Добрый Эээх : другие произведения.

Архонт

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Архонты. Долгое время они считались лишь выдумкой и персонажами сказок. Могучие, непобедимые, оставленные наблюдать и хранить мир, защищая его от неведомых людям опасностей. Но что, если у мифа есть основание? И что будет с планетой, ставшей полем противостояния для наследников древнейших сил? Ведь когда оживают сказки, то вместе с ними в мир приходят не только герои...
    Текст распространяется по подписке. Полностью прочитать можно вот тут

Пролог

  
  
   Наблюдая пустую темноту залы, человек задумывался о странных превратностях судьбы. Они так долго шли к этому столкновению с архонтом, что, казалось, забыли конечную цель этого движения. Строили планы и схемы. Готовились к битве и никак не могли ту начать, размениваясь на малозначимые болезненные уколы.
   И всего лишь одна случайность, один маленький неучтенный камушек, упавший на весы, сдвинул лавину.
   Да, он потерял Кристину, и ее едва ли удастся заменить столь скоро. Кандидатур много, Возвысить до нужного уровня -- сколько угодно. Однако еще один боевик ничего не решает. Она была ценна не этим.
   Но враг потерял больше.
   Он самолично нанес ему непоправимый ущерб. Так что в их игре произошел размен. Луизе не стоило покидать свою нору, иначе бы не оказалась в ситуации, когда возвращаться просто некуда.
   Вид оседающего самого в себя в потоке бетонной пыли небоскреба, что располагался в самом центре деловой части Берлина, был жив в памяти Лорда.
   Тысячи жертв, огромные финансовые и репутационные потери, официальное заявление кайзера о теракте, десятки журналистов, начавших собственные расследования, еще больше тех, кто под этим видом лишь раскручивает свое имя. И, разумеется, куда как более опасные аристократы, чьи интересы оказались задеты.
   Лишь считанные единицы знают истинную причину.
   Всего лишь один девяносто седьмой этаж из ста шестидесяти был настоящей целью удара.
   Забавно, но если бы ему не было необходимости маскировать собственные действия терактом, то жертв оказалось бы меньше.
   Впрочем, для Лорда это все мало что значило. Время работало на него. Еще каких-то ничтожных несколько месяцев, и уже никто не сможет его остановить. Ни все жалкие корольки этой планеты, ни гении духовных практик, ни даже Луиза, которая слишком далеко ушла по пути архонта.
   И чем ближе этот рубеж, тем меньше надобность в тонких хирургических инструментах, каким, вне сомнения, являлась Кристина. Не зря же она так удачно вписалась в мир ближневосточных интриг, которыми была полна Персия.
   Что же до замены, ее он создает прямо в этот момент.
   -- Встань, Виланд. -- Произнес Лорд, обращаясь к лежащему на каменном полу человеку.
   Тому, кто первым столкнулся с новым архонтом. После этого, дела немца приняли скверный оборот. Он едва не погиб от полученных ранений, а когда только пришел в себя, получил удар со стороны собственной семьи.
   Бывший фон Тилль нанес той немалый урон своей службой Лорду. За что был изгнан. И тот решил вознаградить его. Во всяком случае, так это выглядело. И, пожалуй, являлось частью правды. Но большей частью мотива была уникальность немца.
   Дар Теней развивался у каждого по-разному. У Виланда он привел к повышенной чувствительности. Не очень востребованная особенность против Луизы. Однако против новичка, если тот, вдруг, выжил, будет в самый раз.
   -- Чего ты желаешь больше всего? -- Поинтересовался скрытый в тенях мужчина у поднявшегося на ноги подчиненного.
   Важный вопрос. Любой мотив закладывался в первую же минуту, после "пробуждения". И только сейчас его можно будет исправить.
   -- Мести. -- Без сомнений ответил тот.
   Что же, это был самый распространенный ответ. Очиститься от шелухи чувств удалось немногим, что лишь подчеркивает ущербность человеческой сути. Использовать уникальную возможность ради банального удовлетворения предыдущих амбиций или мести... Пока только он сам смог полностью встать выше этого.
   Однако, следующий вопрос задать было необходимо:
   -- Мести? Кому?
   -- Архонтам! -- Выплюнул тот. -- И Герхарду Тиллю.
   -- Хорошо. -- Согласился человек. -- Я не стану мешать твоему внутрисемейному делу. Но ты должен помнить, кто здесь главный враг.
   -- Я помню, Лорд.
   -- В таком случае, твоей первой задачей станет освоение новых сил. Отправляйся в Японию, там ты перейдешь под руководство Томаса.
   -- Подчиняться ему? Разве теперь мы не равны в статусе? -- Переспросил Виланд. Чем вызвал тень неудовольствия.
   Снова, снова и снова. Получив в руки власть, к которой иные десятилетиями идут упорным трудом, люди остаются мелочными детишками. Словно их порок не в силах стереть никакое Возвышение. Как же ошиблись Предтечи, доверив этот мир человеку.
   -- Для тебя его слово будет равно моему. -- Лорд слегка надавил на мужчину отголоском своей силы и власти. -- И так, пока я не решу что-то изменить.
   И Виланд сделал единственную правильную вещь -- припал на колено и покорно склонил голову.
   -- У тебя есть еще вопросы?
   -- Только один, Лорд. -- Подчиненный приподнял взгляд. -- Если архонтов теперь двое, то который из них станет моей целью?
   -- Тот, что и привел тебя сюда. Химура Киоу.
  
  

Глава 1

  
  
   Школьный класс ничуть не изменился. Все те же учебники, все та же парта и все тот же набор детишек, что усердно корпят над примерами... или, как я, делают вид. И, конечно же, безупречная учительница математики, что вновь пришла секунда в секунду.
   -- Эй, Аясигава. -- Обращаюсь к соседу сзади, пока математичка отвлеклась. -- Дай списать.
   На что этот одноклассник-сноб лишь состроил страшное лицо и отвернулся. Прямо, как и должен был сделать.
   Идеально совпадающая реакция и мимика.
   "Похоже, не он". -- Проплыла мысль, пока я вперил острый взгляд в следующую жертву. -- "Глупая попытка. Вряд ли это будет кто-то, кто сидит слишком близко. Но и не совсем далеко. Средняя дистанция идеальна для наблюдения и атаки".
   Однако, как же это все подло. Использовать подобный антураж и делать из всего, что сейчас перед моими глазами, заложников ситуации.
   Я перевел взор на свои руки. Было ли у меня столько времени, чтобы тратить его на эти игры разума?
   Плохо то, что сам до конца не уверен в ответе на данный вопрос...
  
   Очевидно, что меня ждали в квартире Киоу, и очевидно, что затронь я хоть одну ловушку, стерли бы вместе со всем домом. Но, при этом, невидимый режиссер не переступил за ту черту, когда я просто отказался бы от немедленных действий.
   Точка задумчиво молчала, предупреждая лишь об опасностях, что ждали в квартире. Да и то, начала это делать, когда я стоял под Сферой на расстоянии вытянутой руки от знакомой двери. А вот Нырок показывал больше.
   Если просто попытаюсь пройти внутрь, то меня затопит сплошной смертельной волной, от которой нет возможности уйти. Что свидетельствовало о том, что туда явно запихали не один килограмм тротила.
   Это была игра под названием "я знаю, что ты знаешь, что я знаю..." Враг предполагал, что, в моем лице, Химура явится за слугой. И не пытался спрятать сам факт наличия ловушки. Выбрать для нее мою же квартиру... место, где все началось и должно закончиться. Символично, что не говори.
   Особенно, если учесть собственные мысли по ее заминированию.
   Но также очевидно, что он уже получил некоторые сведения о моих возможностях, а значит, не будет рассчитывать только на взрывчатку.
   Внутри просто обязано быть нечто такое, что должно стать смертельным сюрпризом для жертвы. И у меня был только один способ найти этот подарок, не входя в квартиру.
   "Не то, чтобы мы с Эм долго этому тренировались -- за все время едва ли наберется полтора часа, -- но это должно сработать". -- Таковы оказались мысли, пока настраивался на знакомый огонек разума девушки.
   Чтобы, пожалуй, впервые задействовать здесь технику, что являлась основой при работе с группой. Связь Разумов.
   Именно она позволяла контролировать отряд в бою и вытаскивать из рук костлявой тех, кто почти попал в ее объятия. Основа, на которую можно нанизывать Сферу или тот же Нырок, не находясь в непосредственной близости.
   В бою мое место всегда было чуть в тылу.
   Но в данном случае мне нужна Связь сама по себе. Главное, чтобы Эмилия находилась в сознании.
   И это действительно было так. Но вовсе не являлось случайностью. Я успел кое-что увидеть ее глазами, прежде чем экстренно убрался из головы девушки. И причиной, что заставила сбегать, оказался паразит, которого ощутил в разуме слуги.
   "Это было опасно!" -- Если бы перед этим не столкнулся с Рокеро, то мог замешкать и дать подселенцу себя заметить, и тогда тут хорошо бы так бумкнуло. -- "Быстро работают, твари".
   С остальными слугами возились неделями, и все равно не завершили работу. Здесь же справились за несколько часов. Никакой защиты, подобной немцу или другому бывшему слуге, не было, но постороннее присутствие явно говорило о наличии паразита и о его тесной связи с кем-то еще.
   Специальная модификация? Лестно, конечно, но жизнь осложняет.
   Как и сотни мелких насекомоподобных дронов, что заполонили весь проход от входной двери и до привязанной к стулу Эмилии.
   Они внешне хаотично перемещались в пространстве и сталкивались друг с другом и препятствиями, отскакивая от них назад и продолжая механическую вьюгу. Но, когда я выяснил, что каждый из этих малышей может инициировать подрыв, то почувствовал себя крайне неуютно.
   А уж когда понял, что единой управляющей сети для всего этого вальса не существует и в каждого дрона загружена индивидуальная программа перемещения, учитывающая все допустимые столкновения, то осознал, что встрял по самые уши.
   Например, тот механический жук, в которого влез с помощью Надсмотра, мог, согласно собственной схеме, ударяться только о несколько десятков других дронов и определенные детали интерьера. Иначе идет сигнал на подрыв.
   Это была настоящая динамическая головоломка. Тронешь одну деталь, и в разнос пойдет вся схема, вовлекая с каждой секундой все больше и больше насекомых.
   Прервать все сигналы, что в таком случае будут ими отправлены? Немыслимо. К тому же, наверняка, есть сторонний наблюдатель, что отслеживает правильность танца.
   Одно лишь осознание сложности задачи отняло с минуту раздумий.
   С этим могло бы справиться Поле Мистерии, когда каждый дрон думал бы, что сталкивается только с тем, с кем положено, но нет. Я не стану ставить наши жизни на столь тяжеловесную технику, которая готова вырваться из рук в любой момент. Слабоват еще для таких выкрутасов.
   Выход только в Смещение. Через иллюзию все эти жуки будут проходить, как через пустое место. А для предполагаемых наблюдателей будет Сфера и еще одна иллюзия, чьей задачей станет привлечение максимума внимания. Просто и элегантно.
   Остается проблема со слугой. Даже две проблемы. Первая -- это подселенец в ее голове, вторая -- как провести ее через вихрь дронов.
   С паразитом сложно. Если бы это был уже знакомый вид, то сейчас для меня нет проблемы кинуть на иллюзию Канал и через него атаковать разум девушки. Но что ждать от твари в ее голове?
   Как бы поступил я на месте врага?
   По сути, у захватившей мою слугу зверушки только одна цель -- как можно достовернее изображать Эмилию и ударить в спину, при первой же возможности. Ну, или навести на нас кукловода, если сможем пережить взрыв. Последнее, даже вероятней.
   Захват Разума позволит убедить ее, что она все еще находится на одном месте. А когда выведу нас в безопасное место, то под все той же техникой избавлю девушку от неприятного соседства.
   Звучит, как план.
   Вот только необходимо выявить всех наблюдателей, в чьей зоне видимости располагается заложник, и в тот момент, когда начну выводить Эмилию, заставить их этого не заметить.
   Теперь к задаче не менее простой.
   "Этот танец дронов -- тот еще геморрой".
   Пройти сквозь него нельзя, прервать все сигналы нельзя. Тем более они, эти сигналы, от разных букашек пойдут к разным детонаторам. Что остается?
   На ум, как на зло, шли только бредовые идеи. Например, проломить пол у соседей над нами.
   Еще можно спуститься сверху на веревке и пройти через окно, благо сидит пленница достаточно близко к нему, да и не так далеко от дома есть магазинчик, по типу все для альпинизма.
   Но с этим тоже накладка. Одновременно спускаться, прикрывая себя и все свои действия Сферой, и использовать через фантом Захват Разума, который, дабы не насторожить паразита, еще придется производить без Захвата Внимания... задачка на уровне Поля Мистерии.
   "Стоп". -- Остановил я собственную мысль. -- "Если подойду к Эм со спины, то и Захват смогу сделать сам. Иллюзия не нужна".
   После, поднять ее на один этаж выше, а дальше уйти вниз на расстояние, достаточное, чтобы избежать последствий подрыва и при этом контролировать оставленные в квартире техники.
   А взрывать семейное гнездышко все равно придется. Враг должен быть полностью уверен в нашей смерти.
   Но перед тем, как приступить, еще раз внимательно осматриваю ловушку на скрытые сюрпризы. И, так и не найдя ничего нового, отправляюсь за снаряжением. Время повторно осваивать другие свои навыки.
   Мой план приобрел окончательный вид. Начнется все с иллюзии, которую я пущу в самостоятельное плавание, и которая станет моим таймером, отмеряющим время до взрыва. Естественно, с приличным запасом. После контролировать ее я не буду -- большую часть пути та будет за пределами допустимой для этого дальности. Так что права на ошибку нет.
   Еще один момент, который требовал внимания -- гражданские. Эти твари, что заминировали жилой дом, ничуть не озаботились вывести из-под удара непричастных к нашим разборкам людей.
   Не то чтобы последних в самый разгар рабочего дня было много -- всего пять человек. Но каждого пришлось с помощью своих способностей убеждать в том, что у него или нее возникли срочные дела. Поехать в кино там, или к соседке в гости сходить.
   Звучит просто, но на все про все ушло часа два.
   И уже вижу эти желтушные заголовки завтрашних газет о том, как неведомая сила спасла жильцов от теракта. На моей родине упомянули бы еще ангелов-хранителей, а тут даже не знаю, на кого спишут.
   Так что к моменту, когда проник в квартиру над нами, из которой выгнал законного владельца, солнышко уже уверенно перевалило за середину собственного каждодневного пути.
   Дальнейшее шло по задуманному. Надежно закрепить две веревки и, понемногу растягивая Сферу, аккуратно, но не замедляясь, спуститься на этаж ниже. Где возблагодарить родителей за то, что решили оснастить квартиру системой, что у меня назвали бы "умным домом". Не пришлось ломиться к себе в комнату, достаточно было протолкнуть идею о проветривание помещения.
   Надсмотр на всех ранее обнаруженных механических наблюдателей и Захват Разума на пленницу. Если ошибусь хоть в чем-то, то даже не успею этого понять.
   Прямо как в старые добрые...
   Все прошло без эксцессов. Разве что паразит в разуме девушки как будто попытался связаться с кукловодом, но пал перед моей техникой раньше, чем успел это сделать.
   Сажаем на стул полную иллюзорную копию и подносим тело Эм к окну. Обвязать ее вторым тросом и осторожно вытолкнуть наружу. Слугу буду вытягивать наверх, когда поднимусь сам.
   С этим проблем не возникло. Если не считать за таковую недобрый интерес со стороны другой многоэтажки, который я постоянно чувствовал на себе и который здорово тянул из меня нервы и силы на поддержание Сферы.
   Мой отправленный в автономный поход фантом уже входил в подъезд, так что времени оставалось достаточно. Хуже, что тварь засекла момент Захвата, и теперь старалась скинуть с себя технику.
   Надо уходить! Еще десяток секунд, и мне придется обновлять Захват, минута, и самому вступать в противостояние с подселенцем.
   Быстро втягиваю веревки и скидываю их на пол -- взрыв все скроет. Важно только, чтобы эти следы не были видны снаружи.
   Новый Захват и прочь отсюда.
   Я почти успел выйти из опасной зоны, когда понял, что недооценил существо, подчинившее Эмилию. Все же у этих тварей удивительная сопротивляемость к ментальным воздействиям.
   Прыгаю вместе со своей ношей сразу на один лестничный пролет вниз, еще в полете врываясь в голову слуги и сходу обрывая новую попытку паразита выйти на связь с человеком, что и принес сюда эту гадость.
   -- Архонт. -- Раздается со всех сторон эхо десятков голосов.
   Они пришли из черного ничего, в котором в данный момент завис и мой разум. Неоформленный внутренний мир так и выглядит. Что не означает, что через него нельзя навредить владельцу.
   И сейчас я видел то, как этот мир погибал, буквально выедаемый паразитом. Эта тварь оказалась куда как агрессивнее той, что наградили Рокеро.
   -- Ты проиграл. Это тело уже мое, тебе не спасти его. -- Продолжал вещать захватчик, пытаясь за болтовней скрыть приближение ко мне со спины части своей сути. -- К тому же, твои техники не вечны. Находясь здесь ты теряешь над ними контроль, с каждой секундой приближая свою смерть.
   Я стоял и ждал. В одном паразит прав -- бездумно тратить время мне нельзя. Ведь мой запал продолжает "гореть". Но и оставить его самого по себе не могу, иначе навлеку опасность большую, чем взрыв.
   Поэтому просто стою и просто жду, пока враг сам не нападет. Он осторожничает, не посылает в атаку всего себя, понимая, что время на его стороне. Но также верно и то, что существо не может не атаковать. Ненависть к архонтам в этих тварях слишком сильна.
   -- Я прерву твою никчемную жизнь. -- Заявляет тот. На этот раз лишь спереди и справа. А затем добавляет уже слева: -- Прямо сейчас!
   Чтобы ударить в спину и оказаться нанизанным на выросший из воздуха острый каменный шип.
   -- Слишком много слов.
   Впрочем, вряд ли вторженец это услышал, так как шип продолжал прорастать сквозь него с немыслимой скоростью, уже через мгновение добравшись и до остальной части паразита. А затем, когда охватил того полностью, взорвался каменной крошкой.
   "Извини, Эм, но твоим восстановлением займусь позже". -- С этой мыслью вынырнул в реальный мир.
   Чересчур поздно, к сожалению. Здание вздрогнуло так, будто по нему ударил великан, ростом с небоскреб. А затем перекрытие просто рухнуло на нас. Все, что успел сделать, прижать слугу к себе.
  
