Дятлова Влада : другие произведения.

Непрощенный. Глава 1

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Эта повесть о том, что история - это не пыльные книги. И не битвы, в которых одержали победу или поражение, не названия завоеванных земель, не даты, и даже не имена повелителей, полководцев и мудрецов. Всего лишь выбор, который совершает каждый. И за этот выбор надо быть готовым платить - бросить все на противоположную чашу весов в безрассудной попытке переломить судьбу.
  Глава 1
  
  Хин толкнул дверь и шагнул из освещенной слепящим зимним солнцем галереи в зыбкую мглу Ветреного зала. Потолок терялся в сизом мареве, окна скрывались за плотными гобеленами. Король не переносил яркого света. Чадящие факелы темноту не рассеивали, лишь делали плотной, вязкой. Красноватые блики огня и темная фигура на троне - вот и все, что Хин видел. Камин горел и зимой, и летом. Король мерз. Ни жаркий огонь, ни меховые плащи, ни горячие тела юных рабынь, что грели по ночам, не могли помочь. Страшный холод подступал все ближе - не сбежать, не спрятаться, как не избавиться от немых теней, бродящих по стенам королевской опочивальни. Хину думалось об этом с таким удовольствием, что губы кривились в ухмылке, когда он рассматривал сгорбленную фигуру поодаль.
  - Подойди!
  Он пошел на звук неровного дыхания и остановился в нескольких шагах от короля. Склоненная голова монарха поднялась, отблески пламени осветили серебряную маску, закрывавшую лицо, тяжелый взгляд блеклых глаз уперся в Хина. Изуродованные болезнью ладони сложились лодочкой. Хриплый смешок раздался из-под маски:
  - Думал, я не доживу до Тэйверха?
  Хин пожал плечами:
  - А какая разница? Для меня ничего не изменится. Я раб короны.
  То ли кашель, то ли смех стал ему ответом. Хин отвернулся к камину.
  - Не скажи, - король дышал сипло. - Моего деда, Хавгана, наверно, запомнил хорошо. Я вот думаю, надо и о себе память оставить.
  Хин молчал, огонь облизывал колоду, тени бродили хороводами.
  - Молчишь? Правильно, молчи и думай. После меня тут будет сидеть мой дорогой племянник. А его ты знаешь хорошо. Так что, чем дольше я проживу - тем лучше для тебя.
  - Вы торгуетесь?
  - С тобой-то? - смех захлюпал под маской. - Нет, просто напоминаю.
  - Не стоит утруждаться. Какой Тэйверх наступит в этом году, я помню. И Хавгана не забыл. Готов слушать приказ.
  - Надо же. А я уж переживал: вдруг не готов, - под маской свистело, как воздух в пробитом бурдюке. Король в хорошем настроении сегодня, смеяться изволил. - Слушай тогда. Желаю, чтобы на Тэйверх Меч вытащили из камня. Надо отыскать отродье Ингерн. Найди ее. Она должна быть в храме.
  Хин пожал плечами:
  - Уточнить можно?
  - Что тут уточнять?
  - Сами пойдете Меч добывать, Ваше Величество? Меч тяжелый, девица может оказаться с норовом. Осилите и Меч, и девку? - поинтересовался Хин.
  - Заткнись! - маска затряслась, благодушное настроение покидало короля. - Не то напомню, кто ты такой!
  - Я помню, Ваше Величество.
  - Советы мне без надобности, выполняй, что велено. Найди и привези прапраправнучку Ингерн. А Меч добывать моему племяннику и наследнику Грейду. Уж что-что, а с девкой принц справится!
  - Не сомневаюсь. Но... мы оба знаем Грейда. Не боитесь? Такой козырь ему в руки давать...
  - Тебя запамятовал спросить! Я так хочу, - припечатал повелитель.
  Слова отозвались всплеском боли под лопаткой. Хин склонил голову и выплюнул злые слова на щелкающем языке. Король раздраженно махнул рукой:
  - Шипи, тварь, раз кусаться не можешь. Убирайся вон - исполнять мое желание.
  - Слушаю и повинуюсь.
  
  ***
  Храм Слепого Орха, гордость Фейра, величественный, но угрюмый, походил на боевого слона в полной броне - также неповоротлив и страшен до жути. И не понять этого тому, кто никогда не видел мерной, неторопливой, беспощадной атаки королевской элефантады, кто не слышал, как гудит и стонет земля под мощными, словно вековые деревья, ногами. Хин поежился, глядя вверх, где изогнутые крылья крыши, напоминающие бивни, впились в низкое, тяжелое небо, и вошел внутрь. Прикрыл глаза, ослепленный навязчивым блеском золотых украшений и драгоценных мозаик. Зачем Слепому это все?
