешь?"
   - Может, ты и прав. - Нехотя согласился я. - Но всё же, думаю, мне стоило сообщить о своих планах легату, хотя бы из вежливости.
   - "Это можно сделать и во время Похода". - Заметил сосед. - "Более того, я настоятельно советую подождать до выхода".
   - Почему же? - Поинтересовался я.
   - "Чтобы с началом Похода не обнаружить, что нужные тебе люди были неожиданно отправлены начальством ремонтёрами в Нойгард, например". - Ответил дух.
   - Но ты же сам говорил, что легат... - Начал было я, но был тут же перебит соседом.
   - "Помимо легата в Легионе хватает другого начальства. И если ты не заметил, то многие офицеры весьма неодобрительно относятся к некоему "выскочке, заигрывающему с нижними чинами". - Вот тут, дух, что называется, открыл мне глаза. Как-то не замечал я этой проблемы. Более того, поскольку, я не являюсь офицером Легиона и, соответственно, не допущен в офицерское собрание, то и с большей частью его участников практически не пересекался. Собственно, моменты моего общения с офицерами Легиона можно пересчитать по пальцам, и большая их часть относится к интендантскому ведомству. То есть, разговаривал я с офицерами лишь по делу. На тренировочном поле они, во время тренировок отряда, не появлялись, как и на моих лекциях, проводимых в палатке отряда. В общем, та ещё новость. Впрочем, мне с ними детей не растить, так что, пусть относятся, как хотят. А полезут не в своё дело... Ну так, как уже было сказано, я не офицер Легиона, и их запреты на поединки меня не касаются... о чём, кстати, весьма показательно сокрушался князь Родэ, во время одной из наших встреч.
   С уборкой мы успели управиться до ужина, попутно выяснив, что неизвестные "гости", хоть и показали себя жуткими неряхами и невежами, но оказались удивительно честными, не взяв ничего из имевшихся в доме ценностей. И это несмотря на то, что они вскрыли почти все сделанные мною тайники. Пришлось придумывать новые, чем я и занимался, пока руки почти автоматически расставляли по местам снесённые на пол предметы. Гилд, правда, пытался настаивать на том, что я, как дворянин и его сюзерен, не должен заниматься уборкой, но после обещания недели усиленных тренировок, замолк. Правда, мне кажется, что тут повлияла не моя угроза, а половник Дарины, которым, как я заметил в отражении зеркала, она весьма выразительно погрозила своему мужу. Ну да, после усиленных тренировок, даже у меня, с моей подстёгнутой дедовыми эликсирами, выносливостью, порой руки от слабости дрожат, что уж тут говорить о менее выносливом вассале? Думаю, Дарина была не рада перспективе, на неделю остаться без мужниной ласки...
   - И всё же, мессир! Мне же просто стыдно! Получается, вы не доверяете мне даже такое простое дело, как уборка дома! - Бедолага предпринял последнюю отчаянную попытку воззвать к моему положению сюзерена и дворянина, и договорил. - К тому же, вам просто не по чину заниматься подобными вещами!
   - Гилд, моё дворянство, это свиток с чернильными кляксами и слово, данное деду. В остальном, я обычный человек, насколько может быть обычным ходок по Проклятым пустошам и чёрным пятнам. Всё что мне сейчас нужно, это сдержать то самое слово, подтвердить герб и добыть себе небольшой клочок земли, где можно построить родовой дом, который вам, моим вассалам и предстоит защищать. После чего я намерен вернуться к своему прежнему занятию и, кстати, не возражаю против компании в будущих выходах. Так что, давай оставим все эти "положено" и "невместно". Меня от них воротит... как и большинство ходоков, кстати говоря. Будешь в Ленбурге, сам убедишься. Среди тамошних любителей прогулок по неосвоенным землям, встречаются и дворяне, которые ведут себя точно так же, как и я. И плевать они хотели на все правила и обычаи рафинированного высшего света.
   - Муж мой, послушай своего сюзерена. - Тихо, но твёрдо проговорила Дарина, и я с удивлением заметил, как Гилд, вздрогнув, резко кивнул. М-да, кажется, кто-то плотно застрял под маленьким каблучком своей жены. Весело!
   Утро следующего дня ознаменовалось суматохой в расположении обоих собравшихся под стенами Майна легионов и суетой в дворянском лагере. Слухи, собранные Гилдом принесли знаковые известия. В город прибыли церковники, а значит, скоро начнётся то, ради чего собралась вся эта воинственная толпа, легионеры, братья-рыцари, дворяне со своими "копьями" и даже несколько наёмничьих банд. Поход!
   Подтверждение распространившимся слухам, мне удалось получить в тот же день. Я как раз заканчивал очередную тренировку со своим отрядом, когда на площадке появился церковный служка в укороченной для пущего удобства, рясе, и протянул мне послание со знакомой внушительной печатью. "Меч в солнышке" - личный знак его преосвященства. Вот не думал, что так обрадуюсь его приезду. Помнится, я даже своим ленбургским коллегам так не радовался, когда встретил их на одной из улиц Майна.
   В послании оказалось приглашение в замок наместника, где, с любезного разрешения маркграфа Зентра, обосновался протопресвитер Меча со своей свитой. Что ж, если уж его преосвященство соизволил вспомнить внука своего старого друга, то сему юноше не остаётся ничего иного, как щёлкнуть каблуками и постараться удовлетворить любопытство не самого последнего из князей Церкви.
   - "Надо же, какая радующая покладистость!" - Воскликнул в моих мыслях сосед, заставив поморщиться. Перестарался дух с эмоциями.
   - Вообще-то, это был сарказм. - Проворчал я про себя.
   - "Ни за что бы не подумал". - Фыркнул в ответ сосед. Чую, эта пикировка затянется у нас до самых ворот крепости. Да и ладно. Понимаю же, что дух просто выплёскивает раздражение от необходимости скрываться на дне моего сознания, а если вспомнить, что не так давно ему приходилось проделывать тот же фокус, едва ли не каждую ночь, чтобы не стать невольным зрителем наших встреч с Энной... в общем, я действительно понимаю его неприязнь. Ведь казалось бы, моя пассия только что покинула Майн и дух может расслабиться, ан нет. Приехал инквизитор с его тягой к экспериментам, и сосед вновь вынужден прятаться, наглухо отрезая себя от мира, наблюдение за которым составляет всё его нынешнее бытие.
   - "Да ты философ, Дим!" - Встрял дух, но тут же сбавил тон. - "Спасибо, конечно, за сочувствие, но ты бы под ноги смотрел, а то, того и гляди, споткнёшься и в какую-нибудь лужу рухнешь. А они здесь вонючие!"
   В замке меня встретил секретарь отца Тона, несказанно удивив самим фактом своего существования. Как-то прежде мне не доводилось встречаться с этим господином, и если честно, я был почти уверен, что никакого секретаря у его преосвященства просто нет. Сглупил, конечно. Вон, даже легат, князь Родэ все дела ведёт через канцелярия Легиона, что уж тут говорить о служителе Церкви, курирующем всё военное духовенство империи?
   Секретарь его преосвященства, оказался сухим стариком весьма желчного вида, лысым, как коленка младенца. Чёрный камзол, кипенно белые манжеты и воротник-фреза из которого палкой торчит длинная шея. В общем, не самый симпатичный вид у этого господина. А уж голос...
   - Инквизитор ждёт. - Проскрипел старик и, резко развернувшись, потопал через огромный холл к затейливой деревянной лестнице, громко стуча каблуками украшенных огромными пряжками туфель о каменный пол.
   - Доброго дня, сын мой. - В комнате, где меня встретил отец Тон, было сумрачно из-за опущенных штор, так что я не сразу рассмотрел стоящего у глобуса инквизитора. Всё же для перехода на "ночное зрение", нужно некоторое время.
   - Ваше преосвященство... - Приветствие застряло в глотке, когда я заметил людей, занявших диван в глубине комнаты. Неожиданно. Справившись с собой, я поклонился. - Доброго дня. Сударыня, сударь Гезин, сударь Граммон...
  

Глава 8.

   Носитель полыхнул таким изумлением, что я не удержался от любопытства и на миг высунулся из своего укрытия. Узнал... и решил рискнуть. Нырять вновь в глубину сознания Дима, мне показалось сейчас не лучшей идеей. Пусть я рискую вновь попасться на удочку экспериментирующего инквизитора, но собравшееся в кабинете общество, почему-то внушало мне куда большие опасения, чем возможность оказаться под воздействием отца Тона.
   А тот, похоже, даже не заметил моего присутствия... или просто был слишком занят мыслями далёкими от научно-духовных изысканий. Что ж, оно и к лучшему, хоть послушаю, зачем здесь собралась такая разношёрстая компания старых знакомых. И пусть носителя больше беспокоит присутствие Ласки Ройн, мне же куда интереснее узнать, что здесь делают Полуногий Гезин и Пир Граммон... Узнал. Лучше бы мы с носителем тогда прошли мимо этого баранёнка!
   - Правильно ли я понял, сударь Граммон? - Дослушав историю Граммона, лениво проговорил мой носитель, продолжая спокойно разглядывать свою бывшую подругу. - Ваш отец приказал избавиться от медальона, спрятанного в рукояти подаренной вам шпаги, и вы, уже зная, что за артефактом идёт настоящая охота, не нашли ничего лучшего, чем одарить им меня? Того, кто, фактически, спас вас от самих охотников?
   - Отец желал, чтобы следы медальона потерялись. Я мог его проиграть, подарить кому угодно, единственное, что я не мог с ним сделать, это выкинуть. Отец говорил, что в этом случае, я не проживу и месяца. Думаю, Наста поначалу рассчитывала, что я просто подарю ей артефакт, в знак расположения, и лишь когда поняла, что я этого не сделаю, решила действовать напролом. - Тихо проговорил баранёнок. Дим же, продолжая сверлить взглядом Ройн, от которого та уже начала нервничать, кивнул как ни в чём не бывало.
   - О да. И почему же вы отказались от идеи одарить свою возлюбленную этим медальоном, позвольте узнать? - Только глухой не расслышал бы сарказм в интонациях моего носителя.
   - Я боялся, что для неё это может плохо кончиться. - Вздохнул Граммон.
   - Замечательная логика, не находите, судари и сударыня? - Зло рассмеялся Дим. - Отдать артефакт страстно желающей его заполучить женщине, наш барон не смог. Зато с лёгкостью одарил им своего спасителя. Воистину, людская благодарность не знает границ!
   - Но... вы сильны, сударь Дим! - Тряхнув головой, заявил баранёнок. - Я был уверен, что отдав медальон вам, оборвал след для возможных охотников. Ведь Наста тогда уже считала, что я мёртв, и уж тем более не могла знать о нашем с вами знакомстве!
   - Что ж, вы просчитались, сударь Граммон. - Скривился мой носитель и договорил, благодарно кивнув инквизитору Тону. - Как уже заметил его преосвященство, нападение на меня в Ленбурге, с очень большой вероятностью было спровоцировано именно охотниками за медальоном. И не надо сейчас лепетать, что мой скорый и скрытый отъезд из города, о котором вы, кстати, не имели никакого понятия до беседы с людьми инквизитора, смешал охтникам карты, и сейчас я в полной безопасности. Не далее, как вчера днём, мой дом в Майне подвергся самому натуральному обыску. Крайне варварскому, смею заметить. Порядок пришлось наводить с обеда и до самого вечера. До нынешней беседы, я был склонен полагать, что это своеобразное выражение презрения от офицеров Легиона, при котором я состою инструктором разведывательного отряда, или, что ещё менее вероятно, напоминание о давней дуэли в Нойгарде, но это уж слишком мелко для моего противника. Он хоть и показался мне довольно неучтивым человеком, но вряд ли опустился бы до такой пакостности.
   - Что ты предпринял? - Бухнул, сверкнув глазами, Полуногий, переглянувшись с нахмурившимся инквизитором.
   - Две двойки горлохватов Четвёртого Громового с сегодняшнего дня караулят дом. - Ответил Дим, наконец, отводя взгляд от Беллы, смысл присутствия которой в этой комнате до сих пор оставался для меня загадкой. Впрочем, если присмотреться... Кажется, Полуногий нашёл себе ученицу. Хм, и что он в ней нашёл? Вспыльчивая, наглая и совершенно не умеющая думать, особа. Отвратительный выбор для преемника начальника СБ... мне так кажется.
   - А кто караулит тебя самого? - Прищурился Гезин.
   - Смею надеяться, что обойдусь своими силами. - Равнодушно пожал плечами мой носитель.
   - Самонадеянность к добру не ведёт, сын мой. - Ровный голос инквизитора мгновенно переключил всё внимание присутствующих на протопресвитера. - Охотники, как мы выяснили, не чураются Тьмы, и я подозреваю, что среди них есть не только крайне неразборчивый в средствах алхимик или зельевар, но и откровенные колдуны. А против них, знаете ли, с одной сталью не выйдешь. Кроме того, есть предположение, что вокруг этого дела снуют ниеманские шпионы, а среди них попадаются весьма хитроумные личности, вполне способные устроить такую ловушку, что даже с вашими способностями, сударь Дим, из неё не выбраться.
   А вот это уже совсем дурная новость. Если в противостоянии с любителями у носителя есть шансы, то в войне с государственной машиной... хм, а здесь есть профессиональные Конторы? Как-то не задавался таким вопросом. Надо будет просветиться. Отца Тона, что ли, расспросить?
   - А если я отдам этот медальон Церкви? Прилюдно. - Спросил Дим. - Например, отдам его в дар во время литургии, в присутствии всех участников Похода? Раз уж охотники отыскали меня в Майне, то теперь глаз не спустят, вот пусть и полюбуются, как я передаю артефакт в дар, а потом попробуют выцарапать его из сокровищницы понтифика, а?
   - Сожалею, мой юный друг, но это невозможно. - Грустно улыбнувшись, протопресвитер покачал головой. - Судя по всему, охотники хорошо осведомлены о свойствах артефакта, а раз так, то они прекрасно знают, что медальон можно передать кому-либо лишь раз в пять лет. Так что, кому бы вы его не отдали до истечения этого срока, медальон не будет действовать.
   - Вот как... а как же тогда Пир его мне всучил? Или он таскал его уже больше пяти лет? - Спросил мой носитель, и баранёнок скривился, но тут же выпрямился, словно шпагу проглотил. И никакого раскаяния... наоборот, он выглядел пусть и недовольным, но абсолютно убеждённым в правильности своих поступков, человеком.
   - Нет, сударь Дим. - Процедил Граммон. - Медальон признаёт хозяина, оказавшись на его шее. Я же никогда его не надевал. Последним носителем этого артефакта был мой отец... я лишь выполнял его волю. Именно поэтому, медальон признал эту передачу. Помните, он покрылся золотистыми разводами, а потом вновь побелел? Так и выглядит подтверждение перехода права собственности на этот артефакт.
   - Замечательно. И ты напялил его на меня, чтоб я наверняка не смог отказаться от такой "чести", да? Барон, вы ещё большая дрянь, чем я представлял.
   - Дим! - Резко окрикнул инквизитор.
   - Прошу прощения, ваше преосвященство. - Мой носитель вздохнул, загоняя злость на баранёнка как можно глубже и, чуть успокоившись, договорил. - Я погорячился. Итак, давайте подведём итог. Артефакт можно либо передать кому-то добровольно, но не чаще чем раз в пять лет, либо можно взять его насильно и, опять же, успеть передать новому владельцу до того, как сила медальона убьёт грабителя. Если взятый насильно, артефакт не обретёт нового владельца, то через одиннадцать месяцев он вновь загонит в гроб первого, кто осмелится надеть его на шею. Так?
   - Правильно. - Кивнул инквизитор.
   - Замечательно. - Дим с силой потёр лоб, стараясь не смотреть в сторону баранёнка, один вид которого вгонял его сейчас в ярость. - Я не буду спрашивать, о том, как такое вообще возможно, полагаю, этого не знает никто из ныне живущих, но... может, кто-нибудь объяснит мне, что это за медальон такой, и ради чего я должен рисковать жизнью ближайшие четыре с половиной года?!
   - Есть мнение, что этот артефакт служит своеобразным ключом. И ввиду начавшейся охоты на него, мы можем предположить, что кто-то знает, какую именно дверь открывает этот ключ. - Медленно проговорил отец Тон.
   - Но не вы. - С лёгкой вопросительной интонацией проговорил Дим.
   - Именно так. - Кивнул инквизитор. - Ни я, ни Церковь, ни даже многоуважаемый владетель Бордэс не знаем, где находится замок, к которому подходит этот ключ.
   - Обидно. - Дим выудил из-за воротника пластинку артефакта и, окинув её задумчивым взглядом, вернул на место.
   - Кхм, друг мой, позвольте взглянуть на эту вещицу. До сих пор, я лишь слышал о ней, но не имел возможности увидеть. - Неожиданно попросил отец Тон.
   - А она вам не навредит? - Настороженно спросил Дим.
   - Не беспокойтесь, сударь Дим. - Улыбнулся тот и, требовательно постучав пальцем по крышке небольшого низкого столика, договорил. - Я буду предельно осторожен.
   Носитель кивнул и, сняв с шеи медальон, аккуратно положил его на стол, краем глаза отметив прикипевшие к нему взгляды Гезина и Беллы и показное равнодушие так подставившего его баранёнка. Инквизитор же, не обращая на них внимания, повёл ладонью над пластинкой, и что-то тихо забормотал. Свет, исходящий от руки протопресвитера, залил медальон и от того, словно холодом пахнуло. Холодом и запахом земли... могильной.
   - Прав был барон. Никаких эманаций Тьмы. Только Время и Смерть. - Вздохнул инквизитор, одновременно, кивком разрешив Диму забрать артефакт, что тот и проделал, скрыв пластинку от жадных взглядов Гезина и Беллы, отчего последняя недовольно фыркнула. Да и тьма бы с ней! - Любопытная вещь, да...
   - На наши дневники похожа. - Неожиданно подала голос Белла.
   - Кстати, да. - Кивнул Гезин. - Материал весьма и весьма схож. Если бы не золотая проволока и эти дурацкие камешки, её вообще можно было бы принять за уменьшенную версию обычного дневника.
   - И вправду. - Задумчиво проговорил инквизитор. - Сударь Дим, вы не пробовали "пробудить" медальон?
   - Да нет. - Пожал плечами носитель. - Как-то повода не было.
   - А вы попробуйте, глядишь, что-то и получится, а? - Предложил отц Тон, и Дим в очередной раз достал медальон.
   Хотелось бы мне сказать, что при первом же прикосновении к поверхности артефакта, он открыл присутствующим свои тайны, но увы, чего не было, того не было. Иными словами, пластина не отреагировала на прикосновение. Правда, у меня появились кое-какие идеи относительно неё, но озвучивать их Диму в присутствии инквизитора, я не стал. Позже, может быть, а пока... пока у нас и других дел достаточно.
   Я прислушался к возобновившейся беседе присутствующих. Ну да, ну да... Быть осторожнее, не ходить по тёмным переулкам и чаще бывать на людях, в общем, весь набор советов из разряда "спаси себя сам". Гезин, правда, предложил носителю поддержку в виде слаженной команды из трёх ходоков, в прошлом служивших личными телохранителями при каком-то вельможе, но Дим предсказуемо отказался от такой защиты. Что ж, может быть он и прав. С его возможностями, подобная охрана будет лишь гирями на ногах, а в Походе... в Походе чужим будет сложновато подобраться к моему носителю, не вызвав подозрений. Разве что, если легионерами прикинутся, так те, своих, по-моему, чуть ли не по запаху определяют. Во всяком случае, они умудряются узнавать друг друга, даже не зная в лицо, и в гражданской одежде. А вот протопресвитер поступил проще. Он, не вдаваясь в детали, пообещал, что на время Похода его люди присмотрят за нашим домом и супругой Гилда, причём сказал это так, что и не возразишь толком, по крайней мере, Диму это не удалось, и довольный протопресвитер тут же переключился на другую тему.
   - Отец Иммар будет назначен капелланом Четвёртого Громового с завтрашнего дня. - Задумчиво произнёс он. - Надеюсь, ваш отряд, сударь Дим, поможет святому отцу познакомиться с легионом?
   - Почту за честь оказать такую услугу его благолепию. - Кивнул мой носитель. - Правда, я не вхож в офицерское собрание, потому, моя помощь, очевидно, будет не слишком велика.
   - Понимаю. - Протянул инквизитор. - Но этот вопрос он решит. Вас же прошу, просто помочь отцу Иммару на первых порах. Он хороший человек, сударь Дим, и не будет обузой в Походе. Поверьте, вы не пожалеете о знакомстве с ним.
   - Кхм... - Граммон покосился на протопресвитера, словно о чём-то напоминая. Тот вздохнул, но всё же отреагировал.
   - Да, ещё одна небольшая просьба, сын мой. - Обратился инквизитор к заметившему эту пантомиму, и невольно насторожившемуся Диму. - Сударь Граммон изъявил желание отправиться в Поход, а его отец, мой старый знакомец, настоятельно просил присмотреть за его отпрыском. Я же считаю, что место в моей свите, это совсем не то, что нужно юному воину. С другой стороны, в дворянское войско его не примут без "копья", а братья-рыцари не пустят под свои баньеры без посвящения. Зато, ваш отряд не стеснён подобными традициями и правилами. Вы меня понимаете?
   - Я же его убью... ненароком! - Это, похоже, был крик души Дима. Честный такой, надрывный. А ведь может, действительно, может. И я даже сочувствовать баранёнку не стану. Не заслужил.
   - Тебе не привыкать. - Буркнула Белла. Вот же... дура!
   - Сударыня, не разочаровывайте вашего наставника. - Голос инквизитора заставил Ласку вздрогнуть.
  

