Демин Михаил Александрович : другие произведения.

Несколько минут счастья в обнимку с Ю А Гагариным

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    первые главы из романа. присылайте лайки.
  Несколько минут счастья в обнимку с Ю. А.
  Гагариным.
  
   Роман.
  
   Книга вторая.
  
   Глава 1.
  
  О, кто ты зверь?
  Тебя я узнаю по запаху, по крови
  И на твоих клыках кровавый след пены.
  Сразясь с тобой, и умереть с любовью...
  И зверь ответил тихо, - это ты!
   Книга Моисея
   "Путь во мраке"
  
   1
  
  После нашей встречи с Кейтлин, прошёл
  Год, и наступил следующий.
  Невольно вспоминались события 1961 года.
  Это полёт в космос Ю. А. Гагарина.
  Первого в мире космонавта на всей, нашей планете Земля. С кем мне уже по счастливой случайности довелось, познакомится во дворе Русаковской больнице, благодаря Кейтлин. Или
  просто Кати, как она себя просила называть.
  Но это была тайна под семью секретными печатями.
  
  В том же 19 60 году я был прооперирован,
  кандидатом медицинских наук доктором Волковой.
  Операция прошла удачно. Меня разрезали, прочистили мочевыводящие пути, промыли песочек, и с таким же успехом зашили, решив, что с меня хватит.
  Очнувшись после наркоза в после операционной палате, привязанным, к своей койки, я, протестовал, пытаясь просить, чтобы мне принесли пить.
  Но старшая сестра строго наказала всем; - воды не давать, как бы, ни умолял.
  Так мучаясь, целый день, я встретил вечер.
  А вечером когда дежурные медсёстра собрались квасить разбавленный медицинский спирт.
  Заперев изнутри процедурный кабинет,
   пришла Кейтлин.
  Я не удивился её приходу, вернее я его предвидел.
  Она появилась как нельзя вовремя,
  Когда мои оранья и попытки допросится, воды
  закончились провалом.
   Признаюсь, я тогда не очень свыкся со своим положением, и стал мысленно просить у своих святых, которым я каждый раз молился, в трудную для меня минуту, чтобы она пришла.
  -А, это ты Кейтлин,- явно обрадовался я, увидев её входящую в палату.
  Она подошла и подняв свой маленький указательный палец приложила к моим запёкшимся губам.
  Тсс, - сказала она, слабо, улыбаясь.
  -Молчи бедненький, тебе нельзя волноваться,- не стараясь скрыть своих эмоций, сказала она. И с сарказмом, или на самом деле с сочувствием,
  на уголках её тонких, детски припухших губ,
  я заметил совсем не детские, едва заметные морщинки.
  От этих слов у меня прошла жажда. В левом боку, где постоянно тянул и болел шов, я не ощущал признаков боли. Отодвинув край одеяла, она посмотрела на мой перевязанный жёлтыми бинтами бок. Где из небольшого прореза в битах, окрашенного светло коричнево
  Коркой, виднелась резиновая трубочка. Уходящая в низ к металлическим дугам послеоперационной кровати. И опускавшая в небольшую бутылочку, из - под глюкозы, привязанную марлевыми бинтами.
  Да! - как бы сочувственно покачала она головой
  Сказав, объявив мне; - А меня будут оперировать на следующей неделе; - оповестила она вздыхая.
  - Сегодня пятница ну вот через три дня и я буду в таком же положении, как и ты, - успокоила она меня, по - матерински заботливо, убирая набок со лба мою челку волос.
  Потом поправила подушку, поднимая одной рукой мою голову, другой взяла кружку начала меня поить.
  Я жадно делал большие глотки и почти осушил, целую кружку прохладного чуть сладкого компота.
  С наслаждением облизывая запёкшие губы.
  И не прошла и минута, как меня стошнило.
   Все внутренности мои стали выворачиваться наизнанку.
  -Что я наделала,- шептала Кейтлин, с испугом подставляя полотенце, и меняя салфетки.
  Ей даже пришлось ослабить бандаж, которым я был привязан к кровати.
  Она метнулась к выходу, и через минуту, поймав в коридоре проходящую мимо какую - то сестру,
  в белом халате. Они уже стояла с ней у моей койки, и я ожидал отних стремительных действий. Но тут я услышал, то что поразило нас обоих.
  -Ничего страшного, - услышали мы её заключение.
  -Это выходит Эфир, то - есть то, что осталось от наркоза.
  Самый лучший в мире нейтрализатор всех отравлений, это Аква. Только одна она способна вернуть нас к жизни после пищевых отравлений, токсинами.
  Мы с Кейтлин переглянулись, недоумевая, кого она притащила к нам на помощь?
  - Ну, просто лектор, какой то, а не сестра пришедшая оказывать мне первую помощь:-
  Подумал я. Заглянув, в глаза Кейтлин, понял, что то - же самое подумала и она.
  - Некоторые выдающиеся светила науки утверждают, что после операции, на брюшную полость нельзя пить, но я утверждаю обратное. Что пить можно и нужно, чтобы очистить организм от отравления токсинами, медицинских препаратов. Все эти препараты
   ещё так не совершенны,- сделала свои заключения сестра.
  -Но только пить надо не так много, как ты сейчас, а постепенно маленькими глоточками, чтобы вода не доходила до тех мест, которые были прооперированы. А была впитана организмом, для своих нужд.
  - Вот посмотрите; - и она, взяв кружку с водой, стала поить меня. Убирая каждый раз, после того, как я стал прикладываться губами к краю.
  Глотки действительно были маленькими, и я чувствовал как живительна я Аква, проникая в мою внутренность, течёт там размывая токсины,
  Утоляя жажду. И как бы я не старался сдержать её внутри, меня всё равно стошнило через некоторое время.
  - Ничего страшного, - успокоила она.
  Это выходят токсины,- с улыбкой сказала она.
  -Не поддавайтесь паники. Затем она обернулась посмотрев на двери, и сказала;
  -Ну, я, пожалуй, пойду. А то не дай бог, вернутся медсёстра и мне тогда попадёт от них. Ведь я с другого отделения; - заторопилась она.
  Я взглянул на её белоснежный халат и на том месте, где должен быть комсомольский значок,
  я заметил маленький крестик, аккуратно вышитый красным мулине.
  Посмотрев ей вслед я, заметил как из фалды халата, выехала короткая юбка цвета мышиного туза. И пара босоножек на её стройных ногах,
  обтянутых чёрными шёлковыми чулками, показались мне через, чур, казёнными.
  -Что, тоже заметил? - спросила Кейтлин.
  -Ох уж достали эти К Г Э Б шники.
  -А, К Г Э Б шники кто? - поинтересовался я.
  Это агенты К Г Б, расшифровать тебе, или сам догадаешься, - с ехидством разъяснила она,
  злясь на мою тупость.
  -Ну, я пойду! Мишь!;- сказала она.
  И прежде чем я, что - то, хотел возразить, просто засунула мне в рот молсушку, леденец.
  Ту же самую развернув, засунула себе.
  Исключая возможности задавать мне вопросы, а ей давать мне на них ответы.
  -Не знаю, почему, но у меня сложилось превратное мнение, что я ей надоел.
  Но я всё равно спросил,- увидимся ли больше?
  -Не знаю;- развела она, руками закатив глаза к потолку. И только в ту минуту, я заметил, что она была всё в том же розовом платье, и на ногах у неё были всё те же стоптанные босоножки, и на одной из них был сломан каблук.
   Я посмотрел в окошко и увидал как в палату из синевы небес через мутную толщу оконного стекла пробивается солнечный зайчик. Снвчала медленно, потом всё быстрее набирая свою мощь начинвет кружится летая по стенам пала ты. кружа в соём круговороте всё то что попадается ему на пути. И я вдруг вспомнил и представил, что мы во дворе с кейтлин Висим на его крепких руках и обнимаем её папу. А он кружась и издавая звуки гапоминающим шум пропеллеров,
  Кружит нас по двору.
  И тут я увидал старшую мед сестру, входившую в палату.
  - Кто посмел, кто позволил, - стала кричать она, выдернув из под меня облёванное полтнце, и крутя перед глазами кружку с недопитым кампотом.
  
   Гроза.
  
  Гроза застала настоятельницу женского монастыря, на коленях перед образом святой
  Девы Марии.
   Настоятельница молилась, крепко сжав, худые руки на своей груди, произнося шёпотом слова вечерней молитвы. Внимательно вглядываясь в пустоту угла, где на потемневшей стене плясали,
  тени от огня задуваемого врывающимся сквозь разбитые витражные окна, ветром.
   Сёстры, позади неё молились вместе с матушкой, усердно отбивая поклоны.
  Беспрестанно прислоняясь лбами к каменным холодным плитам пола, они, шевелили, губами скрестив, на груди ладони рук. И от их напевного шёпота шёл гул, теряясь в вышине потолочного купола.
  Молились все, каждый вечер, совершая обряд вечерней молитвы, прежде чем отойти ко сну.
  Но в данный момент, молитвы их задерживались.
  -Спаси и сохрани, - шептали губы, и многочисленные поклоны сестёр, своими кивками сотрясая воздух, ещё более колебали пламя курившихся свечей.
   А сам образ, святой заступницы, как бы плясал, колеблясь на жару. Походя, на грешницу, поджарившуюся на сковородке, или на святую мученицу, горевшую на адовом костре.
  Со стороны казалось, что рука, поднятая с двумя перстами, Покровительски осыпала всех кланявшихся, животворящими крестными знамениями. От чего молитвы становились громче.
  Всё больше и сильнее доносились раскаты грома,
  А трещавшая молния, сверкала в небе над монастырскими сводами, затаившегося в диких горах женского монастыря. Казалось само небо искажённое всполохом грозы, разверзлось, вверху. И исчадие ада, вместе с владыкой Вельзевулом, вот, вот изрыгнёт свой смертоносный огонь лавной серы. Польётся
  на бедные головы бывшим грешницам.
  -Настал та - ки, ссудный день, - богобоязненно шептали, молясь, сёстра.
  -Не замолишь, у всех святых не выпросишь прощения, за все грехи наши, - думали они, готовясь к худшему.
  Только смерть, может оправдать их, то - что не жили по законам божьим, не соблюдали заповеди его.
  -Господи! Пресвятая дева Мария, заступница наша! Покровительница наша! Тебе одной уповаю, спаси и сохрани МА!
  Шептала настоятельница женского монастыря матушка игуменья, Пелагея.
  Господи спаси и сохрани МА! - повторяли сёстра, послушницы.
  Гроза гремела, бушуя в горах, метая огненные стрелы над Совиным ущельем.
  Дождь бешено лил с небес. Большие капли потоком били о скалы, разбиваясь о камни на миллионы довольно мелких водяных пылинок. Невольно казалось, что вот, вот всё уйдёт под воду, и наступит всемирный потоп.
   Сухие русла молниеносно заполнялись, водой стекая дальше, вниз по склону. И там ниже сливались воедино, образуя большой грязевой поток. Рождая собой свирепого зверя.
  
  Часто, огромный валун, подмытый потоками, вырывался из почвы. И вот уже обвал, шумел над пропастью устремляя за собой другие валуны, прихватывая с собой до кучи, вывороченные с корнем деревья.
  Горе животному или путнику окажись он в этот час в эту стихию, в столь гиблом месте.
  
   Внезапно пришедшая Гроза. Примчавшаяся с палестины обрушилась на этот песчаный берег не пожалела ни кого.
   Налетела внезапно, по разбойничьи, не предупредив, без объявления войны.
  Или каких либо признаков.
   Сначала подул резкий ветер, подняв белые буруны, на зеленоватой кромке моря, затем посылышались мерные раскаты надвигающихся волн, приближающихся к берегу.
  -Уходить надо! - услышал шевалье предупреждающего его молодого спутника, догнавшего его, после того как конь шеварье,
  Миновал утёс, который вызывающе выпячиваося в солёную пенную воду.
  Знаю, - проборотал шевалье, чувствуя на своих губах, зной жаркого ветра принёсший светром, палестинской пустыни. А на зубах его заскрипел песок.
  Даже сдесь она нас достала, - подумал он с ужасом наблюдая как на овесной скале выше него на несколько ярдов, видны были зеленоватые водоросли. Именно эту часть отбирает море, у суши, во время шторма. Именно по эту отметину затапливает вода, губя всё живое, что не относится к рыбам и малюскам.
  - Не пожалела ни кого, ни рыбаков, ни их лодок, ни животных прогуливывшихся по песчаному пляжу. Ни их рыцарей, дву тысячный отряд крестоносцев, рыцарей войска христова, возвращался из святых земель. Где покоится гроб Христов, священного Иерусалима.
  Срок их службы подошёл к концу и они не солоно нахлебавшись возвращались, после долго многогодового похода, следуя на родину во Францию.
   А перед тем сев на на корабли, и переплыв средиземной море, заглянуть в Рим, высадясь в Генуи, где назидалось прибыть в Витикан. Представ пред взором самого Папы, дабы предоставить отчёт о проделанной ими работы. И получив, назидание или милость, возвратится в сои имения, в сою страну Францию. Под уютное гнёздышко, тех кто их ещё не похоронил за живо, тех кто помнил о них, или просто забыл. Которые оставались ещё путеводной звездой во мраке.
  Как глас вопиющий в холодной пустыни.
  Думал возложившим на себя командованием Шевалье де Бриньон, и вовремя повернув в ущелье между гор увёл отряд в верх, опасных, но вданный момент спасительных скал.
  
