Довгай Николай Иванович : другие произведения.

Дело об исчезновении Буратино

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

Друзья!

  
   Те из вас, кто читал замечательную сказку Алексея Толстого "Золотой ключик или приключения Буратино", конечно же, помнят, как в самый кульминационный момент, когда злой Карабас Барабас уже, казалось, торжествовал победу над Буратино и его верными товарищами, на помощь деревянным человечкам пришел папа Карло.
   Каким образом старый шарманщик очутился в самой гуще событий? Об этом в сказке Толстого указаний нет. Мы дерзнули восполнить этот пробел и предоставить на ваше рассмотрение свою версию происшедшего.

Дело об исчезновении

Буратино

  
  
  

Глава первая

Папа Карло

  
  
   37 ноября, в среду, в год Серого Быка и Рыжей Коровы, со стороны лягушачьего острова в направлении Дворца Правосудия поспешно шагал какой-то человек. Несмотря на пронизывающий ветер, на незнакомце не было ни плаща, ни куртки. Весь туалет его состоял из коротких холстяных штанов, полосатых гетр, старой ситцевой блузки да деревянных башмаков с широкими металлическими пряжками. По внешнему облику, этого человека легко можно было принять за какого-нибудь ремесленника, или, возможно, бродячего актера, зарабатывающего на жизнь увеселением публики различными трюками. Он был среднего роста, сухощав и, невзирая на свой почтенный возраст, весьма подвижен. Двигался неизвестный резкими скачкообразными шагами и при этом горестно восклицал:
   - Мой милый мальчик! Мой славный, славный Буратино!
   На перекрестке улицы имени Ильи Муромца и бульвара Светлых Надежд прохожий всплеснул руками так, что едва не свалил с прилавка корзину с цветами.
   - И куда это так спешит шарманщик Карло? - сказала цветочница торговке воздушными шариками и сластями. - Уж не приключилось ли с ним какой-нибудь беды?
   - Похоже на то,- сказала торговка и стала нахваливать свой товар.- Воздушные шарики! Воздушные шарики! Красные! Желтые! Голубые! Леденцы на палочках! А ну, налетай! Не проходи!
   Между тем шарманщик стремительно удалялся. Он был настолько поглощен в свои думы, что едва не наскочил на долговязого, как трость, почтальона в строгом лиловом костюме, ехавшего на самокате с почтовой сумкой на боку. Лишь в последние мгновение служащий почты резко вильнул в сторону, чудом избежав столкновения с зазевавшимся прохожим. Притормозив, почтальон прижался к стене, провожая взглядом шарманщика.
  

Глава вторая

Инспекторам скучно.

  
   Тем временем инспектор Бублик и инспектор Сластена героически боролись с одолевавшей их скукой. Делать им было нечего, и они вели неравный бой с унылым врагом каждый на свой лад.
   Сластена складывал на полу из кубиков ежика, а Бублик был погружен в чтение Тарабарских Ведомостей. В дежурной комнате царило глубокое молчание.
   Наконец Бублик швырнул газету на стол и, с разочарованным вздохом, произнес:
   - Опять ничего!
   - Как? Совсем, совсем ничего? - уточнил Сластена.
   - Абсолютно,- сказал Бублик.
   - Да,- сказал Сластена. - Комиссару это вряд ли понравится.
   Бублик бросил угрюмый взгляд на фигуру из кубиков и спросил:
   - А это у тебя что? Корова?
   - Не-а,- сказал Сластена.
   - Велосипед? - выдвинул новую версию Бублик.
   - У-у...
   - А что?
   Сластена потупился и, зардевшись от авторского смущения, пояснил:
   - Ежик.
   - А-а... - задумчиво протянул Бублик, теребя пальцами нижнюю губу. - Ну и ну...
   - Что, скажешь, не похож?
   Как и любому автору, Сластене нравилось, когда его творениями восторгались. К критическим замечаниям он относился болезненно.
   Бублик обхватил растопыренными пальцами свой подбородок и, с видом большого ценителя искусства, стал рассматривать творение Сластены.
   - Что ж,- наконец вынес он свой вердикт. - Определенное сходство с ежом, несомненно есть... Хотя в нем и просматриваются общие черты с коровой.
   - Ладно, давай оставим моего ежа в покое,- сказал Сластена и указал на газету. -Ты лучше скажи: неужели там, в самом деле, ничего нет?
   Бублик отрицательно мотнул головой.
   - А ты внимательно прочел колонку происшествий?
   - А как же!
   - И?
   - Говорю же тебе: пусто! Да вот, послушай сам.
  
   "Вчера вечером, на лягушачьем острове, вблизи моста через черепашью речку был замечен неизвестный, оснащенный сачком для незаконной ловли лечебных пиявок. При приближении полицейского наряда, браконьеру удалось скрыться".
  
   - Дальше,- сказал Сластена.
  
   "Из театра кукол синьора Карабаса-Барабаса сбежали пудель Артемон и актриса Мальвина. Тому, кто укажет синьору Карабасу Барабасу местонахождение беглецов, будет выплачено щедрое вознаграждение.
  
   - Мимо,- сказал Сластена. - Давай дальше.
  
   "На городском пустыре, возле харчевни трех петухов, произошла драка между бродячим котом Базилио и лисой Алисой. Драчуны отделались легкими ушибами"
  
   - Дальше,- Сластена нетерпеливо притопнул ногой. - Все это не то.
   - Больше ничего нет,- сказал Бублик. - Это все.
   - Как все?
   - А так.
   Сластена удивленно округлил глаза:
   - Дожились! Неужели во всем городе больше не произошло никаких происшествий?
   - Абсолютно.
   Бублик бросил газету на стол и сказал:
   - Если так пойдет и дальше, нам скоро придется подыскивать себе другую работенку!
   Сластена подумал, что, возможно, его товарищ и прав: настоящего дела - со слежками, перестрелками и погонями - им уже вряд ли дождаться. С тех пор, как начальником криминальной полиции назначили комиссара Конфеткина, он пораспутывал все самые запутанные дела, переловил всех самых неуловимых преступников, и теперь Сластене и Бублику только и оставалось, что перечитывать Тарабарские Ведомости, да складывать из кубиков ежей. Но и упрекнуть инспектора Конфеткина им было не в чем - он просто выполнял свой долг. И, надо отдать ему должное, выполнял его отменно.
  

Глава третья

Бульвар Светлых Надежд

  
   Бульвар Светлых Надежд представлял собой широкую, оживленную мостовую, утопающую в багряной листве каштанов и тополей. На нем находилась красивая башня ратуши с часами, которые отбивали мелодичные удары через каждый час. Тут размещалось здание городской думы, исторического музея, планетария, было несколько кинотеатров, множество магазинов и кафе. Молодежь облюбовала эту улицу для своих прогулок и свиданий. Художники устраивали здесь выставки картин. На бульваре Светлых Надежд вы всегда могли купить себе глобус, футбольный мяч, интересную книгу. Здесь было многолюдно и весело.
   Но немногие знали о том, что бульвар Светлых Надежд был волшебным. А между тем на его мостовой уже не раз появлялись персонажи из самых различных сказок, и все они шли прямиком к комиссару Конфеткину.
   Кого только не довелось принимать знаменитому комиссару в своем кабинете!
   В свое время там побывала всемирно известная Машенька, сестра того самого Иванушки, которого унесли злые дикие гуси. Почтил Конфеткина своим визитом и Иван дурак, заехавший к нему за каким-то советом прямо на печи! Бывали тут и Синдбад мореход, и Дюймовочка, и Василиса Премудрая. А как-то раз к Конфеткину, как ни в чем, ни бывало, пожаловал сам Незнайка! Правда, с какой именно целью заходил Незнайка, для всех осталось тайной.
   Да, славные это были времена! Конечно, работенки у Бублика и Сластены тогда было невпроворот, но зато и жаловаться на скуку им не приходилось. Однако с тех пор, как комиссар Конфеткин успешно расследовал несколько резонансных преступлений, положение дел коренным образом изменилось. В сказочных странах молнией пронеслась весть о комиссаре Конфеткине. Всякие скверные личности, творящие зло, заметно поубавили спеси.
   Баба яга, костяная нога, сидела теперь в дремучем лесу, пугливо поджав куцый хвост и тихонько вязала Кощею чулок - она уже не решалась больше летать на своей противной метле и пакостить добрым людям. Змей Горыныч в страхе забился в самую отдаленную пещеру - он и думать забыл о том, чтобы воровать русских красавиц. Серый волк перестал прикидываться доброй заботливой козочкой и оставил, наконец, в покое бедных козлят. Все злодеи трепетали перед Конфеткиным, все понимали, что, вздумай они только вновь взяться за свои темные делишки - и их незамедлительно настигнет суровая рука Правосудия в образе бесстрашного комиссара.
   Такое положение дел имело для инспекторов и свою оборотную сторону.
   Каждое утро они исправно являлись на службу, но... ничего не происходило. Скучной чередой тянулись унылые однообразные дни, и в души Бублика и Сластены стали все чаще закрадываться сомнения: а что, если бульвар Светлых Надежд и впрямь утратил свои волшебные свойства? Что, если он из сказочного постепенно превратился в самый заурядный, самый тривиальный городской бульвар?
   Но инспекторы гнали от себя такие черные мысли. Больше всего на свете они опасались превратиться в скучных, занудливых обывателей, только и умеющих, что ругать правительство, да тайком пересчитывать денежки в своих кубышках.
  
  

Глава четвертая

Инспекторы упражняются

в наблюдательности

  
   Итак, Бублик стоял у окна, задумчиво выпятив нижнюю губу, словно кто-то подцепил его на крючок, и хмурым взглядом обозревал бульвар Светлых Надежд. Внезапно его внимание привлек прохожий.
   - Эй, коротышка! - окликнул он своего коллегу. - Бросай свои кубики и шуруй сюда!
   В этот момент Сластена как раз прикреплял иголки к спине кубического ежа. По возбужденному голосу своего напарника он сразу понял, что случилось что-то важное. Он резво вскочил на ноги, взволнованно пнул ногой кубики и с широко распахнутыми глазищами подскочил к окну.
   - Видишь ли ты этого индивидуума? - осведомился инспектор Бублик, мотнув головой в направлении странной фигуры, вприпрыжку мчавшейся по бульвару Светлых Надежд.
   - Вижу,- сказал Сластена.
   - И как ты полагаешь, куда он так спешит?
   - Я полагаю... Э... Я полагаю... К-хе, к-хе...
   Сластена призадумался. Ему не хотелось делать поспешных выводов, и он решил, как следует пораскинуть мозгами. Обдумав все хорошенько, он выдвинул версию:
   - Я полагаю.. гм, гм... Что этот прохожий... Что этот прохожий... Что это... что он... к-хо! Спешит на вокзал. Вот!
   - И с какой целью? - уточнил Бублик.
   - Ну, он, наверное, опаздывает на поезд.
   - Нет. Эта версия не годится,- сухо возразил Бублик.
   - Ну и хрю,- обидчиво сказал Сластена, потешно сморщив нос.
   В этот момент прохожий взмахнул руками столь энергично, что едва не снес корзину цветочницы. В следующий миг он уже чуть было не налетел на движущийся самокат. Оба инспектора с интересом наблюдали, как водитель резко вывернул в сторону, демонстрируя виртуозное мастерство езды на самокате.
   - Никаких хрю!- сказал Бублик. - Маловероятно, чтобы этот субъект опаздывал на поезд
   - Это почему же, интересно знать?
   - А потому, что если бы дело обстояло подобным образом, в руках у него были бы чемоданы! - нравоучительным тоном пояснил Бублик. - Но, как мы видим, их у него нет!
   Скрипя сердце, Сластена был вынужден признать правоту своего товарища - хотя бы один чемоданчик, опаздывающий пассажир, безусловно, должен был бы иметь. Он решил внести коррективы в свою версию.
   - В таком случае, - сказал Сластена, приподнимая палец,- в таком случае... Э-э... он встречает кого-нибудь на вокзале! Вот!
   - Навряд ли,- отмел и это предположение Бублик.
   - Почему это - "навряд ли?"
   - А потому! Если бы этот человек кого-нибудь встречал - он купил бы букет цветов. Но, как мы только что видели, он пронесся мимо цветочницы, не обратив на нее ни малейшего внимания. Следовательно, эта версия тоже не имеет под собой серьезных оснований.
   - Ну, тогда, тогда... - Сластена наморщил лоб. - Ага! Знаю! Тогда он, наверное, позабыл выключить дома утюг!
   Придя к такому заключению, инспектор Сластена радостно хихикнул.
   - Ты думаешь? - Бублик иронически улыбнулся.
   - А почему нет? У меня знаешь, сколько раз так бывало? Включишь дома там телевизор, или утюг,- а выключить и забудешь!
   - Но лишь тогда, когда ты что-то перед этим гладил,- парировал Бублик. - Однако одежда этого субъекта не дает нам повода для подобных выводов. Как видим, она уже давненько не видела утюга.
   Да, Бублику нельзя было отказать в проницательности!
   - Хрю, хрю, хрю! - захрюкал Сластена, кривя рожицы. - Па-думаешь! Субъекта! Да я еще и не такие словечки знаю! Ты бы лучше, чем критиковать мои версии, сам выдвинул бы идею.
   - Что ж, изволь,- сказал Бублик, потирая ладони и при этом зачем-то противно гундося в нос. - Изволь... (как видно, это словечко ему очень нравилось.) Судя по тому, что этот индивидуум (еще одно из его любимых выражений!) крайне возбужден и несется по бульвару Светлых Надежд, ничего не замечая вокруг,- судя по всем этим неоспоримым признакам, мы можем придти к заключению, что он куда-то спешит....
   - Ну, это и ежу ясно! - сказал Сластена. - Но куда? Куда он так спешит?
   - А вот это,- бесстрастным тоном заметил Бублик,- уже другой вопрос! Попытаемся ответить и на него. Итак, мы видим, что этот человек, несмотря на ненастную погоду, выскочил из дому без куртки и шляпы. Это может значить лишь одно: он спешит по крайне важному делу!
   - Понятно, что по важному. По пустякам бы он так не бежал! Но по какому?
   - А вот это мы сейчас узнаем,- произнес Бублик, ибо как раз в этот момент, неизвестный свернул к Дворцу Правосудия.
  

Глава пятая

Папа Карло

  
   Позже, воскрешая в памяти все детали этого нашумевшего дела, комиссар Конфеткин отмечал, что тот памятный день начался для него самым тривиальным образом.
   Как и всегда, он явился на службу к восьми часам. Погода была ветреной, и ему пришлось надеть поверх полосатой рубахи синюю тужурку. Короткие штанишки с небольшим фартучком на лямках (лямки, перекрещиваясь на спине, пристегивались сзади к поясу) комиссар решил поначалу не менять, но потом, поразмыслив как следует, пришел к выводу, что идти на работу в таком виде будет верхом легкомыслия. Стоило ли ему, подумал он, выставлять напоказ всему свету свои ободранные, словно у мальчишки, колени? Конечно, в этот момент прославленного комиссара меньше всего заботила мысль о своем престиже, но, тем не менее, ему не хотелось, чтобы его подчиненные посмеивались у него за спиной. После некоторых колебаний, Конфеткин все же удосужился надеть свои желтые клетчатые брюки.
   Явившись к себе в кабинет, комиссар посвятил какое-то время рутинным делам: приводил в порядок некоторые запущенные бумаги, писал отчеты...
   Оба телефона (и красный, и синий) как вспоминал потом Конфеткин, на его массивном, с двумя тумбами, столе молчали. За высокими готическими окнами по небу ползли серые унылые тучи. В пепельной дымке тонули мокрые крыши домов. Однако в кабинете было тепло и сухо - паровое отопление, проведенное во Дворце Правосудия два года тому назад, работало исправно.
   В 28 минут одиннадцатого сквозь толстую, оббитую кожей дверь, в кабинет комиссара Конфеткина ворвались взволнованные голоса. Один - тонкий, задорный, как безошибочно определил комиссар, принадлежал Сластене. Другой - суховатый, надтреснутый - Бублику. А вот третий, - хриплый, взволнованный, исполненный глубокого драматизма,- был ему неизвестен.
   Через секунду дверь распахнулась и на пороге появился инспектор Бублик.
   - К вам посетитель,- доложил он.
   - Имя? Фамилия? - осведомился комиссар.
   За спиной Бублика показалась круглая физиономия Сластены. Он возбужденно воскликнул:
   - Папа Карло из сказки Алексея Толстого "Золотой ключик!"
   За год службы под началом Конфеткина, Сластена так и не научился подавлять свои эмоции.
   - Тэк-с... - протянул комиссар.- Внесите его в книгу регистрации наших клиентов и попросите войти.
   Но тут, не дожидаясь приглашения, в кабинет ворвался сам папа Карло. По худым щекам посетителя катились слезы.
   - Мой милый мальчик! - простирая руки к Конфеткину, вскричал папа Карло. - Мой милый, славный Буратино!
   Безутешный отец в отчаянии схватился за голову. Он находился в сильнейшем волнении.
   - Он исчез, понимаете, исчез! - голова папы Карло беспомощно поникла. - Вышел из дому и - не вернулся!
   Комиссар налил из графина в стакан газированной воды.
   - Успокойтесь, пожалуйста,- сказал он, протягивая воду старому шарманщику. - Вот, выпейте. И расскажите все, что вам известно об его исчезновении.
   Несчастный отец одним махом осушил стакан, даже не разобрав сгоряча, что там было.
   - Ах, зачем, зачем я отпустил его из дому! - вскричал папа Карло, дергая себя за жидкие кустики волос.
   Он затопал ногами и застучал кулаками по своей плешивой голове. Комиссар Конфеткин дал знак инспектору Бублику приступить к стенографии беседы. Бублик извлек из кармана куртки блокнот, на обложке которой красовался кот в сапогах и, раскрыв его, замер с пером наготове.
   - Папа Карло,- продиктовал комиссар инспектору Бублику. - По профессии шарманщик... Проживает по улице?
   Он вопросительно вскинул на посетителя брови.
   - Лунных Грез, коморка N 9,- сказал папа Карло.
   - Лунных Грез, 9,- проворчал комиссар, посасывая леденец. - Дело об исчезновении Буратино.
   Он окинул шарманщика проницательным взглядом и переместил леденец за левую щеку:
   - Когда это произошло?
   - Позавчера утром! Сперва на него напала злая глупая крыса Шушара и едва не утянула в свою ужасную нору. Я услышал, как мой бедный мальчик зовет меня на помощь, и подоспел как раз вовремя. А потом Буратино отправился в школу и с тех пор не возвращался.
   Старый шарманщик подавленно утер покрасневшие глаза кончиком шейного платка.
   - Минуточку! - комиссар приподнял указательный палец. - Вы справлялись в школе о Буратино?
   - О, да! Я был у директора школы, и он сообщил мне, что Буратино на уроки не являлся!
   - Номер школы?
   - Одиннадцать.
   - Во время нападения крысы Шушары вы находились дома?
   - Нет,- сказал шарманщик. - Мне пришлось отлучиться на короткое время.
   - С какой целью?
   - Я вышел купить своему сыночку курточку, букварь, несколько луковиц и хлеба, так как он ужасно проголодался.
   - Насколько я понимаю,- уточнил Конфеткин,- это был его первый учебный день?
   - Да! Самый первый учебный день...
   - И он пошел в школу один, без всякого сопровождения? - уточнил комиссар.
   Папа Карло понурился.
   - Это моя вина,- пробормотал он с тяжелым вздохом. - Никогда, никогда себе этого не прощу.
   Он ударил себя кулаком по темени.
   - Возвращаясь домой с курточкой, провизией и букварем, вы услышали крики о помощи? - напомнил Конфеткин.
   - Совершенно справедливо. Я услышал шум борьбы в своей коморке и пронзительные крики Буратино: "Папа Карло, на помощь! На помощь!"
   Шарманщик схватился руками за ворот куртки. Он судорожно сглотнул ртом воздух.
   - И?
   - Я распахнул дверь... Шушара тянула Буратино в свою омерзительную нору, злобно сверкая красными глазами. Мой мальчик взывал о помощи звонким пронзительным голосом. Я снял башмак и запустил им в крысу. Шушара выпустила Буратино и шмыгнула в дыру под лестницей.
   Комиссар Конфеткин закрыл глаза, рисуя в своем воображении эту картину. В кабинете нависла напряженная тишина.
   - Дальше,- наконец проронил комиссар, массируя длинными музыкальными пальцами свой гладкий выпуклый лоб. - Попытайтесь воскресить в памяти все подробности этого рокового утра... Важна каждая деталь!
   - Ну, потом Буратино поел, надел новую курточку и, рассматривая букварь с картинками, спросил, куда подевалась моя куртка...
   Комиссар усмехнулся:
   - Вы продали свою единственную куртку для того, чтобы купить все необходимое малышу?
   Шарманщик, потупив взор, конфузливо развел руками.
   - Так вот почему, оказывается, этот человек выскочил из дому без куртки! - жарко зашептал в самое ухо инспектору Бублику инспектор Сластена. - Загадка решена! Ай да комиссар!
   Он восхищенно потер руки. Комиссар поднял палец, призывая всех к вниманию.
   - А теперь припомните хорошенько, какова была реакция Буратино, когда он понял, что вы продали свою куртку?
   - Вы хотите узнать, что сказал мой добрый, славный Буратино, узнав, что я остался без куртки?
   - Вот именно,- сказал комиссар.
   - Так вот! - произнес старый шарманщик, и в его голосе зазвучали горделивые нотки. - Мой милый мальчуган сказал мне, что, когда он вырастит и станет большим-пребольшим - то купит мне не одну, а целую тысячу красивых теплых курток! И, можете поверить мне, это - не пустые слова!
   - Итак,- подытожил комиссар,- накануне своего исчезновения Буратино подвергся нападению Шушары. Были у нее для этого какие-то причины?
   - Да,- вынужден был признать несчастный отец. - К сожалению, причины у Шушары были.
   - И какие?
   - Мой мальчик дернул Шушару за хвост.
   - Зачем?
   - Да так. Из любопытства.
   - Гм, гм... - задумчиво проронил комиссар.
   Он сцепил пальцы рук на животе и прикрыл веки.
   - Это важно? - спросил папа Карло.
   - Еще не знаю. Продолжайте...
   Пока комиссар брел на ощупь, по крупицам впитывая в себя информацию. В этот момент он еще не знал, что пригодится ему в дальнейшем, а что - нет. Сейчас комиссару важно было составить себе общее впечатление, проникнуться атмосферой, царившей в доме старого шарманщика. Позже появятся новые детали, выявятся скрытые пружины преступления, если таковое имело место. Но пока все было покрыто туманом неизвестности.
   - Не был ли Буратино накануне своего исчезновения чем-нибудь озабочен, расстроен? - спросил комиссар. - Возможно, его что-нибудь угнетало?
   - Ну что вы, что вы! - замахал руками шарманщик. - У Буратино было прекрасное настроение! Он был так весел, энергичен, полон сил!
   - Он съел весь хлеб?
   - О, да!
   - Весь-весь?
   - До последней крошечки!
   - А луковицы?
   - Уплел подчистую! Говорю же вам, у него был отменный аппетит! Вы не поверите, комиссар, но перед тем, как я отправился за покупками, произошел один забавный случай. Уж и не знаю, стоит ли о нем говорить...
   - Уважаемый папа Карло,- нахмурился Конфеткин,- хотите ли вы, чтобы ваш малыш, живым и невредимым, вернулся домой?
   - Еще как! - с пылом воскликнул несчастный отец. - Конечно!
   - В таком случае,- назидательным тоном произнес Конфеткин,- прошу сообщить нам все, что вам известно по этому делу. А уж о том, что важно, а что - нет, предоставьте судить мне.
   - Ну, что ж,- сказал Папа Карло, пожимая плечами. - Тут нет никакого секрета. Все дело в том, что у меня в коморке с давних пор висит на стене кусок старого холста. На холсте же изображен очаг, в котором разведен огонь. А на очаге стоит котелок. Понимаете?
   Папа Карло в нерешительности умолк, все еще сомневаясь, стоит ли занимать внимание комиссара подобными пустяками.
   - Продолжайте,- сказал Конфеткин.
   - И вот Буратино вообразил, будто все это не нарисованное, а настоящее,- пояснил старый шарманщик. - Ему захотелось узнать, что варится в котелке. Он попытался заглянуть в него, и проткнул носом в холсте дырку. Представляете?
   - Н-да... - задумчиво молвил комиссар. - Любознательный молодой человек...
   - Это имеет значение?
   - Возможно. Опишите, как он выглядит.
   - Кто? Котелок?
   - Нет. Ваш сын.
   - Ну, невысок, худощав...
   - Во что он был одет, когда вышел из дому?
   - В короткие штанишки, курточку, остроконечную шапочку, скроенную из разноцветных лоскутков и деревянные башмаки.
   - Голос звонкий, веселый? - уточнил комиссар.
   - Точно!
   - Нос длинный, заостренный. Любит проказничать. Непоседлив и беззаботен. Легко поддается чужому влиянию. Очень большой озорник.
   - Все правильно! Но откуда вам все это известно?
   - Не имеет значения,- Конфеткин вяло махнул рукой. - Сколько ему лет?
   - Три дня и две ночи,- сказал папа Карло.
   - Что?
   Конфеткин едва не проглотил леденец.
   Работая долгие годы во Дворце Правосудия, комиссар Конфеткин привык не удивляться ничему. Он лично брал Колобка, отважно преследовал в сапогах-скороходах Бабу Ягу, которая пыталась скрыться от него в своей ступе, натворив немало всяких нехороших дел. Он имел дело с Серым Волком, Кощеем Бессмертным и Змеем Горынычем; нередко комиссар попадал во всякого рода переделки, но всегда с блеском выходил из любых затруднительных ситуаций. И все же этот опытный, мужественный, умный и решительный сыщик оставался в душе простодушным ребенком, и иной раз поражал окружающих своей непосредственностью.
   - Три дня и две ночи! - удивленно молвил комиссар, покачивая головой. - Ну и ну!
   Шарманщик счел нужным пояснить.
   - Видите ли... к-хе, к-хе... Все дело в том, что Буратино - не совсем обыкновенный мальчик. Вернее сказать, он совсем необыкновенный мальчик...
   Папа Карло умолк, чувствуя, что запутался окончательно.
   - Что вы имеете в виду?
   - Я имею в виду... - сказал папа Карло. - Я... как бы вам это сказать... В общем, я выстругал Буратино из полена.
   Конфеткин думал, что сюрпризы уже окончились. Но, похоже на то, они только начинались.
   - Из какого еще полена?
   - Не знаю. Возможно, из липового. А, может быть, и из ясенего. Я в поленьях не разбираюсь. Мое дело - шарманка. Мир искусства...
   - Как оно к вам попало?
   - Полено-то?
   - Да.
   - Ну, зашел это я на днях к Сизому Носу...
   - К какому, вы сказали, Носу?
   - К Сизому. То есть к Джузеппе. Это у него прозвище такое. В общем-то, он старик неплохой, но имеет пристрастие к горячительным напиткам, в результате чего его нос...
   - Понятно! - комиссар сделал нетерпеливый жест. - Итак, вы заглянули к Джузеппе по прозвищу Сизый Нос...
   - Ну да. Захожу я, значит, к Сизому Носу. Он мне: "Как дела, Карло?" Я: "Неважно, старина" Он: "Что так?" Я: Да вот, мол, опять на мели - сломалась шарманка, теперь не знаю, что и делать. Джузеппе мне в ответ: "Э, чего проще! Вон, возьми-ка у меня это полено, выстругай из него куклу, обучи ее разным трюкам, и ходи по дворам, показывай людям представления. Будет тебе на стакан вина, да еще, может быть, и на кусок хлеба останется". Я так и поступил.
   С Красным Носом и его внучкой Снегурочкой, Конфеткину приходилось иметь дело. Но Сизый нос... О нем он слышал впервые...
   - Его адрес?
   - Джузеппе-то? Да по соседству со мной, на Лунных Грезах. У меня - коморка N9, а у него - хибарка N7.
   Комиссар знал этот район, как свои пять пальцев. Он находился на окраине города, вдали от респектабельных кварталов. Там обитали клоуны, шарманщики, поэты и художники, актрисы, звездочеты. В нем нашли свое прибежище цветочницы, торговцы пиявками, мороженным, экстрасенсы, шпагоглотатели, игроки в кости и прочий мелкий люд...
   - Как давно вы с ним знакомы?
   - С самого детства. Вместе учились в школе, вместе... гм, гм... приударяли за девочками. Потом Джузеппе открыл столярную мастерскую, а я стал музыкантом... Э-хе-хе! Годы, годы! Я так и не женился - весь с головой ушел в мир музыки и чистого искусства... А Джезеппе... что ж, бедняге не повезло... Он был обручен с одной из самых шикарных девушек во всем Карабасском королевстве. Но... в день свадьбы его невеста сбежала с одним заезжим канатоходцем, и с тех пор бедняга Джузеппе пристрастился к вину.
   По роду службы, Конфеткину нередко доводилось выслушивать подобного рода истории. Разбитые судьбы... Несбывшиеся надежды... Стены этого кабинета хранили немало тайн, они были немыми свидетелями суровых драм и самых невероятных признаний. Казалось, здесь, в этом скромной комнате, причудливо переплетались судьбы многих людей.
   Давно ли, на том самом стуле, что пустовал сейчас у стола комиссара, сидела Баба-яга, костяная нога, и с горючими слезами на темных морщинистых щеках каялась в своих неблаговидных проделках? Было ли ее раскаяние искренним? Покончила ли она раз и навсегда со своими темными делишками? Комиссару Конфеткину очень хотелось бы верить в это, и он от всей души желал Бабе Яге, чтобы она, выйдя из мест лишения свободы, начала новую светлую жизнь. Но, положа руку на сердце, Конфеткин был далеко не уверен в том, что именно так все и будет.
   Побывал в этих стенах и закоренелый грабитель рецидивист по кличке Колобок. Он ловко улизнул от обманутых им подельщиков - Медведя, Зайца и Волка. А это все были отчаянные ребята, тертые калачи! Ему удалось даже ускользнуть от самой матушки Лисы! Но только не от Конфеткина.
   Однако бывали и другие: люди слабовольные, задавленные жизнью - различного пошиба курильщики, выпивохи, любители легкой наживы и острых ощущений. Люди без строгих моральных устоев и определенных занятий. Они стояли на самом низу общественной лестницы и были презираемы представителями так называемых высших сословий. Но, по сути дела, грань между теми и другими была не столь уж и велика. Конфеткин знал, что и среди тех, кого принято считать отбросами общества, встречались натуры цельные, возвышенные, со своими понятиями о долге и чести. Годами бились они, как мухи в паутине, в путах нищеты. И все же зачастую выходили победителями в суровой схватке с жизнью...
   Комиссар сцепил руки на животе и, закрыв глаза, стал покачиваться на задних ножках стула. Нижняя губа Конфеткина задумчиво выпятилась.
   Сизый нос... Сизый Нос... И все же, не проходил ли он по делу Снегурочки?
   Эта давняя история приключилась в новогоднюю ночь. Тогда Снегурочка была похищена шайкой лесной нечисти во главе с Ведьмой и ее подручным Лешим. Все это были отпетые сорвиголовы, жившие по своим неписаным лесным законам. Той ночью Конфеткину с Красным Носом и Снеговиком пришлось изрядно попотеть, прежде чем они вызволили Снегурочку и привезли ее на елку к детям. Но, по-видимому, то давнее дело не имело ничего общего с нынешним.
  