  
   Очнулся я от одного из самых неприятных ощущений, которые только может испытать интуит -- от ощущения того, что в моей голове кто-то нагло копается. И, к сожалению, этот урод оказался достаточно смышленым, чтобы, почувствовав мое присутствие, тут же замаскироваться под часть внутреннего мира. Но не достаточно умным, чтобы просто сбежать.
   Да-да, место, в котором сейчас нахожусь, и есть внутренний мир Химуры Киоу. И надо быть помешанным на учебе психом, чтобы сделать им собственный класс.
   Я бы удивился, когда и как возник этот маленький мирок, ведь раньше его тут точно не было, но сейчас больше занят поиском врага.
   Похоже, что мне все же некуда особо спешить. Раз жив до сих пор, значит, убивать меня пока не хотят. А хотят покопаться в моих воспоминаниях. Вот этого копателя я сейчас и держу внутри собственной головы.
   Помирать не хотелось. Но раз уж оказался в такой ситуации, то прихвачу с собой хоть кого-то.
   -- Химура. -- Обратилась ко мне учительница, послав в мою сторону недовольный блик очками. -- На что ты постоянно отвлекаешься?
   Я не ответил. Вот еще, болтать с воспоминаниями истинного владельца тела.
   Можно, конечно, уничтожить тут все под ноль, но не уверен до конца, что на мне это не отразится. Вроде бы не должно, но лучше не торопиться, отсеевая один кусочек за другим.
   -- Молодой человек. -- Никак не могла успокоиться женщина, даже немного привстав со своего места. -- Я обращаюсь к вам. А ну-ка быстро к доске.
   Неохотно подчиняюсь и медленно и расслабленно встаю, и приближаюсь к учительнице, проходя мимо рядов "одноклассников". Вот только моя готовность отражать нападение сейчас доведена до предела. Хороший момент для врага... которым никто так и не воспользовался.
   Учительница также встает и подходит ко мне.
   -- Я не понимаю, что с тобой происходит, Химура. Ты сегодня словно витаешь в облаках. -- А в голосе лишь участие и профессиональное переживание за одного из лучших учеников класса.
   "Почти верю".
   Быстро сближаюсь с ней и, схватив за горло, немного приподнимаю над полом. В реальности для такого не хватило бы роста, но мой мир -- мои правила.
   -- Куроуми Эйко.
   Я смотрел в непонимающие глаза женщины и не находил в них страха.
   -- Ее перевели в наш класс где-то за пару недель до экспедиции аристо. Замкнутая, нелюдимая, она не успела ни с кем сойтись достаточно близко. И уж, тем более, Химура не знал, что она из себя представляет. Тебе следовало выбирать ее, если хотела натянуть чужую маску. -- Произнес я, продолжая смотреть прямо в глаза своей жертве и не давая той нормально дышать.
   Мир вокруг подернулся дымкой и стал тлеть, постепенно уменьшаясь в размерах до небольшого пятачка под моими ногами. А потом я швырнул врага прямо в небытие, мгновением спустя, шагнув следом.
   Образ учительницы так же исходил дымом, скрывая истинное лицо врага. Но мне, честно говоря, плевать, как тот выглядит и что из себя представляет. Из черного ничто возникал мой мир. Мир интуита. И в нем я не побоюсь столкнуться ни с кем.
   Бетонное плато от горизонта до горизонта, сотни приземистых ДОТов, готовых оказывать сопротивление сами по себе, а в небесах десятки истребителей и вертолетов. И все это великолепие -- лишь первый слой. Его можно хоть весь перепахать.
   -- Как ты понял? -- Спрашивает враг, личина которого начинает медленно проступать под истлевающей маской.
   -- Она никогда не называла Химуру по имени. -- Пожимаю плечами, потихоньку охватывая разум собеседника. Что-то настойчиво мне говорило, что битва не будет простой. -- Да и подзывать к себе прямо посреди урока? Это точно не в ее правилах.
   -- Ясно. -- Девушка одним движением стряхнула остатки чужого образа, являя вполне миловидное молодое личико.
   Да именно девушка. И европейка к тому же. Черты лица соответствующие. Да и цвет волос... в мире разума он всегда естественный. У японок тот черный. Здесь же весьма специфичный золотистый.
   -- Меня зовут Луиза, и я такой же архонт, как и ты. -- Произносит мой милый вторженец.
  
  

Глава 2

  
  
