Звонок разбудил Валентина в четыре утра. Будильник? Как бы не так - мобильный телефон рвал тишину тревожными трелями. Валя потянулся к аппарату с одной целью, отключить поганое чудовище. Однако в последний момент посмотрел номер абонента и с глухим стоном остановил палец, уже занесенный над клавишей с перечеркнутой красной трубкой. Нажал зеленую, произнес приветливым тоном:
- Доброе утро, Виктор Евгеньевич.
- Здравствуй, Птицин. Есть работа! - добродушно пробасил шеф.
Вообще-то фамилия у Вали была Куравлев, но босса это никогда не смущало. Он даже Гришку Мишакова величал не иначе, как...
- Топтыгин заболел, - будто уловив мысль, пояснил шеф. - А остальные живут на другом конце города. Короче, есть заказ.
- Так ведь время, э-э... - попытался возразить Валентин, с тоской взирая на звездное небо за окном.
- Срочный! - отрезал шеф. - Три "косаря" в руки гарантирую. Если поторопишься. Плюс премия в конце квартала.
- Ладно. Где? - решился Валентин, рассудив, что лишние деньги никогда не помешают, а вот конфликт с боссом - как раз напротив.
- Заберешь на Гороховой, тридцать шесть, третий этаж, квартира десять, доставишь на Костоморова, дом четыре. Запомнил? Четыре! Там встретят.
- А кого в напарники? - успел спросить Валентин прежде, чем босс отключил связь.
- Таки никого! Я ж говорил, Топтыгин болеет. А ты у нас парень мускулистый, по всему городу легенды ходят, как с ванной чугунной на верхние этажи восходишь. Здесь же шкаф. Небольшой. Деревянный. Антикварный! Так что осторожно. И не тормози, не тормози!
Сил Валентину действительно было не занимать. Чемпиона-штангиста из него так и не получилось, зато профессия грузчика, а по совместительству еще и водителя "газели", далась безо всякого труда. Старый шкаф действительно не мог озадачить бывшего спортсмена. Но раннее время, торопливость шефа, отказ компаньона - еще ж вчера пиво пили, был абсолютно здоров...
Уже в "газели", хмуро посмотрев на часы, Валентин все же набрал Гришкин номер.
- Что, и до тебя шеф докопался, да? - каким-то уж слишком бодрым тоном поинтересовался тот вместо приветствия.
- Докопался... - угрюмо согласился Валентин, раз за разом проворачивая ключ в замке зажигания - "газель" никак не желала заводиться, лишь издавала странные стонущие звуки. - А ты чего? Это ж у тебя почти напротив.
- Хвораю! - ответил напарник, но, встретив настороженное молчание, пояснил: - Хотя, если по правде, то, во-первых, я с девушкой, - опять врет, догадался Валя по визгливым ноткам в голосе собеседника, - а во-вторых... Тебе шеф ничего странного не говорил?
- Нет!
- Ты хоть знаешь, где это Костоморово, или как его там, находится?
- Конечно, - уверенно ответил Валя. - Совсем рядом. С Садовой - на Мясникова, а оттуда рукой подать...
- Шутник, - с недоверием хмыкнул Григорий. - А как насчет...
Мобильник высветил номер еще одного абонента. "Шеф. Легок на помине!" - подумал Валентин.
- Ладно, привет девушке! У меня тут звоночек...- Валя переключился на новый вызов: - Да-да, Виктор Евгеньевич?
- Забыл сказать. В саму квартиру не ломись, все в отъезде. А шкаф будет стоять на лестничном пролете, тут не перепутаешь. И еще, ни в коем случае не пытайся его открыть!
- Там что, труп, что ли? - удивился Валентин.
- Сам ты... Корочке, лучше даже дверцу не трогай - старый, развалится. И последнее. У тебя фонарик есть?
- Разумеется! - ответил Валентин. Хотел было уточнить, зачем понадобился фонарь, но тут машина резво тронулась с места, и он едва успел крутануть баранку, дабы не впилиться в ограду газона. Когда дело опять дошло до телефона, из него доносились лишь короткие гудки.
