Аннотация: Здесь я расскажу о тех замечательных рассказах своей группы, которые смог осилить.
Чужой среди чужих
1. Вознин. Чужой.
Не видел бы имени автора, подумал бы, что писала девушка. Щебетание и красивые красивости, приторные и местами тошнотворно-легкокрасочные. Автор умеет писать, и местами не стесняется это продемонстрировать, и всё бы было здорово, если бы не столь плоские персонажи и если бы умение писать не прорвалось спонтанно и местами. Скажем так, подобные "гуманитарные" идеи требуют живого языка.
2. Уцеховская. Стоп-кран.
Безудержно рефлексирующий плоский герой, штампы вместо фраз и старая-добрая мораль, буквально из этих штампов прущая. Автор пытается нагнать таинственности и "филисофичности", отсюда и странная станция, и очень-очень атмосферное описание странного вагона подземки (tm), и странная личность (tm), рассказывающая герою, кто он и что он, ну и зачем заодно, и финал в лучших традициях неумелой социальной фантастики (определим это так). Коронная фраза - "ЧП! В новом доме, построенном для врачей нашего города, был обнаружен террорист, обвешенный взрывчаткой...".
3. Сергеев. Человек и боль.
Автор не смог избежать стремительного домкрата, он то выдаёт фразы-терминаторы, вроде "И как раз на этих унылых мыслях прогремел чудовищной силы взрыв...", то радует читательский взор абзацем-отступлением про мальчика, плёнку, маму, КПК и про то, что из этого вышло. Впечатление таково: автор вывел тезис, а потом на скорую руку накатал несколько тысяч знаков, чтобы под заголовком что-то было. Неубедительно. И очень-очень дурно написано.
4. Тягур. Больной.
Мило. В духе юмористической советской фантастики, хотя по части идеи, как указали в комментариях, ближе к классике фантастики западной. Теперь о плохом - целый год автор "выжимал" из себя короткий рассказ, чтобы в итоге он так и остался сырым: "В автобусе работал телевизор. По нему шёл экстренный выпуск новостей. Судя по ним..." Концовка никакая, вернее, она была бы хороша, если бы автор писал лучше и не столь шаблонно. Любой юмор можно загубить дурацким исполнением.
5. Аня. Шаг.
Девичий максимализм и вычурные размышления о разнообразных высоких материях. Не рассказ, просто автора "понесло", и теперь он выносит мозг другим. Здесь, как и положено в таких вещах, присутствуют безликие "Она" и "Он", а ещё много многоточий.
Читать это с удовольствием, похоже, может только сам автор или человек с сильно ушибленным вкусом.
6. Соколов. Две минуты.
Очень сумбурно. Какой кафтан, какой заяц? Это скорее пролог романа, нежели рассказ, причём сильно отдающий Голливудом, но this is not Hollywood - слишком невнятна мешанина, которую автор устроил в погоне за динамичностью. Как итог - и динамичности нет, и понятно мало что.
7. Тенев. Стражи Астрала.
Чувствуется лёгкая рука любителя аниме. Пафосная поделка, банально написанная банальщина. Если отвлечься от качества текста, то автор забыл пояснить, зачем нужен Астрал и какой смысл его защищать. Думаю, если бы главный герой так же прямо и без обиняков это объяснил, рассказ хуже не стал бы, так как хуже особо и некуда.
8. Макс. В плену зверя.
Еще один "оназм". Он был старше ее, она была хороша... и так далее. Что за радость у подобных авторов - кое-как слепить "нечто" из простеньких штампов. Впрочем, читатель и на такие тексты найдётся, особенно тот, что сам пишет про "Он, Она и Невыразимое Страдание".
9. Mocker. Куколка.
Это уже похоже на рассказ, однако концовка на корню губит чуть отличное от нуля впечатление, произведенное текстом поначалу. Сначала я даже принял нарочитую простоватость языка за стилизацию, однако концовка говорит о том, что это текст скорее "начинающего". Если так, то автору постараться не заканчивать такой пошлятиной (вы, котята, понимаете, конечно, что "пошлятина" - выражение не только сексуального плана) с претензией на неожиданность и "с ног на голову".