  Отряд раненной змеёй полз, следуя по едва заметной тропе, петлявшей между валунов. Казалось, чудом держа своих боевых коней, или держась за них, рыцари не срывались вниз, в ревущий и набирающий свою мощь бушующий поток.
  -Далеко ещё до переправы, сэр?- спросил шевалье, молодой спутник.
  Шевалье посмотрел сначала на спутника, затем на юушующую в небе грозу, прислущтлся к раскатам грома. Потом безнадёжно вздохнул, озарившее его мокрое лицо, внезапной молнией
  Потом ответил;
  -Я, смотрю, вы все домой торопитесь?
  И как бы отвечая сам на свой вопрос заговорил он. - А я вот вам что скажу;
  - не торопи события мой друг, мы все ещё успеем на поклон, прежде чем увидим своего создателя. Потом решив прибодрить дух других,
  Как бы вслух полной силы голосом, выпдёвывая вместе со словами попадавшей в рот дождевой воды, и Понимая о трагической безысходности,
  Заявил. Слушайте все,- уже с набирающем громкостью в голосе интонации,
  Все все слушайте; переходя на крик стал говорить.
  - Нет, мы не должны уйти так глупо, как сейчас;
  - говорил он сам себе, обращаясь ко всем и самому господу. Мы не должны остатся здесь,
  Умерев здесь испугавшись разразившейся стихии.
  Там ещё под стенами Иерусалима, под шквалом отравленных стрел. Под грудами камней и раскалённой чёрной смолы, куда ни шло.
  А здесь в этих горах, погибнуть от какой - то
  небольшой грозы, утонув в этом грязевом потоке?- кричал он в тишину, слушившем его мокрым рыцарям, и его голос,
  доходил до их ушей, вместе с шумом воды и раскатом грома,- говорил он, зная что его слушают.
  -Я сам себе задаю вопрос, дойдём мы или погибнем, сдадимся иди выиграем.
  Я сам себе задавая вопрос и не находя ответа, я сам себе отвечаю на него.
  -Ну, уж нет, извините, погибать я не намерен.
  А тот кто смалодушничает, тот кто струсив погибнет, поддавшийся чарам глупой стихии, с тех мы не взыщим, не осудим их.
  Но вдуше своей будем молится, за их молодушие, за их не стойкость, ибо в момент гибели их бог отвернётся от них, не протянув руку помощи, как они отвернулись от него, смалодушничав переставая бороться, со злом и верить в него.
   Господи не допусти, - уже молился он.
  -Уверуйте, уверуйте братья кричал он.
   Он давно уже слез с коня припал на колени и сняв с головы шлем, подставив свои кудрявые волосы каплям дождя молился о милости, простирая руки к Сверкающим небесам.
  -Я не намерен рисковать другими жизнями, так же как и своей,- говорил он обращаясь к самому себе, на самом же деле оправдываясь перед самим господом.
  
  Через некоторое время, отряд уже миновав крутой склон каньона, спустясь по отвесному склону на другой стороне скалы спустился в небольшую рощецу, поросшей амброзии, с выеденными листьями прожёрливой огнёвки.
  Здесь проливной дождб задерживали могучие стволы вековых сосен, и можно было спокойно перейти на шаг не напрягая лошадей. И съёжившись, напрягая мышцы, чтобы напрочь прогнать холод сырости отдыхая в седле ростепнно двигатся дальше.
  
  -Ах, как же, было хорошо недавно, всего год тому назад; - подумал Шевалье.
  Когда он, будучи правой рукой принца Анжуйского, вёл свой двадцатитысячный отряд,
  по залитой солнцем равнине земли Синая, к "землёй обетованной", на штурм Иерусалима.
  Казалось сам Господь, и святой Моисей, которого отверг его же собственный народ, ведут их, не умирать, а просто для того чтобы помолится, к святым реликвиям оставленные нам нашем Спасителем, - вдруг вспомнил он, и на лице его укрытом, намркшем плащём и скаким то трудом удерживающим влагу, усказиласб улыбка.
  Но новые воспоминания, тугим подёргиванем бровей сдвинувших жруг на друга, вызвали совсем иные воспоминания.
  А именно, как же жестоко потом он был наказан за эту ложную гордыню.
  Как безжалостно, его войско было разбито войсками Салахаддина, его давнего приятеля.
  Которого он знал в молодости своей не как злобного равителя
   Лишь только после долгих обещаний, что больше нога Тамплиеров не вступит на святые земли, они были отпущены великим правителем Малик ибн Салахаддином, в назидании папы римского, понтифика третьего. И даже после того как их маленький, чудом уцелевший отряд, помиловал повелитель, отпустив домой. Они не успокоились. Пустившись в тяжкие преступления, насилия и грабежи. И вот теперь, зная, что попадут в немилость к папе, за поражение. Они возвращались не с пустыми руками.
  
  - Небеса обетованные, за что вы карете нас,- молился шевалье де Бриньон, державшийся из последних сил в седле, позади которого, был огромный вьюк, с военными трофеями.
  А вернее с драгоценностями, которые он вез с собой, приторочив к седлу выносливого маститого жеребца. Драгоценности были одолжены им, после разграбления богатых
  у владельцев богатых домов.
  Такие же поклажи только поменьше были и у остальных.
  Шевалье непрерывно молился, сжимая в намокшей перчатке крестильный медный крест
  Одну из самых важных реликвий, которые когда либо рыцари вывозили с святых земель где когдаьл жил, учил в образе человеческом сын ожий. Реликвией и являлся этот медны й крестильный крест в незапамятные века разысканной одним из патсухов в центре песков безжизненной пустыне. И принесённый вместе с дарами волхвов во главе с Бальтозаром Иоану крестителю. Который и водрузил его на шею млаженца, чьё появление предугадала звезда остановившееся в Вефлиеме на против двора св девы Марии. Только это былы тайна, которую никто кроме самого Папы, и самого Салааддина не должны были знать. И ещё погибшего слуги салахаддина домтопочтенного Мирзы. Которого безжалостно покарал мечь правосудия. Остальные рыцари, сжимали кресты на рукоятях своих мечей, и проклиная всё на свете, плелись за своим командиром.
  -Прикажи привал, - приказал шевалье, делая жест молодому юноши.
  Передайте по цепи привал, - приказал тот своим оруженосцам, следовавшим за ним по пятам.
  -Ален, помоги, произнёс шевалье. Наконец, то, впервые, за вечер, назвав его по имени.
   Грузное тело командира, поддерживающее оруженосцами, почти свалилась с жеребца на мокрые камни.
  -Перед тем как мы отправимся в царствие небесное, - сказал он,- я хочу посмотреть, чем набита утроба этого иуды, за кошель золота, заведшего нас в это гиблое место.
  Притащите его,- приказал он, снимая намокший бесполезный плащ, на меховом подбое давивший на онемевшие от холода плечи.
  Два молодых рыцарей, спешившись, бросились выполнять его приказ.
  - Бертье, друг мой,- подозвал он своего молодого заместителя.
  -Я, обещал научить тебя методам лояльности;- сказал он, чуть наклонясь на ухо.
  - Для того, чтобы поднять хоть на миг упавший дух, воина, надо выбрать козла отпущения. А то гнев войска обрушится на нас с тобой, и других командиров.
   Проводник будет первой жертвой.
  Смотри, слушай и запоминай друг мой; -
   По Покровительски говорил он, уча своего наставника.
  
  -Господи помилуй!
   За, что вы меня?;- орал на непонятном языке местных жителей, весь избитый проводник, из местных пастухов коз.
   Толмачь, с трудом поспевая, за тащившим пастуха рыцарем, переводил всё услышанное им, слово в слово.
  - Да разве я, виноват, что внезапно пошла гроза,
  Да и она уже по ходу кончается, - указывал он на просветы на небе.
  - Да тут и в двух милях имеется огромная пещера, где можно будет собрать хворост и разжечь костры обсушится. А как рассветёт, я вас, выведу в нужную вам долину.
  -Зачем ты завёл нас сюда? - неистовая настаивал де Бриньон.
   - У нас на пути не должно быть этого ущелья;- перевёл, толмачь вопрос шевалье.
  -Да вы же сами просили, чтобы по быстрее, а в обход через перевал это лишние мили, и время займёт более трёх дней, - уверенно настаивал пастух, доказывая свою не причастность.
  Первой мыслью что пришла в голову
  Шевалье была пожалеть беднягу, даровав ему жизнь, да и отпустить на все четыре стороны, не надеясь больше на его честность, и он бы сделал это. Но в это мгновение новый раскат грома, с неистовой силой потряс небо, и новый поток дождя, пролившийся с небес с удвоенной силой,
  Сдвинул нависающие глыбы подмыв под ними почву.
  И в осетившимся разряде молнии, шевалье увидал. Как медленно и уверенно сползает с крутого склона большой кусок скалы, увлекая за собой камнепад. Стоны, вопли о помощи, безысходное ржание животных, заглушил
   камнепад, и новый треснувший небосвод.
  Через мгновение всё было кончено.
   Раздавив полдюжины следовавших всадников.
   Камнепад, поспорив своим грохотом с громом грозы, потихоньку успокоился.
  -Ах, ты мразь; - вскричал шевалье, и с силой носком сапога, пнул в лицо несчастного, рассекая губу, ломая переносицу где из изменившейся гримасы брызнула струйка крови, смешавшаяся с грязью и мокротой дождя. Ещё мгновение и над головой несчастного сверкнул боевой двуручный меч командующего.
  И тут же, как по команде, рыцари, ополоумев, обнажили свои боевые мечи, и с криками;
  - смерть предателю,- решили все сразу обрушить свой гнев, на голову бедного пастуха.
  Тела их, спешили пробиваясь в перёд, давя, друг, друга, стараясь добраться первыми, дабы сокрушить гнев своих мечей, на несчастного. Стремясь к расправе они только мешали друг другу, этим самым сопутствуя ему, для того чтобы он и дальше оставался не вредимым. Узость прохода ущелья, темнота, дождь, давка лошадей и всадников, продлевали ему жизнь, которому казалось, помогал сам господь бог.
  -Подождите не убивайте, у меня жена семеро детей, в знамение всех святых, прошу вас, не лишайте жизни,- орал он и его слова, тонули в гневе, и раскатах грозового неба.
  Господи! Матушка владычица небесная, пресвятая Дева Мария, матерь божья услышь раба твоего, пожалей его и его сирот малых.
  Спаси и сохрани МА!- Вырвалось у него, на чистой латыни.
  И снова новая ослепительная вспышка молнии, осветила грозовое небо. вспышка была такой яркой, что озарила все отдалённые очертания окрестных скал, на одной из вершин так показалось шевалье, что он вдруг видел, очертания святой обители. С её куполом и крестом, над ним.
  -Знамение, знамение, - пронеслось в воспалённом мозгу.
  -Остановить казнь, - приказал он, и в тоже время полсотни рыцарей выхватив мечи, ринулись на
  перерез, напиравших крестоносцев, которые и решили исполнить роль палача. И ещё бы мгновение и от бедного пастуха выучившего за одну долю минуты латынь, не осталось бы и помину. Выполнив приказ тамплиеры не понимая, что сними происходит преградили им путь, к расправе.
  -Назад! - кричали они, осаждая мечами шиитами и копьями, напиравшую обезумевшую толпу.
   - Свершилось знаменье господня,- кричал, шевалье, упав на колени, поднимая взор свой в небо.
  - друзья мои! - простирая, руки к небу, кричал он,
  - наконец - то Господь услышал наши молитвы, и идёт к нам на встречу. Посылает нам святую обитель, дабы в спасение. Уберегая нас от неминуемой гибели в смертельной непогоде.
  И кто бы ни был из обитателей этого святого места, они должны пустить воинство святое. Предоставив ему кров, ночлег и горячую трапезу - пояснял он, успокаивая и вселяя надежду в сердца обезумевшим от холода рыцарям.
  - Назад!- Кричали рыцари авангарда - стараясь противостоять напирающему войску, чтобы сдержать его натиск.
  - Поистине не ведают твари господни, чего творят, как дети малые. Уподобясь, лику звериному хранящемся в них, = сделал Шевалье последующий вывод, смотря на происходящее.
  Но в назидание ещё раз пнул проводника.
   - Говори предатель червь земной, что это за монастырь о коем умолчал, не оповестив нас, - спросил он.
  -Это женский монастырь Святой девы Марии.
  Отшельницами живут местные сёстра. Кже на чистой латыни без пнреводчика говорил проводник отвечая на вопросы не удивляющемуся шевалье.
  -Ты смотри ка, заметил один из рыцарей, за время прибывания с нами он и язык наш выучил.
  Ах ты иуда, не выдержал он тянясь за мечом.
  Знаю! - жестом отстранил Шевалье.
  Тем временем проводник продолжал,
   - настоятельница, монастыря жёсткая и чёрствая набожная дева. Ей бог Настоятельница не пустит на постой, тамплиеров, то есть вас, - уверял он оставив без работы толмача.
  Да ты што? - улыбнулся шевалье де Колла.
   -Жостокая, твёрдая, - повторил его слова.
  - а вот мы посмотрим, на её свойства когда будем варить её в кипятке, или жарить на сковородке, не бось уварится смягчится когда на вертеле на огне поворачиватся будет., - острил он под всеобщее улюлюканье и ободряющийся смешок.
  - Да не волнуйся ты малый мы не за бесплатно, у нас и золото имеется, - покрутил ус рыжий шевалье де Колла, командир отряда авангарда, похлопывая массивной рукой в кожаной перчатке туго набитый мешок, в котором находились трофейные драгоценности.
  -Да чего там рассуждать, держим путь на святую обитель; - послышались возгласы среди тамплиеров.
  - Мы тоже как - никак святые. Веди нас Бриньон, да поможет тебе господь, а проводник пусть проводит нас;- выкрикивали из толпы рыцари.
  И отряд медленно, не дожидаясь команды, стал пробираясь через терновые заросли и мокрые камни ущелья направляемый проводником, двинулся к монастырю.
  Волнение утихало вместе с дождём.
   3
  
