Сознание возвращалось. Сергей медленно открыл глаза. Он лежал грудью на руле, во рту остро ощущался вкус крови. Он с трудом откинулся на спинку сиденья и взвыл от боли. Правая рука, несомненно, была сломана, двигать ею было невозможно, при глубоком вдохе в груди появлялась дикая резь. Сергей провёл левой рукой по лицу и обнаружил, что оно залито кровью. Он взглянул в зеркало и, чертыхнувшись, отвернулся – бровь рассечена, нос распух, на щеке ссадина, в общем, зрелище не для слабонервных. В разбитые окна машины врывался морозный воздух.
Изрядно провозившись, он всё-таки умудрился открыть здоровой рукой дверцу и с трудом вышел из машины. Верная "Хонда" представляла собой жалкое зрелище. Она была больше похожа на искорёженную груду металла, чем на серую "ласточку", как любил называть её Сергей.
У него потемнело в глазах, он плюхнулся на сиденье, привалился боком к спинке и попытался мысленно восстановить недавние события, приведшие к тому, что сейчас он сидел в полностью разбитой машине в пятнадцати метрах от железнодорожного переезда.
Сергей возвращался от надоевшей любовницы к не менее надоевшей жене. Любовница заявила, что, если он не бросит жену, то она выйдет замуж за какого-то своего старинного знакомого, и Сергей с некоторым облегчением предоставил ей свободу действий, забрал из ванной свою бритву и ушёл. Бритву он выбросил в урну около парадной, сел в "Хонду", мельком взглянул на окно квартиры любовницы и с мрачным удовлетворением убедился, что она не смотрит, как он уезжает, хотя обычно они не могли обойтись без прощальных взмахов руками. Он повернул ключ зажигания, и "Хонда" с ласковым урчанием повезла его домой, к жене.
Жена ему изменяла, он знал это совершенно точно, знал он так же и то, что, если бы не его любовница, жена была бы ему верна. Узнав о его связи с секретаршей, она заявила, что не даст ему развода, что они уже не в том возрасте и не в том общественном положении, чтобы выносить на всеобщее обозрение всю грязь их отношений. Кроме того, не хотелось, чтобы обо всём этом узнали дети, хотя они уже выросли и жили отдельно.
И сам Сергей, и его жена успешно играли свои роли, изображая счастливую семью. Даже дети не замечали, что между ними уже несколько лет нет ничего общего. У Сергея была сеть фитнесс-клубов, у его жены – не менее прибыльная сеть салонов красоты. Они жили в одной квартире в разных комнатах, как в коммуналке, вели каждый своё хозяйство и, по молчаливому согласию, никогда не приводили своих любовников в этот дом, всегда встречались с ними на их территории. Между мужем и женой сохранились чисто дружеские отношения, они даже иногда приглашали друг друга в импровизированные гости, чтобы вместе посмотреть футбол или программу "Что? Где? Когда?", до которых оба были большими охотниками.
В этот день Сергей возвращался от любовницы необычно рано и не спеша ехал по шоссе. Его на большой скорости обошла маленькая красная иномарка. Сергей успел увидеть, что за рулём сидела молоденькая девушка, совсем девочка, и даже подумал, есть ли ей уже восемнадцать.
За поворотом он увидел, что красная машина стоит у обочины, мигая аварийными огнями. Сергей притормозил, подошёл к девушке, уткнувшейся лицом в скрещённые на руле руки, и предложил помощь.
– Отстаньте от меня! – выкрикнула девушка, повернув к нему залитое слезами лицо.
– Идиотка, – с досадой выругался Сергей, сел в свою машину и со злостью рванул с места; "Хонда" возмущённо взревела, и он виновато прошептал: – Не сердись, ласточка, просто всякие "чайники" носятся по дорогам...
Вскоре красная иномарка снова обогнала его. Когда он во второй раз увидел её стоящей на обочине, он уже не стал останавливаться, проехал мимо. Но быстро взглянул на девушку, она опять плакала.
