У меня есть одна тайна, о которой я никому не рассказывала, поскольку это касается сексуальных отношений. А именно моего первого сексуального опыта, который я прекрасно помню и от которого я не в восторге, но не оттого, что было неприятно, а оттого, что потом было стыдно. И осадочек остался до сих пор. Но рассказать, все-таки, надо, поскольку первым моим партнером был Митечка. Ох,уж этот Митечка! "Как рано мог он лицемерить, таить надежду, ревновать, разуверять, заставить верить, казаться мрачным, унывать, являться гордым иль послушным, внимательным иль равнодушным..." - это Пушкин сказал не про него. Но Митечка в свои четыре года дал фору взрослому Онегину. Только делал Митя все искренне и по-детски непосредственно. Про себя не могу сказать, что как истинная Татьяна, была вся во власти чувств. Я сначала долго капризничала и даже обиделась на нахальное и безнравственное предложение Митечки, но его искренние честные глаза и наша крепкая дружба меня переубедили. Чтобы не остаться одинокой в четыре года я уступила своему лучшему другу. И запомнила это на всю жизнь.
Первый сексуальный опыт у меня был в четыре года. Я с Митечкой играла в свадьбу. Это была его авторская игра, он меня научил. Научил ублажать его ртом, а потом сам делал мне кунилингус. Оглядываясь назад, вспоминаю четырехлетнего мальчика в малиновых шортиках, но хочу сказать, делал он кунилингус умело, грамотно. Я лежала на ступеньках заброшенного дома в сладкой истоме и вокруг нас, словно туман было световое облако. Такая у нас была свадьба - на облачке. Потом мы часто играли в эту игру. Называлась она уже"пойдем потрогаемся". Мне нравилось, когда Митечка трогал мне писечку, я от этого светилась, и мы вместе впадали в сладостную полудрему. Встав взрослыми, мы также впадаем в полуобморочное состояние от моего света. Интересно, чтобы Митечка ответил, если бы я ему дозвонилась и спросила, нравилось ли ему целовать меня между ног в четыре года...
Мне до сих пор стыдно за свое прошлое. В четыре года я оттачивала навыки орального секса со своим ровесником, который не являлся и не является моим мужем, а я была настолько глупа, что позволила ему соблазнить себя в столь юном возрасте. Я понимала, что мы играем в игру, в которую детям играть запрещено и мне уже тогда было стыдно. К тому же в один из дней нас застукала какая-то тетка и высказала мне все, что она обо мне думала. Слов не помню, но смысл такой, что я падшая женщина развращаю бедного мальчика. Мальчик Митечка что-то ей отвечал, а я лежала в полуобморочном состоянии, отвернувшись от тети, надеясь, что она не запомнит моего лица и ничего никому не расскажет.
Я пишу откровенные детские воспоминания, потому как там фигурирует Митя. Он же Дима Зотов. Странно, но когда я называю его Дима Зотов мне становится стыдно, как будто мне снова четыре года и я голиком лежу на заброшенных ступеньках и не могу пошевелиться, чтобы спрятаться от назойливых глаз. Кстати, мне часто снятся сны, где я голая, мне негде спрятаться, нечем укрыться, а вокруг толпа людей и все на меня смотрят. И мне очень стыдно оттого, что все одетые, а я стою босиком и голиком, и мне кажется, что у меня небритые ноги. Мне стыдно перед Димой, оттого, что я звонила ему, а он не брал трубку, давая тем самым понять, что я навязываюсь. Мне нужна его помощь в понимании ситуации. А он молча прячется от меня. И чем дальше, тем больше я сомневаюсь в том, что Митенька и Дима Зотов один и тот же человек. А что если он вообще никакого отношения не имеет ни к маятнику, ни к моему детству, ни к Челсу, ни ко мне? Но в волейбол он играет хорошо и очень технично, видно, что занимался когда-то, а мне сказал, что год только играет. Хотя, это еще не доказательство того, что он и есть тот самый Митечка в малиновых шортиках из моего детства.
В моих воспоминаниях о сексе с Челсом нет чувства стыда или смущения. Есть радость и счастье, а также понимание почему он вел себя так или иначе. И мне никогда не было за него стыдно, наверное, потому, что он никогда не ходил в малиновых шортиках, а ходил в длинных бежевых шортах в стиле милитари.