Глава шестая

В баре "Пилигрим"

  
   После ухода шарманщика, Конфеткин расстелил на столе карту города и обозначил на ней кружком дом папы Карло. Затем отметил школу N11 и прочертил пунктирной линией маршрут от коморки папы Карло до школы.
   - Ну что, сынки,- бодрым тоном произнес комиссар. - По коням! Для начала прочешете-ка этот район.
   Острие карандаша размашистой петлей очертило район поиска.
   - Потолкайтесь среди продавщиц мороженым, леденцами, газированной водой,- напутствовал комиссар. - Потолкуйте с цветочницами, жонглерами, уличными певцами. Возможно, его видели в каком-нибудь игрушечном магазине. Особое внимание уделите всевозможным увеселительным заведениям: каруселям, балаганчикам, кукольным театрам...
   Комиссар неопределенно повел рукой:
   - В общем, ищите...
   - Ясно,- сказал Бублик. - Будут еще какие-нибудь инструкции, шеф?
   Молодые инспекторы внимали каждому слову комиссара, словно оракулу. Они полагали, что Конфенткину известно нечто такое, что сокрыто от разумения всех остальных.
   - Инструкции! - фыркнул комиссар. - Нет у меня никаких инструкций! Поставьте себя на место непоседливого юнца, способного из озорства дернуть за хвост злую крысу и наивно проткнуть носом нарисованный на холсте котелок. Такой проказник может оказаться где угодно.
   - А, может быть, он сел покататься на трамвае и заехал совсем в другой район? - выдвинул рабочую гипотезу Сластена. - И теперь никак не может выбраться оттуда? Что, если навести о нем справки в трамвайном депо?
   Он потупился и покраснел. Ему хотелось развить свою мысль: не следует ли сделать фото робот Буратино и напечатать его портрет во всех газетах? Но под испытующим взглядом Конфеткина он не стал развивать своих идей.
   - Что ж,- проронил комиссар. - Все может быть, все может статься... Однако пока с этими повременим. Сначала прощупайте, что и как на этом участке.
   Он постучал карандашом по карте.
   - Если это не даст результата,- продолжал Конфеткин,- расширим район поиска. А сейчас... Как видите, прямо по пути к школе находится театр кукол синьора Карабаса Барабаса. Навряд ли молодой человек такого склада, как Буратино, мог равнодушно пройти мимо него.
   Все-таки комиссар дал им зацепку!
   - Будет сделано, шеф! - воскликнул Сластена с загоревшимися глазами. - Можно приступать?
   - Валяйте,- флегматично разрешил комиссар.
   Инспекторы поспешно двинулись к выходу.
   - Если что-нибудь разнюхаете - звоните без промедления,- сказал им вдогонку комиссар.
   Смешно подумать, но он, прославленный комиссар Конфеткин, в душе немного завидовал своим подчиненным. Ему самому хотелось потолкаться среди лоточниц, уличных акробатов, опросить местную детвору. Комиссару необходимо было проникнуться атмосферой улицы, по которой 48 часов тому назад шагал деревянный человечек. Он с ностальгией вспоминал о тех деньках, когда был таким же желторотым инспектором, как и Сластена, мерз на ветру, мок под дождем и ночи напролет торчал в каком-нибудь сыром подъезде, выслеживая матерого преступника. А иной раз шел и по заведомо ложному следу. Но комиссар понимал: нельзя сделать всю работу самому - необходимо дать возможность проявить себя и помощникам.
   Впрочем, все это еще отнюдь не означало, что он обязан сидеть сиднем без дела, в тупом ожидании звонка от инспекторов. Для начала, он решил нанести визит Сизому носу.
   Стрелки настенных часов показывали ровно половину второго, когда Конфеткин надел свой знаменитый непромокаемый плащ и вышел из кабинета. Он закрыл за собой дверь, спустился по винтовой лестнице в холл, угрюмо проследовал мимо дежурившего там "Бегемота" и вышел на улицу.
   Поначалу комиссар хотел проехаться к Джузеппе на своем служебном самокате, но затем все же решил пойти пешком.
   По дороге он заскочил промочить горло в бар "Пилигрим". Около стойки вились школьники в пестрых костюмах, в глубине зала сидела за чашкой чаю чья-то бабушка в накинутом на плечи пуховом платке. Один из мальчишек, с копной рыжих волос на голове, рассказывал своей подружке историю о каком-то петухе, пуделе Артемоне и лирическом актере Пьеро. Конфеткин слушал эти россказни вполуха, не придавая им значения. За дальним столиком, поставив в угол мокрый сачок, сидел долговязый тип с длинным неприятным лицом. Едва комиссар вошел в бар, он весь как-то сник, съежился, и его глазки воровато забегали по углам. У незнакомца был такой таинственный вид, словно он занимался чем-то противозаконным - контрабандой табака, например.
   Впрочем, комиссар уже давно привык к такой реакции в подобных заведениях со стороны некоторых не совсем чистых на руку типов. При его появлении, им становилось не по себе, и они старательно делали вид, что ничем не отличаются от прочих добропорядочных граждан. Но именно такая реакция и выдавала их с головой.
   "Кто бы это мог быть? - подумал комиссар. - Карманник? Мелкий шулер?"
   Но тут его внимание привлек мокрый сачок. От острого взгляда Конфеткина не укрылось и то, что незнакомец был в длинном темно-зеленом пальто и высоких сапогах, измазанных илом.
   "Возможно, это нелегальный торговец пиявками, укрывающийся от уплаты федеральных налогов?" - предположил комиссар.
   Почувствовав на себе тяжелый испытующий взгляд Конфеткина, человек с сачком вобрал голову в плечи и уткнулся носом в рюмку с крем-содой.
   Комиссар перевел взгляд на витрину с бутылками. Некоторое время он обдумывал, что же ему все-таки заказать: лимонад, квас, или же клюквенный сок? Все-таки он решил отдать предпочтение клюквенному соку.
   Между тем бармен уже узнал легендарного комиссара, так как неоднократно видел его фотографии в газетах. Он принял заказ и спросил:
   - Новое дельце, комиссар?
   Конфеткин что-то невнятно промычал в ответ.
   Бармен подал ему клюквенный сок, приняв мычание комиссара за знак согласия.
   - Что ж, желаю успеха,- сказал бармен, протирая бокалы. - Может, пропустите еще стаканчик?
   Конфеткин пожевал губами.
   - М-м-м. Пожалуй.
   Выпив сок, он расплатился и вышел из бара.
   Если бы комиссар задержался в "Пилигриме" еще не надолго, он непременно увидел бы, как туда вошел человек могучего телосложения с длинной черной бородой, доходившей ему до самых колен. У неизвестного было угрюмое багровое лицо и маленькие злые глазки. Бородач был в широкополой шляпе и непромокаемом плаще. За поясом у него торчала плеть с семихвостым концом, какими обычно пользуются дрессировщики диких зверей.
   Войдя в бар, бородач направился прямиком к человеку с сачком в дальнем конце зала. Он уселся напротив него, придавив собою стул, показавшийся под его массивной тушей игрушечным. Мужчины приблизили друг к другу возбужденные лица и о чем-то таинственно зашептались.
  

Глава седьмая

Ведьма

  
   На улице было сыро, ветер гнал по небу бурые тучи, временами начинал накрапывать дождь.
   Улица Лунных грез находилась в районе Тихой Речки. Комиссар прошел три квартала по улице Александра Невского, затем свернул на Серафима Саровского и, у обелиска неизвестным богатырям, стал спускаться к реке.
   Конфеткин любил бродить по этим старым, еще нетронутым цивилизацией районам города. Его центральная часть уже во многом утратила свои первозданные черты, была безнадежно изуродована серыми безликими зданиями и помпезными памятниками Балабасу Непогрешимому. Здесь же, в этих убогих трущобах, было как-то меньше фальши, чувствовалось кипение настоящей жизни.
   Кривая улочка петляла, уходя зигзагами вниз. В одном месте она упиралась в глиняный бугор и разбивалась об него как бы на два высохших ручейка, по бокам которых тянулись кривые черные заборы. За ними лепились покосившиеся лачуги.
   У распадка улицы, на гладком черном камне, сидела полусумасшедшая старуха с седыми космами волос. В руке она держала погремушку. Увидев комиссара, старуха злобно зашипела:
   - Пришел-таки! Ах, негодяй! Чтоб тебя покусали злые собаки! Чтоб тебя задавила зеленая жаба! А вот я сейчас тебе двойку по алгебре поставлю! И без родителей в школу не приходи!
   Безумная старуха загремела погремушкой и бросила под ноги Конфеткину горсть праха.
   - Тьфу тьфу тьфу! Тьфу тьфу тьфу! - заплевала ведьма, пританцовывая на камне. - О, Вельзевул, помоги!
   Обойдя выжившую из ума бабу, комиссар двинулся по улице, держась правой стороны. Впереди поблескивала Тихая Речка, в ее заводях степенно плавали дикие утки и гуси. От реки веяло свежим ветерком.
   Как только комиссар скрылся из виду, злобная старуха принялась корчиться в судорогах, шипя и извиваясь. Улица была безлюдна, и никто не видел, как она, превратившись в змею, уползла под черный камень.
  

Глава восьмая

Сизый Нос

  
   Конфеткин постучал в калитку столяра Джузеппе. Не получив ответа, он вошел в крошечный дворик.
   Со стороны столярной мастерской доносились размеренные звуки. Комиссар подошел к ней, открыл дверь и увидел хозяина дома, который стругал рубанком какой-то брусок.
   - Господин Джузеппе? - окликнул столяра Конфеткин.
   Старик обернулся на голос. Он сдвинул очки на кончик носа, пристально всматриваясь в незнакомца.
   - Он с-самый,- сказал Джузеппе, глядя на нежданного гостя поверх очков.
   - Комиссар Конфеткин,- представился комиссар.
   Джузеппе удивленно мотнул головой. Он полагал, что перед ним стоит обыкновенный клиент, а оказалось, это был Конфеткин собственной персоной!
   - Чем могу с-служить? - справился столяр, с особым тщанием выговаривая слова.
   - Я расследую дело об исчезновении Буратино,­- пояснил комиссар. - Он пошел в школу и не вернулся домой. Вы слышали об этом?
   - Да.
   - От кого?
   - От моего приятеля, старины Карло.
   - Это вы дали ему полено, из которого впоследствии был выструган малыш?
   - Я-а! - икнул столяр.
   Было ясно, что Джезеппе не вполне трезв. Похоже, это было его обычное состояние.
   - Скажите, это полено отличалось чем-нибудь от других?
   - Еще как отличалось!
   - И чем же именно?
   - Ну, с виду-то оно - полено как полено,- сказал Сизый нос. - Да с секретом! Едва я начал его стругать, как оно принялось пищать и кричать, что ему, видите ли, щекотно, так что я даже подумал, не выпил ли я чего-нибудь неподходящего. А потом, когда ко мне зашел Карло, оно взяло - да и стукнуло его по голове!
   Скупой свет едва пробивался сквозь грязные оконные стекла. На подоконнике стояла наполовину пустая бутылка дешевого вина, и комиссару показалось, что в мастерской чего-то явно не хватает... Но чего именно? Он пошарил взглядом по помещению.
   - Когда вы в последний раз видели малыша?
   - Позавчера вечером.
   - Где?
   - На крыше одного из домов.
   - Он был один?
   - Нет. С ним были кот Базилио и лиса Алиса.
   - Куда они направились?
   - Не знаю.
   Конфеткина по-прежнему не оставляло ощущение того, что здесь что-то не так. Не доставало какой-то важной, существенной детали...
   Он вновь окинул острым взглядом жилище старого холостяка.
   В углу свален в кучу старый хлам... Везде царит хаос и запустение. Чувствовалось отсутствие заботливой женской руки; по-видимому, эта коморка уже никогда не огласится детским смехом. Даже не верилось, что когда-то Сизый нос мог испытывать сильные душевные порывы, мог быть по-настоящему влюблен. Теперь бутылка вина являлась единственной отрадой в его жизни. Но самое ужасающее, пожалуй, заключалось в ином: Джузеппе даже не осознавал всего драматизма своего положения!
   Комиссар извлек из кармана круглую жестяную баночку и, взяв оттуда леденец, отправил его в рот:
   - Что вы можете сказать об этой компании?
   - Довольно скверные личности. Кот очень глуп. Он бродяжничает, притворясь слепым. Алиса - еще та штучка. С ней надо держать ухо востро!
   - Вы разговаривали с ними?
   - Да.
   - О чем?
   - Я убеждал Буратино вернуться домой, не водить компании с этими прохвостами. Но разве нынешняя молодежь слушает старших? Они же сейчас все такие грамотные стали! Буратино стал кричать, что он уже взрослый и вправе водиться, с кем захочет. И вообще принялся меня дразнить. А эти двое его еще и подбивали.
   Комиссар нахмурился. Чего же все-таки не доставало этой коморке? Возможно, это не имело прямого отношения к делу, но, тем не менее, он по привычке хотел прояснить все до конца.
   - Вам известно, где проживают кот с лисой?
   - А кто ж их знает. Шатаются то тут, то там.
   - А где их можно увидеть чаще всего?
   - У базара. В какой-нибудь харчевне. В таких местах, где можно кого-нибудь надуть, поживиться за чужой счет. Вот только не пойму, что за трюк они задумали на этот раз? Зачем им мог понадобиться Буратино? Ведь у малыша нет ни гроша.
   - Опишите, пожалуйста, как выглядят эти двое.
   - Ну, Базилио - такой серый, толстый, потрепанный, с ободранными ушами. Забияка и врун. Алиса - рыжеватая, с пушистым хвостом. Очень жеманна. Но при определенных обстоятельствах, может быть довольно милой, в особенности, если задумала облапошить какого-нибудь простака.
   - Вы говорили Карло, что видели Буратино в компании кота и лисы?
   - А зачем бы я стал понапрасну тревожить старика? Нет. Я не сказал ему ни слова.
   - Спасибо. Если понадобится, я к вам еще загляну.
   Комиссар направился к двери. И тут мучавшая его загадка разрешилась сама собой: столяр выдвинул верхний ящик верстака и достал оттуда стакан.
   - Не хотите ли промочить горло, комиссар?
   - Нет, благодарю.
   Итак, стакан находился в верхнем ящике верстака! Он лежал там, среди стамесок, рубанков и прочего столярного инструмента, в то время как Конфеткин бессознательно пытался отыскать его рядом с бутылкой. Вот что значит шаблонные стереотипы мышления! А между тем, в действиях столяра была своя логика: тут стакан был у него всегда под рукой.
   Между тем Сизый Нос, с невинной улыбкой на устах, наполнял стакан вином.
   - А, может быть, все-таки пропустите стаканчик, комиссар? При такой погоде это не повредит, уж можете поверить старику Джузеппе. Ну, как знаете. А я, с вашего позволения, выпью, кхе-хе...
   Физиономия столяра расплылась в довольно глупой улыбке. Он выпил вино и причмокнул от удовольствия. По-видимому, стакан являлся для него таким же необходимым атрибутом, как стамеска и рубанок.
  

