Добжанский Ярослав А : другие произведения.

Неизбежность. Финальные эго-вибрации

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

  Как вы думаете, что делать пассажирам падающего самолета? Самолета, постепенно планирующего для финальной встречи с землей. Что-что... Да понятно что.
  
  В первую очередь - выбросить за борт запасные парашюты, конечно-же.
  
  Затем в затихший салон должна выйти стюардесса. И громко, жизнерадостно обьявить.
  - В связи с неожиданым отказом системы подачи топлива - наш самолет падает.
  Тишина. Двигатели молчат. Музыка выключена. Только слышится четкое тыц-тыц-тыц из наушников соседа справа. Он ритмично дергает головой и таращится в декольте стюардессы.
  - Компания приносит свои извинения.
  Тишина.
  Тыц-тыц-тыц.
  Сосед улыбается.
  - Смиритесь с неизбежностью. - за ту улыбку, которую она выдала только что - любой продюссер MTV отдал бы левую руку.
  Тыц-тыц-тыц.
  - До столкновения с землей - шестьдесят минут.
  Тыц-тыц-тыц.
  - Уже пятьдесят девять минут. Приятного полета.
  
  Где-то минуту салон переваривает информацию. Кто-то плачет, но быстро успокоится. Люди вокруг - минуту назад были всем. Каждый из этих людей - был повелителем своей маленькой, личной вселенной. Теперь они явственно чувствуют - мы ничто. И никто. Через пятьдесят девять....
  ...весь салон синхронно смотрит на часы...
  ...пятьдесят восемь минут нас... Нет. Не думать. Не думать.
  А существовали ли мы вообще?
  Пассажиры. Мы все здесь проездом.
  
  Все громко пытаются что-то обсуждать, но разговор не клеится. Совершенно не клеится. Все просто, все понятно. И неизбежно. Человеческая логика пасует перед неизбежностью. Человек уже несколько тысячелетий, как угорь - просачивается и выживает везде. Ломает все. Переправляет на свой вкус. И тут...
  
  Разговор постепенно замирает. Все думают. Мучительно, хором думают одни и те же мысли. Одну и ту же мысль. Короткую и очень непонятную мысль. И ещё - вопрос. "И это все?".
  
  Стюардесса выходит и говорит
  - Сорок пять минут до столкновения. Приятного полета.
  Она будет выходить каждые пятнадцать минут и сообщать время.
  Все вновь замирают и смотрят на неё.
  - Смиритесь с неизбежностью.
  
  Ещё через минуту толстый чернокожий из самого конца самолета первым выходит из всеобщего оцепенения. Он проходит через весь самолет - из третьего класса в первый. Ему надоело бездействовать. Ему надоело сидеть и ничего не делать. На нем потертые джинсы и свитер в катышках. Наверняка он собирал месяца три на билет. Копил, откладывал. Наверняка его сейчас мало волнует его цена. Так вот, он подходит к стюарду и громким, хриплым голосом потребовав виски - бросает замусоленую десятку на стол оглядывает салон взглядом победителя. Он жив.
  
  И тут-то все и оживают вслед за ним. Они действительно оживают. Они ещё и не жили, по сути. Откладывали, копили что-то, искали... Там. Не здесь. Не у себя в жизни. Где-то там. В будущем. Они всю жизнь жили где-то в будущем. Но только не сейчас. Ни в коем случае не здесь.
  
  И они начинают жить. Сначала тихо, смущенно. Потом все быстрей, громче, наглей, настырней.
  
  У стюарда выстраивается очередь. Какая-то стильная, строгая леди покупает сразу целую бутылку мартини, быстро скручивает ей пробку и присасывается прямо к горлышку. У неё нет времени на этикет. У неё нет времени на приличия. Мартини золотистой струйкой стекает из уголка её рта прямо на серый воротник казарменно-делового костюма. Выхлебав залпом половину бутылки она наконец успокаивается и поймав на себе чей-то удивленно-брезгливый взгляд со смущенной улыбкой отвечает.
  - Печень... здоровый образ жизни... Всегда себя ограничивала. А ведь так хотелось всегда попробовать, что это... И вы знаете?
  Её качнуло.
  - Это круто!
  