  Хин шел через парадные залы, уверенно сворачивал в узких коридорах служебной половины храма. Думал о древней ссоре бывших союзников, кланов Кадугаун и Фейр, перешедшей в яростную вражду, в многолетнюю войну. О Поющей с Тенями - ведьме Ингерн. О Мече и проклятье. Хин знал об этом, пожалуй, больше, чем кто-либо из ныне живущих.
  ...Когда после изнурительной осады Фейры захватили вражескую столицу, Ингерн, последняя королева рода Кадугаун, поняла, что спасения нет. Не хотелось ей кануть в Бездну Теней, зная, что пресечется род. Тогда придумала она искусное решение.
  Последним заклинанием Ингерн пыталась купить жизнь детям. Проклятие гласило что, каждый, кто наденет венец владыки Фейра, умрет страшной смертью, будет гнить заживо долгие годы, превращаясь в ходячий труп. Остановить болезнь способен Меч. Вырвать же клинок из каменных ножен сможет лишь потомок Ингерн. Кровью Кадугаун скреплено заклятие - спаяны крепко-накрепко сталь и камень, и кровью же можно проклятье сломать. Но лишь раз в дюжину дюжин лет, на Тэйверх.
  И только в руках потомка Ингерн Меч останется живым. У любого другого - ржавой палкой.
  Лезвием Меча Ингерн перерезала вены, а потом вогнала его магией в камень. Меч стал бегством от поражения и бесчестья, надеждой на спасение рода, потому что если владыка Фейра желал сидеть на троне, здоровый и живой, то рядом с ним должен стоять потомок Ингерн, с Мечом в руках. Если же Фейру не захочется видеть подле себя Кадугауна, то болезнь вернется вновь.
  Эртрай Фейр, разгромивший Ингерн, в проклятье не поверил и казнил всех Кадугаунов, до кого дотянулся. А когда понял, что проклятье действует и единственное спасение - кровь от крови Ингерн, - к тому времени осталась лишь Биганна, и то потому, что на родине мужа, на скалистых ветреных островах, достать ее не представлялось возможным. Эртрай пережил Ингерн ненадолго.
  Его сын думал, что болезнь несет сам венец. Утопил окаянный предмет в море, и велел сделать новый. Глупец узнал о проклятии рано: не исполнилось и тридцати, а он уже не мог ходить, но терзался недугом еще тринадцать лет. Следующий король тоже считал, что перехитрит Поющую с Тенями. Приказал сравнять с землей старую столицу и построить новый город, но даже не увидел окончания строительства. Но что интересно: страстное желание претендентов усесться на трон Фейра нисколько не уменьшилось. Они рвали друг другу горло за "счастье" обладать проклятым венцом, примерить титул "короля Фейра".
  Трогать уцелевших Кадугаунов больше не решались. Но перехитрить мертвую Ингерн пытались. И нашли-таки выход! Плешивые мудрецы-маги исписали целые тома расчетами. Как сделать так, чтобы в руках Фейра Меч не умер? Оказывается, всего-то - взять девицу Кадугаун, прямого потомка Ингерн, разложить ее на алтаре, в изголовье которого заключен Меч и вступить с ней в брак. А потом прирезать, чтобы кровь ее без остатка вылилась на камень. Тогда Фейр сможет вытащить Меч, сломать проклятие и навсегда избавиться от ненавистных Кадугаунов.
  Обычный фейрский стиль - поиметь и убить.
  
  
  ***
  Хин не заметил, как оказался глубоко под храмом, в просторной пещере: с потолка скалились длинными зубами сталактиты, из щели в стене лилась вода в озеро. Оглядев пустой зал, пожал плечами и присел на каменный выступ, заглянул вниз. Темная поверхность рябила, дна не рассмотреть, и в смолянистом зеркале отразился только он сам - худой и жилистый, с узким лицом и крючковатым носом, похожий на встопорщившего перья ястреба.
   Хин уселся поудобней, достал из кармана орех, раздавил скорлупу. Коричневые осколки упали в воду.
  - Никого не уважаешь - даже богов, - раздался недовольный, надтреснутый голос. - В священное озеро мусор кидаешь. Прямо в Око Бога!
  - Ему такой соринки в глазу не разглядеть.
