Аннотация: Дорога... Мы столько времени проводим в дороге, что она стала совершенно нисколько не загадочной и бывает - даже не стоящей нашего внимания. Но на ней подчас происходят нетривиальные вещи, особенно тогда, когда ваш попутчик - чумарка...
У одной бизнесвумен жила чумарка. Анастасия искренне считала, что завела себе экзотического зверька, но чумарка именно жила. Будучи внешне не отличима от простой сиамской кошки, только с купированным хвостом, чумарка была такая же независимая и, как ни странно, ласковая. И даже могла подобно всем кошкам мурлыкать. Да настолько громко, что разбудила бы любого, о чем ее хозяйка, впрочем, не подозревала - с самого первого дня чумарке была отдана комната. Целая комната, с лестницами, пуфиками, разнообразными точилками для когтей. В ней был даже комод. Самым настоящий, из орехового дерева. Он в один день потерял свой товарный вид, будучи исполосован когтями хищницы. Но хозяйка не жаловалась, ведь чумарка, ловко угадывая настроение, что, в общем-то, свойственно даже кошкам, умела ластиться, как никто. А уж как она "охаживала" нежданных хозяйкой гостей! После этого, обычно, хозяйка в самом лучшем расположении духа брала в руки телефон и с упоением рассказывала о чумаркиных проделках своей подруге Нинке. Нинка никоим образом не касалась бизнеса хозяйки и потому, наверное, до сих пор сохраняла статус "лучшая подруга".
Впрочем, сказка - совсем не о подругах, чумарке и ком-то еще, хотя и о них тоже, а о грузовике. Вроде бы обычном грузовике, за исключением одного - он шел по застланной туманом трассе без фар, с одними лишь габаритными огнями. Или все-таки - о чумарке? Вам судить...
- Мне плевать на твои оправдания, слышишь?! - миловидная шатенка "за тридцать" сейчас была похожа на фурию, - Делай что хочешь, но верни этого клиента!
Дорогая "трубка" с грохотом отправилась в бардачок.
- Да что он себе позволяет, Чумка?! - Анастасия повернула голову к зверю на правом сиденье. - Вернусь, яйца оторву, кобель драный. Пусть он хоть трижды брат Алешке.
Чумарка легонько качнула головой, словно одобряя. Анастасия подняла голову, ее взгляд пересекся со взглядом соседа по правому ряду. Скользнула в пространство мысль, как мышь, но хищница тут же поймала ее за хвост: "...какой-то сморчок, думает, купил себе грузовик и стал крутой."
- Чего?!
Разумеется, водила Анастасию не услышал. Но прочел, видать, по лицу - отвернулся, нацепил презрительно-надменный вид.
Светофор, поторапливая нерадивых пешеходов, запиликал еще чаще, задумчиво напоследок моргнул красным и дал "добро". Ножка, обернутая в изделие от Гуччи, вдавила педаль в пол, алый "Бокстер" сорвался с места, джип с недотепой "ушел в зеркало".
Многоэтажки остались далеко позади, по краям трассы замелькали поля, перемежающиеся редкими рощицами с облетевшей листвой. А главное - асфальт отличный и на трассе ни одной живой души! Да и сама трасса - четыре полосы в обе стороны, разгуляешься. Рука плавно переключила на шестую передачу, "поршевский" движок послушно разогнал машинку до скорости неторопливого самолета. Красота! Настя чуть приоткрыла окно - ветер не преминул этим воспользоваться и тут же забрался в прическу. С каждым километром плохое настроение оставалось позади, как будто не поспевало за хозяйкой. Небо стало бирюзовым, а не пресно-голубым, как раньше, да и жизнь начала казаться такой простой и удачной штукой! Только руку протяни и все у тебя получится!
Видимость снизилась, неожиданно пахнуло гарью. Настя, чуть сморщившись, закрыла окно, сбросила скорость до каких-то ста пятидесяти. Чумарка перебралась на заднее сидение. Странное чувство, нехорошее. Хозяка тоже тревожится, и ее тревога словно в зеркале отражается в душе хищницы. Отразить настроение это не крысу поймать, у хозяйки подходящий характер, но все-таки...
Трассу покрыла плотная дымка, видимость упала до неприличия. Настя, чертыхнувшись, не сбавила скорость, а только сильней сжала руль - свет "ксеона" и "противотуманок" резал туман всего на каких-то метров двадцать. Впереди замаячили красные огоньки, Настя бросила своего "коня" на вторую полосу - строительные огни справа мелькнули, за ними побежали кучи песка.
Брякнул телефон. Брякнул, разбив тишину вдребезги, и залил салон попсовой мелодией. "Приеду - сменю", - уловила чумарка. Хозяйкина рука привычно нашарила телефон в бардачке. Щелчок крышки.
- Настя, привет, не мешаю? - донеслось из "трубки".
Хозяйка терпеть не может "громкую связь".
- Нет, Нинуль, я за городом. Ты уже прилетела? - в доброжелательном тоне скользнули напряженные нотки.
