Ерофеева-Литвинская Елена : другие произведения.

Интервью в "Городе Женщин" - Невидимое Солнце Светланы Дион

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Интервью в Журнале -"Город Женщин" - о романе "Попрошайке Любви" и его авторе. Москва 2006


   Из Журнала "ГОРОД ЖЕНЩИН" -
   Москва, 2006 год.
   Интервью со Светланой Дион.
  
  
   НЕВИДИМОЕ СОЛНЦЕ СВЕТЛАНЫ ДИОН
  
   Едва появившись, роман Светланы Дион "Попрошайка любви" сразу привлек к себе внимание. Интерес вызвал и необычный жанр произведения - духовно-фантастический детектив, действие которого разворачивается параллельно в XII веке и в 2013 году, и сама личность автора - балерины, поэта, признанного в России и за рубежом, а теперь и писателя. Давно покинувшая родной Ленинград, жившая в разных странах, Светлана Дион никогда не прерывала глубинной связи с русской культурой - русским балетом, русской литературой, русским языком. Может быть, поэтому первыми читателями романа Дион и стали ее соотечественники.
   - Светлана, чем был вызван ваш отъезд в Америку?
   - Уехала с мамой, будучи старшеклассницей, по семейным причинам. Напряженные отношения родителей после развода, трагедия личных не сложившихся отношений с отцом, "заслуженым" математиком... Пока ждали разрешения на выезд, мне "за измену Родине" не дали закончить последние классы. Доучивалась профессиональному балету у М. Джафаровой во Дворце Культуры имени не помню какой пятилетки. Исход за железный занавес означал отказ от мечты стать балериной в России. Но судьба пошла навстречу. Позже в Штатах я смогла осуществить свое призвание. Мне дали стипендию в Манхэтэнской танцевальной школе. Пришлось много поработать. Постоянно брала частные уроки у русских педагогов, мастеров ленинградского балета Ирины Колпаковой, Калерии Федичевой, Марины Ставицкой, Елены Куниковой оказавшихся в Нью-Йорке. Глубокая им благодарность.
   - Вы стали известной на Западе балериной?
   - Я танцевала среди звезд, это так, но одной из них не была. Правда превыше всего, и моя правда в балете в том, что я превзошла не столько других, сколько саму себя. Несмотря на превратности судьбы, мне удалось станцевать заветные партии, о которых мечтала с детства. Лучшими ролями, от которых плакала Федичева и которые хвалили Колпакова и Ставицкая, были Умирающий Лебедь, Раймонда, Сильфида в "Шопениане" и Мария Тальони в "Па де катре". Впервые станцевала па де де из "Лебединого озера", в которое влюблена с четырех лет, с Андреем Журавлевым на Международном фестивале звезд балета в Рино, штат Невада, в 1995 году. Наутро вышла местная газета с моей фотографией - отметили нас среди известных исполнителей того вечера. В фильме "Поэтический полет русской Терпсихоры", снятом обо мне американским телевидением, запечатлены классические па де де и сольные вариации в моем исполнении. Танцевала и современный репертуар в труппе Эдди Туссэна во Флориде и В "Балете Солорадо". Но по духу я родилась лирической танцовщицей - стремилась прежде всего к гармонии и красоте линий. Балет для меня священное искусство - он дарует возможность танцевать музыку, прикоснуться к запредельному, испытать чудо парения над землей посредством духовного взлета. Может, потому балерины так тяжко переносят уход со сцены и внезапно стареют. Их прижимает к земле жизнь - до этого они ее заменяли танцем. Счастье, если находят искреннюю радость дарить свой опыт молодым - для этого нужно любить прежде всего сам балет, а не себя в балете. Я ушла со сцены, но не из балета - в самые тяжелые минуты спешила в класс, держалась рукой за палку, а душой - за "допевание музыки телом" (как учили русские мои педагоги), и балет выносил, словно спасательный круг, из водоворота личных трагедий и утрат.
   - Что больше всего запомнилось из вашего ленинградского детства?
