... "Газзюг", а если Явлинский, то и вовсе "Газявка",
Глава 1.
Утро в редакции газеты "Московский скаут" начинается так.
- Павел Семенович, в моем кабинете такие сквозняки гуляют! Я вся больная. Дайте два дня на поправку здоровья, а то эта простуда никогда не кончится.
- Все болезни рано или поздно кончаются. Весь вопрос, чем? - ответ главного редактора означал явный отказ. - Ты, Маша, конечно, слышала о самоубийстве господина Жарикова?
- Конечно, Павел Семенович, утром во всех новостях передавали, - я старательно закашлялась и зашмыгала носом. "Главный" сделал вид, что ничего не замечает:
- И ты, конечно, помнишь, кем работаешь в нашей газете?
- Конечно, Палсеменыч, помню. Начальником "убойного" отдела. Как кого убьют, так мне сразу есть дело.
- Так иди и займись своей непосредственной работой. А болеть будешь, когда у нас в стране перестанут стрелять, - редактор, потягиваясь в кресле, довольно ухмыльнулся. - Идите, Мария Александровна, к вечеру жду от вас материал на двести строк о причинах самоубийства Жарикова.
Я вышла из кабинета "главного" в крайне подавленном состоянии. Два дня мне были нужны позарез. Унитаз в квартире последнее время вел себя крайне непредсказуемо, и соседи снизу имели реальные шансы быть затопленными. Ну, да, черт с ним, с этим унитазом, переживу как-нибудь. Я вошла в свой кабинет, включила кофеварку, и задумалась.
Итак, Жариков Константин Эдуардович, один из самых богатых людей в стране по версии журнала "Forbes". Нефть, металл, лес. Олигарх времен Ельцина. Покончил жизнь самоубийством вчера вечером прямо в кабинете Генерального прокурора за пять минут до ареста. Последнее время имел проблемы с командой нового президента. Вот, пожалуй, и все, что я смогла вспомнить. Да, негусто. Надо "покопать" в Интернете и пообщаться кое с кем на Петровке.
Тут зазвонил телефон.
- Доброе утро. Мария Александровна Верещагина?
- Да, что вам угодно?
- Мария Александровна, насколько я в курсе, вам поручили подготовить материал о самоубийстве господина Жарикова.
- Кто вы? Представьтесь, пожалуйста.
- Это не имеет значения. У меня есть информация об истинной причине смерти Константина Эдуардовича. Если Вам это интересно, подъезжайте в полдень в ресторан гостиницы "Метрополь", вместе и пообедаем. Естественно, за мой счет. Вам надо на входе только назвать свое имя, - собеседник, не дожидаясь моего ответа, положил трубку.
- Да, день начинается весело, - подумала я, - но, по крайней мере, обед мне сегодня обеспечен.
Гостиница "Метрополь" поразила меня, очень скромную девушку, своей показной роскошью прямо в сердце. Швейцар на входе сначала окатил презрительным взглядом, но, стоило мне назвать себя, как он мгновенно превратился в саму любезность, и со всеми возможными почестями провел в ресторан, прямо к столику, за которым сидел мужчина лет пятидесяти от роду. Мужчина поднялся и весьма учтиво поздоровался. Мой визави был одет очень дорого и стильно. На безымянном пальце правой руки красовался небольшой, но, судя по всему, безумно дорогой перстень. Глаза у мужчины были очень холодные и, вместе с тем, очень умные. Загорелое и обветренное лицо, видимо приехал в столицу издалека.
- Да, вы, безусловно, правы, - мужчина явно прочитал мои мысли и усмехнулся, - я недавно прибыл из мест не столь отдаленных. Виктор Петрович, если позволите. Присаживайтесь, Маша.
- Мария Александровна, если позволите. Я вас внимательно слушаю, Виктор Петрович.
