Здоровенный чёрный кот сидел в позе низкого старта на свежей майской травке газона в излучине двух тропинок - одна к школе, другая в обход - и, не мигая, смотрел на Нюту злыми карими глазами. Налево пойдёшь, направо пойдёшь - без разницы, от меня не уйдёшь. Одно ухо у кота было оборвано, что не удивительно при его роде деятельности - накликать беду на прохожих. А ведь, кажется, куда уж больше! В школе сегодня занятия отменены, там в актовом зале на первом этаже выставлен гроб с телом Виталика Шурыгина. Несчастный случай, упал с крыши. В зале идёт прощание.
Нюта приостановилась, малодушно надеясь, что кто-нибудь её обгонит. Но кот всё понял и не спеша двинулся ей на встречу - нетушки, неси свою беду сама.
Входные двери школы были распахнуты, на широком крыльце стояли люди, некоторые уже недоумённо поглядывали на замершую на месте Нюту. Подруга Света помахала ей рукой, поторапливая - приветливо, и в то же время грустно в соответствии с печальным событием- умеют же некоторые.
Была - не была! Стараясь скрыть от окружающих своё дремучее суеверие, Нюта быстренько сплюнула три раза через левое плечо - плюнь три раза, не моя зараза - и как можно быстрее двинулась вперёд. Но зловредный кот почти подкосил её в стремительном рывке...
На полу фойе школы лежали ветки ёлок, но пахли они не Новым годом, а чем-то тревожным, даже страшным - похоронами. В зале над обитым красном ситцем гробом Шурыгина, пристроенного на три табуретки, произносила прощальное слово пионервожатая Серафима. Около гроба стоял выпускной 10а класс, который уже вышел из пионерского возраста, но продолжал опекаться той же Серафимой, теперь уже через комсомол. Это она собрала в зале почти весь класс. Не было только Загорской, понятное дело - все знали, что та панически боится похорон, пожалуй, ещё грохнулась бы здесь в обморок. А ещё не было Никиты Белова. - как ему удалось увернуться от настойчивой пионервожатой, неизвестно. Все старались с Серафимой не связываться, девушка она обидчивая, а характеристики в институт писала именно она.
Виталик Шурыгин с увеличенной фотографии на тумбочке ухмылялся, сводя на нет дифирамбы Серафимы.
Здесь же стояли родственники и учителя. Директриса в чёрном платье обнимала за плечи мать Шурыгина, они были подругами, поэтому она и устроила такую пышную панихиду в школе. Когда в прошлом году умер трудовик, прощались с ним около его дома и учеников не звали, хотя он проработал в школе двадцать пять лет. Рядом два довольно потрёпанных мужика с - как любят говорить у них в классе - лицами, не обезображенными интеллектом. Отчим с братом, успевшие с утра "поправиться после вчерашнего".
Учителя. Пожилой математик, подтянутая физручка - старая дева и дура, физик в допотопных очках... А это кто? Господи, да её не узнать! Чёрный шарф из полупрозрачной ткани, повязанный чалмой вокруг головы, серая водолазка не по погоде, тёмные очки... Англичанка Валерия Сергеевна собственной персоной.
Это для всех она Валерия Сергеевна, а для Нюты просто Лера, сестра, кажется, это правильно называется единокровная, они родные по отцу. А на самом деле они родные по бабушке, которую обе очень любят, и которая, несмотря на развод родителей, не допустила отторжения сестёр, постоянно твердя им, что они друг другу самые близкие и родные; её девочки, её любимые внученьки, её солнышки Лера и Анечка - бабушка никогда не называла младшую внучку Нютой. Лера со своей матерью уехала в Москву, где та быстро снова вышла замуж, а отец остался в их городе и тоже вскоре женился на Нютиной маме. Обоим хватило ума не препятствовать общению дочерей с бабушкой и друг с другом.