   - Огромные голубые глаза мамы, ее печальную улыбку и ее слова "всегда верь в себя, даже когда меня не будет". Воскресные лыжные прогулки в Охтинском парке с родителями до их развода. Словно вчера помню Одетту на сцене Кировского театра - Елена Евтеева в Большом белом адажио. Шепот моей задохнувшейся души - "Мамочка! Я буду балериной!" Строгую комиссию богинь-балерин при поступлении в Вагановское училище и чью-то фразу "у нее лебединые руки". Букет бархатной вербы в руках няни в Парке Победы и ее увлажненный радостью взгляд, когда меня "приняли в балет". А несколькими годами раньше - первое плие в доме Ирины Колпаковой возле рояля. Первую подаренную мне ею пачку "Спящей Красавицы" храню до сих пор. Она плакала, узнав о смерти моей мамы. Мама была гинекологом по трудным случаям и спасла жизнь Ирине и ее новорожденной дочери Татьяне, ставшей в Нью-Йорке талантливым дизайнером.
   - Скажите, Дион - ваш псевдоним?
   - Это моя официальная фамилия в американском паспорте. Когда я получала американское гражданство, мне было позволено сменить фамилию полностью. Я сменила старую на .... Дион. А "Дион" изобрела моя покойная тетя Тамара, мамина сестра, которую я боготворила с детства. Очень походит на сокращенный вариант старой фамилии пра-пра-бабушки, кажется. Так что и не псевдоним, и не совсем моя - но почти родовая фамилия из прошлого.
   - Вы пережили много потерь. Но ведь были и обретения. Какие "незабытые встречи" подарила вам жизнь?
   - Как-то ехала в лифте между репетиционных этажей Линкольн-центра с Лучано Паваротти. Великий певец протиснулся между Ириной Колпаковой и мной и извинялся за то, что занял столько места в лифте. На фоне миниатюрной Ирины Александровны он действительно выглядел, по собственному выражению, "непропорциональным". Выйдя из лифта, мы облегченно выдохнули и потом долго смеялись.
   В Москве, где бывала не раз, подружилась с прекрасными балеринами из Перми, покорившими столицу - Галиной Шляпиной и Светланой Смирновой. В Лондоне познакомилась с обаятельной Ниной Ананиашвили, прима-балериной Большого театра - обедали вместе с философом Нодаром Джином, работавшим тогда на Би-Би-Си и пили за Грузию, за "сакартвело". Удивительно сентиментальные и искренние люди - последние из могикан. Нодар Джин - выдающаяся личность (кстати, самый молодой доктор философии в СССР, откуда он уехал в Америку), писатель, поэт, психолог, фотограф. Не подпасть под его мощное обаяние было невозможно. У Нодара был суперинтеллект, он ворочал глобальными духовными понятиями, как "шахматными фигурами". В нем поражало удивительное сочетание интуиции и заземленности. Сострадания и любви к правде... Он знал множество языков, говорил афоризмами. Без его "благосновения" я, наверное, не осмелилась бы стать писателем. Он часто повторял: "Смотри в себя - и ты познаешь весь мир"... Мой роман "Попрошайка любви" посмертно посвящен Нодару Джину и маме, Ирине Герасимовой, по странному и горькому совпадению я потеряла их в один год вскоре после рождения сына...
   Встретилась однажды в Нью-Йорке с великим русским танцовщиком Александром Годуновым незадолго до его внезапной смерти. Незабываемый кадр из памяти: весна в разгаре, мы шли втроем по 72-й улице к Коламбус Авеню - справа высокий красавец блондин Александр, слева возвышался шагающий такой же "героической" походкой черноволосый пронзительный Нодар. На нас оглядывались прохожие. Я, на высоких каблуках, ступая по-балетному "выворотно", еле поспевала за их большими размеренными шагами. Мне тогда показалось, что под ними качалась земля - так, наверное, ходили Атланты. И неожиданно защемило сердце - пришло в голову, что земля долго не выдержит носить на себе таких исполинов... Прах Нодара, согласно его воле, развеян над океаном. Где покоится прах Годунова, не знает никто.
   - Каких еще выдающихся личностей встречали на своем пути?
