Огромный волк уныло брел по заснеженному лесу недалеко от города богов. Лапы его утопали в снегу, а белоснежная шерсть смерзлась и покрылась сосульками. Но ему не было холодно, он не чувствовал пронзительного ветра, от которого все живое попряталось. Один лишь волк пробирался сквозь сугробы, не замечая их... Он думал, осмысливал то, что должно было произойти. Зверь внутри него требовал излить всю ту тоску, безграничную боль, что мучила его... Он сел прямо там, где и остановился, задрал большую лобастую голову к звездному небу, нашел ущербную луну и проникновенно завыл, и вой исполинского волка проник во все уголки леса.
Фреки и Гери беспокойно заворчали у ног мудрого Одина. Нервная дрожь поколебала уверенность Одноглазого Аса, заставив даже его задуматься о последствиях его действий... Все же в его руках судьбы целого мира.
Фенрир изливал в этом вое всю свою бессмертную душу. Большинство богов считало его глупым животным, страшным хищником, забывая, что отцом его был великий хитрец, находчивый Бог Огня, дитя ванов - Локки. Уж в чем-чем, а в уме Локки никто не посмел бы отказать. И Фенрир был достойным сыном своего отца. Он чувствовал страх Асов перед собой, огромным волком, он видел разочарование на их бесхитростных лицах, когда их затея во второй раз не увенчалась успехом. Честные и прямые, хоть и грубоватые Асы врать не умели совершенно. В Асгарде лишь Локки в совершенстве владел этим даром. Но он наотрез отказался участвовать в этом фарсе. Было даже забавно смотреть, как прямолинейный силач Тор пытается изобразить честные глаза, откровенно обманывая своего подопечного, того, которого он каждый день собственноручно кормил. От остальных богов веяло страхом, они даже подойти к нему не решались. Вот только Один еще не боялся его... Тот, кто видел больше других, не знал, что такое страх. Но именно он хотел пленить Фенрира, обхитрить его. Волк заранее знал каждый их шаг, и он прекрасно понимал, что боги нашли управу даже на его звериную силу.
Печальная мелодия волчьей тоски лилась и лилась, разбивая звенящую тишину ночного зимнего леса. Серые тени беззвучно замелькали среди деревьев... Волки подхватили его прощальную песню, и вскоре весь лес распевал ее, отдавая честь своему вожаку. Стая окружила Фенрира. Молодняк смотрел ему в глаза с преданностью и восторгом, старики - с грустью и сожалением... Эта последняя ночь была его, и он отдался ей. Оборвав свое пение, он рванул в темноту, в последний раз ведя за собой стаю лекарей леса... Для него существовали только стая, ночь и лес. Прощальный глоток свободы...