Сергей доехал до железнодорожного переезда без шлагбаума. Светофор мигал красным светом и звенел предупреждающим звонком, и он послушно притормозил свою "Хонду". С левой стороны железнодорожная ветка уходила в лес, зато с правой шла по открытой местности, и Сергей видел, как по рельсам несётся локомотив, тянувший за собой бесконечную цепочку цистерн. За "Хондой" уже стояли несколько машин, на противоположной стороне путей тоже потихоньку выстраивалась вереница машин и автобусов.
И тут мимо Сергея пролетела проклятая красная иномарка, выскочила на пути и забуксовала на рельсах. Локомотив истошно загудел. Из-под колёс красной иномарки вылетал облаком снег. Потом Сергей увидел, как девушка в панике дёргала ручку двери, которую, разумеется, в решающий момент заклинило. Он занервничал. Если девчонка сейчас не выйдет из машины, то... Сергей судорожно соображал, что делать. Выйти из "Хонды" самому и помочь ей? Он отстегнул ремень безопасности и опять посмотрел на девушку. Дверь, похоже, заклинило основательно. И Сергей решился на то, что показалось ему единственно верным решением.
– Прости, ласточка, – прошептал он и рванул "Хонду" с места.
Она влетела носом в зад красной иномарки, выталкивая её с путей, и почти сразу локомотив с диким грохотом ударил "Хонду" в бок. Сергей вцепился в руль. Его "ласточка" взлетела от удара, развернулась в воздухе, упала на землю, перевернулась и опять встала на колёса. Сергей упал головой на руль и потерял сознание.
Он, пошатнувшись, встал на ноги. Красная иномарка стояла на дороге. Он медленно подошёл к ней, прихрамывая на одну ногу, наверно, с ногой тоже всё плохо, потому что боль пронзала её от ступни до бедра. Девушка лежала на руле, повернув к нему лицо. По щеке текла кровь. Сергей рванул дверцу машины, она открылась без малейшей заминки. Девушка не шевельнулась. Он с удивлением увидел, что руки её лежали не на руле, а были прижаты к животу, выпирающему под курткой.
– Беременная, чёрт подери, – выругался Сергей, – и куда ты так спешила, дура? Ребёнка бы хоть пожалела... Куда все подевались? – он тоскливо огляделся по сторонам. – Было столько машин, все разбежались, сволочи. Эй, ты жива? – он прикоснулся к её лицу.
– Она умерла, Серёжа, – сказал кто-то за его спиной.
Сергей вздрогнул и оглянулся. Перед ним стоял какой-то человек в длинном белом плаще странного покроя из какого-то пушистого материала, расстёгнутом нараспашку, под которым виднелся белый костюм, белая же рубашка и белый галстук. Сергей совсем не удивился, увидев, что и туфли его были белого цвета. Одет он был явно не по погоде, Сергей оглядел дорогу в поисках машины странного незнакомца, но кроме разбитой "Хонды" и красной иномарки с помятым задом другого транспорта видно не было.
– Мужик, ты кто? – спросил Сергей. – Откуда ты здесь взялся? Где твоя машина? Подгони поближе, давай девчонку переложим к тебе, ей в больницу надо.
– Она умерла, Серёжа, – мягко повторил странный человек.
– Ты кто? – опять спросил Сергей. – Ты откуда знаешь, как меня зовут?
– Я знаю о тебе всё.
– Да? И кто же ты?
– Я – твой ангел-хранитель.
Сергей удивлённо воззрился на собеседника.
– Что, в дурдоме день открытых дверей? – спросил он, выразительно покрутив пальцем у виска. – Погулять выпустили?
Человек в белом тяжело вздохнул и посмотрел куда-то вверх. Потом перевёл взгляд небесно-синих глаз на Сергея и тихо сказал:
– Я не ждал, что ты мне поверишь.
Он слегка повёл руками, отбрасывая назад полы плаща, они вдруг встрепенулись, словно подхваченные ветром, и за спиной незнакомца поднялись два больших белых крыла. Он опять вздохнул, уже с некоторым облегчением, и сказал:
– Мне и самому так удобнее, чем складывать их в виде плаща. Но, если б ты сразу увидел меня с крыльями за спиной, то подумал бы, что ты уже умер.