  Лагерь из шатров, Валуа де Бриньона находился в живописной долине. Усеянная виноградниками, и плантациями чая, спускалась она террасами к морю на обширные песчаные пляжи.
  На этих песчаных отмелях и базировался перевалочный лагерь господина де Валуа.
  Именно с этого лагеря и начинались походы в святые земли. А вернее в Иерусалим, где среди руин стены Плача, покоился гроб господень.
  Здесь формировались многочисленные отряды,
  знатных рыцарей, и примкнувших к ним выдававших себя за рыцарей, авантюристов.
   Собирая их под единые знамёна, крестового похода, благословлённого самим папой.
  Кто бы мог подумать. Что именно за водами этого тёплого и временами спокойного моря, названного почему то красным. И простираются те земли, которые им придётся охранять, от грабежа и насилия варваров. А прежде чем отправится в опсное плаванье, они молодые навобранцы должны пройти обучение, прежде чем отправится в святые земли, пройдя обряд посвещение. Вступления в войско госопдне.
  Именно в этом месте базировался лагерь, созывая под свои крестовые стяги, всех желающих добровольцев, решивших отдать своё мужество, отвагу, а порой и саму жизнь.
  Положив её на алтарь самопожертвования за веру господа нашего.
  Одинокие рыцари, группами, отрядами, шли пробираясь через потоки рек, через гати болт.
  Драли свои рыцарские кольчуги о тернии лесных зарослей. Стремясь к голубым горам на макушках, которых и в летнюю жару, лежат шапки снега. И по горному нахоженному тракту,
  безопасно переправляясь через горный перевал. Спускались в долину, попадая в лагерь Валуа.
  
  Небольшой отряд, из полусотни разного сброда так называемых себя рыцарями, перейдя перевал,
  начал свой спуск в долину.
   Впереди можно было рассмотреть, песчаную косу, с раскинутыми на ней шатрами лагеря Валуа.
  - Наконец то, скоро увижу брата;- радостно вскрикнул молодой всадник, в разодранном на левом боку, с запёкшимися следами крови
  зелёном дуплете, который был, натянут, поверх стальной кольчуги.
  -А кто твой брат?- любопытно, почти в один голос, заинтересовались два спутника, ехавшие рядом с ним.
  -А вы догадайтесь,- подразнил он, смеясь с задором.
  -Твоя геральдика одинокого дуба, поражённого, ударом молнии, говорит, что ты одинок.
  -Да это не моя геральдика,- возразил Шота.
  Я позаимствовал её, когда похоронил, странствующего рыцаря, умершего от ран.
  - А, в каких боях, или турнирах участвовал
  Твой знакомый? - не успокаивались они.
  -Нет, раны он получил, за нежелание поделится со мной жаром от костра и скудным ужином, - пояснил он.
  -Да это веский аргумент, - согласились они,
  Понимая, что парень чешет, но проверять не стали.
  
  Попадая в лагерь Валуа, рыцари записывались в отряды. На следующий день, с рассветом, когда солнце выходило из гор. Начинались их танталовы мучения.
  Подписав основной закон новобранца.
  В которых одним из первых стоял пункт, не перечить наставникам, и выполнять их приказы
  как свои желания.
  Новобранцы под жестокую брань, выбегали из шатров на утренний зной, для проведения последующего обучения.
  -Не отставать, засранцы,- ругались наставники, на неуклюже бегущих, новобранцев.
  Это вам не у ваших богатых папаш, в деревянные ножички играть.
  Здесь мы сотрём молоко с ваших пушистых усиков,- кричали они и хлопки длинных бичей,
  хлёстко раздались, в утреннем воздухе.
  С утра до ночи бегали они, по воде босиком,
  В одних исподниках, в кровь, сшибая пальцы ног об острые камни. Именно этот камень преткновения встал на пути новобранца Шота.
  Перепрыгнув чкрез сухую палку, показавшуюся на солнце змеёй шота остуился и потеряв на секунду ориентир, с силой налетел на остриё камня больно врезвшись в него ногтем, большим пальцем левой ноги. Не замечая боли, он поморщился и решив что это ерунда, пробегал до вечера. Перевязав грязной трябкой смочив в морской воде, дабы обезоразить рану, он пробегал ещё один день, постепенно зромая не понимая что творится с апльцем. Притом палец надуляся посинел и начал неприятно пахнуть.
   Морская соль, разъедая раны, делала своё дело,И лишь после того как, он не мог уже ходить, были приглашены санитары, которые по ходу и не торопились.
  -Да, плохи дела твои парень; - рассматривая опухший большой палец, сочувственно, говорили Анри, с Кола, несчастному Шота.
  Тебе надо в лазарет, иначе наступит заражение,
  И ногу могут отнять, а хромых рыцарей не берут
  В святое воинство.
  -Извините сэр,- обращался, Шота, к наставнику
  Пауцелло, по прозвищу паук.
  - Мне надо в лазарет, я не могу проводить дальнейшие тренировки, - заявил Шота.
  -Что случилось с нами, мамзель, неужели возрастные излияния между ног? - Издевательски бросал пук.
  -У меня палец, - обескуражено, говорил Шота,
  Показывая на посиневший палец, огромного размера.
  -У всех палец. О! мама мио! - шутил, Пауцелло, разводя в стороны руки.
  -Да это же царапина, небольшая ссадина.
  Помажьте ,своей мочой и к утру царапины, не будет, - Не унимался паук, под общее улюлюканье.
  -Нет, если действительно невтерпеж,
  То уж извините, вы все знаете правила.
  Не сможете выдержать обучение, скатертью дорога, обратно домой к вашим любящим вас родителям, бабушкам, дедушкам, невестам.
  Хриплым и слабакам, не место на Святой земле.
  Бог собирает под свои знамёна только достойных сынов, - говорили наставники, провоцируя на малодушие новобранцев.
  
  Кое - как, отбегав свои нарезанные круги, Шота, под вечер еле добрался до своего шатра, где его ждали, друзья и скудный ужин.
  -Мы слышали, как тебе говорил паук;- успокоил
  Его Анри.
  -Не поддавайся на его провокации, - предупредил Колла.
  -Он тебя нарочно, провоцирует, ты разве не догадываешься.
  -Он допровоцируется, - зло бросил Шота,
   принимая из рук Анри глиняную миску с гороховой похлёбкой, в которой плавали куски мяса.
  -Что это? - достал он кусок мяса, обжигая пальцы.
  -Это мясо Шота, - с улыбкой проговорил Анри,-
  -Ты разве в первый раз видишь мясо?
  -Нет, я не буду, есть,- отодвинул он миску.
  -Я не отпрыск богатых родителей, у меня нет любящих Лордов дедушек, и бабушек чопорных
  графинь. И если я не совсем ещё воин армии христовой, то по крайне мере рыцарь, и посвящён, теми, которые нечета каким - то паукам.
  И если я не могу, достойно, обучатся, то я по крайне мере участник двух рыцарских турниров,
  где не был победителем, но и не стал побеждённым. И если завтра, этот мерзкий паук,
  не заткнёт свою пасть, я вызову его на поединок,
  - рассвирепел он.
  Приятели молча, зажимали рты, прыская от внезапного хохота.
  - Ну, тогда тебе тем более надо есть, чтобы набраться сил; - почти родительски с теплотой решили они.
   - Послушай нас, ешь. Мы тебе зла не желаем. А то, что похлёбка с мясом, так это ему скажи спасибо, - указал Анри на Колла.
  -Не мне, а небольшой серебряной монетке, - пошутил Колла.
  -А теперь, давай мы осмотрим, твою ногу, и что нибудь придумаем, - заверили они, приготовив заранее купленное им за ту же монетку, чудодейственный эликсир.
  Палец опух, нога раздулась, и была синей.
  - огнём горит,- потрогал Колла.
  -Надо вскрывать,- определил, Анри, доставая, небольшой нож.
  Шота заметил, на треноге над очагом, в небольшом медном котелке, кипятилось вино.
  Шота ощущал его пары, и какое - то боязливое чувство, прошло по коже, от чего стал неметь язык, и похолодели руки.
  -Ты готов, - спросили они его.
  Шота понимал, то, что они хотят сделать,
  Это единственный шанс сохранить ногу и выжить.
  -Да, - кивнул он, сжимая шерстяной плед.
  -Возьми это, - Анри протянул короткое сандаловое древко рукояти кнута.
  -Крепче зажми между зубами, не смотри,
   думай о чём - то хорошем.
  Резкое ощущение боли, на миг отняло сознание,
  И он провалился в темноту пропасти.
  
   4
  -Не пустит матушка настоятельница, - то и дело талдычил проводник, плетясь за измученным рысаком шевалье.
  -Да угомонись ты, - пинал его ногой Шота.
  - Слушай я тебе не командир, а ты мне не починённый; - подъехал к нему, отставший на какое - то время Анри.
  Но если ещё раз хоть вякнешь, то я тебе так припечатаю между глаз, что всё поймёшь без толмача. Проводник, побледнев, отпрянул, некоторое время, идя молча.
  -Вразумительно Анри,- улыбнулся шевалье.
  
  Толи молитвы и впрямь были услышаны богом.
  Толи кто другой более весомый помолился за них. Но только к утру дождь стих.
  Гроза угомонилась. И только тяжёлые, пунцовые тучи, серыми лохмотьями сползали с макушек остроконечных вершин.
  Чтобы потом опять уползти вверх, группируясь там, создавая новый грозовой фронт.
  К утру небо как бы разверзлось, и с небес, будто через прореху рваных туч, полился огромный
  сноп солнечного света, на глазах осушая землю.
  Луч, посланный с неба, бил аккурат в то место,
  где на вершине базальтовой скалы, вдруг вырос будто мираж, монастырь.
  - Не пустит матушка настоятельница, - упорно утверждал проводник.
  -А вот и пещера, - радостно указал он, на огромную впадину в скале.
  -Здесь не все, но большинство могут спокойно поместиться.
  Да и хворост здесь по всюду после бури валяется, так что можно будет развести костры и спокойно, обсушиться, перед дорогой.
  Он упорно доказывал неизвестно кому - то, не замечая, что говорит впустую.
  Его уже никто не слушал. Все проходили мимо и их взоры были устремлены вверх, где на базальтовой скале, будто из лучей встающего солнца высвечивалась, божественная обитель.
  
  -Матушка настоятельница!;- прервала молитву хромая прислужница сестра Хевронья, старая проворная шушера, в серой вытертой хламиде.
  На пеньковом канате, служившей ей кушаком,
  позвякивала массивная связка ржавых ключей.
  -Матушка настоятельница, там, внизу у подножья ворот собралось целое войско, - с тревогой в голосе оповестила сестра Хевронья.
  -Как они одеты? Сколько их?; - насторожилась настоятельница.
  - Они упоминали слова связанные с аллахом?
  -Я не знаю матушка, там темно внизу то.
  Да и выглянуть боюсь, не дай бог стрелу пустят;-
  С тревогой в голосе отвечала та.
  - Не говори больше ни кому; - предупредила Пелагея сестру.
  - Не пугай сестёр, пусть молятся в неведенье.
  Пойдём, посмотрим, кто бы это мог быть?
  
