Сд-2 (Нд) Устами младенца
Журнал "Самиздат":
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь]
|
|
|
|
Аннотация:
Номинация "Нереалистический детектив"
|
Устами младенца...
Глава 1
Алевтина Семёновна отвела руку с головкой программатора от животы Лизы и удивлённо посмотрела на монитор.
- Вы, милочка, часто успокоительное принимаете?
Лиза непонимающе сморщила лоб.
- О чём вы говорите?
Гинеколог уже поднялась со стула и отошла к экрану с открытой медицинской картой. Она прикоснулась к символу микрофона и начала тихо диктовать:
- Сердечная активность в норме. Мозговая деятельность в норме. Десятого мая в два часа дня зарегистрирован короткий промежуток - не более часа - необычной активности мозга с замедлением альфа-ритма и увеличением быстрой активности - в частности, в бета-диапазоне. Впрочем, эпизод этот был единичным, и других отклонений не наблюдалось.
Она опять коснулась экрана и подошла к Лизе, смотрящей на неё с ужасом, отчего, бледные до этого, зарумянились вдруг щёки; заблестели глаза, раскрывшись настежь и окатив собеседницу морем густой малахитовой зелени.
Лиза была молодой, лет тридцати с небольшим женщиной, внешне удивительно похожей на знаменитую в прошлом певицу Мирей Матье: густые волосы, отливающие чернотой вороньего крыла, блестящей чёлкой падали на гладкий лоб, частично скрывая широкие, как у французской звезды, и слегка приподнятые к вискам брови. Ещё больше сходства придавали слегка вздёрнутый, с заострённым кончиком нос и чувственный рот.
"Красивая девочка!", - подумала врач, усмехнулась и потрепала женщину по щеке:
- Да ничего страшного, - и назидательно погрозила пальцем, - если однажды.
- Да что "однажды"? Я ничего не понимаю! Какие отклонения? Объясните, пожалуйста! Это же мой ребёнок! Что с ним случилось?!
"Ох уж эти будущие мамы!" - Алевтина Семёновна вздохнула и присела рядом с Лизой:
- Ты, деточка, в декретный отпуск не собираешься?
- Нет, не собираюсь, - обиженно ответила Лиза и насупилась. - Вы мне не ответили.
Врач встала с кушетки и отошла к рабочему столу, закрывая медицинскую карту и выключая программатор.
- Подобное поведение мозга обычно наблюдается после приёма успокоительных лекарств группы бензодиазепинов, которые не рекомендуются при беременности. Но раз уж случилось - что поделаешь? С ребёнком всё в порядке - это главное. Только совет мой тебе на будущее: отправляйся-ка ты, милочка, в декрет. Тогда нервы будут на месте и без лекарств.
- Да не принимала я никаких лекарств! Неужели непонятно?! - Лиза непроизвольно повысила голос. Алевтина Семёновна хоть и была замечательным гинекологом, но и стервой слыла не меньшей. Решила не обращать внимание на её слова? Нет уж, извините! Одно дело когда речь идёт о гонорее у несовершеннолетней сопливки, и совсем другое, когда что-то непонятное случилось с её малышом! Лиза даже не пыталась скрывать переполнявшего её возмущения.
- Ну вот и замечательно, - врач подняла глаза, ставшие отчуждёнными и холодными. - Иди домой и отдыхай. Подумай о декретном отпуске. За семь месяцев перевалило уже - пора. Увидимся через неделю.
И ушла. А Лиза осталась сидеть на кушетке, пока медсестра деликатно не напомнила, что комната им нужна для других пациенток.
Сразу же за дверьми женской консультации всей своей мощью на неё обрушилось майское солнце, гомон весенних птах оглушил, набухшие зеленью ветви прогнулись, пытаясь растрепать чёрный шёлк волос. Только Лиза ничего не замечала. Она шла по центральной аллее сквера и повторяла, как заклинание, слова, произнесённые врачом.
Эта беременность была её первой. И последней - во всяком случае, так они с мужем решили. До сих пор всё шло просто замечательно, сын развивался в согласии со всеми канонами медицины. Ничто не предвещало сюрпризов. И вдруг - необычная активность мозга? Из-за какого-то лекарства, о котором она даже понятия не имеет?
Вдруг Лиза остановилась от пришедшей в голову простой мысли и раздосадованно покачала головой: что ж она поедом себя ест, если даже толком не знает, о чём речь?
Женщина присела на ближайшую скамейку, поспешно вытащила из кармана телефон и открыла страничку поиска. "Как это она сказала? Бензодиазепины? Где-то я слышала это слово... Сейчас узнаем", - и Лиза начала просматривать результаты поиска, решая, которому довериться. Впрочем, все сайты содержали одну и ту же информацию: бензодиазепины - название группы снотворно-седативных лекарств, известных также тем, что принявший их человек испытывает амнезию. То есть, не помнит, что происходило. Лекарство не рекомендуется принимать беременным, но одиночная доза вреда плоду не принесёт.
"Вреда не принесёт!" - с облегчением вздохнула Лиза и поднялась со скамейки, но тут же села опять. Неосознанное ещё чувство тревоги зашевелилось где-то глубоко внутри, отозвавшись неприятным нытьём под ложечкой и лёгкой тошнотой - у неё всегда так бывало, если понервничать. Только причины-то нет! Или... "Десятого мая с двух до трёх дня... Что же происходило в тот день?" Она открыла календарь в телефоне и начала листать страницы. Да, она помнит тот день. Вот собрание, на которое ушло всё утро. Потом... Потом они были вынуждены обедать в ресторане, потому что институтскую столовую закрыли из-за какой-то неполадки.
Лиза нахмурилась. Выходя на улицу с группой сотрудников, оживлённо обсуждавших, куда бы лучше пойти поесть, она наткнулась на бывшего супруга. Тот в очередной раз наговорил гадостей, завершив заявлением, что ей от него никуда не деться, что прибежит, как миленькая, и будет в ногах валяться, умоляя, чтобы принял назад. Тогда Коля - точнее, Николай Павлович, директор института и её непосредственный босс и друг - отвёл его в сторону и что-то сказал, после чего тот исчез.
Что же было дальше? Пообедали, вернулись назад, разошлись по рабочим местам и... у неё разболелась голова. Боль была настолько невыносимой, что... она попросила Верочку принести пару таблеток парацетамола. Да, парацетамола. Та принесла, Лиза приняла, а потом...
- Ох, - непроизвольно вылетел стон, и на лбу выступила испарина.
- Деточка, тебе нехорошо? - маленькая старушка, похожая на высохший листок из гербария, участливо трясла её за плечо. - Может, скорую вызвать?
- Да нет, спасибо, всё хорошо, - заверила её Лиза, улыбаясь как можно шире, хотя - нет, нет, всё было далеко не хорошо: она не помнила, что было потом! Вообще не помнила! Полный провал! А позже, после "провала", опять работала за компьютером, и голова уже не болела.
После короткого раздумья женщина поднялась со скамейки и зашагала назад, к женской консультации.
Проект, которым она руководила, относился к категории сверхсекретных. Помимо неё и двух коллег, заправлявших в лаборатории, об истинной сущности проекта знал только Николай Павлович. И, конечно же, сотрудники совсем других организаций, доверивших им этот необычный заказ.