- Знаете, Мария Александровна, разговор у нас может быть очень долгим, поэтому позвольте вас сначала угостить, - мой собеседник щелкнул пальцами и наш столик стал очень быстро заполняться какими-то неизвестными мне яствами. Я обратился к вам вовсе не потому, что горю желанием пролить свет на истинные причины смерти одного из российских олигархов. Просто, очень хочется, чтобы публикация в вашей газете помогла одному, весьма известному, человеку, - Виктор Петрович налил в бокалы белого французского вина, - позвольте мне начать издалека:
Жарким летом 1971 года в один из самых престижных ленинградских вузов столицы приехали поступать два парня. Оба из провинции, оба с большими амбициями, оба прошли по конкурсу. Волею судьбы, оказались в одной группе и поселили их в одной комнате институтского общежития. Одного парня звали Сережа Коротков, другого Костя Жариков. Они подружились, хотя были абсолютно разные. Коротков - заводила, "душа" компании. Увлекался спортом, футболом и хоккеем, умел играть на гитаре, неплохо пел. Девочки влюблялись в него постоянно, хотя он не прилагал к этому никаких усилий. Правда, с учебой у Сергея было не очень. Он даже пару раз находился на грани вылета из института, но каким-то чудом спасался, сдавая задним числом зачеты и экзамены. В стройотрядах и на шабашках всегда был бригадиром. Деньги зарабатывал по тем временам неплохие, хотя они никогда у него не задерживались.
Жариков Костя - педант и отличник. Девчонки не то чтобы его не любили, но как-то не привечали. Костя всегда был тенью Сергея Короткова. Даже в стройотряды он ездил только потому, что его звал Сергей.
Вроде бы, в этой истории нет ничего интересного, но как-то раз на последнем курсе, на одной студенческой вечеринке случился между ними конфликт, который, как вы скоро поймете, и явился первопричиной вчерашних событий.
На вечеринку ту пришла одна, очень красивая, девушка - Катя, и очень она запала в душу Косте Жарикову. Но Катя весь вечер смотрела только на Короткова, который пел под гитару романсы, песни Высоцкого и травил анекдоты. Костя весь вечер злился, но старался этого не показывать. Кто-то из студентов, ни с того ни с сего, завел разговор о том, как сложится судьба их, выпускников института, через двадцать лет.
- Через двадцать лет у нас уже будут внуки, - сказала Катя, с надеждой глядя на Сергея. И тут Костю Жарикова понесло. Все, что копилось в нем последние пять лет, было выплеснуто наружу. Он кричал, что таким, как Коротков, нет места в нашем социалистическом обществе, что Коротков еще на первом курсе заявил, что не хочет и не будет инженером, что он живет только сегодняшним днем и никогда, никогда в этой жизни ничего не добьется, даже через двадцать лет. А добьется всего он, Константин Жариков, который через двадцать лет будет богат и знаменит на всю страну, и у которого будет жена красавица и двое прелестных детей, мальчик и девочка. Жариков еще много чего высказал за этот вечер, потом хлопнул дверью и исчез из жизни Сергея, казалось бы, навсегда.
После института, Сергей Коротков завербовался куда-то на Север, кажется на Диксон, затем вернулся в Москву, женился на Кате. В "перестройку" организовал один из первых в стране кооперативов, продавал компьютеры, три раза "горел", как-то выползал и снова чем-то занимался. Но до последнего времени у него не было каких-то особых успехов.
Жариков Костя пошел по комсомольской линии, затем вовремя вступил в партию, вовремя из нее вышел. Наработал связи, организовал после победы демократии фондовую биржу, которая скоро прогорела, но помогла Жарикову нажить первоначальный капитал. Затем приватизация, залоговые аукционы, знакомство с семьей первого президента: Капитал Жарикова к концу века составлял миллиарды долларов. Он выполнил все свои обещания: стал и богатым и знаменитым, женился вторым браком на вице - мисс России 95 года, которая родила ему прелестных сына и дочку. Сергей Коротков был повержен на всех фронтах.
