Семидесятые годы прошлого столетия занимают особое место в моей памяти. Переломный период моей уже мирной биографии, вошёл в завершающую фазу. Я надеялся, что приключения закончились. Потому женился. Началась эпоха стабилизации.
Прежде биография моя состояла из сплошной череды авантюр, впрочем, авантюры эти не я организовывал, но так или иначе, я в них участвовал, был непосредственным исполнителем мероприятий, о которых в этот раз умолчу, чтобы не дополнять уже сказанное ранее, новыми опасными подробностями, не заострять внимание на событиях, удачно канувших в лету.
Итак, я оказался в Минске. Нужно легализоваться, прописаться, устроиться на работу.
Выбор большой. Завод пластмассовых изделий. Радиозавод им. Ленина. Военный, номерной завод, что на улице Волгоградской.
Куда устроиться проще? Чтобы без особых проверок, чтобы без привлечения настороженного внимания особых органов.
Документы сделать не сложно. Жил ещё бывший заслуженный партизан в Белоруссии, Крушина. Он свёл меня с борзописцем Машурой, тот в оккупации курировал подпольную типографию.
Не рассказать о той типографии не могу. Язык чешется.
Типография доставлена была в Минск по указу ещё Кайзера, германского императора. Тогда большевики находились на полном немецком довольствии и естественно, пропагандистская немецкая машина обкатывалась в Белоруссии.
Так и остались станки в одном из подвалов каменного купеческого дома на долгий послевоенный срок.
Машура проходил обучение в Германии. Он даже с Лениным познакомился, когда тот подписывал свои публицистические работы, ещё настоящей фамилией отца - Левин.
После войны Машура подался в подполье в Польшу, а с началом освободительной сталино-гитлеровской операции, вынырнул из подпольного омута и вновь объявился в Минске.
Великая Отечественная война загнала его в деревню Тростянец. Там и типография обосновалась.
Однако фашисты облюбовали Тростянец для размещения в нём военнопленных. Машура вновь переехал. С освобождением Минска, по подсказке верной жены, прихватизировал типографию, а в отчётности показал, что уничтожена она в результате налётов советской авиации на фашистский концлагерь.
Ну, какие-то деньги я нашёл и, на тебе, Машура, мзду. А он мне корочки: Паспорт. Военный билет. Трудовую книжку.
Прописали мне профессию в трудовой книжке: токарь. А какой я токарь?
Сунулся туда, сюда. Даже к станку токарному вставал, но не освоил. Выходило, что к рабочим профессиям я непригоден.
Пошёл на номерной завод грузчиком. Что такое номерной завод?
Несколько производственных бараков, так называемый, профильный прикладной институт и цеха, в которых собирают некие приборы для флота.
Как и на всех заводах, крепостные стены вокруг территории, двойные, с собаками по периметру.
Начальник отдела кадров, Сиренькин Пётр Ильич оказывается, служил как и я в Туркво. И даже в ПВО. Нашли - таки общий язык.
Отдел снабжения на заводе многокабинетный. Народу больше, чем в цехах. Люди все серьёзные. Не понятно только, чем занимаются. Возглавляет сборище бездельников Левин Арон Ефимович.
Ну, сунул я ему рижского бальзама пару бутылочек, определил он меня на металлосклад, где я должен был протирать масляной ветошью разные, профиля и прочий сортовой металл.
Для чего протирать?
Прокат приходил лежалый, ржавчиной покрытый. Отдел контроля препятствовал продвижению металла такого невзрачного качества на производство. А протрёшь маслом и оказывается, что сортность резко подскакивает и доверия поставщику больше.
Кроме того применяли для освежения проката и ортофосфорную кислоту, и другие хим. реактивы. Некоторые, из них наоборот не повышали, а снижали качество и даже изменяли структуру металла, я как профессиональный химик это знал, но не моего ума такое тонкое производственное дело.
На территории завода целый институт жирует, десятки учёных работают, им - то виднее.
Металл легированный. На заводе днями и ночами шумит кузнечный цех. Кузнецы прибегали к складу то по одиночке, иногда группой. Срочные заказы у них вечно от руководства и частных лиц, на изготовление ножей, других бытовых изделий.
В те времена быт советских людей был нехитрым. А на заводе умельцев много. Что хочешь сварганят, из чего хочешь. Хоть тебе клипсы из танковой стали, хоть пластиковые украшения под янтарь, полудрагоценные камни. А хочешь, алмаз синтезируют в институте. Ничего, что крошится, но похож. Очень похож.
Круг среднего сорта, специальных плавок, шёл потоком на завод. При соблюдении некоторых несложных операций, зная нужные марки стали, создавались на заводе заготовки для булатных изделий. Делали и дамасскую сталь, другие сорта на клинки идущие, народные названия которых, я уже и не помню.