ЧАСТЬ VI. ГРОХОТ ЩИТОВ

Глава 1.

   Я радовался. Сезон дождей миновал, а значит, до выступления армии осталось совсем немного времени... и я, наконец, смогу покинуть Майн. Не то, что бы мне не нравился этот городок... хотя, да, вряд ли кому-то понравится каменный лабиринт, страдающий от перенаселения и отсутствия канализации. Но мне, как и Гилду с Дариной было проще, мы-то жили всё это время в предместьях, так что, проблемы общей скученности и, как выразился сосед, "антисанитарии", нас не затрагивали. Но за последние несколько дней мне просто осточертело везде и всюду натыкаться на Ройн... и Граммона. И если при виде первой у меня просто портилось настроение, то Пир... желание если не убить, то основательно набить морду ушлому баранёнку было почти неодолимым. А самое страшное, что, даже скинув его тренировки на Скалу Миола, я всё равно был вынужден ежедневно лицезреть аристократическую физиономию Пира, то на тренировочной площадке, то на своих лекциях.
   Единственное, что пока спасало отпрыска владетеля Бордэс, это тот факт, что он старался не высовываться, и душеспасительные беседы, которые вёл со мной сосед... резко посерьёзневший, надо заметить, и тоже не дышащий благостью в адрес Граммона. Впрочем, как мне кажется, дух, вообще, после той встречи в замке наместника, стал очень подозрительным, и даже в том, как он отшучивался, дескать, паранойя - залог долгой жизни, я ощущал не покидающее его напряжение. Соседу явно что-то очень не нравилось в происходящем, но делиться своими мыслями он не спешил. Что ж, если он отговаривается недостатком сведений, подтверждающих подозрения, я подожду. В конце концов, на этом свете есть лишь два че... существа, которым я могу доверять: дед Вурм и дух. Причём, к последнему, скажу честно, я испытываю куда большее доверие, чем к первому. Старый всегда себе на уме, и пусть он никогда не станет поступать мне во вред, но некоторые его методы... м-да. Взять хотя бы то, как он организовал мой первый выход! За спиной, втихую. В этом весь дед Вурм. Пусть он действовал мне во благо, но иногда кажется, что старый забыл одно из главных предостережений Церкви: Благими намерениями вымощена дорога в Ад!
   День, когда Четвёртый Громовой свернул лагерь и вышел в Поход, стал для меня чуть ли не праздником, который, даже старательно держащийся в гуще разведывательного отряда, Пир не смог испортить. И это не преминул заметить отправленный с нами отец Иммар, подтянутый, словно строевой офицер, мужчина средних лет, явно больше привыкший к доспеху, чем к дзимарре, пусть и скроеной так, чтобы не стеснять всадника.
   Отец Иммар оказался хоть и не очень многословным, но приятным собеседником, умеющим подмечать детали и... молчать об увиденом, когда это необходимо. Весьма тактичный человек, как я успел заметить.
   - Вижу, вы полны энтузиазма, сударь Дим. - Проговорил святой отец, когда его серая кобыла поравнялась с моим скакуном. - Ждёте подвигов?
   - О нет. - Покачал я головой. Говорить, что радуюсь избавлению хотя бы от одной своей головной боли, мне не хотелось, а потому, пришлось обойтись полуправдой. - Просто рад, что вскоре займусь привычной и любимой работой.
   - Вот как... - Отец Иммар скользнул по мне внимательным изучающим взглядом, но почти тут же кивнул. - В очередной раз убеждаюсь, что его преосвященство был прав, высказывая своё мнение о вас.
   - И что же сообщил отец-инквизитор? - Я приподнял бровь и поспешил добавить, - если это не секрет, разумеется.
   - Что вы, ни в коей мере, иначе я и не стал бы упоминать о том разговоре. - Отмахнулся церковник. - Его преосвященство настаивал, что вы совершенно не похожи на молодых дворян ищущих приключений или подвигов, и я рад убедиться в его правоте.
   - Дворяне. - Скривившись, я невольно покосился в сторону едущего чуть в стороне Миола, за массивной фигурой которого скрывался Граммон, не рискующий подъезжать ближе.
   - Не любите первое сословие? - С усмешкой спросил отец Иммар и указал на мою левую ладонь, где под тонкой кожей перчатки, при желании можно было заметить характерное утолщение от дворянского перстня на пальце.
   - Любить? Сословие? - Фыркнул я. - Предпочитаю несколько более... традиционные виды любви.
   - Сударь Дим. - Укоризненно покачал головой священник, сдержав усмешку. - Вы же поняли, о чём я говорю.
   - Простите, святой отец. - Кивнул я. - Просто сам я отношусь к дворянству лишь номинально, и не считаю себя частью этого сословия. Более того, я вырос в Ленбурге, а этот город, как никакой другой способствует скептичному восприятию дворян, точнее, тех самых любителей приключений и прожигателей жизни, о которых вы говорили.
   - Хм, вы считаете, они... бесполезны? - Прищурился церковник.
   - Почему же? - Пожал я плечами, насторожившись вместе с соседом. Всё же, тема тонкая... и лучше быть осторожнее в словах. - Владетели, исполняющие свой долг перед империей и владением, это основа нашего общества. Их нельзя не уважать... Скажите, отец Иммар, вы ведь не были в Ленбурге?
   - Вы правы. Моё место службы - Нойгард. Как говорится, где родился, там и пригодился. - Подтвердил тот. - А что?
   - Если бы вы жили в моём городе, то не стали задавать таких вопросов. - Ответил я и, заметив любопытство, мелькнувшее в глазах собеседника, продолжил. - Кто является владетелем Нойгарда?
   - Император, разумеется.
   - Правильно. И он сам, и его люди заботятся о столице, как и должно владетелям. Но империя слишком велика, чтобы один император мог справиться со всеми имеющимися в ней владениями, и в этом он опирается на дворянство, на своих вассалов, от первых герцогов, владеющих огромными уделами, до последних нетитулованных дворян, могущих похвастать разве что десятком гектар земли в оберегаемом владении.
   - Это прописные истины, сударь Дим. - Заметил церковник.
   - Верно. Но если вы приедете в Ленбург, то увидите, что каждый горожанин без исключения, тоже является владетелем. Пусть у него в распоряжении и есть лишь ничтожный клочок земли и дом на ней. Эти владения поддерживают друг друга, позволяя контролировать огромную территорию вокруг Ленбурга, и каждый житель города это знает. Перестанешь заботиться о своём владении, и лишишься его быстрее, чем охнешь, потому как подобная халатность может привести к наступлению Пустошей на освоенные земли. И как же такие жители могут относиться к дворянским отпрыскам, которые, вместо того, чтобы заботиться о владениях рода или способствовать прирастанию империи за счёт неосвоенных земель, ломятся в Ленбург ради того, чтобы просто пощекотать себе нервы?
   - О... - Задумавшись, святой отец умолк на несколько минут. - Но ведь не все молодые дворяне допущены к владениям!
   - Конечно. А что мешает им поставить собственное владение на землях рода? Это бы укрепило контроль, и вероятность появления какого-нибудь проклятого пятна на родовых землях значительно уменьшилась.
   - Это приведёт к дроблению владения. - Хмуро заметил церковник.
   - И что? - Удивился я.
   - Согласно сложившейся практике, дробление владений не приветствуется. То, что предлагаете вы, сударь Дим, приведёт к значительному уменьшению уделов, так что в скором будущем, любое герцогство может превратиться в лоскутное одеяло, состоящее из мелких кусков земли принадлежащих разным владетелям. - Попытался объяснить мой собеседник. - Именно поэтому, Церковь сейчас крайне осторожно подходит к вопросу проведения обрядов очищения земли, и устроению новых владений.
   - Странное мнение. - Усмехнулся я. - Вассальная связь-то останется. А если и нет, то, что с того? Владение укрепляет контроль над территорией, сводя к минимуму возможные прорывы Тьмы на ней - факт. Церковь проводит соответствующие ритуалы, превращая обычную землю в полноценное владение - тоже факт. Так почему не сделать из этих дворянчиков, так кичащихся своими родсловными и швыряющихся золотом отцов, настоящих владетелей, которыми они и должны быть по самой сути своего положения?!
   - Если бы всё было так просто. - Вздохнул отец Иммар.
   - А оно и есть просто и понятно. Другое дело, что подобный подход медленно, но верно подорвёт влияние крупных владетелей, постепенно уменьшив их уделы до минимума. И, разумеется, князьям-герцогам-графам такая перспектива совсем не нравится. Да и кому бы понравилось превратиться из крупного землевладельца с миллионными доходами от арендаторов, в одного из тысяч мелких владетелей. Стремление избавиться от обязанностей, и прирасти привилегиями, вполне понятно и естественно для человеческой природы, отец Иммар. Но это не то, чем стоило бы гордиться. Если помните, когда-то империя начиналась именно с мелких владетелей, честно оберегавших отвоёванную у Зла землю и не менее честно служивших своему императору. По этому правилу до сих пор существует Ленбург. И нам, его жителям, как владетелям, так и жильцам, пока не имеющим собственных владений, очень неприятно видеть, во что превращается дворянское сословие, забывающее о своих обязанностях.
   - Но ведь вы принимаете некоторых его представителей в ходоки. - Произнёс церковник, после недолгого размышления.
   - Разумеется. - Кивнул я. - Если человек готов жить по нашим правилам и делом доказывает это стремление, то ему будут рады. Ведь это значит, что он разделяет наши убеждения и, возможно, когда-то получит собственное владение, если не в самом городе, то в его ближайших окрестностях, а Пустоши отступят ещё на один шаг назад. И это хорошо.
   - Не поспоришь. - Усмехнулся отец Иммар, чуть притормозил свою кобылку. - Спасибо за познавательную беседу, сударь Дим. Я почерпнул из неё очень много интересного.
   - Спасибо и вам, святой отец. - Я склонил голову. Церковник ловко, даже не воспользовавшись поводьями, развернул лошадь и, дав ей шенкеля, умчался в сторону передвижного штаба князя Родэ.
   Я же вернулся к наблюдению за своим отрядом, сейчас играющему роль авангарда. Надо заметить, что не все "мои" легионеры чувствовали себя хорошо в роли всадников. По крайней мере, так было ещё месяц назад, из-за чего в наши тренировки пришлось ввести верховую езду. Зато сейчас, они уже не производили впечатления собаки на заборе, и наш отряд обрёл требуемую мобильность. Пока мы движемся по уже известным землям, конная разведка поможет держать Легиону хороший темп, а вот когда подберёмся к горам... Впрочем, до них ещё двое суток ходу, так что, пока можно об этом не думать. К тому же, на сегодняшний день у нас имеется совершенно чётко определённая задача.
   От размышления меня отвлёк стук копыт по подмороженной земле. Ну да, сезон дождей прошёл, теперь настал черёд инеистого сезона. Ближайшие четыре месяца будет холодно, сухо и ветрено.
   - Мессир! - Тройка разведчиков, отправленная вперёд в качестве дозора, вернулась почти вовремя. - Мы нашли подходящее место.
   - Показывайте. - Практически моментально оказавшийся рядом, Гилд развернул карту, и командир дозорной тройки, скользнув по ней взглядом, решительно ткнул в лист коротко остриженным ногтем.
   - Вот здесь. Излучина Виеры, там достаточно большое поле, к которому трудно подобраться незамеченным, и рядом лес, так что древесины на возведение временного лагеря будет предостаточно.
   - Помню это место. - Кивнул я. - И Виера здесь довольно мелкая, наладить переправу не составит труда. Что ж, замечательно. Доложите легату, а мы организуем небольшую проверку на месте. Отря-яд! Рысью марш!
   Кавалькада из трёх десятков всадников сорвалась с места, а дозорная тройка отправилась к штабу, докладывать о найденном месте для первого лагеря Похода.
   - "Тебе не кажется, что ты был слишком откровенен с этим святошей?" - Как всегда внезапно ворвался в мои мысли голос соседа.
   - Ничуть. - Отозвался я. - Он не узнал ничего нового. Точнее, ничего такого, что и без моих откровений не было бы известно Церкви.
   - "Да, но одно дело, догадываться о чём-то таком, анализируя поведение жителей Ленбурга, и совсем другое - заиметь в своём распоряжении чуть ли не протокол допроса одного пустынного егеря". - Проворчал дух. - "Всех жителей Ленбурга за мягкое место не прихватишь, а вот конкретную болтливую личность, запросто".
   - Глупости это, сосед. - Отмахнулся я. - Вот, будь на месте отца Иммара, какой-нибудь имперский дознаватель, можно было бы чего-то такого опасаться, да и то, лишь в самом пессиместичном варианте развития событий. А так... поверь, изменения в дворянском сословии нравятся Церкви ещё меньше, чем жителям Ленбурга.
   - "Не хочу спорить". - Произнёс дух. - "Но если уж ты был так уверен, что этот святоша и без твоих пояснений в курсе дела, то нужно было перевести тему на что-то иное, а не лезть к нему со своими рассуждениями".
   По-моему, кто-то у нас окончательно "запараноил", как он сам выражается. Плохо.
  

Глава 2.