Лера заканчивала знаменитый институт иностранных языков имени Мориса Тореза. И вот так сошлось, что их 10а в последней четверти года остался без англичанки, то ли она заболела, то ли куда-то уехала... А у Леры должна быть преддипломная практика. Бабушка через роно, где у неё оставались связи, порекомендовала направить Леру к ним в школу на практику.
На семейном совете у бабушки и дедушки было решено родственную связь не афишировать. Нюта даже Светке не сказала - подруга не умела хранить секреты, и сама всех предупреждала, чтобы не говорили ей ничего такого, что хотят сохранить в тайне. Фамилии у сестёр разные, Лера взяла фамилию матери, которую та в браках не меняла. Она никогда не бывала дома у отца, там её никто не знал, девочки виделись в основном на даче или у бабушки. А сейчас деды переезжают на дачу, и Лера будет жить в их квартире.
На самом деле школе очень повезло, прежняя англичанка знала язык строго по программе учебника, а институт Мориса Тореза - это всё же фирма... Ещё они обсудили, чтобы завоевать расположение класса нужно сразу произвести на них впечатление.
То есть, Нюта была готова, что что-то будет... Но даже она в первый момент оторопела. Лера вошла в класс сразу после звонка. На голове умопомрачительная причёска - пепельные взлохмаченные волосы с голубой и розовой прядками. Помада с фиолетовым отливом. Поверх светлой туники массивное монисто из монет, металлических бляшек, бус, бисерных подвесок...Она была изумительно хороша в этом прикиде, но как уж ей удалось пройти в школу в таком виде...
Класс сначала замер, потом слегка оживился.
- Qui est-ce? - первым нашёлся остряк Перепечин.
Но не на ту напал. Лера подняла руку с огромным перстнем в виде черепа и хрястнула этим перстнем по учительскому столу. Потом быстро и темпераментно заговорила по-английски. Класс восхищённо внимал, ни слова не понимая. Лера обвела учеников внимательным взглядом и сказала по-русски.
- Язык дан человеку для общения. Отныне на уроках мы будем общаться только по-английски.
И началось... Она вызывала к доске учеников по двое и предлагала им побеседовать на интересную тему, конечно, помогала, но только по-английски и показывая картинки из каких-то своих методических пособий. Почти сразу класс начал репетировать пьесу на английском к выпускному концерту; кое-кто из отличников поменял планы и решил поступать в Мориса Тореза; Эдик Щукин включил в репертуар возглавляемого им ВИА битловскую "Yesterday" ... Лера оказалась действительно талантливым педагогом, 10а полюбил и уроки английского языка, и англичанку.
• * *
Пока Серафима продолжала свой бубнёж, Нюта, наконец, посмотрела на спокойное лицо Шурыгина в гробу и почувствовала что-то типа вины за то, что она так его ненавидит.
Это было в сентябре, в самом начале учебного года. Нюта позже всех справилась с нормативами по бегу, когда она вошла в раздевалку, там уже никого не было. Она сняла вспотевшие футболку и лифчик, и тут в раздевалку вошёл Шурыгин.
- Что тебе здесь нужно? Уходи!
С такой же нагловатой усмешкой, как на фотографии, он молча, казалось, не мигая, шёл на Нюту. Шурыгин был на голову её выше и вдвое толще, но дело даже не в этом. Нюта не могла пошевелить ни ногой, ни рукой - от ужаса она одеревенела, хватило сил только отвернуться. Но эта сволочь зашёл сзади, обхватил своим ручищами и стал тискать её груди и противно пыхтеть.
Не известно, чем бы кончился этот кошмар, но пришло спасение в лице физручки. Шурыгин нехотя отпустил свою жертву и вышел, а эта дура набросилась на ...Нюту.
- Не нашла лучшего места, где назначать свидание? Бесстыдница!