  - Тяжелый ты человек!
  - И тебе не хворать, Хэйвед, - не прервал увлекательного занятия Хин. - Орехов хочешь?
  - Еще и над жрицей издеваешься. Чем мне жевать? Впрочем, дай один!
  Послышался треск, Хин протянул ядрышко на раскрытой ладони стоящей рядом старухе. Медная, сморщенная, как печеное яблоко, кожа, и глаза закрытые бельмами. Она безошибочно протянула руку и взяла орех.
  - Поговорить надо.
  - Говори, слышу прекрасно. Я прилягу - не возражаешь? Устала, - старуха устроилась на деревянной лежанке.
  - Знаешь, о чем, - он не спрашивал - утверждал.
  - Догадываюсь. Все же Верховная жрица Слепого, провидица, как-никак.
  Хин передернул плечами. Старуха коротко рассмеялась:
  - Конечно, куда мне тягаться с твоими родственниками! Уверена, видывал ты вещуний посильней. Не чета я таким, как Поющая с Тенями. Только вот прошло их время, осталась лишь я. Не обессудь.
  - О Поющей с Тенями, об Ингерн как раз и разговор, - Хин поднялся и отряхнул руки. - И об уцелевших Кадугаунах. Если таковые существуют.
  Старуха покрутила массивную серьгу в ухе:
  - Боюсь, ты об этом знаешь лучше.
  - Скажи, жрица... а обряд... он действительно передаст силу Кадугаунов Фейру? - Хин подошел к Хейвед вплотную, не спуская с нее глаз.
  - Так считают мудрецы... А я писать-считать не умею, где уж. Но написанное на бумаге не всегда сбывается. Цифры цифрами, ими людей не измеришь.
  Хин уселся рядом:
  - То есть, может случиться, что девушку прирежут, а Меч все равно не достанут?
  - Или достанут, но ржавый и бесполезный. Случиться может, что угодно, - подтвердила жрица.
   - А меня освободит только Меч... И ждать еще дюжину дюжин лет я не могу. И так уже одну возможность упустил.
  - Как это владыка Фейра не вытащил Меч век назад? - ухмыльнулась жрица.
  - Потому что претендентов в тот момент оказалось двое, - зло выплюнул он и сжал кулак до хруста. - И занимались они тем, что рвали друг другу горло за престол. В результате - Меч в камне, один брат в королевской усыпальнице, другой похож на полуразложившийся труп, зато на троне и в короне! Король!
   - А что ж ты оплошал?
  - Потому что ни один из двух сучьих детей не удосужился сказать: "Я так хочу!" Уж я б постарался, - криво усмехнулся Хин. - Но без приказа не могу.
  - Ну-ну, не стоит такими словами называть владык Фейра. Мало тебя, видно, учили, - неодобрительно покачала головой Хейвед. Огромная расплывчатая тень на стене за ней опасливо качнулась.
  Старуха вздохнула:
  - Теперь понятно. Стали они ждать еще дюжину дюжин лет.
  - Дождались, - буркнул Хин, поддел носком сапога камешек и откинул его к берегу. Послышался стук, потом плеск потревоженной воды. Жрица раздраженно хлопнула себя по коленке и, кряхтя, поднялась, уперев руки в бока.
  - Ну, прости меня, больше не буду, - пообещал Хин, хотя раскаянья в голосе не было ни грана. - Не буду бросать всякую дрянь в твое священное озеро.
  - Это не мое озеро! - грозно отчеканила старуха.
  - Да-да, Великая жрица Орха, я помню, чье это озеро, - примирительно сказал Хин, беря Хейвед под локоть и снова усаживая ее на лежанку. - Но что с меня взять? Слепой, кстати, велел прощать таких, как я, - головой скудных. Так что уж прости. В очередной раз. Тебе ж по долгу службы положено. А вот у меня с прощением никак не складывается.
  Посидели, помолчали, глядя в разные стороны.
  - Надумал чего? - поинтересовалась старуха некоторое время спустя.
  - Ничего путного. Найти бы потомка Ингерн, а там уж - по обстоятельствам. Поможешь? Уследить за разбежавшимися во все стороны Кадугаунами невозможно. Не знаю, жив ли хоть кто из них. Нужна девица с искоркой силы.
  - Попробую. Дай немного времени. А ты вообще видел Ингерн? - старуха обернулась к Хину.
  - Видел Ингерн мертвой, когда орды Эртрая захватили столицу, - неопределенно дернул плечом мужчина.
