Рецензия на "Но не я"
Журнал "Самиздат":
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь]
Рецензия на рассказ "Но не я"
До того, как "включу рецензента", хочу поделиться первым -- безответственным, чисто читательским -- впечатлением от рассказа. Оно сильное и двойственное, точнее, опирается на два сильных чувства. Первое -- почтительный трепет перед мастерством автора. Трепет не без примеси ревнивых ноток, не ноток даже, а обертончиков. Чтобы ревновать всерьёз, надо хотя бы на каком-то уровне мнить, что вообще-то можешь не хуже, да вот погода не выдалась, ближние донимают, сапоги жмут и так далее. Когда знаешь, что ни в жизнь тебе так не управиться со словами, чтобы читатель не просто видел рождённые в твоей голове картинки и сопереживал твоим персонажам, а проваливался в твою реальность, переселялся в шкуру твоего героя, надсадно кашлял и задыхался, пугался до обрыва сердца, сражался с туманом в голове, впадал то в детство, то в старческую отрешённость, ревновать можно только понарошку. Второе сильное чувство -- досада, что не играешь с автором "Но не я" в одной команде. Не потому (ну, или не только потому), что не можешь примазаться к его успеху, а потому, что своему сокоманднику можно было бы указать на мелкую, легко устранимую оплошность, из-за которой у меня по мере чтения всё больше аккумулировалось ощущение "не верю".
Своими представлениями о суровой старательской жизни Аляски и Юкона мы все обязаны Дж. Лондону. Затрудняюсь даже сказать, сколько раз в его рассказах о зиме в тех краях встречается упоминание об обмороженных ушах, носах и конечностях, а также замерзающих на лету плевках. Пускай даже Лондон приврал. Но два дня пути в разгар декабря, без отдыха и костра, для смертельно больного человека -- это как? А несколько дней тайной жизни вне утеплённого помещения с печкой или очагом для другого больного человека?
И вот такая ерунда выдёргивает тебя из мира автора, из шкуры главного героя, оставляя в голове только растерянное "как так?" А всего-то и нужно было, что перед исчезновением Хью вставить упоминание снегопада и потом время от времени добавлять что-то про снежную погоду. Циклон пришёл, принёс тепло, бывает - даже в дни зимнего солнцеворота.
Ну, а теперь пришло время взять скальпель и препарировать музыку, поверить алгеброй гармонию.
Язык. Великолепно. Из осторожности не рискну утверждать, что в рассказе не найдётся ни единой фразы, которую стоило бы поправить, но если и найдётся, это не ко мне.
Образы. Да. За сценками - описаниями и скупыми биографическими данными встают живые люди. Наивный, суеверный и целомудренный полуиндеец Ачек, основательный несуетный старик Фред, двое безденежных студентов с авантюрной жилкой, дёрнувшей их заняться ненадёжным старательским промыслом, чтобы добыть средства на продолжение учёбы, достаточным упорством, чтобы выдержать тяготы этого совсем не интеллигентного ремесла, и не оформившейся по молодости нравственной позицией, позволяющей им развлекаться, наблюдая за подначками бесстыжего компаньона, глумящегося над простодушным метисом. И Хью Адамс, самый неоднозначный в этой компании персонаж, включающий читательское воображение, которое бодро заполняет лакуны, оставленные автором. Субтильное телосложение, кашель, платок - это не про чахотку ли? Развязность, беспечность, с которой он расстаётся с тяжко добытым золотом, развлечения за счёт "младенца" - это от природной испорченности или от жажды жизни, сжигающей обречённого?
Тут, наверное, самое время перейти к анализу детектива. Сложность образа Хью - первое указание, первый "ключик", пока ещё эфемерный, но дающий повод задуматься. Добавим сюда чутьё Хью на золото и навыки по его очистке. Одно только слово "амальгама" не может не настораживать, если не прямым указанием на ртуть (для того, чтобы считать такое указание, нужно худо-бедно помнить химию), то инородностью: оно явно выбивается из словесного ряда, описывающего нехитрый старательский быт.
Заметил ли, оценил ли рецензент этот "ключик" в процессе первого чтения? Заметил, но не оценил. Для оценки нужно было остановиться и подумать, а напряжённая интрига и переживание за героя гнали вперёд. Среди пуристов бытует мнение, что сенсационность, эмоциональное вовлечение читателя для детектива "некомильфо", это достоинство триллера. Я, при всей своей любви к классическому детективу, признаю этот вид обмана, способ обойти читателя в состязании на хитроумие, честным. Если автору удаётся настолько увлечь меня, что я забываю про задачку, победа за ним, за автором.
Ещё один ключик, подмеченный, но не удержанный, это тот факт, что Хью -- единственный покойник, тела которого главный герой не видел. Детективная классика: если трупа нет или его нельзя уверенно опознать - тушите свет, сливайте воду, убийцу можно больше не искать. Но тут, надо сказать, сработал тот самый "погодный" прокол автора. Мысль о спектакле, срежиссированном Хью, возникла и исчезла, стёртая соображением, что он не мог прятаться поблизости от хижины, не выдав себя хотя бы костром.
Ключи - симптомы болезни. Здесь всё честно. Если бы меня не гнало нетерпение, можно было заглянуть в Гугл и прочитать симптомы отравления ртутью. Мой прокол, автору очередное очко.
"Мистическая" часть в качестве ключей не работает, затуманенность сознания ГГ не позволяет полагаться на его восприятие.
Итоговый счёт явно в пользу автора. Признаю его победу и честность игры. Значит, детектив удался? Готова согласиться с этим, но мешает разгадка. Ладно, с сомнительностью возможности прятаться несколько суток на чердаке без отопления, незаметно и неслышно для обитателей хижины я ещё могу смириться. Циклон с потеплением, болезнь обитателей, осторожность убийцы - не без натяжки, но объяснение налезает. Но понять логику главгада я не могу. Ты хочешь присвоить всё золото и не можешь расправиться с четырьмя компаньонами разом, да и поодиночке - сомнительно. И оставлять картину, которая позже укажет на тебя как на убийцу, нежелательно. У тебя есть ртуть, пары которой медленно убивают и дурманят мозг. Можно налить ртуть на шкуры-матрасы, спрятаться где-то поблизости и устраивать вылазки для науськивания компаньонов друг на друга. Пусть поубивают друг друга: и время ожидания сократится, и доказать твою причастность к их смерти будет сложнее. Но зачем тебе вся эта мистика с флейтой, исчезновением трупов, исчезновением-появлением крестика, чёрным призраком? А если запуганные дёрнут из хижины, забрав золото, лыжи и винчестеры, если страх придаст им сил уйти так далеко, что тебе - одному, безоружному и безлыжному, с твоим кашлем и общей хилостью - будет их не догнать?
В общем, не складывается у меня безупречный детектив. Всё-таки то, что получилось, ближе к триллеру. Сильному, захватывающему, цепляющему эмоционально, запускающему всевозможные мыслительные процессы, но не обладающему изяществом идеальной детективной головоломки.
Что у нас осталось? Соответствие теме и поджанру? С поджанром, учитывая, что на том же чердаке мог бы прятаться (очень маловероятно, конечно, но не сказать, чтобы совсем уж невозможно) и кто-нибудь пришлый, есть вопросы. Зато с темой - никаких. Сомневаюсь, что среди рассказов этапа найдётся ещё один, настолько проникнутый мыслями о неизбежности смерти.
Удачи автору и спасибо за моё читательское удовольствие!
Все вопросы и предложения по работе журнала присылайте Петриенко Павлу.