   Верю, что не мирская слава, а душевная мощь всегда отличала для меня людей. Я встречала многих известных, но в этом смысле "не выдающихся" личностей. И наоборот, немало неизвестных, но необыкновенно "выдающихся" по своему "свечению" людей подарила мне судьба, особенно после утрат моих родных и любимых. А самой выдающейся личностью в этом смысле была моя няня - прототип самого названия романа, преподавшая мне первые уроки "науки о душе". Именно за общение с ней вплоть до отрочества как с незаменимым другом я несказанно благодарна судьбе. Она была неграмотной, но обладала врожденными знаниями самых важных для нас истин и таинств. Потому, прочтя о них у Иосифа Бродского, я смогла оценить его не только как уникального поэта, но и как гениальную душу.
   - Вы были знакомы с Бродским?
   - Нет, но общалась в Америке с его друзьями и знала о нем главное для меня. Знала, что он был человек верный себе и в жизни, и в творчестве. Искренний во всех своих проявлениях. Обладал знанием высшей правды. Умел любить. Не носил ложных масок. Был самим собой - гением.
   Его смерть была тяжелой утратой для близких мне людей, в первую очередь, для Нодара Джина, жившего по соседству с Бродским в Вашингтоне, и потому скорбь о нем была и моей личной скорбью.
   - Как случилось, что вы стали поэтом?
   - Буквально в первую ночь после смерти Бродского я начала внезапно писать стихи. Не потому, что захотела, а вот ни с того, ни с сего. Произошло - за отсутствием лучшего объяснения - некое чудо: после сильных эмоциональных потрясений вдруг проснулась на заре и в состоянии полусна написала залпом несколько длинных стихотворений. Эти стихи позже вошли в мой первый сборник "Тысяча и одна жизнь", изданный в России. Вот первая подаренная мне тогда на рассвете строка: "во мгле без времени без края..."
   За ними в течение полугода последовали несколько сотен стихов. Некоторые написаны на английском языке. Они были удостоены ряда наград и включены в несколько антологий американской поэзии. Есть стихи на испанском и французском. Стихи сами рвались из меня, я едва успевала их записывать. При этом я не задумывалась ни о стиле, ни об оригинальности, ни о последних тенденциях в поэзии. Так же писала и роман, чуть ли не стенографируя "струящуюся" мне откуда-то информацию. В 1998 году я прожила всю осень и зиму в андалузской деревне в Испании. Там и появились на свет 700 страниц романа и будущие сборники "Не дыши без меня" и "Кружево Времени".
   - Светлана, вы очень счастливый человек. Судьба к вам необыкновенно щедра. Вы станцевали любимые роли, открыли в себе поэтический дар, написали роман, а самое главное - родили сына...
   - Я иногда думаю - за что мне столько счастья? За что так щедро ниспослано было пережить не одну "великую" любовь: к мужчине, к матери, к искусству. За утраты - потому тоже соответственные... И не устаю благодарить Бога. За то, что Он выдал мне именно такую трудную судьбу, за Его мудрость, которая становится понятна лишь в критические моменты жизни, за то, что Он есть.
   Моему сыну Энрике четыре года. На вопрос воспитательницы детского сада, кто его родители, ответил: "Папа испанец, а мама - лебедь". А однажды сын сказал мне, что на картине с дождем видит солнышко - "просто надо стереть темный фон, и за ним окажется спрятанное солнце".
   Балет, поэзия, музыка, искусство - все про это. Про то, что, стерев с полотна нарисованное собственною рукой, увидишь не пустой холст - а невидимое солнце, подаренное всем, кто умеет его видеть. Про это и мой роман. Я не стремлюсь к популярности. Просто очень хочется, чтобы его прочли те люди, которым необходима поддержка и надежда в тяжелые минуты жизни.
   Беседовала Елена Ерофеева-Литвинская.
   Мадрид - Москва.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"