Мне что? Давал кузнецам кругляк без выписки, без оформления.
Заведующий на металлоскладе из отставников, пьяница. Протрезвеет и спишет. Спишет. Отчёт делает, несколько ножичков закажет у кузнецов и в бухгалтерию несёт. В финотдел.
У него полный порядок с отчётностью.
Въезд и выезд на завод строго по пропускам, но пропуска не для нас, не для снабженцев. И вынесем мы что угодно и вывезем.
Тут же в деревообработке делают ящики упаковочные. Не ящики - картинка. Сундучки, рундучки расписные. Для приборов. Непромокаемые. Не разрушаемые.
Могут, если захотят.
Приборы принимает военная приёмка. Ящики тоже. Офицеры, представители военной приёмки как на подбор, пьяницы.
Как тут не стать пьяницей?
Спирт рекой. Хоть залейся. Завсклад - женщина с характером и не без хозяйственной смекалки.
Всякая там профилактика ей по фигу. И авиационным керосином можно промывку сделать, а вот нужным людям угодить, дело тонкое и святое.
Канистрами спирт уходил.
Это работяги пили отжимки 88 клея. Размешивают клей, доливая в него воду, получившийся раствор молочного цвета, пьют да похваливают.
Директору завода даже не ректификат отгружали, а что ни есть медицинский спирт или, в крайнем случае, спирт винный.
Напротив завода по проспекту вождя, магазин "Пчеловодство". Туда хитрые рабиновичи из отдела снабжения поставляли восковые пластины для пчеловодов. Раскатают, форму в пластинах выдавят. Многоугольные ячейки для строительства сот. Способ известный, да мало кому известна хитрость наших умельцев: Воск - то искусственный, но пахнет натурально.
Директор магазина покупает по сто килограммов ежемесячно. С успехом реализует Расплачивается наличными и сверх того медком, хорошего качества.
Тогда ещё, слова такого "бизнес" не знали, но что-то умели, особенно когда вопросы решались за государственный счёт.
Небольшой продуктовый магазинчик тоже обижен не был. Директором там Юзик Равинчик. На заднем дворе у него пункт приёма стеклотары. Ночью стеклотара перевозилась автокарами на завод, где с помощью особой команды готовились и разливались в бутылки разные напитки горячительного свойства.
Маленькая типография печатала цветные этикетки. А к утру на полках у Юзика и, коньяки армянские, и водка польская и заграничные диковинки.
ОБХС и вся милиция, естественно, прикормленные.
Не жизнь - сказка.
И у меня за поясом "кавказские" кинжалы, местного изготовления. Пистолеты, стреляющие по нарошку и взаправду. На худой конец, кастет с толстой кожаной вкладкой для костяшек пальцев.
Так я стал работником военного значения, грузчиком на заводе, подчинённым напрямую Москве.
Особо хочу отдать должное двум деятелям этого предприятия. Белявскому и Ахмедову.
Оба из бывших. Один из военной разведки, другой из КГБ. Оба стукачи. Но обильно выпивающие, а потому потерявшие часть памяти и иногда стучащие друг на друга или даже напрямую по ошибке на самих себя.
Ахмедов закладывал Белявского, который машинами вывозил с предприятия строительные материалы, для известных узкому кругу, должностных лиц. Белявский заведовал пластиком, всей химией, бензином и маслами.
Руководство не только предприятия, но и района, и даже города заправлялось через шланги напрямую, с заводской заправки, расположенной за пятьсот метров от импровизированной стоянки за территорией завода.
Как можно ругать Советскую власть, которая создала идеальные условия для безбедного существования своего чиновничества.
Документы у меня уже в полном порядке. Водки и вина я не употреблял. А Белявсий, и Ахмедов дали мне прекрасные характеристики в первый отдел. Мечталось мне перейти на другую работу. Хотел я сопровождать грузы, которые веером расходились с завода во все концы Великой страны и даже за рубеж.
. Это и самолёты спецпейсов и поезда, где обслуга в СВ катается. На Север, на Восток,и на Юг. И по местному региону.
Груз секретный. Люди нужны преданные и толковые. Долго ли коротко, но меня взяли.
Стал я путешествовать по стране.
Доверие оправдывал. Службу нёс добросовестно. Спецпередачи не распродавал, не разбазаривал, всё определял по указанным адресам. Сувениры там, разные; Естественно коллекционные коньяки местного разлива. КВВК; КС; ОС; Марочные.
Ликёры из натурального винограда, синтезированные в нашем институте. Естественно оружие.