   -- Ааа. -- Понятливо выдыхаю в ответ, почесав затылок. -- Это меняет дело.
   И в ту же секунду бетон вспучивается от прорвавших его десятков шипастых цепей, что в потоке осколков и серой пыли набрасываются на "архонта" и оборачивают того в единый стальной кокон.
   "Иди сюда, рыбка". -- Подумал я, вытянув обе руки в направлении врага.
   Едва заметные нити связывают мои ладони и кокон. У них одна цель -- заякорить разум противника. А затем, зажав нити в кулаки, одним резким движением тяну их вниз и на себя. Чтобы с неимоверным напряжением втащить в этот мир весь разум вторженца.
   Я тоже знал этот метод работы, что позволяет использовать лишь часть своего внимания для атаки изнутри, тогда как основной удар идет в реальности. Вот и сейчас девушкой было применено нечто подобное.
   Но не стоило меня недооценивать. Если уж рискую своей жизнью, то и врага заставлю ощутить это сполна.
   Однако. Хоть задумка удалась и прошла, как и должно, очень быстро, по ощущениям это было похоже на попытку столкнуть с места гору. Меня даже сдвинуло на пару метров навстречу кокону, когда дернул его на себя, а нити напряглись так, что готовы были вот-вот лопнуть. Как если бы пошедший на щуку рыбак подцепил на крючок акулу.
   "Очень хищная рыбка".
   Произошедший же в глубине кокона золотистый взрыв, что разорвал цепи и разметал их куски по всей округе, лишь подтверждал данные мысли.
   Несколько стальных ошметков, летящих на огромной скорости, должны были попасть и в меня, но еще на подлете потеряли материальность и вернули ту где-то через сотню метров за спиной, возвестив о приземлении стальным перезвоном.
   Что никак не потревожило мою сосредоточенность.
   "А вот теперь начнется основная потеха".
   Из поднятой бетонной серо-стальной пыли ступила девушка, что буквально излучала всем телом внутренний золотистый свет. И поверхность плато под ее легкими шагами шла трещинами и слегка проминалась на многие метры в стороны, а в воздухе сами собой возникали легкие завихрения.
   -- Надо же. -- Произнесла она на ходу, все больше сокращая дистанцию между нами. -- Этот мир способен выдержать меня целиком. Ты, и впрямь, уникум, Химура Киоу.
   А затем резко потянулась всем телом, породив воздушную волну, что полусферой разошлась во все стороны и смахнула мусор за пределы видимости, и даже заставила кружащиеся над нами вертолеты едва заметно покачнуться -- как великан выдохнул.
   Чтобы в следующее мгновение сделать два быстрых неосознанных шага, на которых ту вынудил удар разогнанного до сверхзвуковых скоростей мономолекулярного клинка, прилетевшего в спину и с хрустальным звоном разлетевшегося в быстро истаявшую пыль. И это вместо того, чтобы прошить насквозь!
   Мгновенно разрываю дистанцию, а место, где только что стоял, накрывает волной взрывов от принявшейся тратить свой бесконечный боекомплект воздушной кавалерии.
   "Да кто она такая?" -- Удивление и неверие проходят где-то на заднем плане. В голове же, как всегда, лишь сухое безэмоциональное знание.
   У нее нет здесь возможности использовать то, что она не может использовать в реальности. Это основополагающий закон моего мира. Именно это делает любого прорвавшегося в него вторженца таким уязвимым. И именно поэтому, кстати, в голове Монго я не мог творить, что вздумается, а каждый свой фокус приходилось логически обосновывать перед его миром безумия.
   В этом же месте моей мыслью ограничены двое: я и враг. Вот только в разных смыслах данного выражения. В моем случае, это означает лишь одно: я могу все, что могу представить.
   Резко прекратившийся каскадный грохот детонаций заставил меня немного вздрогнуть -- летающая техника ожидаемо-быстро была уничтожена, -- а после зло выдохнуть.
   "Я не проиграю. Не здесь!"
   Небо заливает алым апокалипсическим светом, а мне приходится отступить еще дальше. Потому как, долей секунды позже, минув тонкую пленку атмосферы, в плато впиваются сотни объятых пламенем метеоритов.
   Однако, коснуться поверхности успевают только единицы из них, а потом время останавливается, и за комьями взлетевшего вверх бетона и острых раскаленных осколков космических гостей я успеваю заметить опустившую правую руку девушку.
   "Остановила мою атаку? Нет..." -- Понимаю я, попытавшись двинуться сквозь превратившийся в вязкий кисель воздух. -- "Она замедлила само время!"
   -- Уничтожив этот мир, уничтожишь и себя. Ты что, и правда так стремишься погибнуть? -- Серьезным тоном спрашивает "архонт", беззвучно появившись подле меня.
   -- Не то, чтобы стремлюсь. -- Поворачиваюсь в ее сторону, создав поверх себя пузырь с нормальным временным потоком. -- Но, выбирая между смертью в бою и рабством у ребят, вроде вас, предпочту первое.
   Вокруг меня из воздуха собираются десятки новых безрукоятных клинков с недостижимой в реальности заточкой, и каждый из них смотрит прямо в симпатичную мордашку моей собеседницы.
   -- Придурок. -- Морщится та. -- Я же уже сказала, что не твой враг.
   -- Видимо, поэтому ты копалась в моей голове?
   "Могла бы придумать ложь поубедительнее". -- Проскочила отстраненная мысль, пока я отправил свое оружие в полет.
   От которого мой враг с легкостью, превосходящую таковую у того же Монго в сотни раз, увернулась, и впервые за этот бой контратаковала, возникнув прямо передо мной и толкнув раскрытой ладонью в грудь.
   Звучало достаточно просто, но в результате меня, несмотря на готовность, откинуло назад на пару десятков метров, благо, приземлился на ноги.
   Боли не было. Что, впрочем, не показатель, так как все побочные ощущения, мешающие в бою, отключаю уже на рефлексах. Да и конкретно здесь с этим проще. Уверен, получи такой тычок в реальном мире, вряд ли отделался бы столь легко.
   Ну, и возможности у этой дамочки.
   Однако к следующему удару, вопреки тому, что тот оказался в несколько раз сильнее, я был готов. В отличие от девушки, для которой эффектный мах ногой с разворота, должный отправить меня за горизонт, окончился неожиданно ничем.
   Перехватив ее за эту самую ногу и повернув вокруг себя, отправляю противника в полет. Прямо в место, что должно было быть накрыто метеоритный потоком. А затем просто возвращаю нормальный ход времени в своем мире.
   Поднявшийся безумный грохот вперемешку с сильнейшей дрожью поверхности -- балов на восемь, не меньше -- имел все шансы дезориентировать меня. Происходи все не здесь, разумеется. А так, спокойно переждал его за синеватой пленкой щита, что принимала на себя нескончаемый град шрапнели.
   Отличное, должен сказать, выдалось зрелище. Едва ли еще где такое увидишь. Но, как и любое другое масштабное шоу, очень быстро подошло к концу.
   И нет, я не надеялся, что этого окажется достаточно для уничтожения вторженца. Скажу более -- очень тщательно следил, чтобы случайно его не убить. А все из-за одной то ли гениальной, то ли идиотской идеи.
   Помирать-то, это всегда успеется. Но лучше все-таки этого избегать.
   Я собирался произвести Захват Разума отсюда. Чего не просто никогда не делал, но даже не был уверен, что такое вообще возможно.
   Едва ли эта смазливая девчушка действует в одиночку. Полагаю, если она умрет, то ее подручные отправят и меня вслед. А вот, если вернется и внезапно нападет на них, то это даст мне сколько-нибудь времени.
   Чтобы скрыть себя и слугу под Сферой, много не надо. Важнее уйти как можно дальше.
   Способности этого лжеархонта реально пугают. Остановить время, пережить удар от оружия, которого еще даже не существует, а уж уцелеть под натуральным метеоритным дождем... я считал Себастьяна и Томаса вершиной местного Олимпа. По сравнению с девушкой, они дети.
   Но у любого есть свой предел. Даже у такого монстра.
   -- Победить интуита в его же внутреннем мире... -- Произношу вслух с задумчивой интонацией, рассмотрев среди груд, медленно теряющих красноту метеоритный осколков женский силуэт. -- Ты что, в самом деле на это рассчитывала? -- А этот вопрос задаю, встав в нескольких метрах от тяжело дышащей, но не выглядевшей хоть сколь-нибудь пострадавшей девушки.
   Хотя ответ не сильно-то и необходим. Судя по тому, что она ни разу не попыталась вырваться из моего мира, мысли о своем поражении даже не допускала. Удивительно то, что и теперь не делает этого.
   -- Потому что я не собиралась тебя ни порабощать, ни убивать, кретин. -- Дождь из небесных камней не сделал нрав противника более кротким.
   Но меня больше занимало не бесполезное сотрясение воздуха, а окружающий "архонта" ореол, ранее бывший ярко-золотистым, а теперь ставший бледным подобием самого себя.
   И его оказалось недостаточно, чтобы полностью отбить еще один упавший сверху под острым углом клинок, один из осколков которого пробивает грудь девушки навылет, а ее саму заставляет упасть на руки.
   На бетонно-каменную крошку пролилась первая кровь.
   И да, я все еще не собирался убивать ее -- в подобном месте любая рана, даже выглядящая несомненно-смертельной, весьма условна. И одного лишь понимания достаточно, чтобы игнорировать и ее, и безумную боль, что та сейчас должна распространять по всему телу противницы.
   Однако, кем точно не был мой соперник, так это обученным интуитом. Иначе бы не вела битву так, словно находится в реальности, а не в мире разума, что лишь похож на нее, своей похожестью и сбивая с толку зеленых неофитов.
   Это ранение служило вполне конкретной цели -- пустить в душе врага ростки страха и неуверенности. Паникующий разум легче захватить. Хотя на панику тут точно рассчитывать не стоит.
   И ударившая от согнувшейся девушки волна твердого, как закаленная сталь, воздуха показала, что цель не достигнута.
   Мне вновь пришлось отступить, наблюдая, как хрупкую фигуру человека поднимает в восходящем потоке воздуха, что закручивается вокруг нее сферой и порождает бьющую во все стороны паутину молний. А на месте недавней раны я узрел лишь крохотную золотистую черточку -- прямо как у Томаса.
   Судя по всему, можно не бояться убить ее и начинать действовать изо всех сил.
   "Ну, раз так..." -- Однако мысль прерывает вспышка боли, ударившая в голову и заставившая кашлять кровью. -- "Пропустил атаку? Когда?"
   -- Ты умираешь, идиот. -- Говорит вставшая слишком близко девушка, что вновь сияла золотом, как рассветное солнце. -- Там, в реальном мире. Щиты индивидуальной брони рассчитаны на то, чтобы снимать единомоментную пиковую нагрузку. Тебя же приложило бетонной плитой.
   -- Спасибо, что пояснила. -- Мысленным усилием отталкиваю возможно-что-и-архонта метров на семь. -- И что дальше?
   -- Выпусти меня отсюда, и спасу тебя и ту девчонку рядом с тобой. -- Предлагает та.
   Ладно, должен признать, что какое-то зерно сомнения она все же заронила. Но не настолько большое, чтобы довериться неизвестно кому. И у нас с ней остается только один рациональный путь...
   -- Открой свой разум.
   -- Что? -- Хорошо очерченные брови собеседницы приподнимаются в удивление. -- Перед тобой? Тем, кто умеет работать со своим и чужим разумом, лучше любого, кого я знала?
   -- О. Ну, есть и альтернатива: я умираю от ран там, а твое сознание остается в моем мертвом мире. И думай побыстрее, а то меня уже начинает клонить в сон. -- И делаю показательный зевок, неожиданно переросший в настоящий.
   -- Почему бы мне просто не дождаться, пока ты не исчезнешь, а затем вырваться отсюда?
   -- Не сможешь. -- С полной уверенностью в голосе отвечаю девушке.
   Хотя, надо признать, дурной силы ей не занимать. Если бы к ней еще приложить и нужные знания, то не поставил бы на свою победу и одной йены. Даже в собственном мире. Что само по себе говорит о невозможности точного прогнозирования в данном случае. Но я же не буду об этом сообщать во всеуслышание.
   -- Много ты знаешь, о возможностях архонтов?
   -- Могу спросить тебя тоже самое про интуитов. -- И, видя тень задумчивости на ее лице, развожу руки в стороны, заполняя все пространство позади себя -- от горизонта до горизонта -- зависшими в воздухе знакомыми клинками. -- Продолжим?
   Девушка колебалась. Если она и впрямь Луиза, то, при продемонстрированных умениях, едва ли позволяла хоть кому-то общаться с собой в подобном тоне, и, думаю, если согласится, то эта беседа мне здорово аукнется в будущем. Однако, сейчас задача до этого будущего дожить.
   -- Хорошо. -- С явным усилием говорит та. -- Я покажу, что не лгу.
   Свечение вокруг ее фигуры становится едва различимым, и, чтобы это ни значило, я решаю развоплотить собственные клинки. После приближаюсь к ней в упор и, поймав взгляд, аккуратно вхожу в чужой разум.
   А затем резко ныряю в самую его глубь, затягивая за собой и сознание девушки, которое сбрасываю в одно из ее воспоминаний -- если меня и заманили в ловушку, то будет время это осознать и вернуться на исходную.
   На выяснение истины ушло секунды три.
   И меня уже можно начинать поздравлять с тем, что просадил отношения с человеком, что является ключиком к возвращению.
   Луиза не врала...
   Однако, прежде чем вернуться, я коснулся одного из самых ранних ее воспоминаний, что привлекло мое внимание. Обычно, со временем, они тускнеют. Но в данном случае, это было не так. К нему явно частенько возвращались.
   И оказываюсь посреди какого-то очень депрессивного пейзажа. Серые неуклюжие домишки, притоптанная земля, образующая единственную улицу деревни домов в пятнадцать-двадцать. Обильно унавоженная, к тому же. Тяжелые осенние облака, грозящие пролиться дождем и лишь добавляющие общего уныния. Как и сырой промозглый воздух.
   Но чувствовалась в местных европейского вида жителях, что, не замечая меня, спешили на край поселения, некая возбужденность, выбивающаяся из стройного ряда непритязательной обыденности. И, понимая, что суть этого кусочка памяти сосредоточена именно там, куда те стремятся, отправляюсь следом за ними.
   И только увидев центр их внимания, осознаю, что нахожусь в самом натуральном средневековье. Простая неброская одежда, отсутствие всяких признаков цивилизации, по типу линий электропередач или признаков пластика, но главное -- обложенный сухим хворостом столб, что и стал местом притяжения всех жителей.
   А тех, на удивление, собралось человек сорок. И среди них отчетливо выделялся один. То, что он тут пришлый, казалось ясно как день.
   Не знаю, как именно одевались инквизиторы в период охоты на ведьм, но глядя на этого облаченного в смесь рясы и походного костюма человека с очень резкими чертами лица, на ум приходило именно данное слово.
   Того, кого и должны были сжечь, я также очень быстро нашел взглядом -- тощая девчушка с неровной короткой стрижкой, которой, в лучшем случае, можно дать лет десять. Фактически, ребенок.
   -- Луис Эстебан. -- Сказала совершенно ровным голосом вставшая рядом Луиза. -- Я потратила несколько лет, прежде чем нашла и прикончил этого ублюдка в этом мире. Думаю, спасла этим не один десяток жизней.
   -- А эта девочка? -- Уточняю в ответ.
   -- Ты уже это и сам понял. -- Не отрывая взора от того, как обозначенного ребенка привязывают к столбу, которому суждено стать центром кострища, сообщила собеседница. -- Она -- это то, кем я была в своем родном мире.
   -- Тебя пытались сжечь?
   -- Почему же пытались? -- Все столь же спокойно говорит девушка. -- Сожгли. Не думаю, что кто-то бы стал заступаться за ведьму. -- Ее губ на мгновение касается кривая усмешка. -- Однако вмешалось божие провидение в лице одного из Эфиров, и мое сознание перенесло в эту версию Земли.
   -- Так сколько же тебе тогда лет?
   -- Больше, чем ты подумал, когда увидел меня. Много больше.
   Воспоминание останавливается, и нам так и не удается увидеть финала этой обыденной драмы, но сомневаться в нем, как и сказала архонт, не приходится.
   -- Ты увидел, что искал? -- Спрашивает Луиза.
   -- Верно.
   Мы вновь стоим на безжизненном бетонном плато, несущим на себе все следы прошедшего столкновения.
   -- Зачем ты вообще полезла в мои воспоминания? -- Спрашиваю немного расслабившуюся девушку, отпуская и собственное напряжение.
   -- Искала признаки Возвышения Теней. -- Пожимает плечами она. -- И текущую информацию. Мне нужно было сопоставить свое видение ситуации в Японии с твоими похождениями.
   -- Могла бы просто подождать, пока я очнусь...
   -- Время, парень. Слишком долго. -- Усмехается архонт. -- И пока мы все еще продолжаем его бесполезно тратить.
   И, словно в подтверждение, в голову впивается очередная спица боли.
   -- Нам нужно поговорить. -- Хмуро отвечаю я. -- Не здесь.
   -- Разумеется. -- Легко соглашается собеседница, продолжая смотреть на меня с ожиданием.
   Обречено машу рукой, оставаясь один в этом мире. Я бы предпочел договариваться с Луизой здесь, в месте, где контролирую ситуацию. Но что-то мне подсказывает, что подобную глупость она больше не повторит.
   А значит, я вверил свою судьбу человеку, о котором почти ничего не знаю.
   "Надеюсь, у меня будет возможность об этом пожалеть." -- Была последняя мысль, после которой весь мир растворился во тьме. А следом в нее кануло и мое сознание.
  