  По затемнённой, потайной лестнице, освещая путь зажжённым факелом, взятым со стены, взобрались к стенным зубцам.
  Внизу у подножья скалы в раннем утреннем тумане, виднелись очертания всадников.
  -Кто бы это мог нарушить, святой покой обители? - раздался властный голос со стены.
  -Матушка! - послышалось снизу.
  -Впустите нас, ради господа бога нашего,
   хотя бы на время обсушится, и принять горячую пищу. Мы согласны на щедрое пожертвование; - раздавалось снизу.
  -А это кого нас?- послышалось со стены.
  Сказанные слова казалось провалились вниз,
  Уйдя в тишину утреннего тумана.
  И только спустя время послышался ответ..
  -Мы из святого воинства христова. Возвращаемся с дальнего похода, под лоно церкви нашей. Дабы собраться с силами, и заручится духом, на новый поход в святыню нашу. Дабы защитить гроб господа нашего от
  надругательства мавританских варваров.
  - Так вы господа Тамплиеры? - раздался сверху тот же голос.
  И не дождавшись, ответа на первый вопрос, последовал второй.
  -А кто является вашим командиром отряда?
  Назовите несколько имён из числа общеизвестных, чья слава. - послышалась пауза будто на верху, кто -то проглотил язык.
  - Живых, здравствующих, или павших во славу господа нашего? - послышалось снизу.
  -Ох уж это любопытство; - скрипя зубами, прохрипел Колла, слушая неуместную перепалку. Судорожно сжимая эфес меча.
  - Ещё немного вопросов от этих матушек сов, и я прикажу штурм.
  - Заодно посмотрим, хорошо ли укреплены стены этой обители: - добавил Анри.
  - не богохульствуйте у меня, на всё воля божья;- запротестовал шевалье. И помолчав мгновенье
  Крикнул.
  -Меня зовут Шевалье де Бриньон. Это вам говорит о чём то?: раздался его голос уносясь вверх. Обращая слова свои, толи к ушам матушки, толи самому господу.
  - Мой старший брат Валуа де Бриньи, погиб от кривой сабли в руке неверных. Дабы вы здесь спокойно спали, ели и молились заступницы нашей, святой богоматери деве Марии. Уж она бы не оставила истину верующих, без крова над головой и горячей пищи.
  Наш наставник епископ Стефан Кофт, был распят на кресте, замучен подобии господа нашего, продолжать дальше называть, имена?-
  Почти кричал он вверх.
  - Достаточно, хватит братья, мы немедленно вам откроем; - послышалось сверху.
  Внизу в редеющем тумане возродилась тишина,
  Казалось, войско, испарилось. Все смотрели на командира. Такого дара убеждения, они встречали впервые. И лишь спустя мгновение, раздалось постукивание боевых мечей о щиты,
  подобие Римских легионеров. И тихое перерастание в грозный морской прибой послышалось в тишине утра.
  -Де Бриньи, де Бриньи, де Бриньи; - повторяли голоса сотен рыцарей.
  -Де Бриньи, де Бриньи; - вторило, отражаясь, эхо, уходя в расщелины, горного тумана.
  
  -Что с вами матушка? - задавала вопрос сестра Хевронья, смотря на настоятельницу. Видя, как подкашиваются её ноги. По бледным щекам матушки, еле заметным всполохом выступал румянец. Затем потекли слёзы.
  - Прикажи открывать Хевронья.
  Открывайте сёстра! - приказала она, спускаясь со стены.
  - Примем гостеприимно воинство Христово.
  Готовьте трапезную, - послышались приказы.
  - Запрет на чревоугодие и уныние на время отменяется, - сказала она подоспевшим сёстрам,
  Едва заметно улыбаясь кончиками губ.
  Послышались шушуканье, шуршание сутан.
  Руки сами потянулись вверх, поправляя головные уборы. Раздался звон глиняной посуды. Массивные засовы с лязгом стали открываться. И через образовавшийся проход в скале, через мост, приведённым в действие невидимым подъёмным механизмом. По двое, в ряд стало заезжать, рыцарское войско. В туниках
  Одетых поверх боевых кольчуг. Красные санитарные кресты, которых выглядели в эту минуту, особенно праздно.
  -Хвала! Хвала! Господу нашему!
  Хвала воинству господнему, вставшему на защиту гроба господнего! - шептали уста, взволнованных сестёр.
  
   Два друга.
  
  Сегодня главный гребной канал, в Венеции выглядит несколько празднично.
  Пробудившееся недавно солнце, заглянув сюда утром, зажгла стёкла в зданиях. И они словно зеркала стали пылать, отбрасывая свой пожар, чтобы охладить его в водной ряби гребного канала.
  Спящие гребцы пробудились на своих гондолах.
  И словно грациозные цапли стали поправлять свои перья, ожидая клиентов, у входа центрального гостиничного двора.
  Из вестибюля парадной, гостиничной таверны.
  С иероглифами на вывеске, "Для жителей востока" вышли двое. Юноша в одежде господина, и пожилой слуга, в восточном халате,
  Подпоясанным кушаком, где из-за пояса,
  Украшенный искусной резьбой серебром по золоту топорщилась, кривой Дамасский клинок.
  На голове слуги была чалма, от чего лицо, обрамляющее чёрной бородой, выглядело строго. Юноша напротив был одет в свободный
  Европейский костюм, и с первого вида, напоминал скорее, тех людей которые управляли лодками.
  Но если присмотреться, то можно было заметить расписной камзол, с кружевными рукавами. А на груди, жабо, работы венецианских белошвеек. Добротные туфли, с золотыми пряжками, весело скрипели, переходя в непрерывную игру, когда юноша ускорял шаг. И казалось что он идёт не по дощатой мостовой, а по первому морозному снегу, выпавшему утром.
  И все сравнения ушли бы в сторону, если бы вместо обычного парика, на голове у юноши
  Не была одета чалма, из тёмного муслина,
  А в середине, не красовался большой рубин, с вправленным в него, бирюзовым пером неизвестной птицы.
  Пройдя немного, быстрым шагом по дощатому
  настилу, поверх щербатого тротуара, юноша резко остановился.
  -Малик!;- послышалось сзади отстающего слуги,- прошу тебя ради Аллаха, не надо так торопиться, будто за тобой гонится банда кривого Хасана.
  -Я же просил не ходить за мной; - с раздражением в голосе ответил юноша, сторонясь, давая проход молодым торговкам, в нарядных чепцах, спешащих с корзинами на центральную площадь базарного рынка.
  Не понимая восточного языка, они лишь стрельнули, косо глазами на странных прохожих.
  Причём одна стала шептать что-то на ухо другой.
  -Мирзой! - обратился молодой человек к слуге
  На чисто венецианском языке.
  - я же просил тебя не говорить при людях, на нашем языке дабы не вызывать ненужных подозрений; - сделал он замечание слуге.
  - О, Аллах! - вскрикнул слуга, поднимая глаза и руки к небу и опуская их одновременно на лицо.
  Сводя их воедино, на конце чёрной бороды,
  принимая смиренно спокойный образ послушного слуги.
  Пройдя пол квартала, где улица сворачивает за угол ведя в тупик. Где за массивными кованными воротами, распахнутыми ещё с вечера. У раскрашенных в чёрно белую полоску зебры столбов, находилась, мастерская для ремонта лодок, юноша остановился.
   В изумительно прозрачной воде, уходящий в глубину синим отливом. Играло время от время солнце. На гладкой поверхности качались лодки,
  закреплёнными концами пеньковых канатов
  к кнехтам.
  -Мирзу, ты бы не мог не ходить сюда; - обратился юноша к слуге; - спрячься, где нибудь, а то неудобно перед друзьями.
  -А что? впрочем, я могу и за углом погулять, или вообще сделать вид, что мы не знакомы.
  Переходя на Венецианскую речь, ответил слуга. И не дожидаясь одобрения, уселся на крашеный кнехт, и как бы замер, тупо глядя на поверхность канала. Затем, достав из полы халата, маленький коврик. Расстелив его на дощатой мостовой, встав на колени, начал молится, произнося не громкую молитву. Проходил второй период после утреннего намаза.
  -У Алла у Акбар! У Алла а у Акбар!;- Слышалось со стороны, молитвы Мирзу.
  