Тульские охотничьи ружья. С гравировкой, дарственными надписями. Посеребрённые, позолоченные.
Гальваника работала исправно. Мастера замечательные. Слух пошёл, что сам Леонид Ильич Брежнев предпочитает пользоваться "Тулкой", изготовленной на нашем заводе в Минске.
Говорят, но это только говорят, что американский президент Джон Кеннеди был убит из ружья Минского производства. По крайней мере именно такую снайперскую винтовку нашли, брошенной, в книгохранилище, в Далласе, принадлежащую как установлено, не без известному Ли Харви Овальду, бывшему работнику радиозавода имени Ленина..
Но тут в дело вновь вмешалось провидение. Судьбе неугодно было видеть меня успокоенным, умиротворённым, занятым семейными делами и воспитанием сына. Произошли следующие международные события.
16 мая 1967 года, Гемаль Абдель Насер, президент Египта, Герой Советского Союза, при активной поддержке руководства СССР начал войну против Израиля.
Вооружённый, с головы до ног, Советским военно - промышленным комплексом, получив необходимые инструкции и тщательно разработанные планы по оккупации Израиля; Насер, стремительно отмобилизовав до миллиона солдат запасников, вошёл в Синайскую пустыню и двинулся на "Святую" землю.
Он шёл проторенным путём. Этим путём шли в изгнание евреи, вслед за своим легендарным вождём Моисеем, который успешно провёл хитроумную операцию, названную в Ветхом Завете Шмон ( Исход).
Русский народ, не читавший Ветхого Завета, однако же усвоил, что шмон и ограбление, суть равноценные понятия.
Каждая египетская семья заплатила израильтянам за их согласие убраться из Египта немалыми ценностями.
В дальнейшем из этого золота, не верными евреями, жестоковыйными, назваными Моисеем жидами, был отлит Золотой Телец. Легендарный символ наживы, богатства, приобретённого неправедным путём.
Нынче Египтяне торопились. Им не хотелось блуждать по пустыням неопределённое количество лет. Хотелось расправиться с Израилем быстро и навсегда.
Египет закрыл Тиранский пролив, блокировал Израильский порт Эйлат.
Египет поддержала Сирия и Иордания. Было провозглашено намерение уничтожить Израиль как государство и, вновь рассеять евреев по землям мира.
Не напрасно Насер учился у Никиты Хрущёва ораторскому мастерству. Он много выступал. Красочно расписывал будущее египетского народа. Победа над Израилем была предрешена. Армия ликовала, а народ считал, что евреи, убоявшись египетского единодушия, вкупе с единодушием сирийцев и иорданцев, немедленно сдадутся на милость победителя, мирно проследуют в уже подготовленные для них концентрационные лагеря.
Однако 5 июня Армия Израиля, как посчитало Советское партийное и военное руководство, уже достаточно деморализованная и устрашённая, вдруг, переходит в наступление и наносит сокрушительные удары по арабским колоннам вторжения, на всех стратегических направлениях.
Военный министр Израиля Моше Даян или как его одно время любовно называл советский генералитет, Миша Даяновский, вместо того, чтобы безоговорочно исполнять важнейшие инструкции Советского Генштаба, переходит на сторону генетического врага советского народа и превращается из секретного агента советской военной разведки, в предводителя армии Израиля. Выстраивает оборонную политику Израильской Армии так, что сомневаться не приходится: Моше Даян - предатель и милитарист.
Смерть предателю! - Прокатывается грозная волна организованного возмущения на заводах и фабриках СССР, в колхозах, в Советской Армии, на Флоте.
Естественно, и на моём заводе народ гремел и отплёвывался в сторону Израиля. Но чтобы не сорвать производственный процесс, митинги происходили "стихийно" в конце рабочего дня между сменами. Намертво закрывались проходные и, столпившийся на выходе народ изливал естественное возмущение, которое на деле направлено против собственной административной деспотии, нежели против какого-то там Израиля.
Это сейчас мы уже знаем, что шестидневная война была спровоцирована советскими спецслужбами.
В частности Насеру было доложено, что Израиль сгруппировал против Сирии сорокатысячную армию. Что вторжение должно вот-вот состояться. До двух сотен танков и множество артиллерийских систем уже находятся на боевых позициях.
Тогда Сирия и Египет были в содружестве одного государственного формирования под названием Объединённая Арабская Республика. Естественно Израиль нападал на единую страну.
Начальник штаба Армии ОАР Мухаммед Фавзи убеждает Насера, что нет причин для беспокойства. С Израильской стороны нет никаких передислокаций войск и все слухи о том, лишь советская дезинформация.
Маршал Андрей Гречко выходит из себя. Брызгая слюной, он требует от Насера арестовать Фавзи как предателя, как ставленника Моше Даяна.