   В это же время архонт стояла над двумя телами и смотрела на них со следом легкой неприязни.
   Давно минули те времена, когда кто-то мог вот так спустить ее с небес на землю. А потому, вместе с этими забытыми воспоминаниями пришли и эмоции. Желание, оставить этого паренька как есть, в ее голове возникло.
   Но кем бы она была, если шла путем эмоций? Уж точно не тем, кто есть сейчас. Да и к тому же, эти его невероятные возможности в мире разума... с таким не сталкивалась не только она, но и все, кого она знала. Он ничуть не уступал ей там.
   Значит, вновь придется прибегать к реанимации.
   Ведь она не сказала всей правды... когда пришла на место недавнего взрыва, то нашла здесь лишь двух мертвецов.
  
  

Глава 3

  
  
  
   Пробуждение выдалось скверным. И если поселившуюся в нижней части тела надоедливую тягучую боль я быстро загнал за грань сознания, то с другими факторами так просто разобраться не мог. Взять хотя бы ту примечательную деталь, что сейчас лежу в одном нижнем белье в просторной неизвестной комнате, чей скудный интерьер заливало тусклым светом луны... прижатый тугими ремнями к узкой койке.
   А рядом никого. Даже ни единый звук не нарушает тишину.
   Вот и думай, с чего бы это? Может, позаботились, чтобы с кровати не упал, а, может, чтобы не утруждал лишний раз чужой взор своим видом.
   Конечно, дождаться хозяев помещения и уточнить данный вопрос у них -- вариант. Благо, и обдумать есть что. Но мне пассивная позиция никогда не была по душе. Да и не слышал, что связывание гостей -- в местных традициях.
   "У здешних людей какая-то нездоровая тяга использовать везде автоматику".
   Вот и степень натяжения ремней контролировалась микрокомпьютером, который, разумеется, не стал противиться моей вежливой просьбе их самую малость ослабить.
   А поскольку любой из дальнейших планов начинался с выяснения минимума информации о месте, в котором нахожусь, то первой целью было добраться до окна. Что оказалось, на удивление, непростой задачкой.
   И где-то на середине пути зародилось подозрение, что с ногами у меня явно что-то не то. А уж когда очередной шаг заставил провалиться вперед, то подозрение перешло в понимание.
   Вот только оформить его не успеваю, так как сознание ныряет во тьму, буквально вытолкнутое туда прорвавшей все мои барьеры болью от последовавшего падения.
  