Сергей закрыл лицо руками и потряс головой.
– Сгинь, – попросил он.
– Куда же я сгину? – усмехнулся ангел. – У меня здесь дело. Закончу и уйду.
– Какое дело? – Сергей заставил себя посмотреть на ангела.
– Важное, – ответил он, не двигаясь с места.
– Если ты мой ангел, как ты мог это допустить? – Сергей кивнул на погибшую девушку.
– Я твой ангел, а не её, – сухо ответил он, – ты – жив, я выполнил свою задачу.
– Но как? От моей машины осталась груда металлолома, а её машина почти цела, почему она умерла?
– Потому что я сделал выбор. Давай присядем, я тебе кое-что объясню.
Ангел повёл крылом в сторону, и Сергей увидел стоявшую неподалёку скамейку. Он уже ничему не удивлялся. Похромав следом за ангелом, он уселся рядом с ним и плотнее закутался в куртку – к вечеру холодало. Ангел придвинулся к нему ближе и накрыл крылом. Сразу стало теплее и боль, терзающая его тело, начала медленно утихать.
– Где её ангел? – спросил Сергей, глядя на девушку. – Почему он не спас её?
– Видишь ли, ангелами становятся не все, а хранителями становятся лишь избранные ангелы. Поскольку вы, люди, живёте не слишком праведно, нас не хватает на всех. Поэтому на каждого хранителя приходится по несколько человек. Если честно, то ангел этой девочки – я.
– Тогда я не понимаю, почему она?
– Я сделал выбор, – повторил ангел.
– Какой выбор? – переспросил Сергей. – Посмотри на эту девочку! Моя младшая дочь старше неё! Девчонка ещё жизни не видела, как ты мог дать ей умереть?
Ангел, глядя в небо, терпеливо ждал, когда Сергей закончит свои излияния.
– Выговорился? – спросил он, едва Сергей замолчал. – Теперь послушай меня. У меня вас двое. Как и почти у всех наших. Я сделал для вас всё, что было в моих силах. Помнишь, в детстве ты заболел скарлатиной и не поехал в лагерь с приятелем? Это устроил я, потому что в лагере ты полез бы с этим приятелем купаться ночью и утонул бы с ним вместе. А так вы оба остались живы. Помнишь, ты должен был лететь в командировку? Это я устроил нелётную погоду, потому что твой самолёт должен был разбиться. А так остались живы все, потому что самолёт вылетел в другое время. Мне продолжать? А эта девочка выросла в детском доме. Я уберёг её несколько раз от изнасилования, я уберёг её от наркотиков. А это было очень непросто...
– Меня не интересуют твои проблемы! – резко прервал ангела Сергей. – Если я правильно понимаю, это твоя работа – оберегать нас, и ты с ней в целом справился. Но посмотри на мою машину и посмотри на её машину. У неё разбит висок, у меня – рука, нога, голова, у меня болит грудь. Кроме того, у неё будет ребёнок... мог быть.
– Но у неё нет мужа.
– И куда ты смотрел?
Ангел холодно взглянул Сергею в глаза:
– Против любви я бессилен. Впрочем, как и все... Она полюбила, и ничто не могло её остановить. Она не верила ничему, никаким знакам, никаким предостережениям. А он её не любил. Но, в любом случае, не нам, ангелам, и не вам, людям, решать, кому и когда родиться. Не мы даём жизнь.
– Чем ребёнок виноват?
– Да ничем он не виноват! – раздражённо сказал ангел. – Нет сейчас свободных хранителей, нет! И этот ребёнок должен был стать моим подопечным. Извини, но с троими мне не справиться.
– Ты... – Сергей замолчал, пытаясь успокоить поднимающуюся в груди ярость.
– Не горячись, Серёжа, – мягко сказал ангел, – я ещё не всё тебе объяснил. Ты знаешь, куда ехала эта девочка, о которой ты так беспокоишься? Она ехала в деревню, в заброшенную деревню, где когда-то жила её ныне покойная бабка. Она ехала туда, чтобы родить там ребёнка, чтобы никто не знал об этом. Она ехала туда, чтобы бросить младенца в колодец, а затем вернуться домой...