Авторитет Маршала Гречко в Египте очень высок Командующий Варшавским договором личность ответственная и могущественная. Сам Хрущёв боится маршала Гречко. А Родион Малиновский характеризует Гречко как выдающегося стратега и непобедимого полководца.
- Хитрым евреям, нельзя верить! - Шумит Гречко.- Мы спасли евреев от уничтожения германским оружием, а они в благодарность за это, нападают на наших друзей.-
Никита Хрущёв довольно потирает руки. Наступил долгожданный благоприятный момент. Можно разом утереть нос и американцам, и англичанам, и французам.
С помощью Насера, он Хрущёв, а в лице его Россия, насрёт великим европейским державам и в подол, и на стол.
С помощью Насера Израиль будет опрокинут. А в перспективе освобождена от оков капитализма вся Северная и Центральная Африка. Затем Южная. Покончено будет с апартеидом.
Друзья Чомбе и Мобуту готовят революционную ситуацию в Африке. Нужны деньги.
Совет Министров выделяет, но мало. Мало! Преодолевая сопротивление друзей, соратников Никита Сергеевич Хрущёв узурпирует власть, назначает себя Председателем Верховного Совета, и Председателем Совета Министров.
Пути открыты. Деньги текут и текут в Африку.
На все возражения коммунистов один ответ:
- Африка должна стать Советской колониальной республикой и это дело уже не за горами. Нужно только хорошенько подготовить Насера -
Верным ему помощником, маршал Андрей Гречко. Властный командир. Великолепный организатор. Пусть потренируется в Африке, как когда-то гитлеровский генерал Роммель, а затем назад, в войска Варшавского договора и, там уже готовит марш - бросок на Европу.
Хрущёв находится в сладостном упоении от заветной мечты. Прикрывает веками, заплывшие жиром разрезы глаз и, помедлив чуток, отдаёт приказ ускорить отгрузку военной техники, продуктов питания и добровольцев в Египет, в Сирию, на кораблях военно-морского флота и транспортной авиацией.
- Пусть чернозадые обезьяны радуются, что СССР принимает такое горячее участие в судьбе Африки.
Я ненавижу чёрных! Я готов блевать, разговаривая с их представителями. Я, срать не сяду, рядом с Манделлой!
Для меня манда чёрной женщины, тоже, что манда грязной обезьяны!-
Но что выгодно партии, то близко и мне. -
Объявить набор добровольцев. Нужно блокировать Израиль. Лишить их союзников возможности прорвать нашу блокаду.
Убедить Насера в неотвратимости войны. В победоносном исходе решающей битвы между двумя политическими системами. Между загнивающей Западной Европой и прогрессивным миролюбивым Варшавским договором.
Несмотря на, внушительные габориты своей фигуры, Никита Сергеевич стремительно передвигается вдоль длинного стола, за которым собрались почти все выдающиеся партийцы и хозяйственники огромного государства.
Только он, Хрущёв, сегодня оценивает правильно сложившуюся ситуацию, он обязан овладеть умами этих недалёких, волею судьбы, собравшихся здесь людей. Многие, из которых, недостойны руководить даже колхозами; а фактически, возможно по недоразумению, руководят министерствами и регионами России.
Главное победить Израиль. Потом он и до своих чинуш доберётся.
Танки. Танки. И ещё раз танки. Наводнить Египет танками. Наши танки лучшие. Быстрейшие. Наша броня крепка. Наши солдаты и офицеры оснащены вместо сердца пламенными моторами.
Мы непобедимы.
Моше Даяна привезут в Москву и, здесь же, на лобном месте, казнят.
Хрущёв, насладится предсмертными муками этого бывшего советского полковника, собственной рукой вырвет из его груди заглохший мотор.
А Насер ещё сомневается, потому что его окружили империалистические наймиты. Они дезинформируют лучшего и надёжнейшего друга Никиты Сергеевича и, Хрущёв, посылает и посылает в Египет советников, военных, политических, гражданских.
Вместе с ними в Египет едут лучшие русские девушки. Прошедшие особую школу КГБ, знающие языки. Их влагалища и матки насыщены особыми составами, продлевающими эрекцию и вызывающими у мужчин высочайшие спазмы наслаждения.
Генералы Египтян и сирийцев обезумели от русских женщин. Но Хрущёв знает, что не в особой красоте, сила русских женщин, а в воле коммунистической партии: в медицине, стоящей на службе партии.
Он однажды только попробовал особые притирания, потом всю неделю провёл на одной студентке, у которой ни титек, ни жопы, но шарм, обаяние, неповторимые.
Эрекция была нескончаемой. До боли, до скрежета зубов.
