Долгая Галина Альбертовна : другие произведения.

Ташкентское землетрясение 1966 года

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 6.26*5  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Мне было семь лет, когда это случилось. Я запомнила это событие как увидела - глазами ребенка.

   Монумент Мужества [Долгая Г.]
  
   Ташкентское землетрясение 1966 года я помню как захватывающее приключение. Сейчас, конечно, как взрослый человек, я понимаю, насколько страшным было и само землетрясение и его последствия. Ведь дети и взрослые совершенно по-разному оценивают происходящее.
   Дети видят только факт, они не задумываются над тем, страшно ли то, что случилось или это нормальное явление. Они пугаются, анализируя реакцию взрослых. Как часто ребенок, упав, не плачет сразу, а смотрит на мать - и ревет лишь тогда, когда замечает испуг на ее лице.
   "Она испугалась - значит то, что я упал страшно, а раз это страшно, я буду плакать"
   У меня не было повода заплакать, как и испугаться. Все случилось ранним апрельским утром, 26 числа, около шести часов. Я спала, как большинство жителей города, и было еще достаточно темно, чтобы в полумраке, спросонья, увидеть то, что происходило. Детский сон был так крепок, что я не слышала и не ощущала ни гула земли, ни резких толчков, от которых лопнули дома и посыпались стены.
   Я проснулась от громкого шепота моих родителей. Они стояли около моей кровати и рассуждали, как разбудить меня, чтобы не испугать. А я уже проснулась, но делала вид, что все еще сплю, и прислушивалась к их разговору.
   - Осторожно, убери сначала это, - говорила мама отцу.
   - Да как я уберу эту глыбу! - отец махнул рукой и наклонился ко мне.
   - Галочка! Просыпайся, дочка!
   Он взял меня на руки и перенес через огромный кусок стены, который лежал за мной, занимая почти всю кровать в поперечнике. Я лежала, уткнувшись носом в то, что осталось от этой самой стены, и не подозревала даже, что моя худоба - а я была очень тоненькой девочкой в семь лет, - попросту говоря, сохранила мне жизнь.
   Отец взял меня поудобней, так, что через его плечо я смогла увидеть в уже посеревшем воздухе и свою кровать, и бесформенный кусок стены с торчащими обломками красноватых кирпичей.
   В это время дом снова задрожал, и дернулся, так, что я почувствовала, как отец старается удержаться на ногах, чтобы не упасть.
   - Давай, Валя, быстрее вниз, беги! - кричал он маме, которая держала в руках моего восьмимесячного брата, закутанного в одеяло.
   По лестнице уже бежали все соседи. Наша квартира находилась на самом верхнем, третьем этаже, и опасность быть придавленными ходившими ходуном лестничными пролетами, была абсолютно реальной. Но мы благополучно выбежали из дома и едва не попали под куски шифера, которые, как артиллерийские снаряды летели с покатой крыши.
   Наш дом стоял возле дороги. Вернее, прямо за тротуаром была трамвайная линия, а за ней уже дорога. Посередине дороги столпились все соседи - и из нашего дома, и из соседнего, - и все больные из физиотерапевтической больницы, что была рядом. Вообщем, нас было много.
   Отец поставил меня на дорогу, и я, задрав голову, широкооткрытыми глазами смотрела, куда летит шифер. И не я одна. Все наблюдали за этим. Некоторые куски долетали так близко к людям, что слышались крики, и те, кто стоял впереди, на передней линии, отбегали назад, на другую сторону дороги. Там не было рядом высоких зданий, и не было опасности быть покалеченным от такого обстрела.
   Когда все начали понемногу приходить в себя, послышались разговоры, легкий смех, а где и откровенное хохотание. А посмеяться было над чем - люди выбегали полураздетые, вернее, в том, в чем спали. Понятно, что это выглядело довольно-таки забавно. Одна женщина куталась в простынь, которую ей кто-то дал - она выбежала из дома совершенно голой. Мужчины стояли в основном в длинных черных трусах, семейных, как их тогда называли, кое-кто был в пижаме. Все были растрепанные, испуганные. И, оправившись от первого шока, замечая, как смешно выглядят соседи, начинали стесняться, понимая, что и они предстали на всеобщее обозрение не в лучшем виде.
   Когда мой брат Сашка зашевелился в одеяле, и мама раскрыла его, мы ахнула - он был весь черный, в золе, полностью. Дело в том, что Сашка спал под трубой, что проходила от печки-контромарки прямо над его кроваткой. Труба лопнула, и вся зола высыпалась на малыша. Мама в темноте не заметила этого. Просто схватила ребенка, да одеяло и побежала. А потом обнаружила негритенка вместо своего беленького сынишки.
   Кстати, Сашка с того времени перестал сосать грудь. Обычно мама кормила его в шесть утра, а тут это время совпало с землетрясением. Не понимая того, что случилось, Сашка все же пострадал - сработал какой-то животный рефлекс на опасность.
  