Хорошо хоть физручке хватило ума не рассказать об этом инциденте директрисе. Видимо, всё же не была уверена, что правильно истолковала увиденную мизансцену, а Шурыгин всё-таки сын подруги директора...
От грубой брани оторопь сразу прошла, Нюта быстро оделась и выскочила из раздевалки. Дома она долго стояла под душем, и всё тёрла и тёрла мочалкой свою осквернённую грудь.
Но дело этим не кончилось. Шурыгин, выбирая моменты, когда их никто не видит, стал подмигивать Нюте, причмокивая губами - как своей, он ведь её уже полапал - подкарауливал у дома. Жизнь превратилась в сплошной кошмар. Главное, она ни с кем не могла поделиться - Лера тогда училась в Москве, бабушка расстроится, отец разнесёт всю школу, мать начнёт поучать, Светка проболтается...
Избавление пришло, как говорится, откуда не ждали. Перепечин перехватил похотливый взгляд Шурыгина на Нюту и торжественно провозгласил.
- Господа! У нас знаменательное событие! Виталик Шурыгин втюрился в нашу Нюту!
Шурыгин побагровел, даже глаза, казалось, налились кровью, как у быка на корриде, и бросился на очкастого остряка. Тому бы точно пришлось не сладко, но на пути хулигана встал Никита Белов. Шурыгин и Белов были одного роста, но Шурыгин - толстый увалень, а Белов - спортсмен, баскетболист. Да ещё рядом были ребята из его команды... В общем, Шурыгин быстро высчитал последствия и отступил, "дурак дураком, но мыла не кушает".
У Нюты началась спокойная жизнь, Шурыгин её избегал. Она перевела Перепечина из разряда балаболов в разряд "а ничего так парень", чему Светка была очень рада. Нюта подозревала, что Перепечин ей нравится.
Прощание подходило к концу. Отчим вместе с другими мужчинами подняли гроб и понесли его к открытому грузовику, подъехавшему прямо к крыльцу. Мать Шурыгина пригласила всех домой на поминки и села в кабину к водителю. Когда гроб с провожающими заполнили кузов, украшенный чёрной траурной лентой, грузовик медленно тронулся в последний путь, на кладбище.
Люди тем временем, уже расходились. Лера ушла одной из первых, куда-то подевались Перепечин со Светкой... Мелькнуло знакомое лицо... Димыч, Светкин старший брат! Никого другого Нюта не хотела так видеть, как его. Протиснувшись поближе, окликнула.
- Дмитрий Алексеевич!
К Светкиному брату обращаться на людях следовало уважительно не только потому, что он намного старше подруг, но и для поддержания авторитета. Димыч после юридического института работал в милиции, сначала помощником следователя, а потом и следователем.
Когда-то давно, ещё в первом классе Димыч назвал скромницу Нюту самой красивой девочкой в школе. Больше никто этого не замечал, но Нюта верила ему безоговорочно. Нет, она не зазнавалась и не старалась как-то выделиться, но про себя твёрдо знала - она самая красивая девочка в школе. Так по крайней мере было до случая с Шурыгиным. Нюта мечтала поступить на юрфак и стать следователем, как Димыч, и он её в этом поощрял. При встрече они любили разбирать примеры расследования из классической литературы, предлагая свои версии и сюжетные повороты. Причём Димыч всегда считал, что они играют на равных.
- Привет, - заулыбался Димыч и пожал Нюте руку. - Ну, что коллега, какие мысли по поводу смерти Шурыгина?
Поминать лишний раз Шурыгина было неприятно, но порассуждать о деталях дела с Димычем, это такая удача!
- А что с ним не так? Упал с крыши. Бывает.
Димыч опять улыбнулся, на сей раз саркастически.
- А зачем он полез на крышу?
- Ты что, сам не знаешь - это же было девятого мая, день победы, в Москве салют, а у нас с крыш хорошо видны вспышки.
- Положим, - подозрительно быстро согласился Димыч. - Только, знаешь, он упал не с той стороны, с которой виден салют.