Но случилось так, что в стране сменился президент, и Константина Эдуардовича начали потихоньку вытеснять из бизнеса. Дела же Сергея Короткова внезапно пошли резко вверх. Он вошел в число бизнесменов, которых приглашал новый президент на совещания по экономическим вопросам к себе на дачу. Поговаривали даже, о том, что Коротков может занять очень высокий пост в правительстве. До Константина Эдуардовича донесли слух, что источником всех его неприятностей является бывший сокурсник. Эта новость подкосила Жарикова. Все последние годы он доказывал свою правоту, и терпеть сейчас полное фиаско Константин Эдуардович никак не хотел. У Жарикова был богатый опыт борьбы с конкурентами, поэтому он вызвал начальника своей охраны генерал - полковника Головина, бывшего руководителя одного из отделов ГРУ, и приказал ликвидировать Сергея Короткова. Головин запросил за акцию миллион долларов и тут же его получил. Для проведения спецоперации в Москву был вызван один из самых известных киллеров, по кличке Боцман. Вы, верно в силу специфики вашей профессии слышали о нем. Операция готовилась два месяца, но вчера она блестяще провалилась. Жариков застрелился после предъявления ему бесспорных доказательств, Головина уберут сегодня вечером, уж вы мне поверьте на слово.
К сожалению, представители их клана готовятся нанести ответный удар, поэтому мне хотелось бы обезопасить одного человека, а именно, Сергея Короткова. Он к этой истории не имеет никакого отношения. Так что, Мария Александровна, от вашего материала очень многое будет зависеть завтра. Учтите, я вам рассказал только правду, мне в силу специфики своего положения врать не с руки, - Виктор Петрович аккуратно допил вино, - теперь можете задавать вопросы.
- Виктор Петрович, ваш рассказ, конечно, очень любопытен. Неясно только каким образом были провалены планы Жарикова и Головина. Ведь операции такого рода готовятся, насколько мне известно, очень тщательно и, как правило, заканчиваются успешно. А уж выйти на заказчика - это вовсе фантастика. К тому же, откуда Вам так подробно известно прошлое Короткова и Жарикова? Если не трудно, поделитесь, пожалуйста.
- Видите ли, Маша, - Виктор Петрович задумался и, пытливо посмотрев мне в глаза, накрыл своей мощной рукой, на которой была отчетливо видна татуировка в виде якоря, мою руку. - Боцман, это я.
Надеюсь, в этой жизни мне больше не придется испытывать подобных ощущений. Что-то вроде острого приступа цистита одновременно с предродовой лихорадкой. Вся Москва последние годы обсуждала серию убийств воров в законе, которые приписывались киллеру по кличке Боцман. И вот он сидит в одном из самых фешенебельных ресторанов столицы, в двух шагах от Лубянки, а я с ним изволю обедать! Мамочка родная, зачем я не пошла по твоему совету в медицинский. Сейчас ставила бы людям клизмы и жила себе спокойно.
- Не бойтесь, Маша. Вы здесь под надежной защитой. Надеюсь, у вас хватит благоразумия не упоминать меня в вашей статье.
- Конечно, Виктор Петрович, - голос мой предательски дрожал, но журналистское любопытство все же взяло верх. - Ответьте все-таки на последний вопрос: Откуда известно о прошлом героев вашего повествования?
- Знаете, Маша, я не рассказал одну важную подробность. В то далекое жаркое лето 1971 года был еще один паренек, приехавший покорять северную столицу. Он тоже поступил в тот престижный ВУЗ и тоже, волею судьбы, был поселен комендантом в одну комнату с Костей Жариковым и Сережей Коротковым. Как вы, наверное, уже догадались, этот паренек - я. Всего хорошего, - Виктор Петрович поднялся и пошел к выходу.
Глава 2.
Все, что происходило далее, напоминало какой-то голливудский вестерн. Внезапно прозвучало два хлопка и Виктор Петрович начал как-то странно валиться набок. Затем несколько молодых людей поднялись из-за соседних столиков и, почему-то, побежали за одним из официантов, который удирал от них со скоростью бешеного зайца. Раздались выстрелы, официант упал. Завизжала какая-то дама, и все посетители ресторана бросились к выходу.