   Пока легионеру обустраивали стоянку, а Дим носился по округе, рассылая дозоры из подчинённых ему людей, я не вмешивался в мысли своего носителя и не отвлекал его от работы. С одной стороны, было интересно посмотреть, как за каких-то четыре часа на пустом месте возникает укреплённый по всем правилам местной фортификации, лагерь, а с другой... меня тревожили кое-какие мысли. Возможно, конечно, что я себя накручиваю, но ничего не могу с собой поделать, меня очень беспокоит количество старых знакомых, так внезапно оказавшихся в окружении носителя. Во-первых, Пир Граммон. Парень, конечно, юн, горяч и несколько взбалмошен, но далеко не идиот, и прекрасно понимает, что после рассказа о подставе с медальоном, Дим будет очень недоволен, мягко говоря. Тем не менее, Пир никак не возражал против службы под началом моего носителя. Более того, он старательно выполняет все приказы Миола, к которому его прикомандировал Дим, на секундочку, обычного, пусть и очень опытного легионера, завершающего десятилетний контракт, но ни разу не дворянина, и даже не десятника! Можно, конечно, предположить, что таким образом, баранёнок пытается вновь заслужить доверие Дима, но здесь есть одно "но". При всех своих стараниях и рвении в службе, Граммон делает всё, чтобы как можно реже привлекать к себе внимание моего носителя. И даже в случаях, когда Дим, по моей просьбе, требовал у Миола доклада об успехах "новичка", тот не смог сказать большего, чем "Желторотик... но не гонористый и старательный, этого не отнимешь". В общем, получается, шаг вперёд - два назад, но по опыту общения Дима с Граммоном, могу точно сказать, нерешительности в баранёнке, ни на грош. А значит, она не может быть причиной такой осторожности. И это непонятно.
   Второй пункт нашей программы - Полуногий Гезин со своей новой ученицей. Нет, тот факт, что они остались в Майне, а не мозолят нам глаза здесь, радует, конечно. Но какого... жвальня забыл в маркграфстве этот гэбист, и зачем он притащил с собой Ласку? Для обучения в поле? Чему? Интригам? Три раза "ха!". Да она даже мявкнуть не успеет, как её сожрут собравшиеся в Майне зубры! Там один отец Тон стоит десятка интриганов ленбургского пошиба. Ну, пусть даже он будет на стороне Гезина и Ласки Ройн, точнее, они на его стороне, но, помимо инквизитора, в Майне собралась половина верхушки Имперского Поместного Собора, маркграф Зентра и, как минимум, ещё штук шесть владетелей герцогского и княжеского уровня, со своими свитами и прихлебателями. Так на кой в команде Ленбургского инквизитора нужно такое слабое звено, как Белла? Принеси-подай? Чушь! Даже Гезин, со всей его отмороженностью, не стал бы использовать подобным образом дочурку главы Торговой палаты Ленбурга!
   Ну и третий персонаж этой непонятной сказки, отец Иммар. Добрый капеллан Четвёртого Громового Легиона... новоназначенный, ага. Учитывая, что предыдущего священника отец Тон сразу по приезду в Майн отправил к престолу понтифика, считать Иммара случайным человеком было бы просто глупо. Значит, что? Как минимум, наблюдатель... за Димом, скорее всего. И вряд ли здесь, я переоцениваю значение своего носителя. Просто не вижу иных причин для столь резкой замены капеллана Четвёртого Громового, особенно, учитывая, что прежний священник прослужил в Легионе более пятнадцати лет и знал каждого своего "прихожанина" по имени. Зачем было перед самым Походом менять опытного, нестарого ещё священника, на новичка, пусть и знающего о военной службе не понаслышке, но совершенно не знакомого с Легионом и его составом? Нет, может быть, я, конечно, и ошибаюсь, и эта перестановка, просто часть какой-то церковной интриги, никоим боком не касающейся моего носителя, но... не верю!
   Из всей этой возни я сделал один вывод. Что-то затевается и, готов поклясться, это что-то крутится вокруг моего носителя... и медальона. Гадский Граммон! Вот что ему стоило отдать эту хреновину той девчонке, не доезжая до Ленбурга?! И сам бы жив остался, и мы с Димом горя не знали.
   Хм, думаю, пришла пора пообщаться с носителем на эту тему. И так, кажется, затянул с этим делом, а это плохо. Не хотелось бы стать похожим на его ушлого деда.
   - Дим... - Я коснулся мыслей носителя.
   - О, нарисовался. - Хмуро откликнулся он. - Долго же ты молчал на этот раз.
   - Думал. - Я изобразил вздох. Ну да, тела нет, а привычки остались.
   - И до чего же ты додумался? - В тоне носителя явно мелькнуло недовольство, чуть разбавленное любопытством.
   - До полной хрени, Дим. - Ответил я и, не теряя времени, вывалил на него все итоги моих размышлений. Загрузил по полной, да так, что носитель оказался в ступоре.
   - Значит, считаешь, что мы оказались в центре чьей-то интриги, да? - Переварив мои измышления, протянул Дим.
   - Именно так. - Была бы у меня голова, кивнул бы.
   - Что ж, может быть ты и прав. - Эмоции носителя окрасились в тёмные тона. Недовольство, грусть, злость... неприятный коктейль.
   - Хей, напарник, угомонись! Меня сейчас смоёт твоими чувствами! Возьми себя в руки.
   - Всё-всё. Я уже спокоен. - Отозвался он, кое-как притушив пожар эмоций, после чего сделал несколько глубоких вдохов, и заключил, - мне это не нравится, сосед. Совсем не нравится.
   - Аналогично, шеф.
   - Что? - Не понял Дим, но тут же фыркнул. - Опять твои словечки.
   - Я сказал, что мне тоже не нравится происходящее. - Согласился я с носителем.
   - И что будем делать?
   - А что мы можем сделать? - Отозвался я. - Не зная, что происходит вокруг, легко наломать дров. А потому, предлагаю ждать, терпеть и смотреть.
   - Смотреть?
   - В оба. Наблюдать за нашими персонажами... ну, теми, что рядом, я имею в виду. И ждать их хода. - Пояснил я.
   - Значит, Граммон и отец Иммар, да? - Дим на миг замолк, а когда "заговорил" вновь, в его тоне явственно послышалась решимость. - Что ж, будем наблюдать. Сегодня же поговорю с Миолом и Гилдом, пусть присматривают за нашими "друзьями"... аккуратно.
   - Думаю, будет достаточно просто упомянуть при Миоле, что ты не особо доверяешь чужим. - Заметил я.
   - Ага, это будет смешно. Я и сам здесь без году неделя! - С ехидцей напомнил носитель.
   - Но за это время ты успел завоевать уважение своего отряда, они тебя приняли как своего и, между прочим, в этом есть немалая заслуга всё того же Миола. - Возразил я. - Ещё напомню, что большая часть отряда кровно заинтересована в тебе, как в будущем сюзерене, так что, не принижай своего значения для них.
   - Спасибо, что напомнил. - На этот раз в эмоциях Дима насмешкой и не пахло. - Значит, считаешь, что достаточно будет просто намекнуть Миолу, да?
   - Именно. Понимаю, что тебе не нравятся подобные "игры разума", но другого выхода пока нет. Отдавать подобный приказ, как командиру отряда легионеров, тебе не с руки, дело-то личное и формально не связано со службой, а вассальной присяги легионеры тебе ещё не принесли. - Я постарался объяснить своё видение ситуации. - Да и демонстрировать подобным образом своё отношение к представителю Церкви тоже не стоит. С другой стороны, просьба от командира к рядовому "мулу" будет выглядеть глупо. Субординация, она работает в обе стороны. Понимаешь?
   - М-да. - Дим непроизвольно качнул головой. - Спасибо за совет, сосед, чтоб я без тебя делал?
   - По большей части, сплошные глупости, как я подозреваю. - Фыркнул я. - Всё, заканчиваем болтовню, вон к тебе Гилд бежит.
   А Гилд действительно бежал, придерживая гарду палаша левой рукой. В правой же трепыхался алый флажок - признанный знак тревоги. Что-то случилось?
   - Мессир! Первая пятёрка не вернулась из дозора. Два часа от назначенного времени истекли. - Оказавшись в нескольких шагах от носителя, протараторил Гилд.
   - Баньер на стену, второй смене в седло! - Дим рявкнул так, что вассала моментально сдуло.
   Сборы были скорыми, не прошло и двух минут, как мой носитель, оглядев собравшихся у выхода из лагеря легионеров, хмуро кивнул и взлетел в седло подведённого ему Гилдом скакуна.
   - Скала за старшего. Миол, доложишься коменданту. Дозоры стянешь на малый круг. До нашего возвращения, дальняя разведка и охота отменяются. Мы идём на юго-восток по маршруту первой пятёрки. Если не вернёмся до утра, идёте на выручку. Все вместе. Это ясно? - Проговорил Дим.
   - Так точно, мессир. - Кивнул Миол.
   Отряд вылетел из-за стен частокола и помчался в сторону кажущихся такими близкими горных пиков. Это была сумасшедшая скачка. Второй десяток рассыпался широкой цепью, галопом преодолевая долы и холмы, при этом легионеры умудрялись ещё и внимательно наблюдать за окружающей обстановкой, выглядывая, не мелькнёт ли где какая-нибудь тёмная тварь... или тело одного из собратьев, входивших в ту невезучую пятёрку.
   - Не слишком ли расточительно, посылать на помощь сразу всю смену? - Как Пир оказался рядом, даже я не успел заметить. - На войне, такой шаг может привести в засаду.
   - Мы не на войне, сударь Граммон. - Рыкнул Дим. - Бродячие твари не умеют устраивать такие засады. Зато их может оказаться слишком много даже для двух пятёрок.
   - И всё-таки...
   - Смотрите по сторонам и не отвлекайте меня от работы, сударь! - Перебил его носитель. - У меня нет времени на пустую болтовню.
   "Потеряшек" обнаружили уже на закате. Сбившиеся в круг, как на учении, четверо легионеров окруживших тело пятого, где-то потерявшие своих лошадей, сосредоточенно отбивали атаки сразу двух серых скальников. Впрочем, и вопрос с отсутствием коней решился почти тут же. Трупы двух из них виднелись чуть поотдаль, а оставшиеся три, вымуштрованные не для скачек, а для боя, гарцевали на вершине недалёкого холма.
   - Арбалеты, огненным залпом! - Команда, прокатившаяся над отрядом, наконец, заставила тварей отвлечься от игры с "добычей". Скальники всё же одолели собственное одурение от крови лошадей и страха "добычи", и попытались прянуть в сторону. Но Дим не зря учил своих людей. Залп из пяти арбалетов накрыл ближнюю из тварей, и над долом пронёсся рёв раненого скальника. А следом и второй "нанизался" на снаряжённые огненными зарядами болты и с воем покатился по земле, распространяя вокруг запах палёной шерсти.
   - Гранаты! - Всадники, повинуясь приказу, бросили арбалеты, и в тварей полетели округлые керамические бомбочки. А меня буквально продрало чувством приближающейся опасности.
   - Бойся! - Спешеные легионеры дружно рванули в сторону и залегли, а в следующий миг, двух бьющихся на земле тварей накрыло огненным ковром. Скальники взвыли ещё громче, взвились... и опали угольно-чёрными чучелами. Да уж, это не жвальни, которых огнём не проймёшь. Зато стало понятно, почему ходоки недолюбливают огненные гранаты. После их применения о трофеях можно забыть.
   Странно, вроде бы бой закончен, а интуиция прямо воет об опасности... грозящей именно мне. Это... да ну нах!!!
  

* * *

   - Значит, говоришь, на поиски пропавшей пятёрки, выдвигается сразу вся свободная смена? - Побарабанив пальцами по крышке сундука, протянул хозяин шатра.
   - Так точно. - Кивнул его собеседник.
   - Понятно. И повлиять на самого Дима не удалось. А как восприняли ситуацию оставшиеся в лагере разведчики?
   - Как должное. Я поинтересовался у этого... Камня... булыжника?
   - Миол-Скала. Один из старейших рядовых легионеров Четвёртого Громового. Весьма авторитетный "мул", между прочим. - Всё так же ровно поправил собеседника хозяин шатра, но в конце фразы в его тоне послышались нотки укора. Дескать, таких людей, в окружении, знать надо. - И что же тебе сказал этот уважаемый воин?
   - Миол ответил, что действует согласно инструкциям мессира Дима. И если до рассвета его отряд не вернётся, то сам Миол поднимет всех оставшихя разведчиков и конных егерей, и отправится на выручку. Так их учил сам Дим.
   - Сударь Дим или мессир Дим. - Поправил его собеседник. - Конные егеря, да? Полагаю, наш юный друг оказался весьма предусмотрителен, не находишь?
   - Это... спутает нам карты?
   - Может. Но мы справимся. - Кивнул хозяин шатра. - Должны справиться...
  

Глава 3.