Ангел замолчал. Сергей с ужасом смотрел на девочку, прижимающую к животу руки.
– Почему ты не спас ребёнка?
– Боюсь, что у него дурная наследственность, опять могла бы быть куча проблем, как с его мамой.
– Разве не только у Бога есть право решать, кому жить, а кому умирать? – глухо спросил Сергей.
– У меня тоже есть такое право, – твёрдо сказал ангел. – В такой ситуации, как сейчас, я имею право выбора.
– И как ты можешь объяснить свой выбор?
– От твоей смерти я ничего не выигрываю. От тебя больше пользы в этой жизни. Ты даёшь людям возможность заниматься спортом, цены в твоих клубах низкие, ты предоставляешь возможность бесплатно посещать их тем, у кого нет возможности платить – воспитанникам детских домов, многодетным семьям. Часть своих доходов ты отдаёшь на оплату дорогих операций... ты этим спас немало жизней. Ты воспитал хороших детей... А этой девочке удалось только забеременеть и решиться на убийство своего ребёнка. Она умерла. Её ребёнок – тоже. Младенец будет ангелом, все умершие младенцы становятся ангелами. Возможно, вполне возможно, он станет хранителем. А девочка искупила мученической смертью своё намерение, поэтому она тоже станет ангелом, хотя вряд ли получит право быть хранителем. Таким образом, её смерть добавляет нам одного простого ангела и одного хранителя. Простая арифметика...
– Ах ты крылатая сволочь! – Сергей схватил его за ослепительно белый галстук. – Арифметика простая, говоришь? Посмотри на неё, посмотри! – он заставил ангела повернуть лицо к девушке. – Смотри на неё, скотина с крыльями! – орал он, даже не чувствуя, что его лицо залито слезами. – Смотри, она закрывает руками живот, она защищает своего ребёнка! А ты дал ей умереть! Ты убийца, ты понял? Никакой ты не ангел! Ты убийца! Даже если ты рассказал мне правду, даже если она хотела убить младенца, то она передумала, она защищала его!
Сергей оттолкнул ангела, рыдая, закрыл лицо руками. Тот опять накрыл его крылом.
– Я могу всё изменить, – тихо сказал ангел, – тогда ты умрёшь. Разве ты этого хочешь?
Сергей опустил руки. Задумался и долго сидел неподвижно, не сводя глаз с неподвижно лежащей на руле иномарки девочки.
– Меняй, – глухо проговорил он.
– Ты уверен? – с нажимом спросил ангел.
– Меняй, – повторил Сергей.
Ангел вздохнул и убрал крыло. Сразу стало холодно, боль с новой силой навалилась на тело Сергея. Ангел встал и теперь возвышался над сидящим на лавочке ссутуленным человеком.
– Я задаю тебе вопрос в последний раз, Серёжа, – властно прозвучал его голос. – Ты действительно хочешь, чтобы я всё изменил?
– Да! – выкрикнул Сергей.
Он смотрел только на девушку и не видел, как ангел улыбается.
...Из стоявших на дороге машин и автобусов к искорёженной "Хонде" бежали люди. Несколько человек открыли дверцу красной иномарки и помогали потерявшей сознание девушке. Она быстро пришла в себя и испуганно смотрела в лица окружавших её людей.
– Ты что же творишь, дрянь? – прошипела одна женщина. – Какого лешего тебя понесло на пути, все ждут, а тебе невтерпёж было?
Девушка молчала.
– Ладно, хватит орать, – осадил женщину водитель автобуса, – не видишь, на сносях девчонка? В роддом спешила?
Она отрицательно помотала головой:
– К маме, она в больнице, ей операцию сегодня делать будут, срочную.
– Ты помнишь, что произошло?
– Да, у меня дверцу заклинило, потом машину толкнуло что-то...
– Что-то! Вон, "Хонда" валяется, она тебя и вытолкнула. Да её поездом выбросило с дороги, мужик погиб.