Спустя десять минут Валя уже следовал от машины к нужной парадной. "Хоть бы лампочку ввинтили..." - пробурчал он, когда дверь с глухим всхлипом захлопнулась сзади. Натянул на лоб лямку фонаря, нажал кнопку. Нажал еще и еще раз, матюгнулся, извлек из кармана коробок и потряс около уха - почти пустой. Валентин ощупал ногой темноту, выискивая ступеньку, осторожно забрался на один пролет. Здесь и чиркнул спичкой. Та вспыхнула и тут же погасла - тьма, будто нарочно, выдохнула стылым сквозняком. Тем не менее, увиденного оказалось достаточно. Грязные стены, наглухо заколоченное фанерой окошко. "Зато лестница широка, - отметил Валя. - На ощупь протащим..." Прислушался - вверху что-то мерно поскрипывало. "Счастливчики!" - по-своему истолковал грузчик утренние аккорды и вновь приступил к восхождению.
Третий этаж, как и второй, встретил кромешным мраком. Но странно - теперь источник скрипа, казалось, приблизился вплотную. Еще одна спичка... Белесый параллелепипед будто выпал из тьмы, обнаружившись перед самым носом. Валентин отшатнулся и углядел рядок свечей, выставленных у основания массивного предмета. Пожал плечами - определенно, местная гопота тусовалась. А скрип... Рассохся, наверное, зараза, а тут, на лестнице, сквозняк, влага.
Валя подобрал ближайшую свечу, запалил последней спичкой обгоревший фитилек и уже внимательней воззрился на предмет труда. Какой, мать его, антиквариат? Стандартный деревянный ящик из желтовато-серой древесины. Разве что разрисованный непонятными значками - то ли цифры, то ли буквы. Из более-менее знакомых образов наблюдались лишь крупный глаз в самом верху, почему-то обведенный треугольником, да четыре пятиконечных звезды, словно опечатывавшие по углам единственную дверцу. "Совсем коммунисты офигели!" - пробормотал Валентин и потянулся к ручке под влиянием внезапно нахлынувшего любопытства... Заперто. На металлическую защелку, призывно поблескивавшую в неровном свете. "Не открывай!" - всплыли в памяти слова шефа. Валя отдернул руку, и параллелепипед издал особо пронзительный, будто разочарованный скрип. Холодок пробежал по спине Валентина. Он шумно сглотнул, произнес вслух: "Не будем торопиться". Аккуратно прилепил горящую свечку к перилам лестницы, запалил еще несколько, расположив их рядом с первой, и лишь после этого облапил груз, напрягая мышцы. Никакого эффекта. Словно бетонная плита торчала из пола! "Гришка, блин, падла поганая..." - помянул отмазавшегося от работы напарника, после чего грязно выругался. Вновь попытался приподнять... И чуть не подкинул шкаф к потолку. "Приклеился, ёкс!" - догадался Валя. Перебросил через поклажу широкий ремень, впрягся, сделал шаг, другой к лестничному пролету. И тут шкаф стал наливаться тяжестью, будто кто-то незримый подкладывал в него кирпичи. "Надо больше спать..." - посочувствовал себе грузчик. Матюгнулся вновь - ноша значительно полегчала. "Доброе слово и кошке приятно", - дрожащим голосом объяснил неизвестно кому, рванулся вперед и тут же пребольно вмазался коленом в отогнутую от перил железяку. Свечи под заунывное пение металла скользнули во мрак стайкой истлевающих метеоров. Валентин крякнул, остановился, пережидая боль. Моргнул раз, другой. И обнаружил - ступени, перила и теперь отчетливо багровели во мраке, словно озаряемые чем-то со стороны. Он глянул вниз, чуть назад, и мурашки пробежали по спине, тут же увязнув в холодном поту: странные знаки, обильно покрывающие ношу, рдели, искрились тусклым, малиновым светом. Валя прикусил губу, буквально спорхнул по пролетам и, врезав ногой по двери, выскочил на улицу. Только теперь вновь посмотрел на шкаф. Нет, все та же обычная деревянная коробка. Никаких звуков или свечения. "Померещилось... - пробормотал он, аккуратно располагая груз в кузове на куске ковролина. - Точно, с недосыпу!" Бросил взгляд на затейливую бронзовую защелку в виде нескольких совмещенных многогранников, и вновь какое-то мутное, нездоровое возбуждение всколыхнулось в сердце. С трудом разжав пальцы, уже сомкнувшиеся на ней, Валентин поспешно перевалился на переднее сидение и дал газу.