Я подбежала к Виктору Петровичу. Он был жив, только держался рукой за плечо. Я попыталась, схватив салфетку с соседнего столика, перевязать рану, но Виктор Петрович досадливо покачал головой:
- Маша, возьмите мою сумку, там сотовый телефон. Затем, тихо, без паники выходите из ресторана. На улице позвоните Короткову Сергею Ивановичу. Его номер есть в адресной книжке телефона. Далее следуйте его инструкциям. Сумку и сотовый отдайте Короткову. Если будет нужно, поймайте такси. Вам все понятно?
Мне было все понятно, за исключением того, кто будет платить за такси. Ну, да ладно. Проведу в редакции как представительские расходы.
- Виктор Петрович, вам точно не нужна моя помощь?
- Нет, со мной все в порядке. Извините, что втянул вас в эту авантюру.
- Да, уж, - подумала я. Схватила небольшую, черную сумку и пошла к выходу.
Навстречу бежали какие-то люди, некоторые из них были с оружием. Но меня никто не остановил. На улице я раскрыла сумку и достала сотовый. У меня была примерно такая же модель, так что номер Короткова нашелся довольно быстро.
- Сергей Иванович?
- Да. Вы кто?
- Я звоню с мобильного Виктора Петровича по его поручению. В него только что стреляли в ресторане гостиницы "Метрополь". Виктор Петрович ранен, но не опасно. У меня остались его вещи, которые необходимо передать Вам.
- Как вас зовут?
- Маша. Мария Александровна.
- Вот что, Мария Александровна. Подъезжайте, как можно быстрей, к первому КПП Белого Дома. Там вас встретят. О Викторе Петровиче я сам позабочусь, - Коротков положил трубку, предоставив мне самостоятельно решать, как добраться до места, где заседает цвет российской бюрократии.
Последний раз возле Белого Дома я была десять лет назад, в августе 91 года. Сейчас, здесь все изменилось до неузнаваемости. Там, где бушевала толпа строящих баррикады и ложащихся под танки разношерстно одетых людей, стояли "Мерседесы" и "Ауди". Власть, забыв сказать "спасибо" московской интеллигенции, отгородилась от нее большим, железным забором.
На КПП меня уже ждали. Молодой человек в черном костюме, похожий на похоронного агента из западных фильмов, без всякой проверки документов, проводил на пятый этаж к кабинету с табличкой: "Советник по экономической безопасности Коротков Сергей Иванович".
- Интересно, каков он, бывший любимец ленинградских девушек, - почему-то подумала я и вошла в кабинет.
Сергей Иванович оказался маленьким, лысым и толстым. За годы после окончания института он явно растерял всю свою внешнюю привлекательность, но зато сделал, судя по табличке на дверях кабинета, неплохую карьеру.
- Давайте, давайте быстрей, - Коротков выхватил у меня сумку, открыл ее, нашел какую-то дискету и спрятал ее в сейф. - Теперь рассказывайте все по порядку.
- Уважаемый, Сергей Иванович. Неподалеку отсюда ранен ваш бывший однокурсник, а вы требуете доклада. Как-то это не по-комсомольски.
- Уважаемая, Мария Александровна. Виктор Петрович уже находится в госпитале им. Бурденко. Сейчас ему делают перевязку. Жизнь моего товарища вне опасности. Так что объясните, наконец, что происходит!
Я все по порядку и рассказала, начав со звонка в редакцию и заканчивая выстрелами в ресторане. "Похоронный агент" два раза заходил в кабинет, приносил на подпись какие-то бумаги и, как мне показалось, внимательно вслушивался в нашу беседу. Но я не первый год работаю в разделе криминальной хроники нашей газеты, так что во время его визитов рассказывала Сергею Ивановичу о погоде на курортах Турции, где недавно отдыхала. Наконец, закончив свое повествование, я откинулась на спинку кожаного, очень удобного для отдыха кресла, и вытянула свои бедные, уставшие ножки.
- А теперь, Сергей Иванович, когда вы все знаете, поделитесь и со мной какой-нибудь интересной информацией. Я, все-таки, журналистка.
