Довгай Николай Иванович : другие произведения.

Дети, берегите своих учителей

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:


Дети,

берегите своих учителей

  
  
  
  
  
  
  
   Витя Бобров скорчил зверскую рожицу Сереже Сороки­ну и сказал: "Мэ-мэ-мэ!" Сережа Сорокин показал Вите большой красный язык и сказал: "Бэ-бэ-бэ!" Веня Дерман довольно хихикнул и дернул Свету Соломенцеву за косу. Света Соломенцева обернулась и стукнула обидчика увесис­тым учебником русского языка по голове.
   Могуч русский язык!
   Соломенцева вновь замахнулась на Веню, и тот, выста­вив руки, пискляво крикнул:
   - Дурочка!
   - Сам дурак! - крикнула Соломенцева, нанося мощный удар книгой по Вениному лбу. Впрочем, Вене уда­лось смягчить его руками. Пришлось трес­нуть его по башке еще разок - теперь, правда, уже по темечку.
   Крепка, ой крепка голова у Вени Дермана! Поболтал, поболтал он ею - и снова тянется к Светиной косе с хитрой улыбкой.
   Шумно в классе... Ой, шумно. Вот Витя Пискунов, напри­мер, ничего в таком бедламе расслышать не может: вски­нул плечи, искривил губы и постукивает пальцами по кончикам ушей, недоуменно хлопая глазами.
   "Б -5!" - крикнул Вите Пискунову Миша Свидерс­кий в сложенные ру­пором ладони.
   Пискунов закивал ему утвердительно ­- мол, понял, понял! И, поставив точку на листке с дислокацией своей эскадры, замотал головой отрицательно: "Нет! Не попал!" А Миша, решив, что его не расслышали, закричал опять: "Б - 5!", да так громко, что Лена Ленева, задумчиво водившая обслюнявленным пальцем по парте, с перепугу про­чертила на ней резкую зигзагообразную кривую...
   А вот - Григорий Бида, лучший в классе снайпер! Смотрите, как осторожно он при­встает со стула. Как тщательно прицеливается поднесен­ным к губам карандашом с предварительно вынутым грифелем. Как раздувает пухлые щеки, держа во рту пшено! И вот - дунул! Какой залп, а! Гена Ганченко так и взвизгнул, так и подпрыгнул, схватив­шись за шею. И, грозно обернувшись, обвел суровым взгля­дом класс. А Бида, как ни в чем, ни бывало, усаживается на стул, в то время как его наилучший приятель Игорь Соболевский подкладывает ему на сиденье перевернутую острием вверх кнопку. С какой-то даже вальяжностью опус­кается Григорий на стул. Но, впрочем, тут же вскакивает, схва­тив­шись обеими руками за уколотое место. Раздается бодрый жизне­утверждающий смех. Остроумно, не так ли? Вон Игорь Соболевс­кий, схватившись за жи­вот, на радос­тях даже свалился под парту. Умно! Очень умно! А вот над классом взмыл бумажный самолет и, описав красивую петлю, плавно пошел на посадку. При­зем­лился точно на раскрытую тетрадь Людмилы Анатольевны. Учи­тель­ница смахнула летательный аппарат с "аэрод­рома" и посту­чала шариковой ручкой по столу:
   - Тише, дети, тише!
   Она снова погрузилась в проверку контрольной. А Миша Свидерский тихонечко сказал:
   - Г - 4!
   А Витя Пискунов пророкотал:
   - Ранил!
   И пошло! И поехало! Смех, шушуканье, переговоры... Юра Лаптев радирует экстренное сообщение на передат­чике, изготовленном из обрывка старой фотопленки. Петя Маточ­кин насвистывает романс на слова Тютчева: "Я встретил вас - и все былое в отжившем сердце ожило...", имея в виду, конечно, Киру Голубцову из 5-А, в то время как Боря Сова бормочет считалочку: "сим, сим, сема, окаема восемь сема, окаема сим, сим, сим, мой отец Максим, моя мама Даша, и сестра Наташа..." При этом никто, кажется, не обращает внимание, что с Мишей Кульба­ки­ным творится что-то неладное. Возможно, виною тому сегодняшняя двойка по географии? Как бы то ни было, но он решил свести счеты с жизнью. Причем прямо на уроке. Пальцы его драматически перепле­лись вокруг тощего кадыка, голова безжизненно упала на плечо, язык вывалился, глаза закатились... Талантливо. Очень талантливо! Да есть ли в этом классе хоть кто нибудь, кто не паясничает, не шумит?