  Не прошло и минуты, как на территорию мастерской с противоположной стороны подошёл ещё один юноша. Одетый почти так же как первый. Только вместо чалмы, на его голове, соломенными буклями красовался напудренный парик. И вместо изящных пары туфель, на ногах были стоптанные башмаки с медными пряжками.
  -Доброе утро, Малик, поднял он свою трость для приветствия и засовывая её под мышку.
  - Салам Алейском, Шота. - приветствовал Малик, будто озираясь по сторонам.
  Шота невольно поймал его беглый взгляд и увидел как его слуга Мирзой совершая утренний намаз, стоя на коленях на маленьком коврике. Мирзой отвешивал поклоны лицом своим повернувшись к востоку, где поднимающееся из - за домов утреннее солнце слепило глаза.
  -Я смотрю, ты как всегда в окружении, нянек? - подколол Шота. И по красивому его лицу, пробежала тень кривой усмешки.
  Малик промолчал.
  -Цвинь, Цвинь,- раздалось щебетание трясогузки.
  И через секунду она уже неслась прочь, то взлетая то опускаясь над тихой гладью гребного канала. Небольшая стайка ласточек, будто спустилась с небес. Пролетая над водой они едва коснулись воды, и так же стремглав взметнувшись в верх прицепились к фрамугам окон, продолжая кропотливую работу, над недостроенными гнёздами.
  Снизу канала у самой воды, послышался всплеск вёсел, и к причалу неслышно, причалила гондола с весёлой кампанией молодёжи.
  Четверо юношей и две привлекательные девушки, поднялись по шатким ступеням, на помост причала. По каменным, уходящим к воде ступеням. Поднялись на дощатую мостовую. Направляясь к мастерской для конопатки лодок.
  Впереди компании шествовали два крепких юноша, бросаясь идентичностью зеркального изображения. Так походившим друг на друга, и отличавшимся друг от друга если только левым и правым положением или арабскими цифрами один или два. Причём преставление их местами не имело ни какого значения. Это были два красавца, с горящими как угли глазами. С загорелой и смуглой кожей испанских, донов или Мексиканских Мачо. Остальные двое имели не приметный вид, и отличались друг от друга если только комплекцией и ростом.
  Один из них, что поменьше, был крепко посаженный малый, и походил на небольшую строительную кувалду каменотеса. А другой был наоборот, высокого роста. И из за этого казался неуклюжим словно весло гондолы. К тому же он был немного подслеповат и из под маленьких и слегка суженных глаз его, сверкали от солнечного света окуляры очков с тёмными стёклами. Очки были последнего новшеством. Входя в обиход, своим удобством уже начали вытеснять пенсне, монокли и лорнеты.
  Чуть поодаль, стояли две барышни. С виду знатные, по пышным платьям, пошитым из Генуэзской парчи. И дорогими украшениями на ушах и шеи.
  -Да! Малик, я чуть было не забыл представить вас; - спохватился обескуражено Шота. И беря девушек, чуть касаясь за их пальчики в белоснежных перчатках, слегка подвёл их поближе, представляя их.
   Это княгиня Ольга, из далёкой и снежной Московии. Ольга сделав шаг вперёд, и отступив
  Пол шага назад и сделав плисе, поклонилась представ во всём своём великолепии. Прекрасное её лицо было скорее загадочным и выражало очаровательную иноземную тоску, белого снега, с морозным румянцем.
  А это Графиня Слуцкая, Марта: - представил Шота другую.
  - из диких Карпатских гор, Австро венгерской вотчины.
   И после очередного реверанса, та едва стесняясь сказала; - зовите меня просто Марта,
  И из под напудренной её кожи расцвёл едва заметный розоватый оттенок смущения.
  А это господа; - произнёс он тихим ровным голосом, представляя Малика; - наследный принц из Курдистана, его высочество, Малик ибн Салахадин.
   Из знатного рода Салахаддинов, высших правителей древних Палестинских княжеств,- произнёс он.
  -Вроде всё но, наверно всё перепутал. Да простят меня боги.
   И с едва заметной иронией - виновато страхуясь произнёс он.
  Малик, молча не сводя глаз с Марты, не слушая какой бред несёт представляя его Шота, с почтением поклонился, придерживая правой рукой чалму.
  -Ну я думаю вы уже знакомы с остальными.
  Так что не будем останавливаться, и сразу же перейдём к делу;- предложил Шота.
  -Давайте сосредоточимся,- оглядывая пришедших, объявил он.
  Я не вижу здесь свидетеле которые должны были придти с Маликом; - удивлённо произнёс Шота.
  -Они подойдут, или же их не будет вовсе? - задал он вопрос.
  -Их не будет, вообще; - твёрдо произнёс Малик.
  Но позволь Малик, - возмутился Шота; - ты же
  Знаешь правила, без свидетеле ни один поединок не является действительным; - заявил он.
  А как ты представляешь Шота?- Не задумываясь произнёс аргумент Малик.
  Что я так вот просто возьму и порошу кого нибудь из своей посольской свиты, или добровольцев из нашего колледжа или с улицы,
  Быть свидетелями на поединке.
  Если я это сделаю, вечером. То к утру весь многочисленный флот моего отца, выйдет из Персидского залива, и за ночь прейдя Гибралтар.
  Утром предстанет во всей красе, у берегов Венеции.
  Скажи спасибо Аллаху, что Мирзу не догадывается.
  Одну минутку, малик и коренастый Сэм, который был родом из Уэллса, и Роб молодой сквайр из древнего Лондона, увели компанию на вынужденное совещание.
  Что же делать господа? спросил всех Сэм.
  Я думаю, - сказал Рамирос, что он может выбрать из нашей компании, двух свидетелей,
  И это будет щитатся законным.
  Я тоже так думаю, - ответил Диего.
  Однояйцовые, они носили платье одного покрова, причём Ромирос,носил платье с преобладающим красного цвета, а Диего белого.
  Его чёрные панталоны легко сочетались с красными чулками. В другом случае, чёрные туфли, легко подходили к накорахмаленным кружевам жабо белой сорочке.
  Причём в столь противоречивом различии их так же легко было узнать как и перпутать.
  -Роб ты принёс то что я тебя просил?- обратился Шота к коренастому другу.
  Роб одобрительно кивнул головой, задествовав и шею.
  -Где они показывай? - спросил он.
  Вперёд вышел долговязый Сэм. Из зеленоватого цвета плаща его, был извлечён свёрток. Завёрнутый в грубую мешковину, передав братьям. Диего и Рамирос осторожно
  развернув его извлекли из него две хорошее отточенные боевые Рапиры.
  Выбирай; - предложил Шота, показывая рукой на оружие, обращаясь к Малику.
  - Если уж вопрос касается, выбора оружия, то позволь мне выбрать своё; - сказал он.
   Подняв обе руки вверх. Искусно отодвинул воротник камзола. Извлекая из подкладки спины, умело спрятанный кривой клинок.
  Клинок, поймав луч света, сверкнул недобрым холодом, топя его, поглощая в искусной чеканной резьбе. В глаза бросился рукоять с головой льва вырезанной из слоновой кости.
  С рубиновыми глазками вместо глаз, казалось животное ослепло от скрывающейся в ней злобе и ярости.
  -Давайте обсудим поединок;- предложил он.
  -Роб и Сэм порошу вас быть моими свидетелями,- обратился он к сквайрам, те согласились под всеобщее удовлетворение.
  Как будем драться Господа? - спросил он.
  -Я думаю до первой крови, - прокорректировал долговязый Сэм.
  А я предлагаю до первой раны,- предложил Роб.
  Все уставились на соперников в ожидании что предложат они. Шота багровел молча, а Малик насупившись судорожно сжимал клинок в левой руке. Затем Шота постояв немного нагнувшись выбрал из двух рапир первую попавшую.
  Дотронулся пальцем до узкой грани отточенного лезвия, и на кончике его пальца выступила капля крови.
  - Вот вам и первая кровь,- пошутил он, слизывая каплю, но удовлетворения я не получил ни какого? - обратился он ко всем.
  Потом помолчав добавил; - господа я не буду подвергать вас не нужными сомнениями, и потому предлагаю бросить жребий. Пусть сама судьба распорядится, случаем, - сказал он.
  У вас случайно не найдётся монеты? - спросил он.
  -Я свой кошель забыл в номере.
  Все стали шарить по карманам, ища хоть какую нибудь, завалявшуюся монету.
  -А может?; - не договорил Шота показывая на мирно, беседовавших ни чего не подозревающих девушек.
  -Извините:- с учтивой галантностью кавалера , подошёл к ним Сэм.
  -У вас случайно, не найдётся на время какой либо монеты; - спросил он.
  Девушки удивлённо переглянулись, не сразу сообразив о чём их спрашивают. Потом отрицательно покачали головой, часто виновато мигая глазами.
  -А это что?; - показал Рамирос на вырез платья Княгини Ольги. Где из пышногрудой расщелины, откровенного декольте, на золотой цепочке висел золотой червонец.
  -Это? - Ольга покраснела, это не монета, прижимая, ладонью монету, старалась объяснить она.
  -Пока, что не убедительно; - усмехнулся Диего.
  -Тогда что же это?- недоумевая произнёс Сэм.
  -Это всего на всего медальон.
  Она сняла её с шеи и нажала на потайную защёлку. Монета раскрылась на две части, и все увидели два миниатюрных портрета, искусной работы, неизвестного мастера.
  -Да это же просто шедевр,- воскликнул удивлённый Роб.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   4
  Как ни странно, но после долгого отсутствия,
  И пропусков на занятиях в школе я был всё равно заочно переведён в следующий класс,
  С учётом что позанимаюсь и наверстаю упущенное на летних каникулах.
  Погостив ещё немного у тётки, в Москве,
  Мы с матерью вернулись домой на вечерней электричке, Москва - Александров. Который являлся в то время знаменитым сто первым километром. А там ещё немного на автобусе
  И мы уже в текстильном городке Карабаново, шагаем на знаменитый Ногинский посёлок,
  На свою улицу Маяковского, под взгляды соседей и моих будущих друзей.
  Вот мы открываем деревянную дверь своей коммунальной, двухкомнатной квартире,
  Без всех удобств.
   Радости не скрою, не было границ.
  Сестра обниматься бросилась, тётя Лена слезу пустила. Бабушка, ласково улыбается говоря;-
  Ну, вот, наконец, то и котик вернулся,-
   Пирогами, испеченными, меня, угощает.
  Говорит;- такие, как ты любишь, с яблоками и с вареньем. Дед на радостях свинку ушёл в сарай резать, а отец с радости, напился, и уже поёт по нотам, как он утверждает, знаменитую свою;
   бродяга, судьбу проклиная,
   тащится с сумой на плечах.
  Я то знаю, что это лишь прелюдия, конец концерта глубоко за полночь будет, покуда не выпросит, ещё на чекушку, и раздавив её с дедом. Потом угомоняясь, развалится прямо на полу, посреди маленькой комнаты, в двенадцать квадратных метров, разразясь в храпе. Где мы проживали ютясь вчетвером. Вернее мать, отец, старшая сестра Таня и я.
  Да конечно это было давно, сколько воды утекло, в нашей маленькой речке, под скромным названием "Серая" на которой и стоит градообразующий текстильный комбинат им третьего интернационала. В нём, и проработали всю свою жизнь моя семья, да и большая часть населения нашего города.
  Если всё подробно и точно вспоминать, то обязательно запутаешься, и непременно наврёшь.
  После прошедшего пол века, времени, остались только, льдинки воспоминаний, после бурного ледохода, да и те с годами, таят становясь просто водой, утекая без возвратно в прошлое время.
  Именно на этих льдинках, прибившихся к берегу островков памяти и строится моё прошлое, которое осталось во мне.
  
  
   Острова памяти.
  
   Велосипед.
  
  Я был непоседливый. Рос в любви, но на половину был несчастным. Семья моя хоть и жила в прочем не на широкую ногу и не впроголодь, но велосипед мне на каникулы не купила. У всех друзей велосипеды, даже у девчонок, а у меня нет.
  Даже у тех, у которых это сокровище не было приобретено и то со временем, кто нибудь с гордостью, вывозил с утра пораньше, это новоприобретённое сокровище, велосипед.
   И стоя, долго ждал, когда все выйдут гулять,
  и подойдут ближе. Обступят и с пониманием будут осматривали это новое чудо с никелированными крыльями, и рулём, ещё не очищенным полностью от шоколадного солидола.
  И сразу же, тот у кого велосипед, оказывается в всеобщем кругу, внимания. И вот уже находятся умельцы, которые берут, в руки семейные, вело ключи, и начинали подкручивать гайки.
  И руль правильно выдвинут, и седло выставят по росту, и цепь натянут как надо, немножко с провисом. За это получая первое право, прокатится.
  И уже обладатель детского велосипеда под громким названием Орлёнок, становился
   полноправным членом " банды" велосипедных гонщиков.
   В глубине души у всех таилась тёмной кошкой зависть. И больше всех у тех у кого не было велосипеда, ну вот, к примеру меня.
  Заручаясь обещаниями от всех, родственников что в недалёком будущем они мне всё таки купят технику. Тем временем я, не унывая учился кататься на взрослом.
  Слава богу, у отца был взрослый велосипед, чёрного цвета, с красной эмблемою на руле Г А З.
  Не спеша с поддержкой, скрючась в три погибели, я делал поступательные движения и через раз падая в кровь сдирая колени и локти всё таки как то но продвигаясь, старался держать равновесие, и крутить педалями.
  Только мать иногда ругала; рано ещё, тебе могут швы разойтись, всё таки после операции не так много времени прошло. Но тётя Лена всегда за меня. Да не беспокойся Нин, на нём как на здоровом борове, ни следов ни царапины.
  И всё таки, благодаря моим стараниям под конец недели у меня стало получатся, и я уже мог нарезать по десяти кругов по двору наших четырёх домов за детским садом. А ещё немного,
  Мог и по третьей Кировской спустится аж до самого пруда. Правда обратно приходилось в верх до нашей улице. А потом и до Ногинского магазина, к бабушке, где та каждый день продавала молоко а банках, от нашей коровы зорьки, возвращающейся утренней смене, с комбината, так называемой заработкой.
  Потом водрузив на руль сетки с банками, и буханками хлеба скотине, мы с ней шли домой.
  После падений с велосипеда, очень болели коленки и локти.
  И бабушка мажа болячки сливочным взбитым маслом, прикладывала лист подорожника,
  Завязывая марлей, приговаривая; не беспокойся до свадьбы всё заживёт.
  Как ? как ты сказала? - спрашивала тётя Лена,
  И смеяст теребила меня за вихры, стараясь потрепать за ямочки на моих щеках.
  
  
  
  
  Миш?- спрашивала бабушка, - Хочешь по телевизору посмотреть, кино?
  У меня одна клиентка, молоко берёт, я могу договориться и за литр ты будешь приходить к ней и кина разные смотреть, - предлагала она.
  У неё целый день ни кого, так что ты не помешаешь и тебе никто мешать не будет, смотрисебе в удовольствие, а потом и мне расскажешь,- соблазняла она.
  -Телевизор большой с линзой.
  -Да кому же не хочется кино посмотреть да ещё по телевизору? - думал я.
  -Тем более, что все говорят вышел новый фильм.
  "Тайна двух океанов". Некоторые уже посмотрели. А теперь повторно показывают.
  Тем более в кино ко второй тётке Марийки мне уже путь был на месяц заказан. В наказание за отвратительное поведение, во время сеанса.
  Её сосед Генка маляр, который давал на прокат свой купленный недавно КВН, нашего Александровского радиозавода, мне наложил месячное вето, на просмотр. И как бы, не старалась Марийка, запрет можно было снять только спустя месяц.
  Да Ия не очень то и хотел, смотреть. Коридор был узким, не помещал всех желающих. Старшие занимали места на скамейках стараясь по ближе к экрану, а сзади ни чего не видно. Да и звук был хриплый.
  А фантазии своей в голове не хватало чтобы осмыслить кино. Но зато после фильма у старших был повод высказать, свои мнения.
  Каждый норовил сказать что-то умное.
  Но меня за отвратительное поведение, ни кто не хотел видеть.
  - это надо же = возмущались взрослые, какой то маленький шкет будет намуказывать, где и на каком месте нам сидеть. Ипосле ультиматума он или мы единогласно выбрали меня Ия уже был под запретом.
  А тут на тебе, персонально буду смотреть полностью фильм, тайна двух океанов. Аж две серии подряд. Да кто же откажется? А потом буду рассказывать всем как знаток, остросюжетных фильмов.
  И вот наконец свершилось. Клиенткой по молоку оказалась миловидная женщина лет тридцати. Которая приведя меня на второй этаж соседнего дома, в вела в такую же квартиру как у нас. Прибранную пустую аккуратную. Введя в комнату где всё
  Кроме портретов зеркала настенных фотографий и цветков, на подоконнике было завешено белыми кружевами. И даже иконка Николая Чудотворца в углу, юыла завешага белоснежными кружевами.
  И на столе среди журналов здоровя и огонёк,
  Лежали клкбки с воткнутыми вних спицами, и не довязанные кружева.
  Хозяйка молча принесла комнатные тапочки большого размера сняла кружевное покрывало с линзы телевизора, и повернув рычаг вкрючила экран. Затем она наклонилась к прибору, где по шкале ровно ползла иаленткая стрелка поднимаясь с лева на право.
   Наконец линза вспыхнула, загоревшись ярким фосфористным пламенем, и на экране высветилась настроечная иаблица.
  -Сиди смирно не пробуй крутить сам, предупредила она видя как пристально наблюдаю я.
  - скоро начнётся, - сказала она и убавив, покрутив реостатом загудевший стабилизатор,
  Покрутила с боку наводя резкость, переключая
  Программы, находя нужную.
  По заявкам работников тяжёлой промышленности, и по просьбам трудящихся села, обьявил диктор, мы повторяем, художественный фильм, " тайна двух океанов"
  Диктор сказал ещё что -то затем пошли субтитры с именами действующих актёров,
  С именем неизвестго мне режиссера.
  