   Продвижение Легиона было похоже на движение горячего ножа сквозь масло. Стремительное и неудержимое. Четвёртый Громовой шёл к отрогам Северных Роман, расплёскивая о свои щиты тёмных тварей, оказавшихся достаточно тупыми, чтобы атаковать восьмитысячное войско, ощетинившееся пиками и палашами из хладного железа, и плюющееся огнём и льдом в ответ на каждое шевеление теней. По маршруту движения Легиона вырастали деревянные крепости, словно зубья в челюстях империи, вгрызающейся в проклятые земли. А следом шли дворянские копья и братья-рыцари, охраняющие священников... и вот уже в каждом остроге, оставленном Легионом, загорается Пламя Света, освещая истощённую Тьмой, искорёженную землю.
   - "И ты ещё меня обвинял в склонности к графомании?!" - Голос соседа ворвался в мои мысли.
   - Считай, что я решил помочь тебе в написании мемуаров. - Хохотнул я в ответ. - Пришлось опуститься до твоих способностей, чтоб будущие читатели не морщились от разницы в стилистике.
   - "Счёт не помню, но будем думать, что ты его сравнял". - Заявил дух после непродолжительной паузы. - "Кстати, о счёте. Как там дела с нашими разведчиками, много пострадавших?"
   - А то ты сам не знаешь? - Фыркнул я.
   - "Не знаю". - Тихо признался сосед.
   - Как так? - Не понял я.
   - "А вот так". - У меня было полное впечатление, что если бы дух мог, он бы сейчас руками развёл. - "Я сразу после столкновения с теми двумя скальниками, в твоё подсознание уполз".
   - И просидел там две с лишним недели?! - Изумился я.
   - "Ну-у, в общем, да". - Согласился сосед и, чуть помолчав, пояснил. - "Меня тогда таким ужасом накрыло, ты себе представить не можешь. И только одна мысль в разуме: опасность, опасность, опасность... Вот я и не выдержал".
   - А меня почему не предупредил?
   - "Так... тебя это не касалось". - Ничуть не сомневаясь в своих словах, ответил дух. Я аж взвился.
   - Это как так?!!
   - "Не знаю, но ощущения чётко говорили, что опасность грозит только мне".
   - Дела-а... - Не верить духу у меня нет никаких оснований. Если уж его чуйка вопит, то только по делу, и... ещё не было случая, чтобы сосед ошибся в интерпретации её "посланий". Но какая опасность могла грозить духу, надёжно прячущемуся в моём разуме?! Или...
   - "Ты подумал о том же?" - Спросил сосед.
   - Отец Тон. - Понимающе кивнул я. - Но как? Его же там не было. Да с нами вообще не было ни одного церковника!
   - "Зато был навязанный Церковью Граммон". - Заметил дух.
   - Порву сволочь. - Ярость заклотола в горле, но почти тут же на меня словно ведро воды вылили.
   - "Охолони!" - Резкий окрик соседа сопровождался мощный ударом головной боли. - "Что ты ему предъявишь? Скажешь: "он пытался убить мою шизофрению"? И где ты окажешься после такого выбрыка?!"
   - Понял. Остыл. - Я уселся на тревожный барабан и обвёл взглядом вид на лагерь, открывающийся с высоты обзорной башни. - Но с Граммоном надо что-то делать, так или иначе.
   - "Что говорит Миол?" - Спросил сосед.
   - Да ничего. В смысле, я же не приказывал прямо, по твоему совету, так что Скала присматривает за Пиром, но мне пока ничего не говорил. Придётся ждать, пока баранёнок не выдаст себя.
   - "Значит, ничего подозрительного, да?" - Дух изобразил тяжкий вздох.
   - К Иммару он частенько заглядывает. Ежедневно, если быть точным, и после каждого выхода. - Ответил я. - Но это не наказуемо. Мало ли, может он, после Похода, надумал в церковники податься.
   - "Ну да, такое к делу не пришьёшь". - Задумчиво произнёс сосед.
   - Прости?
   - "Выражение такое". - "Отмахнулся" дух. - "Ладно, будем ждать и смотреть по сторонам, внимательно, чтоб не пропустить болт из-за угла".
   - Думаешь, всё так страшно?
   - "А, оставим это, Дим. Считай, что это моя паранойя разбушевалась". - Кисло заметил сосед. - "Кстати, о болтах и смертях. Ты так и не ответил на мой вопрос: потери среди разведчиков есть?"
   - Один погиб при столкновении со скальниками, двое других легионеров из той пятёрки, были ранены, но уже встали в строй. Эликсиры творят чудеса. - Ответил я. - Ну и ещё трое сейчас отлёживаются в лазарете. Наткнулись на мешелей во время разведки земель вокруг третьего острога.
   - "Мешели? Не помню таких". - Признался сосед.
   - Гигантские летающие инсекты. Днём прячутся в тенях, ночью охотятся... стаями. - Пояснил я. - Если бы не щиты, вырезали бы всю дозорную пятёрку, а так, разведчики отделались царапинами.
   - "Извини, может я чего-то не понял, но с каких пор разведчики таскают с собой щиты?" - Изумился дух.
   - После встречи со скальниками. - Ответил я. - Это в обычной их работе, щиты только помеха, а в нашей разведке, да на лошадях... мало того, что нет необходимости таскать эту тяжесть на своём горбу, так, кроме того, оказалось, что щиты дают очень неплохую защиту от атакующих тварей, если действовать в команде, конечно. Они бы и пики с собой возили, но с ними не во всякий перелесок сунешься, а их здесь много.
   - "Понятно". - Протянул сосед и тут же встрепенулся. - "Слушай, у меня тут вопрос возник... точнее, несостыковку чую".
   - Ну-ка, ну-ка? - Заинтересовался я.
   - "Может быть, я чего-то не так понял, или просто позабыл, но у тебя же есть бестиарий..." - Забормотал он.
   - Да не тяни кота за хвост, сосед! - Рявкнул я на духа.
   - "Пф, как страшно!" - Фыркнул он в ответ, но, почуяв мой гнев, затараторил, - "всё-всё, только не бросай меня в терновый куст!"
   - СОСЕД!!!
   - "Ша, не нервничай, Дим". - Дух на миг замолк. - "В общем, вот какая штука. Скальники..."
   - Что, "скальники"? - Вздохнул я, когда сосед вновь замолчал.
   - "Тебя в них ничего не удивило?" - Спросил он. Я нахмурился. Удивило? Что в них может быть удивительного-то?
   - Например?
   - "Ну, ты видел поблизости хоть одну скалу или какой-нибудь голец, где они могли бы обитать?" - Протянул дух.
   - Н-нет. - Я постарался вспомнить те места, где было совершено первое нападение на дозор. - Сосед, ты прав. Эти хреновы кошки не должны были нам попасться на пути, вообще!
   - "Точно? Может быть, они не только в горах селятся?" - В эмоциях духа скользнуло огорчение.
   - Это так же точно, как и то, что жвальни терпеть не могут воду. - Отрезал я.
   - "Плохо. Если мы не можем полагаться на данные из бестиария..." - Произнёс сосед и замолк.
   - Прилив. - Обречённо простонал я. - Только в этом случае, твари могут отправиться шататься, где вздумается. Стоп! Но до следующего Прилива должно быть не меньше полугода!
   - "А кто сказал, что это тот самый Прилив, что накрывает Пустоши под Ленбургом?" - Выдвинул закономерное предположение сосед.
   - Дурдом какой-то, чем дальше, тем больше проблем. - Тихо произнёс я, но тут же встрепенулся. - Подожди-ка! А ведь ты не прав, друг мой.
   - "То есть?" - Не понял сосед.
   - Случай со скальниками был единственным. А ведь с тех пор, в дозоре нашим людям приходилось сталкиваться со множеством тварей, предпочитающих вести "осёдлый" образ жизни, и подавляющее большинство обитало именно там, где и должно, а не металось словно сумасшедшее по всем окрестностям. - Объяснил я. - Да и ты бы почувствовал Прилив заранее, согласись.
   - "Значит, причина должна быть в чём-то другом". - Констатировал дух.
   - Опять загадки! - Чуть ли не вслух простонал я. И, очевидно, соседу они тоже надоели, потому как он почти тут же исчез из моего сознания. Что ж, пойду и я делами заниматься, тем более, что уже послезавтра наш Легион, оставив в этом укреплённом лагере небольшой гарнизон, выдвинется к следующей, последней точке нашего маршрута. А значит, завтра с утра отряд разведчиков должен выйти с рассветом, в поисках удобных для Легиона мест прохода среди становящихся всё более высокими холмов. Заодно и нечисть погоняем. Поднимем тварей, пусть их "мулы" на ноль множат, как выражается мой сосед. Понятное дело, что всех сразу они не уничтожат, но... как говорится, курочка по зёрнышку клюёт, глядишь, и братьям-рыцарям во время зачисток меньше работы будет.
   Я обходил своих разведчиков, проверяя их готовность и снаряжение, а в голове крутились мысли о Походе.
   Четвёртый Громовой в своём маршруте почти описывает круг, точнее, огромную дугу, начинающуюся у Майна и завершающуюся у отрогов Северных Роман... таким образом, наш трёхнедельный поход должен завершиться в каких-то пяти днях пешего пути от того же Майна. Легион идёт, воздвигая на своём пути остроги, где следующие за нами церковники в сопровождении войск, ставят небольшие храмы, после освящения которых, неосвоенные земли в пределах двух дней пути должны очиститься от скверны и стать пригодными к заселению. Понятное дело, что просто освятить земли, недостаточно. Если бы всё было так просто, то проклятых пустошей в мире давно не осталось бы. Здесь нужны мощные войска. Они частым гребнем пройдут по этой земле, выбивая тварей, а сопровождающие их, инквизиторы уничтожат оставшиеся чёрные пятна, и на месте самых мощных из них, возведут часовни. И в этой зачистке тоже будет участвовать наш Легион. Но это ещё цветочки. Проклятые земли жадные, они ни за что не отступят без боя, а значит, те остроги, что мы ставим по пути, скоро примут на себя удар сбившихся в толпы тварей, и он не будет единственным. Как минимум, на ближайшие пять-шесть лет, новое пограничье станет весьма опасным местом. Тьма будет пробовать остроги на зуб неоднократно. И каждое новое владение, возведённое в этих местах, укрепляющее Свет, будет провоцировать всё новые и новые удары. Так всегда бывает. Новые, пылающие Светом храмы, воздвигаемые в крепостцах, манят нечисть, как огонь свечи мотыльков, и наша задача сделать с тварями то же, что делает пламя с мотыльками... сжечь их дотла. По крайней мере, первую волну, с остальными же придётся справляться постоянным гарнизонам крепостиц, когда они там появятся, конечно.
   Но до этого, нам нужно закончить первую фазу Похода. Впрочем, дожидаться этого момента слишком долго не придётся. Ещё три-четыре дня и Легион окажется в нужном месте, и специально созданные для этого отряды отправятся "гулять" по горам, подыскивая подходящие места для часовен и... будущего городка. Одного не могу понять, кому вообще взбрело в голову, строить город в горах? И зачем? Ведь для того, чтобы освятить те земли, хватило бы пяти-шести небольших фортов.
   - "Вот ты недотёпа. Шахты". - Снова подал голос дух.
   - Не понял.
   - "Вижу". - Изобразил вздох сосед. - "Потому и поясняю. Горы, это руды, драгоценные камни и металлы. Думаешь, тот же Зентра пройдёт мимо такого богатства?"
   - Однако. - Хмыкнул я. - Кто-то очищает земли от скверны, а кто-то наживается на результате.
   - "Ну, кто-то же должен? Так почему бы этим "кем-то" не стать владетелю ближайших земель?" - Заметил сосед, кажется, даже не заметив моего сарказма. - "И как умный человек, он понимает, что держать шахтёров в мелких фортах, невыгодно. Лучше построить небольшой городок, который не только позволит сэкономить на доставке рабочих к шахтам, но и принесёт денежку в виде сборов с торговцев и мануфактур".
   - И всё-таки, это как-то... - Я поморщился.
   - "Некрасиво? Нечестно?" - В эмоциях соседа мне послышалась насмешка. - "Ошибаешься. Здесь есть выгода для всех. По результатам Похода, участвующие в нём дворяне получат возможность основать новые владения, маркграф, возможно, сменит корону достоинства в гербе, на герцогскую, империя прирастёт землями. Дальше продолжишь?"
   - Князья церкви и рыцари исполнят свои обеты, и обретут ещё большее уважение. Так?
   - "А один пустынный егерь, возможно, подтвердит свой герб. Внакладе останутся только твари". - Закончил дух.
  

Глава 4.

   Горный лагерь сильно отличался от тех деревянных крепостиц, что ставил Легион на равнине. Неудивительно, дерева для частокола здесь днём с огнём не сыщешь, но, как выяснилось, инженерные сотни годятся не только для возведения минных галерей, флешей и контрэскарпов, так что, уже на пятый день нашего пребывания в небольшой долинке меж двух расходящихся отрогов горного хребта, вокруг лагеря была возведена невысокая, но непреодолимая для большинства нелетающих тварей, стена. Как я понимаю, в будущем она должна стать основой для замковой ограды. По крайней мере, об этом явственно говорила ширина каменной кладки, ради устройства которой половина Легиона, втихую матерясь, занималась земляными работами, раздалбывая промёрзший грунт, чтобы добраться до скального основания. Больше всего, лагерь в эти дни напоминал разворошеный муравейник, что было особенно хорошо видно, если смотреть сверху, например, с постов охраны, расставленных легатом на возвышениях. Там, кстати говоря, наши сапёры решили расположить дозорные башни, но думается мне, что эту работу будут выполнять уже не инженеры Легиона, а люди маркграфа. По крайней мере, такие слухи ходят среди офицеров. Сам я, правда, с ними до сих пор не общаюсь, но эти новости передал мне отец Иммар, удивительно легко влившийся в офицерское собрание. Впрочем, удивляться тут нечему, в прошлом, священник сам возглавлял регим одного из имперских легионов, так что офицеры Четвёртого Громового приняли его как своего. Да и хрен бы с ними, мне и с моими разведчиками мороки хватает... и их трофеями.
   Да, мои люди не могут пока похвастаться большим опытом в добыче и разделке тварей, особенно тех, что требуют особого подхода, но даже так, три десятка человек занимающиеся охотой, смогли забить все без исключения мешки, купленные мной в преддверии Похода. Так что, вместо минимальной обработки сырья и его расфасовки для дальнейшей продажи в том же Майне, мне пришлось вспоминать дедовы уроки, и вплотную заняться зельедельем и алхимией, чтобы освободить мешки для сбора и хранения трофеев. Ничего сложного и дорогого я не делал, просто потому, что здесь некому приобретать мощные средства, да и... в цехе зельеваров или алхимиков я не состою, так что особо с торговлей своими изделиями мне здесь не развернуться. Зато теперь эскулапы Легиона могут похвастаться довольно солидным запасом лечебных зелий, а я, наконец, смог полностью расплатиться со своими людьми за добытые ими трофеи и, заодно, чуть поправить свои финансы, основательно просевшие во время жизни в Майне. Единственным недовольным в этой ситуации, остался легат, князь Родэ, из которого лекари вытрясли необходимые для закупки зелий средства. Эх, вот если бы удалось уговорить офицеров закупиться эликсирами для своих "мулов", того же "кошачьего глаза", незаменимого для ночных дозоров, я наделал более сотни флаконов... но увы, пока это лишь мои мечты. Впрочем, в ближайшее время, может быть даже сегодня, в наш лагерь должны прибыть братья-рыцари, сопровождающие священников, а уж они-то знают цену подобным вещам, и никогда не откажутся пополнить собственные запасы. В общем, как иногда говорит сосед: "ещё не вечер!". Подождём. Кстати, пока суд да дело, нужно бы прочитать моим людям пару лекций о правильной разделке тварей, а то из-за их неумеренного энтузиазма в уничтожении скверны, столько отличного материала в шлак уходит, что у меня сердце кровью обливается... да и тратить время на попытки спасти хоть часть ингредиентов из основательно потрёпанных тушек проклятых созданий, мне, честно говоря, надоело.
   - "Дедовы гены, точно говорю". - Фыркнул сосед.
   - Что, прости? - Не понял я.
   - "Гены... ну, память предков, крови, или как вы там это называете?" - Пояснил дух.
   - Первый раз слышу о чём-то подобном. - Пожал я плечами, но, чуть подумав, договорил, - хотя-а, кое-какие артефакты, бывает, служат только в одной семье, и они всегда требуют кровной привязки. Правда, современные артефакторы ничего подобного делать не умеют. Это я точно знаю.
   - "Разучились, что ли?" - Хмыкнул сосед.
   - Можно и так сказать. - Согласился я, жестом подзывая Гилда и указав ему на кувшин. Вассал моментально оказался рядом, и на мои руки, испачканные в крови тварей, которых я только что разделывал на ингредиенты, полилась холодная вода. Бр-р.
   - "Слушай, Дим, а этот медальон, что всучил тебе баранёнок, он, случаем, не из тех, что привязываются кровью?"
   - Вроде бы нет. - Ответил я, а вслух поблагодарил Гилда за помощь и вернулся в шатёр, где меня ждал рабочий стол и котёл для зелий. - Он тоже из древних, но, судя по всему, принадлежит к другой группе, так называемый "предмет с условием". Нет, такие артефакты тоже бывают кровными, но это уж совсем редкость несусветная.
   - "Точно?"
   - Нет, конечно! Просто предполагаю, исходя из известных фактов. Если бы артефакт был кровным, то зачем могло понадобиться такое количество условий перехода права собственности на него? - Пояснил я и, подумав, спросил, - а с чего вдруг такие предположения, сосед?
   - "Пытаюсь понять, зачем церковники подсунули нам Граммона". - Ответил тот.
   - Поясни, будь добр.
   - "Что, если Пир может контролировать эту пластину даже после передачи кому-либо?" - Протянул дух. - "Тогда, становится понятным его присутствие рядом с тобой. В конце концов, о свойствах артефакта мы знаем лишь со слов самого Пира и инквизитора, так? И где гарантия, что они сообщили нам всё, что им известно об этой идиотской цацке?"
   - Подстраховка на случай неожиданностей, вроде моей смерти от лап какой-нибудь твари, да? - Подхватил я.
   - "Ну да, что-то в этом роде". - Согласился сосед.
   - А может, просто прижать этого баранёнка и вдумчиво расспросить? - Предложил я, на что дух только фыркнул.
   - "О да, получить минус сто в карму и огрести проблем с церковью. Замечательная идея, Дим. Просто великолепная. Может сразу и Иммара допросим? Ну, чтоб два раза не огребать?"
   - Издеваешься, зараза. - Констатировал я.
   - "А ты чушь не неси, и я язвить не буду". - Откликнулся он.
   - Да устал я, сосед. Понимаешь, устал! - Я тяжело вздохнул и почти тут же ощутил исходящую от духа волну ободрения и поддержки.
   - "Тебе надо проветриться". - После недолгого молчания, произнёс он. - "Все эти интриги, лекции, тренировки, зелья... командование отрядом. Вспомни, когда в последний раз ты был на выходе, Дим?"
   - Две недели назад, в качестве командира пятёрки. - Вспомнил я.
   - "Вот именно. В качестве командира..." - Протянул дух и встрепенулся. - "Точно. Тебе нужно прогуляться за трофеями в одиночку. Развеешься, отдохнёшь от этой рутины, заодно и встряхнёшься".
   - Думаешь?
   - "Уверен!"
   Идея мне понравилась. Нет, не так. Она меня захватила, настолько, что закончив приготовление очередной порции зелий для лекарей Легиона, я тут же принялся за подготовку к выходу. Гилд наблюдал за моими метаниями по шатру с удивлением, а все его попытки помочь в сборах я пресекал на корню. Когда же он понял, к чему именно я готовлюсь, мне пришлось выдержать целый бой за право отправиться на прогулку в одиночестве. Здоровяк ни в какую не хотел отпускать своего сюзерена без охраны. Пришлось рявкнуть на него... впервые за всё время нашего знакомства. Со злости, я имею в виду.
   В отличие от Гилда, легат Родэ, к которому я наведался за разрешением покинуть лагерь на пару суток, не стал спорить, лишь потребовал назначить заместителя на время отсутствия. Может быть в другое время, он бы и запретил мне покидать лагерь, а заодно, надавал бы десяток заданий всему отряду разведчиков, чтоб жизнь мёдом не казалась. Но сейчас изрядно поредевший из-за оставленных в острогах гарнизонов, Легион вовсю готовился к появлению гостей, и дел у князя было невпроворот, так что терять время на разборки с наглым командиром разведчиков ему было не с руки. В результате, утром следующего дня я закинул на спину заплечник и спокойно покинул лагерь. Вместо меня на командовании остался Миол-Скала. Гилд, конечно, побурчал, но когда легионер попытался отговорить меня от выхода, первый же встал на защиту. В общем, уходил я из лагеря, оставив за спиной спорящих в голос Миола и Гилда, а на душе у меня, впервые за последние несколько недель, было легко и пусто. Выход!
   Инеистый сезон в горах, совсем не то, что на равнинах. До снежных сугробов, конечно, дело не доходит, пока не поднимешься повыше, но и без них здесь хватает своих неприятностей. Лёд... пробираться по скользким и холодным скалам, не просто тяжело, опасно. Одно неверное движение, и переломанное тело неудачника, рухнувшего с высоты, станет обедом для тварей и никакая ускоренная реакция не спасёт. Приходится аккуратничать и тщательно страховаться на каждом шагу, старательно выверяя каждое движение. Да и соседу приходится работать на износ, отслеживая малейшие колебания Тьмы, чтобы я не попал в какую-нибудь ловушку. Хорошо ещё, что здесь так мало чёрных пятен. По крайней мере, те две аномалии, что нам встретились за прошедшие полдня, дух опознал ещё на подходе, так что мне удалось пройти мимо, и не вляпаться в неприятности. Не люблю старые чёрные пятна. Ловушек много, тварей мало. Никакого прибытка, один адреналин, как говорит сосед.
   Во время выхода, кстати, я заметил кое-что интересное. А именно, когда дух предупредил меня о приближении к очередному чёрному пятну, я вдруг понял, что ощущаю некую странность... с той стороны, куда указал сосед, на меня словно холодом пахнуло. В любом другом случае, я, может быть и прнял это за обычный порыв ветра, но ветер, идущий от скальной стенки с отрицательным углом?! Такого я ещё не видел... не ощущал.
   Честно говоря, я даже не успел поделиться с духом своими впечатлениями, когда он вдруг радостно взвыл у меня в сознании.
   - "Отпуск! Требую отпуск!" - Веселился сосед.
   - Не понял. - Опешил я.
   - "Что тут непонятного?" - Фыркнул дух. - "Раз ты научился сам чуять тьму, я могу взять отпуск".
   - Ты уверен, что я... - Предположение соседа было неожиданным.
   - "Проверим". - С энтузиазмом отозвался дух.
   И следующие три часа я потратил на кружение вокруг очередного чёрного пятна. Подойти ближе, отойти дальше, обогнуть, определить расстояние... Дух не слез с меня, пока не вызнал всё о моей так неожиданно прорезавшейся способности.
   - "Ну, до меня, конечно, тебе пока далеко". - Протянул он, когда я, окончательно замотавшись и устав ползать по скалам, устроил себе небольшой привал с перекусом и горячим взваром. - "Но это вопрос времени и усердия. Не будешь лениться, догонишь".
   - Вот, спасибо. - Буркнул я, с наслаждением вытягивая гудящие ноги и прихлёбывя из кружки парующий травяной сбор. - А если говорить конкретно?
   - "Если конкретно, то всё не так уж плохо". - Поведал сосед. - "На расстоянии в сотню шагов ты уверенно определяешь наличие тёмных эманаций, направление и их силу. Чуть-чуть потренироваться, и никакая тварь к тебе незамеченной не подберётся... ну, разве что, кроме скальника, но их и я пока не научился определять. Хорошо маскируются, сволочи".
   Новость была хорошей, но... странной. Самое главное, что я был абсолютно уверен, это чутьё не было следствием приёма дедовых эликсиров. Уж сведения об их воздействии, я вытащил из старого сразу, как только он признался в своих махинациях и экспериментах с родным внуком. Отсюда может следовать только один вывод, эта чувствительность досталась мне от моего соседа. По крайней мере, никаких иных предпосылок к появлению такой полезной... "фишки", по выражению духа, я не вижу.
   Конечно, возможен ещё и вариант с воздействием "подаренного" баранёнком артефакта, но... одно из правил артефакторики противоречит этому предположению. Артефакты могут убить, лишить сознания или здоровья сотнями, если не тысячью способов, но влиять на живой организм, придавая ему новые свойства, или расширяя пределы его возможностей, не способны, априори. Даже древние. Вообще, оказывать подобное влияние, да и то, в достаточно узких рамках, можно лишь с помощью алхимических эликсиров, вроде тех, которыми меня пичкал старый. Но я даже не представляю, какой эликсир может "научить" разум распознавать эманации Тьмы и Света.
   Вывод: спасибо духу за подарок.
  