Нина Петровна только в остатке хлебнула этого счастья и долго потом просила повторить сеанс.
Но Никита знал, что до добра такие формы секса не доводят. Всё может кончиться очень плохо. А он нужен, ой как нужен партии и народу. Ведь столько планов в голове. И мало, что ещё свершилось из запланированного.
Разве что разобрался с этим бездарем, Жуковым, что губил солдат русских, целыми армиями, проводя в жизнь план Джугашвили по заселении русских бескрайних равнин кавказскими народами и грузинами в частности.
- Хер, ему в зубы! - Не сдержавшись, выкрикнул Хрущёв и помахал, изображая обеими руками елду, символизируя, наверное, свой половой орган перед изумлённым многочисленным семейством Хрущёвых.
Нина укоризненно покачала головой, а сын Сергей, хлопнул отца по плечу
- Сдержанней, сдержанней, батя! Всё в наших руках.
И поправился: - Вся власть в твоих руках. -
Премьер министр Израиля Леви Эшколь пытался договориться с Организацией Особождения Палестины, в лице её лидера, предшественника Ясира Арофата, с Ахмадом Шукейри, объявившим себя поклонником Гитлера, провозгласившего своим девизом - полное уничтожение не только Израиля, но и всех израильтян, как народа.
Такие переговоры не могли состояться в принципе. Потому что ООП не признавала евреев людьми, а только рабами и даже в случае, ежели останутся живые среди израильтян, им место обеспечено на кирпичных заводах, как того требует народ Египта, плюс возвращение ценностей вывезенных Моисеем, в результате Шмона.
Генерал-предатель Моше Даян, вырвал власть у слабого, напуганного премьер-министра Леви Эшколя и, с этого момента, Армия Израиля приобрела тот вид, который заставляет арабов содрогаться и сегодня.
Герой Советского Союза Абдель Гемаль Насер, понукаемый бесчисленными советскими советниками, всё же страшился первым начинать боевые действия. Будучи воспитан на советских военных традициях, он знал силу советской армии.
Эта сила - в бесконечной пропаганде идей, имеющих под собой базу, скорее не экономическую, а идейную, наднациональную, с крепкой патриотической подоплекой. Где идея государственная, являлась, в том числе, идеей семейной.
В СССР Государство и семья являлись общим единым понятием. Ценности семейные фактически объявлялись ценностями государственными и сам человек, как и факт его рождения, как и факт его смерти, были государственными событиями. Тоже и с бракосочетанием, и разрешённым к тому времени разводом.
Служба в армии - почётная обязанность.
Смерть за Родину - почётная необходимость.
Полуголодное существование народов России объяснялось потребностями государства, нескончаемой борьбой с внешним врагом, империализмом, а неспособность государства устроить механизм ведения хозяйства, происками внешних и внутренних врагов.
Как и при Сталине, при Хрущёве, проводились регулярные чистки в КПСС, в рядах Вооружённых Сил, в КГБ и МВД.
Обо всём этом, Насер знал, и был убеждён, что тому объяснением объективная необходимость. Что только так, человеческое общество может оставаться здоровым и физически, и нравственно.
Освобождаясь от больных мыслей, от больных людей, страдающих умственной неполноценностью, мерилом болезни объявлялась нравственность. Ущербной могла была быть только нравственность врагов народа.
Арабы не монголы.
Арабы разобщены исторически. Араб должен кушать плотно и молиться долго. И то и другое у араба расписано по часам.
Война - дело хлопотное. Новобранцы дисциплины не понимают. На поле боя прибегают жёны арабских солдат, дочери, приносят сладости, доставляют мужьям сексуальные удовольствия. Им неважно, стреляют ли, бомбы падают ли?
Никакой дисциплины. Племенная круговая порука.
Но Гречко хватает Насера за руки. Обвиняет в трусости. Говорит, что пора.
Ещё бы!
Израиль в тайне создаёт ядерную бомбу. Ядерный центр в Димоне, как кость в горле у русских. Если израильтяне создадут оружие массового уничтожения, то планы Никиты Хрущёва обречены на провал. Африка не достанется России. Арабы не смогут устоять.
Советское руководство убеждено, что это Америка, США вооружили Израиль технологией. Они же помогли в доставке оборудования и обогатили уран, до состояния кондиционной полезности.
Ядерный реактор в Димоне должен быть уничтожен.
Только об этом, ша! Тихо.
А мне, наконец-то, выпала выгодная командировка. Я буду в составе группы сопровождать груз дорогостоящего оборудования для флота надводного и подводного. Специалисты, наладчики едут отдельно. А я с грузом.
Предварительный маршрут по слухам, Севастополь. Отправка, как обычно. Военный аэродром в Колядичах.