Коротков досадливо поморщился:
- В этом здании, Мария Александровна, ничем не делятся. Здесь только слушают. Впрочем, я могу немного рассказать о ленинградском периоде нашей жизни. Мы были молоды, полны надежд, любили девушек, зачастую одних и тех же, делали разные глупости. Когда меня, Костю, Виктора и Володю поселили в одну комнату общежития...
- Как, еще и Володя был, - изумилась я. - И кем же он теперь стал. Знаменитым киллером или миллионером? Судя по всему, в вашей комнате собрались весьма неординарные личности.
Реакция Сергея Ивановича меня удивила донельзя. Он почему-то посинел, схватился за узел галстука, пытаясь его ослабить. Затем, вскочил со своего кресла, налил стакан воды, выпил его залпом.
- Знаете, Мария Александровна. Вам, по-моему, пора собираться домой. Сейчас мы пройдем в первый отдел, где надо будет дать подписку о неразглашении всего того, что вы сегодня видели и слышали.
Я от такой наглости даже поперхнулась.
- У вас что, Сергей Иванович, крыша совсем съехала. Да мне к вечеру материал надо предоставить главному редактору на двести строк. Да у нас уже десять лет как свобода печати, слова и прочее.
- У нас уже десять лет как свобода умереть молодой, - с сожалением посмотрел на меня Сергей Иванович.
В это время раздался телефонный звонок с неприметного аппарата, стоящего в самом углу стола. Коротков подбежал к телефону и, встав по стойке "смирно", взял трубку.
- Да, будет исполнено, едем.
Я не очень понимала, что происходит. Достала из своей сумочки сигареты и закурила.
- Перестаньте меня травить, - вдруг закричал Сергей Иванович. - Вы даже не приставляете, во что себя и меня втянули. Собирайтесь.
- Куда?
- Вы же хотели узнать, кем стал наш четвертый товарищ по общежитию? Вот скоро с ним и познакомитесь. - Коротков, нажав кнопку на столе, вызвал "похоронного агента". - Виталий, готовь выезд по категории "Альфа".
Через пять минут я сидела в шикарном "Мерседесе" представительского класса на заднем сидении, зажатая с двух сторон шкафообразными мальчиками. Впереди нас неслась машина "ГАИ" с включенной сиреной. Мы, распугивая поток автомобилей, иногда выскакивая на встречную полосу, промчались по Кутузовскому проспекту и выехали на Рублевское шоссе. По сторонам мелькали дачные поселки правящей элиты. Мне всегда казалось, что идея компактного поселения всех "новых" русских принадлежит какому-то очень умному человеку. Ведь, в случае необходимости, достаточно всего одной дивизии им. Дзержинского, чтобы окружить все эти поселки и отправить их обитателей в места менее комфортабельного проживания. Вопрос смены элит всегда остро стоял перед правящим классом.
Тем временем наш кортеж буквально ворвался в один из этих поселков. После тщательной проверки документов всех сидящих в машине, мы подъехали к очень уютному и красивому коттеджу. Сергей Иванович открыл заднюю дверь "Мерседеса" и помог мне выйти. Теперь он был сама любезность. Мы прошли внутренним двориком, и попали в небольшой зал. Там в кресле перед камином читал книгу человек, одетый в серый, как мне показалось, очень теплый свитер. Увидев нас, он отложил книгу в сторону и поднялся. Я сразу узнала бывшего сокурсника Короткова и всей его компании. Главное было не растеряться. Я улыбнулась своей самой обворожительной улыбкой и протянула ему руку:
- Добрый вечер, господин Президент.
Глава3.
Мы сидели за небольшим столиком, и пили кофе. Сергей Иванович как-то незаметно исчез. Вначале разговор с президентом постоянно прерывался телефонными звонками. Звонили Буш, Ширак и даже Саддам Хуссейн. Наконец президенту это надоело, и он велел секретарю отключить все телефоны. Я подробно рассказав о событиях сегодняшнего дня, заметила, что президент очень озабочен происходящим.