  -Это "Рубин" телевизор высшего класса, объяснила она. Таких в Москве не у каждого, а здесь и подавно, штучно.
  Вскоре началось кино.
  На экране стали разворачиваются сюжеты. Экран слегка рябило, и звук немного трещал, но изображение было отчётливо. Сюжет был знакомый по рассказам, но видел этот фильм я в первые, и потому как губка впитывал всё происходящее. Тем более музыка к этому кинофильму звучала тревожная, и завораживающая, типа; я тебе задам, или ты меня не бойся и там проигрыши разные.
  Ты пока смотри, а я скоро вернусь,- сказала она одевая лёгкую кофточку.
  Ни чего не трогай не крути, сиди смотри - удалилась скрипнув дверью парадной.
  И как только она ушла, ка назло появились помехи. Вода в линзе так зарябила, что казалось туда добавили сливок. Звук исказился стал трещать. Так и хотелось слезть с табурета, и врезать кулаком, по крышки ящика, Ия бы совершил это если бы не наставления хозяйки телевизора.
  -Ничего не трогай, сиди смирно и смотри, - звучали в ушах её слова. Встав с табурета, я всё таки осмелился и подошёл к этому Московскому экспериментальному "Рубину, который являлся эталоном советской трансляции. Недоумевая, почему мне так не везёт?
   Сквозь треск можно было разобрать, разве что катер под номером шестнадцать, или шум на том месте когда субмарина, "Пионер" врезалась в лёд, выбираясь из ледяного плена айсберга.
  Я даже стал постукивать по крышке телевизора,
  Где в нутрии светили завораживающим светом лампы. И гудел, напрягаясь завораживающе трансформатор высокого напряжения, с реостатом и пульсирующей стрелкой амперметра.
  -Наверно напряжение маловато, подумал я и стал крутить ручкой реостата от которого стрелка на приборе поползла вверх. Телевизор мигнул несколько , раз помехи пропали, и появилось изображение. Наконец то, с облегченим вздохнул я.но через минуту рябь роявилась снова.
  Прибавлять напряжение было уже нкуда стрелка в Амперметре шкалиала и я не выдержав треснул по нему что есть сил каблуком своего башмака.
  Внутри что - то треснуло,заискрило, пошёл лёгкий едкий дымок потом что- то щёлкнуло,
  И изображение пропало. Неодержимая жуть подколодной змеёй стала холодно заползать в мою душу. от одной лишь мысли что меня обвинят во всём что я сломал телевизор,
  И все деньги уйдут на его починку. Прощай мой велосипед, в шоколадной смазки. Какой же я
  Глупый клюнул на кинопросмотр, - думал я.
  Может этот телевизор уже был сломан, а теперь я останусь виноватым, - думал я и мне уже хотелось смытся.
  Хорошее что я хоть запомнил как ог включается и выключается. Встал повернул рычажок выключателя выключил его, при этом убавив стрелку амперметра дл нуля.
  За тем повторил всё наоборот, телевизор мигнул и как нивчём не виноватый стал показывать так чётко, что казалось произошло чудо.
  Чуда не свершилось, фильм закончился, наконец то, появилось качественное изображение.
  Пришла клиентка, спросила; - ну как Миш кино понравилась?
  -Да, всё было отлично;- быстро одевая обувь, пробурчал я и взяв яблоко предложенное ей,
  Буркнув; - спасибо,- убежал домой.
  Больше кино я не смотрел, ну по крайне мере у неё.
  
  
   Через неделю увязавшись за оравой наших мальчишек, утром поехав на лагерную речку купаться погнал под раму с кручи потеряв равновесие упал, зацепившись за корень сосны.
  Сделав на переднем колесе, восьмёрку, не поддающуюся ни какому исправлению и ремонту.
  Притащив велосипед домой поставив в сарай, стал молча ждать трагической развязки.
  Развязки не было.
   Отец заметив долго ругался, но пальцем не тронул. А к вечеру притащился домой в стельку пьяный и опять до полночи пел по нотам, как он выражался, свою бродягу.
  
  Так бы и закончилось без велосипедное лето,
  Если бы не июньская жара, не подарило бы округе, лесную землянику.
  -Я завтра за, пригородный собираюсь на полденки;- так называла моя бабушка, пригородный совхоз. А полденки сосны куда пастух Борька безрукий пригонял стадо. В стаде, и паслась наша корова Зорька.
  Там лес не далеко, трасса высоковольтная проходит а на трассе вырубки, одна за одной.
  - говорила бабка.
  - в этом году земляники урожай, народ бидонами несёт. Я пока дою Зорьку, ты смыкайся на разведку может наберёшь баночку. Аккурат под парное молочко? - говорила она.
  - А что и наберёт, - заручился за меня, протрезвевший отец.
  Я в его годы тоже набирал, гармонь купил на ягоды. А он глядишь на велосипед заработает.
  Я с вниманием посмотрел на бабушку,
  Как бы спрашивая првду он говорит или нет,
  Но она утвердительно кивнула головой, как бы соглашаясь, потом добавила.
  -А что, я землянику по рублю стакан могу продать,- заручила бабушка. Скоро получка,
  Ткачихи с заработки, всё сметут, - уверила она.
  Поверив ей на слово, я в тот вечер незасыпал долго.
  Ворочился на своей раскладушке, мысленно ходя по лесу и собирая в банку спелую землянику.
  Потом вставая крался на цыпочках на кухню и зачерпнув кружкой воду жадно пил.
  Затем шарахаясь в туалете, справлял нужду,
  Затем снова ложился, скрипя пружинами которые натягивали брезент моей раскладушки.
  Лежа на спине я поворачивал голову к окну, и наблюдал осколок ночного неба со звёздами на них, и постоянно пытался угадать, с какой звезды упал звездолёт,на которм приземлилась Кейтлин.
  Если конечно она не врёт, но то что она не врёт не было и сомнения. Мне посчастливилось,- думал я что я один из немногих, который вступил в контакт, с внеземным разумом. С инопланетянами, которые маскируются принимая человеческие облики. Ища горючее,
  Для того чтобы покинуть, нашу вселенную, в которую они попали по чистой случайности.
  И переместится в свой мир, более загадочный, жестокий чем наш но родной и ихний. И как утверждает Кейтлин они не желают нам ни чего плохого. Да и не могут ничего плохого снами сделать так как мы для них давно уже не существуют. А то что мы переживаем, и думаем что живём это зеркальное отражение вчерашних миров.
  - Странная гипотеза не правда ли,- разговаривал я сам с обой, беззвучно шевеля губами.
  Потом отворачиваясть мысленно ходил по лесу собирая спелую землянику. А вот бы хорошее чо Кейтлин пошла бы с нами,- спрашивал я бабаушку. И она улыбаясь соглашаясь, да пускай идёт что мне жалко что ли. вот стоит Кейтлин,и на ней нарядное платье, вернее не платье а сарафан. Пойдём со мной говорит она, я знаю земляничную поляну. Там мы быстро на велосипед твой наберём я днржу её за руку, приплдношу пальцы кгубам. А от маленьких палчиковеё пахнет спелой земляникой. И тут я просыпаюсь.
  
  Вставшее летнее солнце светя сквозь стёкла больно бьёт в глаза.
  -Вставай - говорит Бабушка, ягодник.
  Все ягоды наверное уже собрали. ооооооо
  
  
  Взяв горбушку с солью, для Зорьки.
   и литровую банку, . Побродив по вырубке, где пекла невыносимая жара, покормив злых неугомонных слепней, сбив по кочкам ноги, я кое как, набрал пол банки.
  Ну что ягодник, много набрал? - спросила бабка.
  И напоив меня парным молоком прям из поденной блестяще алюминиевой бадьи повела домой.
  Отдохнув, я решил что земляники в лесу нет,
  Ак то что люди вёдрами тащат так это всё выдумки. И если бы не соседи Мартьяновы.
  Алабухинские, как их называли, я так и остался бы с этим мнением надолго.
  -Опять Паша хромая приехала, с Алабухина.
  Целую бельевую корзину земляники припёрла, ведра два будет,- услыхал я бабьи разговоры у колодца. И спросил у бабаушки правда или нет,
  В глубине души надеялся что это вымысел.
  На следующий день у магазина, была очередь за земляникой. Бабка Паша хромая, в внучкой галькой, которая лдовко крутила, из газеты кульки, продавала из эмалированного таза спелую крсную, пахучую землянику и уже два порожних блюда, вымазанные земляникой лежали под досчатым прилавком.
  К обеду вся тара была пуста, и бака хромая Паша поковыляла, с Галькой домой купив полбатона особой варёной колбасы и белую головку для Гурки. Любимого своего сынка. Который нет -нет.
  Да и отваязывался уходя в запой. А потом постоянно винил во всём её плача и слюнявясь. Трясясь с похмелья.
  -Она места знает,- говорила бабка.
  Она ни кого постороннего никогда не возьмёт с собой. у них там в деревне заимка влесу брошенная они там ночуют, кезжают на два, а то и три дня вот и набирают много. Паша , собирает сидя или ползком. Она ягодница с детства, не надо внучек завидовать. Это не богатство, это несчастье,- говорила успокаивая меня бабка.
  А сама бабка Паша потом хвасталась, что продали больше чем на восемьдесят рублей.
  Восемьдесят рублей; - повторял я завидуя в душе таким большим деньжищам. Вот бы мне такие деньги, я бы сразу себе новый орлёнок купил.
  Да ещё может и на гитару останется;- соображал я не имея первого, я уже мечтал о втором.
  Да! аппетит у меня был будь здоров.
  Баба Паша возьмите меня за ягодами,- просил я.
  Да что ты Миша, зачем тебе? отговаривала она ты ещё маленький и там змеи ядовитые. Вырвстешь побольше все ягоды твои будут.
  Как она не могла понять что не ягоды мне были нужны а деньги за них. На которые бы я купил свой велосипед, весь в солидоле, "Орлёнок"
  
  Встав спозаранку, однажды утром , я взял трёхлитровый битон, бутылку молока,
  Пол батона, направился за ближайшую деревню Комшилово там в прошлом году отец с лесорубами лес заготавливал для совхоза, там на вырубках должны быть, ягодные места, - думал я.
  -Не уйду с леса покуда место ягодное не найду думал я.
  Особенно блудить не было где , надо только вголове днпжать направление, и не борятся.
  И втой части где у тебя звенит туда и надо направлятся, и пусть даже ты собёшься с дороге всё равно выйдешь по своему звоночку.
  Дойдя до лавочки, так называли место где стояла сколоченная лесниками скамья на развилке четырёх дорог.
  Одна дорога шла вперёд и в лесу заворачивала, влево уходя на спуск к реке, на Негловскую переправу. Негловские иногда ходили по ней на работу и за хлебом, а так в основном через Махру. Я посидел немного и решил не ходить по неё а просто поаернуть на лево и уйти по направлению к реке под прямым углом через лес.
  И вот плутая, собирая ягодка по ягодке, я наконец то вышел на большую вырубку,
  В середине которой были спиленные пеньки. Огромные охапки сучков и веток, громоздились тут и там. Краям вырубки обрамляли, огромные сосна и ели меж которых кустиками рос молодой черничник. Из - за левого угла леса вставало яркое летнее солнце. Разноголосьем заливались птицы. В глубине леса, где исполинские пики сосен подпирали облака, пробовали свою ворожбу аж целых три кукушки. Пройдя ещё немного я очутился среди земляничной поляны.
  Вот тебе на, с замираньем сердца осмотрел я её содержимое. На толстых стеблях земляничника свисали сочные, крупные гроздья земляники.
  Некоторые ягоды ещё не совсем были спелые.
  Т и я приступил к сбору, пытаясь не пропустить, и не раздавить спелые ягоды. Через час моё содержимое бидона наполнилось на половину.
  А ещё через два, я добирал трёхлитровый бидон с верхом. Завязав горло бидона носовым платком, я пустился в обратный путь. И как на крыльях преодолел пять километров, прибежал домой. Бабушка уже пришла из магазина, и собиралась идти на полдёнки, доить Зорьку.
  Не пойду больше,- ругалась она.
  -Сил нет, ноги отказывают. Молоко Лене Сапловой отдавать буду, у неё тёлка, а клиентов на топлёное в кринках хоть отбавляй. У неё во весь дом русская печка, там что угодно сваришь и затомишь. - ругалсь она. а я стара становлюсь
  Да и этот лишний вес приваязался, хоть ничего и не ем, а попраляюсь как на дрожжах.
  Потом увидала меня улыбнулась,
  А я то думаю куда ты шмыгнул утром.- сказала она . я так ипонял когда проходильмимо неё в коридоре где она спала, что она меня наверное заметила. Много ли на брал земляники то?
   И я с гордостью развязал платок, показывая чуть неполный бидон, примятый по дороге спелой земляники.
  -Ну, это куда ни шло, - заверила она, - завтра мы её продавать будем, а сейчас разберём и отнесём в сарай, где прохладно. На следующее утро,
  Я проспал в лес, вчера так умаялся, что встал с последними петухами.
  Выйдя во двор, ни нашёл там ни одного друга, все на лагерную на велосипедах с утра смотались. Пошёл к магазину, и к сожаленью своему увидал совсем расстроенную бабку. С полными банками молока, и эмалированноё блюдо с полной горкой земляники.
  -Хочешь, верь, хочешь не верь но ни одного стакана не продала, - стала она оправдываться.
   И я увидал других торговок который тоже рядом стояли с такими же как у нас полными блюдами спелой земляники.
  - Мы как одни цену держим, да и получка уже прошла, а до аванса ещё неделя. Ну ни чего ягода она не пропадёт накрайняк варенья наварим.
  Я глубоко вздохнул, - смотря на небо где среди белых уплывающих в даль облаков, улетала орлёнком, моя мечта о велике.
  Мы всё - таки продали всю землянику.
  Какой то мужик оптом за трёшку на варенье купил. А в розницу ни одного стакана, бабка подсчитав добавила туда ещё рубль мелочью и мы поместили всё это в большую глиняную копилку кошку. А на следующий день пошли дожди. Жаль конечно, было расставаться с мечтой о велике, то есть о велосипеде. Но зато друзья никуда не ездили и мы играли в войну и в прятки целыми днями, слоняясь по двору.
  Иногда когда не шёл дождь, или не шла гроза.
  Мы выбегали босыми во двор и гоняли галопом по лужам. На следующий день после полудня тучи так обложили небо, что стало аж темно, и пришла страшная гроза. Я незнаю про остальных женщин, и старушек, но грозу боятся, наверное все. А больше всех, наверное, боялась моя бабушка. По сути своей она была истинная поклонница веры и верила в бога. Часами молясь на коленях стояла перед образами икон, шепча молитвы и отбивая поклоны.
  Дед стал собираться в клев и уже навёл скотине два ведра помоев. И уже собрался и стал выносить полные вёдра, как на улице в полную силу разразилась гроза.
  Ничего не боящийся дед шагнул за порог, как баба спохватилась что он забыл буханку с солью,
  Побежала его догонять, за кончив молится.
  Был полный подъезд соседей, старшие рассуждали о жизни детвора играла, женщины разговаривали о разном. Дед шагеул за дверь в пелену проливного дождя и ярко сверкнувшая молния высветила его силуэт и со страшной силой треснуло небо, аж задрожали окна в рамах.
  Кто то в шутку, бросил; - никак Сафрона то убило. Услыша это моя бабака, взвыла белугой.
  Ай Сафрона убило, - причитала она во весь голос.
  Да что же вы стоите, он ведь валяется где нибудь влуже, убитый и обгорелый от молнии, - рассуждала она, призывая тех кто посмелее.
  -Да что, ему сделается твоему Сафрону. - успокаивали её мужики. И не то чтобы они боялись, хотя у некоторых за плечами был и фронт, а воевали почти все. Но у некоторых были и сталинские лагеря, так что насчёт боязни тут и речи не было, боязнь это удел женщин детей и баб. Просто наверное мочится не хотели,
  Но всё равно некоторые укрывщи голову френчами побежали, по дождю в сарай проверять не убило ли деда. Через некоторое время вернулись. Ругая бабку, да жив твой Сафрон, а через некоторое время пришёл и сам виновник беспокойств. Пришлось бабке Анне,
  Раскошеливаться, на белую головку, так звали русскую водку, пробка которой была запечатана
  Белым сургучом.
  