Лиза занималась разработкой генома биороботов-воинов. Да, именно так. В принципе, биороботы как таковые тайной не являлись уже давно. Другое дело - воины. Высочайшая секретность требовалась в силу того, что разработки эти "попахивали" беззаконием и авантюризмом, не говоря уже о сомнительной этичности. Так, во всяком случае, считала Лиза, но мнение своё держала при себе по понятным причинам.
Работа подходила к концу. Её группе удалось обозначить определяющие для функционального стереотипа гены. Сейчас же они работали над завершающим участком цепочки, ответственным за финальный этап жизни биороботов - или, клонов, как для краткости называли их сотрудники.
Продолжительность жизни биороботов зависела от предназначенной для них роли. Однако, вне зависимости от "сколько лет", неизбежно возникал вопрос, который на одном из собраний и задала Лиза: а что "потом"? Государство не в состоянии заботиться о стареющих биоорганизмах; избавляться другим способом от существ, один в один выглядящих, как люди, не позволит Общество по Охране Человеческих Прав.
Проблема была вынесена на рассмотрение учёного совета института, и после недолгих размышлений один из завотделов предложил: если вырастить их смогли всего за год, почему не попытаться состарить так же быстро, когда время придёт?
- Вот и замечательно, дорогой, - сказал тогда Николай Павлович. - Звучит обещающе. Ты и займёшься решением проблемы. А поможет тебе Лиза со своими ребятами: вы это всё затеяли, вам и расхлёбывать. Да шучу я, шучу! - рассмеялся он, увидев, как вытянулись физиономии завотделов. - Понадобится помощь - поможем. А пока что приступайте к делу и не тяните.
Те и не тянули. Найденное решение было блестящим: ускорение апоптоза! Причём, даже не обязательно всего организма. Почки - вот орган, без которого жизнь невозможна, а смерть в результате почечной недостаточности легка и милосердна: туманится сознание, ни боли, ни страданий. Человек просто умирает. Точнее, биоробот. Для людей в подобных случаях существовал диализ на время поиска подходящей для пересадки почки. Биороботам же подобный сервис никто предлагать не стал бы.
И вся эта секретность вдруг повисла на ниточке, а виной тому оказалась она, Лиза.
***
Секретарша в женской консультации долго не могла понять, чего от неё хочет эта женщина с лихорадочно блестящими глазами и безобразно вспотевшими подмышками!
- Сейчас же позовите Алевтину Семёновну! - на этот крик повернулись все головы, а возмущённая секретарша подумала, что некоторые вообще обнаглели: думают, если с животом, так им всё можно! Вот когда она забеременеет...
Но мысль эта осталась незавершённой, потому что на крик вышла Алевтина Семёновна, взяла женщина под руку и провела в кабинет.
- Что это вы себе, милочка, позволяете? - спросила она строго, хотя глаза, выглядели, скорей, встревоженными.
- Мне необходимо знать, приняла ли я на самом деле эту таблетку, - залепетала оправдывающимся голосом Лиза.
Врач смотрела на неё непонимающе.
- Похоже, я перепутала упаковки. И... и... если это так, мне придётся всё выбросить из рабочей аптечки, - и подняла на гинеколога невинные глаза.
Алевтина Семёновна повидала на своём веку немало и людей, и событий, научившись разбираться в одних и справедливо оценивать другие. В данном же случае чутьё ей подсказывало, что речь идёт о чём-то весьма серьёзном, во что её посвящать, увы, не собираются. Она пожала плечами, протянул Лизе пластиковую чашечку с крышкой и сказала:
- Возьми с собой в туалет, отдашь образец медсестре: скажешь, я велела проверить на присутствие наркотиков и прочего барахла. А ты что думала? - повысила она голос при виде удивления на лице женщины. - Впрочем, я сама ей скажу. Через час позвонишь за результатом.
Час показался Лизе бесконечным, и когда автоматический голос сообщил об обнаруженных в моче бензодиазепинах, она даже не удивилась - за час раздумий приготовила себя к чему угодно.
Глава 2
На следующий день Лиза первым делом позвонила в отдел ИТ.
Она неоднократно прогоняла в уме возможную речь, но так и не нашла вариант, который прозвучал бы правильно. А как тут правильно объяснишь возникшие у неё подозрения? Ведь защита проекта была, практически, непробиваемой: кроме вновь разработанных, хитро выкрученных программ, решено было также использовать метод, банальный до безобразия, но исключительно надёжный.
Скажем, какой самый верный способ избежать нападения пиратов в море-океане? Не выходить в плавание, вот какой! И, по аналогии, какой самый надёжный способ избежать атаки сетевых пиратов? Ну да, не выходить в сеть! Просто и гениально. Да-да, после долгих лет поисков надёжной защиты от сетевых пиратов и хакеров именно такой простой метод оказался наиболее эффективным! То есть, без сети обойтись всё равно не получалось, но используемое облако было строго ограниченных масштабов и, самое главное, исчезало с безупречно защищённого небосвода в результате... отсоединения.
Конечно, присутствовали и неудобства, причём немалые. Каждый раз, покидая кабинет, Лиза убирала жёсткий диск, содержащий всю постоянную внутреннюю и оперативную память, в сейф, код к которому был только у неё и Николая Павловича. И хотя диск был небольшим, постоянная возня с убиранием-доставанием утомляла. Особенно в последнее время, когда бегать в туалет приходилось чаще обычного, как и всегда бывает к концу беременности.
Малыш... А ведь если бы не он, она и понятия бы не имела о случившемся! Что же это получается? Кто-то мог совершенно спокойно вломиться в её святая святых, на протяжении часа творить там всё, что душе угодно, а она, жертва разбоя, ни о чём даже не догадывалась? Но кто и зачем? Вера принесла таблеткy - умышленно подменила? Муж бывший появился как раз перед обедом - почему? В столовой что-то сломалось - подстроено кем-то, чтобы выманить их из института? И не связаны ли между собой все эти события? С другой стороны, при чём тут кухня, если голова у неё разболелась уже после возвращения? Подсыпали что-то в ресторане? Но они до последнего момента не могли решить, куда пойти!
Поток тревожных мыслей прервал голос ИТ специалиста.
- Здравствуйте! - начала Лиза бодро и уверенно, представилась, узнала, с кем разговаривает, и только потом изложила суть дела: - Я бы хотела попросить вас проверить мой компьютер. Понимаете, на прошлой неделе мы уходили на обед в ресторан, что бывает нечасто. И то ли поэтому, то ли по рассеянности, но я, кажется, что-то сделала не так при отключении, и с тех пор компьютер ведёт себя как-то странно.
- Объясните, пожалуйста, что вы имеете в виду, - голос в трубке был монотонным и ничего не выражающим. - Также мне нужен номер на бирке имущества - она где-то спереди должна быть наклеена.
Лиза прочла ИТ специалисту номер, разрешила вход в сеть, когда на экране выскочил соответствующий вопрос, и продолжила:
- Даже не знаю, что и сказать. Работает как-то медленно. А иногда такое ощущение, что курсор двигается сам по себе, хотя я мышку даже не трогаю.