Дорожные фонари, ранее слепившие глаза лимонными вспышками, теперь словно гасли при его приближении. На перекрестке же с Садовой и вовсе царила темнота - разрыв на линии, не иначе. К счастью, на Мясникова свет был, и единственное, что удивило Валю, так это полное отсутствие транспорта и рекламы. Не то, чтобы даже удивило - скорее, холодок пробежал по спине. Как там, на лестнице, когда он слушал скрип шкафа. Шкаф... Валентин искоса глянул назад, и волосы вздыбились на голове: выгнувшись буквой "L", тот взирал на него в упор огромным черным глазом... Валя шумно сглотнул, неприлично выразился, и наваждение схлынуло. Шкаф просто-напросто лежал дверцей вверх, и, скорее всего, лишь игра светотени породила на миг жутковатую иллюзию. Ну, разве что сотрясался, будто древний холодильник - асфальт на дороге явно не перестилали с прошлого века. Видимо, из-за этого и защелка позвякивала. Игриво, весело - словно ждала прикосновения. Его прикосновения! Валя встряхнул головой, повторил матерную мантру. И даже задумался, не положить ли на дверцу что-нибудь тяжелое, например, запаску. Похоже, эта мысль не очень понравилась шкафу, и он издал особо жалобный, длительный скрип, слышимый даже сквозь шум мотора. "Не буду!" - подумал Валентин поспешно. Скрип умолк. Валя крутанул баранку и вырулил в переулок Костоморова. А вот он просто лучился рекламой! Однако же, это не особенно успокоило Валентина. Все огни были одинакового, молочно-белого цвета, и даже крест над аптекой словно был сложен из пяти отрезков больничного бинта. "Костоморова... - задумался Валя вдруг. - Странное название! И откуда я вообще знаю дорогу?" Спецом по городским адресам всегда был Гришка, а сюда их точно не заносило.
"Звяк!" - отвлекла от размышлений защелка, раскрывшись от очередного толчка. Томительное любопытство обрушилось с новой, почти неодолимой силой и, чтобы отвлечься, Валентин решился на святотатство - побеспокоить шефа. Торопливо набрал номер...
- Что тебе, Куравлев? - ответил тот мрачно.
"Надо же, по фамилии назвал. Значит, злой!" - едва ли не с удовлетворением отметил Валя.
- Виктор Евгеньевич, как вы сказали, переулок называется, куда надо шкаф...
- Какой шкаф? - перебил шеф, мгновенно взъярившись. - Какой такой переулок? В пять утра! Да из тебя...
Выслушав витиеватый речитатив вплоть до коротких гудков, Валя взбодрился и твердо решил ни при каких обстоятельствах не оборачиваться вовсе. Напротив, сосредоточил все внимание на дороге. И вовремя: небрежно припаркованный у обочины фургон основательно выдавался кабиной на проезжую часть. Валентин едва успел сбросить скорость, аккуратно объезжая преграду. Глянул в боковое стекло... Два субъекта с вытянутыми почти по-звериному мордами выдирали из-под распахнутого капота пучки пульсирующих трубок и с жадностью пожирали их, обливаясь ярко-оранжевыми струями. Валя зажмурился и отвернулся, вслушиваясь в мерное биение мотора. Но через миг открыл глаза и с чувством непонятной обреченности взглянул в зеркало заднего вида. Те же субъекты пристально смотрели ему в след, не прекращая ковыряться в машине.
- Ч... Чинят? - пролепетал он.
- Ур-р-р-р... - одобрительно провибрировала защелка из-за спины, явно соглашаясь с умозаключением. - р-р-рУ?
- А хрен... Даже не гляну! - прохрипел он в ответ, уже поворачивая шею.
Из-под неторопливо раскрывающейся створки сочилось притягательное нежно-багровое сияние, и замечательный бурый дымок вытекал оттуда тяжелыми завитками. "М-мать!" - обозначил одними губами Валя. Не в силах более сдержаться, потянулся к чуду, еще сокрытому от взора. Но в последний момент отчаянно, до предела вдавил педаль газа. Резкий удар - и скрипящий короб накрыл его лучезарной волной.
* * *
Догорающий остов разбитой "газели" медленно тонул в асфальте, и цифра "4" пылала магниевым пламенем тут же на белоснежной стене. Мерное поскрипывание доносилось из парадной - объемный параллелепипед темно-красного дерева неспешно всплывал вверх над каменными ступенями. Странные значки неподвижно мерцали на всей его поверхности, и лишь один метался туда и сюда. Тревожил глаз, помаргивающий в треугольнике. Натыкался на острые лучи звезд - будто искал выход.