* * *   Мелодия, снаружи и внутри,   Прелюдией блаженства зазвучала,   И расцвели надежды пустыри -   Волшебное, забытое начало.              На тумбочку положат пару роз.           С десяток наберется постепенно...           Пройдет маразм, запущенный цирроз,           И я услышу музыку Шопена.      На розы и Шопена наплевать,   Мне грех пенять - пожил чуток на Свете   И оценил, что значит благодать...   А прах мой пусть развеют в интернете.              На Свете не пришлось, увы, пожить.           Попытки были, право, но не боле...           Другие попадались типажи           И в городах прокуренных, и в поле.      В полях носило так, что лишь держись,   И пусть порой бывало там несладко,   Но поле - это маленькая жизнь!   А у меня их больше двух десятков.              Хотя давно и вылез из полей,           Похоже, мною снова черти вертят...           И, сочиняя женщине моей,           Я Клаву задолбал до полусмерти.      В который раз ты удивил меня!   А я, увы, сейчас уже не мачо...   Но Клав почаще всё-таки меняй,   Они сновья податливей и мягче.              Такая жизнь: чем дальше, тем темней.           Когда-нибудь в сырую землю лягу...           Но тонус поднимает притча мне           Про борозду и старого конягу.      Что ж, новой борозды мне не торить,   А старую, признаться, надоело.   А можно просто взять да и запить -   Заспиртовать перед кончиной тело. <2010-2013>