Глава 5.

   Прими решение, и мир тебя поддержит... не помню, кто это сказал, но в моём случае, изречение сработало. Стоило только выкинуть из головы всю эту муть с закручивающимися вокруг интригами, и отправиться в выход, как дела тут же пошли на лад. Мало того, что из проклятых предгорий я притащил богатый улов трофеев, так и в лагере, превратившемся в солидное каменное укрепление, меня ждал весьма приятный сюрприз. За время моего отсутствия, количество стягов в форте заметно прибавилось, и среди них я легко отыскал цвета Томвара.
   К моему удивлению, комтур Майнского командорства, насчитывавшего всего полтора десятка братьев-рыцарей, развернул целых три шатра под своим баньером. Поначалу, я даже подумал, что барон вдруг решил пустить кому-то пыль в глаза, но тем же вечером понял, что ошибся. Мог бы и раньше зайти в гости, но пока привёл себя в порядок, пока принял доклад Миола и разделался с некоторыми текущими делами отряда, солнце село и лагерь осветился пламенем многочисленных факелов, расставленных вдоль проходов меж палатками и шатрами.
   Барон Томвар и его люди, встретили меня приветственными криками, зравицами и кубком, наполненным вином, так хорошо знакомым мне по давней попойке в ландкомандорстве. Поллитра креплёного вина на голодный желудок, м-да... но деваться-то некуда, сидящие за столами рыцари и их сержанты смотрят. Пришлось пить.
   Пустой кубок глухо звякнул, соприкоснувшись со столешницей из грубо сбитых досок, под довольные крики пирующих. Я поднял взгляд, и уставился на улыбающуюся Энну, стоящую прямо передо мной. Мои руки сами легли на её тонкую талию... Свет Милостивый, как же я соскучился по вкусу этих губ!
   Мысль о том, что здесь, вообще-то, присутствует Томвар и ему может не понравиться то, что он сейчас видит, мелькнула и пропала. Энн умеет выбивать дурные мысли из моей головы, да. Разорвав поцелуй, я покосился на довольно ухмыляющегося барона, сидящего во главе центрального стола, и облегчённо выдохнул. Судя по всему, сегодня меня не убьют. Уже хорошо.
   Это был славный вечер, а за ним последовала ночь, великолепная настолько, что даже память немного отказывает. Смешно. Ощущения помню, а вот детали и частности смазаны, словно всё происходило во сне. Но утром, выбравшись из шатра Энны, я чувствовал себя просто замечательно. Вот уж не ожидал, что настолько привяжусь к этой женщине.
   - "Да, она обладает какой-то запредельной притягательностью". - Голос соседа в моём разуме был каким-то тягучим и... довольным?
   - Эм-м... соседушка, а ты ничего не хочешь мне рассказать? - Спросил я, и от духа пахнуло смущением. - Что?!
   - "Ничего-ничего". - Пробормотал он.
   - Только не говори, что в этот раз ты нарушил собственную традицию и не стал прятаться в моём подсознании. - Ошарашено проговорил я. Хорошо ещё, что мысленно, а не вслух.
   - "Я не смог". - Признался сосед. - "Впервые я не смог закрыться. Извини".
   Честно говоря, если бы в этот момент дух воплотился в живом теле, я бы его задушил. Но что я могу сделать с ним в своём разуме?! Ничего. Ровным счётом. Оставалось только судорожно глотать воздух от ярости.
   - "Сейчас ты рассердишься ещё больше". - Тихо проговорил дух. И эти слова, неживые, почти не скрашенные эмоциями, почему-то моментально потушили мою злость, оставив лишь непонимание и... обиду?
   - Слушаю. Внимательно. - Произнёс я.
   - "Я не только видел и слышал, но и ощущал всё, что чувствовал ты этой ночью". - Выдавил из себя сосед.
   - Что "всё"? - Мой мозг явно отказался воспринимать слова духа.
   - "Абсолютно всё". - Убито проговорил он. - "От поцелуев до... финалов. Это... это было словно я сам был с ней".
   - Твою ж призрачную с тремя домовыми! - А вот это я уже точно выдал вслух. Опомнился, огляделся вокруг, но не заметил поблизости лишних ушей. Правда, всё же перешёл на мысленную речь. - Как?
   - "Не знаю". - И я не почувствовал в его словах лжи.
   - Так... рассказывай по порядку. - Приказал я, но тут же осёкся. - Нет, стоп. Сначала, я должен привести себя в порядок. Поговорим позже... после тренировки и завтрака. А пока, исчезни, чтоб я тебя не слышал и не ощущал. Слышишь? Исчезни!
   - Извини. - Голос духа затих раньше, чем он договорил.
   Новости, принесённые соседом, основательно выбили меня из колеи. Было обидно, что он подглядывал за мной... за нами с Энн этой ночью. А ещё было очень неприятно, что он каким-то образом смог поучаствовать в... в общем, поучаствовать. Даже не так. Это было противно. С другой стороны, я понимаю, что сосед не виноват в происшедшем. Я чую его ложь, и он это давно знает. Именно поэтому, если он не хочет что-то говорить, то отмалчивается или переводит тему разговора, но никогда мне не лжёт. В этот раз он ответил прямо, он действительно не знает, как так получилось... и ему страшно. До жути, до одури страшно. Это я смог почувствовать сквозь все его щиты.
   Что ж, не могу не признать, у духа есть все основания бояться меня. Если ещё вчера я был решительно против того, чтобы извлечь призрачную сущность, каким-то образом поселившуюся в моём разуме, и до этого дня всячески препятствовал дедовым изысканиям в этой области, то сейчас... я уже не так уверен в своей привязанности и дружбе с "соседом".
   По эмоциям ударило почти физической болью, а в следующий миг она исчезла, будто не было. Он подслушивал?! Тьма и твари! Я же велел ему скрыться в сознании и не вылезать! Какого хрена творит эта сволочь?! А?... Тишина. Спрятался засранец. Ла-адно, я ещё с ним разберусь. А пока... пока мне нужно привести себя в порядок.
   Утро уже не казалось таким хорошим, как несколько минут назад. И ведь даже в шатёр к Энне не вернёшься за порцией хорошего настроения. Более того, боюсь, только увидев её, я вспомнию о соседе и... Тьма! Да что ты будешь делать?
   Тихо рыкнув от избытка эмоций, я тряхнул головой и решительно потопал к своему шатру. Умываться, тренироваться и завтракать.
   Гилд, очевидно поняв, что ко мне сейчас лучше не лезть с разговорами, молча приготовил всё необходимое для умывания, так же молча меня побрил и проводил до тренировочной площадки, устроенной одним из инженерных подразделений по моей просьбе. Разминку я провёл в одиночестве, а потом с наслаждением погонял тройку своих разведчиков в тренировочном бою. Разлохматив пару тяжёлых дубин, заменяющих в учебных поединках мой фальшион, я с наслаждением вылил на свой голый торс ведро холодной воды и, вздрогнув от продравшего до костей холода, облегчённо вздохнул. Этот своеобразный душ вышиб из меня остатки злости. Но Гилду лучше поторопиться с горячей водой, пока я не околел от этого стылого горного ветра!
   Ни после завтрака, ни после обеда, дух так и не проявился. И как я не прислушивался к себе ночью, снова проведённой в компании Энны, так ни разу его и не почувствовал. Хм, может оно и к лучшему, по крайней мере, на этот раз он смог спрятаться.
   А утром, за совместным завтраком, Энн меня огорошила.
   - В Пустоши? С тобой?! - Я аж поперхнулся. Вот шустрая девчонка! Мало того, что смогла пролезть в Экспедиционный корпус, так теперь ещё и личную экскурсию в проклятые земли ей подавай!
   - Ну конечно. - Улыбнулась она и хитро прищурилась. - Или ты отпустил бы меня к тварям с кем-то посторонним?
   - Энна. - Я с укоризной покачал головой.
   - Что? - Она невинно хлопнула ресницами. - И даже ревновать не будешь?
   - Энна! - Уже прорычал я.
   - Вот-вот. Я тоже думаю, что никто другой не сможет защитить меня от злобных тварей так, как ты. Вряд ли эти мужланы-легионеры или немытые, пропахшие конским потом рыцари закроют меня от порождений Тьмы своим телом... м-м? Или, может быть... знаешь, наверное, ты прав. У Томвара в отряде есть один сержант, настоящий красавчик, да ещё и следит за собой. Может быть, ты его видел? Такой белокурый юноша...
   - Энна, я тебя свяжу и запру в сундуке. До самого вечера. Вон, в том, он как раз подойдёт тебе по размеру. - Я кивнул на стоящий в углу огромный, обитый железом ларь, в котором легко уместился бы даже Миол. Стоило понять, что Энна просто издевается, и весь гнев улетучился. - А выпущу только ночью. И поверь, удрать у тебя не получится, я прослежу. А утром снова запру в сундуке. И так будет продолжаться до тех пор, пока мы не вернёмся в Майн.
   - Это жестоко, Димми. - Промурлыкала она. - Я не люблю жестокость... но если ты та-ак ревнуешь, то могу предложить простой выход, устраивающий нас обоих.
   - Совместный выход в Пустоши. - Закончил я за подругу, и та довольно кивнула.
   - Именно. Коротенькую такую прогулку. - Проговорила она. - Ну что тебе стоит? Я обещаю быть очень послушной и не лезть без спросу в опасные места. Ну пожалуйста, Дим! Мне же перед подругами будет стыдно! Я смогла уговорить Томвара взять меня с собой в Поход, а он запирал меня в каждом лагере под охраной сержантов ордена, так что я и нос не могла высунуть за пределы форта! Подруги меня просто засмеют, поехала в Поход и не видела ни одной твари, Дим!
   - Значит, обещаешь быть послушной... - Задумчиво произнёс я, мысленно представляя, КАК Энна вынесет мне мозг, если я ей сейчас откажу. Боюсь, в этом случае, безумие придёт ко мне раньше, чем закончится этот Поход.
   - Обещаю. И во время прогулки... и после неё. Милый, я буду ОЧЕНЬ послушной. - Сверкнув глазами, многозначительно произнесла Энн. Я сдался. Слабак. Бесхребетник. Подкаблучник. Дед будет ржать, как табун лошадей. С другой стороны, в ближайших окрестностях Легион уже успел распугать всю нечисть, а священники должны прибыть сюда для освящения алтаря только через три дня... а, была не была!
   - Один световой день. Утром выехали, к закату вернулись. - Поставил я условие.
   - Направление выбираю я. - Тут же расцвела в обворожительной улыбке моя Энн.
   - Договорились. - Я кивнул, и Энна мгновенно перепорхнула со своего креслица ко мне на колени. Охотничий костюм, который она успела надеть с утра, разлетелся по углам, туда же отправилась и моя одежда... столик перед нами жалобно звякнул посудой, так что пришлось искать место поудобнее. И сосед до сих пор не "прорезался". За-ме-ча-тель-но!
   За стол мы вернулись лишь через час, и именно в этот момент рядом нарисовалась служанка Энны, совершенно не обращающая внимания на полураздетый вид хозяйки и моё присутствие. Затянутая в совершенно закрытое, длинное, до пят, платье, девушка сделала книксен.
   - Некий Гилд просит мессира Дима уделить ему несколько минут. - Произнесла служанка, глядя куда-то поверх наших голов. Абсолютная невозмутимость.
   - Спасибо, Адда. - Кивнула Энн, и служанка тут же исчезла. Да что такое, учат их, что ли, таким вот исчезновениям?! Я вздохнул, и Энна чуть печально улыбнулась. - Тебе пора, да?
   - Увы, милая. - Развёл я руками. - Здесь я человек подневольный. Служба.
   - А как же наша прогулка? - Спросила она.
   - Завтра, в шесть утра. - Ответил я. - И поверь, даже император не сможет помешать мне бросить этот день к твоим прелестным ножкам.
   - Спасибо, Дим. - Печаль исчезла из глаз Энны, словно её и не было. И в этой улыбке, как и в её словах, не было никакого наигрыша. Приятно.
   - Не за что, солнышко. - Кивнул я, вставая с табурета, но поднявшаяся следом, Энн удержала меня за руку.
   - Дим, у меня к тебе будет ещё одна просьба. Маленькая. - Чуть замявшись, произнесла она.
   - Слушаю? - Я чуть напрягся, но постарался этого не показать. Спасибо духу за его шуточки, которые мне приходилось сносить с невозмутимым лицом, чтобы не пугать окружающих беспричинным смехом. Помогли тренировки.
   - Я бы хотела взять с собой пару знакомых, если не возражаешь. - Попросила она.
   - Хм... неожиданно. - Я нахмурился, но взглянув на Энн, попытался объяснить, - понимаешь, один я не смогу защитить троих. Придётся снимать пятёрку легионеров с дозора, для нашего сопровождения, а это уже непросто.
   - А... а если вас тоже будет трое? Ты, этот твой Гилд и... может быть, Томвар? - Прикусив губу, проговорила девушка и, словно увидев что-то в выражении моего лица, торопливо добавила, - кузена я уговорю! Честное слово!
   - Ты из меня верёвки вьёшь, Энн. - Вздохнул я. - Ладно. Если твой... постой, барон Томвар твой кузен?!
   - Ну да. - Кивнула она, тряхнув водопадом рыжих волос. А впрочем, теперь-то мне какая разница? Уже спалился...
  

Глава 6.

