("...you were everything, everything that i wanted..." (c)A.L.
Его родители приняли ее очень хорошо. Ну, может, не настолько, чтобы очень. Но, просто, хорошо...
Она приехала ранним летним утром. Было чистое высокое небо. Светло-голубое, почти прозрачное с теплым солнцем. Был воскресный день, и, практически, все его родные были в сборе. Встретив на вокзале, он повез ее домой, где их уже ждали. У него оказалась очень добрая мама с ласковыми глазами и незлыми шутками. Симпатичный веселый отец. Юная сестра-красавица и брат, работающий в какой-то компьютерной фирме.
После вкусного обеда все они расселись на диване, в креслах и стали разговаривать. Сергей был необычайно внимателен к ней, смотрел ей прямо в глаза своим ясным ласковым взглядом. Словно общался с ней без слов, на одним только им понятном языке. Как-то, когда никто не смотрел, они даже на секунду сцепили свои пальцы за подушками. Какое невероятное счастье, какое блаженство было вот так сидеть с ним рядом. Ощущать своим голым плечом его теплую руку. Смеяться с ним в такт. Запросто разговаривать со всеми этими людьми, составляющими его каждодневную жизнь. Чувствовать себя, пусть крохотной, но несомненной частичкой всего этого.
После обеда они поехали кататься на лодке по реке. Солнце палило уже во всю послеполуденную мощь. И вода была удивительно теплая. Мягкая. Она сидела в лодке, опустив руку в воду. Тихо рассказывала о своих краях. О том, что, например, река в их городе скорее похожа на жалкий ручеек по сравнению с их "громадиной". Все дружно смеялись. Это был чудесный день! Самый лучший день в ее жизни.
Вечером его мама собиралась постелить ей на раздвижном кресле. Даже достала для этого хлопчатобумажное белье, синее, с белыми звездами и лунами. Но кресло, застряв на полпути к полному раздвижению, застряло и дальше ни в какую не хотело двигаться: ни вперед, ни назад. "Ладно, - сказал Сергей, - пусть она ляжет на мою кровать. А я тогда лягу на диване". Все вопросительно посмотрели на нее. Что же еще она могла ответить? Ну, разумеется, она была согласна! "Ну, разумеется!" Это ли не прекраснейшее, восхитительнейшее завершение такого волшебного дня! Разве не так ли и нужно было ему закончится?..Лежать в его постели, на его простынях, где еще только день назад лежал он сам. Вдыхать сладкий чувственный запах его подушки. Чувствовать тяжесть его одеяла на себе.
И как же странно он посмотрел ей прямо в глаза, когда желал спокойной ночи. Какой это был глубокий взгляд. Какой тяжелый. После такого взгляда трудно даже пошевелиться, даже вздохнуть. Она уже знала. И ночью он пришел к ней. Они занимались любовью наплевав на приличия. Но не на осторожность. Они сплетали мокрые от духоты руки под отяжелевшим одеялом. Тесно прижимались друг к другу молодыми зовущими телами. Губы касались губ. Губы кусали губы. Ресницы путались в ресницах. Пальцы, ноги, руки, волосы сплетались в едином союзе.
А потом она проснулась...она проснулась, лежа в своей постели, одинокая в своем ненавистном городе, под серым равнодушным небом. Она заплакала. Тихо, как плачут от безысходности. Тихо, как плачут одинокие. Почти без слез. Обхватив руками холодные колени. Она была одна. И знала, что не будет никогда того, где она была лишь 5 минут назад. Была не здесь...Или не была...никогда. Никогда. Она плакала.
И весь тот день никуда не выходила. Только лишь вечером подумала, что глупо вот так сидеть все время дома. Подумала, открыла окно и вышла.
Навстречу сну.