Глава девятая

След Буратино

  
   Выйдя из коморки Джезеппе, комиссар направился к папе Карло, но того дома не оказалось, и он решил зайти к нему в другой раз. Сейчас же самым разумным было возвратиться во Дворец Правосудия. Возможно, там его уже ждала какая-то информация о Буратино.
   Однако не успел комиссар выйти на развилку улицы, как подвергся неожиданному нападению. Из-под черного камня внезапно выползла змею и стремительно набросилась на комиссара. Конфеткин проявил отменную реакцию: он молниеносно выхватил из кармана плаща волшебную дудочку и заиграл на ней веселую мелодию.
   Змея затанцевала. Она начала выгибаться на камне, раздуваясь и тяжело дыша, пока не превратилась в омерзительную старуху.
   - Пощади, комиссар! - закричала старуха, отплясывая на камне. - Сжалься надо мной! Ох! Ох! Мочи нету! Сейчас сердце лопнет! Молю тебя, прекрати!
   Комиссар отнял волшебную дудочку от губ и погрозил ведьме пальцем. Обессиленная старуха сникла, обернулась змеей и уползла в свою нору.
   Итак, на этот раз орудием злых демонов ночи выступила змея, принявшая обличье злобной старухи. Как и при расследовании почти любого дела, бесы снова не давали Конфеткину покоя. Теперь они уже не отступятся от него, и будут вредить до самого конца расследования. Тем паче, что ареной битвы сил света и тьмы являлся невинный ребенок. Но комиссар знал также и то, что, несмотря на все злые чары, сумеет одолеть их препоны, так как правда была на его стороне.
   Через пятнадцать минут скорой ходьбы Конфеткин был уже во Дворце Правосудия. Едва он поднялся к себе в кабинет, как зазвонил телефон. Комиссар поднял трубку, даже не сняв плаща.
   - Алло, шеф! - раздался возбужденный голос Сластены. - Мы напали на след!
   Конфеткин слегка отодвинул трубку от уха. Ему показалось, что он ощущает у своей щеки жаркое дыхание инспектора.
   - Где ты находишься? - спросил комиссар.
   - У театра кукол синьора Карабаса Барабаса! Я звоню вам из телефона-автомата, шеф! Это тут рядом, на углу. Мы раскопали важного свидетеля! Как и всегда, вы оказались правы: Буратино не смог равнодушно пройти мимо театра кукол. Он свернул туда по пути в школу, продал одному мальчишке свой букварь за четыре сольдо, купил билет и пошел на представление. Затем его видели на сцене. Во время интермедии "33 пощечины" он выскочил на подмостки и стал танцевать с актерами стильный танец "Птичка-полька". Но тут появился директор театра, синьор Карабас Барабас и уволок Буратино за кулисы, после чего представление возобновилось! Да, вот еще что, шеф! Во время спектакля Буратино сидел в первом ряду!
   Он умолк, давая время Конфеткину осмыслить информацию. Но, впрочем, не надолго:
   - Какие будут указания, комиссар? Доставить к вам мальчишку, купившего букварь у Буратино?
   - Не стоит.
   - А что с ним делать?
   - Отпусти его.
   - А вы подъедете, шеф?
   Конфеткин пожевал губами:
   - Ммм... Пока не знаю.
   - А что делать нам?
   - Пока оставайтесь на месте... Впрочем...
   У комиссара мелькнула одна мысль.
   - Жди меня у кукольного театра, а Бублик пусть возвращается сюда. Передай-ка ему трубку.
   Через секунду возле уха комиссара раздался сухой надтреснутый голос второго инспектора:
   - Я на проводе, шеф.
   - Вот что, сынок, давай-ка, двигай сюда. Поглядишь тут в нашей картотеке, есть ли у нас что-нибудь на кота Базилио и лису Алису. К моему приходу постарайся разузнать о них всю подноготную.
   - Будет сделано, шеф.
   Комиссар положил трубку и спустился в вестибюль. На этот раз он решил воспользоваться своим служебным самокатом. По дороге он подумал о том, что следовало бы еще разок зайти к старому шарманщику и осмотреться на месте. Предметы обихода, обстановка, вся атмосфера жилища, могли сказать очень много об его хозяине и натолкнуть на какую-нибудь мысль.
   Подъехав к театру кукол, он поставил свой старенький, видавший виды самокат у тротуара, и к нему тут же устремился нервный худощавый человек в куртке стального цвета. На голове у него была спортивная вязаная шапочка, а на ногах - грязные кеды.
   - Мы всегда рады приветствовать вас на нашей платной автостоянке! - хищно осклабился человек в кедах.
   - Какой такой платной автостоянке? - проворчал комиссар.
   Он огляделся по сторонам, но ничего, кроме кривой улицы, усеянной рытвинами и колдобинами, не увидел. Неподалеку, посреди дороги, зиял водопроводный колодец без крышки люка. Из колодца торчала корявая палка с грязной тряпкой.
   - Здесь платная автостоянка, сэр! - возвысил голос сборщик платежей. - Извольте заплатить два сольдо!
   Комиссар усмехнулся:
   - Но что-то я не вижу здесь никакой автостоянки.
   - Да вот же она,- и человек в кедах указал отогнутым пальцем куда-то себе за спину. - Видите знак?
   Конфеткин посмотрел в указанном направлении и действительно увидел знак: серый круг, в котором была изображена рука с протянутой ладонью. В нее падали монеты.
   "Что-то тут не так,- подумал Конфеткин. - Надо бы разобраться с этим мошенником".
   Он пошарил рукой в кармане.
   - А на что идут деньги от сборов?
   Сборщик налогов с готовностью пояснил:
   - На ремонт дорог.
   Комиссар вынул из кармана свой жетон и показал его человеку в кедах:
   - Комиссар Конфеткин из криминальной полиции. Покажите-ка мне вашу лицензию, дружище.
   Лицо сборщика податей вытянулось.
   - Одну минутку, я сейчас вернусь,- заюлил он. - Кажется, меня зовет директор...
   Он затрусил прочь от Конфеткина со скоростью ветра. Комиссар с озорным блеском в глазах наблюдал за тем, как аферист поспешно нырнул в ближайший переулок. Оставив самокат у обочины, Конфеткин неспешно, двинулся к разноцветному шатру театра. Инспектор Сластена уже поджидал его у входа.
   - Пойдем-ка со мной, старина.
   Они вошли в шатер через служебный ход.
   За кулисами стоял невообразимый гам, повсюду сновали куклы: собака с черными бусинками глаз, леший, ведьма, дикие гуси, фокусник в высоком колпаке со звездами, король и королева...
   - Уважаемый, не подскажете ли, как пройти к директору театра? - обратился Конфеткин к проходившему мимо королю.
   Король величественно приосанился, скрестил руки на груди и открыл рот для королевского ответа, но тут в разговор вклинилась королева:
   - Карабас Барабас-то? Идемте, я вас проведу.
   Король так и остался стоять с открытым ртом.
   Его царственная супруга подвела комиссара к кабинету директора, и Конфеткин постучал в дверь.
  

Глава десятая

Синьор Карабас Барабас

  
   - Ну, кого там еще черти несут? - злобно зарычал Карабас Барабас.
   Он сидел в широком кожаном кресле у пылающего камина и ковырялся вилкой в зубах.
   Дверь открылась, и он увидел молодого человека, в шляпе и длинном темном плаще. За ним, как тень, следовал пухлый краснощекий парнишка.
   - Комиссар Конфеткин из Дворца правосудия,- представился вошедший. - А это - мой помощник.
   Сластена замер у порога в довольно эффектной позе: ноги - на ширине плеч, грудь выпячена колесом, а руки заложены за спину. Невозмутимый взгляд устремлен поверх головы доктора кукольных наук.
   - Рад! Очень рад! - залебезил директор. - Какая высокая честь! Проходите, проходите, присаживайтесь, господа!
   Он сделал радушный жест. Комиссар неторопливо опустился на стул, бросил за щеку леденец и закинул нога на ногу.
   - Мне хотелось бы обсудить с вами одно дело. Если вы, конечно, не против.
   - Нет, нет! Что вы! Что вы! - замахал руками директор театра, изображая на своем лице бурную радость. - Ни в коем случае! Напротив, всегда, всегда рад услужить многоуважаемым органам правосудия!
   - Вот и отлично,- сказал комиссар. - Меня интересует некто по имени Буратино. Вы что-нибудь знаете о нем?
   - Буратино, Буратино... - забормотал Карабас Барабас, закатывая глаза и задумчиво почесывая бороду. - Нет, что-то не припоминаю.
   - Ну, как же. Худощавый, в коротких штанишках, с острым носом,- напомнил комиссар. - На голове - колпачок с кисточкой. Во вторник он был у вас на представлении, затем его видели на сцене. После чего, на глазах многочисленных зрителей, он был унесен вами за кулисы. Все это будет не так уж трудно доказать в суде.
   - Ах, да! Да, да! - Карабас Барабас хлопнул себя ладонью по лбу. - Вы знаете, теперь я, кажется, припоминаю! Действительно, этот юнец выскочил на сцену во время спектакля и едва не сорвал представление! Пришлось убрать его за кулисы.
   - И этим дело ограничилось?
   - Ну... знаете ли... пришлось сделать этому озорнику небольшое внушение,- смущенно развел руки доктор кукольных наук. - Объяснить ему, что так не подобает вести себя в театре. Но, когда выяснилось, что мальчик почти сирота, я растрогался чуть не до слез...
   Карабас Барабас потупил взгляд и нервно затеребил кончик носа.
   - Знаете, комиссар, ведь внешность иногда бывает обманчива... По мне, может быть, этого и не скажешь, но порою я бываю очень сентиментален... (синьор Карабас Барабас всхлипнул). Конечно, иной раз приходится делать вид, что я суров - надо же как-то держать в узде всю эту актерскую братию... Но когда малыш рассказал мне, что живет в коморке старого больного шарманщика Карло... (Карабас Барабас вновь всхлипнул) Что он - единственная опора в его нелегкой жизни... На меня что-то накатило. Вспомнил свое босоногое детство... Старенького отца... И до того умилился! (тут директор чхнул с такой силой, что с гвоздя в стене упала сковорода) Вы знаете, комиссар, в нашей профессии приходится и самому быть в глубине души ребенком. Поэтому я обласкал Буратино, как мог, обогрел его, обсушил на гвоздике... И, хотя поначалу был чертовски зол на него, в конце концов дал ему 5 золотых монет для его старенького отца. А затем отпустил на все четыре стороны. Вот и вся история, комиссар.
   - И вам больше нечего добавить к сказанному?
   - Абсолютно.
   - Если не ошибаюсь, недавно вы поместили объявление в "Тарабарских ведомостях" об исчезновении одной из ваших актрис по имени Мальвина?
   - Поместил, поместил! И даже посулил щедрое вознаграждение тому, кто укажет ее местонахождение.
   - Это что-нибудь дало?
   - К сожалению, нет.
   - Как вы полагаете, что с ней могло произойти?
   - Вероятно, сбежала с каким-нибудь вертопрахом. Я уже давно подозревал, что она водит шашни с одним из моих лирических актеров.
   - А, может быть, с ней дурно обращались?
   Пока комиссар бил вслепую. Директор почесал бороду.
   - Не думаю. Конечно, в актерской среде в ходу всякие колкие шуточки. Но чтобы из-за этого убегать...
   - Не было ли между вами и Мальвиной каких-либо трений?
   - И как вы могли подумать такое о, Боже мой! - Карабас Барабас воздел руки над головой. - О, Боже мой, комиссар! Да ведь я для своих кукол - как отец родной. Уверяю вас, у нас были самые сердечные отношения!
   Он достал из кармана штанов большой платок и стал утирать им глаза. Конфеткин поднялся со стула.
   - Что ж, благодарю.
   Доктор кукольных наук отнял платок от лица и заулыбался:
   - Всегда рад видеть вас, комиссар! Если будет нужно что-нибудь еще - заходите, не стесняйтесь.
   - Что ж, возможно я еще воспользуюсь вашим приглашением,- сказал Конфеткин, покидая кабинет.
   За дверью он неожиданно столкнулся с королевой.
   - Не верьте ему,- горячо зашептала королева. - Этот Карабас Барабас - ужасный лгун! И он все врет! Сначала он хотел бросить в горящий камин бедного Буратино, чтобы изжарить на нем себе жаркое. Но когда тот рассказал ему о каком-то очаге, вдруг передумал. Почему? Все говорят, что тут скрыта какая-то тайна! А Мальвина убежала от него, потому что не выдержала его грубого обращения. Я, может быть, тоже скоро сбегу. Уж лучше коров доить, чем терпеть постоянные издевательства этого мужлана!
  

Глава одиннадцатая

Лирический актер

  
   - Куда теперь, шеф? - спросил Сластена.
   - Возьми мой самокат и дуй во Дворец Правосудия. А я еще немного пройдусь.
   Комиссару необходимо было побыть в одиночестве и все взвесить. Он неторопливо двинулся по улице в направлении бульвара Светлых Надежд.
   Итак, если верить синьору Карабасу Барабасу, Буратино получил от него пять золотых монет. Вечером того же дня, его видели в компании кота Базилио и лисы Алисы. Затем следы деревянного человечка терялись...
   Единственной зацепкой во всей этой истории были слова королевы о каком-то очаге. Не о том ли, что был нарисован на куске старого холста в каморке папы Карло?
   Конфеткин отправил за щеку еще один леденец.
   ...По словам Сизого Носа, Буратино ушел с котом и лисой добровольно. Но это еще ничего не означало. Вполне возможно, эти двое позарились на его деньги и, дабы выманить их у него, наплели ему разных небылиц. Однако сейчас комиссара занимало иное: за что Карабас Барабас мог дать Буратино столь крупную сумму? Директор театра не производил впечатления человека, швыряющегося золотыми монетами направо и налево.
   По пути во Дворец, Конфеткин решил еще разок заглянуть в бар "Пилигрим". Он заказал клюквенного соку и внезапно увидел в зале человека в кедах. Тот сидел, низко опустив голову в тщетной надежде, что комиссар его не заметит.
   Конфеткин взял стакан с соком и подсел к столику сборщика податей.
   - Ну что, старина, встретились вы со своим директором?
   Человек в кедах замялся:
   - Гмм. Да нет, он как раз куда-то ушел...
   - А кто ваш директор?
   - Мой директор? - сборщик налогов, казалось, не понял вопроса.
   - Вот именно, старина. Кто он такой?
   - Ну, он такой,- сказал его собеседник, делая неопределенные движения пальцами. В общем, он этот... Синьор Карабас Барабас.
   - Вот как? А разве он не является директором кукольного театра?
   - Одно другому не мешает,- сказал мытарь. - Карабас Барабас - человек деловой. У него широкая сфера деятельности. Сеть самокатных стоянок, оптовая торговля лечебными пиявками... Ну, и театр кукол тоже.
   Комиссар допил свой сок:
   - А кто ему поставляет пиявки?
   - Главным образом, господин Дуремар.
   Конфеткин вспомнил долговязого типа с сачком в темно-зеленом пальто, сидевшего недавно в этом баре.
   - Он тут бывает?
   - Довольно часто.
   - Ладно, старина, до скорого.
   Движимый каким-то смутным предчувствием, он вновь подошел к стойке бара.
   - Еще стаканчик? - спросил бармен.
   - Пожалуй...- комиссар, прищурив глаз, сделал несколько глотков кисло-сладкой жидкости. - Послушайте, дружище, - обратился он к бармену,- меня интересует один человек с сачком, в лиловом пальто.
   - Господин Дуремар?
   - Он самый. Мне необходимо встретиться с ним. Где бы я мог его найти?
   - Не знаю. Он живет где-то в районе старых прудов. Спросите у Чулика, он его хорошо знает.
   Он крикнул в зал:
   - Эй, Чулик! Иди-ка сюда!
   Из-за стола поднялся невзрачный плешивый человечек с длинным горбатым носом на смуглом лице. Его глазки воровато бегали по углам. Походка была неуверенной. Пока он пробирался к стойке, бармен пояснил:
   - Они работают на пару. Чулик стоит в пруду голым до тех пор, пока пиявки к нему не присосутся. Затем он выходит на берег, и Дуремар их с него сдирает. За день такой работы Дуремар платит Чулику четыре монеты, а сам заколачивает не меньше двадцати.
   Напарник Дуремара подошел к стойке бара.
   - Вот, господин комиссар интересуется твоим приятелем,- сказал бармен. - Ты знаешь, где живет Дуремар?
   Чулик замотал головой:
   - Нет.
   Комиссар сокрушенно вздохнул:
   - Очень жаль. Мне не хотелось задерживать вас как важного свидетеля в одном довольно скверном деле. Но если нельзя потолковать в Дуремаром, придется взять в оборот вас. Кстати, насколько законен ваш промысел?
   - Я, кажется, вспомнил,- сказал Чулик. - Да! Точно! Дуремар живет в "Старых прудах". Переулок Трех Ведьм, дом N13.
   - Благодарю, старина,- сказал Конфеткин. - Можете идти и спокойно допивать свой сок.
   Комиссар понятия не имел, зачем ему понадобился адрес торговца пиявками. Скорее всего, сработала профессиональная привычка - Дуремар показался ему чем-то подозрительным. Как знать, возможно, кроме чисто деловых отношений его связывало с синьором Карабасом Барабасом и что-то еще.
   Оставшийся путь до дворца правосудия Конфеткин проделал минут за десять. В дежурке его уже поджидал посетитель. При появлении комиссара, он торопливо поднялся со стула:
   - Пьеро,- представился посетитель с изящным поклоном. - Лирический актер театра кукол синьора Карабаса Барабаса.
   Комиссар приглашающим жестом протянул руку к двери:
   - Прошу ко мне в кабинет.
   У Пьеро было бледное, словно обсыпанное мукой, лицо. Оно показалось комиссару печальным и мечтательным. Лирический актер носил белую рубаху с длинными рукавами и круглым гофрированным воротником. Выглядел он очень взволнованно.
   Они сели за стол.
   - Итак?
   Внезапно актер нервно вскочил со стула, заломил руки над головой и слезливым голосом продекламировал:
  
   Пропала, пропала невеста моя!
   Она убежала в чужие края.
   Рыдаю и плачу, не в силах сдержаться.
   Уж лучше, Мальвина, мне с жизнью расстаться!
  
   Из глаз Пьеро покатились слезы.
   - Успокойтесь,- сказал комиссар и протянул лирическому актеру стакан газированной воды. - И изложите суть дела.
   - Так я же уже изложил! - воскликнул Пьеро. - Причем в стихах.
   Он отпил несколько глотков.
   - Я бы предпочел, чтобы вы это сделали в прозе,- сказал Конфеткин. - И желательно, как можно лаконичней.
   Пьеро поставил стакан на стол.
   - Моя Мальвина, моя девушка с голубыми волосами, сбежала! Ах! Ах!
   Он всплеснул руками и закачался из стороны в сторону. Конфеткин насупился:
   - Прошу вас взять себя в руки. Мы с вами не в театре кукол синьора Карабаса Барабаса. Итак, сбежала ваша невеста. И что же вы хотите от меня?
   - Я прошу вас разыскать ее.
   - Это не по моей части.
   - Комиссар! - вскричал Пьеро, с мольбою протягивая к Конфеткину руки. - Неужели вы никогда не были влюблены?
   - Нет, - сказал комиссар.
   - И никогда не бродили под окнами своей любимой лунной ночью? Не читали ей стихов? Не слушали пение соловьев в дубовом бору, тоскуя о ней?
   - Увы,- проворчал комиссар. - Ничего подобного со мной пока не происходило.
   Актер тоскливо завыл:
   - Тогда я пропал! Я пропал!
   Конфеткин решительно пресек эти слезливые стенания.
   - Вот что, дружище,- сказал он. - Отправляйтесь-ка домой, выпейте клюквенного соку с валерьяновыми каплями, или еще чего-нибудь успокаивающего. А я тем временем попытаюсь разузнать, где ваша девушка. Как только у меня будут для вас новости, я дам вам знать.
   Пьеро начал сумбурно благодарить комиссара, пересыпая свою речь бессвязными восклицаниями.
   Конфеткин так и не смог объяснить себе, зачем он вызвался помочь лирическому актеру. Обычно, он не брался за подобного рода дела, поскольку считал вмешательство полиции в интимные отношения молодых людей излишним.
  

Глава двенадцатая

Маркиза

  
   Однако если уж, комиссар дал кому-либо свое веское слово - он привык его держать. Это было одной из отличительных черт его сложной многогранной натуры. Поэтому, как только Пьеро покинул кабинет, Конфеткин проворчал:
   - Эй, лежебока, подъем! Довольно дрыхнуть. Есть работенка.
   Занавеска на одном из окон всколыхнулась, и оттуда послышался высокий мелодичный голосок:
   - Мурр!
   - Вставай, вставай,- с напускной строгостью сказал Конфеткин. - Хватит нежиться. У человека невеста сбежала - надо помочь.
   Из-за занавески высунулась белая симпатичная мордашка с красивыми изумрудными глазками. Под маленьким изящным носом красавицы торчали тонкие длинные усики. Кошечка потянулась и выгнула спину дугой.
   - Мурр, мурр,- пропела она и сладко зевнула.
   Грациозно соскочив с подоконника, она подошла к комиссару и нежно боднула его лбом в ногу. Не удовольствовавшись этим проявлением дружеских чувств, кошечка стала ласково тереться об его голень.
   - Ну, все, Маркиза, довольно,- сказал Конфеткин с притворной строгостью. - Экая ты, однако, приставала.
   В ответ Маркизой подобралась и вскочила ему на колени. Прежде чем улечься, она принялась утаптывать ноги Конфеткина своими мягкими лапками, то и дело запуская ему в них острые коготки. Комиссар легонько стукнул ее ладонью по спине:
   - Маркиза! Ты же делаешь мне больно!
   Кошечка повернулась к комиссару спиной, и ее пушистый хвост попал ему в нос.
   - Ну-с,- усмехнулся Конфеткин, отстраняя от своего носа ее хвост. - И где же наши хорошие манеры, моя милая леди?
   Маркиза прыгнула с колен на стол. Она уселась на какую-то официальную бумагу, приподняла лапку и легонько взмахнула ей у щеки комиссара.
   - Слушай, киска,- сказал Конфеткин, доверчиво глядя в ее узкие зеленые глазки. - Мне сейчас не до игр. Ты же все слышала. Исчез Буратино. Пропала Мальвина. Дело принимает скверный оборот.
   - И ты опять никак не можешь обойтись без твоей глупой Маркизы, верно? - приятным грудным голосом произнесла кошечка. - Ладно, уж, так и быть, помогу тебе и на этот раз.
   - Да уж, сделай одолжение, киса,- сказал комиссар. - Разузнай там по своим каналам, куда подевалась Мальвина. А заодно выясни, если удастся, и насчет Буратино.
   Как правило, он прибегал к услугам Маркизы лишь в редких случаях, когда обычные методы расследования не приносили успеха. Впрочем, сейчас его зеленоглазая красавица все равно лежала без дела, и Конфеткин решил, что прогулка на свежем воздухе ей не повредит.
   - Кстати, прихвати с собой и Рекса,- лукаво заметил он. - Вдвоем вам будет веселей.
   Он знал, что Маркизу и Рекса связывают узы самой нежной дружбы и вместе они могут сделать то, что не под силу целому подразделению высококлассных детективов. Причем, если Рекс безошибочно брал практически любой след, его пушистая подружка была поистине неоценима, когда дело касалось добычи всевозможных сведений. Перед ее шармом, ее обаянием не мог устоять никто.
   - Ну, долго ты еще будешь тут прихорашиваться? - справился Конфеткин, видя, что кошечка принялась умываться у него на столе. - Иди, ты мешаешь мне работать.
   - Вот еще,- возразила Маркиза. - Неужели ты думаешь, шеф, что я выйду на дело в таком растрепанном виде?
   Она приводила себя в порядок еще с добрых полчаса, и Конфеткин был вынужден терпеть это безобразие. Когда же Маркиза, окончив свой туалет, выпрыгнула в осенние сумерки через открытую форточку, комиссар приоткрыл дверь:
   - Заходите, ребятки.
  

Глава тринадцатая

Золотые деревья

   Прежде чем приступить к деловой части беседы, Конфеткин решил слегка подкрепиться. Он сдвинул в сторону служебные бумаги, расстелил на столе скатерть самобранку и сделал заказ:
   - Тэк-с... Мне клюквенный сок, порцию пломбира и крендель с маком.
   И - хлопнул в ладоши.
   Бублик отдал предпочтение крем-соде, фруктовому мороженому и булочке с изюмом. Сластена какое-то время колебался: он сидел на диете третий день, поскольку решил похудеть. И, как человек волевой, ограничивал свои аппетиты. А посему и удовлетворился лишь бутылочкой лимонада, мороженым, и тремя булочками с повидлом.
   Конфеткин откусил крендель с маком и вопросительно вскинул рыжеватые брови на Бублика:
   - Итак, удалось тебе раскопать что-нибудь об этой парочке - Алисе и Базилио?
   - Да так... Кое-что, шеф.
   Инспектор Бублик сделал несколько глотков лимонада прямо из горлышка бутылки. Конфеткин прожевал крендель, запил его клюквенным соском и сказал:
   - Докладывай.
   - Эти двое проходят по нашей картотеке, шеф. Базилио трижды судим. Дважды за разбой, и один раз за вооруженное ограбление банка. Лисе пока удавалось выходить сухой из воды, но нет сомнений, что она действовала заодно с котом. В их шайке есть еще третий фигурант, некто Дуремар - тот еще жучок: осторожный, алчный и весьма опасный, несмотря на то, что с виду кажется эдаким безобидным сморчком. Когда-то он работал адвокатом, но был исключен из коллегии юристов за различные неблаговидные делишки. Сейчас этот бывший судейский крючок предпочитает находиться в тени, но, судя по всему, именно он разрабатывает все планы этой шайки. Котелок у парня варит, ничего не скажешь. Последняя их комбинация с продажей золотых деревьев была просто гениальной. Долгое время банда действовала нагло и безнаказанно, поскольку работала на высокого покровителя.
   - Удалось установить его имя?
   - Да. Это уже известный нам синьор Карабас Барабас. У этого субъекта большие связи в верхах. Его старший брат является министром культуры и образования. Сестра - жена министра здравоохранения. Так что добраться до него не так-то просто. Как только парни из местной полиции выходят на след, дело сразу прикрывают сверху.
   Комиссар сердито насупился. Он знал, что подобное беззаконие творится во многих сказках.
   - Кстати, у самого Карабаса Барабаса тоже довольно темное прошлое,- продолжал Бублик. - В юности он отсидел несколько лет за решеткой за издевательство над малолетними детьми, но вышел досрочно за примерное поведение.
   "И такой человек руководит кукольным театром! - с горечью подумал комиссар. - Что ж, надо будет к нему присмотреться получше".
   - А что там за афера с деревьями?
   - Эти жулики открыли агентство по выращиванию деревьев, на ветвях которых, якобы, произрастают золотые монеты. Для этого следовало зарыть золотой на заброшенном пустыре в одну из темных безлунных ночей, полить его водой из волшебного источника, произнести магическое заклинание, и поутру уже можно было снимать золотые монеты на чудом выросшем дереве. Как утверждалось в рекламных проспектах, урожай золотых колебался от 10 до 15 монет с саженца. Но бывали случаи, когда удавалось снимать и до ста. При этом клиент имел право на закупку лишь трех лунок на пустыре. Нашлось множество простаков, поверивших в эту байку, так что аферисты принимали вклады на дополнительные лунки уже за особые комиссионные. Что, как вы понимаете, лишь усиливало ажиотаж. Прикарманив достаточно крупную сумму денег, деляги скрылись, оставив с носом доверчивых вкладчиков. Теперь-то на эту удочку уже вряд ли кто клюнет, но было время, когда люди, словно сойдя с ума, несли Дуремару и его шайке деньги толпой.
   Окончив доклад, Бублик доел булочку с изюмом и запил ее крем-содой,
   Комиссар, закусив нижнюю губу, свирепо хмурил брови. Похоже, он начинал догадываться, кто еще способен клюнуть на эту удочку.
  