О-па! Одна деталь - и ты сидишь в калоше.
- Но ведь крыши, в основном, плоские, может, с того краю, где хорошо видно, было много народу. Он мог отойти в сторонку, оттуда всё равно видно, - отпарировала Нюта.
- Там посреди крыши лифтовые шахты, вентиляционные короба от кафе, которое в первом этаже, какая-то хозяйственная будка... Да и не было там много народу. Только парень и девушка.
- А что они говорят?
- А они никого не видели.
- Это потому, что там было темно?
-- У них был фонарик. Да, на крыше было темно, но не темень же кромешная. Всё-таки май на дворе.
- Как же так, он упал, а они не видели? Может, они по времени разминулись?
- Нет, разминуться они не могли. Звук падения тела они не слышали, положим, он совпал с криками "Ура!" после вспышек салюта. Они сами кричали, с других крыш кричали, с улицы почти не видно вспышек, но там тоже кричали. А уже в промежутке между вспышками, они услышали совсем другие крики людей внизу. Тело быстро обнаружили, там вокруг кафе освещение установлено.
- А сколько времени до начала салюта они находились на крыше?
- Они говорят, что пришли минут за десять до начала.
- А не могли они его сами того... Может, Шурыгин стал к девушке приставать, ну, и они его скинули.
- Теоретически могли, но практически... разные весовые категории. Он, вон, какой амбал. Не верится, что спокойненько позволил себя сбросить. А на них ни синячка, ни ссадинки, ни порванной одёжки.
Нюта задумалась. Если всё так, как говорит Димыч, то возможно, ребята не врут. Получается, они в самом деле Шурыгина на крыше не видели. Или за всеми этими коробами и шахтами могли скрываться и Шурыгин, и тот, кто его сбросил с крыши. Димыч опять возразил, что выход на крышу находился со стороны ребят, смотревших салют. А они там стояли всё же не так мало - минут пятнадцать. Будь кто-нибудь на другой стороне, за это время как-нибудь себя проявил бы.
- А пожарная лестница? Там была пожарная лестница? Она с какой стороны? Мог он забраться на крышу по пожарной лестнице?
- Правильно мыслите, Уотсон! Лестница как раз на противоположной стороне. Но она начинается со второго этаже, снизу забраться по ней невозможно.
- А что за ребята?
- - Нормальные ребята, брат с сестрой. Приехали с родителями из Воронежа, поздравить дедушку и бабушку с праздником. Представляешь, они у них оба участники войны, на фронте познакомились. Кстати, ребята сказали, что днём видели Шурыгина около дома, он подрался с каким-то парнем.
Что-то в его ответе насторожило Нюту. Ах, да, вот что - у бабушки и дедушки были приятели в их доме - муж с женой, участники войны, познакомились на фронте. И кафе на первом этаже, и будки на крыше...
- Слушай, Димыч, а с какого дома он упал?
- С этого надо было начинать, коллега. Дом шесть по Парковой улице.
- Кошмар! Это же дом моих бабушки и деда!
Димыч заинтересовался.
- Вот это да! Твои старички могли что-то заметить. Надо с ними поговорить.
- Не получится, они уже на дачу переехали.
- А на каком этаже они живут?
- На последнем, - рассеянно пробормотала Нюта.
У Димыча стал такой сосредоточенный вид, как у собаки-ищейки. Взявшей след.
- Балкон у них есть?
- Есть, - совсем уж потерялась Нюта.
- А лестница пожарная рядом с балконом?
- Да. Рядом, - выдохнула Нюта.
- А какое твоё мнение о Шурыгине? - разгонял темп расследования Димыч. - Какой он был человек?
Нюта нахмурилась. Если она откровенно скажет, что думает о Шурыгине, но любой следователь решит, что это она забралась на крышу и столкнула того вниз. Ей даже было неудобно, что кто-то неведомый сделал за неё её работу.
