Супруга Прометея, бледный лик,
принял оттенок желтизны разрытой степи,
мы медленно теряем внешний вид,
попав на нересте в тугие сети,
ктеис, изогнутый отточенный плавник,
нас будет не сыскать на этом свете
как явственно вступает Дионис,
в запястьях надрывая цепи.
Астарта или же Аттис ,
Оплакивает дева Адониса,
Срезая волосы, кидая их под ноги,
Перекрытием опустошений пляс,
Вот эти, обустроены как боги,
богам и в это время не до нас,
спу расчесать, полозья подогнув,
боязнь постов, и долгих наблюдений
Либеру объяснять я не берусь,
Или читать столбцы нравоучений,
так как я сам, как правило учусь.
Безграмотный, для грамотных пародий,
что бы работу пародистам дать,
ведь без таких, здесь некого ругать,
смеяться, или как там в обиходе?
Религия? а как ее изъять?
введенные поверья в народе
вам дядя вбитый, говорил наступит час!
но из него состряпали пособие,
чтоб превратив в врагов, запутать класс,
Его, и плотнику нашли занятье.
как много разногласии и устоев,
являющихся чуждыми для ваз.
Клеймо на деле, на своем же теле
Я думаю когда нибудь отмоем.
вот схематичность мер и воплощений,
кому - то звон  для острых ощущений,
другому лишь проклятия и горе,
Хватило на петлю для чистой шеи,
Слуга, и мученик, позорник и герой, 
Кричат что тяжело так преступленья,
Но это, если придает нас свой,
Смотря какую представляют точку зренья,
в ней трения, нужды между собой,
Тогда по сути, не предатель, а герой,
Вот черт возьми, подвохи, искупленья,
Ну в общем, в этом виноват иной.
Не нужно мне кричать грехопадения,
я понимаю, вроде не слепой,
Есть у меня свое на это мненье.
В обшивке новой Лифострон тугой,
Ты тоже лишь звено поклепа мненья,
Что ж, Вивсаиды муж, ступай со мной!
там под смоковницей встречались в Галилеи
   и диалог о чем то был пустой.
И я как Ирод уминал печенья,
а сам простил?  ну в общем бог с тобой.
хороший человек? за одолжения,
Вам не соврал, свершив поступок свой,
Сквозь лету происходят повторения,
В них раковая неприязнь общений,
Ради чего смежи тогда построив,
на распри обрекаем поколенья!
Миссийцы, похитители покоя,
Раскрашенные суриком тела,
"Пиларг" летит, задрав чело мололи,
На разных языках, одни слова,
Через трубу вылазит простыня,
и детский плач разбудит по тревоге.
Я слышу чей то шепот, голоса,
Вошел мытарь, а ты уже продал,
И для себя, там где светлей отстроил,
Нас продевал? и я с тобой не спорил,
Продажа первым криком питуха.
Со мной теперь доспехи предков в ссоре,
себя я проклял за свои слова!
многострадальна Русь на бранном поле,
народа глупого, торчала голова. 
Хоть в Смирну отплывают корабли,
она все так же спящая была,
Кто Авроам и Лазарь, берега,
Псы вылижут до скользи ноги,
Смотри не соскользни с котка,
Я только лишь создатель  аллегорий,
Да видит бог, как справедлив аллах!
а я пойду на поиски гармоний
единого поверья среди рас,
коль для кого то, так необходимо,
в еще кого то верить кроме нас.
Кто в принципе того же создал бога,
Я прочитал, в кого же верит он?
И сей вопрос поставив пред народом,
Был сам не глуп, кто выдумал его.
Мы от отцов ведем свои зачатья,
Кому - то мать важней, чем муж детей,
И если написать мне о своей,
То поменяются наверняка понятия,
А если осознать, все люди братья,
Тогда скажи кому же на земле,
Так выгодно нас ссорить меж собою?
Распятья меч неся над головою,
Которая давно уже в петле.
Мешочек возвращен лихвою,
Плиты кусок забыв купить себе.
Я это вам как прежде не открою,
Так как везде об этом говорят.
Разбавив интонацию слюною.
Хэре хрипят, качнут и запретят.