   Сосед так и не вылез, так что некому оказалось меня успокаивать, когда следующим утром я увидел тех самых знакомых, что Энна пригласила на прогулку по проклятым землям. Граммон одарил меня взглядом загнанной лани, а Ройн, взглянув в мою сторону, отчего-то стала белее мела. Надо же, а я и не знал, что она тоже ошивается в форте. Должно быть, прибыла вместе рыцарским отрядом. И если судить по поведению этой парочки, то можно сделать вывод, что рыжая не только меня забыла предупредить о том, в какой компании она собирается на выход. Правда, Томвару и Гилду было плевать на наши трения, тем более, что они и не в курсе дела, а Энна, хоть и заметила взгляды, которыми мы обменялись с её спутниками, но не подала виду. С другой стороны, ей я тоже не рассказывал о своих приключениях и переживаниях, так что ничего удивительного здесь нет. А расспрашивать о причинах столь холодной встречи, здесь и сейчас, Энна и не стала бы, не то воспитание.
   Могу похвастаться, на то, чтобы справиться с эмоциями и задавить недовольство от присутствия Граммона и Ройн, мне понадобилось не так много времени, так что к тому моменту, как наша кавалькада выбралась за пределы лагеря, я был спокоен как удав. Да, мне не нравится эта компания, да я не доверяю Пиру и хотел бы держаться подальше от Ласки Ройн, но ещё меньше я желал бы сейчас устроить скандал с ними или Энн. Уж с последней-то, точно. В общем, перетерплю, тем более, что это не надолго, ведь уже вечером мы должны вернуться в форт.
   - Выбирайте направление, сударыня. - Я кивнул Энне, и та, улыбнувшись, указала в сторону горного массива.
   - Туда! Обожаю горы. - Воскликнула она.
   - Гилд, в авангард, десять корпусов. Слугам в арьергард и смотреть в оба, мы не императорском парке! - Отдал я приказ и, дождавшись пока мой вассал и пара подчинённых Граммона и Энны его исполнят, повернулся к Томвару. - А мы с вами, барон, возьмём на себя боковое охранение.
   - Левая рука - моя! - Улыбнулся рыцарь, дав своему коню шенкеля, и тот, чуть подавшись в сторону, выравнял свой ход с шагом лошади Ройн. Кто бы сомневался! Томвар с момента встречи не сводит взгляда с Ласки. С другой стороны, ну не округ собственной кузины ему виться, правильно? Я тряхнул головой, выгоняя из неё дурные мысли и сожаления и, бросив короткий взгляд на улыбающуюся Энн, обратил своё внимание на Пира.
   - Сударь Граммон, займите место в центре построения. - Скомандовал я, и тот молча кивнул, подгоняя своего дарагонца. Ну а я послал Черныша правее, и оказался бок обок со своей рыжей пассией. - Порядок движения не нарушать, все мои приказания исполнять молча и быстро. Всем всё ясно?
   Получив в ответ нестройные согласные возгласы, я вздохнул. Если на Гилда и Томвара я могу положиться... да и Ройн не станет перечить без дела, то Энн и Пир с их слугами... ладно, справимся как-нибудь. Я окинул взглядом наш маленький отряд и коротко свистнул Гилду. Тот вскинул руку вверх и, крутанув плетью, подал сигнал к началу движения. Поехали. Чую, это будет очень долгий день!
   Всегда относился с пренебрежением к дворянским выездам в Пустоши. Более того, смотреть, как разодетые в пух и прах бездельники едут в проклятые земли, словно на охоту в родовом имении, было противно. Сейчас же мне пришлось ощутить весь идиотизм такого досуга на своей шкуре. Да, в отличие от горе-охотников, наша компания в большинстве своём прекрасно понимает опасность проклятых земель. Да, мы держим боевой порядок и готовы к любым неожиданностям, но сам факт того, что пришлось заняться таким дурным делом, отнюдь не возвышает моё мнение о самом себе. Повёлся на красивые глазки и уговоры, называется. Тьфу!
   Как бы то ни было, я не собирался до конца уподобляться бравирующим своей храбростью, точнее, дуростью, дворянам, ведущим себя в Пустошах, как на пикнике, а потому пристально следил за окрестностями и поведением своих спутников. Особенно, за слугами и Пиром. Да и Энну пришлось одёргивать пару раз, когда она, с непосредственностью ребёнка пыталась покинуть отряд, чтобы рассмотреть какую-то ерунду, в стороне от нашего маршрута. Энн было, обиделась, когда я во второй раз с шипением ухватился за поводья её лошади и пообещал взять ту на чембуры, если подруга не угомонится.
   - Но там же бабочки! - Воскликнула она. - Зимой! Дим, как ты не понимаешь!
   - Бабочки? - Я взглянул в ту сторону, куда указывала Энна и натуральным образом побледнел. - Гилд, Томвар! Грозовые гранаты! Два захода! Пли!
   Три керамических бомбочки полетели в скопление мельтешащих над землей искристо-белых пятнышек и, грянув оземь, накрыли пространство. Не успели они сработать, как вслед полетели ещё три таких же. Затрещало, засверкало, по белым крыльям пробежали синие разряды и алые огоньки, а воздух наполнился свежестью, как после грозы. Впрочем, именно гроза здесь и была, миниатюрная, правда.
   Я попытался прочувствовать местность, но так и не почуяв эманаций Тьмы, облегчённо вздохнул.
   - Вот теперь, можно подъехать ближе. - Проговорил я. Энна нахмурилась.
   - И зачем?
   - Ну, ты же хотела посмотреть, что там такое? - Пожал я плечами.
   - Я хотела полюбоваться на бабочек. - Фыркнула она. - Красивые же. А вы их...
   - Да-да, я понял. - Покивал я в ответ. - Но поверь, там и сейчас, есть на что взглянуть.
   Я отдал команду Гилду и тот осторожно подъехал к тому месту, где ещё минуту назад резвились столь заинтересовавшие Энну создания. А следом туда же подтянулся и наш отряд. И если Ройн, как, впрочем и Гилд с Томваром, были готовы к открывшемуся зрелищу, то Энна, Пир и их слуги... м-да.
   На земле, равномерно укрытой серебристым пеплом, оставшимся от снежных бабочек, почти в самом центре пятна, лежала туша какой-то твари. Полуразложившаяся, омерзительно воняющая и... шевелящаяся от огромного количества личинок. Небольшая огненная граната, брошенная скривишейся от неприятного запаха Лаской, во мгновение ока сожгла убитую тварь вместе с её "обитателями".
   - Что это за гадость? - Спросила Энна, когда мы отъехали подальше.
   - Снежные бабочки. - Ответил я. - Тихие убийцы... живут небольшими колониями. Пыльца с их крыльев, те самые серебристые искорки, которые так тебя привлекли, обладает парализующим эффектом. Сотня бабочек, вспорхнув с земли, легко обездвижит лошадь, ненадолго, но им много времени и не нужно. Пять-десять минут вполне достаточно, чтобы отложить яйца на кожу жертвы. Дальше объяснять?
   - Вы их всех уничтожили? Точно? - Нервно облизнув губы, спросил Граммон, до этого молчавший всю дорогу.
   - Точно. - Ответила вместо меня Ройн. А я уже и забыл, какой у неё красивый голос. - Грозовые бомбы, как раз и созданы для борьбы с этими тварями. Рой бабочек всегда держится компактно, так что разряды легко перекидываются с одной особи на другую. На самом деле, тут хватило бы и трёх гранат, но сударь Дим решил перестраховаться.
   - Считаешь, зря? - Спросил я.
   - Ты командир, тебе виднее. - Пожала плечами в ответ Ласка, даже не посмотрев в мою сторону.
   - Пополните боезапас и двигаем дальше. - Вздохнул я, чуть поёжившись под изучающим взглядом Энны.
   - И как только они не заполонили всё вокруг? - Произнесла она, когда мы уже отъехали на приличное расстояние.
   - Снежные бабочки способны сделать только одну кладку, да и живут не больше трёх дней. А на земле личинки не выживают. - Объяснил я. Энну передёрнуло, и она закрыла тему, больше вопросов о "красивых бабочках" не было. Да и желание посмотреть на что-нибудь "интересное", она больше не проявляла, вместо этого, увлёкшись построением нашего дальнейшего маршрута. Поначалу, Гилд, к которому она то и дело обращалась, указывая нужное направление, поглядывал на меня в ожидании поправок, но... зачем мне это? Всё равно, сейчас, на расстоянии пары дней конного пути от форта не найти серьёзных опасностей и чёрных пятен. Легион хорошо зачистил местность. Вот когда явятся церковники... тогда, да. Томвар говорил, что освящённые форты уже неоднократно подвергались нападкам тварей.
   Спустя три часа, поднявшись по пологому склону гольца, мы остановились на его вершине, чтобы сделать привал. Отсюда открывался замечательный вид на небольшую каменистую долину, прорезанную стремительным прихотливо изгибающимся потоком, и высоченный скальный массив, в паре мест просто-таки нависающий над грохочущей в камнях рекой. Красивое, но суровое место. Собственно, остановиться здесь мы решили по двум причинам. Первая... время, пусть у нас его ещё много, но если мы хотим вернуться в форт до заката, то двигаться дальше бессмысленно. Мы просто не успеем найти проход на той стороне реки, а двигаться по долине вдоль русла слишком неудобно, кони на камнях все ноги переломают. А вторая причина - гумпы. Эти, похожие на почти бесхвостых выдр-переростков, твари, наверное, самые безопасные из всех обитателей проклятых земель, селятся вдоль речных берегов, и здесь их было видимо-невидимо. Хороший объект для охоты и источник неплохих трофеев. Главное, не лезть в воду, даже если её всего по колено. Там безобидность гумпов исчезает бесследно, и пятёрка бесхвостых растерзает даже чёрного кабана.
   - Бить только в голову и только тех тварей, что будут на нашем берегу! В воду не соваться ни под каким предлогом. Всем ясно? - Предупредил я спутников, уже снаряжающих арбалеты. Ответом мне был согласный гул. Таиться и говорить шёпотом никто не стал, поскольку Ройн уже просветила присутствующих о повадках гумпов и их глухоте.
   Слуги остались под присмотром Гилда, а мы разошлись вдоль берега, высматривая добычу. Я отправился с Энной вверх по течению, а Томвар с Лаской увели Граммона вниз.
   - А почему только в голову? - Поинтересовалась Энн, когда мы уже порядком отошли от бивака.
   - Чтоб шкуру не попортить... или жало болта. - Ответил я, вскидывая арбалет к плечу. Глухо хлопнула тетива и гумп-трёхлеток ткнулся разбитой мордой в камни. Один готов. - У этих тварей удивительно тёплый и прочный мех. Если его правильно выделать, получится великолпепный лёгкий доспех, вроде моего кожаного, но почти не требующий алхимической обработки. Хорошая штука.
   - И много шкурок нужно? - Спросила Энн, с азартом всаживая болт в очередного, выбравшегося на берег, гумпа.
   - Таких, штук шесть хватит. - Кивнул я на её добычу и заметил, как загорелись глаза подруги. Понятно, теперь, пока она не "набьёт" себе куртку, не угомонится. Да, честно говоря, я и сам не откажусь от подобной обновки. Ну и ладно. Тварей здесь много, и они явно не пуганые, так что, думаю, часа за два управимся.
   Восемнадцать гумпов за полтора часа... восемнадцать, Тьма их забери! Да если бы в Пустошах под Ленбургом была такая охота, я бы скорняком заделался!
   Правда, тащить их в одиночку будет тяжело, поскольку весят эти твари немало, до двадцати килограмм. Нам с Энной попались аж два таких гиганта, и к радости и гордости подруги, это была именно её добыча. Разделывать гумпов на месте я не стал, долго, муторно, да и на запах крови могут прийти другие твари. Потому, поступил проще. Срубив палашом пару лесин, соорудил с помощью плаща волокуши и, погрузив на них тушки убитых гумпов, потащил к нашему биваку. Энна шла следом, что-то тихонько напевая, но при этом не забывала поглядывать по сторонам. И правильно. Проклятые земли, они и есть проклятые, здесь нужно держать ухо востро. Да я и сам старался следить за окружающей обстановкой... но нечто интересное, всё же, углядела именно моя подруга. Мы как раз пересекали небольшой песчаный язык, тянущийся от реки к небольшой горушке, когда Энна вдруг дёрнула меня за рукав.
   - Смотри, там дыра. - Проговорила она, указывая взведённым арбалетом в сторону зарослей какого-то вечнозелёного кустарника, затянувшего своими ветвями и побегами весь низ холма.
   - Пещера? - Я прищурился. - М-м... хочешь посмотреть, что там есть, да?
   - Ты такой догадливый, Дим. - Ехидно улыбнулась Энн.
   - И любопытный. - Вздохнул я, прикидывая, какие твари могут водиться в этой пещере. По всему выходит, что ничего чрезмерно опасного там быть не должно. Иначе, гумпов в округе не было бы. С другой стороны... я глянул на цепочку наших следов, пересекающих песчаный в обе стороны вдоль реки, и многочисленные следы лапок гумпов... будь в пещере какая-то опасность, они бы туда не лазали, как к себе домой, верно?
   - Ну, Дим! - В глазах Энны прямо-таки горело предвкушение и любопытство.
   - Уговорила. - Вздохнул я. - Но сначала дотащим добычу до лагеря.
   - А может, оставим её здесь, а сами вернёмся к отряду и уговорим перенести бивак ближе к пещере? - Спросила Энн.
   - Ну, если не боишься остаться без добычи, то можем сделать и так. - Пожал я плечами.
   - Что, гумпы сожрут трупы сородичей? - Удивилась она.
   - Запросто. В Пустошах большинство обитателей - каннибалы. - Ответил я и, чуть подумав, добавил, - впрочем, мы можем просто оттащить туши чуть дальше от реки, туда гумпы не сунутся, а других тварей в округе вроде бы нет.
   Энн улыбнулась и закивала. М-да, ну что ж, нелюбопытный ходок - нищий ходок...
  

Глава 7.

   Над фортом разлился заполошный звон тревожного колокола, а в следующую секунду к нему присоединился перезвон ещё трёх. Расположенные на дозорных башнях, колокола захлёбывались, поднимая Легион и рыцарей. Встревоженно заржали лошади в стойлах, и лагерь наполнился лязгом и грохотом готовящихся к бою воинов.
   Длинная змея пехотных полков в окружении конных отрядов, медленно, но неумолимо втягивалась в долину. Ниеман, похоже, был не в восторге от действий империи, и решил таким образом окоротить императора, слишком увлёкшегося расширением границ своего государства. Иначе, с чего бы ещё над приближающимися к форту полками виться флагам загорного королевства?
   Под бой барабанов, пехота, прямо с марша начала перестроение и уже через полчаса взглядам защитника форта предстали ряды готовых к сражению войск.
   Легат, молча взиравший на застывшие в полукилометре от крепостицы войска ниеманцев, покачал головой и повернулся к замершему у лестничного спуска Миолу.
   - И как вы можете оправдать это? - Рука в боевой перчатке небрежно махнула в сторону порядков противника.
   - У меня нет оправданий, ваша светлость. - Склонил голову разведчик. - Три пятёрки, отправленные сегодня утром дозором, не вернулись. Скорее всего, были уничтожены.
   - Да-а... впору задать вопрос о вашей подготовке, сударю Диму. - Процедил князь. - Но он так удачно отсутствует, не так ли?
   - Ваша светлость, мы...
   - Я знаю, Миол. - Оборвал вскинувшегося разведчика легат. - Вас не готовили для такого. И я ни в чём не обвиняю Дима, я верю человеку прикомандировавшего его к моему легиону. Но неужели твои люди, обучаясь у нового командира, забыли всё, чему научились за годы службы? Как они могли позволить себя схватить?
   - Думаю, у меня есть ответ на этот вопрос. - Неожиданно появившийся из-за спины легионера, отец Иммар грустно улыбнулся.
   - Ваше благолепие? - Недоверие сквозило в вопросе легата.
   - Да, ваша светлость. - Кивнул тот. - Слышите, как ржут лошади?
   Легат прислушался и действительно услышал тревожное ржание лошадей в стойлах. Нервное, необычное...
   - Да. - Переглянувшись с нахмурившимся Миолом, кажется, пытающимся что-то вспомнить, проговорил князь Родэ.
   - Как собаки и кошки, они чуят Тьму. - Пояснил священник и указал в сторону противника. - А над ними прямо-таки витает Зло. Боюсь, что даже ученики ходока не в силах ему противостоять. Это не твари Пустошей, это хуже.
   - Колдуны. - Скривился легат.
   - Именно. - Согласился отец Иммар. - Ниеман принял на службу исчадий Ада. Теперь, это очевидно.
   - Теперь? - Уточнил князь Родэ. - То есть, у вас и раньше были такие подозрения?
   - Были. - Вздохнул священник. - Но что такое подозрения, когда нет доказательств? Лишь измышления. Игры разума.
   - Пф. - Легат нахмурился. - Оставьте философию, святой отец. Сейчас, нам совсем не до неё. В форте не больше шести тысяч человек, а у противника, как я отсюда вижу, как минимум два легиона под рукой! Нужно думать об обороне.
   - Именно об этом я и пришёл поговорить. - Отец Иммар поднял руки в примирительном жесте. - Я бы мог попытаться защитить крепость от колдовства, но для этого мне нужно, как минимум, десять человек в помощь.
   - Вы... - Легат на секунду замер, и его глаза удивлённо округлились. - Литургия Света? Вы можете провести её?
   - Именно так. - Кивнул священник.
   - Миол! Ты и твои люди поступаете в распоряжение отца Иммара. И не дай Свет, с его головы упадёт хоть волос! Казню на месте!
   - Так точно, мессир! - Рявкнул тот, вытягиваясь по стойке "смирно" и тут же повернулся к священнику. - Какие будут распоряжения, ваше благолепие?
   - Отец Иммар, будет достаточно, легионер. - Мягко улыбнулся тот. Священник хотел сказать что-то ещё, но в этот момент, с поля перед фортом донёсся резкий звук боевого рожка.
   - Парламентёры. - Чуть ли не сплюнул князь и вновь повернулся к отцу Иммару. - Идите, святой отец. У нас мало времени. Слишком мало.
   - Да хранит вас Свет, сын мой. - Священник прикоснулся ладонью к плечу легата и того на миг озарило неярким сиянием благословения. Отец Иммар кивнул удивлённому князю и, резко развернувшись, так что полы дзимарры хлопнули по ногам, шагнул на лестницу. - Идёмте, легионер Миол, его светлость абсолютно прав, у нас мало времени.
   Стены форта, пусть и каменные, не могли похвастаться высотой, зато их ширина была достаточно, чтобы вместить большинство защитников. Оставшиеся же внизу организовали резерв и пожарные команды на случай, если противник вдруг вздумает "поиграть" с огнём. Они же занялись сворачиванием шатров и палаток, уборкой скарба в предусмотрительно вырытые для этой цели хранилища. Вот когда матерившиеся от копания в земле, легионеры поблагодарили правила фортификации, по которым возводились подобные укрепления.
   В центре форта казавшегося опустевшим, прямо на плацу суетился полтора десятка бойцов под командой священника. Кто-то что-то тащил, кто-то возился на каменной брусчатке, расчерчивая её странными узорами по плану, выданному отцом Иммаром... делом были заняты все. Непонятным, но очевидно нужным.
   Наконец, все приготовления были завершены. Отряд окружил священника стоящего около водружённого в центре плаца, небольшого грубо отёсаного камня и, выставив щиты, замер в ожидании.
   Святой отец опустился на колено и, приложив к камню засиявшие мягким светом ладони, тихонько, в полголоса затянул литанию. Алтарь под его руками вздрогнул и озарился таким же белым сиянием, как и руки священника. Свет становился всё ярче, и всё громче и уверенней звучал голос святого отца. Яркая вспышка озарила подступающие сумерки и в тот же миг оборвался голос священника. А над выстроившимися перед фортом полками поплыл пронзительный рёв труб. Штурм начался.
   В небо взмыли тысячи арбалетных болтов и обрушились на каменные стены и поднятые щиты защитников, расплёскивая огненные кляксы алхмимических зарядов. И тут же, штурмующие вынуждены были сами укрываться за щитами от навесного удара со стен форта. И среди наступающих вспыхнуло пламя. Поле огласили крики первых раненых. Штурмующие перешли с шага на бег, накатываясь на крепость, словно морские волны. Над их головами вдруг взмыли в воздух огромные огненные шары, запущенные откуда-то из арьергарда атакующих крепость войск. С гулом и треском, они рванули к стенам форта и... бессильно расплескались о вспыхнувшую над ним белоснежную сферу, почти тут же исчезнувшую из виду.
   - Успели всё же! - Рыкнул наряженный в роскошные доспехи, военачальник и, развернувшись к стоящему чуть в отдалении от его свиты, человеку, скрывающему лицо в тени глубокого капюшона, ткнул в его сторону пальцем. - Что скажешь, Абри? Кто меня уверял, что форт до сих пор не освящён?
   - По моим сведениям, так и есть.
   - То есть, благословение Света над крепостью нам всем померещилось, да? - Язвительно произнёс военачальник и, мотнув головой, подал охране короткий знак. Мгновенно оказавшиеся рядом с тем, кого их командир назвал Абри, двое мордоворотов мгновенно скрутили несопротивляющегося человека и, отточенным движением нацепили на него короткие колодки из хладного железа, после чего, бросили под ноги военачальника.
   - Ты разочаровал меня, Абри. Снова. - Процедил он и подозвал адьютанта. - Найдёшь его ученицу, сообщишь ей, что учитель будет жить только в том случае, если она справится со щитом форта. В противном случае... костёр будет обеспечен обоим.
   - Думаешь заставить её выложиться до истощения? - Прохрипел маг.
   - Именно. - Довольно кивнул военачальник, бросив короткий взгляд в сторону умчавшегося адьютанта. - С вами только так и нужно. Иначе, обнаглеете и на шею сядете.
   - С чего ты вдруг решил, что твой шантаж сработает? - Попытался криво ухмыльнуться маг, и тут же схлопотал мыском подкованного сапога по лицу.
   - Хм, думаешь, я не знаю, как ты обеспечиваешь себе её лояльность? Или у кого наши придворные шлюхи покупают привороты? - Зло рассмеялся военачальник. - Она сделает всё, чтобы ты не пострадал. О! Что я говорил? Видишь! Девочка старается...
   Огненные шары один за другим неслись к форту, озаряя поле перед ним багровым светом. И вновь бесполезно. Полусфера поглощала удар за ударом и, кажется, только становилась крепче. Командир штурмующих войск скрипел зубами, но поделать ничего не мог. Как бы ни выкладывалась в бою помощница Абри, толку от этого не было. В конце концов, он вынужден был прекратить бесполезный обстрел и, наконец, отдал приказ на возобновление штурма, прерванного на время магической атаки.
  