Глава четырнадцатая

Заколдованный двор

  
   Они стояли под густой кроной акации и следили за освещенными окнами большого дома.
   Было заполночь, хлестал косой осенний дождь, и небо, под ворчливые раскаты грома, прорезали ослепительные росчерки молнии.
   Сыщики находились на стороне улицы, противоположной дому синьора Карабаса Барабаса. На них были длинные непромокаемые плащи с капюшонами, оказавшиеся весьма кстати этой ненастной ночью. Густые ветви дерева почти не защищали их от ледяного душа, низвергавшегося с черного чрева небес, так что, несмотря на свои дождевики, они изрядно продрогли.
   Конфеткин и Сластена торчали тут уже более четырех часов - но ничего не происходило.
   Чего же они ожидали? Пожалуй, комиссар и сам не смог бы ответить на этот вопрос.
   После доклада Бублика, он решил нанести еще один визит доктору кукольных наук. Однако едва они приблизились к его дому, комиссар заметил крадущуюся тень, бесшумно скользнувшую к дому директора. Он дал Сластене знак остановиться и замер в ожидании. Несмотря на темноту, окутывавшую незнакомца, его фигура показалась Конфеткину знакомой. Когда же человек ступил на крыльцо и попал в круг света от фонаря, он узнал его. Это был господин Дуремар со своим неизменным сачком.
   И тут комиссар решил изменить план действий: дождаться, когда Дуремар выйдет от синьора Карабаса Барабаса и потолковать с ним начистоту.
   Итак, полицейские притаились под густыми ветвями акации и стали выжидать. Однако время шло, ветер шумел, дождь лил как из ведра, а Дуремар не выходил.
   Уж не собрался ли он заночевать у доктора кукольных наук? Но нет, судя по всем признакам, у него с Карабасом была какая-то важная беседа.
   Но о чем могли толковать эти двое? Что могло привести торговца лечебными пиявками к Карабасу Барабасу в столь поздний час, невзирая на скверную погоду?
   Конфеткин чувствовал, что в воздухе витает какая-то тайна, и назревают события огромной важности...
   И вот, в 15 минут первого в доме синьора Карабаса Барабаса одно из окон со стуком распахнулось, и из него выпрыгнула фигура в белом. В следующий миг Конфеткин увидел, что фигура несется вскачь на зайце, держась за его уши. Когда заяц перескакивал через изгородь, комиссар узнал в лихом всаднике лирического актера Пьеро.
   Одновременно с этим, из распахнутого окна послышалась отборнейшая брань доктора кукольных наук. Через минуту-другую Карабас Барабас с Дуремаром выскочили на улицу и бросились в погоню за беглецом. Конфеткин едва заметно улыбнулся в темноте: неужели эти двое и впрямь рассчитывают догнать зайца?
   Прошло еще около получаса, и промокший Карабас Барабас, несолоно хлебавши, возвратился назад. Дуремара с ним не было. Когда доктор кукольных наук скрылся в доме, комиссар хлопнул инспектора Сластену по плечу и сказал:
   - Пошли, старина. Больше нам тут делать нечего.
   Выйдя из засады, Конфеткин зашлепал по лужам в сторону старых прудов. Сластена шел рядом, ломая голову над тем, куда направляется комиссар. Через четверть часа они уже были на окраине города. Дождь слегка поутих, сквозь рваные клочья туч изредка проглядывала луна, освещая блеклым светом рассыпавшиеся тут и там лачуги. Детективы перешли по хлипкому мостику через какой-то ручей; за ним блеснули блюдца старых прудов, разбросанных в живописном беспорядке. Дорога раскисла от грязи, идти становилось все тяжелей, и Конфеткин мысленно поблагодарил себя за свою предусмотрительность: без высоких болотных сапог им со Сластеной сейчас пришлось бы туго.
   Вскоре на пути сыщиков попался столб, на котором висел покосившейся указатель. Комиссар осветил его карманным фонариком и прочел: "Старые Пруды".
   Итак, они вступили в селение, где проживал господин Дуремар.
   Сыщики пропетляли по каким-то переулкам еще минут двадцать, пока, наконец, не подошли к узкому покосившемуся домику на самой околице, в окне которого, несмотря на поздний час, все еще горел свет.
   При свете фонаря комиссар прочел на табличке: "Переулок трех ведьма, дом N13".
   По словам Чулика, в этом доме проживал торговец пиявками.
   Комиссар открыл калитку, сделал несколько шагов по небольшому дворику в направлению двери и... дом торговца пиявками исчез!
   Конфеткин недоуменно повертел головой.
   Перед ним расстилалась болотистая низина. Клубился белесый туман, виднелись кочки вперемежку с прогалинами черной воды с густой тиной. Вдали мерцали какие-то красные огоньки, словно разбросанные искры от тлеющей головешки. Дышать стало труднее - воздух оказался насыщен тяжелыми испарениями.
   В трех шагах от комиссара произрастало чахлое деревцо, усеянное маленькими красными ягодками. Конфеткин с большими предосторожностями приблизился к нему и выломал сухую палку. Используя ее как шест, он стал тыкать ею вокруг себя. В некоторых местах палка уходила глубоко в трясину.
   Внезапно за его спиной раздался взволнованный голос Сластены:
   - Комиссар, где вы?
   - Стой, где стоишь! - рявкнул Конфеткин, стремительно оборачиваясь на голос.
   Но было уже поздно. Инспектор Сластена, вслед за комиссаром, ступил на заколдованную территорию.
   - Ни с места! - яростно зарычал комиссар.
   Сластена замер, как вкопанный.
   - Вот это да! - воскликнул он, удивленно тараща глаза. - Ну и чудеса! А куда же подевался дом, шеф?
   Конфеткин насупился. Не было не только дома, но и самого селения!
   - Да вот же он! Вон! - вдруг радостно закричал Сластена, протягивая руку вглубь болота.
   Комиссар проследил за направлением его руки и увидел там дом со светящимся окном. Не успел он предостеречь своего подчиненного, как тот уже заспешил к дому. Но, не пройдя и пяти шагов, провалился в болото и стал тонуть.
   - Тону, комиссар, тону! - завопил Сластена, барахтаясь в болоте. - Ой! Помогите!
   Трясина все глубже засасывала его в свои холодные липкие объятия. Конфеткин осторожно приблизился к инспектору и протянул ему конец палки. Тот ухватился за нее, и комиссару с превеликим трудом удалось вытащить своего помощника из болота.
   - Больше не делай так,- строго наказал Конфеткин. - Без моего приказа - ни шагу! Если, конечно, хочешь остаться в живых.
   - Извините, комиссар,- виновато потупившись, сказал Сластена.
   Он был весь перепачкан в грязи и, несмотря на только что пережитую смертельную опасность, выглядел довольно комично.
   - Ладно,- проворчал комиссар, махнув рукой.
   Он сосредоточенно пожевал губы.
   - Глядите, шеф! - прошептал Сластена прерывающимся голосом, хватая Конфеткина за рукав дождевика. - Снова этот проклятый дом! Но, на этот раз, уже совсем в другой стороне!
   - Не обращай внимания,- сказал комиссар. - Это нас кикимора путает.
   - Что же делать?
   - Прежде всего, не паниковать.
   Он прощупал палкой почву под ногами.
   - Следуй за мной,- сказал Конфеткин. - Но только очень осторожно.
   Комиссар медленно побрел по узкой тропе средь болотных хлябей. Сластена следовал за ним след в след. Темнота окружала сыщиков со всех сторон. Ощущение было жутковатым - казалось, они были брошены в этом мрачном мире один на один с силами зла, и солнце Любви и Справедливости уже никогда не воссияет над этим болотом.
   Однако комиссар упорно продвигался вперед, не позволяя себе пасть духом. Тропинка извивалась по трясине, постоянно меняя направление. Они бродили вокруг дома Дуремара, возникавшего то тут, то там, пока не обессилили совсем. В душу Конфеткина холодной змеей вползала гнетущая мысль о том, что им уже никогда не выбраться из этих гиблых мест. Но он гнал ее от себя. Гнал всеми силами души!
   - Комиссар, долго нам еще бродить по этому болоту?
   Что мог ответить он на этот вопрос? Вконец измотанный, Конфеткин остановился.
   - Не знаю,- хмуро проронил комиссар. - Будем идти, пока достанет сил. А там... Бог даст - выберемся.
   - Ха-ха-ха! - раздался над топью глухой издевательский смех, и комиссар увидел, как перед ним всплывает туманное облако, похожее на огромный мыльный пузырь. Постепенно облако стало приобретать очертание человеческой головы со злыми красными глазами.
  

Глава пятнадцатая

Голова в болоте

  
   - Никуда вы не выберетесь! - злорадно зашипела Голова, сверкая холодными угольками глаз. - Попались, субчики! Будете знать, как шататься по ночам под окнами добропорядочных людей!
   Конфеткин смело взглянул в глаза чудищу.
   - Кто ты? - спросил он высоким звенящим голосом.
   - Хозяин этих мест,- зашипела Голова.- Без моей помощи вам ни за что не выбраться отсюда.
   Длинная белесая шея вытягивалась из болотных топей, подобно ножке ядовитого гриба. Сама голова, с заостренным подбородком, постоянно меняющая свои очертания, казалось, была соткана из болезненных испарений трясин. Было в облике этой гадины что-то, неуловимо напоминающее гнусную физиономию господина Дуремара.
   - Не уйти вам отсюда, нет, не уйти,- шипела Голова. - Не видать больше белого света. Тут так и сгинете.
   - Прочь с дороги, дурья башка,- воскликнул Конфеткин.
   Прощупывая почву палкой, он двинулся прямо на Голову.
   - Погоди, комиссар ... Погоди... Не спеши! - зашипело видение. - Лишь в моих силах вывести тебя из этих трясин! Лишь в моих!
   От сознания собственного могущества Голова стала раздуваться:
   - Я могу уничтожить тебя - а могу сделать самым влиятельным из людей! Тебе будут служить змеи, кикиморы, жабы и даже сам водяной! Ты будешь повелевать всем подлунным миром!
   - И что ты хочешь взамен?
   - Прекрати расследование дела Буратино!
   Так вот оно что! Смелый, веселый деревянный человечек, созданный на радость людям, не давал покоя силам тьмы.
   Что ожидало его впереди, попади он в лапы таких гнусных подонков, как Дуремар, Карабас Барабас, кот Базилио и лиса Алиса? Они выучат его лгать, ловчить, курить табак и пить спиртное. Невинный малыш превратится в злобного, серого человечка! От одной этой мысли комиссара передернуло. Нет, видит Бог, он не отдаст этой дутой поганке веселого Буратино, даже если ему придется найти здесь свой конец!
   - Брось, брось поиски скверного деревянного мальчишки! - угрожающе шипела Голова. - Или ты горько раскаешься в этом!
   - Та-та-та! - передразнил ее комиссар. - И как только в твою дурью башку могла придти такая мысль?
   Он размахнулся и с силой швырнул в Голову палкой. Голова лопнула, разлетаясь на тысячи серых брызг. В тот же миг голосисто запел петух. Болото, словно по мановению волшебной палочки, исчезло, и сыщики увидели себя в маленьком дворике Дуремара.
   - Ура! Земля, комиссар! Земля! - радостно завопил Сластена, пускаясь в пляс. - Мы спасены! Спасены!
   - Т-сс! Не шуми так. Разбудишь всю округу!
   Сластена перешел на возбужденный шепот:
   - А я-то уж думал, что нам уже никогда не выбраться из этих проклятых мест! И здорово же вы ее огрели палкой, шеф!
   Конфеткин приподнял ладонь, призывая инспектора к спокойствию. Он приблизился к окну и постучал в него. Занавеска раздвинулась, за стеклом показалась плешивая голова Дуремара. Он напряженно всматривался в темноту. Комиссар сделал ему знак рукой, предлагая выйти. Через некоторое время дверь приоткрылась, и в образовавшуюся щель высунулась голова торговца лечебными пиявками.
  

Глава шестнадцатая

Третий фигурант

  
   - Кто там? - окликнул сыщиков Дуремар.
   - Комиссар Конфеткин из криминальной полиции. Вы позволите нам войти?
   Видя, что Дуремар колеблется, Конфеткин заметил:
   - Дело спешное, не терпящее отлагательства.
   - А нельзя ли перенести его на завтра? - попробовал увильнуть от встречи с полицией Дуремар. - Ведь ночь же на дворе!
   - Как хотите. Но тогда нам придется вести беседу у меня в кабинете во Дворце Правосудия. Не думаю, что это доставит вам большое удовольствие. Так что вы предпочтете?
   Торговец лечебными пиявками мучительно соображал, как ему поступить.
   - Вот что, старина,- сказал Конфеткин. - Как бывшему юристу, вам, должно быть известно, что по закону я имею право задержать вас на три дня и три ночи. Полагаю, к этому времени у меня уже будет достаточно веских оснований для того, чтобы предъявить вам обвинение.
   На лице Дуремара промелькнул испуг, не ускользнувший от зоркого ока Конфеткина:
   - Обвинение? Какое обвинение? Я мирный, добропорядочный гражданин! Политику правящей камарильи поддерживаю и горячо одобряю!
   - Возможно. Но не лучше ли нам продолжить этот разговор в доме?
   - Ладно, входите,- нехотя согласился Дуремар.
   Он посторонился, впуская незваных гостей. Сыщики вошли в дом. Он был разделен на множество перегородок, различных закутков, забитых всяким хламом. В одной из комнат, на куче тряпья, восседала безобразная старуха. В ней комиссар узнал ведьму, напавшую на него у черного камня в облике змеи.
   - Моя жена Аида,- представил ее Дуремар. - Живем, душа в душу вот уже тридцать пять лет. Хе-хе...
   Комиссар учтиво поклонился ведьме:
   - Мы, кажется, знакомы?
   - Впервые вижу,- злобно зашипела Аида.
   Торговец пиявками, желая сгладить неприятное впечатление, сказал:
   - Так в чем вы меня обвиняете?
   - В незаконной торговле пиявками.
   - А-а...
   На лице Дуремара Конфеткин заметил явное облегчение. Впрочем, Дуремар тут же взял себя в руки:
   - Но, по-моему, тут какое-то недоразумение, господин комиссар. Я честный патриот! В свое время, поставлял лечебные пиявки ко двору самого Балабаса Непогрешимого!
   - И у вас имеется лицензия на их отлов? Покажите-ка мне ее, старина.
   - Но, комиссар...
   - И, заодно уж, прихватите вашу декларацию о доходах. Мне бы хотелось взглянуть и на нее тоже.
   Дуремар прокашлялся, сделал глубокий вздох и так повел свою речь:
   - Господин комиссар! Гм... К-хе! Я - человек деловой. Давайте же говорить начистоту... Надо мне как-то жить, и содержать свою больную старуху? Надо. Что плохого в том, что я ловлю в пруду пиявок и помогаю добрым людям? Кому от этого вред? А если платить в казну все поборы - останешься без штанов! Разве не так?
   - Ну, что ж,- сказал Конфеткин. - Возможно, я бы и посмотрел на все это сквозь пальцы...
   - А я, со своей стороны, пожертвовал бы нашей доблестной полиции... м-м... скажем, 10 золотых монет! - вставил Дуремар, метнув быстрый настороженный взгляд на Сластену.
   - ...если бы вы не были замешаны и в других, более серьезных преступлениях,- закончил свою мысль Конфеткин.
   - То есть, я хотел сказать, 20! 20 золотых! - молниеносно отреагировал бывший юрист. - И, если вас, господин комиссар (упаси Господь, конечно!) будут мучить колики в животе или боли в пояснице,- я всегда готов приставить вам самых лучших, самых жирных своих пиявок! Причем совершенно безвозмездно! А моя супруга сварит вам чудодейственный отвар, помогающий от всех хворей на свете!
   Дуремар почтительно изогнул перед Конфеткиным спину, сложив ладони у живота. Начальник криминальной полиции задумчиво пожевал губами, затем он неспешно вынул из кармана дождевика круглую жестяную коробочку, извлек оттуда леденец и сунул его за щеку.
   - Так вот,- проговорил комиссар, пряча коробочку в карман. - Незаконной торговлей пиявками и прочими экономическими злоупотреблениями занимается налоговая полиция, и я, как правило, не вмешиваюсь в дела своих коллег...
   Торговец пиявками подобострастно кивнул:
   - Приятно слышать... Очень приятно!
   - Другое дело - участие в ограблении банка,- продолжал комиссар.
   У Дуремара отвисла челюсть.
   - Какого банка?
   - Да хотя бы национального банка Тарабарского королевства. Ведь это же явная недоработка наших правоохранительных органов, когда один преступник, скажем, тот же кот Базалио, отбывает срок заключения, а остальные фигуранты по делу преспокойно разгуливают на свободе.
   - Да, да действительно,- пробормотал торговец лечебными пиявками, нервно теребя острый подбородок. - Если и впрямь все обстоит именно так, как вы тут толкуете, это действительно никуда не годится.
   - Можете не сомневаться в этом. Именно так все и обстоит. Или взять ту же аферу с золотыми деревьями... Полагаю, вы слышали о ней?
   - Да. Кажется, читал что-то такое в газетах...
   - В таком случае, вам должно быть известно, что мошенникам удалось скрыться. Но, если взяться за это дело с головой, я думаю, будет не так уж трудно выйти на шайку с ее главарем. Кстати, в полиции уже имеются кое-какие идеи на этот счет.
   - Вот как? Послушайте, комиссар, а что, если я, как добропорядочный гражданин, пожертвую нашей храброй, нашей доблестной полиции 100 золотых монет?
   - Думаю, это, вряд ли поможет делу.
   - А сколько поможет? Назовите сумму!
   - Видите ли, господин Дуремар, если следствие установит вашу вину во всех этих преступлениях - а я имею веские причины полагать, что так оно и будет - вам придется отвечать по всей строгости закона. Но одно дело - незаконная торговля пиявками, мошенничество с золотыми деревьями и даже ограбление банка, где вы играли лишь косвенную роль, и совсем другое - похищение ребенка.
   - Похищение ребенка?
   Изумление бывшего юриста было столь искренним, что Конфеткин даже подумал о том, что он и впрямь вне игры. Или же слишком хорошо играет свою роль.
   - Вот именно. Могу я узнать, где вы провели эту ночь?
   - Дома. Где же еще? Весь вечер мы с моей милой женушкой играли в шашки и, перед вашим приходом, уже собирались ложиться спать.
   - Вы знаете синьора Карабаса Барабаса?
   Торговец пиявками сделал вид, что вспоминает.
   - Карабас Барабас? Погодите... Дайте подумать... Нет... Кажется, нет... Поверье, комиссар, мне бы очень хотелось помочь вам, но, к сожалению, я впервые слышу это имя.
   - Собирайтесь, старина,- сказал Конфеткин. - Продолжим наш разговор в полиции. Надеюсь, там ваша память освежится.
   - Ах, да! - Дуремар хлопнул себя по лбу. - Вспомнил! Вот голова садовая! Совсем пустая стала! Синьор Карабас Барабас! Так это же директор кукольного театра! Верно?
   - Не вижу смысла и дальше продолжать эту комедию,- сказал Конфеткин. - Как установлено следствием, сегодня ночью вы более трех часов находились в доме доктора кукольных наук. В 15 минут первого из окна комнаты, где протекала ваша беседа, выпрыгнул лирический актер Пьеро и ускакал верхом на зайце. Вы с Карабасом Барабасом бросились за ним в погоню, но безуспешно.
   - Вот как! Я вижу, от вас ничего не скроешь,- с кислой миной на лице заметил бывший юрист. - Значит, все это время дом директора кукольного театра находился под колпаком?
   - Что-то вроде того.
   - Ах ты, проклятый фараон! - не удержавшись, злобно взвизгнула жена торговца пиявками.- Что б тебя задавила зеленая жаба! Чтоб ты провалился в болоте!
   - Помолчи! - осадил супругу Дуремар.
   Затем миролюбиво улыбнулся Конфеткину:
   - Не обращайте на нее внимания, комиссар. У нее было тяжелое детство, она долгое время работала педагогом в школе, учила детишек. Теперь на нее иной раз находит. Но, в общем, это добрая, отзывчивая женщина...
   - Чтоб тебя трактор переехал! - бубнила старуха. - Чтоб тебя градом побило... Дай-ка дневник, я тебе единицу по географии поставлю!
   - Уймись, Аида!
   Дуремар сосредоточенно поскреб свой острый подбородок. Конфеткин понял, что торговец пиявками тянет время, пытаясь собраться с мыслями и наметить новую линию поведения. Наконец бывший юрист заговорил так:
   - Господин комиссар! Кхе! К-ха! Я, как лояльный гражданин, как патриот нашего славного королевства, горячо любящий свое великое отечество и лично Балабаса Непогрешимого, готов всеми силами содействовать органам следствия и оказывать всяческую помощь нашей славной полиции в ее трудной и опасной работе.
   Сделав это вступление, господин Дуремар набрал полную грудь воздуха и приготовился к следующей тираде.
   Конфеткин вяло взмахнул рукой:
   - Оставьте это! Рано или поздно, мы разыщем Пьеро и узнаем у него то, что вы так упорно пытаетесь скрыть. Так что лучше выкладывайте все, что вам известно, и без всяких уверток.
   Дуремар, с фальшивой улыбкой, приложил руку к сердцу:
   - Вы, как всегда, правы, мой дорогой комиссар. Вижу, вижу, от вас ни чего не скроешь! Да, действительно, Пьеро подслушивал беседу, не предназначенную для его ушей и был застигнут за этим занятием синьором Карабасам Барабасом.
   - О чем шла беседа?
   - О, сущие пустяки! Сегодня поутру я ловил вблизи моста у лягушачьего острова моих милых пиявочек. Вдруг выплывает старая глупая черепаха Тортилла и говорит: "Послушай, Дуремар, довольно уже мутить воду в моем водоеме. Дай спокойно отдохнуть. Прекрати свой промысел в этом пруду - и я подарю тебе золотой ключик".
   - И вы приняли ее предложение?
   - Нет. В тот момент я подумал, что это просто какая-то ржавая железяка, валяющаяся на дне пруда. Зачем она мне, решил я тогда, если на каждой пиявке я имею... Впрочем, это не имеет значения, господин комиссар, не так ли?
   - О чем еще говорила Тортилла?
   - О том, что существует некая потайная дверь, которую следует открыть этим ключиком. И что за нею находится нечто чудное.
   - Это все?
   - Ну, вроде бы, есть какой-то человек, готовый отдать за золотой ключик все на свете.
   - Она сообщила вам его имя?
   - Нет. Но когда я пересказал всю эту историю синьору Карабасу Барабасу, он страшно разволновался и стал кричать, что он и есть тот самый человек, которому позарез как нужен этот ключик.
   - О чем еще говорил синьор Карабас Барабас?
   - Что он пойдет в город, войдет в какой-то дом, проникнет в комнату под лестницей, отыщет там маленькую дверцу, скрытую от посторонних глаз, вставит ключик в замочную скважину, и...
   - И?
   - И в это время Пьеро неосторожно высунул голову из-за занавески. Карабас Барабас заметил его, попытался схватить, но споткнулся о свою бороду и упал. Тем временем актер выпрыгнул в окно и ускакал на зайце.
   Конфеткин задумчиво пососал леденец.
   - Кажется, вы находитесь в приятельских отношениях с котом Базилио?
   Дуремар побледнел:
   - С каким еще Базалио? Вас ввели в заблуждение, господин комиссар. Уверяю вас, я не имею с этим облезлым субъектом ничего общего.
   Комиссар пристально взглянул ему в глаза:
   - А с лисой Алисой?
   Дуремар воровато отвел взгляд:
   - И с лисою тоже.
   Бывший юрист приложил руку к сердцу и заговорил таким проникновенным тоном, словно уже находился в зале суда:
   - Поверьте, господин комиссар, я рассказал вам все, что только знал, не утаивая ни малейшей детали. Моя совесть чиста! Если синьор Карабас Барабас или кто-то еще и провинились в чем-либо перед законом - я тут ни при чем. Я не имею к их делишкам ни малейшего отношения.
   - Допустим. Известно вам что-нибудь об актрисе Мальвине, сбежавшей из театра кукол?
   - Решительно ничего.
   - Упоминал ли синьор Карабас Барабас в разговоре с вами имя Буратино?
   - Нет.
   - Вы уверены в этом?
   - Господин комиссар, поверьте мне, я рассказал вам все, как на духу! Какой смысл мне что-то скрывать от вас?
   Он нервно подмигнул комиссару:
   - Ведь мы же с вами здравомыслящие люди, верно?
   - Ладно,- сказал Конфеткин. - Когда вы нам понадобитесь, мы вас известим.
   Он обернулся к Сластене:
   - Пошли, дружище.
  