Девушка вырвалась из рук поддерживающих её людей, подбежала к разбитой машине. Пожилой мужчина лежал грудью на руле. Его лицо было залито кровью, правая рука неестественно вывернута назад. Девушка, плача, погладила его по седеющим волосам.
– Спасибо вам, спасибо, – прошептала она, – вы меня спасли и ребёнка моего... Как его зовут?
Кто-то достал из бардачка машины документы, развернул водительское удостоверение.
– Сергей, – ответил девушке.
Девушка прижала руки к животу:
– Слышишь, маленький, тебя зовут Серёжа, – она покачнулась.
Водитель автобуса подхватил девушку на руки:
– Я еду в город, в больницу, – объявил он толпившимся у "Хонды" людям, – кому по пути – садитесь в автобус.
Сергей с изумлением наблюдал за происходящим откуда-то сверху и сбоку.
– Почему ты так удивлён? – раздался за его спиной знакомый голос. – Ты же сам этого хотел?
Сергей повернулся к ангелу.
– Ты обманул меня, – набросился он на него, – ты сказал, что она хотела убить ребёнка, что она росла в детдоме!
Ангел улыбался, медленно шевеля крыльями.
– Серёжа, Серёжа, остановись и подумай. У девочки скоро родится ребёнок, ему нужен хранитель, ему нужен хороший ангел-хранитель.
– При чём здесь я?
– Ты – его ангел, разве ты этого не понял? Ты сохранил его жизнь!
– А если бы я не захотел менять? Если бы я остался жить, а девочка умерла?
– Серёжа, девочка слегка ударилась головой, а ты – сплошной перелом, ты умер.
– Но ты дал мне право выбора?
– Я дал тебе право выбрать, станешь ты простым ангелом или хранителем.
– Ты крылатая сволочь!
– У меня такие методы работы. Сегодня книга твоей жизни в этом мире закончилась, я мог оборвать её в объятиях любовницы, в сауне, куда ты собирался пойти сегодня вечером, или так, как сделал. И я считаю, что сделал хороший выбор. Эта девочка действительно спешила к матери в больницу. Но ей действительно предстоит растить ребёнка самой. Его отец, узнав о беременности, наговорил девочке таких слов, которые я, ангел, не могу повторять. И теперь она неслась на своей машине, желая в глубине душе разбиться в аварии, ведь тогда не было бы так больно её душе и не было бы ребёнка. Но книга её жизни не закончена. Попав в аварию, она научилась дорожить жизнью, поняла, как дорог ей её малыш... Серёжа, я лишь дал тебе право выбрать, какой твоя жизнь будет на новом уровне, но изменить то, что она закончилась, я не мог.
– Но если бы я...
– Ты не выбрал бы жизнь себе ценой жизни этой девочки. Иначе я предложил бы тебе другой выбор. Я просто хотел быть уверен, чтобы у этого мальчика будет хороший ангел.
– То есть ты знал, каково будет моё решение? Какой же это выбор, чёрт возьми!
– Тише, Серёжа, тише, не надо говорить таких слов! Всегда, всегда должен быть выбор. Ведь это я знал заранее твоё решение, а не ты. Для тебя это был выбор. Выбор должен быть всегда. Всегда!
– А как же история о том, что хранителей не хватает, что вы присматриваете сразу за несколькими людьми?
– Ты слишком легковерен! Разумеется, у каждого человека только один ангел, и у каждого ангела один человек.
– Ты крылатая скотина.
– Серёжа, ангелу-хранителю не к лицу произносить подобные речи. Идём, тебя ждут.
– Кто?
– Зачем спрашивать? Когда человек умирает, его всегда ждёт Господь. И это единственный случай, когда не может быть выбора. А потом ты должен будешь всегда быть рядом с Серёжей, ведь он скоро родится.
Ангел взял Сергея за руку и взмахнул крыльями. Сергей с удивлением обнаружил, что он одет в такой же белый костюм, как его спутник, и что за его спиной трепещут такие же большие белые крылья...