* * *

   Широкий, низкий зев пещеры, словно спрятавшийся за завесой какого-то серовато-зелёного плюща, встретил нас темнотой, прохладой и тихим плеском мелкого озерца, должно быть питаемого по весне поднимающимися водами реки. Удивительно, но ни гумпов, ни каких иных тварей здесь не оказалось, как бы тщательно мы не обыскивали пещеру. А ведь для бесхвостых здесь должен быть самый натуральный рай. Странно...
   - Эй, сюда! - Возглас Энны, размахивающей факелом у одной из стен пещеры, заставил меня отвлечься от осмотра и наша компания потянулась к ней.
   - Герб пятикрестников? - Изумился Томвар, глядя на находку родственницы. Я пригляделся к камню, который Энна продолжала подсвечивать своим факелом, и присвистнул. На стене пещеры, слишком гладкой, чтобы в ней не заподозрить работу людей, был выбит знакомый любому ходоку щит с пятью крестами, одним большим восьмиконечным, условно разбивающим щит на четыре поля, и четырьмя обычными в каждом из полей. Точно такой же герб, только очень маленький, украшает каждый дневник-бестиарий. Белый щит с красными крестами на нём, герб давно уничтоженного ордена, даже настоящее название которого, сейчас уже никто не вспомнит. Неудивительно, учитывая, что этот орден, как считается, был виновником Последней Войны и... Пепельной Вьюги, последовавшей за ней. Энцикликой восьмого понтифика Церкви Света настоящее название ордена Пятикрестья было вымарано из всех документов, гербы уничтожены, а на саму организацию наложен запрет. К сожалению, принадлежавшие ей ранее ав-то-ма-ти-чес-кие заводы, созданные ещё до Последней Войны, перенастроить не удалось, знаний не хватило. Потому и сохраняется на их изделиях этот символ до сих пор. Или вот в таких вот местах, где давно не бывала нога человека. Но что же это был за орден такой, что следы его деятельности обнаруживаются даже в Проклятых Пустошах?
   - Интересно. - Протянул Граммон, аккуратно касаясь идеально ровных линий герба. - Очень интересно.
   - Что именно? - Спросил я.
   - Щель в центре креста. - Пир ткнул пальцем в обнаруженное отверстие. - Но дело даже не в ней самой. Та вещь, что я вам подарил, помните? Отец говорил, что "ключ откроет щит крестов". Это присловье передаётся у нас в семье из поколения в поколение. Попробуете?
   - Мне это очень не нравится, сударь Граммон. - Тихо произнёс я, стараясь не смотреть в сверкающие любопытством глаза Энны, однозначно учуявшей в нашем диалоге какую-то тайну. Ну, Пир, бароний сын, нашёл перед кем пасть открывать! Она же авантюристка и романтик, теперь, пока что-то не раскопает, не угомонится.
   - Судари мои, а о чём это вы говорите, а? - Сладким голоском поинтересовалась Энн. Ну, что я говорил?!
   - Глупости, милая... сплошные глупости. - Я попытался отмахнуться, да не тут-то было. Но если я ожидал атаки Энны, то ошибся. Удар пришёл совсем с другой стороны.
   - А ты всё же попробуй, сударь Дим. Кто знает, может быть что-то и выйдет? - Ровным тоном проговорила Ройн. Я изумлённо покосился на Ласку. Вот чего не ожидал, того не ожидал!
   Да и Тьма с ними! Со вздохом сняв с шеи цепочку, я поднёс пластинку артефакта к прорези в центре выбитого на камне креста и, недолго думая, вогнал её в щель. Всё равно не сработает. Не бывает таких совпадений. Не бы... Откуда-то сверху послышалось тихое шипение, и часть стены рядом с гербом, обдав нас пылью, медленно ушла вниз.
  

Глава 8.

   Я едва успел забрать ключ, как Энна с восторженным визгом бросилась мне на шею. Крик её был таким громким, что не прошло и секунды, как в пещеру ворвались оставленные нами у входа слуги и охранявший их от неожиданностей, Гилд. Впрочем, увидев повисшую у меня на шее хозяйку, слуги мгновенно слиняли прочь, а следом за ними подался и мой вассал, хотя по взгляду, брошенному им на зияющий перед нами проход, было понятно, что он с большим удовольствием присоединился бы к нашей компании. Но кто-то ведь должен охранять стоянку и беспомощных слуг Энны? Вот и пришлось тяжело вздыхающему Гилду покинуть пещеру. Кстати...
   - Может, стоит пока перенести наш лагерь сюда? - Спросил я Томвара. Тот поморщился.
   - А смысл? Ещё час и нам нужно будет возвращаться, если хотим добраться до форта к вечеру. - Покачал он головой.
   - Но... как же? - Энна покосилась на тёмный проём в стене, не закрывшийся даже после извлечения артефакта. - Может, сначала посмотрим, что там такое? Ну, вернёмся в форт на час-другой позже, кому это интересно... а? Не можем же мы оставить это до следующего раза!
   - В принципе, за час-два нас никто не хватится. - Заметил Граммон и... я с удивлением заметил, как Томвар согласно кивает. Ласка колебалась чуть дольше, но тоже согласилась с мнением баранёнка.
   - Хм... - Я скривился.
   - Сударь Дим, насколько я помню из ваших рассказов о службе под началом легата Родэ, отданные под вашу руку разведчики не станут подниматься на поиски до истечения второго часа, разве нет? - Усмехнулся Томвар. Уел.
   - Теоретически, да. - Вздохнул я в ответ. - Ладно. Но на прогулку по этим подземельям у нас не более трёх часов!
   - Вот это другое дело! - Радостно рассмеялся Томвар и, хлопнув меня по плечу, зашагал к выходу из пещеры. - Пойду, прикажу слугам перетащить лагерь сюда. И не вздумайте лезть без меня в эти катакомбы, обижусь!
   Не успело стихнуть эхо от хохота барона, исчезнувшего за скрывающим вход в пещеру плющом, как Ройн потянулась к проходу в стене, а следом за ней подался и Граммон. Я было хотел напомнить им о только что прозвучавшей просьбе Томвара, как почувствовал, что в мою шею впился какой-то шип. Последнее, что я помню, был полный слёз взгляд Энны и истошный вопль соседа, а потом всё вокруг затопила чернота...
   - "Просыпайся". - Голос духа прозвучал в моей голове, словно колокол.
   - Что случилось? - Я попытался открыть глаза, но с первого раза у меня ничего не вышло. Парализация?
   - "Проблемы у нас случились". - Недовольно сообщил сосед. - "Ты пока не дёргайся, всё равно не выйдет".
   - А конкретнее?
   - "Можно и конкретнее. Твоя пассия тебя чем-то траванула. Потом в пещеру откуда-то понабежала куча народа, но поскольку ты был в отключке, пересчитать гостей я не смог. Слишком близко они друг к другу находятся, образы перекрываются. Одно могу сказать точно, здесь есть какая-то тёмная тварь. Я её чую".
   - Дела-а... - Мысленно протянул я, тоже ощутив присутствие чего-то тёмного рядом. - А остальные как?
   - "Без понятия". - Откликнулся дух. - "Но думаю, скоро узнаем, раз уж ты в себя пришёл. О! Кажется, началось. Дим, я тебя отпускаю, выплывай. Только осторожно, твоё тело пока ещё не отошло от этой... "заморозки". Давай, приоткрой глаза, попробуем оценить обстановку".
   - О, кажется, наш доблестный ходок уже пришёл в себя. - Голос был мне незнаком. Женский, довольно низкий и... торжествующий? А в следующую секунду мою щёку обожгла пощёчина.
   Поняв, что таиться смысла нет, я проморгался и, скривившись на миг от режущего глаза света принесённых "гостями" алхимических светильников, уставился на "разбудившую" меня женщину. Что за хрень?
   Молодая женщина в охотничьем костюме, вооружённая в лучших традициях ходоков. Правда, метательного железа на ней, кажется, многовато. Лицо, вроде бы, знакомое, но где я его видел, хоть убей не вспомнить.
   - Кто вы? - В ответ на мой вопрос, она усмехнулась, но заметив мою попытку сесть, тут же стёрла улыбку с лица и небрежно ткнула меня сапогом в грудь. Что ж, если она рассчитывала, что я свалюсь от такого удара, то сильно ошиблась. Вот, её глаза сверкнули недовольством, но второй раз бить каблуком связанное тело, она не стала. Сдержалась. Жаль.
   - Тебя это интересовать не должно. Поднимите его! - Фыркнула она, делая шаг в сторону. А я постарался оглядеться. Мы по-прежнему находились всё в той же пещере. Правда, народу, как и предупреждал сосед, здесь прибавилось. Рядом лежал так же связанный как и я, барон Томвар и Гилд. Живые, вроде бы. А вот стоящие чуть в отдалении Граммон с Лаской и Энной, меня напрягли. Пут на них я не наблюдаю, и если бы не обнажённые клинки стоящих рядом с ними четырёх бойцов... что-то тут неладно. Пока я осматривался, ко мне подскочили ещё два человека из свиты этой девки и, не особо церемонясь, подхватив за локти связанные за спиной руки, резко вздёрнули вверх.
   - Что вам нужно? - Прохрипел я, поглядывая в сторону неподвижно замершей Энны. Мне очень не понравился её остекленевший взгляд, тем более, что ни Ройн, ни Граммон, стоящие рядом с ней, похвастать таким не могли.
   - Право доступа. - Окинув меня изучающим взглядом с ног до головы, произнесла девка, похлопывая коротким стеком по бедру. Недоумение, очевидно, было слишком ярко написано на моём лице. Она усмехнулась. - Не понимаешь? Как мило. Дорогой барон, может, хоть теперь, вы объясните вашему другу суть дела, раз уж не удосужились сделать это раньше? Только постарайтесь покороче, у нас не так много времени.
   - Мне было запрещено... да и друзьями нас с этим ходоком назвать трудно. Уж не знаю, на что рассчитывали церковники, настаивая на моём присутствии рядом с ним. - С коротким смешком отозвался Граммон, делая шаг вперёд. Энна, по-прежнему, осталась стоять неподвижной куклой, а вот во взгляде Ройн я увидел... хрен его знает что, но мне это не понравилось.
   - Ну, теперь у вас есть возможность поделиться этим знанием. Так не теряйте время. - Пропела девка, прохаживаясь перед нами из стороны в сторону.
   - Извольте. - Пожал плечами Пир и, повернувшись ко мне, отвесил насмешливый поклон. Зарежу суку. - Итак, любезный сударь Дим, как вы, наверное, уже догадались, речь пойдёт об артефакте, висящем на вашей шее. О ключе. И вы, буквально, два часа назад видели ту дверь, которую он отпирает. Собственно, таким же образом можно открыть любой схрон ордена Пятикрестья. И моей замечательной подруге он нужен куда больше, чем вам.
   - В чём проблема? - Я попытался пожать плечами, но услышав, как затрещали верёвки, отказался от этой идеи. Не хватало ещё раскрыть свои возможности раньше времени. Хотя-а, Пир-то о них чуть-чуть осведомлён... но всё же, всё же. - Убили бы меня, и дело с концом.
   - Если помните, в Майне, в беседе с его преосвященством, вам было сказано, что в случае убийства носителя артефакт становится безвредным на одиннадцать месяцев. - Граммон даже ухом не повёл в ответ на мой сарказм. - Как хранитель этой вещи, могу добавить, не только безвредным, но и абсолютно бесполезным. Он утрачивает на это время все функции ключа.
   - Тогда у вас проблема. - Фыркнул я.
   - Скажем так, маленькая закавыка, которую я вполне способен решить. - Улыбнулся Пир.
   - О... сейчас вы скажете, что можете снять этот самый артефакт с моей шеи. Не так ли? - Перебил я баранёнка.
   - Вы удивительно прозорливы, сударь Дим. Правда, об этом умении хранителей ключа мало кто знает, тем не менее, дело обстоит именно так. Но для этого мне требуется ваше согласие. Не обязательно добровольное... но осознанное. - Свет! Как же я хочу стереть эту ухмылку с его рожи!
   - Меня одно удивляет, зачем было устраивать весь этот фарс, если достаточно было просто меня попросить? - Вздохнул я. - Вы же знаете, что я был не в восторге от идеи стать носителем артефакта.
   - Ну, не разочаровывайте меня, сударь Дим! - Всплеснул руками Граммон. - Наш род столько лет скрывал этот нюанс, не мог же я нарушить такую славную традицию... бесплатно.
   - Полагаю, Церковь здесь не причём, а? - Смерив урода презрительным взглядом, протянул я.
   - Конечно. - Кивнул ничуть не смущённый Пир. - Как и империя, как и Ниеман, кстати говоря, если вас тревожит вопрос лояльности. Просто маленькое частное дело.
   - Маленькое... частное... Ройн? - Дошло до меня, и Ласка, довольно усмехнувшись, сделала книксен.
   - Впрочем, насчёт интереса Ниемана... - Заговорила Ласка, но была тут же прервана всё так же расхаживающей передо мной командиршей отряда. И всё же, почему мне так знакомо её лицо, а?
   - Довольно! - Девка бросила короткий взгляд на Беллу, и та послушно прикусила язычок. - У нас здесь не вечер откровений. Ходок, как ты понимаешь, выбор невелик. Артефакт в обмен на жизнь твоих спутников... и твою, разумеется, или долгие игры в стойких воинов, с тем же итогом для меня и смертью как облегчением для вас.
   Я бросил короткий взгляд на уже пришедших в себя Томвара и Гилда. Ответ на такое предложение было легко прочитать в их взглядах.
   - Добровольно или нет, но осознанно. - Пробормотал я.
   - Ты правильно понимаешь альтернативу. - Усмехнулась девка. - Но кроме твоих храбрых друзей, здесь есть ещё влюблённая в тебя девчонка... и восемь моих бойцов. Может быть, вы трое и выдержите пытки, но сможешь ли ты спокойно наблюдать то, что мои люди будут делать с ней прямо у тебя на глазах?
   - Энна? - Я непроизвольно глянул в сторону неподвижно стоящей девушки.
   - О да, "хозяйка", хоть и сидит у меня на коротком поводке, но её эмоции я контролировать не могу. - Улыбнулась... а вот теперь я знаю, о какой именно тёмной твари толковал сосед. - Знаешь, она действительно в тебя влюбилась. Я была так удивлена, когда это поняла... Смешно, правда? Мне даже не пришлось прилагать усилий, чтобы заставить её отправиться в Поход по твоим следам.
   А заодно, я понял, где видел эту дрянь. Служанка в шатре Энны...
   - Я понял. Наши жизни и неприкосновенность Энны в обмен на ключ. - Вздохнув, произнёс я.
   - Умница. - Промурлыкала колдунья и кивнула держащим меня бойцам. - Развяжите ему руки.
   - Осторожнее, он очень быстр. - Предупредил Пир и обратился ко мне, - сударь Дим, сейчас вам развяжут руки, и мы одновременно возьмёмся за артефакт. Снимать его будем вместе, медленно и аккуратно. Не делайте глупостей, если не хотите зла своим друзьям.
   - Я понял. - Угрюмо кивнув, ответил я баранёнку.
   - "Приготовься". - Голос соседа был тих, а сам он, кажется, напрягся.
   - Что? - Мысленно спросил я.
   - "Ты же не думаешь, что после передачи ключа, вас отсюда выпустят?" - Заметил дух. - "Я попытаюсь дать тебе несколько мгновений. Твоя задача, в первую очередь, вырубить эту суку. Граммона я возьму на себя, только дождись, когда он схватится за медальон. Остальные... тебе придётся действовать очень быстро. Но ты справишься, я верю".
   - Понял. - Отозвался я, просчитывая предстоящие действия. Мир поблек и выцвел. - Только скажи, что задумал?
   - "Я стал сильнее с недавних пор". - Нехотя произнёс сосед. - "Не знаю, получится ли всё так, как я думаю, но... в общем, увидишь. Прошу только об одном, когда закончишь, влей в этого урода флакон тёмной благодати".
   - Сосед! - Но в ответ на мой мысленный окрик, пришло только чувство сосредоточенности... и решимости. Вот ведь герой эпоса, чтоб его! Путы, стягивавшие мои руки, упали наземь, а в бока сразу же уткнулась пара клинков. Я усмехнулся и демонстративно медленно поднял ладони к цепочке артефакта на моей шее. Кивнул Граммону.
   А ручки-то у баранёнка дрожат... я это явственно почувствовал, когда его ладони коснулись моих.
   - "ДАВАЙ!!!" - Крик духа пронёсся по пещере, и я сорвался с места на всей доступной мне скорости. Звякнули сломанные клинки моих стражей, зрачки колдуньи расширились в изумлении, а в следующий миг, удар собранной в "клюв" ладони, пробил её сердце. К стоящей в четырёх шагах Энне, я успел в тот самый миг, когда до охранявших её бойцов дошло, что происходит что-то не то. Тело тёмной твари упало наземь одновременно с моим ударом по первому из бойцов. Завладев его палашом, я смахнул голову второму, а там и третий с четвёртым рухнули, заливая неровный пол пещеры своей кровью. Это было даже проще, чем памятный бой с наёмниками в Ленбурге. Последней схлопотала по голове плоской частью клинка, Ласка, и я метнулся к обезоруженным в первую очередь бойцам. Два удара, два вскрика... и ещё два, пришедшиеся по уже орущим от страха охранникам моих связанных друзей. Осталось...
   Никого не осталось. Я взглянул на неподвижные тела двух воинов, охранявших Гилда и Томвара, и осел рядом с бьющимся в судорогах, сипящим и царапающим скрюченными пальцами камень, Граммоном. Взглянул в закатывающиеся глаза баранёнка... и невольно отшатнулся от застлавшей их тьмы. Что ж ты наделал, сосед, а?
  