Глава семнадцатая

Генератор идей

  
   В управлении криминальной полиции знали, что при ведении расследований комиссар Конфеткин зачастую прибегал к помощи чудодейственных средств.
   Взять хотя бы нашумевшую историю о доверчивом принце из тридевятого государства, который был заколот кинжалом во время сна одним злобным завистником, решившим жениться на его невесте. Тогда Конфеткин воскресил юношу из мертвых, влив ему в рот живой воды, а затем изобличил подлого убийцу и бросил его к ногам обманутого короля. Старожилы помнят и о блестяще проведенной операции по освобождению Иванушки, который попал в грязные лапы злой коварной бабы яги. На ее завершающей фазе за ними по пятам гнался свирепый великан. Комиссар метнул за спину гребешок - и позади него вырос непроходимый лес. Подобных чудес в практике легендарного комиссара было великое множество. Стоило Конфеткину лишь свиснуть в свистульку, потереть кремень, или просто щелкнуть пальцами - как на помощь ему являлись конек-горбунок, жар-птица, собаки с огромными горящими глазами и другие сказочные персонажи.
   Создавалось впечатление, что с таким широким арсеналом волшебных средств, Конфеткину не составляет никакого труда раскрыть любое преступление. Непосвященным казалось, что нет ничего проще, как, сидя у себя в кабинете, послать за тридевять земель Джина из волшебной лампы или кота в сапогах и поручить им, расследовать то, не знаю что. Однако в действительности все это было не так: волшебства, хотя и весьма полезные в повседневной работе, тем не менее, играли лишь вспомогательную роль. Главный же процесс расследования протекал подспудно, сокрытый от посторонних глаз.
   Лишь очень немногие, хорошо знавшие Конфеткина люди, понимали, что дело тут не во внешних эффектах. Причины поразительных успехов Конфеткина коренились в ином.
   Душа комиссара была связана с небесами. Он обладал поистине золотым сердцем. Когда Конфеткин брался за дело, он не искал выгоды для себя. Видя несправедливость, он восставал против нее всей душой, он шел на помощь обездоленным, нисколько не заботясь о собственной персоне.
   Острый проницательный ум, железная воля, озаренная светом горней любви, вели его неисповедимыми путями к благородной цели.
   Как никто иной, он умел сопереживать бедам простых людей. При расследовании очередного преступления, Конфеткин как бы вживался в чувства и мысли своих фигурантов по делу и начинал предугадывать их возможные поступки.
   Рано или поздно, но наступал момент, когда для него уже не оставалось никаких тайн. Разрозненные факты слагались в целостную гармоничную картину. Оставалось лишь надеть на преступника наручники и препроводить его в тюрьму.
   Иными словами, все творимые Конфеткиным чудеса являлись следствием упорной, кропотливой работы, направленной во благо всех живых существ.
   Однако в Тарабарском королевстве было немалое число людей, придерживающихся иной точки зрения. Эти люди завидовали Конфеткину, считая его наивным простаком, который не умеет, как следует распорядиться своими сокровищами.
   Вот если бы и у них был кот в сапогах, или тот же конек-горбунок! Если бы да кабы им помогала волшебная фея, или золотая рыбка!
   Сколько пустых мечтателей, бездарей и хвастунов было рассеяно по разным сказкам! Но как ни пыжились эти бескрылые людишки, как ни пытались они свершить что-то значительное - ничего-то у них не получалось...
   Когда Конфеткин, после бурной бессонной ночи, явился во Дворец Правосудия, там его уже поджидал какой-то напористый человек в клетчатом костюме и клетчатой фуражке в стиле "Доктор Ватсон". На ногах у незнакомца были узкие желтые сапоги. Из верхнего кармашка пиджака, наподобие розы, выглядывала лупа в черной оправе с крупным увеличительным стеклом. Человек в клетчатом был худощав, и в его облике просматривалось нечто лошадиное. При появлении Конфеткина он повел себя довольно развязно.
   - Дорогой комиссар! - воскликнул незнакомец, обнажая в длинной улыбке крупные квадратные зубы и простирая руки к Конфеткину. - Рад! Чрезвычайно рад вас видеть! Разрешите представиться: мистер Каппучини. Давний и горячий поклонник вашего незаурядного таланта.
   Комиссар поморщился. Мистер Каппучини с первых же секунд вызвал у него антипатию. Неужели этот тип не смог достать себе и клетчатых сапог, с иронией подумал комиссар. Если уж начал рядиться во все клетчатое - следует быть последовательным до конца.
   - Наслышан! Наслышан о ваших методах! - трещал мистер Каппучини. - Ну, да, конечно, нам, за синими морями, за дремучими лесами, до вас еще далеко. Но, позвольте заметить вам, господин комиссар, что и мы не лыком шиты! Го-го-го!
   Запрокинув голову, мистер Каппучини разразился громким самодовольным смехом.
   - Я тут набросал несколько прожектов - не изволите ли ознакомиться? - небрежным тоном осведомился он.
   - Сейчас я занят,- проворчал Конфеткин.
   - Понимаю, понимаю! Дела! Большие дела! - осклабился в улыбке Каппучини. - Но это займет у вас всего несколько минут. И, поверьте мне, комиссар, дело того стоит!
   Конфеткин бросил укоризненный взгляд на Бублика, находившегося в дежурке. Впрочем, упрекнуть комиссару его было не в чем - его подчиненный не мог воспрепятствовать визиту этого настырного прожектера.
   - Ладно,- скрипя сердце, согласился Конфеткин. - Входите. Я смогу уделить вам не больше 5 минут.
   Мистер Каппучини подхватил с пола пухлый желтый портфель и, расточая лошадиные улыбки, устремился в кабинет вслед за комиссаром. Здесь он без лишних церемоний водрузил портфель на его стол.
   - Я - человек дела! - бодрым тоном возвестил прожектер. - А потому не буду ходить вокруг да около и сразу перейду к существу вопроса. Итак, что мы имеем на сегодня? А на сегодня мы имеем следующее...
   Он принялся загибать пальцы на руке:
   - У вас имеются: шапка-невидимка, сапоги скороходы, волшебная дудочка, говорящий кот, ну, и всякое такое. А чем располагаю я?
   Тут человек в клетчатом выдержал эффектную паузу, пытаясь заинтриговать комиссара, и загадочно улыбнулся. Это не произвело на Конфеткина ни малейшего впечатления. Тогда мистер Каппучини застучал себя пальцем по лбу.
   - У меня имеется ум! - объявил он, принимая величественную позу. - Я обладаю деловой хваткой, предприимчивостью и острым коммерческим нюхом! Я могу организовать любое дело! Вот тут, в портфеле, у меня лежит не менее десятка великолепных прожектов! Я знаю, как можно обтяпать любое дельце! Вы понимаете меня? Я - Генератор идей!
   - И что же дальше?
   Мистер Каппучини соединил руки обручем:
   - Я предлагаю объединить наши возможности!
   - С какой целью?
   - С самой благородной!
   Человек в клетчатом вынул из портфеля кипу бумаг. Порывшись в них, он выудил какую-то потрепанную карту и расстелил ее на столе.
   - Вот смотрите, - он накрыл ладонью часть карты. - Это - сад во владениях одного престарелого колдуна. В нем растут молодильные яблоки. Так вот, с вашей шапкой невидимкой, сапогами скороходами и говорящим котом я берусь нарвать целое ведро яблок!
   - А зачем? - спросил комиссар, посасывая леденец.
   - Как - "зачем"? - опешил прожектер. - Съев такое яблоко, человек становится молодым! Неужели вы думаете, что на такой товар не найдется спроса? Уверяю вас, мы сможем реализовать каждое яблочко не меньше, чем за сто золотых монет!
   В глазах комиссара появились лукавые огоньки.
   - И что, все так просто?
   - Ну... есть одна небольшая загвоздка...
   - И какая?
   - Дело в том, что сад сторожат два огнедышащих дракона... И, сверх того, там установлена сигнализация из волшебных колокольчиков. Ну, сигнализацию-то мы с вами отключим - тут проблем нет... А вот с драконами будет посложнее... Так что придется вам надеть шапку невидимку. Как нарвете яблок - сразу же просунете их мне через дыру в заборе. А уж я буду ждать там наготове, в сапогах скороходах.
   - Иными словами, вы предлагаете мне принять участие в воровстве с целью наживы?
   Человек в клетчатом горячо запротестовал:
   - Ну что вы, что вы, господин комиссар! Мы сделаем это из самых благих побуждений! Ведь мы будем возвращать людям молодость! Все будут только благодарны нам! К тому же этот старый колдун - сущий куркуль. Зачем ему столько молодильных яблок? Мы реквизируем их для нужд нашего королевства.
   - Но не безвозмездно?
   - Естественно! Ведь мы же с вами реалисты. Мы должны позаботиться и о собственных интересах. Поэтому я предлагаю вам 50 процентов! А это - огромные деньги, комиссар!
   - Вот как?
   - Да. Я не привык мелочиться, хотя и понимаю, что главная роль в этом деле принадлежит мне. Ведь это именно я,- прожектер постучал себя пальцами по лбу,- разработал идею! А техническая сторона вопроса,- тут он сделал пренебрежительную отмашку в сторону комиссара,- это уже мелочи, пустяки.
   Конфеткин почувствовал, что этот напыщенный хвастун начинает его утомлять.
   - Так почему бы вам, в таком случае, не реализовать свою идею самому? - спросил он. - И не получить все 100 процентов прибыли?
   "Генератор" усмехнулся:
   - Для меня деньги - не главное! Мне просто хочется поработать с вами, поделиться своим богатейшим опытом и, в свою очередь, немного изучить ваш стиль работы.
   - Боюсь, мне это не подойдет. Более того: если престарелый колдун обратится за помощью в правоохранительные органы - я буду вынужден привлечь вас к ответственности за воровство.
   Мистер Каппучини с шутливой улыбкой поднял руки вверх:
   - Хорошо, хорошо! Сдаюсь! Забудем об этом. Тем более, что, у меня есть другой, совершенно безобидный, вариант.
   Делец убрал карту со стола и расстелил на ее месте какой-то пожелтевший пергамент.
   - Ну? Что скажете на это?
   - Ничего. Поскольку мне неизвестно содержание этого документа.
   Человек в клетчатом постучал по пергаменту пальцем:
   - Это - указ одного несчастного короля. Его дочь, царевна Несмеянна, льет слезы без всякого повода вот уже третий год. Тому, кто рассмешит ее, король пообещал в награду полцарства. Многие деловые парни уже пытались провернуть это дельце - но пока безуспешно. Однако, с моей помощью, мы рассмешим Несмеяну в два счета!
   - И каким образом?
   - У вас имеется кривое зеркало?
   - Допустим.
   Каппучини с лошадиной улыбкой подмигнул Конфеткину:
   - Так вот, доставим его во дворец короля! Царевна посмотрит в него - и обхохочется. Ну, как вам моя идейка?
   Комиссар устало смежил веки. После бессонной ночи у него покалывало в висках, и он никак не мог, как следует сосредоточиться на деле Буратино. А тут еще этот олух Каппучини...
   - Ну, что? По рукам? Дело - верняк! - трещал Генератор Идей.
   Почти ежедневно к Конфеткину захаживали разные полусумасшедшие прожектеры. Они давали ему бесплатные советы, поучали, как следует вести дела, и предлагали свое участие во всевозможных бредовых предприятиях. Почтовый ящик Дворца Правосудия уже ломился от их нелепых предложений. И с этим нельзя было ничего поделать.
   Комиссар приоткрыл глаза:
   - А если не обхохочется?
   Клетчатый замялся:
   - Ну... тогда претенденту на полцарства отрубят голову. Но с нашим кривым зеркалом,- поспешил заверить мистер Каппучини, - это полностью исключено!
   - Спасибо за предложение,- сказал комиссар. - Но мне моя голова пока еще дорога. А сейчас прошу извинить, у меня еще много работы.
   - Ну, что ж,- сказал мистер Каппучини, не желая уходить с пустыми руками,- если вы так перегружены делами - могу предложить еще один вариант! Вам вообще ничего не придется делать! Абсолютно! Просто сдаете в аренду сапоги-скороходы и шапку невидимку одному весьма надежному человеку. И преспокойно занимаетесь своими текущими вопросами - а денежки, тем временем, сами капают в ваш в карман!
   - Благодарю вас, но меня это не интересует,- твердым тоном отказал Конфеткин. - А теперь прошу покинуть мой кабинет, поскольку ваши пять минут истекли.
   Человек в клетчатом стал собирать в портфель свои прожекты.
   - Ладно,- сказал он. - Но если вдруг передумаете - звоните по этому телефону.
   С этими словами прожектер оставил на столе Конфеткина свою визитную карточку. Когда он был уже в дверях, комиссар окликнул его:
   - Мистер Каппучини!
   Генератор идей обернулся:
   - Да?
   На устах комиссара играла озорная усмешка.
   - Вы еще не отказались от мысли рассмешить царевну Несмеяну?
   - Нет.
   - Тогда я знаю, как вам помочь.
   Конфеткин хлопнул в ладоши и желтые сапоги мистера Каппучини превратились в клетчатые.
   - Теперь царевна Несмеяна наверняка обхохочется...
  

Глава восемнадцатая

Доклад Маркизы

  
   После ухода мистера Каппучини Конфеткин отдал распоряжение Бублику оставаться в дежурке, поскольку Сластена отдыхал после бессонной ночи. Затем он осведомился о новостях. Ничего нового в его отсутствие не произошло - разве что дважды заходил папа Карло справиться, как продвигаются поиски Буратино. Бублик отделался избитой фразой о том, что "следствие идет по намеченному плану".
   - Ладно,- проворчал комиссар. - Посмотри пока, не ли у нас чего на черепаху Тортиллу.
   Бублик ушел выполнять его распоряжение.
   Из-за занавески высунулась белая мордочка Маркизы. Она грациозно спрыгнула с подоконника на пол и, в два прыжка - с пола на стул, и со стула на стол - очутилась перед Конфеткиным.
   - Да! - сказала Маркиза, сладко потягиваясь.- И здорово же он, чертяка, это придумал!
   - О чем это ты? - не понял Конфеткин.
   - Да о том сдать сапоги-скороходы в аренду! А заодно и шапку-невидимку. Какая богатая мысль! Не понимаю, как это ты упустил такое заманчивое предложение?
   - Ага,- усмехнулся комиссар. - Ищи-свищи его потом в сапогах-скороходах за синими морями, за дремучими лесами. Да еще в шапке-невидимке.
   - Мурр! А царевна Несмеяна? Ее-то можно было рассмешить? Ведь полцарства все-таки!
   - А голова? - возразил Конфеткин. - Голова у меня только одна. Пусть ее лучше змей Горыныч развлекает.
   - Не деловой ты человек, комиссар! Эх, не деловой! Натырил бы в саду у колдуна молодильных яблок, пощекотал подмышками царевну - глядишь, сейчас бы на черном самокате, весь в золотых цепях катался б!
   Пожалуй, лишь одна Маркиза могла позволить себе в разговорах с Конфеткиным такой фамильярный тон. Она была его любимицей и прекрасно это осознавала.
   Конфеткин откинулся на спину стула и, потянувшись, добродушно улыбнулся:
   - Ладно, Маркиза, кончай треп. Давай, докладывай по существу, что ты там с Рексом накопала.
   Кошечка приложила к уху пушистую лапку:
   - Слушаюсь, господин комиссар! Как установлено в результате оперативных мероприятий...
   - Маркиза! - Конфеткин постучал пальцем по столу. - Сейчас получишь в глаз!
   - Ну, ты и грубиян! - мурлыкнула Маркиза. - И с кем мне только приходится водиться!
   - Я институтов благородных манер не кончал... - предупредил Конфеткин.
   - Оно и видно!
   Внезапно комиссар сделал резкий выпад рукой и попытался ухватить Маркизу за ухо. Его пушистая любимица, подняв лапу, молниеносно отразила нападение. Комиссар тут же нанес удар кончиками пальцев по правому уху Маркизы - но кошечка легко блокировала его подушечкой левой лапки. И тут же перешла в резкое контрнаступление: попыталась поймать острыми зубками комиссара за палец. Конфеткин отдернул руку и вновь стал атаковать: несильные, скользящие удары градом посыпались на Маркизу. Белая леди упала на спину и, заняв оборонительную позицию, стала ловко отражать нападение.
   - Ну что, получила? - звонким голосом вскричал комиссар, осыпая Маркизу ударами.
   Его глаза горели мальчишеским торжеством. Маркиза, изловчившись, легонько укусила комиссара за палец.
   - Ай-яй! - взвизгнул Конфеткин и сунул палец в рот.
   - Ага! Получил?! Мур, мур!
   Комиссар подул на палец и сказал, осматривая его с разных сторон:
   - Ладно, Маркиза, я тебя еще проучу. Ишь, чего надумала! Кусать за пальцы свое прямое начальство!
   Кошечка снова уселась перед Конфеткиным и с горделивым видом приосанилась.
   - А я такая! - сказала она воинственным тоном.- Если ко мне по-хорошему - то и я по-хорошему: последней мышкой с другом поделюсь. Но если всякие невоспитанные типы станут тянуть ко мне свои нечистые руки - могу и палец откусить.
   Такие шаловливые эскапады между комиссаром и его пушистой леди не были редкостью, хотя друзья старались не афишировать своих отношений.
   - Ну, все,- сказал комиссар, сурово топорща брови. - Потехе время - делу час. Давай, выкладывай.
   Маркиза нехотя переключилась на деловую волну:
   - В общем, Буратино жив, здоров и, похоже, ему пока ничто не угрожает. Поговаривают, что сейчас он скрывается в лесу с актерами Пьеро, Мальвиной и пуделем Артемоном.
   То, что с Буратино все благополучно, комиссар уже понял по поведению Маркизы - иначе он не затеял бы с ней этот шутливый бой.
   - Скрывается от кого?
   - От синьора Карабаса Барабаса.
   Вновь на сцену выступил доктор кукольных наук!
   - А что ему понадобилось от малыша?
   - Золотой ключик.
   - Так, так... - комиссар задумчиво потеребил нижнюю губу. - Выходит, Буратино завладел золотым ключиком...
   - Ты поразительно догадлив,- съязвила Маркиза.
   - И как он к нему попал? Уж, не от черепахи ли Тортиллы?
   - Так ты уже в курсе,- с легкой досадой сказала кошечка.
   - Не совсем. Многое в этой истории мне кажется пока неясным. Что еще удалось раскопать?
   - В общем, вся эта история началась после того, как Буратино получил от синьора Карабаса Барабаса пять золотых монет и направился с лисой Алисой и ее дружком, котом Базилио, в страну Дураков. По пути они заглянули в харчевню "Трех Пескарей" и там отужинали.
   - За счет Буратино?
   - Вестимо дело!
   Конфеткин машинально отправил в рот леденец.
   - Так вот, Буратино съел три корочки хлеба, а его сотрапезники уплели жареного гуся, карасей в сметане и прочие блюда, после чего все трое улеглись спать. Ночью хозяин харчевни разбудил Буратино и сказал, что кот с лисой ушли. Он потребовал с парня один золотой за ужин и велел ему догонять своих дружков. Буратино вышел из харчевни и направился к полю чудес.
   - Вы выяснили, с какой целью?
   - Кот с лисой наплели ему, что если там посадить золотые монеты...
   Комиссар махнул рукой:
   - Понятно!
   - Ну вот, Буратино шел по лесной тропинке, когда увидел, что за ним гонятся разбойники. Их было двое, и на них были белые балахоны с прорезями для глаз. Парень бросился наутек. Он бежал от своих преследователей что есть мочи, но его слабые силы были на исходе. В лунном свете мелькали деревья, высокие травы, впереди показались заросли камыша. Грабители уже настигали малыша, когда тот неожиданно свалился с холма в какое-то озеро. Очутившись в воде, он ухватился за нечто корявое. Как выяснилось в последующий миг, это были лапы белого лебедя, мирно дремавшего в пруду. Разбуженный Буратино, лебедь взмахнул крыльями и взмыл ввысь. Малыш крепко держался за его лапы, и лебедь перенес деревянного мальчика на другой берег. Так ему удалось оторваться от своих преследователей.
   - Их личности установлены?
   - Думаю, ты и сам догадался, кто они такие, шеф.
   - Базилио с Алисой?
   - Совершенно верно. Но Буратино все еще находился в опасности. Кот с лисой обошли озеро берегом и вновь напали на него. Деревянный человечек бросился бежать, однако на этот раз разбойники настигли его на опушке леса.
   Пушистая леди умолкла, прищурив зеленые глазки - она нагнетала напряжение. Конфеткин молчал.
   - Была глубокая ночь... - вновь повела рассказ Маркиза. - Луна скрылась за облаками... На лесной опушке стоял дом, в котором жила девочка с голубыми волосами. Эту девочку звали Мальвина...
   Комиссар прикрыл веки, сцепив пальцы на животе.
   - Попав в руки разбойников, Буратино стал звать на помощь. Распахнулись ставни, и в одном из окон появилась заспанная девочка с голубыми волосами. Она сладко зевнула и, не открывая сонных глаз, вновь затворила окно. Таким образом, бедный малыш остался со злодеями один на один.
   На столе комиссара мерно тикали часы. Маркиза сидела возле них, как изваяние. Вместе с часами она составляла великолепную экспозицию.
   - И что же произошло потом? - спросил комиссар.
   - Поняв, что помощи ждать неоткуда, Буратино спрятал золотые монеты себе в рот. Разбойники обыскали его, но ничего не нашли. Они стали выпытывать у него, где деньги, но малыш не издавал ни звука. Наконец кот с лисой смекнули, что монеты у него во рту. Они попытались разжать ему челюсти, но тщетно. Затем стали трусить бедного мальчугана, схватив его за ноги - монеты все равно не выпадали. Тогда злодеи привязали его к дереву вниз головой, рассчитывая, что рано или поздно Буратино откроет рот, и деньги сами упадут на землю. Однако сидеть всю ночь под деревом им не хотелось, и они ушли спать. А наутро Мальвина вновь распахнула окно и увидела деревянного человечка, висящего вниз головой на ветке дерева.
   - Надеюсь, на этот раз она помогла Буратино?
   - Да. Но, избавившись от лап разбойников, бедный малыш угодил прямиком в руки этой бессердечной куклы!
   - И что же она натворила?
   - Велела муравьям перегрызть веревку, на которой висел малыш. А когда он был освобожден, усадила его за стол на зеленой лужайке, и стала потчевать всяческими лакомствами.
   - Чудовищно! - усмехнулся Конфеткин.
   - Напрасно ты так иронизируешь, комиссар. Тебе известно что-нибудь об этой девице?
   - Лишь то, что это милая благовоспитанная девочка.
   - Слишком благовоспитанная! Мур, мур! Представь себе, сколько пришлось пережить парню в эту ночь! Его преследовали злые разбойники, он падал в пруд, летел на лебеде и, в довершение всех бед, болтался на холодном ночном ветру, привязанный к ветке дерева! И вот, наконец, все это осталось позади. Наступило прекрасное осеннее утро. На лужайке росли цветы, пудель Артемон с беззаботным лаем гонялся за бабочками. Буратино тоже хотелось поиграть, ему не сиделось на месте! Но Мальвина решила заняться его воспитанием! Сначала она поучала его, как вести себя за столом. Затем стала заниматься с ним арифметикой и, в довершение пыток, принудила писать диктант! Она обращалась с ним, как с какой-то бездушной куклой. А когда Буратино нечаянно макнул нос в чернильницу и посадил на скатерти кляксу, заперла его в темный чулан!
   Почему в этот момент Конфеткину вспомнилась Аида?
   Ассоциация возникла неожиданно, хотя ничего общего с Мальвиной, казалось, у жены торговца пиявками не было...
   Впрочем, когда-то старая ведьма тоже была девушкой. Повзрослев, она вышла замуж и стала преподавать в школе. Но супруге Дуремара не хватало чуткости, человеческой теплоты, и душевная черствость, подобно ржавчине, изъела ее сердце, превратив в злобную глупую старуху.
   - ... И вот, после всех ужасов этой бурной ночи,- услышал он голос Маркизы,- Буратино оказался запертым в мрачной темнице, сквозь грязные стекла которой едва проникал солнечный свет. Единственными обителями этой ужасной норы были мыши, одинокий кровопийца паук да несчастные мухи, то и дело, попадавшие в его липкую паутину. Было, было отчего впасть в уныние! Впрочем, Мальвина готова была выпустить узника из чулана - но лишь на том условии, что он раскается в своих проступках. Но Буратино был не из тех, кем можно было помыкать. "Раскаиваться? Еще чего!" - презрительно бормотал малыш. В какой-то миг Мальвине стало жаль сына шарманщика. Она упала на кровать, обливаясь слезами, и уже была готова выпустить его из чулана. Но прошло несколько минут, и желание поучать, властвовать одержало в ней верх.
   - Ладно, Маркиза, кончай уже эти психологические экскурсы,- наморщился комиссар. - Поменьше витийствуй, ближе к делу.
   - Вот так всегда,- обидчиво сказала его очаровательная подружка. - Как бегать по помойкам, толковать с птичками, гусеницами, навозными жуками и прочим лесным людом, добывая для тебя разрозненные сведения - так это мы с Рексом. А как анализировать факты, строить гипотезы - так это ты. Ведь ты же у нас гений, а?
   - Опять ты за свое,- досадливо проворчал комиссар. - Ну, ты, однако, и зануда!
   - Ага! Не нравится! - замурлыкала кошечка. - Ну, так тогда я скажу тебе напрямик: не по душе мне эта жеманная девчонка. Нет, не по душе! И горе тому плаксивому рифмоплету, что втюрился в нее по самые уши. Уж можешь мне поверить: эта размалеванная кукла согнет его в бараний рог!
   - Какому еще рифмоплету?
   - Да есть там один такой, лирический актер Пьеро, прискакавший в лес верхом на зайце. Так что можешь больше не искать его невесту. Он ее уже нашел.
   - А что же Буратино?
   Маркиза приподняла лапку:
   - А вот что... Наступила темная ночь. Буратино сидел в заточении. Его "радушная хозяюшка", со спокойной совестью, улеглась спать. Взошла луна, осветила серебристым светом домик на лесной лужайке. В окошке чулана, на фоне светящегося диска, малолетний узник увидел черный силуэт какой-то твари с широкими перепончатыми крыльями. Это была летучая мышь. Она принесла Буратино весть о том, что его верные друзья, кот Базилио и лиса Алиса, ждут его на Поле Чудес. По наущению мыши, Буратино полез в крысиную нору, выходившую из чулана в лес - подальше от этой пустышки с голубыми волосами...
   - И? Не тяни кота за хвост!
   - И это все. Больше нам ничего не удалось разузнать, босс.
   - Но ты же сама говорила, что его видели в лесу?
   - Мурр! Видели. Местные бабочки и козявки, в компании с Пьеро, Мальвиной и пуделем Артемоном. Но это все.
   - А Рекс? Где он шляется до сих пор?
   - Остался в лесу. Я поспешила с докладом к тебе во Дворец, а он решил еще чуток порыскать на оперативных просторах. Возможно, ему и удастся разнюхать что-то еще.
  