   "По крайней мере, они умеют делать выводы".
   Все та же комната, выполненная, насколько можно теперь судить, в больничном стиле, все то же окно, сквозь которое проникает свет солнца, и, на этот раз, обычные ремни, что гораздо жестче фиксируют меня в ложе.
   Впрочем, пара изменений наличествовало -- боль практически не ощущалась.
   Второе же изменение предстало в виде молодой миловидной девушки в одеждах слуги, что замерла у двери в выжидательной позе. Навскидку, той было лет восемнадцать-двадцать. И в данном случае не возникало сомнений в ее чистокровно-японском происхождение.
   "Неправильные, но выводы".
   -- Доброе утро, Киоу-сан. -- Замечает мое пробуждение та. -- Меня зовут Сумико, я слуга рода Акаяши, и мне поручено выполнять ваши просьбы.
   Надо же, сколько информации разом. Значит, Акаяши. И связь Луизы с японской аристократией с этой секунды можно считать абсолютно доказанной. Не то чтобы раньше были большие сомнения...
   -- Где Луиза? -- Просто спрашиваю я.
   -- К сожалению, я не понимаю, о ком вы говорите, Киоу-сан.
   Ах, да. Слугам же не рассказывают про архонтов. Надо думать, что за пять лет в этом плане ничего не изменилось.
   -- Женщина, что принесла меня сюда. -- Уточняю в ответ.
   -- У меня нет этой информации. -- И ведь не врет же.
   Не то чтобы я рассчитывал, что все будет так просто, но, надеюсь, что не придется искать ее по-новой.
   -- Допустим. Как долго я здесь?
   -- Со вчерашнего вечера. -- Послушно откликается слуга.
   Не так много времени, как ожидал. То ли архонт преувеличила степень опасности для моей жизни, то ли у аристо очень крутые медики.
   -- А что с Эмилией? -- И, предвидя очередное непонимание, поясняю: -- Было двое пострадавших. Она и я.
   -- Бывшая слуга рода Андо. -- Немного наклонила голову Сумико в знак своей осведомленности. И скользнула у нее в тщательно спрятанных эмоциях тень пренебрежения. Не будь интуитом, ни за что не заметил бы. -- Жива, но в себя еще не приходила.
   "И едва ли самостоятельно придет". -- Мысленно заканчиваю за собеседницу, вспоминая тот ужас, что сотворил с моей слугой паразит.
   Из Эмилии сделали одноразовое оружие с очень коротким сроком жизни. С ней теперь работать не один день, чтобы исправить последствия, но я справлюсь. Должен справиться.
   Но этот орден... они совершенно не ставят чужие жизни ни во что. Не то чтобы я весь из себя такой правильный и не знаю, что стоит за фразой "сопутствующий ущерб", но собственным однажды принятым принципам не изменяю. Здесь же абсолютная неразборчивость в методах достижения целей. И подобный подход заставлял испытывать неприязнь.
   Да, я все еще не мог воспринимать все, что на меня свалилось, как свою собственную жизнь. Что-то внутри говорило об иллюзорности всего происходящего. Словно ты находишься во сне, который осознаешь.
   Только смерть не будет означать пробуждения. А опасность, она постоянно рядом. Настолько осязаемая, что иной раз оборачивается реальными ранениями, и не скажу, что отношусь к ней не серьезно, однако отделаться от общего ощущение чуждости всей цепочки событий и собственной инородности в ней это не помогает.
   Возможно, что это неизбежный этап при встраивании в новый мир. Та же Луиза начала вживаться в него через ненависть к несостоявшемуся убийце. Да даже не к нему самому, а лишь его двойнику. Но суть не в этих деталях.
   Я начинаю ощущать в себе зарождающуюся ненависть к любителям теней. Я не знал, за какую идею они бьются, не знал корней их войны с Луизой, но теперь знал другое -- эти люди готовы идти по трупам. И для них не имеет значения, чьи это будут трупы.
   Ведь среди тех пяти жителей подорванного дома, что спас своими действиями, двое оказались едва старше моей сестры.
   Размышления прерывается словно разорвавшейся в голове вспышкой. Изуми! Она же уже как минимум сутки одна!
   "Спокойнее". -- Гашу волну накативших эмоций. -- "Ничего с ней за двадцать четыре часа не случилось, если не стала нарушать правила".
   Что вряд ли -- она очень послушный ребенок. Тогда следующий вопрос -- стоит ли приводить сестру сюда? И чтобы на него ответить, неплохо бы выяснить собственный статус и степень своей свободы.
   -- Вы гость рода, Киоу-сан. -- Получаю соответствующий ответ, который ни о чем еще не говорит.
   -- И с каких пор гостей рода держат привязанными? -- Иронично уточняю интересующую деталь.
   -- Это сделано для вашей же безопасности. -- Мягко говорит собеседница.
   -- Уверен, что под надзором такой красавицы, моей жизни ничто не может угрожать. Так есть ли смысл в путах?
   -- Увы. -- Девушка чуть улыбнулась краешком губ, принимая комплимент. -- Мне прямо запрещено прикасаться к ним.
   -- Тогда я должен извиниться перед вами, Сумико-сан. -- Произношу с некоторым сожалением. Мне и правда не очень хотелось делать это с девушкой, но и проваляться тут до бесконечности настроения нет.
   -- Извиниться? -- В ее голосе непонимание и нотки зарождающегося напряжения.
   -- Да. -- Ловлю взгляд и начинаю немного поддавливать. -- За свою настойчивость.
   Под моим требовательным взором слуга делает первый неуверенный шажок. А затем резко останавливается, подняв перед собой руки ладонями ко мне и будто пытаясь оттолкнуть.
   -- Н-нет. -- Дрожь и неуверенность пронизывают это слово. -- Не должна... -- Один маленький шажок. -- Приказ... -- Еще один.
   А затем меня прерывает новый участник беседы. Импозантный мужчина с совсем короткой бородкой, благородной сединой на голове и уверенным пронизывающим взглядом человека, что полностью уверен в собственных силах.
   -- Не стоит этого делать, парень. -- Произносит Себастьян, закрыв слугу собой.
   Вблизи он выглядел не столь уж старо, как думал ранее. Скорее застывшим на гране глубокой зрелости. И дело не только во внешнем образе, но и в атмосфере силы, что заполнила помещение.
   Должен признать, что в плане внушительности Себастьян превосходил Луизу на голову. И ощущалось в нем нечто неправильное. Если архонт чувствовалась, как обычный человек, то про мужчину такого сказать нельзя. Похоже, что аномальность людей вроде него или Томаса вызвана не силой, а иной причиной.
   Но напрягало не это... еще мгновение назад в комнате кроме нас двоих совершенно точно никого не было. И это уже не спишешь на скорость перемещения.
   -- Я в плену? -- Спрашиваю уже у него.
   -- Вовсе нет. -- После нескольких секунд внимательного разглядывания произносит мужчина.
   -- Ремни?
   -- Всего лишь необходимость.
   Весь этот короткий обмен фразами мужчина не отрывал взгляда от моих глаз. Уверен, он уже осведомлен о моих способностях, и раз так, то что-то заставляет его их не опасаться. И неожиданно ловлю в себе эмоции предвкушения и желания проверить обоснованность данной уверенности.
   "Необычно. И как-то по-детски". -- Отметаю их в сторону.
   -- У меня остались дела, которые не терпят отлагательства. И так или иначе мне нужно встать.
   Взор Себастьяна потяжелел, а аура его силы стала физически осязаема. И давила почти столь же ощутимо, что и держащие меня ремни.
   -- Еще десяток часов назад ты представлял из себя перемолотый кусок мяса, а теперь стремишься куда-то бежать. Я не могу допустить, чтобы к работе госпожи относились настолько не благодарно.
   Вот и еще одно подтверждение предыдущих догадок. Человек, фактически спасший род, является подчиненным архонта, что автоматически делает из Луизы активного игрока, как минимум, на японском поле. На котором, скорее всего, ее интересы далеко не заканчиваются.
   Зачем я вообще думаю об этом? Все просто, подобные обстоятельства делают мою переговорную позицию крайне слабой.
   Говорят, что в бою можно узнать соперника гораздо быстрее, чем просто наблюдая за ним многие месяцы. Похоже, это как раз наш случай. И мое мнение о Луизе обрело обоснование. Она не из тех, кто легко отпустит возможную выгоду, и, вместе с тем, не станет нарушать букву уговора, а потому с ней нужно тщательней подбирать слова.
   Но разговор с золотоволосой девушкой -- дело будущего. В данный момент необходимо разобраться с ее последователем.
   -- Работа госпожи? -- Уточняю заинтересовавший меня момент. -- Она сделала это лично?
   Себастьян долго давил взглядом, прежде чем ответил:
   -- Ты ничего не знаешь о пределах ее возможностей.
   -- Кое-что уже знаю, но мы отклонились от основной мысли. -- Сворачиваю с опасной темы я. Судя по всему, Себастьян не просто работает на архонта, в его речах чувствуется безграничное уважение, переходящее в полную преданность. Не думаю, что сейчас разумно принижать объект его преклонения. -- Моя сестра может быть в опасности, поэтому и не могу просто прохлаждаться тут.
   -- Твоя сестра... -- Исходящее давление мгновенно тухнет, а затем произносит совершенно обыденно: -- Я могу съездить за ней.
   -- Но? -- Прекрасно распознаю недосказанность.
   Если ее слуга выторговывает каждую мелочь, то представляю, какой счет выставит Луиза за наше с Эмилией спасение.
   -- Ты не станешь делать глупостей в мое отсутствие. И посягательство на разум местных слуг -- больше, чем глупость. Такие действия роняют не столько твою честь, сколько честь поручившихся за тебя.
   "О". -- Отповедь мужчины заставила мысленно ухмыльнуться. -- "Оказывается, слишком плохо думаю о людях. Дело в более высоком".
   -- Я согласен. -- Как будто есть особый выбор. -- Но меня развяжут.
   Игнорирую новую порцию прожигающих взглядов, задумавшись об Изуми. Момент нашего расставания стал ближе, и, наверное, перед тем как покинуть чужое тело, будет честным рассказать обо всем "сестренке".
   Могу ли я сделать для нее еще что-то? Вообще-то, да. У меня на руках осталась внушительная сумма, и не такая большая проблема увеличить ее, так что с финансовым вопросом все будет хорошо.
   Другое дело, что возвращение Химуры самого в себя, не снимет мишени с его спины, а, следовательно, и опасность для его близких никуда не уйдет.
   "Нет, она станет еще выше".
   Выходит, что от Луизы мне нужен не только выходной билет, но и гарантии безопасности для трех человек. Надеюсь, что оставшегося от года срока хватит, чтобы закрыть долг перед ней.
   И, да. Все еще стоит присматриваться к самому архонту. Личность девушки не такая простая, и действия ее, если подумать, не столь однозначны.
   Не стану ворошить далекое прошлое и разбирать этичность мести двойнику из другого мира за грехи, по сути, иного человека. Сейчас о другом. Обо мне, например. Не слишком ли удачно появление архонта, сразу же после взрыва? Она что, стояла и смотрела за всем со стороны? Да и какова ее роль во всей этой истории?
   М-да. Если бы такие мысли пришли в тот момент, когда находился в ее голове, то уже знал ответ. Но вместо этого ухватился за не такое уж и нужное мне воспоминание о казни времен европейской охоты на ведьм.
   С другой стороны, как, черт побери, она пережила все эти столетия? Подобное тоже в рамках возможностей архонтов?
   Пока что это все вопросы без ответов...
   И все же Себастьян развязал меня и, узнав адрес, оставил нас наедине со слугой рода. Чем немного удивил -- когда говорил, что может привезти Изуми сюда, не думал, что он отправится за ней лично.
   В свою очередь, я не стал нарушать нашего небольшого договора, тем более, что смысла в этом теперь не было.
   Таким образом, мы вновь оказались со слугой Акаяши в одиночестве.
   -- Еще раз прошу меня извинить, Сумико-сан. -- Счел необходимым произнести это. -- Для меня вся ситуация выглядела крайне неоднозначно.
   -- Я понимаю. -- Ровным тоном отвечает вставшая у двери девушка. За которым прячутся опасение и ростки страха. -- Что-то еще, Киоу-сан?
   -- Нет, пока ничего.
   Я вполне мог бы просто стереть данный эпизод из ее памяти, но это как раз возвращает к мыслям про собственные принципы. Ничем не ограниченная сила ведет лишь к разрушению. И, в первую очередь, это касается личности того, кто не ставит для себя рамок. Как бы упростилась жизнь, используй свои возможности в повседневности, но это и станет отправной точкой падения.
   Однако, уже можно констатировать открытие нового навыка -- снижать уровень отношений с окружающими.
   Что хуже всего, так это то, что срабатывает он на очень нужных людях. Взять, например, Луизу: я подстрелил ее помощника и был очень близок к тому, чтобы уничтожить ее разум... отличное начало знакомства, одним словом.
   Но это все скажется лишь на начальных позициях нашего торга. И существует очень веская причина, почему я так уверен, что этот торг неизбежен. Луиза -- политик, и есть подозрение, что политик неплохой, следовательно, найдет, куда приложить мои навыки. К своей выгоде, естественно.
   К чему все сведется, покажет наш с ней разговор, а пока есть более плодотворное занятие. Эмилия так и не успела дать мне сведения о раскладе сил в Японии, но у меня перед глазами другой источник информации и куча свободного времени.
   -- Вам что-то нужно, Киоу-сан? -- Под моим задумчивым взглядом девушка не долго молчала.
   -- Да, расскажи мне о роде Акаяши.
   -- Что-то конкретное? И должна предупредить, что, как слуге, мне известно не так много.
   -- Секреты меня и не интересуют. -- А если будут нужны, то искать их стоит в другом месте и, совершенно точно, в иной голове. -- Достаточно общей информации.
   -- Как скажете. -- Не стала удивляться та. -- Акаяши -- относительно молодой род. Он насчитывает триста пятьдесят лет истории и большую долю этого времени является частью дома Арнов. Основатель -- Акаяши Кэзуки. Будучи экспертом, спас второго сына императора, по стечению обстоятельств ставшего ему близким другом. В конце концов, за многочисленные заслуги Кэзуки позволили основать собственный род. В его же честь назван старший сын нынешнего главы -- Акаяши Эиджи.
   Из дальнейшего монолога стало известно, что основное направление деятельности рода -- программирование боевой техники, включающее весь спектр: от микродронов до тяжелых шагоходов, что выпускает дом Арнов.
   И уже можно сказать, что закладкам в своей броне обязан спецам именно этого рода.
   В общем, как я понял, дом -- это одновременно и политическое объединение, и огромная корпорация, окучивающая определенное направление. И в его рамках Акаяши заняли уверенную позицию.
   Винтик в более масштабном механизме. И, при этом, имеющий свою степень свободы.
   К слову, на текущий момент под крылом Арнов, кроме Акаяши, находится еще семь родов: Одзи, Касуки, Исикава, Окура, Игараси, Хинодэ и Кадзияшики. И я как раз дослушивал краткую выжимку о последнем из этого списка, когда экскурс прервал вернувшийся Себастьян.
   Он молча подошел ко мне и протянул листок бумаги, на котором неровным почерком было оставлено послание.
   Прочитав его в абсолютной тишине и сжав в руке, поднимаю взгляд на последователя архонта.
   -- Он был один. -- Говорит тот. -- И мне не удалось проследить путь похитителя твоей сестры.
   "Монго!"
  
  

Глава 4

  
  
   "Чертов ублюдок!" -- В последнюю очередь ожидал, что такие действия будут исходить с его стороны.
   А стоило. Он и до нашего столкновения не являлся эталоном психического здоровья, а после... и в руках этого психа со склонностью к все большему безумию находится моя сестра!
   "Спокойно". -- Охлаждаю разум. -- "Я не знаю, где сейчас Монго, но знаю, что делать, чтобы это выяснить".
   И лучше с этим не затягивать.
   Как ни неприятно признавать, но с наемником знатно сглупил. После устроенного по наводке Змея погрома, перестал считать любого из бандитов проблемой. С Монго следовало сразу же заходить с козырей. И делать это в тот момент, когда он раскрыл в себе слабенького, но интуита.
   "Со мной явно что-то не то".
   Слишком много мелких оплошностей и черт, явно нехарактерных для меня прежнего, нацеленного на максимальную эффективность. То же желание проломить броню самоуверенности Себастьяна -- натуральное мальчишество. А уж чужой внутренний мир... еще шажок, и в голове поселятся потусторонние голоса.
   Все это следует хорошенько обмозговать. Кажется, подселение в тело Химуры не прошло совсем уж бесследно.
   Но позже.
   -- Я должен ее спасти! -- Произношу с полной уверенностью.
   И замечаю во взгляде мужчины мимолетный след сожаления.
   -- Не сможешь.
   -- Не смогу? -- Переспрашиваю, резко принимая сидячее положение и давя зачатки головокружения и тошноты. -- Что это значит?
   Но вместо ответа собеседник подошел к маленькому столику, что находился в паре метров от меня и, задумчиво взяв с покоящегося на нем подноса пустой стакан, обратился к Сумико:
   -- Оставь нас.
   -- Я подожду с той стороны. -- Изобразила глубокий уважительный поклон девушка, покинув комнату.
   А затем, сказал уже мне:
   -- Лови. -- И кинул свою находку.
   Что я, пусть и не понимая смысла, сделал. И, прежде чем успел удивиться, стакан разлетелся кучей острых осколков прямо в моей руке. Часть из них неминуемо должна была впиться в кожу, но крови, как не странно, не было, хоть по нервам и ударило отголоском режущей боли.
   "Что за фокусы?"
   -- Это никакая не магия и не фокусы. -- Заговорил Себастьян, не отпуская внимательного взора. -- Стакан совершенно обычный. Понимаешь, что это значит?
   "Совершенно обычный? Что за чушь он несет? Будь я в ставшей второй кожей броне, то еще мог бы поверить, что мне хватит сил давить стекло, словно яичную скорлупу".
   Однако, мало того, что не верил в силу Химуры, так даже его немощь не использовал на всю.
   "Не мог же я за одну ночь..."
   -- Вижу, ты начинаешь понимать. -- Едва заметно кивнул собеседник. -- Дело не в стекле или каком-то воздействие на него с моей стороны.
   -- Хочешь сказать, что изменения во мне? -- Полуутвердительно спрашиваю у слуги архонта.
   -- Для этого и необходимы ремни.
   И что же нужно сотворить с человеком, чтобы усилие, воспринимаемое им самим, как незначительное, крошило стекло? Произвести инъекцию экспериментальной сыворотки, как в каких-нибудь комиксах страны, которой здесь не существует?
   -- Что вы со мной сделали? -- Напрягся я, ощущая, как по телу расходится обжигающая волна поднимающегося гнева.
   -- Спасли от смерти. -- Обыденным тоном откликается Себастьян. -- Если Луиза посчитала, что для этого необходима Инициация, значит, так было нужно.
   -- Инициация? -- Пропускаю мимо ушей очередную порцию восхваления кумира, зацепившись за самое важное и чувствуя все более растущую ярость.
   "Что за хрень?" -- Последняя точно не могла быть моей. Да, неприятно, когда на тебе ставят какие-то непонятные эксперименты, но если альтернатива -- смерть, то уж как-нибудь переживу.
   -- Архонт -- не просто красивое слово, это огромные возможности и столь же огромная ответственность. Те, кто создали систему Эфиров, не забыли встроить механизм дополнительного контроля. -- А после заговорил с едва-едва проглядывающей ноткой торопливости и напряжения. -- Подробнее спросишь у госпожи... если переживешь...
   Собеседник умолк, но я почти этого не заметил, даже не расслышав его последние слова. Все больше и больше сил уходило на то, чтобы удержать собственное тело на одном месте. Эмоции били неудержимым фонтаном, выбрасывая в разум обрывки окрашенных яростью мыслей.
   "Спасти Изуми..." -- Вбивает напором первую. -- "Убрать препятствие..." -- Тянет за ней следующую, а затуманенный взор переходит на отступившего чуть дальше помощника Луизы.
   Из горла вырвался приглушенный рык, заставивший мужчину сузить глаза и сменить позу. И, вроде бы, внешне она оставалась все столь же расслабленной, но каким-то новообретенным звериным чувством понимаю, что сейчас Себастьян готов к любому развитию ситуации.
   -- Сколько... -- Проталкиваю сквозь непослушные губы вопрос. -- Времени...
   -- По-разному. Не больше одного дня. -- Верно понял меня тот.
   А затем окончательно переключаюсь на самого себя. Прорвавшийся гейзер эмоций не получалось просто потушить, и я чувствовал, как с каждым мгновение что-то звериное и первородное рвется из меня, стараясь обвалить разум до состояния инстинктов.
   "Какое унижение". -- Начинаю примешивать к ядерному коктейлю собственную злость. -- "Пытаться превратить в безмозглого зверя того, кто привык оперировать холодным разумом".
   И, повернув поток в сторону от вызвавшего его, в лице Себастьяна, раздражителя, на волне эмоций буквально врываюсь во внутренний мир, попутно отключая собственное тело.
  