   Толчки все еще продолжались, но с каждым разом они становились все тише и тише. Не помню, сколько уж мы простояли на дороге. Мужчины потом вернулись в квартиры, собрали необходимые вещи. Когда стало светло, все уже были одеты и держали кто узлы, кто какие-то сумки. Этот день все жители Ташкента встретили на улице, все вместе.
   Наш дом был разрушен на треть, и это на глазах жильцов. Эпицентр землетрясения находился от нас километрах в трех, в районе, где дома были в основном одноэтажные, рядом с рекой Анхор, которая издавна разделяет старый и новый город. Этот район называется Кашгар. Почти все дома там были разрушены полностью. Сейчас на этом месте стоит Монумент Мужества - памятник-символ стойкости жителей Ташкента. Его окружают бронзовые барельефы, изображающие строителей, восстанавливающих Ташкент. Это один из единственных сохраненных памятников, напоминающих братскую дружбу народов Советского Союза.
   В то утро я и не задумывалась, что случилось с нашим городом, как мы будем жить дальше, и где. Я стояла с отцом; его рука крепко сжимала мою. Рядом была мама с братишкой. Мне не о чем было беспокоиться.
   Ближе к вечеру в нашем дворе поставили большие палатки. А двор у нас был огромным! Отец работал шофером, и привез на прицепе вагончик - мы жили в нем, пока нас не поселили в одном из студенческих общежитий, где мы ютились всей семьей в одной комнате, пока восстанавливали наш дом.
   Его стянули по всему периметру рельсами, стены покрыли толстой сеткой. Это все сделали с двух сторон. Сетку потом не было видно, а вот рельсы отчетливо проступали и под побелкой. Я помню, как мы с мамой приходили посмотреть на нашу квартиру. Многие из соседей так и жили в палатках, все лето и осень. А к зиме дом уже был готов. Это я знаю, потому что первого сентября 1966 года я пошла в первый класс, в школу, которая находилась недалеко. Проучилась там четверть, а потом мы переехали в общежитие. И там я ходила в другую школу до нового года. И только потом мы вернулись в свою квартиру. Я не помню - ни как мы переезжали, ни как вновь обустраивались в своей квартире. Но один эпизод тех дней сохранился в моей памяти.
   Незадолго до землетрясения, наверное, в начале марта, отец привез мне ежика. Прошло совсем немного времени и ежик, верней - ежиха, родила нескольких ежат. Они были совсем маленькие, слепые, но что самое интересное - иголочки на спинке были очень мягкие и белые. Не знаю, что случилось с ежатами, а вот моя ежиха, видимо упала с балкона, и ее подобрал сосед - парень лет на пять старше меня. У ежихи была поломана лапка. Я очень хотела забрать ее, но сосед не отдавал, а родителям было не до ежей, у самих жилья не было. Столько лет прошло, а я помню, как мне было жалко расставаться с ежихой, и как сосед держал ее на руках, поглаживая колючую спинку.
   С того времени, начиная с момента, когда мы вернулись в свою квартиру, и всю жизнь после, наш дом шатался от проезжающего мимо трамвая. Это было похоже на трехбалльное землетрясение. Но стяжка, которую сделали строители, держала дом крепко всегда. Мы больше не боялись. При любом землетрясении дом шатался из стороны в сторону, трясся, но стоял прочно.
   Мы привыкли, и не обращали внимания, а вот те, кто бывал у нас в гостях, пытались бежать. Страх перед землетрясением прочно поселился в головах всех, кто его прочувствовал.
   Что касается меня, то я на всю жизнь запомнила как надо вести себя в момент землетрясения. Ташкент находится в зоне повышенной сейсмоопасности, и подземные толчки различной силы - от трех до шести баллов, - у нас нередки. Лучше всего встать в дверной проем. Это самое надежное и безопасное место. Я видела разрушенные стены с целыми дверными и оконными проемами. Где бы я не находилась во время землетрясения, я уже никогда не выбегала на улицу. Лестничные проемы ходят ходуном и нередко падают, грозя придавить каждого, кто оказался в такой момент на ступенях, столы пробиваются кусками потолков, и на кровати падают обломки стен и потолков, так что вылезти из-под них не всегда возможно. А на улицах опасности тоже не меньше - электрические провода, деревья, покрытия крыш.
   И, самое главное, что я запомнила - это то, как вели себя мои родители. Они старались не пугать нас, детей, разговаривали спокойно, действовали быстро, помогали соседям. У моего отца было отличное чувство юмора, его шутки отлично разряжали обстановку, попросту снимали стресс, вызванный страхом. Тогда не было психологов, работающих с пострадавшими, как сейчас. Люди сами восстанавливались. И сами же восстанавливали свой город.
  