- Мария Александровна, кто-то ведет охоту на моих самых близких друзей. Открою вам конфиденциальную информацию. Константин Эдуардович Жариков не покончил жизнь самоубийством. Это всего лишь версия для прессы. Он был застрелен вчера прямо в приемной Генерального Прокурора. Убийца не пойман. И еще. Час назад в госпитале имени Бурденко умер от потери крови Виктор Петрович Коломийцев. Кстати, его рассказ о взаимоотношениях Короткова и Жарикова грешит некоторыми неточностями. Я очень хорошо знал Костю Жарикова и сильно сомневаюсь, что он мог готовить покушение на Короткова. Мне необходимо быстро разобраться в ситуации.
- Могу ли я чем-нибудь помочь?
Президент задумался.
- Почему бы и нет? Слетайте-ка завтра в Санкт-Петербург. Найдите наших бывших однокурсников, поспрашивайте их. Мне почему-то кажется, что истоки этого дела находятся в ленинградском периоде нашей жизни. Мы, разумеется, проведем и официальное расследование, но если бы вы знали, насколько неповоротлива наша следственная машина! Естественно, все расходы будут оплачены.
- И такси?
Президент улыбнулся:
- Разумеется, такси тоже. Всего хорошего. Вас проводят домой.
Я попрощалась и пошла к выходу, как вдруг Президент спросил:
- Мария Александровна, Вы как опытный журналист не могли бы подсказать мне, чем заменить фразу: "Мы будем уничтожать чеченских боевиков в любом месте и любыми доступными нам средствами". Завтра выступление в парламенте и хотелось бы украсить его сочным выражением.
Я задумалась буквально на секунду:
- Попробуйте "мочить в сортире". До свидания, господин Президент.
Глава 4.
- Любовь женщины воспринимают как бег на длинную дистанцию, а мужчины - как альпинизм. Взобравшись на одну вершину, им тут же хочется покорить парочку соседних, - жаловалась мне Лиза Хомячкова, моя ближайшая подруга. Мы сидели в нашем любимом кафе "Шоколадница" на Цветном бульваре и пили кофе с крендельками. Прошло две недели после описываемых событий. Я вернулась из поездки в Санкт-Петербург и готовилась к встрече с президентом. Несмотря на всю важность предстоящего события, я не могла не встретиться с Елизаветой и не поделиться с ней результатами своего расследования.
Лиза слушала вполуха. Ее больше занимали собственные переживания.
- Елизавета, я ведь могу и обидеться. Ведь не каждый же день общаешься с президентом, а ты даже не слушаешь!
- Тоже мне, Моника Левински выискалась. Смотри, первая леди быстро на тебя управу найдет! Рассказывай, я вся во внимании. Впрочем, я уже догадалась, кто убивал друзей президента. Коротков?
Я кивнула:
- Лиза, у тебя поразительные аналитические способности. Как ты догадалась?
- Все очень просто. После того, как ты рассказала, что та девочка Катя, причина раздора между Коротковым и Жариковым, в конце концов, ушла к Константину Эдуардовичу, все стало ясно. Коротков не смог простить женской измены.
- Да. Мне в Питере много рассказали о Сергее Ивановиче. Он и в молодости никогда и ничего не прощал. Если Жариков всю свою жизнь, плохо или хорошо, выстроил сам, то Коротков сделал карьеру только при помощи президента. Добравшись до власти, он начал мстить, причем используя Виктора Петровича.
- Кстати, что за загадочная фигура, этот Виктор Петрович?
- Ты слышала о такой полулегендарной организации "Белая Стрела"?
- Поясни.
- В начале 90-х годов, когда преступность просто захлестнула общество, бывшие работники ГБ, справедливо полагая, что "силовые" министерства не справятся, создали организацию по уничтожению главарей мафии. Виктор Петрович Коломийцев, по-моему, был одним из активных членов "Белой Стрелы".
- Маша, ты расскажешь Президенту о Короткове?
- Зачем? Он, кажется, и сам догадался. Вчера вечером Сергей Иванович скоропостижно скончался у себя в кабинете.
- Да уж. Прямо, как пауки в банке.
- Бог с ними, Елизавета. Так что там у тебя случилось на любовном фронте?
P.S. Есть продолжение. См. рассказ "Убийство под фонограмму".