  Дожди ушли атк как и пришли и я возобновил сборы на велосипед. Теперь я твёрдо решил ходить в лес каждый день. Чуть свет я уходил из дома и ползая по своей земляничной поляне, набирал уже битон не за полдня а за несколько часов, причём собирал её в фуражку, перебирая от мусора иголок и листьев, ложил в битон уже готовую к применению. Затем не завязывая спешил домой к магазину где ожидала меня бабка. Затем на следующий день повторялась тоже самое. Земляничная поляна уже давно кончилась, и я постепенно открывал новые места. Собира в одиночестве, я повторял просебя то фильмя то прочитанные мной книги. То сказки, создав свой мир я наслаждаясь гармогией, гулял по нему, и вставая утром уже как бы стремился к нему. В душе своей неосознанно понимая что это может быть даже и лучьше быть без велосипедным чем велосипедным. Возвращаясь по дороге постоянно встречал парочку, молодую женщину с мужчиной.
  - ты смотри ка, Валь, - слышал я мужской голос.
  -Он уже который раз попадается нам на встречу,
  Мс только в лес идём, а он уже с полным бидоном возвращается.
  Наверное место ягодное нашёл, спросить бы его?
  Слышал я рассуждения женщины.
  - да так он тебе и скажет, на верное в низ травы напихал, а сверху ягод наложил, идёт и хвастается. Слыщал я их рассуждения вызывающие может и зависть как у меня к тёте Паше. Забывая через какое то время всё.
  И вот земляника закончилась, наступил переломный период лета и всё население потянулась к водоёмам, купатся.
  -Не порали, проверить,- подмигнула мне бабка как то вечером, показывая на копилку.
  Я думаю что пора, согласился я. И вот наконец расстелив одеяло я с силой хряснул её об деревянный пол. Кошка раскололась, и среди черепков стали видны рубли трёшки и мелочь,
  Серебряные и медные монеты.
  Мать сестра и тётя Лена собрав начали считать.
  После подсчётов оказалось что денег было чуть юольше тридцатника, а велосипед стоил больше всьмидесяти.
  - Как так? - недовольно, заподозрила бабка,
  Посмотрев на осоловевшее лицо подвыпившего отца. Твоя работа Шурка. Я не знаю отец ли но сестрёнку я часто замечал у камода где стояла моя глиняная кошка. Назревал большой скандал.
  Сестра покраснела, а отец начал молится, говоря;
  Я и богу не брал утверждал он но никто ему не верил. Лена, заручась поддержкой у матери пошла на приступ на отца, я со слезливыми глазами пошёл на сестру.
  Выручил, сгладив конфликтную обстановку дед.
  Давайте не будем грешить друг на друга, вразумительно предложил он. не пойманный не вор. Может так выйти что много шума из ничего.
  Именно этот плакат висел над его изголовьем в нище большой комнаты где он спал за ширмой.
  Давайте сюда все деньги, и ждите меня звтра,
  Сказав он собрался, одев свой военный китель,
  Достав из шифанера новую серого цвета офице6рскую шинель, предварителтно натянув хромовые сапогм на отутюженныое галифе военного зелёного сукна. Перечит ему в это время не смог ни кто. Любая атака могла вылится в разгром медели, разрыванием ворота рубашки, и употребления через мерного количества успокоительног спиртного. Превращавшего его в подобие6 пьяного отца.
  Расудык, твою тудык, - обругал он бабку, пробывшая епму возщразить. Хлопну вдверью пропал на два дня.
  И вот утром встав пораньше я наконец выкатил свой некилированный орлёнок во двор. Где мои сверстники потеряли уже все надежды, увидеть меня на велосипеде. Из окна выбежал Лера,
  Со своим профессиогальным фотопартом, и з-апечатлил нас всех с друзяями гордых улыбающихся. И среди них был Ия со своим новым другом ыв шоколадной смазке салидола, велосипедом Орлёнком.
  
   Самолёт.
  
  Самолёт кружил над городом уже около часа. Он то поднимался вверх, и набирая высоту, уходил точкой за облака. То потом появлялся и стремглав нёсся вниз переходя в пике.
   И уже невооружённым глазом можно было заметить как вырывающееся из фюзеляжа моторного отсека пламя периодически исчезала из видимости.
  Опять прогуливаем молодые люди; - услышал я за спиной, и обернувшись увидал Дим.
   Палыча, нашего учителя по физике.
  Невольно уступив места у окна где у нас был наблюдательный пункт, мы поздоровались.
  В это время в классе проходил урок Немецкого языка.
  И вошедшая в класс немка, так мы называли Валентину Петровну, выгнала Славку, сказав;-
  Так Седов, можешь быть свободен.
  И чтобы без родителей не являлся.
  - крикнула она ему в след.
  А следом за ним административно, собрав, папку с учебниками, выскочил и я. Просто так из солидарности.
  Следующим, должен быт урок физики.
   На него- то мы и остались, не свалив из школы полностью. Как- никак Дмитрия Павловича, или Палыча, а сокращенно просто Димпалыча.
  которого мы уважали. Потому и посещения его занятий были сто процентов.
  Он никогда не ругался. И плохие оценки, никогда не опускались, ниже тройки. И постоянно у него было всё запросто.
   Бывает вызовет и сам за тебя ответит, если не знаешь.
  - Ну, вот видишь, как всё просто, - скажет, вытирая тряпкой испачканные в мелу пальца рук.
   И надев очки, ставит тебе в журнал твёрдую тройку.
  А с нами трудными он тем более подружился.
  -Пойдем те ка; - пригласил он, и затащил нас к себе в кабинет, и не смотря ни на что стал обучать нас азбукой Морзе. Показывая нам свою небольшую коллекцию механических телеграфных ключей, для выстукивания морзянки. Подсоединив провода и одев нам наушники. Стал показывать как надо сними работать.
  Ключами, он называл приспособления.
   При нажатии на кнопку, происходил контакт, и получался писк. Мы слышали, как пищит и поёт морзянка.
  -А как вы различаете, эти знаки или буквы, -спрашивали мы, стараясь вникнуть в его причуды. Ключ для радиста это как аторучка,
  Им он должен владеть в совершенстве.
  Да очень просто: - отвечал он.
  -Так -то, запомнить их сложно, но если включится в игру, то запоминания идут сами собой.
  -Вот, например мелодия; - и он начал нажимать ключ. Мелодия в наушниках шла то короткая то длинная.
  -Это ни о чём не говорит, - пояснял он;- но если знать символы и их обозначения то можно запросто научится всему этому.
  Вот, например это; - пропиликал он; - и повторил уже в слух.
   - Тити, та, тити; - усдыхали мы;- это называется семёрка.
  -А вот, например быстрая мелодия
   Дай, дай закурить, дай, дай закурить;- пропиликал он.
   Это уже позывные, И они говорят о многом.
  По ним можно узнать любой почерк радиста.
   Обычно отчётливо они звучат с немецкого ключа, и он Подвинул нам чёрный немецкий ключь,
  И я в углу заметил, стёртый символ немецкой свастики.
  Вот попробуйте; - разрешил он, -вы чувствуете какая разница.
  А откуда он у вас? - спросил Славка.
  - Это трофейный; - загадочно ответил он и чтобы не увлечься другой темой, продолжил.
  -Или вот мелодия.
   Я на горку шла, тяжело несла.
  Это обозначает?
   Ответа мы не услышали, самолёт с рёвом пронёсся над крышей школы так низко, что задрожали стёкла. Мы как по команде бросились к окнам школьной пристройки где из окна коридора была видна стройка, а за ней вдалеке кромка леса. А перед лесом, вспаханное колхозное поле, зеленеющее молодой озимью,
  вытаявшее из под снега.
  Самолёт опять ушёл вверх, совершая свой очередной вираж.
  -Четырёх моторный истребитель Ту 96, хотя с изменёнными параметрами в фюзеляже. Опять небось экспериментальный, - прокомментировал он, и достав замочные ключи из кармана чёрного пиджака,
  Метнулся в свой кабинет, притащив два полевых бинокля. Один для себя другой для нас.
  Умеете пользоватся, спросил он.
  Славка кивнул;-у отца такой-же.
  -Этот не очень сильные, полевые, вот бы в морской посмотреть, или вообще в подзорную трубу. К сожалению, она у меня дома.
  Говорил он как бы сам с собой и сняв очки прилаживал к близоруким глазам оптику.
  -Нет, это совершенно другой четырёх местный.
  Жаль, что солнце не даёт по лучше рассмотреть.
  Обычно это манёвр, применяемый при неполадке двигателя.
  Они будут летать до тех пор пока не выработается керосин в баках. И если это не учебный полёт и не имитируется огонь дымовой шашкой, то они попытаются сбить скоростью, погасив пламя, чтобы дотянуть до своего аэродрома. Или же , попытаются посадить самолёт на ровном месте. А это и есть поле, - рассуждал он пристально всматриваясь в поведение, выписывающем виражи, самолёта.
  Эти самолёты, турбовинтовые, четырёх моторные ещё в 48 ом, списали, значит это учебные полёты.
   Самолёт стремительно, потеряв высоту, уже кружил над полем и заходящее на западе вечернее яркое солнце не давало полной картины, слепя яркими лучами глаза.
  -Да вот ещё что, - вспомнил он, будто забыл сказать что-то важное.
  - Урока физики не будет, я его потом проведу, вы свободны, - обрадовал он.
  - До свидания вздохнули мы, и не скрывая в душе радость вернули бинокли, направились вниз по лестнице.
  -Да вот ещё, я хочу кружок радиолюбителей создать,если будет желание записывайтесь.-
  Крикнул он нам в след.
  Зазвенел школьный звонок и из классов повалили толпы школьников, через минуту коридор был полон.
  -Да разведчиками в тыл к врагу явно мы уже не потянем, - подумал я, вслух.
  Да кто он такой, этот Дим Палычь?- спросил я.
  И откуда у него такие познания и в авиации, и в азбуке Морзе. Уж не шпон ли какой засланный? - спросил я.
  -А ты что, не знаешь или прикидываешься? -ответил Славка.
  -Ну, тогда смотри, и он указал на стену напротив раздевалки. Где висел плакат с фотографиями участников, великой отечественной войны.
  Не узнаёшь этого, и он указал, на то место, где под эмблемой самолёта была фотография нашего учителя по физике, Дмитрия Палыча.
   Лётчика боевой, военной эскадрильи.
   Молодого, безусого, с задорными огоньками в глазах.
  