Лиза врала: ничего подобного она не замечала, всё работало безупречно. Но причина-то для звонка требовалась! Впрочем, слова её, похоже, на ИТ специалиста особого впечатления не произвели. Он открывал папки, о существовании которых она и не подозревала, бормотал себе под нос, что-то переключал, поставил её на ожидание, и несколько минут она слушала пятую симфонию Бетховена, что совсем не помогло её и без того угнетённому состоянию. Потом вернулся на линию и сказал:
- Вроде, всё в порядке, - Лиза вздохнула с облегчением, но ИТ специалист ещё не закончил. Он педантично продолжал скучный отчёт: - Вижу, когда вы отсоединили жёсткий диск. Сразу после этого выключили компьютер. Потом, через час с небольшим, опять всё подключили и начали работать над своим проектом - файлы ваши я открыть не могу, но вижу, что и в какой последовательности использовалось. Интересный проект, - это его замечание было совершенно неуместным и, более того, подозрительным! Лиза выразительно кашлянула. - А, извините, отвлёкся. Та-ак, м-м-м, э-э-э..., погодите, я вас опять поставлю на ожидание, - и отключился, а в уши Лизе оглушительным грохотом ворвалась бетховенская судьба из пятой-проклятой, которая стучалась на сей раз в её дверь!
Ожидание оказалось довольно продолжительным, и когда музыку прервал голос ИТ специалиста, Лиза вздрогнула от неожиданности.
- Похоже, в четырнадцать часов того дня ваш компьютер взломали. Благодарю за сообщение. На этом сеанс связи заканчивается. О возможной утечке информации я был вынужден сообщить вашему непосредственному начальнику, а также моему менеджеру. Всего хорошего, - и отключился. А Лиза так и осталась сидеть с трубкой в руке, слушая противные гудки, впивающиеся, как дрель, в её уставший мозг, пока автоматический, не менее омерзительный голос, не посоветовал положить трубку. Что она и сделала. И чуть не подскочила от неожиданности, когда та же самая трубка взорвалась, как ей показалось, оглушительным трезвоном. Светящееся окошко сообщало, что звонил Николай Павлович. "Быстро сработал", - женщина нахмурилась и с неохотой сняла трубку.
- Лиза, зайди ко мне, пожалуйста. Нам нужно кое-что обсудить, - и всё, гудки. "Даже ответа не дождался!" - женщина выключила компьютер: нужно поторапливаться. Убирая жёсткий диск, она продолжала думать о том, чьих рук это могло быть дело. Бывший муж? А что, очень даже возможно: навыков ему точно не занимать!
Когда-то давно он работал в большой компании, создающей всевозможные компьютерные программы на заказ. И всё было хорошо, пока не обнаружилось, что, помимо основных обязанностей, он вовсю злоупотреблял служебным положением, используя и аппаратуру, и информацию - в том числе конфиденциальную - в корыстных целях, предлагая услуги кому попало за соответствующее вознаграждение.
Скандал был жуткий! Правда, к тому времени Лиза уже оставила его: непорядочность распространилась не только на рабочую сферу. Сомнительный сервис щедро оплачивался не менее сомнительными заказчиками. Появились шальные деньги, вслед за чем потянулись многочисленные "друзья", гулянки, женщины. После нескольких попыток положить всему этому конец Лиза просто-напросто собрала свои вещи - и ушла, незамедлительно подав на развод.
Неужели это он хакнул её компьютер? Только зачем? Чтобы дискредитировать? Но ведь никто ничего не заметил. Даже она! Или... работал по чьему-то заказу? По заказу... Чьему?! Ей стало жарко, закружилась голова. Она присела на стул и протянула руку к холодильнику, где хранились бутылки с водой, но тут же отдёрнула. Потом передумала и, смочив холодной водой бумажное полотенце, прижала ко лбу. Стало легче. Нужно идти - начальник ждёт.
Лиза поправила волосы и вышла из кабинета.
- Вера, я к Николаю Павловичу. Звонки на мой личный телефон не переводи, - нарисованные брови секретарши удивлённо поползли вверх. - У нас серьёзная встреча, - она умышленно использовала сугубо деловой тон, но бесполезно: одна из бровей секретарши вернулась на место, в то время как другая взметнулась ещё выше, а ярко-красные губы изогнулись в многозначительной ухмылке. "Чего я, спрашивается, всё это терплю?" - в сердцах подумала Лиза и добавила: - Где я - никому не объясняй. Пусть оставят сообщение или позвонят попозже, - она решила проигнорировать закаченные глаза, говорящие сами за себя: "Дура я, что ли? Без тебя знаю, когда язык держать за зубами".
По пути к начальнику Лиза размышляла о том, какую роль во всей этой истории могла сыграть Верочка. Ведь таблетки принесла именно она! Что если она и в самом деле заодно с её бывшим мужем?! Он хорош собой; даже обворожителен, если захочет; умеет втереться в доверие - уж она-то знает, на собственной шкуре испытала его чары! А Верочка... Одни только выщипанные брови чего стоят! Ей бутылку французских духов преподнеси - душу продаст.
Версии версиями, но неприязнь Верочки, к сожалению, не была вымышленной и базировалась на не менее реальной причине. Когда-то она встречалась с Сергеем, вторым мужем Лизы. Отношения те были недолгими, легковесными и, что самое главное, разрыв произошёл задолго до его знакомства с Лизой. Но, похоже, Вера всё равно считала начальницу подлой разлучницей и своё отношение к подобной расстановке сил выражала достаточно недвусмысленно.
Знала бы об этом Лиза, когда нанимала её! Впрочем, поначалу всё было просто великолепно. А потом случился тот ежегодный новогодний бал, устраиваемый спонсорами института. Приглашены были все.
Увидев Сергея рядом с Лизой, Верочка побледнела, потом вспыхнула так, что даже сквозь толстый слой крем-пудры кожа заполыхала огнём самых разнообразных эмоций, затем нахмурилась, сердито хмыкнула, свела нарисованные брови, развернулась и замаршировала прочь, таща за руку удивлённого спутника.
Сергей рассказал ничего не понимающей жене об их прошлых отношениях и заверил, что причин для беспокойства у Лизы нет: прошлое принадлежит прошлому, в конце концов. Тем более малозначительное прошлое. Во всяком случае, так он считал.
О, мужчины, мужчины! Неведомы им тайные бездны женской души. Размеры событий они рассматривают сквозь собственную призму, забывая о том, что женщины по сущности своей инопланетянки, и окружающий их мир видят через принципиально другую линзу. А уж заглянуть им в душу и подавно дано не каждому.
Короче, именно с того вечера отношения между начальницей и подчинённой резко изменились, перейдя в категорию "обострённых". Причём, "боевые действия" были, как правило, односторонними: со стороны Веры. Лизе же приходилось терпеть, поскольку явной причины для увольнения не находилось, а ответить подобным же поведением положение не позволяло: начальница всё же. Секретаршей Вера, правда, была хорошей, ничего не скажешь.
Но что произошло на сей раз? Неужели нашла-таки способ взять реванш и поквитаться с соперницей? Одна подсунула таблетку, другой хакнул компьютер... Вопрос только, зачем? Опять же, если бы не малыш, всё было бы шито-крыто.
Николай Павлович ожидал её прихода: стол был расчищен от лишних бумаг, удобный стул открывал навстречу Лизе мягкие объятия. Над фарфоровой чашкой поднимался пар, распространяя по кабинету тонкий аромат хорошего цейлонского чая с добавкой масла бергамота.