Глава девятнадцатая

Показания Тортиллы

  
   Выслушав доклад Маркизы, Конфеткин вызвал Бублика, чтобы узнать, есть ли у них что-либо на черепаху Тортиллу. Однако никакой информации об этой особе во Дворце правосудия не оказалось. Ни даты рождения, ни места жительства, ни рода занятий - решительно ничего. Создавалось впечатление, что черепахи с таким именем вообще никогда не водилось ни в каком водоеме. И, если бы не свидетельство Дуремара, подкрепленное разведанными Маркизы и Рекса, Конфеткин так никогда бы о ней и не узнал.
   Но теперь он знал о ней. И это меняло дело. Он понимал, что Тортилла играет во всей этой непонятной истории ключевую роль - причем в буквальном смысле слова. Ведь это именно она, а не кто-либо иной, подарила сыну шарманщика золотой ключик.
   Настало время потолковать с этой таинственной особой.
   Вызывать Тортиллу повесткой во Дворец Правосудия не имело смысла: это заняло бы слишком много времени. И, сверх того, комиссару хотелось побеседовать с ней в неофициальной обстановке. А посему он подошел к своему шкафчику и достал оттуда сапоги-скороходы с шапкой-невидимкой. Накрывшись шапкой-невидимкой, комиссар пробормотал заклинание на древне-арабском языке, развернулся на каблуках ровно на 360 градусов и - исчез из кабинета. Через секунду он уже стоял на берегу пруда.
   Громко квакали лягушки. Пепельно-серое небо затянули тучи - по всему видно, собирался дождь. Вода в пруду была стального цвета, покрытая ряской и тиной. У берегов о чем-то едва слышно перешептывались камыши.
   Комиссар вышел на мост через ручей, впадавший в пруд. Он уже хотел, было снять шапку-невидимку, как вдруг увидел на дороге кота и лису. Они направлялись в его сторону. Вскоре приятели вышли на мост.
   - Вот тут все это и произошло,- сказала лиса коту сладкоречивым тоном. - Они решили его утопить, хи-хи! И бросили в воду.
   - Брр-мяв! - ощетинился кот. - А водичка-то, небось, сейчас ой как холодна! От одного его вида мороз по коже подирает! Не хотел бы я оказаться на месте этого паренька!
   - Еще бы! - сказала лиса. - Но нам-то бояться нечего, верно? Ведь мы с тобой не караси, чтобы плавать в этом пруду?
   Приятели расхохотались.
   - Да! Здорово ты провернула это дельце! - сказал кот, подбрасывая в лапе золотую монету. - И как только тебе это удалось?
   - Головой работать надо,- хвастливо ответила лиса. - Ушами шевелить!
   Затем, с самодовольным видом пояснила:
   - Видя, что этот простофиля ни на шаг не отходит от своих монет, я побежала в полицию и заявила, что на пустыре сидит нищий воришка Буратино, который замышляет ограбить всех богатеньких жителей страны Дураков. Начальник полиции снарядил отряд отборных доберман-пинчеров с приказом схватить и утопить преступника Буратино в пруду. А мы тем временем преспокойно откопали его монеты!
   - Рмяу! Ловко придумано! - воскликнул кот. - Хотел бы я поглядеть, как этот парень бултыхается в пруду!
   - Во всяком случае, мы сделали доброе дело,- с притворным смирением заметила лиса. - Облегчили карманы этому мальчишке, чтобы он мог плавать налегке.
   - В компании с лягушками, пиявками и карасями,- вставил кот и разразился громким хохотом.
   Знай Базилио с Алисой (а это, как вы уже догадались, были именно они) что рядом с ними, сокрытый от их глаз шапкой-невидимкой, стоит неумолимый комиссар Конфеткин - они бы поостереглись так распускать свои языки. Но, полагая, что они тут одни, мошенники продолжали потешаться.
   Лиса подошла к самому краю моста и, простирая лапы к серым дождевым облакам, с издевкой запричитала:
   - Ах, бедный, бедный папа Карло! И кто же теперь купит тебе тысячу красивых теплых курточек!
   Встав рядом с лисой, Базилио протяжно подвывал:
   - И кто же позаботится о тебе на старости лет?! Ой-ей-ей-ей!
   Комиссар решил проучить наглецов. Он дал коту хорошего пинка по зад - и тот с диким ревом полетел в воду. Через мгновение к нему присоединилась и лиса.
   Конфеткин приподнял над головой шапку-невидимку:
   - Счастливого плавания, караси.
   - Бррр! Караул! Тону! - истошно заорал кот. - Спасите! Помогите!
   - Ай-яй! Моя шубка! Мой пушистый хвост! - завопила Алиса.
   Она отчаянно сучила лапами по воде, вздымая фонтаны брызг.
   На поверхность пруда выплыла старая черепаха.
   - Безобразие! - сердито проворчала старуха. - Уже совсем с ума сошли. Даже и на дне от них покоя нет!
   Базилио с Алисой изо всех сил гребли к берегу. Наконец, они выбрались на сушу, отряхнулись и затрусили в сторону леса.
   - Госпожа Тортилла, если не ошибаюсь? - осведомился Конфеткин, когда мошенники скрылись, поджав хвосты.
   - Во всяком случае, именно под таким именем я известна в здешнем водоеме последние 200 лет,- с достоинством ответствовала черепаха. - А вы кто такой будете, позвольте узнать?
   - Комиссар Конфеткин из криминальной полиции. Я расследую дело об исчезновении Буратино. И до меня дошли слухи, что сегодня поутру он был брошен в ваш пруд.
   Тортилла согласно кивнула старческой головой на тонкой морщинистой шее:
   - Все верно. Эти безмозглые псы из страны Дураков действительно потревожили мой утренний сон, бросив сюда одного ни в чем не повинного парня.
   - А почему вы решили, что они из страны Дураков?
   - Ах, мил человек! - снисходительно улыбнулась Тортилла. - Вот поживете с мое - тогда и сами поймете, что если некто пытается утопить в пруду деревянного человечка - так он точно из страны Дураков!
   Во время этого разговора, Конфеткин внезапно поймал себя на мысли, что вокруг него что-то странным образом изменилось. Но что?
   Он сосредоточенно нахмурил свой девственно чистый лоб.
   - И как все это произошло? - спросил Конфеткин.
   - Ох, молодой человек, даже и не спрашивайте об этом! Это же был настоящий кошмар! Я мирно дремала в мягкой уютной тине, когда начался весь этот тарарам. Вы знаете, утренний сон особенно сладок, в особенности для таких, как я, уже пожилых черепах. И вот, сплю я, и вдруг слышу: шум, топот, лай! Думаю, что за гембель, ос-споди? Затем - бульк - что-то бросили в воду. Какой уж после этого сон? Выплываю я на поверхность пруда, и что же вижу? На листе лилии сидит деревянный человечек с длинным-предлинным носом в разноцветном колпачке. И такой он жалкий, такой несчастненький - даже и не передашь словами!
   Так что же, все-таки изменилось? Что-то было явно не так... Конфеткин напрягся, пытаясь разобраться в своих ощущениях...
   Ну, да, точно!
   Лягушки прекратили свой голосистый концерт и, рассевшись на листьях лилий, жадно впитывали каждое их слово. Тут и там высунули из воды свои усатые головы не в меру любопытные раки - им тоже хотелось послушать, о чем идет речь. Даже камыши - и те безмолвно замерли, стараясь не упустить ни малейшей подробности.
   - А не продолжить ли нам нашу беседу в другом, более подходящем месте? - предложил Тортилле комиссар. - Ну, хотя бы вон у того валуна?
   Он указал на замшелый камень возле пруда. Тортилла понимающе улыбнулась:
   - И вы полагаете, что там нас никто не услышит? Так я вам скажу, что вы сильно ошибаетесь, господин комиссар.
   Все же она поплыла к берегу, неторопливо перебирая лапами. Конфеткин сошел с моста. Когда только Тортилла вышла из воды, он, к своему величайшему изумлению, увидел перед собой дряхлую старушку в темной накидке и кружевном чепчике. У нее было доброе приятное лицо, а на носу сидели круглые очки. По всей видимости, госпожа Тортилла была близорука. Комиссар предложил пожилой даме занять место на валуне. Когда та уселась на гладком камне, неспешно оправив оборки своего старинного темно-зеленого платья, Конфеткин вновь приступил к дознанию.
   - Уважаемая госпожа Тортилла. Хочу предупредить вас, что речь идет о деле чрезвычайной важности. Постарайтесь напрячь всю свою память и рассказать мне обо всем
   С этими словами комиссар выудил из жестяной коробочки зеленый леденец и отправил его в рот. Конфетка была кисло-сладкой, и он невольно скорчил черепахе рожицу.
   - Итак, вы утверждаете, что Буратино сидел на листе водяной лилии? - щуря левый глаз, спросил комиссар
   - Да. И при этом выглядел очень несчастным,- сказала Тортилла. - Какие-то негодяи стащили у него все деньги. А потом его же еще и попытались утопить! В наше время, должна вам заметить, молодой человек, все было по-другому. А теперь, как видно, свет совсем перевернулся.
   - А не припомните ли вы девочку с голубыми волосами? Возможно, она в это время находилась на берегу пруда?
   - Нет, не припоминаю.
   - А белого пуделя?
   - Нет, нет. Кроме тех злых криволапых собак, что бросили бедного малыша в воду, тут не было никого!
   Комиссар отдавал себе отчет в том, что свидетель с черепахи был ненадежный. И все же он попытал счастья еще разок.
   - Тем не менее, попытайтесь вспомнить: возможно, где-нибудь за камнем, за кустом ракиты, или где-нибудь еще, вы заметили маленького человечка в белой рубахе с длинными свисающими рукавами?
   - Ах, мил человек! Да разве я могу теперь что-нибудь углядеть. Зрение у меня уже не то. Да и память совсем никудышная стала. А посмотрели бы вы на меня в молодости! Э-хе-хе-хе! Тогда, скажу я вам, все было иначе... И вода была чище, и трава зеленее... А уж какие тут водились караси!
   Почтенная дама прикрыла глаза, вспоминая дни своей юности.
   - А что это за история с золотым ключиком? - нарушил тишину комиссар. - Верно ли, что вы подарили его Буратино?
   Тортилла открыла глаза:
   - Совершенно верно.
   - А как он к вам попал?
   - Однажды, много лет назад, его обронил в пруд какой-то человек с длинной черной бородой.
   - И вам известно, от чего этот ключик?
   - Нет.
   - Стало быть, для вас он абсолютно бесполезен? Почему же, в таком случае, вы не вернули его владельцу?
   - Он был мне несимпатичен... - Тортилла сконфуженно улыбнулась. - Совсем не то, что вы, господин комиссар.
   - Или Буратино?
   - Вы правы. Буратино - тоже славный малыш. Я прожила на этом свете уже почти 200 лет, и, уж поверьте мне на слово, могу отличить порядочного человека от негодяя.
   Тортилла явно лукавила. Она прожила никак не меньше 300 лет, но, как и любая дама в почтенных годах, умело скрывала свой возраст.
   - И, все-таки, вы готовы были отдать золотой ключик некому господину Дуремару? Он что, вызывал у вас такую симпатию?
   - А что мне еще оставалось делать? Ведь этот гнусный подонок повадился приходить сюда почти каждое утро со своим противным сачком и баламутить здесь воду. А сколько он переловил тут головастиков и пиявок! Ведь это же просто ужас! Просто ужас! И никому до этого дела нет! Так я вам скажу, что и этого еще мало! Дуремар,- чтоб ему пусто было! - своим мерзким бреднем выловил тут почти всех карасей! В пруду ни одного стоящего налима, ни одного сома не осталось! Причем орудует уже не один - взял себе в подручные еще и какого-то лысого забулдыгу! Вот какие порядки нынче в нашем пруду!
   Если оставить в стороне риторику, показания черепахи и Дуремара, в общих чертах, сходились. Во всяком случае, в той части, что касалась золотого ключика.
   Комиссар задумчиво пососал леденец. Ясно было, что Тортилле о делах Карабаса Барабаса ничего неизвестно.
   Да и что она могла знать?
   Тортилла прожила в этом пруду не менее 300 лет. Она мирно дремала в тине, неторопливо плавала в мутной стоячей воде... В своей жизни она не совершила ничего значительного. Весь ее мирок заключался в этом небольшом мелком водоеме. Весь круг ее интересов сводился к тому, чтобы вкусно поесть и мягко поспать. Она никогда не интересовалась тем, что происходит в соседних прудах. Ее не волновали проблемы планетарного масштаба. И, проживи она на свете еще 300 лет - ничего бы от этого не изменилось. И никто никогда бы так не узнал о том, что на белом свете некогда жила черепаха Тортилла...
   Но вот в мире появился дерзкий, искрометный, весельчак Буратино. Он не прожил и недели - а о нем уже сложили сказку. Ибо он был простодушен, благороден и смел. И о старой черепахе Тортилле стало известно лишь потому, что она подарила сыну шарманщика золотой ключик.
   Да, это большая удача, подумалось Конфеткину, если тебе представляется случай сделать кому-либо добро. И как глупо упускать такую возможность!
  

Глава двадцатая

Рекс на посту

   - Гав! Это вы, комиссар?
   Конфеткин остановился.
   Он был в шапке-невидимке и продвигался к харчевне "трех пескарей" с большой осторожностью, стараясь ничем не выдать своего присутствия. И, тем не менее, Рекс учуял его.
   - Я,- тихо откликнулся Конфеткин. - А что ты тут делаешь?
   - Ррр... Сижу в засаде.
   Из-за куста смородины высунулась голова Рекса.
   Конфеткин обогнул палисад, прошел через калитку во двор харчевни и присел на корточки у смородины.
   - Он здесь, комиссар,- прошептал Рекс.
   - Кто?
   - Да этот деревянный паренек, Буратино. Он вошел в харчевню первым, прикрывшись хвостом петуха.
   И Рекс указал лапой на петуха с пышным разноцветным хвостом.
   - Вон, того, видите? Что гребет лапами землю у порога харчевни. Через минуту-другую он уже выскочил оттуда, как ошпаренный, простите за каламбур. Видать, ему крепко от кого-то досталось. Потом появились еще двое. Они тоже вошли внутрь.
   - Как они выглядели?
   - Один - крупный, упитанный, как поросенок, в широкополой шляпе и с огромной бородой. Другой - в длинном зеленом пальто - настоящий сморчок. Вид у них был невеселый, доложу я вам. У меня сложилось впечатление, что им только что где-то славно намяли бока. У толстяка вся борода перемазана смолой, на лбу красуется знатная шишечка, а под глазом - такой синяк, что просто любо-дорого поглядеть. Сморчка же, казалось, хорошенько вываляли в репьяхах, а затем протянули за ноги по пыльной дороге.
   - Они еще не выходили?
   - Нет. Но хозяин харчевни после этого куда-то ненадолго отлучился. Затем он вернулся с лисой и котом. Сейчас они все внутри. И, готов поклясться, шеф, что-то они там замышляют. Не заглянуть ли вам к ним в своей шапке-невидимке?
   - Пожалуй,- сказал комиссар. - Оставайся пока здесь. А я пойду, взгляну, что там и как.
   Но не успел комиссар сделать и двух шагов, как в харчевне раздался какой-то грохот, и в распахнутую дверь стремительно выскочил Буратино. Он с порога прыгнул на петуха, ухватился за его пышный хвост и завопил: "А ну, лупи вперед, фельдмаршал!" Петух взмахнул крыльями, закукарекал, разбежался, перелетел через плетень и припустил, что было духу, по лугу. Следом за Буратино, пугая кур криками "Лови!", "Держи!" из харчевни выскочил синьор Карабас Барабас. Доктор кукольных наук с трудом держался на ногах. Он запутался в собственной бороде и упал на ступеньках крыльца. Сзади на него наскочил подвыпивший Дуремар и, перелетев через его голову, кубарем покатился по двору. Карабас Барабас разразился страшными проклятиями. Он вскочил на ноги, свирепо вращая глазами и пьяно пошатываясь. "Догнать! Арестовать!" - закричал синьор Карабас Барабас. Во двор выбежали лиса, кот и хозяин харчевни. "Вон они! - завопил хозяин харчевни. - Глядите! Этот чертов мальчишка улепетывает, на моем петухе!
   - В погоню! - заревел директор кукольного театра, грозно топая ногами. - Плачу пятнадцать золотых тому, кто доставит мне этого сорванца!
   - Рекс,- тихонько скомандовал комиссар. - А ну, покажи-ка этим храбрецам...
   Из-за куста смородины, во всем своем блестящем великолепии, выскочил Рекс. Его свирепый вид, и та внезапность, с которой он, громко лая, объявился перед преследователями Буратино, заставил всю компанию застыть на месте. Господин Дуремар и доктор кукольных наук вмиг протрезвели.
   - Ну, ну,- сказал, заикаясь от страха, торговец лечебными пиявками. Ведь ты же не укусишь меня, а, дружище?
   - Дай нам пройти,- сказал доктор кукольных наук, сжимая в своем кулаке клок бороды. - И, клянусь моей бородой, ты получишь себе на обед кусок превосходного жареного мяса.
   В ответ на это предложение Рекс лишь грозно зарычал. Он стоял перед устрашенной компанией до тех пор, пока Буратино не скрылся.