  Люди всю жизнь боялись чего-то. За кислотно-щелочной баланс. Рак легких. Застарелая язва. Уровень холестерина в крови. Клетки мозга. Кариес. Рак легких. Язва. Они ежедневно себя в чем-то ограничивали. Они искали светлое будущее.
  Будущего нет. No future, боже, храни королеву.
  
  Те кто никогда не курил - носятся по салону с дорогущими сигарами в зубах. У них на лицах разочарование. Они кашляют, они подходят и спрашивают у маститых курильщиков "И это то, от чего вы ловите кайф?".
  
  Стюардесса выходит и говорит
  - Тридцать минут до столкновения. Приятного полета.
  Остатки мартини стекают на пол по белой блузке.
  - Смиритесь с неизбежностью.
  
  Некоторое время пассажиры смотрят друг на друга со смешанными чувствами. И все продолжается. В первом классе нынче спрос на гамбургеры. Правда, оказывается, это то же дерьмо, что и десять лет назад. Владелец закусочной, сидящий в третьем ряду в первый раз за пять лет пробует то, чем каждый день потчует клиентов.
  И его тошнит. Он мучительно пытается запить икоту шампанским.
  В третьем классе как раз доедают омаров и фаршированого осетра.
  
  Быстрее-быстрее-быстрее. Как мало времени, господи, как мало времени.
  
  Двадцатилетний парень, сидящий в противоположном ряду вытаскивает тетрадку, некоторое время её листает. Выуживает маленький клаптик бумаги, отрывает половину, кладет в рот и запивает минеральной водой. Мужчина рядом непонимающе смотрит на него и спрашивает что-то. Парень громким, надломаным голосом отвечает
  - Я наркоман, отец. Да-да-да. Твой примерный сынок - наркоман, видел, да? Это кислота. ЛСД. Лизергин. И мне пофигу, что ты об этом думаешь.
  По лицу мужчины волнами пробегает сразу целое полчище чувств и эмоций.
  Затем он молча берет из пальцев сына оставшуюся половину марки, недоверчиво рассматривает - и глотает вслед за сыном.
  
  Весь мир у твоих ног.
  Ты свободен.
  Ты жив и свободен.
  Что здесь главное - жив? Или свободен?
  
  Между людьми завязываются и рвутся отношения. Начинается дружба или вражда. Где-то в первом классе вспыхивает драка, никто её не останавливает. Люди неожиданно кучкуются в семьи, по расовым, культурным, человеческим признакам. Я вижу, как парень обнимает девушку и жарко шепчет о том, что ещё в аэропорту заметил её и очень хотел познакомится. Она молча сует его руку к себе в декольте. Она спрашивает - "Ты меня сможешь трахнуть прямо в салоне"?
  Она спрашивает - "Ты трахнешь меня в нескольих сотнях километров над землей? "
  Она говорит - "Я всю жизнь мечтала о сексе в общественном месте. Ты сделаешь это?"
  Она говорит - "Не беспокойся о презервативе. Я хочу забеременеть за полчаса до смерти. Как ты думаешь, на это хватит времени?"
  
  Меня начинает тошнить.
  
  Каждый, каждый человек здесь что-то прятал в дальний ящик мозга. Каждый человек что-то скрывал. Скрывал от всех, включая себя. Каждый человек здесь слепо чтил законы - законы приличий, веры, общества. Пародировал вместе со всеми некую общую, тотальную "естественность", "обычность". Боялся выделиться, отличиться на общем фоне. Заработать упрек. Презрительный взгляд. Теперь - все вышло наружу.
  