   Ага, есть! Григорий Бида. Он не паясничает и не шумит. Он занят делом: накручи­вает пуговицу на резинку, прикрепленную к концу U - образной проволоки. И что же теперь? Заворачивает сей хитро­умный механизм в тетрадный лист? Затем просит Соломенцеву передать бандероль Леночке Леневой? Зардевшись, ужасно заинтригованная Леночка вскрывает пикет и он вдруг выпры­гивает из ее рук! Лена визжит, пакет трещит и подпрыгивает на парте, словно в нем бьет крыльями боль­шой майский жук. Здорово! Просто здорово! Да, голова у Григория Биды работает что надо! А какой талант у Вити Скобликова? Залез под парту, и оттуда доносится его голосистое: "Ку-ка-ре-ку!" Прекрасно! Пожалуй, даже лучше, чем у настоящего петуха! А Витя Бобриков? А? Что выделывает! Приставил к голове руки с растопырен­ны­ми пальцами и мычит: "Мэ-мэ-мэ!" А Сережа Соро­кин: "Бэ-бэ-бэ!" А Боря Сова все бубнит и бубнит: "...а я пионер, подаю всем пример: курить табак, гонять собак, душить котов - на это я всегда..."
   - Молчать, я сказала! - закричала учительница, стукнув кулаком по столу.
   ...Медленным шагом вышла она из род­ной школы и пошла к автобусной остановке. Улицы были залиты майским солныш­ком, на деревьях беззабот­но чири­кали хохлатые воробьи.
   В автобусе учительница уселась на порезанное каким-то "остроумным" школьником сиденье и, устало, смежив веки, прислонилась к окну.
   Автобус тряско кружил по ухабистым улочкам города, и учительница задремала. Из душного салона наплывали не­строй­ные голоса:
   - Скажите, пожалуйста, а как попасть в мед­институт?
   Голос был тоненький, вежливый - такой голосок был, по­жалуй, у Лены Леневой.
   - Это вам надо проехать еще три остановки и потом, воз­ле грязелечебницы, пересесть на одиннадцатый,- важно ответил какой-то человек, и в сознании Людмилы Анатольев­ны всплыл образ Миши Свидерского. Тот тоже любил гово­рить не спеша, со значением, концентрируя на себе внимание всего класса.
   А вот - агрессивно-повелительный дискант:
   - Молодой человек, продвигайтесь вперед, там же свободно!
   Это - голос человека, всегда уверенного в своей правоте.
   Кто же так говорит? Соломенцева? Да пожалуй...
   Раздался сладенький, как конфетка, сюсюкающий голосок:
   - Деточка, закомпостируйте, пожалуйста, билетик...
   Таким умирающим, слезливым тоном у них в классе го­во­рит только Оля Гончаренко.
   ... И доехать по площади декабристов,- неторопливо объяснял важный бас.
   - Спасибо, деточка! - голос задрожал от полноты чувств, словно его обладателю только что спасли жизнь.
   - ...а около парка увидите трехэтажное здание.
   Задиристый тенор, смахивающий на голос Григория Би­ды, грубо произнес:
   - Ты чо толкаешься? Тебе чо, место мало?
   - А ты чо застрял на проходе? - ответили ему пронзи­тельно-нетерпимым, как у Вити Боброва, дискантом.
   - Тише, дети, тише,- не открывая глаз, пробор­мо­та­ла учительница.
   - Ты, лось,- грозно сказал задира. - Ты чо, в натуре... Смотри, допрыгаешься...
   - А ты чо, сильно крутой? - воинственно. спросил тот, кого назвали. лосем.
   - А ты чо вареный?
   - К-козел. Я вижу, ты совсем обозрел...- сказал крутой. - Гляди-ка, я т-те рога пообломаю...
   - Ты, чмо болотное,- ответил задира,- Чо, хочешь стукнуться?
   - Хочу,- сказал крутой.
   - Ну, так давай выйдем на остановке.
   - Давай,- сказал крутой. - Давай, выйдем. Я там тебя убью и в землю закопаю!
   И тут у Людмилы Анатольевны не выдержали нервы.
   - Молчать, я сказала! - истерично завопила она.
   Наступила какая-то нереальная тишина.
   Никто не пискнул: "Г- 4!", не закричал "Ку-ка-ре-ку!" Лишь слышно было, как урчит мотор, да поскрипывает на ухабах металлический кузов автобуса.
   Людмила Анатольевна открыла глаза. Пассажиры потря­сен­но смотрели на седовласую женщину в белой блузке под опрятным серым жакетом.
   Пунцовый румянец стыда начал заливать щеки, уши, шею Людмилы Анатольевны...
   Дети, берегите своих учителей!
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"