Тяжёлый, транспортный АН. Самолёт - эшелон. Загружаемся полночи. Под завязку. Вылет в четыре утра. Но тут задержка. А экипаж уже в кабине. Двигатели прогреты. Хотели выруливать и... Тишина.
Ждём. Вопросы задавать не принято.
Появляется большая группа мужчин. Человек тридцать. Молодые. Серьёзные. Мест почти нет, но уплотняемся.
Взлёт. Моторы гудят натужено. Не в первый раз. Всю Россию облетал. И никогда порожняком. Что-нибудь да найдётся для перевозки. С севера мясо. Оленина, медвежатина. Шкуры. Пушнина. Моржовая кость. На Север продукты, оружие, палатки. Одежда.
И, естественно, приборы нашего родного завода. Даже на Байкал возил. Думал, зачем. Флота ведь на Байкале нет. Оказывается есть. Там даже подводные лодки бороздят глубины.
Дно Байкала оказывается такая же тайна, как и любая тайна, касающаяся стратегических планов и военных разработок. Собственными глазами видел установку, бурового оборудования устанавливаемую на старой "Щуке".
Списанная подлодка времён второй мировой войны, пыталась пробиться к центру Земли. Труб на берегу, заготовлено невероятное количество. Всё упрятано за колючую проволоку, в деревянных капонирах.
Люди посменно бурили и бурили дно.
В детстве мы все зачитывались Уэлсом, Беляевым. Мечты о богатствах в недрах Земли, периодически кружат головы некоторым людям.
По разговорам специалистов - авантюристов понял, что попадаются огромные алмазы в породе дна Байкала. Что толща донных пород пропитана углеродами и, по крайней мере, нефти там "море".
Занимательнее всего, что среди местного населения муссируются слухи о каких-то подземных катакомбах, под дном озера, в которых якобы спрятаны несметные богатства Атлантиды.
Мало кто, из местных каряков, удмурдов и других забайкальских коренных народов знают, что такое Атлантида, но название мифической страны произносят правильно и, уверены, что их деды не обманывали, когда передавали из уст в уста легенды о том, что на месте Байкала, когда-то, существовал ход сквозь Землю и по этому ходу, ходили огромные самодвижущиеся машины, добывающие в этих местах золото и алмазы.
Что здесь чёрную воду превращали в воду огненную а, напившись огненной воды, небо бороздили гигантские птицы, которые сегодня можно сравнить с самолётами.
Сказки - любимый жанр, ограниченных в информации людей. Когда мне сказали что под водой бурят скважины, я мог подумать, что ищут нефть или газ. Пока случайно не увидел сказочное произведение природы: прозрачный камень величиной с футбольный мяч.
Алмаз, сказал техник, принимающий у меня оборудование. Я улыбнулся. Таких аимазов, в любой рыболовецкой артели хоть пруд пруди. Стеклянные шары, ни что иное как поплавки, для рыболовецких сетей.
Но техник, мужчина неопределённого возраста, вынул из кармана подобие авторучки и поднёс к стеклянному "мячу". Аппарат, похожий на индивидуальный дозиметр, показал на шкале цветной спектр, соответствующий спектральному анализу самородного алмаза.
- Оттуда.- Техник махнул рукой в направлении озера.
Я не поверил.
- Там путь в иной мир-
- Не гони туфту-
- Там. Там.-
Тут техника отозвали. Огромный алмаз подхватили какие-то люди в спецкостюмах и растворились в наступающих сумерках.
Поужинал омулем жареным. Несколько контейнеров с мороженым омулем впихнули в самолёт и мы, в Минске. Большая посылка Мазурову, тогдашнему руководителю Белоруссии, Машерову и прочим.
А сейчас, сегодня летим уже над Украиной. Приземляемся в Симферополе. Дозаправка. Снова взлёт.
Куда теперь? Все молчат. Разговариваю с мужиком. Парень годков тридцати. В чёрной робе. Зовут Сергей.
Ну, что Серёга? - Спрашиваю - Где обмоем знакомство? Похоже, маршрут меняется?
Серёга неопределённо пожимает плечами. У этих ребят свой груз. Не такой как у меня, но также упакован очень тщательно. Похоже военные спецы.
Под шум моторов я задремал.
Средиземное море поразило меня красотой. Опущу все тайные перипетии попадания на борт крейсера военно-морского флота СССР. Предшествовал нелёгкий, полный секретной романтики, путь, с энной оконечности Крыма на борт корабля, барражирующего вдоль побережья Израиля.
Я не включён в команду террористов - подрывников. Но так получилось, что в Симферополе один из десантников сбежал. Просто сбежал. Не захотел участвовать в авантюре советского правительства.