- Спасибо, Коля, - в изнеможении Лиза опустилась на стул и взяла в руки чашку.
Николай Павлович, Коля, был её давним, с институтских лет ещё, поклонником и другом. Она тогда только поступила, он уже заканчивал. Коля сразу выделил из толпы молодняка высокую девушку с удивительно красивым лицом и глазами, которые говорили без слов.
- Привет, - попробовал он подкатиться к ней. - Только поступила? Тебя как звать? Помощь понадобится - обращайся.
"Помощь? Можно подумать! Тоже мне, альтруист. Глаза-то подними уже: без рук раздел. Интересно, у вас здесь все такие наглые?" - говорил её недоверчивый взгляд, и Коля стушевался: он и правда глаз не мог оторвать от девушки.
- В общем, меня зовут Коля. Если что - я здесь.
- А я Лиза, - просто ответила она, и выражение её глаз смягчилось.
Потом они периодически пересекались в различных ситуациях и компаниях. Он встречался с кем-то, она влюблялась в кого-то, и как-то уж получалось, что когда один находился между "отношений", другой не был свободен. Что, наверно, только способствовало тому, что молодые люди стали настоящими друзьями. Лиза вышла замуж первой. Несколько лет спустя покончил с холостой жизнью Коля, и с тех пор они дружили уже семьями.
После назначения на пост директора института, Николай Павлович сразу же подумал о Лизе и позвонил ей с предложением работы. Прошли годы. Начавшая рядовой сотрудницей, Лиза стремительно продвигалась вверх по служебной лестнице. Когда поступил заказ из министерства обороны, обсуждение кандидатуры главы проекта заняло немало времени и велось с понятным пристрастием: человек для этой работы требовался талантливый, надёжный, а также исключительно продуктивный, способный самостоятельно справиться с поставленной задачей. Выбор остановился на Лизе.
Неприятная задача стояла теперь перед Николаем Павловичем: указание сверху звучало категорично и недвусмысленно - отстранить от занимаемой должности. В принципе, решение было правильным и справедливым. Только как сказать об этом хорошему другу, который к тому же женщина на сносях? Чаепитием он пытался отдалить неприятный разговор. Лиза тоже не спешила.
Наконец она отставила чашку, вздохнула и сказала:
- Говори, зачем позвал. Знаю, что не чаи распивать.
Николай Павлович прокашлялся и начал:
- Как тебе известно, мне позвонил парень из ИТ. Я же, в свою очередь, был обязан немедленно сообщить о случившемся нашему спонсору. Думаю, не нужно объяснять, какой была его реакция. Он тут же позвонил начальнику ФСБ, и дальше мы уже беседовали втроём. Лиза, - голос его звучал виновато, - они очень обеспокоены возможностью утечки информации. А поскольку местом прокола оказалась именно ты, мне было велено снять тебя с проекта. Нет, - мужчина тряхнул головой, вскочил на ноги, и всё спокойствие слетело прочь, как шелуха. Остался только плотно сбитый мужчина, который места себе не мог найти, меряя кабинет ногами из конца в конец, - не мог я, понимаешь?! Не мог я отстоять тебя! Что, если эта информация попала в не те руки? Ты представляешь, что может получиться, если ей завладеет одна из африканских стран, где у власти диктаторы? Да что африканские страны! Кого ни возьми - у всех найдутся причины использовать эту информацию против нас. И это в лучшем случае! А в худшем... Эх! - он с досадой махнул рукой.
- Это тебе оборонщик или ФСБист всё так по полочкам разложил? - Лиза даже не пыталась скрывать сарказм. А зачем? Если он сам не понимает, что чушь несёт, то пусть услышит мнение, не искажённое давлением со стороны высокопоставленных болванов! - Коля, мне сейчас ни в коем случае нельзя останавливаться: проект почти закончен. Мы идентифицировали все необходимые гены, и вопрос только в том, как упаковать их в хромосомы. После этого - всё! Понимаешь! Всё! Победа! И они предлагают в этот момент привести кого-то со стороны? А сможет ли этот кто-то заместить меня? И сколько времени уйдёт на поиски? А потом на то, чтобы человек вошёл в курс дела? Ты что, думаешь то, что я делаю, так просто? Да я за время работы над проектом сама в ДНК превратилась! Все эти крохотные структуры стали моими друзьями, соседями и родственниками! Мы с ребятами некоторым генам даже клички придумали. Понимаешь? Я не просто думаю о нашем проекте - я живу в нём. И они хотят всё это разрушить только потому, что через меня кому-то удалось пробраться внутрь? Глупо! - она обиженно замолчала, но вдруг новая мысль пришла ей в голову: - И, потом, они что, не попытаются найти взломщика? Но убрав меня, вы дадите понять преступнику, что обнаружили его, отчего он станет осторожен вдвойне и будет маскировать свои последующие шаги ещё тщательней! Настолько, что найти его станет невозможно. С другой стороны, останься я на своём месте, помимо того, что работа будет закончена в ближайшие недели, у наших высокостоящих спонсоров также появится приманка - я - которая уже насажена на крючок! И им остаётся самое простое - вытащить улов, - Лиза выдохнула и откинулась на спинку стула. - Во всяком случае, я так думаю. Решать, впрочем, тебе.
Николай Павлович внимательно выслушал сказанное, но лицо его оставалось непроницаемым.
- Послушай, Лиза, - заговорил он неуверенно, - и этот вопрос исходит от меня, а не сверху: как ты сама, лично, относишься к идее биороботов и, в частности, к производсту биороботов серии В - воинов?
- То есть, ты хочешь спросить, что я думаю об этичности нашего проекта? - усмехнулась Лиза. - Я же прошла всевозможные собеседования в самом начале, неужели не помнишь? Впрочем, я могу и повторить. Смешанные у меня чувства по этому поводу, Коля, смешанные. Не буду отрицать. Только вот ведь какое дело, - Лиза положила руки на свой аккуратный живот, который сейчас ходил ходуном под тонким слоем шелковистого трикотажа: похоже, маленький человечек ощущал волнение матери и выражал недовольство, выбивая там чечётку крохотными ножками, - здесь растёт мальчик. Если ничего не изменится, однажды его заберут в армию. А ведь оттуда иногда не возвращаются.
Лиза замолчала. Она была права. Добровольная армия, куда люди идут по собственному желанию - за что их, естественно, щедро вознаграждают - так и осталась никогда не осуществлённым проектом. В стране появилось больше рабочих мест, чем рук, и льготы, когда-то доступные только военнослужащим, предоставлялись всем. Интерес к профессиональной военной службе ослаб, и в результате государство вынуждено было вернуться на старый путь, когда все лица мужского пола призывались в армию на два года.
- Войн в ближайшем зарубежье давно уже не случалось, - продолжала женщина. - Только горячих точек на планете по-прежнему полным полно. Кто знает, когда и где вспыхнет очередной пожар? И я как мать сделаю всё возможное, чтобы жизни моего мальчика ничего не угрожало. Наш проект, воины-биороботы - залог его безопасности. Вот теперь и скажи: как, по-твоему, я к нему отношусь?
Николай Павлович развёл руками, собираясь ответить, но Лиза ещё не закончила:
- И, кстати, тебе известно, как всё это вышло наружу?