ЭПИЛОГ

   Двое идут по открытому балкону огромного дворца. Разные на первый взгляд. Мягкие шаги подбитых войлоком домашних туфель и бряцанье стальных оковок сапог. Тихий, почти неслышный шорох чёрной атласной сутаны с алой мантией, и скрип кожаного доспеха... Руки одного, унизанные дорогими перстнями, сложены в замок за спиной, тогда как ладонь его спутника лежит на эфесе широкого фальшиона. И всё же, меж ними есть определённое сходство. В мягкости и отточенности движений, в осанке... во взглядах.
   - Вас долго не было, сын мой. - Проговорил священник, остановившись у резных перил. - В империи за это время произошло немало интересных и... мрачных событий.
   - С тех пор как Легион отстоял форт Горный, мне не выпало ни единой возможности навестить родные края, ваше преосвященство. Но как вам известно, интересных событий хватало и в нашем захолустье.
   - Да, кто бы мог подумать, что правитель Ниемана впадёт в ересь настолько, что станет привлекать к себе на службу колдунов? - Печально покачав головой, заметил инквизитор. - Это было большим ударом для нас. Церкви пришлось пойти на беспрецедентные меры в отношении заблудших.
   - Интердикт? - Вздрогнул Дим.
   - Сроком на десять лет для всего королевского домена Ниемана. - Кивнул протопресвитер. - Наложен Вселенским Собором и полностью поддержан понтификом королевства и князьями поместной Церкви. Люди бегут из домена Гремма Первого, и, к сожалению, не могут найти себе места в иных землях королевства. Жёсткость законов Ниемана играет против него самого. А Гремм слишком принципиален, чтобы изменить эдикты о владениях. Полагаю, в новоосвоенных землях, такого нет, а?
   - Да, ваше преосвященство. В наших местах оседает немало люда, претендующего на создание владений, и могу сказать, солидная их часть говорит с ниеманским акцентом. - Дим позволил себе намёк на улыбку.
   - "В наших местах"... Звучит так, словно вы не собираетесь возвращаться в Ленбург, сын мой. - Заметил протопресвитер и неожиданно заговорил о другом. - А хотите новость?
   - Столичную? - Прищурился его собеседник.
   - Берите выше. - Усмехнулся инквизитор. - Дворцовую!
   - Конечно, хочу. - Кивнул тот.
   - Вчера, коронный совет придал силу закона эдикту его императорского величества о запрете расширения наследуемых владений. Так что теперь, можно получить новое владение из рук императора, но нельзя прирезать чужое, иначе как покупкой или наследством. Но и продать владение можно лишь с разрешения Церкви и императорской канцелярии. - Проговорил протопресвитер и с деланной печалью в голосе закончил. - Маркграф Зентра был так расстроен... боюсь, только признание его владений герцогством, удержало несчастного от необдуманных поступков.
   - Значит... второй Ленбург на востоке империи? - Открыто улыбнулся Дим.
   - Именно так. Опыт был признан успешным. - Кивнул инквизитор. - Помните ваш разговор с отцом Иммаром?
   - Разумеется. - Отозвался егерь.
   - Церковь закончила рассмотрение этого вопроса и признала эффективность ленбургского подхода к освоению новых земель. Отныне, все пограничья империи будут развиваться именно так, а местные владетели будут приносить присягу только императору в лице его наместников.
   - И это тоже было прописано в эдикте? - Спросил Дим. Церковник коротко кивнул, не сводя взгляда с открывающегося с балкона вида на покрытый изморозью, но почти не потерявший в красках, парк перед дворцом понтифика. Егерь вздохнул и покачал головой. - Маркграфы будут в ярости.
   - Не им тягаться с герцогами и князьями. - Пожал плечами протопресвитер Меча.
   - И Церковью. - Дополнил ходок.
   - И Церковью. - Жёсткая ухмылка зазмеилась на губах инквизитора, но тут же пропала.
   - Это хорошая новость, ваше преосвященство. - Чуть помолчав, проговорил Дим. - А где же будет резиденция наместника нашей провинции?
   - В Горном, конечно. - Ответил протопресвитер. - Собственно, это одна из причин, по которой я пригласил вас сегодня к себе.
   Инквизитор махнул рукой и, стоявший в отдалении, слуга в ливрее секретариата понтифика, тут же подошёл к беседующим. В руках у него была небольшая шкатулка.
   - Сын мой, я прошу вас доставить эти грамоты новому наместнику Северо-Романской провинции, князю Родэ и... вашему старому знакомому по приключениям в Походе, барону Томвару. Поздравьте его от меня с получением титула ландкомандора Горного. Я помню... помню, что его не было при защите форта, как и вас, друг мой. Но то, что вы сделали для империи должно быть вознаграждено. Это его награда, а ваша...
   Из-под мантии, инквизитор извлёк небольшой свиток и, улыбнувшись, вложил его в руку Дима.
   - Император ценит преданных ему людей. Особенно, когда эти люди приносят такую пользу империи.
   - Это...
   - Подтверждение герба и титула. Поздравляю, барон... Гумп. - Протопресвитер с явным удовольствием смотрел, как сменяют друг друга эмоции на лице собеседника, а когда до того, наконец, дошёл смысл сказанного, еле заметно усмехнулся. - Полагаю, выдра и корона будут неплохо смотреться на вашем гербе, а?
   - Ваше преосвященство. - Егерь развернул свиток и, пробежав по нему взглядом, улыбнулся. - Благодарю вас!
   - Не меня, а его императорское величество. - Поправил тот собеседника, но, тут же сменив тон, добавил, - пустое, друг мой. Моей заслуги в этом действительно нет. Благодарите себя и барона Томвара. Если бы не приведённая вами к Горному подмога от соседнего лагеря, форт мог бы и не удержаться, а это было бы весьма... некстати. Иметь такой форпост Ниемана у самой границы, что могло быть хуже?
   - Удача, ваше преосвященство. - Покачал головой Дим. - Голая удача. Если бы мы, возвращаясь с прогулки, не увидели зарево над холмами, или наткнулись бы на дозоры ниеманцев...
   - Удача сопутствует смелым, барон. - Отмахнулся отец Тон и усмехнулся в усы. - И вообще, вы что, ставите под сомнение решение вашего императора?
   - Нет, разумеется, нет! - Замотал головой Дим.
   - И это правильно. - Назидательным тоном проговорил инквизитор. - К тому же, согласитесь, уж если и ехать свататься к Ирварам, то лучше делать это в баронской короне, чем в берете ходока...
   - Ва-аше преосвященство. - Протянул Дим, невольно подумав, что сосед сейчас обязательно вторил бы ему своим непередаваемым "Семё-он Семё-оныч", и печально вздохнул. Потеря несносного духа до сих пор доставляла ему почти физическое неудобство. Привычка? Может быть, но почему-то она никак не хочет отпускать.
   - А что, этот визит не входит в ваши планы? - Деланно удивился инквизитор.
   - Не в ближайшее время, увы. - Кивнув на свиток, вздохнул Дим.
   - Что ж, ваше право, друг мой. Ваше право. - Тут священник заметил ливрейного, мнущегося за спиной стоящих у лестницы стражей, и нахмурился. - Извините, барон, но время нашей беседы вышло. Меня ждут дела... да и вам не должно мешкать. Ступайте... и да пребудет с вами Свет.
   - Благодарю, святой отец. - Дим поклонился, спрятал за отворотом камзола свиток и, подхватив шкатулку с грамотами для будущего наместника, удалился, провожаемый долгим сверлящим спину взглядом инквизитора.
   Точно такой же взгляд он ощущал там, в Пустошах, уходя из треклятой пещеры, где ему пришлось... Воспоминания накатили волной, заставив Дима замереть у самого подножия лестницы, с которой когда-то началось его путешествие в пустоши Северных Роман.
   Бьющееся словно в припадке тело Граммона, распространяющее вокруг великолепно ощущаемые Димом миазмы Тьмы. Пена на губах, закатывающиеся глаза непроницаемо чёрного цвета, полностью, включая некогда серую радужку и склеру, скребущие по камню, скрюченные и окровавленные пальцы... и хрип. Придушенное сипение, продирающее до костей. Вспомнив странную просьбу соседа, Дим извлёк из подсумка дедов подарок, и после недолгих колебаний, справившись с собой, влил в хрипящее горло Пира всё содержимое фиала. Тело баранёнка конвульсивно содрогнулось раз-другой и расслабленно опало. Мёртв?
   - "Почти, Дим. Почти". - Голос соседа глух и далёк. - "Подтащи его тело к проёму, сними ключ и забрось внутрь".
   - Кого? - Не понял тот. - Ключ или тело?
   - "Обоих". - Со смешком ответил дух. - "Постарайся сделать это так, чтоб видели и Гилд и Томвар".
   - Зачем?
   - "Чтоб ни у кого не возникло искушения сунуться в эти катакомбы. Так и ответишь церковникам, когда начнут допрашивать. Нет ключа, нет доступа".
   - Взломают. - Заметил Дим.
   - "Что ж до сих пор не взломали?" - Резонно возразил сосед ещё более тихим тоном. - "Считай это моей последней просьбой".
   - Что?! Как?! Ты... ты что задумал, дух? - Всполошился егерь.
   - "Ухожу я, носитель. Совсем ухожу". - После недолгого молчания, уже почти неслышно произнёс тот. - "Сил больше нет делить с тобой одну дурную голову".
   - Ошалел? - Только и смог выдавить Дим.
   - "Ага, это мне говорит шизофреник со стажем". - Даже язвительность стала лишь тенью. - "Не переживай, дружище. Так надо".
   - Да почему?!
   - "Видишь, девчонка лежит? Красивая, влюблённая в тебя до беспамятства?" - Дух заговорил быстрее, словно боясь не успеть. - "Береги её... ну, хотя бы домой доставь в целости и сохранности. Пожалуйста. И это, не торопись на тот свет, ладно? Я там был, ничего интересного, поверь. Да и разминуться можем... вот и всё. Пока, дружище".
   - Дух! - Дим прислушался, но сосед, кажется, действительно ушёл. Исчез, словно его и не было... и как будто пусто стало в душе. Всё. Действительно, всё.
   Егерь оглянулся на Энну, лежащую меж убитых им охранников, и тяжело вздохнул. Беречь? Мысль-понимание молнией пронзила голову. Ну, конечно, сосед же сам признавался в своём... неравнодушии к девушке. И каково ему было бы наблюдать... да пусть даже участвовать, но третьим, лишним. Травить себя и отравлять душу Диму? Может быть... может быть так действительно лучше?
   - Прощай. - Тихо проговорил он вслух и, поднявшись на ноги, подошёл к удивлённо взирающим на него Томвару и Гилду, уже отчаявшимся избавиться от пут. Разрезав верёвки, он помог друзьям подняться на ноги и в ту же секунду, барон попытался рвануться к Энне, но Дим его удержал.
   - Я сам. А вы, пока свяжите Ройн, проверьте подходы к пещере на предмет недобитков, и обыщите наших незваных гостей. Может, у них найдётся что-то интересное. Да и слуг отыскать было бы неплохо. - Друзья кивнули в ответ и занялись делом, а Дим побрёл к потерявшей сознание Энне. Привести ей в себя оказалось несложно, благо, чары колдуньи рассеялись вместе с её смертью, так что уже через пару минут на руках у егеря тихо плакала напуганная и вымотанная, но почти здоровая девушка, только что избавившаяся от чудовищного наваждения. Занятый Энной, укачивающий её, словно ребёнка, егерь даже не стал останавливать Томвара, когда тот, вместо того, чтобы связать пребывающую без сознания Беллу, недолго думая, просто отхватил ей голову подобранным у одного из тел палашом. Жаль, конечно, хотелось бы доставить её в допросную к инквизиторам, но... да и Тьма с ней. Собаке, собачья смерть.
   Тело Граммона, как просил сосед, было брошено в до сих пор открытый проём, а следом, Дим, на глазах у друзей и Энны забросил туда же висевший на его шее ключ. Почти тут же, проход в катакомбы начал медленно закрываться, но до самого выхода из пещеры, Дим ощущал сверлящий спину взгляд из темноты исчезающего проёма.
   Проклятые пустоши, проклятый Пятикрестник... Место такое, что ж тут поделать.
   Дом (Домский собор) - церковная резиденция, располагающаяся в имперском городе или в столице графства (герцогства, княжества).
   Томарский орден - рыцарский орден, занимающийся охраной границ с Искажёнными землями и уничтожением тёмных тварей.
   Белые цеха - условное название привилегированных гильдий, в число которых входят цеха ювелиров, алхимиков, зельеваров и цех оружейников.
   Житейский взнос - плата в казну города. Заплативший взнос зовётся "жильцом" и имеет право приобретать или арендовать жильё в частных городских владениях. Человек, не оплативший житейского взноса, может проживать лишь на постоялых дворах города. Но статус жильца ещё не делает его носителя горожанином. Чтобы получить полные права горожанина, человек должен владеть недвижимостью в городе, иметь семью и вести собственное дело или состоять в одной из гильдий.
   Именной кредит - денежный займ выдаваемый банковскими конторами не под залог имущества, а "под честное имя". Возможностью получения такого кредита могут похвастаться лишь главы государств, да некоторые из их титулованных вассалов. Впрочем, иногда получить такой кредит могут и люди совершенно не связанные с дворянством и титулованной знатью, но лишь в случае, если окажут достойную такой награды услугу одному из банкирских домов, правда, в этом случае, рассчитывать на именной кредит можно только в этом конкретном доме, или, как максимум, ещё и у его партнёров. Но услуга должна быть о-очень серьёзной.
   Мёртвый ряд - здесь, эксклюзивный контракт.
   "Пятое колено" - здесь речь идёт о так называемом "правиле пятого колена", согласно которому, потомки человека, возведённого в дворянское достоинство (не титулованное), в течение пяти поколений должны делом доказывать своё право на герб и, как следствие, право именования дворянином. Сделать это можно лишь находясь на службе у правителя, и только двумя способами. Первый - тридцать лет непрерывной службы. Второй может оказаться быстрее, но выпадает куда реже. Для подтверждения права на герб, дворянин может совершить один из поступков, перечисленных в исчерпывающем списке, так называемых "коронных свершений". Проще говоря, для получения подтверждения необходимо совершить подвиг.
   Эльдигслотт - название столичной резиденции Великого понтифика Церкви Света. Название можно перевести как Огненный замок.
   Белые одежды - здесь имеется в виду форма судьи Церковного Трибунала, призванного разбирать обвинения в ереси и чернокнижии.
   Рюхи - деревянные чурки в игре "городки", составляющие фигуры, которые необходимо выбить битой с расстояния в 13 метров ("кон") или 6,5 метров ("полукон").
   Фрайтр (ниеманское наречие) - дословно переводится, как "вольник". Так в Ниемане называют свободных поселенцев в приграничных областях королевства. Они не платят налоги, не служат в армии, но в обмен на эти уступки, фрайтры обязаны хранить и защищать границу королевства.
   Саберн - порода сторожевых псов, древнейшая из ныне существующих, по легенде была выведена ещё до Последней войны. Саберны отличаются огромными размерами, с лёгкостью достигая метра в холке. Длинношерстые, чаще всего бело-рыжего окраса, эти собаки отличаются чрезвычайно флегматичным нравом и молчаливостью. Они не подают голоса даже в атаке. Несмотря на размеры и несколько грузный вид из-за длинной шерсти, саберны отличаются большой скоростью и выносливостью. Кроме того, их отличает фанатичная привязанность к семье хозяина и полное равнодушие к чужакам... за исключением детей. В случае угрозы любому ребёнку, саберн будет защищать его до последней капли крови.
   Зубцы и жемчуг - здесь, эвфемизм, означающий графскую корону достоинства, изображаемую в виде открытого обруча с пятью (иногда семью или девятью) острыми зубцами, увенчанными жемчужинами.
   Листья и бархат - здесь, эвфемизм, означающий герцогскую корону достоинства, изображаемую в виде открытого обруча с пятью листовидными зубцами и пурпурной бархатной шапкой в нём.
   Интердикт - здесь, лишение владения, провинции или домена, защиты Церкви и рыцарских орденов на определённый срок.
  
  
  
  
  
  
  
  
  

120

  
  
  
  
  
  
Оценка: 5.97*63  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"