  
   Парень завалился вперед совершенно внезапно для приготовившегося к усмирению мужчины. Вот чего тот не мог ожидать, так того, что после пробравшей даже его волны жажды крови, которая накрыла весь этот домик для гостей, ее источник просто отрубится.
   Но с мальчишкой изначально было много всего неожиданного: от первого знакомства и до сего момента. Он вообще не должен был приходить в сознание, не на данном этапе. И как все это отразится на результате, не скажет никто.
   Себастьян подошел к телу и вновь зафиксировал то ремнями, присовокупив к ним и те, что были изначально.
   Впрочем, только на них он не рассчитывал, а потому комната плавно погрузилась в алое сияние многочисленных знаков и символов, что, наползая друг на друга, покрыли пол, потолок и стены практически сплошным багровым тоном.
   Большую часть работы мужчина произвел еще ночью и отдал управляющий контур Сумико. Как самое крайнее средство. Только по этой причине не побоялся оставить ее один на один с мальчишкой.
   -- И в самом деле, уникум. -- Тихо произнес Себастьян, отойдя к двери.
   Не то чтобы он сомневался в словах Луизы, но всю их глубину осознал только сейчас. И, прежде чем покинуть помещение, бросил еще один взгляд на привязанного к кровати школьника.
   -- Надеюсь, ты переживешь столкновение с самим собой.
   После вышел в коридор, где, кинул вопросительный взгляд на слугу рода.
   -- Я справлюсь. -- Старательно скрывая дрожь в голосе отвечает та на незаданный вопрос.
   Волна ярости задела и ее, и пусть Себастьян, что являлся целью, принял на себя основной напор, Сумико хватило и отголосков, чтобы выпасть из нормы. Но раз она считает, что справится, то так и есть.
   Сейчас же мужчина шел по своим делам. Предстояло несколько неважных, казалось бы, разговоров, но от каждого из них мог зависеть авторитет госпожи. Он немного пошатнулся, после недавних событий, а потому ей предстояли новые переговоры. Его же задачей являлась подготовка нужной почвы.
   "Еще бы старый болван Эиджи не демонстрировал свою гордость где ни попадя и принял помощь в собственном лечение..."
   Он и на его участие в отражение атаки на род согласился со скрипом, до последнего рассчитывая справиться лишь силами рода и дома. И это сработало бы со старым Томасом. Вот только, на их беду, тот успел пройти через Возвышение Теней.
   Но, вскоре, мысли вернулись обратно к возможному новому архонту. Для него выделили целый отдельный гостевой домик, что для простолюдина могло бы считаться невероятной честью, если бы не было выполнением просьбы Луизы.
   Кроме Химуры и слуги рода там не было никого, так что оставить их одних, Себастьян не опасался. Если что-то пойдет не так, то он почувствует. А Стазис не даст парню вырваться из комнаты и натворить делов.
   По крайней мере, подарит десяток секунд. Ровно столько он продержался бы против Луизы... если та не начинала быть серьезной.
   Что же до опасности для самого парня, то тут все слишком индивидуально. Он может справиться за считанные часы, а может больше никогда не встать, или обратиться безумным монстром со сверхчеловеческой силой и скоростью. И тут все зависит не столько от него, сколько от нечитаемой логики создателей Эфиров.
   От Предтеч.
   Госпожа считала плохой исход равновероятным хорошему. Что же, это очень высокое мнение для такого человека, как Химура Киоу.
   Чем-то он, определенно, заработал ее интерес.
   Впрочем, все это будет иметь значение лишь в том случае, если парень сможет стать архонтом не только по названию.
  
  
   С первого взгляда ничего не изменилось. Все такая же безжизненная бетонная пустыня, все то же нагромождение ДОТов... вот только над головой чистое от всякой техники небо.
   Оно и не удивительно -- самое первое и очевидное препятствие и уничтожается первым. Странность в другом -- почему весь остальной мир выглядит столь умиротворенно в тот самый момент, когда в реальности эмоции подобны сдетанировавшему вулкану?
   Бетонное плато послушно воле растворяется во тьме, а под ноги утыкается обычная заасфальтированная улица, закрытая от солнечного света подпирающими небеса бесчисленными небоскребами.
   Многочисленные припаркованные автомобили, бутики, ресторанчики и магазины, захватившие первые этажи и привлекающие внимание разными вывесками, прозрачными стеклами в полный рост, а где-то и цветными витражами. Единичные зеленые деревца не в силах оспорить царство стекла и бетона.
   Я ступил в свой настоящий внутренний мир. И в нем, как и в первом, не заметно каких-либо проблем.
   Так думал до того момента, пока не уловил на грани слышимости какой-то протяжный гул.
   "Нехорошо, совсем не хорошо".
   Эта Инициация, чем бы не являлась, вмешалась в законы данного мира и если успеет изменить его слишком сильно, то кто бы из нас не вышел победителем в споре за разум, с койки встанет совсем иной человек.
   Нельзя из святого сотворить кровавого маньяка -- такое не под силу ни одному интуиту. Как верно и обратное. Но сместить приоритеты, навеять какие-то идеи, повысить интерес к чему-то одному и сделать предыдущие ценности менее значимыми -- это то, что ребята вроде меня могут совершить.
   Что также не является моей специализацией, но основы я знаю. Иначе был бы слишком уязвим в бою.
   К слову, те же паразиты, что так любят подселять теневики, работают по похожему принципу. Разве что очень грубо и прямолинейно, буквально порабощая жертву одной навязчивой идеей.
   Все это время, пока текли данные фоновые мысли, я искал источник возмущения, а затем визуализировал его в одном месте и сам переместился к нему.
   "Чертовски ожидаемо..." -- Передо мной оказалась школа Химуры.
   Разве что не та, которую я посетил буквально несколько раз, а словно она же, но прошедшая сквозь десятилетия запустения: пустые глазницы окон, с местами выбитыми стеклами, отсутствие дверей, покрытые змеящимися по всему фасаду трещинами стены и разбросанные перед входом полуистлевшие тетради и учебники.
   Рядом с современными многоэтажками и небоскребами она смотрелась сколь зловеще, столь и инородно. Настоящий сюрреализм.
   На мгновение задерживаюсь у порога, чтобы, ощутив привычную давящую тяжесть возникшего на мне высокотехнологичного доспеха, сделать решительный шаг внутрь.
   Я бы мог просто удалить этот гнойник из собственной головы, но опять же вернулся к старому выбору: поступив таким образом -- сотру всякие следы истинного хозяина тела. Чего делать мне крайне не хотелось. Так что это все остается на самый скверный вариант развития ситуации.
   Изнутри школа выглядела не лучше, чем снаружи. Запустение и упадок.
   Однако мне не нужно обыскивать ее всю, чтобы найти цель. К нужному классу я шел уверенно и привычно, с некоторой опаской отметив резко наступившую на улице ночь, что явила абсолютно пустой вымерший город, в котором не зажегся ни один фонарь или окно.
   За партой же, что числилась за Химурой, сидел я сам: не слишком молодой, но еще и далеко не старый самой обыденной европейской внешности человек хорошо за тридцать, с пробивающейся сквозь короткий ёжик черных волос сединой, зажившим ожогом на шее и парой шрамов с левой стороны лица -- следы прилетевших осколков. Александр Абров, он же Абра.
   Было немного непривычно смотреть на себя со стороны, тем более с уровня роста Химуры. И еще... не припоминаю, чтобы вокруг глаз у меня расходилась сетка фиолетово-зеленых трещин.
   Однако, когда взявший мой образ гость поднял свой взор на меня, все иные мысли растворились в черных провалах, что заменяли тому глаза. На краткий миг показалось, что этот взор пронзил саму душу.
   А затем я, преодолевая самого себя, разорвал зрительный контакт и, начав готовиться к новым неприятностям, хмуро спросил у очередного вторженца:
   -- Кто ты такой?
   -- Никто. -- Откликается тот. И в прозвучавшем сухом безэмоциональном голосе, в котором отчетливо выделялось вложенное внутрь стальное вибрирующее эхо, слышалось лишь полное равнодушие. -- Я -- отголосок воли Предтеч. Моя задача заключается в том, чтобы выяснить, достоин ли ты стать проводником Их воли и Их силы.
   И почему-то в устах этого парня данные слова не казались пафосной пустышкой. Проблема в том, что лично мне ничья сила не нужна, а уж в связке с чужой волей, так и подавно. Но что-то мне настоятельно говорит, что в этом вопросе, как и в вопросе нахождения в данном отражение Земли, о такой незначительной мелочи, как мое мнение, забудут.
   -- И что же ты надумал? -- Спрашиваю в ответ, сам в этот момент пытаясь понять, насколько далеко распространяется власть вторженца на мир Химуры и на тот мир, что находился за окном.
   Слабое место! Попросту не успел прикрыть его. Не удивительно, что атака проведена именно отсюда.
   -- У меня лишь один вопрос. -- Лже-я поднялся с места школьника, возвысившись надо мной на полторы головы и проигнорировав мой интерес. -- Почему ты так стремишься вернуться обратно? Почему даже ни разу не допустил мысли остаться тут?
   "Почему?"
   -- Что ты вообще знаешь о моей родине? -- Проявляю внимание к беседе.
   -- Все, что знаешь о ней ты сам. Там ты -- никто. Расходный материал в шестеренках тайных и явных войн. Ладья в чужих руках. Ты мог бы достичь большего, отринув правила, но довольствуешься тем, что имеешь.
   -- Таких молодых и резких, кто пытался влиять на глобальную политику или сам лез в нее, всегда останавливают другие.
   -- Нюанс в том, что как раз тебя никто остановить не успеет.
   -- Всегда найдется кто-то лучше. -- Пожимаю плечами, не принимая подобную трактовку.
   -- Но не в этом мире. Здесь не знают о возможностях интуитов. Даже без способностей архонта ты бы мог достичь таких высот власти, что не снились ни одному человеку.
   "Да. Если быть осторожным, то можно очень быстро проскочить момент, когда меня смогут остановить. В конце концов, достаточно лишь действовать более тонко, чем те же паразиты. Однако..."
   -- Мне это не интересно.
   -- Выходит, все дело в отсутствие амбиций.
   Я не стал отвечать. Да и не требовался тут ответ. Моя жизнь не здесь.
   Однако молчание начало затягиваться. Казалось, что существо потеряло всякий интерес говорить или что-либо делать. Тем не менее, сейчас мы стояли слишком близко, чтобы я мог долго выдерживать это напряженное спокойствие.
   -- И что дальше? Проведешь собеседование? -- Как не старался, а некоторая нервозность прорвалась в голос.
   Перспектива столкнуться с кем-то, вроде Луизы, не радовала. Это грозит критическими разрушениями. И не только тут, но и в моем внутреннем мире, что сейчас тесно связан с этим.
   -- Нет смыла. -- Отмерзает собеседник. -- Ты не прошел.
   А через миг уже оказывается рядом, а его рука, проигнорировав пленку щита, несется в сторону моей грудной клетки.
  