Мужчина задумался:
- Тот парень из ИТ сообщил мне о происшествии - и всё. Ещё сказал, что ты сама попросила его проверить компьютер, и вот тогда-то он и обнаружил проблему.
- Да, всё правильно, - кивала головой Лиза. - Только это уже "после", - и она рассказала о походе в женскую консультацию, обнаружении бензодиазепина в организме и потом уже звонке в ИТ.
Николай Павлович слушал, опустив голову. Он сидел, не двигаясь, даже после того как рассказ был закончен.
- Послушай Лиза, если бы не твой малыш, о взломе компьютера никто бы и не узнал. Другими словами, нам просто повезло. Что означает, - он поднялся со стула и опять начал ходить по комнате из конца в конец, - подобного рода преступления, возможно, уже совершались и неоднократно! И не обязательно только в твоём отделе!
Он остановился у окна, молча глядя в даль. Потом резко повернулся к Лизе:
- Возможно, все наши разработки - все! - находятся в руках чёрт знает кого! - он вернулся к столу и положил руку на трубку телефона. - Лиза, ты иди, работай, только будь осторожна. Заметишь что подозрительное - тут же звони. Я начальству сообщу о своём решении, а также о том, что, похоже, проблемы наши принципиально другого масштаба. Спасибо тебе, дружок. И... извини за глупые подозрения.
Лиза шла по коридору, ошарашенная новым поворотом событий. Как только это в голову не пришло ей самой?! Но ничего, Коля свяжется с кем надо, и всё будет в порядке.
Верочка печатала. Лиза попыталась встретиться с ней глазами, но безуспешно.
- Кто-нибудь звонил?
- Нет, - глаза секретарши по-прежнему были устремлены на экран, пальцы летали по клавишам с невероятной скоростью.
"Да, - подумала Лиза. - Нервы у неё железные, когда дело не касается сердечных материй. Или это она нарочно?"
День шёл своим чередом, ничего необычного не происходило, и понемногу Лиза успокоилась.
Глава 3
Кабинет министра обороны переносил посетителя в давние времена высоких потолков с лепниной, больших, обтянутых блестящей кожей диванов, массивных столов натурального дерева и тяжёлых портьер, создающих уютный полумрак. Только изобилие электроники выдавало истинную эпоху - начало двадцать второго века.
Министр обороны просматривал международные новости, когда голос из интеркома сообщил о прибытии гостя.
Министр поднялся навстречу мужчине, вошедшему в кабинет и аккуратно прикрывшему за собой простёганную кожей дверь.
- Садись, Максим Петрович, - после крепкого рукопожатия он указал на стул, а сам вернулся на своё место, отодвинув титановую руку с экраном в сторону.
- Не догадываешься, зачем позвал? - продолжал он.
Министр был пожилым мужчиной с богатой шевелюрой почти полностью поседевших, когда-то чёрных волос и статью бывшего военного. Усы, вольготно раскинувшиеся под крупным носом, напоминали одного из бывших правителей страны, дух которого, казалось, незримо витал в этом необычном кабинете.
Гость был намного младше, и выправкой попроще. Он выглядел, как школьный учитель из кинофильмов прошлого - сухощавый, спокойный, строгий. Так и казалось, что вот-вот он откроет журнал и скажет: "Сидоров, к доске". Впрочем, уверенность и спокойствие, которые излучала его прямая фигура, были, скорее, напускными и полностью противоречили выражению глаз, беспокойно перебегающих с собеседника на стол, потом на окно, опять на стол.
- Да нет, Серафим Матвеевич, - ответил он. Голос звучал охрипшим, и мужчина закашлял, прочищая горло.
- Я так и предполагал. Что ж, придётся объяснить. Пригласил я тебя, дорогуша, чтобы узнать, что там партия твоя вытворяет - какие палки в колёса вы нам суете на сей раз.
Собеседник поднял удивлённые глаза. Похоже, затронутая тема не казалась ему опасной: плечи его опустились и расслабились, он даже позволил себе откинуться на спинку стула.
- Серафим Матвеевич, я не понимаю вас. Поконкретней, пожалуйста: в чём дело?
Максим Озеров являлся главой партии, возникшей вскоре после обнародования информации о создании биороботов и о планах по их использованию.
Спад в экономике, последовавший за развалом Союза, привёл к снижению рождаемости: растить детей было накладно, и жалкие дотации, выделяемые государством, не могли заинтересовать молодых родителей. Прошли годы, держава поднялась на ноги, сильная и могущественная, как никогда прежде, но привычка не создавать большие семьи осталась. Один-два ребёнка стали нормой. Но вскоре оказалось, что в стране просто-напросто не хватает рабочих рук! Вот тогда-то и возникла идея создания биороботов. А поскольку определённые категории занятий пользовались у населения малым спросом - главным образом те, что требовали неквалифицированного или тяжёлого физического труда - именно эти прорехи и планировалось заполнить руками искусственно созданных существ, заранее запрограммированных на узкую специализацию в отведённой для них области.
Гуманитарий по образованию, преподающий этику и права человека в МГУ, профессор Озеров активно выразил своё мнение по этому поводу, написав статью, которую опубликовала одна из передовых электронных газет.
Он начал с обзора достижений науки в области генетики. Генная инженерия стала реальностью ещё на рубеже тысячелетий, вначале несмело, но всё более и более необратимо завоёвывая себе место под солнцем.
Примерно в то же самое время британские учёные подошли к вопросу генной терапии принципиально иначе. Они разработали технологию, позволяющую пересадку ядра из одной клетки в другую - тем самым предотвращая наследственные дебилитирующие болезни, связанные с дефективными митохондриями, находящимися в цитоплазме.
К удивлению учёных, метод этот неожиданно скоро завоевал поддержку административных структур, которые открыли ему зелёную дорогу, проведя через заседание парламента и заручившись необходимой финансовой базой для открытия оснащённых необходимым оборудованием клиник.
Однако, не прошло и года, как услуги эти пришлось прекратить во избежание международного конфликта: оппоненты пугали весь мир "призраком" несправедливого отбора, где богатые, которым доступна эта недешёвая процедура, станут к тому же безупречно здоровыми и красивыми, положив начало этакой высшей расе "арий", что явится ничем иным как видоизменённым и узаконенным фашизмом.
Клонирование, ещё одно направление генной науки, развивалось одновременно в лабораториях нескольких стран. Сначала использовался материал ДНК, полученный у доноров. Затем учёные научились строить цепочки ДНК из, практически, ничего - базовых химических элементов. Только до создания настоящих клонов дело так и не дошло: общественность планеты не позволяла этим открытиям претвориться в жизнь по этическим причинам.
Создание биороботов было своего рода обманом - так считал и писал профессор Озеров. Тот факт, что они не подходили под официальное описание людей или клонов, ничего не менял: в основе их лежала ДНК. Видоизменённая, но по-прежнему человеческая. И подмена ярлыка не меняла сущности опыта, противоречащего международной договоренности. Уловки же со стороны правительства он считал бесчестными и неуместными, о чём и написал в заключительных строчках.
К удивлению Максима Озерова, статья его нашла широкую поддержку по всей стране. Количество писем, полученных на следующий день, заставило профессора обратиться за помощью к одному из коллег: срочно требовался сайт для общения с единомышленниками. Не прошло и полгода, как возникла партия оппозиции, сплочённая отношением к идее биороботов. Нетрудно догадаться, что лидером её стал профессор Озеров.