- Точно-точно, уже к дому заворачиваю. Слушай, тебе обязательно надо съездить - я знаю та-акой отель! Ты где сейчас?
- За городом. Представляешь, не видно ни зги. А тут еще дорожники все правую полосу распахали. Лета им, дармоедам, было мало!
- Так вот, представляешь, я там встретила красавца одного, Антуана, даже имя такое, знаешь, звучит. Дуб дубом, ну да мы сами с усами, - Нинка рассмеялась, - но в постели... ну, да я женщина свободная, не то, что ты...
- У нас с Алешей свободные отношения. Он мне не мешает, я - ему. Так, что там, с Антуаном?
Чумарка отвлеклась, отсоединилась от чувств хозяйки, посмотрела направо - на крайней полосе было чисто, но Настя по-прежнему гнала по второй, прижимаясь к разделительной полосе. Тревожное чувство снова встрепенулось, как тот попугай в клетке, неделю назад. Хищница зажмурилась от удовольствия - хороший был попугай, вкусный. А главное, что семья Петейниковых так ничего и не поняла, - вся клетка была забрызгана паутиной, как и остатки их Гоши. Кошки, ведь известно, паутиной не плюются и остатков не оставляют, хищница была вне подозрений. Чумарка открыла глаза - вдалеке на дороге зажглись четыре оранжевые точки. Едва заметные, они приближались. Хищница насторожилась, стала лихорадочно щупать мысли хозяйки. Какой еще Кипр?! Оранжевые точки росли. Не видит! Хищница замурчала. Мур? Мур. Мур-р! Хозяйка даже значения не придала. Нет, кошкам жить проще - они хоть орать могут! Острые когти впились в хозяйкино бедро, Настя вскрикнула, выронила телефон, припечатала чумарку тяжелым взглядом. Хищница посмотрела вперед - из тумана по встречной полосе неслось высокое чудище с четырьмя мелкими глазками. Хоть и по встречной, а совсем рядом - тоже по второй полосе, раскинув длинные лапы. "Грузовик!" - впечаталось в чумаркино сознание, как тапком. Хозяйка, бросив педаль, тут же бьет ногой по соседней. Что это тянет вперед, му-ур?! Треск стекла и металла, вспышка...
- Смотри, кошка!
Низкий тембр голоса - человеческий самец. Боль в грудине, какая-то сила подбрасывает чуть от земли. Хищница вскочила, ощерилась, за щеками надулись железы.
- Да она какая-то бешеная!
Самец сделал шаг назад, а потом и вовсе потерял к "кошке" интерес, направился к тому приземистому чудищу с мигающей красными и синими огнями спиной... Что-то знакомое, кажется... Хищница напряглась, сузились зрачки. Точно - называется "авто". А особи - это "менты". Рядом тоже "авто", красное, только верхней половины, откуда видно людей в брюхе, нет, и блестят края - как это? - рваные. Хозяйкино авто. А хозяйка где?! Мысли шевелят хвостиками, оттуда, из брюха мигающего неподвижного чудища. Убило? Жалко хозяйку... Без подходящей хозяйки - совсем никак... Какой еще "выступающий швеллер"? Что такое "розыск"? "Авто", сожрав своих "ментов", уезжает.
Лапы человеческого детеныша стиснули бока с обеих сторон. Чумарка часто моргает, из глаз бегут слезы - еще бы, такая боль - прижиться к путаным человеческим чувствам. Пускай берет, подходящая девочка.
- Папа, можно я возьму киску с собой?!
"Папа", загружающий предметы в багажник - как это? - минивэна, отвлекся, поймал "киску" взглядом:
- Милая, но она же грязная и без хвоста...
Девочка топнула ножкой и жалобно протянула:
- Ну, па-апа!
Из дома вышла "мама". Чумарка чувствует, как хозяйка завидует "маме", ее длинной шерсти на голове непривычного золотистого цвета.
- Александр, дай, в конце концов, ей самой решать!
Смерила папу тяжелым взглядом. Ах эти хвостики, что тут? Разочарование, презрение, недовольство, все эти человеческие чувства знакомы хищнице. Но нет, все не то - тут что-то другое... Что за "Петр"? Вкусный для самки "Петр", почти такой же аппетитный, как та вчерашняя болонка. И это-то - после двух недель голодного скитания по помойкам...
Папа девочки захлопывает дверь, садится за руль:
- Ладно, детка, бери. Только держи ее в руках.
Девочка размещается сзади, крепко сжимает чумарку в объятиях. Приятно, но не как в первый раз.
Мама молча садится на переднее сиденье. Машина сдает назад, на дорогу. Папа "давит на газ", чудище медленно набирает скорость, а чумарка, так же неспешно, проникается настроением хозяйки.
Машина выезжает за город. Родители сидят, молчат, лица напряженные. Девочка устает держать чумарку. Поглядывая на папу, ставит ее на сиденье рядом с собой. Смешные высокие дома с окраины города исчезают позади, по бокам - пустая земля с увядшей травой, изредка проносятся мимо кучки голых деревьев.