Глава двадцать первая

Конфеткин размышляет

  
   На определенной стадии почти любого расследования, наступал момент, когда Конфеткин не мог решить, в каком направлении действовать дальше. Казалось, информации накапливалось более чем достаточно, и ключ к разгадке лежит где-то рядом. И все-таки придти к каким-то конкретным заключениям было не легко. Из всего обилия разрозненных фактов следовало выделить главное, отсеяв ненужное, подчас лежащее на поверхности и заслоняющее самую суть. Тут было важно не ошибиться, не пойти по ложному следу, упустив драгоценное время.
   В подобных случаях комиссар становился угрюмым и раздражительным. Он как бы отстранялся от следствия и замыкался в себе, пытаясь взглянуть на дело под совершенно новым углом зрения. Ни Бублик, ни Сластена в такие минуты старались не попадаться ему на глаза. Они прекрасно понимали, что их шеф бьется над разрешением какой-то важной тайны и попросту не замечает ничего вокруг.
   В такие минуты Конфеткин начинал "чудить". Желая охватить проблему целиком, во всей ее глубине, он запирался в чулане, или залазил под стол и часами сиживал там, отрешенно разглядывая какой-нибудь пыльный угол. Подспудно в его сознании шел сложный психофизический процесс. Но он протекал не на уровне сухого логического мышления, а в сфере интуиции, эмоций и парадоксальных озарений.
   В теплую погоду, когда на деревьях уже распускались листья, Конфеткин любил вылезти из окна своего кабинета, взобраться по ветвям старого каштана, росшего неподалеку, почти на самую макушку дерева и сидеть там, в компании с воробьями, позабыв обо всем на свете и рискуя свалиться вниз. Сластена и Бублик в такие моменты бродили по дворцу Правосудия на цыпочках, затаив дыхание.
   - Ну что? - тихо спрашивал Сластена у Бублика. - Все еще сидит?
   - Тсс! - шептал Бублик. - Комиссар размышляет...
   Вот и сейчас с комиссаром Конфеткиным происходило нечто подобное. События развивались стремительно. Казалось, еще немного, и комиссар поймает за хвост какую-то ускользающую мысль. Но...
   - Бублик! - позвал своего подчиненного комиссар в приоткрытую дверь.
   - Да, шеф,- откликнулся Бублик, появляясь в дверях кабинета.
   - Принеси из чулана ведро и две колотушки.
   В то время как Конфеткин отдавал это распоряжение, во Дворец Правосудия пришел папа Карло. В холле, за столиком вахтера, сидел папаша Бегемот и читал Тарабарские Ведомости. Увидев уже знакомого ему поситетеля, он приветливо взмахнул рукой:
   - А, это вы, старина. Проходите. Комиссар как раз у себя.
   Когда старый шарманщик вошел в кабинет комиссара, он увидел там странную картину. Комиссар Конфеткин восседал за своим письменным столом, с ведром на голове, а Бублик и Сластена что есть мочи молотили по нему колотушками. По кабинету плыл ритмичный звон: "бом, бом, бом..."
   Папа Карло открыл, было, рот, желая узнать, что тут происходит, но Бублик предостерегающе поднял руку. Через некоторое время комиссар дал знак отбоя и ведро сняли с его головы. Он посмотрел на посетителя обалделым взглядом, мотнул головой и, кажется, наконец-то узнал его.
   - А, это вы...- протянул комиссар, почти дословно повторяя слова Бегемота.
   - Да,- сказал папа Карло. - Я зашел узнать, что слышно о моем сынишке.
   Что мог ответить Конфеткин несчастному отцу? Что следствие идет? Что ситуация под контролем?
   - Его видели у харчевни трех пескарей,- сообщил комиссар. - Но, к сожалению, ваш сын ускакал куда-то на петухе и теперь его местонахождение нам неизвестно.
   - Значит, он жив! - обрадовано воскликнул папа Карло.
   - Да. Вы знаете синьора Карабаса Барабаса?
   - Почему вы спрашиваете меня о нем? Он что, замешан в этом деле?
   - Возможно.
   - Ну, в общем-то, мы с ним люди разного полета,- сказал шарманщик, почесывая за ухом. - За Карабасом стоят крупные силы. Ему везде зеленая дорога. Министерство культуры! Мастерство образования! Они давят на директоров школ и заведующих детскими садами. Те - на воспитателей и учителей. В итоге родители сдают денежки на билеты - и дело в шляпе! Мальцов строем загоняют на спектакли Барабаса. А что я? Куда я ни ткнусь со своей старой шарманкой - мне везде от ворот поворот.
   Комиссар пожевал губами.
   - Ладно. На рассвете будьте у харчевни "Трех пескарей". Буратино наверняка находится где-то поблизости. Возможно, завтра нам удастся выйти на его след.
   Пусть лучше примет участие в розысках сына, решил комиссар. Во всяком случае, для него это будет лучше, чем сидеть в бездействии, ожидая у моря погоды.
   После ухода шарманщика он сказал инспекторам:
   - Приведите сюда кота Базилио и лису Алису. Они отираются где-то поблизости от харчевни "Трех Пескарей". Если потребуется - надавите на хозяина этой норы, уж он-то точно знает, где их найти. Посадите кота и лису в отдельные камеры, и ничего им не объясняйте. Я разберусь с ними, как только освобожусь. Затем сходите к пруду и пригласите ко мне госпожу Тортиллу. Сделайте это поделикатней, думаю, старушка не откажется нам помочь.
   Конфеткин мрачно нахлобучил на голову шляпу.
   - А можно я возьму ваши сапоги-скороходы, комиссар? - сказал Сластена с загоревшимися глазами.
   - Боюсь, они мне самому вскоре понадобятся,- хмуро проворчал комиссар.
   Как много, однако, значения они придают всей этой атрибутике, подумал он. И никак не могут постичь той азбучной истины, что в работе сыщика это - далеко не самое главное.
   Домой Конфеткин возвращался уже в сгущающихся сумерках. Темнело в эту пору года очень рано, и вот-вот должны были зажечься фонари. Прохожие плыли мимо него, как сказочные тени. У каждого из них, подумал он, была своя жизнь, свои тайны. Каждый из этих людей являлся настоящей вселенной. И эти вселенные, эти таинственные, непостижимые миры, были связаны невидимыми нитями с другими, подобными им, мирами...
   Комиссар хотел отвлечься от обуревавших его мыслей, но все было тщетно. Перед его внутренним взором проплывали фигуранты по делу: плутовка Алиса, прожженный мошенник Базилио, старый пьяница по прозвищу Сизый Нос... Он так и не сумел оправиться от удара, нанесенного ему вероломной невестой много лет назад...
   Имел ли он право осуждать его? Как бы поступил он сам на его месте? Комиссар так и не сумел ответить на этот вопрос.
   Люди искусства вообще слеплены из какого-то странного теста. Чуткие, легко ранимые, они порою так импульсивно реагируют на булавочные уколы судьбы... Взять того же Пьеро. Натура тонкая, возвышенная, с глубоким внутренним содержанием... Одним словом - поэт. Но измени ему красавица Мальвина с каким-нибудь заезжим прохвостом - и трудно спрогнозировать, как он себя поведет...
   К своему дому комиссар подошел уже при свете фонарей. Он не был женат и проживал с отцом и матерью в небольшой квартире. Была у него сестренка, Люба. Ей исполнилось 13 лет, и она была, ужасная задавала. Особенно нравилось ей, на правах старшей сестры, воспитывать комиссара и читать ему всевозможные сентенции. Иной раз она позволяла себе такой легкомысленный тон, каким не говорила с ним даже мама. А ведь комиссар был далеко не юн - в прошлый четверг они всей семьей справляли его одиннадцатилетний юбилей...
   Едва лишь он переступил порог квартиры, как сразу же услышал иронический оклик сестры:
   - Эй, комиссар! Как там расследование? Нашел Буратино?
   Обычно Конфеткин снисходительно относился к шпилькам сестры, прекрасно сознавая, что она - всего лишь слабая женщина. Но иногда, когда расследование какого-нибудь особенно запутанного дела заходило в тупик, он превращался в настоящего зверя. Взгляд его становился угрюмым, и в такие минуты казалось, что он был готов всех покусать.
   Ни слова не ответив сестре, Конфеткин круто развернулся на каблуках и, рассерженно хлопнув за собой дверью, вновь вышел из дома.
   Он спустился во двор и присел на краю песочницы.
   Детвора уже разошлась по домам, зажглись электрические фонари, и густые тени пролегли под крупнопанельными домами. Он тупо смотрел на светящиеся прямоугольники окон, пока его мысли снова не поехали по наезженной колее.
   О чем умолчал в разговоре с торговцем лечебными пиявками Карабас Барабас в ту темную ночь, когда Пьеро выскочил из его окна и ускакал верхом на зайце? Какие тайные пружины двигали доктором кукольных наук? И почему он с такой легкостью отдал Буратино пять золотым монет, хотя минуту назад был готов швырнуть его в пылающий камин?
   Все это было, так или иначе, связано с каморкой папы Карло... Вернее, с холстом, на котором был нарисован...
   И тут комиссара осенило! Все сложилось в цельную и ясную картину.
   Он порывисто встал с края песочницы. Следовало немедленно нанести визит к старому шарманщику. Теперь комиссар был убежден, что там, за старым холостом с нарисованным очагом...
   Однако в этот самый момент к нему подлетела сорока, и что-то взволнованно затрещала на ухо.
  

Глава двадцать вторая

Тайна золотого ключика

  
   На лесной опушке горел костер, возле которого сидели трое мужчин: Карабас Барабас, Дуремар и мистер Каппучини. Тут же находилась и бывшая учительница младших классов, Аида.
   Была глубокая ночь и, как казалось, вокруг не было ни души.
   - Чертов мальчишка! - бранился Карабас Барабас. - Ему опять удалось улизнуть! А ведь золотой ключик был уже почти у меня в кармане!
   - Чтоб он сгорел в костре,- забубнила Аида. - Чтоб его утянула в нору моя сестра, крыса Шушара. Ненавижу! Ненавижу всех мальчишек и девчонок! Когда я гляжу на их невинные лица, слышу их звонкий беззаботный смех - я вся трясусь от ярости! О, Вельзевул! Как я хочу мучить их, мучить и видеть их плач! Когда же я наслажусь их страданиями! А-а! А вот я сейчас превращусь в змею, поползу по лесу, найду этого гадкого мальчишку и укушу его! Укушу!
   Бывшая учительница младших классов в припадке бешенства схватилась за голову и стала дергать себя за седые космы волос.
   - Довольно безумствовать,- сказал мистер Каппучини. - Всему свое время. Сейчас нам без Буратино не обойтись.
   - Ты бы лучше втерся в доверие к комиссару и выведал о его планах,- яростно зашипела Аида. - Вот что ты должен был сделать! А вместо этого ты тут сидишь и умничаешь, в своих дурацких сапогах! Ведь это по твоей милости мы тычемся теперь, как слепые котята. А время уходит! Уходит! Сегодня - последняя ночь!
   Она застонала в каком-то экстазе:
   - О, злые демоны ночи, придите на помощь! О, Вельзевул, помоги! Заклинаю вас крысами, жабами, ядовитыми змеями и болотными духами! Сгубите, сгубите противного мальчишку!
   Синьор Каппучини, с опаской отстраняясь от ведьмы, сказал:
   - Джентльмены! Пора составить план действий. Господин Дуремар, если мы будем сидеть у костра и слушать стенания вашей дражайшей супруги - боюсь, мы далеко не продвинемся.
   - В самом деле, Аидушка,- заискивающим тоном сказал торговец пиявками. - Возьми себя в руки, будь молодцом. Сейчас для нас главное - это золотой ключик. С мальчишкой мы разделаемся как-нибудь потом, никуда он от нас не уйдет.
   - А! Так вы здесь все заодно! - брызгая ядовитой слюной, закричала его супруга. - А вот я сейчас вам всем двойки по арифметике поставлю! Бездари! Олухи! Паршивцы! Не сумели справиться с каким-то деревянным мальцом! Да я сама, сама его найду! Я укушу его и отниму у него золотой ключик!
   Раздуваясь от злобы, учительница младших классов, на глазах перепуганной братии превратилась в змею и поползла от костра вглубь леса. При этом никто из шайки даже и не подозревал, что Рекс их давно выследил и отрядил сороку за комиссаром Конфеткиным. И теперь он, никем не видимый, стоял у костра.
   И вот, когда Аида проползала мимо комиссара, тот поднял с земли сучковатую палку и огрел ее по голове. Змея дернулась и закорчилась в конвульсиях, свиваясь кольцами. Комиссар подцепил ее на конец палки и зашвырнул подальше в лес.
   - Фу! Ну и чертова баба! - с облегченным вздохом сказал Карабас Барабас. - Уж, на что я тертый калач - а и то, признаться, отношусь к ней с опаской. А ну, как возьмет, да и укусит за ногу? Поди, с нее станется! Говорят, от таких ведьм никакого противоядия нет. И как только это ты, дружище Дуремар, живешь с такой тварью столько лет? По мне - так уж лучше сразу сунуть голову в петлю.
   - А куда деваться? - с похоронным видом ответил старый крючкотвор. - Приходится терпеть. Хотя, признаться, я уж и сам не рад, что женился на этой гадюке.
   - Ладно, господа, ближе к делу,- вмешался мистер Каппучини, энергично потирая руки. - Ночь на исходе. Того и гляди, запоют петухи. Итак, золотой ключик у этого мальчишки. Надеюсь, он ни о чем не догадывается?
   Директор кукольного театра нервно заерзал у костра, побагровев, как помидор.
   - В чем дело, синьор Карабас Барабас? - справился Каппучини.
   - Чертов мальчишка все знает!
   - Как? Неужели вы проболтались?
   - Ну, это не совсем так... - запетлял директор кукольного театра. - Я был нем, как жареный карась! Но этот бесенок залез в пустой кувшин и стал кричать оттуда: открой, мол, да открой тайну золотого ключика!
   - И вы выложили ему все, как на блюдечке? - саркастическим тоном произнес Каппучини. - Что ж, поздравляю вас, синьор Карабас Барабас. От всей души поздравляю! Приятно иметь дело с таким надежным компаньоном! Го-го-го-го!
   - Но кто мог подумать, что этот пострел заберется в кувшин и выкинет такое коленце! - стал оправдываться директор кукольного театра. - Харчевня-то стоит на отшибе, про нее давненько идет дурная молва. Я и подумал, что это злые духи повылезали из старых винных погребов...
   - ...и напугали вас до смерти! Го-го-го-го! - расхохотался шпик. - Хороши духи, а! Пацаненок в три вершка ростом! И что же вы ему выложили?
   Карабас Барабас сжал клок бороды:
   - Это моя тайна!
   - Боюсь, что теперь уже нет,- осклабился шпик. - О ней знают, как минимум, еще двое: господин Дуремар и хозяин харчевни. К тому же там наверняка были и посетители, а? Например, старый болван Базилио и пройдоха Алиса, не так ли? Скоро о вашей тайне разнесут по всей стране Дураков. Не удивлюсь, если и комиссар Конфеткин уже в курсе дела. Ну? Так что вы там наплели мальчишке?
   - Ну, я сказал ему... я сказал...
   - Смелее, дружище,- Каппучини растянул рот до ушей. - Или мы с вами не в одной упряжке?
   - Тысяча чертей! - взвыл доктор кукольных наук. - Я открыл ему тайну золотого ключика! Я сообщил, что потайная дверь находится за старым куском холста с нарисованным очагом в коморке папы Карло!
   - Молодец! - мистер Каппучини радостно хлопнул себя по ляжке. - Ай да молодец, го-го-го-го! И теперь этот бесенок знает все! И, к тому же еще, он разгуливает на свободе с золотым ключиком в кармане. А по пятам за нами идет сам комиссар Конфеткин! Да, лучше и не придумаешь!
   Карабас Барабас схватил синьора Каппучини за рукав:
   - Буратино мы схватим на рассвете! Клянусь своей бородой! Наши парни шныряют по всему лесу и обязательно его отыщут. А комиссар пока ни о чем не догадывается.
   - Если бы так! - задумчиво теребя подбородок, с сомнением качнул головой поднаторевший в кознях Дуремар. - Комиссар отнюдь не дурак, уж можете мне поверить, хотя и старается выглядеть простаком. И еще неизвестно, что у него на уме. С ним надо держать ухо востро, вот что я вам скажу. Иначе не успеешь и глазом мигнуть, как очутишься в кутузке. Не хочу вас пугать, джентльмены, но вспомните-ка хотя бы дело Колобка, Серого волка, Бабы яги и других уважаемых коллег. Нет, я - пас. Пожалуй, я выхожу из игры. Уж лучше ловить в пруду пиявочек и жить на свободе, чем видеть небо в клеточку.
   - Не думаю, что вам так просто удастся выйти из игры,- заулыбался синьор Каппучини. - Ведь вы уже влезли в эту историю по самые уши. Так что назад хода нет. А если дело выгорит - мы вмиг заделаемся крупными шишками, го-го-го-го! Поверьте, уважаемый Дуремар, игра стоит свеч!
   Генератор Идей нервно потер руки:
   - Итак, за руководство операцией берусь Я! Строго придерживайтесь моих инструкций - и дело будет в шляпе!
   Он хвастливо постучал себя кулаком по выпяченной груди:
   - Уж можете мне довериться, я обтяпывал еще и не такие делишки! Да вот, чтоб далеко не ходить: не так давно я взял, да и рассмешил царевну Несмеяну! И получил в награду от благодарного короля красавицу-принцессу и полцарства в придачу! А перед этим залез в сад к одному колдуну, надавал оплеух его огнедышащим драконам и нарвал целый мешок молодильных яблок, го-го-го-го!
   Во время этой напыщенной речи торговец лечебными пиявками поднялся на ноги:
   - Пожалуй, я пойду. Всего хорошего, господа. Надеюсь, с таким блестящим командором вы справитесь и без меня.
   - Минуточку, господин Дуремар! Одну минуточку! - воскликнул отважный Укротитель Драконов. - Присядьте! Так дело не пойдет!
   Он придвинулся к директору кукольного таатра и горячо шепнул ему в ухо:
   - Его нельзя отпускать! Он сдаст нас всех!
   Карабас Барабас грохнул себя кулаком по коленке:
   - Сядь, Дуремар! И не валяй дурака! Мы все тут плаваем в одной тарелке!
   Дуремар, поджав хвост, присел к костру.
   - Я вижу, вы еще смутно представляете, чем можно поживиться за этой потайной дверью! - заулыбался мистер Каппучини. - И как нам необходим этот пацан!
   Сыщик щелкнул застежкой и с важным видом открыл желтый портфель, стоящий у его ног. Он извлек из него какой-то пожелтевший манускрипт.
   - Вот, извольте взглянуть! И, надеюсь, уж теперь-то вы, уважаемый господин Дуремар, перемените свое мнение относительно этого дельца!
   Генератор идей разгладил на траве пергамент и стал читать при свете костра, встав на колени и вооружившись лупой:
   35 ноября, в год Серого Быка и Рыжей Коровы из деревянного полена появится веселый человечек Буратино. Он переживет необыкновенные приключения и овладеет золотым ключиком от потайной двери. Буратино поведет за собой, чистых сердцем друзей, в обитель говорящего сверчка.
   И далее:
   Вошедшие в эту дверь обретут несметные сокровища!
   Мистер Каппучини свернул пергамент в трубку и, помахивая им, разразился самодовольным смехом:
   - Го-го-го-го! Слыхали! Несметные сокровища!
   Глаза Карабаса Барабаса алчно блеснули:
   - Какие сокровища? Золото?
   - Естественно, дружище Карабас! Какие же еще? Наверняка, в этой обители хранятся полные сундуки золота! И если мы окажемся там первыми - то заграбастаем все!
   - А больше в этом манускрипте нет никаких указаний? - осведомился Дуремар, сосредоточенно теребя подбородок.
   - Ну, тут есть еще одна небольшая приписочка...
   - И какая же? - уточнил дотошный юрист.
   Мистер Каппучини пренебрежительно отмахнулся:
   - А, ерунда!
   - И все же?
   Сыщик вновь развернул манускрипт:
   - Совлеките со своих сердец ветхий холст и станьте подобны детям!
   - Бред какой-то,- проворчал Карабас Барабас. - Холст находится на двери! При чем здесь сердца?
   - Древние вообще любители напустить туману,- пояснил Генератор Идей. - Чтобы придать своим писаниям побольше весу.
   - А если нет? - задумчиво возразил Дуремар. - Возможно, за этим кроется какой-то смысл. Ведь из документа явствует, что войти в потайную дверь могут далеко не все. И подумайте сами, господа, имеем ли мы право, отнести себя к категории людей с невинными сердцами?
   - Когда золотой ключик будет в моих руках,- раздраженно рыкнул Карабас Барабас,- я доберусь до сундуков с золотом и без всякого сердца!
   - Возможно,- сказал старый крючкотвор. - Но согласитесь сами: все мы отпетые мошенники и прекрасно знаем об этом. Не так ли? Иное дело Буратино и его друзья. Если дать возможность этим простофилям открыть потайную дверь - кто сможет помешать нам войти в нее вслед за ними?
   - Что ж, план неплох, го-го-го-го! - одобрительно расхохотался мистер Каппучини. - А с ребятней разделаемся потом, го-го-го-го!
   - А по мне,- заявил Карабас Барабас,- все это пустая болтовня. Дайте мне только добраться до золотого ключика ...
   Под ногой Конфеткина хрустнула сухая ветка.
   - Тише! - воскликнул сыщик. - Вы слышали?
   - Что? - разом встрепенулись Дуремар и доктор кукольных наук.
   - Что-то треснуло! Тут кто-то есть!
   - Возможно, Конфеткин? - побелев от страха, прошептал торговец лечебными пиявками.
   - Нет. Скорее всего, это хворост трещит в костре,- предположил мистер Каппучини.
   - А если комиссар? - взволнованно зашептал побелевший от страха Дуремар. - Вдруг он бродит здесь в своей шапке-невидимке?
   - Да откуда ему тут быть? - понижая голос, заспорил мистер Каппучини. - Или, может быть, вы кому-то проболтались о нашей встрече?
   - Нет,- прошептал Дуремар. - Я никому ничего не говорил.
   - А ваша жена?
   - И она тоже.
   - А, может быть, это вы проболтались, синьор Карабас Барабас? Что вы еще сказали этому мальчишке?
   - Я был нем, как рыба!
   - Тогда беспокоиться не о чем,- сказал Генератор идей. - Не так ли?
   И, тем не менее, с этого момента они перешли на шепот.
   - Синьор Карабас Барабас, а откуда вам стало известно об этой двери и золотом ключике? - тихонько осведомился Дуремар.
   - Ну, в актерской среде уже давно ходила молва об этом. Я поначалу не придавал большого значения всем этим россказням, но когда объявился Буратино и рассказал об этом очаге...
   - А ключик? Как он к вам попал?
   - А! Это давняя история... - махнул рукой Карабас Барабас. - Один из моих парней как-то стянул его у шарманщика Карло и уступил мне по сходной цене, когда очутился на мели...
   Снова хрустнула ветка. Это комиссар Конфеткин подошел поближе к шайке.
  