Министр хлопнул ладонью по столу и сказал с нажимом:
- А дело в том, дорогуша, что переходите вы всяческие границы.
Профессор выпрямился на стуле, лицо его стало упрямым: вот-вот сорвётся с места и бросится в атаку!
- Вы эти старомодные штучки бросьте. Запугать вам меня не удастся, и вины за мной никакой нет. Так что если хотите, чтобы разговор у нас получился, выкладывайте, в чём дело. И, по возможности, без всякого шума, - и он вызывающе хлопнул ладонью по столу: мол, видел? Я тоже так могу.
Министр замер от неожиданности, потом натянуто засмеялся:
- Не обижайся, Максим Петрович. Не от хорошей жизни это. Проблема у нас. С биороботами связанная.
Профессор хмыкнул - злорадно, как показалось министру - и на лице его появилась гаденькая, с точки зрения министра, ухмылка:
- Интересно, что за проблема такая? Похитили их у вас? Или они сами сбежали?
- Да ну, типун тебе на язык! Скажешь тоже, сбежали! - министр даже покраснел, услышав подобное предположение. - А вот информацию о них кто-то пытался похитить.
- Хм, - профессор молча кивал головой, думая о чём-то. - В прошлый раз вы обвиняли нас в похищении целой партии оборудования для лаборатории по созданию кл..., извините, забыл, что вам не нравится это название - по созданию биороботов. Ещё до этого терзали меня на этом же самом месте по поводу исчезновения двух специализированных компьютерных блоков. А сейчас подозреваете в том, что я пытаюсь похитить научные разработки. Правильно я понимаю?
Министр виновато кивнул головой. Выглядел он сейчас далеко не воинственно. Максиму даже жалко его стало. Но ненадолго.
- Понимаю... И вы первым делом решили свалить всё на оппозицию, так?
- А на кого ещё?! - виноватое выражение как корова языком слизнула. Опять пылали налитые кровью нос и щёки, опять топорщились усы, напоминая того, другого, тоже усатого. - Вы тут митингуете, газетёнку свою паршивую издаёте, интервью корреспондентам даёте. Враги! Самые настоящие! Мы из последних сил стараемся благополучие государства увеличить, а вы нам палки в колёса! На кого ж мне ещё думать, а?
Профессор охнул, возмущённо взмахнув руками.
- На кого? Серафим Матвеевич! Вы с неба, что ли, свалились? Вам думать больше не на кого? А как насчёт целого мира? Уверен, что лаборатории всех стран работают сейчас над тем же самым, что и вы. С другой стороны, похить они разработки наших учёных - и всё, дело сделано! Не нужно тратить деньги, время. Знай, клепай себе клонов - да клонов, клонов! Называть вы их можете как угодно, только суть от этого не меняется. А если вам требуется поконкретней - пожалуйста: Англия и Китай. Помните? Англия в прошлом году подала жалобу на Россию в Международный Суд по Урегулированию Отношений, обвиняя нас в неправомочных разработках идеи клонов, используя патент, принадлежащий им, без получения на то разрешения.
- Так оправдал же нас тот суд! Нос им утёрли будь здоров. Наши ребята на пальцах объяснили, что нечего сравнивать ж*** с пальцем. У них что - а у нас совсем другое. И все согласились.
- Да, конечно, - иронизировал профессор. - Особенно англичане, которые проиграли дело, потеряли на этом кучу денег и, кроме того, ославились на весь мир как сутяжники и кляузники. Уверен, что у них зуба на нас нет! А Китай? Лет сто, не меньше, учёные их нам на пятки наступают. Смекнули, небось, что где клоны для подсобных работ, там один всего шаг до штамповки воинов... Матвеич?
Министр отвёл глаза. Он вздрогнул непроизвольно - ведь в точку попал профессоришка этот. И реакцию его тоже подметил, надо же!
Максим Озеров даже дар речи потерял на мгновение:
- Да... Да вы что! И в самом деле?! Воинов производить собирались?!
Он не мог больше сидеть. Поднявшись на ноги, опершись на стол руками, он вещал, нависнув над министром, и каждое слово его впивалось в мозг, застревало там и терзало, не давая покоя:
- Я вот что скажу. Вы своими наполеоновскими планами всю страну приведёте к гибели. Кто-то влез в информационную базу? Вы понимаете, к чему это может привести? К глобальному конфликту! Вплоть до мировой войны! И всё почему - из-за дешёвых амбиций людей, незнакомых со значением слова этика и имеющих слабое представление о правах человека и, наконец, о том, что слово "человек" означает!
Он выпрямился и, прежде чем выйти, добавил:
- Не там ищете. А, значит, плохо знаете свою работу. Позор! Гнать вас пора с насиженных мест, о чём я не побоюсь заявить во всеуслышание. Судя по всему, наша родина действительно нуждается в защите - от вас. О чём я и позабочусь, потому что предан ей побольше вашего.
И ушёл. А министр ещё долгое время сидел, раздумывая над его словами. Потом нажал кнопку интеркома:
- Лопухов? От меня только что Озеров ушёл. Приставь за ним наблюдение. И за штаб-квартирой их тоже. Держи меня в курсе всего, что там происходит.
Глава 4
Следователь скучающе постукивал пальцами по столу. Дамочка приняла снотворное, прямо у неё под носом хакнули компьютер. Что там такого секретного, ему, похоже, не скажут. И чего от него ожидают, тоже не очень понятно - у них же тут всех подряд подозревать можно: сидят на самой горячей биотехнологии планеты! Удивительно, что раньше попыток подобных не предпринималось. Или никто не заметил?
- Так, говорите, почему вы приняли таблетку?
- Голова заболела, - Лиза с трудом сдерживала раздражение. Следователь из ФСБ был молод и, судя по всему, недалёк. Он разыгрывал из себя Шерлока, чем выводил её из себя. Она пыталась вначале помочь, рассказывая всё до малейших деталей, но он её постоянно перебивал - и она оставила тщетные попытки. Пусть сам разбирается! В конце концов, это его работа.
- И часто у вас болит голова?
- Да, практически, никогда. Обычно от красного вина - только, сами понимаете, не до вина мне сейчас, - она перевела глаза на живот. - А также от запаха лилий. Но на сей раз мне их, вроде, никто не дарил.
- Что вы имеете в виду? - насторожился следователь.
- Запах лилий вызывает у меня головную боль. Многим это известно, включая бывшего супруга. Несколько недель назад он прислал мне букет, красиво завёрнутый, с конвертом, торчащим из-под целлофана - в общем, выглядело совершенно невинно: подарок с открыткой. За исключением того, что от подарка этого у меня разыгралась бы ужасная мигрень, от которой хоть на стенку лезь.
Следователь слушал с непроницаемым лицом, не перебив Лизу ни разу. "Давно бы так", - отметила она, продолжая:
- И прислал его как раз перед обеденным перерывом - я у двери уже стояла. То есть, не заметь я тогда, аромат потом из комнаты часами было бы не выгнать. Оглянулась я, а С-1 в кабинет ко мне...
- С-1? - не понял следователь.
