За год до празднования столетия вождя художественная самодеятельность нашего вуза отправилась в Ульяновск по приглашению местного университета. Поездке придавался большой политический смысл - студенты должны были увидеть собственными глазами город Ленина, посетить строящийся мемориал и, конечно, сам дом Ильича. Парторг института обратился к нам с напутственной речью, было сказано, что на нас лежит высокая ответственность студентов столичного вуза и нам оказана честь посетить город, где прошло детство и становление вождя и это в то время, когда империалистический враг не дремлет и надо сплотить ряды и...
И вот десант столичного вуза в количестве двадцати бойцов, включая девушек, едет в плацкартном вагоне. Часа через два после отбытия, решили прорепетировать свою программу, в которой были и "песни о Ленине" и "стихи о Ленине" и еще многое такое. Достали аккордеон, контрабас и начали потихоньку петь, чтобы не мешать остальным пассажирам вагона. Удивительно, но часто репетируемая песня о Ленине не звучала, голоса не строили и большинством было решено для улучшения звучания перекусить. Быстро все вынули свои припасы и по бутылке портвейна на каждого. Закусив и запив портвейном, попробовали запеть - получилось значительно лучше, правда репертуар существенно изменился - в основном шел Окуджава и Высоцкий. Незаметно было выпито еще по бутылке на участника художественного десанта, голоса звучали прекрасно, ребята распелись, пошла блатная классика, начался безудержный студенческий кутеж, а поезд продолжал мчаться все дальше и дальше к городу Ленина...
Утром уже в студенческом общежитии выяснилось, что концерт под угрозой срыва - все солисты сорвали себе голоса и говорили преимущественно шепотом, чем удивили местных обитателей. Но народ был уверен, что можно вылечиться, тем более что до концерта оставалось тридцать часов.
Поинтересовавшись достопримечательностями города, получили у прикрепленного к нам комсомольца ответ, что в город лучше не выходить, особенно под вечер, уж больно неспокойный у них район, а на выступление в местный клуб нас проводят. До вечера было еще далеко и часть десанта решила ознакомиться с городом Ленина, а заодно и пополнить запасы горячительного - исключительно для поправки голосовых связок. Общежитие располагалось на окраине города, сплошь застроенной однотипными хрущебами с редким вкраплением частных одноэтажных домиков. Решили поехать в центр, тем более что магазинов на месте не обнаружили, зато сразу привлекли к себе пристальное внимание местной доармейской молодежи. Центр, как и в большинстве старых русских городов, был невелик, но ухожен, старинные здания приятно смотрелись на фоне Волги, да и магазин нашли быстро.
Еще было не темно, когда мы возвращались в общежитие. От остановки в микрорайоне до заветного общежития было метров двести, но дались они нашей компании из пятнадцати человек нелегко. Я рос в Москве в довольно шпанистском районе, но увиденное окончательно отбило у меня охоту гулять по городу. Сразу на остановке нас встретила небольшая группа подростков, которая по мере продвижения росла и пополнялась более взрослым составом. Ребятки задирали наших девушек, говорили им гадости и перегораживали нам дорогу. Все бы ничего, да почти у каждого в руках были палки, булавы и цепи, причем некоторые булавы были утыканы гвоздями. Стараясь держаться вместе и не вступая в словесные дуэли, мы пробились, наконец, к дверям общежития, а удивленные, что мы не вступаем в драку, земляки Ильича напоследок пообещали более теплую встречу.
Потом мы спросили сопровождающего комсомольца, может они нас перепутали с кем-то? На что паренек успокоил нас, что нет, это обычный дневной патруль местной шпаны, проверяющий свой район. Да и местные сегодня были настроены миролюбиво и нас встретили даже вежливо, главное не стоит сообщать им, что наша группа из столицы, тогда пощады не жди...
Вечером мы усиленно лечили связки и что удивительно, к концерту почти все подошли в отличной форме и песни о Ленине и стихи звучали со сцены во всю мощь. У меня был мало связанный с вождем номер - фортепианная соната Грига, но поскольку Ильич вроде бы любил классику, это было в русле нашего идеологического десанта.
После концерта были танцы, где я познакомился с Ирэн, третьекурсницей местного университета из местных поволжских немцев. Золотоглавая, с нежно - молочным отливом кожи, голубыми глазами она очень понравилась мне. Оказалась, что живет она в том же общежитии, где мы остановились. Время пролетело незаметно, и я пропустил университетский автобус, на котором наши ребята уехали...
Весь вечер мы гуляли по центру Ульяновска, взявшись за руки, и мне стал нравиться этот удивительный город, где живет такая прекрасная девушка. К полуночи мы добрались до общежития и спокойно прошли никого не встретив, видимо местные юноши уже спали глубоким сном, набирая сил для боев местного значения. Мы с Ирэн жили в многоместных комнатах и единственным местом, где мы могли побыть одни, оказалась кухня. Полночи мы стояли, обнявшись и тихо целовались и только под утро смогли расстаться.
Утром меня разбудили голоса, ребята обсуждали вчерашний вечерний приезд на автобусе с концерта. Их организованно встретили все те же юноши, удалось пробиться только благодаря вышедшим на подмогу женщинам вахтерам из общежития, но не обошлось без мелких травм. Через час должен был подъехать автобус для экскурсии по ленинским местам города. Я подумал, что надо проститься с прекрасной немкой и, сказав ребятам, что приду через десять, минут поднялся к ней на этаж.
Ирэн ждала меня в своей комнате, ее соседки недавно ушли на лекции и мы остались одни. Я сказал, что мне на экскурсию, она ответила, что опаздывает на занятия, но оба при этом не могли сдвинуться с места. Скоро наши уста слились в долгом поцелуе...
Через час послышались громкие голоса - меня искали по всему общежитию. Минут через пять все затихло - не найдя меня, наши поехали на экскурсию к домику Ленина.
Мы так торопились с Ирэн, что забыли закрыть дверь в комнату...
Часа через четыре она сказала, что скоро придут девочки с лекций и мне надо уходить. Придя к себе в комнату, я мгновенно и сладко заснул.
Разбудили меня ребята, приехавшие с экскурсии, а вскоре я уже спал на верхней полке плацкарта под стук стаканов и легкий ритм аккордеона.
В институте первым делом меня начали спрашивать, - "Ну, как там дом Ленина, какие впечатления?". Пришлось вспомнить рассказы о Ленине и довольно точно воспроизводить обстановку дома и распорядок дня Володи Ульянова. А скоро я уже сам верил в то, что мне довелось побывать в этом чудесном домике.
Иногда, во время очередного рассказа, домик Ленина куда-то пропадал и передо мной возникал образ прекрасной Ирэн и негостеприимных земляков вождя.