  - Пойди, погляди тогда на живую, - хитро улыбнулась Хейвед.
  Хин хмыкнул, но от того, чтобы покрутить пальцем у виска, сдержался. Верховная жрица Слепого, как-никак.
  - В храме есть ее портрет, - Хэйвед помолчала. - Эртрай велел оставить, как напоминание. Когда проклятье начало действовать, он велел: "Пусть мои потомки знают недруга в лицо. От того, что она умерла, наша вражда не закончилась. Ход остался за ней". Сходи в восточную башню, тебе будет интересно. Завтра расскажу остальное.
  
  
  ***
  Под крышей башни обнаружилось захламленное помещение. Хин брел вдоль стены, вглядываясь в тусклые изображения. Резко остановился перед картиной в потрепанной раме. Ошибиться невозможно - поднял факел и стер рукавом пыль с портрета. Из потускневших, растрескавшихся красок на него смотрела женщина. На темном фоне, скрывающем неясные контуры, молочная белизна ее кожи манила шелковистым свечением. Она сидела в пол-оборота, перебирая струны лютни. Хину померещилось, что шелк платья слегка волнуется от дыхания, и мерцают в такт вдохам голубоватые бриллианты на груди. Женщина, чуть изогнув бровь, смотрела через плечо, словно прислушивалась. В медных волосах плясало пламя. Факел мигнул - показалось, что ресницы дрогнули, а лиловые глаза посмотрели прямо в душу. Пахнуло терпким, горьковатым ветром и надвигающейся грозой. Хин провел рукой по лицу, отступил на шаг, потом еще - и, развернувшись, пошел к лестнице. Не удержался, обернулся. Фиалковые глаза смотрели в спину с вызовом.
  - Я верну свободу! Слышишь, ведьма, любой ценой! Если нужен Меч - достану. И ты уже ничего не поделаешь.
  Он обращался к портрету на скрипучем, щелкающем языке. Тени в уголках губ Ингерн дрогнули. Поющая с Тенями слабо улыбалась, услыхав родную речь. Или ее позабавили его слова. Кто знает?
  
  ***
  В подземном зале плескалась вода, неясные отблески света бродили по потолку, переплетались, образуя загадочные узоры. Тихий перезвон капель отмерял мгновения, соскальзывающие с камня в черноту озера. Потрескивали факелы, осенними листьями шуршали слова:
  - Выбирать не из чего, - жрица раскатала свиток на лежанке. - В этом поколении одна подходящая девочка. Хочешь посмотреть родословную?
  Хин сел рядом, глядя на свиток, как кот на мышь.
  - Под мою диктовку рисовали. Сложное дело - как срубили верхушку древа, побеги пошли слабые. Не дерево, а плющ - все запутано.
  Хин внимательно следил, как старческая рука движется над сплетением линий и рун, а искривленный палец указывает на имена, стоящие в перекрестьях. Дойдя до верха, старуха уперлась в одно-единственное имя. Хин с сомнением заглянул в белесые глаза. Но пустым взглядом вещунья смотрела на озеро, а палец все равно постукивал по бумаге безошибочно.
  - Возьмешь?
  - Нет, запомнил. Айфе, дочь Линэд, дочь Фанд, дочь Эблиу...Что толку повторять еще десять давно забытых имен? Главное, что единственная живая ветка берет начало от Мадги, седьмой дочери Биганны. Говоришь, королевство Гверла. Что-то знакомое... - Хин свел брови. - Вспомнил. Бывал там когда-то. Крысиная дыра, даже Хавган не позарился. Завоевывать не стал - визгу больше, чем прибыли. Это ж крепости строить, дороги мостить... А чего с них возьмешь? Налогов соберешь меньше, чем потратишь. Так и оставил "независимым" королевством. Но, правда, сначала, как любят Фейры, поимел, как хотел: заставил принять все требования. Границу сдвинул, как ему удобно. А их королек от счастья, что жив остался, разве только сапоги не лизал послам Хавгана. С души воротило смотреть.
  - Тебе легко судить. А люди хотят жить. Это их выбор.
  - Я завидую, тоже хочу иметь выбор. Пусть он и покажется странным - свобода, а не жизнь. Для этого нужен Меч.
  - Тогда тебе одна дорога - в Гверлу, за правнучкой Ингерн.
  - Хэйвед, а что, если в ней нет ни капельки силы Ингерн? - Хин отстраненно наблюдал, как трепещут огненные лепестки факела. Хэйвед пожала плечами:
  - Ты и сам знаешь. Ни-че-го!