- С-1 - один из наших биороботов: они помогают с уборкой и прочими подсобными работами. Так вот, вижу - С-1 прямиком в кабинет мой направляется с вазой и букетом в руках. Я к нему: откуда, спрашиваю? Он: так, мол, и так, и описывает моего бывшего супруга. Открываю конверт - точно! Я попросила букет выбросить куда-нибудь подальше и никогда ничего подобного не приносить.
Следователь молчал. Пауза тянулась бесконечно. "О чём там размышлять! - раздраженно думала Лиза. - Впечатление производит - мол, смотри, какой я умный, ищу подтекста в том, что ты сказала, и через минуту-другую найду преступника!"
Наконец следователь прервал молчание и сказал, задумчиво глядя на Лизу:
- А ваша секретарша не упоминала, что в тот день нашла на дне корзины для бумаг рядом с вашим столом свежие лилии? - женщина смотрела на него, ничего не понимая. - Она удивилась и спросила у вас, как они туда попали. Но вы - вы ничего не ответили, - и он направил на Лизу взгляд, который, похоже, должен быть сразить её наповал и вытащить наружу шокирующее признание!
"Идиот!" - в сердцах подумала женщина, но ответила весьма сдержанно, стараясь контролировать эмоции:
- Честно говоря, что-то не припомню я подобного разговора. И цветов не помню. А что ж вы не спросили у Веры, как туда цветы попали? Она же на дверях сидела. Я ей строго наказывала ничего от моего бывшего не принимать. И, потом, - вдруг дошло до Лизы, - какого чёрта она полезла в мою корзину, не спросив разрешения? Это что-то новое!
- Она почувствовала лёгкий аромат и вспомнила о той истории с букетом. И спросила, не против ли вы, если она проверит комнату. Вы не возражали.
Лиза задумалась: что-то она не припоминала подобного разговора. С другой стороны...
- В какое время всё это происходило?
- После двух часов дня.
Лиза даже ахнула:
- Вы что, забыли? Всё, происходившее примерно с двух до трёх часов в тот день, начисто стёрто из моей памяти из-за таблеток, которые, кстати, Вера и принесла. Вы у неё, случайно, не спросили, что она мне тогда подсунула? Кто знает, может, её ответ и будет ниточкой, ведущей к раскрытию преступления!
Лицо следователя помрачнело:
- Да-а, похоже, разговор с Верой придётся продолжить. А скажите, нет ли у неё личных причин для антипатии?
"Наконец-то! Первый разумный вопрос!" - мысленно съехидничала Лиза и рассказала следователю о Вере, и о своём бывшем супруге, и о том, что его она начала подозревать в первую очередь - ведь должна быть какая-то причина тому, что он у входа в институт в тот день околачивался.
- Лилии в корзине объясняют головную боль, - продолжала Лиза. - Причём, обоняние у меня весной всегда притуплено - аллергия на всё подряд, так что неудивительно, что запаха я не учуяла. Только вот в чём вопрос-то: кто их подкинул?
Следователь молчал, переваривая полученную информацию. Вдруг встрепенулся и воскликнул восторженно:
- Так это же улика!
Лиза смотрела на него непонимающе.
- Камеры наблюдения! У вас здесь их больше, чем работников! На каждом углу! Даже у вас в кабинете есть одна, - и он кивнул головой в дальний угол.
- Есть, только я выключаю её, приходя на работу, - охладила его пыл Лиза. - А уходя, включаю опять.
Следователь задумался, но лишь на мгновение:
- Это не страшно. Я приметил камеру в приёмной, и несколько в коридоре. Вы не подскажете, как найти центр наблюдения?
Не только подскажет! Лизе и самой не терпелось узнать, кто же подкинул ей цветы.
Охранник в комнате видеонаблюдения строгим голосом потребовал у незнакомцев документы. Увидев карточку с эмблемой ФСБ, он стушевался и пригласил их в комнату, одна стена которой была сплошь покрыта мониторами. На экранах шли, разговаривали, ели, зевали, чесались - в общем, жили нормальной жизнью работники института.
- Мы бы хотели просмотреть архив видеонаблюдения за десятое мая, - вежливо попросила Лиза.
- Десятое мая, - забормотал охранник, что-то подсчитывая, загибая пальцы. - Не знаю, сохранилась ли запись. Диск у нас довольно вместительный, примерно неделю архива хранит, а потом сбрасывает. Давайте-ка проверим, - и он начал листать страницы на центральном экране видеорегистратора. - А, вот! Повезло вам! Ещё день-два - и тю-тю! Пожалуйста, смотрите.
- А можно сохранить эту информацию? Вдруг нам она позже понадобится? - полюбопытствовала Лиза, а следователь недовольно покосился. И нечего коситься! Самому о таких вещах нужно думать!
- Да конечно, конечно. Сейчас покажу как.
Видеозапись, однако, не принесла никаких ответов. В приёмную Лизы в интересующий их отрезок времени никто не входил за исключением Веры - она вышла куда-то, а потом вернулась. Наблюдение за коридором тоже было малоинтересным: обычные передвижения сотрудников и обслуги.
Они вернулись в Лизин кабинет.
Следователь был заметно разочарован: никаких других зацепок у него пока не было. Конечно, он побеседует ещё раз с Верой. И с бывшим мужем Лизы встретится. Только без улик далеко не уедешь - что, если те будут от всего отпираться?
- А что вы думаете по поводу двоих коллег, что отвечают за лабораторию?
Лиза категорично замотала головой:
- Нет-нет, только не они. Один вообще взял выходной в тот день, а другой ушёл ещё до обеда - что-то дома случилось. Да и вообще, не такие они ребята. Мы сколько лет вместе! Я им как себе доверяю.
- Да, понимаю..., - следователь рассеянно качал головой. - Что ж, на сегодня довольно. Как вы сами понимате, расследование должно держаться в тайне. Я взял у Веры подписку о неразглашении. Вот ваша - подпишите, пожалуйста, - он протянул Лизе бумагу, которую та бегло пробежала глазами и подписала. Следователь продолжал: - Работайте себе как ни в чём не бывало. И, кстати, советую приносить еду и воду из дому. Только не афишируйте: пусть преступник думает, что всё в порядке, а мой визит - так, очередная проверка сверху и не более того. Вера... Посмотрим. Не думаю, что она связана со взломщиком. Да и беседовал я с ней аккуратно, ничего лишнего не сообщая. Да... А преступник - он опять попытается атаковать, вне сомнений. Так что, будьте начеку: неплохо бы словить его с поличным. Вне стен института за вами будет установлено наблюдение. Не беспокойтесь, вы даже и не заметите, наши ребята знают своё дело!
"Хочется надеяться, что получше, чем ты!" - мысленно съязвила Лиза, улыбнулось вежливо и проводила следователя до двери.
Глава 5
- Лиза, ты что-то скрываешь от меня. В чём дело? На работе? Что-то не получается? Вера опять козни строит? У тебя что-то болит? Разговаривай со мной! Я ничего не понимаю!
Сергей был не только любимым мужем, но также и лучшим другом, с которым Лиза могла поделиться чем угодно, от серьёзных проблем на работе до маленьких женских секретов. Но то, во что она оказалась вовлечённой на сей раз, обсуждению не подлежало. Только вот беда: ни о чём другом думать у неё не получалось! Поэтому и молчала, а Сергей тревожился, переживал, ища ответа в себе, в чём-то ещё. "Эх, скорей бы уже всё это закончилось", - чуть не плакала Лиза, отвечая:
- Серёж, я просто не очень хорошо себя чувствую. Так бывает под конец срока - мне Алевтина Семёновна сказала. Вот родится малыш - и всё встанет на свои места. Не переживай, милый. Давай смотреть телевизор! Я прилягу, а ты садись рядом, - и она забралась на диван, натянув на плечи лёгкий плед, хотя дома было совсем не холодно.