Следователь отметил её замешательство, приблизительно правильно его истолковал и спросил конкретнее.
- Так может, он узнал об их отъезде и хотел грабануть квартиру?
Дальнейший разговор Димыч продолжал в режиме мысли вслух, без участия собеседницы.
- Смотри, как всё складывается. Он узнает, что хозяев нет дома. Как узнаёт? Куча способов. Не забранные газеты в почтовом ящике, свет вечером не горит... У него знакомый грузчиком в кафе работает, мог подсказать. Кстати, этот знакомый его и опознал. Так вот, он поднимается на крышу... Удача, на крыше никого. По пожарной лестнице спускается на балкон. Надеялся, что форточка будет открыта - погода сейчас теплая, многие, даже уезжая, не закрывают, чтобы квартира проветривалась. Но тут, наверное, не повезло. Потыркался - потыркался, стекло бить не решился и полез обратно. Но не повезло, сорвался...
Тут только Димыч заметил, что его собеседница перестала подавать реплики.
- Нют, я понимаю, ты расстроена тем, что, возможно, это касается твоих близких. Ты пока бабушке ничего на рассказывай, разволнуется, а старикам это вредно.
- Не буду, - заверила Нюта.
Она поскорее попрощалась с Димычем, ей нужно срочно увидеть сестру, ой, как о многом надо им поговорить... Самая короткая дорога проходила через заросший старый парк. Проклюнувшиеся из почек малюсенькие листочки окутывали зелёной дымкой потемневшие за зиму стволы деревьев. Тропинки петляли, путались, неожиданно обрывались... Нюта давно тут не была - к бабушке она ходила по улице - даже запуталась немного и забрела совсем уж в чащу. Слава богу, что сквозь лес впереди проглянул чёткий ориентир - облупившаяся белая беседка. По крайней мере, она поняла, в какой части парка находится. В беседке, кажется, кто-то был.... Нюта осторожно приблизилась и, укрываясь в молодым ельнике, попыталась рассмотреть людей в беседке.
Спиной к Нюте на скамеечке сидели двое, парень и девушка. Парень обнимал свою спутницу за плечи, поглаживая по волосам, как-бы успокаивая, а она, похоже, плакала. Полная самых тревожных предположений, Нюта сквозь ельник продвинулась поближе...
Так и есть. Парень, из-за которого Нюта хотела бы быть действительно самой красивой девочкой в школе, Никита Белов. А девушка - сестра Лера.
У Нюты подкосились ноги, она осела прямо на прошлогодние листья с пробивающейся молодой травкой.
Так вот откуда водолазка и темные очки. Мерзавец Шурыгин забрался - таки в квартиру Леры с крыши через открытую балконную дверь. Она сопротивлялась - тут уж не скажешь, ни синячка, ни царапинки. Успел ли Никита прийти на помощь? Наверняка успел. А как он сам там оказался?
Димыч говорил, ребята видели, как днём Шурыгин с кем-то подрался. Значит, они сцепились ещё утром. Кто за кем следил? Когда Шурыгин забрался в квартиру к Лере, Никита был уже там, или пришёл позже? Скорее всего Димыч прав, Шурыгин упал, пытаясь уйти тем же путём, каким пришёл. Вряд ли Лера с Никитой столкнули Шурыгина с балкона, они оба не из тех людей, которые теряют голову от ярости. От ярости, возможно, нет, а вот от любви...
Никита наклонился с своей спутнице и поцеловал куда-то в верхнюю часть щеки, наверное, там был синяк, который Лера прикрывала очками на похоронах. Еще раз нежно погладил её волосы и поцеловал уже в губы. Лера не отстранилась...
Бедняжка Нюта так и осталась сидеть в ельнике, глотая слёзы, пока её сестра и её возлюбленный самозабвенно целовались в белой облупившейся беседке посреди заросшего парка.