  

Глава 5

  
  
   Даже ожидая чего-то подобного, я никак не успевал уклониться от данного выпада -- слишком большая скорость. Однако этот мир еще не был полностью захвачен врагом, а потому на мою просьбу, пусть и с неохотой, он откликнулся, отодвинув назад на пару метров.
   Микрозадержка же привела к тому, что часть энергии от удара меня все-таки нагнала, добавив ускорения и отправив прямо в стену, на которой висела школьная доска.
   Броня скомпенсировала резкое ускорение и еще более резкую остановку, а потому следующий шаг оказался чуть продуманней. Остатками власти над данным местом я приказал истончить стену и, сделав класс угловым, просто провалился на улицу.
   Соперник же, не слишком удивившись подобному маневру, отправился следом. Чтобы угодить в ловушку загустевшего времени.
   Под аккомпанемент осаживающихся двух соседних со школой небоскребов еще больше разрываю дистанцию. Последних было не очень жаль, так как заражение чуждой волей в них зашло слишком далеко. Не до сантиментов.
   В отличие от ситуации с Луизой, в этот раз я не собирался щадить врага, понемногу нащупывая его предел. Сейчас затягивание противостояния находилось вне моих интересов.
   "Главное представить".
   Враг рвался из сковавших его пут, и, совершенно очевидно, что ему хватит возможностей для этого.
   Но раньше данного момента, набухшие ночные облака прорывает тонкий луч ослепительно-белого света, что легким росчерком разделяет запутавшегося в паутине времени агрессора надвое и прорезает асфальт под ним на пару километров вглубь. После, обе половинки охватывает жаркое солнечное пламя, от которого спекается поверхность и соседние здания.
   И, как довесок, луч резко расфокусируется, оставляя прожженный многометровый пятачок под тем местом, где находилась цель.
   В этом пламени не могло уцелеть ни одно живое существо!
  
  
   То, что они в очередной раз недооценили парня, Себастьян понял за мгновение до того, как активировался Стазис. Повезло, что уже закончил к тому моменту непринужденную беседу с человеком, что должен будет возглавить род, после Акаяши Эиджи. И едва уловимое напряжение в голосе Кэзуки заставило его насторожиться.
   Игра, чьей ставкой была лояльность японской аристократии, не закончилась с неудачным нападением Томаса. Скорее, перешла на следующий уровень. Хуже, что чертова гордость союзников не позволяла говорить с ними напрямую, обходясь полунамеками и завуалированной игрой слов и интонаций. Никто из них не желал переходить тонкой грани во взаимоотношениях.
   Прославиться, как дом, что полностью лег под чужеземца, да еще и женщину... для них даже смерть выглядела привлекательнее.
   Ну, да эти нюансы присутствовали всегда, важнее, что не пришлось тратить секунды на извинения за резко прерванный разговор, вместо этого, сразу же переместившись в нужное место.
   -- Уходи отсюда. -- Бросил Себастьян слуге, что продолжала послушно стоять у двери комнаты, за которой находился Химура. -- Быстрее!
   Нет. Уже не он.
   Достаточно было одного взгляда на порвавшего ремни парня, чтобы понять, что сейчас им движет что-то иное. А уж сетка фиолетовых линий, разошедшихся от наливающихся чернотой глаз, в которых уже почти нельзя было различить белка, явила нечто новое и слишком чуждое для этого мира.
   Значило ли это, что несостоявшийся архонт проиграл?
   Себастьян как раз хотел обдумать данную мысль, когда его технику, призванную удерживать на одном месте любого врага, начало корежить и ломать. Восемь секунд -- столько та продержалась.
   И этого времени хватило, чтобы Сумико успела покинуть опасную зону, а помощник Луизы окружил здание мощным непроницаемым барьером.
   Уничтожение одной комнаты или типового домика им еще могут простить, а вот смерть слуги или масштабные разрушения... тоже простят, скорее всего, но лучше избегать таких ситуаций.
   Так что закончили они, практически, одновременно.
   -- Я бы не хотел вредить тебе. -- Заговорил Себастьян, внимательно следя за каждым движением Химуры, что, немного пригнувшись, стоял посреди кроваво-красного тумана распавшейся техники в окружении покрывшихся инеем стен и в рваном резком ритме выдыхал пар ртом.
   Он прекрасно понимал, что, вероятнее всего, его слова не будут услышаны, но также понимал, что человек, заинтересовавший Луизу, все еще где-то там.
   Юноша не ответил, рванув с места в сторону самой очевидной цели, и на всей скорости врезавшись в проявившуюся от столкновения пленку бледно-розового барьера, что разделил помещение на две части.
   "Словно дикий зверь". -- Проскользнула аналогия. -- "Сильный, яростный, необузданный и... столь же неразумный".
   Удерживать такого на одном месте не столь уж сложно. Вопрос в том, как долго во всей затее будет оставаться смысл. И пусть он сам ограничил срок одним днем, уверенности в нем не было.
   Архонты -- редкие птицы, и говорить о каких-то общих правилах в их отношении не приходится.
   Однако, зверь в обличии школьника совершенно внезапно замирает на одном месте, хотя до этого явно вновь собирался кинуться на преграду. И, одновременно с тем, из комнаты исчезает заполнившее ее давление животной агрессии.
   "Справился? Так быстро?"
   Вот только дальнейшие события пошли вразрез с данными выводами. Лицо юноши прорезает кривая, практически разумная ухмылка, а после, тот вновь стремительно сближается с барьером и, пробив его своим телом, разворачивается в сторону Себастьяна, наотмашь взмахнув сжатой на хищный манер рукой.
   Само движение не казалось опасным, так как прошло в стороне, но вслед за каждым пальцем шли едва заметные энергетические полупрозрачные когти, что едва не распороли бок мужчине. От этого исхода спасла лишь реакция и чутье человека, прошедшего десятки битв с очень разными врагами.
   Тем не менее, верхней одежде пришел конец.
   "Лучше поторопись, приятель". -- Проходит быстрая мысль, пока сам Себастьян, воспользовавшись шансом, сближается с соперником и раскрытой ладонью буквально впечатывает того лицом в пол. -- "Иначе к концу этого дня от твоего тела ничего не останется".
  
  
   Однако, эта тварь явно имела собственные соображения о пределах своей живучести. Энергия целой звезды, сфокусированная в тонком луче, заставила ту лишь немного задержаться.
   И физическое уничтожение тела, не привело к стиранию из данной реальности самого агрессора. Хуже, что он распространялся в нем, подобно самому опасному вирусу, поражая один кластер за другим.
   Противостояние переместилось из зримого и зрелищного поля в плоскость возможностей интуитов. То, чего, в силу нехватки знаний, не смогла сделать Луиза, даже не прорвавшаяся сквозь обманку, и то, чего я сам не смог провернуть с Монго, но уже по причине безумия его мира.
   В конце концов, подчинение чужого внутреннего мира -- единственный путь к победе над разумом соперника. Именно поэтому архонт, сколь не была крута в реальности, никогда не смогла бы победить.
   И, к сожалению, этот "отголосок воли" умел не меньше меня. В дело шли все самые изощренные ходы, логические ловушки и хитрые комбинации. Мы словно сошлись в некотором усложненном варианте шахмат, получивших, в дополнение, еще и третье измерение. Непрекращающийся маневр ресурсами и вниманием. Как две армии, что встали друг напротив друга и, вместо генерального сражения, занялись легкими покусываниями друг друга, с одновременными попытками занять как можно более выгодное положение, а своего врага, наоборот, заставить действовать из неудобной позиции.
   На моей стороне выступал сам мир и весь доступный ему ресурс, на стороне захватчика -- непривычная, но до безумия эффективная манера действовать, смешивая атаку и защиту и вкладывая в каждый ход двойной, а то и тройной смысл. И она быстро учила осторожности.
   То, что такой подход дает результат, можно было судить по десяткам зданий, что последовали за теми двумя небоскребами, которыми пожертвовал первыми. И каждая из этих жертв будет мне чего-то стоить. Однако, чем дальше, тем меньше мне приходилось идти на столь безапелляционные меры.
   И, как мы не оттягивали закономерный итог, но момент решительных действий настал. И пусть в подготовке к нему я немного уступил, удалось достичь главного -- моя диспозиция была лишь самую малость хуже таковой у врага.
   При несопоставимы ресурсах, исход казался предрешенным. Вопрос заключался лишь в минимизации потерь и удержании их за критической чертой.
   Чего я не ожидал, так того, что враг сможет восстановить собственное тело, и, после этого, продолжать действовать одинаково эффективно во всех ипостасях.
   Это открытие стоило потерянной возможности задавить его экспансию и едва не привело к собственному обезглавливанию -- от восставшего из пепла тела, подобравшегося слишком близко, удалось отмахнуться градом знакомых по встрече с архонтом клинков.
   Что было лишь полумерой, так как, получивший десятки смертельных ранений, гость с великим презрением проигнорировал их всех, через секунду вновь попытавшись атаковать. И, к сожалению, попадаться в одну и ту же ловушку со временем дважды тот не захотел.
   Хуже, что, отвлекаясь на эти нападки, безбожно терял инициативу в незримой партии. Все равно, что одного из гроссмейстеров, помимо интеллектуальной игры, заставят принять одновременный боксерский бой. Даже если до этого ты преуспевал и там, и там, то совместить это -- задача иного уровня.
   Максимум, что удавалось, так это удерживаться на самой грани поражения, с каждой секундой переходя все дальше в оборону.
   Маятник вновь качнулся назад.
  
  
   Алые нити, что надежно связали Химуру, сразу же после того оглушающего удара, и что держали его в закутанном в кокон положение, внезапно напряглись.
   Хотя до этого момента уже начинало казаться, что больше ничего не произойдет -- даже те неестественного цвета линии вокруг глаз начали уменьшаться, а из тела юнца уходила заемная мощь. Но в следующее же мгновение она взрывообразно возросла.
   И накинутые путы не выдерживают этого потока.
   В сопровождении вибрирующего, полного животной ярости крика, они разлетаются стремительно бледнеющими ошметками, а скудный интерьер комнаты буквально разносит в пыль волной силы, что, пройдя здание насквозь, разбивается об установленный в самом начале барьер.
   Получившие тысячи микропробоин стены разразились треском негодования, но, тем не менее, здание пока что устояло и не спешило складываться прямо на них.
   На этот раз парень не кидался безумцем, какое-то время внимательно следя за мужчиной черными провалами на месте глаз. И лишь после, совершил один решительный рывок.
   Еще быстрее и сильнее!
   Впрочем, все еще достаточно далеко до момента, когда ему действительно придется сражаться всерьез. Но уже слишком близко к черте, после которой он не сможет удерживать парня, никак ему не вредя.
   Прочертившие грудь три, обжегшие болью, борозды заставили Себастьяна удивиться -- полностью контролируя ситуацию, он не помнил момента, когда бы пропущенный мимо враг имел возможность его достать. Если только...
   "Иллюзии?"
   Юнец заставил его запоздать с реакцией, внушив неправильное видение ситуации. Это было единственным разумным объяснением, с учетом имеющейся информации.
   Обман зрения, слуха, да даже выработанного за десятилетия практики чувства опасности... страшная сила. Даже сейчас, уступая помощнику Луизы в десятки раз, тот все-таки умудрился его зацепить.
   "Нет". -- Подумал мужчина, чей зрачок едва заметно вытянулся на кошачий манер и начал светиться красным, а вокруг тела возникла алая же защитная дымка. -- "Этот момент уже наступил. Если не буду с ним серьезным, то легкими ушибами не отделаюсь".
   И потому, следующий рывок встретила не попытка уклонения, а прямой удар в челюсть. Который проходит через соперника, как через пустое место, выходом вложенных сил разрушая очередной мираж и заставляя тот осыпаться сияющими всеми цветами радуги мелкими осколками.
   Было бы красиво, если нашлось время на любование этими эффектами.
   Настоящая атака пришлась в бок и оказалась достаточно мощной, чтобы заставить уже его самого испытать краткий момент полета, закончившийся столкновением со стеной. Впрочем, Кровавый Покров уберег от каких-либо ранений, а размашистый, намерено расфокусированный ответный выпад никак не мог пройти мимо агрессора.
   Но оценить нанесенный ущерб не дала навалившаяся острая боль, обхватившая голову стальными ободами. Та же самая, что когда-то помешала ему пленить Томаса. И от которой Себастьян с гораздо большими усилиями избавился сейчас, пропуская по своему погасшему щиту еще один удар.
   Какой неприятный соперник.
   Будь это битвой на выживание, то мужчина бы просто использовал достаточно сильную атаку по площади, от которой не спасут никакие иллюзии, невидимости и давление на разум. Однако задача заключалась в другом.
   И скорость, с которой он терял эффективные возможности удерживать на месте заработавшего одержимость парня, начинала вызывать опасения.
   Раз так, то...
   Зрачок Себастьяна окончательно вытягивается и становится полностью красным, придавая ему какой-то демонически-пугающий вид. Да и весь его образ неуловимо переменился. Появившиеся острые клыки, подсохшая фигура, очертившая скулы и набухшие вены и изменившая цвет кожи на пепельно-серый... Именно из-за подобных метаморфоз он редко раскрывает весь вложенный в него архонтом потенциал.
   Но здесь нет лишних глаз.
   И уже следующий удар кулака мужчина, вопреки тому, что тот вновь был сокрыт за отвлекающей внимание иллюзией, встретил раскрытой ладонью, полностью погасив грозивший переломами импульс.
   Это же касание стало причиной мгновенно сковавшего соперника паралича.
  