По телевизору шла программа новостей. Дикторы рассказывали о событиях в стране. Один за другим шли короткие репортажи. Счастливые лица сменяли другие, не менее счастливые лица.
Вдруг экран перечеркнула красная полоса с тревожной фразой, выплывшей откуда-то из глубины: "Опять похолодание?"
- Сергей, иди сюда, - позвала Лиза мужа, который пошёл на кухню за водой. - Что-то случилось. Не уходи, давай смотреть вместе.
Шли кадры, показывающие Лондон, премьер-министра Великобритании, штаб-квартиру ООН в Женеве. Голос за кадром рассказывал о том, что британские власти обратились в ООН с жалобой на российские спецслужбы, которые атаковали их информационную базу, взломав, в том числе, секретные файлы, непосредственно связанные с государственной безопасностью.
Премьер-министр Великобритании бросал одну за другой возмущённые фразы. Он не хочет верить безрассудству людей, провоцирующих ответную акцию, которая может быть - трудно предсказать, какой она может быть! Чего Россия действительно достигла своим позорным поступком, так это возвращения к далёкому прошлому, подарившему миру выражение "холодная война". Великобритания ожидает извинений и объяснений от российского правительства. Пока же они налагают экономическое эмбарго на торговлю с Россией и до прояснения ситуации прерывают дипломатические отношения.
Следующие кадры были сняты в России. Президент отрицал причастность к случившемуся. "Это какое-то недоразумение!" - настаивал он, принося от лица страны извинения и обещая провести расследование и наказать виновных.
"Похоже, не только ФСБ задействована. Интересно, по чьим ещё закромам СВР решила пошарить? Сколько других стран обнаружат взломщиков? Прав был Коля: проблема эта намного большего масштаба!"
- Ты представляешь?! - ворвался в её мысли возмущённый голос мужа. - Нет, это же уму непостижимо! Живём, вроде, в мире - так нет, обязательно нужно нагадить. Чёрт бы их подрал! Не умеете шпионить - не беритесь! Интересно, чего они искали там, в британской информационной базе?
Лиза пожала плечами. Она-то знала, но поделиться с мужем не могла. Не имела права.
***
Вей Ку паковал чемоданы, вспоминая две незабываемые недели, проведённые в России: одну в Петербурге, другую в Москве. Жалко, что жена не смогла поехать - отец разболелся, и матери нужна была помощь. "А ты лети, - уговаривала его Леи. - Привезёшь фотографии, видео, сувениры. Расскажешь, что видел, как там люди живут".
Он помнил её напутствие, и снимал, рисовал, надиктовывал свои впечатления в аудиодневник. Всю цифровую информацию он сохранял на жёстком диске с безграничной памятью и намного надёжней защищённом от окружающей среды, чем простая флэшка. А облачной технологии Вей по-прежнему не доверял.
Раздался звонок: прибыло такси. Он подхватил вещи и направился к лифту.
Гул аэропорта оглушил, поток гостей столицы ошеломил - Вей Ку был родом из небольшого городка на юге Китая. Сейчас он жил в Пекине, огромном мегаполисе, но к шуму и суете многолюдной столицы так и не привык. Квартиру они, впрочем, снимали в тихом районе, вдали от шумных автострад и скопления людей.
Вей Ку работал компьютерным инженером в большой компании, ведущей разработки, связанные с генетикой. В его команде было несколько инженеров, три биолога и три лаборанта. "Моя вторая семья", - называл он, шутя, дружную группу людей, действительно породнившихся за многие годы совместного труда. Для них он тоже приготовил небольшие сувениры.
Из страны Вей выезжал нечасто - как-то не получалось. То денег не было, потом времени, или семейные обстоятельства не позволяли, как в этот раз. Если бы жена не настояла, он отменил бы и эту поездку.
- Из Китая, значит? - спросил работник аэропорта, проверяющий документы. - Вам туда! - и махнул в сторону длинной очереди в конце зала, состоящей, похоже, из соотечественников Вея.
- Почему? В чём дело? - забеспокоился тот. Было во всём этом что-то необычное и определённо настораживающее.
- А я откуда знаю? Мне сказали - я следую инструкциям. Идите, идите, не задерживайте других, - и мужчина повернулся к следующему человеку.
Очередь соотечественников Вея - он не ошибся, все люди в очереди были гражданами Китайской Народной Республики - двигалась медленно. Проверка пассажиров проходила за дверью, которая только ненадолго открывалась, впуская следующего человека. "Что там происходит? - недоумевал Вей. - Я же так на самолёт опоздаю!" Однако его опасения не оправдались. За час до отправления рейса дверь открылась перед Веем, и он зашёл в небольшую комнату, таща за собой два тяжёлых чемодана.
- Здравствуйте... господин Ку, - поприветствовал его один пограничник, в то время как другой ловко водрузил чемоданы на стол, расстегнув и выставив напоказ их содержимое, блестящее пластиком пакетов и бумагой упаковки, вперемешку с личными вещами Вея.
- Та-к, - пограничники бесцеремонно разворачивали аккуратно завёрнутые подарки, и Вей с ужасом представлял, как ему придётся всё это укладывать назад.
Один из пограничников протянул руку к дорожной сумке, висящей на плече мужчины.
- Позвольте осмотреть, - Вей снял сумку и аккуратно выложил содержимое на поверхность стола.
- Что это такое? - полюбопытствовал пограничник, поднимая нечто, похожее на брелок для ключей.
- Осторожней, пожалуйста, это диск, который хранит все снимки, сделанные за время путешествия, видео, мой аудио дневник.
Пограничник отложил диск в сторону и объяснил:
- Я обязан его конфисковать. Пожалуйста, пришлите по этому адресу, - он протянул карточку, - чек, подтверждающий цену прибора, и мы отправим вам деньги, чтобы компенсировать ущерб.
- Как нельзя?! Я же узнавал перед поездкой! Было же можно! - в ужасе воскликнул Вей. Недопустимо! Он так ждал момента, когда они с женой усядутся перед большим экраном телевизора, и он начнёт показывать снимки, комментировать, включит свой дневник . - Это незаконно! - он разве что не топнул ногой, так велико было его возмущение.
Пограничник пожал плечами:
- Моё дело маленькое: мне сказано - я делаю. Не нравится - жалуйтесь. Только сейчас вам стоит поторопиться: до самолёта сорок минут, а вам ещё всё это нужно запаковать. Пройдите в следующую комнату, у нас тут очередь длинная, сами знаете, - и они помогли перенести распотрошённые чемоданы в соседнюю комнату, где над подобными же чемоданами трудились его соотечественники, поднявшие на Вея сочувствующие глаза и опять вернувшиеся к своему занятию. Он тоже опустился на пол и приступил к делу. "Я этого так не оставлю", - повторял он мысленно опять и опять. Слёзы обиды и унижения капали на яркие пластиковые пакеты и бумагу упаковки.