Возможно, он был украинцем, а возможно русским. Но не евреем это точно. Потому что все евреи остались в строю, а сбежали гораздо позже, когда уже находились на территории суверенного государства Израиль.
Беглец сбросил экипировку, камуфляж, форму израильского солдата и, растворился в ночи как привидение.
Форма мне по плечу. Примерил, покрасовался, да и присвоил себе. А когда прозвучала команда на выход, где ждали нас два катера, я с лёгким сердцем оставил свой секретный груз и, как всегда, подгоняемый бесом, спустился на борт катера.
Тут же нам раздали оружие. Вещрюкзаки с взрывчаткой и детонаторами. На полном ходу мы помчались на морских катерах к пустынным берегам Газы.
Я ничегошеньки не понимал из той говорильни, из коей состояла речь подрывников. Но слова "атом", " Ядерный центр", дошли до моей узколобой головы, а Серёга, поняв мою авантюристическую натуру, объяснил задачу.
Мы должны уйти в пески, ждать, когда сирийцы или египтяне нанесут поражение израильтянам. Только тогда, мы должны ворваться в ядерный центр и полностью его уничтожить.
- А что, нельзя с воздуха это сделать?-
Нас инструктировали, что бомбометание, особенно в ночное время, не может быть прицельным. Бомбить должны наши лётчики, но возможно, их заменят, на арабов. Арабы могут воевать, но исключительно партизанскими методами и желательно, против мирного населения.
Наша задача сфотографировать оборудование до его уничтожения. Когда захват состоится и спец персонал будет уничтожен, прибудут наши учёные.
Корабельная артиллерия вступит в дело лишь в исключительном случае.
Надежда на нас, то есть на человеческий фактор.
Из Газы мы попадаем в пустыню Негев. Ночной бросок выводит нас в заданную точку, к озеру Киннерет. Благословенное место, ибо именно в это озеро впадает величайшая из рек Израиля Иордан.
Рядом город Димона. В его округе и расположился центр ядерных исследований Израиля.
Под утро мы приняли радио шифрограмму. Группа стратегическим бомбардировщиков, поднявшись с советских аэродромов, должна была вот - вот начать бомбометание по Димоне.
Теперь мы уже знали, что город Димона курортный центр и у нас зародилось сомнение, что можно избежать жертв, среди местного мирного населения. Также среди групп отдыхающих, причём не только израильтян, но и представителей других, в основном европейских государств.
Что и было срочно передано в Москву. Не знаю, повлияла ли наша информация, но самолётов мы не дождались.
Насер разработал план операции "Рассвет". Операция должна была начаться двадцать седьмого мая. Опять вмешался Андрей Гречко, который протащил свой план и обязал Египет и Сирию, следовать плану, утверждённому Москвой.
Благодаря Гречко, проволочка позволила Моше Даяну нанести по вражеским армиям свой упреждающий удар.
Армия Сирии отмобилизованная, укрепившаяся на высотах, встретила наступающих израильтян бешенным артиллерийским, танковым и пулемётным огнём.
Создалась критическая ситуация, когда успех переходил из рук в руки и не мог быть закреплён ни одной из сторон.
Это позволило советскому руководству сделать вывод, что война может оказаться затяжной. И согласно этой новой теории теперь нужно было сдерживать скорее США, чем Насера. Глобальный конфликт не входил в планы Хрущёва
Когда мы уже устали ждать свою авиацию, вдруг приметили, что на большой высоте над Димоной стремительно пролетают два истребителя. В стереотрубу они были классифицированы как МИГги. Но какие МИГи?
С окрестных израильских аэродромов на перехват поднялись с десяток "Фантомов", но они не достали нарушителей. И МИГи спокойно ушли в воздушное пространство Иордании.
Позже я узнал, что это была новая модификация известного истребителя МИГ- 21, которым были оснащены в те времена военно-воздушные силы ОАР, а именно сверхсекретный МИГ-25.
Мы прослушивали радио Египта, Сирии и Иордании. Сплошные победные реляции. Депеши о разгромах израильских армий, дивизий, полков, батальонов.
Реляции о марше египетских танков на Тель - Авив. О бегстве израильтян во все концы света.
Полный разгром и полная победа.
Стало легче дышать и ждать. Хотя нас уже подмывало ринуться в Димону и взорвать этот ядерный центр к чёртовой матери.
Но остановил Сергей.
Не спешите ребята - сказал. - Не наблюдается пока ещё паническое бегство из Демоны, да и в ядерном центре тихо. Машины курсируют по расписанию. Обед по расписанию. Даже женский персонал спокоен. А ведь у большинства дети дома. Тут что-то не то!