Большая тропа, по которой несется чудище, хищнице знакома. Чумарка шире распахивает глаза - неужели та же самая? Особи молчат, чумарка чувствует их неявную тревожность. "Ниссан" переходит на вторую полосу, справа мелькают кучи песка, а чудище въезжает в коричневый туман.
- Нет, ты мне объясни! - неожиданно кричит "папа" на "маму", его слова для хозяйки звучат как гром, - Что ты в нем нашла? Что тебе надо? Денег? Скажи, денег?
Самка отворачивается, смотрит в боковое окно. Самец смотрит на нее и снова шумит:
- Сколько тебе надо? Я же тебе говорю - я устроюсь. Просто период пока такой, - его голос становится насмешливым, но столь же громкий. - Сколько?! Сколько ты стоишь, почем он тебя купил?! Продажная...
Чумарке неинтересно, она тоже смотрит в окно. Куча, еще куча, все. Какое-то воспоминание скребется, как крот в норе, что же?
Впереди - четыре злобненьких оранжевых точки. Самец кричит, смотрит на самку, хозяйка на самца - и все дружно не смотрят вперед, на тропу. Рыжие огоньки злобно подмигивают, приближаются. Надо что-то делать!
Чумарка прыгает девочке на колени, та отвлекается от родителей, смотрит на хищницу. Мур?
- Киска?
Девочка тянет руки к ней, чумарка поспешно спрыгивает, мотает головой на дорогу впереди - девочка поняла, смотрит туда же. "Неужто не видит? Не видит. Кресло."
- Иди сюда, киска, - девочка нагибается к "киске" и тут через проем между передними креслами видит его. Чудище. "Грузовик".
Девочка привскакивает, кричит:
- Папа, грузовик!
- Коз-зел! - рычит папа и резко выворачивает руль вправо. "Ниссан" не успевает увернуться, конец рельса, положенный поперек грузовика, бьет автомобиль в бок, девочку бросает по салону, а автомобиль кружится каруселью. Цепкие когти впиваются в обшивку. В переднем стекле - черная канава кювета...
И они все погибли. Именно так решила чумарка и побежала через поле туда, где она чувствовала, жила в своей палатке одинокая Охотница, уже пожилая женщина, которая и продала чумарку Анастасии. Зачем она продала, как вообще попала Анастасия в такую глушь - это уже другая история. Но чумарка ошибалась - вся семья осталась жива. И сказка не была бы сказкой, если бы в ней не произошло что-нибудь удивительное. Сам зверек никак удивительным быть не мог, да, по правде сказать, чумарка вполне могла оказаться очень хитрой и умной кошкой. Не удивительно, что спаслись и эти трое людей. Удивительное было в другом.
Нетрудно догадаться, что больше всех пострадала именно девочка. Почти полтора месяца она пролежала в больнице, но когда ее выписывали - она была такая же здоровая, как прежде. Мужчина не пострадал, а женщина ударилась головой. Такое бывает даже при пристегнутом ремне - можно легко удариться головой о стойку автомобиля. Женщина выжила, но ее память - она, вот, выжила не вся. Частичная амнезия странным образом прошлась по человеку Петру и всему, что с ним связано. А страх за дочку сплотили этих мужчину и женщину. Эта семья и сейчас живет вместе, и даже дружно. Врачи, конечно, говорят, что память вернется. Когда-нибудь. Но мы-то знаем, что было бы чрезвычайно странно, скажи они что-либо другое, ведь так?
А что - грузовик? Его долго ловили - объявляли всякие операции, гаишники на постах тормозили все мало-мальски подозрительные грузовики. Но наш грузовик - как в воду канул. Вернее - в туман. Среди дальнобойщиков и по сей день ходят байки, что старый грузовик, ведомый стариком с горящими, как раскаленные уголья, глазами, до сих пор бороздит туманы, собирая свою кровавую жатву... Как, вы не верите? Вот и я тоже - не верю. Нет, ну разве такое возможно? Вовсе ведь нет.
Костлявые, сухие, словно осенний лист, руки держат большую "баранку", глубоко посаженные глаза смотрят на дорогу из-под лохматых бровей. Он устал. Устал от ворчливой старухи, от шибко "умных" заказчиков, - даже сейчас на его прицепе лежит чудной груз - пятитонная Т-образная железная опора, короткие концы которой выдаются на три метра от бортов. Устал даже от дороги... Приемник давно сломался, но его друг, его зверь, такой же старый и уставший от жизни, "Камаз", верно держит дорогу. Кабина - в ржавых метках и подтеках, разбитые на последней автозаправке хулиганами фары... Пускай... Главное - доехать... Двое суток в пути, заказ - срочный... Смыкаются веки, но руки уверенно держат руль. Узкая дорога расширяется, крайняя полоса плавно утекает вправо. Руки уверенно держат руль... Дорогу застилает туман, и впереди вспыхивают два белых светлячка на ней...