  - Значит, прежде чем тащить ее сюда, надо убедиться, что есть в ней хоть крохотная искорка. Как? - Хин потер горбинку на переносице.
  - Двумя способами. Первый - поймать на колдовстве. Но вряд ли так повезет. В Гверле плохо относятся к колдунам и ведьмам, могут и сжечь. Если есть в ней сила, не рискнет показывать дар на людях, - задумалась Хейвед. - Придется воспользоваться распознающей магией.
  - Чужую магию я чувствую прекрасно. Но мне не сплести теперь и простейшего заклинания. Что уж говорить про сложные вещи.
  - Я это предусмотрела. Держи. Да поосторожней - не разбей, - вещунья протянула хрустальный флакончик с буро-зеленым содержимым. - Если бросить волос, капнуть капельку крови, слезы... Можно даже плюнуть, если уговоришь. Жидкость засветится голубоватым светом. Чем больше силы, тем ярче засветится.
  - А если не засветится вообще? - Хин встряхнул бутылочку и посмотрел на свет сквозь мутную зелень.
  - Можешь разворачиваться и уезжать.
  Хин уставился на флакончик, как на ядовитую жабу.
  - И вот еще что - понадобиться помощь, обратись к лорду Авагди, фейрскому послу.
  - Вряд он удостоит меня хоть кивком.
  - Я велела написать для тебя рекомендательное письмо, - жрица протянула Хину конверт, запечатанный лазурным Оком Орха, - назови мое имя и посмотришь.
  - Спасибо за помощь, Хейвед, - Хин накрыл ладонью руку жрицы и слегка сжал. - Ничего не имеет для меня значение, кроме Меча.
  - Даже цена, которую за него надо заплатить?
  - Можно подумать, есть выбор! - разозлился Хин.
  - Он всегда есть. Нужно только разглядеть. Будь я Поющей с Тенями, знала бы точно. Но я лишь убогая служанка Орха. Тебе решать, но может это поможет, - старуха протянула письмо.
   В тишине плескалась вода и едва слышно шелестела бумага. Раздраженно шипел факел, в свете которого Хин пытался разобрать мелкие буковки и далеко идущие тщеславные планы. Потом он брезгливо сложил бумагу и спрятал за пазуху. Подошел к краю озера, посмотрел в воду:
  - А, правда, что у него нет дна?
  - Так говорят, - пожала плечами жрица.
  - Хэйвед, а не боишься отдавать письмо? Это явные доказательства измены. Принц Грейд не простит.
  - Если узнает, - кивнула жрица. - Но я в людях не ошибаюсь. У тебя трудный характер - слишком твердый, согнуть нельзя. Такие люди не предают. Я ничего не забываю, особенно доброту и дружбу. Такая нынче редкость, Кей!
  - Не называй меня так, пожалуйста, - тихо попросил Хин.
  - Тогда не буду называть тебя никак. Просто прошу - подумай.
  Хин уселся на камень на краю озера, наклонил голову и долго смотрел на черную воду.
  - Возможно, - внезапно сказал он, - это письмо может многое изменить. Но в нем лишь заданный вопрос. Каков же ответ?
  - А ответ принц получит нескоро. Если вообще получит. В отличие от принца его собеседник зверь крайне осторожный и опасный. Он никогда бы не достиг нынешнего положения, если бы не имел привычки семь раз отмерять и лишь затем отрезать. Да и отрезать он предпочитает чужими руками. Но наживка заброшенная принцем уж больно заманчива. И замечена. Теперь вопрос в том, когда и как она будет проглочена. Между прочим, как только станет известно, что это принц Грейд достанет Меч, что король этого уже сделать не в состоянии, зашевелятся многие. Зашипят, заклацают зубами, разевая пошире голодные пасти. По всему выходит, к концу лета так или иначе заговор созреет окончательно. Тут и провидицей быть не надо, и так все ясно.
  - Но поддержать принца они решаться не раньше, чем Меч действительно окажется у него в руках. Ни на мгновение раньше. А после того, как Грейд получит Меч, они будут еще долго торговаться с ним за должности и привилегии.
  - И я о том же, до зимнего солнцеворота бунтовать они вряд ли соберутся.
  - Да... - задумчиво протянул Хин, - такое уже было при Артире. Но слишком долго они делили шкуру неубитого Артиры. Никак не могли сложить себе цены. И тогда Артира содрал шкуры с заговорщиков, - Хин нехорошо улыбнулся и добавил, - и велел оббить ими кресла в зале большого королевского совета.