  А вот эта девочка всю жизнь хотела выступить на публике, но боялась. Теперь она ходит из одного конца салона в другой и поет во все горло "Аве мария". А этот вот парень все дергает головой в такт музыке, глухо выбивая кросовком особо кайфовые моменты песен. Он вынул наушники только на пару минут, чтобы узнать , что случилось. Затем снова воткнул их обратно и сидит, как и сидел. Разве что прекратил улыбаться.
  Тыц-тыц-тыц.
  
  Стюардесса выходит и говорит
  - Пятнадцать минут до столкновения. Приятного полета.
  Всем пофиг.
  - Смиритесь с неизбежностью.
  Никто не обращает внимания, её голос барахтается в гуле других голосов и окончательно тонет в звонком "Аааааве мари-и-и-и-ияяяяя", исполняемом все же ниже, чем следует.
  
  Удивительное чувство. Банкиры, чернорабочие, конторские служащие, продавцы хот-догов, брокеры, футболисты, домохозяйки... Они были в аэропорту. Они были здесь три четверти часа назад. Теперь же их нет. Есть одна должность, профессия и цель в жизни. Они - пассажиры рейса 2401. Но они отнюдь не чувствуют братских чувств. Люди из центрального ряда как раз с дракой отвоевывают места у окон, чтобы взглянуть, далеко ли ещё до земли. Некоторые наоборот - не выдерживают надвигающеся на них тверди и уходят от окон.
  
  Внушительный белый мужчина, спокойно сидевший в третьем классе вдруг поднимается и ревет на весь салон, что собирается пересесть дальше, поскольку не собирается умирать со всем этим черным дерьмом вокруг. Все шторки, разделявшие раньше классы - давно оборвали, и я успеваю подтянуться и увидеть поверх сидений, как его избивают ногами посреди салона. Когда его оставляют в покое - на кровоточащем, израненом лице сверкает довольная, сумашедшая улыбка.
  
  Если прислушаться - то из туалета слышны ритмичные глухие удары и женские крики. Судя по очереди парочек, выстроившихся у заветных дверей - им придется поторопится.
  
  Все ускоряется. Быстрее. Быстрее. Быстрее.
  Надо успеть.
  Господи, надо успеть.
  Надо успеть.
  Успеть. Сказать все, попробовать, испытать, узнать.
  Успеть.
  
  Но открывается дверь. Снова появляется стюардесса.
  - До столкновения с землей - две минуты.
  И все замирают.
  - Смиритесь с неизбежностью.
  Поздно.
  Вечность не уложишь в час, но они хотя бы попробовали.
  
  Салон затих. Разговоры умолкли на полуслове. Все кое как рассаживаются по местам. Только из туалета раздаются ритмичные удары и ещё - снова слышен размеренный тыц-тыц-тыц справа.
  Сложно понять, о чем думают эти люди... Но я могу поспорить - они сейчас счастливее, чем когда заходили в салон.
  
  Все из них когда либо задумывались о смысле жизни. Но здесь, под конец - этого вопроса не возникло ни у кого. Все как-то сразу поняли или ощутили ответ. Вернее - его отсутствие.
  
  Сьесть ещё сэндвич - чем не смысл для последних двух минут жизни?
  
  - Минута.
  Люди вокруг спокойны. Они улыбаются друг другу и смущенно пожимают плечами. Будто извиняясь друг перед другом за вынужденный конец совместного полета.
  
  И за минуту до незапланированого приземления - на салон спускается любовь. Только мой молчаливый сосед закрыл глаза и откинулся на спинку кресла.
  Люди держатся за руки. Земля уже очень близко. Можно увидеть стремительно проносящиеся мимо верхушки деревьев.
  
  Тишина. В голове у каждого пищит и тикает таймер, отсчитывая даже не секунды. Смакуя и пропуская через себя каждый момент, каждый вдох, каждый оттенок в выражении лица соседа.
  
  5 секунд.
  Некоторые закрывают глаза. Кто-то целуется. Многие - просто держаться за руки. Там, за окном - неизбежность. Конец. Финита.
  Как финальный аккорд - из туалета раздается торжествующий вопль. И темнота.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"