  -Самолёт упал, самолёт упал, услышали мы, выйдя на улицу.
  Я посмотрел на запад и увидел яркую вспышку,
  Волнообразную, прозрачную.
  Воздух колебался как круги на воде, после брошенного в воду здоровенного камня. После такой вспышки,Должен произоити оглушительный звуковой хлопок, взрыв
   Но его как раз то и не последовало.
  Народ толпами вали, в поле, где и должно было произойти падения самолёта.
  И мы со Славкой, натягивая на ходу куртки, бросились бегом за бегущими. По раскисшей весенней хлябью, просёлочной дороге, по направлению колхозного поля.
  
  По среди поля с озимой пшеницей виднелась толпа зевак. Обступившая упавший самолёт.
  Это была огромная машина, похожя на раненого кита, которого шторм выбросил на морской берег.
  Подойдя ближе мы заметили, полосу которую он пропахал, садясь на брюхо. Это была метров пять в ширину и приблизительно метр в глубину,
  Ровная канава, уже затягивающаяся до краёв талой водяной жижей.
  Неволно вспомнились слова Димпалыча.
  -Попробует сесть.
  - Да ничего не скажешь опытные лётчики, - подумал я, имея ввиду и Димпалыча, и тех кто его посадил.
   Самолёт лежал, завалившись на правое, крыло, будто затаясь. Толпа стояла поодаль наблюдая за всем этим. Рассуждая о происходившем друг с другом.
   Подоспевшие Милицейские уазики стояли увязщие колёсами по самые небалуй, в грязи на краю поля. И милиционеры меся грязь яловыми сапогами, разгоняли уже любопытную толпу.
   Не подалёку буксуя зарывалась в грязь карета скорой помощи с надписью на фургоне, амбулаторная.
  По среди поля проходила полоска с берёзками,
  И по этой твёрдой, порсшей пожухлой отраывой,
  И проходили толпы зевающих. Некоторые карабкались, взбираясь на деревья, чтобы лучше было видно, рискуя порвать штаны.
  Расходитесь по домам, - кричали милиционеры, в громкие репродукторы, включая иногда сирену, стараясь разогнать любопытных. Народ не обращая внимания. Народ с упорством наблюдал, ожидая развязки. И если бы сейчас из кабины самолёта выбежали немцы с автоматами и открыли бы по любопытным огонь, народ бы всё равно стоял на месте, думая, что снимается военное кино.
  Немцев не последовало, но из кабины самолёта был выброшен гибкий трап, вернее верёвочная лестница, и по одиночке, следом друг за другом,
  Наземь стали спускаться лётчики, целы и невредимые.
   На предложенные санитарами носилки, они категорически дали отказ, и стянув зубами с рук кожаный краги, освобождёнными пальцами, расстегнули, сняв с голов лётчицкие шлемы, отличающиеся от танкистских более круглой формой.
  Нельзя было не узнать в одном из лётчиков женщину, вернее молодую лётчицу.
  Она была ниже всех , и лётный комбинезон на ней сидел как то по особому, аккуратно подогнанный, по её складной фигуре.
   А из под снятого шлёма, выспалась копна каштановых локонов, и не послушно легла на плечи. Кивком, лётчица откинула их назад.
  Отстегнув, болтающиеся парашютные сумки они направлялись в нашу сторону.
  И вот уже они почти дошли до нашей лесополосы и меня словно током шибануло. Я узнал в одном из лётчиков, которая оказалась женщиной свою давнюю знакомую.
  Да не ужели, не поверил я своим глазам.
  -Что с тобой, спросил Славка?
  Да ничего особенного,- стаил я .
  Ноги промокли как бы не заболеть, показал я хлюпуюшие, резиновые полусапоги, по дороге зачерпнув в них талой воды.
  Носки намокли и ноги отсочились, и стали подмерзать стоя в холодном сугробе талого снега. Выжимать было уже поздно, сушить негде. И нагреть их можно было только если быстро двигаться.
  Лётчики, выбравшись с поля на твёрдую землю.
  Стали проходить по коридору, раасступившейся толпы. Проход в которой помогли образовать, усердно кричавшие в репродукторы, милиционеры.
  - Разойдитесь, дайте проход, неистово раздавалось, из милицейского микрофона, заглушая шум толпы, в вечернем весеннем воздухе.
  -А ничего тёлка, - сказал на ухо мне, Славка,
  В то время как лётчица, вместе с лётчиками,
  Проходила мимо меня.
  И она как бы услыша это, обернулась посмотрев в мою сторону.
  Глаза наши встретились. Она на миг приостановилась и красивый её лоб пересекла еле заметная морщинка. Она как бы вспоминала,
  Где она меня видела.
  Я то её сразу узнал, это была мать Кати, или Кейтлин. Воспоминания о которой уже почти стёрлись в моей памяти. Увидел бы ты её раньше как я, какая она была красивая когда я её видел во время посещения Кейтлин, подумал я и с волнением посмотрел в её сторону. Она уже была далеко, когда она уже повернулась, и псмотрев в мою сторону, мне показалось что она улыбнулась, или солнца блик осветил её бледное лицо. Там на краю поля они уже садились в мелицейские вездеходы. На минуту мне показалось что я увидел похожую мне девочку, которая бросилась обнимать, лётчицу.
  И они окружённые милицией, уехали и я издали увидал что кто-то махал из открытой дверцы милицейского уазика. Возможно это была она Кейтлин. Тем немение если узнала меня её мать, то она непременно расскажет ей, а та меня непременно разыщет. Так по крайне мере думал я.
  
  
  
  Всё началось год тому назад, когда возвратилась моя сестра.
  После неудачного поступления в Ленинградский институт, куда она отпросилась у моей семьи после окончания школы. Она не вернулась домой, а устроившись в Стрельне на работу, на резиновую фабрику. Поступив на подготовительные курсы. Объявив нам по письмам решение поступить на следующий год. Уехала она не одна, их там сразу несколько поехали, поступать после одиннадцатого класса.
  В то время в школах была одиннадцатилетка.
  Приехала, она домой под новый год в гости.
  Отгулов заработала. Гостинцев привезла, всех умаслила.
  - Не волнуйтесь;- говорит, поступлю на следующий год. А сама как приехала и с танцев не вылезает.
   Она красивая, модная складная. За ней парни табунами ходят. Одной из завидных невест города прославилась. Да только близко к себе никого не подпускает, сразу чего отворот поворот. У неё другое стремление, другая тема.
  Так проводят день, другой и всё до свидания.
  Мне она шапку, пыжиковую привезла. Шапка пыжиковая, дорогая. Правда старая и форму свою потеряла. И как то не по себе, что её кто-то до меня носил. Не люблю я, чтобы моё одевали и сам в чужом ходить брезгую. Но ради уважения сестры всё-таки носил.
  Зимними вечерами, частенько свет в домах выключали. Подстанция была старенькая вот и не справлялась. Сидели мы вечерами, с керосиновыми лампами. И горящими керосинками. Она мне как своей подруге, сокровенное доверяла. Говорила что есть у неё там, один парень, местный. Из хорошей семьи, что встречаются они. Что даже один раз, приглашал он её к себе в гости. На вопрос понравилась ли она его родителям, она сморщила свой курносый носик, и чуть улыбнувшись прищурила глаза, помотав отрицательно головой. Потом вздохнула и начала рассказывать, какие танцы она там на танцах выучила. Как одевается молодежь. Это конечно не Северная столица Стрельна, но далеко и не периферия, как у нас.
   Хотя и сто километров от столицы Москвы. Одним словом сто первый километр. Подруги её остались, а она вернулась.
  Сестру я любил, и мне очень не хотелось, чтобы она вот так где -то, одна на чужбине. И чтобы брезговали ей, говорив за глаза, что она лимитчица. Да и зачем так далеко, в Ленинград,
  когда Москва под боком, думал я.
  
  
   У вернувшихся её подруг клюшками мотушками, мать, применив, талант сыщика узнала, чем она там занимается.
  - Не уроки учит, а в гулянки играет; - строго она вынесла свой вердикт.
  -А что Нинка, правильно ты решила.
  Бери за свой счёт отпуск и поезжай и привези её,
  - поддержали родственники.
  -А что и привезу, - решительно сказала мать.
  И привези; - поддержали все.
  -И привезу!- объявила она.
  И через неделю сестра как миленькая стояла на пороге, со всеми вещами. Обнимаемая обрадовавшими родственникам. Одарившая их всяческими подарками, будто из- за границы, вернулась.
  Мать довольная козырем ходила, загадочно улыбаясь. Все молча понимали, что возможно спасла она её отчего то худщего, новиду не показывали, держали всё в молчаливом сговоре,
  Будто ничего и не произошло.
  И она вскоре поступила в наш текстильный техникум. На экономическое отделение.
  И как бы ей нравилось это или не нравилось.
  Но мать заявила;
   - знаешь что дочка, мы не богатые, а учить тебя на вечернем в Ленинградском институте нам не по карману. Ты уж лучше наш техникум, вечерний закончи. Немножко окрепнешь, ума наберёшься. Оденешься, обуешься, деньжат поднакопишь,
  А там хоть в университеты поступай, ты молодая у тебя всё ещё впереди; - сказала она предопределяя её судьбу.
  Так и порешили.
  
  Сестра у меня молодец, умная самостоятельная.
  Когда отец пил, а мать в красильной фабрике на самокладе работала. Она занималась со мной, учила уроки. Будила меня в школу, гладила рубашки, брюки. В общем была помощницей бабушки. Когда я пошёл в первый класс она как старшеклассница, стала моим шефом. Привела меня с большим букетом ярко красных георгинов,
  И белыми шапками хризантем, в первый класс.
  Именно в тот класс где училась сама. В первый А. К своей первой учительницы, Нина Дмитриевне, строгой и в то же время душевной женщине. Моей первой в жизни учительнице.
  На занятиях которой слышен был как летая пищит комар. Я в начальных классах в отличниках был, уроки учил, под строгим надзором Татьяны. Нина Дмитриевна, не нахвалится; вот ведь как Татьяна сама была отличница, послушная прилежная девочка,
  И братишку привела отличника, - хвасталась Нина Дмитриевна, разговаривая с другими учителями. Но вот беда заболел, будто сглазили меня.
   Не смотря на то что все меня за уши тащили, переводя в другие классы я остался по болезни. Не перешёл в следующий четвёртый класс, а остался в третьем Б. Постепенно лежа в разных больницах, так как после перенесённой хирургической операции Москве, у меня продолжились приступы. Я скатился до троечника, да и с поведением у меня не всё ладно было.
  
  Класс наш в школе, почти у выхода был. Если предыдущий класс в конце коридора, у туалета,
  То этот был в противоположном конце коридора почти у самой раздевалки, у выхода.
  Чтобы не стоять перед концом занятий в очереди или не давиться в давке у вешалок, мы нет, нет да и смыкаемся за одеждой. И как заканчиваются занятия мы одеваемся, в классе и через минуту мы уже на улице, и нам хорошо и давки ни какой. Зимой ходили в школу в валенках, с собой носили сменную обувь. В коле паркет, его нет нет да и наваощат. Всменной обуви легко ходить и бегать, а в валенках кататся хорошо.
  Разбегаешься и резко падаешь на голенище, и несёт тебя по инерции по навощенному паркету аж, до самого угла. Ладно мы катались, на больших переменах, но мы потом, и пакости7ачали делать. И кто только нам показал подкат как в футболе. Бывает бежит какая нибудь девчонка по коридору торпится а ты выбегаешь из-за угла и подкат в валенках кней под ноги,она соответственно падает через тебя.
  Приятели смеются, тебе хорошее а ей не очень.
  Она встаёт или подзатылок треснет, или дураком назовёт. Но через минуту забывает. А ты других подлавливаешь. Вот я один раз так и половил одну. Она бежала торопилась а я подкат. Она кубарем через меня, упала проехалась по полу, сначала вроде, как заплакала. Но потом вдруг встала и пригрозив мне расправой, спокойно ушла как ни в чём не бывало. Наблюдавшие старшие, подошли, и узнав что моя сестра Татьяна, посоветовали, немедленно найти ту которой я подкат сделал, и умолять её чтобы она простила.
  - Это ещё зачем? - удивился я.
  Да что она мне сделает?
  -Она - то ничего не сделает, да только за ней один ненормальный псих, бегает, уж он то, тебе не простит, - предупредили они меня.
  А мне по барабану, я через день и забыл о этом случае.
  Но вот однажды на большой перемене, подходит ко мнеодин из старшикласников, и говорит: слыш малой тебя там на улице вызывают. Но ты не ходи, это ещё почему спрашиваю я
  А у меня сердце в груди.
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"