10. Лысакова. Легенды Старого Замка.
Мнение об этом тексте можно составить из отзывов 7 и 8. Больше тут говорить не о чем.
11. Фиатик. Деда.
Автор, кажется, большой поклонник ролевых игр. Мне так показалось после прочтения дубового описания персонажа - "...молодящийся, уже с сединой, но крепкий пока еще мужик, среднего роста и не слишком впечатляющего телосложения. Непритязательной внешности, в старомодных джинсах и кроссовках..." Внутри персонаж такой же дуб, как и снаружи. Большую часть рассказа составляют его неуёмные морализаторства. Напиши автор на эту тему обычный кондовый рассказ про ветеранов - был бы он просто плох, но смесь безликого фэнтезийного наброска и рассуждений про то, что "в наше время всё было по-другому..." и "...богачи летали на стратостатах..." - страшна в гораздо большей степени. Как итог, кроме поданной в изрядно протухшем виде морали в рассказе ничего нет.
12. Подольский. Ночь.
Отличный претендент для "в гвоздь мне руку" обзора Тарасова. Снова вездесущая "она", а еще у автора дорога превратилась в сугроб и спина, должно быть, белая. К чему переносить рассказ в Сибирь, пусть даже условно - антуража то сибирского нет (автор не знаком, возможно; хорошо, что и не пытается изображать). Этого и не хватает рассказу - он условен до невозможности. Он не погружает читателя в метель, ужас и безысходность (и прочее, чем славится классика хоррора), а сходу раскрывает карты. Итог: вместо хорошей, к примеру, повести, перед нами плоская зарисовка. Злой Хвойник всех кушает - ай-ай-ай. Полундра.
13. Неуйман. Прошка.
Не было бы столь картонно... Впрочем, мне всё равно бы не понравилось. Наверное, идея того, что после такой терапии кто-то пойдет "творить богоугодные дела" слишком от меня далека. Словом, "Прошка" - весьма простенькая слезодавилка, пусть и написанная лучше соседей. Очень-очень скучно читать эти стерильные строчки и прорываться через постоянное, как стук отбойного молотка (но не как пульс - чувствуете, к чему я?), повторение Прошка-Прошка-Прошка. Автора точно нельзя упрекнуть в словесной избыточности. Если нужно описать, что Прошка пошел на вокзал и сел, то Прошка честно идет на вокзал и садится. Что перед нами? Ничего, мёртвый текст. И, кстати, никакая это не мистика, для таких рассказов нужен отдельный жанр - "церковно-духовные".
14. Медлинов. Подруга.
Стражники, наёмники, Люди Люка, трактиры, големы и сцена сражения, напоминающая King's Bounty или Heroes... Авторам подобных рассказов хочется высказать: придумайте уже что-то своё, ребята.
15. Кузьменко. Дверь в скале.
Ещё одна подделка под хоррор, слишком короткая, чтобы произвести какое-то впечатление, и слишком плохо написанная - "Девушка замахнулась топором и что силы ударила по спине, отчего раздался чавкающий звук и тело парня упало в мягкую траву". Зачем ты сделал это, ебанутый бобёр-извращенец? Но автор ответов не даёт, мастерски оставив читателей с носом.
16. Комарницкий. Попытка коррекции.
Я уже было настроился на что-то вменяемое и отчасти историческое... Однако упоминание "посланника богов" и "амулета" мои сомнения рассеяли. Очередная поделка. Тем проще. Вопрос того, уместно ли Македонскому употреблять выражение "ангел", я оставлю на совести автора. "Срам бы прикрыл!" - тоже забавно для того времени. Мелочь. Но из таких мелочей и сплетается чёткое впечатление от рассказа - "Не верю". Александр не просто неубедителен - он авторская кукла, он не думает как Александр и не говорит как Александр. По-сути, автор не далеко ушёл от поделок, в которых фигурирую, например, "хуманы" и "Император", вещи лишь названы по-другому, а суть та же - дешёвое и пафосное представление.