Глава двадцать третья

Очная ставка

  
   - Итак,- произнес Конфеткин, протягивая суровую длань с вытянутым пальцем в направлении кота,- вы обвиняетесь в мошенничестве, бандитизме, бродяжничестве и похищении Буратино. Если учесть, что в прошлый раз вас взяли на ограблении банка...
   - Врешь, комиссар,- сказал Базилио нахальным тоном.- Врешь ты все! Никого я не похищал! А за то дело я уже отсидел, и теперь перед законом чист.
   - Ладно,- сказал Конфеткин. - Начнем все по порядку. В сговоре с небезызвестной вам лисой Алисой вы обманным путем вытянули у Буратино пять золотых монет. Один золотой - в харчевне "Трех пескарей", и еще четыре - на поле чудес в стране Дураков. Кроме того, вы напали на него темной ночью на лесной тропинке, надев на головы мешки с прорезями...
   - Но, комиссар, это же была просто шутка! - запротестовал кот.
   - Допустим. Вы просто развлекались, гоняясь ночью с пистолетом и ножами за беззащитным малышом. Что ж, у каждого свои забавы. Хотя не думаю, что на суде это сможет кого-нибудь убедить. Однако вслед за этим вы вновь совершили нападение на Буратино, связали его и подвесили за ноги к ветке дерева. У нас имеются свидетели этого изуверского преступления: актриса Мальвина и пудель Артемон.
   - Но они ничего не видели! - фыркнул кот. - Их в это время там не было!
   - А откуда вам это известно? Вот вы и попались, старина!
   - Что, облапошил, да? Запутал? - ощетинился Базилио. - Обвел вокруг пальца!
   - И это еще далеко не все. Вскоре Буратино был брошен в пруд и, без сомнения, он утонул бы в нем, если бы не оказался легче воды.
   - А я тут при чем? - огрызнулся Базилио. - Я его в пруд не бросал!
   - Верно. Его бросили туда полицейские доберман-пинчеры по вашему гнусному доносу.
   - А это все лиса! Это Алиска! Я тут ни при чем!
   - Вы можете подтвердить это на очной ставке? Или вновь предпочтете идти по делу паровозом?
   - Ну, уж нет! Пусть лиса сама отдувается!
   Этот допрос происходил в кабинете Конфеткина, куда кот был доставлен инспекторами Бубликом и Сластеной. Алиса дожидалась своей невеселой участи в соседней комнате.
   - Ладно, старина,- сказал Конфеткин, посасывая леденец и при этом невольно строя коту рожицы,- с этим мы разберемся позже. А сейчас ответьте на такой вопрос: в каких отношениях вы находились с господином Дуремаром?
   Кот недовольно заерзал на стуле:
   - Да ни в каких. Он ловит в пруду своих пиявок, я брожу по округе в поисках пропитания. Что у нас может быть общего?
   Комиссар налил в стакан клюквенного соку и промочил горло. От еще одной бессонной ночи у него раскалывалась голова.
   - А с Карабасом Барабасом?
   - Ну, этот тип вообще не моего круга. Я для него слишком мелкая сошка.
   Кот храбрился. Он сидел на стуле, закинул нога на ногу, и шерсть стояла на нем дыбом. И все-таки чувствовалось, что все это напускное.
   Конфеткин задал Базилио еще несколько вопросов. Он начал склоняться к мысли о том, что на этот раз кот с лисой и впрямь действовали самостоятельно. Похоже, они не принимали участия в игре Карабаса Барабаса и его шайки. Скорее всего, их использовали вслепую. Наконец арестованного увели в соседнюю комнату, и Бублик привел сообщницу кота.
   Лиса повела себя жеманно. Она юлила и выворачивалась, пытаясь свалить всю вину на кота. Конфеткин едва сдерживал свой гнев. Из этих двух пройдох ему больше по душе был прямолинейный грубиян кот. Он, во всяком случае, не пытался выглядеть лучше, чем был на самом деле.
   - Итак, вы утверждаете, что не обращались в полицию с ложным заявлением о том, что на пустыре сидит нищий воришка Буратино, который замышляет ограбить всех богатеньких жителей страны Дураков? Учтите, ваши показания будет легко проверить.
   - Но, комиссар, это же все кот! Он наплел мне, что Буратино преступник! А я и развесила уши! И, как законопослушная гражданка тарабарского королевства, сразу же обратилась к властям!
   - Но Базилио отрицает это.
   - Он врет! Он все врет, не верьте ему, господин комиссар! Это он втянул меня в эту дикую историю! Ах, как я теперь каюсь, что связалась с этим обормотом!
   Алиса схватилась за голову. Она вынула из сумочки платочек и аккуратно промокнула им краешек глаза. Для полноты картины лиса даже всхлипнула.
   - И вы тут ни при чем? - уточнил комиссар.
   - А я тут ни при чем! - подтвердила лиса.
   - Бублик, введите арестованного.
   Кот вошел развязной походкой и, сев на стул на некотором удалении от Алисы, хмуро вперился в угол.
   - Значит, вы продолжаете настаивать на том, что это Базилио подбил вас донести на Буратино властям?
   - Он! Он! - всхлипнула лиса и обличительно протянула в сторону кота пушистую лапу. - Это он во всем виноват! Боже, какой же я была наивной, доверчивой простушкой!
   Реакция Базилио была ошеломляющей. Он дико завыл, подпрыгнул на стуле, молниеносно бросился к лисе и вцепился ей ногтями в морду:
   - Рмяв! - дико заорал кот. - Ах ты, собака криволапая!
   - Уберите от меня этого сумасшедшего маньяка! - заверещала лиса. - Караул! Убивают!
   Бублик и Сластена подскочили к Базалио и оттянули расходившегося буяна.
   - Вы видели! Видели! - причитала Алиса. - Этот рецидивист хотел меня убить! Что же я могла поделать с таким опасным маньяком? Он запугал меня, и я делала все, что он велел!
   Комиссар протянул лисе стакан газированной воды.
   - Успокойтесь, мадам. Все уже позади. А вы,- обратился Конфеткин к Базилио,- будьте сдержанней. Иначе я буду вынужден надеть на вас наручники и посадить в карцер.
   Лиса пила воду, лязгая зубами о стакан. Кот сидел на стуле, хмуро глядя в пол. Он замкнулся в себе и сник.
   - Бублик, пригласите главного свидетеля обвинения.
   За то время, что Бублик отсутствовал, никто не проронил ни слова. Все чувствовали, что приближается развязка. Атмосфера в кабинете была гнетущей. Наконец в кабинет вошла симпатичная старушка в старинном темно-синем платье с оборками. На голове у нее был чепчик. Она остановилась у порога.
   - Госпожа Тортилла, узнаете вы здесь кого-либо из присутствующих?
   Черепаха близоруко сощурилась.
   - Конечно! Вон же эти бандиты! - и Тортилла указала на кота и лису. - Это они гонялись той ночью за Буратино в темном лесу. А потом снимали свои балахоны у моего пруда и строили планы о том, как завладеть его монетами. А на второй день вон та рыжая вертихвостка хвасталась усатому мошеннику, как она донесла на Буратино в полицию и завладела его деньгами. Это было как раз, перед тем как вы, господин комиссар, дали им хорошего пинка под зад коленом в своей шапке-невидимке. Весь пруд тому свидетель!
   - Хорошо,- сказал комиссар. - Так и занесем в протокол.
  

Глава двадцать четвертая

Операция "Карабас"

  
   Начинал заниматься серый рассвет. Операция вступала в свою завершающую фазу. Конфеткин отдал распоряжение Бублику и Сластене оправляться на самокатах к харчевне "Трех пескарей". Туда же должен был явиться и папа Карло.
   По указанию комиссара, Рекс всю ночь следил за Карабасом Барабасом, Маркиза держала под наблюдением мистера Каппучини, а филины не выпускали из поля зрения торговца лечебными пиявками. С наступлением утра сороки должны были начать поиски Буратино и сбежавших артистов в лесном массиве.
   Казалось, комиссар все предусмотрел. И все-таки его терзали сомнения. Как никто другой, он знал, что в жизни любой, даже самый наилучший план, может дать осечку. И тогда, как бы тщательно не готовилась акция, все могло пойти кувырком.
   Подойдя к крану, Конфеткин ополоснул покрасневшее от бессонных ночей лицо холодной водой и вытер его грубым махровым полотенцем. Он выпил еще один стакан клюквенного соку и съел крендель с маком. Затем надел плащ, сапоги скороходы, шапку невидимку и отправился в путь.
   Папа Карло уже поджидал его у харчевни "Трех пескарей". Он нервно расхаживал у плетня, за которым кудахтали куры, и важно вышагивал петух с пышным разноцветным хвостом.
   Кофеткин решил не волновать шарманщика внезапным появлением - треволнений за последние дни у того было, и без этого хоть отбавляй. Поэтому он приземлился метрах в ста от шарманщика и снял шапку невидимку. Увидев приближающегося комиссара, папа Карло ринулся ему навстречу:
   - Ну что? Удалось что-нибудь разузнать?
   Комиссар неопределенно повертел пальцами у своего носа:
   - Скоро все проясниться.
   Старый шарманщик выглядел скверно: он осунулся, веки его покраснели от бессонных ночей - нервное напряжение последних суток давало о себе знать. Желая приободрить убитого горем отца, комиссар добавил:
   - Надеюсь, скоро ваш сын будет дома.
   Поначалу Конфеткин намеревался дождаться Бублика и Сластену, а затем начать захват членов преступной шайки в соответствии с разработанным планом. Но тут прилетела сорока и протрещала, что обнаружен Буратино. Он только что геройски освободил своих верных друзей, которых везли в полицейское отделение под усиленным конвоем на тележке, запряженной овцами. В настоящий момент бесстрашные друзья пробиваются к дороге, ведущей в город.
   Пришлось на ходу менять план действий: следовало, не мешкая ни секунды, двигаться на помощь Буратино и его верным соратникам. Однако через минуту от Рекса прибыл посыльный воробей и зачирикал, что к Лебединому озеру направляются Карабас Барабас и Дуремар. Из леса их рейд прикрывает мистер Каппучини.
   События принимали непредвиденный поворот. От комиссара требовались быстрые и четкие решения.
   - Папаша Карло! - воскликнул Конфеткин тонким звенящим голосом. - Немедленно отправляйтесь вслед за сорокой к Буратино и его друзьям. Я иду за воробьем на перехват Карабаса Барабаса и Дуремара!
   Затем, обращаясь к своей пернатой помощнице, распорядился:
   - А ты, хохлатая, сориентируешь меня на местности, и сразу же двигай обратно. Передашь Бублику и Сластене, чтобы спешили на помощь. Они вот-вот должны подкатить на самокатах.
   Воробей вспорхнул с плетня и полетел в сторону леса. Конфеткин устремился за своим проводником. Папа Карло поспешил за сорокой.
   Тем временем Буратино и его друзья взбирались по пригорку к дороге в город. Они уже были на середине косогора, когда наверху показался Карабас Барабас и Дуремар.
   - Клянусь своей бородой, золотой ключик сам плывет к нам в руки! - обрадованно захохотал доктор кукольных наук.
   Он, конечно, не знал, что рядом, в шапке невидимке, уже стоит комиссар Конфеткин. Рекс притаился за кустом облепихи - он только и ждал сигнала, чтобы ринуться в бой. Да и воробей, в случае надобности тоже не сидел бы, сложа крылья: он стал бы долбить своим острым клювом глупую башку доктора кукольных наук. Впрочем, вмешательство Конфеткина и его помощников не потребовалось: по тропинке, вслед за сорокой, уже спешил на выручку отважным друзьям старый шарманщик Карло.
   Между тем ничего не подозревавший Карабас Барбас продолжал злорадствовать.
   - Ну, идите же ко мне, мои милые деточки! - потрясая плеткой, кричал он - Сейчас я задам вам хорошую взбучку!
   Пьеро прижал к груди свою невесту. Артемон из последних сил поднялся на ноги, готовясь принять последний и решающий бой. Буратино мужественно выступил вперед. Друзья решили дорого продать свои жизни.
   - Эх, помирать, так с музыкой! - воскликнул Буратино и дерзко крикнул Карабасу Барабасу:
   - Эй ты, пустая голова, иди сюда, я оборву тебе твою мерзкую бороду!
   Пьеро, противно подвывая, начал читать очень обидные для Карабаса Барабаса и Дуремара стихи. Мальвина язвительно засмеялась.
   Карабас Барабас побагровел. Казалось, он сейчас лопнет от ярости. Доктор кукольных наук взмахнул плеткой и уже хотел, было спуститься с косогора, как вдруг над ним пролетела сорока, и закружили стрижи.
   "Он идет! Идет!" - возвещали стрижи, и за ними показалась поджарая фигура папа Карло. В руке у него была палка, и он выглядел столь грозно, что Карабас Барабас и Дуремар мигом присмирели.
   - Эх вы, старые пивные бочки! - укоризненно проговорил старый шарманщик. - Нашли с кем воевать! Уже пора и о душе подумать, а вы - кукол обижать!
   С этими словами он так толкнул Карабаса Барабаса в плечо, что тот отлетел от него на несколько метров. Потом замахнулся на Дуремара палкой. Торговец пиявками трусливо отскочил в сторону.
   - А я тут ни при чем! А я тут ни при чем! - подняв руки вверх, крикнул он.
   Разогнав негодяев, папа Карло спустился с косогора к куклам.
   - Ну,- сказал он с лукавым блеском в глазах. - Небось, уже заждались меня, плутишки?
  

Глава двадцать пятая

Зачистка

  
   Нагнав, таким образом, страху на Карабаса Барабаса и Дуремара, папа Карло сложил маленьких человечков за пазуху, взвалил на плечо Артемона и отправился домой. Доктор кукольных наук плелся за ним следом, как побитая собака, и канючил: "Продай, продай мне актеров!" Шарманщику это порядком надоело, и он погрозил мошеннику палкой. Это произвело на него должное впечатление, и он отстал.
   Видя, что Буратино и его друзьям уже ничто не грозит, Конфеткин решил заняться директором кукольного театра чуть позже. Сейчас же следовало задержать его сообщников, пока те не разбрелись по всему лесу.
   Торговец пиявками все еще бродил по холму, как неприкаянный, и его можно было арестовывать прямо сейчас. Но что делать с ним потом? Ведь следовало еще найти и обезвредить остальных членов шайки. Конечно, комиссар мог оставить Дуремара на попечение Рекса, который сидел в засаде за кустом облепихи, но тот тоже мог понадобиться ему в любой момент...
   Конфеткин задумчиво вышел на кручу, с которой открывался превосходный вид на Лебединое озеро. У берега, на грунтовой дороге, лежала перевернутая тележка, а перед ней стояли две запряженные овцы. Это натолкнуло его на интересную мысль... Но тут внимание комиссара привлекли два человека на самокатах, стремительно приближавшиеся к косогору. Увидев их, торговец пиявками затрусил в лес.
   - Куда это вы так спешите, господин Дуремар? - окликнул его Конфеткин, снимая шапку невидимку. - Собрались за грибами?
   Дуремар остановился, хватая ртом воздух.
   - А, это вы? - проговорил торговец пиявками, обернувшись на окрик с испуганной улыбкой.
   Он находился в явном замешательстве.
   - А я вас и не заметил! Откуда вы взялись?
   - Решил прогуляться по лесу,- сказал Конфеткин. - Как кстати, что вы тоже оказались в этих местах. Удачное совпадение, а?
   Раздвинув полы плаща, Конфеткин заткнул за пояс брюк шапку невидимку. Дуремар напряженно соображал, как ему поступить. Это было отчетливо видно по его испуганному лицу.
   - Вы не поверите, комиссар,- сказал бывший юрист,- но вы-то мне как раз и нужны. Я хочу сообщить вам сведения исключительной важности. Карабас Барабас собирается похитить Буратино и завладеть золотым ключиком! Я втерся к нему в доверие и разузнал, где находится потайная дверь! И теперь готов давать показания и вообще всячески сотрудничать с органами правосудия! Как честный гражданин, горячо одобряющий политику правящей камарильи и лично Балабаса Непогрешимого...
   Конфеткин прервал его словоизлияния:
   - Довольно! У меня уже в ушах звенит от вашей трескотни! Чуть позже мы еще проясним вашу роль во всем этом деле.
   Тем временем, на самокатах подъехали Бублик и Сластена. Они запыхались и были крайне возбуждены - оба горели желанием помочь комиссару в его расследовании. К тому же инспекторы опасались, что могут опоздать и упустить самое интересное.
   - А вот и мы, шеф! - нетерпеливо выкрикнул Сластена. - Гнали, что есть духу! Какие будут указания?
   - Пока немного отдышитесь.
   Острый взгляд Конфеткина отметил, что к нему летит воробей. Дуремар нервно потер пальцами подбородок и, наконец, решился:
   - Господин комиссар, я хочу сделать официальное заявление! Потайная дверь находится в каморке папы Карло за старым холстом с нарисованным очагом. По непроверенным сведениям, за ней лежат сундуки с золотом. Ключ от двери был в свое время украден одним из подручных Карабаса Барабаса. Предположительно, это человек, заправляющий самокатными автостоянками. В преступной шайке состоит еще один член: некто мистер Каппучини. Его будет несложно найти: он ходит в клетчатых сапогах и повсюду таскает с собой желтый портфель. Не так давно этот человек обчистил сад одного престарелого колдуна, в котором росли молодильные яблоки...
   - И рассмешил царевну Несмеяну,- с усмешкою дополнил комиссар.
   Дуремар умолк, не зная, что и думать.
   Подлетев к Конфеткину, воробей сел ему на плечо, и что-то зачирикал на ухо. Комиссар выслушал его доклад. Затем сказал торговцу пиявками:
   - В одной из лесных ложбин обнаружена ваша жена. Вы не знаете, что она там делает?
   - Понятия не имею. Возможно, решила подышать свежим воздухом,- предположил бывший юрист.
   - Что ж,- сказал комиссар,- пойдем посмотрим.
   Он повернул голову в сторону куста облепихи и негромко кликнул:
   - Рекс!
   Из-за куста стремительно выскочил его верный помощник.
   - Гав! Гав! Я тут, шеф!
   - Присмотри пока за этим парнем. Учти, он скользкий, как вьюн, с ним нужно быть начеку.
   - Гав! Будет сделано, комиссар.
   - Так это ваша собачка, хи-хи? - залебезил торговец пиявками. - Очень, очень приятно!
   - Ррр,- грозно зарычал Рекс.
   - Ну, веди нас,- сказал Конфеткин воробью и последовал за вспорхнувшей с его плеча птичкой. - Пошли, ребятки!
   Сластена с Бубликом дружно затопали вслед за комиссаром. Вскоре сыщики вошли в редкий лесок, и воробей привел их к ложбинке, в которой сидела жена торговца пиявками с перебинтованной головой.
   - Ааа! Пришли, разгильдяи! - зашипела Аида. - А ну давайте дневники, сейчас я вам колы поставлю!
   - Осторожнее,- предупредил комиссар. - Может укусить.
   - Чтоб вам пусто было,- забубнила Аида. - Чтоб ваша хата сгорела! Чтоб вас жаба задавала!
   - Следовало бы вызвать врача,- заметил Бублик. - Это как раз по его части.
   - Ты имеешь в виду рану на голове? - уточнил Сластена.
   - И ее тоже,- сказал Бублик.
   - Что ж, психиатр ей бы сейчас не повредил,- проворчал комиссар. - А ну-ка, сынки, берите ее под локотки и выводите отсюда.
   Инспекторы двинулись к жене Дуремара, как вдруг послышался леденящий кровь вой и из ольшаника, словно черт из табакерки, выскочил мистер Каппучини. В одной руке он держал желтый портфель, а в другой - бинокль. На плече у него сидела Маркиза.
   - Чертова кошка! - орал Каппучини, извиваясь всем телом и дергая плечами. - Брысь! Брысь! Господин комиссар, да сгоните же вы с меня эту пантеру!
   Губы комиссара тронула ироническая улыбка:
   - Оставь его, Маркиза.
   Его любимица спрыгнула с плеча Генератора Идей. Человек в клетчатых сапогах мигал глазами, его щеки и шея дергались от нервного тика - Маркиза до того напугала его, что он едва не лишился чувств.
   - Вот так встреча! - усмехнулся Конфеткин. - А я-то думал, вы давно за синими морями, за дремучими лесами. И что вы тут делаете, мистер Каппучини? Решили поиграть со мной в прятки?
   - Да вот... видите ли... хотел немного поизучать за ваш стиль работы, го-го... - вымученно хохотнул Укротитель Драконов.
   - Что ж, я полагаю, такая возможность вам вскоре представиться,- сказал комиссар.
   - Разрешите доложить? - произнесла Маркиза.
   - Валяй.
   - Я шла за ним от самого костра. Он скрытно передвигался по лесу, следуя за Карабасом Барабасом и Дуремаром, и все время наблюдал за ними в бинокль. Затем, увидев, как вы идете сюда за воробьем, стал отступать. Когда же вы подошли к этой старухе, он залег за деревьями и стал за вами следить. Тут-то я и прыгнула ему с ветки на спину.
   - Отличная работа,- похвалил комиссар. - А теперь берите эту парочку и грузите в тележку. Она стоит под обрывом, у озера. Овцы уже запряжены. Надо будет только поставить повозку на колеса. Думаю, с этим мы справимся. По пути захватим Дуремара. Его сторожит Рекс.
   - А Карабас Барабас? - спросил Сластена. - Как быть с ним?
   - Им я займусь чуть позже.
   - Но я тут ни при чем! - запротестовал Генератор Идей. - Нет, вы как хотите, но никуда я с вами не пойду. Мне нужно поспеть на корабль, он как раз сегодня отплывает за синие моря.
   - Боюсь, что корабль уплывет без вас,- сказал Конфеткин. - Так что придется вам проследовать за нами. В противном случае вы будете иметь дело с Маркизой. А она, смею заверить вас, не жалует субъектов в клетчатых сапогах.
   Укротитель Драконов с опаской озирнулся на Маркизу. Ему вовсе не хотелось побывать еще разок в ее когтях.
   - Хорошо! - сказал он. - Починяюсь насилию! Но, надеюсь, все скоро разъясниться.
   - Можете не сомневаться в этом,- пообещал комиссар.
   Инспектора зашли с боков к безумной старухе и взяли ее под локти:
   - Вставайте, бабушка. Вас ждет тележка.
   - О, Вельзевул! - забормотала старуха. - Эти сорвиголовы снова сбежали с уроков! Чтоб они заболели свинкой! Что б они лопнули! Чтоб их засосало болото!
   - Кажется, у нее опять начинается бред,- заметил Сластена.
   Инспекторы помогли ведьме встать, и повели ее по тропе. Позади них, под присмотром Маркизы, двигался грозный Укротитель Драконов. Замыкал шествие Конфеткин. Пользуясь его отсутствием, Дуремар пытался обработать Рекса:
   - А, может быть, все-таки договоримся, а? Я дам тебе мозговую кость с мясом. И причем не одну! А ты скажешь комиссару, будто бы я сбежал.
   Нечего и говорить, что верный страж не поддался на эти посулы. Вскоре к их компании присоединились сумасшедшая супруга Дуремара и мистер Каппучини с неизменным желтым портфелем.
   - Мур! - весело окликнула своего приятеля Маркиза. - Принимай поплнение!
   - Ведите их к повозке,- распорядился Конфеткин. - Там где-то должна быть веревка, которой вязали кукол. Скрутите теперь ею их. Доставите задержанных во Дворец Правосудия и сдадите с рук на руки Бегемоту. Пусть поместит их всех в одну камеру.
   - Будет сделано, шеф! - радостно выкрикнул Сластена.
   - Но что вы мне инкриминируете, комиссар? - воскликнул Дуремар. - Ведь я же изъявил желание сотрудничать с властями!
   Конфеткин неопределенно пошевелил пальцами:
   - Пока еще не знаю... Там поглядим.
   Напряжение последних дней спало, и теперь он был не прочь немного пошутить.
   ... Из-за туч выглянуло солнце, и в природе все как-то сразу оживилось. На вершине косогора четко вырисовывалась одинокая фигура комиссара Конфеткина в длинном темном плаще. Его взор был прикован к грунтовой дороге у Лебединого озера. По ней, трясясь на ухабах, катилась тележка с преступниками, запряженная двумя овцами. На козлах восседала Маркиза. Сбоку от тележки бежал Рекс. Позади двигался эскорт из двух самокатчиков.
  

Глава двадцать шестая

Конец Карабаса

  
   Последний акт этой трагикомедии разыгрался в коморке папы Карло, куда комиссар прибыл сразу же после того, как управился с неотложными делами у Лебединого озера. Он поспел как раз вовремя - к тому моменту, когда старый шарманщик со своими малышами подошел к дому - и проник вслед за ними в открытую дверь. Нет нужды говорить о том, что Конфеткин был в сапогах-скороходах и шапке невидимке.
   Таким образом, Конфеткин являлся незримым свидетелем всех дальнейших событий. Он от души наслаждался той чистой радостью, что царила в доме папы Карло. И, казалось, светлый дух бесстрашного комиссара, словно ангел-хранитель Буратино и его верных друзей, витал в этом жилище, струясь и ликуя от полноты торжествующих чувств.
   Комиссар видел, как по настоянию Буратино, шарманщик, сорвал со стены старый холст с нарисованным на нем очагом, и как за ним обнаружилась потайная дверь.
   Что было там, за этой дверью? Уж во всяком случае, не сундуки с золотом, подумалось комиссару.
   Не являлась ли эта старинная дверь входом в некое светлое царство - царство вечной истины, гармонии и любви?
   Сколько долгих лет простояла она, завешанная ветхим холстом с нарисованным очагом? Но пришел назначенный провидением час - и она отворилась.
   Не видимый никому, комиссар наблюдал, как Буратино, со свечой в руках, переступил порог сокровенной двери. Следом за ним в нее вошли папа Карло и его верные друзья: Пьеро, Мальвина и пудель Артемон.
   Дверь затворилась.
   Комиссар терпеливо ждал. Он не торопил события, предоставляя им следовать своим чередом.
   Многие в Тарабарском королевстве считали Конфеткина наивным простаком. Они полагали, что времена подобных романтиков давно ушли. Эти люди называли себя реалистами. Они не верили в сказки. Их мир был сужен и ограничен со всех боков скучной рутиной суетных дел.
   Но Конфеткин думал иначе. Он считал, что сказка - это и есть та самая реальность, в которой живет человек. Надо только уметь быть в ней светлым героем. Если же ты плетешь кому-либо козни - это, рано или поздно, обернется против тебя самого. По сути дела, именно люди с невинными детскими сердцами и оказываются истинными мудрецами на этой Земле.
   Карабас Барабас не заставил себя долго ждать. Он появился в коморке шарманщика с четырьмя полицейскими. Они стучали в закрытую дверь, и даже пытались высадить ее - но ничего у них не поучилось. Вскоре полицейские убрались восвояси, и директор кукольного театра остался один. Вернее, ему только казалось, что он остался один. Ибо в тот самый момент, когда он уже собирался покинуть дом папы Карло, комиссар Конфеткин снял шапку-невидимку, вынул из кармана плаща волшебную дудочку, и сурово произнес:
   - Карабас Барабас! Именем Правосудия, вы арестованы!
  
  
   Вот каким образом старый шарманщик из сказки Алексея Толстого "Золотой ключик" появился в самый ответственный момент. Во всяком случае, такова наша версия происшедшего.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   32
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"