   В заключение я хочу привести некоторые официальные данные о Ташкентском землетрясении 1966 года, взятые мной из Энциклопедии Ташкента (1984 г.):
   - Наиболее сильные (7-8 баллов) землетрясения ощущались в Ташкенте в:
   апреле 1866 года,
   4 февраля и 4 апреля 1868 года,
   29 ноября 1886 года,
   7 июня 1924 года,
   3 ноября 1946 года,
   26 апреля 1966 года,
   11 декабря 1980 года.
   - Землетрясение 1966 года произошло в 5 часов 22 минуты 53 секунды.
   - Сила сотрясений в эпицентре была 8 баллов, магнитуда - 5.3, зона максимальных разрушений - 10 кв.км.
   - Было разрушено свыше 2 млн. м. жилой площади,
   236 административных зданий,
   около 700 объектов торговли общественного питания,
   26 коммунальных предприятий,
   181 учебное заведение, в том числе школ на 8 тысяч мест,
   36 культурно-бытовых учреждений,
   185 медицинских и
   245 промышленных зданий.
   - Без крова остались более 78 тысяч семей или свыше 300 тысяч человек.
   - Официально зарегистрировано 8 случаев смерти и госпитализировано 150 человек.
   - Толчки продолжались в течении 1966-1968 годов.
   Наиболее сильные из них, кроме основного, интенсивностью 6-7 баллов, зарегистрированы 9 и 24 мая, 5 и 29 июня, 4 июля 1966 года и 24 марта 1967 года.
   - Было установлено более 15 000 палаток,
   открыто около 600 временных магазинов и предприятий общественного питания.
   - Почти 15 000 семей были переселены в другие города СССР, с их согласия.
   - К началу зимы 1966 года более 300 тысяч ташкентцев получили кров.
   - Полностью последствия землетрясения были ликвидированы через 3.5 года.
  
   Хочу добавить, что после этого землетрясения город совершенно изменил свой облик. Было построено множество жилых кварталов, т.е. расширенны границы города. Всего было построено 3200 тысяч кв.м. нового жилья, реконструирован центр города, что сделало его намного краше. И, несмотря на то, что сейсмоопасность зоны сохранялась, многие строители из других республик СССР остались тогда жить в Ташкенте. Ведь он как был, так и остался "хлебным городом" - теплым, богатым, солнечным!
  
  Последствия землетрясения [из интернета]
  
  Палаточный городок [из интернета]
  
  Последствия землетрясения [из интернета]
  
  Последствия землетрясения [из интернета]
  
  Разбор завалов [из интернета]
  
  Разбор завалов [из интернета]
  
  Разбор завалов [из интернета]
  
  Разбор завалов [из интернета]
  
  Поезд со строителями [из интернета]
  
  Восстановление Ташкента [из интернета]
  
Оценка: 6.26*5  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"