  
   Я стоял на вершине самого высокого здания в этом мире-городе и с некоторой отстраненностью наблюдал, как все большая его часть переходит под чужой контроль. Здание за зданием, улица за улицей. Неспешно в своей пугающей неотвратимости.
   Не думал, что когда-то доживу до такого момента, но сейчас для меня все было кончено. Не прямо сию же секунду, но переломить ход событий мне нечем.
   Враг превзошел меня. Только и всего. Отправляя раз за разом его воплощение на перерождение, отыгрывая какие-то тактические позиции в борьбе за мир, я неизменно проигрывал стратегически. И, в какой-то момент, любое мое действие уже не могло изменить главного.
   Так что теперь я просто смотрел вдаль и вспоминал отдельные эпизоды собственной жизни. Отца, мать, девушку, что называл любимой... этим осколкам памяти суждено исчезнуть вместе со мной...
   Но значит ли это, что я смирился и сдался? Вовсе нет.
   Оставалось одно средство, приберегаемое как раз для подобного случая. У интуитов всегда есть шанс попасть в плен и всегда есть возможность уничтожить личность вторженца вместе со своей собственной. Не все о ней знают, не все сделают необходимые приготовления и не все в нужный миг решатся.
   Осталось дождаться того момента, когда враг втянется в смертельную ловушку достаточно глубоко, и отсекать его от тех мест, которые решено оставить и которые станут основой для того, кто, со временем, появится на моем месте.
   Это уже буду не я, а, значит, и воспоминания о родном мире здесь ни к чему. Как и сомн остальных, что будут лишь тянуть назад в прошлое.
   "Что же, будущий новый я... тебе здесь будет интересно". -- Несколько по-философски подумал, уловив ожидаемый момент. -- "Пора".
   А после, волна ядерного огня, одномоментно поднявшегося по границе мира, проходит сметающим все на своем пути очистительным потоком и сходится в той точке, что выбрал вместилищем тех знаний, что останутся от меня и тех крох, что некогда были Химурой.
   Единственное строение, которому суждено уцелеть. И последние из отмерянных мгновений собственного существования я потратил на то, чтобы убедиться, что ни один чужеродный кусочек не пробрался внутрь устоявшего небоскреба.
   "Хреновый итог..."
  
  

Интерлюдия I

  
  
   Блок, уклонение, попытка перейти в контратаку -- казалось, Монго успел перепробовать все из перечисленного, но, вопреки всем стараниям, снова и снова пропускал чувствительные удары и даже спецатаки, о которых не имел ни малейшего представления.
   Сколько же лет прошло с тех пор, как им вот так пересчитывали стены? Да еще и с такой бесящей безнаказанностью?
   -- Да как ты это делаешь? -- Наконец, не выдерживает тот, наблюдая, как его бойца в очередной раз разбирают на запчасти финальной серией, и откидывая джойстик приставки в сторону.
   -- Годы практики, братик. -- С глубоко запрятанным сарказмом откликается его пленница. -- Родители постоянно в разъездах, а Химуру, когда он не занят учебой, старые приставки не интересовали.
   Хотя пленницей, по-настоящему, та являлась лишь первые несколько десятков часов, когда он только притащил бессознательное тело в одну из своих берлог. А затем посадил на единственный стул и привязал к спинке скотчем. Даже кляп не забыл соорудить...
   К слову, конкретно это его убежище располагалось на северо-западной окраине Токио и представляло собой полузаброшенную однокомнатную квартиру с минимум мебели и удобств. Таких у него в каждом японском городишке по несколько штук, так что то, что свою приставку он забыл именно здесь, -- простое совпадение.
   -- Двадцать пять -- ноль. -- С фальшиво-показным сочувствием выдохнула девчонка и выжидательно уставилась на него.
   Монго вновь уныло посмотрел на тот самый стул, что теперь был задвинут в угол.
   "Зачем я вообще ее развязал?" -- Пришла внезапная разумная мысль.
   По правде сказать, причина была. И заключалась в одном слове. Скука.
   Конечно, первые пару часов, которые он потратил на медитации и, в итоге, сумел немного успокоить собственный разум, было не до нее. А вот потом... сидеть ему тут предстояло целую неделю, а других развлечений, кроме болтовни с соплюшкой, не нашлось.
   Поначалу та больше молчала, но когда его это вообще останавливало? Потом догадался достать кляп изо рта, но разговорчивее она все равно не стала.
   Так они и провели свой первый совместный день. Прервался наемник буквально считанное количество раз, чтобы смастерить себе и пленнице еду. Которая представляла собой разбавленную кипяченой водой сублимированную лапшу, коей оказались забиты все полки на кухне.
   Ел, правда, в одиночестве, так как гостья от подобного лакомства отказалась. Ему же больше досталось.
   На второй день она не выдержала и все же заговорила, с брезгливостью глядя на то, как ее порция поглощается убийцей:
   -- Как ты это ешь?
   -- Очень просто. -- Ответил тот, наматывая на пластиковую вилку свое кушанье -- нераспечатанные палочки лежали в стороне. -- Беру и ем.
   -- Там же одна сплошная химия. Будешь есть только лапшу -- заработаешь язву желудка.
   -- Хорошо, мамочка, я сделаю уроки. -- С набитым ртом проговорил Монго.
   -- Придурок. -- Изуми отвернула голову в сторону. Однако ее жест остался без внимания, и вскоре она вновь заговорила. -- Развяжи меня.
   -- Ай-яй-яй. -- Покачал наемник указательным пальцем, не отвлекаясь от своего занятия. -- Ты уже делала "пи-пи" час назад.
   -- Да ты... -- Девушка даже речь потеряла от сковавшего ее возмущения, а лицо стало настолько горячим, что от него, наверное, можно было прикуривать. -- Я иду на кухню, а не в туалет. -- Произнесла та, справившись с собой.
   Да. Тогда Монго и допустил роковую ошибку. Он развязал пленницу и с интересом принялся наблюдать за ее действиями. И, как оказалось, на кухне, помимо десятков упаковок с лапшой, отыскалась рисовая крупа, какие-то приправы и одинокий засохший таракан. Последний был тут же выкинут в мусорное ведро.
   Еще была куча консервов, у половины из которых вышел срок годности, и эта самая приставка, что, почему-то, лежала в морозильной камере выключенного из сети холодильника.
   Как ни странно, из всего этого у гостьи вышел вполне съедобный ужин. Она, правда, постоянно жаловалась на отсутствие то одного, то другого, но наемник все это пропускал мимо слуха.
   И, надо сказать, что настолько вкусно его не кормили вот уже... да никогда его никто не кормил! Поехавший папаша заставлял питаться откровенными отбросами, а когда он вырвался из-под его опеки, то как-то тоже не обращал на еду особого внимания, довольствуясь той же лапшой.
   -- Чего ты на меня так смотришь? -- Не понял он, расправившись со своей порцией.
   -- Ничего. -- Ответила пленница, оторвав очень странный взгляд от его опустевшей тарелки и приступив к трапезе.
   А наемник в тот момент задумался о том, что к имеющейся приставке неплохо бы было где-то раздобыть телевизор. Чем и занялся, после ужина, усыпив девчонку и уложив ее на расправленный прямо на полу матрас.
   Вернулся он уже затемно, волоча видавший виды ящик, украденный, не иначе, как из какого-нибудь музея раритетов -- настолько древним тот казался. У него даже экран был черно-белым!
   А сегодня, на третий день их знакомства, они зарубились в единственную доступную игру, что оказалась вшита в приставку. Какой-то малоизвестный файтинг -- один из тысячи таких же клонов.
   И, в итоге, только что Монго проиграл девчонке одно желание. Что обиднее всего -- всухую.
   -- Говори уже. -- Перевел он расстроенный взор с опустевшего стула обратно на распоясавшуюся заложницу. -- Только учитывай, что отпустить я тебя не могу.
   Судя по раскрытому, а потом закрытому рту, это она и хотела загадать.
   -- Ну, и ладно. -- Немного поубавила та энтузиазм. -- Тогда оставим его на потом.
   И, положив свой джойстик, поднялась на ноги.
   -- Далеко собралась? -- Внешне безобидно уточнил Монго, настраивая режим игры против компа.
   -- На кухню. Приготовлю что-нибудь, отличное от твоей любимой лапши.
   -- Уговорила. -- Ответил уже ей в спину наемник. -- Когда буду похищать тебя в следующий раз, то, перед этим, обязательно отоварюсь в супермаркете.
   Оставлять девчонку одну он не боялся. Во-первых, сбежать оттуда ей некуда -- шестой этаж, как-никак. Во-вторых, одним глазом за ней присматривал. И стена тут не являлась помехой. Но это уже на случай, если та захочет как-то навредить себе или задумает еще какую-нибудь глупость.
   -- Ох уж эти современные детки. -- Буркнул парень себе под нос, вынеся в одни ворота несколько схваток с ботом. -- Я, в свое время, был более почтительным к старшим.
   И, невзначай, погладил левой рукой лежащую чуть в стороне катану. Чтобы резким перекатом назад уйти из ставшей опасной зоны, еще вначале движения резко усиливая ток духовной энергии по своим каналам Эйи.
   Все же, как не относись к уроду-папаше, а некоторые полезные умения привить тот ему сумел.
   Например, ему еще не встречались враги, что, подобно ему самому, умели так резко переходить из полностью расслабленного состояния к пику собственной мощи. Вот и сделавшая ставку на скрытность троица, что быстро и бесшумно пробралась в его комнату, едва ли этого ожидала.
   В плане контроля эмоций это были профи, а потому заметил их Монго только перед самой атакой по пронзившему с трех сторон ветру смертельной опасности. Еще один полезный подарок от мертвого предка, что уже не раз спас его, -- раскаченная до предела чуйка.
   Пропустив серию безнадежно запоздавших плазменных шаров, он, выйдя из кувырка и резко распрямившись, буквально пришпилил первого из атакующей группы к стене, нанизав, подобно бабочке на иглу. Не спасли ни щиты, ни спрятанная под невидимостью броня, что вблизи показалась чертовски знакомой -- такую же, только чуть уменьшенную в масштабе, носил брат его пленницы.
   Но времени на рассматривание ему не дали. И в этот раз приходится приложить все свои силы, чтобы уклониться от прилетевших с двух сторон серпов, оставляющих за собой четкий дымный след, что буквально разрезали на четыре части прибитое к стене тело.
   Наемник же, пережив этот выпад, достал пистолет и, на ходу стреляя по одной цели, в два прыжка приблизился к другой. Обе его катаны находились слишком далеко, но это вовсе не означало, что теперь он полностью безоружен.
   Пропустив над головой еще один полумесяц, убийца впечатывает раскрытую ладонь в грудной сегмент брони соперника с одновременным выходом духовной силы. Такой удар, как минимум, выведет человека из строя на пару часов. И вновь уклоняется от серпа последнего из врагов.
   -- Хей, приятель. -- Крикнул наемник ему. -- Вот нас и двое. Может, решим наш спор за приставкой?
   Но любитель ходить по чужим квартирам это предложение не поддержал, совершив серию неизвестных манипуляций, после которых затылок Монго обожгло смертельным холодом.
   Пришлось оборвать заготовленную речь и нырком ринуться за второй катаной, что лежала недалеко от брошенного джойстика. Чтобы, перевернувшись, принять на блок выпад собственной тени.
   Столкновение холодной стали и ее рассыпающегося черным паром аналога буквально вжало Монго в пол -- сил потустороннему гостю было не занимать. И очередной порыв опасности от последнего из незваных гостей подсказал, что ожидать новый теневой полумесяц долго не придется.
   Увернуться он не успевал, а потому пришлось встретить эту уже известную атаку резким выдохом собственных сил. Последний не разрушил чужих техник, но заставил те увязнуть в изменившейся среде, позволив, тем самым, наемнику вывернуться и, сблизившись с врагом, завершить бой в несколько ударов.
   После обезглавливания создателя, исчез и теневой близнец.
   "Вот что за люди?" -- Мысленно сокрушался наемник, вытащив из посеченной серпами стены первую из катан. -- "Пришли, нахамили и ушли. И даже не поздоровались ведь!"
   А еще, пока он возился с этой троицей, кто-то другой успел умыкнуть его пленницу. Неприятно.
   Неожиданно все помещение начало равномерно, но очень стремительно заливать сплошной стеной опасности, и Монго, недолго думая, разогнавшись и пробив собой окно, ласточкой вылетел вниз.
   "Вот уроды!" -- Проскочила яростная мысль, когда, приземлившись и погасив инерцию, убийца заметил на месте квартиры лишь опадающий шар огня. -- "Там же был мой обед!"
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"