На что старший команды, в звании полковника, процедил сквозь зубы: - Ты, Курочкин, умнее всех?
Видишь то, чего и увидеть нельзя. Израильтяне в панике, потому и спокойны. Они обречены.
Когда фашисты загоняли евреев в газовые камеры, ни один из обречённых не возмутился, не призвал единоверцев и единоплеменников к сопротивлению. Евреи, молча шли в зев печей, как загипнотизированные кролики в пасть удава.
Таков их менталитет. Они и смерть принимают как глас божий.-
-На войне как на войне. Армады арабских армий уже никто не в состоянии остановить. США далеко. Шестой флот выведен из района боевых действий, а наши ВМФ тут, за Газой и под Хайфой.-
- Через два часа, если приказа не будет, будем действовать по утверждённому плану и уничтожать Димону.-
Так, твоя фамилия Курочкин? - переспросил я.
- Фамилию мою забудь. Болван, полковник в сердцах её произнёс. Мало ли чего! - как обрезал Сергей. - Тут у нас у всех кликухи. -
Как тебя мне кликать то?-
- А хоть "Колобок"-
Через два часа мы приблизились к ядерному центру. Камуфляж уже не спасал. Нас заметили.
Над головой прочертила трассу пулемётная очередь. Явно не деморализованный противник.
Из подствольников мы засыпали проходную гранатами и стремительным броском ворвались в ближайшее здание.
Вдруг, мужской голос на чистейшем русском, произнёс:
Дорогие товарищи, добро пожаловать в город Димону. Вы выбрали не самый удачный момент для атаки.
Ваш отряд окружён и по команде начнётся Ваше физическое уничтожение. Помощи Вам не будет. Россия вас бросила. Ваши командиры никогда не признаются, что именно они Вас сюда послали.
В настоящее время танковые части Израиля приближаются к столице Египта Каиру. Сирийская группировка разгромлена. Голанские высоты в наших руках.
Советский десант в районе города Хайфы уничтожен нашей авиацией. Советские ракеты, прикрывающие Асуанскую плотину, уничтожаются.
В Вашей власти принять решение: умереть или сдаться. -
За этими словами, вдруг, как из - под земли, появилось множество гражданских людей, но с автоматическим оружием в руках. Все они, как позже оказалось, женщины, девушки и подростки. Мужское население было на фронтах.
Воевать с женщинами и детьми мы не подряжались и полковник первым бросил автомат на пол, расстегнул ремни и сбросил также вещмешок с взрывчаткой.
К нему кинулась одна из девушек:
- Дядя! Дядя! Кричала она. Теперь ты на Родине. Будь проклят СССР и его оголтелая военщина!
Оказалось, что в нашем отряде, большинство бойцов евреи. Эта операция стала для них прикрытием, камуфляжем их настоящей цели, возвращению на историческую Родину.
Я закрыл глаза. Я представил себе, что подумает обо мне мой отец, прошедший три войны и как мой плен отразится на их дальнейшей жизни в России, точнее в Латвии в городе Риге.
Автомат я бросил. Не везёт мне. Никак не могу проявить свой героизм. Вечно случается что-то, что выше моего разумения. Что мешает мне. Становится непреодолимым препятствием на пути к Славе.
Нам предложили покинуть здание. Оказалось, что это вовсе не ядерный центр, а так, декорация созданная специально для нас, неисправимых олухов.
Мы сели на песок. Где-то рядом гудели моторы бронетранспортёров, на которых нас должны были отвезти в тюрьму.
Песок подо мной зашевелился и я, вдруг, почувствовал, что утопаю задницей в горячем, движущемся мессиве.
Потом всё рухнуло и с невероятной скоростью я помчался по подземным коридорам, местами тёмным, местами светлым, сырым и затхлым в глубины земной коры, чтобы обязательно где-нибудь выскочить на поверхность.
Рядом со мной мчался рыжий лис. От бега он запыхался и язык болтался в пасти у него как у гончего пса.
Иногда лис догонял меня и тогда доставал языком до моих щёк.
Меня выбросило на поверхность Байкала. Какое-то время я скользил как глиссер по водной глади, пока не уткнулся лицом в прибрежную скользкую тину.
За всё время скольжения под землёй в голове не появилось ни одной мысли. Я просто не в состоянии был думать. Я ничего не понимал. И уже не соображал где реальность, а где чистый бред и галлюцинации.
Но как только глотнул свежего воздуха, центрифуга моих мозгов перестала вертеться, бег времени и пространства замедлился. С глаз спала пелена омрачённого движением рассудка и проскочила первая, вполне трезвая мысль: Где я?
- Байкал это. Байкал, - знакомым голосом сказала мне моя собственная мысль.