  - Очень символично, - мрачно подытожила Хейвед.
  - А главное исключительно доходчиво, - не переставая улыбаться, ответил ей Хин. - Вот потому-то мне бы так хотелось знать - каков будет ответ на это письмо принца.
  - Ответ будет не ранее середины лета, но и не позже Лунна. И я буду его знать.
  - Почему, Великая жрица, тебя так беспокоят мирские дела? - прищурился Хин. - Какое дело Слепому до того, кто кого из Фейров укокошит?
  - В этот раз это будет не маленький безобидный заговор, и один король сменится другим. В этот раз мятеж расколет империю на сотни мелких осколков. А то, что останется, разорвут на части соседи. Я вижу впереди лишь кровь, огонь и хаос.
  Хин повернулся к жрице боком и равнодушно бросил через плечо:
  - Я должен прослезиться?
  - Думаешь, тебе от этого станет легче?
  - Кто знает, кто знает... В этой неразберихе случится может всякое.
  - Это не неразбериха, а тысячи смертей! - зло возразила жрица.
  - А мне нет дела до чужих смертей! - Хин вскочил, словно его подбросило. - Мне есть дело только до моей собственной.
  - Мне жаль, но ты не получишь, того что ищешь.
  Хин скрипнул зубами, а старуха упрямо продолжила:
  - Ты найдешь больше, чем желаешь. Но ослепленный своей целью, можешь пройти мимо. Не ошибись. Сделай правильный выбор.
  - А он есть? Правильный?
  - Тебе решать. Единственное, что я могу сделать, это дать тебе знать, каков будет ответ принцу Грейду.
  - Меня может и не быть в столице в это время, - покачал головой Хин, снова усаживаясь на камень.
  - Ерунда! Ты ведь не разучился еще складывать журавликов из рисовой бумаги? - хитро усмехнулась жрица. Хин отрицательно покачал головой.
  - Ну, вот и славно, - старуха, прихрамывая, подошла к нему и тоном, не терпящим возражений, велела:
  - Дай сюда руку! - она вынула из уха серьгу и безошибочным движением, невероятным для слепого человека, воткнула острую дужку Хину в палец. - Можешь не сомневаться. Теперь я найду тебя хоть за Седьмыми Вратами, хоть у Асвалааха на рогах.
  
  
  ***
  Камин, затхлый воздух, пляска теней на стенах, красные отблески на серебре маски, хриплое дыхание - в Ветреном зале ничего не изменилось, кроме слов, глухо звучащих из-под королевской личины:
  - Гверла так Гверла, за пару месяцев обернешься. До Тэйверха достаточно времени. Поезжай и привези девчонку. Я так хочу!
  - Слушаю и повинуюсь.
  - И еще. Мой племянник поедет тоже. Ему сейчас в Фейре делать нечего. Я не хочу, чтобы он сидел здесь и размышлял над тем, как будет держать в руках Меч, а разные "стратеги" нашептывали бы советы на ушко. Найдется немало надоумщиков. Присмотришь за ним. В дороге он может стать разговорчивым.
   Король замолчал. Хин склонил голову, ему показалось, что кожа на скулах туго натянулась.
  - Если найдешь явные признаки того, что племянник задумал измену, - доложишь. Пришлешь письмо, сам знаешь, как. Этим ты воспользоваться можешь.
   Хин кивнул, не поднимая глаз.
  "Если он скажет: "Я так хочу!", придется отдать письма Хэйвед. Эх, вещунья, вещунья! А спросит: "Кто передал письма?" - назову твое имя. За меня ответит печать! Зря ты это сделала, Хэйвед!" - еще ниже склонился Хин.
  Король закашлялся. Воздух свистел в груди, бугристые ладони без ногтей впились в подлокотники. Хин взял со столика кувшин с водой и поднес королю. Тейрнон вцепился в ручку, но отпить не смог - маска мешала. Король хрипел, вода расплескивалась. Хин ждал.
  - Уходи! - просипел король между судорожными вдохами. Хин пошел, не останавливаясь и не оборачиваясь, слушая напряженной спиной, как гулко пьет король, ожидая слов: "Я так хочу!"
  Но дверь за спиной закрылась, солнечные лучики запрыгали под прикрытыми веками, а слова остались непроизнесенными. Он широко открыл глаза - неугомонные пылинки танцевали бесконечный танец в столбе света.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"